Хранитель Потока. Путь домой

Глава 1. Пробуждение

Николай открыл глаза и несколько секунд смотрел в потолок своей квартиры, пытаясь понять, где он находится. Привычная трещина на побелке змеилась над головой – та самая, которую он собирался заделать уже который год. Всё было таким обыденным, знакомым до мельчайших деталей, что события последних двух месяцев в мире Потока начали казаться удивительным, но всего лишь сном.

Он медленно повернул голову и замер. На спинке старого стула висел плащ Хранителей, переливающийся в утреннем свете словно живой. Рядом на столе поблёскивало тонкое ожерелье Лиары – простая цепочка с небольшим темным камнем, в глубине которого, если присмотреться, можно было различить едва заметное мерцание.

– Значит, не сон, – прошептал Николай, осторожно касаясь камня.

Он ожидал почувствовать знакомое тепло, лёгкую вибрацию Потока, струящегося сквозь камень, но он оставался холодным и безжизненным. Николай нахмурился и прикрыл глаза, пытаясь сконцентрироваться и настроиться на видение нитей Потока, как учила его Лиара.

Но вместо привычного узора нитей Потока, пронизывающих пространство, он ощущал только пустоту. Где-то на самом краю восприятия мелькало что-то неуловимое, как отголосок давно отзвучавшей мелодии, но стоило попытаться сосредоточиться на этом ощущении, как оно исчезало.

Николай встал и подошёл к окну. Вчерашний снежок уже растаял, субботнее утро медленно вступало в свои права: во дворе уже появились первые собачники, молодая мама катила коляску, дворник лениво шаркал метлой по мокрому осеннему асфальту, сметая последние желтые листья . Такой привычный, понятный мир. Который теперь казался каким-то… неполным? Николай поймал себя на том, что машинально ищет взглядом светлые нити над головами прохожих, пытается различить узоры судеб, сплетающиеся в причудливые узоры.

Желудок напомнил о себе требовательным урчанием. После изматывающей битвы с Разрывом, когда он едва добрался до дома, было не до еды. Николай открыл холодильник и невесело усмехнулся – последнее яйцо, кусочек заветренного сыра и небольшая бутылочка кефира явно не тянули на полноценный завтрак. Заглянув в хлебницу, он обнаружил остаток булки с зеленоватыми пятнышками и отправил его в мусорное ведро.

Наскоро умывшись и одевшись, он вышел на лестничную клетку и едва не столкнулся с соседом. Олег, крепкий мужчина среднего роста и лет сорока, которого Николай знал как вечного вахтовика-одиночку, был не один. Рядом с ним стояла девочка-подросток с длинными русыми волосами, прижимающая к груди рыжего щенка.

– О, Коля, привет! – улыбнулся Олег и пожал руку Николая привычным крепким рукопожатием. – Знакомься, это моя дочь Катя. Теперь будет жить со мной. Собираемся с ней проехать по магазинам, приодеться, – подмигнул он дочери.

Николай кивнул, пытаясь справиться с странным ощущением дежавю. Что-то в облике девочки казалось удивительно знакомым, словно он уже видел её… но это ощущение быстро ускользнуло.

– Очень приятно, – произнёс он, стараясь, чтобы голос звучал обыденно. – Давно приехали?

– Вчера поздно вечером, – ответил Олег, и в его голосе промелькнул оттенок грусти. – Она после развода жила с матерью в другом городе. Ты же знаешь, я то все по вахтам… А тут как раз отпуск, решил, что надо съездить, лично поздравить дочку с днем рождения, подарок вручить. Три года уже не виделись. Представляешь, приезжаю, а там… Как нибудь посидим, расскажу. В общем, забрал её к себе. Правильно, Катюш?

Девочка молча кивнула, крепче прижимая к себе щенка. В ее глазах была настороженность – ей было явно неуютно в совершенно новой для себя обстановке.

Попрощавшись с соседями, Николай спустился во двор. Холодное ноябрьское солнце проглядывало сквозь дымку облаков и освещало улицу серым светом. Он почти физически ощущал отсутствие привычного уже сияния нитей Потока. Словно кто-то выключил один из основных каналов восприятия, оставив лишь смутное воспоминание о том, как это – видеть мир во всей его полноте.

"Для начала – завтрак," – подумал он, направляясь к магазину. – "А потом нужно будет разобраться, почему я не чувствую Поток. И главное – как вернуться обратно. К Лиаре, к другим Хранителям."

Где-то на краю сознания снова мелькнуло неуловимое ощущение – словно далёкий звон хрустальных струн. Николай замедлил шаг, пытаясь удержать это чувство. Возможно, связь с миром Потока не исчезла полностью. Возможно, нужно просто научиться слышать его эхо в привычном мире. И начать всё заново.

Глава 2. Вопросы без ответов

Утренний прохладный воздух был свеж и прозрачен. Николай шёл по знакомой улице к супермаркету, машинально отмечая привычные детали: облупившуюся краску на заборе детского сада, скамейку у подъезда, где обычно собирались местные бабушки, рекламный щит с наполовину отклеившимся плакатом. Всё было таким обыденным, земным, но теперь каждая мелочь словно напоминала о том, другом мире, где даже самая маленькая травинка пульсировала энергией Потока.

Мысли крутились как встревоженные птицы, не давая сосредоточиться ни на чём конкретном. Получилось ли у них? Действительно ли Разрыв был побеждён? Николай помнил последние мгновения битвы – как он направил все свои оставшиеся силы в решающий удар, искаженное ужасом лицо Лиары, смотрящей на него и как схлопнулось пространство вокруг, а потом… потом он очнулся уже здесь, в своём привычном мире.

"Если подумать логически," – рассуждал он, остановившись на перекрёстке в ожидании зелёного сигнала светофора, – "то Поток, который призвал меня туда, явно действовал с определённой целью. Я был нужен для чего-то конкретного. И раз меня вернули обратно…" Он невольно улыбнулся, осознав очевидное: "Значит, у нас получилось. Разрыв должен быть уничтожен."

Эта мысль принесла облегчение, но тут же породила новую волну вопросов. Почему именно он? Кем были его настоящие родители? Может быть, они тоже были как-то связаны с миром Потока? В памяти всплыли слова Лиары о том, что способности Хранителя передаются по наследству.

Николай никогда особо не задумывался о своём происхождении. Детский дом, где он вырос, казался просто данностью, частью его жизни, которую нельзя изменить. Но теперь… Теперь каждая деталь его прошлого могла оказаться важной подсказкой.

"Надо съездить туда," – решил он, заходя в супермаркет и машинально беря корзину. – "Возможно, в документах есть что-то, на что раньше я просто не обращал внимания. Какие-то детали о том, как меня нашли, кто принёс… Обязательно надо поговорить с бывшим директором, Лидией Павловной. Интересно, жива она еще?"

Бродя между полками с продуктами, он продолжал размышлять. Шансы найти что-то существенное были невелики – он и раньше пытался узнать о своих родителях, но каждый раз упирался в глухую стену: "Подкинули на крыльцо, записки не было, свидетелей тоже." Однако теперь он знал, на что обращать внимание. Может быть, остались какие-то вещи, с которыми его нашли? Что-то, что могло бы иметь отношение к миру Потока?

Но самый важный вопрос, который пульсировал в голове, заслоняя все остальные – как вернуться обратно? К Лиаре и к его настоящему предназначению. Он почти физически ощущал, как утекает время, как каждая минута здесь отдаляет его от того мира, где он наконец-то почувствовал себя на своём месте.

Расплачиваясь на кассе, Николай вспомнил ещё кое-что важное из уроков Лиары. "В каждом мире есть свои Хранители," – говорила она. – "Они поддерживают равновесие, следят за течением Потока. Большинство из них живёт обычной жизнью, не привлекая внимания."

Эта мысль зажгла искру надежды. Если в этом мире тоже есть Хранители, они должны знать способ связаться с другими мирами. Должны уметь открывать порталы между ними. Нужно только найти их… Но как? Ни Лиара, ни другие Хранители ничего не говорили об этом. А он и не спрашивал. Сама мысль о том, что он снова может вернуться в свой старый мир казалась дурным сном и он отгонял ее. Раньше он мог бы просто увидеть характерное свечение нитей Потока вокруг Хранителя, но сейчас эта способность была недоступна или… пока недоступна.

Выйдя из магазина с пакетами продуктов, Николай остановился, глядя на проплывающие по небу облака. План начинал складываться, пусть пока и очень приблизительный. Для начала – детский дом. Любая информация о прошлом может оказаться важной. Параллельно нужно искать следы присутствия Хранителей в этом мире. Они должны как-то проявлять себя, должны оставлять какие-то знаки для тех, кто умеет их читать.

"Я найду способ вернуться," – подумал он, крепче сжимая пакеты. – "Должен найти. Потому что теперь я знаю, кто я на самом деле. И знаю, где моё место."

Порыв ветра взъерошил его волосы, и на мгновение Николаю показалось, что он снова ощущает то неуловимое присутствие Потока – словно далёкую музыку, которую почти невозможно расслышать, но которая всё равно звучит где-то на грани восприятия. Это придало ему уверенности: связь с миром Потока не исчезла полностью. Она просто ждёт, когда он найдёт способ восстановить её.

Глава 3. Тень из прошлого

В понедельник утром Николай стоял перед массивным зданием детского дома, и сердце его невольно сжималось. Серая громада, нависающая над узкой улочкой, казалась такой же неприветливой, как и тридцать лет назад. Свежая краска на фасаде и новые пластиковые окна не могли скрыть того гнетущего впечатления, которое здание производило на всех, кто знал, что скрывается за его стенами.

"Странно," – подумал Николай, разглядывая знакомые очертания. – "Когда я был ребёнком, оно казалось больше." Он усмехнулся этой простой мысли, но улыбка быстро угасла. Слишком много воспоминаний хранили эти стены, и далеко не все из них были приятными.

У входа его встретил пожилой охранник с добродушным лицом – такие обычно любят поговорить.

– Здравствуйте, – Николай протянул паспорт. – Мне нужно к директору. Я бывший воспитанник, хотел бы кое-что уточнить о своём деле.

– А, свои значит, – охранник понимающе кивнул, бегло просмотрев документы. – Проходите, только директор сейчас занят, придётся подождать.

Внутри здание изменилось куда сильнее, чем снаружи. Стены были покрашены в тёплые тона, на них висели детские рисунки в рамках. В воздухе пахло свежей выпечкой – видимо, из столовой. Николай невольно принюхался: этот запах напомнил ему о тёте Зине, старой поварихе, которая иногда тайком оставляла ему булочку. Интересно, жива ли она ещё?

В коридоре перед директорским кабинетом стояли два ряда стульев. Николай сел на один из них, машинально отметив, что пластиковые сиденья куда удобнее старых деревянных скамеек его детства. Время тянулось медленно. Из-за двери доносились приглушённые голоса.

Наконец дверь открылась, и оттуда вышла пара средних лет – высокий мужчина в деловом костюме и женщина в элегантном платье. Между ними шёл мальчик лет пяти, крепко держась за руку женщины.

– И не забудьте, в следующий четверг нужно будет привезти последние справки, – донёсся голос из кабинета.

– Конечно-конечно, – ответила женщина. – Мы всё подготовим. Правда, Димочка?

Мальчик молча кивнул, глядя в пол. Николай почувствовал, как к горлу подкатывает комок. Сколько раз он сам стоял вот так, когда приходили потенциальные родители? Сколько раз представлял, как однажды его настоящая мама войдёт в эти двери, узнает его и заберёт домой? Каждый раз, когда появлялась новая женщина, его сердце начинало биться чаще: вдруг это она? Но шли годы, а чуда не происходило…

– Проходите, – голос из кабинета вернул его к реальности.

За массивным столом сидела женщина лет пятидесяти пяти, с короткой стрижкой и внимательным взглядом. На табличке было написано "Елизавета Викторовна Соколова".

– Здравствуйте, – Николай присел на предложенный стул. – Меня зовут Николай Васильев, я воспитывался здесь в девяностых. Мне нужно поговорить с Лидией Павловной, бывшим директором. Это очень важно.

Елизавета Викторовна внимательно посмотрела на него поверх очков:

– Могу я поинтересоваться причиной?

– Личное дело, – Николай слегка замялся. – Хотел бы расспросить её об обстоятельствах… о том, как меня нашли.

Директор некоторое время молчала, потом кивнула:

– Лидия Павловна на пенсии, но я поддерживаю с ней связь. – Она открыла ежедневник и выписала на листок адрес и телефон. – Вот, держите. Только учтите, она уже немолода.

– Спасибо большое.

Выйдя из здания, Николай сразу достал телефон. Гудки в трубке казались бесконечными, но наконец трубку сняли.

– Алло? – голос был старческим, но в нём всё ещё слышались знакомые властные нотки.

– Здравствуйте, Лидия Павловна. Это Николай Васильев, помните такого? Я у вас воспитывался…

– Коля? – в голосе послышалось удивление. – Надо же… Сколько лет прошло. Что-то случилось?

– Мне очень нужно с вами поговорить. О том времени, когда меня только принесли в детский дом. Может быть, вы помните какие-то подробности…

На том конце провода повисла пауза.

– Приезжай, – наконец сказала она. – Записывай адрес… хотя, тебе уже дали его, верно?

– Да, Елизавета Викторовна записала.

– Хорошо. Жду тебя.

Николай убрал телефон в карман и ещё раз посмотрел на здание детского дома. Где-то там, в его стенах, могли храниться ответы на вопросы, которые он никогда раньше не задавал. Или по крайней мере подсказки, которые помогут ему найти путь обратно в мир Потока. Оставалось только надеяться, что память Лидии Павловны сохранила что-то важное из тех далёких дней.

Глава 4. Лидия Павловна

Дверь открылась, и Николай на мгновение растерялся. Перед ним стояла невысокая немного сгорбленная старушка, в которой лишь смутно угадывались черты той энергичной женщины, что когда-то управляла детским домом железной рукой. Только глаза остались прежними – яркие, внимательные.

– Проходи, – она посторонилась, пропуская его в квартиру. – Чай будешь?

Николай кивнул, проходя в небольшую уютную кухню. Здесь всё дышало той же аккуратностью и порядком, которыми славилась Лидия Павловна в своей работе: чистые занавески, ровный ряд баночек с крупами и специями, аккуратно расставленные чашки.

Она налила чай, поставила на стол вазочку с конфетами и печеньем и села напротив, внимательно разглядывая его лицо.

– Так зачем ты решил снова искать своих родителей, Коля? – спросила она наконец. – Ты ведь уже пытался, и не раз. Что изменилось?

Николай медленно покрутил чашку в руках. Как объяснить ей, что теперь у него есть причина – настоящая, важная причина – но рассказать о ней он не может? Как описать мир Потока, свой дар, всё то невероятное, что случилось с ним? Она решит, что он просто сошёл с ума.

– Я… – начал он и замолчал, подбирая слова. Повисла неловкая пауза.

– Кто следит за равновесием Потока? – вдруг спросила Лидия Павловна, и её голос прозвучал неожиданно чётко и твёрдо.

Николай замер с открытым ртом. Сердце учащенно забилось. Он смотрел удивленно ей в глаза, совершенно не ожидая такого вопроса.

– Хранители, – ответил он почти шёпотом.

Теперь настала очередь Лидии Павловны удивляться. Она откинулась на спинку стула, и что-то похожее на облегчение промелькнуло в её глазах.

– Откуда вы знаете про Поток? – спросил Николай, подавшись вперёд.

– Я ничего не знаю ни про какой Поток, – покачала головой старушка. – Но теперь я наконец смогу избавиться от тайны, которую хранила столько лет.

Она помолчала, собираясь с мыслями, и начала рассказывать:

– Когда тебя нашли на пороге детского дома – маленького, заплаканного – с тобой было письмо. Мне принесли этот конверт. В нем была записка и ещё один запечатанный конверт. В записке говорилось, что ты в большой опасности, и никто не должен знать о твоём существовании. А второй конверт… – она вздохнула. – Его следовало передать тебе, только если ты, уже взрослым, станешь искать правду о своих родителях, но не сможешь объяснить зачем. И при этом ответишь на вопрос про равновесие Потока именно словом "Хранители". Не знаю почему, но в тот момент я со всей серьезностью восприняла эту записку и всем, кто был в курсе, запретила рассказывать о письме.

Она поднялась и направилась к книжному шкафу. Николай следил за ней, затаив дыхание. Старушка долго перебирала книги, пока наконец не вытащила одну из них. Из пожелтевших страниц она извлекла конверт, такой же пожелтевший от времени.

– Держи, – она протянула конверт Николаю. – Я уже не надеялась передать его тебе. Боялась, что эта тайна уйдёт со мной в могилу.

Николай осторожно взял конверт, словно тот мог рассыпаться от прикосновения.

– Почему… почему вы не задали мне этот вопрос раньше? Когда я приходил к вам в прошлый раз?

– Потому что тогда ты не затруднялся с объяснением, зачем ищешь своих родителей, все было и так понятно, – улыбнулась она. – А в письме было чётко сказано: только если не сможешь объяснить причину.

Николай поднялся, чувствуя, как дрожат колени. Он подошел, обнял Лидию Павловну и горячо поблагодарил ее – за то, что сохранила письмо, за то, что выполнила свою миссию, за всё. Она молча кивнула, и в её глазах блеснули слёзы.

Добравшись до машины, он сел за руль и несколько минут просто смотрел на пожелтевший конверт. Его пальцы слегка подрагивали, когда он начал аккуратно вскрывать конверт, хранивший тайну его происхождения более тридцати лет.

Глава 5. Письмо из прошлого

Дрожащими руками и с замиранием сердца Николай развернул пожелтевший лист. Почерк был изящным, но торопливым – словно писавший спешил, боясь не успеть рассказать самое важное.

"Мой дорогой сын, Никсус

Если ты читаешь это письмо, значит Поток уже призвал тебя и ты знаешь о нем и Хранителях. И я молю все силы мироздания, чтобы ты узнал об этом в безопасности, а не перед лицом опасности, как я.

Прежде всего – прости меня. Прости за то, что оставила тебя, за годы одиночества и неизвестности. Поверь, каждый день без тебя будет для меня пыткой.

Я пишу это письмо в спешке, пока ты спишь в соседней комнате, такой маленький и беззащитный. Всего несколько часов назад твой отец, один из величайших Мастеров Потока, Аларис, пал в битве с Моргаром – Хранителем Тени, который предал всё, во что мы верили. Он нашёл способ вырваться из-под власти Потока и теперь жаждет подчинить себе все миры.

Только твой отец, Мастер Потока, мог остановить его. Моргар со своими приспешниками нашли нас в нашем мире, где мы жили. Нападение было внезапным – мы даже не успели послать весть другим Хранителям. Мы приняли бой и сражались вместе, но силы были слишком неравны. Понимая, что мы можем все погибнуть, твой отец сказал забрать тебя и уходить, а сам остался прикрывать нас…"

Николай прервался, чувствуя, как к горлу подступает комок. Он закрыл глаза, пытаясь представить этот последний бой, отца, которого никогда не знал, защищающего свою семью. Перед глазами всплыла картина его собственной недавней схватки с Тенями, готовыми поглотить Лиару, и теперь он понимал, что та внутренняя ярость, сокрушающая сила внутри него – это было наследие отца, его сила текла в крови Николая.

"Я чувствовала в тебе дар твоего отца с самого рождения. Именно поэтому я приняла самое тяжёлое решение в своей жизни – спрятать тебя там, где Моргар не сможет найти. В самом дальнем мире, где плотность Потока настолько мала, что даже я с трудом чувствую его присутствие. Да, это не самый лучший мир, он полон противоречий и несправедливости, но здесь ты точно будешь в безопасности.

Оставляю тебя здесь, потому что я должна предупредить других Хранителей. Если ты читаешь это письмо… значит, мне это не удалось и я не смогла вернуться за тобой. Значит, Моргар нашёл меня раньше.

Никсус, мой любимый сын, знай – я горжусь тобой. Горжусь уже тем, что ты смог найти свой путь к истине, несмотря на все преграды. Я верю, что ты станешь достойным Хранителем и продолжишь дело своего отца. Ты – наша надежда, наше будущее.

С любовью,

Твоя мать,

Эйлин"

Внизу страницы был торопливо приписан адрес:

"В твоём мире есть Хранитель – Михаил Северов. Его дом находится в горах Алтая. Найди его – он поможет тебе вернуться и завершить то, что начал твой отец."

Ниже от руки была нарисована простая карта, где искать убежище Хранителя. Судя по ней, главным ориентиром была гора Белуха.

Николай медленно сложил письмо. Алтай… Он достал телефон, открыл карту и проложил маршрут. Судя по ней ему предстояло преодолеть больше четырех тысяч километров, причем последний участок пути около 50 км по долине реки и горам. Учитывая наступавший декабрь, путь казался нелегким, но ждать Николай не мог.

Теперь всё встало на свои места: и его необъяснимое чувство чужеродности в этом мире, и внезапно проявившийся дар, и то, почему именно его призвали в мир Потока. Он был рождён для этого. Кровь Алариса текла в его жилах, а значит…

Значит, пришло время завершить то, что начал его отец. Николай посмотрел на себя в зеркало заднего вида. Где-то там, в невообразимой дали, в горах Алтая, его ждал человек, который мог помочь ему вернуться. Четыре тысячи километров – это немало. Но для того, кто прошёл через Лес Шёпотов и Пустоши Забвения, это всего лишь ещё одно испытание на пути к цели.

Он завёл двигатель. Предстояло вернуться домой, привести в порядок дела, собрать вещи и подготовиться к долгому путешествию. Но теперь у него была цель. И имя – Никсус, сын Алариса и Эйлин, наследник великого Мастера Потока.

Глава 6. Подготовка к дороге

Николай сидел за кухонным столом, разложив перед собой записную книжку с контактами клиентов. Девять заказов на ближайшие три месяца – печи, камины, небольшой ремонт. За годы работы он ни разу не подводил клиентов, и сейчас мысль о том, что придётся нарушить данное слово, была неприятной. Он набрал номер своего старого друга Сергея.

– Серёга? Привет. Слушай, нужно встретиться. Важное дело есть.

Через час они сидели в небольшой кофейне недалеко от дома. Сергей, коренастый мужчина лет сорока пяти, с которым они не раз работали вместе на сложных объектах, внимательно слушал, изредка хмурясь.

– Погоди-погоди, – перебил он наконец. – Ты хочешь, чтобы я взял все твои заказы и клиентов? Вот так просто? А сам куда?

– На Алтай.

– Куда? – Сергей чуть не поперхнулся кофе. – Коль, ты чего? Какой Алтай? У тебя же все заказы расписаны, клиенты постоянные…

Николай медленно покрутил чашку.

– Серёг, я понимаю, как это звучит. Но мне правда нужно уехать. Это… – он запнулся, подбирая слова, – это связано с моими родителями. Я наконец-то нашёл след.

– След? После стольких лет? – Сергей недоверчиво покачал головой. – И ради этого ты всё бросаешь?

– Я знаю, что это выглядит безумием. Но… – Николай посмотрел другу в глаза. – Я должен это сделать. И мне очень нужна твоя помощь. Ты единственный, кому я могу доверить своих клиентов.

Сергей долго молчал, разглядывая старого друга.

– Что-то случилось, да? Что-то серьёзное?

– Да. Но я не могу объяснить. Пока не могу. Может быть, когда-нибудь расскажу, но не сейчас. Просто… поверь мне, ладно?

– Ладно, – Сергей вздохнул. – Давай свой список. Разберёмся.

Следующий час они потратили на обсуждение каждого заказа. Николай подробно описывал особенности каждого объекта, привычки клиентов, что уже сделано и что предстоит. Сергей записывал, иногда уточняя детали. Наконец папка с документами перекочевала в его портфель.

– Спасибо, – Николай пожал другу руку. – Я твой должник.

– Вернёшься – рассчитаемся, – проворчал Сергей. – И это… береги себя там, ладно?

Из кофейни Николай отправился прямиком в нотариальную контору. Прохлада офиса и запах бумаг создавали странный контраст с его взбудораженным состоянием. Молодая женщина-нотариус с любопытством посмотрела на него, когда он объяснил цель визита.

– Завещание? В вашем возрасте? – она явно удивилась, но тут же приняла профессиональный вид. – Конечно, это ваше право. Какие распоряжения?

– В случае моей смерти… всё имущество – квартиру, машину, счета, всё, что у меня есть – детскому дому номер два.

– Родственники есть?

– Нет.

Она кивнула и начала заполнять бумаги. Николай смотрел, как её пальцы быстро двигаются по клавиатуре, превращая всю его жизнь в сухие юридические формулировки. Что-то успокаивающее было в этой формальной процедуре – словно, разобравшись с прошлым, он освободил себя для будущего.

Дома Николай достал с антресолей старый походный рюкзак. Когда-то, будучи женатым, его жена Вика увлекала его ходить в небольшие походы и пару раз они даже выбирались на более серьезные вылазки с друзьями. Рюкзак был наследием того времени.

Он методично раскладывал вещи на полу, тщательно обдумывая каждый предмет. В первую очередь на дно рюкзака отправился плащ Хранителей. Вряд-ли он скоро пригодится, но забрать его он обязан. Следом пошли более практичные вещи. Тёплая зимняя куртка – ночи в горах холодные. Смена белья. Аптечка. Документы. Немного наличных. Банковские карты – пока они работают, деньги будут, но полагаться только на них нельзя. Ноутбук? Нет, слишком тяжёлый, хватит телефона. Зарядные устройства. Powerbank.

В углу шкафа пылился старый армейский нож, – подарок кого-то из клиентов. Николай повертел его в руках и положил в рюкзак. Компас. Карта – на всякий случай, хотя есть навигатор в телефоне. Фонарик. Спички в герметичной упаковке…

Ожерелье Лиары он долго держал в руках, поглаживая камень, затем одел его на шею – так будет спокойнее.

Он остановился, оглядывая комнату. Странно было осознавать, что, возможно, видит её в последний раз. Здесь прошло столько лет… Взгляд упал на фотографию на стене – групповой снимок воспитанников детского дома. Он снял её с крючка и долго разглядывал худого мальчишку с настороженным взглядом. Теперь он знал, почему всегда чувствовал себя другим. Фотографию он вернул на стену. Это была прошлая жизнь, а впереди его ждала совершенно новая.

Казалось, всё было готово, но что-то всё ещё тревожило его. Осматривая комнату, Николай поднял глаза к потолку и усмехнулся. Порывшись в кладовке, он нашёл старый шпатель и пакетик с сухой шпаклёвкой. Тщательно развёл смесь, примостил стремянку и аккуратно, как делал это сотни раз для своих клиентов, заделал трещину на потолке над своей кроватью, встречавшую его каждое утро уже который год. Спустившись со стремянки, он с удовлетворением оглядел свою работу. Теперь действительно всё.

Николай достал телефон и открыл приложение с расписанием поездов. Пора было купить билет. Впереди его ждала дорога длиной в тысячи километров, но сейчас он чувствовал удивительное спокойствие.

Глава 7. Дальний путь

Ночным поездом Николай добрался до Москвы. Утренняя Москва встретила его холодным ветром и мелким снегом, больше напоминающим ледяную крупу. До отправления поезда до Бийска оставалось несколько часов, и он решил не сидеть на вокзале, а пройтись по окрестностям, размять ноги перед долгой дорогой. Рюкзак он оставил в камере хранения – старый добрый походный друг теперь весил прилично.

Казанский вокзал возвышался над площадью башней с остроконечным шпилем, чем-то отдаленно напоминавшей древний терем. Николай невольно залюбовался причудливой архитектурой – он бывал уже здесь раньше, он никогда не обращал на неё внимания. Может быть, потому что теперь, после знакомства с миром Потока, он стал острее чувствовать красоту? Или просто знание о том, что он, возможно, видит это всё в последний раз, заставляло внимательнее вглядываться в детали?

Несколько часов пролетели незаметно. Он бродил по улицам, наблюдая за спешащими по своим делам людьми, и думал о том, как удивительно устроен этот мир – обычный, без явного присутствия Потока, но всё-таки по-своему прекрасный. Интересно, видела ли его мать, Эйлин, эту красоту, когда принесла его сюда? Или для неё этот мир был просто самым дальним и безопасным укрытием?

Когда объявили посадку на поезд до Бийска, Николай уже стоял на перроне с рюкзаком за плечами. Нашёл своё купе – второе от начала вагона – и принялся устраиваться. Верхняя полка, самая удобная для того, кто путешествует один: можно лежать, глядя в окно, и думать.

Первой в купе зашла женщина лет тридцати пяти с девочкой лет двенадцати

– Здравствуйте, – улыбнулась она. – Мы, кажется, соседи на ближайшие дни. Я Марина, а это Света.

Девочка серьёзно кивнула, прижимая к груди плюшевого зайца и повторила за матерью, – Здравствуйте, я Света. А вас как зовут?

– Николай, – представился он в ответ, и улыбнувшись добавил для девочки, – можно дядя Коля.

Последним, уже перед самим отправлением поезда, появился молодой человек с объёмным рюкзаком, который едва протиснулся в дверь купе.

– Всем привет! Андрей, – он пожал руку Николаю и кивнул Марине. – О, да тут, я смотрю, целая экспедиция собирается? – он указал на рюкзак Николая, явно походной конструкции.

– Можно и так сказать, – улыбнулся Николай. – На Алтай, к Белухе.

– Серьёзно? – оживился Андрей. – Я тоже в те края, только на турбазу "Высотник", это немного в стороне. А вы там раньше бывали?

– Нет, первый раз.

– В одиночку? В декабре? – Андрей присвистнул. – Рискованно. Я вот уже третий раз еду, но всегда с группой. Там же погода непредсказуемая, особенно в это время года.

Поезд тронулся, и разговор прервался – все занялись распаковкой вещей первой необходимости, устройством своих мест. Девочка с любопытством разглядывала пейзаж за окном, пока мать доставала из сумки бутерброды и термос.

– Может, чаю? – предложила она попутчикам. – У меня в термосе хорошая заварка на травах.

Николай сходил к проводнице за кружками с кипятком и за чаем разговор возобновился. Андрей оказался опытным туристом и с удовольствием делился информацией:

– От Бийска сначала нужно добраться до села Тюнгур. Для меня это почти конечная точка маршрута. А для тебя – основная точка старта. Там есть турбазы, можно переночевать, подготовиться. А дальше уже как планируешь, хотя в это время года наверное только на снегоходах. Сейчас многие тропы может занести снегом.

– А долго до этого Тюнгура добираться? – больше из любопытства спросила Марина.

– Часов восемь на машине, если погода хорошая. Есть рейсовый автобус, но он ходит редко. Лучше договариваться с местными – они возят туристов.

Николай внимательно слушал, мысленно прикидывая маршрут. Судя по карте из письма матери, дом Хранителя находился где-то недалеко от группы небольших горных озер, не доходя до самой Белухи. Может быть, повезло, что он встретил Андрея – тот явно хорошо знал эти места.

Вечером, когда Света уже спала, а Марина готовилась ко сну, они с Андреем вышли в коридор, чтобы не мешать ей. Они просто стояли, глядя в темноту за окном, ожидая, когда Марина разрешит им вернуться.

– Слушай, нам по сути по пути? – неожиданно предложил Андрей. – У меня договоренность с водителем, который меня повезёт. Могу узнать, возьмёт ли он ещё одного пассажира. Всё-таки ты впервые в этих местах.

Николай задумался. С одной стороны, ему не хотелось привлекать лишнее внимание к своей поездке. С другой – Андрей прав, в одиночку в горах в это время года действительно опасно.

– Спасибо, – кивнул он. – Я подумаю.

Три дня в поезде тянулись медленно. Николай много времени проводил на своей полке, глядя в окно на проплывающие мимо города и деревни, бескрайние заснеженные поля, тёмные массивы лесов. Иногда он доставал письмо матери, перечитывал его, пытаясь представить, какой она была. Что чувствовала, оставляя его? Успела ли предупредить других Хранителей?

По ночам ему снилась Лиара. Он видел её лицо, освещённое мягким сиянием Потока, слышал её голос, объясняющий принципы управления Потоком. Просыпаясь, он каждый раз пытался нащупать хотя бы слабый отголосок той силы, что текла в нём в мире Потока, но чувствовал только пустоту.

На второй день Света, осмелев, начала расспрашивать его о горах. Почему именно туда? Что он хочет там найти? Николай отвечал уклончиво, но девочка оказалась на удивление проницательной.

– Дядя Коля, вы кого-то ищете, да? – спросила она вдруг. – У вас глаза грустные, когда вы в окно смотрите. Так всегда бывает, когда кто-то кого-то ищет.

Марина попыталась одёрнуть дочь, но Николай только улыбнулся:

– Да, ищу. Очень важного для меня человека.

– Найдёте, – уверенно сказала девочка. – Если очень хотеть, всегда можно найти.

В её словах была та детская мудрость, которая иногда оказывается глубже всех взрослых рассуждений. Николай почувствовал, как внутри разливается тепло – первый раз за все эти дни.

К концу путешествия он всё-таки решил принять предложение Андрея – вместе добираться до Тюнгура. Они обменялись телефонами и договорились встретиться на автовокзале Бийска в 8 утра на следующий день.

Когда состав наконец начал замедлять ход, подъезжая к конечной станции, Николай почувствовал, как внутри нарастает волнение. Это была только первая часть пути, самое простое. Дальше начиналось настоящее путешествие – в горы, навстречу неизвестности, туда, где, возможно, его ждали ответы на все вопросы.

Он забросил рюкзак на плечо и в последний раз окинул взглядом купе, ставшее ему домом на эти три дня. Марина с дочерью уже вышли, Андрей возился со своим рюкзаком.

– Ну что, – сказал тот, – готов к настоящим приключениям?

Николай кивнул. Он был готов. Более чем готов.

Глава 8. Дорога в горы

Небольшая гостиница на окраине Бийска встретила Николая тишиной и теплом. После трёх дней в поезде возможность принять горячий душ и выспаться в нормальной кровати казалась настоящей роскошью. Но сон не шёл. Он долго лежал, глядя в потолок и прислушиваясь к редким звукам проезжающих машин за окном. Где-то там, в горах, его ждали ответы на все вопросы. Или новые загадки?

Ближе к полуночи он снял ожерелье Лиары и долго вертел его в руках. Камень оставался холодным и безжизненным, но само прикосновение к нему придавало уверенности. Николай представил, как она сейчас, должно быть, тренирует новых Хранителей, рассказывает им о балансе Потока, учит чувствовать его течение… Интересно, вспоминает ли она о нём?

Утро выдалось морозным и ясным. Николай приехал на автовокзал заранее, за полчаса до назначенного времени, но Андрей уже был там – стоял возле серебристого УАЗ Патриота и о чём-то беседовал с крепким мужчиной в камуфляжной куртке.

– А, вот и наш попутчик! – махнул рукой Андрей. – Знакомься, это Михалыч, он нас повезёт. А это Николай, тот турист-одиночка, про которого я рассказывал.

Водитель – коренастый, с обветренным лицом и цепким взглядом – окинул Николая внимательным взором.

– К Белухе, значит? – он хмыкнул. – В одиночку, в декабре? Ну-ну.

В его голосе явно слышалось сомнение, но расспрашивать он не стал. Только добавил:

– Ждём ещё одного, и поедем.

Четвёртым пассажиром оказался молодой парень – Дима, научный сотрудник из Новосибирска, направлявшийся на метеостанцию. Он почти сразу уткнулся в планшет с какими-то графиками, лишь изредка поднимая голову, чтобы взглянуть на дорогу.

Первые часы пути прошли относительно легко. Дорога была асфальтированной, машина шла хорошо. Михалыч оказался на редкость молчаливым водителем, лишь изредка отпуская короткие комментарии о местных достопримечательностях. Зато Андрей с удовольствием рассказывал о своих предыдущих поездках в эти места.

После полудня, когда они уже свернули на Чуйский тракт, погода начала портиться. Небо затянуло серой пеленой, и вскоре повалил снег – сначала редкий, потом всё гуще. Видимость упала, и Михалыч сбросил скорость.

– Не нравится мне это, – проворчал он, вглядываясь в белую круговерть за лобовым стеклом. – Если так пойдёт, можем не успеть до темноты.

Дорога становилась всё сложнее. После того как свернули с тракта на грунтовку, машину начало потряхивать на ухабах. Снегопад усилился, и теперь впереди была видна только узкая полоса, освещённая фарами. По обеим сторонам дороги темнели смутные силуэты елей, припорошенные свежим снегом.

Они дважды останавливались – размяться и перекусить. Во время второй остановки Николай отошёл немного в сторону от дороги. Снег глушил все звуки, создавая иллюзию полной оторванности от мира. Где-то там, в этой белой пустоте, среди гор, его ждал человек, который мог помочь ему вернуться. Но как его найти?

В Тюнгур добрались затемно. Свет редких фонарей едва пробивался сквозь снегопад, но Михалыч уверенно вёл машину по заснеженным улицам к турбазе.

– Ну вот, – сказал он, глуша мотор. – Добрались всё-таки. Дальше сами.

Турбаза, оказалась комплексом небольших деревянных домиков. В окнах административного корпуса горел свет, и там их встретила немолодая женщина – администратор Галина Петровна.

– Номера есть, не беспокойтесь, – сказала она, листая журнал регистрации. – В это время года у нас не многолюдно.

Когда формальности были улажены, и остальные разошлись по своим домикам, Николай задержался у стойки администратора.

– Скажите, – начал он как можно более непринуждённо, – а вы случайно не знаете человека по имени Михаил Северов? Он вроде бы живёт где-то в этих местах, возможно отшельником…

Галина Петровна подняла на него внимательный взгляд:

– Северов? – она нахмурилась, словно пытаясь что-то вспомнить. – Был такой, да. Жил в верховьях, у Малого озера. Странный человек… Только он уже года три как пропал.

– Как пропал? – у Николая внутри всё похолодело.

– Да вот так. Раз в месяц обычно спускался в село за продуктами. А потом перестал появляться. Егеря к его избушке ходили – пусто. Вещи на месте, а человека нет. Решили – может, в горах что случилось. Искали, да не нашли…

Николай почувствовал, как земля уходит из-под ног. Неужели всё зря? Он проделал весь этот путь только для того, чтобы узнать, что единственный человек, способный помочь ему, исчез?

– А избушка его… – начал он.

– И не думайте даже! – отрезала Галина Петровна. – В такую погоду в горы – чистое самоубийство. Весны дождитесь, если уж так надо.

Она помолчала и добавила уже мягче:

– Идите отдыхайте. Утро вечера мудренее.

Николай медленно брёл к своему домику. Снег скрипел под ногами, а в голове крутилась одна и та же мысль: "Не может быть, чтобы всё было напрасно. Должен быть какой-то знак, какая-то подсказка…"

Он достал письмо матери и ещё раз внимательно перечитал его. Карта была нарисована уверенной рукой – значит, Эйлин хорошо знала эти места. Или получила информацию от кого-то, кто знал их хорошо.

А что, если исчезновение Северова не случайно? Что, если это как-то связано с Моргаром? От этой мысли по спине пробежал холодок. Но если так, значит, он на верном пути. Значит, надо искать дальше.

Он долго сидел у окна, глядя на падающий снег и размышляя. План начинал складываться. Для начала надо найти кого-нибудь из местных старожилов, кто мог знать Северова. Расспросить о нём подробнее. А потом… потом будет видно.

В конце концов, он ведь уже научился находить путь там, где его, казалось бы, нет. И сейчас найдёт. Должен найти.

Глава 9. В поисках отшельника

Утро началось с отказа. Николай сидел в небольшой столовой турбазы, когда к его столику подсел пожилой егерь, которого ему порекомендовала Галина Петровна.

– Нет, – покачал головой Степан Ильич, выслушав просьбу. – Не возьмусь я вас туда везти. Во-первых, погода – сами видите какая. А во-вторых, что вы там найти хотите? Три года прошло. Там уже всё занесло, заметало не раз.

Николай молча достал карту, нарисованную матерью, и положил перед егерем. Тот долго всматривался в чёткие линии, в пометки у маленьких озёр.

– Хм… – протянул он наконец. – А ведь верно нарисовано. Точно. Кто рисовал-то?

– Человек, который хорошо знал эти места, – уклончиво ответил Николай.

Степан Ильич ещё раз посмотрел на карту, потом перевёл взгляд на Николая:

– Ладно, скажу вам вот что. Есть тут один человек – Витя Лебедев. Он раньше с Северовым дружил, продукты ему возил иногда. Может, он согласится. Только учтите – дорого возьмёт.

К полудню Николай уже сидел в маленькой мастерской на окраине поселка. Виктор оказался крепким мужчиной лет сорока, с умными глазами и обветренным лицом. Он неторопливо курил, разглядывая карту.

– Значит, к Михалычу хотите? – спросил он наконец. – Зачем?

– Нужно.

– Всем что-то нужно, – хмыкнул Виктор. – Только не все готовы в такую погоду в горы переться. – Он помолчал. – Ладно. Довезу до развилки у Чёрного ручья. Дальше на снегоходе не пройти – склон слишком крутой. Оттуда пешком километра два, может, чуть больше. Справитесь?

Николай кивнул.

– Тогда так: выезжаем завтра в семь утра. С собой только самое необходимое. И одежда… – он критически осмотрел Николая. – Есть вещи посерьезнее?

Через час они уже были в местном магазине, где Виктор придирчиво выбирал для Николая тёплые носки, обувь, особые рукавицы и ещё какие-то мелочи, которые, по его словам, могли спасти жизнь в горах.

Ранним утром, когда поселок ещё спал под свежевыпавшим снегом, они встретились у дома Виктора. Снегоход был уже готов к поездке. Николай забросил свой рюкзак в небольшие сани-волокуши, пристегнутые сзади, и уселся за спиной водителя.

Первый час пути они двигались по относительно ровной местности. Снегоход уверенно шёл по глубокому снегу, оставляя за собой ровный след. Потом начался подъём. Лес становился гуще, приходилось маневрировать между деревьями. Несколько раз они останавливались – Виктор сверялся с картой, осматривал местность.

К полудню они добрались до небольшой поляны у крутого склона. Снегопад прекратился, и сквозь редкие облака даже проглядывало солнце.

– Всё, дальше сами, – сказал Виктор, глуша мотор. – Видите тропу? – он указал на едва заметную просеку между деревьями. – Держитесь её. Через километр будет развилка – там направо. Избушка стоит в ложбине у озера. Правда, найти её сейчас непросто будет – снегом, поди, по крышу занесло.