Смешарики. Большая книга историй

© ООО «Смешарики»

© Оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2025

Фанерное солнце

Хорошо живётся тому, кто умеет сохранять хорошее настроение при любой погоде. Идёт дождь – великолепно! Он за тебя цветы поливает. Снег метёт – ещё лучше! Самое время снеговика лепить.

Зимой можно радоваться сосулькам, весной – тому, что они тают, летом – что их вовсе нет, а осенью… Иногда кажется, что осенью радоваться нечему. Солнца нет, ветер холодный, погода промозглая… Очень хочется поёжиться, даже если ты и не Ёжик вовсе, а Бараш… Сложная штука – настроение. То оно есть, а то его нет.

У Бараша с наступлением осени настроение стало куда-то пропадать. А однажды утром и вовсе исчезло. Бараш подождал немного – вдруг вернётся? Затем надел тёплый шарф, взял зонтик и вышел на прохладный осенний воздух поискать пропажу.

Серые тучи лениво спорили за место под солнцем. Разноцветные листья медленно опадали с деревьев. Но Бараша красота природы не радовала. Он уныло брёл по тропинке, вороша зонтиком опавшую листву в поисках пропавшего настроения. Ему казалось, что оно где-то совсем рядом. Только вот где?

– Здесь! – раздался из-за холма подозрительно знакомый голос. – Быстрей сюда, пока не ушло!

Бараш поспешил на голос. Взобравшись на вершину холма, он увидел Кроша с Ёжиком, которые носились вверх и вниз.

Бараш подумал, что они устроили соревнования по бегу с препятствиями. Но оказалось, что друзья задумали подкопить тепла к заморозкам. И поэтому гонялись за редкими солнечными луча ми, в которых чуть теплилась жизнь.

– Сюда, сюда! Я его поймал! – закричал Крош, набрасывая зелёный надувной матрас на большое солнечное пятно.

– Бегу-бегу! – бормотал запыхавшийся Ёжик. Но не успел он добежать до Кроша, как луч исчез.

После нескольких неудачных попыток друзьям наконец удалось поймать один нерасторопный лучик.

– Хорошо! – выдохнул Ёжик, устраиваясь на иглоупорном матрасе.

– Надо побольше прогреться, чтобы на всю зиму хватило! – важно сказал Крош и надел солнцезащитные очки.

Но стоило им только закрыть глаза и расслабиться, как солнце опять куда-то подевалось. На этот раз виновата была не туча, а тень Бараша и его зонтика. Бараш был так опечален пропажей настроения, что от него, и вправду, одна тень осталась.

– Бараш, отойди, солнце загораживаешь, – недовольно за метил Крош.

– Вообще-то сегодня дождь обещали, – тускло произнёс Бараш, сложил зонтик и отступил на шаг в сторону.

Однако солнца за ним не оказалось. На этот раз оно ушло в тёплые края до самой весны. Небо окончательно помрачнело и нахмурилось, а вместе с ним нахмурился и Ёжик.

Хмурый Ёжик тяжело вздохнул и по ошибке сел на надувной матрас Кроша.

«Ба-бах!» – раздался взрыв, и от матраса остались одни лоскутки.

– Ну вот… – сказал Бараш и раскрыл зонтик. – Лето кончилось.

– Но мы же не успели прогреться как следует! – прошептал Ёжик, едва сдерживая слёзы.

– Увы… – вздохнул Бараш. – У меня, к слову сказать, тоже настроение какое-то несо-о-олнечное. Пойду, что ли, к Совунье, напьюсь чаю. Может, поможет.

И Бараш уныло побрёл по усыпанной листвой тропинке к дому Совуньи. А Крош с Ёжиком так и остались сидеть на по жухлой осенней траве, раскладывая перед собой кусочки лопнувшего матраса.

У Совуньи осенью наступала пора хлопот. Нужно было сварить семь видов варенья, насушить пять мешков съедобных грибов и десять пучков лечебных трав. Работа кипела, и хорошего настроения было – хоть отбавляй!

Увидев грустного Бараша, Совунья тотчас же принялась угощать его горячим чаем. Бараш совсем продрог и потому с удовольствием выпил чашечку. Вторую чашечку он выпил за компанию, третью – из вежливости…

Наливая десятую чашку, Совунья осторожно спросила:

– Ну, как настроение? Поднимается?

Бараш вяло пожал плечами. Его настроение было тише воды ниже травы.

– Так-так… – задумалась Совунья. – Испробуем-ка успокоительный чай с мятой и ольховыми почками.

– Больше в меня не вле-е-езет, – вздохнул Бараш.

– Какое тяжёлое у тебя настроение! Никак не поднять! Кол с минусом ему за поведение! – возмутилась Совунья. – Дам-ка я тебе на всякий случай рыбьего жира.

– Я и так чувствую себя рыбой – кругом сы-ы-ыро и пасмурно, – всхлипнул Бараш. – Мне бы солнца немно-о-ожко! У тебя есть что-нибудь солнечное?

Совунья задумчиво оглядела кухню и сказала:

– Где-то у меня были солнечные часы, но без солнца они плохо работают…

Но Бараша уже не было в комнате. Он брёл по тропинке, накалывая на зонтик мокрые листья. Мысли у него были не весёлые. Настроения не нашёл, солнце потерял. Растяпа! Теперь ищи-свищи их до самой весны.

Ветер доносил до Бараша запах увядшей травы и еловых шишек. Шумели поредевшие кроны осин и клёнов.

Бараш поднял голову и вдруг увидел… солнце! Самое настоящее – жёлтое и лучистое.

– Солнце?! Не может быть! – воскликнул он и побежал на свет прямо через кусты.

Бараш выбежал на поляну, и перед ним открылась невероятная картина. Под большим деревом стоял Ёжик и командовал:

– Вира! Вира!

А Крош тянул за переброшенную через ветку верёвку, на конце которой покачивалось солнце. Оно поднималось всё выше и выше.

Конечно же, солнце было ненастоящим. Крош с Ёжиком смастерили его своими руками. Вырезали круг из куска фанеры, приделали к нему несколько фанерных лучей и покрасили в жёлтый цвет.

По правде говоря, фанерное солнце ни капельки не грело и ни чуточки не светило. Но когда друзья закрепили его на ветке, стоять под ним всем вместе оказалось почему-то очень приятно.

– Хорошо печёт! – сказал Крош, зябко поёживаясь от холода.

– Хорошо, – неожиданно согласился Ёжик.

Начало темнеть, и Крош включил свой карманный фонарик, чтобы солнце было видно до самой ночи.

Послышался шорох листьев, и на поляне вкусно запахло чаем. Из кустов появилась Совунья с чайными чашками и заварочным чайником.

– Я заварила чай из лесных ягод. Они целое лето впитывали в себя солнце. Согревает и создаёт солнечное настроение – на пять с плюсом! – сказала она и принялась разливать горячий чай по чашкам.

– Согревает! – кивнул Бараш, аккуратно отхлебнув из чашки.

– Создаёт! – еле слышно вздохнул Ёжик.

– Просто лето какое-то! – с воодушевлением воскликнула Совунья.

Друзья стояли в сумерках под зонтиком и глядели на луч фонарика, который соединял их с солнцем. Они чувствовали, как согревают друг друга своим теплом, накопленным за лето. А ещё они знали, что этого тепла им хватит надолго, и уж точно – до следующего лета.

Энергия храпа

Уборка – дело хорошее, а главное – увлекательное. В беспорядке полным-полно всякой ненужной всячины, которая превращается в Очень Нужную Вещь, стоит только положить её на место.

Ёжик в уборке знал толк. Убирался он редко. Ждал, когда всячина поднакопится, и её можно будет поразбирать и пораскладывать. Всячину Ёжик коллекционировал. А Крош ему помогал. За компанию уборка шла веселее…

– Сколько у тебя всяких ненужных вещей! – восхищённо вздохнул Крош, доставая из тумбочки старую трубу. – А-а-а-пчхи!

– Это всё нужное, – ответил Ёжик, отмахиваясь от пыли.

Крош тут же проверил находку на нужность – дунул в неё изо всех сил. Из трубы выдулся зеленоватый паучок. А сама труба упала в ручей… Бульк!

Трубу было жалко, и Крош загрустил. Но долго он грустить не умел. Ему не терпелось найти ещё что-нибудь.

– Ух ты! – прошептал Крош, вытаскивая из ночного горшка электрическую лампочку.

– Уфф! – радостно выдохнул Ёжик. Ценные вещи часто прячутся в странных местах и там забываются. А лампочка Ёжику очень бы пригодилась – для коллекции электровсячины.

– Давай засветим! – не унимался Крош, разглядывая солнце сквозь стекло. – У тебя электричество есть?

– Чего нет – того нет, – отряхнув иголки, ответил Ёжик.

– Тогда побежали к Пину! У него оно точно есть! – сказал Крош.

И друзья побежали к Пину.

За электричеством.

Пин тоже был коллекционером. В его умной голове хранилась целая коллекция гениальных изобретений. В данный момент одно из них проходило серьёзные испытания. Железная полубочка-полупечка специальными хваталками загребала дрова, тщательно пережёвывала их железнозубой пилой и напоследок сжигала дотла.

Сам Пин стоял невдалеке. Он что-то сосредоточенно бормотал себе под клюв и огрызком карандаша делал пометки в тетради.

– Пин! Что это?! – хором удивились Крош с Ёжиком.

В ответ механик отмахнулся крылом и сказал:

– Так… Пустячок… Вечный двигатель. Потребляет дрова, превращает их в энергию и с её помощью снова потребляет дрова!

В этот момент вечный двигатель поперхнулся поленом, закашлялся искрами и с досады попытался отобрать у Пина тетрадь. Чтобы спасти ценные расчёты, изобретатель вцепился в них и не отпускал, пока у тетради не оторвалась обложка. На оставшихся клочках бумаги Пин подправил кое-какие формулы.

Крош был поражён. Но Ёжика сбить с толку было нелегко. Стараясь держаться на безопасном расстоянии, он деловито поинтересовался:

– А электричество твой двигатель даёт?

– Найн, – ответил Пин, – ничего не даёт, только берёт! А зачем тебе электричество?

– Вот зачем! – закричал Крош и достал лампочку.

– О-о-о! Замечательный экземпляр! – прошептал Пин восхищённо и, не сказав ни слова, юркнул в ангар.

Крош и Ёжик знали Пина давно и были уверены, что он что-нибудь придумает. Чего-чего, а винтиков в его голове было предостаточно. Жаль только, что друзья совсем забыли спросить изобретателя, сколько ещё будет работать его вечный двигатель.

Через минуту из ангара выехало Изобретение № 2. А за ним гордо вышел Пин. Изобретение состояло из пропеллера, проводов, колёс и, что самое главное, патрона для лампочки. Правильное было изобретение. Пин любовно оглядел его и сообщил:

– Битте: энергию ветра превращает в электрическую энергию! Ветер дует, лопасти крутятся…

Он ловко вкрутил лампочку в патрон и хлопнул крыльями:

– Ап! Лампочка горит!

Крош внимательно посмотрел на лампочку, но ничего не увидел. Тогда он взял очки Ёжика и посмотрел на лампочку вооружённым глазом. Но лампочка гореть не собиралась.

– Ничего у тебя не горит! – разочарованно вздохнул Крош.

– Ветер не дует. Лопасти не крутятся. Лампочка не горит, – покачал головой Пин.

– Подумаешь! Без ветра обойдёмся! – оживился Крош и принялся самосильно раскручивать пропеллер.

Пропеллер оказался старым: он любил покой и вращаться не хотел. Но Пин умел оживлять старые механизмы. Он достал из-за пазухи лейку с машинным маслом и накапал в пропеллер семь капель. Крош снова крутанул лопасти, и лампочка загорелась.

Лампочка горела, лопасти крутились, пропеллер работал – всё было прекрасно! Но в самый разгар праздника куда-то пропал Крош. Пин с Ёжиком немножко поискали вокруг, но ничего не нашли.

«Может быть, он вернулся домой и занялся уборкой?» – подумал Ёжик с надеждой.

«Компрессия!» – подумал Пин, что значило: «Вот так так!»

Лопасти вращались всё медленнее и медленнее. И тут нашёлся Крош. Оказалось, что он крутился на пропеллере.

Пропеллер остановился, и Крош взмыл в небо. Облетев его два раза, он приземлился прямо на Ёжика, который оказался очень колким. Поэтому Крошу пришлось быстро с него соскочить.

– Куда ветер-то весь делся? – поинтересовался он из кустов.

– Ушёл! Не волновайтесь, – успокоил его Пин. – Земля круглая, обязательно вернётся. Никуда не денется.

И Пин погрузился в свои изобретательские делишки.

Оставшись одни, Крош и Ёжик задумались о том, что делать дальше. Не прошло и секунды, как Крошу пришла в голову удивительно простая идея:

– Придумал! Мы прокопаем сквозь землю дыру, и ветер по ней вернётся обратно.

Ёжику ничего не оставалось, как согласиться. Крош мог придумать ещё несколько идей. А Ёжику очень хотелось успеть поужинать. Друзья начали рыть яму. Не успели они прокопать и половину Земли, как появилась Совунья.

Что это вы там делаете?! – спросила Совунья.

В яме затихли.

– С ума сошли! Будет жуткий сквозняк! Вас продует! Не позволю! – не на шутку возмутилась она и погрозила в яму крылом.

Небо, во всём согласное с Совуньей, тоже погрозило – громом и молниями – и вылило в яму ведро дождя. «Мистика!» – мелькнуло в голове у Ёжика, и он опасливо поглядел наверх. От воды земляные стенки начали осыпаться, поэтому друзья покинули яму без сожаления.

Ёжик набрался храбрости и спросил Совунью:

– А ветер ты случайно вызывать не умеешь?

– Не знаю, надо попробовать, – неуверенно ответила Совунья, поражённая своей внутренней силой.

Попробовать решили в другой раз, потому как снова появился Пин с Изобретением № 3.

– Солнечная батарейка! – раздуваясь от гордости, сообщил он, похлопывая обгорелым крылом по механизму. – Добывает электричество не из ветра, а из солнца.

Поглядев на крыло Пина, Крошу сразу расхотелось знакомиться с этим изобретением.

– Лампочки должны гореть, когда темно, а не когда светит солнце, – заявил он, пытаясь направить энергию пингвина в нужном направлении. В ответ на это Пин вытащил из своей головы-копилки свежую идею:

– Надо использовать ночной источник энергии!

– Ночью все должны спать! – снова вмешалась Совунья.

– Может, все и должны, но не все могут, – пробормотал Ёжик.

Кто-кто, а Ёжик знал, где водится «ночной источник энергии». Никто не умел спать так громко, как Копатыч. А Ёжик был очень чуткий, и особенно чутким у него был слух. Из-за храпа ему приходилось спать через ночь.

– Этот медведь храпит так, что у меня стены шатаются! – с тоской сказал он.

– Компрессия! – возликовал Пин. – Это же мощный источник энергии!

Между тем, пока они делали уборку, копали, дули и мокли под дождём, наступила ночь – самое время проведать новый источник энергии. Прихватив с собой Изобретение № 2, друзья побежали к Копатычу.

Подбежав к его дому, они установили ветроагрегат перед окном, и лампочка тут же загорелась! Громко хохоча и хлопая в ладоши, Крош, Ёжик, Пин и Совунья запрыгали вокруг неё. Храп затих, и послышался ворчливый голос Копатыча:

– Что такое? Что за свет?!

Лампочка погасла.

– Копатыч! – испугались друзья. – Спи… Спи…

И Копатыч, сладко причмокивая, захрапел снова.

Под приятным электрическим светом друзья сидели на траве и радостно молчали.

«До чего же это интересное занятие – уборка! Всегда что-нибудь интересное отыщется!» – размышлял Ёжик.

«Электричество мы нашли. Лампочку на место пристроили. А уборку в следующий раз закончим… Обязательно!» – довольно мечтал Крош.

Подарок судьбы

Бывают совершенно беззаботные дни, когда все дела откладываются в сторону, думать ни о чём не хочется, а хочется только лежать на зелёной травке и мечтать о чём-нибудь приятном и радостном.

Сегодня день был именно такой. Бараш лежал на траве и наблюдал за плывущими по небу облаками, как вдруг услышал голоса Кроша и Ёжика. Смешарики были явно чем-то взволнованы.

– Это просто ужас какой-то! – жаловался Крош Ёжику. – У меня на сегодня было столько дел запланировано!

– А я как раз хотел сходить в гости! Всю неделю об этом мечтал! – ответил Ёжик.

Бараш сладко потянулся, поднялся и отправился друзьям навстречу. Осыпав их цветами, он воскликнул:

– Замечательный день, не правда ли?

Окинув Бараша недовольным взглядом, Крош в сердцах сказал:

– Не понимаю, почему именно сегодня!

– Как будто назло, – кивнул Ёжик.

– Ребята, что случилось? – спросил Бараш с прежней улыбкой.

– Ну почему не завтра? Почему не послезавтра? Почему сегодня?! – совершенно не обращая внимания на Бараша, ворчал Крош. Вдруг кролик резко развернулся и пошёл прочь.

Ёжик уже собрался бежать за ним, но из вежливости решил всё объяснить Барашу:

– Лосяш по своим странным звёздам сделал нам астрологический прогноз. И получилось, что Крошу сегодня лучше воздержаться от всех дел, а мне, представляешь, отдаться домашним заботам и не ходить в гости! Что делать, ума не приложу!

Ёжик побежал догонять Кроша, оставив Бараша одного.

Поэт задумался: интересно, что это за прогноз, который так взволновал его друзей? Бараш решил во всём разобраться и отправился к Лосяшу.

Учёный сидел на полянке возле своего дома, напевал себе под нос какую-то песню и смотрел в телескоп.

– Какая яркая сегодня корона у Альфы Центавра, – задумчиво произнёс Лосяш. – А Марс меня просто беспокоит! Его аура сегодня беспрецедентно… – Лосяш осёкся, заметив Бараша. – А хотите прогноз? Мне что-то приспичило, и я всем сделал…

Покопавшись в ворохе бумажек, учёный протянул один листок Барашу. Но тот замотал головой:

– Я в это не верю!

– Зря, мой любезный! – хитро сказал Лосяш и заглянул в листок. – Звёзды говорят, что вам сегодня нужно ждать подарок!

Бараш выхватил у Лосяша бумажку с прогнозом, пробежал глазами по тексту и расплылся в улыбке.

– Тогда совсем другое дело! То-то мне сегодня так хорошо!

Бараш взял у Лосяша листок и, очень довольный, отправился на поиски обещанного подарка. Он искал очень внимательно: смотрел под каждым деревом, под каждым кустиком и даже заглянул в дупло – вдруг подарок ждёт его там? Но не успел поэт высунуть голову из дупла, как услышал за спиной чье-то покашливание. Обернувшись, он обнаружил перед собой Совунью.

– Бараш! Что ты здесь делаешь? – удивлённо спросила она.

– Мне тут… где-то… подарок должен быть, – неуверенно ответил Бараш. – Не видела?

Совунья решительно оттолкнула Бараша и сама залезла в дупло. Послышался какой-то шорох. Вскоре из дупла показалась Совунья, а вместе с ней длинная связка сушёных грибов. Должно быть, спрятала её когда-то про запас.

– Здесь нет никаких подарков! – уверенно заявила Совунья, рассматривая засохшие грибы.

– Эх! – грустно вздохнул Бараш и побрёл искать дальше.

– А какой он из себя? Этот твой подарок? – крикнула ему вслед Совунья.

Но Бараш только пожал плечами – он и сам не знал. Мимо пролетела яркая бабочка, но теперь Бараш просто окинул её равнодушным взглядом и присел на пенёк. Ожидание бывает весьма утомительным. Но, оказывается, ждать ещё труднее, когда тебе неизвестно, чего ты ждёшь на самом деле. Бараш всё пытался понять, какой же подарок ему преподнесёт судьба. И от кого он?.. Неизвестность продолжала мучать поэта… Как вдруг подбежали Ёжик и Крош.

– Мы всё знаем! – воскликнул Крош. – Показывай!

– Что? – сердито спросил Бараш.

– Как что? – подключился Ёжик. – Подарок!

– Нет никакого подарка, – развёл копытцами Бараш.

Но Крош ему явно не поверил:

– Как нет? Должен быть!

Тут Бараш не выдержал и закричал, размахивая бумажкой с прогнозом:

– Вовсе не должен! И вообще, мне не нужны никакие подарки! – продолжал возмущённый поэт. – Если вам нужно, то вы подарок и ждите! А я больше не могу!

Бараш разорвал свой прогноз на мелкие кусочки и ринулся прочь. Крош и Ёжик растерянно смотрели ему вслед.

Лосяш тем временем всё также глядел в телескоп, напевая что-то себе под нос. Его прервал голос Бараша:

– Лосяш, отмени подарок! У меня больше нет сил его ждать.

Лосяш изумлённо посмотрел на поэта и развел копытами.

– Друг мой любезный, это не в моей компетенции! Нельзя остановить движение звёзд!

Ну вот. Всё пропало. А ведь Бараш так надеялся, что Лосяш сможет всё исправить!

Учёный решил подбодрить поникшего поэта и сказал:

– Потерпите немного, друг мой. День уже заканчивается.

Бараш перевёл взгляд на заходящее солнце. А ведь Лосяш прав. Конец дня совсем близко.

Бараш отправился домой, но всё равно никак не мог перестать думать о подарке. Он забрался в постель, завернулся в одеяло и постоянно поглядывал на часы. Время тянулось нестерпимо медленно, но вот наконец стрелки приблизились к отметке «двенадцать». Раздался бой часов. День окончен! Бараш радостно откинул одеяло и вытер пот со лба.

– Фух! Пронесло… – с облегчением выдохнул он.

Но не успел поэт полностью расслабиться, как раздался громкий стук в дверь. Бараш снова взглянул на часы. Кого это принесло в столь поздний час?

Он открыл дверь и обнаружил Смешариков. Друзья принесли торт, воздушные шарики, а ещё зажгли бенгальские огни.

– С подарочком! – хором прокричали они и весёлой гурьбой ввалились в домик.

Бараш закрыл за ними дверь и устало заметил:

– А нет никакого подарочка!

Веселье гостей мигом улетучилось. И даже один из воздушных шариков вдруг сдулся и уныло опустился на пол. Какой тут праздник, если звёзды оказались не правы?

Но не пропадать же торту! Все уселись за стол и принялись пить чай в полной тишине. Было слышно лишь, как тикают настенные часы. Совунья подлила себе горячего чаю, нервно хихикнула и решилась наконец нарушить молчание:

– Может, ты его не там искал?

Бараш в это время с довольным видом уплетал торт. Услышав вопрос Совуньи, он только помотал головой.

– Может, он был маленький, и ты его не заметил? – предположил Крош.

Бараш снова помотал головой и улыбнулся. Отвечать с набитым ртом было совсем неудобно. И тут заговорил Лосяш.

– Не переживайте, – сказал он и достал какую-то бумажку. – Я сделал прогноз на завтра. – Он бросил взгляд на часы. – Точнее, уже на сегодня.

Бараш замер в напряжении. Только нового прогноза ему ещё не хватало!.. Но Лосяш, как ни в чём не бывало, продолжал:

– Друг мой любезный, сегодня вас снова ждёт подарок.

Заявление привело всех в полный восторг.

– Везёт же! – воскликнул Крош, вскакивая из-за стола.

– Здорово! – согласился Ёжик.

А Совунья радостно захлопала, приговаривая:

– Ай молодцы!

И только Бараш не разделял всеобщего веселья. Друзья прыгали и танцевали, а он сидел неподвижно и не мог отвести взгляд от бумажки с прогнозом. Ждать ещё один подарок судьбы он совсем не рассчитывал.

Забытая история

Весной жизнь становится такой сумбурной, такой суетливой… всё куда-то движется, движется… и не даёт тебе ни минуты покоя, чтобы сесть и подумать о чём-нибудь большом и значительном. А ведь кое-кому даже есть что вспомнить, большое и значительное…

Стоял прекрасный весенний день. Совунья и Кар-Карыч вышли на свежий воздух, чтобы сделать зарядку. Придумала это, конечно, Совунья – ведь она очень любит заботиться о своём здоровье. И ещё больше – о здоровье чужом. Совунья резво показывала движения и махала крыльями из стороны в сторону.

– И-и-и раз! И-и-и два! – снова и снова повторяла она.

А Кар-Карыч наблюдал. Хотя зарядка только началась, ворон уже успел устать. Он незаметно отполз от Совуньи, медленно прислонился к стволу дерева и сладко заснул.

– А ну, проснулись! – резко подскочила Совунья. – Организм просит движения! Присе-е-едаем! И-и-и раз! И два! – бодро считала она, показывая всё новые и новые движения.

Кар-Карыч старался повторять, но получалось у него не слишком хорошо. На очередном упражнении он согнул колени и выпрямить их уже не смог. Совунья побежала поддержать спортсмена, но вдруг у неё самой что-то страшно хрустнуло в спине.

На что Кар-Карыч, с трудом поднимаясь, рассудительно сказал:

– Дорогая Совунья, у нас с вами уже прошло и время тренировок, и время побед. Позади уже такой опыт поражений, что мы должны дорожить воспоминаниями о них. А если мы будем прыгать, как сумасшедшие, то все воспоминания растрясутся, и будет нечего вспоминать. – Ворон схватился за сердце. – И главное, некому!

Совунья наконец совладала со спиной, встала ровно, а потом сказала:

– Непра-а-авильно… Память, дорогой Кар-Карыч, есть неотъемлемая часть души. Душа – основополагающая часть пуха, то есть духа. А здоровый дух, как вам известно, живёт в здоровом теле. – Совунья напрягла крылья, показывая несуществующие мышцы. – Вот прислушайтесь к себе, и вы почувствуете, как ваши воспоминания здоровее-еют и здоровее-еют…

Совунья и Кар-Карыч постарались прислушаться к своим собственным воспоминаниям. У них уже почти получилось, как вдруг их прервали радостные крики Кроша и Ёжика.

– Лево руля! Мы отклонились от фарватера! – воскликнул Крош.

– Нас несёт к порогам! – крикнул в ответ Ёжик.

По ручью плыл бумажный кораблик. За ним бежали двое друзей и перепрыгивали с берега на берег. Они управляли корабликом, дуя на него с разных сторон.

– Полундра! – закричал Крош.

Когда Кораблик поровнялся с Кар-Карычем, ворон поднял его и стал рассматривать. Совунья же недовольно посмотрела на друзей и начала их отчитывать:

– Вы что, с ума сошли?! Прыгать весной по лужам! Знаете, кто вы после этого?

– Кто? – с опаской спросил Ёжик.

– Враги!!! Собственному здоровью! – уверенно воскликнула Совунья.

Хмурый Кар-Карыч смотрел на кораблик детей и пытался что-то вспомнить. Но воспоминание раз за разом ускользало от него.

– Ой! У меня сейчас что-то вспомнилось и сразу забылось. Я что-то забыл! Мы растрясли их!

– Кого растрясли? – удивлённо спросил Ёжик.

– Что ты забыл, Карыч? – поинтересовался Крош.

За него ответила Совунья:

– Кар-Карыч забыл очень поучительную историю о том, как вредно прыгать по лужам. Сейчас он её вспомнит и поделится опытом. – Она с надеждой посмотрела на ворона.

Он неуверенно начал:

– Да, сейчас… я что-то помню… прыгать по лужам… – Кар-Карыч грустно посмотрел на кораблик.

Из-за спины Совуньи выглянул Крош:

– Он не хочет делиться!

– Жадный… – согласился Ёжик.

Сова подтолкнула друга:

– Ну, вспоминай! Прыгать, прыгать…

Совунья запрыгала на месте, стараясь помочь Кар-Карычу вспомнить.

– Точно, всю память растрясли! Весь накопленный опыт! Я так и знал! – в отчаянии поднял крылья ворон.

Нет, так дело не пойдёт. Совунья не привыкла сдаваться! Она решила попробовать вернуть другу память… с помощью гипноза. Совунья нависла над Карычем и начала водить крыльями возле его клюва.

– Ты находишься в большой холодной луже.

– Да-а-а-а… – согласился Кар-Карыч, впадая в транс.

– Ты начинаешь прыгать в этой холодной луже…

– Да-а-а-а…

Кар-Карыч подчинился гипнозу и вяло запрыгал на месте.

Совунья повернулась к нему спиной и произнесла:

– На счёт «три» ты откроешь глаза и всё вспомнишь…

За спиной у Совуньи Кар-Карыч начал медленно взмывать в воздух. Он взлетал всё выше и выше, сам того не замечая. Крош с Ёжиком не верили своим глазам – летающего Карыча они видели впервые. Вскоре друзья опомнились, схватили ворона за ноги и потянули к себе, пока тот не улетел слишком далеко.

На счёт три Кар-Карыч шлёпнулся на землю и очнулся.

– Вспомнил? – с надеждой спросила Совунья.

Кар-Карыч распахнул глаза и воскликнул:

– Вспомнил!.. Я вспомнил, что рассказывал эту историю Лосяшу.

Друзьям ничего не оставалось, как отправиться к учёному. Лосяш, выслушав Кар-Карыча, тут же залез на стремянку возле стеллажей с книгами и начал торопливо перебирать увесистые тома.

– Да, помню, помню, что-то было… Про лужи?.. Значит, на букву «Эл»…

Возле стремянки ждали растерянный Кар-Карыч, задумчивая Совунья и любопытные Крош с Ёжиком. Но Лосяш ничего не нашёл:

– Я не помню, где же это… – задумчиво произнёс учёный. – Друг мой, напомните ещё раз, о чём там примерно было.

Кар-Карыч рассердился на свою никудышную память и снова попытался вспомнить:

– Я помню, что кто-то там прыгал по лужам, а потом… – ворон задумался.

– Заболел! – подсказала Совунья.

– Вот не помню! – смущённо признался Кар-Карыч. – Но помню, что там был какой-то большой смысл… Большой и очень значительный!

– Заболел и получил осложнение! – поняла Совунья.

– Боюсь, что теперь это «большое и значительное» мы никогда не узнаем, – воскликнул Крош.

На Кар-Карыча было больно смотреть – таким грустным и потерянным он выглядел.

– Остался последний способ всё вспомнить! – предложил Лосяш и направился к странному прибору с уймой кнопочек и лампочек.

Ворона усадили в кресло, на голову надели металлический колпак с множеством проводков.

– Сейчас мы начнём читать вашу память, – объяснил Лосяш. – Сосредоточьтесь на прыжках по лужам. На этом экране будут мелькать ваши воспоминания. Если что-нибудь узнаете – кричите изо всех сил.

Лосяш дёрнул рубильник, и экран замерцал. На нём появились игривые женские глаза. Кар-Карыч мечтательно улыбнулся и, не снимая металлический колпак, пустился пританцовывать под звуки танго.

– Любезный мой, о чём вы думаете? – смущённо спросил Лосяш.

– Детям это смотреть нельзя! – решительно воскликнула Совунья и вытолкнула Кроша и Ёжика на улицу.

– Вспомнишь тут про лужи, когда в голове такое вот вертится, – пробормотала она, когда захлопнула дверь.

Вдруг из колпака посыпались искры. Экран вспыхнул и взорвался. А Кар-Карыч радостно воскликнул:

– Я вспомнил!

Он выскочил на улицу прямо в шлеме и побежал в сторону своего дома. Лосяш и Совунья поспешили за ним. Наконец-то Кар-Карыч всё вспомнил!

Ворон забежал домой и начал рыться в старых вещах под кроватью. Подоспевшие Совунья и Лосяш с удивлением наблюдали эту сцену. Наконец Карыч обнаружил картонную коробку, сдул с крышки пыль, открыл… и достал маленький деревянный кораблик.

– Я вспомнил! – радостно воскликнул Кар-Карыч, показывая на игрушку. – Это я прыгал по лужам!

Друзья хмуро смотрели на кораблик. Они ожидали увидеть что-то большое… Нет, что-то по-настоящему большое и значительное! А не какую-то детскую игрушку.

Тем временем Ёжик и Крош снова играли у ручья и прыгали по лужам.

– Карыч, наверное, что-то перепутал. Что может быть «большого и значительного» в прыжках по лужам? – спросил Крош.

Тут Ёжик поскользнулся на камне и свалился в воду. Бумажный кораблик намок и потонул.

– Ну, Йо-о-о-о-о-жик… – с укором сказал Крош.

Расстроенный друг вылез из ручья:

– Всё, никаких прыжков, по лужам или не по лужам! Большие Ёжики не прыгают! – обиженно отметил он.

Вдруг мимо пронеслись взрослые с деревянным корабликом Кар-Карыча.

– Карамба! Впереди рифы! – кричал Кар-Карыч.

– Полундра! – вопила Совунья.

– Свистать всех наверх! – голосил Лосяш, прыгая по лужам.

Крош и Ёжик недоверчиво переглянулись, проверяя, не померещилось ли им. Взрослые тем временем бежали всё дальше и дальше, не замечая ни усталость, ни больную спину, ни даже промокшие ноги.

Да… Как же всё-таки хорошо иногда вспомнить что-то большое и важное. Своё детство.

Коллекция

Если кто и знал, сколько конфет съели Смешарики за год, так это Ёжик. А всё потому, что Ёжик коллекционировал фантики. Вообще-то он много чего коллекционировал, но фантиков у него было больше всего. Шестьсот тридцать четыре штуки, не считая трёх обёрток от жвачек.

Фантики Ёжик собирал повсюду: в гостях, на прогулке, иногда даже из реки вылавливал. Если где-нибудь съедалась конфета, фантик сразу попадал к Ёжику. Особенно много фантиков приносила Нюша. Конфеты всегда были её слабостью.

Историю каждой находки Ёжик записывал в специальную тетрадку. Иногда приходилось проводить целые расследования, выясняя, откуда взялся тот или иной экземпляр. Но дело того стоило. Посудите сами.

Однажды во время утренней прогулки по лесу Ёжик нашёл фантик. Фантик прятался под старым пнём, и Ёжик, как настоящий коллекционер, заметил его самым краешком глаза.

– С синей поло-о-оской… – восхищённо выдохнул Ёжик, счистив с находки грязь. С первого взгляда стало понятно – случилось чудо! Нашёлся самый редкий фантик на свете. Чтобы находка не испортилась на свежем воздухе, Ёжик решил её спрятать. Но не успел. Потому что над самым его ухом раздался громкий вопль:

– Опять фантик?! Ну чего ты в них находишь?

Конечно же, это был Крош. Кто ещё может так кричать? Ёжик вздрогнул, очнулся от фантика и опасливо убрал находку за спину. Но Крош на фантик не претендовал, потому что внутри не было конфеты. Он так просто, для развлечения, крикнул. И тут же ускакал.

Ёжик вздохнул с облегчением и заторопился домой. Ему не терпелось вложить свой новый фантик в альбом. К тому же хотелось успеть домой до дождя. Дождь фантикам не полезен.

У самого крыльца Ёжик опять столкнулся с Крошем. Крошу было нечем заняться, поэтому он набросился на друга с удвоенной силой:

– Нет, ты мне объясни, в чём смысл собирания фантиков? Почему ты конфеты не собираешь? Насобирал бы целое ведро, а потом друга накормил. Слышишь меня?..

– Видишь эту синюю полоску? – бормотал куда-то в сторону Ёжик. – Таких фантиков сейчас не достать. Это РАРИТЕТ.

В этот момент прямо на синюю полоску упала капля. Потом вторая. Ёжик охнул, прикрыл раритет лапой и бросился к входной двери.

Едва переступив порог своего дома, Ёжик подбежал к тумбочке, в которой лежал заветный альбом. Открыв его, Ёжик в который раз испытал неповторимое счастье: квадратное, круглое, с бахромой, запахом ирисок и загадочной надписью «Коровка». Фантики всех мастей смотрели на Ёжика из прозрачных полиэтиленовых кармашков. И он позабыл обо всём на свете.

– И охота тебе всякий мусор подбирать? – раздался из-за плеча упрёк. – Ну в чём ценность фантиков? Есть какая-нибудь тайна?

От неожиданности Ёжик вздрогнул и уронил находку на пол. Драгоценный фантик быстро юркнул под тумбочку. Кряхтя и вздыхая, Ёжик полез за ним, бормоча:

– Нет никакой тайны! Мне просто интересно! Говорю же… Коллекция!

«Обидно, когда лучший друг не обращает на тебя внимания, – подумал Крош, наблюдая за тем, как Ёжик выуживает из-под тумбочки раритет. – От фантиков-то его за уши не оттащишь!»

На улице раздался удар грома, и оконные стекла нервно зазвенели.

– Коллекция, – обиженно передразнил Крош. – Если бы это была коллекция, ты бы мне о ней давным-давно рассказал. А так… Ты всегда знал, что фантики – мусорные! Вот и не говорил!

Такого оскорбления Ёжик выдержать не мог. Целый год он собирал свою коллекцию. Ни у кого такой нет! А этот… бесценную вещь мусором обозвал!

– Я так и знал, что ты не поймешь! Своей тугодумной головой! – закричал Ёжик из-под тумбочки.

– А ты… А ты… – разозлился Крош. – РАРИТЕТ без палочки! Вот ты кто!

При страшном слове «РАРИТЕТ» за окном сверкнула молния и на миг ослепила Ёжика. Когда он открыл глаза, Кроша уже не было.

На улице бушевал настоящий ураган. Крош завязал уши узлом, чтобы их не оторвало, и двинулся в путь. За всё время пути он ни разу не обернулся – так велика была обида. Он не тугодум. Он быстрый и сообразительный. Ёжик сам медляк с печки бряк!

Не успел Крош преодолеть и половину пути, как дверь открылась, и не менее обиженный Ёжик крикнул:

– Тебе никогда не понять, что чувствуешь, когда находишь фантик, который долго искал! Вот!

С этим словами он захлопнул дверь и, довольный, уселся за свои фантики. Но фантики как-то разом поскучнели и разонравились. К тому же от обиды дрожали лапы.

Добравшись до дома, Крош вытер уши махровым полотенцем и решил сыграть разок в свою любимую игру «раскидай-игрушки-по-полу». Бросил пару игрушек и заскучал. «Не играется что-то. Старею, – тоскливо подумал он. – Пойду съем-ка я конфету для поднятия настроения».

Когда в вазочке осталась последняя конфета, Кроша посетила отличная мысль. Он схватил конфету и ринулся на улицу…

– Буря-то какая! Еле добежал, – пробормотал он, распахивая входную дверь. – Я тебе конфету нёс, но она свелась. Зато фантик остался! Вот!

И он протянул свежий фантик другу.

– С зелёной полоской… – заметил Ёжик, подцепив подарок пинцетом. – Вообще-то у меня такой есть. Ну, ничего… пригодится. Обменяюсь с кем-нибудь.

– Ну я пойду? – спросил Крош и потянул дверь на себя.

Ураган, притаившийся за дверью, только и ждал этого момента. Он распахнул дверь настежь, ворвался в дом и с восторженным рёвом бросился к Ёжику. Выхватив у него альбом с фантиками, ветер со всей силы встряхнул коллекцию, и все экспонаты, экземпляры и раритеты разлетелись по комнате.

– Дверь! Фантики! Буря! А-а-а! – в ужасе закричал Ёжик.

Это был удар посильнее грома. Смысл жизни Ёжика оказался настолько легковесным, что весь без остатка выпорхнул в окно. Ёжик подпрыгивал, пытаясь дотянуться до смысла лапками, но напрасно. Если смысл вылетел, его не воротишь.

– Ёжик! Ты только не волнуйся! Мы сейчас соберём все твои фантики! – испугался Крош за друга, и бросился в погоню.

Ураган уносил свою добычу всё дальше и дальше в лес. Друзья отставали от него на один шаг. Ветер хитрил и путал следы: он раскидывал фантики в разные стороны, прятал их за корягами и перемешивал с падающими листьями. Преследовать его было очень трудно.

Среди всей этой круговерти Крош ухитрился разглядеть «Синюю полоску», летящую в сторону старого дуба, и рванулся за ней. Ёжик бросился было за другом, но его отвлёк фантик с розовыми крапинками. Когда «Розовые крапинки» были наконец схвачены, оказалось, что Ёжик потерял Кроша и вдобавок потерялся сам.

– Крош… – с тревогой прошептал Ёжик и прислушался. – Кро-о-ош! – отчаянно завопил он.

Вокруг бушевала буря. Угрожающе трещали деревья. В чёрном небе, словно яркие фантики, метались молнии.

– Попался! – сказал Крош, накрыв лапой «Синюю полоску». Он осторожно поднёс фантик к глазам, чтобы получше рассмотреть его, и тут… над его головой раздался жуткий треск. Крош поднял глаза и увидел, что на него падает огромное горящее дерево…

…Ёжик в панике пробирался через лес. В каждом скрипе, в каждом шорохе ему слышались шаги Лесного Страха, который, как поговаривали, жил в этом лесу. Ёжик старался о нём не думать. Но у Страха были такие огромные глаза, что не думать не получалось. В конце концов, Ёжик так испугался, что со всех ног бросился прочь из леса.

Подбегая к дому, он очень надеялся, что Крош уже вернулся и дожидается его с чашечкой чая. Но дом был пуст. Ничего не поделаешь! Ёжик натянул дождевик и, прихватив с собой фонарь, побежал обратно в лес. Страх за друга оказался сильнее Страха Лесного.

Завидев Ёжика, фантики бросились ему под лапы. Они соскучились и хотели вернуться в тёплый сухой альбом. Но Ёжик только отмахивался от них. Он вглядывался в раскисшую землю, надеясь разглядеть следы друга.

«Кро-о-ош! Крошик! Пожалуйста, найдись!» – почти плача, причитал Ёжик. При виде поваленных бурей деревьев и вывороченных камней у него сжималось сердце. Неужели он никогда больше не увидит своего друга? В отчаянии он перелез через очередное дерево и увидел то, от чего сердце у него забилось в три раза быстрее. Из-за ствола упавшего дуба торчали милые сердцу голубые уши.

– Кроши-и-и-ик! – закричал Ёжик и бросился к другу.

– Ёжик, твои фантики – это что-то… – раздался дрожащий голос. – Я за ними гнался-гнался… Сейчас немного отдохну – и снова в погоню!

Ёжик ничего не сказал в ответ. Он просто снял плащ и накрыл им дрожащего от холода друга. Крош всё говорил и говорил про какие-то фантики и про коллекцию, а Ёжик долго смотрел на него не отрываясь и вдруг прошептал радостно:

– Крош, ты даже не представляешь, как я рад, что нашёл тебя.

– Б-б-будто нашёл редкий фантик? – оживился Крош.

– Больше… – Ёжик улыбнулся ещё шире. – Я так рад!..

– Как этому своему… РАРИТЕТУ? – спросил Крош и перестал дрожать.

– Ты – раритет, я – раритет, выходит, мы с тобой – самая настоящая коллекция, – произнёс Ёжик и вдохнул запах мокрого осеннего леса. Начиналась поздняя осень…

Лили

Однажды ранним утром Ёжик решил отправиться на рыбалку. Он уселся на деревянный мостик и забросил в море удочку. Было тихо и спокойно, поплавок едва заметно покачивался на волнах. Рыба куда-то запропастилась, и Ёжик никак не мог перестать зевать. Чтобы не скучать, он то и дело заглядывал в книжку о своих любимых кактусах.

Вдруг послышался глухой стук. Ёжик склонился к воде и увидел плавающую стеклянную бутылку, а рядом с ней какую-то бумажку. Ёжик вытащил бумажку из воды и развернул. Перед ним оказался портрет прелестной ежихи в окружении пальм. Красавица загадочно улыбалась. Верх портрета был оборван, зато внизу Ёжик разглядел надпись. Он тихонько прочитал вслух:

– Лили…

Ёжик так засмотрелся на портрет, что совсем не заметил появления Кроша.

– Ну, как клёв? – раздался радостный голос друга. – Поймал что-нибудь?

Крош уселся рядом и закинул удочку.

– Пока вроде н-нет… – помявшись, ответил Ёжик и незаметно спрятал найденный портрет между страницами книги.

После рыбалки друзья отправились домой. Крош размахивал удочкой и весело болтал.

– Туда, сюда водила, а потом как выпрыгнет! Вот такая вот рыбина! – Он развёл лапы в стороны. – Гиппопотам! Без обмана! Я уже сачок приготовил, а она сорвалась… – Тут Крош уставился на Ёжика, заметив, что тот почти его не слушает. – Ты о чём думаешь?

Ёжика этот вопрос явно застал врасплох.

– Я? – переспросил он. – Ни о чём…

– Странный ты какой-то сегодня, – заметил Крош. – На солнце, что ли, перегрелся? Пойдем, я тебе холодного морса дам!

– Я лучше… п-потом, – замотал головой Ёжик.

Смешарики как раз подошли к его домику. Ёжик попрощался с другом, скрылся за дверью и выглянул в окошко. Крош вприпрыжку бежал домой и громко разговаривал сам с собой:

– Не рыба, а зверь! Я её и так, и так, а она ни в какую!

Теперь, когда Ёжик остался один, он раскрыл книгу и достал портрет красавицы-ежихи. Он никак не мог на неё наглядеться. Ёжик затаил дыхание и прикрыл глаза. Ему даже начало казаться, что красавица с портрета улыбается ему и ласково зовёт по имени:

– Ёжик… Ёжик…

Вдруг голос стал настойчивее.

– Ёжик!

Ёжик вздрогнул и обнаружил в дверях Кроша с кувшином в лапах. Он тут же захлопнул книгу и положил её на стол.

– Морс! – радостно объявил Крош.

Ёжика так перепугало внезапное появление друга, что он схватил кувшин и принялся жадно пить. Крош облокотился на стол и с довольным видом стал наблюдать за тем, как исчезает его морс. Затем кролик увидел на столе книгу и с любопытством потянулся к ней.

– Что читаешь? – Крош резко раскрыл книгу, и оттуда выпал найденный Ёжиком портрет. – Оба-на!

Ёжик от неожиданности даже подавился морсом. Он не собирался никому рассказывать про Лили… Но скрывать было уже поздно.

– У меня из головы всё не идёт эта Лили. Мне кажется, в этой истории есть какая-то тайна…

Крош не увидел в картинке ничего особенного. Но, как настоящий друг, решил поддержать Ёжика и помочь ему во всём разобраться. Друзья снова отправились к морю. Кролик принялся расхаживать по деревянному мостику и то и дело заглядывать в воду.

– Ага. Значит, ты нашёл её здесь? – уточнил он.

Ёжик кивнул. Крош вытащил рулетку и с умным видом измерил ширину и длину мостика. Потом он достал лупу и внимательно изучил доски под ногами. На самом краю мостика он остановился и обернулся.

– Понятно!

– Что понятно? – захлопал глазами Ёжик.

– Изображение приплыло со стороны моря! – заявил Крош. – Это значит, что оно как-то туда попало. – Он забрал у Ёжика портрет и начал рассуждать. – Версия первая. Кто-то плыл на корабле, – возможно, от этой самой Лили, – и выкинул её портрет, чтобы эту самую Лили забыть навсегда!

Будто в подтверждение своих слов, Крош даже бросил портрет на песок. Картинку подхватил ветер и понёс прочь. Но Ёжик не мог просто взять и расстаться с Лили. Он ринулся за картинкой и успел её поймать. Вернувшись к другу, Ёжик возразил:

– Тогда бы он портрет сначала порвал!

Крош задумался, а потом кивнул.

– Логично! Версия вторая. Лили плыла на корабле. Был шторм, корабль качало. Лили вышла на палубу и тут… А-а-а-а! – Крош зашатался, точно от сильного ветра, и театрально бросился с моста в воду. – Помогите! Помогите! – Тут он резко перестал кричать и выбрался на берег. – Возможно, что и сама мадемуазель Лили оказалась в воде.

Ёжик не отрывал глаз от бескрайнего моря. Он почти слышал, как оттуда доносятся жалобные крики красавицы:

– Ёжик… Ёжик!

Он должен был её спасти!

Ёжик бросился бежать. Крош закричал ему вслед:

– Ёжик, ты куда?

– Надо что-то делать! – бросил через плечо друг. – Нельзя терять ни минуты! Лили может быть в опасности!

С этими словами Ёжик убежал. Когда Крош добрался до его домика, тот уже собирал вещи. Ёжик сложил в чемодан компас, прочные верёвки, котелок, книгу и настольную лампу.

Крош растерянно наблюдал за сборами.

– Ёжик, ну куда ты собрался? Как же ты будешь спасать Лили, если не знаешь, где она находится? – спросил кролик.

– Я чувствую! – заявил Ёжик и вытащил огромный спасательный круг. – У нас с ней возникла духовная связь!

– Какая связь?! Ты же её вживую никогда не видел! – всплеснул лапами Крош.

– Ну и что! Знаешь, что я понял? – уверенно продолжал Ёжик.

– Что? – устало спросил кролик.

– Она уронила свой портрет не случайно! Она оказалась в воде, но смогла доплыть до необитаемого острова. Видишь эти пальмы? – Ёжик сунул портрет Крошу под нос. – Она нарисовала их, чтобы я мог найти по ним этот остров и спасти её.

Ёжик был настроен решительно. Даже испортившаяся погода не могла его остановить. Небо затянули чёрные тучи, ветер гнал по морю высокие волны. Ёжик притащил все свои вещи на берег и уже грузил их в маленькую лодку. Крош изо всех сил пытался ему помешать и вытаскивал вещи из лодки обратно.

– Ёжик, я тебя никуда не пущу! – пытался он перекричать порывы ветра. – Шторм начинается. Я не хочу тебя потерять из-за какой-то там Лили!

– Как ты можешь так говорить?! – воскликнул Ёжик. – Она сидит там одна, переживает, думает: «Дошёл ли мой портрет до Ёжика? Спасёт ли он меня?»

– Может, её уже спасли без тебя? – возразил Крош. Его длинные уши разлетались в разные стороны от ветра. Страшно было даже подумать, что в такую погоду творится в открытом море.

– А если нет? – Ёжик нахмурился. – Да и кто её может спасти, если никто кроме нас не знает, что произошло с Лили на самом деле?

Ёжик начал толкать лодку в море. Но Крош вцепился в неё с другой стороны и закричал:

– Я тебя одного не пущу!

Крош заскочил в лодку вместе с Ёжиком и несколько минут спустя они уже плыли по открытому морю. Шторм разыгрался не на шутку. Лодка перекатывалась по огромным волнам как по американским горкам. Крош и Ёжик вцепились в вёсла и изо всех сил старались не вывалиться за борт.

Сверкнула молния. Очередная волна накрыла лодку и унесла вёсла за собой. Ёжик смотрел вдаль, пытаясь что-то разглядеть сквозь солёные брызги. Ему снова казалось, что во тьме кто-то жалобно зовёт его:

– Ёжик… Ёжик!

Ёжик обернулся к другу:

– Ты слышал? Кто-то кричал!

Крош из последних сил держался за бортик лодки.

– Да это я кричу тут два часа! – прохрипел он и вдруг замер, широко раскрытыми глазами уставившись за спину Ёжика.

Ёжик обернулся и увидел, как прямо на них движется гигантская волна. Секунда, другая… И волна накрыла лодку вместе со Смешариками.

Когда друзья очнулись, было уже светло. Море успокоилось, небо снова стало ясным и синим. Обессиленные Крош и Ёжик лежали в лодке. Почти все их вещи давно смыло за борт.

Вдруг послышался глухой стук. Крош приподнялся и выглянул за борт. От увиденного он выпучил глаза и начал истерически хохотать. В какой-то момент он потерял равновесие и упал в воду. Ёжик ещё не успел полностью прийти в себя. Он удивлённо позвал друга:

– Крош! Ты чего?

Тот вынырнул из воды и откашлялся.

– Ёжик, разреши представить тебе мадемуазель Лили…

И он протянул Ёжику бутылку, на этикетке которой была изображена уже знакомая ему красавица. Ёжик не поверил своим глазам. Он взял бутылку и сравнил изображение с портретом, который чудом уцелел во время шторма. Одна и та же красавица-ежиха, снизу надпись – «Лили». Вот только на найденном Ёжиком портрете не хватало верхней части. Он перевёл взгляд на бутылку и прочитал:

– Лимонад. Лимонад «Лили»…

Ёжик выглянул за борт и увидел, что вокруг лодки плавает множество пустых стеклянных бутылок. На всех были наклеены этикетки с изображением красавицы и надписью «Лили».

Оказалось, никакой прекрасной дамы не существует… И всё было зря. Ёжику стало очень грустно и очень неловко. Он не знал, как посмотреть в глаза другу, который оказался прав. Глубоко вздохнув, Ёжик набрался смелости, взглянул на Кроша, который весело плескался в море… и улыбнулся.

Да, никакой Лили нет. Зато друг у него есть. Самый настоящий!

Биография зонтика

Бывают вещи, с которыми очень трудно расстаться. Даже когда они совсем продырявятся и состарятся, ты их всё равно выбросить не можешь. Потому что привык, и жить без них никак не получается. У одного это игрушечная машинка без колёс, у другого – компас без стрелки. Или никому не нужный плюшевый мишка. Не нужный никому, кроме тебя!

У Бараша такой вещью был зонтик. Бараш и его зонтик были знакомы довольно давно – с самого детства. По количеству заплаток на зонтике можно было сосчитать все приключения, которые они пережили вместе. Зонтик был верный и не раз выручал рогатого друга из беды. От этого он постепенно прохудился и начал протекать. А если зонтик протекает – какой же он тогда зонтик? Бросовая вещь. На помойку его! Но разве мог Бараш выбросить на помойку старого друга.

Тем летом стояла ужасная жара. Земля растрескалась, и по ней стало неудобно ходить. Того и гляди, провалишься в какую-нибудь трещину. Вот никто никуда и не ходил. Все сидели в тени и ленились что есть силы.

Но когда на грядке завяла последняя морковка, Крош не выдержал. Смешарики не бросают еду в беде! Пришла пора действовать! Прихватив с собой садовый шланг и вялого Ёжика, Крош отправился спасать окружающую среду.

Для начала решили размочить засохшую лужайку. Однако у шланга оказался плохой характер. Он зажадничал и делиться водой отказался. С друзей градом лил пот. Но лужайка от этого мокрее не становилась.

– Где вода-то? – нервничал Крош.

– Может, того… кончилась, – недоумевал Ёжик.

В поисках воды Крош огляделся по сторонам и увидел Бараша, беспечно прогуливающегося под палящим солнцем. Поэт был занят своим обычным делом – стихосложением. Он что-то бормотал и размахивал зонтиком.

«Зачем Барашу зонтик? – подумал Крош. – Рога ему, что ли, солнцем напекло?» И тут же спросил строго:

– Бараш! Ты зачем с зонтиком? На небе ни тучки!

Поэт остановился и, опёршись о зонт, посмотрел на небо.

– А зонтик у меня и не для дождя вовсе! – важно ответил он.

И только Крош открыл рот, чтобы спросить, для чего же поэту зонтик, как шланг наконец-то ожил. Подпрыгнув, он пять раз обвился вокруг Кроша и выплюнул в Бараша мощную струю воды.

Бараш отлетел на другой конец лужайки. Чтобы не свалиться в овраг, он раскрыл зонтик и прикрылся им, как щитом. Разноцветные заплатки не выдержали напора и поотлетали все до единой. Поэта окатило освежающим душем. Но настроения холодная вода не улучшила.

Ошалевший Бараш сидел в луже, и через дырочки в зонтике на него капала вода. Выловив из лужи одну заплатку, он попытался приладить её на место. Но заплатка никак не хотела прикрепляться. И тут Бараш осознал весь ужас случившегося: вода смыла с зонтика всю его биографию. Все истории и приключения утекли в песок.

– Зонтик у меня для души-и-и, – запоздало пробормотал Бараш из лужи.

По мнению Кроша, старый зонтик не стоил выеденной морковки. Надо было срочно что-то делать. То ли с Барашем, то ли с зонтиком.

Придя домой, Бараш немедленно уселся чинить пострадавшего друга. Из старого носового платка Кар-Карыча он вырезал сорок новых заплаток. Затем разыскал иголку, которую давным-давно подарил ему Ёжик. И принялся за работу.

– Мне, может быть, с зонтиком в сто раз уютнее, чем без, – обиженно бурчал он себе под нос.

Заплатки пришивались медленно, но раненый друг явно выздоравливал. Не успел Бараш пришить и десяти штук, как дверь распахнулась и на пороге появились Крош с Ёжиком. Вид у них был очень таинственный.

Крош подмигнул Ёжику и вытащил из-за спины… зонтик! Красивый новый зонтик без единой дырочки! Зонтик, который не надо было чинить. Зонтик, с которым всё было в порядке. Проще говоря, зонтик, что надо!

Довольные собой, Крош и Ёжик веселились и брызгались на лужайке. На сегодня добрых дел было достаточно. Поэтому полив грядок решили отложить на завтра. Вдруг Крош замер, изумлённо уставившись куда-то вдаль. Ёжик почувствовал, как по иголкам пробежал холодок.

Он резко обернулся и увидел Бараша. И не просто Бараша, а Упрямого Бараша с Дурацким Старым Зонтиком.

– Мы же подарили тебе новый… – возмутился Крош, с досадой бросив шланг.

– Замечательный зонтик, – закончил за него Ёжик.

– Почему же ты ходишь с этой старой Раз-валю-хой? – хором прокричали они.

Бараш с любовью поглядел на зонтик. Потом поправил маленькую красную заплатку и нежно произнёс:

– Потому что это не простой зонтик. Каждая царапинка, каждая заплаточка на нём – это событие в моей жизни! Вы хотите, чтоб я выбросил часть своей биографии?! ХА! ХА! ХА! – грозно захохотал он.

И тут грянул гром. После жары часто случаются грозы. Откуда ни возьмись, налетел ветер, и началась самая настоящая буря. Раскрытый зонтик в копытах Бараша надулся, как парус, и поэта потащило по земле.

Другой бы на его месте давно бросил зонтик, но только не Бараш. Он умел быть упрямым до неузнаваемости!

Вываляв Бараша в грязи, ветер оторвал его от земли и, схватив за зонтик, потащил вверх.

– Брось зонтик! – закричал Крош в ужасе.

– Ни-ког-да-а-а! – послышался слабый голос с небес.

Тогда Крош подпрыгнул и поймал Бараша за лапу. А Ёжик, который никогда не расставался с другом, схватил за лапу Кроша. На секунду все зависли в воздухе, меряясь силами с ветром. А потом взмыли в небо…

– Нас несёт в открытое море, – грустно сообщил Ёжик и закрыл глаза. Но лап не разжал.

– Бро-о-осьте меня! – уговаривал Бараш друзей. – Спасайтесь сами!

– Если ты не можешь бросить старый зонтик, как же мы можем бросить тебя, старого друга? – ответил развевающийся на ветру Крош.

– Ты ведь тоже часть нашей биографии! – выкрикнул Ёжик и вцепился в Кроша ещё сильнее.

Пока они перекрикивались, внизу появилось море. От страха у Бараша оцепенели копытца, иголки Ёжика встали дыбом, а Крошу заложило уши. Внизу бурлила голодная и злая вода, готовая поглотить их в любую минуту.

Зонтик уносил их всё дальше и дальше в море. Заплатки отлетали от него одна за одной. Чпок! – отлетела очередная заплатка и упала в море. Вода чавкнула и проглотила её. Ещё немного – и она дотянется до Ёжика. Нужно было срочно что-то решать.

Вздрогнув, Бараш посмотрел вниз на бескрайнее свинцовое море. Потом жалобно посмотрел наверх. «Прости меня, мой старый друг, – подумал он. – Но если я этого не сделаю, нашим биографиям – конец. Себя мне не жалко, но вот Кроша с Ёжиком…» Мысли о потере друзей Бараш перенести не смог. Последний раз взглянув на зонтик, он разжал копытца, и… все вместе они полетели вниз.

– Вы это специально придумали! Чтобы я его броси-и-ил! – падая, причитал Бараш.

– Ага! – мрачно заметил Крош, пролетая рядом. – И бурю мы тоже сами придумали!

К счастью, падали они недолго. Минуты две-три, не больше. Да и море оказалось вполне дружелюбным, вовремя подкинув им спасательное трёхместное бревно. Первым спасся Крош. За ним – Ёжик. И уже вместе они вытащили из воды вяло сопротивляющегося Бараша. Поэт был весь мокрый то ли от воды, то ли от слёз. Он отполз от друзей и уселся на самом краю бревна. Глаза его снова наполнились печалью.

– Сколько замечательных историй улетело с этим зонтиком, сколько удивительных событий… – бормотал он.

В его голову лезли грустные мысли, которые сами собой складывались в лирические стихи. Стихов Бараш, правда, не запомнил, но немного утешился тем, что в них были слабые рифмы.

А пока поэт переживал, Крош с Ёжиком изо всех лап гребли к берегу.

Выбравшись на берег, уставшие от приключений друзья разошлись по домам. После такого события их биографиям требовался здоровый и крепкий сон.

Утром Крош проснулся рано, быстро вскочил и выбежал на улицу. Ярко светило солнце. От грозы не осталось и следа. Из-за прошедшего ночью ливня лужайка перед домом превратилась в форменное болото. А на болоте, как известно, растут не морковки, а только камыши несъедобные.

Крош посмотрел-посмотрел да и понял, что теперь ему нужен «насос наоборот» – для откачивания воды. Тут как раз подоспел заспанный Ёжик, и они вместе принялись за дело.

Насос опять не хотел работать. Крош задумался о том, что история повторяется. Вдруг над ним нависла какая-то тень. «Ну вот. Опять буря», – подумал Крош. Он поднял глаза и увидел улыбающегося Бараша. В копытцах Бараш держал новый зонтик.

– А знаете, я привыкаю к нему, – осторожно произнёс Бараш. – Мне кажется, что у нас с ним впереди много новых, интересных историй.

Заметив новый зонтик, хитрый шланг рванулся вперёд и попытался его проглотить. Бараш привычно бросился на защиту друга. Он потянул на себя зонтик изо всех сил. Раздался громкий «чпок!», и у нового зонтика появились две новые дырки. Шланг был повержен.

– Ну, вот вам и первая история! – просиял Бараш, отправляясь домой за заплатками. История повторялась, превращаясь в новую биографию.

Ля

Бывают такие дни, когда ничего не получается. Дела не делаются, игры не играются, и всё валится из рук. Как будто вас клюнула птица-невезуха.

У Бараша выдался именно такой день. С утра прошло уже целых полчаса, а поэт ещё не сочинил ни одного мало-мальски достойного стихотворения. Всё было, как обычно: и слова, и рифмы, вот только вдохновения не было. А без вдохновения, как известно, стихи не делаются. В отчаянии Бараш бил копытом, рвал в клочья бумагу и думал «о грустном»: «Плохи мои дела. Видимо, я больше не поэт… – размышлял он. – Но тогда кто же я? Может быть, пахарь или печник…»

Бараш повертел в копытцах уцелевшую бумажку и вдруг увидел, что это объявление. «Даю уроки пения», – гласила надпись. И тут Бараша осенило: «Конечно же! У меня же голос громкий. Значит, я певец!» И он побежал к домику Кар-Карыча.

Кар-Карыч в задумчивости сидел перед открытым роялем. Прошёл уже целый месяц, как он открыл школу пения, разбросал рекламные объявления и сел ждать. Но ученики почему-то не приходили, рояль простаивал, и Кар-Карыч грустил.

Раздался стук в дверь. И робкий, но очень знакомый голос проблеял:

– Учитель, к вам можно?

На пороге возник Первый Ученик. Сердце Кар-Карыча ёкнуло. Но радость оказалась несколько преждевременной. Ученик всем удался, вот только не было у него одной маленькой детали – музыкального слуха. А ведь без слуха пение – только крик один.

– Ля-ля-ля! – важно выпевал Кар-Карыч.

– Ля-ля-ля! – усердно фальшивил Бараш.

На второй день занятий учитель не выдержал.

– Браво! На сегодня достаточно! – и, решительно захлопнув крышку рояля, учитель вытолкал ученика за дверь.

– Спою! – решил Бараш, окрылённый успехом. – Талант требует постоянной тренировки! И с воплем «ля-ля-ля!» бросился вперёд.

Налетевший ветер подхватил фальшивое «ля» и принялся носить его по округе. Сначала «ля» навестило Совунью, потом сделало пару вялых кругов над огородом Копатыча и стремглав понеслось по направлению к домику Кроша. Крош с Ёжиком как раз проводили водные процедуры.

– Эх, хорошо! – отфыркивался Крош, стоя под брызгами холодной воды. – Может, потеплее сделать? – переживал Ёжик.

В этот момент на поляну влетело «ля» и сбило его с ног. Ёжик охнул и, падая навзничь, выронил ведро, которое с грохотом покатилось по земле. Не успел он опомниться, как на поляну выскочил Бараш и, радостно пнув ведро копытом, умчался прочь.

Когда вы счастливы, чувства переполняют вас и рвутся наружу. Из Бараша вырывалось одно большое «ля»! Он пел его вверх и вниз, пару раз даже назад крикнул.

Пробегая по лесу, Бараш поделился своим счастьем с лесными жителями. И так их взбудоражил, что они выпорхнули из дупла и улетели. А кто летать не умел, быстро уполз.

«Ля-ля-ля!» – раскидывал он направо и налево, а оно всё не кончалось и не кончалось. Тогда Бараш понял, что его «ля» столь огромно, что его не стыдно петь даже перед лицом стихии! Он взбежал на самую высокую скалу и, устремив гордый взгляд в море, завопил: «ЛЯ-Я-Я!!!» И тут голос кончился. Потому что всё имеет свой конец, даже голос. Особенно, если им разбрасываться.

Бараш очень испугался. Без голоса он точно печник. Он попытался заговорить сам с собой, но из горла вырывались только кашель и сипение, которые тут же заглушил шум прибоя.

– Я пропал. Всё кончено, – просипел Бараш, и копыта у него подкосились.

Будущий печник сел на самый край пропасти и беззвучно заплакал. Внизу с равнодушным грохотом разбивались о скалы морские волны, жестокий ветер бросал солёные брызги в лицо Барашу. «Холодная вода. Бррр!» – подумал Бараш, и тут ему в голову пришла спасительная идея.

– Водные процедуры! – прошептал он и рванулся к колодцу.

Прополоскав горло сто и один раз, Бараш прислушался к себе. В горле першило, в носу щипало, в голове гудело, но голос не возвращался. Бараш сел на край колодца и – «а-а-пчхи!» – чихнул.

Очнулся он на дне. Вокруг стояла гулкая тишина. От стен веяло холодом. Бараш поёжился и взглянул вверх. Высоко над головой недостижимо сиял круг тёплого и сухого солнечного неба.

Вот уж, действительно, невезуха! Без вдохновения, без голоса, а теперь ещё и на самом дне. Ну, уж нет! Если уж страдать, так на земле! Скрипнув зубами, Бараш вонзил копыта между камнями стены и начал подъём к свету. Миллиметр за миллиметром продвигался он к цели. Иногда копыта соскальзывали, и тогда сердце начинало бурно колотиться.

И вот когда Бараш уже почти вылез на белый свет, откуда-то сверху прилетело ведро и больно стукнуло его по макушке. От неожиданности поэт сорвался и снова плюхнулся в воду.

– Помогите, – в изнеможении прошептал Бараш и, собрав все свои силы, забрался в плавающее рядом ведро.

Честно говоря, Ёжик был даже рад, что процедуры закончились. «Эти процедуры не для нас, – думал он, – они холодные и мокрые, а мы, Ёжики, тёплые и сухие». Но Крош и слушать ничего не хотел, он поставил себе цель – закалиться к зиме! Чтобы лепить снеговиков без варежек. Тут он вспомнил, что у колодца есть ещё одно ведро, и друзья побежали туда.

И вот теперь Ёжик изо всех сил крутил колодезный ворот, подтягивая к себе ведро с водой. Ведро было тяжёлым и никак не хотело подниматься.

– Что-то туго идёт, – пропыхтел Ёжик и обессиленно повис на ручке.

– Давай помогу, – великодушно предложил Крош и повис рядом.

В этот момент верёвка не выдержала и оборвалась. Ведро с грохотом полетело вниз. «ПЛЮХ!» – донеслось из колодца. А потом раздался странный звук: «Кхе-кхе».

– Кто там? – спросил Крош, боязливо заглядывая в колодец. Услышав знакомые голоса, Бараш хотел крикнуть в ответ: «Это я – Бараш!» – но из горла вырвался только ужасный скрип. В отчаянии Бараш забарабанил копытами по каменной стене.

– Водяной! – догадался Крош. – Слышишь, скребётся? Ему воды жалко!

«Не водяной! – попытался крикнуть Бараш. – Я – Бараш! Друг!»

– Брашшшшш! – вырвалось у него из горла. – Дрррррг!

– Урчит. Может, он голодный? Давай дадим ему яблочек? – предложил Ёжик.

И друзья стали кидать в колодец яблоки. Первое яблоко попало Барашу в глаз, второе – в рог, третье стукнуло по лбу. А четвёртое в Бараша уже не попало, потому что он быстро заполз под ведро.

Когда яблочный дождь прекратился, Бараш вылез из-под ведра и решительно полез вверх. В колодце становилось небезопасно.

Чтобы было не так страшно, Бараш начал сочинять стихи. В этом положении его и застало вдохновение. Новая гениальная строчка родилась в голове поэта, но какая, он пока говорить не стал. «Я снова поэт», – обрадовался Бараш и пополз быстрее.

– ОТДАЙ НАШЕ ВЕДЁРКО! А ТО ХУЖЕ БУДЕТ! – раздался над самым его ухом страшный вой.

Бараш поднял голову и… напрочь забыл свой гениальных стих!

Два ужасных привидения, одно ушастое, второе колючее, колыхались прямо перед его лицом. От страха Бараш прикрыл глаза копытами и тут же полетел вниз.

«Плюх!» – в который раз за день он свалился в воду и, обхватив копытами голову, тихо завыл от горя.

Прошло очень много времени, и по отражению звёзд на воде Бараш понял, что наступил вечер. Поэту стало казаться, будто он сидит в каменном мешке с самого рождения. А во всей Вселенной ничего больше нет, только мрак колодца, мерное капанье воды и он – усталый и побитый Бараш. А Кроша, Ёжика и Нюшу он просто выдумал. Поэт лёг на спину, закрыл глаза и погрузился в мечты…

Он представлял, как весенним утром встречает рассвет. Пьёт утреннюю росу, лежит в душистой траве. «Солнце, – бредил поэт. – Солнце, я иду к тебе! Согрей меня!»

Тем временем Крош с Ёжиком привели к колодцу Лосяша – самого великого из известных им учёных.

– Водяной – это ненаучно! – снисходительно улыбнулся тот и, измерив шагами окружность колодца, попросил: – Коллеги, будьте так добры, принесите мою походную лампу.

Друзья быстро сбегали к Пину, чтобы он одолжил им ветроагрегат. Все вместе они подсоединили к прибору лампу и стали осторожно опускать её на длинном проводе в чёрный провал колодца.

…Солнце грело Бараша всё сильнее, оно приближалось и приближалось, пока не превратилось в огромный слепящий круг света. Бараш широко улыбнулся и потянулся к солнцу копытами…

На середине пути лампочка за что-то зацепилась. Крошу пришлось её два раза как следует дёрнуть… Наконец лампочка качнулась, сорвалась с мшистого камня, торчащего из стены, и… нырнула в воду. Из неё выскочило электричество и больно ужалило поэта.

А вслед за этим из Бараша вырвалось такое оглушительно идеальное «ля-а-а-а-а!», которому позавидовал бы даже Кар-Карыч. А сам поэт, подобно ракете, вылетел из колодца.

– Феноменально! – восхитился Лосяш, провожая взглядом таинственное небесное тело.

Крошу, правда, показалось, что небесное тело немного похоже на тело Бараша, но Лосяш ничего не хотел слушать. В его голове уже родилось название будущей сенсационной статьи «Загадка поющего метеорита», поэтому с криком: «Его надо поймать!» – Лосяш бросился в погоню. Поскольку Крош с Ёжиком науку уважали и тоже хотели попасть в научную статью для журнала «Смешарики», они побежали вслед за ним.

Бараш летел над землёй и изумлялся красоте ночного неба. В голове поэта, как в калейдоскопе, вертелись гениальные рифмы – одна лучше другой. «Эх! – думал Бараш. – До каких высот может довести меня поэзия!»

День Рождения Нюши

Хорошо, когда у тебя много друзей! Потому что много друзей – это много Дней Рождений, а много Дней Рождений – это много всякой вкуснятины и веселья. Главное, во всей этой кутерьме не забыть про подарок! А то нечего будет обменивать на вкуснятину…

Но приготовить хороший подарок не так-то просто. Сначала подарок нужно придумать. Чтобы, увидев его, именинник ахнул от удивления, воскликнул: «Ух ты!», «Ну ты даёшь!» или «Какая прелесть!» – и захлопал в ладоши от счастья. После этого можно смело шагать в гостиную и отрезать себе кусочек торта…

Хотя нет! Положите-ка кусочек обратно! Придумать подарок – только половина дела. Подарок ещё нужно где-то раздобыть, как-то завернуть и через леса, горы, моря и пустыни притащить имениннику. Не помяв, не разбив и не съев! Целое приключение получается!

В эту среду у Нюши был День Рождения. Крош собирался приготовиться к нему заранее. За год. Или даже за два. Но, как назло, под лапы всё время лезли какие-то дела. И когда кролик наконец освободился, до праздника оставалось меньше получаса.

Перевернув весь дом в поисках подарка, Крош понял, что угощения ему не видать. Миллион разных вещей, и ни одной подходящей! Что делать? Крош ещё раз пристально оглядел комнату и остановился на розовом абажуре, свисающем с потолка. А что? При известной находчивости абажур можно было выдать за подарок.

Покрутив абажур и так и эдак, кролик не нашёл ничего лучшего, как напялить его на голову. «Шляпка-абажур! Самая модная в этом сезоне!» – провозгласил он и, довольный самим собой, вприпрыжку поскакал к Ёжику.

Ёжик сидел на маленькой табуреточке и откровенно горевал.

Вся комната перед ним была заставлена кактусами. Сразу было видно: Ёжик выбирает подарок. И делает это с очень большой любовью.

В этот момент дверь распахнулась, и в комнату ворвался Крош.

– Ёжик, идём быстрей, уже всё начинается! – закричал он, размахивая своим подарком.

Ёжик покосился на Кроша, потом на абажур и вздохнул раза в четыре сильнее обычного:

– Я не могу идти на День Рождения без подарка! А выбрать подарок тоже не могу!

Крош аж глаза от изумления вытаращил. Кактусы были совершенно одинаковые: зелёные и с колючками. Выбрать один из них не составляло никакого труда.

– Чего тут выбирать-то, бери вот этот! – быстро принял решение Крош.

– Нет, этот я не могу! Он очень редкий! – Ёжик в ужасе замахал лапками, схватил кактус и нежно убрал его на самую дальнюю полочку.

– Ну тогда вот этот! – Крош схватил кактус, похожий на огурец, но тут же отдёрнул лапу. – Ой! Колючий какой!

– Нет, этот мне самому нужен! – сказал Ёжик и, аккуратно выдернув колючку из лапы Кроша, попытался приклеить её на место.

Крош начал заметно нервничать:

– Тогда подари кактус, который тебе не нужен!

– У меня таких нет… – вздохнул Ёжик и снова взобрался на табуреточку.

Крош почесал затылок, потом левое ухо, потом правую лапу… Повращал немного глазами и задал решающий вопрос:

– А откуда ты их вообще берёшь?

После такого вопроса приключений было уже не миновать.

Кактусы Ёжик собирал на самом краю Жаркой пустыни. Пустыня эта была не просто жаркая, она была очень горячая! Такая горячая, что капли дождя не успевали долететь до земли и с шипением испарялись в воздухе. Вот туда наши друзья и отправились…

Стоя на самом краю большого холма, Крош оглядывал окрестности. Пустыня лежала перед ним как на ладони.

– Вон смотри, какой красавец! – указав пальцем куда-то вдаль, закричал он радостно. – Пойдём быстрее!

И друзья решительно шагнули в жаркое песочное море.

– А вообще, здорово ты это придумал – с кактусом! – восхищался Крош. – Маленький, аккуратный подарочек…

Однако когда они достигли цели, «подарочек» оказался довольно корявым и совсем даже не маленьким.

Да, первый блин комом… Ну да не беда! Вокруг миллионы, нет, миллиарды кактусов! Только протяни лапу – и подарок у тебя в кармане!

– Ещё один! – крикнул Крош и рванулся к кактусу, очень похожему на бочонок.

Дальше были: кактус-сарделька, кактус-трещалка, кактус-вонючка и кактус-шмактус. Но все они не то что для подарка не подходили, а вообще никуда не годились.

– А этот, смотри, какой ужасный! Фу-у-у, страшила! – критиковал очередную находку Крош.

Уже целый час друзья бродили по пустыне, но так и не приблизились к подарку ни на шаг. Очень хотелось пить, и Ёжик был готов взять первый попавшийся кактус. Но Крош не разрешил. «Подарок надо выбирать с любовью!» – заявил он, и друзья вновь занялись поисками.

Где-то уже звенели стаканы с прохладным морковным соком, и гости отрезали себе кусочки от праздничного торта, а Крош с Ёжиком всё ещё брели по пустыне в поисках идеального кактуса.

Перебравшись через очередную песчаную горку, Крош вдруг замер, поражённый открывшейся картиной. Внизу, между двумя кустами колючек, рос ОН – маленький, аккуратный кактусёнок!

С большим розовым цветком на боку. Как раз для Нюши.

– То, что надо! – восхищённо произнёс Крош.

– Ага… – устало согласился Ёжик.

Теперь можно было с чистой совестью отправляться на праздник. В гости к торту. Друзья повеселели и с новыми силами зашагали обратно. Жаль только, что к тому времени они уже окончательно заблудились.

Первым тревожное открытие сделал Крош. Он ткнул лапой в песок и захихикал:

– Смотри! Чьи-то следы! Какие смешные!

Ёжик близоруко прищурился. Где-то он уже видел эти следы… Может быть, в мастерской Пина? Или на морковных грядках Копатыча? Или… у себя дома?

– По-моему, – пробормотал Ёжик, испугавшись своей догадки, – это наши следы.

Крош насторожился. Он приложил лапу к следу и сказал:

– Точно! Вот здорово! А почему они ведут туда, откуда мы пришли? А! Мы не в ту сторону пошли!

Крош резко развернулся и потащил Ёжика в другую сторону. Но не успел он сделать и пары шагов, как снова обнаружил следы!

– Опа… – удивлённо пробормотал он. – Кажется, мы ходим по кругу!

Друзья понуро брели по Жаркой пустыне. Воздух вокруг них дрожал и извивался. С каждым шагом идти становилось всё труднее и труднее.

– Это всё ты: этот не могу, этот не хочу… – пробурчал Крош.

В ответ раздался странный «чпок!» – и наступила тишина. Крош обернулся. Ёжик стоял по колено в песке и испуганно смотрел себе под лапы.

– Кажется, я куда-то проваливаюсь… – грустно прошептал он и начал медленно погружаться в песок.

Крош испугался не на шутку. Вокруг и так ни души, а тут ещё и Ёжик проваливается…

– А ну-ка, быстро прекрати! – испуганно закричал кролик и протянул Ёжику абажурную шляпку.

Пыхтя и отдуваясь, Ёжик выполз наружу и повалился без сил.

Крош опустился рядом и прикрыл глаза.

«Ещё пара часов в этом пекле, и мы превратимся в две хрустящие котлетки», – подумал он и потрогал своё правое ухо. Ухо было очень горячее – того и гляди вспыхнет. А уж о Ёжике и говорить не приходилось. Он тяжело дышал и почти дымился.

«Ну уж нет! Лучше пусть Нюша останется без подарка, чем без друзей». – Крош решительно взял абажур и, разорвав его пополам, нахлобучил одну половинку себе на голову, а другой прикрыл Ёжика.

– Спасибо, друг, – вяло пробормотал Ёжик. – Ты знаешь, в кактусах есть вода…

В голове Кроша вспыхнула надежда. Он вскочил и огляделся. Но вокруг, как назло, не было ни единого кактуса.

Правда, один кактус всё-таки был, и прямо у него в лапах, – подарочный кактус для Нюши. Но праздник был далеко, а пить хотелось прямо сейчас. Недолго думая, Крош вцепился в подарок зубами.

– Тьфу! Тьфу! Гадость-то какая! – тут же начал отплёвываться он и, схватив колючий огрызок, зашвырнул его подальше. Ёжик вяло проследил за полётом подарка. Вдруг лицо его озарила улыбка, и он прошептал:

– Море… Мы спасены…

Крош обернулся. Там, где упал бывший подарок, пенились морские волны. Холодная вода заливала раскалённый песок, оставляя тут и там привлекательные лужицы. Крош бросился к спасительной прохладе. Но не успел сделать и пары прыжков, как море исчезло.

– Мираж… – раздался из-за спины усталый голос Ёжика, и надежда испарилась.

Главное правило приключении гласит: никогда не нужно отчаиваться. И в этот раз спасение подоспело в самый последний момент. В жёлтом небе пустыни появился красный воздушный шарик.

– Он прилетел со Дня Рождения! – закричал Крош. – Нужно идти туда!

Ёжик медленно собрал все огрызки и обрывки – не идти же без подарков – и друзья поплелись за шариком. Вот уже на горизонте показалась зелёная полосочка леса. А за ним – домик Нюши. И праздник был в самом разгаре – стол, гости, шарики, угощение…

В этот момент раздался ужасный грохот, и через секунду на землю хлынул ливень… Гости завизжали и бросились врассыпную. А Крош с Ёжиком остались. Они стояли мокрые и счастливые, уплетая за обе щёки праздничный торт. А по щекам у них сбегали капли дождя…

Полёты во сне и наяву

Пин, как известно, работал гениальным изобретателем. Целыми днями он изобретал разные удивительные штуки: от простой морковко-давилки до сложных летательных аппаратов. Одним словом, Пин занимался творчеством. Все свои идеи он зарисовывал, чтобы случайно не изобрести их заново. В результате получались разные чертежи. Или не получались…

Время от времени Пин брал с полки специальную книжку и проверял, достаточно ли гениально он изобретает. Дома у него хранилась целая библиотека таких книжек. Других он не держал.

Но однажды вечером Пину совершенно случайно попалась книжка, в которой не было ни чертежей, ни сухих цифр. Одни только картинки. Зато какие это были картинки! Изобретателю они так понравились, что пришлось ему захватить книжку с собой в постель.

Хорошую книжку всегда приятно почитать перед сном. Почитаешь-почитаешь, да и заснёшь незаметно. Однако на этот раз книжка оказалась не просто хорошей, а самой что ни на есть выдающейся! В ней были зарисованы приключения отважного супергероя – Капитана Колобо. Приключения были такими увлекательными, что сон Пина как крылом сняло.

С непривычки ему трудно было остановиться. И хотя слов в книге было совсем немного, Пин читал её всю ночь. А когда наконец закончил, было уже почти семь часов утра.

Пин посмотрел на часы и ужаснулся! На семь часов у него была назначена важная встреча с Копатычем. Изобретатель попытался срочно уснуть, но тут прозвенел будильник – и настало утро. Сонный и разбитый, Пин обречённо сполз с постели и, шатаясь, побрёл на работу.

Работа и впрямь была ответственной. Пину предстояло опылить большое поле гречихи и пшеницы. Не самому, конечно, а при помощи своего нового изобретения – пылящего гидроплана.

Гидроплан у Пина получился чудесный! Он умел летать, плавать и пылить! А ещё у него были поплавки, как у удочки.

Ещё с вечера Пин установил на гидроплан специальные баки, засыпал в них разные опылительные вещества и, довольный, отправился домой. А дома его уже поджидал злосчастный комикс про Капитана Колобо, который сбил пилота с верного курса.

И вот теперь Пин стоял в поле и качался на ветру. А вместе с ним качались пшеница и гречиха. Сквозь сон до Пина донёсся хриплый голос Копатыча: «Сбрасывай так, чтоб опылялось равномерно». Пин качнулся ещё раз. А когда голос скомандовал: «Вперёд, Пин! От винта!», поплёлся выполнять команду.

Чтобы хоть как-то проснуться, Пин залез на поплавок и окунул голову в воду. В клюве от солёной воды защипало. Но голове полегчало. Поболтав ею в воде, Пин отряхнулся, намотал вокруг шеи свой любимый белый шарф и попытался красиво запрыгнуть в кабину гидроплана.

На сиденье он приземлился вниз головой. Голову сильно тянуло к земле. И Пину пришлось изрядно потрудиться, прежде чем он принял привычное положение. Кое-как устроившись в кресле, он нажал кнопку «Винт», и мотор гидроплана взревел. Прогрев его немного, Пин надавил на педаль газа и лихо вырулил на взлётную полосу.

Через минуту гидроплан уже мчался по волнам. А ещё через семь секунд взмыл в воздух. Вместе с ним взмыл и причал, к которому гидроплан был привязан. Но Пина такие мелочи уже не волновали.

Ничего не подозревающий Лосяш беззаботно отдыхал в гамаке и слушал прогноз погоды.

– Ветер пять-семь метров в секунду. Возможны небольшие осадки, например, дождик… – по секрету сообщил Лосяшу радиоприёмник.

К удивлению Лосяша, прогноз оказался верным. Осадки были небольшими. Сначала на голову Лосяша упала небольшая рыба. А потом – средних размеров удочка. Последним упал причал, но он не считался, потому что на голову не падал.

Без причала гидроплану сразу стало легче. На радостях он начал выписывать над полем фигуры высшего пилотажа. Жаль только, Пин этого не видел. Он крепко спал за штурвалом. Зато других зрителей собралось предостаточно.

Пин начал клевать клювом. И случайно клюнул кнопку, которая открыла баки с опылительными веществами. Вещества высыпались прямо на зрителей, а гидроплан полетел дальше.

Кар-Карыч сидел в наушниках в кресле-качалке и слушал «Полёт шмеля». Он был так увлечён, что не заметил, как гидроплан подхватил его на крыло. Темп музыки убыстрялся, и кресло качалось всё быстрее и быстрее.

Когда мелодия закончилась, Карыч снял наушники и глянул вниз. Но сразу же надел их снова – теперь уже на глаза. Чтобы ничего не видеть. В этот момент гидроплан попал в воздушную яму, и ворона выбросило из старенького кресла. Наушники слетели, и Кар-Карычу ничего не оставалось, как перестать бояться и начать действовать. Цепляясь за обшивку гидроплана, он по-пластунски подполз к Пину и что есть мочи закричал: «Проснись, Пин, проснись!»

Но Пин был далеко… Ему снился сон о том, что он и не просто Пин, а Пин-Супермен. И летит он высоко в небе, раскинув крылья, словно руки. Без всякого гидроплана. На груди у него вышита алая буква «П». А за спиной развевается чёрный плащ…

В этот момент в сон вклинилась целая стая Кар-Карычей. Все они, как один, галдели: «Проснись, Пин, проснись!» Пришлось Пину проснуться. Нехотя открыв глаза, он клюв к клюву столкнулся с Кар-Карычем, который к этому времени уже умудрился перебраться на капот.

– С добрым утром! – сказал этот Карыч и тут же куда-то исчез.

Пин этому не очень удивился. Во сне и не такое бывает.

Значительно больше Пина беспокоили кашляющие звуки мотора гидроплана. Он потянулся вперёд, чтобы проверить состояние больного механизма, и тут сверху упал ещё один Кар-Карыч.

И остатки сна из Пина выбил.

Придавленный Карычем Пин посмотрел вниз на стремительно приближающуюся пашню и понял, что медлить нельзя.

Он решительно нажал самую красную кнопку. И Карыча с Пином выбросило из гидроплана.

Посадка оказалась довольно мягкой – они приземлились в стог сена. Сначала кресло пилота, потом пилот, а сверху – пассажир. Самолёт упал рядом и погнулся до неузнаваемости.

– Староват я стал для таких полетов… – бормотал Кар-Карыч, вылезая из стога.

Для него полёт закончился без повреждений, а вот Пину повезло меньше. Он весь чуть-чуть побился, немного занозил крылья и слегка поцарапал клюв. Пришлось его гипсом облепить и в холодильник положить, чтобы в естественных условиях выздоравливал. Предварительно дом Пина проверили на наличие комиксов и всё, что нашли, перенесли к Ёжику – для коллекции.

Теперь Кар-Карыч читал Пину книжку про реактивные самолёты и сверхзвуковые скорости. Одним словом, абракадабра какая-то. Но под неё очень хорошо спалось. Особенно Кар-Карычу. Он читал-читал – и уснул. И приснился ему Супермен, которому снилось что он Кар-Карыч.

Событие века

Каждое утро Солнце включает свет, чтобы освещать нашу планету. А каждую ночь выключает, чтобы свет не мешал нам спать. Так повторяется из года в год.

Но раз в сто лет Солнце берёт коротенький отпуск. Оно прячется за Луну, и среди белого дня вдруг наступает ночь. Такое событие редко кому удаётся увидеть. Ведь сто лет – очень долгий срок, и многим просто надоедает ждать. Но иногда…

– Солнечное затмение! – Лосяш отпрянул от телескопа и дрожащими копытами схватился за звёздный справочник. – Мы чуть было не пропустили СОБЫТИЕ ВЕКА!

И, отпихнув телескоп, учёный галопом помчался оповещать остальных.

Крош с Ёжиком сидели на крылечке и изо всех сил скучали. Крош кидал в ручей камешки и считал «бульки», а Ёжик играл сам с собой в «крестики-нолики».

– Ёжик, а тебе не кажется, что наша жизнь стала какая-то… – Крош зевнул и бросил очередной камешек, – обыкновенная. Давно мы ничего великого не совершали.

Посмотрев на воду, Крош насупился – такой большой «бульк», и всего пять кружков. Тоска! У Ёжика тоже не ладилось: из шести партий пять он проиграл, а одну еле-еле свёл вничью. Без побед, как все знают, играть скучно. Ёжик расстроенно зачирикал игровое поле и нерешительно предложил:

– Может, в поход сходим?

Идея Крошу приглянулась. Она была большая и вкусная.

– На Северный полюс! На сломанных лыжах! – оживился он и представил, как бесстрашно карабкается на заледеневшую скалу. Справа обрыв, слева расщелина, а прямо – вулкан с кипящей лавой.

Мечтания его прервал ужасный лосиный вопль:

– Солнечное затмение! Раз в сто лет! Завтра на рассвете! Не пропустите!

Крош открыл глаза. Прямо на него, крича что есть мочи, скакал Лосяш. Резко затормозив перед крыльцом, Лосяш набрал воздуха в лёгкие, пошевелил рогами и с новым воплем бросился дальше.

– Ёлки-иголки! – от радости Крош даже подскочил. – Солнечное затмение! Это получше сломанных лыж! И идти никуда не надо!

– Нужно только лечь спать пораньше, – уточнил Ёжик. – А то проспишь затмение и тю-тю… Скучай потом целых сто лет!

– Ты прав! Ну-ка, живо в кровать! – скомандовал Крош, направляясь в сторону дома.

Солнце поспешило вслед за ними. Оно начало зевать и клониться к горизонту, потихоньку превращая день в вечер, а затем и в ночь.

Выпив тёплого молока с мёдом, чтобы сны стали сладкими и тягучими, Ёжик юркнул в постель. Для надёжности он принялся считать баранов, но на счёте «три» все бараны закончились, и считать стало некого. Поёрзав немного, Ёжик соорудил уютную ямку и, сунув лапу под подушку, затих. От мёда глаза его стали слипаться, и из разноцветной дали медленно выплыл большой и пушистый сон…

– Ёжик, смотри! – громкий вопль вырвал Ёжика из тёплого сновидения. Вскочив как ужаленный, он бросился к окну. Там стоял сияющий Крош в модных солнечных очках в роговой оправе.

– Буду наблюдать вооружённым глазом, – похвастался он своей выдумкой.

– Здорово! – облегчённо выдохнул Ёжик и побрёл на нетвёрдых лапах обратно в постель. – И тебе спокойной ночи!

Порывшись немного в пуховом одеяле, Ёжик нашёл наконец свой сон и с радостью провалился в него. И вот Ёжик уже не Ёжик, а большой зелёный кактус, который растёт в мягком, тёплом песке. Вокруг летают бабочки, прыгают кузнечики и ползают юркие козявки. «Дзы-ы-ынь!» – раздался вдруг пронзительный звон.

– Что случилось? – взвыл перепуганный Ёжик.

– Будильник проверил. Работает! – донёсся откуда-то радостный крик Кроша.

«Как же это я о будильнике-то не подумал?» – распереживался Ёжик. К счастью, будильников у него была целая гора. Он как раз начал собирать новую коллекцию. Нужно было проверить их в деле. Через несколько минут вокруг стоял такой перезвон, будто это и не дом вовсе, а большой колокол. Даже когда все будильники успокоились, звон этот ещё долго стоял в ушах у Ёжика.

Крош подготовился ко сну серьёзнее: выбрал усыпляющее оранжевое одеяло и засыпательную подушку в горошек. Он лёг на привычное место с краешка кровати, но вовремя вспомнил песню про серенького волчка и отодвинулся как можно дальше от края. У стенки в глаз ему стал светить ночник. Пришлось натянуть одеяло до самых ушей и изо всех сил зажмуриться.

Через пять минут Крошу стало душно, и он сбросил одеяло. С потолка тут же спикировал маленький комарик и принялся наматывать над кроликом круги. Писк его походил на звон десяти будильников.

Разве тут уснёшь! Крепкий сон Кроша не выдержал и сбежал. А без сна-то как спать? Может, он у Ёжика? Крош слез с кровати и направился к другу.

Но и у Ёжика сна не было. Ни в одном глазу! Вроде бы и постель удобная, и ямка для сна сделана мастерски. Но в голову лезли разные глупые вопросы: есть ли будильник у Солнца и какого он размера… Чтобы немного проветриться, Ёжик вышел на крыльцо.

Там ему встретился Крош, с ног до головы замотанный в оранжевое одеяло. Ёжик обрадовался и рассказал другу про солнечный будильник. А Крош рассказал Ёжику про пискучих комаров и кусачих волчков. Друзья дружно вздохнули.

– Повезло-то нам как с этим затмением! – попытался улучшить настроение Крош.

– Как уснуть-то?! – сказал Ёжик и ещё больше погрустнел.

– Надо хорошенько устать! – предложил кролик и сам удивился такому простому решению.

Сначала друзья с воплями и визгом поиграли в футбол.

От этого у них устали лапы и сел голос. Потом Крош заставил Ёжика поднимать штангу, а сам развлекал его игрой на трубе. Громкие колыбельные мелодии пошли Ёжику на пользу – он полностью выдохся. Голова закружилась, лапы подогнулись, Ёжик упал на землю и уткнулся колючками в траву.

– Я так устал, что теперь точно не усну, – просипел он.

– Давай, Ёжик, давай! Ты ещё мало устал! – подталкивая поникшего друга, командовал Крош.

– Ещё кругов тридцать, и мы уснём как младенцы! – заманчиво уговаривал он.

Но ёж совсем раскис. Он закрыл глаза и сопел, причмокивая. Крош ужасно испугался за друга. А вдруг Ёжик заболел бессонницей и больше никогда не сможет заснуть?

Не медля ни секунды, Крош подхватил Ёжика под лапы и потащил к домику Кар-Карыча. У мудрого ворона всегда был наготове совет. Дорога выдалась трудная – ёж что-то бормотал про кактусы и цеплялся колючками за траву.

– Ёжик, ну давай же, не ленись! Утром СОБЫТИЕ ВЕКА! Нужно выспаться! – подбадривал Крош товарища, дёргая его за иголки.

Наконец Ёжик очнулся. Он поднялся на задние лапы и, шатаясь, побрёл куда-то. На радостях Крош вскочил на скамейку и загорланил ободряющий марш:

– Спи, моя радость, усни. Левой! В доме погасли огни! Правой!

– Ну-ка, т-и-и-ихо! – гаркнул кто-то из-за кустов.

Тьму прорезал луч фонарика, и друзья увидели заспанного Кар-Карыча в ночном колпаке и командирских часах.

– Ну вы чего, в самом деле? Времени-то сколько? – Карыч укоризненно постучал по циферблату.

Выслушав историю про потерянный сон, ворон улыбнулся и пригласил полуночников выпить успокаивающего чаю. После чаепития он усадил их на постель и ударился в воспоминания.

– Я всегда хорошо спал в поездах, – разглагольствовал Карыч, покачивая кровать. – Потому что там сильно укачивает! Чу-чух… чу-чух…

У Кроша появилась слабая надежда: обычно рассказы Кар-Карыча усыпляли его в пять секунд. Он привалил Ёжика к подушке и начал раскачиваться из стороны в сторону. Вскоре Ёжик с Карычем сладко зачучухали вместе. А вот Крошу со сном не везло. Он, видимо, сел не на тот поезд.

– Карыч! – потряс Крош ворона за крыло. – Я прочучухал уже пять станций и не заснул ни на секундочку.

– Знаю, знаю, – сквозь сон пробормотал Карыч. – Скоро остановка будет. Можешь сходить в буфет. – И, перевернувшись на другой бок, захрапел.

Первые лучи восходящего солнца позолотили ночные облака. Крош растолкал Ёжика, и они отправились смотреть Солнечное затмение. Еле-еле передвигая лапы, спотыкаясь обо все кочки и падая во все ямки, друзья добрались до опушки и уселись под большим раскидистым деревом. Ёжик тут же свернулся калачиком и задремал.

– Бесполезно, – пробормотал Крош, позёвывая. – Нужно дождаться Солнца, потом его затмения и со спокойной совестью уснуть. Нет, ты только подумай… СОБЫТИЕ ВЕКА! Кому расскажешь – не поверят!

Крош старался говорить как можно громче, чтобы отпугнуть нечто тёплое и мягкое, облепляющее его со всех сторон. Но глаза его всё равно начали слипаться, мысли вдруг стали совсем маленькими и прозрачными, а потом и вовсе исчезли.

В положенное время Солнце взошло над горизонтом и осветило Страну Смешариков: лес, речку, большую сосну и двух маленьких спящих друзей.

Озорной Лучик хотел было разбудить их, как делал это каждое утро. Он добежал до Кроша и стал щекотать его за нос. Кролик звонко чихнул, но не проснулся… Тогда Лучик взялся за Ёжика: погладил его по колючкам и слегка ухватил за пятку. Ёжик задёргал ногой и застенчиво улыбнулся во сне. Ни звон колокольчиков, ни брызги утренней росы не могли потревожить крепкий утренний сон.

Устав от игр, Солнце сладко зевнуло и медленно потянуло на себя Луну. Лес окутала тьма, птицы и букашки притихли, даже ветер затаил дыхание. Только счастливое «чу-чух, чу-чух» слышалось над опушкой. Это Крошу снился сон о том, как они все вместе едут на Северный полюс навстречу великому событию. СОБЫТИЮ ВЕКА!

Горы и конфеты

У каждого из нас есть любимое занятие. У одних оно тихо шуршит страницами книги, у других – стучит коньками об лёд, у третьих – грохочет барабанной дробью. У Бараша занятие было созерцательным. Он любил смотреть на горы.

Оно и понятно. Настоящему поэту, чтобы сочинять великие стихи, обязательно нужно иметь перед глазами что-нибудь великое. Горы подходили идеально. Они не бегали, не шумели, не мешали думать и к тому же были очень красивые. От одного взгляда на них жизнь Бараша обретала смысл.

Так бы всё и продолжалось, если бы некоторое время тому назад в мире не появилось кое-что получше гор. Это кое-что оказалось Нюшей. И в горах что-то сломалось. Без Нюши они не работали. Теперь Бараш был вынужден всегда брать её с собой.

Сначала Нюше это льстило. Она сидела рядом с Барашем и разглядывала окрестности. Но потом ей стало скучно. Целый день одно и то же: горы – Бараш. Бараш – горы. На второй день её терпение лопнуло. Причём очень громко.

– Бараш! Ты меня в пятый раз притаскиваешь на эти качели, а потом два часа молчишь, как будто меня здесь нет!

– Если честно, я сам не могу понять. – Бараш боязливо покосился на расхрюкавшуюся Нюшу. – Когда я смотрю на горы один, то горы как горы, ничего особенного. Но если рядом посадить… кого-то вроде тебя, то горы вдруг превращаются в ГОРЫ!

Нюша остолбенела. Оказывается, всё это время она работала на износ! И делала это за так, ничего не получая взамен! Чуть весь талант не растратила по неопытности…

– В следующий раз захочешь поглядеть на ГОРЫ – приноси конфеты. Тебе – ГОРЫ, мне – конфеты. Чао, бамбино! – хрюкнула она и убежала.

Конфеты Бараш и сам любил. Особенно сливочные тянучки. Но горы он всё-таки любил больше. Поэтому Бараш нехотя слез с качелей и поплёлся к дому.

У каждого уважающего себя Смешарика дома хранится десяток-другой конфет. Бараш не был исключением. Первыми в ведро отправились три ириски из вазочки на столе. За ними последовали пять сосулек из комода и два леденца из-под подушки. Прикинув на глаз, Бараш понял, что для ГОР этого будет маловато, и, тяжело вздохнув, пододвинул стульчик к буфету.

Там, под самым потолком, в пыли и паутине лежал НКЗ – Неприкосновенный Конфетный Запас. На чёрный день. День мог стать чёрным с минуты на минуту, и НКЗ полетел в ведро.

И вот перед Барашем стояло полное ведро конфет! Даже с горкой! И никто не заметит, если одна конфета случайно «потеряется»… Бараш взял малюсенькую конфетку, понюхал её и… положил обратно.

Нюша встретила Бараша на пороге своего дома, придирчиво осмотрела ведро и дала добро на ГОРЫ. И вот они уже на качелях – сидят и смотрят на заснеженные вершины. Точнее, смотрит Бараш, а Нюша шуршит фантиками и урчит начинками. Барашу мир кажется волшебно красивым, Нюше – восхитительно вкусным.

Но… всё когда-нибудь кончается. И конфеты тоже.

– Странные пошли конфеты, очень быстро съедаются, – недовольно хрюкнула Нюша и, отшвырнув пустое ведро в сторону, упорхнула в полном расстройстве чувств. Даже попрощаться забыла.

Пришлось Барашу снова бежать домой. Глотая слюнки, он скрёб по сусекам, мёл по углам, шарил по полкам, собирая повсюду конфеты… Так прошло три дня: Бараш приносил конфеты – Нюша их ела… А за это время Бараш успевал немножко посмотреть на ГОРЫ.

На пятый день конфеты перестали казаться Нюше вкусными.

В животе от их сладости всё слиплось, а глаза превратились в узкие щёлочки.

Изо дня в день Нюша всё больше рисковала собой и своим уникальным даром.

Работа по превращению гор в ГОРЫ становилась опаснее и опаснее. На шестой день силы иссякли. Нюша сползла с качелей и бледными дрожащими губами прошептала:

– С белой начинкой больше не приноси! У меня от твоих гор скоро кирдык будет!

И, тяжело вздохнув, повелительница гор, пошатываясь, побрела в сторону дома. Бараш виновато икнул, провожая её глазами, полными слёз. Перед самым крыльцом копытца Нюши заплелись, и она рухнула в куст чёрной смородины.

– Ой, мамочки! Не жизнь, а мучение! – донеслось до Бараша.

Очнулась Нюша к вечеру. С трудом доползла она до дома и с пятой попытки взобралась на кровать. С каждой секундой ей становилось всё хуже и хуже. Мир казался отвратительно сладким, везде мерещились конфеты с белой начинкой. В такой ситуации мог помочь только квалифицированный доктор. И больная отправилась к Совунье.

– У него, видите ли, ГОРЫ! А страдать должна я! – сообщила Нюша с порога.

Внимательно выслушав жалобу, Совунья взяла стетоскоп. Она пристально осмотрела распухший пятачок страдалицы и прослушала розовый живот. Громкое урчание, доносившееся изнутри, прояснило ситуацию.

– Милочка! Да у тебя весь организм проконфетился! Две недели никаких конфет! – строго сказала Совунья и начала заполнять рецепт большими страшными буквами.

В животе у Нюши всё сжалось и похолодело от страха.

Сказано – сделано! На большом листе картона Нюша аккуратно вывела: «Любителям гор – не беспокоить!» – и приклеила объявление на дверь. Пусть хоть целый год стучится, она ни за что дверь не откроет! Своих дел навалом!

По правде говоря, никаких дел у Нюши не было. Поэтому через десять минут она заскучала. Три часа дня! А Бараша всё нет и нет… Для кого она объявление повесила?

«А вдруг… он решил пригласить вместо меня кого-нибудь другого? Совунью, например! Она тоже конфеты любит», – мелькнула в голове страшная догадка. С таким коварством Нюша смириться не могла. И со всех ног помчалась к качелям. Но ни Бараша, ни Совуньи там не было. Облегчённо вздохнув. Нюша тут же разволновалась снова: не заболел ли Бараш, случаем?

«Надо сходить к нему – проведать», – решила Нюша и направилась к домику поэта.

Бараш оказался живым и здоровым, что Нюшу немного расстроило. Она так спешила, так торопилась, насквозь больная, вся проконфеченная… А он сидит как ни в чём не бывало! Лодырничает! Нюша подошла к нерадивому поэту, грозно посмотрела на него и сказала:

– Я пришла сказать, что на горы ты теперь будешь смотреть без меня!

– Я знаю, – вздохнул Бараш, постукивая по пустому ведру.

– Откуда?!! – изумилась Нюша.

– А у меня конфеты закончились. Смотреть на горы без конфет, увы, интересно не всем.

Увидев, что Бараш по-настоящему расстроен, Нюша разом успокоилась. Наконец-то он понял, как много значит её талант! Не будь Нюши, кем бы он был? Обычным поэтом! С маленькими неказистыми горками…

И, презрительно хмыкнув, Нюша удалилась.

Дорога домой оказалась очень длинной. Такой длинной, что Нюша растеряла всё своё спокойствие. К чему весь этот талант, если его некому оценить? Даже на качелях не покачаешься. Слишком свежи воспоминания.

– Дело даже не в конфетах! – бормотала Нюша. – Тем более, мне их почти нельзя! Если у меня такой талант – превращать горы в ГОРЫ, нельзя же его растрачивать попусту! Окружающие должны это понимать!

Что и говорить, ужасно обидно, когда тебя не ценят. Нюша горестно вздохнула и принялась рассеянно раскладывать конфеты, которые накопились у неё с тех пор, как врач запретил ей есть сладкое. Через полчаса на столе выросли конфетные горы. «Опять горы», – подумала Нюша и закрыла глаза. В полной темноте возник печальный образ поэта, завёрнутого в фантик…

Бараш мрачно сидел на кровати и думал только об одном: где бы раздобыть конфет. От его собственных запасов не осталось и следа – ни одной карамельки, ни единого леденца. Положение было безнадёжным.

– Вот ты и настал, мой чёрный день, – прошептал Бараш, и на глаза ему навернулись слёзы.

В дверь постучали. «Кого принесла нелёгкая?» – поморщился поэт и нехотя поплёлся открывать. На крыльце никого не оказалось, кроме… полного ведра конфет.

От радости Бараш даже хрюкнул. Он быстро прижал ведро к исстрадавшемуся сердцу и огляделся в поисках таинственного благодетеля. Никого. Чудо расчудесное! Дар небес! Бараш отбил копытами чечётку и скрылся в доме.

В ту же минуту с ближайшего дерева кубарем свалилась Нюша и сломя голову понеслась к себе домой.

Нюша ждала уже целых тринадцать секунд. «Что он там, ползёт, что ли? Может, он съел конфеты на радостях? Поэты – они такие…» – она опять начала переживать.

И вот, когда Нюша уже перестала надеяться, в дверь постучали. Наскоро поправив косичку, она приняла изящную позу и пригласила долгожданного ГОСТЯ:

– Войдите!

Ну конечно же, это был Бараш. Он стоял в дверях и держал в дрожащих копытцах ведро. Все конфеты были в целости и сохранности.

– Замечательный день, прекрасная погода, – робко проблеял он и тут же взмолился: – Пойдём посмотрим на горы!!!

– Ой, даже не знаю… – начала было Нюша, но не выдержала и радостно закивала головой в знак согласия.

В тот вечер качели качались как никогда долго. Бараш обнимал двумя лапами верёвку и мечтательно смотрел ввысь. Такими он видел горы впервые. Нюша старалась не мешать. Она тихонько сидела рядышком, то и дело поглядывая на Бараша. Почему же она раньше ничего не замечала? Завтра первым делом надо зайти к Совунье – проверить зрение.

Потихоньку наступил вечер. Всё вокруг дышало спокойствием. Горы стояли. Облака плыли… Медленно таяло заходящее солнце… И только старый дуб заботливо прятал в своей тени забытое кем-то полное ведро конфет.

Пирамидка

В детстве Ёжик очень любил строить пирамидки из кубиков. Он просиживал за ними часами, время от времени что-нибудь переставляя и добавляя. Часы шли, складывались в дни и годы, Ёжик рос… И однажды вырос настолько, что забыл про свои пирамидки. И никогда бы не вспомнил, если бы не одна история…

В понедельник утром Ёжик прибирался в домике. Только что под шкафом обнаружился целый ком пыли, который никак не хотел вылезать. Когда его наконец вытащили на свет, оказалось, что это не ком вовсе, а кубик. Старенький жёлтый кубик из детского набора. Ёжик протёр его влажной тряпочкой, поставил на стол и о чём-то задумался. Вдруг лицо его прояснилось, он осторожно поднял с пола большое зелёное стёклышко и положил на кубик сверху.

И тут Ёжик всё вспомнил! Ему стало так хорошо, так радостно, будто снова вернулся в детство! В ход пошло всё: сухие веточки, фантики, пуговицы и даже зубная щётка. С каждой новой вещицей пирамидка поднималась всё выше и выше…

И вот наконец пирамидка почти закончена. Ёжик взял со стола маленькое розовое пёрышко и аккуратно, чуть дыша, поднёс к самой верхушке… И тут вдруг – БАБАХ! – хлопнула входная дверь, и посреди комнаты образовался Крош с ящиком новеньких гвоздей.

– Ёжик! Мы открываем своё дело! Будем делать гвозди! – закричал он и бросил ящик на пол.

Домик Ёжика вздрогнул. Пирамидка пошатнулась. С неё сорвалась большая оранжевая пуговица и покатилась к краю стола. Крош подскочил, поймал пуговицу на лету и продолжил:

– Я всё просчитал! Гвозди нужны всем!

С этими словами он вбил в стену гвоздь, повесил на него плащ Ёжика и торжественно опустил пуговицу в карман плаща.

Ёжик молчал. Крош понял, что гвозди поразили друга в самое сердце. И чтобы окончательно закрепить результат, он схватил стул и изо всех сил треснул им об пол.

– Внимание! Стул сломан! – радостно объявил Крош. – Его нужно выкинуть, но…

Кролик схватил молоток с гвоздями и как тигр набросился на то, что ещё секунду назад было стулом. Во все стороны полетели щепки. Молоток ходил вверх-вниз, вгоняя гвозди в дерево. Шум был ужасный – как в кузнечном цеху. Ёжик стоял поодаль и оцепенело смотрел на всё происходящее.

Наконец Крош последний раз взмахнул молотком и с криком «Готово!» вручил Ёжику нечто странное, целиком состоящее из гвоздей.

Ёжик молча взял в лапы конструкцию, подставил её к столу и сказал первые слова за сегодняшний день:

– Я сейчас не могу делать гвозди. Я делаю пирамидку.

Крош не мог поверить своим ушам. И для кого он тут старался? Для этого иглокожего, который вообще ничего не понимает? Он презрительно оглядел пирамидку и поморщился:

– Пирамидку? Да ты чего?! Гвозди нужны всем, а кому нужна твоя пирамидка?!

– Пирамидка нужна мне… – спокойно объяснил Ёжик. – Когда я её закончу и она будет красивая-прекрасивая, я буду смотреть на неё, и ко мне будут приходить хорошие мысли… А хорошие мысли не менее полезны, чем гвозди…

Перо заняло своё место, и пирамидка стала такой, как нужно. Ёжик с радостной улыбкой повернулся к Крошу. В стёклах его очков, как в калейдоскопе, сверкали, искрились пуговками, бусинками и монетками две пирамидки. Крош невольно залюбовался…

И тут в голову ему пришла мысль. Как же он раньше не догадался? Это же самая настоящая МЫСЛИТЕЛЬНАЯ пирамидка!

– Ёж, ну ты мозг… – уважительно прошептал Крош. – Ты меня убедил! Интересно, клюнут ли на это другие?

Кролик пулей выскочил за дверь. А Ёжик облегчённо вздохнул, присел на краешек шатающегося стула и взял в лапу большую пуговицу.

Копатыч с самого утра готовился к ежегодному конкурсу огородников «Золотой ананас». Но то ли день выдался неурожайный, то ли удобрения испортились, только ананас никак не хотел пускать корни. Копатыч был в отчаянии.

– В чём дело, Копатыч? – Крош заглянул медведю через плечо.

– Да вот ананас не приживается! Я его и так, и этак сажаю… Не могу понять, что ему надо? – С досады медведь схватился за голову грязными лапами.

Крош ещё издали почувствовал, что Копатыч – его клиент. Но сразу предлагать пирамидку не стал: клиента, как и растение, надо сначала обработать! Крош вытащил ананас из земли, с видом знатока взвесил его в лапе, два раза лизнул, три раза куснул и важно изрёк:

– Мне кажется, что твоя проблема не совсем в ананасе…

Копатыч недоверчиво хмыкнул: с каких это пор кролики медведей учат?

Крош не обратил на недоверчивый взгляд Копатыча никакого внимания. Потому что знал: если хочешь кого-то на что-то уговорить – уговаривай, не отвлекайся!

– Проблема в том, что у тебя нет пирамидки! – сообщил он.

– Какой такой пирамидки? – нахмурился Копатыч.

Уже три года он выписывал журнал «Медвежий огород» и был уверен, что знает обо всех новинках в огородном деле.

– Есть такие пирамидки… – ласковым голосом сообщил Крош. – На них смотришь, и нужные мысли сами вползают тебе в голову. Например, ты не знаешь, что делать с ананасом, и ОП! – Тут кролик замолчал, чтобы Копатыч мог немного подумать.

– Что ОП? – нетерпеливо пробормотал Копатыч.

– Что-что? Посмотрел на пирамидку и сразу всё знаешь! С ананасом надо делать то-то и то-то!

Копатыч ошарашенно почесал затылок и согласился. А как же иначе? Ананас-то вянет!

Крошу не терпелось рассказать о своей победе Ёжику.

– Есть! – закричал он, ворвавшись в домик друга. – Первый заказ на Пирамидку есть!

И тут же осёкся. Он совсем забыл, что Ёжика во время работы нельзя отвлекать. А то нечего будет клиентам предлагать.

Следующим на очереди был Лосяш. К нему Крош подошёл с научной стороны – предложил ему целых две пирамидки. Большую – для гостей, и маленькую – для уединения.

Лосяш как учёный хорошо знал, что два больше, чем один. К тому же мысли в его работе никогда не были лишними. Колебаться он не стал. И заказал сразу обе пирамидки! Кутить так кутить!

Нюшу Крош очаровал красотой. Подумать только: шикарная пирамидка из розовых ракушек и полевых цветов! Ах! Ах! И ещё раз – ах! К тому же Крош шепнул ей на ушко, что Ёжик может построить специальную пирамидку, которая приманивает принцев. Такой ни у одной девчонки нет!

Бараш попросил сделать пирамидку, которая вдохновляет на создание новых шедевров. Заберёшься на верхушку – и хватай вдохновение голыми копытами!

Карыча заинтересовала пирамидка – памятник великому путешественнику. На самом верху должна была разместиться конная статуя ворона в натуральную величину.

Совунья заказала пирамидку из ароматных корешков и целебных травок. Зимой из неё можно выдернуть пару засушенных веточек и бросить в чай. Пока она объясняла, какие травы предпочитает, раздалось тихое «Пш-ш-ш!», и с плиты убежало молоко. Но Совунье было не до этого. Она уже раздумывала о новой хозяйственной пирамидке, в которую можно будет складывать чистую посуду.

Крош едва успевал записывать заказы. К вечеру рекламную компанию пирамидок пришлось завершить, потому что карандаш стёрся и в блокноте не осталось пустых страниц.

Солнце село за горизонт. Уставший, но довольный, Крош прибежал к домику Ёжика. Он распахнул дверь и закричал с порога:

– Ёжик! У нас КУЧА заказов! КУЧА!! Просто КУЧА заказов!!!

Ёжик вздохнул. Какое хорошее у него было настроение: тихое, светлое… А теперь оно покорёжилось и сжалось в пыльный комок.

– Извини, – сурово сказал Ёжик. – Но ты мне мешаешь.

– Работай-работай… – виновато пробормотал Крош и тихо-тихо на цыпочках начал пятиться к двери. – Завтра будет готово?

Пока Ёжик доделывал свою пирамидку, Крош решил подготовиться к празднику. Надо же отметить появление на свет первой пирамидки! Солнце ещё не взошло, а кролик уже подложил всем под двери красочные приглашения, сочинил торжественную речь и украсил двор Ёжика яркими гирляндами. Оставалось только проверить работу микрофона!

Ёжик сладко спал. Ему снился тихий радостный сон, из тех, которые снятся нам только в детстве. И вдруг – БАХ! – острые ножницы разрезали сон пополам… В окно ворвался громкий крик:

– ДРУЗЬЯ! СЕГОДНЯ МЫ ПРЕДСТАВЛЯЕМ…

Крош знал, что кричать в микрофон нельзя. Но уж слишком момент выдался торжественный! Во дворе под огромным рекламным щитом был накрыт праздничный стол. За столом сидели все его друзья и ждали, когда же наконец он, Крош, покажет им…

– ПЕРВУЮ В МИРЕ… ПИ-РА-МИД-КУ!

Кролик крутанулся вокруг своей оси и застыл, указывая на дверь домика. Все замерли. Нюша замолчала. Лосяш перестал жевать бутерброд. А Бараш от волнения проглотил карамельку. Дверь скрипнула, и на крыльце появился заспанный Ёжик.

– А вот и наш гений! – громко объявил Крош и тихонько спросил: – Ёжик, где пирамидка?

– А я её слома-а-ал, – простодушно ответил Ёжик и зевнул прямо в микрофон.

Если бы Крош умел падать в обморок, он бы обязательно упал.

– Как сломал? – надеясь, что это ошибка, тихо спросил он.

В ответ Ёжик только плечами пожал:

– Творческий кризис… Я смотрел на неё, смотрел… И мне в голову пришла мысль – сломать.

– Ёжик! – от ужаса Крош выронил микрофон. – Ты не пирамидку сломал… Ты мою жизнь сломал…

– Не говори ерунду! – отмахнулся Ёжик и взял со стола конфету. – Подумаешь, пирамидка!

Крош с трудом сдерживал слёзы. Он подскочил к столу и дрожащими лапами попытался собрать из сушек, карамелек и пирожных мало-мальски приличную пирамидку.

– Никуда не уходите! – отчаянно кричал он вслед расходившимся гостям. – Сейчас будет пирамидка!

Но разочарованные гости его уже не слышали.

Резкий порыв ветра ударил в рекламный щит. Лампочки замигали и начали гаснуть. Скомканные фантики зашуршали и полетели вслед за гостями.

Крош присел на какой-то ящик и печально опустил уши: «Позор! Кому я теперь нужен – без пирамидки? Остаётся одно: собрать игрушки и уйти навсегда…»

Крош терзался целых четыре минуты. Потом устал и заёрзал.

– Ой! – Почувствовав, что его что-то укололо, Крош вскочил с ящика. На крышке ящика лежал маленький блестящий гвоздик…

– Гвоздик… – Крош откинул крышку, и грустные мысли мигом улетучились из его головы. – Как же я мог забыть?! Гвозди нужны всем!

Крош оправил уши, улыбнулся и с криком: «Кому гвозди?! А вот у кому гвозди?!» – поскакал по стране Смешариков.

На горизонте занималась заря нового делового дня. И, судя по всему, день этот обещал быть жарким.

Танцор Диско

Танцы бывают самые разные: вальс, твист, ламбада… Но есть один особенный танец – ДИСКО – самый праздничный и зажигательный. Начнёшь его танцевать – и уже не остановиться. В честь него даже площадку для танцев назвали ДИСКОтека.

Этим летом Смешарики соорудили дискотеку. Пин установил музыкальную технику, Лосяш нарисовал красочный плакат «Танцы!!! Отныне и навеки каждую субботу», а Совунья взялась быть ДИджеем. Проще говоря – музыкоигрателем.

Теперь каждую субботу у Смешариков был музыкальный праздник. В вечерней прохладе звучали мелодии бодрого диско, крутился зеркальный шар, вспыхивали яркие праздничные огни. Каждый мог прийти на дискотеку – сам потанцевать и на других посмотреть.

Один только Бараш наблюдал за праздником, стоя в сторонке. Ритмичная музыка хватала его за коленки и заставляла смешно трясти копытцами. Но получалось это так некрасиво! Бараш болтался из стороны в сторону, как огородное пугало на ветру. И от всего этого страшно расстраивался.

Дискотека длилась уже два часа, когда диджей Совунья остановила пластинку и, выдержав паузу, громко объявила:

– А сейчас – конкурс на лучший танец в стиле диско!

Вместо того чтобы обрадоваться, танцующие вдруг приуныли.

– Зачем конкурс? – удивлённо спросил Лосяш.

– Всё равно победит Копатыч! Копатыча никто не перетанцует, – подтвердил Кар-Карыч.

Все сразу вспомнили, с каким мастерством обычно неуклюжий Копатыч отплясывал диско на танцплощадке. Как ловко подбрасывал он свою соломенную шляпу в такт музыке…

Соревноваться с таким мастером?! Всем сразу расхотелось танцевать. Ведь на вечеринке всем должно быть весело! Что это за дискотека, если все стоят грустные по стеночке?

Положение спасла Нюша, которая, как всегда, была в курсе свежих новостей:

– Так Копатыча сегодня нет! Он же больше НЕ ТАНЦУЕТ!

Вот это да! Любопытство так захватило Бараша, что он не заметил, как очутился в самом центре дискотеки. Почему лучший танцор перестал танцевать? Здесь какая-то тайна!

– Странно… – протянул Бараш, жмурясь от яркого света. – Почему все так хотят занять первое место по этим… ТАНЦУЛЬКАМ?

Нюша прямо прыснула со смеху! Бараш, казалось бы, совсем взрослый, а таких важных вещей не понимает!

– Ты что! Ведь лучший танцор – это… ЛУЧШИЙ ТАНЦОР! У всех висят его фотографии, все хотят с ним познакомиться!

Бараш зажмурился и представил себе, каково это – быть лучшим танцором. Розовощёкие девочки выстраиваются в очередь, чтобы потанцевать с тобой хотя бы пять секундочек. А потом наперебой просят телефончик и приглашают в киношку.

– Ведь танец идёт из души, а самый прекрасный танец, соответственно, из самой прекрасной души! – восторженно продолжала Нюша.

Нюшин голос убаюкивал, музыка уносила Бараша в сказочные дали… Закрыв глаза, он покачивался в такт музыке. «Ба-раш! Бараш!» – кричали воображаемые поклонницы и просили станцевать диско ещё разик… Ба-раш! Ба-раш! Ба-раш!

– БАРАШ! – раздался голос Совуньи, усиленный микрофоном в несколько раз.

Поэт испуганно открыл глаза.

– Итак! Первый участник конкурса – Бараш! Давай, начинай!

Грянула музыка, свет прожекторов ударил прямо в глаза. Бараш стоял в самом центре дискотеки, и на него было устремлено семь пар глаз. И тут Бараш вспомнил, что танцевать-то он не умеет. И ждут его не слава и поклонницы, а позор и бесчестье!

– Нет! Я сегодня не участвую! Я болен! – завопил он изо всех сил и бросился прочь, в ночную тьму.

На следующее утро, ровно в шесть часов, Бараш стоял у домика Копатыча. Медведь задумчиво пшикал на зелёные листочки из ярко-оранжевого баллончика. Гусеницы-вредители в этом году уродились знатные. Поэтому печального поэта Копатыч не замечал. Бараш пять раз выразительно кашлянул и только потом решился заговорить.

– Копатыч… – вкрадчиво начал он. – Говорят, что ты хорошо танцуешь… диско.

При слове «диско» Копатыч вдруг резко обернулся. Направил на Бараша оранжевый баллончик и грозно прошептал:

– Я больше… НЕ ТАНЦУЮ! – и пошёл к домику.

– Да-да, я знаю… – пробормотал побледневший Бараш. – Я просто хотел взять у тебя пару уроков…

Копатыч замер. Даже со спины было видно, как он зол. Помолчав пять минут, медведь процедил сквозь зубы:

– Я… не даю уроки танцев. И если хочешь хороший совет, то держись, парень, подальше от диско!

– Но мне очень надо! – взмолился Бараш. – Я хочу быть лучшим танцором!

– НЕТ! – отрезал медведь и захлопнул за собой дверь.

Бараш остался ни с чем. Он хотел было обидеться и пойти домой, но тут в голове у него вновь вспыхнули огни дискотеки. Зазвучала музыка диско. И Бараш остался.

Он окучил картошку, помидоры и даже огородное пугало. Собрал все яблоки и сливы. Наносил воды. Покрасил забор жёлтой краской, а сверху разрисовал его фиолетовыми цветочками.

Копатыч наблюдал за работой из окна. Сердце его всё больше смягчалось… И вот когда Бараш уже валился с копыт от усталости, дверь распахнулась и на крыльцо вышел ОН – ЛУЧШИЙ В МИРЕ ТАНЦОР ДИСКО!

Копатыч сильно изменился! На носу у него красовались сверкающие очки, в лапах он держал блестящий граммофон. Медведь был похож на одного знаменитого киногероя. Только вот Бараш забыл, на какого именно.

– Чувствуй ритм! – скомандовал Копатыч и, выхватив у Бараша лопату, начал считать вслух.

Раз-два! На каждый счёт медведь выкапывал ямку. Выкопав десять ямок, он остановился и молча вручил лопату Барашу. Бараш попытался повторить движения мастера, но лопата хитро извернулась и больно ударила его по макушке. Поэт закашлялся, и слёзы выступили у него на глазах.

– Амплитуда! – гаркнул Копатыч, не обращая на страдания ученика никакого внимания.

Так началось обучение Бараша. От рассвета до заката он мужественно падал с забора, путался в скакалке и зарывался носом в грязь. Тонкая душа поэта была изодрана в клочья, но Бараш ни разу не пожаловался. Он знал, что не должен злить учителя.

– Что мешает плохому танцору? – грозно спрашивал Копатыч в конце трудового дня.

– Может быть, тесная обувь? Или скользкий пол? – отвечал Бараш шёпотом, страшно боясь огорчить учителя незнанием.

– Плохому танцору мешает плохое дыхание! Ты должен научиться дышать!

И Бараш учился дышать: вдох – прыгнул, выдох – спрыгнул, вдох – зацепился за ветку, выдох – свалился в колючий репейник.

– Ритм! Амплитуда! – командовал учитель.

Однако все эти задания были проще пареной морковки по сравнению с главным испытанием. Бараш должен был взобраться на вершину холма с учителем на плечах. Но после первых шагов у поэта предательски подкашивались копыта, и учитель с учеником кубарем катились с холма. И так по сто раз за день!

Каждый раз, когда Барашу начинало казаться, что они с учителем подружились, он собирался с духом и задавал самый главный вопрос.

– Копатыч, а почему ты бросил диско?

Но всегда получал один и тот же ответ:

– Никогда не спрашивай меня об этом!!!

Бараш умолкал и с утроенной силой начинал карабкаться к вершине. Однажды во время ужасной грозы он почти достиг её. Но тут ударил гром, Бараш поскользнулся на мокрой траве и… снова очутился у подножья.

И всё же, несмотря ни на что, ученик верил: в один прекрасный день он станет ЛУЧШИМ ТАНЦОРОМ и победит в конкурсе. И каждый день снова и снова ходил по высокому забору – учился преодолевать страх.

И вот однажды в субботу это случилось! Бараш дотащил Копатыча до вершины!

Стоя в небесах среди облаков и птиц, учитель снял свои звёздные очки и впервые улыбнулся своему ученику.

– Я научил тебя всему, что знал сам, – сказал он и протянул очки Барашу. – Теперь диско у тебя в крови. Иди и побеждай!

Бараш вдруг почувствовал, что для него нет больше преград. Если бы он захотел, он бы мог сейчас спрыгнуть с холма и полететь, или спасти всех принцесс на земле, или… да что там говорить! Сейчас он мог бы сделать всё, что угодно!

Но время не ждёт – близился вечер, вот-вот должна была начаться дискотека.

Как обычно, после вечернего чаепития с бубликами и баранками Смешарики собрались на танцплощадке. Совунья протёрла клетчатым платочком пластинки. Все замерли в радостном ожидании, и тут появился Бараш.

– Смотри! Бараш вернулся! – Крош ткнул Ёжика пальцем в бок.

– Что это с ним? – шёпотом хрюкнула Нюша.

Словно не замечая всеобщего внимания, Бараш прошествовал на танцплощадку и уверенно остановился в самом её центре. Цокнул копытом по ярко-красной плиточке.

– М-музыку!

От удивления Совунья чуть не выронила пластинку с самой модной на сегодня музыкой. Но тут же опомнилась. Она надела пластинку на штырёчек и опустила сверху иголку. Раздалось мягкое «ш-ш-ш» – и воздух наполнился чудесными звуками… НЕ ДИСКО!

– Что это?! ВАЛЬС? Мне нужно диско! Поставьте мне диско! – заблеял Бараш. Звёздные очки упали на пол и разбились.

– Диско? Фи! Да твоё диско уже никто не танцует! – презрительно хрюкнула Нюша.

– Последний писк моды – белый вальс! – объявила Совунья и, бросив микрофон, плавно закружилась по площадке с Карычем.

Бараш обернулся. Нюша уносилась вдаль, обхватив за уши Кроша. Вслед парам летели разноцветные огоньки. Раз-два-три, раз-два-три – все старались попадать в такт музыке и при этом выглядели такими лёгкими, невесомыми, как мотыльки.

Бараш подобрал с пола очки и медленно побрёл с танцплощадки. У ворот его уже ждал учитель.

– С тобой было то же самое? – Бараш вдруг всё понял. – Поэтому ты и бросил танцевать?

Копатыч аккуратно взял у Бараша очки и надел их.

– Вальсы, твисты, ламбады… – сказал он. – Мода меняется, но моё сердце бьётся только в ритме ДИСКО!

Обещание

Как приятно быть взрослым! Можно сколько хочешь телевизор смотреть. Гулять, где вздумается. И брать конфеты без спроса. Но самое главное – все взрослые очень умные. Потому что они всегда знают, как правильно поступать.

Крошу очень хотелось побыстрее вырасти. Каждое утро он висел на турнике и ел на завтрак кашу с творогом. Однако пока росли только уши, сам кролик оставался маленьким и круглым. Но однажды…

Однажды Крош отыскал в лесу поляну с волшебной травой.

– Нужно подкараулить, когда она зацветёт, – рассказывал он Ёжику, размахивая для убедительности лапами. – И есть цветочки прямо там, не срывая! Съешь и сразу станешь большим и умным!

Вообще-то Ёжик собирался взрослеть постепенно, как все нормальные ёжики, но что не сделаешь ради дружбы!

Крош бежал по лесу, уверенно огибая деревья и перепрыгивая кусты. Ёжик тихонько семенил сзади. «Эта трава, наверное, жутко невкусная», – переживал он, вспоминая сладкий вкус утренних блинчиков с вареньем.

На очередном повороте Ёжик поскользнулся и упал в небольшой овраг. И, надо сказать, вылезать оттуда не спешил. Но тут подоспел Крош, схватил друга за лапу и вытащил наружу.

«У нас, наверное, борода вырастет и усы», – вздохнул Ёжик, отряхнулся и спросил:

– А мы сразу станем большими?

– Думаю, что постепенно, – крикнул Крош и поскакал дальше. – Если сразу, то с непривычки может крыша поехать!

Ёжик вздрогнул. Крыша у его домика была ещё совсем новая.

Наконец Крош сбавил шаг. В лесу стояла удивительная тишина. Над головой чуть слышно шелестели листья, сквозь кроны деревьев пробивались тонкие солнечные лучики.

И вдруг из-за кустов раздался громкий плач. Как будто кто-то включил приёмник на полную громкость. Ёжик раздвинул ветки и увидел Нюшу, которая ревела навзрыд.

– Крош… – пробормотал он. – У Нюши что-то случилось…

– Да ерунда, наверное! Бантики из моды вышли или ещё что. – От нетерпения Крош подпрыгивал на месте. – Побежали дальше!

– А вдруг что-нибудь серьёзное? – настаивал Ёжик.

Крош понял, что ежа быстро не отговоришь, и махнул лапой.

– Ладно! Трава вот-вот зацветёт. Я побегу караулить! А ты иди быстро узнай, что там стряслось, и догоняй меня!

Крош ускакал в лес, а Ёжик отправился к Нюше.

При виде Ёжика Нюша затихла и вытерла слёзы. Приличной девушке не к лицу быть заплаканной. Даже если она сидит посреди леса одна.

– Что у тебя случилось? – быстро проговорил Ёжик.

– Тузя потерялся, – дрожащим голосом прошептала Нюша. – Пёсик плюшевый!

Ёжик вздохнул с облегчением. Плюшевый пёсик – это действительно ерунда несерьёзная. Он развернулся, чтобы уйти, но тут Нюша опять заплакала, горше прежнего. Ёжик остановился. Хоть пёсик и игрушечный, но плачет-то Нюша по-настоящему. С другой стороны, Крош там в лесу один. Как поступить, если ты нужен сразу в двух местах? Ёжик подумал немного, потом вздохнул и сказал:

– Ну ладно, не плачь, найду я твоего Тузю!

– Правда? – с надеждой посмотрела на него Нюша. – Обещаешь?

И Ёжику ничего не оставалось, как сказать это маленькое слово – «обещаю». Как выяснилось позднее, слово это оказалось не таким уж и маленьким.

– Сначала я была здесь… – рассказывала Нюша.

Ёжик проверил все лопухи на поляне и даже заглянул в дупло – ничего.

– Потом пошла на луг, потом вышла на пасеку, потом покачалась на качелях, побегала за стрекозой. – Нюша старалась изо всех сил, размахивая копытцами в разные стороны. Наконец копытца запутались, и Нюша упала на траву.

– Всё ясно. Ты не знаешь, где его оставила, – подвёл итог Ёжик.

Он начал понимать, что быстро управиться не удастся. В этот момент из-за куста выпрыгнул Крош. Он покосился на Нюшу и возмущённо спросил:

– Ёжик, ты чего здесь копаешься?!

– Нюша потеряла этого… Тузю, – растерялся Ёжик. – А я пообещал найти.

– Потом найдём! Сейчас трава наша зацветёт! Ты что, не хочешь быть большим и умным? – Крош, как краб, ухватил друга за лапу и утащил его в лес.

Доставив Ёжика к месту наблюдения, Крош усадил его на пенёк, а сам отправился стеречь траву.

– Зацветай! – уговаривал её Крош. – Ну зацветай же!

Ёжик сидел на мшистом пеньке и думал. Вроде бы правильно поступил, что Кроша не бросил. Они же друзья. С другой стороны, Нюшу жалко. Ёж не находил себе места. Пенёк под ним был как будто утыкан маленькими острыми иголочками. Наконец он не выдержал, вскочил и подбежал к Крошу:

– Нехорошо получается: я пообещал, а потом… Ты здесь покарауль пока, а я мигом найду этого Тузю и вернусь!

И, не оглядываясь, убежал.

– Ты же не успеешь! Она расцветает всего на две минуточки! – в ужасе кричал Крош, но Ёжик его уже не слышал.

Он выбежал на опушку, остановился и начал вспоминать.

«Пошла на луг…» – Ёжик тщательно осмотрел на лугу каждую ромашку, каждый пучок травы. Но ничего ценного не нашёл, только крапчатую многоножку и прошлогодний галстук Лосяша. Чтобы не сбиться, он шёл точно по Нюшиным следам. Следы путались и завязывались в причудливые восьмёрки.

– Тузя! Тузя! – звал Ёжик плюшевую собаку, но Тузя не откликался.

«Потом на пасеку… Может, пчёлы его в улей спрятали?» – мелькнула догадка. Через пять минут Ёжик уже открывал крышку первого улья.

Пчёлы, как известно, насекомые дикие, и обращаться с ними нужно очень аккуратно. Пришлось Ёжику в спешном порядке покинуть пасеку. А проще говоря, убежать подальше.

Когда Ёжик отдышался, оказалось, что куснуть его всё-таки успели. Укушенный глаз распух и сильно мешал поискам. Его бы сейчас врачу показать, компресс сделать… Но обещание есть обещание! Его надо выполнять!

«Так… – перебирал он в памяти Нюшин рассказ. – Покачалась на качелях, посидела на лавочке, потом побегала за стрекозой…»

Ёжик добросовестно заглянул под качели, обнаружив там разорванное картонное сердце и обёртку от шоколадной конфеты. На лавочке у пруда лежал забытый кем-то учебник кройки и шитья, а на нём сидела большая красивая стрекоза. Увидев стрекозу, Ёжик радостно кинулся к ней, но та упорхнула прямо у него из-под носа.

«Может, нового пёсика сшить?» – в отчаянии подумал Ёжик и, прихрамывая, побрёл дальше.

День уже почти закончился, а вместе с ним закончилась и хорошая погода. Небо хмурилось и дулось фиолетовыми тучами, бурчало что-то себе под нос громом. А потом не выдержало и разревелось. В лужах начали надуваться большие грязные пузыри.

В такую погоду ни один хозяин собаку на улицу не выпустит. А Тузя где-то лежит и мокнет. Ёжик распереживался: «Был я на лугу или не был? А может, не на том лугу был? Или не всё осмотрел?» Мысли, как молнии, метались у него в голове. В темноте Ёжик сбился с тропинки и не заметил, как подошёл к краю оврага.

Жидкая грязь поехала под лапами. Ёжик попытался схватиться за какой-то куст, но куст вырвался из земли вместе с корнями. И вместе с Ёжиком кубарем полетел вниз! Подпрыгивая и кувыркаясь, они упали на самое дно…

Ёжик лежал в большой грязной луже. Голова болела, очки треснули, на боку обнаружился синяк. А ведь день так хорошо начинался! Ёжик вспомнил блинчики с брусничным вареньем, потом Кроша с травой, потом заплаканную Нюшу… и сам чуть не расплакался. «Вот дятел…» – пробормотал Ёжик и опустил лапы в воду.

И вдруг в грязной жиже он нащупал какой-то странный комочек, поднёс его к самому носу и увидел… грязную игрушечную собаку. На её груди были вышиты четыре буквы.

– ТУ-ЗЯ, – прочитал Ёжик.

И в этот момент дождь перестал и дно оврага осветилось слабым лучиком света. Тузя! Он нашёл плюшевого пёсика! Обещание выполнено! Забыв про голод и усталость, Ёжик пулей выскочил из оврага и побежал к Нюше.

Усталый, но довольный Ёжик возвращался домой. Зевая, он поднялся по ступенькам и тут заметил Кроша. Кролик сидел на крылечке и тихонько плакал, время от времени вытирая слёзы ушами.

– Что, не зацвела? – поинтересовался Ёжик, усаживаясь рядом.

– В том-то и дело, что зацвела! – всхлипнул Крош. – На две минуточки, как и полагается!

– Ты не успел съесть цветки?

– В том-то и дело, что успел! Столько их слопал, что еле хожу! – из живота кролика донеслось бурчание. – Я и тебе принёс, правда, толку от них уже никакого! Ведь их надо есть прямо там, не срывая!

Крош протянул Ёжику пучок завядшей травы и всхлипнул.

Ёжик взял пучок и осторожно откусил цветочек. Он и вправду оказался горько-невкусным, как лимонная косточка. Ёжик невольно сморщился и аккуратно отложил траву в сторону.

– Как же теперь быть? – причитал Крош. – Я стану большим и умным, а ты так и останешься маленьким и глупым?!

Крошу вдруг стало так жалко Ёжика, что он обнял его изо всех сил и прошептал:

– Но я тебя всё равно не брошу! Честное слово!

Ёжик посмотрел на друга и улыбнулся:

– Обещаешь?

– Обещаю! – выдохнул Крош и сладко зевнул.

Так и сидели они на крылечке, наблюдая восход солнца. Два закадычных друга – большой и маленький.

Прощай, Бараш!

Капитан Бараш смело вёл свой корабль по волнам. Вдоль высоких скал, мимо бурлящего водопада. Капитан спокойно смотрел вперёд. Он знал эти воды как свои четыре копыта – бояться было нечего. И вдруг – бах! – на корабль обрушилась огромная волна, он перевернулся и начал тонуть…

… Бараш очнулся от мечтаний, нырнул и вытащил утоплый кораблик. Какое замечательное было плавание! Хотя такую большую волну можно было и не гнать, но что с девочек возьмёшь – когда бельё стирают, всегда брызгаются.

– По-моему, плавать на кораблях могут только глупые люди, – сказала Нюша, выжимая носок в корыто.

– Э-э-эх, Нюша… – вздохнул Бараш и выбросил намокший кораблик в окошко.

Пролетев два метра, кораблик приземлился прямо на голову Кар-Карыча, который мирно возвращался из леса. «Откуда здесь корабли?» – удивился ворон и заглянул в окошко.

Бараш уже выбрался из корыта. Он вытирался махровым полотенцем и рассказывал Нюше про море. Солёные брызги, порывы бешеного ветра… Бараш даже покачался из стороны в сторону, показывая, как ходят моряки. Вразвалочку, чтобы не упасть при качке.

– Ведь это же так просто! Сел и поплыл! – сказал он и помахал полотенцем, как флагом.

Кар-Карыч свесился из окошка и воскликнул:

– Дружище! Да ты никак собрался в кругосветное путешествие? И никому не сказал?!

– Я?! – Бараш в ужасе посмотрел на ворона и выронил полотенце.

– Ты что – уезжаешь? – Нюша недоверчиво посмотрела на друга и вдруг представила, что Бараш уплывет.

Это ведь надолго! Настоящая разлука! Как в книжках! Не с кем будет на качелях качаться, чай пить с конфетами… Сердиться не на кого будет…

Бараш попытался объяснить, что его неправильно поняли. Не хочет он в плавание, он это просто так сказал для красного словца… Но в глазах у Нюши уже блестели слёзы.

– Я буду скучать! – всхлипнула она и высморкалась в только что постиранный носок.

Кар-Карыч понял, что надо действовать. Он вбежал в домик, схватил Бараша за плечи и решительно вытолкнул его на улицу!

– Бараш, пойдём отсюда! – прошептал Кар-Карыч. – Женщины для путешественника – самый страшный якорь!

Через некоторое время Бараш уже сидел в кресле-качалке в домике Кар-Карыча. Ворон рылся в шкафу и рассказывал поэту о будущем путешествии: о новых странах, испытаниях, опасностях… При слове «опасности» Бараш вскочил с кресла.

– Никакого путешествия не будет! – выпалил он и схватил ворона за крыло.

– Конечно, не будет! – радостно ответил Кар-Карыч.

Поэт с облегчением вздохнул. Фу-у-у. похоже, обошлось…

– Какие же могут быть приключения… – Кар-Карыч залез в шкаф с головой и вытащил железный кругляшок, – без компаса!

Копыта у Бараша задрожали.

– Прощай, друг! Плыви и не оглядывайся, – воскликнул Карыч и вручил компас поэту. Бараш начал медленно оседать на пол.

Тут в дверь постучали, и она резко открылась. Это были Крош с Ёжиком. Они принялись наперебой рассказывать, как забежали к Нюше. А она им и говорит: «Бараш уходит в море!» А они ей: «Вот это да! А с виду такой тихий, домашний! А на самом деле смельчак – ого-го!»

Крош подскочил к Барашу и забросал его вопросами: «А какой у тебя корабль? А есть ли у корабля мотор? А труба у него большая? А дым чёрный?»

Бараш начал злиться.

– Да нет у меня корабля! – бросил он компас на пол. – И никогда не было! – И Бараш наступил на компас копытом.

Крош запрыгал от радости. Если у Бараша нет корабля, значит, его нужно построить! Они с Ёжиком справятся с этим лучше всех!

– Пароход, конечно, не обещаем… – начал Ёжик.

– Но плавать будет! – закончил Крош, и оба выскочили за дверь.

– А ведь серьёзное путешествие невозможно, пока… – задумчиво произнёс Кар-Карыч. – Пока мы не позаботились о провианте!

Что такое «провиант», Бараш не знал, но у него появилась надежда. Может быть, Кар-Карыч не найдёт этот про-ви-ант и отпустит его домой?

Но ворон Бараша не отпустил. А наоборот, схватил за копыто и потащил к Конатычу. Ведь провиант – это просто-напросто еда, которую берут с собой в путешествие.

Копатыч как раз обедал. Кар-Карыч подсел к нему и сказал:

– Копатыч, путешествие у Бараша долгое, а в океане с магазинами туго…

Копатыч намёк понял. Капуста, помидоры… и бутерброды. Обязательно. Через минуту на спине у Бараша оказался огромный мешок с провиантом.

– Кстати, Бараш… – произнёс Копатыч, потирая затылок. – Я тут подумал… ты же надолго уезжаешь?

И Копатыч рассказал, что в этом году урожая много – хоть ушами ешь! А хранить негде! Можно, пока домик Бараша под склад оборудовать? Что же добру пропадать? Копатыч уже представил, какой хороший получится склад. Можно забор вокруг построить, колышками подпереть, чтоб не упал, замок повесить – загляденье! Кар-Карыч поддержал друга. Отличная идея!

– Не-е-ет! – закричал Бараш, бросил мешок и выбежал из домика. «Что они там о себе думают? Никуда я не поплыву!» – думал он, решительно шагая прочь. Через несколько шагов его догнал Кар-Карыч с мешком и крепко ухватил за плечо. Барашу пришлось повернуть к морю.

– Прощай, Бараш! – крикнул вслед Копатыч.

Кар-Карыч вёл Бараша к причалу. Проходя мимо домика Совуньи, он не смог удержаться и похвастался будущим героем. Совунья посмотрела на Бараша с жалостью:

– Это же бессердечно посылать тебя так, с пустыми руками!

Бараш радостно закивал головой. Правилыю! Это бессердечно!

– Подожди, я сейчас всё исправлю! – и Совунья исчезла в доме.

Так на спине у Бараша появился ещё один мешок с тёплыми вещами, лечебными настойками и прочими полезностями. Сова ещё собиралась положить гири, но…

– Бежим! – шепнул Барашу Кар-Карыч, и они потащились к причалу.

На берегу героя уже ждал праздничный оркестр. Копатыч бил в барабан, а Крош с Ёжиком махали флажками. Бараш грустно посмотрел на заходящее солнце и начал спускаться к воде.

– Принимай работу, Бараш! – радостно закричали Крош с Ёжиком.

Бараш посмотрел на воду и увидел… плот. Он качался на волнах и выглядел очень ненадёжно. У поэта сердце ушло в копыта.

– Мы назвали его «Ураган», – смущённо сказал Ёжик и показал табличку, которой не хватило места на плотике. – Табличку можно держать в копытах!

Бараш был так напуган, что сам не понял, как оказался на плоту вместе с мешками. Кар-Карыч начал торжественную речь.

– Мы провожаем в дальний путь Бараша… – ворон замолчал, вытер набежавшую слезу и махнул крылом. А… Ладно… Пип, руби канаты!

А в это время с маленьким кулёчком в копытах к причалу неслась Нюша. «Опять опаздываю! Как всегда… – думала она, задыхаясь от бега.

И вот впереди домик Бараша, который уже успел превратиться в склад. Нюша поднырнула под досочку, подпирающую забор, и… застряла. Она дернулась раз, два… подпорка хрустнула, но Нюша не обратила на это внимания и рванулась вперёд! Надо торопиться!

Ещё бы! Кар-Карыч только что разбил о борт корабля бутылку шипучки по старинной морской традиции. Пора было отчаливать.

Когда Нюша добежала, плотик медленно отходил от берега.

– Бара-а-аш! Лови! – отчаянно выкрикнула Нюша и бросила Барашу кулёк.

– Ловлю! Ловлю! – крикнул Бараш и потянулся к летящему подарку.

Кулёк упал точно в копыта. Нюша радостно вздохнула и тут услышала позади себя какой-то странный звук. Как будто что-то большое и тяжёлое катилось с горы. Она обернулась…

И увидела овощи. Много овощей! Целую лавину! Овощи проломили забор, вырвались из домика Бараша и теперь с бешеной скоростью неслись вниз по склону прямо к причалу. Огромные арбузы, тыквы, дыни прыгали, как мячи, взрываясь фонтанами семечек. Яблоки и морковки стайками летели следом. Огурцы разрывались маленькими бомбочками.

Лавина вылетела к причалу. Смешарики успели попрыгать в воду, только Нюше было некуда деться. Она закрыла глаза копытцами и сжалась в комочек. Вот-вот накроет!

Но овощи отпрыгнули от причала, пронеслись над Нюшиной головой и рухнули прямо на плотик. В мгновение ока плотика с Барашем не стало.

Бараш тонул. А с ним вместе тонули арбузы, тыквы, помидоры.

Компания эта поэту не нравилась, поэтому он активно заработал копытами и вырвался на поверхность…

Через пару минут он выполз на берег. Вокруг лежали мокрые «провожающие». Бараш оглянулся на море – там плавали остатки овощей: разбитые тыквы, сплющенные помидоры…

– Я же говорил: не надо! – закричал Бараш, размахивая обломком плотика. – Я вообще воды боюсь! Вы бы меня ещё на Луну отправили!

Лежащий неподалёку Кар-Карыч поднял голову. В глазах его загорелся огонёк:

– Так что ж ты сразу никому не сказал, дружище? Покорение космоса – отличная идея!

Бараш огляделся в поисках укрытия. Но нет – вокруг него стояли друзья, от которых не спрячешься.

ОРЗ

В самом конце зимы Лосяш заболел. Вычислял скорость порывов солнечного ветра, и его продуло. Этим самым ветром. Из форточки.

Теперь учёный лежал в постели, кряхтел, кашлял и чихал. А вокруг него хлопотали друзья. Совунья готовила травяные лекарства, Кар-Карыч читал больному лекцию о вреде сквозняков, а Копатыч держал свечку. Одному только Барашу никакого дела не нашлось. Поэт тихо стоял в сторонке и горестно завидовал тому, какая же хорошая у Лосяша жизнь. Лежит, ничего не делает, его кормят, поят, ставят тёплые банки. Просто праздник какой-то! И всё это только потому, что он случайно заболел!

Правда, Кар-Карыч считал, что Лосяш подхватил какую-то очень опасную болезнь под названием «инфлюэнца». Но Бараша даже это не пугало. Он стоял и думал, сможет ли когда-нибудь заболеть такой же замечательной болезнью.

Мечты его были прерваны громким криком:

– А-А-А! Больно!

Это кричал больной. Дело в том, что на него упал чайник, до краёв наполненный горячей водой. А упал чайник потому, что опрокинулся с самого края скамейки, на которую присел замечтавшийся Бараш. Все осуждающе уставились на рогатого недотёпу.

Смешарики были крайне недовольны. Они тут трудятся, спасают больного, а этот неуклюжий рифмоплёт чуть всё не испортил! И Бараша вытолкали на улицу – от Лосяша подальше! Только потому, что он на минуту задумался!

«Им нет до меня никакого дела, – вздохнул Бараш. – Всё внимание они отдают больному, а меня просто не видят! Я опять остался один, никому не нужный!»

На самом деле Бараш был не один – вместе с ним была его зависть. Она схватила Бараша изнутри за организм и принялась его трясти и расстраивать.

А в это время к домику Лосяша шла Нюша. У неё были полные копытца гостинцев: сладкая банка мёда, клубничная банка варенья и целая корзинка оранжевых мандаринов. Мандарины были очень неудобными. Они всё время падали и раскатывались в разные стороны. Нюше приходилось постоянно останавливаться, подбирать их и отряхивать. Увидев поэта, она очень обрадовалась.

– Бараш, помоги-ка! – Нюша вручила Барашу самую тяжёлую банку и, плотно обхватив корзинку, отправилась дальше.

Сделав два шага, она вдруг почувствовала неладное. Обернулась и увидела ужасную картину: рогатый обжора запустил в банку немытое копыто и слизывал с него лечебное варенье!

– Положи обратно! – что есть силы закричала Нюша и кинулась на Бараша. – Это же больному!

Вырвав банку, она быстро заскочила на крыльцо и захлопнула дверь прямо перед носом растерявшегося поэта.

Бараш остался в полном одиночестве. На холодном крыльце в окружении дикой обледеневшей природы. С крыши дома свисали огромные сосульки. Они сверкали на солнце и напоминали леденцы. Барашу сразу захотелось заесть своё горе чем-нибудь большим и чистым. Он встал на цыпочки, сорвал самую аппетитную сосульку и сунул её в рот. Но едва он откусил кусочек, как из дома вышла Совунья.

– Не грызи лёд! – строго сказала она Барашу. – Заболеешь!

«Ну и пусть», – хотел сказать Бараш, но его вдруг осенило. Заболеешь! Он заболеет, если будет грызть сосульки!

«Так… – подумал он, – я заболею, все начнут за мной ухаживать. Карыч будет разводить крыльями и важно говорить: “Инфлюэнца”, Совунья обложит тёплыми грелками, а Нюша принесёт целый рюкзак мандаринов! И всё это – ТОЛЬКО ДЛЯ МЕНЯ ОДНОГО!»

Впервые за день Бараш улыбнулся… А затем решительно запихал в рот сразу четыре сосульки!

Тем временем Крош с Ёжиком занимались важным делом – разбивали лёд на подмёрзших за ночь лужах.

– Чем скорее вскроется лёд, – кричал Крош, стукая веткой очередную лужу, – тем скорее наступит весна!

И тут прямо посреди большой ледяной лужи друзья увидели Бараша.

Стоя по пояс в ледяной воде, он жевал прозрачные ледышки и брызгал себя мутной водой.

– Бараш?! – удивился Крош. – Ты чего туда залез?

– Ты же простудишься! – распереживался заботливый Ёжик.

– Вот и хорошо! – ответил Бараш и откусил кусок сосульки.

– Что же в этом хорошего? – удивился Крош.

– А чего плохого? – ответил Бараш, опуская копыта в холодную воду. – Все о тебе заботятся, лечат, переживают…

– По-моему, он заболел и бредит, – тихо прошептал Ёжик.

Друзья переглянулись и поняли, что Бараша надо спасать. Как решили – так и сделали. Срочно сбегали за спасательным снаряжением: сачком для ловли бабочек и надувным утёнком. Обратно неслись не чувствуя под собой лап – боялись опоздать. Но поэт всё так же плескался в луже, более того – нырял со льдины в воду вниз головой!

Крош решительно сжал сачок и шагнул в ледяную воду. Кожа его тут же покрылась пупырышками, и кролик почувствовал, как превращается в ледышку. Как ошпаренный он выскочил на берег и принялся придумывать другой способ спасения.

Поразмышляв секунд пятнадцать, кролик бросился к тонкой, гибкой берёзке, которая росла совсем рядом. Обхватил ствол лапами и полез наверх. Чем выше он залезал, тем ниже обледеневшее деревце наклонялось над лужей.

Когда Крош добрался до самой вершины, ветка, по которой он карабкался, оказалась прямо над Барашем. Поэту оставалось только схватиться за неё и спастись!

Но Бараш и не думал спасаться! Его интересовали только сосательные ледышки. Увидев перед собой ветку с висящей на ней сосулькой, он несказанно обрадовался. Схватил её и дёрнул на себя. Берёзка натянулась как тетива лука. Крош изо всех сил вцепился в качающийся стволик и закрыл глаза…

И тут в дело вступил Ёжик. Он раскрутил спасательного утёнка и попытался набросить его на Бараша. До цели утёнок долететь не смог, но приводнился совсем рядом. Бараш наклонился, чтобы получше разглядеть летающую утку… Тонкая берёзовая веточка не выдержала напряжения и – ДЫНЦ! – сломалась. Деревце радостно распрямилось и запустило Кроша под самые облака!

В копытах Бараша осталась отличная заболевательная сосулька. Как раз на две простуды хватит, а может, ещё и на грипп останется! Бараш так разволновался, что даже утёнка нечаянно проткнул.

Из утёнка с оглушительным свистом начал выходить холодный воздух. Спасательный утёнок превратился в реактивный двигатель и принялся носиться по луже. Туда-сюда! Туда-сюда! А вместе с ним начал носиться и Ёжик, потому что верёвку из лап так и не успел выпустить. Теперь уже не Бараш, а Ёжик нуждался в спасении. Потому что вода в луже и воздух в утёнке были очень вредными для здоровья.

Но всё плохое, к счастью, кончается. Через пять минут гонки воздух кончился, и утёнок выбросился на берег. А за ним с неба упал Крош. Таким образом, оба спасателя очутились на твёрдой земле. Пока они приходили в себя, Бараш, не переставая, жевал сосульки. Одну за другой!

По всему было видно, что он собирается подхватить серьёзное и очень опасное заболевание! Заболеть, как следует! Чтобы ему принесли не одну, а целых десять банок мёда, не один рюкзак мандаринов, а целый ящик!

Но и Ёжик с Крошем тоже не сдавались. Если уж они решили спасти Бараша – они его спасут. И если Бараш не хочет вылезать из лужи, Ёжик с Крошем эту лужу вычерпают до дна!

Всякий, кто хоть раз вычерпывал из луж воду, знает, что вода всегда утекает обратно. Такой уж у луж закон! Зачерпнёт Ёжик целый горшок, выльет в сторонку, а лужа всё такая же полная.

Зато Бараш веселился вовсю – кувыркался, плескался, обливался холодной водой – даже позагорал немного. В общем – радовался тому, что болезнь уже не за горами.

Сил у спасателей осталось на самом донышке. Только на последний рывок. И тогда они взяли горшки-черпаки, уселись в них и поплыли к гибнущему Барашу.

Бараш сопротивлялся, как мог. Он брызгался, отпихивал спасателей… И, в итоге, вывалил их из своих кораблей прямо в воду! Но даже стоя по колено в ледяной воде, Крош и Ёжик продолжали бороться с Барашем за его здоровье! Потому что здоровье Бараша было для них важнее их собственного.

Наконец безумный поэт был пленён, и его торжественно вытащили на берег. Это была настоящая победа! Вот только радоваться спасатели уже не могли. Они себя плохо чувствовали. Точнее говоря – ОЧЕНЬ плохо!

– Кажется, я заболел, – пробормотал Ёжик и чихнул.

– И я, – подтвердил Крош и покачнулся.

– А я почему-то нет! – вконец расстроился Бараш.

Крош, которого начала бить дрожь, подхватил Ёжика под локоток и сиплым голосом прошептал:

– Ничего, ничего… Держись, дружок. Сейчас доберёмся до дома, и всё будет хорошо…

Кое-как спасатели добрались до домика Бараша, где поэт измерил друзьям температуру. Градуснику не хватило делений – температура была слишком высокой. У Кроша с Ёжиком начался такой жар, что они постоянно стонали и бредили. Им казалось, что они два больших айсберга, которые плывут по Северному Ледовитому океану.

– Ёжик… Крош… Что случилось? Вы как-то нехорошо болеете… без удовольствия… – искренне переживал Бараш, подбегая то к одному, то к другому.

Взглянув последний раз на градусник, Бараш со всех ног бросился за подмогой.

– Ну вот! Точно – инфлюэнца! – прокаркал Кар-Карыч, едва взглянув на деления. – Просто какая-то эпидемия.

Совунья была настроена более оптимистично.

– Двадцать уколов – и они как новенькие, – сказала она, достала из чемоданчика большой шприц и, пристально оглядев всех, добавила: – Кстати… Надо бы узнать, не заразился ли кто ещё…

Барашу вдруг как-то разом расхотелось болеть и очень-очень захотелось на свежий воздух – прогуляться. Чтобы не беспокоить больных друзей, он осторожно приоткрыл дверь и тихо-тихо выскользнул на крыльцо.

На улице стояла замечательная погода. Наконец-то началась весна! Под ногами сновали тоненькие змейки-ручейки, светило яркое тёплое солнце, и птицы пели свои радостные песни. Как же прекрасно быть здоровым в такой замечательный день!

Бараш любовался солнечными зайчиками, прыгающими по сияющим сосулькам, жмурился от яркого солнца. И вдруг чихнул…

– Ешьте сами своё малиновое варенье! – тут же пробормотал он и побежал домой – надевать тёплый шарфик и варежки. Впереди было так много прекрасных солнечных дней, и болеть ему совсем не хотелось!

Утерянные извинения

Бараш любил посидеть в тишине. Почитать книжку, стихи посочинять… Но сегодня был явно не его день – с самого утра из домика Бараша раздавалось задорное пение Нюши.

Окно распахнулось. Из него высунулся розовый пятачок и понюхал вкусный свежий воздух. За ним показались пухлые копытца, которые вытряхнули маленький пыльный коврик.

Бараш сидел в самом тёмном углу кровати и пытался читать книжку. «Рыцарь резко обернулся и увидел…»

– Траля-ля! – громко пропела Нюша прямо Барашу в ухо.

Бараш замотал головой, пытаясь вытрясти «траля-ля». Но не тут-то было! Ой, что это? Почему так мокро? Это Нюша, замечтавшись, натирала копыто поэта шваброй. Бараш зарычал и резко захлопнул книжку.

– Не-е-е н-н-на-до открывать окно, – медленно проговорил он. – Ты специально хочешь, чтобы я заболел?

Но Нюша не обратила на него никакого внимания. Бараш любит поворчать. У него стихи опять не получаются, вот он и вредничает. Ласково улыбнувшись, она вытерла копыто друга насухо и сказала:

– Для здоровья нужен свежий воздух. Здесь же совершенно нечем дышать.

А про себя подумала: «Вот какая я умная и добрая принцесса!»

Бараш спрыгнул с кровати, пнул швабру, захлопнул окно, задёрнул занавеску и резко сказал:

– Мне воздух не нужен! И мне есть, чем дышать!

А про себя подумал: «Я тут хозяин! Что хочу, то и делаю!»

Нюше очень хотелось ещё немного побыть умной и доброй, но у неё не получилось. Сердито засопев, она подошла к окну и распахнула его.

– Так… – сообщила она. – Давай-ка, коль я взялась помочь тебе, ты, по крайней мере, не будешь мне мешать! Иди прогуляйся лучше – сидишь здесь, как крот в норе!

У Бараша затряслись копыта. Такое бывает, когда сильно сердишься. Набрав в себя побольше пыли, поэт затопал ногами и закричал:

– Нечего командовать в МОЁМ доме!!!

Нюша ахнула и сделала шаг назад. Потом моргнула и сделала шаг вперёд… Что было дальше, поэт помнил плохо. Кажется, уходя, Нюша сломала швабру и сильно хлопнула дверью…

Стояла тёмная-претёмная ночь. Тяжёлые чёрные тучи нависали над головой. Маленькая-премаленькая Нюша шла по дремучему лесу. Деревья тянули к ней свои корявые лапы… Хищные ночные птицы вываливались из дупел. Нюша заламывала копытца и горько-горько плакала. Впереди была высокая-превысокая скала. Нюша забралась на самый её верх, громко хрюкнула и… бросилась в пропасть.

Бараш в ужасе открыл глаза. В ушах ещё звучал плач Нюши, от которого у поэта разрывалось сердце. За окном завывал ветер. Уф! Приснится же такое! Бараш вскочил с кровати. Надо проверить, вдруг она и вправду?..

Выбежав из домика, он остановился и принюхался. Пахло теплом и свежестью…

А в это время в домике Совуньи проходил женский совет. Совунья сидела у зеркала. Голова её была спрятана в тюрбан. К лицу прилипла жутко полезная маска из огурцов.

Нюша тихо сидела на стульчике, поджав копытца. Она шмыгала пятачком и теребила в руках обломок швабры.

– Я к нему… с самыми добрыми намерениями! Хотела помочь! А он… – Она скорчила рожу и, передразнивая Бараша, гадко пропищала: – «Ты специально хочешь, чтобы я заболел…»

Совунья подошла к Нюше, придерживая огурцы крыльями, и заботливо обмазала её маской:

– Он должен осознать свою вину и извиниться!

– А если он не захочет? – спросила Нюша расстроенно.

При слове «не захочет» Совунья побледнела. Лицо её вытянулось, и дольки огурцов попадали на пол.

– Когда-то давным-давно, – сказала она и всхлипнула, – был у меня очень близкий друг. Мы катались на лодочке, фотографировались, он дарил мне ромашки…

Совунья рассказывала долго-предолго. Нюша сидела тихо-претихо.

Она-то и не знала, что у Совуньи была большая любовь! Как в книжках! Нюша даже глаза прикрыла, чтобы лучше всё представлять. Надо же, на лодочке катались! Интересно, а у Совуньиного друга клюв есть? Или у него рога, как у Лосяша? Ой, а где он живёт? А лет ему сколько? Ромашки дарил… Настоящий принц! Не то что этот душный Бараш. Эх, повезло…

Нюша открыла глаза и с восхищением посмотрела на Совунью. Совунья плакала.

Нюша испугалась. Она вскочила со стульчика, подбежала к Совунье и обняла её.

Оказалось, этот, так сказать, друг… сильно обидел Совунью! Очень-очень! Сильнее, чем Бараш Нюшу.

– Я ждала извинений, но их не последовало, – Совунья высморкалась в носовой платок. – Что мне было делать? Сказать: «А мне всё равно, обижайте меня сколько угодно»?

Она собрала вещи и уехала. На поезде! В вагоне Совунья плакала и рвала фотографии друга… Она хотела забыть его навсегда! Прошёл день, потом второй, третий. От друга не было вестей. Совунья ждала, что он напишет, извинится. Но нет – ни строчечки, ни буковки! И тогда, чтобы забыть его навсегда, она начала собирать рецепты и заниматься спортом.

– Вот такая история, – закончила Совунья и тяжело вздохнула.

Бараш бежал по тёмному лесу. «Я должен ей сказать, что виноват! Извиниться! Я же это не специально сделал! Я просто хотел в тишине немного посидеть! Ну ладно, пусть она делает, как ей хочется. И окно пусть открывает!»

Поэт подбежал к Нюшиному домику. Постучал, прислушался… Никого. «Она на качелях!» – догадался он и со всех ног помчался к горе. Сейчас он встретит Нюшу, она обрадуется и сразу его простит… Но Нюши на качелях не оказалось.

И тут Барашу стало страшно. Где же она?! Неужели, и правда… в пропасть? Несчастный поэт бросился в лес. Забравшись в самую глубь, он остановился и в отчаянии закричал:

– НЮША-А-А!

Ответом ему была тишина…

Нюша и Совунья рыдали, обнявшись. Через некоторое время Нюше вдруг пришла в голову мысль:

– А если этот твой друг обидел тебя нечаянно? Может, он не собирался тебя обижать, а просто так получилось?

Совунья замотала головой! Нет, нет и ещё раз нет! Если бы это было так, он бы обязательно ей написал! А раз не написал, значит, не больно-то ему это и нужно. Ну да ладно, всё, что ни делается, – всё к лучшему. Совунья смахнула последнюю слезинку и мудро сказала:

– Всякое бывает с друзьями… То ли дело мой сундук. Он со мной всю жизнь – и ни разу не предал!

Только сейчас Нюша заметила в углу старый пыльный сундук с покосившейся крышкой…

Ах, сколько интересных вещей было в нём! Старые платья, ржавый утюг, кокошник принцессы, патефон… Нюша была очень довольна. Она выудила красивую розовую шляпку и, нахлобучив её на голову, принялась вертеться перед зеркалом.

– В этой шляпе я… – начала Совунья и замолчала…

На самом дне оставались ещё сокровища, и Нюше пришлось залезть поглубже. В дальнем углу сундука пылились какие-то журналы.

– А что за журналы здесь? – спросила Нюша. – Некоторые страницы не расклеены даже…

– А… – отмахнулась Совунья. – Когда-то выписывала, а читать времени не было. Думала, что на пенсии буду читать, да вот никак не соберусь.

Нюша принялась расклеивать странички. Вдруг там про принцев и про моду? Но нашла письмо. Нераспечатанное.

– Ой! Здесь письмо! – сказала она и протянула его Совунье.

Совунья непонимающе повертела конверт в крыльях, подумала немного и вскрыла его.

«Милая… почему не отвечаешь на мои письма? – прочитала она вслух. – Я послал их уже тридцать штук… и в каждом прошу простить меня… я виноват…»

Тем временем Нюша просматривала другие журналы…

– Здесь ещё письма! – радостно сообщила она и помахала толстенькой пачкой. – Наверное, их клали внутрь журналов! Ведь письма и журналы всё равно нести по одному адресу…

И вдруг она догадалась! Это же от сердечного друга письма! Он извинился! Но поздно! У Нюши комок подступил к горлу. Она вспомнила про Бараша. А что, если она с ним тоже больше никогда не увидится?! Через секунду Нюши и след простыл…

В домике Бараша было темно и тихо… Весь в листиках и колючках, поэт тревожно спал на стуле. Ему снились Нюша, пропасть и разбитое окно… Он ворочался с боку на бок и всхлипывал.

Вдруг дверь распахнулась, и в комнату ворвался розовый вихрь. Перед стулом он затормозил, превратился в Нюшу и, закрыв глаза, принял позу «Я готова тебя извинить, если очень попросишь».

Но Бараш извиняться не спешил. Нюша приоткрыла один глаз и только сейчас заметила, что поэт спит. Как можно спать, когда тут такое! Она начала его трясти.

Бараш вздрогнул и проснулся. Нюша! Живая и невредимая!

– Вот она я! Можешь извиняться! – выкрикнула она и растопырила копытца.

От её крика пыль в комнате взметнулась вверх и закружилась, красиво сверкая в первых лучах восходящего солнца.

Красная книга

В тот день стояла прекрасная погода. «Наконец-то!» – обрадовался Карыч. Уже месяц он мечтал о своей любимой зелёной лужайке. Какая мягкая травка была на ней в прошлом году! А какие бабочки… М-м-м…

Карыч шагал по лесу, радостно накаркивая под клюв весёлый мотивчик. Остался один поворот – и будет лужайка. Ворон вдохнул побольше воздуха, чтобы пропеть самую красивую ноту, и… жалобно пискнул.

Лужайки не было. От неё остались только ямы и груды земли. А вместо бабочек порхали Крош и Ёжик с лопатами.

– Что вы делаете? – закричал Карыч.

– Выкапываем тропинки в виде лабиринта! Будет очень весело ходить по ним и искать выход! – раздалось в ответ.

Крош с Ёжиком были очень довольны собой! Ещё бы – такой замечательный лабиринт! Они стояли и ждали, когда Карыч их похвалит.

– Там же травка была, а вы её перекопали!! – возмутился ворон. – Уничтожили целую среду обитания!

УНИЧТОЖИЛИ? Этого Крош с Ёжиком никак не ожидали. Сразу стало понятно – похвалы им не видать. Как же так? Они же для всех старались! Копали как кроты!

– Может, эту травку бизоны ели! – не унимался ворон. – А теперь они вымрут от голода! Вы что, «Красную книгу» не читали?

Выяснилось, что правда – не читали. И Карыч решил это исправить! Пока эти копатели ещё что-нибудь важное не выкопали!

Каждый Смешарик знает – книжки хранятся в библиотеке! Поэтому все вместе они побежали к Лосяшу.

Лосяш гостей не ждал. У него по расписанию был «день чистоты и порядка». Учёный как раз наводил чистоту во дворе, когда Крош, Карыч и Ёжик сбили его с ног и ворвались в дом. Даже лапы не вытерли!

В библиотеке Карыч быстренько вскарабкался по лестнице и достал с самой верхней полки большую «Красную книгу».

– Красный цвет сигнализирует об опасности, – пояснил он, смахнув крылом пыль с обложки. – Сюда занесены самые редкие виды животных. Которых осталось ОЧЕНЬ МАЛО! Их надо беречь, иначе они исчезнут!

– Как бизоны? – спросил Ёжик.

– Да… – грустно вздохнул Карыч. – Как бизоны.

Ёжик с Крошем листали книгу с превеликим интересом. Ещё бы – столько картинок с самыми разными животными! Большими и маленькими. Толстыми и тонкими. Редкими и очень-очень редкими! Ой… Крош вдруг затих и ткнул пальцем в какую-то страничку:

– Это же Лосяш!

И правда – на семьдесят пятой странице «Красной книги» была напечатана большая фотография Лосяша. Ну и дела! Лосяш, оказывается… вымирающий! От этой мысли Крошу стало очень плохо, и он перестал думать. А Ёжик так распереживался, что даже слезу пустил. Один только Карыч действовал решительно. «Жизнь нашего друга в опасности! Вперёд!» – объявил он и помчался к Лосяшу. Крош с Ёжиком рванули за ним!

Лосяша надо было спасать и немедленно! Друзья посовещались и решили – Лосяш должен в корне изменить свою жизнь! Теперь каждый свой день он будет жить строго по режиму!

1. Подъём в семь утра.

2. До восьми – зарядка с обливанием.

3. Потом здоровый завтрак. Только сено и ягель! Никаких бутербродов!

4. Каждый день после завтрака они будут измерять Лосяшу температуру и давление, а также давать витамины.

5. После приёма витаминов Лосяш пойдёт на прогулку. Вот тут необходимо особое внимание! Вдруг он споткнётся и сломает себе что-нибудь? Нет, нет и ещё раз нет! На прогулке рядом с ним будет гулять спасатель!

6. После прогулки – обед. Суп из сена. Второе блюдо из сена. И сенный компот.

Далее следовало ещё сорок пять пунктов, которые нужно было соблюдать очень строго. Иначе Лосяш вымрет!

Поначалу Лосяш ничего не мог понять. Чего это с ним все так носятся? Пледиком укрывают, матрасик подстилают? Но потом он подумал: «Друзья плохого не сделают!» – и решил не мешать им себя беречь. Правда, уже на второй день Лосяш устал. Ни минуты покоя, всегда кто-то рядом! Только захочется на звёзды в телескоп посмотреть – не тут-то было! Пора давление измерять. Только вздумаешь задачки математические порешать – пора сено есть. Тьфу! И все в один голос твердят: «Таких, как ты, мало! Тебя надо беречь!» Наконец Лосяш не выдержал и, сорвав с себя датчики, закричал:

– Хотите меня беречь – начните с моих нервов! Оставьте меня в покое!

– В по-ко-е… – задумчиво пробормотал Карыч. – По-ко-е…

И тут Карыча осенило! «Конечно!» – обрадовался он. Покой – это же безопасность!

Бедный-несчастный Лосяш! На следующее утро он уже жил за ограждением, в заповеднике. Это Карыч придумал, перечитав внимательно «Красную книгу». Повсюду висели предупреждающие знаки: «Животное с рук не кормить!», «Не гладить!», «Мусор за ограждение не кидать!»

Теперь Лосяш мог видеться с друзьями только через решётку. Кому такое понравится? Вокруг все толпятся, пальцами тычут, и, что ещё хуже, «цып-цып-цып» говорят! Как курице! Это уже не заповедник, а зоопарк какой-то!

«Так дальше жить нельзя!» – решил обиженный Лосяш и убежал в домик, подальше от зевак.

Но и в домике за каждым движением Лосяша велось наблюдение. Карыч повесил везде камеры, которые показывали всю домашнюю жизнь вымирающего на наблюдательных мониторах. Ужас! Хорошо, что Лосяш о камерах не знал!

Карыч сидел перед мониторами и клевал носом. Было уже два ночи. Вдруг дверь отворилась, и в комнату вбежал испуганный Крош.

– Твоя смена через час! Ты чего так рано? – спросил Карыч.

– Мне приснился кошмар, – Крош трясся от страха, – как будто Лосяша бурей унесло далеко-далеко. Он там бродит среди незнакомых животных, и никто не знает, что его нужно оберегать!

Карычу тоже стало страшновато. А вдруг такое и вправду произойдёт? Надо что-то придумать!

И тут Карыча снова осенило!

– Придумал! Можно сделать такой браслетик, на котором будет написано, кто такой Лосяш и куда его вернуть при нахождении, – выпалил он.

– А если на этот браслетик поместить радиомаяк, – радостно добавил Крош, – то мы всегда будем знать, где находится Лосяш, и не будем понапрасну волноваться.

Теперь дело было за малым – найти браслет. Хорошо, что в стране Смешариков был изобретатель! Всего за несколько часов Пин смастерил нужный браслет, и друзья отправились к Лосяшу.

Тихо-тихо, чтобы не разбудить посапывающего друга, они прокрались к кровати, аккуратно защёлкнули на нём браслетик и также тихо удалились. Всё! Теперь они могут спать спокойно!

Лосяш спал крепким сном. Во сне он был бабочкой – красивой, лёгкой, свободной бабочкой, порхающей с цветка на цветок.

Раздался стук в окно. Лосяшу ужасно не хотелось просыпаться. Он только что нашёл розу с чудесным сладким нектаром. Стук повторился. «И кого это среди ночи принесло?» – подумал учёный, сполз с кровати и медленно подошёл к окну.

– Нюша?! – удивился он.

– Выходи, Лосяш! – прошептала Нюша и поманила его копытцем.

Сонный Лосяш послушно вышел из дома и протянул копыто, чтобы поздороваться… И увидел браслет! Лосяш только собрался что-то сказать, как раздался щелчок – КЛАЦК! Это Нюша достала откуда-то кусачки и перекусила ими браслет.

– Беги, Лосяш, беги… – велела она. – Беги и не оглядывайся!

– Куда мне бежать? Я здесь живу! – стал сопротивляться Лосяш.

Оказалось, что всё не так-то просто. Когда до нюшиных ушей долетела вся эта история с Лосяшем и «Красной книгой», она решила сама во всём разобраться. Пошла в библиотеку, взяла там «Красную книгу» и стала читать. Весь день читала без перерыва! И узнала вот что:

– Таких, как ты, мало! Их должно быть больше. Я в «Красной книге» прочитала, что вы в неволе не размножаетесь. Беги, Лосяш, беги! – повторила Нюша и вытолкнула Лосяша за ограждение.

– Когда же это кончится… – пробормотал Лосяш и понуро поплёлся прочь от своего домика. На него вдруг навалилась страшная усталость, как будто он и не Лосяш вовсе, а вымирающий бизон.

Ну и крику же было, когда выяснилось, что Лосяш пропал! Похватав фонари, Смешарики бросились на поиски друга.

Нашли его ближе к утру. Грустный и одинокий, Лосяш сидел посреди перекопанной лужайки и плакал. Он вспоминал чудесные моменты своей вольной жизни: телескоп, книги, бабочек… Подумать только – как он был счастлив тогда!

– Лосяш! Ну, слава богу! – услышав голос Карыча, Лосяш вздрогнул.

– Слушай, ты прости нас! Мы же хотели как лучше, боялись за тебя… Возвращайся, мы больше не будем…

– А чего это вдруг вы так переменились? – насторожился Лосяш.

– Дело в том, что это была старая «Красная книга», а мы нашли новую… Мы там все, Лосяш, мы там все!

Торжество разума

Всем известно, что самый лучший день недели – выходной. В этот день можно много спать, гулять, играть и просто ничего не делать. Однако с Лосяшем всё было по-другому. Он трудился днями напролёт – изучал, считал, записывал… И всё это без выходных.

Зная, как Лосяш занят, Нюша частенько помогала ему по хозяйству. Каждое воскресенье, ровно в восемь часов утра, она приходила к учёному и делала уборку в его домике. Вот и в этот раз в 8:00 Нюша уже тщательно смахивала пыль с умных книжек.

Лосяш готовился к трудам. Выпил чаю с бутербродом, включил компьютер и… загрузил компьютерную игру. «Немного поиграю – и сразу за работу. Надо немного отдохнуть», – подумал учёный и нажал кнопку «Старт».

Нюша стёрла пыль с десятой книжки. Лосяш молчал, и она включила радио. Сначала была интересная передача – про моду. Но она быстро закончилась, и стали рассказывать про какую-то скучную Нобелевскую премию.

– И зачем вообще эти премии нужны? – недовольно хмыкнула Нюша и выключила приемник.

Лосяш как раз приближался к финишу. Сейчас компьютерный Крош перепрыгнет последний компьютерный заборчик и… Вопрос Нюши сбил лося с толку.

– Как зачем нужны?! – удивился он, напрочь забыв про игру. – Да любой учёный мечтает получить Нобелевскую премию! Ведь этим он являет миру торжество своего разума!

На слове «разума» компьютерный Крош ударился в компьютерный заборчик и сломал его. На экране зажглась большая красная надпись – ПРОИГРАЛ!

Что такое торжество разума, Нюша не знала, но вслух спросить не решилась. Потому что Лосяш как-то сильно разнервничался. Он спрыгнул со стула и теперь бегал по комнате – туда-сюда, туда-сюда.

– Когда я был так же молод, как ты, я ухаживал за одной особой, – вдруг сказал он.

Слово «ухаживать» Нюша знала хорошо и очень его любила. Она уселась на радиоприёмник и приготовилась слушать. Оказалось, что Лосяш ухаживал за особой очень-очень долго. Ухаживал, ухаживал, ухаживал, а она вдруг совершенно нелогично…

– Предпочла другого? – догадалась Нюша и вся сжалась от восторга. – Какой ужас! А почему?

Лосяш побежал к компьютеру.

– Видишь ли, Нюша… – хмыкнул он, доставая из коробки коробки компьютерный диск. – Некоторые лоси… – и Лосяш вставил диск в дисковод, – нагло полагают, что все вопросы надо решать через рога. Мол, у кого рога больше, тот и прав! Абсурд!

С этими словами Лосяш ударил копытом по клавиатуре. На экране появился лось с красивыми и мощными рогами. Он зажигательно отплясывал под бодрую музыку.

Нюше лось сразу понравился. У него были такие ветвистые рога! Но сказать об этом Лосяшу она не решилась. Потому что он всё ещё был недовольный.

– Так вот, чтобы исправить эту несправедливость, умные лоси придумали Нобелевскую премию! – сообщил учёный, выключил танцующего лося и включил прыгающего кролика.

Нюша поёрзала-поёрзала, а потом тихонечко, почти шёпотом, спросила:

– У тебя были маленькие рога, да?

Лосяш разволновался ещё больше.

– В вопросах дружбы размер не имеет значения! – сердито сказал он. – Стоит только получить Нобелевскую премию (а ее может получить только очень, ОЧЕНЬ умный лось), как тебя начинают любить все. И неважно: большие у тебя рога или маленькие! Это и есть торжество разума!

Но Нюша его уже не слушала.

– У тебя были маленькие рога… – прошептала она и посмотрела на учёного с жалостью.

Лосяш сжал зубы:

– Да, тогда рога у меня были не очень. Но сейчас они у меня хоть куда! Если бы она их сейчас увидела, она бы… – Лосяш с силой стукнул по клавиатуре.

Компьютерный Крош ударился о компьютерный заборчик и сломал его… Лосяш опять ПРОИГРАЛ!

– И ты больше никогда её не видел? – продолжила Нюша, начиная всхлипывать.

Лосяш выключил игру и слез со стула:

– Я сказал себе, что буду работать и работать! Работать и работать! Пока не получу Нобелевскую премию! И тогда она всё поймёт и прибежит проситься обратно!

Тут силы у Лосяша кончились, он устало опустился на радиоприёмник и достал носовой платок. Неожиданно радио включилось.

– За долголетние исследования… – сообщило оно, – Нобелевская премия присуждается…

– Ну… Как на этот раз зовут счастливчика? – Лосяш промокнул глаза платком и прислушался.

– Лосяшу! – закончило радио.

Услышав это, учёный упал. Вместе с носовым платком!

Когда Лосяш открыл глаза, перед ним стояли все его друзья.

– А мы всё знаем! – радостно сообщила Совунья.

– Тебя приглашают на вручение премии! – Кар-Карыч помахал перед носом друга письмом.

Все смотрели на Лосяша с восторгом. Вот лежит па спине их друг, такой обычный, круглый, домашний, и вдруг – раз! – САМЫЙ УМНЫЙ УЧЁНЫЙ НА СВЕТЕ! И ему премию вручат! НОБЕЛЕВСКУЮ! И по телевизору покажут! На весь мир!

Бараш помог учёному подняться. Неужели это правда?! Лосяш не верил своим глазам. Он попытался представить себя на сцене и тут же испугался.

– Надо подготовиться! – пробормотал он. – Я хочу выглядеть красивым и модным! Это должно быть настоящее ТОРЖЕСТВО РАЗУМА!

И началось! Сначала учёного повесили на штангу, чтобы у него спина выпрямилась. Потом вытрясли из него книжную пыль. Отпарили в горячей воде. Немного, правда, с температурой напутали – Лосяш весь красный стал. Но что поделаешь – торжество требует жертв! Сделали маникюр, педикюр, накрасили копыта бесцветным лаком. Он же этими копытами премию брать будет!

Затем приступили к косметическим процедурам. Отбеливающая маска из свежих огурцов Лосяшу очень понравилась. А вот клюквенная очистка рогов не очень.

– Толстоват немного, ну ничего – ушьём, – бормотал Бараш, измеряя учёного сантиметром.

Когда мерки были сняты, Совунья уселась за швейную машинку.

Через день костюм для торжества был готов. Лосяш застегнул пуговицы на бархатном пиджаке и нахлобучил на голову парик. Кар-Карыч внимательно оглядел его со всех сторон. «Чего-то не хватает…» – подумал он. Потом вдруг куда-то побежал и вернулся с коробочкой. В ней лежал малиновый галстук-бабочка – лучший в коллекции Кар-Карыча.

– Ты великолепен! – прошептал ворон с восторгом, прикрепив галстук к Лосяшу.

Смешарики сделали шаг назад и замерли в восхищении. Что правда, то правда – Лосяш и в самом деле был великолепен. Так великолепен, что Нюша, прижав копытца к сердцу, с восторгом крикнула:

– Она обязательно прибежит проситься обратно!

Лосяш повернулся к зеркалу и остолбенел. Перед ним стояло настоящее ТОРЖЕСТВО РАЗУМА!

Прошла минута, потом другая… Лосяш застыл, заворожённо глядя в зеркало. Вдруг он резко обернулся и испуганно пробормотал:

– Рога! Вам не кажется, что мы забыли про рога? Надо их чуть-чуть привести в порядок. Совсем капельку…

Через секунду рога Лосяша превратились в новогоднюю ёлку, Чего только на них не было! Зонтик, лыжи, вешалка, палка от пугала, лопата и два колокольчика! Всё это было обвязано верёвками и прочно примотано к рогам.

– Ну, может, достаточно? – спросил Копатыч.

– Ещё! Ещё! Рога должны быть видны отовсюду! – Лосяш даже ногой топнул – от нетерпения.

От топота чудо-юдо-рога качнулись… Вправо… Влево… Накренились вперёд и… ОТВАЛИЛИСЬ.

Лосяш пятый день не выходил из дома. Друзья очень беспокоились – ведь скоро вручение премии, а он в таком состоянии. Каждый день они приходили к домику учёного, стучали и требовали немедленно открыть им дверь.

– Я никуда не поеду! – раздавалось в ответ.

И так все пять дней. Наконец Бараш не выдержал.

– А как же ТОРЖЕСТВО РАЗУМА? – выкрикнул он в замочную скважину.

– Ну да, подумаешь, рога отвалились… – поддакнул Кар-Карыч.

Дверь распахнулась. На пороге стоял Лосяш. Вместо прекрасных рогов на головы торчали… маленькие коричневые пеньки.

– Зачем мне эти восторги и премии сейчас? – сказал он, всхлипывая. – Мне это нужно было, когда я был молод! А сейчас пусть шлют премию по почте!

И захлопнул дверь.

Наступило воскресенье. Нюша снова вытирала пыль в домике Лосяша.

Радио было выключено. Тишину нарушало только жужжание компьютера.

Несколько раз Нюша порывалась что-то спросить, но не решалась. Ей очень не хотелось расстраивать Лосяша. Но, в конце концов, любопытство победило.

– Ты не поехал, потому что не хотел, – Нюша остановилась и зажмурила глаза, – чтобы она тебя видела с маленькими рожками, да?

– Да она, наверное, меня и не помнит, – спокойно ответил Лосяш. – Вот странно: мы совершаем подвиги для тех, кому до нас уже нет дела, а любят нас те, кому мы нужны и без всяких подвигов.

И, грустно улыбнувшись, учёный нажал кнопку «прыжок». Компьютерный Крош перепрыгнул компьютерный заборчик и схватил призовую морковку. Лосяш замер. Это что же… Он что… Да! Он ПО-БЕ-ДИЛ!

Как стать звездой

Зима в этом году выдалась на славу: много снега, лёгкий морозец и солнце. Сидеть бы где-нибудь в гостях у Кар-Карыча возле тёплого камина и листать старые журналы. Красота!

Как раз этим и занималась Нюша, пока Кар-Карыч и Лосяш увлечённо играли в домино. На столе перед ними выстроились ряды чёрно-белых костяшек.

– Вот так! – Карыч стукнул костяшкой по столу.

Лосяш сделал ответный ход:

– А мы так!

Карыч посмотрел на свои костяшки и задумчиво почесал макушку. Вот невезение, придётся пропустить ход!

Нюша, подняла взгляд от страниц журнала.

– Как это, наверное, клёво, быть знаменитой звездой: печатают тебя в журналах, берут интервью… – мечтательно вздохнула Нюша. – Ах, какие бы интересные интервью я давала! Про свою жизнь и про чужую… Закачаешься!

– Я знавал многих знаменитостей, звёзд первой величины, – заметил Кар-Карыч, не отрываясь от игры в домино. Он не собирался проигрывать Лосяшу. – И все они страдали от своей славы!

Нюша вскочила и гордо вскинула пятачок:

– Ой, нашли от чего страдать! Я бы не страдала, честное слово! – Она вдруг задумалась. – Но как стать знаменитой?

– Наверное, нужно сделать что-нибудь особенное, – предположил Лосяш и шлёпнул на стол очередную костяшку.

– Да! Прежде всего, нужно поразить окружающих. И тогда о тебе все заговорят, – подхватил Кар-Карыч.

– Но как же поразить этих окружающих? – Нюша подошла к зеркалу и задумчиво посмотрела на своё отражение, будто пытаясь найти в нём ответ на свой вопрос. И тут она увидела у зеркала парик. В голову Нюше сразу пришла одна идея…

А Крош и Ёжик тем временем весело катались на ледянках – съезжали с крутой снежной горки, подскакивали на трамплинах и приземлялись в мягкие сугробы.

– Новый мировой рекорд! – радостно закричал Крош.

Ёжик со свистом пролетел мимо друга, плюхнулся в соседний сугроб и довольно провозгласил:

– Рекорд побит!

Друзья снова поднялись на горку, чтобы повторить увлекательный съезд – вернее, полёт. И вдруг… яркий луч солнца, будто театральный прожектор, осветил странную фигуру. Ёжик ахнул. Крош обернулся, чтобы понять, что так поразило друга.

– Что это?! – воскликнул Крош.

– Пока не понял, – отозвался растерянный Ёжик.

Перед ними стояла незнакомка. На голове рыжий парик, глаза спрятаны за огромными солнечными очками, губы накрашены алой помадой.

– Дурики, это же я, Нюша, – вдруг хрюкнула незнакомка и сняла огромные очки. Это действительно оказалась Нюша, только совсем не похожая на себя из-за нового образа.

– А чего это ты так вырядилась? – спросил Крош.

– Неужели непонятно?.. – возмутилась Нюша. – На кого я похожа?

Кролик хихикнул и собрался было ответить, что Нюша похожа на клоуна, но Ёжик вовремя закрыл ему рот лапой.

– Крош! Молчи!

Нюша разочарованно вздохнула:

– Ой, темнота… Журналы надо читать про знаменитостей! Я похожа на звезду!

– Ну и что теперь? – не понял Крош.

– Что «что»? Ничего!.. – взмахнула длинными волосами Нюша. – Хотите, интервью дам?

– Ты же ещё не звезда! – недоверчиво сказал Ёжик.

– Скоро буду, – фыркнула Нюша и деловито опустила очки на пятачок.

Ёжик и Крош хитро переглянулись, и кролик предложил:

– А хочешь, мы тебе поможем?

– Как это? – с интересом спросила Нюша.

Крош радостно подпрыгнул:

– Мы тебя запустим в космос, к другим звёздам.

Нюша задумчиво посмотрела на голубое небо. Улететь в космос?! Хм… Но не успела она хорошенько обдумать эту идею, как друзья усадили её на ледянку. А затем с громким «Раз, два, три!» разогнали и подтолкнули Нюшу. Она понеслась с горки и, подпрыгнув на ней, взлетела высоко вверх.

Крош и Ёжик наблюдали, как Нюша поднимается выше и выше, летит дальше и дальше и наконец исчезает за горизонтом. Настоящая звезда!

– Новый мировой рекорд! – обрадовался Ёжик.

Но Нюша в этот момент была не так рада. С громким криком она приземлилась на заснеженную крышу дома Кар-Карыча.

– Ну, вы… ваще! – рассердилась Нюша и в сердцах метнула ледянку. Но вдруг оступилась и полетела вниз, теряя на ходу парик и очки. К счастью, Нюшу поймал Кар-Карыч, который как раз вышел проверить, кого это принесло на его крышу. Он бережно отнёс в дом свою добычу.

Внутри Лосяш перемешивал костяшки домино на столе. Пока Карыч слушал Нюшу, хитрец не упустил возможность подглядеть, где какая лежит.

– Кар-Карыч, мне до звезды явно чего-то не хватает, – грустно сообщила Нюша.

Ворон погрузился в размышления, а затем уверенно сказал:

– Звезду, Нюшенька, делают её манеры!

Нюша озадаченно посмотрела на Карыча. Но что такое – эти манеры? И какие они должны быть у звезды?! Этого, увы, Нюша не знала.

К счастью, Кар-Карыч был специалист по манерам! Он-то и взялся учить начинающую звезду.

– Ходит звезда вот так, – ворон сделал несколько шагов, изящно покачивая бёдрами. – Смотрит вот так. – Кар-Карыч устремил мечтательный, томный взгляд вверх. – Говорит вот так, – произнёс он с придыханием, как романтичная особа. – Всё надо делать по-особенному!

Тем временем Лосяш вытянул костяшку, которую успел подсмотреть раньше, и воскликнул:

– Пусто-пусто!

Тут же позабыв про Нюшу, Кар-Карыч метнулся к столу и снова погрузился в игру. Он сделал ответный ход:

– Понеслась!

Нюша вышла из домика. Теперь она знала, как ведут себя настоящие звёзды, оставалось только немного потренироваться.

– Ходит вот так! – повторила Нюша движения Кар-Карыча. – Говорит вот так! – произнесла она со вздохом и гордо подняла голову:

– Ну, малышня, держись!

Нюша направилась обратно к Крошу и Ёжику. Сейчас они увидят настоящую звезду!

Крош с Ёжиком всё ещё катались с горки. И не успела Нюша даже пискнуть, как они снова усадили её на ледянку и запустили с горы.

– Раз, два, три – звёздочка… гори! – хором прокричали Крош и Ёжик.

В лицо Нюше летел снег, ветер обжигал щёки. Затем полёт резко прервался, и она очутилась в сугробе.

– Дураки невоспитанные! Что вы в красоте понимаете! – возмутилась она. Разочарованная в своей публике, Нюша отряхнулась и пошла обратно к Карычу.

В доме перед ней развернулась очень странная картина. Оказалось, ворон проиграл Лосяшу в домино и теперь жестоко за это расплачивался… Проигравший должен был выполнить любое желание победителя, даже ценой своей гордости. Так что Кар-Карычу пришлось залезть под стол и кукарекать оттуда, как петух. Но Нюша была настолько расстроена, что даже кукарекающий ворон её не развеселил.

– Ничего не понимаю! – размышляла вслух Нюша. – Я вроде уж такая особенная-разособенная, а слава и признание ко мне всё не приходят!

Лосяш заглянул под стол, оценил, достаточно ли усердно Карыч выполняет его желание, и сказал Нюше:

– Признание приходит к таланту!

Карыч оборвал очередное «ку-ка-ре-ку» на середине и подхватил слова друга:

– Точно! Я же тебе про талант забыл сказать! – Он подскочил так, что даже ударился головой о стол. – Конечно! Нужен талант!

– А где ж мне его взять? – спросила Нюша. – Может, у меня и нет никакого таланта, – грустно добавила она.

– Талант есть у каждого, – заверил Лосяш. – Нужно только его найти!

Вскоре Нюша вышла из домика и отправилась на поиски своего таланта: она смотрела по сторонам, проверяла в сугробах, заглядывала под тяжёлые лапы огромных елей… Но талант никак не находился. То ли он был такой маленький, что пройдёшь мимо – и не заметишь, то ли прятался слишком глубоко.

Нюша поднялась на вершину горки, посмотрела под ледянками, которые оставили Крош и Ёжик – а вдруг талант где-то здесь?

Но и тут его не было. Ни одного намёка!

Крош и Ёжик незаметно подкрались к Нюше сзади, чтобы в очередной раз запустить её с горки. Но не успели! Нюша сама сделала шаг вперёд и через секунду уже неслась по склону! В конце она лихо подпрыгнула и полетела прямо к сосне. Но не врезалась, нет! Нюша в полёте схватилась за ветку сосны и сделала вокруг неё полный оборот. А затем перелетела на другую ветку, выполнила тройное сальто и мягко приземлилась в сугроб. Это было что-то невероятное!

Крош и Ёжик стояли как вкопанные и смотрели на Нюшу широко раскрытыми глазами. Такого звёздного выступления они ещё никогда не видели!

Из окна домика Кар-Карыч и Лосяш громко аплодировали и скандировали:

– Браво, Нюша! Брависсимо! Настоящий талант!

Нюша с удивлением слушала овации, сидя в снегу. Получается, она всё-таки нашла свой талант? Так вот где он прятался – в сугробе! Или в ней самой? Ах, да неважно! Главное – вот оно, признание публики! Нюша вскочила на ноги и важно поклонилась. Звёзды, насколько она знала, делали именно так.

Ёжик и Крош переглянулись:

– Ничего себе полёт! – почесал за ухом кролик.

– Крош, ты так можешь? – покосился на друга Ёжик.

Тот помотал головой:

– Не знаю. Не пробовал.

Вскоре Крош и Ёжик уже вовсю тренировались летать с горки, как Нюша. Подскакивали, чтобы зацепиться за ветку, но тут же врезались друг в друга. Нюша, как великий тренер, сидела на вершине сосны и командовала:

– Спинку прогибаем… Носочки вместе… Да, так уже лучше… Хорошо…

Свой талант Нюша уже нашла. И решила, что теперь можно помочь другим открыть в себе таланты.

Вот такая выдалась зима в Ромашковой долине! Богатая на снег, на мороз. И на таланты!

Балласт

Старинная морская мудрость гласит: «Кто ищет, тот всегда найдёт». А это значит, что даже в грязной луже можно найти сокровище. Только искать нужно по-научному, используя особое оборудование: пиратскую карту с красным крестиком и резиновые сапоги для глубоководных исследований.

Крош носился с идеей поиска сокровищ уже давно. Но именно в этот день, увидев новую подводную лодку Пина, он понял – время сокровищ пришло! Большая субмарина идеально подходила для перевозки бесценных грузов. Крош быстро раздобыл нужную карту и начал готовиться к путешествию.

– Вот смотри, – убеждал он Пина. – У нас очень удобная лагуна. Если бы ты был пиратом, где бы сокровища спрятал?

Пин замялся. У него, конечно, были сокровища: гайки да винтики, но он их никуда не прятал.

– Здесь! – ответил сам себе Крош и поставил на карте жирный крест.

Когда приготовления были почти завершены, на берегу появилась Нюша. Вообще-то она давно уже подозревала, что «эти» что-то замышляют, но выжидала удобный момент. Так и есть! Ёжик перетаскивает какое-то барахло в пузатую жёлтую бочку, а Крош о чём-то шепчется с Пином. «Решили утопить домашний мусор, чтобы не выносить на помойку!» – шептала Нюша, подкрадываясь к Ёжику.

– Дзынь! – споткнувшись о заботливо подставленное Нюшей копыто, Ёжик сел прямо в ночной горшок. «Нюша пришла!» – догадался он и попытался выбраться из горшка. Но не тут-то было.

– Куда это вы собираетесь? – поинтересовалась Нюша и дёрнула горшок за ручку.

– За сокровищами, – честно признался Ёжик. Он не любил обманывать.

– Ой, не могу! – захихикала Нюша. – За сокровищами… Дуралеи! Держите меня, я падаю! – и аккуратно улеглась на песок.

Немного полежав, чтобы все хорошенько испугались, Нюша открыла один глаз и ехидно спросила:

– А вы что, под водой поплывёте? – и добавила самым своим капризным голосочком: – Я тоже хочу покататься на этой… как её… подводке!

Ёжик тактично промолчал. Капитаном был Крош – ему и решать. А Крош только рассердился – он терпеть не мог, когда девчонки неправильно употребляли технические термины.

– На подлодке! – сурово поправил он Нюшу и тут же уточнил: – Свободных мест нет!

Затем кролик развернулся и заправской морской походкой зашагал к лодке. Нюша не менее решительно зашагала рядом.

– Как это нет?! – возмутилась она и ткнула розовым копытцем в гору вещей, приготовленных для путешествия.

– Сейчас уберём весь этот мусор, и место появится!

Подбежав к лодке, она принялась безжалостно выкидывать из субмарины всё подряд. Два комплекта кубиков, сачок для ловли бабочек, даже любимые полосатые носки Кроша полетели на берег. На самом дне лодки Нюша разыскала тяжёлую гирю и уже собиралась утопить её, но дорогу преградил Пин – великий бортмеханик и конструктор подводного корабля.

– Найн, нельзя! Это балласт! – закричал он, размахивая крыльями и щёлкая клювом.

Про балласт Нюша толком ничего не знала. Зато она точно знала, что ей очень хочется покататься на жёлтой субмарине.

– Балласт? Вместо балласта буду я! – решительно сказала она, швырнула гирю за борт и прыгнула в лодку, которая тут же начала стремительно погружаться под воду.

В море тоже, между прочим, есть жизнь. Тихо плавают рыбы и медузы, медленно ползают ракообразные. Один ракообразный – назовём его просто Рак – как раз выполз погреться на солнышке. Под водой ведь тоже солнце светит. Правда, не очень ярко. Но много ли солнца нужно раку? Прилёг он на камушек, закрыл глаза, и вдруг…

Огромная тень наползла на нашего маленького приятеля. Рак очень испугался. Вообще-то он был не из трусливых, но, увидев в иллюминаторе страшную физиономию с улыбкой до ушей и прилипшим к стеклу огромным пятачком, задрожал, как мелкая водоросль.

С Нюшей, а это была именно она, Рак раньше не встречался, поэтому впечатление она произвела неизгладимое. А вот Нюша его попросту не заметила, потому что вовсю любовалась подводными красотами.

Крош тем временем пристально вглядывался в перископ – выслеживал сокровища. Вдруг из-за камня покажется сундук? Или целый пиратский корабль? А может быть, даже… Крош собирался размечтаться не на шутку, но ему ужасно мешала Нюша. Она ходила кругами, канючила и пыталась «ну хоть одним глазком» заглянуть в перископ. Капитан старался не замечать докучливую пассажирку, но тут…

– Сокровища! – дрожащим копытцем указала она куда-то вдаль.

Вся команда бросилась к иллюминатору. Но за стеклом обнаружилась лишь стайка тощих рыбок да три квёлых креветки. Одним словом, ничего интересного.

– Учебная тревога, – мило улыбнулась из-за перископа Нюша и поправила косичку.

– Женщина на корабле – плохой примета! – изрёк Пин вторую морскую мудрость.

Но деваться было некуда – не выкидывать же Нюшу с подводной лодки! Все тихо разбрелись по своим местам и многозначительно промолчали.

Подводную тишину нарушил дрожащий голос Ёжика:

– Т-т-там что-то есть, – пролепетал он, указывая на куст водорослей, где и в самом деле что-то темнело.

Пин заглушил двигатель, и лодка встала. Через несколько минут из её брюха выдвинулась длинная механическая рука. Она медленно проползла в сторону водорослей и скрылась в зарослях. Тишина! «Цоп» – раздался звенящий звук. Рука схватила загадочный предмет. Пин поколдовал немного над пультом, и все увидели находку. Вот это да! В железной клешне был зажат старый дырявый сапог.

Крош и Ёжик разочарованно выдохнули, а Нюша хрюкнула: она всегда знала, что сокровищ никаких нет. А есть одни глупости мальчишеские.

– Ну всё, поехали домой! – сказала она и нажала красную кнопку на пульте.

«Капут!» – только и успел подумать Пин. Честно говоря, он и сам толком не знал, что это была за кнопка, но чутьё подсказало ему, что дела плохи. Лодка точно взбесилась. Начала зигзагами шнырять по дну и биться о скалы. Команду швыряло от пола к потолку, от стены к стене. Спустя несколько минут бывалые подводники перестали различать, где верх, а где низ. Хотя какая разница, если на полу ты вверх ногами, а на потолке – вниз головой?

Поболтавшись немного, лодка решила сменить тактику: она завертелась и покатилась вниз по скале, подпрыгивая на особо крупных камнях. Экипаж разлетелся, кто куда: Крош повис на перископе, Ёжик прилип к иллюминатору, а Нюша вновь упала на пульт управления. На этот раз на зелёную кнопку. Лодка остановилась. Наступила подозрительная тишина. «Может, на этот раз…» – с надеждой подумал Крош, но в этот миг протяжно завыла сирена.

Кнопка, на которую села Нюша, называлась «Полный вперёд!»

Лодка послушно выдвинула дополнительные винты и рванулась вперёд со сверхзвуковой скоростью. Что означало – сначала летит лодка, а за ней несётся Нюшин крик: «…сите!..гите! Я… чу…ой…»

Большая скорость – удобная штука, если ты голоден и опаздываешь на праздничный обед, но, если ты на глубине 1 370 метров, а кругом острые скалы и голодные рыбы, большая скорость – это страшно опасно и ужасно неприятно. Сами убедитесь.

Жёлтая субмарина на всех парах летела прямо на огромную подводную скалу. Ещё секунда и – «бабах!» – лодка превратится в большую консервную банку, а Смешарики… Даже подумать страшно, во что превратятся они! До столкновения оставалась одна секунда!

Но ничего страшного не произошло. В самый последний момент лодка выискала в скалах узкий туннель и, нырнув в него, помчалась в тёмную неизвестность.

Проскочив туннель насквозь, корабль выскочил на поверхность маленького подземного озера и, оглядевшись по сторонам, аккуратно причалил к берегу.

Первым из субмарины выбрался Крош.

– Ух ты! Красотища! – воскликнул он, с восхищением разглядывая холодные каменные своды. – Настоящая пиратская пещера!

Место, и в самом деле, было какое-то пиратское. Тихое, холодное, страшное и с корабельным скелетом в углу. Нюша даже поёжилась, когда всё это увидела. Вокруг были склизкие стены, с потолка свешивались уродливые каменные сосульки, а внизу плескалось гадкое подземное озеро. Ну, и где тут красота? Жуть одна! А тут ещё какой-то дряхлый деревянный сундук стоит со старьём.

– Ой, тут кто-то вещи забыл! – сообщила Нюша, брезгливо отряхивая копытце.

Крош был очень занят. Он исследовал старинный пиратский бриг с истлевшими парусами. Но, увидев Нюшину находку, со всех лап кинулся к сундуку.

– Ура! – закричал он так громко, что стены содрогнулись. – Сундук! С сокровищами!

Эх, Крош, Крош! Все знают, что в подземных каменных пещерах кричать нельзя. Может и обвал случиться. И потом, как гласит третья морская мудрость: «Если до сокровищ рукой подать, жди неприятностей». Но Крошу было не до премудростей. Он продолжал кричать, прыгать и махать ушами.

Разбуженная его криком, пещера задрожала. Потолок затрещал, и с него начали падать каменные сосульки, а вода в озере грозно забурлила. Друзьям пришлось срочно уносить лапы. Только-только успели они юркнуть в лодку, как огромная каменная глыба погребла под собой и сундук, и остров.

Крош с Ёжиком сидели на крыше субмарины и грустили. Сокровища были почти в кармане, и вот на тебе – возвращаются с пустыми лапами. Нюша, примостившись чуть поодаль, сосредоточенно ковыряла обшивку большим ржавым гвоздём. «Сказать ей, что лодка с дыркой может утонуть, или нет?» – вяло подумал Крош. Но тут его внимание привлёк ковырятельный гвоздь.

– Что это у тебя? – спросил он, вглядываясь в железку.

– Да так… балласт… – грустно вздохнула она. – В пещере нашла.

– Ёлки-иголки! – Крош даже подпрыгнул от неожиданности. – Нюша, сокровище ты наше! Это же настоящий пиратский гвоздь!

Дальше события развивались таким образом. Нюшу хвалили, Нюше хлопали, Нюшу обнимали. Нюша была счастлива. Потому что она поняла, что жизнь-то на самом деле полна сюрпризов. Для кого-то ты в ней балласт, а для кого-то – настоящее сокровище!

Водные процедуры

Каждый хоть раз слышал правило: в здоровом теле – здоровый дух. Но не каждый знает, что следовать этому правилу иногда бывает… опасно!

Известно, что зарядка очень полезна для здоровья. Как-то раз Ёжик решил встать пораньше и провести настоящую утреннюю зарядку. Но не для себя, а для Кроша. Ёжик приготовился к разминке как следует – составил список упражнений, расписал их порядок и даже прихватил с собой полотенце. Он вывел Кроша за залитый солнцем холмик и принялся командовать.

– И раз! И два! – выкрикнул Ёжик, задавая ритм.

Крош энергично приседал, наклонялся, делал повороты и вращения лапами. Последним стало отжимание… на ушах. Какой же кролик без мускулистых ушей? Ёжик стоял рядом с полотенцем на плече и будильником в лапах – он следил за временем. Часы пронзительно зазвенели. Крош спрыгнул на ноги. Он был невероятно доволен, что сделал зарядку, и чувствовал себя превосходно.

– Всё! Теперь – обтирания! – крикнул кролик, выхватил из лап друга полотенце и протёр вспотевший лоб.

Ёжик внимательно посмотрел в свой блокнот.

– Если по всем правилам, то сначала нужно перейти к водным проце… – он перевернул страницу своего блокнота, – …дурам!

Крош почесал за ухом.

– Водные?! Вот это да! – воскликнул он. – Всю жизнь о них мечтал! Об этих процедурах! Особенно водных!

Но для водных процедур нужна вода. Где её взять на верхушке холма? Друзья огляделись. Погодите, что это? Кажется, где-то что-то… капает?

Крош посмотрел вниз – вот это да! У подножия холма были навалены камни, и из-под них сочилась вода. Крош соскочил к камням и принялся их растаскивать.

– Сейчас мы эти водные процедуры на полную мощность включим! – заявил кролик и склонился к самому большому камню – пришлось поднапрячься, чтобы сдвинуть его с места.

– Может, не надо на полную? – попытался остановить его Ёжик.

Но было поздно. Крош отодвинул булыжник, и тут же хлынула мощная струя! Кролика окатило ледяной водой, он зафыркал, затряс ушами. Брр – бодрит!

– Я так их себе и представлял, эти водные проце… дуры! – произнёс он и хорошенько вытерся полотенцем Ёжика.

Ну что ж, зарядка по всем правилам выполнена, теперь можно возвращаться домой. Крош поскакал прочь от холма. Ёжик поспешил следом. А вода из-под камней всё текла и текла, и её поток становился мощнее с каждой секундой…

– Крош, – задумчиво обратился к другу Ёжик, – у меня такое чувство, что мы с тобой что-то забыли.

– Ничего не забыли, – заверил его Крош. – Всё по всем правилам. Сначала водные процедуры, а потом – обтирания.

– Водные… – Ёжик споткнулся и покатился вниз со склона. И у подножия холма его наконец осенило: – Крош, кажется, мы забыли выключить эти самые водные процедуры!

Но кролик был абсолютно спокоен:

– Хорошие водные процедуры ещё никому не повредили.

Вот только друзья не видели, что на другой стороне холма творилось нечто совсем не хорошее. Воды становилось всё больше. Сильный поток расшвырял камни и стремительно пронёсся через поляну.

Тем временем на соседний холм бодро поднялась на лыжах Совунья. Даже летом она не переставала тренироваться.

– Никакого шевеления. Просто сонное царство какое-то, – заметила Совунья, осматривая Ромашковую долину. – А вот я всегда говорила: в здоровом теле – здоровый…

Вдруг из-за спины Совуньи поднялся мощный поток воды и подхватил лыжницу.

– Ух! – только и смогла воскликнуть Совунья.

Хорошо, что её не так просто сбить с толку – и с ног. Совунья быстро оседлала волну и на лыжах понеслась по течению, как настоящий сёрфер.

В это же самое время в другой части долины Бараш страдал утренними муками творчества. Он заламывал руки и бегал туда-сюда по полянке. Повсюду были разбросаны листы бумаги с перечёркнутыми стихами.

– Нет, это совсем не то! – вздохнул Бараш и раскинулся на траве. – Никакого вдохновения! Вдохновение, оно ведь как… река. Как струя. Нет, как стихия!

Поэт вскочил. Кажется, Бараш наконец смог поймать вдохновение за хвост.

– Стихия! Ну конечно же, стихия! Вот оно – ключевое слово! – воодушевлённо воскликнул он.

Тут на полянку ворвались водные процедуры, подхватили поэта и понесли по долине. Но Бараш этого даже не заметил. Сидя на волне, с пером и бумагой в копытцах, он творил.

– Писать стихи – моя стихия! – громко, перекрикивая шум воды, декламировал поэт. – И день, и ночь пишу стихи я!

Как же Бараш был счастлив! Окрылённый вдохновением, на высокой волне, он парил в облаках творчества.

А тем временем Пин с гордостью обходил своё новое грандиозное творение. Это был корабль, собранный из деревяшек, железок и всего, что только Пин смог найти в Ромашковой долине. Корабль был перевязан торжественной красной лентой.

– Наконец-то мой лодка готов! – довольно сказал мастер и приготовился разрезать ленту ножницами. Но, подождите! Как же корабль отправится в плаванье? Он ведь стоит на подпорках посреди полянки!

– А зачем я строить лодка не на мокрый озеро, а на совсем сухой поляна? – озадаченно пробормотал Пин.

И вдруг, словно в ответ на этот вопрос, с холмов спустилась волна и понесла корабль! Пин еле успел ухватиться за штурвал!

– Стой! А как же ленточка перерезать! – завопил изобретатель, но корабль уже отправился в своё первое плавание. Прямо в сторону Кроша и Ёжика. Беспечные друзья всё ещё шагали по дорожке к своим домикам. Внезапно прямо у них на глазах через овраг впереди пронёсся водный поток. Теперь между холмами раскинулась широкая бурная река.

– Ёлки-иголки! И откуда, интересно, всё это взялось? – удивлённо почесал за ухом Крош.

Но дальше стало ещё интереснее! По реке мчался корабль! У руля стоял Пин, а на мачте, словно паруса, болтались из стороны в сторону Бараш и Совунья – они держались из последних сил. Мачта трещала, готовая вот-вот сломаться.

– А-а-а-а! – кричал Бараш. – Стихия!

– Держись! – крикнул Крош и понёсся вслед за кораблём по берегу новой реки. – Помощь уже летит!

– По-моему, всё-таки скачет, – заметил Ёжик, но за Крошем не побежал, а озадаченно посмотрел в сторону, откуда текла вода.

Течение становилось всё быстрее. Пин решительно крутил штурвал. Право руля! Бах! Крутой берег! Лево руля! Бум! Опасный склон! Полундра!

Кролик уже мчался впереди корабля, оглядываясь по сторонам. Надо было срочно что-то придумать.

– Свистать всех наверх! – крикнул Пин, выворачивая штурвал.

Бараш и Совунья всё так же висели на мачте, но силы их были на исходе.

– Это неправильная стихия! – взвизгнул поэт и от страха закрыл глаза.

Очередная волна обрушилась на борт, и тот, не выдержав, треснул.

Штурвал оторвался. Перед кораблем оказался омытый течением островок – судно неслось прямо на него.

Они сейчас разобьются!

Крош перепрыгнул на островок, воткнул в землю две палки, накинул на них сеть и приготовился ловить друзей.

– Где тут у них фини-и-иш! – завопила Совунья.

Неуправляемые остатки корабля врезались в островок. Друзья взлетели в воздух. Крош раскинул лапы. Он их поймает! Раз! Бараш летит в «ворота». Два! Совунья следует за ним! Три! Пин несётся туда же. Сетка закрутилась, Смешарики оказались словно в мешке, повязанные той самой красной ленточкой, что не успел разрезать Пин.

– Может, с лыжами помочь? – участливо спросил Крош у Совуньи.

– Вот ещё! – недовольно ответила та, выпуская изо рта фонтанчик воды.

– Кажется, пора перерезать ленточка, – заявил Пин и щёлкнул ножницами.

Ленточка сползла, сеть раскрутилась. Спасённые наконец-то почувствовали твёрдую почву под ногами. Они были уставшие, мокрые, но целые и невредимые!

– Можно всем поставить твёрдую четвёрку, – откашлявшись, произнесла Совунья и выжала свою шапочку. – С минусом!

Бараш с Пином развели руками и посмотрели на реку. Поток уменьшался, как будто кто-то где-то перекрыл кран.

– Но тебе, Крош… – снова откашлялась Совунья. – Я бы даже сказала, нашему спасителю, пять!

Кролик счастливо улыбнулся. Бараш, Пин и Совунья начали подбрасывать героя в воздух.

– Ура! Крош! – громко кричали благодарные мореплаватели.

Кролика опустили на землю и стали аплодировать. Захлопал в ладоши и подошедший Ёжик.

– Это что, всё мне? – тихо спросил Крош.

– Кому ещё? Не мне же, – улыбнулся Ёжик.

Крош огляделся. Река исчезла.

– Эй, а куда делась вода? – удивился кролик.

– А, это я сбегал, водные процедуры выключил, – скромно сказал Ёжик. – Фух, еле-еле запихал камень обратно.

Крош призадумался. Вся радость от похвалы друзей куда-то улетучилась. Он их спас, но от чего? От потопа, который сам же и устроил?

– Это что же получается? Это… я во всём виноват? – спросил кролик.

– Нет, ты всех спас! – замахал лапами Ёжик. – Ты герой!

Все принялись водить хоровод вокруг Кроша, но тому больше не хотелось веселиться. Он размышлял. Разве может герой происшествия быть его же виновником? Нет! Разве может виновник считаться героем? Нет! Наверное, настоящий герой всё же не он…

Крош вдруг что-то понял, улыбнулся и посмотрел на Ёжика. Но тот этого не заметил. Он танцевал в хороводе, зажмурившись от счастья. Ёжик ни о чём не думал, он просто радовался. И даже не догадывался, что настоящий герой – это он!

Красота

Красота – очень важная штука. Можно жить без пирожных и велосипеда с фонариком. Без каруселей и медали за первое место тоже можно как-то жить. Можете не верить, но есть даже те, кто умудряется жить без телевизора. А вот без красоты жить никак нельзя! Не получается…

Вот и у Лосяша не получалось. Любил он красоту и умел не только видеть её, но и создавать. Чем он как раз сейчас и занимался. Лосяш вырезал прелестную картинку с цветком из журнала, вставил в рамочку и теперь собирался куда-нибудь её пристроить. Но куда? Вдоль каждой стены его домика, до самого потолка, высились книжные полки. Книги были на столе и даже на полу. Найти место для маленькой картинки было непросто. Но Лосяш не собирался сдаваться.

На верхней полке, почти под самым потолком, оказалось свободное место между книгами. Учёный сбегал за лестницей, забрался наверх и повесил картинку на гвоздь. Затем спустился, сделал несколько шагов назад и посмотрел, что получилось.

– Красота! – удовлетворённо произнёс он.

А в это время на поляне рядом с его домом Крош, Ёжик и Нюша играли в прятки. Друзья стояли кружком, и Нюша считала:

– На дороге, скрючив ноги, на гвоздях сидели йоги, тридцать дней ни есть, ни пить, всё равно тебе водить.

Нюша закончила считалку, остановившись на себе, и досадливо поморщилась. Что же такое, самой придется водить?

Крош с Ёжиком тут же рванули в разные стороны, чтобы спрятаться, но Нюша их остановила:

– Эй, подождите! Это ещё не вся считалка!

Друзья нехотя вернулись. Нюша довольно хрюкнула и стала придумывать продолжение считалки на ходу:

– Уки-пуки, друм-цацуки, на кого покажет палец, тот и будет щас водить!

Но водить опять выпало ей.

Ёжика и Кроша как ветром сдуло с полянки – умчались прятаться.

– Вот непруха-то! – пробурчала Нюша. Она отвернулась, упёрлась лбом в дерево и громко произнесла:

– Я считаю до пяти, не могу до десяти. Раз, два, три, четыре, пять…

Крош и Ёжик лихорадочно метались по лужайке в поисках укрытия.

– Спрячемся у Лосяша! – на бегу предложил Крош. Ёжик согласно кивнул и побежал за другом. – У него в доме ничего нельзя найти! – пояснил свой выбор укрытия Крош. – В прошлый раз пришёл к нему за молотком – три часа искали!

– Нашли? – поинтересовался запыхавшийся от бега Ёжик.

– Ага! Кочерыжку от арбуза! – рассмеялся Крош, приближаясь к домику Лосяша.

– Я иду искать! – раздался предупреждающий вопль Нюши. – Кто не спрятался, я не виновата!

Воздух ещё звенел от её крика, когда друзья ввалились в домик учёного. Лосяш по-прежнему стоял посреди комнаты и заворожённо смотрел на картинку с цветком.

– Привет, Лосяш! – поздоровался Крош, пробегая мимо.

– Здравствуйте! – вежливо кивнул Ёжик и спрятался за лестницей. Место показалось ему не очень надёжным, и он попробовал закопаться в кучу книг.

Но даже бесцеремонное вторжение друзей не смогло разрушить магию красоты. Лосяш не шевелился.

– А? Да… Добрый день, – только и проговорил он, не отрывая взгляда от картинки.

Крош спрятался за стол с компьютером – тут надёжнее всего. Он позвал Ёжика:

– Сюда иди!

И они вдвоём затихли в углу.

– Никак не могу понять, в чём дело. Да что же это такое? – задумчиво протянул Лосяш.

– Что случилось? – поинтересовался любопытный Крош и высунулся из укрытия.

– Да вот, повесил такую красоту, а что-то не то… – Учёный с досадой покачал головой.

Крош выпутался из компьютерных проводов, подошёл к Лосяшу, оглядел стеллажи с книгами и спросил:

– Где?

– Во-о-он там, – учёный указал под самый потолок.

– Ты бы ещё выше повесил! – хихикнул Крош, глядя на картинку. – Её же без бинокля не увидеть!

– Точно! – обрадовался Лосяш. – Сообразительный мой, вы абсолютно правы! Сейчас принесу телескоп!

Он метнулся было к двери.

Крош вздохнул. Ну какой телескоп? Он вообще о другом говорил! Крош остановил учёного.

– Картинку нужно поместить ближе! – нетерпеливо объяснил Крош.

На этом игра в прятки закончилась, начались поиски подходящего места для картинки. Ёжик, Крош и Лосяш стали двигать шкафы и перекладывать книги.

А Нюша тем временем искала своих друзей. Она обошла полянку, заглянула за каждый куст, но никого не было. И вдруг Нюша услышала знакомые голоса. Они доносились из домика Лосяша:

– Правее! – распоряжался Крош.

– Левее! Левее, – настаивал Ёжик.

– Ага! – Нюша подбежала к домику учёного и победно распахнула входную дверь.

У неё на глазах гигантский книжный шкаф медленно полз из одного угла комнаты в другой: его изо всех сил толкали Крош с Лосяшем. Ёжик наблюдал со стороны. Нюша обрадовалась – она выиграла! Ну всё, водить дальше не ей. Она постучала по распахнутой двери.

– Туки-туки, Ёжик! Туки-туки, Крош! Лосяш, привет!

Но Нюшу никто не замечал.

– Крош, туки-туки! – настойчиво повторила Нюша.

– Не мешай! – пропыхтел кролик. – О! Вот так хорошо! – радостно добавил он, когда Лосяш пристроил картинку на освободившуюся от шкафа стену.

– Ага, – согласился Ёжик.

На мгновение труженики замерли, любуясь. И только Нюша недовольно хрюкнула.

– Чего ж тут хорошего? Она же со стеной, вон, сливается! – сказала свинка.

Все посмотрели на картинку ещё раз. И правда, сливается. Как же быть? Нюша быстро нашла решение. Надо перекрасить стену!

Снова сделали перестановку, отодвинули книги. Крош принёс тазик белой краски. Друзья обмакнули в них валики и принялись за работу.

– Белый цвет означает чистоту и невинность, – вещала Нюша, старательно размазывая краску по стене. – На белом всегда всё хорошо видно. Белый подчёркивает красоту! – и с этим словами она закрасила полку вместе с книгами.

– Э-э-э… Отбеливающая вы моя… – попробовал было протестовать Лосяш. Книги ему было жалко.

– Красота требует жертв! – категорично заявила Нюша, оглядывая дела рук своих. Краска не везде лежала ровно и не доставала до потолка. Но для одной маленькой картинки сойдёт.

– Нашёл! Нашёл! Молоток нашёл! – радостно воскликнул Крош, выбираясь из-под горы наваленных друг на друга книг.

– Тихо! – скомандовала Нюша.

Пришло время увидеть настоящую красоту. Нюша взяла картинку и торжественно поднесла её к белоснежной стене. Но вдруг обнаружилось, что повесить картинку не на что.

– В этом доме есть мужчина, способный забить в стену гвоздь? – с вызовом спросила Нюша.

Ёжик понял, что это его звёздный час. Он отобрал у Кроша молоток и маленький гвоздик, подошёл к стене, размахнулся и… треснул себе по пальцу. Мимо! Переведя дух, Ёжик предпринял вторую попытку, но опять вышло не очень – гвоздь согнулся и стал похож на запятую.

Крош пришёл другу на помощь. Из груды хлама он достал гигантский гвоздь и кувалду. И чего только не найдётся дома у Лосяша! Гвоздь Крош вручил Ёжику, велел поднять повыше и крепко держать. А сам занёс кувалду над головой. Зрелище было устрашающее. Огромный гвоздь. Маленький Ежик. Гигантская кувалда.

Лосяш зажмурился. Раздался громкий треск, на мгновение дом сотрясся, как при землетрясении. Учёный с опаской открыл глаза. И увидел торчащий из стены гвоздь, на который Нюша наконец-то повесила картинку. Все трое, Ёжик, Крош и Нюша, с нетерпением ждали, что скажет хозяин дома.

Лосяш вздохнул с облегчением и расплылся в довольной улыбке. Всё-таки это была красота. А на белой стене – особенно заметная. Права оказалась Нюша.

Вдруг по стене побежали трещины… и вся она, вместе с картинкой, обвалилась на улицу, подняв облако пыли.

Лосяш стоял с открытым ртом, не зная, что сказать. Крош нервно передёрнул ушами и перепрыгнул с места на место. Ёжик прикрыл глаза, готовясь к худшему. Нюша вышла вперёд и окинула взглядом открывшийся перед ней пейзаж. Верхушки елей заливали лучи заходящего солнца. Под ярко-голубым небом зеленела трава, там и тут порхали симпатичные бабочки.

– Какая красота! – восхищённо произнесла Нюша.

Крош поддержал её, надеясь приободрить Лосяша:

– Да, и всё так натурально!

– И ши-широкоформатно, – слегка запинаясь, добавил Ёжик с улыбкой.

– А свежесть какая! – продолжила Нюша и вдохнула прохладный вечерний воздух. – Ой, так бы и стояла здесь всю жизнь!

Лосяш посмотрел на деревья, бабочек и солнце. И правда, какой прекрасный пейзаж!

– Да, красота – это страшная сила! – наконец согласился Лосяш.

Воодушевлённые, друзья отправились играть в прятки на улицу – поближе к красоте. Водить выпало Лосяшу. Он стоял посреди поляны, прижимая к себе картинку с цветком, и громко считал вслух:

– Раз, два, три, четыре, пять, я иду искать.

Радостные Крош, Ёжик и Нюша бросились врассыпную. И пока они прятались, каждый из них успел полюбоваться тем, как лучи заката расцвечивали лес всё новыми удивительными красками под тихое пение птиц.

– Кто не спрятался, мои ценители прекрасного, я не виноват! – крикнул Лосяш и посмотрел на картинку у себя в копыте.

Удивительно, сколько красоты бывает на свете! Главное, уметь её замечать.

Магнетизм

А знаете ли вы, друзья, что все на свете подчиняется законам природы? Вот, например, есть такой закон природы – закон всемирного притяжения. Захотела Нюша увидеть Бараша, взмахнула ресницами, посмотрела кокетливо – и Бараш уже тут как тут. Притянулся! С цветами и полным ведром конфет.

Но законы, как и всё остальное, когда-нибудь ломаются. И тогда приходится их чинить собственными руками…

Всё утро Нюша гуляла вокруг Бараша. Строила глазки, принимала красивые позы, но он почему-то не притягивался. Сидел себе под деревом да читал. С девяти часов утра, между прочим!

И Нюша пошла на крайние меры. Она уставилась поэту в затылок и зашептала:

– Бара-а-а-ш. Иди сюда-а-а-а. Сюда-а-а! Сюда-а-а!

Бараш вздрогнул, поднял голову, почесал копытом левый рог и… продолжил читать дальше.

Нюша чуть было не расплакалась от горя. Противный Бараш – не притягивается! Да ещё эти Ёжик с Крошем. Набежали со своими лопатами – притягивать мешают. Бидон, видите ли, потеряли с морковным соком. Сначала закапывают, а потом найти не могут! Нюша постаралась снова сосредоточиться на Бараше, но где уж там!

– Нашёл! – вдруг завопил Крош. Лопата наткнулась на что-то твёрдое.

Но это был не бидон… К лопате прилипла какая-то странная штуковина. Ёжик осторожно наклонился, чтобы разглядеть получше… Дзынь! Очки слетели с его носа и приклеились к находке.

Недолго думая, друзья побежали к домику Лосяша. Потому что все подозрительные предметы нужно в первую очередь показывать взрослым!

– Что вы там нашли, покажите! Что это? – Нюша совсем забыла про Бараша и помчалась вслед за ними.

Но разве за Крошем угонишься? Когда Нюша влетела в дом, Лосяш уже рассматривал находку. Она была похожа на подкову, только одна половина была красного цвета, а другая – синего. Повертев её немного в копытах, учёный направил находку в сторону стола.

Сначала ничего не произошло, а потом железный подстаканник зашевелился и пополз по столу. А за ним двинулась чайная ложка. Нюша, Крош и Ёжик открыли рты от удивления.

– Вот это фокус! – воскликнул Крош.

Учёный между тем совсем не удивился. Как ни в чём не бывало он притянул стакан к себе, размешал сахар, глотнул чайку и спокойно сказал:

– Это магнит! Он обладает способностью притягивать…

– Бидон! – вспомнил вдруг Крош.

– Да кому нужен бидон! – В Нюшиной голове снова возник Бараш. – А можно ли им притягивать интересных собеседников? А?

Вопрос, конечно, был интересный. Если магнит может притягивать разные нужные вещи, значит, он и Бараша притянет! Нюша разволновалась и даже порозовела немного. Ей не терпелось испытать магнит, но Лосяш продолжал умничать:

– Магнетизм присутствует во многих явлениях…

Заснуть можно от скуки! Заснуть и никогда не узнать, хватит ли магниту сил, чтобы притянуть целого барана. Нюша больше не могла ждать. Ловким движением она выхватила магнит у Лосяша и ринулась к двери.

– Нюша, это ведь мы его нашли! – возмутился Крош.

– Вам-то он зачем? Вы и так с Ёжиком как намагниченные! За уши друг от друга не оттащишь! А мне надо! – хихикнула Нюша и захлопнула за собой дверь.

А между тем Бараш даже не подозревал о Нюшиных страданиях.

У него хватало своих. С самого утра поэт не сочинил ни одного нового стихотворения. Ему пришлось даже перечитать большой словарь новых слов, но вдохновения не случилось.

И теперь ему хотелось только одного – закрыть глаза, заткнуть уши и окунуться в море страдания и слёз. Поэтому, когда возле карусели замаячил розовый силуэт, Бараш не обратил на него никакого внимания.

– Ну давай же, Бараш, притягивайся! – Нюша сидела за кустом и тыкала магнитом в сторону несчастного поэта.

Бараш встал. Кажется, сработало. Но нет! Он развернулся и понуро зашагал по тропинке к своему домику.

– Хм. Расстояние, что ли, слишком большое? – Нюша вздохнула и решила в следующий раз подобраться к нему на расстояние вытянутого пятачка!

А в это время Крош с Ёжиком продолжали поиски пропавшего бидона с соком. Ёжику, правда, эти раскопки порядком поднадоели. Он выкопал уже пятнадцатую яму – и ничего. Зато Крош был бодр и надежды не терял:

– Он должен быть где-то здесь! Не надо было отдавать магнит Нюше! С ним бы мы быстренько бидончик нашли!

– А ты уверен, что вообще его закапывал? – Ёжик устало шмыгнул носом. Ему уже не хотелось морковного сока. Ему хотелось плакать.

– Если ты мне не веришь, то и не надо! Без тебя найду! – обиделся Крош и ускакал за куст.

Вот те на! Ёжик даже дар речи потерял. Он целый день копал, как ненормальный, все лапы стёр! И не ради сока, между прочим, а по дружбе! А Крош его бросил!

– Ну и пожалуйста! – обиделся он, бросил лопату и пошёл куда глаза глядят.

Если твой друг далеко и, кажется, совсем про тебя забыл – не плачь понапрасну, напомни ему о себе. Нюша так и сделала.

– Бараш, ты ничего такого не чувствуешь? – спросила она, едва переступив порог домика поэта.

– А что я должен чувствовать? – нахмурился Бараш.

Нюша даже удивилась немного.

– Как что? Притяжение! – Она достала из-за спины магнит и весело им помахала.

Зря она не дослушала учёного Лосяша! Иначе никогда бы не стала размахивать таким опасным предметом, как магнит!

Все железки в доме угрожающе зашевелились. Из-под шкафа вылезла гантеля, утюг с грохотом соскочил со стола и пополз к Нюше.

– Ой! А что это у тебя всё двигается? – Нюша сделал шаг назад. Железяки бросились за ней.

Ежик брёл по тропинке и думал о том, что дружба – она как магнит. Примагничивает – не отлепишься.

– Взы! А-а-а-а! Бдыщ! А-а-а! – раздался впереди жуткий скрежет и крик.

Со стороны домика Бараша прямо на Ёжика неслось что-то розовое, визжащее, окружённое со всех сторон клацающими железками. «Я пропал!» – только и успел подумать Ёжик, как на него посыпался железный град.

Нюша – а это, конечно, была она – лежала на дорожке, усыпанная с головы до ног ложками и кастрюлями. Откопав себя из-под завала, Ёжик подполз поближе и начал раскапывать Нюшу. Железки с грохотом откатывались в сторону, и вот наконец появился знакомый пятачок.

– Нюша, – устало произнёс Ёжик, – ты не могла бы одолжить мне магнит на время. Кажется, мы с Крошем размагнитились.

– Да этот магнит ничего, кроме железяк, не притягивает! – возмутилась Нюша, сверкая глазами из-под большой кастрюли.

Когда девочка злится, к ней лучше близко не подходить. Это тоже закон природы! На этот раз Нюша так разозлилась, что бросила магнит на землю. Хрясь! Его половинки разлетелись в разные стороны.

Мимо как раз шёл Лосяш. Он всё ещё рассказывал о силе притяжения, хотя все уже давным-давно разбежались. Увидев половинки, Лосяш поднял их с земли и сказал:

– Заметьте, если магниты неправильно перевернуть, они будут не притягиваться, а отталкиваться!

– Это касается только железяк! – недовольно хрюкнула Нюша.

– Нет, это закон природы! Он для всех! – ответил Лосяш и строго посмотрел на Нюшу:

– Без исключения!

И тут на тропинке появился взволнованный Бараш.

– Нюша, я почувствовал! – кричал он. – Я почувствовал!

Глаза у Нюши заблестели, косичка взволнованно дрогнула. Он почувствовал притяжение и соскучился! Теперь Нюша была готова простить ему всё на свете! В конце концов, с кем не бывает!

– Я почувствовал, что у меня пропала вся посуда! – Бараш поднял с земли железную сковородку, ложку и маленькое ажурное ситечко.

У Нюши в груди что-то неприятно ёкнуло, и её озарила страшная догадка. Их с Барашем магниты неправильно перевернулись!

– А как сделать так, чтобы магниты снова встали правильно и больше никогда не отталкивались? – поинтересовался Ёжик. Ему очень хотелось помириться с Крошем. Он уже успел соскучиться по ушастому другу.

Лосяш задумался. До сих пор он изучал обычный магнетизм, а теперь ему предстояло разработать магнит для притяжения друзей. Задачка не из простых!

Учёный перелистал кучу книг, вспомнил разные сложные формулы, несколько раз всё сложил и один раз вычел. К вечеру ответ был готов!

Если две половинки магнита привязать с двух сторон карусели, а потом раскрутить её, как следует, то… возникнет огромное поле притяжения! Все маленькие магниты, которые окажутся в этом поле, перевернутся и начнут притягиваться. В том числе и магниты дружбы! Теперь оставалось только построить магнитно-дружескую установку!

До позднего вечера Лосяш соединял цветные проводки, проверял свои приборы и гремел железками.

И вот, когда на небе взошла луна, всё было готово.

Размагниченные заняли свои места на карусели, пристегнулись и начали волноваться.

– Возможно, нам повезёт, и мы не только останемся в живых, но и начнём притягиваться! – напугал всех Лосяш и дёрнул за рычаг.

Карусель закружилась. С каждой секундой она кружилась всё быстрее и быстрее! Мелькали ёлки, вертелось небо, в конце концов, всё слилось в одно сплошное кружащееся чёрное пятно.

– Крош, у тебя магнит перевернулся?! – закричал Ёжик куда-то в темноту, чувствуя, как у него внутри всё переворачивается.

– Да-а-а! Ура-а-а! – раздалось откуда-то издалека.

– И у меня! – закричал Бараш.

– И у меня! – обрадовалась Нюша.

Тут из кустов вылетело что-то жёлтое и упало прямо Крошу в лапы! Это был долгожданный бидон с морковным соком. И всем сразу стало ясно – закон всемирного притяжения починился!

Живые часы

Крош, Ёжик, Нюша и Бараш ещё вчера договорились, что сегодня с самого утра пойдут на пляж. И вот, прихватив солнечные очки, пляжный зонт и мячик, Нюша, Крош и Ёжик нетерпеливо поджидали Бараша в назначенном месте. Только поэта всё не было и не было…

Крош недовольно ходил туда-сюда вдоль кустов.

– Где же этот Бараш? – проворчал он и даже топнул от раздражения. Затем обернулся к друзьям, но Нюша и Ежик только пожали плечами.

Крош заглянул в корзинку, которую держал Ёжик, выудил из неё большой будильник и уставился на циферблат.

– Уже полдевятого! – возмутился Крош.

Так просто он это не оставит! Надо пойти к Барашу домой и выяснить, чего он там копается.

А Бараш, ничего не подозревая о своем проступке, спал, как младенец. Возле кровати надрывался его собственный будильник, в комнате царил беспорядок. Повсюду были следы бессонной творческой ночи поэта: по полу разбросаны исписанные и скомканные листы, перья, карандаши…

Но Бараш сладко спал и совсем не слышал ни звона будильника, ни громкого стука. Это Крош барабанил в дверь.

Наконец Бараш всё-таки открыл глаза и, зевая, сел в постели. В голове его всё смешалось. Кто это шумит? Будильник? Или он слышит недовольный голос Кроша? Тут будильник упал на пол и рассыпался на мелкие винтики и шестерёночки. Вот теперь сонный поэт прекрасно услышал крики Кроша.

– Бараш! Бара-а-а-ш! – звал тот.

Сколько времени? Проспал? Сильно проспал!

Бараш с полузакрытыми глазами сполз с кровати, механически поднял сачок и банку для бабочек и направился к остальным.

Когда дверь распахнулась, Крош не удержался на ступеньках и кубарем покатился с крыльца.

Друзья уставились на Бараша. Поэт зевнул, прикрыв рот копытцем.

– Ну как же так можно! – сердито заговорил с ним надувной мяч. Бараш не сразу понял, что перед ним – Нюша, которую было почти не видно из-за большой игрушки.

– Мы все тебя ждём! – воскликнула свинка и перехватила мяч поудобнее. – А я, между прочим, дама. А жду, как будто это ты дама, а я и не дама вовсе!

Бараш понуро спустился с крыльца и покорно выслушал посыпавшиеся на него упрёки. Что поделать, заслужил…

– Мы же, так сказать, условились, – с укором сказал Ёжик.

Крош размахивал лапами и громко возмущался:

– И совершенно необязательно было писать стихи именно в эту ночь!

Друзья двинулись в сторону пляжа. Сонный Бараш поплёлся следом. Спать, спать, ему так хотелось спать! А Крош все не унимался:

– Можно было сделать это заранее, ну, хоть на прошлой неделе!

– Или завтра… – кивнул Ёжик.

– Да! – воскликнул Крош. – Или на следующей неделе…

Они поднялись на вершину живописного холма. Светило солнце, порхали бабочки. Бараш еле-еле волочил ноги. Глаза его слипались. Вдруг он споткнулся о камень и упал. Глаза Бараша закрылись. Ещё чуть-чуть, и он уснет. Нюша посмотрела на поэта с осуждением и хмыкнула: всё ещё злилась за то, что Бараш заставил даму ждать. Крош обернулся и вскипел пуще прежнего.

– Что это такое? – закричал он. – Хочется, значит, спать?! А почему мне, например, не хочется?! – Крош сверлил друга сердитым взглядом. – Или вот Нюше? Или Ёжику?

Ёжик совсем не был готов к тому, что про него зайдёт речь, и как раз сладко зевнул. Пришлось срочно сделать вид, что это он не зевал вовсе, а просто случайно открыл рот.

Бараш угрюмо поднялся и молча побрёл вслед за остальными. Какие там споры, когда едва стоишь на ногах!

Друзья вышли на поляну. Крош с улыбкой огляделся вокруг:

– Ведь уже давно солнце взошло. Жуки, вон, всякие проснулись. Бабочки разные…

– И Совунья, – внезапно добавил Ёжик.

И правда – чуть поодаль на берегу энергично делала зарядку Совунья.

– Да, и она давно не спит, – подхватил Крош. – И вообще, кто в такое время может спать?

Но стоило ему осмотреться повнимательнее, как он увидел… спящего Кар-Карыча! Его домик был как раз неподалёку. Ворон сидел на крылечке в кресле-качалке и мирно дремал, укрывшись газетой. Крош не поверил своим глазам. Ну что такое с этими сонными мухами!

– Карыч! Ты что, спишь?! – подскочил он к Карычу.

Ворон тут же проснулся и от неожиданности подпрыгнул в кресле, газета слетела с его лица.

– А?! Что?! Нет, я читаю… – возразил он и уткнулся в кроссворд.

Но Крош был полон решимости разбудить всех вокруг. Он отобрал у Кар-Карыча газету и потребовал:

– Ты бы лучше придумал, что нам делать с Барашем. Он опять проспал!

Бараш смотрел под ноги. У него не было сил даже поднять глаза.

– Я, конечно, проспал… – жалобно признал Бараш. – Но я ведь проспал не нарочно!

Все взгляды обратились к нему.

– А я, между прочим, дама! – снова заявила Нюша.

– Нам вообще-то тоже спать хочется! – подключился Ёжик.

А Крош подошёл вплотную к Барашу и гневно воскликнул:

– Как это так – не нарочно? А?

Кар-Карыч решил спасти несчастного Бараша. Он зевнул и сказал:

– Бараш не виноват.

– Как не виноват? – опешил Крош.

Все уставились на ворона. Кар-Карыч принялся терпеливо объяснять:

– Бараш не виноват, потому что он так устроен. Внутри каждого из нас есть свои живые часы, и они говорят нам, когда ложиться спать, а когда пора вставать. – Ворон снова зевнул. – И у всех эти часы разные.

Эти слова успокоили Бараша. Настолько, что он окончательно перестал чувствовать себя виноватым и… уснул прямо стоя! Нюша удивлённо посмотрела на него.

– И у нас тоже разные часы? – уточнила она.

– Конечно! – ответил Кар-Карыч. – Если кто-то просыпается рано, то и засыпает рано. Его называют «жаворонком». А если наоборот – «совой».

Все посмотрели на Совунью. Она продолжала делать упражнения и бодро считала:

– И ра-а-аз, и два-а-а. И раз, и два, и три, и четыре!

Тут Кроша осенило:

– Выходит, Совунья… жаворонок?!

Всеобщее внимание снова переместилось на Карыча.

– А… Ну да, ну да, – закивал он и опять накрылся газетой.

– А ты тогда… – Крош задумчиво почесал за ухом. – Кто?

– А я – сова, – пробормотал ворон и захрапел.

– Значит, Бараш и в самом деле не виноват… – решил Ёжик.

– Тс-с! – шикнула Нюша и кивнула на дремавшего Бараша. Ну, раз он «сова», что теперь поделать? Пусть спит.

Друзья снова двинулись в путь, осторожно ведя с собой спящего Бараша. Поэт брёл по тропинке и прямо на ходу досматривал последний сон. Нюша мягко подталкивала его в спину мячом, Крош расчищал дорогу от коварных камней, а Ёжик нёс банку для бабочек, сачок и корзинку, стараясь ничего не уронить.

Так они добрались до пляжа. В безоблачном небе ярко светило солнце, море было спокойным и тихим. Бараш спал на пледе, заботливо прикрытый от солнца большим зонтом.

– Эх, сова, – улыбнулся Крош, поправил зонтик и побежал к Нюше и Ёжику играть в мяч.

Что это была за игра! Подачи получались одна лучше другой, друзья прыгали и радостно кричали. Весь день они собирали цветы, купались и нежились на солнышке.

Когда солнце стало клониться к закату, Нюша, Крош и Ёжик обессиленно повалились на песок. У них выдался отличный денёк! И тут…

– Какой чудесный вечер!

Крош, Ёжик и Нюша с трудом открыли глаза и сели. Что это такое? Выспавшийся Бараш радостно скакал по берегу с сачком!

– Ну что же вы лежите? Идёмте купаться! – позвал он.

Но Нюша, Ёжик и Крош… заснули! Они привалились друг к другу и тихонько посапывали. Зато Бараш был полон энергии! Он прыгал и бегал с мячом, плескался в воде и веселился.

– Друзья, спасибо, что вытащили меня из дома!

Бараш так радостно скакал на мяче, что тот не выдержал и лопнул с громким звуком. Крош, Ёжик и Нюша вздрогнули и открыли глаза. Но ненадолго – внутренние часы снова позвали их спать.

Бараш, ничего не замечая, воскликнул:

– А знаете что? Пойдёмте ко мне! Я почитаю стихи, которые написал прошлой ночью.

И Бараш бодро потащил друзей за собой. Возражения не принимались!

Поэт оставил Смешариков на ступеньках крыльца, а сам вбежал в домик и принялся перебирать стихи, написанные ночью. Он искал лучшее стихотворение, чтобы поразить всех.

– Вот, это подойдёт! – поэт вытащил один лист, пробежал его глазами и довольно кивнул.

Бараш вернулся на крыльцо, встал в торжественную позу, чтобы начать читать, и только тогда заметил, что друзья спали. Нюша уютно свернулась калачиком прямо на ступеньках, Ёжик рядом сопел с открытым ртом, а Крош уткнулся носом в траву. Слушать поэта было некому. Бараш ласково посмотрел на них и решил никого не будить.

– Эх вы, – тихонько сказал он. – Жаворонки…

Что поделать, у всех свои живые часы. А друзья всегда остаются друзьями, даже если эти самые часы у них не совпадают.

Это сладкое слово «мёд»

Всё в долине было спокойно: светило солнце, порхали бабочки… Вдруг тишину погожего денька нарушил вой сирены. Из-за высокого холма вылетела машина скорой помощи. Она вся тряслась и ходила ходуном, подпрыгивая на кочках. Крош лихо крутил руль, рядом с ним еле держался на своем месте Ёжик, а сзади сидели Карыч и Совунья, готовые спасать и лечить.

Карыч с тревогой взглянул на наручные часы.

– Подбавь газу! – крикнул он водителю. – В этот раз мы можем не успеть!

Крош кивнул и вдавил педаль газа в пол. Машина взревела и понеслась ещё быстрее. Впереди показался домик Копатыча. На лужайке перед домом без сознания лежал сам хозяин. Вокруг него валялось множество пустых бочонков из-под мёда. Совунья соскочила на землю, не дожидаясь, пока машина скорой помощи затормозит, и подбежала к Копатычу. За ней спешили остальные. Совунья вытащила из медицинской сумки градусник и без лишних церемоний засунула его больному в рот. Крош и Ёжик достали специальный электрический прибор для стимуляции сердца и обступили Копатыча. Карыч принялся командовать ими.

– Раз и два! – махал он крылом. Крош с Ёжиком опускали прибор на грудь Копатыча, пчеловод вздрагивал, но не открывал глаза. – Раз и два!

– Мы его теряем! – в ужасе воскликнула Совунья, проверив показания градусника.

– Раз и два! – закричал Карыч, подгоняя Кроша и Ёжика. – И раз, и два! И раз, и два!

Копатыч застонал. Карыч решил попробовать ещё одно средство. На полянке стояло ведро с водой. Он схватил его и окатил Копатыча водой с головы до ног. Копатыч открыл глаза и тут же сел, удивлённо оглядываясь.

– Фу-у-х… – Совунья утёрла пот со лба. – Кажется, успели.

Пока Копатыч откашливался, вся бригада скорой помощи переводила дух. Карычу даже пришлось проглотить пару таблеток, чтобы успокоить нервы.

Крош заглянул в один из пустых бочонков.

– Он опять объелся мёду! – с негодованием произнёс кролик.

Да, этот случай был не первым! Копатыч постоянно объедался мёдом, а друзьям приходилось его откачивать! Поэтому Смешарики приняли тяжёлое решение: спрятать оставшийся мёд в сарае.

Сидя на лавочке, Копатыч с волнением наблюдал за тем, как драгоценное лакомство исчезает за деревянной дверью.

– Честное слово, не понимаю, как это происходит! – Копатыч нервно хихикнул. – Я собираюсь попробовать совсем капельку, а потом… А потом не могу остановиться. Странный какой-то мёд… но такой вку-у-усный!

Карыч закрыл сарай на засов, повесил огромный замок и запер его на ключ.

– Всё! – заявил он, уперев крылья в бока. – Никакого мёда!

– Правильно! – закивал Копатыч. – Согласен! Верное решение!

Никто из спасателей и не сомневался в этом. Мёд под надёжной защитой – теперь можно и отдохнуть. Смешарики направились к машине.

Провожая взглядом удаляющихся друзей, Копатыч жалобно крикнул им вдогонку:

– А зачем вы ключик с собой забираете?

Ответа не последовало. Друзья уехали… Копатыч со вздохом огляделся. Как грустно! Без друзей, и без мёда… А ведь он совсем рядом… В двух шагах!..

Уже через секунду Копатыч бросился к сараю, навалился на дверь всем телом и… снёс её с петель! Бочонки с мёдом выкатились на улицу и сшибли его с ног. Копатыч упал на спину, поймал один бочонок и расплылся в блаженной улыбке. Он знал, что много мёда ему нельзя – ложку-две, не больше. Тут главное – вовремя остановиться.

– Всего капельку!.. – поклялся себе Копатыч, делая глоток. А потом ещё один, ещё и ещё.

И вскоре по долине снова разнёсся вой сирены скорой помощи…

Когда друзья в очередной раз привели Копатыча в чувство, всем стало ясно, что проблему надо решать радикально. Совунья принялась деловито расхаживать по двору.

– Поскольку изолировать мёд от пациента не получилось, считаю необходимым изолировать пациента! – заявила она.

Друзья-спасатели полностью поддержали такое решение. Копатыча затолкали в дом и закрыли дверь с такой скоростью, что он не успел и слова сказать. Карыч повесил на дверь снаружи массивный засов и табличку, которая гласила: «Карантин».

– Кормёжка и прогулки пациента по расписанию. Дежурим по очереди, – раздавала инструкции своим коллегам Совунья.

Копатыч принялся колотить в запертую дверь. Из домика доносились его гневные крики:

– Откройте! Это насилие над личностью! Я буду жаловаться!

– Неблагодарный, – крикнул в ответ Карыч. – Мы тебя спасаем от самого себя!

– Так говорят все поработители! – отозвался Копатыч и продолжил колотить в дверь, скандируя: – Сво-боду! Сво-боду!

Но друзья-надзиратели остались глухи к его мольбам. Возле дома Копатыча установили сторожевую вышку и составили график дежурств. Теперь медовый кризис был под контролем!

Копатычу же взаперти было нестерпимо скучно. Он залез на печку, взял старую гармонь и заиграл, громко распевая:

Но петь ему быстро надоело, и он высунулся из окошка.

– Начальник, когда завтрак?

В это время на вышке дежурил Крош. Он с аппетитом хрустел морковкой.

– По расписанию! – прокричал он Копатычу. Заметив внизу какое-то движение, он вскочил на ноги. – Стой! Кто идёт?

– Это я, Бараш! – помахал копытцем поэт. – Пришёл навестить Копатыча.

– Мёд есть? – с подозрением спросил Крош. Нельзя терять бдительность!

– Нет! – ответил Бараш и поднял копыта, демонстрируя, что с собой у него совсем ничего нет.

– Проходи! – кивнул Крош и вернулся к своей морковке.

Бараш подкрался к забранному досками окошку. Ах, как это всё ужасно и несправедливо! Как страдает его друг! Стараясь не вызвать подозрений у Кроша, Бараш зашептал:

– Копатыч! Как ты там?

Копатыч отозвался таким же шёпотом:

– Подкоп почти готов, но силы уже на исходе.

– Держись, товарищ! Ты не один, – приободрил его Бараш.

Копатыч очень обрадовался такой поддержке. Взволнованным голосом он поинтересовался:

– Как там на свободе?

– Пока тихо.

Копатыч нахмурился.

– Это подозрительно, – решил он. – Надо рвать когти!

– Когда? – спросил Бараш.

– Сегодня в полночь. После вечерней проверки.

Бараш хитро улыбнулся и кивнул. В полночь, значит, в полночь.

Когда наступила ночь, Копатыч был готов. Посреди комнаты стояла большая спортивная сумка. Но это была не просто сумка! Она закрывала вход в подземный лаз! Копатыч оглядел свою темницу в последний раз, отодвинул сумку и прыгнул в подземный ход. Он полз и полз по выкопанному тоннелю вперёд, к свободе.

Тем временем Бараш бесшумно проник во двор Копатыча. Он бросил взгляд на вышку: там мирно сопел Ёжик.

– Бараш! – вдруг послышался голос откуда-то снизу, и поэт невольно вздрогнул. – Барашик, ты здесь?

Бараш завертел головой, пытаясь понять, откуда доносится звук. В темноте это не так-то просто! Наконец он увидел Копатыча. Тот наполовину торчал из земли, как спелая репка.

– Я не могу вылезти! – громко зашептал беглец.

Бараш подбежал к нему и понял, что Копатыч застрял в выкопанном ходу. Кому-то следовало есть поменьше мёда!

– Сделай глубокий выдох! – скомандовал Бараш.

Копатыч послушно выдохнул. Бараш схватил его за руки и со всей силы потянул. Он тянул и тянул, пока Копатыч наконец не выскочил из ямы. Подельники юркнули в кусты и, тяжело дыша, огляделись.

– Всё чисто! – кивнул Бараш. – Уходим!

Но у Копатыча были другие планы.

– Нет! Подожди.

Он побежал к сараю. Раздался жуткий грохот. Бараш в ужасе закрыл глаза. Он понял, что теперь у них не получиться сбежать незамеченными… Наверняка Ёжик услышал грохот и уже вызвал подмогу! Но вот появился Копатыч с бочонком мёда. Быстрее! Копатыч с Барашем бросились бежать. Всё дальше и дальше от темницы, вперёд, на свободу!

Когда они оказались в лесу, вдали от поработителей, Бараш спросил:

– Куда ты теперь, товарищ?

– Туда, где нет решёток и замков! – воодушевлённо ответил Копатыч. – Туда, где всегда сияет беспечное солнце свободы!

Бараша так тронули эти слова, что он взмолился:

– Возьми меня с собой, Копатыч!

Копатыч не возражал. Он взглянул на звёздное небо над головой и мечтательно сказал:

– Барашик, мы создадим мир, где каждый будет делать то, что хочет!

Там не будет никаких конфликтов! – Копатыч остановился, сделал щедрый глоток мёда из бочонка и вдруг зашатался. – Ой! – воскликнул он, широко раскрыв глаза. – Барашик…

Бочонок выпал из ослабевших лап медведя. Копатыч рухнул на землю, хватаясь за живот.

– Копатыч! – испугался Бараш. – Что с тобой?

– Ой, Бараш… Мне что-то поплохело, – слабым голосом протянул любитель мёда, а потом громко воскликнул: – Ой!.. Проклятый мёд! Мне плохо. Зови всех! Мне плохо…

Бараш сломя голову помчался назад. Он кричал что было сил: «На помощь! На помощь!»

К счастью, команда спасателей снова сработала на «отлично»! А Копатыч навсегда уяснил две вещи. Первая – настоящие друзья спасут тебя от чего угодно… хоть от самого себя! А вторая – даже мёд горчит, когда его много!

Играй, гармония!

Не все об этом знают, но в каждом из нас прячутся шедевры. Так называют всякие красивые штуки. Например, стихи. Однако, чтобы эти прекрасные шедевры появились на свет, им нужна подходящая обстановка. Если кто-то вам скажет, мол, чтобы писать стихи, нужно что-то ещё, не верьте ему: он заблуждается.

Собираясь писать стихи, Бараш в первую очередь занялся обстановкой. Вытащил из домика письменный стол и поставил под раскидистым деревом у себя во дворе. Принёс туда стул, чернильницу с пером, целую стопку бумаги и приготовился писать. Но вдохновение не приходило. Что-то всё время отвлекало поэта! То дерево скрипело, то листья слишком громко шелестели, то сидеть было неудобно… Бараш уже всё перепробовал: пытался устроиться на столе, на стуле, и даже под столом, старался не слушать посторонние звуки. Но всё оказалось напрасно. Вдохновения не было.

Поэт гневно скомкал очередной пустой лист и хотел его швырнуть под стол, как вдруг его осенила гениальная идея. Он расправил бумагу и начал стремительно выводить на ней строки. О, это будет великолепно! В голове поэта роилось столько мыслей, что он едва успевал излагать их на бумаге. Он писал и писал, не замечая ничего вокруг. Шедевр был почти готов, и тут… откуда ни возьмись, прилетел футбольный мяч и сшиб поэта со стула. Бараш покатился по траве и раскинулся на спине без сознания. Исписанные листы закружились над ним и усыпали, как бабочки, всю полянку.

– Бараш… – раздался обеспокоенный голос Кроша.

Поэт открыл глаза и увидел склонившихся над ним Кроша и Ёжика. Они с тревогой смотрели на Бараша – живой ли?

– Бараш! – повторил Крош.

Ёжик жалобно стал объяснять:

– Мячик высоко летел… Скользкий… Я как прыгну! Почти достал его: он уже был у меня в руках, как вдруг…

Крош жестом остановил друга и внимательно посмотрел на Бараша:

– Как себя чувствуешь?

– Стихи… – едва слышно пробормотал Бараш.

– Чего? – переспросил Крош.

Ёжик взглянул на разбросанные листы бумаги.

– Он просит, чтобы мы сохранили его стихи!.. – догадался он. – Обещаю! Мы обещаем тебе, Бараш!

Ёжик горько разрыдался, думая, что друг готовится покинуть этот мир.

Бараш медленно поднялся на ноги.

– Стихи снова спрятались во мне… – простонал он и в отчаянии заломил руки. – Это был почти шедевр! А теперь мы его никогда не узнаем!

– Почему? – спросил Ёжик, утирая слёзы радости. Как же хорошо, что Бараш был жив и здоров!

– Да потому! – возмущённо крикнул Бараш и со всей силы пнул футбольный мяч – виновника своих бед.

Ёжик и Крош восхищёнными взглядами следили за полётом мяча. Вот это удар!

– Чтобы они появились, – заметался по полянке Бараш, – нужна гармония!

– Чего? – непонимающе уставился на поэта Крош.

– Особая обстановка. Тонкая атмосфера, когда приходит вдохновение и стихи пишутся сами собой. А вы всё разрушили!

Бараш обвёл копытцами полянку с разбросанными листами.

– Спокойно! – воскликнул Крош. – Ничего не разрушили. Вот стул. – Он усадил Бараша и вручил ему перо. – Сидишь. Пишешь… Всё, как и было.

Бараш уставился на перо в своём копытце. Да, обстановка та же, но чего-то не хватает. Бараш требовательно заявил:

– Нет, не всё! Например, у кустов жужжала пчела…

Крош и Ёжик очень хотели всё исправить! Поэтому Ёжик тут же подбежал к кустам и зажужжал оттуда, как пчела.

– Ж-ж-ж… Ж-ж-ж…

Бараш уставился на друзей.

– Вы что, издеваетесь?

Жужжание Ёжика резко оборвалось. Бараш закрыл глаза копытами. Он был в отчаянии.

– Бараш, не паникуй! – постарался утешить поэта Крош. – Нужна гармония – мы тебе её сделаем. Только давай всё по порядку!

– С чего начнём? – с готовностью спросил Ёжик.

Не открывая глаз, Бараш простонал:

– Начнём с того, что вас здесь слишком много.

И тут же наступила тишина. Бараш открыл глаза и обнаружил, что его друзья исчезли. Он взял перо, но тут же опустил его. Писать совершенно не хотелось.

– Ну вот! – воскликнул он. – А теперь подозрительно тихо и одиноко…

Из-за дерева выскочили радостные Крош и Ёжик.

– Мы тут!

Бараш сердито посмотрел на друзей, поднялся и переставил стул на другое место:

– Попробую пересесть.

Он устроился на новом месте, занёс перо над листом… Ёжик и Крош стояли у него за спиной, с любопытством ожидая, что же сейчас будет. Бараш оглянулся.

– Нет, здесь стало как-то слишком просторно…

Друзья подхватили поэта под руки и отнесли в его домик, где попытались затолкать в шкаф.

– Нет, не надо! – закричал Бараш. – Здесь слишком тесно!

Тогда друзья отнесли Бараша обратно на полянку и помогли ему залезть на дерево. Сидя на самой высокой ветке, поэт покрутил перед собой чистый лист бумаги и покачал головой:

– Слишком высоко! – прокричал он стоявшим внизу Крошу и Ёжику.

Потом друзья даже спустили Бараша на дно колодца, но и там стихи не писались.

– Слишком сыро!

Тогда Смешарики отправились на пляж. Бараш уселся на шезлонг, нацепил солнечные очки, положил перед собой бумагу. Крош поправил большой зонт, защищая творца от солнца, а Ёжик принёс прохладительные напитки.

– Жарко! – возмутился Бараш и бросил перо на песок.

До самого вечера друзья пытались вернуть поэту гармонию! Вконец утомившись, Крош и Ёжик усадили Бараша на качели и стали тихонько его раскачивать.

Крош устало пожаловался:

– У всех гармония как гармония, а у тебя просто какая-то… – Он задумался. – Какая-то… – Нужное слово не находилось, и Крош вздохнул. – Если б я её встретил, я бы с ней даже разговаривать не стал!

– Ты мою гармонию со своей гармонией не ровняй, – заявил Бараш. – В моей гармонии душа такие песни поёт, что потом всем плакать хочется.

– Мне уже хочется, – грустно сказал Ёжик.

Мимо полянки с качелями прошёл Копатыч с полной тачкой яблок.

– А что это вы тут делаете? – с любопытством спросил он.

Крош объяснил:

– Бараш писал о-о-очень весёлые стихи, находясь в о-о-очень весёлой гармонии. А потом кое-кто… – тут он бросил сердитый взгляд на Ёжика, – эту гармонию разрушил.

– И теперь её никак не найти! – уныло покачал головой Ёжик.

Копатыч хохотнул. Гармония – это ж по его части!

– Я вам сейчас покажу, что такое весёлая гармония!

Покопавшись в тачке, Копатыч достал со дна потрёпанную гармошку, развернул инструмент, выдав при этом все мыслимые звуки. А потом заиграл весёлую мелодию, подпевая себе и приплясывая. Крош и Ёжик поймали ритм и тоже стали танцевать. Бараш задумчиво смотрел на пляшущих друзей, а потом вдруг схватился за перо, крикнув:

– Тихо!

Все застыли в той позе, в которой их застиг крик поэта. Даже дыхание задержали – на всякий случай, чтобы не спугнуть стихи. Но, увы… Бараш, взглянув на пустой лист перед собой, опять бросил перо на землю.

– Показалось… – простонал он.

Это стало последней каплей. Поэт пришёл в полное отчаяние. Он вскочил с качелей и бросился вниз по крутому склону, прямиком к обрыву. Крош, Ёжик и Копатыч побежали за ним.

– Всё! – рыдал на бегу Бараш. – Гармонии нет! Вдохновения нет! Ничего нет!

– Бараш, подожди! – кричал ему вслед Крош.

– Всё будет хорошо! – поддакивал Ёжик.

– Ничего не будет! Ничего! Я – бездарность! – упрямился Бараш. Он резко остановился у обрыва и закрыл глаза. – Ни одного жалкого стиха не могу из себя выдавить.

Смешарики, взявшись за руки для страховки, осторожно подобрались к Барашу.

– Ты не бездарность! – возразил Копатыч и протянул поэту лапу. За другое копытце его схватил Крош, Кроша держал Ёжик, а Ёжик уцепился за куст. Цепочка была не очень надёжная, ещё чуть-чуть, и все сорвутся вниз.

– Ты гораздо круче! – добавил Крош.

Ёжик поддержал:

– Гораздо!

Но Бараш был сломлен. Он повернулся к друзьям и с надрывом заявил:

– Не нужно одолжений!

И прыгнул вниз с обрыва. Перепуганные Копатыч, Крош и Ёжик бросились к самому краю.

Бараш стоял по колено в воде и смотрел на лунную дорожку на поверхности моря. Вдруг он обернулся к друзьям и радостно воскликнул:

– Вот, послушайте… – и стал воодушевлённо декламировать:

– «Ночь, покой, луна, вода,

Вдохновенья больше нет

И не будет никогда,

Проживи хоть тыщу лет…» Ну, как?

Уставшие от переживаний Крош и Ёжик сидели на краю обрыва, они были не в силах что-либо сказать. Копатыч покосился на них, а потом признался:

– Мрачноватенько…

– Так и надо! – просиял Бараш. – Это шедевр, а не какие-нибудь там хиханьки да хаханьки!

Бараш восторженно плескался в воде, снова и снова выкрикивая гениальные строчки:

– Ночь, покой, луна, вода!.. Ай да Бараш! Ай да овечий сын! Ночь, покой, луна, вода…

– Валидола бы сюда… – глядя на ликующего поэта, добавил уставший Копатыч.

Вот так порой гармонию можно найти там, где меньше всего её ждёшь. И тогда, когда уже совсем потерял надежду её обрести.

Археология

Стоял жаркий летний день. Копатыч у себя в огороде готовил грядки под будущие посадки. В тени у домика расположился в кресле-качалке Карыч. Попивая чай, он с интересом читал газету.

– О-хо-хо! – Копатыч воткнул лопату в землю и утёр пот со лба. – Уже сеять пора, а у меня ещё и не вспахано! Боюсь, к дождям одному не управиться…

Карыч оторвался от газеты и вздохнул:

– Старина, я бы тебе с радостью помог, но ты же знаешь: у меня… э-э-э… радикулит! – Он картинно потёр спину и нарочито застонал. – Болезнь века!

Копатыч замахал лапами:

– Что ты, что ты! Тебе нельзя!

Из-за забора послышался какой-то шум. Карыч привстал в кресле и увидел, как по поляне бегают Крош и Ёжик. Ёжик катил за собой тележку с лопатой, а Крош водил над землей металлоискателем.

– А ты попроси молодёжь тебе помочь! – предложил Карыч Копатычу.

– Неудобно как-то… – засомневался тот. Но, взглянув на свой огород, оценил объемы работ и сказал: – Эх, ладно! Попытка – не пытка… – Копатыч подбежал к забору и крикнул: – Крош! Ёжик! Идите сюда! Есть для вас работа!

– Позже! Позже! – отозвался Крош и забрался в тележку. – Сейчас не можем! Видишь, какую штуку раздобыли?! – Он поднял над головой металлоискатель. – Указывает, где зарыты сокровища!

– И другие материальные ценности! – добавил Ёжик.

– Мы сейчас все сокровища в округе пооткапываем, а потом приедем! – пообещал Крош. Ёжик взялся за тележку и повёз Кроша прочь – искать сокровища.

– А-а-а… – разочарованно махнул лапой Копатыч. – Бесполезно!

Он подошёл к столу и налил себе чай. Карыч задумчиво перелистал газету. На глаза ему попалась статья о пиратских кладах.

– О! – воскликнул Карыч. – А скажи им, что у тебя в огороде зарыт клад!

– Что? – удивился Копатыч.

Карыч хитро прищурился и повторил:

– Скажи им, что у тебя в огороде зарыт клад, и они мигом здесь всё перекопают.

Копатыч оглядел свой огород. Копать – не перекопать!

– Неудобно как-то, обманывать… – засомневался медведь.

– Нормально, нормально! – заверил друга Карыч и отхлебнул чаю. – Для пользы дела! Зови их!

Ну что ж, для пользы дела можно и позвать! Уже через несколько минут Крош и Ёжик с тележкой и металлоискателем стояли посреди огорода Копатыча.

– А с чего ты взял, что здесь вообще что-нибудь зарыто? – недоверчиво спросил Крош.

Копатыч замялся, пытаясь придумать ответ. К счастью, на помощь пришёл Карыч!

– Мы не раскрываем свои источники информации! – таинственно заявил он.

Крош и Ёжик обменялись вопросительными взглядами. Кролик кивнул. Ёжик пожал плечами, надел специальные наушники и начал водить металлоискателем по земле. Смешарики внимательно наблюдали за ним. Обойдя весь огород, Ёжик покачал головой:

– Ничего здесь нет!

Карыч подошёл к Ёжику поближе.

– А вот так? – спросил он и направил металлоискатель в другую сторону. А сам тем временем издал похожий на писк аппарата звук. – Бип! Бип! Бип!

Ёжик вздрогнул и постучал по наушникам, чтобы удостовериться, что ему не показалось.

– А! Вот, что-то есть! – воскликнул Карыч.

К ним подбежал Крош и тоже надел наушники. Карыч снова запищал, как металлоискатель!

– Хм, – задумчиво протянул кролик. – Интересно… Дай-ка лопату! – потребовал он у Копатыча.

Медведь отдал лопату, и работа закипела. Крош и Ёжик с невероятным энтузиазмом начали копать. А Карыч с Копатычем расположились за столиком возле дома и устроили чаепитие. Копатыч с тревогой поглядывал на работников, то и дело советуя:

– Слишком глубоко копать не надо! Идите вширь! Сокровища зарыты где-то на поверхности!

Карыч добродушно усмехнулся. Копатыч с виноватым видом склонился к нему:

– Всё-таки обманывать как-то неудобно…

– Нормально, нормально! – возразил Карыч и опустил в чашку кусочек сахара. – Они бы все равно копали, только там, где не надо. – Он махнул крылом в сторону. – А так они копают там, где надо.

Крош с Ёжиком работали не покладая лап. Кучи земли становилось всё выше и выше. А Карыч с Копатычем пили чай и играли в шахматы. Вроде бы всё шло отлично.

– Есть! – вдруг раздался голос Кроша.

Лопата со звоном ударилась обо что-то твёрдое.

– Наконец-то добрались! – крикнул Крош, откидывая лопату.

На дне глубокой ямы виднелся какой-то каменный предмет. Юные археологи принялись аккуратно расчищать землю вокруг него.

Тут-то Копатыч и заметил, что всё пошло не по плану.

– Укуси меня пчела! – ахнул он.

В центре огорода зияла гигантская яма, возле неё – кучи земли, там и тут виднелись ямки поменьше, некогда красивые грядки превратились в… настоящие археологические раскопки! Даже забор не уцелел.

Копатыч с Карычем подбежали к яме и посмотрели на великое открытие.

– Этого не может быть! – всплеснул крыльями Карыч. В этот момент земля под ним просела, и он кубарем покатился вниз, сбив Кроша с ног.

– Осторожно! – возмутился тот.

А Ёжик тут же натянул вокруг находки оградительную ленту и деловито сказал хозяину огорода:

– Здесь, если вы забыли, раскопки идут.

Копатыч с ужасом рассматривал то, что осталось от его огорода. Разве он о такой помощи просил?! Ему всего-то требовалось немного разрыхлить землю – чтобы урожай был хороший. Он дотронулся до остатков забора, и дощечки тут же обрушились в яму.

– Вот зараза… – чуть не плакал Копатыч.

Тем временем, Крош и Ёжик закончили расчищать от песка свою находку. Теперь в центре ямы возвышалось огромное каменное строение с колоннами и статуями.

– Mamma mia! – с восторгом оглядывал находку Карыч. – Это же… – Он на мгновение задумался. – Семнадцатый век! Или даже тринадцатый!

– Здорово! – мрачно произнёс Крош. – А где сокровища-то?

– Несчастный! – застонал Карыч. – Это и есть сокровища!

Ёжик внимательно оглядел находку и, поправив очки, вежливо спросил:

– А что мы с ними будем делать?

Карыч развёл крыльями, задохнувшись от восторга:

– Устроим здесь музей!

Ёжику очень понравилась эта идея. Музеев у них в долине ещё не было. Хихикнув, он добавил:

– Для иностранных туристов вход платный!

Крош одобряюще улыбнулся – кажись, и впрямь сокровище что надо!

Но тут пришёл в себя Копатыч.

– Ребята, вы это… – залепетал он, расхаживая по краю ямы. – Честное слово… Давайте вытаскивайте, что нужно, и обратно всё закапывайте. Мне же сеять надо!

– Дружище! – торжественно произнёс Карыч. – Это нельзя перетаскивать! Музей будет прямо здесь!

Крош даже подскочил на месте от воодушевления:

– Точно! А в домике Копатыча сделаем гардероб!

– Будем тапочки выдавать! – захлопал в ладоши Ёжик.

– И билетики! – добавил Крош.

Копатыч как стоял, так и сел на землю. Он застонал, схватившись за голову:

– Господи! Зачем я только стал врать, что здесь зарыт клад!

– Не надо расстраиваться! – шепнул ему из ямы Карыч и подмигнул. – Ты сказал правду. – И тут же вернулся к раскопкам. – Попробуйте копнуть ещё вон там! Только, умоляю, аккуратней!

Крош и Ёжик послушно отправились копать в той стороне, куда указал Карыч. Внезапно послышался громкий скрежет.

– Стойте! – закричал Карыч. – Что такое?

Все замерли и прислушались. Крош и Ёжик выбрались из ямы. По поверхности земли – от ямы прямо к домику Копатыча ползла огромная трещина. И уже через секунду домик на глазах у своего хозяина провалился под землю, подняв облако пыли. И не только домик – весь огород, кроме маленького островка, на котором стоял Копатыч, ушёл под землю.

Копатыч не верил своим глазам. Только что дом был на месте, и вот его уже нет. Ни огорода, ни дома! Ничего от его привычной жизни не осталось! Но друзья не разделяли печаль Копатыча. Ведь главное – археологическая сенсация, а домик и огород – это, в сущности, такая ерунда!

– Копатыч, ты не расстраивайся! – хлопнул его по плечу Крош. – Подумаешь, дом под землю провалился! Зато, когда его лет через триста откопают, знаешь, сколько будет радости у народа!

Карыч покачал головой:

– Нет, триста лет мало. А вот лет через семьсот эта… лачуга… прошу прощения, этот дом, будет представлять определённую ценность для раскопок.

– Сделают из него музей, – мечтательно протянул Ёжик. – Будут тапочки выдавать…

– О, Господи! – ахнул Копатыч, к которому наконец вернулся дар речи. Все вздрогнули от неожиданности и посмотрели на бывшего жильца будущего дома-музея. – Я же мусорное ведро не вынес! Вы бы хоть предупредили! Я бы хоть чуток прибрался! А то ведь и правда – раскопают, найдут весь этот мой беспорядок и… – Копатыч стянул с себя шляпу, понимая, что ничего уже не исправить. – Ой, как неудобно получится!

Медведь уселся на краю ямы и тяжело вздохнул, переживая за репутацию своего дома. А друзья наперебой принялись его утешать и продолжили мечтать о том, какой потрясающий музей откроют.

Вот такие истории случаются, когда привлекаешь к огородным делам кладоискателей. Всё-таки археология – занятие, несовместимое с огородничеством!

Тайное общество

В один прекрасный солнечный день на поляне в глубине леса Ёжик что-то увлечённо закапывал в землю. Крош сидел рядом и внимательно наблюдал за ним.

– И что? Вот это называется «секретик»? – недоверчиво спросил кролик.

– Да! – радостно ответил Ёжик и похлопал по земле, где недавно была ямка. Возле него лежали самые разные предметы: бусинки, пуговицы, гладкий камушек, осколок чашки и кусочек цветного стёклышка.

Крош пристально посмотрел на друга.

– Берёшь вещицу и закапываешь?

Ёжик кивнул:

– Можно класть в ямку пуговицу или другую какую-нибудь интересную штучку!

Крош выхватил из лап Ёжика цветное стёклышко и взглянул сквозь него на друга.

– Не понял! – пожал плечами кролик. – А в чём прикол?

Через стёклышко Ёжик стал ярко-жёлтым.

– Как в чём? – Голос Ёжика стал глубоким и таинственным. – Приятное ощущение тайны! – Он подвёл Кроша к закопанной ямке. – Все думают, что здесь ничего нет: кочка как кочка. И только ты знаешь, что здесь секре-е-е-тик!

Ну вот это другое дело! Теперь всё понятно! Секретики и тайны – это то, что очень любил Крош. Вскоре оба друга уже вовсю копали ямки. Крош рассуждал:

– Я знаю про твои секретики. Ты знаешь про мои. У нас общая тайна. Знаешь, что это значит?

– Что? – Ёжик на мгновение отвлёкся от работы.

Крош подполз к другу и прошептал:

– Что у нас тайное общество! Кто проговорится, тому… – он вдруг замолчал, быстро огляделся по сторонам и что-то зашептал Ёжику на ухо.

Друг выслушал его и кивнул:

– Согласен!

Они скрепили тайну рукопожатием. Неожиданно позади них раздался голос:

– А что это вы тут делаете?

Друзья испуганно обернулись. Перед ними стоял улыбающийся Бараш. Крош тут же вскочил и потащил поэта в сторону. Нельзя было допустить, чтобы о тайном обществе кто-то узнал!

– Да так, ерунда, – пробормотал кролик, напряжённо раздумывая, как бы ему отвлечь Бараша.

Ёжик тем временем спешно сгребал в ямку свои сокровища: пуговицы, ракушки, стёклышки. Ему удалось их спрятать, но Бараш заметил пару вещиц на другой стороне полянки. Отодвинув Кроша, поэт резво подскочил к ним и поднял с земли. Ничего не понимая, Бараш разглядывал крупную пуговицу и обломок чашки.

– И зачем это вам? – поинтересовался он.

Крош выхватил у Бараша пуговицу и решительно ответил:

– Мы не можем тебе сказать! Это не наша тайна!

– А чья? – удивился Бараш.

– Тайного общества! – загадочно произнёс Ёжик, отбирая у Бараша осколок. Сощурив глаза, он серьёзно добавил. – Если мы скажем, нам…

И вместе с Крошем они принялись наперебой что-то шептать Барашу в уши.

Но Бараш не впечатлился.

– Тайное общество? – рассмеялся он. – Стёклышки и пуговицы? Ха-ха-ха! Ерунда какая-то!

Потеряв всякий интерес, Бараш вприпрыжку побежал по тропинке прочь, напевая весёлую песенку. Ёжик и Крош облегчённо выдохнули. Они не заметили, как Бараш за кустами вдруг остановился и задумчиво оглянулся.

Крош с Ёжиком закопали последние секретики на полянке и пошли домой.

– Нам нужно выработать тайный язык, который бы никто не понимал… кроме нас, – рассуждал по дороге Крош. – Например, говорить слова наоборот! – Он замер посреди тропинки в восторге от своей идеи. – Не «привет», а… как же его!

– «Тевирп»! – подсказал Ёжик.

– Ну да! – согласился Крош и даже подпрыгнул на месте от радости.

Вдруг друзья услышали подозрительный шелест в кустах. Они обернулись, но ничего необычного не заметили. Тогда Крош продолжил:

– Я говорю тебе «тевирп», и никто не понимает, что на самом деле я сказал тебе…

– «Привет»! – закончил за него Ёжик. Идея Кроша ему очень понравилась.

– Обычная конспирация! – подмигнул другу Крош.

Тут снова раздался какой-то шум. Кусты зашевелились: за ними явно кто-то прятался. Крош спрятался за дерево, Ёжик встал за другое. Жестом Крош предложил другу одновременно напасть на таинственного шуршунчика. Ёжик кивнул. Крош дал сигнал. И они оба прыгнули в кусты.

Перед ними оказался кто-то зелёный с короной из листьев на голове. Да это же… Бараш! Специально замаскировался, чтобы быть незаметным в кустах.

Крош поднял выпавший из копытец Бараша блокнот.

– Та-а-ак. – Кролик перелистал страницы и прочитал: – «Тевирп». Ха. Он всё слышал.

– Теперь мы должны либо принять его в тайное общество… – серьёзно начал говорить Ёжик.

– Либо… – подхватил Крош. Они переглянулись с Ёжиком, кивнули друг другу и всё рассказали поэту.

Так Бараш стал членом тайного общества.

Вечерело. Друзья отвели Бараша на полянку и показали, как надо закапывать секретики. Бараш держал в копытце бутылочное стёклышко и внимательно его разглядывал.

– А на какую глубину зарывать? – уточнил он.

– Очень глубоко не надо, – со знанием дела ответил Ёжик.

Тогда Бараш начал копать ямку.

– Интересный ритуал… – заметил он. – А какой в нём смысл?

Ответа не последовало. Бараш поднялся и увидел, что Крош с Ёжиком уходят: их силуэты казались совсем чёрными на фоне закатного солнца.

– Так какой в этом смысл?! – воскликнул Бараш им вслед.

– Тайна! – прокричал в ответ Крош.

Бараш сел на пенёк и вздохнул:

– Пока не доверяют…

Он закопал один секретик и уже приступил к другому, как вдруг услышал знакомое похрюкивание. Бараш поднял глаза и увидел перед собой Нюшу.

– Бараш, а ты чего здесь делаешь? – спросила она.

– Я? – растерялся Бараш.

Если она узнает про секретики!.. Это будет ужасно! Его же предупреждали – тайна!

– Да тут… ничего… – Он спрятал секретные вещицы за спиной.

– У кого чистая совесть, тому скрывать нечего! – возмутилась Нюша и сердито топнула ногой. – Показывай!

Бараш покачал головой:

– Нет!

Нюша вся покраснела от возмущения. Но тут же передумала злиться и решила схитрить. Встала в изящную позу, захлопала ресницами и жалобно попросила:

– Покажи, а? Покажи!

Бараш держался, как мог. Нюша потянула его за копыто.

– Ну покажи!

Поэт отбежал в сторону и из последних сил простонал:

– Нет! Я дал клятву!

– Ах так?! – воскликнула Нюша. – Теперь я тебе тоже ничего не покажу. – Она обиженно хрюкнула, развернулась и ушла.

Бараш с облегчением вздохнул. Ещё никогда он не был так близок к провалу…

Время шло, наступила ночь. Бараш закопал ещё один секретик и задумался. Он так и не понял, зачем закапывает в землю все эти вещи. Может, ещё раз спросить у Кроша? С этой мыслью он отправился к дому кролика.

Крош сидел за столом и выкладывал из секретиков – пуговиц, стёклышек, спичек – фигуру своего лучшего друга – Ёжика. Раздался условный стук в дверь. Кролик впустил хмурого Бараша, проверил, не следит ли кто за ними, и плотно прикрыл дверь.

– Тевирп! – буркнул Бараш.

– Тевирп! – отозвался Крош. – Ты чего?

Тихо, чтобы точно никто не услышал, Бараш спросил:

– Какая главная тайна нашего общества?

– В зарывании секретиков, – прошептал ему на ухо Крош.

– Я зарыл их уже двести штук! – в отчаянии признался Бараш. Для Кроша и Ёжика всё было так просто, и только он ничего не понимал!

– Молодец! Никому об этом ни гу-гу! – напомнил Крош.

Бараш вышел за дверь. Секретики… Никому не говорить… А смысл-то какой? Зачем всё это?

– Что-то до меня никак не доходит, – бормотал поэт себе под нос. – Может, я не на той глубине их закапываю?

И Бараш побежал обратно на полянку. Начался ливень. Луна пряталась за чёрными тучами и почти не давала света. Но Бараш позабыл о страхе и о пронизывающем холоде. Он копал новую ямку. Самую глубокую! Самую правильную! Выкопает и сразу всё поймёт.

– Сколько тайн, сколько загадок! – восклицал он. – И никаких ответов…

Сверкала молния, громыхал гром, потоки воды обрушивались с неба. Но перепачканный с головы до ног Бараш, мокрый и уставший, продолжал копать. Он остановился, только когда перепрятал все свои секретики поглубже! Совершенно без сил Бараш плюхнулся в лужу. В глазах у него потемнело…

Бараш вдруг очнулся. Сколько он был без сознания?

Перед собой он увидел розовощёкое лицо Нюши.

– Всё хорошо, Бараш. Ты у своих, – улыбнулась она.

Бараш обнаружил, что лежит у себя в постели, под тёплым одеялом.

– Крош… Ёжик… – слабым голосом позвал он.

Друзья тут же очутились у его кровати.

– Мы здесь, – ободряюще сказал Ёжик.

– Тевирп! – радостно добавил Крош.

Бараш взглянул на них полными отчаяния глазами и жалобно спросил:

– В чём тайна?

– В зарывании секретиков, – прошептал Крош, чтобы его не услышала Нюша, которая хлопотала в соседней комнате.

– Зачем?! – застонал Бараш. – В чём смысл? Зачем мы их зарываем?

Ёжик прищурился и тихо сказал:

– Никто не знает, что они там зарыты, а мы знаем. – Он хитро улыбнулся. – Приятное ощущение тайны!

– И всё?! – воскликнул Бараш. У него нервно задёргался глаз. Так просто? Только ощущение и ничего больше?

– И всё, – довольно подтвердил Ёжик.

Крош огляделся по сторонам и добавил:

– Только тс-с-с!

Бараш обречённо укрылся с головой одеялом и произнёс:

– Ценок…

– Что? – раздался удивлённый голос Нюши.

– Ценок, – повторил Бараш, выглянул из-под одеяла и объяснил: – Конец.

В тот день Бараш понял, что не во всём стоит искать глубокий смысл. Иногда игра – это просто игра, тайна – просто тайна, а секретик – просто секретик. Только тс-с-с! Об этом никому нельзя рассказывать!

Мыльная опера

Однажды Лосяш решил навестить Кар-Карыча. Карыч очень любил играть на рояле и в этот раз тоже не мог упустить возможности продемонстрировать свой талант. Его крылья порхали над клавишами, весело лилась бодрая мелодия. Карыч самозабвенно пел, – точно он не ворон, а какой-нибудь соловей, – и его сильный голос наполнял весь домик. Лосяш сидел в кресле-качалке у стола, пил душистый чай и наслаждался пением друга.

Тут Кар-Карыч взял особенно высокую ноту и завершил своё выступление драматичным аккордом. Лосяш отставил чашку в сторону и восторженно захлопал в ладоши.

– Браво! Браво! Друг мой бесподобный, как восхитительно вы поёте! – воскликнул он. – Когда я вас слушаю, я забываю, кто я и где нахожусь. Моя душа улетает куда-то высоко-высоко. Налейте мне в этот момент в стакан вместо чая, например, жидкого мыла, я бы его выпил и не заметил даже.

Кар-Карыч не сдержал улыбки. Ему была приятна похвала.

– Спасибо, дружище, спасибо, – поблагодарил он, но всё же заметил: – Хотя насчёт мыла, ты, пожалуй, преувеличил.

Лосяш отхлебнул чаю и настойчиво возразил:

– Нисколько! Ваш голос уносит в такие райские дали, что оттуда уже не видишь подобных мелочей: мыло у тебя в стакане или чай.

Кар-Карыч расхохотался.

– Однако мыло по вкусу всё-таки сильно отличается от чая! Я думаю, что никто в здравом уме мыло есть или пить не станет.

– Конечно, мыло не предназначено для того, чтобы его есть, – кивнул Лосяш. – Но бывали случаи, что и не такое в рот попадало.

Карыч задумался. В этих словах, безусловно, была доля истины. Однако мыло не едят. И точка.

– Когда умываешься, мыло может попасть и в глаза, и в рот, это понятно, – признал ворон. – Но чтобы съесть за один присест кусок мыла – это уж враки!

Тут Лосяш рассердился. Учёному совсем не нравилось, что его утверждения не воспринимают всерьёз!

– Что значит «враки»? – вскричал он. – Теоретически это возможно!

Кар-Карыч всплеснул крыльями.

– Голубчик мой, побойтесь бога! Никто не сможет съесть кусок мыла!

Лосяш упёр копыта в бока.

– Да! – воскликнул он. – Есть мыло, наверное, очень неприятно и даже вредно для желудка, но ничего невозможного в этом нет!

Кар-Карыч наконец не выдержал. Он выбежал из комнаты и через мгновение вернулся с большим куском хозяйственного мыла.

– Вот тебе кусок мыла! – Ворон сердито посмотрел на Лосяша. – Если ты его сможешь съесть, я отдам тебе… – Он оглядел свой домик. Ставка должна быть не просто большой, а огромной! И Карыч остановил выбор на своём музыкальном инструменте: – Рояль!

Лосяш захлопал глазами от неожиданности, а потом рассмеялся. Кар-Карыч не удержался и тоже захохотал. Он был уверен, что этим всё и кончится. Никому ведь не придёт в голову и в самом деле есть мыло! Однако учёный был задет не на шутку. Лосяш схватил брусок мыла и вонзил в него свои большие ровные зубы. Кар-Карыч этого никак не ожидал! Теперь он с ужасом наблюдал, как его друг методично уничтожает мыло, откусывая от него огромные куски и запивая чаем…

Пара минут, и дело было кончено. Лосяш выиграл! Карыч стоял, потрясённый.

Без лишних слов учёный вытолкал рояль за дверь и остановился передохнуть на дорожке.

– Надеюсь, вы понимаете, – закричал он Кар-Карычу, – что я сделал это не из-за рояля, а из принципа. – У Лосяша изо рта вылетело несколько мыльных пузырей. – Пусть это послужит вам уроком!

И Лосяш потащил рояль в сторону своего дома. Вот только уже через мгновение ему пришлось снова остановиться.

– Ой… – пробормотал учёный. В горле у него забулькало, а изо рта вырвался весёлый ряд пузырей. Лосяш схватился за живот. – Кажется, я умираю… Дорогие слушатели, не пытайтесь повторить это дома!

Мыло может быть очень опасно для здоровья!

А тем временем хмурый Кар-Карыч в своём домике сидел на табурете в опустевшей комнате. Как же ему не хватало рояля! Что теперь делать? После долгих размышлений музыкант вытащил из-за шкафа досочку и нарисовал на ней клавиши. Представив, что перед ним его любимый инструмент, он начал стучать по нарисованным клавишам и тихо напевать.

– Ля… Ля-ля-ля, ля-ля-ля, ля-ля-ля…

Но увы! Без настоящего инструмента все это лишь курам на смех. Кар-Карыч в отчаянии отбросил доску и закрыл лицо крыльями. И зачем он только устроил этот несчастный спор!

Нужно было срочно вернуть рояль. Кар-Карыч отправился к Лосяшу.

Он подошёл к домику друга и занял наблюдательную позицию в кустах. Оттуда ему было хорошо видно, что рояль стоит у крыльца. Вот из домика вышел Лосяш. В копытах у него была огромная стопка книг. И все эти книги… он с грохотом опустил на крышку рояля! Сердце у Карыча ушло в пятки… Разве так можно обращаться с музыкальным инструментом?

Лосяш огляделся по сторонам. Карыча он не заметил и решил, что рядом никого нет. Тогда учёный уселся за рояль и робко потыкал клавиши. Довольно быстро он вошёл во вкус и начал вовсю лупить по ним. Инструмент издавал совершенно дикие звуки, очень далёкие от гармонии. А потом Лосяш запел, откровенно фальшивя:

– О, мой роя-а-аль! Мой новый дру-у-у-уг, открой свою мне душу-у-у-у-у! Мы вместе полетим туда, где… м-м-м… м-м… – Он задумался, подбирая рифму. – …Где съем я чью-то грушу-у-у!

Карыч в кустах схватился за сердце. Это было невыносимо! Просто чудовищно!

А вот Лосяш был очень доволен собой. Исполнив арию (если читатели этой истории позволят её так назвать), он воскликнул:

– А прежний твой хозяин пускай теперь жалеет, что был упрям! И веры не имеет!

Изо рта у Лосяша вылетел огромный пузырь и звонко лопнул.

Терпение Карыча лопнуло так же, как этот пузырь. Он выскочил из кустов, подобно разъярённому коршуну.

– Послушайте, вы!.. – Он всплеснул крыльями. – Это возмутительно! С инструментом нельзя так обращаться. Он испортится!

Лосяш холодно взглянул на друга.

– Мой рояль! Что хочу с ним, то и делаю! – Он снова ударил по клавишам и запел: – А вас я попрошу-у-у-у оставить все советы ПРИ СЕ-БЕ!

Изо рта у Лосяша вновь вылетело несколько мыльных пузырей.

Кар-Карыча нахмурился. Музыкальная дуэль? Да! Он принимает вызов. Ворон сделал глубокий вдох и тоже запел:

– Я не могу-у-у смотреть, как вы убьёте сей чудный инструме-е-е-нт!

И Карыч прильнул к роялю, нежно поглаживая его по крышке.

Лосяш зловеще рассмеялся:

– Ха-ха-ха! Об этом надо было думать раньше. – И запел, аккомпанируя себе: – Теперь уж по-о-оздно! Он мо-о-о-ой! – Лосяш несколько раз повторил мрачный аккорд. – Я мыло за нег-о-о-о когда-то съе-е-е-ел!

Карыч прыснул со смеху и закатил глаза.

– Тоже мне подвиг – слопать кусок мыла!

Лосяш с вызовом произнёс:

– Сначала попробуйте, а потом уж говорите!

– Хорошо! – Кар-Карыч встал в позу. – Если съем, то рояль обратно мой!

Лосяш задумался. Но спор есть спор, так что учёный принёс Кар-Карычу мыло. Тот взглянул на кусок и понял, что съесть его будет не так-то просто. Карыч вздыхал и кряхтел, но так и не решался отведать мыла.

– У вас был ещё стакан чая! – ворчливо заметил ворон.

Лосяш всегда был за справедливость. Поэтому кивнул и принёс Карычу чай. Так будет честнее. Карыч снова вздохнул и с чавканьем принялся за дело. Лосяша передернуло от воспоминания, как он сам поглощал мыло, и учёный осторожно стал давать советы:

– Друг мой, меньше жуйте! Не делайте ошибку всех новичков!

Надо ли говорить, что упрямство Кар-Карыча помогло ему расправиться с мылом до последней крошки! Рояль вернулся к своему хозяину. И очень скоро оба друга вновь сидели в домике у Кар-Карыча. Лосяш пил чай, устроившись в уютном кресле-качалке у стола, а Карыч играл на своём любимом инструменте. С его лица не сходила улыбка.

– А послушай вот это, дружище! – воскликнул Кар-Карыч и запел.

Изо рта у него то и дело выплывали большие мыльные пузыри. Лосяш задумчиво глядел на то, как они лопаются в воздухе. Вдруг он икнул и тоже выпустил из себя гигантский пузырь. Учёный широко раскрыл глаза от внезапно пришедшей ему мысли и сказал:

– Друг мой, а вам не кажется, что мы оба остались при своём, но при этом наелись мыла?

Карыч уставился на друга, и улыбка медленно сползла с его лица. Да, в спорах иногда надо вовремя остановиться, вместо того чтобы показывать своё упрямство. А то так и будешь всё время есть мыло.

Долгая рыбалка

Как-то раз Копатыч с Лосяшем отправились на рыбалку на небольшой моторной лодке. Они остановились посреди озера. Копатыч ловко насадил на рыболовный крючок приманку – маленький кактус – и опустил удочку в воду. Поплавок замер. Копатыч приготовился ждать, когда клюнет рыба. За ним с любопытством наблюдал Лосяш. Учёный подтянул к себе за леску наживку из воды и принялся её рассматривать.

– А вы уверены, что рыба будет есть незнакомую ей пищу? – с сомнением спросил Лосяш. – Ведь кактусы растут в пустыне, а рыба, что характерно, водоплавающее!

Копатыч выдернул из копыт Лосяша леску, вновь забросил крючок с кактусом в воду и проворчал:

– Я не уверен, что стоило брать на рыбалку слишком умных!

Лосяш рассеянно закивал, совершенно не принимая эти слова на свой счёт:

– Да-да, вы правы. Хорошо, что мы здесь одни… – Ему не давала покоя проблема приманки. Учёный заложил копыта за спину и принялся расхаживать по лодке туда-сюда. – Возможно, рыба проглотит колючку, желая попробовать что-то новое…

– Лосяш! – сердито прервал его Копатыч. – Забодай меня пчела! Ты своим топотом распугаешь мне всю рыбу!

– Да? – удивился учёный. – Хм… Вы хотите сказать, что рыбы могут нас услышать? Надо уточнить этот вопрос в моём справочнике…

Лосяш достал со дна лодки толстую книгу о рыбах и тут же углубился в чтение. Воцарилась тишина. Копатыч довольно улыбнулся и стал следить за поплавком.

Вдруг тот дёрнулся. Медведь вскочил на ноги, потянул удочку и вытащил из воды огромную рыбину с кактусом во рту. Добыча Копатыча со шлепком приземлилась прямо на раскрытые страницы справочника учёного.

– Феноменально! – вскричал Лосяш, разглядывая польстившуюся на колючку рыбу. – Всё-таки рыба проглатывает кактус. А ведь она видит его впервые в жизни! – учёный задумался. – Интересно, это случайность или всё-таки закономерность? А если для чистоты эксперимента попробовать повторить полученный результат? Ну-ка, уважаемая…

С этими словами он снял рыбу с крючка и… бросил её обратно в воду! Копатыч в ужасе схватился за голову. Ну кто так делает?!

– Лосяш! – завопил он. – Ты своими руками… Да над нами сейчас все рыбы смеются!

– Смеются? – захлопал глазами Лосяш. – Эти удивительные создания умеют смеяться? Феноменально! Позвольте, я всё же уточню этот факт в моём справочнике…

Он начал листать страницы, чем вконец разозлил Копатыча.

– А ну, отдай сюда эту несчастную книгу! – закричал медведь и попытался вырвать справочник у Лосяша. Тот не отпускал. Они перетягивали книгу друг у друга, пока та не выскользнула у них из рук и не взлетела в воздух. А приземлилась она… прямо на мотор лодки, задев кнопку включения двигателя. Мотор громко взревел. Неуправляемая лодка рванула вперёд, задрав нос!

Смешарики вцепились в борта, чтобы не упасть в воду. Лодка неслась по озеру, как бешеная. Вдруг перед ними показался обрыв. Они приближались к водопаду! Лодка на большой скорости налетела на торчащий из воды валун, подпрыгнула на нём, как на трамплине, и взмыла вверх! Копатыч с Лосяшем закричали от ужаса и зажмурились. А лодка, перелетев водопад, приземлилась на дерево на берегу. Мотор заглох – кончилось топливо. Смешарики осторожно открыли глаза и огляделись.

– Кажется, мы на дереве… – пробормотал Лосяш.

– Зато не на дне озера, – ворчливо заметил Копатыч. Впервые его рыбалка заканчивалась на дереве. – Узнать бы, как высоко висим…

Друзья посмотрели по сторонам, но вокруг были только листья и ветки.

– Ничего не разобрать! – Копатыч раздвинул ветви, до которых смог дотянуться, но за ними снова оказались листья. – Вот деревьёв-то густых наросло!

– Думаю, высоту можно установить опытным путём! – предложил Лосяш.

– Есть старая проверенная метода… – заявил Копатыч.

Под недоверчивым взглядом Лосяша он поднял со дна лодки камешек, бросил его сквозь листву и прислушался. Копатыч ждал, когда камешек ударится о землю. Но тот застрял в паутине, и никакого звука не последовало. Словно камешек провалился в бездну! Копатыч округлил глаза от страха. Это сколько же под ними метров! Как же это их так занесло!

– М-да… – мрачно протянул медведь. – Похоже, высота порядочная!

– Ну что ж, – принялся рассуждать Лосяш. – Нам с вами ничего другого не остаётся, кроме как позвать на помощь!

– Это запросто! – Копатыч сложил лапы рупором и что есть мочи завопил: – Эге-гей! Есть там кто? Мы на дереве!

Лосяш зажал уши копытами.

– Ну к чему такие грубые методы? – возмутился он. – Достаточно записки с планом нашего освобождения.

Учёный нарисовал на клочке бумаги дерево, а на нём – себя с Копатычем в лодке. Потом подписал снизу «SOS» – всем понятный сигнал бедствия. Довольный собой, Лосяш свернул листок в маленький рулончик и бросил его за борт. Однако «план спасения» тут же повис на сучке!

– Эдак нас год искать будут! – усмехнулся Копатыч. – Я предпочитаю по старинке…

Лосяш предусмотрительно заткнул уши, а Копатыч снова закричал:

– Эге-гей!..

Он кричал и кричал, но помощь всё не приходила и не приходила…

– Всё, кина не будет, – прохрипел наконец Копатыч. – Я, кажись, голос сорвал.

Лосяш недовольно скривился:

– Очень жаль, что не удастся проверить эффективность вашего метода.

Спорить можно было и дальше, но какой смысл, если всё равно спасать друзей некому.

Время шло. Смешарики сидели в лодке на дереве в полном унынии. Вдруг у Копатыча заурчал живот.

– Эх, уже давно обедать пора… – вздохнул медведь.

Лосяш вдруг воспрянул духом и пробежался по лодке.

– Друг мой! А ведь нам неслыханно повезло! – радостно сообщил он.

Но Копатыч не разделял его восторга.

– То-то я сам себе завидую, – кисло заметил он.

– Да послушайте же! – перебил Лосяш. – В отличие от многих несчастных, волею случая отрезанных от окружающего мира, у нас есть чем питаться!

И он с ликованием продемонстрировал Копатычу ведро с кактусами. Теми самыми, которые были наживкой для рыбы.

– Кактусы?! – удивился Копатыч.

– Почему бы и нет! Сгодились для рыбы, сойдут и нам с вами!

Лосяш сунул наживку себе в рот. Копатыч даже закрыл глаза. Это же должно быть очень… невкусно и колюче. Лосяш скривился. Но, сделав над собой усилие, всё-таки проглотил кусочек.

– Ну что ж… – отплёвываясь от иголок, пробормотал учёный. – Вполне съедобно, должен отметить…

Тут он поднял взгляд на друга и застыл в изумлении. Копатыч уплетал огромный бутерброд с колбасой! Всё это время у него был с собой приготовленный перекус!

– Это хорошо, что тебе кактусы понравились… – с набитым ртом сказал Копатыч. – Бутербродами мы б вдвоём всё равно не наелись, а кактусов вона сколько!

Лосяш поник. Это было окончательное поражение его теории. Но и Копатыч радовался недолго. Скоро стемнело и начался сильный ливень. Разговаривать сил уже не оставалось, и друзья, прячась от дождя под справочником, легли спать.

На утро дождь прекратился, но появились комары. Проснувшиеся Лосяш с Копатычем сидели в лодке, невесело отмахиваясь от назойливых насекомых.

– Это не может продолжаться вечно! – вскричал Лосяш. – Нас скоро должны найти. Ой!.. – Он со всей силы шлёпнул себя по лицу, прогоняя комара. – Меня уже наверняка ищут…

– Почему это только тебя?! – возмутился Копатыч, шлёпая себя по щекам. Комары заели и его.

– Ну… Логично предположить, что друзья с утра зайдут меня проведать, – заявил Лосяш. – И, не обнаружив…

Но Копатыч его перебил:

– Решат, что Лосяш опять где-нибудь ставит свои эксперименты! Да ты можешь пропадать недели напролёт!

Это было обидно! Он же для науки старается! Для пользы дела. Расстроенный Лосяш сорвался на крик:

– Зато я не сплю по три месяца подряд, как некоторые!

– Зачем ты так? – всхлипнул Копатыч. – Думаешь, весело на всю зиму в спячку?..

Лосяш не выдержал взгляда друга и отвернулся. Ах, каким виноватым он себя сейчас чувствовал.

– Э-э-э… М-да… – протянул учёный. – Не знаю, что с нами такое происходит…

Вдруг раздался жуткий треск. Лодка резко бухнулась с дерева и упёрлась днищем в землю. Лосяш с Копатычем ошеломлённо уставились друг на друга. Как? Они на земле? Так просто?

– Феноменально… – только и смог выдавить из себя Лосяш, выбираясь из лодки. Копатыч полез следом. Свобода! Но радости от неё почему-то никакой не было.

Смешарики выбрались из леса и понуро побрели по тропинке в сторону своих домиков.

– Ну, бывай, сосед, – мрачно сказал Копатыч у развилки и пошёл к себе.

Лосяш чувствовал, что они неправильно расстаются. Надо что-то сказать. Что-то важное…

– Копатыч! – окликнул друга учёный.

– Чего ещё? – обернулся медведь.

– Я тут подумал… – робко начал Лосяш. – Может, нам когда-нибудь ещё раз выбраться вместе… на рыбалку?

Копатыч расплылся в улыбке:

– Только чур, рыбачим с берега!

Лосяш улыбнулся в ответ:

– И без справочника по рыболовству!

– Как насчёт завтра? – предложил Копатыч.

– А почему бы и нет? Зашиби меня пчела! – рассмеялся учёный.

Медведь тоже расхохотался и ответил Лосяшу его любимой фразой:

– Феноменально!

Копатыч и Лосяш разошлись по домам. Оба с нетерпением ждали новой встречи. Ведь сегодня они поняли, что в любом деле нужно действовать сообща, в интересах друг друга. Тогда даже самая долгая рыбалка будет в удовольствие!

Ремонт – дело коллективное

Ёжик очень любил домашние дела. Вот и сегодня солнце только взошло, а он уже вовсю занимался хозяйством. У него был цветочный день: Ёжик пересаживал, поливал и стриг любимые кактусы. Он уже почти закончил – осталось только подстричь колючки его самому красивому питомцу. Внезапно дверь распахнулась, и на пороге появился Крош с целой охапкой вещей. От неожиданности Ёжик резко щёлкнул ножницами, срезав половину кактуса.

– Ёжик, привет! – радостно крикнул Крош. – Я поживу у тебя?

Не дожидаясь приглашения, гость влетел внутрь и начал бесцеремонно расставлять свои вещи. Ёжик удивлённо наблюдал за тем, как между кактусов встают горшки с морковью, на стенах появляются новые картинки в рамочках, а весь пол захватывает игрушечная железная дорога.

– Да, конечно… – пробормотал он. – Располагайся…

– Ты настоящий друг! – воскликнул кролик.

– А ты надолго решил… пожить у меня? – неуверенно спросил Ёжик.

– Да ты не волнуйся, я тебя долго не стесню! – заверил Крош. – У меня, видишь ли, ремонт…

Ёжик выглянул в окно. И ахнул. От домика Кроша остались одни подпорки да лестница! Сколько же продлится этот ремонт?..

Но Крош ничего больше не объяснил и убежал во двор играть в бумеранг. Ёжик задумался. Разве Крош не должен сейчас таскать доски и работать с гвоздями и молотком?

– Крош, – позвал Ёжик из окна, – а ты не забыл про ремонт?

Друг обернулся на его голос.

– Ремонт – дело серьёзное! – ответил кролик. – С ним спешить нельзя!

Ёжик растерялся: ну что тут скажешь? Наверное, у Кроша какой-то особый подход к ремонту, пусть и немного странный…

К полудню Ёжик приготовил обед, и друзья сели за стол. Крош с удовольствием съел свою порцию и даже вылизал тарелку.

– Очень вкусно! – похвалил он. – А ты, оказывается, хороший повар!

– Спасибо… – улыбнулся Ёжик.

– Тебе спасибо! Айда воздушного змея запускать? – предложил Крош, выглянув в окно, за которым светило солнце.

– Здорово! – обрадовался Ёжик. Он очень любил запускать змея!

Тут хозяин домика посмотрел на стол и тихо сказал:

– Только сначала неплохо бы посуду помыть…

И Ёжик многозначительно взглянул на пустые тарелки. Крош понимающе кивнул.

– Да без вопросов! – согласился он. – Когда закончишь, присоединяйся!

У Ёжика вытянулось лицо. Он-то рассчитывал на помощь друга! Но не успел Ёжик ничего возразить, как Кроша уже и след простыл.

Тогда Ёжик с недовольным видом приступил к мытью посуды. Из открытого окна доносились радостные голоса: Крош, Нюша и Бараш бегали за воздушным змеем. Ёжик нахмурился. Почему он должен всё делать один?

Уборка затянулась до самого вечера! Утомлённый Ёжик повалился на кровать. И тут с прогулки вернулся Крош. Бросив змея на крыльце, он вошёл в дом и включил свет. А то слишком темно!

– Свет! – раздражённо воскликнул разбуженный Ёжик.

– Спи, спи, спи… – торопливо пробормотал Крош, щёлкая выключателем. Придётся идти на ощупь…

Через мгновение раздался ужасный грохот, Крош вскрикнул:

– Ёлки-иголки!

Тут уж Ёжику пришлось соскочить с постели и самому включить лампу. Оказалось, что Крош в темноте случайно налетел на стеллаж с кактусами. Просто кошмар! Все любимые растения Ёжика валялись на полу, горшочки были разбиты, а Крош – сплошь утыкан колючками!

Ёжик сразу бросился за аптечкой.

– Мне очень жаль, что так получилось… – сочувственно бормотал он. Ёжик вытащил из уха Кроша очередную колючку и заклеил ранку пластырем.

– Куда же тебя теперь положить? – задумался он. Кровать Кроша была захвачена упавшими кактусами.

– Ничего, Ёжик! – ответил кролик. С такой же скоростью, как при заселении Кроша, исчезли внезапно горшки с морковкой, картины со стен… Всё вернулось в большой мешок, который кролик закинул на спину. – Ты мой лучший, но не единственный друг.

Крош обернулся на пороге и добавил:

– Я переночую у Копатыча.

Дверь за ним закрылась. Ёжик облегчённо вздохнул.

Было уже за полночь, когда кролик добрался до домика Копатыча и громко заколотил в дверь. Копатыч спросонья чуть не упал с печки. Долго сопел, кряхтел, искал тапочки. Наконец открыл дверь и обнаружил на пороге Кроша с охапкой вещей.

– Копатыч, ты спишь, что ли? – искренне удивился Крош, заходя в дом. И тут же занялся бурной деятельностью – стал повсюду расставлять свои вещи. А потом запоздало спросил, обернувшись к сонному медведю: – Я поживу у тебя немного?

Копатыч не успевал следить за быстрыми перемещениями кролика. Вот Крош повесил последнюю картинку на стену и юркнул в хозяйскую кровать.

– Конечно… – согласился Копатыч, сбитый с толку. – Располагайся… А что случилось-то?

– Да всё в порядке! – отмахнулся Крош, поуютней закутываясь в одеяло. – Спокойной ночи!

Ночь, и правда, выдалась спокойная. А вот утро… Копатыч проснулся пораньше и вышел в огород. Столько нужно было сделать: и вскопать, и прополоть, и подровнять. Но сначала надо заняться газоном. У него для этого и машинка была. Копатыч любовно погладил покатый бок агрегата и дёрнул стартер. Машинка не завелась. Он попробовал ещё раз, и тут на крыльцо выскочил Крош.

– А что это такое? – с интересом спросил кролик.

– Газонокосилка… – с трепетом пояснил Копатыч, снова погладив её. – Лучшая в своём роде! Я бы даже сказал, единственная!

В порыве добродушия Крош воскликнул:

– Понятно! Иди отдыхай. Я сам всё сделаю!

И кролик дёрнул стартер со всей своей кроличьей силы! Газонокосилка взревела и сорвалась с места. Промчавшись по двору, она перемахнула через холм и укатилась в сторону пшеничного поля. Копатыч бросился её догонять.

– Куда? – кричал огородник. – Стой!

Вскоре ему пришлось остановиться, чтобы утереть пот со лба. В этот момент косилка, сделав круг на пшеничном поле, вернулась: и вот уже Копатычу пришлось в панике уносить от неё ноги!

– А-а-а! Помогите! – ревел медведь, убегая по полю от взбесившейся техники.

Копатыч вернулся домой только поздним вечером. Вконец измученный и очень расстроенный.

– Ну как, поймал? – участливо спросил Крош, развалившийся на его кровати.

Медведь покачал головой.

– Не расстраивайся! – попытался утешить его кролик. – Это ещё что! У меня вон капитальный ремонт, я и то не переживаю!

Это было, конечно, слабое утешение. Но на споры у Копатыча просто не осталось сил. Он добрёл до печки, забрался под одеяло рядом с Крошем и тут же уснул.

Стоило кролику закрыть глаза, как домик сотряс богатырский храп. Крош в испуге подскочил и толкнул соседа. Копатыч приоткрыл глаза, зачмокал губами и снова захрапел. Да что же за наказание такое! Кролик достал из-под подушки свисток и как следует дунул в него. От резкого свиста Копатыч проснулся и растерянно огляделся по сторонам. А Крош блаженно закрыл глаза. Наконец-то тишина. Но вскоре Копатыч продолжил храпеть! Раздосадованный Крош опять свистнул… Помогло, но ненадолго. И такая свистопляска продолжалась всю ночь!

Наконец раздражённый Крош растолкал медведя.

– Копатыч, я тут подумал… – сонно начал кролик. – Ты не сильно обидишься, если я поживу пока… у Пина?

У хозяина домика никаких возражений не было. Крош быстро собрал свои вещи и исчез за дверью. Стоило ему уйти, как Копатыч тут же завалился обратно спать.

День постепенно разгорался. Пин увлечённо чинил пропеллер самолёта. Работа не клеилась, пропеллер – тоже. Пин вытер пот со лба. Жара такая, надо бы немного охладиться, а потом можно снова взяться за дело. Пингвин отправился в домик, к своему любимому холодильнику. И с ужасом заметил, что из-под него натекла… большая лужа! Пин распахнул дверцу и замер: вместо привычного морозца в холодильнике было… жарко! Под тающими сосульками расположился Крош в обнимку с горшком морковки.

– Привет, сосед! – радостно поприветствовал его кролик. – Я отрегулировал температуру, а то тут и замёрзнуть недолго!

Подтаявшая сосулька оторвалась с потолка и пробила дно холодильника. Тот затрясся, из него повалил дым.

– О, майн гот! – воскликнул Пин и кинулся за инструментами, чтобы всё исправить. Откашливаясь от дыма, Крош выскочил из домика инженера с вещами. Тут ему явно не рады.

Кролик метался по долине, пытаясь найти себе приют. Он пожил в домиках Нюши, Бараша, Кар-Карыча, Лосяша и Совуньи, но почему-то никто не радовался его появлению!

Наконец несчастный добрёл до своего собственного полуразрушенного жилища. Неужели всё-таки придётся взяться за ремонт… Сзади послышались шаги. Крош обернулся и испугался: к его домику двигалась целая толпа недовольных Смешариков!

– А может, не надо? – задрожал Крош. Неужели сейчас он получит за все свои проделки? – Всё-таки ремонт… дело серьёзное.

– Ещё как надо! – сердито сдвинув брови, сказал Копатыч.

Кролик в отчаянии воскликнул:

– Да я тут за год не управлюсь!..

– Год – это действительно много, – кивнул Ёжик.

С грохотом подъехал строительный кран. Пин заглушил мотор и выглянул в окошко.

– Что ни говори, сосед, а ремонт – дело коллективное! – объявил Кар-Карыч и хлопнул Кроша по плечу.

Друзья ему помогут? Неужели? Вот это радость!

При всеобщем участии строительство пошло довольно бодро, и уже совсем скоро у Кроша появился новый красивый домик!

Счастливый кролик был очень доволен:

– Я же говорил, тут главное начать! В умелых руках любое дело спорится!

– Главное, чтобы коллектив дружный был, – добавил Копатыч, и все одобрительно закивали.

Смешарики любовались плодами своих трудов. Ах, какой чудесный теперь домик у Кроша! Даже немного завидно… И тут Кар-Карыч воскликнул:

– А давайте устроим ремонт в каждом доме!

– Замечательная идея! – обрадовался Лосяш.

Крошу тоже понравилась предложение Карыча. Новый дом – это же здорово! Но тут он вспомнил о своих приключениях и спросил:

– А где же вы жить-то все будете?

Смешарики лишь широко улыбнулись в ответ. И до Кроша постепенно начало доходить… Если у всех дома будут разобраны, то для жилья останется только один домик. Его.

И вот в долине начался коллективный ремонт. Крош у себя на кухне с угрюмым видом намывал бесконечные тарелки, кастрюли и чашки. Из открытого окна доносились радостные крики: остальные Смешарики дружно запускали воздушного змея. Крош вздохнул. Он тоже хотел бегать и смеяться, а не мыть посуду! Быть хозяином в доме – непросто. Но потом Крош улыбнулся сам себе и пробормотал:

– Это ещё что! У всех вон ремонт капитальный… И то не переживают!

Как всё-таки хорошо, когда у тебя есть друзья, у которых можно погостить во время ремонта. Да, правильно говорил Крош, с ремонтом спешить нельзя. Но лучше, конечно, с ним и не затягивать!

Педагогическая поэма

Как-то Кар-Карыч и Совунья устроились на полянке у домика ворона поиграть в лото. Поставили столик, вынесли стулья, разложили карточки. Карыч, точно настоящий фокусник, вытаскивал из мешочка бочонки.

– Кручу-верчу, запутать хочу… – пропел Кар-Карыч и глянул на вынутый бочонок. – Двадцать два! Гуси-лебеди!

Совунья изучила свою карточку. Числа «двадцать два» на ней не было.

– Пролетаем, – грустно вздохнула она.

А вот Карыч пребывал в замечательном настроении.

– Олимпийская премия за хорошее зрение! – пошутил он и достал новый бочонок. – Одиннадцать! Барабанные палочки! – И поставил бочонок на своём поле.

Совунье оставалось только снова вздохнуть:

– Пролетаем…

Карыч достал новый бочонок.

– Девяносто! – выкрикнул он. – Дед! Сколько ему лет?

Совунья наградила его грустным взглядом. И тут на стол упал футбольный мяч. Бам! Карточки и бочонки разлетелись в разные стороны, а Совунья и вовсе чуть не свалилась со стула!

Кар-Карыч гневно оглянулся. На краю поляны стоял Крош, за его спиной стыдливо прятался Ёжик. Конечно, они надеялись просто извиниться, забрать мячик и убежать. Но Карыч решил, что пора! Пора научить молодёжь правилам поведения. Так что нарушители спокойствия встали у стола и слушали воспитательную лекцию. Игра продолжалась – под аккомпанемент педагогических изречений. Ворон собрал разлетевшиеся карточки, выставил на них бочонки и сунул крыло в мешочек.

– Когда я был маленьким… – начал Кар-Карыч, потом вытащил бочонок и довольно воскликнул: – Сорок два!.. – Ворон поставил его на своём поле и снова полез в мешок.

– Так вот, – продолжил Карыч, – я тоже бегал, прыгал, играл в мячик. Но, когда нужно, я был тише воды, ниже травы. Я воспитывал в себе… – Он взглянул на очередной вынутый бочонок. – Тринадцать! Хе-хе-хе… Партия!

Совунья разочарованно хмыкнула:

– Пролетели…

Крош с Ёжиком, которые с виноватым видом всё ещё стояли у стола, так и не узнали, что Карыч воспитывал в себе с юности. Ворон сладко потянулся и заявил:

– Всё! Тихий час!

Он откинулся в кресле-качалке и тут же уснул. Совунья вынесла из дома пухлый матрас и бросила его на траву перед Крошем и Ёжиком: мол, и вы ложитесь! Сама же растянулась в шезлонге, закрыла глаза и засопела.

Ёжик не стал перечить взрослым. Он послушно улёгся на матрас. А Крош заупрямился.

– Я не могу спать днём! – заявил он. – У меня природа такая!

Не открывая глаз, Карыч сонно произнёс:

– Надо воспитывать свою природу.

– Как же её воспитывать? – удивился Крош. – Это же природа!

Кар-Карыч всё-таки открыл глаза и встал с кресла.

– Воспитательный процесс – это прежде всего, дрессировка… Ой, то есть… э-э-э… тренировка! – ворчливо объяснил он. – Сейчас я хлопну в ладоши, ты примешь горизонтальное положение, закроешь глаза и уснёшь.

Кар-Карыч отвёл кролика в сторонку – чтобы не мешать сладко спящим Совунье и Ёжику.

– Начали! – объявил ворон и хлопнул. Крош послушно упал на траву и зажмурился. Кар-Карыч наклонился к нему и прошептал:

– Спишь?

– Не-а! – Кролик приоткрыл один глаз.

Ворон удивился, но не собирался так легко сдаваться:

– Повторим!

Он был убеждён в своей методике, хлопал снова и снова, Крош падал на землю и… не засыпал.

– Итак, повторяю двести тридцать второй раз, – теряя терпение, сказал ворон. – Лежишь с закрытыми глазами, значит, спишь…

Карыч хлопнул снова. Крош, который тоже порядком устал падать и вставать, снова рухнул на траву и… наконец-то провалился в сон.

– Спишь?.. – склонился Кар-Карыч над кроликом. Ответа не было, и тогда ворон с облегчением вздохнул: – Получилось…

Обессиленный Карыч завалился на траву рядом с Крошем и тут же заснул.

После дневного сна Кроша с Ёжиком всё-таки отпустили домой. Крош сердито ворчал:

– Я так отоспался, что теперь и ночью не усну!

Они подошли к забору возле домика Копатыча. Хозяин озадаченно осматривал свой двор.

– Копатыч! – окликнул его Крош. – Что потерял?

– Лопату… – отозвался медведь. – Воткнул куда-то и…

Копатыч в досаде хлопнул в ладоши, пытаясь изобразить, что стало с лопатой: она – пших – пропала. А Крош по уже знакомой ему команде… упал на землю и закрыл глаза.

– Что это с ним? – недоуменно спросил Копатыч, выходя за калитку.

– Не знаю, – растерялся Ёжик.

Медведь прислушался. Кролик храпел!

– Кажется, он спит… – неуверенно заметил Копатыч. Такого чуда он ещё не видел!

– Крош! – медведь потряс кролика. – Крош!

Тот открыл глаза и спросил:

– Что?! Что такое?

Копатыч расхохотался.

– Во даёт! – воскликнул он и от удивления хлопнул себя по голове. Крош снова рухнул на землю и уснул. Копатыч перестал смеяться. Ёжик кивнул и с понимающим видом сказал:

– Кажется, я знаю, в чём дело…

Ёжик разбудил друга и повёл обратно к Карычу. Хорошо, что Совунья ещё не ушла: Крошу явно нужна медицинская помощь. В доме Карыча кролика усадили на стул, и Совунья внимательно осмотрела пациента.

– Безусловные рефлексы в норме, – бормотала она. – Открой рот!

Крош молча повиновался. Кар-Карыч с сомнением глядел на больного.

– А что я такого сделал? – развел крыльями ворон. – Я выдрессировал… то есть, воспитал у него замечательную способность: может теперь спать и набираться сил, когда захочет! Достаточно лечь и закрыть глаза!

– Да в том-то и дело, что не когда захочет, – возразил Ёжик, – а когда рядом что-нибудь хлопнет!

– Не преувеличивай! – отмахнулся Карыч, мягко хлопнув Ёжика по плечу.

После чего Крош, конечно, мгновенно уснул прямо на стуле.

– Что? Что такое? – изумилась Совунья и принялась тормошить Кроша, но Ёжик махнул лапой:

– Да не будите вы его уже!

Так спящего кролика и понесли к Лосяшу. Впереди шла Совунья. Ёжик и Карыч тащили Кроша на себе: один держал за ноги, другой – за уши.

– В воспитательном процессе, – рассуждал по дороге Карыч, – главное – выработать полезные рефлексы: утром делать зарядку, перед сном чистить зубы, при встрече всем говорить: «Здрасьте» и так далее.

– А если ты не хочешь кому-то говорить: «Здрасьте»? – недовольно поинтересовался Ёжик и остановился. Выпустив ноги Кроша, он упёр лапы в бока.

– Если хорошо воспитан, хочешь не хочешь, а всё равно скажешь. – Кар-Карыч отпустил уши Кроша и активно жестикулировал. – От рефлексов не убежишь! – поучительно добавил он.

Тут Крош громко захрапел, напомнив о себе. Тогда Ёжик с Карычем подняли его и продолжили путь.

В домике у Лосяша Кроша усадили на стул, а на голову водрузили шлем с кучей проводов, которые тянулись к аппаратам. Те гудели и жужжали, перемигивались лампочками, булькали цветными жидкостями в колбах. Один из аппаратов после долгого анализа выдал Лосяшу ленту с показаниями.

– Ну, что с ним? – нетерпеливо спросил Кар-Карыч.

– Он спит! – выдал удивительный ответ учёный.

– Это и так понятно! – крикнул Карыч. Крош вздрогнул и проснулся.

– А что вы от меня хотите? – возмутился Лосяш.

Кролик огляделся, заметил у себя на голове шлем с проводами и испуганно отбросил его в сторону.

– Слушайте, а что со мной происходит? – с волнением спросил он.

– Подожди! – отмахнулся от него Кар-Карыч и снова обратился к Лосяшу: – Ты же у нас самый умный. Сделай с ним что-нибудь!

– Почему я постоянно вырубаюсь?! – продолжал переживать Крош.

Но Карыч с Лосяшем были слишком увлечены спором и не отвечали ему.

– А что я могу сделать? – развёл руками учёный и с укором посмотрел на ворона. – Ты у него выработал рефлекс на хлопки!

– Какой рефлекс? – снова встрял Крош. – У меня рефлекс? Почему я вырубаюсь?!

Кар-Карыч и Лосяш повернулись к нему и одновременно хлопнули. Крош моментально заснул. Вот и славно! Не будет мешать! Тут вообще-то серьёзный разговор!

– Надо его теперь перевоспитать, – зашептал Лосяш.

– Как? – спросил Карыч.

– Выработать новый рефлекс, – предложил учёный. – Чтобы он на хлопки не засыпал, а просыпался. Ты хлопай, я – трясу!

И друзья тотчас принялись за дело. Карыч хлопнул крыльями, а Лосяш начал трясти Кроша. Кролик проснулся и сонно заморгал. Карыч снова хлопнул. Крош заснул, но Лосяш опять его разбудил. И по новой!

За этим занятием Смешарики провели остаток дня. Совунья дремала. Настала очередь Ёжика хлопать, а обессиленные Лосяш и Карыч продолжали трясти Кроша.

– Может, хватит уже? – взмолился кролик.

– Получилось! – закричал Ёжик и с восторгом захлопал в ладоши. И что же? Крош не уснул. Метод сработал! Все воодушевлённо зааплодировали.

– Я же говорил! – воскликнул Кар-Карыч. – От рефлексов не уйдёшь!

Уставшие, но очень довольные Смешарики разошлись по домам. Вконец измученный Крош тут же лёг спать, не заметив, что оставил радио включённым. В динамиках гремел симфонический концерт. Посуда дрожала, стены ходили ходуном, а Крош сладко спал… Но тут оркестр умолк, и раздались бурные аплодисменты зала. Крош подскочил как ужаленный.

– Вы прослушали произведение Людвига Ван Бетховена «Ода к радости» … – сообщил диктор.

Но Крошу было совсем не до радости. Он с досадой запустил в радио подушкой и вновь завернулся в одеяло, чтобы досмотреть прерванный сон.

Полезные привычки, конечно, нужно тренировать. Но главное – не переусердствовать. Чтобы спать потом можно было спокойно.

В начале было слово

Зима в Ромашковой долине была удивительно снежная. Смешарики лепили снеговиков и играли в снежки на улице. И только Кар-Карыч сидел в своём домике и увлечённо писал.

– …осьмнадцатого числа декабря месяца явилось снегу велико, что вызвало радость немалую среди народу. Ходили хоровод и учиняли другие потехи полезные. А потом решили, что уж и спать пора, да токмо не чаёвничали…

Отворилась дверь, и на пороге появился Бараш в модных солнечных очках на носу и с лыжами в руках. Он пристроил лыжи в углу комнаты и бодро произнёс:

– Что-то лыжи не едут! У тебя есть чем смазать?

И тут Бараш заметил, чем, собственно, занят Кар-Карыч. Поэт с профессиональным любопытством спросил:

– Что это ты тут сочиняешь?

– Не сочиняю, дружище, а повествую! – мечтательно отозвался Карыч, откидываясь на стуле. – Пишу нашу историю, чтобы и через тысячу лет про нас знали!

– Предусмотрительно! – согласился Бараш, взял один листок и принялся читать вслух: – «…и катались все с горки, только…» Что, что? – Он приподнял очки. – «…только Бараш в стороне стоял, ибо боязно ему было…»

Поэт повернулся к Кар-Карычу и возмутился:

– Это… это неправда! Мне не было боязно, ибо… ибо… – Недовольный Бараш с трудом подбирал слова. – Я просто не хотел кататься!

Карыч встал со стула и забрал у него листок.

– Не принимай так близко к сердцу! – сочувственно похлопал он поэта по плечу. – Кто-то боится кататься с горки, кто-то – нет. Чего тут стыдиться?

У Бараша нервно задёргался глаз.

– Да что ты говоришь! – вскричал он. – Да через тысячу лет обо мне будут знать только это! Был какой-то трусливый Бараш, боялся кататься с горки!.. – Он усадил ворона обратно в кресло. – Давай-ка переписывай! Пиши, что я катался, как и все.

– Я не буду писать неправду! – возмутился Кар-Карыч, отбрасывая перо.

– Тогда я напишу! – Поэт выхватил у ворона исписанный лист.

– Это исторический документ, а не книга жалоб и предложений! – отозвался Карыч, вцепился в летопись и потянул на себя. Лист порвался. Ворон не удержался на ногах, упал на спину и покатился по полу. Дрожащий от негодования Бараш посмотрел на оставшийся у него в руке клочок.

– Тогда я буду писать свою историю! – провозгласил поэт и разорвал свою половинку листа. – Правильную! – после чего схватил лыжи и выскочил на улицу.

Писать свою историю одному Барашу не хотелось. Поэтому он пригласил к себе Нюшу, усадил её за пишущую машинку, а сам ходил по комнате и диктовал.

– После битвы сэр Бараш подъехал к её шатру, – вещал он, – и фея Нюша вручила ему свой платок…

Нюша предложила с мечтательной улыбкой:

– Может, сделаем меня принцессой? Прекрасной!

– Точно! – воскликнул Бараш. – А потом… я должен буду высвободить тебя из плена, но перед этим твоё королевство захватят… – Он задумался. – А кто же его захватит?..

Внезапно дверь распахнулась, и в домик Бараша ввалились заснеженные Крош и Ёжик.

– Гулять пойдёте? – спросил кролик, стряхивая снег с шапки.

Нюша смерила его оценивающим взглядом, и тут её осенило:

– Знаю! Королевство захватят коварные Крольчище и Ежище.

Так Крош и Ёжик случайно узнали о том, что Бараш пишет свою историю. И она им совсем не понравилась. Надо создавать правильную летопись! Чтобы на века. Бумага и машинка для этого не подходят. А вот лёд – самое то! Крош с Ёжиком убежали на озеро и стали строить пирамиду из кусков льда.

– Понимаешь, через тысячу лет язык может сильно измениться, – рассуждал кролик. – Напишешь, например, «Ёжик был настоящим другом», а через тысячу лет слово «настоящий» может означать совсем другое, а под «Ёжиком» вообще будет подразумеваться что-нибудь неприличное.

Ёжик испуганно сглотнул. Крош поставил новый кусок льда и уверенно заявил:

– А так – нарисовал, и даже через десять тысяч лет любой поймёт, о чём речь!

И они выцарапали на пирамиде всё то, что должен в будущем понять любой. На одном ледяном кирпичике были изображены Крош и Ёжик, которые держались за руки. А уже на следующем рисунке их разлучил монстр с кудряшками, очень уж похожими на кудряшки Бараша. И так далее…

Лихорадка бытописания охватила всю Ромашковую долину.

Пин спрятался в ангаре и записывал свою версию на магнитофон:

– …Спустя несколько тысяч лет начаться ледниковый период. И всем был холодно, особенно динозаврам…

В этот момент в гости к Пину пришёл Лосяш с тетрадкой под мышкой. Учёный услышал последние слова друга и воскликнул:

– Пин, дорогой мой, не трогайте динозавров! Вы их не видели! Пишите про себя!

– А если до потомков дойдёт только мой история и никакой больше?! – возразил Пин. – Они будут знать только «Пин! Пин! Пин!», как будто никто больше не жиль! Потомки должны знать и про динозавры, и про мою тётю, которая осталась в Фатерлянде.

Лосяш ничего не успел ответить, потому что в ангар заглянула Совунья.

– Слушайте, как пишется «империалистический»? – спросила она.

– С ума сойти! – поразился учёный. – Все пишут историю! И все – на свой манер! Если кто-нибудь когда-нибудь попробует разобраться во всех этих исторических записках, он же сойдёт с ума!..

Тут Лосяш заметил, что гневно размахивает своей тетрадью, на обложке которой красовалась надпись: «История». Учёный стыдливо спрятал тетрадь за спину.

– Во-первых, пишут не все, – заметила Совунья. – Копатыч, например, не пишет… Он же сейчас в зимней спячке. Во-вторых, чтобы не сходить с ума… м-м-м…

Тут Лосяша осенило, и он завершил её мысль:

– …Нужно выбрать только одну историю, – и учёный перешёл на шёпот. – А все остальные либо подстроить под неё, либо объявить недействительными!

Тем временем Бараш с Нюшей закончили своё произведение.

– Копатыч будет первым читателем! – радовалась Нюша, натягивая варежки. – Мы должны успеть к нему первыми!

Она подхватила стопку только что напечатанных листов и выскочила на улицу, увлекая за собой Бараша. Но Крош с Ёжиком опередили соперников. Они уже вынесли спящего Копатыча на улицу и погрузили на санки.

– У него сейчас фаза глубокого сна, – объяснял Крош свой план Ёжику по дороге. – Недельку поспит у тебя на коврике, а потом разбудим. И как только проснётся, тёпленького его и возьмём! И не отпустим, пока не прочтёт!

– И не проникнется! – добавил Ёжик.

В этот момент на их пути возникли Бараш с Нюшей.

– Стойте! – крикнула Нюша.

Поэт бессильно потрясал кулаками.

Крош с Ёжиком впряглись в санки, на которых сладко спал Копатыч, и бросились наутёк. Но наперерез им уже бежали Лосяш, Совунья и Пин с магнитофоном.

– Ахтунг! – кричал пингвин.

– Ёжик, наше историческое будущее в опасности! – заорал Крош, разворачивая санки в сторону озера.

Смешарики не отставали от похитителей.

– Отдайте Копатыча! – вопила Совунья. – Он принадлежит всем!

– Мы его первые забрали! – бросил ей через плечо Крош.

– Господа историки! Это же наш единственный читатель! – кричал Лосяш, размахивая тетрадью.

Ёжик фыркнул на бегу:

– Поэтому нашу историю он будет читать в первую очередь!

– Так нечестно! – возмутилась запыхавшаяся Нюша.

– История нас рассудит! – ответил кролик.

Погоня продолжалась. Крош с Ёжиком вскочили на сани с Копатычем и все вместе скатились с горки прямо к озеру. Ещё чуть-чуть, и друзья будут у цели. Вдруг на пути Ёжика и Кроша появился Кар-Карыч.

– Стойте! Да стойте же вы, наконец! – прокричал ворон, энергично размахивая крыльями. Но Крош с Ёжиком остановиться уже не могли. На полном ходу санки врезались в Кар-Карыча. Исторические заметки взметнулись в небо… Смешарики скатились с горки и образовали настоящую кучу-малу.

Карыч выбрался из сугроба и, тяжело дыша, произнёс:

– Я всё придумал! Мы будем вести нашу общую летопись. Каждый день будет назначаться дежурный, он будет записывать всё, что случилось за день. Согласны?

Из снега показалась голова Лосяша.

– Гениально! – признал он.

– Мы согласны! – поддержал Крош.

– Мы тоже! – хором закричали Нюша с Барашем, вылезая из сугроба.

– Пойдёмте ко мне, – предложила Совунья. – Составим расписание!

Смешарики отряхнулись и, оживлённо беседуя, пошли к Совунье. Только Копатыч остался один посреди замёрзшего озера в окружении тетрадей и исписанных листов.

Медведь заворочался во сне и упал с санок. Проснулся, потёр глаза и сел. Вокруг – ни души.

– Где я? Где мой дом?.. – испуганно прошептал Копатыч.

Порыв ветра поднял со льда листок из летописи Бараша и отправил прямо в руки Копатычу. Он прочитал:

– «Принцесса Нюша томилась в темнице двести лет» … – медведь в ужасе огляделся. – Сколько же я спал?

Копатыч встал и сделал несколько шагов вперёд. Перед ним была огромная ледяная пирамида с пугающими рисунками.

– Что же здесь случилось? – ужаснулся Копатыч. Он попятился, споткнулся и сел на магнитофон, который забыл Пин. Над озером взвился его голос:

– …Спустя несколько тысяч лет начаться ледниковый период. Земля покрываться лёд и снег. Всем было холодно, особенно динозаврам…

Копатыч схватился за голову.

– Произошла катастрофа! История нашей цивилизации кончилась… – Он закрыл лицо лапами и зарыдал. – Я остался один!..

Через минуту Копатыч взял себя в руки и глубоко вздохнул:

– Спокойно! Спокойно! – сказал он сам себе. – Я выжил! И я должен начать новую историю!

Он подобрал пустой листок, нашёл карандаш и, утерев слёзы, стал писать:

– «Проснувшись в две тысячи…» Или три? – Копатыч задумался. – Какой же сегодня года?.. Тогда так. «В начале было слово, и слово было…»

Трудно представить, что пришлось пережить бедному Копатычу. А всё потому, что правда у всех разная. И в какую мы поверим – иногда зависит от чистой случайности.

Кордебалет

Смешарики очень любят праздники. Только вот организовывать эти праздники иногда бывает не так уж просто…

Кар-Карыч в очередной раз собрал всех обитателей Ромашковой долины на полянке – пора было обсудить важное дело. Все расселись, готовые слушать – последними, как всегда, прибежали Крош с Ёжиком.

– Кхе-кхе! – откашлялся Карыч. – На носу праздники! Надо как-то к ним подготовиться, что ли… И чтобы не было, как в прошлый раз! Нужно постараться на этот праздник! – Все понимающе закивали. – Какие есть предложения?

Первым подпрыгнул Крош. Хотя он ещё не решил, что предложить, а когда задумался, понял, что идей у него нет. Тогда вперёд вышла Нюша и с энтузиазмом сказала:

– А давайте выучим какой-нибудь кордебалет! Будет очень весело!

Но радостной реакции, на которую надеялась свинка, не последовало. Все задумались.

– Кор-де… что? – переспросил Крош.

– Ну, это танец. – Нюша дёрнула ножкой и крутанулась. – Когда все вместе танцуют!

– А что? Замечательная идея! – воскликнул Карыч. – Сегодня же и начнём учить!

Лосяш тут же достал свою записную книжку.

– Сегодня у меня день расписан по минутам, – заявил учёный. – А вот завтра – давайте начнём!

– Ой! – воскликнула Совунья. – Завтра последний день цветёт календула! Я буду собирать её с утра до ночи.

Нюша взволнованно оглядела собравшихся и напомнила:

– Должны быть сразу все, а то не получится.

Карыч поспешил её успокоить:

– Хорошо-хорошо! Давайте назначим ответственного, и он нас соберёт, когда всем будет удобно. Пусть ответственным будет…

Ворон оглядел присутствующих. Каждый, на ком останавливался его взгляд, отворачивался. Никому не хотелось брать на себя такую сложную работу! Тогда Нюша пришла на помощь Карычу:

– Ёжик! – воскликнула она.

Услышав своё имя, Ёжик очень удивился. Он никак не думал, что ответственным назначат его!

– Вот и замечательно! – обрадовался Лосяш. – А сейчас извините, мне пора.

И все тут же разбрелись по своим делам. На полянке остались только Крош и Ёжик. Ёжик всё ещё не мог прийти в себя после такого внезапного и серьёзного назначения. Он спросил:

– А… что я должен делать?

Хорошо, что рядом с Ёжиком его верный Крош! Друг на то и друг, чтобы давать мудрые советы и вдохновлять на подвиги.

– Собрать, пересчитать, организовать! – Крош вручил Ёжику блокнотик и карандаш. – Тебя выбрали начальником борде… кордебалета!

Ёжик послушно кивнул. Надо хотя бы попробовать! И с восходом солнца принялся за работу. Первым делом он заглянул к Карычу.

– Я пришёл узнать, когда тебе будет удобно начать учить кордебалет, – вежливо спросил Ёжик.

Ворон почесал голову:

– Да… Так… завтра у меня экзерсисы… в среду солярий… в пятницу тоже не могу… Давай-ка, дружочек, попробуем на следующей неделе.

И Карыч захлопнул дверь.

Остальные Смешарики тоже не торопились репетировать. Нюшу Ёжик нашёл на качелях. На вопрос о кордебалете она мечтательно улыбнулась и неопределённо ответила:

– На следующей неделе… может, смогу… а может, не смогу…

Потом Ёжик отправился к Копатычу. Медведь готов был начать репетицию в понедельник, но в понедельник не мог Лосяш. Совунья предложила встретиться во вторник, Пин – в среду, Копатыч – в четверг, а Лосяш – в пятницу. Но в пятницу не могла Совунья, а у Пина было много работы.

Ёжик совсем запутался. Он уселся на пенёк и загрустил. Но тут примчался Крош.

– Ну что? Когда кордебалетим? – спросил друг, выхватил у Ёжика блокнот и перелистнул его.

– Наверное, никогда… – вздохнул Ёжик. – То у одного дела, то у другого.

Крош уставился на него.

– Ёжик! – воскликнул кролик. – Скоро праздники, и если мы не выучим этот кордебалет, то винить в этом все будут тебя. – Передразнивая остальных, Крош не своим голосом проворчал: – «Почему ты нас, Ёжик, не смог организовать! Мы на тебя понадеялись, а ты…»

– Ну, не могу же я их заставить бросить все дела… – уныло покачал головой Ёжик.

– Можешь! Обязан! – крикнул Крош ему прямо в лицо, отчего Ёжик свалился с пенька. – Ты же начальник кордебалета! Тебя все слушаются! А если хоть кто-то вдруг сделает что-то не так, – Крош потряс блокнотом, – ты записывай в книжечку и говори, что накажешь!

– А как я буду наказывать? – испугался Ёжик. Он ещё никогда никого не наказывал, и поэтому даже не представлял, с чего начать.

– Ты, главное, в книжечку запиши, а там придумаем, как, – ответил Крош, возвращая блокнот владельцу.

На следующий день, едва рассвело, утреннюю тишину нарушил треск динамиков – Крош развесил их чуть ли не на каждом дереве в долине.

– Доброе утро! – голос Кроша разносился на всю округу. – Через пять минут всех ждём на первое занятие кордебалета! Кто опоздает… Ёжик не виноват!

Сонные Смешарики потянулись на полянку, где их поджидали Крош и Ёжик. Нюша подошла последней – она зевала и сонно тёрла глаза. Зачем ей помешали спать?

– Вы что, совсем, что ли? – недовольно спросила Нюша. – В такую рань!..

– Я… Э-э-э… – забормотал Ёжик.

Тут хитрый Крош подскочил к нему и притворился очень взволнованным:

– Ёжик, только не сердись! Я сейчас все урегулирую!

Кролик повернулся к Нюше и гневно зашептал:

– Ты зачем его провоцируешь? Хочешь, чтобы он тебя в книжечку записал?

– Меня? – захлопала глазами Нюша. Да, наверное, не надо… провоцировать Ёжика! Страшно.

Крош строго оглядел Смешариков.

– Вы что, хотите, чтоб он вас всех записал?! – в его голосе появились угрожающие нотки. – Тут такое начнётся! Хотите?!

Ёжик и сам испугался, но промолчал. Будущие танцоры в ужасе замотали головами. Крош кивнул:

– Тогда стройся!

Смешарики тут же послушно встали в шеренгу.

– Равняйсь! Смирно! – скомандовал Крош и спросил Ёжика: – Можно начинать?

Тот ничего не ответил. Он всё никак не мог прийти в себя от удивления. Ведь он вчера целый день бегал, уговаривал… а Крош за минуту собрал всех!

– Начали! – скомандовал кролик, приняв молчание Ёжика за знак согласия.

Зазвучала музыка, и Смешарики приступили к репетиции. Крош бодро отсчитывал ритм:

– Раз, два! Раз, два! Чётче шаг! Раз! Раз! И… вот так!

Крош высоко поднимал ноги, и все повторяли за ним.

– Ножку выше! Раз! Два! Раз! Два! Веселее!

Музыка играла всё быстрее и быстрее. Ёжик с удовольствием наблюдал за танцорами. Выходило на удивление здорово! Он даже сам принялся притопывать на месте и отстукивать ритм блокнотиком. По шеренге танцующих пробежал взволнованный шёпот.

– Майн гот! – ужаснулся Пин. – Он взял книжечка!!

– Кого-то накажут… – испуганно пробормотал Копатыч.

Крош шикнул на танцоров:

– Разговорчики! Держать строй! Ножку выше! И-и-и! Весело! Улыбаемся-улыбаемся!

Смешарики послушно растянули рты от уха до уха и заулыбались широко-широко, чтобы Ёжик видел: они очень стараются!

Но Ёжик видел не старания, а весёлый танец друзей. И ему так захотелось присоединиться к ним. Ёжик радостно замахал блокнотом и побежал к танцорам.

– Здорово! – крикнул он. – Ура!

Смешарики ахнули. Блокнотик! Почему Ёжик им размахивает? Должно быть, ищет, кого бы записать!

Танец прервался. Смешарики сбились в кучу, никто не хотел быть записанным в страшный-престрашный блокнот.

– Вы чего? – растерялся Ёжик и подошёл ещё ближе.

– Ах! – только и смогли выдохнуть Смешарики. Все зажмурились – чтобы не видеть, ЧТО сейчас будет!

Из кучи-малы выбрался немного помятый Крош.

– Спокойно! – крикнул кролик и, повернувшись к Ёжику, спросил: – Можно их отпустить?

Тот кивнул.

– На сегодня достаточно! – сообщил Крош. – Свободны!

Кордебалету не нужно было повторять дважды. Уже через секунду Смешариков и след простыл!

Ёжик в отчаянии бросил свой блокнотик на землю.

– Не хочу быть начальником… – расстроенно сказал он.

– Ёжик, тебя же попросили! – напомнил ему Крош, поднял блокнот и вложил его в безвольную лапу друга. – Потерпи до праздника!

И Ёжик терпел. Что ещё оставалось делать!

На праздничном вечере Смешарики выступали на сцене. Всё сияло разноцветными огнями, танцоры были одеты в нарядные костюмы. Они одновременно взмахивали ногами под музыку, на лицах улыбки, глаза блестят. И только Ёжик грустил, одиноко сидя на табуретке в стороне. Какой тут праздник, когда он один…

Смешарики выполнили последние па и согнулись в финальном поклоне. Над лесом взлетел праздничный салют. Все радостно запрыгали и закричали: «Ура!»

К Ёжику подбежал запыхавшийся Крош.

– А ты чего в стороне? Пойдём ко всем! – позвал кролик.

Ёжик вздохнул.

– Мне кажется, что я никогда больше не смогу быть прежним Ёжиком. Меня теперь всегда будут выбирать начальником и веселиться без меня.

Неунывающий Крош хлопнул друга по спине.

– Да не переживай! Вот увидишь, скоро ты снова будешь тихим, милым недотёпой!

– Никогда мне им уже не быть, – возразил Ёжик. – Этот кордебалет мне всю жизнь испортил!

– Всё будет хорошо! – утешил его Крош.

– Нет! – возразил Ёжик.

– Да! – не сдавался кролик.

Тогда Ёжик прищурился… и помахал перед носом у Кроша своим блокнотиком.

– Крош, если ты будешь со мной спорить, я тебя запишу! – грозно предупредил он.

Улыбка медленно сползла с лица кролика. Теперь даже Крош испугался… А потом задумался. Неужели, чтобы тебя слушали, надо непременно всех запугивать?

Нет, это неправильно. Может, в следующий раз друзья поймут, что мероприятия лучше организовывать всем вместе? Ведь тогда никто не останется один на празднике. И не попадёт в книжечку…

Большой куш

В Ромашковой долине наступила ранняя осень – пора урожая. Крош и Ёжик собрали на огороде Копатыча целую гору морковки, погрузили её на тачку и повезли домой. Теперь на долгую зиму хватит.

Обратный путь решили скрасить игрой: Крош брал из тачки морковку, прятал за спину, а Ёжик должен был угадать, в какой именно руке спрятана морковка – в правой или в левой. И каждый раз Ёжик почему-то не угадывал.

– Тебе всегда везёт, – вздохнул он.

Крош и правда был удачливым. А ещё умел быстро перекладывать морковку из одной руки в другую…

Когда друзья поравнялись с ангаром Пина, неожиданное зрелище заставило их остановиться. Изобретатель стоял на полянке, колотил молотком большой железный аппарат и страшно на него ругался.

– Плохой машина! – кричал Пин. Устав махать молотком, он пару раз стукнулся лбом о железный бок. – Жадный! Жадный обманщик!..

Крош и Ёжик подбежали к пингвину.

– Ты чего это стал с железками разговаривать? – поинтересовался кролик.

– От недостатков витаминов, наверное… – предположил Ёжик, вытащил из тачки морковку и с хрустом откусил кусочек. Это он для наглядности!

Пин ткнул кулаком в аппарат.

– Все!.. Все мои витамины этот алчная негодяя забраль!

Крош и Ёжик смотрели на агрегат, но не понимали, как он мог забрать у изобретателя витамины. Железка и железка. Не дождавшись сочувствия, Пин пояснил:

– Я его сделать, чтоб нескучно было! Чтоб можно было поиграть! – Изобретатель кивнул на мерцающий экран. Там было изображено игровое табло, разделённое на четыре части. – Положил внутрь него морковка и сделал так, что, если играет четыре морковка, он давать тебе выигрыш. А он…

Крош услышал про выигрыш и встрепенулся.

– Подожди, какой выигрыш? – перебил он Пина.

– Морковка! – заявил тот.

Крош снова уставился на экран. Получить выигрыш в виде морковки – это круто!

– А как тут понять, сыграло четыре морковки или нет? – уточнил кролик.

Пин с готовностью пояснил:

– Чтобы играть, нужно положить что-нибудь своё. Если на табло выпадет четыре морковка, он даст тебе морковка! Если нет, он заберёт то, что ты ему положить!

– Ага, понятно! – ещё больше оживился кролик, быстро сбегал к тележке, достал оттуда одну морковку и заявил:

– Наша морковка в игре!

Он положил её в автомат и взялся за рычаг. К нему подошёл Ёжик и тихо спросил:

– Крош, зачем нам морковка этой железяки, если у нас своих целая тачка?

– Будет ещё одна! Плохо, что ли? – пожал плечами Крош.

Он потянул за рычаг, и на экране начали сменяться картинки. Выпала одна морковка и три крестика. Крош с надеждой заглянул в окошечко, где должен был показаться выигрыш.

– Что это значит? – спросил кролик.

Пин сердито топнул ногой:

– Проиграл!

Крош повернулся к Ёжику.

– Дай-ка ещё одну морковку!

Тот попытался остановить друга:

– Может, не надо?

Пин принёс из ангара блокнот и расстроенно перелистал его.

– Он съел у меня десять морковка, – пожаловался изобретатель, – три килограмм столярный клей и совсем новый плоскогубцы!

Это предупреждение на Кроша никак не подействовало.

– Нашу морковку надо отыграть обратно! – решительно заявил он.

Кролик сбегал к тачке, вернулся к аппарату, загрузил в него морковку и нажал на рычаг. На табло снова стали меняться картинки. Но и на этот раз выпала только одна морковка. Однако Крош не сдавался. Проигрывать – это не про него. Крош скармливал жадному автомату одну морковку за другой и каждый раз упрямо тянул рычаг.

И вот…Кролик, не веря своим глазам, уставился на дно пустой тачки. Куда морковка делась? Автомат что, её всю забрал?! Рассерженный Крош накинулся на него.

– Эх! Ах! Ух! – Теперь и он отчаянно бился головой о железный бок, как Пин. Но аппарат, похоже, не собирался возвращать морковку.

На полянку вышел Бараш, вооружённый сачком для ловли бабочек. Поэт взглянул на угрюмых друзей и заметил:

– Я смотрю, вы сегодня не очень-то весёлые… Появилось серьёзное отношение к жизни?

Ёжик с трудом выдавил из себя:

– Автомат…

– Какой автомат? – заинтересовался Бараш.

– Морковный… – вздохнул Ёжик и всё рассказал другу.

Глаза Бараша загорелись азартом. Ему тоже захотелось попытать удачу. Для начала поэт кинул в аппарат сачок. А когда проиграл, помчался домой за добавкой.

На обратном пути Бараш пробегал мимо дворика Лосяша. Учёный рассматривал небо в телескоп. Услышав чей-то топот, он оторвался от своего занятия и увидел, как Бараш пронёсся мимо со стопкой книг и рукописей в копытцах. Лосяш крикнул ему вслед:

– Бараш, а ты не знаешь, где мой сачок?

Поэт, не останавливаясь, бросил через плечо:

– Я его проиграл игральному автомату, но ты не беспокойся, я сейчас кое-что принесу и быстро всё отыграю! Мне сегодня так не везло в любви, что в игре повезёт обязательно!

Заинтригованный таким ответом Лосяш подхватил телескоп и пошёл следом за другом.

Бараш скормил аппарату все свои книги, портреты любимых писателей, чернильницу с перьями и даже собственные рукописи! Но выигрыша всё не было…

Бараш опустил в игральный автомат последнее, что у него оставалось – книгу, потянул за рычаг и с надеждой уставился на табло. Морковка и… три крестика… Поэт заломил руки, упал около аппарата на колени и тоже стал биться о него головой.

– Я разрежу тебя на гвозди, проклятая консервная банка! – с яростью кричал Бараш. – Отдай мне мои рукописи! Они принадлежат потомкам!

Пин, Крош и Ёжик сочувственно смотрели на мучения друга. Им всё это было знакомо.

К игре присоединился подоспевший Лосяш. Сразу же проиграв свой телескоп, он задумался. Учёный выхватил карандаш и принялся писать формулы на листе бумаги.

– Я, кажется, придумал систему, по которой мы сможем выиграть, – воскликнул Лосяш.

Смешарики с надеждой посмотрели на учёного.

– Мы будем играть на повышение! Это значит, что мы после каждого проигрыша будем повышать ставку! Ну, а когда выиграем, то выиграем не какую-то там морковку, а выиграем всё!

Смешарики приободрились. Вот что значит – серьёзный учёный. Формулы не врут!

Друзья бросились по домам собирать вещи. Большой куш требовал больших жертв. Бараш полностью опустошил своё жилище и даже снял с петель входную дверь. Ёжик со слезами на глазах расстался с кактусами. Крош приволок целую ванну. Пин набил брюхо аппарата последними гайками и шурупами. А Лосяш смёл все книги с полок и даже не пожалел свою любимую картинку с ромашкой.

Смешарики вновь собрались на поляне. И вот, они друг за другом скормили всё своё добро бездонному аппарату. Крош приготовился нажать на рычаг. Воцарилась такая тишина, что было слышно, как Пин бормочет молитву.

Момент настал – Крош опустил рычаг. Картинки на экране закрутились. Появилась первая морковка. Смешарики дружно ахнули.

Вторая морковка!

Третья!

И наконец… На табло загорелись четыре морковки!

Лампочки на автомате замерцали разноцветными огоньками, и раздалась торжественная музыка.

– Ура! – хором закричали Смешарики.

Они пели и танцевали, не веря своему счастью. Ну, сейчас-то их ждёт невероятный выигрыш!

Аппарат дрогнул, и… из окошка выехал лоток с одинокой морковкой. Огни погасли, музыка оборвалась.

Крош удивлённо взял морковку.

– И всё? – растерянно спросил он.

Пин удручённо кивнул.

– Всё… аллес!

Лосяш не выдержал. Он бросился на аппарат, выставив вперёд рога.

– Я порву тебя, как старую газету! – завопил он. – Шулер! Со мной такие фокусы не проходят!..

Друзьям пришлось силой оттаскивать взбесившегося Лосяша от игрального автомата.

– Отпустите меня! – кричал учёный. – Отпустите! Мне терять больше нечего!..

Крош спросил Пина:

– А можно его разобрать и вернуть наши вещи обратно?

– Найн, – покачал головой изобретатель. – Я предусмотрел, чтоб играть только честно, и поэтому сделал его неразбираемый и непробиваемый…

Силы покинули Лосяша, и он опустился на землю. Рядом уселись грустные Бараш, Пин и Ёжик.

Крош посмотрел на морковку в своей руке. Была не была! Он засунул её в аппарат и нажал на рычаг. На табло снова выпали четыре морковки!

– Ёлки-иголки! – воскликнул Крош. – Мы опять выиграли!

И он забрал выехавшую на лотке морковку. Но никто не обратил на его победу внимания. Смешарики слишком устали от напряженной борьбы с игральным автоматом.

Крош опять засунул морковку в аппарат. И вновь победа, а на лотке такая же морковка. Так Крош и игрался с морковным автоматом до самой ночи.

Когда стемнело, Бараш не выдержал и предложил:

– Давайте лучше эту несчастную морковку съедим!..

И тут автомат выдал одни крестики.

– Ёлки-и-и!.. – взвыл кролик.

– Ну, вот! – вздохнул поэт. – Уже поздно…

Да, игровым автоматам доверять нельзя. Так можно остаться и без крыши над головой! Но нет худа без добра. Аппарат сыграл со Смешариками злую шутку, однако преподал им отличный урок: лучше полная морковки тележка, чем одна победная морковка из автомата!

Основной инстинкт

Одним погожим деньком Крош, Ёжик и Нюша коротали время за игрой в настольный теннис. Первую партию разыгрывали Крош с Нюшей.

Кто бы мог подумать, что девчонка может так хорошо играть! Нюша с легкостью отбивала подачи, заставляя Кроша бегать туда-сюда. Удар! Крош подпрыгнул, замахнулся и… промах! Мячик обидно стукнул его по носу. Нюша победно улыбнулась:

– Неберучка. Следующий!

Ёжик потянулся за ракеткой, но Крош не спешил её отдавать.

– Нет, ну ты мне скажи, – недовольно начал кролик, – а почему ты не играешь в те игры, в которые играют все остальные девчонки?

Нюша ловко крутанула ракетку в копытце и насмешливо спросила:

– Это в какие ещё?

– Ну, например, в куклы, – сказал Крош. Он был готов предложить любую игру, лишь бы Нюша ушла от теннисного стола. – Или в дочки-матери. Чего ты с нами носишься, как ужаленный… поросёнок?

Нюша звонко рассмеялась:

– Это ты так говоришь, потому что я у вас всё время выигрываю.

– Не-е-ет! – возразил Крош и отодвинул в сторону Ёжика, который продолжал тянуться к ракетке. – Ёжик, подожди! Разговор очень серьёзный!

Крош решил схитрить. Он подошёл поближе к Нюше и слезливо произнёс:

– Я это говорю, потому что мне грустно смотреть, как ты тратишь своё детство не на те игры.

Но Нюша только отмахнулась:

– А мне нравится!

– А в куклы ещё больше понравится! – заверил её Крош. – Ты же просто не пробовала.

– У меня и кукол-то нет! – продолжала сопротивляться свинка. Но кролик не отставал.

– А я тебе сделаю! – воскликнул он. – А в дочки-матери можно играть и без кукол. Ты – мама, а Ёжик, например, – дочка… ну… в смысле, сын.

– Почему я?! – возмутился Ёжик.

– Потому что я пошёл делать куклу! – заявил Крош и поскакал в сторону своего домика.

Нюша озадаченно крикнула ему вслед:

– Эй, эй! А мне чего делать-то?

– Ёлки-иголки! Где твой материнский инстинкт? – громко возмутился Крош, остановившись. – Ну, представь, что ты – мама Ёжика, заботишься о нём, и всё такое. Это очень интересная игра.

И Крош скрылся за холмиком.

– Заботиться?.. – задумчиво протянула Нюша и уставилась на Ёжика. Тот сглотнул и напрягся – так, на всякий случай.

– Может, ты есть хочешь? – спросила наконец свинка.

– Неплохая идея, – робко улыбнулся Ёжик. Он как раз проголодался.

И они отправились к Нюше. Дома хозяйка усадила новоявленного сыночка за стол и поставила перед ним полную тарелку каши. Ёжик с удовольствием принялся за еду. А Нюша с улыбкой наблюдала за ним. Оказалось, это очень даже приятно – кормить сына, то есть Ёжика.

Когда с кашей было покончено, Нюша ласково спросила:

– Ещё?

Но Ёжик вполне наелся.

– Нет, спасибо! – вежливо отказался он, встал из-за стола и помчался к двери.

– Подожди! – остановила его Нюша. Она подскочила к нему и вытерла рот салфеткой. И только Ёжик сделал шаг к двери, как…

– А теперь чистить зубки и спать! – громко объявила мама. Ой, Нюша.

Ёжик замер.

– Но я не хочу спать! – замотал он головой.

– Я лучше знаю, что ты хочешь, а что – нет, – сладким голосом произнесла Нюша. – Не забывай: мама – это я.

Ёжик уставился на неё. Нюша говорила вполне серьёзно! Кажется, Ёжик влип по полной…

А Крош весь вечер мастерил куклу. И на следующее утро продолжил. Он как раз прилаживал колёсики к деревянной коляске для куклы, как вдруг к нему прибежал Ёжик. Он был очень перепуган и наряжен в нелепый чепчик.

– Крош, Крош! – громко зашептал он, нервно оглядываясь.

– Привет, Ёжик! – поздоровался кролик и с подозрением посмотрел на чепчик. – Куда пропал?

Ёжик стянул с себя жуткий головной убор.

– Лучше не спрашивай, – отмахнулся он. – Скажи, ты скоро сделаешь куклу для Нюши? А то я уже больше не могу!

– Почти всё готово! – радостно сообщил кролик. Он посадил в коляску плюшевого пёсика, которого сшил специально для Нюши. На месте глаз блестели две разные пуговицы – нашлись только такие, – а на пузике было кое-как вышито имя «Тузя».

Ёжик облегчённо выдохнул. Тузя был его спасением.

И тут на поляне появилась разгневанная Нюша.

– Ёжик! – закричала она. – Я сказала, гулять возле дома! А ты куда убежал? Ты должен меня слушаться! А ты меня расстраиваешь! У всех сыновья, как сыновья, а у меня горе луковое!

Ёжик спрятался за спину Кроша и в ужасе зашептал:

– Видишь, до чего доигрались?

Крош сразу понял, что к чему, и подкатил коляску с Тузей к Нюше.

– Держи! Играй на здоровье! – вручил свой подарок кролик и поспешил обратно. Дело сделано – теперь никаких девчонок в настольном теннисе!

Крош забрал у Ёжика чепчик, закинул в кусты и повёл друга прочь. Их ждали ракетки и мячик!

Нюша растерянно посмотрела на коляску, а потом – на удаляющихся друзей.

– Вы это куда? – закричала она им вслед. – Ёжик, я тебе не разрешаю! Надень шапку! Ты можешь простудиться!

Ёжику было неловко, он постоянно оглядывался, но Крош упорно тащил его за собой.

– Кажется, зря мы затеяли эти дочки-матери, – прошептал Ёжик. – Как бы это всё плохо не кончилось.

– Ничего-ничего, – со знанием дела сказал кролик, уверенно шагая вперёд. – Это у неё с непривычки. Материнский инстинкт – это не хухры-мухры!

Друзья пришли к столу для тенниса, и каждый взял по ракетке. Мячик взлетел в воздух, игра началась!

Вдруг Ёжик подал слишком сильно, и шарик улетел далеко в кусты. Крош со смехом бросился за ним, неудачно споткнулся о корягу и упал. А подняв голову, увидел, что над ним возвышается Нюша. Вид у неё был грозный.

– Крош, ты, конечно, можешь дружить с Ёжиком, но мне не нравится, какое влияние ты на него оказываешь, – строго сказала она. – Он стал циничным и равнодушным, плохо питается и совершенно меня не слушается!

Её губы задрожали, Нюша вдруг схватила Кроша за длинные уши и резко потянула на себя:

– Верни мне моего мальчика!!

Крош так растерялся, что даже забыл, как сопротивляться. Подоспевший Ёжик вступился за друга.

– Отпусти его! – воскликнул он. – Ты совсем спятила!

Ёжик вырвал Кроша из её рук, и они понеслись прочь. Нюша бросилась за ними, рыдая на ходу:

– Неблагодарный, немедленно вернись! Ты разбиваешь мне сердце!

Крош и Ёжик в страхе бежали со всех ног и так часто оглядывались, что не заметили на своём пути Лосяша. Учёный ойкнул, когда друзья врезались в него.

– А в чём дело? – удивлённо спросил он у беглецов.

Нюша остановилась неподалёку, недовольно глядя, как Крош с Ёжиком, размахивая лапами, что-то пылко объясняют Лосяшу. Учёный внимательно слушал, изредка вставляя: «Интересно!» или «Поразительно!» Нюше было ясно одно: они что-то затевают. Что-то не очень хорошее… Когда рассказ закончился, Лосяш направился к Нюше.

– Заигравшаяся моя, – ласково улыбнулся он. – Сейчас я вам всё объясню…

Началась воспитательная беседа. Нюша слушала-слушала, а потом вдруг бросилась на землю и горько заревела.

Лосяш вернулся к Ёжику с Крошем. Вид у него был растерянный.

– М-м-м… – промычал он. – Дело такое, что ей сейчас очень трудно что-то объяснить. – Лосяш оглянулся на Нюшу. Та продолжала биться в истерике. – Она в отчаянии, и самым правильным будет ей сейчас немного подыграть.

Ёжик отшатнулся.

– Только не я! – в ужасе воскликнул он.

Лосяш сурово сдвинул брови:

– Ёжик, будь мужчиной! Посмотри, как ей плохо. Ну неужели тебе так трудно?

Крош почесал голову и поддакнул:

– Да, Ёжик. Ну, потерпи чуть-чуть. Она поиграет немного, а потом ей надоест. В конце концов, кроме материнского есть ещё много других инстинктов.

Такого предательства со стороны друга Ёжик никак не ожидал. Если бы не Крош, Нюша бы так не заигралась!

Ёжик тяжело вздохнул и, опустив плечи, покорно пошёл к плачущей свинке. Та сразу перестала рыдать, поднялась на ноги и раскрыла объятия. Приблизившись к Нюше, Ёжик внезапно заплакал – то ли из-за того, что так и не поиграл в теннис, то ли из-за того, что расстроил Нюшу… Он упал на колени, а Нюша ласково погладила его по голове.

Лосяш и Крош, наблюдавшие за этой сценой, не смогли сдержать слёз.

– Возвращение блудного сына, – сказал Лосяш, всхлипывая. – Как это… как это замечательно!

– Да!.. – согласился Крош, шмыгнув носом, и вдруг вспомнил, что у него в лапе ракетка. Он показал её учёному: – Может, сыграем партейку?

– Давайте! – кивнул Лосяш, успокоившись.

И они отправились играть в теннис. Через какое-то время на лужайку пришла Нюша, толкая подаренную Крошем коляску. В коляске сидел Ёжик. На нём снова был детский чепчик, а изо рта торчала соска. Он с тоской смотрел на играющих.

А Нюша… Нюша была совершенно счастлива. Она с нежностью погладила Ёжика по голове и засюсюкала:

– Когда ты вырастешь, я отдам тебя в музыкальную школу!

И чмокнула Ёжика в нос. Ёжик вытащил соску изо рта и недовольно сказал:

– Ну, мама!..

Но возражать было бесполезно. Материнский инстинкт – дело серьёзное. Иногда инстинкты оказываются сильнее нас, и с ними не поспоришь. Главное – попытаться держать себя в руках!

Как здорово сочинять стихи

Стоял прекрасный тёплый день. Нюша уже переделала по дому все дела: прочитала книжку – вернее, пересмотрела все картинки; полила цветы – точнее, уронила на них кувшин с водой; и даже написала письмо – повесила на зеркало стикер с надписью «Как дела, Нюша?» Но вот хлопоты закончились, и Нюша загрустила.

Она села у окна и обвела окрестности скучающим взглядом.

– Ох! – вздохнула свинка. – Ну что же делать?

Вдруг мимо окна пробежал Крош с тачкой, полной кирпичей. Нюша встрепенулась.

– Крош! – закричала она. – А ты что делаешь?

Кролик остановился и пожал плечами:

– Как что? Работаю.

И побежал дальше. Нюша высунулась в окно.

– А я вот… Не знаю, чем заняться… – Но Крош унёсся вперёд и не слышал её. Нюша вздохнула. – Ну вот. Уже убежал…

Затем она второй раз полила цветы – опять опрокинула кувшин, устроив лужу. Потом вымыла пол – ну то есть достала швабру и поставила её в лужу. И написала новое письмо – на стикере теперь было написано «Скучно». Нюша посмотрела на себя в зеркало и горько воскликнула:

– Ну что же я такая несчастная?

И вернулась к окну. Не прошло и минуты, как она увидела Кроша. Нюша сразу выбежала из домика.

– Крош! А ты кем работаешь? – пропыхтела она, догоняя друга.

Кролик резко остановился.

– Как кем? Не видишь, что ли? – Он показал на тележку с кирпичами. – Строителем! У меня теперь такая профессия – строитель амбаров для морковки, – объяснил Крош и изобразил руками, какой высокий у него будет амбар.

– Профессия? – переспросила Нюша. Она никогда не думала, что можно… работать. – Мне тоже нужна профессия. Иначе нечем будет заниматься. А что ты мне посоветуешь?

– Ну, это ты сама должна решить, – отмахнулся Крош. – Всё, мне некогда, я побежал.

Он подхватил тачку и тут же скрылся за холмиком.

Разговор с Крошем сильно озадачил Нюшу. Какую профессию ей выбрать? И Нюша решила посоветоваться с Ёжиком.

Свинка нашла его у опушки на качелях. Ёжик стоял на доске, вытянувшись во весь рост, и смотрел в подзорную трубу, сложенную из газеты.

– Справа по борту! Полный вперёд! Право руля! Свистать всех наверх! – кричал он. – Необходимо определить координаты!

Ёжик достал из кармана компас, сверился с ним: впереди север, сзади юг. Опустив компас, Ёжик заметил Нюшу. Та с изумлением рассматривала его.

– Ёжик, ты чего? – спросила она.

– Не мешай, – пробормотал Ёжик и отвернулся от неё. – Я думаю.

Тут показался Крош с пустой тачкой и подскочил к ним.

– А ты о чём думаешь? – уточнила у Ёжика Нюша, взяла компас и повертела его в руках. Ничего она в этих стрелочках не понимала.

Ёжик спрыгнул с качелей, отобрал у неё компас и важно произнёс:

– О том, как хорошо быть моряком.

– Точно! – засмеялся Крош. Теперь он забрался на качели и закачался туда-сюда, представляя, что плывёт по волнам. – Быть моряком – это так потрясно! Плавать по морю, играть с дельфинами, кормить чаек…

«Вот это профессия!» – подумала Нюша.

– А потом можно вернуться домой, – воодушевлённо добавил Ёжик, – и попросить поэта… описать всё это… в книжке стального цвета! – закончил он в рифму и двинулся на север, точно по компасу.

– Здорово… – ахнула Нюша и побежала за уходящим моряком. – Ёжик, а почему сразу нельзя стать поэтом?

Тот обернулся и заметил:

– Но поэт у нас уже есть. Это Бараш. Так что нам остаётся быть только моряком или пожарным.

– А может, всё-таки лётчиком? – предложил догнавший его Крош, совершенно забыв о том, что он уже строитель.

Нюша осталась одна на полянке.

– Пойду-ка я лучше к Барашу, – решила она. – Я и не знала, что у него такая красивая жизнь.

Нюша примчалась к домику поэта и, приоткрыв дверь, заглянула внутрь. Бараш сидел за столом и занимался типичным для поэта занятием – сочинял стихи. Он настолько был увлечён своей работой, что не заметил, как вошла Нюша. А та, в свою очередь, внимательно слушала.

– Жук и Рак сошлись у речки… разговаривать словечки, выясняли, кто сильней, мерялись клешнями… – Бараш осёкся. – Нет!.. Совсем не в рифму!..

Он смял исписанный лист и бросил его под стол. Весь пол уже был усеян бумажными комками. Нюша осторожно подошла к столу, но поэт её не заметил – слишком был поглощён своим делом. Нюша пододвинула чернильницу, когда Бараш как раз собирался макнуть перо. Он, не глядя, набрал чернил на кончик пера и пробормотал:

– Может, они хвостами мерялись?

И вдруг Бараш заметил Нюшу. Но, ничего не сказал, а лишь нахмурился и снова уткнулся в стихи. Тогда Нюша обежала стол и встала поближе к поэту.

– Ты чего, Нюша? – недовольно спросил Бараш. Кому понравится, когда тебя отвлекают от творчества!

– Смотрю, как работает поэт! – восторженно прошептала свинка.

Бараш самодовольно хмыкнул. Конечно, ему льстило такое внимание. – Только не мешай мне, – буркнул он.

– Я вовсе тебе не мешаю, – заверила Нюша, подняла с пола скомканный листок и осторожно его разгладила. – Просто мне очень нравится твоя работа!

– А не могла бы ты смотреть на неё не так пристально? – проворчал Бараш.

Нюша кивнула, но так и не сдвинулась с места. Тогда Бараш сполз под стол.

– Так… Начали заново… – пробормотал он. – Жук и Рак сошлись у речки, разговаривать словечки, выясняли, кто сильней…

Тут под стол заглянула Нюша и предложила:

– …у кого усы длинней!

Терпение у Бараша лопнуло.

– Я так не могу! – воскликнул он и выскочил из-под стола, ударившись головой. Чернильница подпрыгнула и опрокинулась, залив рукописи. – Ерунда какая-то! – Бараш бросил бумагу и перо. – Хочешь – бери и сочиняй сама!

– А можно? – удивилась Нюша.

– Каждый думает, что это так легко, – простонал Бараш, порвал на мелкие кусочки последний черновик и в расстроенных чувствах пробежал по комнате. – И каждый обязательно лезет отвлекать. Вот увидишь! – крикнул он. – Когда тебе мешают, рифмы от тебя просто разбегаются.

С этими словами поэт отошёл к комоду и застыл там в трагической позе, подперев голову копытцами.

Нюша тут же уселась на место Бараша, взяла листок с начатым стихотворением и обмакнула перо в чернила.

– Ну-ка, ну-ка… – задумчиво произнесла она, быстро пробегая глазами по строчкам. – Ага! Жук и Рак сошлись у речки, разговаривать словечки, выясняли, кто сильней, у кого усы длинней! – Нюша ахнула и в полном восторге вскинула руки вверх. – Получается! У меня получается! Это… это просто невероятно!

И новоиспечённая поэтесса с головой ушла в сочинение стихов. Она писала и писала. Бараш, который никак не ожидал от Нюши такого прогресса, подкрался к столу и заглянул ей через плечо. А Нюша… ничего вокруг себя не замечала! Стихи так и лились на бумагу. Тогда Бараш специально придвинулся ещё ближе, чуть не столкнув Нюшу со стула. Ноль реакции! Он начал кидать в Нюшу бумажками, совать пальцы под перо, отодвигать чернильницу, но всё без толку!

Нюша без остановки писала, бормоча себе под нос:

– У-гугу-тата-татам… па-па-пам… там с тобой…

Она творила, высунувшись в окно, на крыше дома и даже бродя по лужайке. Бараш прыгал вокруг как заведённый, кричал всякую тарабарщину, корчил рожи, прикинулся привидением, надев простыню, и даже стучал в барабан. Но ничто не могло отвлечь Нюшу!

– Та-тати, тати-та-та… тара-ти, тара-та-та… – продолжала шептать и заполнять страницу за страницей поэтесса.

В саду Бараш решился на крайнюю меру и попытался столкнуть свинку в фонтан. Но куда там, вместо этого поэт шлёпнулся в него сам!

Нюша вернулась в домик и продолжила работать.

Когда Бараш уже отчаялся, она вдруг поставила жирную точку.

– Знаешь, Бараш, – с нежной улыбкой обратилась к нему Нюша, – спасибо тебе, что научил меня сочинять стихи. Это так здорово! Одно стихотворение я уже сочинила, теперь пойду сочинять другое!

И она выбежала из домика, оставив Бараша в одиночестве. Так не должно быть! Поэзия – для тишины и уединения. Почему у Нюши оказалось по-другому?!

Тут в домик снова заглянула Нюша.

– Бараш, а как это называется, когда всё на свете получается, и даже сочинять стихи? – осторожно спросила она.

– Это называется вдохновение, – горько произнёс поэт.

Да, без профессии жить и правда может быть скучно. Зато теперь, пока Нюшу не покинуло вдохновение, ей точно есть, чем заняться! А как же Бараш? Что ж, поэтам иногда полезно немножко пострадать. От этого тоже рождаются стихи!

Ёжик и здоровье

Бывает, что иногда вспоминаешь про такую штуку, как собственное здоровье. Вот не помнил о нём, и всё было в порядке. А как вспомнил, уже и не уверен даже, есть ли оно у тебя или уже нет.

Ёжик с самого утра находился в сомнениях: а не заболел ли он? Ещё сидя в кровати, достал зеркальце, посмотрел горло, изучил со всех сторон нос, заглянул в глаза.

Распахнулась дверь, и на пороге появился радостный Крош с удочкой в лапах: друзья договорились порыбачить сегодня.

– Ты готов? – спросил кролик. Заметив, что друг сидит с зеркалом, он хохотнул. – Всё прихорашиваешься?

– Посмотри, у меня температуры нет? – попросил Ёжик, которому было не до шуток.

Крош прижал ладонь к его лбу, потом – к своему и сообщил:

– Одинаково!

– Может, у тебя тоже температура? – предположил Ёжик, но тут же отмёл эту идею. – Хотя вряд ли тебя чем-нибудь проймёшь. Ты и не болел-то никогда по-настоящему…

Они вышли на крыльцо. Ёжик прихватил из дома медицинскую энциклопедию и читал её всю дорогу до озера.

– Ты даже не представляешь, сколько вокруг опасностей для здоровья. Одних микробов миллиарды ползают… – Не отрываясь от книжки, он забрёл в заросли репейника и еле оттуда выбрался, нахватав колючек. – А есть ещё и вирусы! Ты можешь быть уже смертельно болен и даже не подозревать об этом!

Друзья подошли к озеру. Крош уселся на мостках и забросил удочку в воду.

– Чего это ты вдруг о своём здоровье забеспокоился? – беззаботно спросил он. – Болит, что ли, чего?

Ёжик снял с себя колючку.

– Если бы всё было так просто: болит в каком-то одном месте и сразу ясно, что надо лечить. А у меня сразу все признаки налицо!

– Какие ещё признаки? – недоверчиво спросил Крош.

– Да все! – воскликнул Ёжик. – Язык, температура, головокружение, онемение конечностей, вот тут всё время чешется…

Ёжик показал на свой бок. Но там был только репей.

– В ушах гудит… Сухие хрипы, помутнение роговицы… А ещё, когда я делаю так, – Ёжик принял невероятную позу, перекатившись на спину, – у меня там что-то щёлкает!

– Ну и не делай так! – предложил решение проблемы Крош.

Ёжик вздохнул.

– Легко сказать – не делай! Как не делать, если щёлкает? – Он подошёл к краю мостков и задумчиво посмотрел в воду на своё отражение. – Я готов смириться с любым диагнозом, но меня пугает неизвестность.

Вдруг Ёжик потерял равновесие и плюхнулся в озеро. Он тут же поднялся – хорошо, что вода по колено, – и… о, ужас! Ёжик был с головы до ног покрыт илом!

– Микробы! – пронзительно закричал он. – А-а-а-а-а! Я только что проглотил миллион микробов! Мне конец!

Крош отложил удочку и вскочил на ноги. Что толку говорить – надо действовать.

– Ладно! Покажем тебя специалисту, – решил кролик.

В Ромашковой долине был один врач. Совунья. К ней друзья и отправились. Она уложила Ёжика на кресло и достала стетоскоп.

– Температура нормальная, – пробормотала Совунья, проверила показания градусника. – Горло… в порядке. – Она сняла перчатки и заявила: – Здоров!

– Ты уверена? – скептически уточнил Ёжик.

– Без болезни и здоровью не рад! – удивилась Совунья. – Ты абсолютно здоров!

– Это окончательный диагноз? – продолжил сомневаться Ёжик.

– Хоть воду вози! – заверила она. – Но профилактика никогда не помешает: чисти зубы, избегай сквозняков, делай уборку, мой фрукты, овощи, руки…

Ёжик внимательно слушал и всё запоминал.

На том и разошлись.

На следующий день Крош заглянул к другу рано утром. Как обычно, без стука распахнул дверь и… замер на пороге. Всё в домике Ёжика изменилось. Окна были наглухо закрыты, шторы задёрнуты. Под потолком горела ультрафиолетовая лампа вместо обычной. Стены были увешаны графиками и таблицами здорового питания, инструкциями, как бороться с микробами. А с самого большого плаката на Кроша смотрела Совунья в медицинских перчатках, над её головой тянулась грозная надпись: «Минздрав предупреждает!» На полочках появились пузырьки и колбочки с какими-то лекарствами, а все кактусы и книги были закрыты чехлами.

Из-за ширмы раздался беспокойный голос Ёжика:

– Прикрой дверь – сквозит же!

Крош озадаченно почесал за ухом. Он подошёл к ширме и осторожно заглянул за неё: Ёжик стоял у таза с мыльной водой и яростно тёр руки мочалкой.

– Ничего не понимаю, – пожаловался он. – Я мою руки уже полчаса, а такое ощущение, что они ещё грязные.

Крош вздохнул:

– Тебе мыла не жалко?

– На здоровье не экономят! – серьёзно ответил Ёжик.

– Ну Ёжик… – Крош хотел было шагнуть к нему за ширму, но тот резко крикнул:

– Замри!

Кролик застыл, а Ёжик скомандовал:

– Возьми в углу бахилы. У меня здесь всё продезинфицировано.

Крош с недоумением посмотрел на бахилы, потом снова на Ёжика. Тот уже усердно протирал спиртом дверную ручку, за которую совсем недавно держался кролик, а потом взял лупу и стал изучать пол там, где прошёлся Крош.

– Профилактика. От микробов, – пояснил Ёжик.

Друг хитро прищурился:

– А как ты со мной здороваться будешь? Руку-то пожмёшь?

И он протянул свою руку. Ёжик изучил его ладонь через лупу.

– Я думаю, если хорошо протереть твою руку зелёнкой… то, возможно, большинство микробов на ней дезинфицируется.

– Удивительно! – съязвил Крош. – Как ты раньше её пожимал и до сих пор в живых остался?

Крош хлопнул друга по плечу и участливо спросил:

– Что с тобой, Ёжик?

Но тот отшатнулся и стал протирать спиртом своё плечо.

– Ты понимаешь, – принялся объяснять Ёжик, – раньше я совершенно халатно относился к своему здоровью. Можно сказать, преступно. – Он подбежал к окну и чуть отодвинул штору, чтобы выглянуть на улицу. – Страшно подумать, сколько раз я рисковал без всякого повода, вступая в контакт с враждебной окружающей средой…

За окном был прекрасный летний день. Но Ёжик этого совершенно не замечал.

Крош обеспокоенно спросил:

– Ёжик, а зачем тебе такое здоровье?

– Ну, как зачем? – друг налил на руки антисептик и воскликнул: – Чтобы жить!

– А если ты захочешь обнять кого-то, ты будешь его зелёнкой обмазывать?! – возмутился Крош.

– Что-нибудь придумаю, – заявил Ёжик.

Внезапно лампа над столом замигала и погасла. Комнату осветил солнечный луч, проникающий через щёлочку в неплотно задёрнутой шторе. В нём стали хорошо видны медленно кружащиеся пылинки.

– Ужас! – завопил Ёжик. – В воздухе тучи пыли!

Он стал хрипеть и кашлять, словно пыль уже забила ему горло. Крош только закатил глаза.

– Да ты вообще, что ли, никого, кроме микробов не замечаешь? – возмутился он. – Ну, раз так, то и живи с ними! – затем развернулся и вышел из домика, хлопнув дверью.

И всё же, как бы Ёжик ни чудил, он был лучшим другом Кроша. И поэтому на следующее утро кролик снова пришёл его навестить. С собой Крош прихватил ракетки и мячик для настольного тенниса.

Дверь домика была закрыта. Крош присмотрелся и… заметил, что на двери появились странные окошки.

– Ёжик, пойдём поиграем! – позвал Крош. – А ракетку и шарик можешь вымазать зелёнкой.

В одном из дверных окошек показались глаза Ёжика.

– Привет, Крош! – отозвался он. – Смотри, что я придумал! – Ёжик просунул руку в резиновой перчатке в ещё одно окошко в двери. – А ты боялся. Теперь я могу с тобой здороваться!

– Что случилось? Зачем всё это? – изумился Крош.

– Понимаешь… – поспешил объяснить Ёжик. – Мне кажется, что мой организм плохо реагирует на солнце. Глаза болят и пятно какое-то на руке…

Крош уставился на спрятанную в резиновую перчатку руку Ёжика и возразил:

– Нет тут никакого пятна. Ты себе всё придумываешь!

– Как же нет?! – закричал Ёжик. – Я же своими глазами видел.

Он втянул руку и скорее побежал через комнату к полкам, залез на стремянку, взял лупу.

– Есть! – воскликнул он, изучив ладонь. – У тебя просто глаз ещё не намётан.

Крош в отчаянии сел на ступеньки.

– Как же ты теперь будешь… – тихо спросил он. – Без меня! Без солнца! Без свежего воздуха!

– Но ведь здоровье – это самое главное! – решительно сказал Ёжик.

Тут из домика послышался грохот, а вслед за ним – стон.

– Что там ещё? – подскочил Крош.

Кролик ворвался в домик. Ёжик упал со стремянки и вывихнул ногу! Пришлось Крошу на себе тащить его к Совунье. Та быстро наложила гипс и отправила Ёжика отдыхать.

Друзья лежали на мягкой зелёной траве, Ёжик жевал стебелёк ромашки. Это же так здорово, когда ты точно знаешь, что с тобой. У него вот – вывих.

– Через две недели снимут гипс, и будешь бегать быстрее прежнего! – размечтался Крош.

– Крош! Ёжик! – послышался голос Совуньи из домика Ёжика. – Идите чай пить!

Кролик усадил друга в детскую коляску и довёз до крыльца. Вместе они взобрались по ступенькам, уселись за стол и взяли по ломтю горячего пирога.

– Это что такое? – возмутилась Совунья. – А руки мыть кто будет?

Ёжик закинул ногу в гипсе на стол:

– Доказано: оттого что моешь руки, здоровья при неожиданном падении никто не гарантирует.

Крош кивнул:

– Везде солому не подстелешь!

– Ничего не знаю! – возразила Совунья. – Живо мыть руки!

Да, от неожиданного падения мытьё рук не застрахует. Но всё-таки профилактика никому не помешает. Если ей, конечно, не увлекаться!

Моя прелесть

По весне, с наступлением тепла, Совунья достала из шкафов ворох пыльной одежды и теперь развешивала её на улице. Бараш сидел рядом, на крыльце, откуда открывался прекрасный вид. Зелёная трава, цветочки, бабочки. И Нюша! Она растянулась на лужайке невдалеке и принимала солнечные ванны. Поэт вздохнул и задумчиво произнёс:

– Интересно, а вот если, к примеру, пахнуть, как конфета, у окружающих будет появляться желание съесть тебя? – Тут он заметил, что Совунья застыла и смотрела на него в полном недоумении. Бараш пояснил: – В духовном смысле. Ты обращаешь внимание на запахи?

– О, ещё как! – кивнула Совунья. Она посмотрела на Бараша сквозь дыру в панталонах и передумала их вешать. – Прежде чем что-нибудь съесть, обязательно надо понюхать. А вдруг уже испортилось!

– Да я про другое, – махнул копытцем Бараш и с нежностью посмотрел на Нюшу. – Вот иногда смотришь на кого-то… ничего особенного на глаз, и на слух ничего особенного, а вот всё-таки что-то есть.

Нюше тем временем наскучило лежать без дела. Она нашла большую лужу и принялась радостно в ней плескаться. Бараш мечтательно улыбнулся.

– Что-то невидимое! – протянул он. – Может, на нюх? Может, запах какой-то неуловимый манит.

– У кого… запах? – Совунья с подозрением обнюхала своё пальто.

Бараш грустно покачал головой:

– Да у всех. Только у кого-то манит, а у кого-то не манит.

– А-а-а! – понимающе воскликнула Совунья. Она подскочила к Барашу и загадочно прошептала: – Ты про «Мою прелесть», что ли?

– Про какую ещё прелесть? – заинтересовался Бараш.

Совунья поспешно вернулась в дом и принялась рыться в старом сундуке. Бараш робко зашёл следом. На самом дне сундука обнаружился синий флакон. Совунья любовно прижала его к груди, вытащила пробку и принюхалась.

– О-о-о… «Моя прелесть»! Самый упоительный, самый манящий запах во Вселенной! – восторженно произнесла она. – Стоит только капельку брызнуть, как все на тебя лезут, словно сумасшедшие.

Совунья снова припала носом к пузырьку и вдруг с блаженной улыбкой растянулась на полу!

Бараш обошёл Совунью по кругу, забрал флакон с духами и понюхал. И тут у него родилась идея.

Поэт вышел на тропинку к домику Нюши, открыл флакон и брызнул немного себе на шею. Потом ещё немного. Потом подумал и вылил все духи себе на голову. Чтобы уж наверняка! Зажмурился и начал ждать.

– Интересно, на каком расстоянии это начинает приманивать? – задумчиво прошептал он.

Вдруг послышался чей-то топот. Бараш открыл глаза и увидел… что на него с выпученными глазами несётся Копатыч!

– О! Кажется, началось… – пробормотал Бараш. – Э, спокойно! – Он выставил перед собой руки. – Я сказал: спокойно! – Но Копатыч и не думал останавливаться, и тогда Бараш бросился прочь, в ужасе крича: – Помогите! Кто-нибудь!

На пути поэта оказался домик Копатыча. Бараш влетел внутрь и забился в угол, дрожа от страха. Копатыч ворвался вслед за ним и направился прямо… к плите, на которой вовсю дымился чайник.

Медведь выключил плиту и только тогда перевёл дух.

– Фух!.. – Он развернулся и заметил в углу Бараша. Поэт смотрел на него широко распахнутыми испуганными глазами.

– Пошёл в лес и забыл чайник выключить, – объяснил Копатыч. – Чуть пожар не устроил!.. – Медведь вдруг принюхался и поморщился. – А что за гадостью пахнет?

Копатыч принялся обнюхивать всё вокруг в поисках источника неприятного запаха. Потом подошёл к Барашу и отшатнулся.

– Ох! – Копатыч тут же зажал себе нос. – Бараш, извини меня за прямоту, но… кажется, этот странный запах идёт от тебя…

Пришлось поэту рассказать Копатычу про духи Совуньи. И медведю очень захотелось как-то поддержать друга. Копатыч предусмотрительно натянул на себя противогаз, чтобы не чувствовать… аромат, и привёл Бараша к морю. Они уселись на пригорке. Поэт грустно смотрел на горизонт. По небу плыли розовые закатные облака.

– Да ты не расстраивайся! – Копатыч хлопнул Бараша по плечу. – Просто, может, на меня эта «Моя прелесть» не действует. У меня ж этот… – Он хохотнул. – Насморк! А другие – только раз нюхнут и… делай с ними, что хошь! Хотя, зачем тебе это? Тебя и так все любят!

– Все, да не все, – вздохнул Бараш.

Морские волны тихо шуршали о берег. По кромке прибоя шла Нюша. Вдруг она заметила Бараша с Копатычем и направилась в их сторону.

– О! – воскликнул медведь. – Кажется, на Нюшу подействовало!

Бараш, не веря своим глазам, заморгал и стал себя обнюхивать – не выветрился ли запах? Копатыч похлопал его по плечу и сказал:

– Можешь не принюхиваться. Амбре такое стоит, аж глаза щиплет!

Бараш вскочил, улыбнулся так широко, что заболели щёки, и принял торжественную позу в ожидании Нюши.

– Спокойно… – подбадривал его Копатыч. – Если она на тебя кинется, можешь спрятаться за меня.

– Не вмешивайся! – процедил Бараш сквозь зубы, продолжая улыбаться. – Я сам разберусь.

Наконец Нюша добралась до вершины холма.

– Слушайте, а вы не видели моё… – начала она, но вдруг осеклась… и зажала нос. – Чем это так пахнет?! Копатыч, ты чем огород удобряешь?

Медведь тут же отодвинулся от Бараша и замотал головой:

– Эй-эй, это не от меня!

Нюша принюхалась к поэту.

– Точно! – воскликнула она и в ужасе уставилась на него. – Бараш, тебя во что макнули?

Тот затрясся от возмущения.

– Ну, знаете ли… ну, знаете ли… Вы ничего не понимаете! – в отчаянии выпалил Бараш. – Ни в запахах, ни в чувствах! Вы плохо чувствуете и плохо чуете! И вообще всё это плохо пахнет! В духовном смысле!

С этими словами Бараш развернулся и в слезах убежал прочь.

– Что это с ним? – удивлённо спросила Нюша и с облегчением поняла, что снова может нормально дышать.

– Это «Моя прелесть», – ответил Копатыч. Он наконец стянул с себя противогаз и звонко чихнул. – Духи такие. У всех манит, а у него не манит.

Бараш бежал через лес, продираясь сквозь густые заросли.

– Прочь! Прочь! – кричал он. – К развенчанным святыням нет возврата!..

На последних словах он споткнулся о кочку и кувырком полетел в глубокий овраг. Кусты сомкнулись над поэтом.

Когда стемнело, Нюша с Копатычем забеспокоились и пошли искать беглеца. Они долго кружили по лесу, постоянно принюхиваясь. И вот друзья обнаружили след.

– Туда! – скомандовал Копатыч. Запах «Моей прелести» в этом месте стоял особенно сильный. – Ага… Здесь он остановился и немного постоял….

Нюша уткнулась носом в землю.

– Сюда! – позвала она. – Здесь вроде пошёл обратно, но потом передумал… Тут, видимо, решил отдохнуть.

Смешарики бродили по лесу до самого рассвета, пока наконец не оказались в глубоком овраге около кустарника. Среди сплетения ветвей ничего было не разглядеть, но нюх не обманешь – Бараш был явно здесь.

– Бараш! – позвала Нюша. – Ну, Бараш! Выходи! Хватит прятаться!

Из зелени раздался голос поэта:

– Меня здесь нет!

– Это ты безносому будешь рассказывать! – хохотнул Копатыч. – Давай вылезай уже!

Сначала из листьев высунулись рожки, а потом и сам Бараш.

– Мы к тебе в гости, – сказал Копатыч и хитро прищурился. – Ты теперь вроде как хозяин леса. Всю территорию пометил, так сказать.

– Всё шутим, да? – проворчал Бараш. – Очень смешно…

Нюша ласково улыбнулась и принялась снимать с поэта колючки и веточки.

– Ну, чего ты, глупенький, убежал? – заговорила она. – Мы по тебе соскучились…

– С чего это вдруг? – недоверчиво посмотрел на неё Бараш. – Ведь внешне я – ничего особенного…

– Ничего особенного, – эхом откликнулась Нюша.

Тогда Бараш откашлялся и попробовать спеть:

– Ля, ля-я-я… И на слух – ничего особенного…

– И на слух ничего особенного, – кивнула Нюша, снимая застрявший в шерсти поэта листик.

– И на запах вроде… – напомнил Бараш.

Нюша не дала ему договорить и категорично заявила:

– Чтоб этой «Моей прелести» больше никогда не было! Это издевательство над окружающими!

– Так в чём тогда дело? – воскликнул Бараш. – Ни на глаз, ни на ухо…

Нюша погладила его по голове:

– Зато ты на ощупь ничего!

Копатыч с интересом потрогал загривок Бараша.

– Да, кстати! – согласился медведь. – Пушистый такой!

Бараш расплылся в блаженной улыбке. Он понял, что ему не нужно было лезть из кожи вон и с головы до ног обливаться духами, чтобы его заметили. Он такой, какой есть – очень даже ничего.

Двигатель прогресса

Как-то раз Крош с Ёжиком отправились в гости к Пину. Пока пингвин на берегу моря чинил сломанный гидросамолёт, двое друзей в ангаре механика думали, чем бы себя развлечь.

Крош прижался к косяку двери, встал на цыпочки и отметил карандашом свой рост. Рядом была такая же рисочка – Крош не первый раз ставил здесь отметку.

– Ну, ёлки-иголки! – сокрушённо воскликнул кролик, оценив результат. – Опять двадцать пять! Вчера было двадцать пять, позавчера – двадцать пять, позапозавчера – тоже… Никакого прогресса!

Ёжик сочувственно посмотрел на друга. Тут к ангару подошёл Пин. Вид у него тоже был не самый довольный.

– Да, такой часто бывает! – согласился Пин, прошёл в ангар и начал рыться в бесчисленных ящиках. – Есть прогресс, а потом пуф!.. Аллес! Никакой прогресс, все только ходят туда-сюда. А потом бац! И снова пошёл прогресс… – на этих словах механик вытащил из груды железяк запасной двигатель и потащил его из ангара.

Пин вернулся к самолёту и принялся запихивать тяжеленный двигатель в люк. Крош и Ёжик прибежали следом.

– А что значит «бац»? – поинтересовался Крош.

– «Бац», значит, какой-нибудь великий изобретений, который дальше двигать прогресс науки и техники, – пояснил Пин.

Кряхтя, он наконец протолкнул двигатель и оказался внутри самолёта вместе с ним! Ёжику тоже стало интересно, о чём говорит изобретатель.

– А что значит «пуф»? – спросил Ёжик, разглядывая торчащие ноги Пина.

Тот кое-как выбрался из люка.

– «Пуф» – значит «пуф», – ответил пингвин и развёл крыльями.

Не вдаваясь больше в объяснения, Пин захлопнул люк, уселся в кресло пилота и скомандовал:

– От винта!

Самолёт затарахтел, обдал Смешариков потоком воздуха и помчался по воде прочь от берега.

Друзья задумчиво смотрели ему вслед.

– Ёжик, а не кажется ли тебе, что мы остановились в своём развитии? – вдруг спросил Крош.

– Только не надо обобщать! – покосился на него Ёжик и направился в сторону дома. Крош – за ним.

Они шли по зелёным лугам, а над их головами выписывал круги самолёт Пина. Крош посмотрел наверх, и тут его осенило.

– Нет, правда! – заговорил он. – Я сначала думал, что это только моя проблема, а теперь совершенно ясно, что прогресса нет нигде. – Он резко остановился и обвёл лапой окрестности. – Вот, вот! Посмотри! Где? Где он, прогресс? Где?!

Ёжик молча огляделся.

– Вот видишь! – воскликнул Крош и вдруг заметил у своих ног одуванчик. – Даже одуванчик не растёт! Нужен какой-то «бац»!

Ёжик пожал плечами. Крошу вечно не хватает в жизни какого-то «баца». А вот Ёжику всего хватает. На этом друзья разошлись по домам.

Глубокой ночью Ёжик сладко спал у себя в кровати. Вдруг дверь распахнулась и в неё влетел взбудораженный Крош.

– Йеха! У-ху-ху! – подпрыгивал он на месте от радости. Ёжик проснулся и испуганно залепетал:

– А?!.. В чём дело?..

Крош без лишних церемоний схватил друга за руку, выдернул из постели и потянул за собой, волоча по полу.

– Что такое? – бормотал Ёжик.

– Я всё понял! – продолжал кричать Крош. – Мы должны сделать великое изобретение! Мы сделаем такой «бац», что прогресс полетит, как ошпаренный! Только пятки засверкают!

И кролик потащил Ёжика к домику Пина. С изобретателем он поступил так же – разбудил и вытащил сонного из ангара. Затем посадил рядом с Ёжиком.

– Нам что нужно? – радостно кричал Крош, расхаживая перед друзьями. – Нам нужна идея! Для идеи что нужно? Мозг! – Кролик постучал себя по голове и хохотнул. – Ну, мозг есть! – Потом он схватил Пина за плечо. – Лапы!..

Пингвин возразил:

– Крылья!

– Неважно! – отмахнулся Крош. – Руки, способные воплотить идеи мозга, тоже есть! – Он обвёл Ёжика и Пина торжествующим взглядом. – Так что считайте, что великое изобретение у нас в кармане!

– А меня зачем разбудили? – зевнул Ёжик.

– Э-э-э… – Крош почесал голову. – Пока не придумал.

Ёжик плюхнулся на песок и тут же заснул.

Крош хлопнул Пина по плечу.

– Ты готовься, а я пошёл геге… ги… геренировать идею.

– Я, я. Натюрлих, – вяло кивнул изобретатель. А как только Крош ушёл, лёг рядом с Ёжиком и захрапел.

Оказалось, геренировать, то есть генерировать идеи не так-то просто. Кролик всю ночь ломал голову, но ни одна идея её так и не посетила.

Наступило утро. Крош ходил кругами под яблоней, бормоча себе под нос:

– Бац, бац, бац, бац…

Вдруг с дерева ему на голову упало яблоко. Крош с удивлением уставился на него… но в отличие от Ньютона никакого открытия не сделал.

Наконец кролику надоело бродить туда-сюда. Он вытащил из домика ванну, наполнил её и улёгся в воду прямо под солнцем. Вдруг идея придёт к нему именно так?

– Бац, бац, бац, бац… – бормотал себе под нос Крош. По небу плыли облака. А в голову по-прежнему ничего не приходило.

– Ну что, придумал? – спросил появившийся рядом Ёжик.

– Не мешай! Принеси лучше кипяточку! – буркнул Крош и отвернулся.

Что ж, творческие муки – это не шутка. Уже совсем стемнело, началась гроза. Крош вылез из ванны, но в домик так и не вернулся. Он всё бродил туда-сюда по полянке, не замечая ливня.

– Бац, бац, бац, бац… – твердил он упорно.

И тут… Свершилось! Гениальная идея вспыхнула в голове Кроша, как молния. Вот оно!

Его прекрасное настроение будто отпугнуло грозу с дождём, и на небе ярко засияли звёзды. Крош снова ворвался в дом к спящему Ёжику, сдёрнул его с кровати и потащил на выход.

– Я придумал! – кричал по дороге кролик. – Я изобрёл такую штуку! Ты даже не представляешь!

Вскоре возле ангара Пина опять стояли сонные Ёжик и Пин, а Крош бегал перед ними и нетерпеливо размахивал лапами.

– Короче, это такая… это такой… как бы сказать… Ёлки-иголки! Короче, он… Ты в него садишься и…. – Крош остановился, почесал голову. – Там я ещё такую штуку придумал. Она крутится и как бы… – Он отмахнулся. – Короче, я всё нарисую и принесу!

Крош убежал, а Ёжик и Пин уже привычно легли на песок и сладко заснули.

Крош засел дома и увлечённо принялся за чертежи. За работой он поедал конфеты и радостно напевал себе под нос:

– Бац, бац, бац, бац! Пара-ра-ра! Бац, бац, бац. Бац-бац-бац, бац, бац! Пара-ра-ра-ра!

Вот он добавил последний штрих и с любовью посмотрел на законченную работу. Ух, что на это скажут Пин и Ёжик? Крош довольно улыбнулся, свернул чертёж в трубочку и, пританцовывая, побежал к друзьям.

Пина и Ёжика пришлось будить заново. Они сидели на песке и устало следили за Крошем. Кролик вышагивал перед ними, обнимая свёрнутый чертёж.

– А вот и не покажу! – игриво заявил Крош, пряча работу за спину. – Ничего вам не покажу! Ничегошеньки! Всё! Ухожу. А чертёж и записки уничтожу!

Он сделал вид, что уходит. Но Пин с Ёжиком никак не отреагировали. Они хотели только одного – спать.

Кролик обернулся, уставился на замученные лица друзей и вздохнул:

– Ладно, так и быть. Покажу.

Он разложил чертёж на песке. Одно колесо, второе, цепь, сидение, руль…

– Я пока не придумал названия, – пустился в объяснения кролик. – Но садишься сюда, крутишь вот эти педали… Это руль, им поворачиваешь. А вот эта штука крутит переднее колесо…

– Лучше заднее, – в полусне пробормотал Пин.

Крош озадаченно посмотрел на чертёж.

– Да. Заднее, и правда, лучше…

Ёжик громко зевнул и заявил:

– Это же велосипед!

– В каком смысле? – нервно хихикнул Крош.

Друг пожал плечами:

– Ты изобрёл велосипед.

Пин кивнул:

– Йа, йа! Велосипед! Натюрлих!

Крош стоял совершенно растерянный.

– Какой ещё велосипед?! – воскликнул он.

– Ты что, никогда не видел велосипеда? – усмехнулся Ёжик. – Книжки надо читать!

– Я чего-то не понимаю, вы на что намекаете?.. – с ужасом спросил Крош. – Что это… это уже есть?

Ёжик с Пином сочувственно посмотрели на друга, а потом встали и пошли прочь в надежде всё-таки выспаться. Кролик закричал им вслед:

– Так! Никому не расходиться! Прогрессу подготовиться к резкому скачку!

Он схватил палку, обогнал друзей и принялся чертить линии на песке:

– Показываю! Новая игра! Тут чертим крестик, а здесь, например, нолик… здесь крестик, а здесь…

Ёжик взглянул на рисунок Кроша и вздохнул:

– Крестики-нолики.

– Точно-точно! – радостно закивал Крош. – Крестики-нолики! – Он резко изменился в лице. – Подожди, в каком смысле?

Ёжик устало вздохнул и сказал:

– Я даже не знаю, чему больше удивляться: твоей изобретательности или твоей неинформированности! Ты что, в пещере живёшь?