Позови меня в даль

Позови меня в даль

Позови меня в даль, где моя затерялась работа,

Где дымок от костра на маршрут провожает ребят,

И доносит тайга терпкий запах медвежьего пота,

А на той стороне одиноко изюбри трубят.

Позови меня в даль, где разбросаны наши дороги,

Где нечаянный стон из палатки войдёт в тишину,

Потому что болят на курумнике сбитые ноги,

И не знаешь, что ждёт, и что выше стоит на кону.

Позови меня в даль, где поделена жизнь на этапы,

Там куда-то спешит в неизвестность с холодной реки

Ветер дальних дорог, что качает кедровые лапы,

И вершины грядой протянулись по кромке тайги.

Позови меня в даль, чтобы сердце, как прежде стучало,

Чтобы пот заливал на подъёме по склонам гольца,

Позови меня в даль, за которой – конец и начало,

У непройденных троп никогда не бывает конца.

Мы – геологи

Нашу жизнь изменить мы однажды сумеем едва ли,

Значит, в судьбах своих проложили маршруты не зря.

Нас манили к себе, словно птиц, предрассветные дали,

Где рождалась уже в колчедановых странах заря.

Тот  палаточный мир навсегда покорил наши души,

Через горечь разлук закалялись на тропах сердца,

Мы спешили любить, мы умели и спорить, и слушать,

И, поверив друзьям, были преданы им до конца.

Шорох горной тайги, словно песня врывался в палатку,

Ветер мчался на юг по макушкам еловых вершин,

И буянил медведь на малиннике где-то в распадке,

Распугав глухарей ненароком в безлюдной глуши.

Говорят, что нельзя одну реку форсировать дважды,

Может, вправду тогда это будет другая река?

Бесконечен маршрут, на который мы вышли однажды,

В полевом дневнике не дописана наша строка….

Ко дню геолога

Опять гитара зазвучала,

Пускаясь в путь воспоминаний,

Ведь нет конца и нет начала

У наших встреч и расставаний.

Давайте встанем на минуту,

Не чокаясь, помянем снова

Всех, не вернувшихся с маршрутов,

Молчаньем или добрым словом.

Мы шли по грани – над и между,

Собой рискуя многократно,

Но в нас всегда жила надежда

На возвращение обратно.

Мы были рядом, даже если

Кусок последний был поделен,

Обнявшись, пели свои песни,

И каждый в друге был уверен.

Желаю запахов кедровых,

Ночёвок тёплых, жажду воли,

Чтоб были все всегда здоровы

И снова выезжали в «поле»!

Отблеск дальних костров

Если в томной квартире почудится гул вертолёта,

Просочится в окно дымный запах далёких костров,

Ты, взглянув на рюкзак, понимаешь – пора на работу,

Где стеною дожди и намокший брезентовый кров.

Где с мошкой вперемежку заваренный чай на привале,

А в желаньях бессилен не только ты сам, но и бог,

Где лишайник ковром расстелился на старом завале,

И безумная нега от сброшенных наспех сапог.

А когда у костра котелок с кашей ходит по кругу,

И две банки тушёнки поделены на семерых,

Точно знаешь, что здесь невозможно не верить друг другу,

Потому что нельзя поделиться на первых – вторых.

… Если вдруг по весне отойдут все другие заботы,

И к окошку прильнув, видишь отблески дальних костров,

Ты, взглянув на рюкзак, понимаешь – пора на работу,

Где стеною дожди и намокший брезентовый кров.

Как много пройдено дорог

Как много пройденных дорог

Сегодня вспомним мы, ребята!

Друзей, любимых и…порог,

С которого ушли когда-то.

Порог, с которого вся жизнь

Могла начаться по-другому,

С которого мы поклялись

Живыми возвращаться к дому.

Порог, с которого ушли

В большую жизнь походкой верной.

И счастье, что потом нашли

Все мы в своём маршруте первом.

В нас до сих пор живёт тайга,

Костры, гитары и палатки.

Мы помним белые снега

И зной палящий по распадкам.

…Как много пройдено дорог.

Плато Надежды

Вспоминать о прошедшем порой недосуг,

Забываются в спешке пути понемногу.

Только снова плато мне пригрезится вдруг,

И заноет душа, приглашая в дорогу.

Я опять собираю свой старый рюкзак,

Верный компас в карман и вибрамы на ноги.

Вы простите меня, если что-то не так.

Не могу устоять перед чувством дороги.

…До сих пор не могу я понять одного:

То ли в жизни чудак, то ль иначе устроен?

Я – свободой болею, но больше того

Журавлиной болезнью хронически болен.

Хамар – Дабан

Что значит время… Скорость, автобан!

Мы жизнь свою кроим не по лекалам,

А где-то там старик Хамар-Дабан

Стеной стоит у берегов Байкала.

За криком сойки – топот кабарги…

Давно переплелись с моей судьбою

Душевная мелодия тайги

И шёпот волн байкальского прибоя.

В палящем зное слышен каждый стук,

Глухарь кичится глупою бравадой,

И гонит непоседливый Култук

Мне прямо в сердце летнюю прохладу.

Тревожит память старый фантазёр:

«Где, мол, пропал? Давно приехать надо!»

… У речки Снежной красотой озёр

Играет солнце в каплях водопада.

Я – вечный странник

Я – вечный странник в жизни этой

С пустой котомкой за плечами.

Зачем брожу по белу-свету,

И почему не сплю ночами?

Что нужно мне, чего ищу я

Среди дождливого ненастья?

Быть может, по земле кочуя,

Ищу ненайденное счастье?

Пропахшее солёным потом,

Оно бредёт, конца не зная,

Надеясь, что за поворотом

Давно лежат ключи от рая.

…В моей дороге ветры свищут,

И под дыханье тех ветров

Ловлю тепло на пепелищах

Давно погашенных костров….

Горная тропа

Крутая горная тропа

Теряется на каменном завале.

К руке рука, к стопе стопа,

И… домик маленький на перевале!

Построен кем-то наспех он,

Здесь нет деревьев – горная пустыня.

Каким усильем занесён

Под облака к заснеженной вершине?!

Но он тепло ещё хранит,

Оставленное добрыми руками.

…И стынет за стеной гранит,

Окутанный ночными облаками.

Там

Там кругом тишина

и наполненный мир чудесами,

Там движенье вперёд

и маршруты всегда нелегки.

Мы уходим по тропам,

что выбрали в юности сами,

Где нас ждут комары

и прохладный рассвет у реки.

Как на сердце рубец

полоса оживающей гари,

А у сопок  тревожит

испуганный бег кабарги.

Там изюбри трубят

из-за дальней нехоженой мари,

И наполнены лёгкие

запахом спелой тайги.

Там под песню по кругу

наваристый чай на утеху,

Ведь неважно, что утром

вода превращается в лёд.

Но вспугнёт тишину

из-за гор прилетевшее эхо,

И появится точкой

над лентой хребтов вертолёт.

Мы дорогу свою

отыскали средь сотен тропинок,

Там движенье вперёд

и маршруты всегда нелегки.

Но размоют дожди

отпечатки от наших ботинок,

И потухнут костры

у далёкой таёжной реки....

По струнам сердца

По струнам сердца памятью пройду,

И вдруг увижу, будто невзначай

Тех, с кем делил последнюю еду

И пил из кружки загустевший чай.

С кем на маршруте через «не могу»

Упорно штурмовали перевал,

И пихтовые лапы на снегу

Нас грели ночью лучше покрывал.

…Сейчас уже не вспомнить всех путей.

Со временем забылись города,

Дома, посёлки, имена людей.

Вот только лица помнятся всегда.

Давно маршрут определён

Всё согласовано, решён вопрос о сроках,

По дням сезон расписан, что и как.

Давно маршрут определён на кроках,

И собран верный старенький рюкзак.

А сердце вновь уже, у речки горной,

Откуда тропы разведут отряд.

Где мысленно стоим у жилы спорной,

И  мнения друг с другом говорят.

Там жар костра опять согреет душу,

И крепкий чай прогонит сон ночной,

Чтоб можно было тишину послушать

И  насладиться этой тишиной.

… Далёкий мир от шума городского

Наполнен тайной сказочной красы.

Там крепость дружбы и плеча мужского

Поставлено природой на весы.

Ностальгия

Где-то в горной тайге полыхает ночная гроза,

И по тропам дожди барабанят без устали долго.

Только эти места далеко от меня и от Волги,

Но я, будто в палатке, опять открываю глаза.

И, пожитки собрав, проклинаешь начало пути,

А намокший рюкзак с каждым шагом ещё тяжелее.

Снова волю в кулак, к перевалу, себя не жалея,

Потому что так надо, и, значит, нельзя не идти!

… Но в реальность попав, понимаешь – кричи не кричи,

Неужели всё в прошлом? Я верю себе и не верю.

Может, просто стучу о косяк заколоченной двери,

От которой давно потерялись когда-то ключи?

Очень хочется верить: всё выдержал, вынес и смог.

И прошёл свою жизнь по дороге тяжёлой и долгой.

Но осталась она далеко от меня и от Волги,

И не я на маршруте устал и до нитки промок.

Наши маршруты

Всё давно позади, память снова живёт по минутам…

Как мы жили тогда, как дискуссии были остры!

Но идёт молодёжь по проложенным нами маршрутам

И на старых  кострищах опять зажигает  костры.

В голенища сапог осторожно заложены кроки,

И пусть плечи болят от натёртых назойливых  ран.

Из-за сильных дождей непредвиденно сдвинуты сроки,

Но достигнет отряд этих нужных базальтовых стран.

Трудно было представить когда-то хотя б на минуту,

(И себе прошептать еле слышно: «Дружище,  держись!»)

Что закончится всё, и закончатся наши маршруты,

С вертолётом последним закончится прежняя жизнь!

Эх, проклятая старость, ты только одна виновата,

Но душа не погибла, и годы бессовестно врут.

Да, мы видели мир, о котором мечтают ребята,

И в котором однажды проложат свой первый маршрут!

Геологам

Жёлтый шмель, прожужжав, притаился на дикой малине,

И закат проводив, навострил свои уши сурок.

Распушилась тайга бахромой  кедрача  по долине,

Где-то там в глубине, затерялся и наш костерок.

Верно снова к дождю ноет рана на сбитом колене,

А спасительный сон, как назло, не идёт до утра.

По кедровым стволам разбегаются звёздные тени,

И дымок сигареты сливается с дымом костра.

Продолжается спор, что ошибки так часто фатальны,

Что умение жить равносильно умению ждать.

… И таятся от нас в образцах не раскрытые тайны,

Те, которые мы непременно должны разгадать.

Быть примером во всём, отдавая себя без остатка,

И мечту не предав, к своей цели идти до конца!

Ведь пока на земле не разобраны наши палатки,

Будут жить и любовь, и романтика в юных сердцах.

Безнадёга

Вновь огни за окном безразлично моргают кому-то,

И вагонная дробь затухает с обеих сторон.

Остановится поезд московский всего на минуту,

И я тихо ступлю на ночной молчаливый перрон.

Звонко треснет в ночи от мороза сухая лесина,

И почувствую разом, как в лёгкие холод  проник.

В безнадёге уткнётся мне в ноги замёрзшая псина

И затихнет, пытаясь согреться хотя бы на миг.

«Что, дружище, замёрз? Ну, иди, я тебя отогрею!»

И горячей ладонью замёрзшие трону бока.

«Я подумал сейчас, и возникла такая идея:

Может, нам расставаться надолго не стоит пока?

Приведу тебя в дом, где собачьи закончатся муки,

Ты поймёшь навсегда, что бывает и в жизни светло!

В нём меня и тебя приласкают любимые руки,

В этом доме уютно, а главное – очень тепло».

Но слова растворятся под небом пустынным и гулким,

Где-то ухнет вдали подо льдом засыпающий плёс,

…И пойдут в никуда по холодным ночным переулкам

Одинокий бродяга и с ним замерзающий пёс.

На Север

Здесь комары… Здесь ягель, как цветы,

Пьянящий воздух северной округи.

«Всерьёз на Север улетаешь ты?»

Тогда спросили вслед твои подруги.

А что ты им тогда сказать могла?

Глухи сердца, не знавшие мучений.

Про боль разлук, что тяжестью легла,

Про стон души от частых огорчений?

Но вот морщинка лучиком легла,

А голова от счастья ходит кругом!

Как только ты меня найти смогла?

Об этом напиши своим подругам.

Им  расскажи, как тундра широка,

Что есть любовь и за Полярным кругом.

А  наша жизнь – бездонная река,

И не прожить нам больше друг без друга.

Колючим снегом февраля

Тропинка в никуда плеядой томных дней

На горизонте миражом дрожит.

И снова белый снег  над памятью моей

Колючими снежинками кружит.

Заснеженный кордон зимою упоён,

Торосами расписана река.

Там старый вездеход, как добрый почтальон

Нам письма привозил издалека.

У каждого в судьбе горит своя звезда,

Свой трудный перевал и свой редут.

И не было нужней тех писем никогда,

Ведь каждый верил, где-то его ждут.

Профессию свою безвыходно любя,

Так трудно непохожее принять.

Ведь в каждый образец вложили мы себя

И труд, который многим не понять.

Развесила зима по крышам бахрому,

По окнам расписала вензеля.

Холодная метель по сердцу моему

Прошлась колючим снегом февраля.

Кружка спирта

Палящий зной, таёжные распадки

И караван усталых лошадей.

А вечером костёр и чай с устатку,

Да грустный взгляд измученных людей.

Но кружка спирта на троих и… всё прекрасно!

Воспоминанья полною рекой.

Мы жизнь свою сложили не напрасно

И сами её сделали такой!

А мне сегодня снова мама снилась,

(Я с девушками ладить не мастак).

Зачем всё это нам, скажи на милость?!

Ведь есть другие, что живут не так!

Упрямо держим верный путь на север

И до конца дойдём наверняка.

А дома у дороги пахнет клевер,

И слышен перестук «товарняка».

Пляшет пламя костра

Лунный свет оторочит, тускнея к утру,

Лапы кедров блестящей оборкой.

Брошу сучьев в огонь и присяду к костру,

Закурив самокрутку с махоркой.

Холодит, и приметы, наверно, не врут,

Там гроза движет прямо с востока.

А я утром продолжу нелёгкий маршрут,

Что проложен  в истерзанных кроках.

Гнус безжалостно жжет, на исходе июль.…

Пляшет пламя костра неустанно.

А совсем далеко, в белоствольном краю,

Бьётся сердце любви моей странной.

И нельзя погасить, и руками не тронь,

Если память в разлуке бледнеет!

Говорят, что любовь – это тот же огонь:

Где-то ярко горит, а где тлеет.

Утром скроется тучами дальняя падь,

И луна на покой удалится.

Хорошо у костра, и не хочется спать,

Вспоминая любимые лица!

Тропинка наша

Почему по весне

Утро снова становится краше?

И приносят ветра

упоительный запах  пути

Из далёких земель,

где тайгою живёт счастье наше,

Где есть в тайну тропинка,

которую  нужно найти.

Почему рюкзаку

так податливы сильные плечи?

Горизонтами  снова

наполнены наши глаза.

Отблеск горных ручьёв

наши души от серости лечит,

Может быть потому

Так желанна ночная гроза.

И, конечно, без нас

Не закончатся стёжки-дорожки,

И весною не раз

будут биться другие сердца.

И расстелет ковром

Мать-природа по тундре морошку,

И другие пройдут

свой задуманный путь до конца.

Холодный фронт

Ну, вот опять идёт холодный фронт…

Дожди стеной от края и до края

В таёжных далях прячут горизонт,

Под гнётом туч вершины накрывая.

По мокрым тропам много не пройдёшь,