Бывшие. Порочная связь

Глава 1

– Привет, детка, не хочешь присоединиться к нам с женой? – на барную стойку опирается молодой мужчина в расстегнутой на все пуговицы рубашке. Он пугающе близко, и я вытягиваюсь, будто к моей спине привязали дощечку.

Задев бокал с третьей по счету «Маргаритой», роняю его. Зеленая жидкость разливается, к нам тут же спешит бармен, но я уже полностью захвачена вниманием зеленых глаз очаровательного искусителя.

Мужчина красив, ни к чему отрицать. Он сексуально закусывает губу и склоняет голову набок, ожидая ответа и изучая меня и мою фигуру, которую я сегодня решила не прятать, облачившись в обтягивающее платье. Алкоголь в крови прогоняет стыд, басы играющей в зале музыки отдаются вибрацией в груди. Я смотрю, как разноцветные блики играют на мужественном лице и не понимаю, почему не могу сказать «хочу».

Неделю назад мой муж заявил, что я серая мышь, которая в постели может трахаться только в миссионерской позе и под одеялом, и он не собирается разменивать свою жизнь на унылый секс и такую же унылую жену.

А сегодня я решила доказать себе, что многое могу, и пришла на кинк-вечеринку в закрытый клуб, где вот уже третий час сижу у барной стойки и тяну коктейли.

Ко мне подходили мужчины, знакомились. С некоторыми мы даже общались дольше двух минут, и это мой личный рекорд, но все… не то. Наверное, когда жизнь подбрасывает тебе очередной вызов, сложно сходу принять решение и определить, нравится ли тебе новый путь. Ты просто по нему идешь. Так и я. Просто сижу у стойки, иногда танцую, иногда завязываю разговор.

Тема секса в нашем обществе – табуированная. И плевать всем на двадцать первый век и открытый ум. Мне иногда кажется, что все вокруг только и делают, что занимаются сексом исключительно для продолжения рода, а не для удовольствия. Остальное – под запретом.

Здесь, наверное, должен быть вывод о том, что я достаточно смелая, чтобы бросить вызов общественности, но нет. Я трусиха. Самая настоящая трусиха. Со мной пытались познакомиться и завести разговор очень красивые мужчины сегодня, но я блеяла, как овца, краснела и отводила взгляд. Мои руки тряслись так, что приходилось прятать их, зажимая коленками, а нервная улыбка то и дело появлялась на лице, с потрохами выдавая неопытность во всех этих мероприятиях. Хорошо, что в правилах вечеринок был пункт об открытой коммуникации. Нет значит нет, и никакие другие уговоры не действовали.

– Прости, красавчик, я рассчитываю быть единственной, кого мужчина хочет этим вечером, – мне требуется вся смелость, чтобы мягко улыбнуться и посмотреть на мужчину с вызовом, словно я не готова ответить положительно только из-за того, что он пришел с партнершей, а не потому что я отвергаю всех без разбора.

Господи, мне никогда не стать раскованной обольстительницей! Сережа был прав, я серая мышь, которая каким-то чудом попала в этот закрытый клуб.

– Не скучай. Если что, найди нас, – он кивает за свою спину, где стоит очень – слишком, если сравнивать со мной – красивая девушка. Ее длинные волосы до пояса красиво лежат на плече, дерзкий наряд из топа с пуш-апом и неприлично короткой юбки демонстрирует степень открытости этим вечером. Я вдруг чувствую себя слишком одетой на ее фоне. – Ради тебя мы сдвинем все планы, – он подмигивает и, оттолкнувшись от барной стойки, делает знак бармену. – Повторите девушке коктейль за наш счет, – мужчина прикладывает свой браслет к специальному пин-паду и, еще раз оценив меня раскованным взглядом, уходит, обняв свою спутницу.

Насколько нужно быть раскованными, чтобы прийти сюда вдвоем? Это какой-то способ борьбы с комплексами, или только я настолько сошла с ума, что решила переспать с первым встречным, чтобы доказать, что во мне еще есть искра.

Когда передо мной оказывается новая «Маргарита», я хватаюсь за нее с таким энтузиазмом, будто я подросток, которому в первый раз дали попробовать алкоголь. Мне так стыдно за свою неуклюжесть и робость, что даже коктейль не притупляет эти чувства. Они полыхают слишком сильно.

Пора признать эксперимент неудачным и начать готовиться к разводу. Заявление мы подали сегодня днем. Вместо того, чтобы есть винегрет в столовой напротив офиса, мы с Сергеем заполняли документы на «Госуслугах», сидя в его машине. Это было так ужасно. Мы стояли на парковке возле бизнес-центра, мимо ходили мои коллеги, у которых обед был, а я добровольно жала на кнопки, насильно выталкивая себя в новую жизнь.

Зачем я вообще пытаюсь что-то доказать бывшему мужу? Он бросил меня, потому что нашел яркую двадцатилетнюю девицу, у которой в голове ветер, а на языке фразы из «ТикТока» с красивыми и остроумными оборотами. У меня же в арсенале высшее образование, жизненный опыт и первые мимические морщины, от которых не спасают даже регулярные сеансы фейс-фитнеса.

К черту все. Хватит строить из себя роковую женщину. Мне завтра еще на работу идти и руководить целым отделом продажников, каждый из которых пытается мне доказать, что он лучше понимает в продажах. И я уже устала им намекать, что именно поэтому они и работают в моей команде, а я ими руковожу.

Улыбнувшись бармену, киваю ему же, отодвигая подальше от себя «Маргариту». Во мне и так уже ударная доза алкоголя. Утро встретит меня отеками, а у меня созвон с утра, и нужно быть во всеоружии.

– Стакан воды, пожалуйста, – слышу за спиной голос, от которого по позвоночнику бегут мурашки.

Он словно призрак из прошлого, которого я надеялась больше никогда не встречать и от которого, как думала, излечилась.

– Сейчас, Дамир Ильдарович, – учтиво отвечает бармен.

– Еся? – слышу его голос, который будит во мне странные воспоминания.

Закрыв глаза, делаю глубокий вздох. Мне требуется гораздо больше смелости, чем нужна была для того, чтобы отшивать тех, кто хотел со мной познакомиться.

Обернувшись, робко улыбаюсь, стараясь не пялиться на мужчину, который много лет назад похитил мое сердце, а потом безжалостно его разбил.

– Привет, Дамир.

Глава 2

Сердце подскакивает к горлу и бьется там с ускоренной частотой. Я не моргая смотрю на Дамира, все еще не веря, что он реальный. Он выглядит одновременно так же и совсем не так. На плечах теперь вместо футболки в обтяг дорогая брендовая рубашка и пиджак. Стрижка – не короткая под машинку, а стильный бокс. Он весь одновременно изменившийся, но с теми же искорками во взгляде. Я смотрю на своего первого бывшего мужа и не знаю, что сказать.

Мы не виделись очень долго. Семь лет, если быть точнее. После того, как мы развелись, Дамир пропал со всех радаров. Сначала я обижалась и даже в моменты грусти не звонила и не писала, а потом все чувства сошли на нет. Я устала плакать над разбитым сердцем и начала его склеивать.

Примерно тогда появился Сережа, и мир снова засиял красками.

А теперь… теперь меня отбрасывает на целых семь лет назад, туда, где мне было двадцать один и где я не верила, что осталась за бортом лучшей жизни.

– Правда ты? – Дамир улыбается шире. – Классно выглядишь, – взгляд бесстыдно изучает мое тело. Хочу сесть выгоднее, но в итоге просто вздергиваю подбородок. И нет, это не то пресловутое «пусть знает, что потерял». Это, скорее, от безысходности, потому что я понятия не имею, как можно эффектно смотреться на барном стуле. – Сколько лет прошло-то?.. Еся, не ждал. Это очень приятная встреча.

Он улыбается. Как раньше. Смотрит прямо в душу, потороша ее на моих глазах. Тяну к себе бокал с коктейлем. Мне, кажется, требуется вся смелость, чтобы не реагировать на слова Дамира. Приятная встреча. Как же. Я бы его до конца своих дней не видела, была бы моя воля. И ведь я давно перестала о нем думать. У меня до недавнего времени был крепкий брак, на котором я была полностью сосредоточена. А теперь все раны обнажаются разом, и вот перед успешным на первый взгляд Дамиром сидит почти дважды разведенка Есения Сергеевна, у которой из достоинств – работа на должности руководителя и отсутствие венерических заболеваний.

Я полнейшая неудачница!

Залпом осушив бокал, съезжаю со стула, становясь на шпильки. Окружающий мир покачивается и немного двоится, все-таки «Маргариты» дают о себе знать, особенно когда я меняю положение с сидячего на вертикальное. Я поворачиваюсь к Дамиру, снова отмечаю безупречный внешний вид. Натянуто улыбаюсь, не понимая, почему меня вдруг перестала щадить жизнь и подбросила бывшего, когда я развожусь с мужем. Чтобы унизить и добить окончательно? Что там дальше? Судя по количеству коктейлей во мне – алкоголизм и цирроз. Прекрасное будущее. Дайте, блин, два.

– Не могу сказать того же, – совсем неграциозно делаю шаг в сторону. – Всего хорошего, – кивнув, разворачиваюсь слишком резко, и мир начинает вращаться еще быстрее.

Делаю шаг, зачем-то пытаясь выглядеть гордой и независимой. Еще один. Картинка окружения смазывается в одно большое пятно, в котором мелькают цветные пятна. Еще и нога, как нарочно, подворачивается.

Закрываю глаза, готовясь к встрече с полом. Она неминуема, и мне остается надеяться, что никто меня не затопчет, потому что будет спешить заняться сексом с кем-то более сговорчивым и открытым.

Но ничего не происходит. Я вдруг безвольной куклой повисаю на руке, обхватившей меня поперек живота. Когда бедра и спина прижимаются к крепкому телу, я испуганно замираю, боясь даже сделать вдох.

Мне не нужно оборачиваться, чтобы знать, кто так дерзко прижимает меня к себе. Это приносит облегчение и оцепенение одновременно. Сердце истошно колотится в горле, кожу будто кипятком ошпаривает в тех местах, где соприкасаются наши тела.

– Похоже, у меня в баре очень крепкие коктейли, – заявляет Дамир с усмешкой. Горячее дыхание обжигает шею. Я резко втягиваю воздух, стараясь сохранить рассудок трезвым, насколько это возможно. Но сознание стремительно уплывает, как и чувство страха. – Дай бутылку, – говорит Дамир бармену. Я не смотрю на него, мне страшно обернуться и встретиться с ним глазами. Это слишком для сегодняшнего вечера. Заявление на развод, кинк-вечеринка, встреча с бывшим. Я не успеваю за событиями. – Я провожу тебя. Ты одна?

На языке вертится парочка вариантов дерзких ответов. Хочется сказать, что я не одна и просто жду парня. А может, я уже закончила веселиться и перевожу дыхание, прежде чем уехать домой. Или я присматриваю себе любовника, с которым буду заниматься сексом до самого утра. Мне хочется показать Дамиру, что я не несчастна и что, блин, не неудачница, но все фразы выглядят жалкими, поэтому, сдавшись, я просто киваю.

– Спасибо, – все, на что мне хватает сил.

Мы идем к выходу. Дамир крепко прижимает меня к своему боку, подстраивается по мой неровный шаг. Он выглядит таким дерзким, уверенным и красивым, что у меня колет в груди от осознания, насколько огромная между нами пропасть. Вдруг хочется, чтобы он как в лучших романах сказал что-то такое, отчего у меня раскраснелись бы щеки и закружилась голова. Например, что он думал обо мне или хотя бы время от времени вспоминал, что я пробудила в нем былые чувства, от которых он теперь не готов отказаться. Мне нужны эти безумные мгновения, чтобы не растерять остатки веры в себя. Я не смогла сегодня уйти в приватную комнату ни с одним мужчиной, я измучила себя предстоящим разводом. Можно хотя бы немного подсластить пилюлю дня?

От ладони на талии горячо, и жар этот распространяется по всему телу.

На нас глазеют. Я ловлю заинтересованные взгляды на себе, они не такие, как обычно. Будто, когда уходишь с мужчиной, в остальных просыпается особый интерес. Никто не пытается подойти, просто все словно представляют, чем мы будем заниматься. И не просто представляют, а испытывают удовольствие от грязных фантазий.

– Дамир Ильдарович, – к нам подходит парень во всем черном, – вы уже уходите?

– Да. Что-то срочное? – Дамир бросает на меня взгляд, проверяя мои реакции. Я же предпочитаю глазеть по сторонам. Куда угодно, только не Агееву в глаза.

– Это по «Рубикону».

– Ладно, – Дамир вздыхает. – Сейчас приду, – он кивает парню и разворачивается ко мне. – Есь, побудешь пока тут? Я вернусь через пару минут, – его взгляд рыщет по моему лицу, выискивая неожиданные реакции. Честное слово, будто я могу расплакаться от того, что меня оставили в коридоре клуба.

– Две минуты, – киваю, соглашаясь.

На губах Дамира появляется тень улыбки. Меня бросает в дрожь, но я позволяю усадить себя на кушетку у стены. Голова еще немного кружится, поэтому вариантов у меня не много. Либо, шатаясь, идти на улицу и вызывать такси. Либо все-таки немного прийти в себя и только потом ехать домой.

– Я скоро.

Когда Дамир уходит, я наконец дышу полной грудью. Рядом с ним не получалось: слабо и через раз. Все внутренности будто разом расслабляются. Вокруг ходят парочки и трио. Здесь никто не смущается, все достаточно раскованные, чтобы заявлять о своих желаниях и исполнять их. Здесь нет места осуждению – только похоть и секс.

Прикрыв глаза, упираюсь затылком в стену. Дышу. Тело стремительно меня предает, становясь вялым и неповоротливым. Наверное, мне стоило уйти, чтобы снова не встречаться с Дамиром, но мне не хватает сил даже открыть глаза, когда я улавливаю рядом с собой движение.

– Снова ты, – вкрадчивые интонации и тон, сквозящий желанием, не оставляют сомнения, что меня кто-то приметил. Приоткрыв глаза, вижу того самого парня в расстегнутой рубашке. Он один. – Может, это судьба? – он опускается передо мной на корточки, подбородок нависает над моими коленями. Ладони ложатся на кушетку по обе стороны от меня, но на приличном расстоянии.

Сажусь ровнее. Незнакомец слишком близко, и я жалею, что не отказала ему сразу и однозначно. Не стоило строить из себя флиртующую искусительницу, которая идеально знает, как вести себя с мужчинами.

– М-м-м, – голос тоже не слушается. В горле пересохло, и я хочу пить, – а где твоя… жена?

– В привате. Мы решили разделиться. И не зря. Сама судьба привела меня к тебе, – его взгляд сверкает в полумраке коридора. Мне становится не по себе от такого настойчивого внимания и стремления залезть ко мне в трусы от женатого человека. Насколько нужно преисполниться в отношениях, чтобы открыто заниматься сексом с другими? Я нервно облизываю губы и плотнее свожу колени. – Может, все-таки проведем время вместе, – наклонившись, он ведет носом по моей ноге, оставляет поцелуй над коленом.

Мурашки разбегаются моментально. Я застываю, горло перетягивает невидимым жгутом, и я не могу выдавить из себя ни слова. Господи. Я шесть с половиной лет была в отношениях с одним мужчиной. Прикосновения другого сейчас ощущаются как измена. Мне кажется это неправильным, противоестественным. Но одновременно с тем близость будоражит. Я убеждаю себя, что теперь я свободная женщина. которая вольна делать что хочет.

Он ждет, смотрит на меня внимательно снизу вверх, будто отдает мне всю власть. Признает, что без моего согласия ничего не произойдет и что он готов играть по моим правилам.

Тело еще пребывает в алкогольной эйфории, но мозг уже медленно выходит из стадии опьянения. Я ничего не испорчу в своей жизни, если соглашусь. Но где гарантия, что мне понравится или что я смогу остановить незнакомца, если мне не понравится? Сомнения одолевают так стремительно, что становится неудобно заставлять его ждать так долго.

Я не успеваю произнести ответ. Даже принять решение не успеваю, как на плечо незнакомца опускается мужская рука и легонько похлопывает.

– Извини, приятель, но девушка уже занята.

Глава 3

Облегчение накатывает на меня волнами. Мне не приходится искать оправдания и выдумывать нелепые отмазки, по которым я откажусь от секса к красивым мужчиной. Дамир все делает за меня, и надо признать, справляется весьма успешно.

Ему достаточно еще пары слов, чтобы мы снова оказались вдвоем.

– Тебя нельзя оставить и на пять минут, – наигранно сетует, хитро улыбаясь. Он подает мне руку и помогает встать, я вдруг осознаю, что искренне радуюсь появлению Агеева. Он крепче перехватывает меня за предплечье, и какое-то время мы просто стоим, пялясь друг на друга. Воздух между нами превращается в патоку и оседает тяжестью в легких.

– Ты говорил, что уйдешь на две, – обиженно фыркнув, закатываю глаза. Тыльной стороной ладони шлепаю Дамира по груди, намекая, чтобы отпустил, но он и не думает оставлять меня в одиночестве. – Мне пора.

– К тому неудачнику? – Дамир кивает вслед уходящему парню. – Или успела найти вариант поинтереснее?

– Ты что, ревнуешь? – из груди вырывается смешок, но взгляд Дамира слишком красноречив. Он такой темный, что глаз почти не видно. – Серьезно? – он молчит, и давящая тишина отвечает лучше, чем любое слово. – Ладно, брось, мы для этого слишком бывшие, – взмахиваю рукой и смотрю по сторонам.

Стадия опьянения переходит из «потери ориентации в пространстве» в «веселье». Мне хочется танцевать и смеяться. Говорить глупости и быть раскованной. Чувство контроля притупляется, я смотрю на наши руки. Моя ладонь все еще очень маленькая в сравнении с ладонью Дамира.

– Нужно будет прикрыть ему членство в клубе, – Дамир достает телефон и отправляет кому-то сообщение. – Он же крутился возле тебя на баре?

– Это что, твой клуб? – округлив глаза, хватаюсь за руку Агеева, чтобы не упасть от шока. Насколько нужно быть повернутым на сексе, чтобы создать кинк-клуб с полноценной системой безопасности. Я, блин, ходила в клинику за справкой, чтобы сюда попасть. – Ты серьезно?

– Да, – отвечает так просто, будто бы я спросила, его ли внедорожник стоит на парковке. – Так он или нет?

– Слушай, если ты из-за меня так напрягся, то не надо. Подумаешь, два раза подошел. Все нормально, он не был настойчивым или агрессивным.

Да, Еся, он просто целовал твою коленку. Так ведь обычно делают во время первого знакомства!

Мне не по себе, волоски на руках и шее становятся дыбом. Дамир ведет себя странно, и я медленно тяну его в сторону выхода. Мне не нужны проблемы, я пришла в этот клуб единственный раз в своей жизни. Зная, что это место принадлежит Агееву, я ни за что больше тут не появлюсь. И все это только лишняя суета.

– Есения, дело не в тебе, – Дамир толкает входную дверь и, взяв под локоть, выводит меня на улицу. Здесь прохладно, свежий воздух отрезвляет. По ногам скользит ветер, и я свожу бедра плотнее от неожиданности. Остановившись, Агеев хмуро смотрит на меня, а потом, сняв с себя пиджак, набрасывает на мои плечи.

– Мне не холодно, – возмущаюсь, млея от тепла его тела. Господи, семь лет прошло, а я опять перед ним как неопытная девчонка.

– Так никто не будет пялиться на твою задницу и заглядывать в вырез, – он кивает на мою грудь, и я первым порывом запахиваю полы пиджака, прикрываясь. – Ну уж от меня-то можешь не прятаться, – скользит тяжелым взглядом по моей фигуре, и я чувствую себя перед ним голой.

Переминаюсь с ноги на ногу.

– Оставь того парня в покое, слышишь? Он ничего плохого мне не сделал.

– Еся, в клубе есть четкие правила. Нет значит нет. Если ты отказала ему в первый раз, то второй раз он не может инициировать контакт. Только ты. Если бы ты к нему подошла сама и выдвинула предложение, то пожалуйста.

– Может, я вскружила ему голову, и он не сдержался? – протестую, зачем-то защищая незнакомца. Не то чтобы я о себе была высокого мнения: симпатичная, при фигуре, но без каких-то выдающихся аспектов. Просто обычная, каких миллионы вокруг.

– Ты половине зала вскружила, блядь, голову, – отвечает резко и, щелкнув сигнализацией, открывает для меня дверцу своего внедорожника. – Садись.

– Я никуда с тобой не поеду, – упираюсь и разворачиваюсь к Агееву лицом.

Он пышет плохо скрываемой злостью. Сжимает пальцы на дверце сильнее, а на его лице выделяются желваки. От Дамира веет опасностью и сексом. У меня внутри все трепещет и сжимается одновременно. Сердце в панике бьется в груди, не зная, за какую сторону ему воевать.

– Я отвезу тебя домой, – цедит сквозь стиснутые зубы.

– Спасибо, но я взрослая девочка и в состоянии добраться до дома сама, – вздергиваю подбородок. Мне не хочется признаваться Агееву, что я живу там же, где семь лет назад он меня оставил. Просто не могу сказать, что вернулась в прошлое и в старую однушку в Раменках. Это как признаться успешной однокласснице, которая трижды в год летает на Мальдивы, что у тебя хорошая работа на кассе супермаркета, потому что до дома идти всего две минуты.

– Нет, Есения, я не отправлю тебя на такси в этом блядском платье, – выдыхает он и почти заталкивает меня на переднее сиденье. – Не хватало еще, чтобы какой-то убогий гастарбайтер тебя выебал, остановившись в полузаброшенном дворе.

Глава 4

Вот уже полпути мы едем молча. После того, как я обиженно заявила, что живу там же, где Агеев оставил меня семь лет назад, мы не пытались вести диалог. Оба молчали и думали о своем. Я – о том, что иногда можно и прикусить язык, а не пытаться спорить с тем, кто тебя везет. Дамир – а, черт знает, о чем он думает: либо о новом плане по захвату мира, либо о чем-то настолько глубинном, чего мне не удалось постичь даже за два года нашего брака.

Он изменился, возмужал. Я смотрю, как уверенно он ведет огромный внедорожник. И ему подходит эта машина. Такая же сильная, мощная, дерзкая и бескомпромиссная, как и ее хозяин. Цепкий взгляд внимательно следит за ночной дорогой. Но вдруг, будто почувствовав, Дамир поворачивает голову и смотрит на меня.

По телу вмиг распространяется жар. Агеев не смущается – оценивает мою грудь и торчащие из-под пиджака голые коленки. Кожу покалывает, Дамир всегда смотрел обжигающе, я вдруг неуместно вспоминаю, как раньше проходили наши встречи даже после недолгой разлуки.

Стоило нам пересечь порог квартиры, как мы не могли отлепиться друг от друга. Одежда моментально становилась лишней, а мы вспыхивали ярче спичек. Все это было будто в другой жизни. Потом меня накрыло серостью будней, сменился мужчина, и все стало стабильно, но… без огонька. И если раньше я думала, что мирно и уютно – это нормально, то сейчас… Сейчас я слишком пьяна, чтобы думать и анализировать, и уж тем более впадать в долгую рефлексию.

Сейчас в теле столько энергии, что хочется петь, танцевать и веселиться. А еще хочется делать что-то безрассудное. Например, соблазнять мужчину, пока он ведет машину.

Я ерзаю на сиденье и бросаю косые взгляды на Дамира. Не потому что он – мой бывший муж, которого я не видела много лет, а потому что он красивый мужчина, почему-то решивший отвезти меня домой. И я сегодня другая, хоть и с подрезанными крыльями, но все равно свободная.

Здесь пахнет кожей салона, парфюмом Дамира и совсем немного моими духами. Контраст сумасшедший, он сбивает с толку. Мы несемся по ночному городу, фонари сменяют друг друга на ТТК. Хочется вылезти в окно и, вскинув руки, кричать во все горло, пока мы несемся на скорости, а потом долго целоваться с шикарным мужчиной, глубоко и отчаянно, сполна проживая жизнь. Или хотя бы представить себя раскованной и сексуальной женщиной, которая может прямо сейчас снять стринги и завязать ими волосы. Так советовали в одной из статей в Интернете. Там было что-то про покорить мужчину на первом свидании. Не сомневаюсь, эффект это действие точно бы произвело. Но вместо этого я просто перебрасываю волосы на одно плечо и поправляю невидимые складки на платье.

Дамир улавливает мои движения, следит за ними с вниманием хищника, но никак не комментирует. Наши глаза снова встречаются на короткое мгновение. Настолько ничтожное, что я почти не верю, что оно было.

– И что ты задумала? – спрашивает Агеев, снова отвлекаясь от дороги, когда полы пиджака разъезжаются, выставляя мою грудь на обозрение.

– В смысле?

– Я знаю этот взгляд, – уголок его губ приподнимается. Дамир не упускает ни единой возможности и пялится почти без конца, изредка прерываясь на дорогу. Он меняет руку на руле, опускает правую на подлокотник между нами. Пальцы опасно зависают над моим бедром, но не прикасаются. Я же сглатываю вязкую слюну во рту, не понимая, хочу ли я, чтобы он дотронулся, или мурашки вопят, что нам это не нужно. – Что ты собиралась сделать?

Окна в салоне немного потеют. Дамир нажимает пару кнопок, и вот мне в лицо ласково дует прохладный воздух, только тело все равно горит.

Назло Агееву, я кутаюсь в пиджак и скрещиваю руки под грудью.

– Уже неинтересно, – отворачиваюсь к окну. – Зануда.

За разговором я упускаю момент, когда мы съезжаем с проспекта Вернадского на Раменский бульвар. Еще немного, и я буду дома.

Дамир сосредотачивает все внимание на дороге, проезжает развязку, затем выравнивается в ряду. Сверяет по навигатору дорогу, боковым зрением ловлю, как он водит пальцем по экрану бортового компьютера. Да, осталось меньше пяти минут, и наше маленькое приключение закончится. Я вернусь к своей серой жизни, оставив Дамира исключительно в воспоминаниях.

– Есь, не обижайся, ладно, – вдруг говорит Агеев неожиданно мягко, когда поворачивает к моему дому. – Я до сих пор в аху… удивлен, что мы встретились. Ты почти не изменилась за это время. Разве что стала еще красивее. Я даже подумал, что просто заработался и ты галлюцинация из прошлого.

Смущенно улыбаюсь, все же немного сменив гнев на милость. В этом весь Дамир. Из него никогда не приходится тянуть слова. Он сам расскажет все, что нужно знать.

– Не могу сказать того же. Ты великоват для галлюцинаций. Я так масштабно не фантазирую, – вру, потому что каждый вечер на протяжении недели одиночества я читаю любовные романы, в которых мужчины – сплошь огромные медведи, по мускулатуре которых можно изучать анатомию. И парочка из них мне даже снились.

– А как фантазируешь?

Дамир останавливается напротив подъезда. Отстегнув ремень безопасности, поворачивается ко мне всем корпусом. Его темный взгляд жжется, я ощущаю весь путь, который прошли его глаза по моему телу. И пиджак Агееву явно не мешает.

– Никак, – обрубаю на корню весь флирт. Дамир не тот хороший бывший, который немного будущий. От него стоит держаться подальше, даже если тело расплывается желешкой от горячего внимания. Тем более, если я так на него реагирую. – Предпочитаю суровую реальность.

Щелкаю ремнем безопасности и сбрасываю с плеч пиджак. Мне несколько шагов до подъезда, а дальше на лифте, и приямиком в квартиру. Тем более на дворе ночь, а у нас тихий район, половина уже спит, даже на улице никого нет в теплый вечер.

– Это предложение? – спрашивает Дамир, когда я нажимаю на ручку, чтобы открыть дверь.

– Что? – обернувшись, изумленно хлопаю ресницами.

– Ну, про суровую реальность.

Мои глаза округляются, рот приоткрывается от удивления. До меня не сразу доходит, о чем он, а когда приходит понимание…

– Сдурел? Думаешь, я правда предложу тебе переспать?

– Да. Потому что я за. Хочу тебя с того момента, как оставил в коридоре клуба.

Глава 5

Его слова отзываются жаром во всем моем теле, но я запрещаю себе думать о продолжении вечера. Дамир, бесспорно, красивый и привлекательный мужчина. Да что там, на него и пока мы были вместе, засматривались девчонки, а теперь он образец мужественности, и уверена, количество его поклонниц только увеличилось.

Возможно, ночь с ним и подняла бы мою утонувшую на дне бокала с коктейлем самооценку, я бы снова почувствовала себя желанной женщиной, но все это плацебо.

Нельзя ходить в магазин голодной и нельзя спать с мужчиной, когда ты очень хорошо подшофе.

– Лестно, но нет, – мягко улыбаюсь и все-таки открываю дверцу.

– Это совсем нет или «да, но сначала поуговаривай»?

– Я слишком пьяна, Дамир, и хочу спать. Спасибо, что подвез, и доброй ночи.

Выхожу на улицу, оставляя пиджак на сиденье. Дверца со стороны Агеева тоже открывается, и он выходит следом. Обойдя машину, останавливается рядом со мной.

– Провожу до квартиры, – он подает мне руку, помогая подняться на тротуар.

– Если это предлог…

– Нет, Еся, это не он, – обрубает мою гневную речь. – Трахнуть я тебя еще успею. А пока хочу убедиться, что твоя задница доберется до дома без приключений.

Грудь ошпаривает чистой яростью. Из моего рта вылетает резкий смешок. Подняв подбородок, с вызовом смотрю на наглеца. Дамир всегда был грубоватым и неотесанным, а еще никогда не скрывал своих желаний и намерений. Когда-то меня заводила его прямота, но сейчас, спустя семь лет мы перестали быть так близки, чтобы с порога можно было заявлять о своих намерениях. И то, что я ляпнула парочку двусмысленных фраз, не дает ему никакого права так себя вести. Я, может, и думала о сексе, но фантазировать не запрещено. А вот озвучивать вслух, когда вы встретились час назад после того, как решили расстаться навсегда… сомнительно.

Кровь кипит в венах, а дальше я просто действую так, как того требуют бушующие эмоции. Вскинув руку, я замахиваюсь, но Агеев перехватывает мое запястье, и я просто касаюсь его колючей щеки кончиками пальцев.

– Самовлюбленная скотина! – шиплю гневно и упираюсь второй рукой в его грудь, потому что свободная лапища Агеева уже обнимает мою талию. – Отпусти меня немедленно, – мне хватает ума не скандалить и не кричать на весь спальный район. Я просто выталкиваю слова через сжатые зубы. – Хрена с два у нас будет секс!

– Меня заводит твоя самоуверенность, – ухмыляется Дамир, прижимая меня к себе теснее. Он горячий как печка, а еще… очень твердый ниже пояса. – Ты охуеть какая сексуальная, когда злишься. Но так, – он кивает на мою ладонь возле своего лица, которую все еще сжимает, – больше не делай, если не хочешь получить по своей аппетитной заднице.

От его пошлых фраз низ живота немного покалывает. С Сережей у нас все было… обычно и довольно стандартно, за пять лет, которые мы были вместе, грязные разговорчики я видела только на страницах романов. Не то чтобы мне этого остро не хватало, просто я не знала, что могу так ярко на них реагировать. Особенно на комплименты о моей заднице после того, как Сережа сказал, что я себя запустила.

– Слушай, у тебя целый клуб готовых на все девиц. Найди там себе кого-нибудь и успокой уже свое либидо. Я с тобой спать не собираюсь, так что о заднице моей можешь только мечтать. Ну или вспоминать, если тебя сильно накрыло ностальгией. – Моя грудь вздымается от тяжелого дыхания. Я толкаю Дамира в грудь, и он, ослабив хватку, все-таки оставляет меня без своего настойчивого внимания.

Не растрачивая себя на лишние прощания, иду к подъезду, гордо подняв голову, как будто собираюсь войти в фешенебельный отель, а не в старую квартиру, где ремонт в последний раз делали двадцать лет назад.

– Мы на этом не закончили, – летит мне в спину, и я, не оборачиваясь, показываю Агееву средний палец.

Он может догнать меня в два счета и доходчиво объяснить, а может, даже и показать, где этот палец окажется, если я еще раз осмелюсь показать его. Но сейчас мне ровным счетом плевать. Я готова вцепиться в его красивое лицо, если понадобится, чтобы доказать, что я не превращусь перед ним в лужицу за крохи его властного внимания.

И плевать, что от жестких интонаций в голосе и грубых рук нутро стягивает возбуждением, а полоска стрингов уже насквозь мокрая.

Когда за мной закрывается подъездная дверь, я выдыхаю с облегчением. Голова идет кругом, так что на третий этаж я еду на лифте, хотя обычно предпочитала ходить пешком. Невысоко, да и после дня сидения в офисе полезно. Сейчас слишком велик риск переломать себе ноги на первом же пролете.

Вторая волна облегчения находит, когда я замыкаюсь в квартире на оба замка. Здесь груда коробок, я переехала три дня назад. Это в двадцать легко выйти из отношений, громко хлопнув дверью. В двадцать восемь приходится собирать гору вещей несколько дней к ряду и думать, куда это все расставлять в однокомнатной квартире.

Так что перешагнув через «неразобранную жизнь», я иду прямиком в ванную, чтобы смыть с себя весь этот странный вечер, но даже прохладная вода не помогает избавиться от мыслей о секс-клубе, встрече с Дамиром и его нахальном поведении.

Низ живота тянет, полувозбужденное состояние бесит. Оно не дает нормально думать и мешает спать. Я верчусь в кровати, одновременно жалея и радуясь, что не довела до конца начатое в клубе. Нужно было просто выбрать парня посимпатичнее, чтобы максимально отличался от Сережи, и забыться в случайном безопасном сексе. Хотя в целом все почти так и получилось. Дамир и правда полная противоположность моего пока еще не бывшего мужа, только переспать с ним – значит вспороть старые шрамы и надеяться, что в этот раз я не сломаюсь, когда он снова уйдет из моей жизни.

Поэтому я выбираю самый безопасный вариант из всех – вибрирующего друга, который лежит во втором ящике прикроватной тумбочки. Представляю, что было бы, если бы я решилась продолжить там, в клубе. Какой раскованной я могла бы быть. Все-таки есть что-то манящее в сексе с незнакомцем: можно не скрываться и делать то, что тебе нравится, не думая, что завтра утром придется смотреть ему в глаза. Все, что было в приватной комнате, остается там и заканчивается, как только закроешь дверь с обратной стороны.

В какой-то момент я так увлекаюсь своей фантазией, что в ней оказывается Дамир. Мы сминаем простыни, он берет меня жестко, грубо и изводит своим напором. В его подавляющей властности приятно забыться, и я отдаюсь этим ощущениям по полной, почему-то представляя наш секс в сине-фиолетовом неоновом свете.

Мощный и яркий оргазм накрывает меня так, что еще несколько минут я прихожу в себя. Не думаю, что это было. Просто привожу себя и верного товарища в порядок и засыпаю с горящими щеками.

Сплю я плохо. Все время верчусь и без конца просыпаюсь. В итоге я засыпаю только с первыми лучами рассвета и сплю почти до двенадцати. Наверное, я бы проспала гораздо дольше, но в мою дверь кто-то ломится.

Подскочив с кровати, я наспех надеваю шелковый халат, плохо завязываю пояс, он путается, и я просто запахиваю полы, придерживая их руками.

– Добрый день! – широко улыбается курьер, с трудом удерживая в руках охапку алых роз и крафтовый пакет из ресторана. Даже боюсь представить, сколько их там. – У меня доставка на имя Есении. Это вы?

– Д-да, я. От кого?

Что-то я сомневаюсь, что это широкий Сережин жест.

– Без понятия. Но тут записка, – курьер поворачивает ко мне букет так, чтобы я увидела черный конверт. Я поджимаю губы и крепче обхватываю себя руками. Господи, нет, он не может быть настолько нахальным, чтобы послать мне цветы. – Нужно расписаться в получении, так что говорите, куда поставить.

Закончив с курьером, я смотрю на букет, который занял весь комод в прихожей, сдвинув все мои духи к стенке. Пакет из ресторана «Вкус&Блюз» я уже отнесла на кухню, внутри куриный суп, каша с гранолой и свежими ягодами и какой-то красивый авторский десерт. Если это попытка меня задобрить, то она весьма и весьма успешная.

У меня нет вопросов к тому, кто отправитель. Жест настолько широкий, что говорит сам за себя, поэтому я возвращаюсь в прихожую, чтобы в этом убедиться. Цветы пахнут восхитительно, я провожу пальцами по свежим упругим бутонам и, съедаемая любопытством, все-таки беру конверт.

В нем блистер антипохмелина и записка:

«Будь готова к вечеру. Заеду за тобой в семь».

Глава 6

– Здесь пятьдесят одна роза! – искренне восхищается Соня, перебирая бутоны. У меня не нашлось для них вазы, поэтому цветы стоят в ведре. – Обалдеть, Еська, если ты отошьешь его, скинь ему мой телефончик, – весело заявляет подруга, усаживаясь на стул и подливая нам в бокалы еще шампанского.

Да, мы пьем прямо в середине дня. И я не испытываю из-за этого чувства вины. Когда в твою жизнь врывается бывший и по совместительству самая большая любовь твоей жизни, чтобы не улететь кукухой в ход приходится пускать все возможные успокоительные. В моем списке это душевные беседы с подружкой, и они очень редко проходят в трезвом режиме.

Конечно, я рассказала ей все, что было вчера. Это ведь Соня меня надоумила пойти в тот клуб, чтобы развеяться. Она даже контакты где-то раздобыла.

– Потом не плачься в мое плечо, когда он тебя бросит и свалит за границу за лучшей жизнью, – закатываю глаза. Я верчу в руках карточку с запиской, так и не решив, хочу я ехать или нет. И вообще собираюсь ли готовиться.

Судя по обновленному бокалу – нет, хотя впереди целых четыре часа, и я не то что успею протрезветь и снова опьянеть, но и привести себя в порядок так, чтобы выглядеть на все сто.

– О-о-о, я наконец-то услышу, что между вами произошло? – Соня играет бровями и поднимает бокал, салютуя мне.

Я не рассказывала ей тогда, семь лет назад. Меня так размазало наше расставание, что я не могла из себя и слова выдавить. Просто рыдала на ступеньках университета, а она подсела ко мне и предложила помочь с конспектами, думая, что я так из-за учебы. Мы подружились, Соня была на курс старше, но нам это не мешало. В какой-то момент я пообещала, что расскажу, когда буду готова. И больше подруга не спрашивала, а потом в моей жизни появился Сережа, и стало совсем уж как-то неприлично говорить о бывших.

– Да ничего особенного. Я сильно влюбилась, была наивной дурочкой и согласилась выйти замуж. Мы жили нормально. Ссорились-мирились и много трахались. Дамир пытался построить свой бизнес, но все горело слишком быстро, – я облизываю губы. Почему-то даже сейчас тяжело вспоминать. Отпиваю большой глоток шампанского, заедаю горьким шоколадом. – В какой-то момент его идеями заинтересовался какой-то заграничный бизнесмен, предложил переехать и работать там. Дамир согласился, а я – нет.

– Нет?

– Конечно, нет. Бросить МГУ ради сомнительных перспектив? – обиженно фыркаю, не находя одобрения в глазах подруги. – Я думала, Дамир не поедет. Там правда не было никаких гарантий, но, видимо, гарантий не было у меня. Поэтому у меня впереди второй развод, а у него – свой секс-клуб и апломб размером с Москву, – в глазах собираются слезы. Я встаю и подхожу к окну. На подоконнике лежит кейс айкоса. Порывисто его хватаю и сжимаю в руке. Я вроде как бросаю курить, вот, перешла с настоящих сигарет на суррогат, но сейчас так больно и тошно, что хочется заполнить эту пустоту.

– Эй-эй, Есень, ты чего? – Соня подскакивает ко мне и, обняв со спины, опускает подбородок на плечо. Она легонько нас покачивает. – Ты не о том думаешь. Я тебе уже говорила. Нужно смотреть в будущее, а ты вечно в прошлое пялишься, думая, как стоило поступить, чтобы прийти к другому результату. Никак. Отталкивайся от того, что имеешь.

– Я и пытаюсь оттолкнуться! – возмущаюсь, все еще обижаясь на все.

– Нет, ты пытаешься выкопать себе яму поглубже. Не понимаю только зачем. И давай, слезозавод сегодня закрыт, соляные шахты пусты, мой генерал, – мы обе прыскаем от смеха, и я все-таки оставляю кейс в покое. – А Дамир твой, может, осознал, что потерял. Ты так-то тоже не последний кусок хлеба доедаешь и не в табачном ларьке работаешь, – Соня вздыхает. – Так что сопли убирай и вперед навстречу сексуальным приключениям. Блин, если бы мне горячий мужик предложил потрахаться, я бы спросила, в какую позу мне встать для начала.

– Это потому что ты живешь как монашка, – цокаю. Соня, хоть и не дает мне унывать, сама давно отреклась от легких отношений, которые не приносят ничего, кроме кратковременного удовольствия. Теперь у нее в планах все под грифом «серьезно и до замужества». – Может, нужно было со мной в клуб идти?

– Я уже подумала об этом, не дави на больное, – улыбается она. – Но если вдруг у Дамира есть холостой красавчик, которому нужно не только присунуть, ты знаешь, чей телефончик ему дать, – Соня разворачивает меня и легонько хлопает по щекам. – Давай бодрее. Тебе еще на свиданку идти и жить свою лучшую жизнь. Тем более нет идеальнее способа забыть мужика, чем горячая интрижка, пусть и с бывшим. Тебе же лучше, он все знает и не надо рассказывать, как тебе больше нравится.

Мы смеемся и все-таки допиваем шампанское. Делаем маски, болтаем без умолку и даже печем ананасовый пирог. Ну как печем, я делаю все, а Соня просто не мешает, потому что эта женщина и десерты – два несовместимых понятия. Не то чтобы я была гуру. Шарлотка, брауни, омлет и жареная картошка – мой максимум. Больше эти руки ни для чего не приспособлены.

Я ненадолго сбегаю в душ, чтобы все-таки быть готовой на случай, если приедет Дамир. Точнее, меня туда чуть ли не пинками отправляет Соня, наставляя побриться во всех местах.

Когда я выхожу из ванной, обмотавшись в полотенце, то так и замираю в коридоре, натыкаясь взглядом на Дамира. Соня вертится, влезая в свои туфли и забирая сумочку с комода.

– Пирог вытащила, духовку выключила, посуду помыла. Если что, звони. Хорошего тебе вечера. Люблю-целую, – она незаметно показывает мне «класс», намекая на Дамира, и, протиснувшись через него в прихожей, выходит, закрыв за собой дверь.

Меня вдруг бросает в холод, хотя клубы пара еще вырываются из ванной. По плечам пробегает дрожь. Мне неловко, я не ожидала встретить Дамира в своей квартире. До его прихода еще целый час.

– Что ты здесь делаешь? – бросаю вместо приветствия. Обхватываю свои плечи руками, прикрываясь, хотя все стратегически важные места спрятаны под пыльно-розовой махрой.

– Я предполагал, что ты откажешься, поэтому решил тебя немного мотивировать, – ухмылка на его губах заставляет мой живот судорожно сжаться. – Твой наряд на вечер, – он кивает на огромный пакет, который стоит на комоде. Судя по всему, там не только платье.

Этот мужчина не оставляет мне выбора. Я знаю Дамира, и он не уйдет, пока все не начнут играть по его правилам. А они, к сожалению или к счастью, включают меня.

Наверное, во мне все еще осталось легкое опьянение, в трезвом состоянии мне бы не хватило смелости противостоять Агееву – никогда не хватало, – но, вскинув подбородок, я дерзко заявляю:

– То, что ты подарил мне платье, не значит, что ты же его с меня снимешь этим вечером.

Дамир усмехается. От его темного, полного желания, взгляда по моей коже проходит разряд тока, отдаваясь пульсацией между ног.

– Конечно, нет, родная, – сняв туфли, он щелкает замком на входной двери и проходит в квартиру, шагая прямо ко мне. – Ты сама его для меня снимешь.

Глава 7

– И не мечтай, – оставив пакет в комнате, выглядываю из-за двери в коридор. – Можешь подождать на кухне, но предупреждаю, собираться я буду долго и под музыку. Я никуда не планировала с тобой идти.

– У тебя есть… – он смотрит на люксовые часы швейцарского бренда, – сорок минут. Тебе должно хватить.

Какой же он непробиваемый! Ну какие сорок минут на сборы, мне скоро тридцать, я не могу наносить макияж на неподготовленную кожу и сушить волосы абы как, потому что они все равно лягут красиво.

И вообще с чего вдруг он решил, что может мною командовать? То, что он спонтанно собрался провести со мной вечер, не дает ему никакого права так со мной обращаться.

– Эй, я не твоя девочка по вызову, которая будет готова к назначенному времени! – бросаю Дамиру в спину, когда тот пробирается через коробки к кухне.

– Я разве тебя так назвал? – обернувшись, смотрит на меня через плечо. Его ледяное спокойствие душит.

– Необязательно обозначать словесно. Достаточно вести себя соответствующе и раздавать указания налево и направо, – взмахиваю рукой и обиженно дую губы. Пошел он к черту! Сейчас надену пижаму и никуда вообще не поеду, а сяду смотреть кино и проливать слезы по своей неудачной жизни. Я ведь даже нормально не поплакала после того, как узнала об измене мужа – сразу же организовала кипучую деятельность по сбору вещей, и вот, когда у меня появилось время выдохнуть и понять, что вообще произошло, я встретила первого бывшего мужа.

– Еся, давай кое-что проясним, – Дамир идет ко мне. Запнувшись об коробку, тихо ругается. – Ты съезжаешь, что ли? – вопрос оставляю риторическим.

Когда Агеев оказывается рядом, отступаю на шаг. Он наступает следом. Расстояние между нашими телами ничтожно маленькое. Дамир при полном параде, посреди моей старенькой квартирки выглядит инородно. Это когда мы пересчитывали последние деньги, распределяя, хватит ли до моей стипендии, сидеть на полу в этой комнате, прижавшись бедрами, было уместно. Теперь же, когда Агеев носит часы стоимостью в полквартиры и дорогие костюмы, ему совершенно не место в тесной однушке.

– Так вот, милая, – его глаза опасно сверкают. – Во-первых, я не пользуюсь услугами девочек по вызову. В нашем мире найти секс гораздо легче, чем выбрать нормальный сыр в магазине, – он подходит ближе. Одна его рука опускается на мое плечо, а большой палец поглаживает ключицу. – Во-вторых, если бы пользовался, то ты бы сейчас не в полотенце по квартире бегала, а стояла на коленях и мычала бы от удовольствия, пока я трахаю твой сладкий рот, – он обводит мой рот пальцем, нарочно надавливает на губы. Но вместо того, чтобы доставить ему удовольствие и обхватить фалангу губами, я сильно кусаю подушечку. Дамир на это только усмехается и медленно качает головой, все-таки убирая руку от моего лица. – И в третьих, ты бы не осмелилась этого сделать.

От его слов по телу проносится странная горяче-колючая волна, оставляя после себя удовольствие. Я свожу ноги, чувствуя, как между ними влажно. Злюсь на саму себя, что меня заводят всего лишь слова, хотя, каюсь, я успела представить, как стою перед Дамиром на коленях, и меня захлестнуло возбуждение. Это неправильно, так не должно происходить, но эмоции оказались сильнее и подчинили волю разума, прямо как Агеев сейчас подчиняет мою.

Я не замечаю, когда успела вцепиться в лацканы его пиджака, только улавливаю напряжение в теле. Локти упираются Дамиру в грудь, я стараюсь сохранять дистанцию между нашими телами, но печаль в том, что я понятия не имею, каким будет следующий шаг Агеева.

– Тогда какого черта ты здесь забыл? – разжимаю пальцы и легонько толкаю его в грудь, давая понять, что сейчас меня трогать опасно, иначе случится взрыв с неконтролируемыми последствиями.

– Хочу провести с тобой время, и так уж совпало, что мне нужна компания на вечер, – мой воинственный настрой сметает за секунду. Если бы Агеев опять сказал что-то о сексе, клянусь, я бы влепила ему пощечину, не смотря на его угрозы.

Не найдясь с ответом, просто киваю.

– Я надеюсь, турку ты пока еще оставила на кухне? Кофе с самого утра не пил, – Дамир отступает. Чем дальше он отходит, тем легче мне дышать, вот только тело противится расстоянию и изводит меня дрожью, требуя броситься в горячие объятия Агеева.

***

Спустя полтора часа мы заходим в зал пафосного ресторана на Патриках и сразу попадаем на праздник. Вокруг все вычурно и подчеркнуто элегантно. Много стеклянных перегородок, длинных люстр, свисающих с высокого потолка, и очень, очень много людей.

– Ты так и не сказал, куда мы едем, – я вцепляюсь в локоть Дамира мертвой хваткой. – Что это за место?

– День рождения судьи. Официально – праздник устраивают его дети, неофициально – он собрал здесь всех приближенных и тех, кто хочет к нему подмазаться, – наклонившись, тихо отвечает Агеев. – Платье слишком охуенно на тебе сидит, я не выдержу весь вечер, так что мы здесь максимум на час, – он касается губами шеи возле уха. Я вздрагиваю и, прикрыв глаза, глубоко и ровно дышу. Как можно ровнее, потому что Дамир сносит пошлым напором мой воинственный настрой.

– Я ведь сказала, что не буду с тобой спать. Можешь даже не стараться, – ловлю наше отражение в большом узком зеркале. Мое черное блестящее платье переливается сотней цветов, оно похоже на млечный путь, я оценила его еще дома, когда вертелась перед зеркалом. Открытый верх с тонкими бретельками, топ по фигуре, затянутый на шнуровку, так что вся спина почти открыта. Длинная юбка, расходящаяся легким клешем книзу, и разрез от середины бедра. В руках Дамира я выгляжу маленькой, уязвимой и очень желанной. Наша поза чересчур компрометирующая.

– Ты сказала, что я не сниму с тебя платье этим вечером, – словно издеваясь, он просовывает палец под шнуровку и ведет вниз по позвоночнику, щедро рассыпая по коже мурашки. – Про отсутствие секса не было ни слова.

– Это подразумевалось! – шиплю я. Злость накатывает волнами. Я не знаю, почему так легко попадаюсь в ловко расставленные сети Агеева. Мне не нравится быть мышкой для большого кота, который полакомится и пойдет к следующей добыче.

– Стоит быть точнее в выражениях, Есения, – хмыкает Дамир, обжигая дыханием кожу, и оставляет еще один поцелуй на шее. Я облизываю губы, понимая, что мне срочно нужно выпить, чтобы не взорваться от напряжения, вызванного нашей близостью.

Толкаю Агеева в грудь. Он отступает, но недалеко. Его широкая ладонь сползает с поясницы на бок.

– Стоит перестать распускать губы и руки, мы не в твоем секс-клубе, а в приличном месте.

– А ты бы хотела оказаться в клубе? – в глазах Дамира пляшут черти, маленькие и опасные. Не нужно быть гуру провидения, чтобы понять, о чем он думает. Воздух между нами сгущается и с каждым вдохом кружит голову сильнее. – Со мной. В одной из комнат? Или в общем зале? Насколько ты хочешь раскрепоститься?

Сама мысль оказаться с Дамиром в закрытом помещении с кроватью вызывает у меня истерический смех. Но она закрепляется в каком-то дальнем уголке моего сознания по соседству с порочными сексуальными желаниями, которые я так и не решилась воплотить. Мне перестает хватать воздуха, я хватаю его ртом, как рыба, выброшенная на берег. Взгляд в панике мечется по сторонам, но из-за широченных плеч Дамира я не вижу ничего. А Агеев, будто издеваясь, ждет моего ответа, просверливая мой лоб потемневшим взглядом.

– Поверить не могу! – раздается сбоку от нас мужской голос, и мы одновременно оборачиваемся. К нам спешит высокий темноволосый мужчина. В его ладони стакан с виски, но он все равно приветливо разводит руки. – Сам Агеев наконец-то в компании женщины!

Глава 8

Он подходит ближе, и я начинаю смутно припоминать его. Плечистый, по комплекции совсем немного проигрывает Дамиру. Они даже чем-то похожи с Агеевым, наверное, цепкими прямыми взглядами и непрошибаемой уверенностью, которая витает в воздухе вместо легкого аромата саше или парфюма.

Дамир награждает меня мы-еще-поговорим взглядом и полностью сосредотачивает внимание на мужчине напротив.

– Тима, сто лет, сто зим!

– Я тоже рад тебя видеть, Мир, – обводит его взглядом. – Думал, мне одному придется тут тухнуть, – он кисло кривится и кивает в сторону зала. – Ты становишься больше с каждой нашей встречей.

Они обмениваются рукопожатиями, а после быстро обнимаются и хлопают друг друга по плечам. Оба улыбаются, видно, что рады встрече. Я же во все глаза смотрю на Тима, кажется, начиная узнавать. Тима… Неужели тот самый Тимофей, с которым Дамир дружил раньше?

– Тим, это моя Есения. Ты ее, возможно, помнишь. Еся, мой старый друг Тимофей.

– Еся? – его брови подлетают вверх, а глаза округляются. Я начинаю нервничать, переступаю с ноги на ногу, потому что каблуки вдруг перестают быть удобными. Дамир, улавливая мою неловкость, снова опускает ладонь на мою талию и становится ближе. – Вау! Не узнал тебя, ты красотка, – он бесстыдно скользит взглядом сверху вниз и обратно.

– Тогда надеюсь, буду не только красивой, но еще и богатой.

– Если обберешь его до нитки, – кивает на Дамира, по-доброму усмехаясь. – Так а вы что, снова вместе? – он смотрит то на меня, то на Агеева, укладывая что-то в голове.

– Нет, – выпаливаю я моментально. Радостный настрой улетучивается моментально, и атмосфера становится напряженной. Дамир вздыхает и почти театрально закатывает глаза.

– Мы работаем над этим, – его губы растягиваются в фальшивой улыбке, а легкий прищур обещает, что мне капец за мой язык. – Ты не знаешь, где Обаленский? Надо все-таки поздравить. Мы и так опоздали.

– Был возле стола с закусками. Это там, – он указывает большим пальцем себе за плечо и одним глотком допивает виски, оставляя в бокале только кубик льда. – Я буду у бара, – Тимофей демонстрирует пустой стакан. – Найдите меня потом.

Я хочу сквозь землю провалиться, только бы исчезнуть отсюда.

– Работаем над этим? Ты ненормальный? – рычу на него, пока мы медленно продвигаемся в сторону именинника.

– Расслабься и получай удовольствие, – мягко подсказывает Дамир. Его ладонь снова ложится мне на поясницу. Кожу жжет в местах касания, но я продолжаю идти, даже натянуто улыбаюсь, когда Агеев здоровается с кем-то.

– Издеваешься? Ты подцепил меня пьяненькую в клубе, когда я собиралась уехать домой, и все, что я слышу с тех пор, это пошлости. Может, для начала нормально поговорим?

– Поэтому мы здесь. Сейчас отстреляюсь с поздравлениями, и я весь твой. – Он, как всегда, невозмутим.

Мы наконец находим того самого судью. Это грузный мужчина среднего роста. Он выглядит пафосно и смотрит на всех снисходительно, будто на голову выше каждого, кто здесь находится. Даже на Агеева умудряется глянуть свысока.

Дамир прижимает меня крепче к своему боку, когда мы с судьей пожимаем друг другу руки. Я сухо поздравляю его с праздником, с трудом не кривлюсь, когда сальный взгляд изучает мою фигуру. Дежурно отвечаю на комплименты и как никогда мечтаю уединиться с Агеевым где-нибудь еще, потому что общение с блюстителями закона – это абсолютно не моя история. В них слишком много властности, причем настолько, что Дамир на их фоне милый котеночек.

Когда мы отходим к бару, который почему-то пустует, Агеев делает знак бармену, и перед нами некоторое время спустя появляется два бокала: виски для Дамира и розовое игристое для меня.

Тимофея нигде нет, хотя это к лучшему, потому что я бы не выдержала чьей-то компании. Мне и так не удается прийти в себя со вчерашнего вечера, когда мы с Агеевым только встретились.

Быть вдали ото всех людей легче, хотя я все равно ловлю на себе заинтересованные взгляды. И я уверена, что это не от моей красоты, потому что вокруг есть девушки куда симпатичнее. Все дело в моем спутнике.

– Ты кого-то убил?

– М? – весело отзывается Дамир, подавая мне бокал и чокаясь о него своим.

– Почему все на тебя так смотрят? – пригубляю вино. Оно прохладное и невероятно вкусное.

– На меня ли? – его бровь удивленно приподнимается. Обернувшись, он оглядывает зал, словно ища подтверждения моим словам.

Мои щеки заливает румянцем от завуалированного комплимента. Я стараюсь дышать глубже и не таять, как мороженка в гляссе.

– Мы прекрасно знаем, что не на меня, – демонстративно закатываю глаза, когда Дамир возвращается ко мне. От пристального внимания бросает в жар. Или это был слишком большой глоток игристого на старые дрожжи?

Боже, Есения, тебе пора прекращать пить! Иначе еще немного, и я точно соглашусь на все, что предложит Мир.

– Наверное, я даже рад этому. Не хотелось бы устраивать сегодня разборки, – он очаровательно улыбается, его взгляд падает на мои губы. – Ты голодная?

– Я уставшая, если честно. И хочу домой. В гордом одиночестве.

– Этого я тебе гарантировать не смогу, – Дамир, заслонив меня ото всех, становится еще ближе. Наши бедра прижаты вплотную, и, наверное, я бы уже чувствовала разряды тока, если бы не пара спасительных слоев одежды. – Со вчерашнего вечера я только о тебе и думаю, Есения, – Агеев обнимает мои плечи и, наклонившись, утыкается лбом в мой висок. – Ты охренеть как красиво вошла в мою грешную жизнь, и я очень сильно рад тебя видеть. Настолько, что рядом с тобой все время хожу в приподнятом настроении, – он подается бедрами вперед, я ощущаю, насколько в его брюках все твердо. И, как девочка, краснею так, что пекут щеки и горят кончики ушей. – Мне нужно еще переброситься парой фраз с несколькими людьми, а потом поедем.

– Ты выпил, я не сяду с тобой в машину.

– Я уже вызвал водителя. Только представь: ты, я, заднее сиденье и поднятая шторка, – порочно шепчет, поглаживая костяшкой указательного пальца мое плечо. – Ты трахалась в машине когда-нибудь, м?

Вопрос пускает жар по всему телу. Кровь отливает от щек. Я чувствую, как от возбуждения наливается грудь и твердеют соски. Низ живота щиплет. Я запрокидываю ногу на ногу, напрягая бедра. Поправляю платье, чтобы не демонстрировать слишком много. Поза, конечно, слишком вызывающая для такого наряда, меня спасает только Дамир, стоящий рядом. Хотя если бы его не было поблизости, проблема бы даже не возникла.

По ногам бегут мурашки. Я все еще не понимаю, чем обусловлена такая реакция моего тела на Агеева: это шок от встречи, осадочный эффект, отложенный на семь лет, или меня просто заводят разговоры о сексе и агрессивный флирт?

– Ты никогда об этом не узнаешь, – воркуя, нахожу в себе смелость оторвать взгляд от своих коленок и, запрокинув голову, смотрю прямо на Дамира.

– Ладно, придется закрыть этот вопрос раз и навсегда, чтобы не было сомнений, – намек-обещание поднимает на моих ногах толпу мурашек. Я улыбаюсь Агееву и уворачиваюсь от поцелуя, убеждая себя, что просто не хочу смазать помаду. – Я тебя хочу, – шепчет на ухо и ведет носом по щеке. – И ты так и не ответила насчет клуба.

Я же пораженно замираю, даже легкое возбуждение и вспыхнувший было азарт отступают, потому что прямо напротив нас я вижу Сережу со своей новой девушкой.

Глава 9

Наши взгляды встречаются. Сергей выглядит удивленным. Я тоже поражена, и в первую очередь тому, как выглядит его новая девушка. Я не видела ее, не искала соцсети, не пыталась сравнивать. Просто знала, что она моложе, Сережа сам сказал. Моложе, интереснее, легче на подъем.

У нее рыжие волосы, пухлые губы и выдающиеся формы. Я на ее фоне выгляжу не так впечатляюще. И дело не в том, что у меня проблемы с самооценкой, вовсе нет. Это просто факт, безжалостный и беспощадный, который мне приходится принять.

– Есь, что с тобой? – Дамир выпрямляется, загораживая собой моего мужа и его пассию. На мгновение невидимые тиски вокруг моего горла разжимаются, и дышать становится легче. Но ровно до тех пор, пока подбородка не касаются пальцы Агеева. – Ты… напряглась. Что случилось? – спрашивает уже гораздо мягче.

Не выдержав пристального взгляда, прикрываю глаза и делаю несколько глубоких вздохов. Единственное, чего мне сейчас хочется – это сбежать как можно дальше отсюда, чтобы не пришлось объясняться с Сережей.

У нас не получится просто проигнорировать друг друга. Ему непременно захочется узнать, с кем я здесь. Мне придется улыбаться и отвечать на вопросы, делая вид, что мне ни капельки не больно видеть мужа в компании другой женщины.

– Мы можем отсюда уйти? – уголок губ нервно дергается, приподнимаясь в кривой улыбке. – Прямо сейчас.

– Объяснишь? – предлагает Дамир, придвигаясь ближе. Он осматривается, изучает зал. Я, выглянув из-за него, вижу Сережу, который пялится на нас. Агеев тоже его замечает, хмурится, но никаких предположений не строит. – Он тебя так напугал? – кивает в сторону Сергея. – Кто он?

Я могла бы придумать что-то безопасное. Может, какого-нибудь коллегу или мужчину, который когда-то за мной ухаживал. Хороший приятель, дальний родственник – да кто угодно! Но вряд ли это будет достаточным поводом, чтобы сбежать. Дамира не остановит ничего, кроме жестокой правды. Поэтому, набрав в грудь воздуха, на выдохе произношу одно-единственное слово:

– Муж.

– Муж? – тут же громче повторяет Агеев. – Ты серьезно? Муж, Еся? – в его взгляде плещется удивление и раздражение. – Ты же Пьяных, – это моя девичья фамилия, которую я вернула себе после развода с Дамиром и с которой решила не расставаться, когда выходила замуж во второй раз. – Какой, нахрен, муж? В анкете ты писала, что не состоишь в отношениях.

Да, я действительно не вписала мужа, когда заполняла анкету для секс-клуба. Там было около сотни пунктов. Отношения, заболевания, сексуальные предпочтения, стоп-слова и даже интересы, не касающиеся секса. Я никогда столько в себе не копалась, чтобы заполнить простую анкету. К слову, мне обещали полную защищенность персональных данных. И, видимо, это правило не соблюдается, раз о данных знает кто-то кроме ответственного за это направление сотрудника.

– Ты смотрел мою анкету? – шиплю злобно и сверлю Агеева глазами, надеясь проделать в нем пару дырок.

– Мне нужен был твой номер телефона, – отвечает спокойно, будто не произошло ничего страшного. – И пока ты не начала возмущаться, я дам тебе книгу жалоб и предложений.

– Козел!

Дамир усмехается.

– Осторожнее с выражениями, родная. Я не всегда такой добрый, – костяшки его пальцев скользят по моей шее вверх и вниз, предостерегая. Я облизываю губы. Дамир рвано выдыхает. Его прикосновения неуместно будоражат. Зная, что в нескольких метрах от нас Сергей, я не могу окончательно расслабиться, как не могу и контролировать реакции тела. Я возбуждаюсь от прикосновений одного мужчины и боюсь посмотреть на другого. – Так что с мужем?

– Что с ним? – хмурюсь, цепляясь за остатки самообладания.

– Разводитесь или просто бесите друг друга?

Мои глаза округляются, когда я вижу, что Сергей и его новая подружка движутся прямиком к нам. Не спешат, но и не медлят.

– Они идут сюда, – говорю шепотом.

– Ответь, Есения. Мне нужно выбрать стратегию поведения, иначе я решу сам. И не факт, что тебе понравится.

Я знаю, зачем он это спрашивает. Дамир не станет воевать за чужую женщину. Он никогда этого не делал. И я, наверное, могу закончить сейчас все, что творится между нами. Могу сделать так, что он перестанет меня доставать. Мне просто нужно сказать, что я с другим, что это наши странные игры, после которых мы вернемся к семейному счастью и вечной любви.

Один намек, и все закончится. Я вернусь к жизни разведенки, Дамир будет и дальше покорять мир, а Сергей с триумфом покинет вечер, потому что из нас двоих окажется успешнее.

Не будь во мне столько обиды, залитой шампанским, я бы так и сделала. Но сегодня мне хочется быть слабой женщиной, которая может спрятаться за крепкой мужской спиной.

– Разводимся.

Кажется, Дамир с облегчением выдыхает, и я не могу сдержать улыбки.

– Сильно обидел? – его пальцы поглаживают мои щеки. Во взгляде Агеева появляется теплота, которую я не замечала раньше.

– Какое это имеет значение? – дергаюсь. Мне не нравится идея копаться в моем браке. Тем более делать это с первым бывшим мужем.

– Понял, – кивает Дамир. – Значит, сильно.

– Я уже жалею, что рассказала тебе, – выдыхаю, боковым зрением замечая Сергея.

– Зря. План такой: ты преимущественно молчишь и кроме «добрый вечер» не говоришь ничего. – Мое лицо надежно зафиксировано в его ладонях. Я не могу пошевелиться. Дамир захватывает все мое внимание. – Это понятно?

– Да.

– Хорошо. А теперь просто доверься мне, – улыбается и, подавшись вперед, ловит мои губы своими.

Глава 10

Внутренности ошпаривает, стоит нашим ртам встретиться. Я упираюсь ладонями в грудь Дамира, но мне не сдвинуть эту груду мышц. Он обманчиво нежно скользит по моим губам своими. Мой мозг отключается, умирая под грудой воспоминаний и новыми ощущениями, которые дарит мне поцелуй.

В груди что-то закипает и взрывается. Искры разлетаются во все стороны. Одно дело – непродолжительные контакты и пошлые словечки, которые хоть и вызывают бурную реакцию, но все же не исключают здравомыслие. И совсем другое – целоваться с Дамиром спустя семь лет после расставания. Все одновременно так же и вообще не так.

Его губы, как и всегда, жадные и нетерпеливые. Он лижет, втягивает мои губы в свой рот, прикусывает их зубами, щетина колет кожу, обостряя ощущения. У меня кружится голова от недостатка воздуха, потому что все, что я чувствую – вкус и запах Дамира: мята, немного виски и сандал.

Сопротивляться своему прошлому и Агееву с каждой секундой становится все сложнее, поэтому я просто прижимаюсь к нему и обхватываю руками шею. Почувствовав, что я сдалась, Дамир усмехается и снова вжимается в мои губы еще яростнее, будто забыв, что вокруг нас толпа.

Я тоже забываю обо всем, когда его язык касается моего. Тело бросает в жар, а по коже проносится щекотка. Я втягиваю его губу в свой рот, скольжу по ней зубами, сжимаю, проверяя границы. Дамир глухо стонет.

– Ты все такая же… головокружительная, – отстранившись, Агеев проводит большим пальцем под моей губой.

– А ты все такой же бесцеремонный варвар, – мой голос не должен звучать так обиженно и уязвленно. Я тут же поджимаю губы и спешу убрать руки, потому что до сих пор трогаю Агеева.

– Рад, что ты помнишь обо мне только хорошее. – Мы одновременно прыскаем от смеха. Наверное, со стороны все выглядит так, будто мы по уши влюблены и не можем остановиться. В реальности же мои руки дрожат, сердце то и дело подпрыгивает к горлу, мозг вопит бежать без оглядки, а тело просто меня предает, сдаваясь на милость Дамиру. – Минимум разговоров, помнишь?

Киваю, глядя Агееву за плечо.

Боже, они совсем рядом! И вблизи подружка Сережи выглядит еще эффектнее. Как бы не начать пялиться.

– У тебя помада, – шепчу Дамиру и рисую в воздухе круг между подбородком и носом.

Сама уже лезу в сумочку за зеркальцем и думаю, что стоит написать плохой отзыв на суперстойкую помаду, которая не сотрется ничем, кроме средств для снятия макияжа. Ага, мицеллярка и порыв страсти – и от нормального макияжа ни следа.

Вооружившись салфеткой, быстро подчищаю все. На удивление выглядит не так уж и плачевно. Только губы немного распухли, и теперь каждый в этом зале, кто каким-то образом пропустил наш поцелуй, поймет, чем я занималась, только взглянув на мой рот.

– Есения, это и правда ты? – остановившись в полуметре от нас, спрашивает Сергей. Девушка рядом сильнее сжимает его плечо, явно нервничая. – Что ты здесь делаешь?

– У меня к тебе тот же вопрос, – вмиг ощетиниваюсь. Дамир стреляет в меня убийственным взглядом, напоминая о нашем соглашении, и я тут же прикусываю язык. – Добрый вечер, – сползаю с барного стула и становлюсь чуть позади Агеева.

– Добрый? Ты издеваешься? – зло выговаривает Сережа через стиснутые зубы. Он всегда так делал: говорил нарочно тихо, сдерживая гневные порывы, чтобы потом обвинять меня, что я довела его до такого состояния.

– Милый, это праздник моего дяди. Пожалуйста, – тихо бормочет девушка, дергая Сережу за руку. – Пойдем, не устраивай сцен.

– Подожди, Алина, – отмахивается от нее, как от мухи. – Можешь идти, я найду тебя позже, – вдруг смягчается и, подняв ее ладонь, нежно целует пальцы с идеальным свежим маникюром.

Я кривлюсь. Совсем недавно Сережа так целовал мои руки, а теперь делает это с другой. Наверное, простое действие не должно вызывать у меня отвращения, но оно уже пустило отравляющие корни.

– Да пошел ты! – обиженно заявляет девушка и, сбросив с себя его руки, разворачивается на высоченных шпильках, не забыв наградить меня презрительным взглядом.

Она уходит, и мы остаемся втроем: я, прижавшаяся к плечу Дамира, невыносимо спокойный Агеев, и кипящий от ярости Сережа. Он обреченно вздыхает, глядя вслед уходящей бестии, но нынешняя девушка так не завлекает его внимание, как я, явившаяся на праздник в компании другого мужчины.

– Ты должна уйти отсюда, Есения. Немедленно, – заявляет Сергей. – Я оценил твой спектакль, – брезгливый взгляд ползет по нашим с Дамиром лицам, – но он не поможет тебе вернуть наши отношения. Все закончилось. Как только нас разведут, я женюсь на Алине. Будь добра, не порти нам праздник. И хватит уже, Бога ради, прятаться за другим! Он тебя не спасет.

Я не успеваю даже осознать его слова, как Дамир выступает вперед, загораживая меня собой теперь полностью.

– Он сделает все, чтобы жалкие утырки не терлись рядом, – Агеев делает шаг к Сереже. Я пытаюсь ухватиться хотя бы за что-нибудь, но безуспешно. – А что касается тебя. Ты больше не звонишь и не инициируешь встречи с моей женщиной. Вы перестаете общаться ровно с этого момента. Если у тебя возникнут какие-то вопросы к Есении, это решается через меня, – Дамир достает из кармана визитку и опускает ее на барную стойку. От его слов и его самого исходит темная аура. Она пугает. Я вижу, как опускаются плечи Сережи и как сдувается весь его воинственный настрой. Я бы, наверное, и сама уже жалась к чему-то, чтобы только не потерять опору. Возможно, мне стоит бежать отсюда, пока Дамир занят запугиванием моего мужа, но я упрямо стою за его спиной, чувствуя себя защищенной всей этой опасной тьмой, расползающейся вокруг. – Я говорю это всего один раз, и, поверь, тебе не захочется узнать, что будет, если ты попытаешься с ней заговорить.

Не дожидаясь ответа, Дамир резко разворачивается ко мне. Быстро оглядев меня с ног до головы, слабо улыбается мне и переплетает наши пальцы.

– Идем, Есь. На сегодня мы здесь закончили.

Вцепившись в его руку, я послушно плетусь следом. Мне не хватает смелости посмотреть на Сережу. Не сейчас. Я не выдержу, если увижу его сломленным. А еще я не хочу столкнуться с презрением, которое непременно появится в его взгляде, потому что я слишком быстро нашла себе другого.

Вот только он не знает, что Дамир – не мой мужчина. Мы просто оказались рядом благодаря странному стечению обстоятельств, и теперь мой привычный мир рушится сильными руками Агеева.

Он сумасшедший, не иначе. Может, за границей ему отбили мозги, иначе я не могу объяснить, почему он вдруг решил представить меня своему другу как свою женщину и целовать у всех на глазах, будто у нас действительно есть отношения.

Мы выходим на улицу, здесь стало прохладнее. Вздрагиваю от холода и спешу к внедорожнику.

Агеев открывает для меня дверцу и помогает сесть. Потом, обойдя машину, садится сам. Он выглядит невозмутимым и уверенным в себе.

Я же начинаю закипать от злости, потому что чувствую себя беспомощной и бесправной. За маленькую девочку все решил взрослый дядя, потому что он взрослый и лучше знает. Да к черту!

Барабаню пальцами по подлокотнику и, когда мы трогаемся, поворачиваюсь к Дамиру, со злостью выпаливая:

– С чего ты решил, что можешь распоряжаться моей жизнью?

Глава 11

Мне хочется кричать и бежать прочь от Агеева, потому что он снова своим появлением переворачивает мою жизнь с ног на голову, так еще и распоряжается ею по своему усмотрению. Наверное, нужно было просто уйти самой с вечера, а не доверяться Дамиру. Знала же, что это опасно и не закончится ничем хорошим, но поцелуй вскружил голову, а дальше уже просто не осталось выбора. Устраивать скандалы на потеху публике – не мое. Я привыкла решать проблемы тихо и элегантно. Поплакать и поругаться можно потом, когда никто не видит. Как, например, сейчас.

В салоне становится душно. Отгороженные от водителя шторкой, мы будто остаемся в западне, из которой невозможно выбраться. Боковые стекла с плотной тонировкой почти не пропускают свет, и в редких отсветах уличных фонарей лицо Дамира выглядит зловещим и даже пугающим.

Он смотрит прямо на меня, в его глазах пляшут дьявольские блики, и я уже жалею, что задала вопрос. Нужно было держать язык за зубами и не возмущаться. Просто закончить этот вечер и вычеркнуть Агеева из жизни. Во второй раз это должно быть даже проще, несмотря на то, что тело на его появление реагирует так же остро и ярко.

Дамир проводит костяшками пальцев по своему подбородку, ослабляет узел галстука. Я зачарованно слежу за каждым его движением. Вжимаюсь в дверцу, будто мне хватит смелости выпрыгнуть из машины на полном ходу.

– Ты пока не готова услышать ответ, – улыбается Агеев.

– Давай я сама решу.

– Ты уже решила без меня и выскочила замуж за какого-то долбика, который не умеет держать себя в руках.

– Ну извини, что не дождалась тебя! – мои слова пропитаны ядом. Злость ярко вспыхивает, расходится красными пятнами по коже. – Не все такие идеальные и гениальные, как Дамир Агеев! Вот только знаешь что? – Брови Дамира приподнимаются. – Сережа был рядом всегда и всегда выбирал меня!

Агеев усмехается.

– А расскажи-ка мне, почему вы разводитесь?

Я хочу быстро ответить, в теле бурлит адреналин, но давлюсь воздухом, понимая, что сама же загнала себя в ловушку. Несколько раз открываю и закрываю рот. Злость душит, сконцентрировавшись в легких. Господи, мне просто нужно немного спасительного одиночества, потому что от количества бывших вокруг я перестаю соображать.

– Я не собираюсь перед тобой объясняться, – не придумав ничего лучше, скрещиваю руки на груди и отворачиваюсь к окну. – Если ты думаешь, что я сейчас выверну душу наизнанку, то очень сильно ошибаешься. Моя жизнь тебя не касается ровно с того момента, как семь лет назад ты решил уйти. А то, что произошло сегодня… если бы я знала, что ты полезешь целоваться и начнешь разбрасываться фразочками, что я твоя, то ни за что бы не согласилась!

Мы поворачиваем, я сползаю на сиденье. Платье задирается, дурацкий разрез оголяет мою задницу.

– Идиотское платье, – продолжая ругаться себе под нос, упираюсь ногами в пол и, приподнявшись, дергаю ткань вниз.

Машина снова поворачивает. Не успеваю ни за что ухватиться и заваливаюсь набок, попадая прямиком в руки Агеева. Он обхватывает меня ручищами и прижимает к себе, распластывая по своей груди.

Его парфюм щекочет в носу, прикосновения обжигают. Грубые пальцы скользят по коже, оставляя царапины. Я ненавижу свое тело за то, что оно реагирует на Дамира, и ненавижу себя, потому что не могу ему противостоять. Мое тело помнит, что значит гореть в руках Агеева, и жаждет повторения.

– Выебать бы тебя хорошенько, – выдыхает Мир мне в губы, – чтобы на истерики сил и желания не оставалось, – одна его рука соскальзывает с поясницы и сжимает мою задницу. Я ахаю то ли от испуга, то ли от мимолетно проскользнувшего удовольствия.

Пальцами другой Дамир зарывается в мои волосы и натягивает их, не позволяя мне отвернуться. Теперь приходится смотреть прямо в темные глаза, которые не сулят мне ничего хорошего.

Я пытаюсь найти опору, но ладони соскальзывают. Я ограничена в движениях с одной стороны мягким сиденьем, а с другой – мускулистым телом Агеева.

– Ты не посмеешь, – выплевываю сквозь стиснутые зубы. Я чувствую себя беспомощной и зажатой в тиски. Любая попытка выбраться тут же разбивается о жесткую хватку, которой меня удерживает Мир.

– Еще как посмею, родная, – он улыбается, обнажая зубы. Я с трудом сглатываю. Сердце замирает от холодного ужаса, пронизывающего каждую клеточку моего тела. Дамир снова выглядит зловеще. – И ты мне позволишь, – его рука забирается под платье и сжимает кожу. – Блядь, какая же ты охуенная, – произносит отрывисто и хрипло.

– Пошлые комплименты не делают тебя привлекательнее, – огрызаюсь, хотя тело думает совершенно иначе. Оно меня стремительно предает, обмякая в руках Агеева. – Отпусти меня, варвар! То, что ты мне помог сегодня, не дает тебе права ко мне прикасаться!

Ну зачем я вообще согласилась поехать? Сидела бы себе дома спокойно, попивала игристое и заставляла бы себя радоваться внезапному одиночеству. Зато все было бы тихо и привычно, и меня бы не бросало то в жар, то в холод и я бы не горела от порочных ласк Дамира.

– Я имею полное право делать то, что захочу, – подавшись вперед, касается моих губ своими. Прикусывает их и обводит языком. От властного жадного движения по венам бежит раскаленная лава. Я хватаю ртом воздух, чувствуя, что задыхаюсь. – А тебя я хочу слишком сильно, чтобы можно было оставить в покое. Сегодня я просто обрисовал ближайшие перспективы. Ты никогда не переставала быть моей, Еся. И если ты еще хочешь усомниться в том, на что я имею право, то давай проясним сразу, – он подтягивает меня выше и усаживает на свои бедра. Я тут же вцепляюсь в его плечи, давлю ногтями, но Агееву плевать, даже если я расцарапаю ему лицо. Он сейчас слишком зол, а я беспомощна против огромного и сильного мужчины. Но почему-то оскорбленной и уязвленной я себя не ощущаю. – Это ты развелась со мной в одностороннем порядке. И это ты игнорировала все мои звонки и попытки связаться с тобой, – с каждой фразой Дамир только сильнее вжимает меня в свое тело. – Ты не захотела ехать со мной, не захотела приезжать после того, как закончила универ. И это ты вычеркнула меня из своей жизни, обидевшись, что я не остался под твоим боком в старой квартире. Ничего из этого я не выбирал.

Слова режут душу тупым ржавым ножом. Они несвоевременны и они не нужны мне, по крайней мере сейчас. Не в тот момент, когда в моей жизни все и так вверх дном. Наверное, мне стоило бы попросить прощения, хотя бы чтобы снизить градус агрессии, но Агеев уже считает меня бессердечной сукой, и я не собираюсь облегчать ему задачу.

– Только не говори, что все эти семь лет не мог меня забыть и любил до беспамятства, – закатываю глаза, словно меня не впечатлила пылкая речь Дамира.

– Как всегда высокомерная сучка, – усмехается Агеев. – И нет, не любил. Хотел, чтобы ты узнала, от кого отказалась, – цедит ядовито, задевая губами мочку моего уха. Я хватаюсь за лацкан его пиджака, Дамир угрожающе медленно качает головой. Мне почему-то больно от его слов, наверное, потому что моя жизнь и правда похожа на развалины по сравнению с его. Личный водитель, серьезно? Я даже такси категории «бизнес» не вызываю. – Вадик, останови машину и выйди покурить, – громко отдает распоряжение водителю, и тот послушно сбавляет скорость.

Дамир почти до боли сжимает мое бедро, а после резко отпускает, продолжая удерживать волосы.

– Что ты задумал?

– Говорил же, выебать тебя хорошенько надо, – произносит хрипло, а затем щелкает бляшка ремня.

Глава 12

– Дамир, остановись, – прошу внезапно севшим голосом.

Страх смешивается с возбуждением и щиплет под пупком. Ремень со свистом вылетает из шлевок, и я выгибаюсь, потому что позвоночник пронзает невидимая игла.

Водитель, остановившись, выходит из машины, хлопнув дверцей.

– А что? Вся спесь и язвительность потерялась? – спрашивает, усмехаясь.

Это невыносимо. Одной рукой хватаюсь за его плечо, почувствовав, что Дамир не уклоняется, бью его кулаком. Скосив взгляд, изучаю лицо Агеева. Он злится, это и дураку понятно. Желваки скоро начнут жить отдельной жизнью, двигаясь слишком интенсивно. Губы плотно сжаты, а брови хмуро сведены к переносице.

– Ненавижу тебя, – цежу сквозь зубы.

– Врешь, Еся. Ты хочешь меня так же, как я хочу тебя, – бляшка ремня сверкает, а затем ремень опасно скользит по моему бедру. Я сглатываю вязкую слюну, вдруг замираю, как олень в свете фар, который осознает неизбежность гибели. Я совершенно бессильна против Агеева, который может управиться со мной одной рукой. – Готов поспорить, твои трусики уже мокрые.

Ремень соскальзывает в разрез и медленно поднимается вверх по внутренней стороне бедра. Сжимаю его ногами, не давая зайти дальше. Дамир усмехается, понимая, что прав.

– Отпусти меня, – наконец нахожу опору одной рукой, а второй обхватываю горло Агеева, впиваясь ногтями в кожу.

Я совершаю ошибку, но понимаю это слишком поздно. Это неправильно, я поступаю неверно. Моя демонстрация не принесет желаемой свободы. Я провоцирую, грязно и отчаянно. И будто сама хочу узнать, насколько далеко Дамир сможет зайти.

Он улыбается, но не напрягается ни одним мускулом.

– Сожми, если тебе станет легче. Давай, родная, смелее, – пальцы на моем затылке тоже разжимаются и теперь нежно массируют кожу головы. – Давай. У тебя ведь есть повод, – искушает, словно он Дьявол, сидящий на моем плече. – Я оставил тебя и уехал. Не вернулся за тобой. Не наплевал на весь долбаный мир ради тебя, – слова ранят, они будто разом вскрывают старые шрамы, и те снова кровоточат. – Об этом ты думала семь лет? Что я во всем виноват? Что я был злом в нашей истории? – пальцы его другой руки рисуют узоры на моем бедре, распуская тепло под кожей. – Давай, Еся, у тебя прекрасный момент, чтобы поквитаться. Больше таких не будет.

Наши взгляды сталкиваются. В глазах Агеева – холодная уверенность. В моих – черт знает что. Обида, злость, сомнение, страх. Весь спектр эмоций крутится пленкой по кругу, заставляя меня переживать каждую снова и снова. Снова и снова, пока пальцы впиваются в кожу. Я напрягаю руку, потому что хочу этого. Хочу, чтобы Дамир почувствовал, как больно мне было оказаться за бортом его жизни. Как сложно было справляться со всем одной, оставшись без надежной опоры. Как ныло мое сердце, которое пришлось собирать по кусочкам.

Подбородок дрожит, перед глазами собирается пелена слез. Мне нужно причинить ему боль, хотя бы жалкую толику.

Но я не могу.

Это не я.

Я не стану отвечать болью на боль, и тот факт, что Дамир пытался задеть меня словами, только подтверждает, что ему тоже больно. Загнанный зверь кусает сильнее всего.

– Нет.

Рука обессиленно сползает по груди Агеева.

– Я не сомневался в тебе ни секунды.

Опалив мои губы горячим выдохом, Дамир меня целует. Наш поцелуй отчаянный и горький на вкус. В нем много прошлых обид, много разрушенной любви, много нас. Мы соприкасаемся не языками и губами – старыми ранами, идеально совпадая в каждом шраме.

Я обхватываю его шею, льну всем телом, но этого недостаточно. Руки Дамира властно сжимают меня везде, где могут дотянуться. Захлебываюсь в безнадежной страсти. Она сносит меня лавиной, и я отдаюсь на волю потока. Сегодня я не взрослая Есения, которой скоро предстоит пережить второй развод. Нет, я та двадцатиоднолетняя девчонка, которая до безумия любила и отдавала всю себя.

Наши языки кружат в безумном танце, в котором нет места жалости и нежности. Мы резкими движениями пронзаем оголенные провода нервов, заживо горим в пламени похоти и первобытного влечения, которое сильнее любых разговоров.

Неправильные. Израненные.

Незабытые, но забывшиеся.

– Дамир… – выдыхаю в его рот, но следующие слова сминаются жесткими губами и стираются колючей щетиной, от которой вокруг рта все печет. Дрожь волной проходит по телу.

Я свожу бедра, мышцы непроизвольно напрягаются, открывая грани порочного удовольствия. Тихий стон слетает с губ и тонет в поцелуе, но Дамир слышит его, усмехается, продолжая терзать меня и внимательно изучать зубами и языком.

Его ладонь медленно поднимается выше, пальцы задевают твердый сосок. Я рвано выдыхаю, падая на до своего личного ада. Завтра я буду ненавидеть себя за то, что позволила все. А сегодня… сейчас я хочу просто чувствовать себя самой желанной и восхитительной. И только у Дамира получалось вселить в меня эту уверенность.

Его ладонь ложится на мое горло, и я слишком поздно понимаю, что между его пальцами и моей кожей есть что-то еще. Вокруг шеи затягивается ремень, и Дамир легонько тянет его вниз, заставляя меня отстраниться.

Открываю рот, но в голове нет ни одной мысли, поэтому я не издаю ни звука. Меня охватывает паника. Тело натягивается струной. Движения рук становятся хаотичными, и мне требуется несколько секунд, чтобы сообразить, что делать дальше.

– Что ты?.. – испуганно хватаю воздух, который спокойно курсирует в мои легкие и обратно, и тяну руки к ремню, но взяться за него не получается.

– Ты отказалась от возмездия, – Дамир тяжело вздыхает. Он предельно сосредоточен. Передо мной опасный мужчина, но почему-то я его не боюсь. Мы будто неосознанно шли к моменту, в котором все страхи стираются, оказавшись бессильными перед неистовой страстью. – Теперь свое возьму я.

Глава 13

– Я не фанатка таких игр, – сипло выдыхаю, больше пугая саму себя.

– Раньше тебя все устраивало, – улыбается Дамир, пока я убеждаю свой мозг, что ситуация не такая уж и страшная.

Мы действительно практиковали секс с элементами подчинения, и всегда все проходило на высшем уровне. Возможно, Агеев считал какие-то неоднозначные сигналы, исходящие от меня, и решил, что я готова ко всему, раз сама ответила на поцелуй.

Либидо медленно тлеет. Меня всегда привлекала властность и решимость Дамира, но сейчас, когда я в полном эмоциональном раздрае, все воспринимается как варварское вторжение, которое будоражит, раскачивая адреналиновое возбуждение, но при этом пугает до чертиков.

– Ты тоже меня устраивал. Раньше, но не сейчас. И ты не можешь заявиться вихрем в мою жизнь и начать наводить свои порядки!

Наверное, безумие – заявлять подобное человеку, когда его ремень сжимается вокруг твоей шеи. Но я за последние пару дней совершила с десяток ошибок, так что еще одна не навредит.

Дамир скалится. Я чувствую, как тяжелеет между нами воздух. Так бывает перед грозой, когда дождь затянул завесой горизонт и до начала катастрофы идет обратный отсчет.

Страх уже затягивает свои узлы, но забытые ощущения дурманят. Когда-то я сгорала от нетерпения и обожала моменты, в которые Дамир испытывал мое терпение. Мы смаковали предвкушение близости, и сейчас происходит именно это. Нужно быть хорошей девочкой, чтобы ему понравиться.

Только во мне сейчас слишком много агрессивных эмоций, чтобы вдруг стать покладистой кошкой на руках чужака. Семь лет – это долгий срок, мы совершенно другие люди, чужие друг для друга. И пусть реакции тела твердят, что все по-старому, что ничего не забыто, но упрямый мозг сопротивляется и заставляет быть здесь и сейчас. А в настоящем Дамир просто не оставил мне выбора.

– Я не решаю проблемы чужих женщин, Еся, – обрубает коротко, прекращая одной фразой все мои грядущие споры. У Агеева всегда было все просто: решил, сказал – и так все и есть. Наверное, если бы Дамир не переехал в другую страну, мы бы с ним никогда не развелись, даже если бы наш брак трещал по швам. По крайней мере, пока Дамир бы так не решил. Ремень скользит по шее, свободный край останавливается под подбородком. Агеев тянет его на себя, вынуждая меня оказаться ближе к нему и заглянуть в глаза, в которых одна тьма. – Возможно, я слишком…

Он замолкает на полуслове, потому что на весь салон звучит мелодия входящего звонка. Достав телефон, Дамир некоторое время пялится на экран, ему звонит какой-то мужчина.