Курьёзы старого Петербурга. Сборник юмористических рассказов

Папка с сюрпризом

Однажды Александр, студент медицинского факультета Санкт-Петербургского Императорского университета, приволок в родительский дом из книжного магазина Щепанского, что на Невском проспекте, какую-то огромную папку. Вечером к нему должны были прийти его товарищи по университету, поэтому он велел кухарке Марфе приготовить им кофей и испечь булочек, а сам отправился по своим делам.

К назначенному часу Марфа понесла поднос в комнату Александра. Вдруг раздался её дикий вопль и грохот посуды. Сбежавшиеся домочадцы увидели, как бледная Марфа выскочила из комнаты, мелко крестясь. На вопросы, что случилось, она сначала ничего не могла ответить от страха, а потом прерывающимся голосом пролепетала:

– Там… там…у молодого барина на столе покойник лежит…

Маменька при этих словах схватилась за сердце, а младшие дети, Мишенька и Оленька, дружно заревели в голос.

– Что ты несёшь? – строго проговорил папенька.

– Ей богу, вот вам крест, – повторила Марфа и снова перекрестилась.

Она категорически отказалась снова входить в комнату. Пришлось маменьке с папенькой, хоть и не без опаски, заглянуть к сыну.

На столе лежала большая, в рост человека, модель человеческого тела, напечатанная в цвете на холсте и прикреплённая к прочной папке. Студенты-медики собирались вечером готовиться по ней к экзамену по анатомии.

– Дура ты необразованная, – в сердцах прикрикнул папенька на Марфу, выйдя из комнаты и плюнул. – Иди, прибирайся теперь у молодого барина, пока господа студенты не пришли.

Дачная лихорадка

В Петербург наконец-то пришла весна. Нужно было срочно искать дачу не лето – петербуржцы уже в апреле при первой возможности старались покинуть пыльную столицу.

Иван Дормидонтович, отец большого семейства, немного припозднился в этом году с дачными хлопотами – служебные дела не позволили. И вот теперь в каждые выходные, а иногда и в будние дни, если выдавалось несколько свободных часов, он отправлялся в путешествие по дачным местностям. Это была настоящая каторга: непролазная грязь, подвыпившие дворники, наперебой расхваливавшие дачи своих хозяев, которые при ближайшем рассмотрении оказывались какими-то убогими конурками, непомерные цены на более-менее приличное жилье и прочие прелести. Когда Иван Дормидонтович возвращался домой после этих утомительных поисков и его супруга Мария Ивановна осведомлялась, как его успехи, он только тяжело отдувался и закатывал глаза. Но в один прекрасный день он, радостно улыбаясь, объявил, что дача наконец-то найдена.

– Где же мы будем жить в этом году, папенька? – вопрошала старшая дочь Екатерина, взрослая девица на выданье.

– А лес там есть, а речка, а когда мы поедем? – наперебой галдели младшие дети, ещё не ходившие в школу и поэтому готовые отправляться за город хоть завтра.

– А есть ли там поле для игры в футбол? – серьёзно поинтересовался гимназист Миша, увлекавшийся этим модным новшеством.

– А лавки-то, лавки, мясные, зеленные имеются? Или разносчики ходят по дворам? Где детям молоко будем покупать? – не отставала Мария Ивановна.

– А ну, тихо! – прикрикнул на своё семейство Иван Дормидонтович. Дача у нас будет в Павловске, всё там есть: и лес, и озера, и лавки.

– А ты, – обратился он к сыну Мише, – сначала экзамены сдай, оболтус, а потом будешь про беготню с мячом думать. – Поедем только через несколько недель, когда занятия в гимназии закончатся.

Поскучневшие малыши поплелись в детскую, Миша презрительно скривился и ушёл готовить уроки.

Мария Ивановна запричитала:

– Боже мой, это же надо опять нанимать ломовых извозчиков, этих грубых бездельников! В прошлом-то году трюмо и зеркальный шкаф при переезде разбили – одни убытки от них! А ведь обещали, что всё в целости довезут. Да ещё потом имели наглость на чай просить!

В это время раздался звонок в дверь – пришли подруги старшей дочери. Буквально с порога зашёл разговор о даче (об этом сейчас говорили все петербуржцы).

– Папенька снял дачу в Павловске, – похвасталась Екатерина. – Шерочки, это просто прекрасно: буду целый день туалеты менять, это ведь самое полезное занятие для женского здоровья, не правда ли? Новые шляпки и платья так укрепляют нервы…

Иван Дормидонтович послушал её щебетание, ухмыльнулся в усы и отправился на диван – отдыхать. Дело было в шляпе!

Опасный завтрак

Рано утром госпожа Дементьева, позёвывая спросонья, собирала двух своих малолетних сыновей в гимназию. Обычно она просто давала Петеньке и Коленьке по копеечной булочке, купленной накануне вечером в булочной на углу Кузнечного переулка и Николаевской улицы. Собиралась она так сделать и в этот раз, но, подумав, решила разрезать булки и приготовить из них бутерброды с сыром. Сначала хотела сделать с колбасой, но передумала.

– Столько людей травится этой колбасой, не иначе как там есть особый колбасный яд, не зря об этом все судачат, – проворчала она.

Быстро справившись с одной булочкой, она принялась за вторую, но вдруг увидела в ней какой-то маленький, явно посторонний, предмет. Приглядевшись, она поняла, что это обойный гвоздик.

Мать схватилась за сердце и медленно сползла на стул.

– Боже мой, ведь если бы я ничего не заметила, Коленька или Петенька мог проглотить этот ужасный гвоздь, заболеть, попасть в больницу и даже, даже….

Тут силы внезапно вернулись к ней, и заботливая мать мгновенно превратилась в разъяренную фурию.

– Ну нет, я этого так не оставлю, – воскликнула госпожа Дементьева, быстро оделась, схватила шляпку, зонтик и помчалась в полицию подавать заявление на этого почти что убийцу её детей, булочника Петрова.

В это день Коленька и Петенька ушли в гимназию без бутербродов. Ну а мировой судья оштрафовал злосчастного Петрова на пять рублей.

Скандал в мясной лавке

Однажды утром в мясную лавку крестьянина Луки Чистякова, что на углу Прачечного и Максимилиановского переулков, зашла купить мясо жена ремесленника с 13-летней дочкой Машей. Глазастая девчонка заметила, что предлагавшееся к покупке мясо имело с нижней стороны темный цвет и попыталась его перевернуть. Однако продавец ударил её по руке, заявив, что «товар всегда продается лицом и его незачем ворочать». Оскорблённая такой дерзостью покупательница учинила скандал. Нагрянувшая в лавку инспекция обнаружила, что заведение содержится неудовлетворительно в санитарном состоянии и закрыла его до выплаты штрафа в 100 рублей.

Трудовые будни аптекаря

У провизора Харитонова выдался тяжёлый день. Осень в Петербурге – пора болезней. У каждого первого посетителя инфлуэнца, всем нужны порошки, пилюли и микстуры. Одному подавай карамель из грудных трав «Кетти Босс», другому сироп из лесной малины и вишни, третьему горчичники и грелку и так без конца. Нарасхват были также противохолерные карманные и дорожные аптечки. Дверь в аптеку не закрывалась целый день.

Помимо страждущих излечиться от простуды приходили и другие покупатели. Почтенные дамы спрашивали пилюли «Пинк» – средство, обновляющее кровь и укрепляющее нервы. Они придавали бледным лицам нормальный цвет и восстанавливали силы расслабленных (во всяком случае так утверждала реклама). Смущавшиеся барышни интересовались кремами «Угрин» и «Иллюзион». И в самом деле, как можно жить на этом свете с безобразными прыщами, угрями, экземой, веснушками и краснотой, когда есть такие прекрасные средства, вылечивающие всё и сразу? Плохо питавшиеся холостяки являлись за пилюлями «Ара» и таблетками «Иогурт» Трайнера, которые доктора советовали принимать для очищения крови и правильного пищеварения, при пучении живота, изжоге и запорах. Заботливые мамаши требовали молочную муку Нестле (суррогат женского молока) и испытанное укрепляющее средство для детей – гематоген доктора Гоммеля; седые и лысые пожилые господа – электрическую гребенку и хинное мыло; молодые – французское вино «Сен-Рафаэль», превосходного вкуса питательное и укрепляющее силы средство, кухарки – ванилин доктора Гармана и мясной экстракт компании Либих, пряности и так далее и тому подобное… А вот ещё потупила новинка из Норвегии, – провизор снял с полки аккуратную жестяную банку с надписью «Viking», – стерилизованное сгущенное молоко для путешественников, охотников, моряков и детей.

Снова звякнул дверной колокольчик – в аптеку вошла чья-то горничная и протянула рецепт, выписанный для барыни. Харитонов узнал хорошо знакомый почерк доктора. Как это было заведено, доктора посылали пациентов в определённую аптеку, потому что за качество лекарств в других «не ручались», ну а провизоры тоже не оставались в долгу – при первой возможности расхваливали покупателям «своего» доктора как лучшего специалиста по всем болезням и любезно предоставляли его визитную карточку. Посмотрев рецепт, Харитонов машинально произнес вслух «belladonna». Посетительница вдруг вспыхнула и взвизгнула:

– Стыдитесь, сударь!

– Что случилось? – не понял Харитонов.

– Я девушка честная, с образованием, со своей госпожой два раза в Париже и в Италии была…я, может, и хороша, и bella donna, да не для вас! – Я всяких глупостев не потерплю, ноги моей больше в эфтой аптеке не будет!

И вырвав из рук обомлевшего аптекаря рецепт, горничная умчалась, громко хлопнув дверью…

Наконец, ближе к ночи поток посетителей иссяк. Усталый провизор запер входную дверь, наскоро поужинал, выпил чаю и отправился спать в свою комнатку, находившуюся тут же при аптеке. Только он смежил веки, раздался громкий и настойчивый стук. Харитонов подскочил на кровати и бросился открывать. Ворвалась прислуга и с порога заголосила:

– Нет ли у вас почтовых марок? Барин за марками послал, а лавки все уже заперты!

Тут уж провизор не выдержал.

– Убирайся, у нас не лавочка! – завопил он.

– Всячески аптека. А в аптеке всё должно быть, – упиралась девица.

– Вон, убирайся, нет у меня никаких марок!

Кое-как выпроводив непрошенную посетительницу, Харитонов снова лёг спать.

Утро в благородном семействе

Первыми в семье Кульчицких по необходимости всегда поднимались младшие – гимназистка Верочка и гимназист Петя. Позавтракав и напившись чаю, приготовленного горничной Настасьей, дети начинали будить маменьку и папеньку: Верочке срочно был нужен чистый носовой платок, Петеньке – деньги на подписку в пользу бедных учеников.

Родители были очень недовольны, ведь маменька только в час ночи вернулась из театра, а папенька – в три часа ночи из клуба. Но делать нечего – приходилось вставать.

Закончив клянчить деньги у отца, Петя принялся теребить старшего брата – студента Технологического института, только под утро вернувшегося с гуляний на Крестовском острове.

– Антон, Антон, ну помоги мне, послушай мой перевод Гомера! – Меня сегодня определённо учитель на уроке спросит!

Антон, с трудом оторвав голову от подушки, истошно завопил:

– Иди к чёрту со своим Гомером! Мне в гимназии этого добра хватило! Не хочу ничего слушать, убирайся!

Петя, надувшись, ушёл и начал нехотя собираться в школу.

Тем временем разбуженные родители явились в столовую завтракать.

– Сегодня опять придет дворник спрашивать деньги за квартиру, а ты, небось, опять в клубе проигрался, – язвительно сказала маменька.

– Мне завтра деньги за лекции надо вносить, последний срок, иначе выгонят! – прокричал из своей комнаты Антон, услышав, о чём говорят родители.

– Надо что-нибудь заложить, – задумчиво произнёс отец. – Может быть, твою брошь? – обратился он к супруге.

– Что, что ты сказал? Мою брошь?! – взвизгнула она.

Начался очередной семейный концерт…

Как Анфиса Петровна боролась с грибком и медицинским сословием

В один прекрасный день у жены конторского служащего Н. покраснела и зачесалась рука. Обнаружив на руке подозрительное пятнышко, она обратилась в ближайшую, Пушкинскую, аптеку с просьбой указать время приёма в ближайших больницах. Предупредительный аптекарь указал на доктора Ф., живущего, по счастью, в одном с ней доме.