Карма красотки

© Серова М.С., 2025

© Оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2025

Ей было между двадцатью пятью и тридцатью – в зависимости от того, как на нее смотреть: анфас или профиль, – и выглядела она потрясающе. Среднего роста, стройная, крутые бедра обтянуты джинсами-стрейч, а под черным жакетом белую кофточку распирал невероятных размеров вызывающе высокий бюст, открытый сверху всем ветрам и взглядам. На ногах были модные разноцветные ботинки на высокой подошве, отчего ее рост казался чуть выше среднего. Картину довершали распущенные, слегка вьющиеся светлые волосы, едва доходящие до плеч, подчеркивающие изящные тонкие черты волевого лица.

Легкой походкой она шла по парку, осматриваясь по сторонам. Я сразу догадалась, что это моя потенциальная клиентка, с которой мы созванивались пару часов назад и условились встретиться в парке Липки. Девушка встретилась со мной взглядом и на секунду стушевалась, я же приветливо помахала ей рукой, развеяв все ее сомнения по поводу моей идентификации.

– Здравствуйте еще раз. Вы Татьяна Иванова? – обратилась она ко мне, подойдя ближе.

– Все верно, Татьяна Иванова. Присаживайтесь, Юлия. – Я кивнула на скамейку.

Девушка присела рядом, с любопытством рассматривая меня. Я уже давно привыкла к подобным оценивающим и порой недоумевающим взглядам. Видимо, у большинства сограждан по тем или иным причинам сложился стойкий стереотип по поводу того, как должен выглядеть частный детектив, особенно женщина. Видимо, я в эти избитые стандарты не вписывалась. Молодая, ухоженная, стройная, спортивная, высокая, с длинными распущенными светлыми волосами и ко всему прочему еще и достаточно умная. И, как вы заметили, в меру скромная.

– Я вас немного по-другому представляла, – услышала я ожидаемую фразу.

– И какой же? – поинтересовалась я и слегка улыбнулась.

– Ну-у… – слегка замялась моя собеседница, – думала, что вы этакая коренастая грубоватая женщина с короткой стрижкой и непременно брюнетка, извините… – Она смущенно улыбнулась. – А вы просто настоящая красотка!

– Спасибо за комплимент. Вы тоже потрясающе выглядите, Юлия, – обменялись мы комплиментами, и это слегка разрядило обстановку. – Но давайте о деле… По телефону вы обмолвились, что у вас пропала подруга.

Моя потенциальная клиентка сразу изменилась в лице, оно стало сосредоточенным и приобрело более волевые черты, отчего повзрослело сразу лет на пять.

– Да, моя подруга Вероника пропала. Я места себе не нахожу и просто чувствую, что с ней что-то случилось.

– Когда пропала ваша подруга?

– Пять дней назад.

– Именно пять дней назад вы видели ее последний раз? – уточнила я.

– Не видела… Мы общались с ней по телефону. Она… Как бы вам сказать… Последнее время она стала очень странная. Я стала подозревать, что Ника села на какие-то запрещенные препараты. Разговаривала с ней на эту тему, но она заверила меня, что ничего, кроме антидепрессантов, не принимает и что это от них такой эффект.

– Извините, перебью… У вашей подруги были какие-то сложные обстоятельства в жизни, что она была вынуждена сидеть на сильных антидепрессантах?

– Ну, как вам сказать… Да, пару лет назад она потеряла своих родителей, они разбились в автокатастрофе. Конечно, для нее это был большой стресс. Но уже через год после этой трагедии она пришла в норму. А тут, буквально пару месяцев назад, она снова стала, так скажем, загоняться. И знаете… пару раз она намекала, что больше не хочет жить в этом глупом и бессмысленном, несправедливом и жестоком мире, что хочет, как она выражалась, домой, – Юлия кивнула головой вверх, – туда, к своим родителям.

При этих словах у меня в голове что-то промелькнуло, словно я уже где-то это слышала, но пока что не стала анализировать свои ощущения.

– Вы обращались в полицию? – задала я стандартный в таких ситуациях вопрос.

– Конечно. Заявление подала вчера. Мне пообещали, что займутся этим делом, но… Судя по их лицам и как со мной разговаривали, я поняла, что толку от полиции будет мало.

– От полиции иногда и бывает толк, – встала я на защиту наших стражей порядка. – Но то, что у полиции и без того дел полно и они бывают загружены, – это факт, и ничего с этим не поделаешь. У меня есть хорошие друзья из силовых структур, с ними я периодически сотрудничаю, и, поверьте мне, порой у них бывает такая загруженность, что некоторые, так скажем, не уголовные дела они передают мне. Как, например, в вашем случае – поиск пропавшего человека. Вопрос в том, что не каждый может себе позволить услуги частного детектива.

– Согласна с вами. Я подумала примерно так же, поэтому и решила прибегнуть к вашей помощи. И я могу себе позволить оплатить ваши услуги.

– Простите, а как вы обо мне узнали? – поинтересовалась я.

– Не поверите, – Юлия позволила себе слегка улыбнуться. – Я хожу заниматься в один фитнес-клуб и хорошо знаю там одного тренера, Григория. Разговорились с ним, поведала ему свою историю, что пропала подруга, так он и посоветовал мне обратиться к вам, мол, вы решите мою проблему, и дал ваши контакты.

Я улыбнулась, ибо Григория я хорошо знала. Спортсмен-тренер-биохакер, я частенько пользуюсь его знаниями, которые прекрасно мне помогают в починке моего организма, который частенько в этом нуждается в силу моей специфичной деятельности. Хитрые таблетки и добавки, их всевозможные сочетания и комбинации помогают мне решить те или иные задачи. Например, чтобы быстрее взбодриться, я добавляю в свой свежесваренный кофе… Впрочем, это не важно. Что надо, то и добавляю, пусть это останется моим маленьким секретом.

– Поняла, давайте вернемся к вашей подруге… Как вы поняли, что она пропала? Вы звонили ей – она не отвечала? Или вы приходили к ней домой?

– Да… После последнего разговора, на следующий день, я снова ей набрала, ибо, как я уже сказала, меня смутило ее состояние… Телефон оказался выключенным. Ладно, всякое бывает, может, разрядился или человек специально его выключил, чтобы побыть в тишине, наедине с самим собой. Я так тоже делала, когда была в легкой депрессии весной… На следующий день опять позвонила – то же самое: «абонент выключен или находится вне зоны действия сети». Тогда вечером после работы я решила ее навестить. Звонила в дверь полчаса, но мне так никто и не открыл. Кстати, в полиции заверили меня, что первым делом попытаются отследить местонахождение ее мобильного, но пока тишина… В общем, на следующий день то же самое – телефон отключен, дверь никто не открывает.

– Кроме вас, у Вероники были еще друзья, подруги? С кем она общалась? И чем она занималась? Вы не ходили к ней на работу?

– Подруг у нее больше нет. Она всегда была не очень общительным человеком, а последнее время вообще замкнулась в себе, особенно после смерти родителей. А на работу она не ходит, ибо трудится удаленно, сейчас это модно и очень распространено. Я вот тоже думаю перевестись на удаленку либо хотя бы взять несколько дней в неделю такого формата работы, чтобы трудиться не выходя из дома. Это же такой кайф.

– Ну, кому как, – возразила я, улыбнувшись. – Мне бы такой формат однозначно не подошел. Я бы заскучала и точно впала в апатию. В моем случае – волка ноги кормят. Удаленно я точно не смогла бы раскрывать преступления и искать пропавших людей.

– А вы попробуйте, как Ниро Вульф, раскрывать преступления не выходя из дома. – Юлия улыбнулась уголками губ.

– Ниро Вульфа я уважаю, но это не мой стиль работы, – с улыбкой ответила я и тут же поняла, отчего меня тревожила одна мысль, которая не давала мне покоя с самого начала нашего разговора и словно назойливая муха летала у меня перед глазами.

Вероника… Ника… «Меня зовут Вероника…», «Моя подруга Юлька…»

О господи! Это не может быть таким совпадением, но я начинаю понимать, что это действительно совпадение. Иначе не может быть! А чтобы удостовериться в своих догадках, я обратилась к Юлии:

– Юлия, у вас есть фотография вашей подруги Вероники?

– Да, конечно.

– Покажите мне, пожалуйста.

Юлия достала из сумочки свой смартфон, поковырялась в нем с полминуты и протянула его мне.

– Где она одна на фото, у меня нет. Но зато есть фотографии, где мы вдвоем, мы частенько любили делать селфи. Вот…

Что и следовало доказать. Все мои оставшиеся сомнения полностью развеялись. Это была та самая Вероника, девушка-блондинка, которую я случайно встретила на утренней пробежке. Та самая девушка, мимо которой я не смогла пройти мимо, чтобы не помочь ей. Именно та самая девушка, с которой я провела часть своего дня, а потом… потом она внезапно исчезла. Точнее сказать – уехала. Я посадила ее на поезд и больше никогда не видела. А она не дала о себе знать, хотя я оставила ей свою визитку. И я не придала этому особого значения, ибо случайно встретившиеся нам люди имеют тенденцию так же внезапно и исчезать – и нет в этом ничего удивительного.

– Знаете, Юлия… На самом деле я уже знакома с вашей подругой Вероникой. Я с ней познакомилась случайно чуть более недели назад, и, видимо, эта встреча была послана свыше… И интуиция меня тогда не обманула – с вашей подругой действительно происходило что-то странное, и теперь я понимаю, что ее исчезновение неслучайно. Поэтому я безоговорочно берусь за ваше дело и приложу все усилия, чтобы помочь вам отыскать вашу подругу…

…Она пересекла мостовую, лавируя между несущимися автомобилями, и даже с тротуара было видно, какие у нее застывшие и опустошенные глаза и странная, не имеющая ни малейшего отношения к происходящему улыбка. Я невольно замедлилась в своем легком беге, потому что чисто интуитивно поняла – ничем хорошим это не закончится. Эта девушка, возможно, и не собиралась сводить счеты с жизнью, но то, что она, мягко говоря, не в себе, стало ясно с первого взгляда.

На вид ей было лет двадцать пять или чуть более. В данный момент девушка выглядела серо, неброско, но я сделала вывод, что природа не обделила эту бедолагу красотой. Прямые светлые волосы до плеч, почти как у меня, только чуть короче, почти детское лицо без следов косметики, какая-то темно-синяя спортивная кофта, из-под которой выглядывала бледно-желтая футболка, обтягивающая маленькую грудь, да старые потертые джинсы и обычные белые немытые кроссовки на ногах.

И если бы не странные, я бы даже сказала, жутковатые глаза, эта девочка никогда бы не привлекла мое внимание. И если бы она не пошла так беззаботно поперек ревущего потока автомобилей, готового в любую секунду превратить ее хрупкое тело в лепешку.

Это был почти цирковой номер. Она шла, не ускоряя и не замедляя шага, с отсутствующей улыбкой, слегка поводя руками, точно на самом деле вброд преодолевала поток – спокойную и величавую реку, несущую прохладные тихие воды между безлюдными берегами.

Я сама была заядлым водителем, поэтому без труда представила, как такая невозмутимость должна была особенно бесить автолюбителей. Этот отрезок длинного и широкого проспекта в нашем городке давно уже был оборудован подземными переходами, и только отчаянные сорванцы-мальчишки да иногда пьяные рисковали переходить здесь дорогу. Дорога в этом месте полностью принадлежала машинам, но странной девушке, похоже, было на все наплевать.

И при всем при этом на пьяную она не походила – движения ее были хотя и расслабленны, но точны, и в последнюю секунду она каждый раз успевала избежать столкновения с пыльным капотом несущегося на нее механического чудища.

«Может, она под чем-то?» – промелькнула у меня мысль.

Представляю, что говорилось о ее необыкновенном везении в салонах автомобилей, какой великий и могучий вырывался из уст цепенеющих за рулем водителей. Но странная девушка тем не менее уже миновала бо́льшую часть своего пути, и ей оставалось не более двух метров до спасительного тротуара, как вдруг ангел-хранитель изменил ей.

Не выдержали нервы у владельца серой «Тойоты Камри». В какой-то момент, чтобы нажать на тормоз, он врезал по газам – «Тойота» рванула вперед, едва не сплющив девчонку о багажник другой машины. Видимо, побледневший и испуганный в тот момент водитель круто вывернул руль, и его грязный автомобиль выпрыгнул на тротуар.

Именно я и находилась на этой стороне тротуара, где совершала свою неспешную утреннюю пробежку и волей случая оказалась в двух шагах от опасного места, где чуть не произошло дорожно-транспортное происшествие.

Я невольно шарахнулась в сторону, краем глаза успела заметить, что странная девушка все же закончила свой переход, невозмутимо переступив через бордюр тротуара. Заскрипела тормозами серая «Тойота», финишировав буквально за пару сантиметров перед фонарным столбом. Еще бы чуток – и ее правая фара разлетелась бы вдребезги.

В автомобильном потоке, собственно, ничего не изменилось. Место неудачника тут же занял другой автомобилист, и вся эта железная масса равнодушно помчалась дальше.

Однако хозяин грязной «Тойоты» вовсе не остался равнодушным к данному происшествию. Пережив секундный шок, он опомнился и весьма резво выскочил из машины. Выражение его лица не оставляло никаких сомнений – для глупой странной девушки настал час расплаты. Если честно, я прекрасно понимала водителя «Тойоты», возможно, меня бы тоже вывела из равновесия подобная ситуация, но я быстро умею брать себя в руки и так же быстро оценивать окружающую обстановку. Уж я бы точно не стала рубить сплеча и сразу наезжать на эту бедолагу, а для начала просто поинтересовалась, все ли у нее в порядке и не нужна ли ей помощь. Мужчина-водитель, видимо, мыслил немного по-другому, – либо он был в плохом настроении или с утра встал не с той ноги, – но во всем этом недоразумении он заранее обвинил странную девушку-пешехода и поэтому решил отыграться по полной программе. Водитель – крепкий, с выпуклым лбом мужчина лет сорока пяти, выскочив из машины, клокотал от ярости, и ничего хорошего это явно не сулило.

Из-под засученных рукавов тонкого джемпера выглядывали мощные волосатые ручищи. Толстые губы мужчины тряслись, и из этих губ срывались далеко не парламентские выражения. В сердцах хлопнув дверцей машины, он немедленно бросился на странную девушку.

Он схватил ее за воротник спортивной кофточки и, притянув к себе, зашипел ей в лицо:

– Что ж ты творишь, идиотка! Ты понимаешь, что из-за тебя я чуть не влетел в фонарный столб! Ты что, пьяная?!

Худенькая девушка болталась в его руках, словно тряпичная кукла, не выражая никаких эмоций. Мужчина-водитель, видимо, был не удовлетворен подобным молчаливым ответом, поэтому схватился за ворот курточки второй рукой и практически приподнял бедную девчонку над тротуаром.

Мне это совсем не понравилось. Конечно, это легкомысленное странное существо заслуживало наказания, но мне показалось, что владелец «Тойоты» находится сейчас не в том состоянии, когда ведут себя адекватно. Этот тип мог сейчас наломать таких дров, что в качестве ответчика уже пришлось бы выступать ему самому. И потом мне просто по-человечески было жалко глупую девчонку.

– Стойте! – крикнула я и через секунду, преодолев пару метров, оказалась рядом с мужчиной. – Отпустите девушку!

Мужчина соизволил перевести злой взгляд на помеху в моем лице, несколько секунд разглядывал меня с некоторым ошеломлением, словно пытаясь понять, откуда я могла взяться.

– Что-о?! – только и смог произнести он.

– Я сказала, отпустите девушку! – повысив голос, повторила я.

– А что еще сделать?! – ответил он, брызгая слюной. – Эта тупая тварь чуть не устроила ДТП! Специально переходы настроили для таких тупоголовых, так нет же, надо идти через дорогу, да еще с таким беззаботным видом! – Он снова встряхнул бедную девицу.

– Послушайте, я вас понимаю, но не надо так горячиться. Девушка, возможно, не в себе, может, у нее что-то случилось… И подобные вопросы должны решаться цивилизованными методами. Если есть какие-то претензии, то вызывайте полицию. К тому же ничего страшного не произошло. Садитесь в свою машину и езжайте с богом!

Я уже мысленно готова была к дальнейшей агрессии и уже приготовилась оказать достойное сопротивление этому разъяренному борову, но я ошиблась. Видимо, моя нехитрая, но с металлом в голосе речь возымела действие, потому что в следующее мгновение лицо мужчины словно смягчилось, а рука ослабила хватку. Потом он поджал свои пухлые губы, а в глазах словно исчезла пелена и появились искорки осознанности.

– Да черт с вами! – процедил он сквозь зубы и оттолкнул свою трепыхающуюся жертву в сторону.

Тело девушки, словно бесхребетное, подалось в сторону, уткнулось в невысокую ограду сквера. Она ударилась коленом о металлическую невысокую преграду и перевалилась на другую сторону, оказавшись в кустах.

Я уже хотела было разъяснить этому суровому мужчине, что он погорячился и такой поступок неприемлем по отношению к девушке даже в подобной ситуации, но он проворно юркнул в свой автомобиль и громко хлопнул дверцей. Как он пытался вырулить на проезжую часть, я не смотрела – мне уже было все равно. К тому же мое внимание тут же переключилось на бедолагу, которая сидела на земле в жалкой позе, уткнув лицо в ладони.

Я перешагнула через нехитрое металлическое ограждение и оказалась рядом с несчастной дурехой. Она все так же сидела в своей закрытой позе и не шевелилась. Когда я осторожно дотронулась до ее плеча, она слегка вздрогнула и отлепила лицо от ладоней, глянула на меня равнодушным пустым взглядом и потом уставилась перед собой в одну точку. Почему-то в этот момент моя прежняя к ней жалость сменилась резким раздражением.

– Как ты себя чувствуешь? – сухо спросила я. Но мне не ответили, словно я задала вопрос каменному изваянию. – Ты слышишь меня?

Не слышать меня она не могла, но, кажется, мои слова были для нее просто продолжением уличного шума, не более. Эта девушка чем-то напоминала мне улитку, которая при малейшем дискомфорте старается спрятаться в собственную раковину, с той только разницей, что ее раковина была невидимой и поэтому со стороны девушка выглядела странной, даже не совсем нормальной.

Она продолжала сидеть, точно приклеенная к земле пятой точкой, не выдавая себя ни всхлипом, ни движением, и чувствовалось, что так она может лежать и час, и два, а у меня все-таки были свои дела.

«Да уж… Либо она под чем-то, либо в состоянии сильной депрессии, либо вообще сбежала из психушки… Или все, вместе взятое», – удрученно подумала я про себя.

Но бросить здесь эту недотепу одну, такую жалкую, униженную и, возможно, не вполне дееспособную, я не могла. Вдруг ей придет в голову снова отправиться пешком через дорогу? От одной мысли об этом я содрогнулась.

Я решила подойти к разговору немного с другой стороны:

– Слушай, тот мужчина уже уехал, все позади. И… знаешь, что я тебе скажу? Да, он поступил по-свински, толкнув тебя в кусты, но и ты вела себя не лучшим образом. По отношению к водителям это тоже выглядело по-свински! Это еще счастье, что все так обошлось. От тебя могло остаться мокрое место! Что ты вообще делала там, на мостовой? И почему так безрассудно стала переходить дорогу?.. Э-эй! – Я сильнее потрясла ее за плечо.

Она лишь пару раз безвольно качнулась, но никак не отреагировала.

– Ну вот что! – решительно заявила я. – Или ты сейчас же приходишь в себя, или я вызываю полицию или скорую помощь, и пусть с тобой разбираются компетентные органы! Откровенно говоря, ты мне не нравишься. Ты, случайно, не сбежала ли из какой… гм… лечебницы? У тебя есть с собой какие-нибудь документы?

Как ни странно, это подействовало. Девушка вдруг зашевелилась и повернула ко мне припухшее лицо. Сейчас ее выражение лица говорило о том, что она невзначай легла поспать под кустиком, а потом вдруг неожиданно пробудилась и как ни в чем не бывало готова пойти дальше по своим делам. Да уж, что ни говори, но было в этой девушке что-то не от мира сего.

Она и на вопрос о документах среагировала очень своеобразно. Сначала она с готовностью и усердием, которых от нее никак нельзя было ожидать, полезла в задний карман джинсов, но, ничего там не обнаружив, расстегнула карман своей кофты и вытащила наружу свой старенький потрепанный смартфон. При этом в отсутствующих глазах девушки мелькнуло что-то похожее на надежду – может быть, она ожидала, что теперь-то ее наконец оставят в покое.

Наверное, так мне и следовало поступить, но я вбила себе в голову, что с этой крошкой не все в порядке, и, если оставить ее без присмотра, непременно случится беда. Лучше всего было передать ее сейчас родителям или мужу, или полиции и скорой, или… – поди угадай, что за социальный статус у этой чудачки!

Я вопросительно глянула на смартфон в ее руке и обратилась к ней:

– Что такое? Надо кому-то позвонить? – расценила я по-своему этот жест.

Она лишь покачала головой, но ничего не ответила. Потом так же молча разблокировала пальцем экран гаджета и через полминуты протянула мне смартфон, на экране которого я разглядела электронный билет на электричку до станции Красноармейск, отправлявшуюся в шесть часов вечера. Больше ничего на билете я разглядеть не успела – она резко убрала телефон и заблокировала экран.

– И что это значит? – спросила я. – Тебе надо ехать в Красноармейск? Подожди… Ты что, немая? Если да, то кивни мне.

Она не ответила и не кивнула, а лишь почесала пальцами свой аккуратный носик. Я заметила, что кожа на ее руках не отличается чистотой и покрыта цыпками. Пожалуй, на избыток внимания к своей персоне эта девушка не могла пожаловаться. На избалованного ребенка она никак не походила. Если у нее и имелась семья, то не из тех, что относятся к разряду благополучных.

Девушка обтерла ладонь о полу куртки и опять впала в оцепенение. Ну и что мне прикажете с ней делать? Просто оставить тут ее и спокойно уйти? Нет, я не из тех людей, кто может вот так хладнокровно поступить, оставив эту бедолагу сидеть на траве возле проезжей части. Я хоть и неплохой психолог благодаря своей непростой работе, но все же не психиатр. А девушке, скорее всего, требовался именно хороший специалист в этой области, но до шести часов вечера мне вряд ли удалось бы решить эту проблему. Единственное, что я могла бы сделать, так посадить эту странную девицу на электричку и с чистой совестью отбыть восвояси. Добрый поступок мне наверняка где-нибудь зачтется.

Вот только что мне прикажете с ней делать до шести вечера? Я глянула на свои смарт-часы, где отсчитывались километраж моего забега и количество шагов за день. Про сегодняшнюю пробежку уже можно забыть, и пробежала-то я всего шестьсот метров, даже не успев еще вкусить всю прелесть этого мероприятия.

Времени было половина одиннадцатого.

Как хорошо, что я любительница поспать и не совершаю свои пробежки в несусветную рань, как это делает моя хорошая знакомая Евгения Охотникова, работающая частным телохранителем-детективом в нашем городке. Я недавно удосужилась с ней познакомиться. По сути, мы коллеги, только у Евгении немного другой профиль работы, и подготовка у нее более специфична, чем у меня. Дочь военного, служившая в спецвойсках, приученная к дисциплине, она регулярно совершала свои утренние пробежки чуть ли не в пять утра. Я же не могла похвастаться такой регулярностью и силой воли, но все же бегать по утрам себя заставила – только после десяти. Чем не утро?

Но вернемся к нашей ситуации…

Я взяла эту странную девушку за руку и силой заставила ее подняться. Хватит уже безвольным мешком сидеть на траве. Она не протестовала, никакого недовольства не высказала, впрочем, и особой радости тоже. Двигалась, как механическая кукла, и безразлично пялилась в окружающее ее пространство.

– Ты такая квелая с детства или у тебя сегодня день плохой? – с досадой спросила я. – Или ты чего-то приняла? Говори прямо, не стесняйся! Так… мне это надоело, я вызываю полицию и передаю тебя им в руки. Пусть они дальше решают, что с тобой делать! – решительно заявила я и поняла, что не смогу этого сделать, ибо свой смартфон я не беру на пробежку – чтобы не мешался и не отвлекал звонками. А все неожиданно приходящие сообщения дублировались на мои смарт-часы. – Так… Вот что! – не меняя тона, продолжила я. – Давай активируй свой телефон, будем звонить твоим родителям!

– Мои родители умерли, – тихо сказала девушка, впервые за все время открывая рот. На ее простоватом лице в этот момент промелькнуло что-то похожее на нежность.

Ну слава богу хоть не немая. Однако то, что я услышала, не вызвало у меня никакой радости.

– Вот как? Сожалею, – сказала я. – Прости, что заговорила об этом. Но, знаешь, ты действительно выглядишь странновато.

– Это потому, что меня толкнули в эти кусты, – простодушно ответила она.

– Что?.. А-а… Ну нет, я обратила на тебя внимание раньше. Когда ты переходила улицу…

– Почему? – без особого интереса спросила она.

– Не знаю, как у вас в Красноармейске, или где ты там живешь, а у нас так улицы не переходят, – строго заметила я. – Может быть, ты заметила, что в городе Тарасове очень интенсивное движение. Тебя могли задавить насмерть.

– Я всегда переходила здесь улицу, – равнодушно пояснила моя странная собеседница. – Еще когда я здесь жила…

– Ты жила в Тарасове? – удивилась я. – На этой самой улице?

– Конечно, – ответила девушка с таким видом, словно сей факт ее биографии мог быть известен всему миру.

– Тем более, – заметила я уже не так убежденно. – Тем более ты должна вести себя осторожнее.

– Почему осторожнее? – не поняла девушка. – Со мной ничего плохого случиться не может!

– Меня радует твоя уверенность, – иронически заметила я. – Но, по-моему, кое-что уже случилось, тебе не кажется?

– Я не заметила, – ответила она, и, по-видимому, совершенно искренне.

Я глубоко вздохнула.

После этого заявления у меня уже не оставалось никаких сомнений – моя новая знакомая нуждается в опеке, иначе она не то что до Красноармейска – до вокзала не доберется. Конечно, времени было жаль, но что такое один потерянный день, когда речь идет о человеческой жизни? В том, что вопрос стоит именно так, я уже нисколько не сомневалась. Девушка не могла отвечать за свои действия, и ее следовало передать в надежные руки. Попробую дальше пообщаться с ней, может, удастся дозвониться до ее друзей-подруг-знакомых или хотя бы узнать ее адрес.

– Ладно, – сказала я добродушно. – Хватит об этом. Давай познакомимся. Меня зовут Татьяна. А тебя как?

Она растерялась, словно вопрос был невероятно сложным. Для ответа ей понадобилось десять – пятнадцать секунд, словно она пыталась вспомнить свое имя или попросту придумывала, каким именем назваться. Наконец после некоторого колебания она назвалась:

– Меня зовут Вероника. Но… можно просто Ника.

– Красивое имя, – заметила я, не совсем уверенная в том, что ее именно так и звали. – Ну что ж, Вероника так Вероника! Очень приятно! Вот что, подруга… – Я критическим взглядом осмотрела ее. – Тебе нужно привести себя в порядок. Выглядишь не лучшим образом. Джинсы испачканы, волосы растрепаны… Давай-ка я возьму тебя сейчас с собой – ты умоешься, почистишь одежду, да и перекусишь, кстати… Давно ела, признавайся?!

Она лишь горестно улыбнулась, но ничего не ответила. На что я снова глубоко вздохнула и продолжила:

– Ладно, тут я тебя по-любому не оставлю, это даже не обсуждается, так что можешь не упираться. Давай я заберу тебя к себе домой, там можешь привести себя в порядок и даже принять душ, если захочешь. Затем мы с тобой перекусим, я сварю тебе кофе. Ты, кстати, любишь кофе?

– Люблю, – ответила она и снова слегка улыбнулась. – Но предпочитаю чай.

– Ну вот и славно. Пойдем! Хватит тут торчать! А пока будем идти, мы с тобой поговорим, ладно?

Наверное, если бы я не взяла ее решительно за руку, она бы так и не двинулась с места. Но под некоторым нажимом она это сделала, и мы вдвоем направились к выходу из сквера. Некоторые прохожие на нас оборачивались, особенно подозрительно посматривая на Веронику, которую я держала под локоток. А мне побыстрее хотелось добраться до моего дома, который был расположен на другой стороне проспекта.

Разумеется, улицу мы пересекли по правилам – воспользовавшись подземным переходом. Вероника отнеслась к этому так же равнодушно, как вообще она относилась ко всему, что с ней происходило. Удивительно неприхотливая попалась девушка. Я бы сказала – неприхотливая до самозабвения. Такая запросто может стать игрушкой в руках любого негодяя. Возможно, уже стала. Я, конечно, не могла себя считать экспертом в этой области, но уж очень состояние моей новой знакомой смахивало на транс.

Ну ничего, уж теперь-то она точно в надежных и сильных руках. Со мной с ней, определенно, ничего плохого не случится.

– А как твоя фамилия? – спросила я у Вероники.

– У меня теперь нет фамилии, – просто сказала она.

Ну все, приехали, подумала я: фамилии нет, вместо документа билет на электричку, адрес наверняка тоже неизвестен… Что мне делать с этой юной бомжихой? Может, зря я с ней связалась. Но ведь пропадет же, бедолага… Если честно, я немного на себя злилась – вот всегда лезешь во все дела, Иванова, больше всех тебе все это надо!

Неделю назад, например, во время пробежки я обнаружила в кустах кричащего брошенного котенка, мимо которого, разумеется, не могла пройти. Конечно же, добрая тетя Таня подобрала бедного зверя и принесла его домой. Накормила, выкупала, вычесала, заказала в интернете кошачий корм, лоток и древесный наполнитель, уже смирившись с тем, что этот заморыш останется у меня и со временем превратится в лощеного важного кота, который будет радовать меня своим мурчанием и нежностью. Но когда через пару часов этот гаденыш залез на самый верх моей новой тюлевой занавески, опрокинул горшок с денежным деревом, а потом подло нагадил под кроватью, я, не задумываясь, решила отдать его в добрые руки. Спасибо моей подруге Ленке-француженке, которая работает в школе учителем французского: не прошло и двух дней, как котенку нашли любящую семью.

Но то был всего лишь котенок, а на этот раз – человек! Интересно, чем закончится сегодняшняя эпопея?

Мы поднялись из сырой полутьмы тоннеля и за ручку, как две лучшие подруги, направились через кварталы в сторону моего дома.

– Слушай, – обратилась я к ней, – я только сейчас поняла… А как ты собираешься садиться на электричку, если у тебя с собой нет паспорта? Насколько мне известно, там не просто электричка, а «Ласточка», и там всегда проверяют документы.

– А-а… – вяло махнула она рукой. – Есть же еще время, я думала зайти домой, взять паспорт. Хотя так хорошо без него. Он только напоминает мне о том, что я Вероника. Как странно… детям при рождении дают имя, которое хотят именно родители, а мнение маленького человечка никто не спрашивает. И ты потом всю жизнь как с ярлыком ходишь с этим прозвищем, а ведь… возможно, это вовсе не то имя, которое должен носить человек. Поэтому, я считаю, любой имеет право при жизни поменять себе имя…

Я с любопытством и неким недоумением посмотрела на свою новую знакомую. Не ожидала от нее, доселе такой молчаливой, услышать подобную тираду, да еще с намеком на философские рассуждения.

– Тебе не нравится твое имя? – удивленно спросила я.

– Само имя мне нравится… Но это не мое имя.

– А какое твое имя?

– А-а… Я еще этого не поняла. Но точно не Вероника. Мы еще не решили, какое имя у меня должно быть. Что именно мне подходит…

– Мы? – тут же спросила я и снова удивленно посмотрела на девушку.

– Да… Мы – это я и силы света.

Вот тебе, бабушка, и Юрьев день! Я чуть не хлопнула себя по лбу. По ходу, с найденным тогда котенком хлопот было намного меньше. Чувствую, эта странная особа принесет мне за сегодняшний день еще не один сюрприз.

Но знала бы я, что сегодняшний день – это всего лишь цветочки, легкая и безобидная предыстория, по сравнению с тем, с чем мне придется столкнуться в ближайшем будущем…

Интересно, если бы на моем месте оказался какой-нибудь злодей или, не дай бог, извращенец-маньяк, то он так же легко смог бы завладеть вниманием этой странной девушки и завлечь ее к себе в логово. Скорее всего, да. И от этой мысли я пришла к выводу, что Веронике сегодня очень повезло, что она встретила именно меня. Может, не зря она обмолвилась про некие «силы света», которые ее оберегают.

Но, как бы там ни было, в моей «берлоге» она уж точно была в полной безопасности. Девушка умылась, пригладила свои растрепанные волосы, но вот мыть голову и принимать душ отказалась – может, стеснялась либо ей это было ни к чему, однако я не стала настаивать. А вот на том, чтобы основательно перекусить, я настояла конкретно и была непреклонна перед ее отказами и заявлениями типа: «Я не голодна… Ничего не хочу…» Поэтому уже через полчаса Вероника нехотя попивала горячий черный чай, крепко заваренный, и ковырялась вилкой в омлете, заботливо мной приготовленном. Я же смаковала медленными глоточками любимый свежесваренный кофе, ибо всякие чаи не особо жалую, а моя новая знакомая неожиданно заверила, что не пьет кофе, а предпочитает чай. Особенно черный.

– Знаешь, что… – предложила я, – давай ты сейчас допьешь чай, докушаешь омлет, и мы с тобой отправимся к тебе домой. Ты возьмешь свой паспорт, возможно, тебе еще что-то нужно будет из вещей, а потом, если хочешь, я тебя провожу на «Ласточку».

– Я бы не хотела идти к себе домой, – тихим голосом ответила она. – Этот дом уже не принадлежит мне.

– А кому? – сам собой напрашивался вопрос.

– Силам света, – был мне ответ.

– Понятно, – я вздохнула и сделала два глотка кофе. – Знаешь… мне, по сути, все равно, что происходит в твоей жизни, не хочешь – не рассказывай. Но если это не секрет и ты хочешь поговорить – то почему бы и нет. Но я не настаиваю. А ты давай ешь! Пока не опустошишь всю тарелку, я тебя не отпущу.

Вероника выпила почти весь чай и не без удовольствия съела три куска сыра, вот только омлет она впихивала в себя словно через силу. Все это время я внимательно всматривалась в ее лицо, глаза, оценивала жесты и мимику. Мне, по роду моей неспокойной деятельности, не раз приходилось иметь дело с зависимыми людьми, и хочу сказать, что выглядели они слегка иначе. Расширенные зрачки, особое выражение самих глаз, нистагм и гиперкинез, сопровождающийся несвойственными движениями нижней челюсти и прерывистой жестикуляцией. В данном же случае ничего подобного я не наблюдала. Поэтому, сделала я вывод, девушка просто находится в состоянии сильной подавленности, депрессии или стресса.

– Скажи, пожалуйста, ты сейчас живешь в Красноармейске? – попыталась я снова ее разговорить. – Зачем ты туда едешь?

– Там сейчас мой новый дом, – ответила она и резко замолчала, словно боясь сказать что-то лишнее.

– Ну хорошо, не хочешь – не говори. Это твое дело, где и как тебе жить. А подруги у тебя есть? Может быть, тут, в Тарасове, кто-то есть? Ты могла бы позвонить и… встретиться, – сделала я попытку, чтобы сбагрить эту странную особу в другие руки, а самой забыть о ее существовании и заняться чем-то более полезным и интересным. Например, посмотреть фильм или почитать книгу. Также можно сходить в спортзал и потренироваться на тренажерах.

– Есть у меня одна хорошая подруга. Мы вчера общались по телефону. И сегодня с утра тоже… Она даже предложила встретиться, но я не захотела. И сейчас не хочу…

– Ну что ж… – Я развела руками и глянула на часы. О боги, время только близится к обеду. И что мне прикажете делать с этой бедолагой до шести вечера? По ходу, мой день на сегодня уже был полностью распределен свыше – не иначе «силами света», – и до вечера можно забыть о своих любимых делах, которые планировались на сегодня.

– Ты, случайно, не замужем? – неожиданно для нее спросила я, лишь бы хоть о чем-то спросить – не сидеть же молча.

– Вот еще! – вяло откликнулась Вероника. – Чего я там забыла?

– Действительно, – усмехнулась я. – Что там можно забыть? Тут я с тобой солидарна. Тогда поясни мне – ты работаешь или учишься?

– Мы иногда учимся, а иногда работаем, – неожиданно словоохотливо поведала она. – Но мы должны учиться, даже когда работаем. Иначе нам никогда не достичь совершенства.

Я даже слегка подзависла, услышав подобный ответ с таким философским смыслом. Нет, на самом деле ничего сверхъестественного и необычного она не сказала, просто, учитывая ее состояние и немногословность, подобное высказывание было слегка необычным.

– Ты верующая? – спросила я.

Судя по ее взгляду, ответа мне на этот вопрос не дождаться. Но зато для меня кое-что стало проясняться. Похоже, эта девушка действительно имеет отношение к тому, что у нас официально называется нетрадиционными религиями, а в народе попросту сектами. Ничего удивительного – история довольно типичная. Рано потеряла родителей, кругозор крайне узкий, возраст опасный – такие часто становятся добычей всяких доброхотов.

И я готова была поклясться, что теперь в ее взгляде мелькнула настоящая враждебность. Она насторожилась – в этом не было никакого сомнения. Вероятно, у нее уже были неприятности, связанные с вопросами веры. Значит, на этой почве взаимопонимания нам тоже не достичь. И если дело так пойдет дальше, то скоро у меня просто не останется тем для разговора.

И поэтому эту тему я не стала дальше развивать. Но все же решила задать ей другой, не менее тревожный вопрос:

– Извини, конечно, что задаю тебе все эти вопросы… Но ведь нужно о чем-то говорить. Скажи, а от чего умерли твои родители?

– Они попали в дорожное происшествие, – спокойно ответила Вероника. – Чуть выехав за город, они столкнулись с фурой, машина практически всмятку… Я тогда тоже должна была поехать с ними на эту чертову дачу к их друзьям. Но не поехала. Хотелось побыть дома одной, а вечером погулять с подругой Юлькой.

– Печальная история, – искренне сказала я. – Представляю, как туго тебе пришлось. Кстати, ты сказала, Юлька. Это та самая подруга, про которую ты недавно упомянула?

– Да…

– Может, все же стоит с ней встретиться. Давай позвоним ей, – не сдавалась я, все еще надеясь сдать эту бедолагу кому-нибудь, кто ее знает.

Она лишь покачала головой, после чего взяла еще один кусок сыра.

– Тебе налить еще чая? – участливо спросила я.

– Хватит, достаточно, к тому же… – она смущенно улыбнулась, потом пояснила: – Замучаюсь потом в туалет бегать от этого чая.

Это был, конечно, аргумент, хоть и странный, но настаивать я не стала. Сама тоже решила ограничиться одной чашкой кофе. Это и так уже третья за день. Хотя соблазн был велик – выпить еще одну порцию, и желательно с коньяком.

– Но у тебя, наверное, остались какие-нибудь родственники? – задала я следующий вопрос.

– Ага… – она криво улыбнулась. – Брат моей мамы живет в… где-то под Волгоградом, я уже и не помню где. То ли Светлый Яр, то ли Капустин Яр. Да это совсем и не важно. Со своим дядей я никогда особо не общалась. Помню, последний раз его видела на похоронах, он даже не обнял меня. Сказал какие-то скупые слова соболезнования и отбыл. С похоронами, правда, помог, денег дал, но на этом все. Больше от моего дяди не было ни слуху ни духу. Да и бог с ним…

– Не отчаивайся. В жизни еще встретятся люди, которые станут для тебя родными… – подбодрила я ее.

Вероника как-то странно хихикнула и сообщила:

– Я знаю! Это правда! Я уже их встретила. Мы роднее некуда, понимаете?

Я не стала особенно настаивать на своем понимании, хотя все больше убеждалась – мои подозрения в отношении принадлежности Вероники к какой-то религиозной общине, скорее всего, подтверждаются. Ну что ж, по крайней мере, есть кому о ней позаботиться.

– Так эти родные живут в Красноармейске? – все же осведомилась я.

Вероника помотала головой.

– Никто там не живет, в этом дурацком Красноармейске! – пробормотала она.

Тут уж я не выдержала:

– Ну, во-первых, кто-то там все-таки живет, наверное? – сердито сказала я. – А во-вторых, какого черта ты туда едешь, если там никто не живет и тебе там делать нечего?

– Ну, ты тоже скажешь… – понуро произнесла она. – Куда же мне тогда ехать? В Москву, что ли?

– Хах! – только и вырвалось у меня. После чего я резко встала и подошла к плите, взяв в руки турку. Пожалуй, без очередной чашки кофе не обойтись. И желательно с коньяком.

Пока я варила свой любимый напиток, постепенно успокаиваясь и унимая раздражение, моя товарка посетила уборную, а потом вышла на балкон. Услышав, как она открыла балконную дверь, я тут же отставила турку в сторону и выскочила следом за ней.

– Что ты тут делаешь? – спросила я.

Вероника стояла как ни в чем не бывало, облокотившись на перила, и смотрела куда-то вдаль. Свой балкон я принципиально не стеклила, предпочитая хоть какой-то кусочек улицы, если можно так выразиться, у себя дома. Мне тоже порой нравится выйти вот так на балкон, желательно с чашечкой кофе, и, вдыхая свежий воздух, смотреть вдаль, предаваясь философским размышлениям.

Через минуту мы вернулись на кухню. Я доварила свой кофе – коньяк решила не добавлять, вдруг мне сегодня еще предстоит сесть за руль.

«А вечером надо обязательно встретиться с кем-нибудь из подруг и выпить в кафе по стаканчику игристого», – подумала я, мысленно ускоряя время, предвкушая этот момент.

Вероника продолжала жевать сыр – омлет она так и не доела, – а я поставила чашку со свежесваренным кофе на стол и снова села напротив нее.

– Тебе бы в разведке работать! – не сдержалась я, ибо уже не знала, о чем спрашивать и на какую тему разговаривать с этой не от мира сего девицей. – Я уж, если честно, не помню, кто так мне морочил когда-нибудь голову…

Мне показалось, что этого моего пассажа Вероника чистосердечно не поняла. Может быть, это было к лучшему – не стоило упражняться в остроумии с тем, кто не может ответить. Девчонке явно пришлось хлебнуть лиха. И вероятно, способность морочить голову – ее единственное оружие, с помощью которого она выживает в этом мире.

Однако долго в тишине я сидеть не могла. Когда чашка с кофе была практически опустошена, я снова заговорила:

– Так, может, ты мне скажешь адрес твоей квартиры тут, в Тарасове? Я могла бы тебя туда отвести.

– Хорошо, – неожиданно для меня ответила она. – Я скажу тебе адрес. Давай съездим.

– Ну вот и отлично. – Я ободряюще потерла ладони друг о друга и поднялась со стула. – Тогда поехали, не будем тратить время.

И снова не возражая, словно безвольная тряпичная кукла, она молча вышла из-за стола и направилась следом за мной в прихожую обувать свои грязные кроссовки…

Однако все оказалось не так просто, как планировалось.

– Адрес, – спросила я, когда мы оказались внутри моего «Ситроена».

Вероника потерла лоб бесконечно усталым, отрешенным жестом и сказала, будто повторяя впервые услышанное слово:

– Адрес?

– Ну да, адрес! – воскликнула я. – Улица, номер дома, квартиры…

Она неожиданно прыснула и с некоторым превосходством ответила:

– Нет там уже никакой квартиры…

– В смысле?

– Там.

– Где там? – терпеливо поинтересовалась я.

– Там, где я живу, – невозмутимо ответила эта невозможная девица.

Я нервно сдунула прядь волос, упавшую мне на лицо.

– А где ты живешь?

– В Шангри-Ла, – ответила она, посмотрев на меня туманными глазами.

Приплыли!

Моим следующим желанием было послать ко всем чертям эту блаженную, не от мира сего девчулю, открыть дверцу авто и сказать ей, чтоб выметалась, и как можно быстрее. Но я себя сдержала. Ведь эта ненормальная снова начнет бесцельно шататься по улицам и, не дай бог, повторит свои попытки переходить дорогу в неположенном месте. Либо нарвется на очередного неуравновешенного идиота. А в лучшем случае – ею заинтересуется полиция.

«Взялась помогать людям – так помогай до конца!» – поддел меня внутренний голосок, который зачастую бывает прав, поэтому я к нему прислушиваюсь.

Я досчитала про себя до трех и спросила:

– Значит, ты живешь… как ты сказала? Шри-Ланка?

– Шангри-Ла, – все с таким же беспечным спокойным выражением лица ответила она.

– Отлично! А адрес имеется у этого твоего… Шангри-Ла?

– Мы туда не поедем, – как ни в чем не бывало заявила она.

– Почему? – сдержанно спросила я. Она молчала, поэтому я продолжила: – Буквально десять минут назад ты заверила меня, что желаешь съездить в свою квартиру, забрать паспорт и кое-что еще. Зачем ты мне сейчас выносишь мозг какими-то…

– Мне нужно навестить маму, – перебила она меня.

– Что?..

– Маму и папу. Я соскучилась, и мне нужно к ним.

Теперь настала моя очередь промолчать, ибо я была вынуждена это сделать. Видимо, мои планы на сегодняшний день нисколько не интересовали девушку, и она никак их не связывала со своими. Наверное, она была права. Тот, кто собирается оказывать благодеяние, должен быть готов к таким поворотам, если только он не настроился на любование собственной персоной.

Я слегка развернулась в ее сторону и пристально посмотрела в ее лицо.

– Ты в этом уверена?

Она лишь молча кивнула.

– Хорошо, я отвезу тебя к твоим родителям. Ты ведь имеешь в виду кладбище? Где похоронены твои родители?

Вероника довольно неопределенно махнула рукой.

– Там, – сказала она.

– Там – это где? В Шангри-Ла? – не сдержалась я.

– Возможно, и там. Но мне пока туда никак не попасть. Я пока что в этом бренном, примитивном и жестоком мире… – таинственно ответила она.

– Это кладбище в Сосновке? – спросила я.

Вероника на минуту задумалась, а потом неуверенно кивнула головой. Я заставила себя в очередной раз погасить нарастающее раздражение и сказала:

– Отлично. Значит, отправимся сейчас туда. Но обещай мне, что после того, как ты посмотришь на могилку, мы поедем все-таки к тебе на квартиру, как и планировали до этого. Договорились?

С тем же успехом я могла бы разговаривать с пустым креслом. На бесстрастном лице Вероники ровным счетом ничего не отразилось, и мне осталось только убеждать себя, что ее молчание было не чем иным, как знаком согласия.

Так или иначе, но идти на попятную было поздно. Я завела двигатель и тронулась с места. А когда вырулила на широкий проспект, то надавила на газ и погнала в направлении окраин. Кладбище в Сосновке находилось довольно далеко, практически за городом, и, в общем-то, добраться до него общественным транспортом было испытанием не из легких. В этом плане моей спутнице повезло – при самом худшем раскладе на машине мы должны были добраться туда минут за двадцать пять, не больше.

Вероника не разговаривала, равнодушно глядя перед собой. Я тоже помалкивала, не испытывая особой потребности в разговоре с этой странной особой. К тому же я от этих бессмысленных разговоров слегка притомилась. Однако постоянная привычка детектива размышлять не оставила меня и в этот раз. Поэтому мои мысли постоянно крутились вокруг этой пришибленной Вероники, которую я сегодня так случайно встретила на свою голову. Как давно она в Тарасове? Неужели для того, чтобы навестить своих родителей, она приехала в Тарасов, моталась здесь, на оживленном проспекте Строителей, дразня автолюбителей и рискуя собственной жизнью? Непонятно. Потом я пришла к выводу, что разумного ответа на этот вопрос быть не может и Веронику надо попросту принимать такой, какая она есть. Но, надо отметить, что даже я – детектив со стажем – за все это время не смогла толком ничего конкретного узнать об этой девице.

Это тебе опыт, Иванова, подумала я и криво усмехнулась. Будем считать, что сегодняшний день я все же провела с пользой – натаскивала себя в общении с таким необычным человеком. Вдруг в жизни пригодится. Точнее, в моей детективной практике.

Но не зря мы всю дорогу ехали в полном молчании – я хотя бы выровняла свое эмоциональное состояние и стала смотреть на всю эту ситуацию немного под другим углом, – с пользой для себя.

Мы прибыли на место. Впереди показалась ограда сосновского кладбища. Я остановила машину метрах в десяти от ворот и с некоторым беспокойством посмотрела на свою спутницу.

Она ответила мне непрошибаемым взглядом. Что-то в этом взгляде меня смутило. Хотя, что об этом говорить – вся эта ситуация и моя новая знакомая уже давно меня смутили, так что нет смысла заострять на этом внимание. Пора уже смириться. Но, надо отметить, что во взгляде Вероники не заметила ничего похожего на волнение и скорбь.

– Приехали, – настороженно сказала я, ожидая какого-то подвоха, – и не ошиблась! – Ты разрешишь мне проводить тебя?

– Куда? – спросила она.

– Да уж… с тобой положительно не соскучишься, – тяжко вздохнула я. – Для чего мы сюда приехали, ты не забыла?

Вероника посмотрела в окно, затем обернулась назад, что-то внимательно высматривая позади нашего авто. Потом она снова уставилась вперед, смотря на кладбищенские ворота. После чего как ни в чем не бывало обернулась ко мне и беспечным тоном произнесла:

– Они не здесь похоронены! – И она посмотрела на меня так, словно это я достала ее свой бестолковостью.

Я зажмурила глаза и сосчитала про себя уже не до трех, а до десяти. Ведь сама же во время дороги сюда настраивала себя, что больше ничему не буду удивляться при общении с этой невероятно странной и удивительной особой. Однако в очередной раз она смогла меня удивить. Но не разозлить.

Я открыла глаза и сказала ровным голосом:

– Тогда зачем мы приехали сюда?

– Я перепутала. – Она передернула плечами. – Название кладбища я не особо запомнила, потому думала, что нам сюда. А оказалось, не сюда.

Ответ я посчитала вполне адекватным, но все же уточнила:

– А когда ты последний раз была на могиле своих родителей?

– В день похорон, – ровно ответила она.

Так, ладно… С этим все понятно. Идем дальше…

– Теперь давай попробуем выяснить, куда именно тебе нужно! Только не торопись, подумай как следует и постарайся объяснить мне все внятно и конкретно…

Вероника наморщила лобик, точно задача, которую я ей задала, оказалась совершенно непосильной, и немного виновато пробормотала:

– Надо ехать в обратную сторону. Это вон там, где Волга. Я помню, что точно была Волга! А кладбище словно находилось на горе.

– Ты уверена, что не ошиблась? Действительно на горе? Мне не хотелось бы, чтобы мы опять катались вслепую…

– Да точно, на горе, – спокойно ответила Вероника. – От их могилки Волгу видно.

– Главное, чтобы Волга, которую ты видела, оказалась действительно Волгой… – вздохнула я и завела двигатель. – Значит, едем обратно! Какой, однако, интересный у меня сегодня выдался день. – А про себя подумала: «Хотя в моей детективной практике и не такое бывало».

…Через полчаса мы были на Ястребиной горе.

Это был район старого кладбища, с которого действительно открывался вид на Волгу.

У меня возникла надежда, что теперь-то мы попали куда нужно. На часах была половина третьего, и времени еще оставалось хоть отбавляй. Правда, у меня вдруг появились подозрения, что поездка в Красноармейск – не более чем плод моей фантазии. Да-да, именно моей, потому что я уже сама начала теряться в этой реальности, словно находясь во сне. И когда придет время, Вероника просто недоуменно скажет: «Какая электричка? Какой Красноармейск?», а я опять сяду в лужу.

Надеюсь, такого не произойдет!

Мы вышли из машины, и Вероника в очередной раз как-то суетливо и одновременно рассеянно осмотрелась по сторонам. Хм… Интересно, она кого-то опасается, боится, будто за ней может кто-то следить? Или это особенности ее расстроенной психики?

Затем Вероника показала рукой в сторону великой русской реки. Река действительно оказалась на месте, а мой скептицизм был посрамлен. По-моему, Веронике самой было приятно, что она ничего не напутала. Мне уже захотелось ее поздравить, но тут эта артистка вдруг выдала:

– Я могу переплыть Волгу туда-обратно. И нисколько не устать!

Это заявление настолько не вязалось со всеми предыдущими ее заявлениями, да и вообще с ее субтильным обликом, что я в очередной раз слегка оторопела. Да уж, умеет эта девица удивлять, ничего не скажешь. И откуда она только взялась, такая удивительная, на мою голову…

– Ты занималась плаванием? – спросила я, подняв вверх одну бровь от удивления.

– Да, давно…

– Это здорово. Только давай ты сегодня не будешь претворять это дело в жизнь. Этого я точно не переживу.

Она кивнула совершенно серьезно и пошла к воротам кладбища, ссутулившись и еле перебирая ногами. Глядя на ее худую спину, я с тревогой размышляла, что же такое творится с моей неожиданной знакомой и как мне теперь с честью выпутаться из того глупого положения, в которое я сама себя загнала. Скажу честно, возиться с Вероникой было довольно обременительно и, кажется, бесполезно. А просто бросить ее было стыдно. Либо надо было это сделать с самого начала – еще там, в сквере возле проспекта. Теперь же я точно решила, что не брошу ее, пробуду оставшиеся три часа с ней, обязательно настою, чтобы мы съездили к ней на квартиру, а потом запихну ее в «Ласточку» до Красноармейска и с чистой совестью, вздохнув с облегчением, отправлюсь домой.

А лучше в какое-нибудь кафе на набережной, куда приглашу подругу Ленку. Чтобы насладиться с ней бутылочкой хорошего просекко.

А пока что я поплелась следом за Вероникой на кладбище, решив, что так будет надежнее. Не удивлюсь, если эта разиня умудрится потеряться среди могил и мне потом придется ее искать, бегая по всему кладбищу. Поэтому проще сходить вместе с ней.

Она же беспечно шла впереди, словно совершенно про меня позабыв. Вероника, как сомнамбула, бродила среди могил, не обращая на них почти никакого внимания, так же, как и на меня. Она большей частью смотрела себе под ноги и что-то бормотала чуть слышно – можно было подумать, что она молится. Не исключено, что так оно и было, но мне казалось, что мы прибыли сюда все-таки с другой целью.

Посетителей на кладбище было совсем немного. Тихо шелестели кроны старых деревьев над могилами. Строгая и отрешенная обстановка этого печального места настраивала на соответствующий лад, и поневоле хотелось выбросить из головы мирские заботы и думать о бренности всего сущего и о краткости нашего пребывания на грешной земле…

Странный сегодня выдался день. Еще утром я не знала, чем себя занять, и решила, что подумаю об этом после того, как совершу свою пробежку. Но по воле случая на моем пути оказалась Вероника. И всю свою нереализованную активность я направила на ее спасение. И вот наконец все заканчивается тем, что оказываюсь на кладбище – месте, где заканчивается вообще все на свете, и я брожу по унылому погосту, и мне уже почти нет никакого дела ни до потерянного времени, ни даже до моей временной бездеятельности и отсутствия клиентов, которым бы понадобилась помощь частного детектива.

Вероника продолжала по-прежнему бесцельно перемещаться среди надгробий, и я решила поторопить ее. Я подошла к ней, когда она остановилась наконец возле какой-то неухоженной могилы, украшенной простым металлическим крестом, уже изрядно пообтершимся и проржавевшим. Оградки вокруг могилы не было – то ли так задумывалось изначально, то ли ее попросту украли, что сейчас совсем не редкость даже на кладбищах.

Никаких эмоций моя подопечная не проявляла, и мне подумалось, что она опять что-то напутала и могила ее родителей находится совсем в другом месте. Я осторожно положила руку ей на плечо и сказала:

– Вероника, все в порядке? Я могу тебе еще чем-то помочь?

Она вздрогнула и испуганно на меня покосилась.

– Н-нет, помогать мне не нужно, – поспешно ответила она таким тоном, словно дала понять, что в моей помощи она как бы вообще и не нуждалась. И что мое присутствие рядом совсем не обязательно, да и вообще помогать меня никто не просил. Если честно, моим порывом было молча развернуться и уйти с кладбища. Сесть в машину и уехать. Но, разумеется, я этого не сделала.

И несмотря на все мои старания, как мне показалось, я вызывала у нее неприязнь. Ну что ж, поделом мне. Как говорится, инициатива наказуема.

– Твои поиски увенчались успехом? – спросила я и кивнула на неприметную могилу.

– Да, – тихо ответила она. – Это их могила.

Выходит, эта полузаброшенная невзрачная могила и являлась целью ее поисков? Отчего же такая сдержанность? Я все-таки ждала от Вероники, что она раскроется – хотя бы здесь. Но этого не произошло.

– А тебе не кажется, что стоило бы навести здесь небольшой порядок? – спросила я, заглядывая девушке в глаза.

Она улыбнулась грустно и немного мечтательно.

– Это неважно, что с твоей могилкой, – объяснила она. – Это всего лишь какой-то крест. Какой смысл, если на его месте появится памятник. Это будет всего лишь каменная плита. Получается, я буду приходить и разговаривать с каменной глыбой…

– Ну зачем же… – возразила я. – Необязательно ставить мраморный памятник. Достаточно посадить цветы или настелить газон, поставить лавочку и маленький столик. Самому же от этого будет комфортней и глазу приятней.

Она лишь хмыкнула.

– Моему взгляду все равно. А рассиживать тут и поминать, как многие делают, я не вижу смысла. Кому это нужно? Им? Да я тебя умоляю. Мертвым это уже ничего не нужно. Это все нужно нам, живым, для успокоения… А мне же достаточно того, что мои родители в моем сердце. И я могу с ними поговорить в любой момент, и необязательно для этого куда-то ехать, чтобы общаться с крестом или мраморной глыбой…

И снова эти философские рассуждения от этой странной девушки. Интересная, однако, она личность, ничего не скажешь. И, надо отметить, что-то стоящее было в ее рассуждениях.

– Тогда зачем мы сюда приехали? – резонно спросила я.

– Чтобы убедиться, что их тут больше нет.

– В смысле?

– Они уже не здесь. – Сейчас Вероника улыбалась, как человек, облеченный тайным знанием.

– То есть они теперь на небесах… – пробормотала я.

– Да какие небеса… – возразила она. – Людям вбили всякий религиозный бред – небеса, ад, рай, поминки, какие-то девять и сорок дней… лишь бы пожрать да выпить… Обязательно гроб, омывание, отпевание… Да это всего лишь мертвая оболочка… Но мало кому известно, что все светлые души собираются в неведомой стране Шангри-Ла, в храме света, и воссоединяются навеки в добре и блаженстве!

Я в очередной раз подивилась рассуждениям Вероники. Интересно, а под действием какого религиозного бреда находится сейчас она? Кто этой безвольной молодой особе промыл мозги подобным образом? Или это ее личные мысли? Хм… Честное слово, эта не от мира сего особа была неистощима на сюрпризы – хоть стой, хоть падай!

– И где же находится эта неведомая страна? – поинтересовалась я, заранее настраиваясь услышать очередную нелепицу.

Мы уже вышли с кладбища и направлялись в сторону моего авто. Вероника махнула рукой в сторону Волги и ответила:

– Далеко-далеко! И я хочу к ним…

– А вот этого не нужно, – твердо заявила я. – А теперь мы едем к тебе на квартиру, которая, с твоих слов, у тебя тут – в Тарасове. Ты мне обещала.

– Да, – тихо ответила она.

– Куда ехать?

– Туда, где мы с тобой встретились.

– Вот как… – Я засомневалась в правильности выбранного маршрута. – Ты уверена?

– Да, – сказала она и, открыв дверь, села на пассажирское сиденье.

– А конкретнее? – спросила я, сев за руль.

– Мы пойдем пешком, – беспечно ответила она.

– В смысле? – осторожно спросила я, ибо уже знала, что ответы Вероники не надо воспринимать буквально.

– От того места, где мы встретились, пойдем пешком.

– А-а… К чему такие сложности? К тому же мне надо где-то припарковаться. Не буду же я это делать посреди проспекта.

– Где-нибудь… там… припаркуешься. Пожалуйста. – В ее голосе явственно послышались слезливые нотки. И я попросту побоялась, что она сейчас закатит истерику. Вот только этого мне не хватало!

– Хорошо… – обреченно произнесла я, уже ничему не удивляясь. Надеюсь, Бог воздаст мне за сегодняшнее терпение!

…Свернув с проспекта и поколесив немного около сквера, я нашла место для парковки. Недалеко шумел тот самый проспект Строителей, где мы утром таким неожиданным образом познакомились с Вероникой. Как выяснилось, эта бедолага слонялась там не от нечего делать. У нее, оказывается, было запланировано свидание с памятными местами. Попросту говоря – с ее же слов, – ей хотелось пройтись по этому скверу, где она часто гуляла с родителями маленькой. Этот порыв возник у нее внезапно, поэтому она, не раздумывая о последствиях, резко свернула на проезжую часть, чтобы сразу оказаться на тротуаре по ту сторону проспекта. А затем преодолеть небольшую преграду в виде невысокого металлического ограждения и оказаться в сквере. Но именно в этот момент на той стороне тротуара совершала свою утреннюю пробежку Татьяна Иванова. То есть я!

Если честно, меня уже начинало тошнить от всех этих дурацких перемещений. И я осуществляла свою надзирательскую миссию из последних сил. К тому же мне безумно хотелось выпить чашечку кофе. Поэтому и не стоит говорить, что «памятные места» я рассматривала невнимательно и без всякого интереса, мечтая о том, как мы с Вероникой наконец расстанемся. Но мне показалось, что в девушке произошли какие-то перемены и она сделалась более адекватной, что ли. Взгляд ее стал более осмысленным, и свои неожиданные перлы она перестала выдавать.

И благодаря ее проблескам осознанности мы наконец добрались до ее квартиры. Стандартная двушка с большой лоджией на четвертом этаже обычной панельной девятиэтажки. Сама квартирка ничем особым не выделялась – ни ремонтом, ни мебелью. Я молча и терпеливо стояла в прихожей и ждала, когда Вероника соберет необходимые ей вещи. Но надо отдать ей должное, долго она не возилась. Уже минут через десять она появилась в прихожей с небольшой мешковатой сумочкой в руках, похожей на котомку.

– Документы взяла? – уточнила я.

– Да, – внятно ответила она и похлопала рукой по сумке.

Я настолько была эмоционально выжата, что не было никакого желания спрашивать у нее паспорт, чтобы заглянуть в него. Для чего? Чтобы узнать ее фамилию и убедиться, что ее действительно зовут Вероника? Опять же – зачем? Нужна ли мне эта информация? Однозначно – нет!

Мы покинули квартиру и вернулись в мой «Ситроен», припаркованный около подъезда. Я глянула на часы – без пятнадцати пять. Ну что ж, пора отправляться на вокзал. Остался последний рывок – посадить Веронику в «Ласточку» и – bye-bye, baby!

Вообще, она заметно притихла, и это не могло не радовать. Ибо разговаривать и спрашивать о чем-либо эту странную девицу мне уже не хотелось. Весь мой запал уже давно улетучился, и все мысли были только об одном – как мы с Ленкой-француженкой сидим в кафе на набережной и попиваем просекко. Я ей рассказываю про мой сегодняшний необычный день, а она иронично посмеивается надо мной…

Когда мы ехали, я услышала какое-то жужжание, похожее на виброзвонок. Вопросительно глянула на Веронику:

– Кажется, это твой телефон. Не хочешь ответить?

– Нет, – ответила она, даже не шелохнувшись.

– Почему? Вдруг это твоя подруга? Или… кто-то еще, кому ты в данный момент понадобилась.

– В данный момент это уже не важно, – был мне ответ.

Я лишь хмыкнула в ответ и больше ничего не сказала.

Также я отметила, что Вероника выглядела теперь похуже, чем утром, – лицо ее посерело и подурнело, на губах появился какой-то неприятный синюшный оттенок. Девушка казалась совсем нездоровой. На мой вопрос о ее самочувствии она ответила обтекаемо, но от помощи отказалась. Зато на вокзале она не отказалась от стакана черного чая и даже съела половину шаурмы. После чего стала выглядеть намного свежее – на щеках появился румянец, а губы порозовели. Возможно, до этого она попросту поймала состояние гипогликемии и ей попросту надо было банально поесть.

Ох ты боже мой, ну где же эта «Ласточка», думала я про себя, постоянно посматривая на время.

И вот это время наступило! Я не поленилась и проводила Веронику прямо до вагона. Перед посадкой, повинуясь какому-то внутреннему импульсу или даже привычке, я вручила ей свою визитную карточку. Целая стопка визиток лежала в отдельном отсеке моей сумочки, которую я по привычке прихватила с собой, выходя из машины.

– Если тебе вдруг понадобится помощь, – предупредила я, – то в любое время можешь обращаться ко мне.

Вероника лишь скользнула взглядом по прямоугольнику бумаги, на котором было отпечатано: «Иванова Татьяна Александровна. Частный детектив», и спрятала карточку в задний карман джинсов.

«Хоть бы спасибо сказала», – с легкой досадой подумала я про себя.

Я еще терпеливо постояла несколько минут на перроне, дожидаясь, когда «Ласточка» тронется с места. И только после этого с чувством выполненного долга, с чистой совестью и большим облегчением покинула территорию железнодорожного вокзала.

Этим же вечером, как и планировала, я встретилась со своей подругой Ленкой, которую в нашем узком кругу называли просто Ленкой-француженкой, ибо та трудилась учителем в одной из наших школ, преподавая нерадивым ученикам французский язык. Мы уютно расположились в одном добротном кафе на набережной с видом на Волгу. Начало сентября выдалось теплым, поэтому мы позволили себе разместиться на открытой веранде, накинув на плечи легкие пледы, так как в вечернее время ветерок от реки был довольно прохладный. Мы не спеша попивали просекко, заедая его ассорти из сыров, обильно разложенных на нашей «сырной тарелке».

– С чего это тебя потянуло на благотворительность? – изумленно вопрошала подруга, явно не вдохновленная моим рассказом.

При этом вопрос был задан довольно снисходительным тоном, и это мне не понравилось.

– Лен, вот скажи, ты педагог по образованию, окончила филфак иностранных языков, а слова употребляешь весьма приблизительно, – заметила я слегка раздраженно. – О какой благотворительности может идти речь, когда я даже не дала бедной девчонке денег? Здесь можно говорить скорее о милосердии, и то с большой натяжкой.

– Ну хорошо, – не смутившись, произнесла Ленка. – С чего тогда тебя потянуло на милосердие, если тебе так больше нравится? Хотя как филолог я настаиваю именно на своем варианте. Что из того, что ты не дала денег. Благотворительность не только деньгами измеряется. Кстати, хорошо, что не дала, только этого не хватало! Не пойму, зачем ты тратила на эту прохиндейку время, бензин…

– Она не показалась мне прохиндейкой, – возразила я. – Несчастная девчонка, оставшаяся без родителей, а также без ориентиров и поддержки…

– Да, поди, пьянчуга какая-нибудь! – убежденно заявила Ленка. – Сама же мне сейчас рассказала, как она несла всякую несуразицу.

– Я бы не сказала, что она такая, – неуверенно возразила я. – Поверь, с этой публикой я имела дело, а тут… Может, она и была под чем-то, но это скорее какой-то антидепрессант, нейролептик… я не очень в этом разбираюсь. С другой стороны, ты хочешь сказать, что такие люди, пусть даже и пьющие, не заслуживают милосердия? – сердитым голосом поинтересовалась я.

– Вот я и говорю, с каких пор тебя потянуло на милосердие? – упрямо повторила Ленка. – По-моему, это все-таки не твой профиль. Или ты так устала от безделья и думала себя так развлечь, пытаясь в этом найти какой-то… детективный момент? – Она усмехнулась.

А я усмехнулась в ответ, только скептической и кривой улыбочкой.

– Твой цинизм отвратителен, – заявила я и сделала глоток из фужера, потом потянулась за кусочком сыра с плесенью и отправила его в рот. – Завтра любой из нас может оказаться в положении еще более худшем…

– Ну и будь уверена, что к нам-то никто не разбежится со своим милосердием! – убежденно ответила подруга и тоже пригубила просекко. – Да что я тебе это говорю, Танючик, у тебя такой богатый опыт благодаря твоей деятельности. Неужели ничему так и не научилась! И вообще… как мне кажется, эта твоя странная подруга, наверное, только и мечтала, как бы от тебя быстрее отделаться. А ты вбила себе в голову, что без тебя она непременно погибнет. Ха-ха! Это вечная ошибка благодетелей. Люди самостоятельные вовсе не нуждаются в нашей заботе!

– А может, ты просто разучилась ее проявлять? – возразила я. – А кто-то этим пользуется и продает людям воздушные замки. А кстати… раз уж ты у нас такая умная филологиня, то, может, тебе что известно о неведомой стране Шангри-Ла?

Ленка посмотрела на меня туманными глазами – то ли от удивления, то ли от выпитого просекко, но взгляд ее в данный момент ничем не отличался от Вероникиного. От подобного сравнения я не сдержалась и прыснула в ладошку. Однако Ленка через полминуты вернула взгляду осознанное выражение и ответила:

– Шангри-Ла… А также Ксанаду, Мандала, град Китеж… туда же можно отнести и Эльдорадо. Сказочные легендарные земли, которых никогда не было на карте, но куда всем так хотелось попасть! Могу и приплюсовать сюда Атлантиду, если хочешь.

– Боже, Лена, ты такая умная…

– Да ладно, – смущенно улыбнулась подруга. – Это все, что я знаю. И знаю я об этих легендарных землях с замысловатыми названиями обо всех примерно одинаково – то есть ничего. – Ленка рассмеялась и одним большим глотком осушила свой фужер.

– Спасибо и за такую информацию, – иронически сказала я. – Моя странная подруга Вероника знает про Шангри-Ла гораздо больше. Более того, она надеется в скором времени туда попасть и встретиться там с погибшими родителями.

– Какая любопытная интерпретация земли обетованной, тебе не кажется? – с наигранно умным видом ответила Ленка, при этом жуя кусок сыра. – Может, закажем еще одну бутылочку?

– Я думаю, хватит. А то у меня голова разболится. Сейчас именно такое состояние, когда тебе хорошо и понимаешь, что этого достаточно.

– Ой, тоже мне баба Таня. Голова у нее разболится! С каких это пор? А с другой стороны, ты права: хорошо тогда, когда достаточно! Восточная мудрость, – снова сумничала Ленка и взглядом подозвала официанта: – Нам по чашечке американо и два эклера, – сделала она новый заказ, даже не спросив моего согласия. После чего подмигнула мне и произнесла: – Гулять так гулять!

– Я не возражаю, – улыбнулась я.

– А вообще, Татьян, тебе нужно побыстрее выбросить из головы эти бредни, – безапелляционно заявила Ленка. – Есть вещи поважнее…

– Какие?

– Ну… твоя собственная жизнь, твое время!

– Я вполне грамотно и целесообразно распоряжаюсь своим временем, – попыталась возразить я.

– Ну-ну… – хмыкнула подруга. – Ладно, давай забудем про твой сегодняшний день, про твою странную подозрительную знакомую из Красноармейска… Лучше давай я тебе расскажу про моего нового ухажера. Кстати, с ним меня познакомила наша Светка-парикмахерша, у которой я недавно поправляла стрижку. Так вот…

Я удрученно вздохнула и мысленно шлепнула себя ладонью по лбу. Ну что ж, меня благополучно выслушали, теперь моя очередь…

…Моя новоиспеченная клиентка Юлия смотрела на меня откровенно с удивлением. После того как я ей вкратце поведала историю, случившуюся со мной неделю назад, она воздела глаза к небу и произнесла что-то типа того, что наша с ней встреча судьбоносная.

– Кто бы мог подумать, что в жизни такое бывает, – изумленно отвечала она. – Но, оказывается, бывает. И теперь вы согласитесь со мной, что Вероничка была… мягко говоря, немного не в себе. С ней явно происходит что-то не то, а теперь это ее внезапное исчезновение…

– Юлия, значит, вы последний раз общались с Вероникой пять дней назад, – скорее уточнила, нежели спросила я. – То есть в тот злополучный день, когда я встретилась с ней тогда около парка.

– Получается, что так. Только общалась я с ней утром… – Юлия на секунду задумалась. – Можно, конечно, посмотреть по звонкам, когда точно, но это не требуется. Получается, часов в девять. Она сама мне позвонила, сказала, что хотела бы со мной повидаться. Я ответила, что сейчас пришла на работу и отлучиться никак не смогу. При желании можно вырваться на полчасика в обеденное время, ну, или уже вечером после работы. Она что-то мне пробурчала непонятное в ответ, потом я услышала, что вечером она не может. А потом… ну потом, получается, она побрела по проспекту в сторону дома, и чтобы срезать путь и пройти по парку, она решила перейти дорогу в неположенном месте, чем вызвала небольшой переполох и привлекла ваше внимание, Татьяна.

– Именно так. А ближе к вечеру вы ей звонили, получается, но она не ответила. Верно? – уточнила я, вспомнив телефонный виброзвонок, когда мы уже ехали в сторону вокзала.

– Да, это я звонила. Я потом еще звонила два раза, но она не ответила. А потом вы уже знаете, как было, я рассказывала вам в начале разговора.

– Юлия, как я поняла по вашей реакции, про этот Красноармейск вы ничего не знаете?

– Абсолютно. – Юлия прижала руки к груди и вытаращила глаза. – Нет, я, конечно, в курсе, что у нас в области есть такой городок, но чтобы там вдруг что-то делала Ника… хм?

– Вспомните хорошенько, Юлия, может, когда-то ваша подруга все же упоминала название этого городка?

– Нет, – с уверенностью ответила девушка. – Никогда. И я теперь озадачена вопросом, зачем же она туда поехала? И, как я поняла, она там уже бывала. Вот только зачем? Что она там забыла?

Я на некоторое время призадумалась, не торопясь с ответом. У меня было два предположения, и я решила пока их не озвучивать своей клиентке. Лучше десять раз проверить, чем лишний раз будоражить воображение впечатлительной девушке. К тому же в моей памяти всплыл еще один эпизод из моей жизни спустя два дня после того, как я рассталась с Вероникой…

– Татьяна, – бодрым голосом продолжила она. – Но тогда наша задача сильно упрощается. Ника сейчас находится в этом Красноармейске, и нужно непременно туда отправиться. Вот только… – ее голос стал на тон ниже, а губы поджались, – Татьяна, а где там ее искать? Пойти в местный отдел полиции и заявить о пропаже человека? Интересно, а наша полиция уже обнаружила местонахождение ее телефона? – Юлия скептически хмыкнула.

– Юлия, вам незачем этим забивать себе голову. Вы же для этого и обратились ко мне, чтобы я вам помогла в поисках пропавшей подруги. Я этим и займусь в самое ближайшее время. Я сама съезжу в Красноармейск и попробую там обнаружить вашу подругу.

– Отлично, Татьяна, я уверена, что вы справитесь с этой задачей, к тому же вы уже знакомы с Вероникой. Господи… как же это здорово, неужели бывают такие стечения обстоятельств?

– Поверьте, бывает и не такое, – с улыбкой заверила я, ибо знала, о чем говорю – в моей детективной практике и не такое случалось. – Тогда, Юлия, на этом мы с вами расстанемся. О своем расследовании я буду держать вас в курсе…

– Да-да, – перебила меня моя клиентка. – Я очень беспокоюсь за Нику, ее странное поведение не выходит из моей головы. И… она совсем одна, бедняжка! У нее никого нет, кроме меня. Не дай бог, она втянулась в какую-то… секту. А если это так, то ее надо немедленно оттуда вытаскивать…

– Юлия, не делайте преждевременные выводы. – Я встала со скамейки. – Сегодня суббота, и у вас, как я поняла, выходной. Сегодня-завтра я с вами свяжусь. Нам нужно будет снова встретиться. Можем где-нибудь в кафе или я вообще могу заскочить к вам домой. Подпишем договор об оказании вам детективных услуг, и вам придется выплатить мне небольшой аванс.

– Да-да, конечно, Татьяна, я могу хоть сейчас…

– Чуть позже, – перебила я. – И не волнуйтесь вы так, я уверена, что с вашей подругой все в порядке, – сказала я слова ободрения, хотя сама в этом не была уверена – чуйка мне подсказывала, что с этой странной Вероникой случилось что-то нехорошее.

– Возможно, я уже сегодня отправлюсь в этот Красноармейск, – продолжила я. – Но мне нужно кое-что проверить тут, в Тарасове, навести некоторые справки. Но, как я уже сказала, перед поездкой мы с вами встретимся.

– Хорошо, Татьяна, я буду ждать от вас звонка…

Я села в свой «Ситроен», который припарковала напротив небольшого торгового центра недалеко от парка, откинула назад сиденье и, расположившись удобнее, призадумалась. А призадуматься было над чем. Тут же вспомнились слова одного моего знакомого эзотерика: «То, что с нами происходит сейчас, зачастую показывает нам то, что произойдет в ближайшем будущем. Просто мы этого не замечаем…» И с этим высказыванием я была полностью согласна, ибо на своем опыте не раз убеждалась в достоверности этой нехитрой теории. Так случилось и в этот раз. Встреча с Вероникой уже тогда определила мое ближайшее будущее, и теперь мне предстоит заниматься поисками этой странной и загадочной девушки. И не зря я недавно вспомнила еще об одном эпизоде из моего недалекого прошлого, буквально два дня спустя после моего знакомства с Вероникой. То есть это случилось три дня назад. Да, тогда мне тоже эта вполне обыденная на первый взгляд ситуация показалась неслучайной, но, учитывая то, что я на тот момент не занималась никаким расследованием, я все же отправила этот эпизод в раздел «случайных» и уже на следующий день полностью выбросила его из головы.

А сейчас поняла, что была никакая не случайность. «Случайности совсем не случайны…» – как поется в одной песенке. Поэтому я прикрыла глаза и постаралась воссоздать в памяти все подробности того вечера…

Через два дня после того, как я познакомилась с Вероникой, вечером я снова сидела в кафе и пила кофе с коньяком – на этот раз со Светкой-парикмахершей. Светик позвонила мне неожиданно и пригласила прогуляться по набережной, а затем где-нибудь «вкусно посидеть». Я не имела ничего против подобного приглашения, ибо была абсолютно свободна и, если честно, к середине дня начала откровенно скучать.

Светке я о своей позавчерашней эпопее не рассказала, решив, что одной Ленки будет достаточно. А зная характер своей второй подруги, я была уверена, что та поднимет меня на смех сильнее Ленки. Поэтому в основном слушала я, а Светка – вещала. Сначала я выслушала ее комментарии по поводу того, что из меня снова не мешало бы сделать пепельную блондинку и подровнять концы, а также сотворить «что-нибудь интересненькое» с моими ногтями. Я не возражала, поэтому пообещала уже в ближайшие дни посетить их салон красоты под названием «Афродита».

Две чашки кофе с коньяком через пару часов дали обратный эффект – после невероятной бодрости на меня напала сонливость, и я стала какая-то заторможенная. Поэтому, когда мы подходили к моему кварталу, я уже практически не слушала свою подругу. К тому же я уже совсем запуталась в ее нескончаемых ухажерах, про которых она мне постоянно рассказывает, при этом каждый раз с новыми дополнениями. Интересно, она это на ходу придумывает или просто дорассказывает то, чего не успела в прошлый раз? Я не стала забивать себе этим голову, так как моя голова требовала покоя. Я уже представляла, как приду домой, приму душ и завалюсь спать.

Со Светкой мы, как всегда, расстались около моего квартала – я пошла прямо в арку, она – направо, в сторону своего дома. Обычно я ее всегда провожала, но в этот раз не стала, сославшись на головную боль.

…Никаких неприятностей от сегодняшнего вечера я не ждала, поэтому появление прямо перед носом двух подозрительных типов встретила непростительно беспечно. С моим жизненным и профессиональным опытом можно было бы вести себя и поумнее.

Мне никогда не нравилось место в нашем дворе, где располагались старые гаражи, а за ними котельная, утопающая в непролазных зарослях. Уже пару раз на меня совершались покушения именно из этого нехорошего места, поэтому если я занималась каким-либо опасным расследованием, то всегда обходила эту часть нашего двора с опаской и оглядкой, находясь постоянно начеку. Сейчас же я пребывала в состоянии, приближенном к амебному и расслабленному, к тому же никаким опасным делом не занималась, поэтому беспечно, напевая какую-то глупую песенку под нос, летящей походкой шла мимо «опасного места», не ожидая никаких неприятностей.

А зря.

Эти двое возникли из темноты подворотни бесшумно и неожиданно, как привидения. Оба были худые, долговязые и подозрительно молчаливые. Я еще не успела ничего осознать, как один из них неожиданно резко надвинулся на меня и, грубо схватив за руку, выдохнул прямо в лицо:

– Снимай браслет! И – тихо, если не хочешь пострадать!

Тут-то я осознала, что стала жертвой банальных ночных грабителей. С тоской посмотрела на свой шикарный браслет из белого золота с фианитами, который мне весной преподнес один из благодарных клиентов. И зачем я только надела его сегодня, промелькнула мысль.

Если честно, я даже не очень испугалась, ибо Татьяну Иванову такими вещами уже давно не напугать. Если бы я была обычной девушкой, то передо мной нарисовалась бы довольно мрачная картина – на сон грядущий меня собираются ограбить, а возможно, и отправить в больницу. Но эти глупые грабители не догадывались, что перед ними не совсем обычная девушка, поэтому картина кардинальным образом менялась – в больницу могли попасть те, кто решил совершить нападение. Либо в отдел полиции – там уж как дело пойдет. А чтобы избежать того и другого, им следовало бы прямо сейчас развернуться и бежать, причем быстро и без оглядки, потому что бегаю я тоже очень быстро. Однако догонять этих нерадивых грабителей я бы точно не стала, поэтому решила дать им шанс на спасение:

– Я предлагаю тебе отпустить мою руку, а потом развернуться и бежать что есть силы, – сказала я спокойным голосом и даже позволила себе улыбнуться.

Но у типа, что подошел ко мне, была заячья губа, а люди с такими дефектами обычно обладают довольно скверным характером. Поэтому о взаимопонимании здесь речи идти не могло.

– Браслет снимай! И цепочку тоже! Не поняла, что ли?! – мерзким голосом повторил тип с заячьей губой, выворачивая мне руку. – Тогда я могу тебе помочь. Сам сниму…

Я быстро обернулась, чтобы определить, есть ли свидетели нашего неприятного инцидента в этот довольно поздний час. Обычно в нашем дворе и его окрестностях, особенно в хорошую погоду, допоздна толчется народ, сидят бабки у подъезда, гуляют мамаши с детьми или собачники выгуливают своих питомцев. Но сегодня, как назло, вокруг было пусто. А может, действительно уже поздно и все нормальные люди рассосались по своим норам и наслаждаются домашним уютом. Ведь я даже не знаю, который сейчас час. И, кажется, сегодня обещали грозу – видимо, это и смутило наших обывателей, и они решили в этот вечерний час остаться дома – на всякий случай. В подтверждение моих мыслей на небе яркой вспышкой сверкнула молния и вдали раздались раскаты грома.

Одновременно со звуками стихии я громко крикнула в лицо горе-грабителю, отчего тот пришел в секундное замешательство, после чего перехватила его руку и резко завела ее ему за спину. Тут же дала ему хорошего пенделя, отчего тот отлетел вперед прямо на своего товарища.

Если честно, у меня не было никакого желания дальше связываться с этими недоумками, поэтому, воспользовавшись их заминкой, я решила просто убежать, ибо до моего подъезда оставалось несколько метров.

Правда, убежала я совсем недалеко. Видимо, кофе с коньяком дали о себе знать, и моя реакция оказалась заторможенной. Второй подонок быстро сориентировался и успел подставить мне подножку, и я что есть силы плашмя грохнулась на асфальт, при этом больно ударившись коленкой. Я застонала и при этом очень сильно разозлилась. Ну, держитесь, гады, теперь я вас просто так не отпущу!

– Вы что такое делаете, мерзавцы?! Немедленно прекратите! – услышала я уверенный негодующий голос.

Любопытство взяло верх над болью и злостью, я тут же повернула голову и увидела, как из-за угла появилась довольно внушительная мужская фигура, которая быстро приближалась. Не было заметно, чтобы незнакомец испытывал хотя бы какое-то подобие страха, и это обстоятельство очень подействовало на моих обидчиков. Они сразу сникли, сделались даже будто меньше ростом, один крикнул другому: «Бежим!», и они разбежались. В ночной тишине некоторое время раздавался их затихающий топот. А потом на небе снова раздались раскаты грома и сверкнула молния.

Мой спаситель был уже рядом. Он остановился, деловито присел на корточки, отставил в сторону свой рюкзак, больше похожий на портфель, аккуратно взял меня за плечи горячими сильными ладонями и с тревогой заглянул мне в лицо. Я успела рассмотреть большие очки в роговой оправе и волевой квадратный подбородок мужчины. На вид ему можно было дать лет сорок или чуть более. Конечно, не герой моего романа – мне нравится немного другой типаж, но все равно приятно. И, что ни говори, любая женщина, даже будучи сильной и самодостаточной, всегда не против ощутить себя слабой, особенно когда рядом оказывается такой спаситель.

Поэтому, когда меня спросили: «С вами все в порядке?» – моим первым порывом было томно вздохнуть, затем застонать, опустив руку плавным движением на асфальт и, выдавив слезу, произнести: «Не-ет».

Но все же я не из тех женщин, которые разыгрывают роль беспомощных, робко лепечущих пташек, ежеминутно нуждающихся в мужской заботе и утешении. А перед этим мужчиной с таким бархатным голосом и такими могучими ладонями хотелось быть именно такой.

Но я сделала все в точности наоборот.

– Со мной все в порядке! – пробурчала я.

Не обращая внимания на боль в колене, кряхтя, я постаралась быстро подняться на ноги. Наверное, это у меня получилось не слишком грациозно, да и вообще вид у меня сейчас был не ахти – грязная на рукавах кофта, джинсы в пыли, растрепанные волосы. Кажется, впечатления на этого мужчину я не произвела. Он по-прежнему смотрел на меня тревожно-заботливым взглядом – каким, например, может смотреть ветеринар на занемогшую корову. Господи, и почему именно такое сравнение пришло мне в голову?

Мужчина тем временем с любопытством рассматривал меня, словно перед ним была не обычная молодая женщина, а некое неземное создание.

– Мне кажется, вы ушиблись. Давайте я вам все же помогу дойти до квартиры, – предложил он, галантно придерживая меня за локоток.

– Спасибо, но со мной действительно все в порядке, – сказала я почти весело. – Но это только благодаря вам! Боюсь, не окажись вас поблизости, мне пришлось бы по-настоящему туго, – решила я польстить моему спасителю.

– Я не могу спокойно видеть, когда кто-то творит безобразие, – серьезно пояснил спаситель.

– Вы знаете, я тоже… И хорошо, что на свете еще остались такие рыцари. Вы прям Дон Кихот, – сделала я банальный комплимент.

– Ой, ну что вы, – скупо улыбнулся мужчина и далее ответил весьма оригинально: – Но перед мельницами тоже не пасую…

– Это были далеко не мельницы, – с серьезным видом возразила я. – Вы на самом деле рисковали. Сейчас каждый второй подросток носит с собой нож. А у таких типов вообще мог оказаться пистолет. Уж поверьте мне, я знаю, о чем говорю.

– Вот как? – удивился мой новый знакомый. – А кто вы, простите? Уж не следователь ли?

– Я репортер криминальной хроники, – сказала я первое, что пришло в голову.

– В самом деле? – оживился мужчина. – Вы журналист? Это очень интересно! Я в молодости мечтал стать журналистом, но оказалось – не судьба. Но зато из меня вышел неплохой учитель… Кстати, позвольте представиться – Рогожин Степан Петрович.

– Татьяна, – машинально ответила я и теперь с большим интересом посмотрела на этого мужчину. – Учитель, говорите… Любопытно.

– Вы знаете… – мужчина словно замялся, – да, я учительствую в сельской школе и вот приехал на двухдневный педагогический семинар. Завтра уже домой ехать…

– А что вы, простите, делали в нашей подворотне? – резонно спросила я. – Вы здесь где-то остановились?

– Вообще-то, я остановился в гостинице. А вечером вот решил немного прогуляться. Центр же тут недалеко, шел-шел и вот забрел в ваши закоулки. Мне вообще нравятся такие места. Я когда в Питер приезжаю, то больше гуляю не по центру, а вот по таким улочкам-закоулочкам, – пояснил мужчина и словно виновато улыбнулся.

– Ваша любовь к подобным улочкам-закоулочкам может выйти для вас боком, – предостерегла я.

– Ну что вы… – не смутился он. – Наоборот, эта моя привычка помогла красивой девушке выбраться из неприятной ситуации.

– А мне кажется, я испортила вам прогулку, – засмеялась я.

– Ну, вы… могли бы ее как-то компенсировать. – Глаза мужчины игриво загорелись.

– То есть вы намекаете, что я, как истинная леди, которую бесстрашно выдернули из лап врага, должна пригласить своего спасителя домой на… чашечку чая, – ответила я и тоже игриво посмотрела на него.

– Если честно, я бы не отказался, – засмеялся мужчина, а потом серьезным тоном добавил: – А вообще… это была шутка с долей намека. И… – он посмотрел на небо, – начинает накрапывать дождь, сегодня обещали сильную грозу…

– Ой, все с вами понятно, – махнула я рукой. – Прошу ко мне в гости, раз такая песня… Напою вас чаем, переждете грозу и отправитесь к себе в гостиницу. – И я решительно направилась в сторону подъезда.

Мой новый знакомый не заставил себя долго ждать. Ну еще бы – другой город, командировка и такое удачное знакомство с приятной девушкой, которая вот так сразу пригласила домой на чашечку чая.

Я же глубоко вздохнула, поражаясь своей беспечности. Надо действительно уже завести себе постоянного мужика, чтобы не позволять себе подобные авантюры.

Я взглянула на своего спутника – ну надо же, учитель сельской школы. Вот только этого мне не хватало!

– Может, выпьете чего-то покрепче? – осмелилась предложить я своему гостю, когда мы расположились на кухне.

– Ни в коем разе! – неожиданно сказал он. – У меня закон – учитель не имеет права употреблять алкоголь – ни капли! Даже пиво! Это исключено.

Я лишь хмыкнула и пожала плечами, даже не успев осознать, хорошо это для меня или плохо.

– Не слишком ли строго? – спросила я.

– Ничуть! – по слогам отчеканил сельский учитель. А потом пояснил: – Дети очень сильно чувствуют фальшь. Как учитель сможет учить их чему-то разумному, доброму, вечному, если сам при этом поклоняется зеленому змию? Это недопустимо!

Если честно, я аж немного стушевалась и почувствовала себя слегка неловко, предложив этому мужчине пригубить чего покрепче. Однако какой интересный экземпляр мне попался! Расскажи об этом подруге Светке, так та не поверит своим ушам. А Ленка вообще умрет от смеха!

Зато при следующей встрече мне будет о чем поведать своим подругам, особенно Светке. А то ее однообразные разговоры про ее скучные знакомства уже слегка поднадоели. Вот у меня – знакомство! Посреди двора, поздно вечером. Благородный мужчина-спаситель, учитель сельской школы, да еще ярый сторонник трезвого образа жизни.

– Нет, положительно человек таких высоких моральных качеств заслуживает награды! – заявила я. – Свое предложение насчет алкоголя беру обратно, но поужинать со мной вы должны! Тем более что вы сейчас в командировке, и вряд ли в гостинице вас ждет роскошный стол, верно?

Мужчина смущенно улыбнулся.

– Вообще-то, вы нащупали мое слабое место, – признался он. – Люблю, грешным делом, хорошо покушать. А гостиничное жилье рассматриваю как неизбежное зло, с которым бесполезно бороться. Хотя, надо признаться, завтраки там были вкусные.

– Как говорится, побольше бы нам таких, как вы, коммунизм давно бы был построен! – сморозила я явную глупость, почувствовав себя полной дурой, поэтому сразу решила исправить ситуацию: – Степан Петрович, что вы будете, чай или кофе? Хотя кофе, наверное, пить не время. Но я могу сделать вам какао.

– Я буду чай, желательно черный, – ответил он.

– Отлично, – произнесла я, включив чайник. – А вот ужинать будем… – я открыла холодильник и впала в небольшой ступор.

Насчет «поужинать со мной» я слегка погорячилась, ибо никогда не относила себя к любителям готовки. И избитые стереотипы об ужине – первое-второе-третье-компот-кисель-чай, – это точно не для меня. Но быстро окинув полупустой холодильник взглядом, я поняла, что уж голодным я своего гостя точно не оставлю. Однако вместо того чтобы молча достать яйца, сливки и бекон, я снова сморозила глупость:

– Степан Петрович, а вы жареных мышей любите?

– Кого, простите? – Он изумленно уставился на меня.

– Дело в том, что я такая нерадивая хозяйка и у меня в холодильнике, как говорится, «мышь повесилась». Поэтому ничего, кроме этой самой мыши, вам предложить не смогу.

Мужчина, видимо, не сразу понял мой тупой юмор, потому что застыл с кривой улыбкой на лице. Но потом быстро нашелся и странным тоном ответил:

– Ах, ну да… Мышь так мышь, я не против, – и глупо рассмеялся.

– Да ладно, я пошутила, – ответила я и достала из холодильника яйца, сливки и бекон.

– Ну вы, однако, и шутница, – заметил мой новый знакомый.

– Да не говорите, обхохочешься! Мои подруги не всегда понимают мой бестолковый юмор, хотя пора бы уже и привыкнуть… Так, я буду вас потчевать омлетом с беконом, – гордо заявила я и стала взбивать яйца со сливками.

Пока готовила свое незамысловатое блюдо, внимательно рассматривала своего нового знакомого и размышляла. Несмотря на некоторую архаичность и провинциальность, Степан Петрович обладал несомненным обаянием и какой-то внутренней притягательной силой. Наверное, его можно было отнести к живому воплощению мечты многих женщин – заботливый и самостоятельный, без вредных привычек. Мужчина, за которым можно чувствовать себя как за каменной стеной. Разумеется, у меня напрашивался один вопрос, который я не могла не задать.

– Вы женаты, Степан Петрович?

– Женат! – ответил он, не задумываясь.

– Вот как! Ну понятно! – сказала я чуть разочарованно.

– Супруга тоже учительствует. Пятнадцать лет мы уже бок о бок и на работе, и дома! – В голосе его звучала простодушная радость.

– Вы и здесь образец для подражания. Другого я и не ожидала, – ответила я и обратила внимание на свой омлет – не дай бог, подгорит. А то повариха из меня совсем никудышная.

Однако мой гость слегка нахмурился и сказал, как бы оправдываясь:

– Я так не считаю, извините! Никогда не пытался быть образцом. Каждый для себя решает, как жить. Я предпочитаю жить по четким правилам. Когда живешь по правилам, все становится как-то проще, яснее… Люди просто не представляют себе, как это приятно и необременительно – жить по правилам. Не нужно хитрить, юлить, притворяться… понимаете, о чем я? Не нужно растрачивать массу сил по пустякам. Как сказал Лев Николаевич? Делай, что должно… – Он сделал паузу и вопросительно посмотрел на меня, видимо, в ожидании того, что я закончу фразу.

Я накрыла омлет крышкой и, сделав умное лицо, ответила:

– И будет все прекрасно!

Мой гость улыбнулся.

– Делай что должно, и будь что будет! – ответил учитель и строго добавил: – Классиков нужно читать…

– К сожалению, уже давно не перечитывала классиков, – оправдывалась я, словно нерадивая ученица, которая не прочитала ни одной книги из списка, заданного на лето.