Формула выживания
Размер шрифта: 13
Выражаю искреннюю благодарность исследовательской группе «Неман» и, персонально, Чёрному, за предоставленные материалы и помощь в работе над книгой.
Автор.
Зона – это я, а я – это зона.
Сталкер.
Пролог
Это был обычный ничем не примечательный вечер, к тому же довольно пасмурный. Низкие рваные облака царапали крыши домов, моросил мелкий нудный дождь. В такую погоду лучше сидеть дома. Именно об этом подумал невысокий сутулый человек, сходя со ступенек троллейбуса: пожалев, что не взял зонтик, он поднял воротник куртки, перекинул через плечо ремень сумки. Сумка была довольно тяжелой – придерживая ее, человек медленно, словно нехотя, побрел к центральной аллее Городского парка.
Здесь было сыро и пустынно, прохожих почти не было. Он сам выбрал это место, надеясь на то, что в вечерний час здесь будет много народа. Дождь спутал все его карты. На секунду его охватил страх, человек остановился. Повернуть обратно?
Он не повернул. Знал, что уже не может уйти, не может передумать, всё зашло слишком далеко. Хочет он того или нет, но теперь придется идти до конца. Если всё пройдет нормально, – во что ему очень хотелось верить, – то уже через два часа он будет на пути к Москве. Там пять часов ожидания, и долгий полет до Нью-Йорка. Он всегда мечтал побывать в Америке. Теперь он не просто там побывает – он будет там жить.
Быстро темнело, свет одиноких фонарей казался на редкость зловещим. Вот и оговоренное место – замедлив шаг, человек огляделся. Похоже, его ещё нет. Странно, раньше он никогда не опаздывал…
От высокого дерева отделилась темная фигура. Человек вздрогнул, затем облегченно перевел дух. Это он…
– Вы заставляете себя ждать, профессор, – холодно сказал подошедший мужчина. Он был одет в черный плащ, в правой руке держал большой серый кейс. – Мы договаривались на восемь.
– Простите, я задержался… Не мог раньше, ещё не все ушли. Меня могли заметить.
– Вы принесли его? – незнакомец говорил с едва заметным акцентом, можно было понять, что русский язык не является для него родным.
– Да… – он неловко протянул сумку.
– Покажите…
Пришлось расстегнуть сумку. В ней лежал небольшой зеленый ящичек.
– Откройте! – потребовал иностранец.
Профессор расстегнул защелки, открыл ящичек.
В руке человека в плаще вспыхнул фонарик. Посветив в сумку, он сам закрыл ящичек, потом застегнул «молнию» и потянул сумку к себе.
– А деньги? – трясущийся от страха профессор побоялся выпустить ее из рук. В ней – его будущее.
– Вот они, – иностранец продемонстрировал кейс. – Миллион наличными, как договаривались. Будете пересчитывать? – по его губам скользнула едва заметная презрительная усмешка.
– Я хочу посмотреть… – профессор потянул к себе кейс, продолжая удерживать ремень сумки. Щелкнув замком, открыл крышку. В кейсе ровными рядами лежали тугие долларовые пачки.
– Сотенные купюры, как вы просили, – произнес иностранец, забирая из его рук сумку. – Мы всегда выполняем свои обязательства.
– Да, конечно… – профессор торопливо захлопнул кейс. – Я пойду?
– Всего хорошего. Было приятно с вами работать… – повернувшись, человек в плаще перекинул ремень сумки через плечо и неторопливо пошел прочь.
Теперь надо было торопиться, до рейса на Москву оставалось меньше двух часов. Чувствуя приятную тяжесть кейса, профессор быстро засеменил назад, то и дело оглядываясь по сторонам. Не хватало еще, чтобы его сейчас ограбили…
Шагая к выходу из парка, он с радостью думал о том, что отныне все в его жизни будет совсем по-другому. Виза получена, билеты куплены, а теперь есть и деньги – он крепче сжал ручку кейса. Он знает, как ими распорядиться. У него будет всё – большой добротный дом, собственная лаборатория. Да, ему придется проститься с темой, которой отданы все последние годы. Но, может, это и к лучшему? Ведь все равно у него не было никаких шансов опубликовать результаты своих работ. Зато теперь он сможет реализовать все свои старые задумки. Ведь были они у него, были…
Выйдя из парка, он облегченно вздохнул. Всё, теперь совсем просто. Дойдя до шоссе, призывно махнул рукой, останавливая такси. Скрипнув тормозами, машина послушно прижалась к обочине…
У него действительно все получилось, его не обманули. Сидя на заднем сиденье машины, профессор прижимал к груди кейс и думал о том, что сделал правильный выбор. Сейчас он приедет домой, переоденется, возьмет свои вещи и отправится в аэропорт. Ах, да, надо еще упаковать деньги. Будет очень неприятно, если их обнаружат при досмотре багажа.
Не обнаружат – он улыбнулся, подумав о том, что хорошо все продумал. Накладок не будет.
Приехали… Рассчитавшись с таксистом, он выбрался из машины и быстро посеменил к дому, стараясь побыстрее укрыться от все усиливающегося дождя. Добежав до подъезда, облегченно вздохнул, торопливо поднялся на свой этаж. Трясущейся рукой достал ключ.
Тихие мягкие шаги… Рывком обернувшись, профессор увидел спускавшегося с верхнего этажа человека. Невысокий и худощавый, в кожаной куртке и кожаной же кепке. А в руке…
В руке у незнакомца был нож. Он возник ниоткуда, блеснув сталью отточенного лезвия. Глаза незнакомца были холодными и суровыми.
Профессор пытался защищаться – прижался к двери, закрылся кейсом, с ужасом думая о том, что этот человек непременно отберет деньги. Так оно и случилось – незнакомец ухватился за кейс, рванул его на себя. А спустя мгновение пришла боль…
Он не видел момента удара. Боль пришла неожиданно, внезапно. Вгрызлась в грудь, ледяной иглой пронзила сердце. Тихо вскрикнув, профессор с недоумением посмотрел в глаза стоявшему перед ним человеку. И медленно осел на холодный бетонный пол, уже понимая, что все-таки его обманули…
Глава первая
Артефакт
Я увидел ее сразу же, как только она вышла из переулка. Помахал ей букетом роз, она ответила улыбкой и взмахом руки. Подошла к пешеходному переходу, остановилась, дожидаясь зеленого света. И побежала мне навстречу…
А потом все кончилось. Визг тормозов, глухой удар. Выпавший из руки букет, ставшие внезапно ватными ноги – я шел к ней, уже понимая, что случилось непоправимое. Кровь на асфальте, возгласы людей. И ее глаза – удивленные, непонимающие. Полные боли. Опустившись на колени, я взял ее за руку.
– Оля…
Ее пальцы тихонько сжались – и расслабились. Лишь потускневшие безжизненные глаза продолжали смотреть в издевательски голубое весеннее небо…
Вздрогнув, я приподнялся, открыл глаза. Несколько секунд сидел на кровати, приходя в себя, потом бессильно опустился на подушку. Все тот же проклятый сон…
На стене мерно тикали часы – пятый час утра. За окном барабанили по подоконнику дождевые капли. Я медленно перевернулся на другой бок, устало вздохнул. Какое-то время лежал, вслушиваясь в шум дождя и думая о том, что прошло уже три года, а я все никак не могу ее забыть. Не отпускает она меня. Или я ее? Какая разница… Бессмысленно все, глупо. Я просто перехожу изо дня в день – без цели, без желаний…
Очевидно, я все-таки задремал. Когда проснулся вновь, тучи уже разогнало, за окном весело пели птицы. Стрелка на часах подползала к девяти утра. Наморщив лоб, попытался вспомнить, какой сегодня день – среда или четверг? Четверг. Вчера приходил Денис, мы немного выпили. Потом Денис отправился домой, а я до двух часов ночи сидел за столом с блокнотом и карандашом, пытался работать. Но работа почему-то не шла – в том, что получалось, не было души. В итоге я даже не стал переносить эскизы на компьютер – не было смысла. Спать лег в самом скверном настроении, потом этот сон…
Пора было вставать. Поднявшись, я прошлепал в ванную, взглянул на себя в зеркало. Увиденное мне не понравилось – темные круги под глазами, заросший щетиной подбородок. Всклокоченные волосы. Хотел было побриться, потом передумал. Пусть отрастает…
Сразу после завтрака я отправился на работу. До центрального универмага, на втором этаже которого находилась моя мастерская, было не больше пятнадцати минут пути. Я всегда любил эти минуты – они позволяли настроиться на работу, собраться с мыслями.
Через неделю у Дениса день рождения, а перстень-печатка, который я хотел ему подарить, все еще не доделан. Работы на несколько часов, да все как-то руки не доходят – то один заказ, то другой. Надо постараться закончить его в ближайшие дни – нехорошо, если потом придется торопиться, спешка всегда сказывается на качестве.
На ступеньках крыльца универмага прохаживался Борис – наш охранник. Точнее, сотрудник службы безопасности. Три года назад он пришел к нам еще совсем молоденьким парнишкой, только-только отслужившим в армии. Закончил какие-то курсы, и вот уже который год работал в нашем универмаге. За эти годы он заметно окреп, приобрел солидности. В его взгляде появилась хозяйская властность.
– Привет, Борисыч! – поздоровался я.
– Здорово, Егор! – он несколько лениво пожал мне руку. – Вчера тебя Лена спрашивала.
– Я зайду к ней. Она уже пришла?
– Да…
Лена работала на первом этаже, в отделе электротоваров. Перед тем, как подняться к себе, зашел к ней.
– Привет, Ленусик! – поприветствовал ее я. – Искала?
– О, Егор! – обрадовалась она. – Да, дело у меня к тебе. Галю помнишь, Лазареву?
– Помню, – кивнул я.
– Она замуж выходит, им колечки надо на свадьбу. Сделаешь? Так, чтобы не слишком дорого?
– Не слишком дорого – это как? – поинтересовался я. Потом добавил: – Ладно, пусть сама подойдет, посмотрим. Я ведь должен знать, что именно ей нужно. Лучше, если подойдет с женихом.
– Тогда они завтра зайдут, хорошо?
– Хорошо, – согласился я и направился к лестнице.
* * *
День был поистине чудесен. Еще ночью лил дождь, но с утра тучи рассеялись, выглянуло солнце. Город, вымытый дождевыми струями, выглядел очень чистым и опрятным. Пели в кронах деревьев птицы, радовались наконец-то пришедшему теплу люди. С детских площадок доносились смех и крики детей.
И лишь один человек в этот день не разделял общей радости. Едва не расталкивая прохожих, он почти бежал по тротуару, то и дело испуганно озираясь. Он был уже немолод, лысоват. Одет в легкую джинсовую куртку и серые, пузырящиеся на коленях, брюки. Вот он в очередной раз оглянулся, сделал еще несколько шагов – и замер, как вкопанный.
Навстречу ему спокойно и неторопливо шел высокий плотный человек в черной кожаной куртке. И было в его лице что-то такое, от чего встречные прохожие невольно уступали ему дорогу.
На лице лысоватого мужчины отразилось отчаяние. Он снова оглянулся, потом опять взглянул на человека в кожанке. Затем, решившись, бросился через дорогу. Перебежав, быстро пошел по противоположной стороне улицы, временами сбиваясь на бег. Вот он в очередной раз побежал – и остановился, увидев идущую ему навстречу высокую светловолосую девушку в длинном черном плаще и сапогах на высоком каблуке. Придерживая перекинутую через плечо сумочку, девушка шла, победоносно улыбаясь. Встретившись с ней взглядом, беглец затравленно огляделся, потом бросился к находившемуся в двух десятках шагов от него зданию универмага.
Вбежав в магазин, он остановился, его заметно трясло. Нужно бежать, нужен запасной выход Туда! Он бросился к черному ходу, и почти сразу столкнулся с третьим преследователем.
Им оказался мужчина лет сорока пяти – с проседью в волосах, с застывшей на лице маской властности. На нем был строгий костюм с галстуком и темный серый плащ.
– Ну будет вам, Сергей Викторович, – спокойно произнес он. – Отдайте ее.
– Нет… – беглец покачал головой и испуганно попятился. Оглянулся – к нему уже шла девушка в темных одеждах. Она все так же издевательски улыбалась, каблучки ее сапог отчетливо стучали по полу.
Отрезанный от выходов, он смахнул дрожащей рукой выступившие на лбу капли пота. Затем вдруг снова бросился бежать, увидев сотрудника службы безопасности магазина – его единственный шанс на спасение. Подскочив к нему, схватил охранника за руку:
– Помогите мне! Пожалуйста, помогите!
– Тише, тише! – осадил его охранник. – В чем дело?!
К нему тут же подошел мужчина в сером плаще. Извлек из кармана красные «корочки», раскрыл и показал охраннику.
– Полковник Алексеев, федеральная служба безопасности. Все в порядке, это наш клиент.
– Он лжет! – закричал беглец и бросился прочь. По лестнице взбежал на второй этаж, затем остановился, тяжело дыша и лихорадочно оглядываясь.
Ему некуда было скрыться, и он это хорошо понимал. Вот-вот появятся преследователи: осознав это, беглец торопливо снял с шеи цепочку с черным брелком и сунул ее в урну с мусором. Огляделся – не заметил ли кто? Потом подбежал к окну и попытался открыть его.
Он смог открыть внутреннюю раму, когда его одернула одна из продавщиц:
– Мужчина, что вы делаете? Сейчас же закройте!
Не слушая ее, он подергал ручку внутренней рамы – не открывается. Снова побежал прочь, заметался среди прилавков, толкая покупателей.
– Может, хватит?
Оглянулся – человек в сером плаще стоял в двух шагах от него, его взгляд был удивительно холодным.
– Не делайте глупостей, Сергей Викторович. Вам некуда бежать. Отдайте ее, и мы уйдем.
– Нет… – прошептал беглец. – Не верю! Вы все равно меня убьете! – он попятился, потом повернулся и бросился прочь. Подбежал к лестнице, и снова остановился.
Навстречу ему, все так же издевательски улыбаясь, поднималась девица в черном плаще. Он отступил на несколько шагов, лихорадочно огляделся. Бежать было некуда.
Из горла отчаявшегося человека вырвался стон.
– Будьте вы прокляты! – прокричал он и рванулся к окну.
Того, что произошло дальше, не ожидал никто: прикрыв лицо руками, беглец с ходу высадил плечом стекло и бросился вниз…
Первой у разбитого окна оказалась девушка в черном плаще. Глянула вниз – и помрачнела.
Беглец уже никуда не убегал. Он повис на металлическом заборе, из его спины торчали окровавленные заостренные прутья.
– Где он? – рядом с девушкой появился ее седовласый коллега. – О, дьявол!..
– Дарий будет недоволен… – сказал, подойдя к ним и глянув в окно, третий преследователь.
– Обыщите его, – холодно велела девушка. – И побыстрее.
Вокруг погибшего уже собирались люди, стоявшая чуть в стороне бабка испуганно крестилась. Вот к нему подошел человек в сером плаще, показал удостоверение и попросил всех разойтись. Следом появился его напарник в черной куртке, вдвоем они быстро обшарили карманы погибшего.
– Ничего нет? – спросила девушка, подойдя к месту гибели беглеца.
– Он чист. Наверное, успел ее где-то скинуть… – седовласый мужчина почесал затылок.
– Надо уходить, Лара, – сказал человек в черной куртке. – Мы не можем здесь оставаться.
Девушка нахмурилась. Затем нехотя разжала губы:
– Уходим… – она повернулась и быстро пошла прочь.
* * *
Я как раз заканчивал гравировать поздравительную надпись на дорогой золотой зажигалке, когда мимо окошек моей мастерской кто-то пробежал. В магазине бегать не принято – не удивительно, что я подался к окошку, стараясь рассмотреть, кто это там носится сломя голову.
То, что этот человек явно был не в себе, я понял сразу. Дрожащие губы, испуганный взгляд. Порывистые движения. Вот он заметался среди прилавков, снова пробежал мимо меня. Потом на секунду остановился возле урны, мне показалось, что он хочет что-то взять из нее. Но нет – мужчина бросился к окну, попытался открыть его. Распахнул одну половину двойной рамы, его тут же окликнула продавщица. Он отбежал в сторону, потом…
Потом я увидел того, от кого этот человек убегал. Высокий, статный. В сером плаще. Он вышел откуда-то справа, держа руки в карманах и что-то негромко говоря беглецу. Тот что-то сказал в ответ, затем повернулся и побежал. Я сразу понял, куда – там была вторая лестница.
Удрать ему не удалось – было видно, как он остановился, снова начал пятиться. Я не видел, кого он испугался, но в эти секунды мимо меня прошел крепкий мужчина в черной кожаной куртке, его взгляд был прикован к беглецу. Что-то подсказало мне, что этот человек тоже является одним из преследователей.
Вмешиваться в происходящее у меня не было никакого желания. Да, кто-то кого-то ловит – и что с того? Может, милиция работает, или ФСБ. Это не мое дело. Тем не менее, я проводил этого человека взглядом. И вздрогнул, когда отчаявшийся беглец на моих глазах бросился в окно – такого развития событий я никак не ожидал. Послышался звон бьющегося стекла, в окне мелькнули и исчезли подошвы ботинок. Затем у окна появилась девушка лет двадцати пяти, одетая в длинный черный плащ, тут же подошли еще двое: тот самый человек, с которым беглец только что разговаривал, и прошедший мимо меня мужчина в кожаной куртке. Оценив ситуацию, они торопливо направились к лестнице.
Несколько секунд я размышлял над тем, стоит ли мне идти смотреть на это, потом все-таки открыл дверь своей зарешеченной каморки, подошел к окну, глянул вниз. И был неприятно поражен увиденным.
Я ожидал, что выпрыгнувший из окна второго этажа человек отделается переломами. Но все оказалось гораздо хуже – падая, беглец напоролся грудью на заостренные пики забора. То, что он мертв, не вызывало никаких сомнений.
– О, господи! – прошептал кто-то рядом. – Да что же это?!
Это была продавец из отдела тканей, ее возглас вывел меня из ступора. Я отошел от окна, думая о том, что сейчас здесь обязательно появится милиция, будут опрашивать свидетелей. Связываться со всем этим у меня не было никакого желания. Может быть, лучше даже закрыть мастерскую и пойти домой – все спокойнее будет. Да и работа сегодня как-то не идет, клиентов совсем нет. Лучше дома поработаю.
Прихватив свой ноутбук и закрыв дверь мастерской на два ключа, я уже собрался уходить, когда мой взгляд упал на урну – ту самую, возле которой на секунду задержался беглец. Кажется, он хотел из нее что-то взять. А может быть, положить?
Внимание всех находившихся на этаже людей по-прежнему было приковано к окну и к тому, что происходило внизу. Поэтому я спокойно подошел к урне, заглянул в нее. Несколько секунд не видел ничего, кроме мусора, потом взгляд выхватил что-то маленькое, черное, продолговатое. Злясь на себя за то, что делаю, я быстро нагнулся и сунул руку в урну.
И сразу же понял, что не ошибся – это был черный брелок с золотой цепочкой. Еще через мгновение осознал, что это никакой не брелок, а флешка. Осторожно оглянувшись – не видит ли меня кто – я сунул ее в карман и быстро пошел прочь.
Лишь отойдя от универмага подальше, я смог как следует рассмотреть находку. И в самом деле, флешка – карта памяти для компьютера. Очень удобная и практичная вещь, позволяет записывать до нескольких гигабайт информации. На одном таком брелке можно уместить солидную библиотеку. Но что записано на этом?..
Нельзя сказать, что я летел домой, как на крыльях – с некоторых пор я и сам поражался своей флегматичности, своему безразличию ко многим вещам. Да, флешка. Да, именно за ней гонялись те люди, на ней наверняка может быть записано что-то важное. Ну и что? В моей жизни это все равно ничего не изменит…
Дома я сначала напился воды, покурил и только потом открыл свой ноутбук. Освободив разъем флешки от защитного колпачка, вставил ее в приемный порт компьютера.
– Ну и что тут у нас?.. – произнес я, выводя на экран содержимое карты памяти. – Негусто…
На носителе был всего один графический файл, да и тот весьма небольшой. Открыв его, я увидел довольно корявый рисунок.
Это была нарисованная от руки карта. Автомобильная дорога, железная дорога. Указание сторон света, номер километрового столба. Рекламный щит. Отмеченная пунктиром тропинка, обозначенное штриховкой болото. Кособокие надписи «пень» и «поваленное дерево». Наконец, было и самое главное – небольшой крестик со столь же корявой подписью «здесь» и парой близлежащих ориентиров.
– Ну просто «Остров сокровищ»… – пробормотал я, разглядывая рисунок. – Пора бежать за лопатой…
За лопатой я не побежал. Сохранив рисунок на компьютере, распечатал его, потом вынул флешку и бросил ее в стол. Какое-то время сидел, задумчиво разглядывая карту и размышляя о том, что может быть спрятано в этом месте. Это совсем близко – полчаса туда, час там. Тридцать минут обратно.
Больше всего меня удивило то, что у меня еще сохранилось любопытство. Да, можно было просто отнести свою находку в милицию – пусть там разбираются. Может, речь идет о шпионаже или о чем-то подобном, хотя и непонятно, что могло понадобиться шпионам в нашем заштатном городишке. Но можно было съездить и самому. Этот вариант был хорош еще и тем, что за то время, пока я буду искать клад, того бедолагу снимут с забора, заменят разбитое стекло, да и вообще уберут все следы происшествия. Милиция тоже сделает свою работу, и, когда я приеду, все уже вернется в свою колею. Все равно там сейчас работы не будет…
Двадцать минут спустя я уже ехал по загородной трассе, сидя за рулем своей верной «девятки» и вглядываясь в километровые столбы. Рядом на сиденье стояла сумка, из нее выглядывала ручка саперной лопатки. Наверное, нормальная лопата была бы предпочтительнее, но в гараже у меня была только такая. Да и не столь это важно – был бы клад, а уж выкопать его я как-нибудь сумею.
Машиной я пользовался редко. Во-первых, мне просто некуда было ездить, даже на работу я предпочитал ходить пешком. Во-вторых, она напоминала мне об Ольге. Я вспоминал, как мы ездили за город, как купались в реке. Вспоминал, как целовались во время наших первых встреч – здесь, в этой самой машине.
Машина осталась, а Ольги не было. Мне не хотелось вновь вспоминать те черные майские дни, поэтому я сосредоточился на километровых столбах. Когда миновал двадцать шестой, сбросил скорость. А вот и рекламный щит…
Отыскать указанное на карте место оказалось совсем легко, я ни разу не сбился с дороги. Тропинка, болото, оказавшееся почти пересохшим. Пень, поваленное дерево – я постепенно углублялся в лес, с удивлением отмечая в себе признаки азарта. Выходит, жив еще, не до конца умер. Осталось во мне что-то от того, прежнего, Егора.
А потом я увидел то самое место. Сосна, рядом муравейник – все точно так, как на карте. И участок очень сочной травы, настолько густой и высокой, что впору было подумать о том, что здесь рассыпали какие-то удобрения. Как раз на том самом месте, где на карте стоял крестик.
Это меня несколько смутило. Если трава так хорошо растет, значит, на нее что-то влияет. Но что – радиация?
Наверное, это могло быть опасно. Но времена, когда я чего-то боялся, давно прошли. Поэтому я лишь огляделся, нет ли кого поблизости, вынул из сумки лопату и принялся за работу.
Слишком глубоко копать не пришлось: едва я снял дерн, как лопата наткнулась на что-то твердое. По звуку – деревянное, пустотелое. Расчистив землю, увидел кусок клеенки, под ней оказался упрятанный в черный целлофановый пакет фанерный посылочный ящик.
Весил он килограммов пять – если там золотишко, то находка весьма солидная. Впрочем, о золоте я подумал так, по привычке. Исключительно потому, что почти каждый божий день имел с ним дело.
Перед тем, как открыть ящичек, я еще раз огляделся, внимательно прислушался. Было очень тихо. Даже слишком тихо – не было слышно даже пения птиц. Не желая тянуть время, поддел лопатой крышку ящика, открыл ее. Заглянул внутрь.
В ящике оказался еще один ящичек, металлический: зеленого цвета, очень аккуратный, с закругленными краями и ручкой на верхней крышке. Сама крышка удерживалась двумя защелками.
Увидев этот ящичек, я окончательно уверился в том, что речь идет о шпионаже либо о краже деталей от какой-то секретной военной техники. Что, в принципе, одно и то же. Уже зная, что увижу какой-нибудь замысловатый прибор, я открыл одну защелку, вторую. Затем медленно откинул крышку.
Нельзя сказать, что я был разочарован. Но мои ожидания действительно не оправдались: в ящичке лежал странный округлый предмет, больше всего напоминавший посеребренную изнутри бронзовую пепельницу. То, что это не золото, я понял сразу.
– И из-за этого весь сыр-бор?.. – пробормотал я и осторожно коснулся пепельницы.
Она оказалась неожиданно холодной – словно ее только что вынули из холодильника. Но тут же нашлось и объяснение этому: возможно, она хранит холод еще с зимы. За зиму как следует промерзла, а нагреться толком еще не успела.
Вынув находку из ящичка, я внимательно осмотрел ее. Весила она порядка четырех килограммов и больше всего напоминала створку морской раковины. Ее нижняя поверхность была неровной, складчатой. Зато внутренняя, посеребренная, блестела, как зеркало. Глянув на свое искаженное вогнутой поверхностью изображение, я еще пару минут повертел находку в руках, потом сунул ее обратно в ящичек и закрыл защелки.
Возможно, «пепельница» представляла какую-то ценность с антикварной точки зрения. Может быть, даже большую. В любом случае, закапывать находку обратно не имело смысла: сунув ящичек в сумку, я вернул на место опустевший деревянный ящик, закрыл его клеенкой, забросал землей и дерном. Очистив лопату от земли, положил ее в сумку, застегнул, насколько смог, «молнию». Перекинул ремень через плечо и отправился к трассе.
Дома я первым делом пообедал, и лишь потом занялся осмотром своей находки. И так же, как в лесу, она не произвела на меня большого впечатления. Была бы золотая, еще куда ни шло. Но это не золото – скорее всего, одна из разновидностей бронзы. На внутренней вогнутой поверхности тонкий слой серебра. Загнутые, волнистые края находки придавали ей некоторое изящество. Одно слово – пепельница…
Использовать эту штуку как пепельницу у меня все же не поднялась рука. Возможно, она все-таки имела какую-то ценность – не зря же ее так прятали. Да и человек из-за нее погиб. К тому же от нее все еще веяло холодом – за те минуты, что я ее разглядывал, она успела покрыться капельками воды. Подумав, я поставил ее на фарфоровое блюдо в сервант, рядом с хрустальной вазой. Получилось довольно красиво. Металлический ящичек вынес на балкон – пусть стоит там. Хорошая штука, может пригодиться для каких-нибудь мелочей.
Прогулка немного улучшила мое настроение. Более того, я вдруг понял, как оформить браслетик, что мучил меня все последние недели. Не желая упускать посетившее меня вдохновения, взял блокнот, карандаш и за каких-то полчаса закончил то, над чем безуспешно бился с конца прошлого месяца. Взглянув на браслет, нарисованный в разных ракурсах, удовлетворенно вздохнул – совсем другое дело. Оставалось лишь воплотить эту штуку в металле, но с этим у меня никогда не возникало особых сложностей. Вот разберусь с последними заказами, доделаю перстенек для Дениса. И засяду за этот браслетик…
На работу я в этот день больше не пошел – в этом уже не было смысла. Стрелка настенных часов подбиралась к часу дня, а в два я все равно уходил домой. Да и за заказами никто сегодня прийти не должен, поэтому совесть моя была чиста. Какое-то время я еще повозился с эскизом для изумрудных сережек, потом прошел в свою домашнюю мастерскую – всю основную работу я делал именно здесь. Во-первых, дома было как-то спокойнее, уютнее, ничто не отвлекало от дела. Во-вторых, здесь был сетевой газ, в универмаге же приходилось пользоваться маленькой горелкой, из-за которой у меня постоянно возникали конфликты с пожарным инспектором. Именно поэтому в универмаге я лишь принимал заказы, занимался гравировкой, каким-то несложным ремонтом. Всем остальным занимался дома, подальше от любопытных глаз.
Весь вечер я посвятил перстню для Дениса. Серебряный, с четырьмя маленькими искусственными рубинами, он смотрелся вполне прилично. Рубины я разместил на черном фоне, для этого пришлось на немного углубленной внутренней части печатки создать искусственную патину. Выглядело все хорошо, я остался доволен своей работой. Теперь оставалось лишь нанести на внутреннюю часть кольца гравировку, но это я уже собирался сделать завтра на работе.
Около девяти вечера, поужинав, я вышел на балкон покурить. Несколько минут стоял, глядя на покачивающиеся рядом вершины деревьев, потом бросил окурок в прилаженную на перила консервную банку и вернулся в дом.
Проходя мимо серванта, я взглянул на «пепельницу» – за работой я совсем забыл про нее. Остановился, открыл стеклянную дверцу. На меня пахнуло холодом.
– Надо же… – озадаченно пробормотал я. Коснулся находки – она была все такой же холодной, ее поверхность покрылась маленькими капельками. В центре чаши даже скопилось немного воды, с четверть чайной ложки. Была вода и на блюде: подняв «пепельницу», я увидел мокрое пятно.
Снова поставив чашу на блюдо, я какое-то время стоял, задумчиво глядя на свою находку. То, что «пепельница» за эти часы совершенно не нагрелась, меня озадачило – это противоречило всем законам физики. Может, сунуть ее в кастрюлю с кипятком?
Идея была неплохая, но что-то удержало меня от такого решения. Закрыв дверцу серванта, я вышел из комнаты, гадая, что же мне делать с этой странной штукой. Было бы неплохо передать ее кому-то, кто во всем этом разбирается. Но кому? Здесь и физика-то толкового не найдешь. Это надо в Москву ехать. Два часа пути – не так долго. Можно будет и съездить. Остановиться у Паши – тот приглашал как-то. Позвонить ему, предупредить. Купить чего-нибудь, чтобы не приезжать с пустыми руками. Жена его, конечно, не будет в восторге от такого визита. Но пару дней потерпит.
Поужинав, я немного посмотрел телевизор. Потом, чувствуя, что глаза уже слипаются, лег спать.
Заснул я не сразу – еще долго лежал, думая о том, какой насыщенный выдался день. Вспомнил того человека, что погиб на острых пиках забора. Плохая смерть, страшная. Сам бы я так не хотел. И неужели он действительно погиб из-за этой странной штуковины?..
Разбудил меня звонок мобильного телефона – сам поставил на восемь. Часа мне вполне хватало на то, чтобы подняться, позавтракать и дойти до универмага. Сев на краю кровати, я зевнул, поежился – прохладно как-то. И тут же заметил, что изо рта идет пар…
Это было уже слишком. Быстро одеваясь, я думал о том, что с этой чертовой находкой надо непременно что-то делать. Для начала хотя бы вынести ее на балкон. С другой стороны, когда начнется жара, иметь такую штуку даже полезно…
Шутка меня не вдохновила – я понимал, что происходит что-то непонятное и оттого пугающее. Одевшись, сунул ноги в тапочки и направился в гостиную. Вошел в нее – и замер.
Того, что я увидел, просто не могло быть. Сон, фантасмагория – я ошеломленно взирал на изуродованную комнату, не понимая, как все это могло произойти.
Здесь было на что посмотреть. Гладкий некогда бетон стен пошел волнами, покрылся потеками и странными синеватыми жилами, напоминающими вены на старческой руке. Обои при этом не отстали – скорее, они просто приняли участие в происшедших со стенами метаморфозах. Книжный шкаф тоже стал совсем другим – дерево было согнуто, покорежено неведомой силой. Или не покорежено – я с удивлением увидел на стенках шкафа странные текучие наросты. Стекла тоже выгнулись, потекли, в одном и них образовалось овальное, словно оплавленное, отверстие. Книги в шкафу набухли, сплавились друг с другом, с одной из полок свисал длинный белый бумажный потек. Стоявший на окне цветок – я каждый раз забывал его поливать – забрался по гардине к потолку и опутал добрую половину комнаты. Диван выгнулся и теперь напоминала странную кособокую лодку на четырех ножках. Музыкальный центр скалился открытыми деками, металлические сеточки динамиков сползли вниз и остановились у края полочки, словно боясь спускаться дальше.
Очень необычно повели себя картины – дешевые репродукции советских времен, в комнате их было пять штук. Рамы трех пустили в стену корни, однако изображение осталось чистым и ярким. А у двух, напротив, затянулось чем-то похожим на мох, рамы этих картин остались обычными рамами. Что касается телевизора, то он втянул в себя экран и теперь стоял, зияя вогнутым брюхом.
Паркетный пол в комнате покрылся странными пупырышками. Кое-где они лопнули: присмотревшись, я с удивлением понял, что дощечки паркета пустили побеги. У моих ног почки еще только набухали, но ближе к балконной двери – там, где было больше света – некоторые ростки уже успели выбросить первые листочки.
Зрелище было просто кошмарное. И во всем, что здесь произошло, была виновата проклятая «пепельница» – в том, что это именно так, у меня не было ни малейших сомнений.
Чтобы добраться до серванта, пришлось идти по набухшим почкам и пробивающимся росткам, это было очень неприятно. Серванту тоже досталось – теперь это было странное сооружение из дерева и стекла в стиле Сальвадора Дали. Кое-как открыв выгнувшуюся дверцу, я краем глаза взглянул на оплавившуюся хрустальную вазу, потом посмотрел на пепельницу.
Блюдо под ней завернулось, как шляпка старого перезревшего груздя, но сама чаша осталась прежней. За ночь она ничуть не нагрелась: подняв ее, я пошел к балконной двери, давя тапочками хрупкие ростки. Зря я оставил эту гадость в комнате – знал ведь, что с ней что-то нечисто. Теперь вот расплачиваюсь за свою глупость…
«Пепельницу» я спрятал в ящичек, закрыл его на обе защелки. Сунул в стоявший там же старый холодильник, служивший шкафом, захлопнул дверцу. Трясущейся рукой смахнул со лба капли пота – вот и жалуйся после этого на холод. После чего снова вернулся в гостиную.
Какое-то время я стоял, глядя на царящий в комнате хаос и размышляя о том, что теперь со всем этим делать. В то же время, понимал и то, что за этими мыслями я просто прячусь от реальности. Да, можно разобрать и вывезти на свалку мебель, заново прострогать пол, как-то подправить стены. Но все это не главное. Главный вопрос совсем в другом – что все это значит?
У меня не было ни ответа на этот вопрос, ни времени обо всем этом размышлять – пора было на работу. Более того, хотелось поскорее уйти отсюда, оказаться на улице. Там, где нет всей этой чертовщины. Торопливо покинув гостиную, я быстро умылся, выпил стакан чаю. Переоделся в пристойную одежду и не без облегчения покинул квартиру.
Разбитое стекло так и не вставили, осколки подмели. Тело несчастного беглеца увезли, пики забора и асфальт под ним были тщательно вымыты. Если не считать отсутствующего стекла, о вчерашнем происшествии больше ничего не напоминало.
Еще перед тем, как подняться на второй этаж, я встретил Бориса. Поздоровался, мы поболтали пару минут. Борис сообщил, что вчера, минут через двадцать после происшествия, приехал наряд милиции, еще через четверть часа подкатили ребята из ФСБ. Опросили всех, кого могли, особенно интересовались седовласым мужчиной, представившимся их коллегой.
– Я даже ездил к ним в контору, – не без гордости сообщил он, – фотороботы составляли. Ты куда вчера делся?
– Да глянул на того мужика, что на заборе повис, и даже плохо стало. Работы не было, вот и пошел домой.
– Ты видел тех двух типов, что гонялись за ним?
Из его вопроса мне стало ясно, что о девушке в черном плаще он не имеет никакого представления.
– Нет, – покачал я головой. – Из моей каморки разве увидишь что. Ну ладно, я пошел…
Я ожидал, что ко мне могут заглянуть ребята из милиции или ФСБ, но никто из них меня так и не потревожил. Около одиннадцати пришли Галина и ее жених: из готовых колец им ничего не понравилось, поэтому пришлось открыть ноутбук и показать около сотни эскизов. Невеста несколько раз меняла свое решение, но, в конце-концов, сделала-таки выбор. Мы договорились о сроках исполнения заказа и сумме оплаты – услышав последнюю, жених немного поморщился, но торговаться не стал. И правильно, я бы и копейки не скинул. Все равно они нигде не найдут дешевле, а работать себе в убыток мне нет никакого интереса. Это ведь не купи-продай, здесь я руками работаю. А ручная работа всегда ценится. По крайней мере, должна цениться.
Галина и ее жених ушли, до обеда я принял еще пару заказов и отдал три выполненных, без четверти два закрыл мастерскую и, прихватив ноутбук, подался домой.
Пока я работал, мне удавалось не вспоминать о том, что творилось дома. Теперь, я вынужден был думать о том, что делать с изуродованной комнатой. Да и не только с ней – шагая по тротуару, я думал о том, что в выходные придется ехать в Москву. У Паши много знакомых, да и вообще он парень толковый. Вместе помозгуем, как нам быть с этой штукой – отдать в какой-нибудь институт, а то и просто подкинуть кому-нибудь – что-то подсказывало мне, что будет лучше, если моя причастность к этой истории останется неизвестной. Может, стоит вообще просто оставить эту чертову штуку где-нибудь на скамейке? Пусть тот, кто позарится на нее, с ней потом и возится.
Уже подходя к дому, я подумал о том, что эту «пепельницу», наверное, можно неплохо продать. Товар редкий, необычный, покупатель наверняка найдется. Только вот желания заниматься этим не было никакого – от того, что у меня появятся лишние деньги, в моей жизни все равно ничего не изменится. Может, даже хуже будет – сейчас хоть работа отвлекает от тяжелых дум, от воспоминаний…
О том, что происходит что-то неладное, я догадался еще за сотню метров до моего дома – у подъезда собрались люди, стояли машины. Вот одна из них тронулась с места, я разглядел на ней крупные буквы «TV». Машина проехала мимо, мне даже пришлось посторониться, пропуская ее. Скорее всего, это ребята с местного телеканала. Более того, я догадывался, что они могли здесь снимать.
По спине пробежали мурашки, воображение сразу нарисовало картину: я забыл закрыть дверь, ко мне кто-то пришел. Увидел то безобразие, что творится в гостиной, позвал людей…
Нарисованная картина была нереальной по очень простой причине: я совершенно точно знал, что запер дверь. Разве что «пепельница» успела натворить что-нибудь за то время, что лежала на балконе. Это все объясняло.
Подойдя ближе, я поздоровался с одним из знакомых мне жильцов, спросил, что случилось.
– Да у соседки твоей, Матвеевны, шкаф зацвел! – с готовностью пояснил сосед. – Сам видел: вот такие побеги! – он раздвинул пальцы, показывая, какие большие ростки пустил шкаф. – Не увидел бы своими глазами, никогда бы не поверил!
Все встало на свои места. Квартира Веры Матвеевны как раз за стеной – той самой, у которой стоял сервант с проклятой находкой. Неудивительно, что у старухи шкаф зацвел – зашли бы они в мою квартиру, еще не то бы увидели.
– Занятно, – произнес я, стараясь ничем не выдать свою причастность к этим событиям. – И чем она его поливала?
– Да хрен ее знает! – хохотнул сосед. – Говорит, за ночь пророс. Скоро зацветет, наверное. Телевизионщики приезжали, все засняли. Теперь, наверное, какие-нибудь ученые из Москвы приедут.
– Может быть… – согласился я и направился к двери.
Поднимаясь на свой этаж, я думал о том, что все это зашло слишком далеко. «Пепельницу» нельзя оставлять дома, надо немедленно увезти ее и где-нибудь спрятать. Хотя бы в парке у реки пока закопать – там такие заросли, почище любого леса. А еще лучше просто вернуть ее на место – пусть лежит, где лежала.
У квартиры соседки тоже толпились люди, дверь была открыта – всем хотелось посмотреть на чудесный шкаф. Из коридора доносились голоса, кто-то громко рассмеялся. Открыв дверь своей квартиры, я быстро шмыгнул внутрь, сердце колотилось гораздо чаще, чем бы мне того хотелось.
За время моего отсутствия злосчастная находка ничего натворить не успела – правда, побеги на полу заметно подросли. Ничего, вот избавлюсь от нее, и быстро наведу здесь порядок.
Положив ноутбук – приходилось каждый раз таскать его с собой на работу и обратно – я вышел на балкон, взял ящичек с «пепельницей». Укутал его подвернувшейся тряпкой, затем спрятал в сумку. Застегнув «молнию», тяжело вздохнул – сам нашел на свою голову приключения. И очень опасные приключения – перед моими глазами до сих пор еще стояла картина висящего на прутьях ограды человека. Может, за эту штуку действительно можно выручить миллионы. Но вряд ли они стоят жизни.
Из квартиры и подъезда мне удалось выйти, не привлекая внимания. Собравшиеся у крыльца люди уже успели разойтись, я без помех добрался до гаража. Несколько минут спустя я уже ехал к выезду из города, думая о том, что если мне удастся выпутаться из этой истории без неприятностей, то это будет очень хорошо.
Мне даже не пришлось сверяться с картой, которая все еще лежала у меня в кармане – непростительная оплошность. И флешку я не стер, надо будет сделать это, как только вернусь. А лучше вообще от нее избавиться, так надежнее.
Машину я оставил на том же самом месте. Пройдя знакомой дорогой, вышел к муравейнику, осмотрелся – было очень тихо. Поставив сумку на землю, расстегнул ее, вынул лопату. Уже привычно поддел дерн…
Вчера, выкопав «пепельницу», я и подумать не мог о том, что уже сегодня верну ее на место. Теперь же я снова сунул ее в посылочный ящик, прикрыл крышкой. Опустив в яму, накрыл клеенкой, засыпал. Снова уложил дерн. Поправив его, критически осмотрел проделанную работу. Да, можно заметить, что кто-то копался. Но пройдет день-другой, и все следы исчезнут. Ну а выкопает ее кто-то, ему же хуже…
Домой я вернулся к четырем часам. Сжег над унитазом карту, смыл пепел. Потом стер флешку и раздавил ее, обломки бросил в мусорное ведро – вечером вынесу. Кроме того, у меня и другого мусора навалом: зайдя в гостиную, я даже поморщился от осознания того, какой объем работы предстояло сделать. Опять же, квартиру я снимал, мебель не моя. Хозяйка меня теперь живьем съест.
– Вот зараза… – пробормотал я, окинув невеселым взглядом комнату. Потом переоделся, засучил рукава и принялся за работу…
Работал я до восьми вечера. Начал с того, что снял паркет, оставив его только под мебелью – ходить по росткам было и неприятно, и неудобно. Потом занялся самой мебелью: что-то разобрал, что-то распилил. Снял со стен изуродованные картины, ободрал обои с пошедших мелкими волнами стен – хорошо еще, что все эти художества не проявились у Матвеевны. С нее и зацветшего шкафа за глаза хватит…
Когда я закончил, останки мебели были сложены у стены, там же был уложен снятый паркет. Ростки с него я обрубил, сложив их в мешок, туда же засунул и плети с разросшегося цветка. Нетронутым пока остался только телевизор: не зная, что с ним делать, я просто закрутил его в старую простыню.
Оставалось решить, как это все вывезти на свалку. Можно было каждый день брать по несколько досок, увозить на машине и где-нибудь выбрасывать. Можно было нанять грузовик и вывезти все сразу. Но тогда кто-нибудь мог увидеть, что именно я вывожу, чего мне очень не хотелось. В любом случае, все это будет уже завтра, поэтому я умылся и пошел готовить ужин.
Вечер прошел очень тихо – в отсутствие изуродованного телевизора я немного поработал в мастерской, потом почитал книжку – из тех, что были в спальне, а потому уцелели, и лег спать.
Проснулся я от странного ощущения: мне показалось, что в комнате кто-то есть. Не открывая глаз, прислушался – и вскинулся на кровати, услышав совсем рядом тихий скрип половицы.
И тут же замер – в лицо мне смотрел черный зрачок пистолетного ствола. Еще через секунду я понял, что пистолет с глушителем, лицо его хозяина скрывала черная вязаная маска.
– Тихо, – спокойно сказал гость, освещаемый падающим из окна лунным светом. – Сиди спокойно.
– Сижу, – отозвался я, чувствуя, как гулко колотится сердце. – Что вам здесь надо?
– Где Грааль?
Мне сразу стало ясно, что он спрашивает о пепельнице. Тем не менее, я предпочел сделать вид, что не понял его.
– Какой еще Грааль?
– Ответ неправильный…
– Тише, тише! – я выставил ладонь, понимая, что этот человек вот- вот нажмет на курок, и лихорадочно думая о том, что можно сделать в этой ситуации. – Не кипятись!
– Где Грааль? – повторил незнакомец. – Я знаю, что он у тебя. Если ты не отдашь его, я прострелю тебе колено, это очень больно. Потом другое. Затем прострелю плечо, и так до тех пор, пока ты не скажешь, где он. Ну! Считаю до трех! Один, два… – ночной гость опустил пистолет и прицелился мне в колено.
– Я отдам! – торопливо произнес я, понимая, что сила пока на его стороне.
– Прекрасно. Где он?
Ответить я не успел – со стороны двери скользнула тень, послышался глухой звук удара. Даже не охнув, человек с пистолетом рухнул на пол.
– Вроде не опоздал? – не столько спросил, сколько констатировал новый посетитель. – Цел? – он огляделся и включил свет.
Ему было около тридцати лет. Длинные темные волосы незнакомца были собраны на затылке в «хвост», гость был одет в джинсы и черную рубашку с короткими рукавами. На его правой руке я разглядел массивный серебряный перстень.
– Цел, – ответил я, поднявшись с кровати и пытаясь понять, кто этот человек и что здесь вообще происходит. – Кто вы?
– Об этом потом. Грааль у вас?
– И вы туда же?! – я не смог скрыть разочарования.
– Я не пытаюсь вас ограбить. Но этот артефакт уже привел вас на край гибели. Очень скоро здесь появятся коллеги этого типа, – гость слегка толкнул ногой лежащего на полу человека. – Они все равно заберут Грааль, а вас убьют. Вам это нужно?
Я промолчал.
– Вы впутались в очень скверную историю. Я могу вам помочь из нее выпутаться. Но для этого вы должны взять Грааль и поехать с нами.
Судя по его последним словам, он был не один. Я еще пару секунд подумал, потом кивнул.
– Хорошо. Но Грааль, как вы его называете, не у меня, я днем закопал его в лесу. Точнее, положил туда, где взял.
– Тогда нам надо будет забрать его. Место помните?
– Конечно.
– Тогда собирайтесь, нам лучше побыстрее уехать отсюда. Поторопитесь, у нас очень мало времени.
– Может, лучше вызвать милицию? – предложил я.
– Это не поможет, они вас все равно достанут. Одевайтесь, не забудьте документы. У вас всего несколько минут.
– А этот? – я кивком указал на бесчувственное тело человека в маске.
– Отлежится и уйдет. Поторопитесь, я пока его покараулю, – гость ногой отшвырнул пистолет моего несостоявшегося убийцы. – Быстрее, все это очень серьезно.
Это я понимал и сам, а потому начал быстро собираться. Сборы были недолгими: не прошло и пяти минут, как я вслед за своим спасителем вышел из квартиры. Дверной замок оказался не взломан, как можно было предположить, а открыт: либо мой первый гость подобрал ключ, либо поработал отмычкой. После секундного колебания я закрыл-таки дверь на ключ, думая о том, стоит ли это делать, если внутри все равно лежит чужак. Опять же, он-то как раз вряд ли закроет за собой дверь, в итоге в мое отсутствие из квартиры могут вынести все мало-мальски ценное. Все золотишко, что у меня было, драгоценные камешки и ноутбук с эскизами я забрал, но там и без этого осталось немало ценных вещей. Впрочем, думать об этом сейчас было недосуг, а потому я быстро спускался по лестнице вслед за мужчиной в черной рубашке.
Спустившись на первый этаж, я вздрогнул – справа от входной двери, у батареи отопления, лицом вниз лежал человек, его седоватые волосы показались мне знакомыми. Рядом стоял мужчина с монтировкой в руке – лет тридцати, среднего роста, подтянутый. Его длинные темные волосы касались плеч, правую руку также украшал перстень.
– Он собирался подняться наверх, – пояснил он, встретившись взглядом с моим провожатым. – Пришлось приласкать монтировкой.
– Не убил?
– Я меру знаю. Оклемается. Как у вас?
– Едва не опоздали. Фрол уже был там, я его вырубил. Но скоро он очнется, так что надо побыстрее уносить ноги… – мой спаситель взял меня за руку и потянул за собой.
– Согласен, – кивнул его напарник и поспешил за нами. – Кстати, тут и Лара где-нибудь может быть поблизости, так что надо быть осторожнее. С этой стервой шутки плохи…
Мы вышли на улицу. Было темно, чуть в стороне от подъезда стояла серебристая «Тойота». Я уже было решил, что мы сядем в нее, но ошибся – мы прошли к первому подъезду, там стояли две машины. Одну из них я знал, она принадлежала кому-то из жильцов. Вторая – мощный черный джип – оказалась машиной ночных гостей.
– Залазь… – коротко велел мой спаситель и уселся за руль, его напарник занял место рядом.
Я забрался на заднее сиденье. Мягко заурчал мотор, джип плавно тронулся с места.
– Куда ехать? – спросил водитель, обернувшись ко мне.
– К железнодорожному переезду. За ним до двадцать шестого километра. Там рекламный щит будет, остановитесь прямо за ним.
– Понял, – ответил водитель. – И не беспокойтесь, теперь вы в безопасности.
– Можете сказать, кто вы и объяснить, что вообще происходит?
– Можем. Меня зовут Антон Моршан, это мой друг Саша Романов. Хотя наши имена вряд ли вам что-нибудь скажут. Кстати, вашего имени мы тоже не знаем. Мы, вообще-то, шли к вашей соседке. Ее дверь была заперта, а ваша почему-то оказалась открыта. Заглянул – оказалось, что как раз вовремя.
– Егор Корольков. Так что все-таки происходит?
– Так уж получилось, Егор, что вы оказались вовлечены в одну очень нехорошую историю. Она уже принесла смерть многим людям и может стоить жизни вам. Люди, которые стоят за всем этим, не любят оставлять свидетелей.
– Сотовый телефон у вас с собой? – спросил его спутник.
– Да.
– Дайте сюда…
– Возьмите… – еще не понимая, зачем ему понадобился телефон, я передал трубку.
Приоткрыв окно, Александр молча выбросил телефон. Быстро оглянувшись, я увидел в свете уличных фонарей, как разлетаются по асфальту его обломки.
– И зачем вы это сделали? – сухо поинтересовался я.
– По сотовому телефону всегда можно определить ваше местонахождение.
– Можно было просто выключить его и вытащить аккумулятор, – раздраженно произнес я, думая о том, что потерял записную книжку с десятками нужных мне телефонов. – Я бы потом просто заменил SIM-карту, и все.
– Каждый телефон имеет индивидуальный серийный номер, по которому его можно вычислить даже с новой SIM-картой, – пояснил Антон за своего напарника. – Поэтому заменить SIM-карту не значит спрятаться. Вытащить аккумулятор было можно, но так надежнее. Не беспокойтесь, мы компенсируем вам потерю.
– Речь не о деньгах. Там был список телефонов.
– Вряд ли вам придется звонить по ним в ближайшее время.
Эти типы определенно начинали действовать мне на нервы. Тем не менее, я предпочел сдержать свои чувства.
– Кто были эти люди? – спросил я. – Я должен знать, кто за мной охотится.
– Мы называем их «серыми». Обычно их не видишь, но они почти везде – как крысы. Очень мощная международная организация с поистине неограниченными возможностями. Пару лет назад им крупно дали по рогам – здесь, в России. Но теперь они снова пытаются восстановить свое влияние. Может, расскажете, как в ваши руки попал артефакт?
Пришлось все рассказать. Меня слушали очень внимательно, не перебивая.
– Скажите, тот человек, что погиб на заборе, прихрамывал? – поинтересовался Александр.
– Да, – подтвердил я, вспомнив, что беглец и в самом деле слегка хромал. – На правую ногу.
– Значит, Грааль все-таки был у него… – тихо произнес Антон. – А ведь божился, что ничего не знает. Вот и верь после этого людям.
– Не нам его судить, – сказал его напарник. – К тому же за свои грехи он уже сполна заплатил.
– Согласен…
Дальше ехали молча. У меня было очень много вопросов, но пока я предпочел помалкивать. В какой-то момент мой взгляд вновь упал на перстень на руке Антона. На нем было что-то написано: сначала мне показалось, что это буквы «SS», расположенные одна под другой. Потом понял, что это не «SS», а немного стилизованные буквы «NN». Спрашивать, что означает эта аббревиатура, я не стал.
Полчаса спустя мы уже пробирались по лесу. В темноте идти не пришлось, у Антона и его компаньона были фонарики. Это здорово все упрощало. Я показывал дорогу, вскоре в свете фонарика в руках Антона показался знакомый муравейник. А вот и место, где я днем зарыл чертову «пепельницу». Вот уж не думал, что попаду сюда снова, да еще так скоро.
Больше всего я боялся, что Грааля, как его называли мои новые знакомые, не окажется на месте – мало ли что? Но тайник оказался нетронутым: вынув зеленый ящичек, Антон открыл защелки, откинул крышку.
– Это он, – произнес Александр и облегченно вздохнул. – Мы нашли его…
Полчаса спустя мы уже ехали в сторону Москвы. За рулем на этот раз сидел Александр, ехал он довольно быстро. Было видно, что мои новые знакомые торопятся.
– Может, лучше где-нибудь подождать до утра? – предложил Антон. – Заехать куда-нибудь в лесок – пусть потом ищут.
– Потом нам будет сложнее, – не согласился Александр. – Сейчас у нас еще есть шанс проскочить.
– Тоже верно… – кивнул Антон.
Мне стало ясно, что они чего-то опасаются.
– За нами могут гнаться? – спросил я.
– Скорее, могут попытаться перехватить, – ответил Александр. – Филин меня увидел перед тем, как я его выключил. Успел повернуться.
– Филин – это тот, что на лестнице? Вы его знаете?
– Встречались… Не беспокойся, нам ничего не грозит. Просто если нас попытаются остановить, могут пострадать посторонние люди. А нам бы этого не хотелось.
Дальше ехали молча. Машина неслась по ночной трассе, мимо то и дело проносились встречные машины. Так прошло минут сорок, я постепенно начал клевать носом – монотонность движения усыпляла. Из дремы меня выдернул голос Антона.
– Остановимся?
– Придется. Будь начеку.
– Хорошо… – Антон вынул что-то из кармана.
Нас тормозил гаишник: стоя рядом с машиной ДПС, он повелительно указывал жезлом на обочину. Еще один сотрудник автоинспекции проверял документы у водителя стоявшей тут же белой иномарки.
Александр остановил джип чуть дальше машины ДПС. Инспектор не спеша направился к нам, его коллега вернул документы водителю белой иномарки. Она отъехала от обочины, миновала нас. И вдруг, резко взяв вправо, перекрыла нам дорогу. Ее двери тут же открылись, из машины выскочили люди. Я даже вздрогнул, разглядев в руках у них оружие.
– Вот недоноски, – выругался Александр. – Давай…
Очнулся я от толчка. Приоткрыл глаза, несколько секунд пытался понять, где я. Меня снова слегка тряхнуло, я понял, что лежу на заднем сиденье джипа. Приподнялся, чувствуя тошноту и тяжесть в голове.
– Оклемался? – Антон обернулся и взглянул на меня. – Все в порядке, уже подъезжаем. Минут десять осталось.
Я сел, несколько раз глубоко вздохнул. Проклятье – да что со мной?..
В памяти всплывали обрывки событий. Мы ехали, потом нас остановили гаишники. Дорогу перекрыла белая иномарка, из нее выскочили люди. Потом…
Потом не было ничего. Я что, отключился? Но такого со мной сроду не бывало. Знаю, я далеко не герой. Но чтобы упасть в обморок при виде опасности…
– Я что, отключился? – поинтересовался я, чувствуя себя весьма неловко.
– Не бери в голову, – не оборачиваясь, ответил Александр. – Бывает.
– А те люди? Что нас останавливали?
– Нам удалось уехать.
У него явно не было желания вдаваться в детали, и я не стал настаивать. Молча сидел, пытаясь понять, что со мной произошло. Раньше я падал в обморок лишь один раз, еще во время учебы в школе – когда в больнице у меня брали кровь для анализов. Да и то отключился не при виде иглы, а уже выйдя в коридор. И вот теперь снова…
Вскоре впереди показались огни какого-то населенного пункта, еще через пару минут джип остановился у ярко освещенного магазина.
– Возьми. – Антон передал Александру что-то небольшое, круглое, похожее на медаль. – На всякий случай… Выходим. – Он взглянул на меня.
Я открыл дверь и вылез из машины. Антон тоже выбрался и захлопнул дверь, джип тут же тронулся с места и быстро скрылся из глаз. Мы остались вдвоем.
У магазина стояло несколько иномарок. Антон вынул из кармана брелок с ключами, одна из машин – черный «Фольксваген» – моргнула фарами.
– Сюда… – позвал мой спаситель и открыл дверь машины. – Пересадка…
Двадцать минут спустя мы въехали в роскошный элитный поселок. Глядя на высившиеся по сторонам дороги дома, я даже боялся представить, сколько стоит все это великолепие. Затем машина повернула на одну из боковых улочек, впереди мелькнула серебрящаяся в лунном свете узкая лента реки. Не доезжая до нее, «Фольксваген» свернул к воротам одного из особняков. Они автоматически поднялись – я даже не заметил, чтобы Антон что-либо нажимал, мы въехали во двор. Ворота за машиной бесшумно опустились.
– Вот мы и дома… – удовлетворенно выдохнул Антон и заглушил двигатель.
– Собак нет? – поинтересовался я, прежде чем открыть дверь.
– Ни собак, ни жены, ни тещи. Так что чувствуй себя как дома… – он открыл дверь и вылез из машины.
Здесь было тихо и прохладно. Стоя с сумкой в руках – в ней были документы, ноутбук и пакет с ювелирными побрякушками – я с интересом оглядывался, гадая, что принесет мне это необычное знакомство.
– Пошли в дом, – предложил хозяин и первым направился к крыльцу.
Я пошел следом. Разувшись в прихожей, вслед за Антоном прошел в гостиную.
Первое, что меня здесь поразило, это обилие холодного оружия. Оно было везде: висело на стенах, находилось в шкафах, покоилось на специальных подставках. Мечи, сабли, ножи и стилеты – коллекция поражала своим богатством и разнообразием. На одной из стен удобно устроились сразу три арбалета, рядом красовался большой двуручный меч. Правее висела кольчуга.
– Впечатляет… – сказал я, разглядывая коллекцию. – Давно собираешь?
– Лет десять. Посиди пару минут, я приготовлю тебе спальню. Выспимся, потом будем говорить о делах…
Хозяин дома вышел, я присел на диван и стал ждать.
Антон появился минут через пять и предложил пройти за ним. Мы поднялись на второй этаж, я вслед за хозяином зашел в одну из комнат.
– Располагайся, – предложил он. – Туалет и ванная в конце коридора. Спи спокойно, тут тебя никто не достанет. Спокойной ночи.
– Спокойной ночи… – уже вслед ему произнес я.
Когда я проснулся, шел уже девятый час утра. Быстро поднялся, оделся. Умывшись, отправился вниз искать хозяина.
Антона я обнаружил на кухне.
– Как раз вовремя, – сказал он, увидев меня. – Садись, перекусим.
– Спасибо… – я сел за стол. – Тебе не на работу?
– Сегодня обойдутся без меня… – Антон снял с плиты сковороду. – Яичница с колбасой. – Он разложил содержимое сковороды по тарелкам. – Ешь, не стесняйся.
– Спасибо… – еще раз поблагодарил я и взял вилку.
– Наверное, у тебя есть вопросы? – спросил хозяин, сев напротив меня.
– Да, – кивнул я и потянулся к вазе с хлебом. – Всего один: что происходит?
– Это сложно объяснить в двух словах – слишком все переплелось… – Антон тоже начал есть. – Скажу так: лет десять назад неким людям удалось достать из зоны один очень необычный предмет. Предмет, не имеющий отношения к нашей цивилизации.
– Прости, о какой зоне идет речь? – перебил я.
– Я говорю об аномальных зонах – слышал о таких? Как в нашей стране, так и в других странах мира есть множество мест, отличающихся очень необычными свойствами. Такие места и называют аномальными зонами.
– Да, я понял. Читал о таких местах. Кажется, где-то в Перми есть такое место – так?
– Есть, – согласился Антон. – И не только в Перми. Более того, самые ценные зоны – это зоны нехоженые, известные лишь узкому кругу лиц. Именно из одной такой зоны и был принесен артефакт, о котором я говорю. Он был похож на посеребренное изнутри бронзовое блюдце. Мы называли его «Граалем», «чашей», «пепельницей». Особенность этого артефакта состояла в том, что он оказывал очень необычное воздействие на то, что его окружало. Впрочем, в этом ты уже убедился сам.
– Его нашел ты?
– Не я лично, но я был в составе той экспедиции. Нас было трое: Черный, Калина и Люминос. Черный – это я. Калину ты видел сегодня ночью. На артефакт наткнулся Люминос.
– Это псевдонимы? – догадался я.
– Верно. Мы принесли этот предмет из зоны, попытались понять, что это такое. Именно тогда в доме Калины, где хранился артефакт, и начали происходить очень странные вещи – вроде тех, что произошли в твоей квартире. В результате нам пришлось перенести артефакт в принадлежащий нам домик, находящийся в одной из аномальных зон. Там артефакт успокоился и пару лет спокойно лежал в тайнике. В то же время, за эти два года в нашей жизни произошли очень большие изменения. Знаешь, какие? – Антон внимательно смотрел на меня. – Нам стало удивительно везти, за эту пару лет мы существенно поправили свои дела. Именно тогда мы и встретились с одним очень необычным человеком… – рассказчик на несколько секунд замолчал. – Его зовут Олегом. Мы называем его Сталкером, Профом. Этот человек начал изучать зоны гораздо раньше нас, застал период их активности. Его знания в этом вопросе до сих пор вызывают у меня благоговение. Он ходил по иным мирам так, как мы с тобой ходим из дома в дом. Я серьезно. – Антон уловил недоверие в моем взгляде. – Это был человек иного порядка.
– Он жив? – поинтересовался я.
– Да. Но здесь его больше нет. Так вот: однажды Сталкер просто появился у нас и сказал, что игры с артефактами очень опасны. Что везение, которое даровал нам артефакт, может обернуться для нас большими бедами, если он останется у нас. Потом объяснил, что артефакты бывают очень разными. Тот, что попал к нам, нельзя хранить у себя. На наш ответ – о том, что мы его у себя как раз не храним – заявил, что это ничего не значит. Мы его хозяева, и он, то есть артефакт, это знает. Предложил нам отнести и положить его в то же самое место, где мы его нашли. После чего снова исчез на несколько лет.
– Но вы его не вернули на место?
– Нет. Все-таки мы были исследователями, нам было интересно понять, что именно мы нашли. Да и о Сталкере мы тогда знали не очень многое, чтобы прислушиваться к его советам. Именно тогда мы и вышли на сотрудника одного московского НИИ, он был родственником нашего хорошего знакомого. Мы показали ему эту вещицу, он ею был просто очарован. Сказал, что такие вещи надо изучать в стенах специализированных институтов. В общем, уговорил нас отдать Грааль ему. Было это, если не ошибаюсь, году в девяносто восьмом. Отдали мы ему артефакт, но у него он долго не задержался – как жаловался нам потом этот человек, уже через пару недель исследований Грааль у него изъяли сотрудники ФСБ. С тех пор он его больше не видел, да и мы тоже. Тем не менее, нам удалось узнать, что Грааль находится в одном из секретных московских НИИ. Там он и хранился вплоть до недавнего времени. А потом произошло то, что могло произойти только у нас в России: ведущий научный сотрудник, работавший с артефактом, просто вынес его однажды вечером. Надеялся хорошо на этом заработать, но в итоге получил удар ножом в сердце. Но у тех, кто убил этого человека, артефакт тоже не задержался надолго. Ночью произошла автомобильная авария, в ней погиб сотрудник одного из иностранных посольств – он переправлял артефакт в Питер, оттуда планировал вывезти его в Финляндию. Артефакт попал к водителю, первым оказавшемуся на месте происшествия. Он попытался продать Грааль одному антиквару, в итоге тот его попросту кинул, заплатив сущие копейки. Сказал, что вещь оказалась не столь ценна, как он предполагал, сам же продал ее известному московскому «авторитету» и, по совместительству, собирателю антиквариата, уже за очень хорошие деньги. Водитель, нашедший артефакт на месте аварии, решил отомстить антиквару за обман и убил его. Сейчас он сидит в колонии, ему дали восемь лет. Что касается «авторитета», то его дела сначала резко пошли в гору, но уже где-то через год его застрелили. Сундучок с артефактом – этот контейнер для Грааля сделали в институте – оказался у жены этого «авторитета». Та продала его одному бизнесмену, буквально за копейки. Спустя неделю бизнесмен умер при очень подозрительных обстоятельствах, Грааль пропал. У этого человека был брат, поэтому мы предположили, что артефакт мог попасть к нему. Встретились с ним, поговорили. Он все отрицал, божился, что ничего не знает. Мы ему не поверили – как, впрочем, и «серые».
– Они тоже искали Грааль?
– Да. Они охотятся за подобными вещами. Я не знаю точно, что произошло между «серыми» и этим человеком, но закончилось все у вас в универмаге. Мне кажется, этот человек понимал, что договориться не удастся, что его все равно убьют, как и его брата. Поэтому предпочел умереть, но не отдать артефакт своим врагам.
– А зачем им было его убивать? – спросил я. – Всегда ведь можно договориться – Грааль в обмен на жизнь.
– Это ты так считаешь. У «серых» совсем другая логика, они предпочитают устранять лишних свидетелей. Нет человека – нет проблемы. Им невыгодна утечка информации об их деятельности, они стараются все держать в тайне.
– И как они узнали обо мне?
– Точно так же, как и мы – один из наших увидел вечером сюжет по ТВ о цветущем шкафе. Тут же позвонил мне, я связался с Калиной. Выяснили, где снят сюжет, и погнали в твой город. Правда, «серые» оказались еще расторопнее нас, и мы едва не опоздали.
– Понятно… И что с Граалем будет дальше?
– Завтра мы отвезем его туда, где взяли. Сталкер был прав, когда советовал нам вернуть его на место. Мы этого не сделали, наша ошибка стоила жизни многим людям.
– Ясно… – я немного помолчал. – Скажи, а откуда ты все это знаешь? Что с кем случилось, у кого побывал артефакт?
– У нас есть некоторые источники информации. Но позволь мне не говорить о них. Я не хочу подвергать этих людей риску.
– Да, я понимаю… Скажи, а «серые» – кто они?
– Одни из тех, кто реально правит миром. Легион, мировое правительство – их называют по-разному. Это очень богатая и хорошо организованная структура, опутавшая своими сетями весь мир. Нам они не сделают ничего – знают, кто мы, знают о наших правах на Грааль. Прямые столкновения внутри нашего мира довольно редки, здесь предпочитают действовать другими методами. Но ты не входишь в наш круг, поэтому тебе грозит реальная опасность.
– И что мне делать? – спросил я, пытаясь осмыслить слова хозяина дома.
– Мы подумаем над этим. Здесь ты в полной безопасности, они не посмеют сунуться на нашу территорию. Сейчас чай налью… – Антон встал и потянулся к чайнику.
Пока он наливал в стаканы чай, я думал о том, как это все странно и нелепо. Абсурдность происходящего просто выбивала меня из колеи – зоны, артефакты, «серые»…
– Держи, – сказал Антон, придвинув ко мне стакан. – Сахар, масло, булочки – бери все сам.
– Спасибо, – поблагодарил я. – Ты сказал, что вы принесли артефакт из зоны. Что вообще эти зоны собой представляют?
– Видишь ли, зоны бывают очень разные, – сказал он, медленно помешивая чай ложечкой. – И причины их возникновения могут очень отличаться. Это могут быть геологические причины – вроде глубинных разломов земной коры, резких поворотов рек, других неоднородностей пространства. Зоны могут возникать на местах древних захоронений или каких-либо культовых сооружений. Аномальные места возникают на местах посадок НЛО или падения крупных метеоритов. Наконец, во многих случаях зона просто существует, при этом понять, почему она возникла именно на этом месте, не представляется возможным. Нас интересуют не столько причины возникновения зон, сколько их свойства. Зона для нас – это уникальное место, своеобразный перекресток миров. Когда ты попадаешь туда, зона начинает воздействовать на тебя. Сначала изменения незаметны. Но чем больше ты ходишь в зону, тем сильнее проявляется ее влияние на тебя. Ты реально меняешься. Начинаешь по-новому жить, мыслить. У тебя появляются способности, о которых ты раньше даже не подозревал. В этом смысле зона выступает в качестве некоего катализатора. Но это не единственное ее свойство. Как я уже сказал, зона – это перекресток миров. В зоне шляются существа из самых разных миров, через зону ты сам можешь попасть в иные миры. Именно там, на стыке реальностей, и можно заполучить какие-то необычные вещицы.
– И это все реально? – недоверчиво спросил я. – Просто очень сложно поверить в то, о чем ты говоришь.
– Я тебя понимаю, – кивнул Антон. – Подожди минутку… – он встал и вышел из кухни.
Вернулся он через пару минут.
– Держи… – хозяин дома протянул мне какой-то маленький, размером не больше спичечного коробка, предмет. Потом снова сел за стол.
– Что это? – удивленно спросил я.
– Артефакт. В отличие от Грааля, он безопасен.
На ладони у меня лежало очень странное устройство. Оно состояло из нескольких связанных между собой пазами и выступами металлических частей и внешне напоминало некую головоломку. Я аккуратно надавил на одну часть, она легко сдвинулась. Столь же легко двигались и другие части артефакта. Осмотрев артефакт, я понял, что он состоял из пяти элементов: крестообразного центрального и четырех боковых. Металл артефакта был матовым, очень гладким. Торцы деталей выделялись зеркальным блеском. Присмотревшись, я не смог разглядеть между соприкасающимися поверхностями ни малейших зазоров – настолько тщательно были подогнаны детали. Металл был похож на сталь, но казался более тяжелым.
Немного подвигав грани артефакта, я удивленно взглянул на Антона.
– Занятная штука… А что это вообще такое?
– Все детали артефакта обладают магнитными свойствами. При изменении их взаимного расположения меняются и параметры общего магнитного поля. Возможно, кроме магнитного поля, есть еще что-то, о чем мы пока не знаем. Мы считаем, что это навигатор – прибор, позволяющий перемещаться между мирами. Изменение взаимного расположения деталей определяет параметры настройки на тот или иной конкретный мир. Но как им пользоваться, мы пока так и не разобрались. Когда ходим в зоны, берем его с собой. Иногда он на это отзывается.
– Как именно?
– Один раз все его грани неожиданно склеились. Уже дома мы попытались сдвинуть, сорвать их тисками. В итоге сломали тиски, но сдвинуть грани не смогли. К слову, повредить, поцарапать его очень сложно, артефакт покрыт какой-то защитной пленкой. Дальше мы его решили не мучить, оставили в покое. А во время очередного визита в зону он вдруг снова расклеился. Как видишь, совершенно целенький – хотя мы с Калиной вдвоем крутили тиски.
– Непонятно, как он сделан… – сказал я, продолжая разглядывать артефакт. – Я по профессии много вожусь с металлом, но сделать подобную штуку не смог бы. Просто непонятно, на каких станках можно все это высверлить и отфрезеровать.
– Именно, – согласился Антон. – Мы показывали его специалистам. Они не смогли сказать, по какой технологии и на каких станках он сделан. В нашем мире это просто невозможно. Кстати, а кто ты по профессии?
– Ювелир. Точнее, дизайнер ювелирных изделий, но занимаюсь и собственно ювелирным делом. Да, занятная штука… – я с неохотой вернул артефакт Антону. – И часто в зоне можно найти подобные вещицы?
– Довольно редко. Особенно теперь.
– То есть?
– Наибольший период активности зон был в середине восьмидесятых – начале девяностых годов. Кто успел на этот праздник, смог многое узнать и повидать. Мы застали конец этой активности, теперь вот ждем, пока зоны оживут вновь.
– То есть сейчас там ничего нет?
– Я этого не говорил. Просто сейчас встретить в зоне что-то аномальное на порядок сложнее, чем раньше. В то же время, мы знаем, что в ближайшие годы зоны снова начнут оживать, и готовимся к этому. К сожалению, – тут Антон сделал паузу, – готовимся не одни мы.
– А именно?
– Понимаешь, зоны интересуют очень многих людей. Тут тебе и «серые», и наши власти, и спецслужбы других стран… Именно поэтому вокруг этого дела в последнее время довольно много дезы. Рекламируются широко известные зоны, в которых все уже давно вытоптано. И тщательно скрываются зоны, имеющие реальную ценность. Более того, за координатами таких мест идет настоящая охота. Хорошая зона может стоить миллионы долларов. Я не шучу. – Антон улыбнулся. – В наше время все переводится на язык денег. Все продается, все покупается. В том числе и зоны.
– Я так и не понял, зачем зоны нужны государству? Что с этого можно поиметь?
– Очень многое. Зона – это источник знаний, источник новых технологий. Это дорога в другие миры. Государство, первым овладевшее технологией перехода между мирами, станет подлинным лидером. Поэтому за аномальные зоны, за знание о них сейчас идет настоящая война. И в этой войне порой убивают.
– Странно все это… – я покачал головой. – Я ни о чем таком и не слышал.
– Не слышал, потому что все это не выносится за рамки круга посвященных. Волею случая ты оказался вовлечен во все это, за что теперь и отдуваешься.
Я ничего не сказал. Какое-то время молчал, глядя на артефакт в руках хозяина дома, потом вновь обратил внимание на его перстень.
– Что значат буквы «NN» на твоем кольце? – спросил я.
– «Неман», – ответил Антон. Потом, видя мой непонимающий взгляд, добавил: – Так называется наша группа.
Глава вторая
Иной мир
Эту машину знали едва ли не все сотрудники столичной милиции. В ней ездил не президент, не премьер, даже не депутат – скрытый затененными стеклами лимузина человек не имел никаких государственных полномочий. В то же время, за советом к нему частенько захаживали и депутаты, и члены правительства.
Сегодня черный лимузин двигался по привычному маршруту от загородной виллы до весьма неприметного здания в пяти минутах ходьбы от Кремля. Вот машина сбавила скорость и свернула к въезду во внутренний двор, тяжелые металлические ворота тут же гостеприимно распахнулись. Затем, пропустив машину, снова закрылись.
Оказавшись во дворе, лимузин аккуратно въехал в подземный гараж и остановился, выскочивший их машины охранник тут же открыл правую заднюю дверь.
Хозяин лимузина не спеша покинул машину и направился к лифту, охранники за ним не последовали – знали, что на этом их миссия закончена.
В лифте он поднимался один. Вряд ли этого человека можно было назвать красавцем: среднего роста, худощавый, немного сутулый. Еще не старый – на вид ему трудно было дать больше сорока лет. По отношению к плечам его голова казалась непропорционально большой, обширные залысины делали и без того высокий лоб еще внушительнее.
Но самым примечательным в этом человеке был взгляд: ощутив его на себе, люди обычно терялись, бледнели, начинали заикаться. Им казалось, что этот холодный давящий взгляд вытаскивает из них на поверхность все самое тайное, скрытное, запретное. Делает их беззащитными и уязвимыми.
Лифт поднялся на третий этаж и остановился, двери открылись.
– Доброе утро, Вячеслав Александрович! – поздоровалась оказавшаяся у дверей лифта невысокая светловолосая женщина.
– Доброе… – лениво бросил он, даже не посмотрев на нее, и прошел мимо. Потом едва заметно поморщился – запах этой женщины напоминал запах тухлой капусты.
Через минуту он уже был в своем кабинете. Сняв пиджак, аккуратно повесил его в шкаф, сел за стол в удобное кожаное кресло. Взглянув на часы, нажал кнопку селектора.
– Найдите Лару…
– Да, Вячеслав Александрович, сейчас позову… – отозвался селектор голосом секретарши.
Лара пришла через несколько минут. Высокая, стройная, белокурая – она была, как всегда, прекрасна. Сегодня она была одета в светло-коричневую блузу с пояском и темную юбку, на ногах темные колготки и высокие сапоги на тонком каблуке. Верхняя пуговица блузы была расчетливо расстегнута – Лара знала, что привлекает мужчин, и умело этим пользовалась. Как всегда, еще до ее появления Вячеслав ощутил запах жасмина – пьянящий, будоражащий.
– Доброе утро, Дарий… – поздоровалась она, подходя к столу, тихий стук ее каблучков тоже мог свести с ума.
– Здравствуй… – отозвался хозяин кабинета и отложил в сторону пухлую черную папку. – Садись, Лара.
– Спасибо… – девушка изящно опустилась в кресло, закинула ногу на ногу.
Обычно на ее губах играла едва заметная улыбка. Сегодня Лара не улыбалась – понимала, что допустила оплошность. И пусть ее непосредственной вины в провале не было, она все равно сознавала свою ответственность.
– Ну и что у нас с Граалем? – спросил Дарий. – Снова провал?
– Добрые вести всегда доходят быстро, – спокойно ответила Лара. – Валентин постарался?
Кого-то другого Дарий сразу бы поставил на место. Лару он ценил, а потому прощал ей некоторые вольности.
– Именно. Так что там у вас произошло?
– Я была в Питере, вернуться не успевала. Когда мне сообщили о сюжете по ТВ, велела Фролу и Филину действовать самим. Они нашли нужную квартиру, но унести артефакт не смогли.
– Это я уже знаю. Контора поработала?
– Нет, – покачала головой девушка. – «Неман».
– В самом деле? – в глазах Вячеслава мелькнуло удивление. – Это точные сведения?
– Точные. Сегодня утром мне звонил Калина. Сказал, что они вернут артефакт в зону, что ему не место в нашем мире. Предлагает считать эту страницу перевернутой.
– Он тоже там был?
– Да, он и Черный. Фрола стукнули, когда он разговаривал с хозяином квартиры. Подкрались сзади, он не заметил. Филина подкараулили в подъезде у лестницы: он сидел в машине, ждал Фрола. Увидел, что двое прошли под окнами и зашли в подъезд, решил проверить, кто такие. Только вошел в подъезд, как получил по голове. За мгновение до удара успел заметить Калину, но сделать уже ничего не успел.
– Звучит просто абсурдно… – покачал головой Дарий. – Не думал, что твоих ребят можно застать врасплох. С ними все в порядке?
– Да. Отделались шишками и уязвленным самолюбием. Сообщили о происшедшем, «неманцев» попытались перехватить по пути к Москве.
– Как я понимаю, сделать это не удалось?
– Именно. Это был джип Калины, в салоне сидели трое. Их остановили на посту ГАИ, перекрыли дорогу машиной. Больше никто ничего не помнит: когда минут через двадцать все очнулись, «неманцев» и след простыл.
– Опять какие-то их штучки?
– Именно.
Стало тихо. Хозяин кабинета сидел, задумчиво постукивая пальцами по подлокотнику кресла. Лара спокойно смотрела на него, в ее голубых глазах отражался падающий из окна свет.
– Может, стоит прижать их? – спросила она, наконец. – Пусть знают свое место. Заодно вернем артефакт.
– Ты ведь понимаешь, что это будет не так просто. Да и глупо. Артефактов в этом мире хватает, а вот знающих людей мало. Нам выгоднее, чтобы они пока продолжали работать. Убрать их мы успеем всегда.
– Но они совершенно неподконтрольны. Мы даже не знаем толком, чем они сейчас занимаются.
– Это твоя недоработка, Лара. Не моя. Попробуйте внедрить к ним своего человека.
– Вы же знаете, как это трудно. Они никого не принимают. Последнего, кого мы попытались им подсунуть, они сбросили с моста в реку. Парень выплыл, но до сих пор заикается.
– Я слышал об этом. Попробуйте придумать что-то другое, более умное. Проследите за ними, попытайтесь выяснить, куда они денут Грааль. Может, еще удастся его перехватить. И постарайся делать все аккуратно, Лара. Ты же знаешь меня – я не люблю стрельбы, криков. Большие дела делаются тихо. Надеюсь, что ты и твои люди впредь будете придерживаться того же стиля, и у вас больше не будет трупов на заборах.
– Это была случайность. Мы прижали его, а он сдуру бросился в окно.
– Если бы вы сделали все по-умному, этого бы не произошло.
– Я учту ошибки. – Лара едва заметно улыбнулась.
Из всех, кто входил в его кабинет, Лара была единственной, кто никогда не испытывал страха в его присутствии. Дарий не любил запаха страха – липкого, тошнотворного, расползающегося по кабинету. Лара уйдет, а запах жасмина будет еще долго витать в воздухе.
– Вот и замечательно. Хочешь что-то сказать?
– Да. Слежка – не мой профиль. Нас всего трое, мы наверняка их упустим. Пусть этим продолжает заниматься Валентин. Я же попробую подобраться к «Неману» иначе.
– Хорошо, – нехотя согласился Дарий. – Договорились. Можешь идти, Лара, и постарайся на этот раз сделать все без ошибок. Эти ребята мне нужны, причем нужны живыми. У них неплохой потенциал, поэтому пусть пока работают. Но когда придет время, им все-таки придется сделать выбор.
– С нами или никак? – губы Лары снова дрогнули в улыбке.
– Вот именно… – медленно ответил хозяин кабинета. – А времени, как ты знаешь, осталось уже совсем мало.
– Вы действительно верите, что это произойдет? – спросила она.
– Я не верю, Лара, – вздохнул Вячеслав. – Я знаю…
* * *
После завтрака мы с Антоном прошли в гостиную, благо хозяин дома никуда не торопился, а у меня все еще было к нему множество вопросов.
– И много вас в группе? – поинтересовался я, удобно расположившись в кресле и глядя на собеседника.
– Не очень, – покачал головой Антон. – Меньше десяти человек. Если людей слишком много, это неудобно. Теряется управляемость, мобильность, выше риск утечки информации. Мы знаем друг друга уже больше десяти лет, новички у нас появляются очень редко… – он на несколько секунд о чем-то задумался. – Хочешь съездить с нами в зону? Сутки туда, сутки там. Сутки обратно.
– Это было бы интересно, – признался я. – А как вы вообще ищете зоны?
– Это целая наука. Изучаем карты местности, названия населенных пунктов, собираем свидетельства очевидцев. Роемся в архивах. Найдя какой-то след, выезжаем на место и уже там проводим конкретную проверку. Большинство таких поездок ничего не дают, но иногда удается что-то найти.
– А что может дать название населенного пункта?
– Довольно многое. Дело в том, что название населенного пункта часто отражает его специфику. Например, если село называется «Блудное», то можно предположить, что где-то рядом находится аномальная зона – это самый тривиальный пример. Люди, оказавшиеся в таком месте, могут заблудиться, причем там, где до этого ходили сотни раз. В таких местах можно запросто попасть в иную реальность. Если в названии есть указание на гору или холм, это тоже является косвенным признаком, указывающим на возможное существование аномальной зоны. На холмах могут находиться какие-то древние святилища, горы сами по себе тоже могут вызывать аномалии. Изучив карту местности, можно наметить объекты для предварительных исследований. Потом, уже на месте, беседуем с местными жителями, узнаем, не происходит ли в районе их поселения чего-нибудь странного. Если подобное есть, просим показать конкретное место или ищем его сами по описанию. Дальше уже смотрим по местности – аномальные зоны часто имеют вполне отчетливые признаки.
– А именно?
Вместо ответа Антон поднялся с кресла. Подойдя к шкафу, открыл одну из створок, порылся в бумагах. Потом вынул один листок и протянул его мне.
– Держи. Это примерный список признаков аномальной зоны.
Я взял листок, вчитался. Перечень оказался довольно длинным:
«Необъяснимая разрядка аккумуляторов внутри определенной области.
Наблюдение шарообразных свечений.
Свет, уходящий в землю или бьющий из нее.
Свечение, мерцание массивов воздуха.
Призрачные объекты, двигающиеся внутри или вне строений.
Призрачные фигуры, заметные боковым зрением.
Необычная ионизация воздуха.
Необычное поведение стрелки компаса.
Наблюдения свечения, вспышек на местности, северного сияния в южных регионах.
Люминесценция правильной прямоугольной формы.
Звуки, похожие на техногенные, распространяющиеся на большой территории. Другие звуки, не имеющие
определенного источника.
Необычные туманы с быстрым направленным распространением, плотной консистенции.
Визуальные искажения (эффект марева).
Пространственные искажения (субъективное увеличение известной территории или маршрута движения).
Блудные места (потеря ориентации на местности).
Появление неизвестных подробностей на известной территории (в том числе населенных пунктов).
Миражи.
Невидимые преграды (эффект стекла).
Случаи перемещения людей в пространстве (телепортация).
Подземные толчки, локальные землетрясения, вибрации почвы.
Необычное, несвойственное поведение животных.
Резкое изменение погоды на несвойственную для данной местности или времени года.
Резкое изменение эмоционального состояния у людей, возникновение необоснованной тревоги, страха.
Временная потеря работоспособности органов чувств (визуального, слухового восприятия).
Потеря ощущения времени.
Провалы в памяти.
Необычные сны.
Наблюдение мифических животных или исчезнувших видов.
Встречи со странными людьми в одежде, не свойственной данной местности.
Встреча со своим двойником.
Абдукции (временные похищения).
Контакты с иными существами (нематериальными сущностями).
Появление кругов на полях».
– Занятно… – произнес я, дочитав до конца.
– Когда встречаешься с чем-то подобным в жизни, это занятным не кажется. Иной раз хочется как можно быстрее убраться из такого места.
– И убираетесь?
– Пару раз приходилось. Изучать аномальные зоны довольно опасно, сталкеры частенько пропадают.
– «Сталкеры» – это из Стругацких?
– Да. «Пикник на обочине».
– Ты говорил, что в зоне шляются самые разные существа. Ты сам видел кого-нибудь из них?
– Видел.
– И какие они? – в моем голосе было все больше интереса.
– Разные. Иные как тени. Другие как свет. Третьи похожи на нас. Четвертые совсем не похожи. И так далее. Тот, кто считает, что мы одни во вселенной, очень ошибается. Мы не одни даже на Земле.
– И ты общался с ними? – не отставал я.
– Непосредственно в зоне почти нет – всего два или три раза. Там надо быть осторожным, так как можно нарваться на не самых дружественных существ. Но я могу входить в контакт с некоторыми существами во время медитации.
Я слушал Антона, и не знал, верить ли ему. Уж слишком все это необычно. Или обычно? Психушки переполнены подобными контактерами и иными «общенцами» с другими цивилизациями. В то же время, я сам видел эффекты Грааля, и это уже никак нельзя было сбросить со счета.
– И что они тебе говорили, эти существа?
– То, что я спрашивал. Проблема в том, что с нашим уровнем развития их бывает очень трудно понять. Их физика, например, построена на совсем других принципах. В ней есть масса основополагающих вещей, о которых мы пока не имеем никакого понятия. Представь, что ты объясняешь какому-нибудь дикарю, как работает обычный фонарик. Он не знает, что такое электричество, в его языке нет такого слова. В итоге тебе придется сказать, что в батарейке находится невидимая сила, посредством которой возникает свет. При контактах с существами из иных миров и измерений такое возникает на каждом шагу. Им приходится упрощать информацию, приспосабливать ее к нашей ментальности. Объяснять все «на пальцах» – если они у них есть. – Антон усмехнулся. – Помню, читал в детстве сказку о том, как некий пионер попал в другой мир, соответствующий нашему средневековью. Привели его к королю, паренек стал рассказывать ему о чудесах своего мира – машинах, телевизорах, телефонах, радиоприемниках. Король очень внимательно его выслушал, после чего попросил сделать ему что-нибудь из этих вещей – телефон, телевизор, машину или что-то еще. Пионер долго думал о том, что бы он мог сделать, и с ужасом понял, что не сможет сделать ничего. Даже для того чтобы изготовить обычную авторучку, надо было с нуля поднять химическую промышленность, металлургию, машиностроение… А что говорить о машине или радиоприемнике? У существ из иных миров, при общении с нами, возникают точно такие же сложности – мы просто не располагаем нужной научной и технологической базой для того, чтобы использовать их знания.
– И что стало с пионером?
– Не помню, – пожал плечами Антон. – Я запоминаю лишь то, что несет полезную информацию.
– Но хоть что-то полезное у них можно узнать?
– Иногда можно…
Из прихожей раздался звонок, я вздрогнул.
– Это Люминос, – успокоил меня Антон и пошел открывать.
Вернулся он через несколько минут, вместе с ним в гостиную вошел парень его возраста – стройный, темноволосый. Гость был настолько похож на хозяина дома, что их можно было принять за братьев. Правда, в отличие от Антона, волосы которого были стянуты в косичку, он носил короткую стрижку.
– Привет! – поздоровался гость и пожал мне руку. – Леонид.
– Егор. Рад познакомиться. Вы, случаем, не братья?
– Разве что названные, – спокойно ответил Люминос. – Черный, есть что-нибудь холодное?
– Есть пиво, «Кола» и минералка. Что будешь?
– Минералку.
– А ты? – Антон взглянул на меня.
– Можно «Колу», – ответил я.
Кивнув, Антон вышел, Леонид уселся на диван. Потом протянул руку и взял со столика листок с описанием признаков аномальных зон. Глянув на него, положил обратно.
– Уже изучаешь? – спросил он.
– Понемногу, – ответил я.
– Пригодится… – Леонид зевнул. Потом пояснил: – Не выспался сегодня. Встал в пять утра, пока управился с делами… Потом на самолет и сюда.
– А откуда ты прилетел?
– Из Питера… – Люминос протянул руку и взял бутылку с водой из рук подошедшего Антона. – Стакан не принес?
– Пей так… Держи. – Черный протянул мне открытую бутылку «Колы».
– Спасибо… – я взял бутылку, отхлебнул. – А где находится зона, в которую вы собираетесь?
– В России, – спокойно ответил хозяин дома. – О таких вещах вслух лучше не говорить. У этого дома нет ушей, но мало ли что? Завтра все увидишь сам.
– Идет с нами? – поинтересовался Леонид.
– Пусть прогуляется, – пожал плечами Антон. – Ему это будет полезно.
– Да я не против… – Люминос приложился к бутылке, сделал несколько глотков. – Жарко сегодня. Погода совсем сошла с ума.
– И дальше будет только хуже… – добавил Черный. Взглянул на меня: – Думаю, недельку ты пока поживешь у меня, а там будет видно, – он несколько секунд помолчал. – Ладно, нам с Леонидом надо кое-что обсудить – ты не против, если мы тебя ненадолго покинем?
– Да нет, разумеется. Пойду наверх, мне надо со своими вещами разобраться. – Я поднялся с кресла.
– Можешь пройти здесь, будет ближе. – Антон встал, подошел к висевшему на стене штандарту. Затем, к моему огромному удивлению, открыл скрывавшуюся за ним потайную дверь.
– Здорово! – искренне восхитился я. – Я и не видел, что там дверь.
– Все удивляются, – ответил Антон. – Это просто короткий путь в другую часть дома.
В комнате я просидел до часа дня – разбирался со своим ювелирным скарбом, впопыхах собранным и сложенным в сумку вчера вечером. Расфасовал все по пакетикам и бумажкам, снова уложил в сумку. Потом вынул ноутбук, какое-то время разглядывал свои эскизы – красиво же, черт побери! Необычно, изящно. Так почему же ни одна серьезная ювелирная фирма до сих пор всем этим не соблазнилась? Ездил, показывал, предлагал. И все впустую…
Следуя совету Антона, я перед обедом сполоснулся под душем, потом меня пригласили к столу.
После обеда Антон позвал меня в сблокированную с гаражом большую кладовую. Спросив, какой у меня размер обуви и одежды, покопался на полках, затем вручил стопку армейского камуфляжа и высокие ботинки со шнуровкой.
– Примерь…
Если одежда оказалась впору, то башмаки немного жали. Антон тут же заменил их на другие.
– Немного ношеные, но это даже лучше, – пояснил он. – Уже размялись. Нам приходится много ходить, поэтому обувь надо подбирать очень тщательно.
– Так и ездите в камуфляже? – поинтересовался я.
– Обычно нет, переодеваемся уже на месте. Не стоит лишний раз привлекать внимание.
В дополнение к одежде и обуви мне вручили ремень и охотничий нож.
– Оружие с собой берете? – поинтересовался я, разглядывая клинок. – В смысле, огнестрельное?
– Берем, – подтвердил Черный.
– Ружья?
– «Сайгу». Это карабин, наподобие «калаша».
– Да, я знаю… И от кого в зоне защищаться? От разных монстров?
– От людей… Раньше мы вообще ходили в зону без оружия, но те времена в прошлом. Хотя многие одиночки ходят так до сих пор. В основном те, кому удалось не засветиться. О них почти никто не знает, поэтому за ними не следят, не пытаются выведать их тайны. Они в любой момент могут спокойно поехать куда угодно, не подвергаясь особому риску.
– А вы?
– А нам сложнее. Практически каждый раз, уезжая в зону, приходится избавляться от слежки.
– За вами действительно следят?
– Почти постоянно. И «серые», и Контора.
– Контора – это ФСБ?
– Да… Ну как, все нормально?
– Вроде неплохо… – я еще раз потоптался, проверяя обувь и одежду. – Это же не российский камуфляж?
– Натовский. Он более удобен и практичен. Переодевайся, я принесу рюкзак – сложишь все…
Антон ушел, я остался один. Переоделся в свою одежду, чувствуя себя очень странно. Как-то уж очень быстро все завертелось: смерть человека в универмаге, таинственный клад, незваные гости и ночной побег. Теперь вот завтрашняя поездка в зону… Мог ли я еще два дня назад подумать о том, что поеду в аномальную зону? Вряд ли, подобные вещи меня никогда особо не интересовали. Конечно, был не прочь почитать о чем-нибудь таинственном, посмотреть интересные телепередачи о неведомом. Но о том, что все это коснется меня самым непосредственным образом, не мог и подумать.
И вот теперь я оказался впутан в очень темную историю. Более того, завтра еду в аномальную зону… Я думал о предстоящей поездке – и не знал, как к ней относиться. Уж слишком все необычно. Одно из двух: либо мир совсем иной, чем я считал раньше. Либо все это какой-то жуткий фарс, нелепое стечение обстоятельств. А Черный и его друзья – просто кучка психов. Ну как нормальный человек может общаться с иными сущностями? А этот артефакт – да, очень необычная машинка. Непонятно, как и кем сделанная. Но почему сразу иной разум? В конце концов, есть современные лазерные технологии, есть порошковая металлургия. Всему всегда можно найти объяснение, не привлекая пресловутых «зеленых человечков».
Сомневался ли я в истинности слов Антона? Да. В то же время, постепенно начинал чувствовать азарт. Мне уже самому хотелось съездить в зону, собственными глазами увидеть все их чудеса. Либо, если их вдруг не окажется, самому убедиться в их отсутствии.
Остаток дня прошел достаточно спокойно. Хозяин дома и Люминос несколько часов провели в кабинете на втором этаже, что-то обсуждая, потом спустились вниз. Вечер мы коротали в гостиной у горящего камина, под неспешные разговоры. Говорили, в том числе, и о зонах.
– Что это за место, куда мы поедем? – спросил я. – Не надо названий – просто какое оно?
– Это большая петля на реке, – пояснил Люминос. – Она почти замыкается в кольцо, остается только довольно узкий перешеек. Именно круговое вращение большой массы воды и создает в этом месте аномальную зону. Сам полуостров, находящийся в петле реки, довольно небольшой – километра три в диаметре. Весь зарос лесом. Деревья очень большие, красивые.
– Разве аномальные зоны не вредят деревьям? – невольно перебил его я.
– Зоны ведь разные. Одни действительно негативные, другие в плане влияния на здоровье нейтральные. Зона, о которой мы говорим, никакого вреда не наносит. Может быть, даже наоборот – уж очень красивый там лес.
– Грааль нашел ты, верно? Как это произошло?
– Какая это уже была поездка туда – пятая? – Люминос взглянул на Антона.
– Пятая, – подтвердил тот. До этого момента он не вмешивался в разговор и просто сидел, удобно устроившись в кресле у камина.
– Все прошлые поездки нам почти ничего не дали, – продолжил Леонид. – Были явные свидетельства аномальности места – например, уход луча лазера, фотографии давали очень интересные картинки. Но не более того.
– Берете с собой лазеры? – удивился я.
– Лазерные брелки, – пояснил Антон. – Правда, качественные.
– И что значит «уход луча»? Отклонение?
Антон взглянул на Люминоса, явно предлагая продолжить объяснения.
– Верно, – медленно кивнул тот. – Обычно так: светишь лучом на ствол дерева, а точки не видишь. Ведь если нет тумана или дыма, сам луч ты не увидишь – только точку, которую он дает. Если не видишь точки, надо немного поводить лазером из стороны в сторону, тогда луч обязательно где-то мелькнет. Там было так: свечу лучом перед собой, а отблеск луча вдруг появляется метрах в пяти слева. Перед нами явно находилась какая-то пространственная аномалия. Но видели мы ее недолго, около минуты. Потом искажение исчезло, луч выправился.
– И вы не пошли туда сразу? Пока было искривление?
За Леонида ответил Черный.
– Егор, все далеко не так просто. Нельзя лезть наобум, можно погибнуть. Сначала надо понять, с чем ты имеешь дело, оценить возможные опасности. И только потом можно предпринимать какие-то дальнейшие действия. С зоной нельзя шутить, это не игры. Каждый твой шаг там может стать последним.
– Помнишь, как у Стругацких сталкер гайки кидал? – спросил Люминос. – Мы вместо гаек используем лазер. Если чувствуешь, что впереди может быть искривление пространства, просто трассируешь дорогу. Посветил лазером – луч прошел нормально, видишь точку на дереве там, куда и светишь. Спокойно идешь к этому месту. Потом светишь на следующее дерево, и так далее. Это не очень точный и надежный метод, ведь ты не видишь самого луча – только точку. Но какую-то гарантию безопасности он все же дает.
– Да, я понял… Так как вы нашли Грааль?
– Почти случайно, – ответил Леонид. – Во время пятой поездки мы хотели получше исследовать то место, где отклонялся луч. Снова проверили его – луч проходил нормально. Прошли по этому месту, вроде бы ничего необычного не заметили. Решили пройти напрямик к реке, но метров через двести вдруг наткнулись на камни. Хотя точно знали, что никаких камней здесь не было, ведь в прошлых экспедициях мы излазили это место вдоль и поперек. Дальше за камнями высилась скала. Подошли к ней, и увидели нечто вроде очага. Из камней был выложен круг, внутри была зола. Возле очага валялись какие-то кости. А рядом, на выступе скалы, стоял Грааль.
– Несколько ребер и позвонков мы потом передали одному знакомому зоологу, – добавил Антон. – Правда, черепа там не было. Этот зоолог был очень хорошим специалистом. Так вот: ему не удалось определить, что это было за существо. Он сказал, что оно явно относится к отряду приматов, но сказать точнее он пока не может. Отправил кости в какой-то институт на генетическую экспертизу, а где-то через месяц подхватил грипп и умер от осложнений. Так гласит официальная версия. Костей в его доме не оказалось, куда он отправлял образцы, мы не знали. На этом все и закончилось.
– На самом деле его просто убили, – пояснил Леонид. – После этого мы зареклись давать кому-либо что бы то ни было. Все эти штуки приносят людям смерть. Поэтому мой тебе совет: если вдруг однажды заинтересуешься исследованием аномальных явлений, не втягивай никого в это дело.
– Просто здесь есть одна тонкость, – вновь взял слово Антон. – По большому счету, основной мотив исследователей непознанного – познание себя. Маги ли, аномальщики – все они сталкиваются с тем, что лежит за гранью обычного мира. Наверное, ты слышал такое выражение: «все, что не убивает сразу, делает нас сильнее». Здесь точно так же: если ты вписался в магический мир, если сразу не угодил в какую-то из ловушек и не погиб, то становишься гораздо сильнее, чем был раньше. И эта сила, прежде всего, проявляется в удаче. Ты можешь попадать в опасные ситуации, но каждый раз – стучу по дереву, – Антон постучал по столу, – успешно из них выбираешься. Но это не касается окружающих тебя обычных людей. Удар может быть направлен на тебя, а достанется им. Ты выдержишь, спасешься – а они погибнут. Именно поэтому ни у кого из нас – я имею в виду нашу троицу – нет ни жен, ни детей, нет близких друзей вне нашего круга. Мы не хотим никого подвергать опасности, предпочитая отвечать только за себя.
– Мне, конечно, интересно сходить с вами в зону, – произнес я. – Но я не думаю, что когда-либо буду серьезно этим заниматься. Все-таки это не моё. Мне ближе моя профессия.
– А чем ты занимаешься? – спросил Леонид, в его голосе я уловил любопытство.
– Я ювелир. Могу даже кое-что показать… – я поднялся с кресла и отправился в свою комнату.
Вернулся я через несколько минут с пакетиком, в который сложил готовые изделия. Здесь было несколько колец, замечательные серьги с изумрудной крошкой – я ими действительно гордился. Два серебряных браслета, большая ажурная брошь и изящный кулон с цирконами. Прихватил и ноутбук с эскизами.
– Вот… – сказал я, аккуратно высыпав содержимое пакетика на журнальный столик. – Это из готового. А здесь эскизы…
Черный взял со столика серьги, с интересом осмотрел их.
– Неплохо, – уважительно сказал он. – И все это ты сделал сам?
– Сам, – не без гордости подтвердил я.
– Мне нравится. – Люминос положил обратно браслет, который он рассматривал, и взял брошь. – Всегда завидовал людям, которые могут что-то делать руками.
– Вообще-то я, скорее, дизайнер, чем ювелир, – пояснил я. – Мне больше нравится что-то придумывать. Вот, например… – я придвинул к нему ноутбук.
Знакомство с моим творчеством заняло почти полчаса, я был приятно удивлен тем, что Черный и Люминос интересовались моими работами явно не из чувства вежливости.
– Это замечательно, Егор, – сказал Леонид. – Особенно мне нравится комплект из серег, тиары и ожерелья – тот, что с рубинами.
– Мне он тоже нравится, – согласился я. – Но чтобы сделать его, надо вложить весьма большие средства. Золото, камни – это работа для серьезной ювелирной фирмы. Мне пока такое не под силу. Потому и занимаюсь мелочами.
– Это понятно, – кивнул Люминос. – Но все равно здорово. Можешь считать, что тебе удалось меня удивить. А это не так просто. – Он мягко улыбнулся.
– Вот кому надо было заказать наши перстни, – сказал Антон, продолжая разглядывать эскизы. – Получилось бы красивее.
– Может быть, – согласился Леонид, взглянув на свой перстень. – Но к этому я уже как-то привык.
– Я тоже, – согласился Черный и придвинул ноутбук ко мне. – Ты молодец, все очень здорово. Я уважаю мастеров своего дела – независимо от того, в какой области они работают… Мы, кажется, говорили о зонах?
– Да, – подтвердил я и закрыл ноутбук.
– Так вот: профессия не является помехой для изучения аномальных зон. Возьми хоть нас троих: Черный владеет недвижимостью, у Люминоса свое рекламное агентство. Калина – хозяин сети автосалонов. При этом занятие бизнесом не только не мешает нам изучать аномальные зоны, но напротив, помогает этому, дает средства на путешествия.
– Это мне понятно, – кивнул я, думая о том, спросить или нет, почему Черный говорит о себе в третьем лице. Решив, что есть вопросы поинтереснее, спросил: – Антон, ты говорил, что в зоне надо вести себя очень аккуратно. Можешь рассказать, какие в зоне есть опасности?
– Опасностей довольно много… – Черный наморщил лоб. – Думаю, их можно разделить на несколько категорий. Первая – это обычные опасности труднодоступных мест. То есть дикие звери, возможность попасть под обвал или упавшее дерево, утонуть при переправе через реку и так далее. Вторая категория – опасности, которые можно назвать социальными. Это разного рода бандиты, готовые поживиться твоим добром, агрессивно настроенные местные жители – бывает и такое. Милиция, которая далеко не всегда тебя бережет. Опасность со стороны спецслужб и «серых», со стороны конкурирующих групп.
– А что, бывает и такое? Я о конкурирующих группах.
– Бывает, – кивнул Черный. – Как в археологии есть «черные археологи», так и у нас встречаются «черные аномальщики». Для них зоны – это их бизнес. Таких групп очень немного – мы знаем всего две – но они есть. Если ты сунешься в зону, которую они считают своей, то тебя могут просто убить, хотя на первый раз обычно предупреждают. За информацию о зоне они могут заплатить, а могут и заполучить ее бесплатно, убив того, кто дал им сведения… – он на несколько секунд замолчал. Потом продолжил: – Наконец, третья категория опасностей – это непосредственно опасности зоны. Они тоже могут быть разными: например, на хорошо всем известную Медведицкую гряду люди обычно ездят наблюдать за шаровыми молниями. Но шаровые молнии опасны, были случаи, когда люди при встрече с ними получали тяжелые травмы или даже гибли. Опасны блудные места – человек может заблудиться и погибнуть. В зоне можно выйти в другой мир и не вернуться обратно. Можно погибнуть при встрече с существами иных миров. Порой сталкеры просто погибают, и никто не может объяснить причину их смерти. А свидетелей, способных рассказать о том, что произошло, не остается. Помнишь, как осторожно вели себя в зоне сталкеры в книге Стругацких?. Мы поступаем точно так же. Зона – это чужая территория, в ней действуют свои законы. Я бы даже сказал, «надзаконы». Когда ты приходишь в зону впервые, зона как бы присматривается к тебе. Потом начинает экзаменовать, проверять на «вшивость». И лишь если ты пройдешь все эти этапы, допускает к каким-то тайнам.
– Многие сталкеры считают, что зоны обладают разумом, – добавил Люминос. – С ними можно разговаривать, общаться на уровне чувств, ощущений. Зона чувствует твое отношение к ней. Поэтому может как принять тебя, так и отторгнуть. Бывали случаи, когда из группы в несколько человек кто-то просто не мог идти дальше. Всех пропускает дальше, а его нет. Человек мог чувствовать жуткий страх, а то и просто ощущал невидимую преграду, не дающую ему двигаться. Скорее всего, причины этому надо искать в характере людей, в их намерениях. Я считаю, что люди, идущие в зону с корыстными целями, заранее обрекают себя на неудачу. К зоне нельзя относиться потребительски: она или просто не откроется тебе, или однажды накажет. Как ты относишься к ней, так и она относится к тебе. В зону можно идти за знаниями, но эти знания тебе должны дать. В зону можно идти за силой, но и силу тебе должны дать. Ты не можешь ничего требовать, ты не можешь даже просить. Знаешь, как у верующих – человек становится на колени перед Богом, вверяя себя Его воле? Что-то подобное происходит и в зоне – в нее входишь, как в храм. А в храм положено входить со смирением и благоговением. Дадут тебе что-то – поблагодари. Не дадут, будь доволен и этим.
– Это как у Булгакова, – добавил Черный. – «Никогда ничего не проси. Сами все дадут». В зоне примерно так же. Перед тем, кто ломится, пытается что-то взять, двери обычно закрывают. И наоборот, перед тем, кто входит тихо и аккуратно, ничего не прося, открываются все пути.
– Ладно, хватит о зонах… – зевнул Люминос. – Скоро всё увидишь сам…
Мы выехали в сторону Москвы в начале шестого часа утра. За рулем сидел Черный, Леонид устроился рядом с ним. Я расположился на заднем сиденье, рюкзаки побросали в багажник.
– Вроде никто не следит… – сказал я, оглянувшись.
– Это ничего не значит, – не поворачиваясь, отозвался Антон. – Следить могут даже со спутника или передавая машину от поста к посту. Здесь от них не скрыться.
– В Москве проще?
– Намного.
Я уже знал, что в Москве у Черного и его друзей был свой офис. Сейчас мы ехали именно туда. Правда, по словам Антона, заходить туда мы не будем – просто оставим машину на стоянке рядом с офисом.
Так оно и получилось. Джип оставили на стоянке, сами, забрав рюкзаки, пешком направились к станции метро. Спустились на эскалаторе: я уже начал гадать, на какой из вокзалов мы поедем, когда Антон взял меня за плечо.
– Сюда…
Дальше все произошло очень быстро: Люминос вынул ключ и открыл неприметную металлическую дверь, Черный подтолкнул меня внутрь. Я торопливо вошел, следом быстро скользнули и Антон с Леонидом. Дверь тут же закрылась.
– Вот так вот… – усмехнулся Люминос, запирая ее на ключ. – Пусть побегают…
Мгновение спустя кто-то дернул дверь снаружи: один раз, потом другой. Рассерженно стукнул в нее.
– Опоздали, ребята… – сказал Черный и первым шагнул вперед.
Это был довольно узкий коридорчик. По стенам змеились электрические кабели, под потолком горели редкие тусклые лампочки. Один поворот, другой, несколько ступенек. Бетонные стены сменились кирпичными, затем коридор разделился на два. Пошли по левому, более узкому. Где-то над головой были слышны шаги, затем послышался шум электропоезда. Пол под ногами ощутимо задрожал.
Леонид открыл еще одну дверь. Там было темно, однако в руках у Люминоса и Черного тут же зажглись фонарики. Минута, и мы оказались в большой темной галерее.
– Где мы? – спросил я, разглядев рельсы.
– «Метро-2» – слышал о таком? – Антон взглянул на меня.
– Краем уха. Метро для важных персон?
– Вроде того, – кивнул Черный. – Параллельно многим существующим линиям московского метро идут такие же ветки, но не предназначенные для общественного пользования. По этой ветке мы сможем попасть на соседнюю линию, потом выйдем наверх. Нас потеряют, и мы сможем спокойно продолжить путь.
– Круто… И часто вам приходится прибегать к таким ухищрениям?
– Постоянно, – усмехнулся Черный. – Но каждый раз приходится придумывать что-нибудь новенькое.
Дальше все происходило так, как и рассказал Антон. Пройдя по подземному тоннелю около километра, мы свернули в неприметный боковой коридорчик, поднялись по металлической лесенке. Еще через минуту перед нами появилась дверь, Люминос открыл ее. В глаза ударило светом, в уши ворвался шум голосов.
– Вперед… – легонько подтолкнул меня Черный.
Наконец мы поднялись наверх. К моему удивлению, там нас ждала машина.
– Давай быстрее… – поторопил меня Антон.
Мы с ним заняли заднее сиденье, Леонид расположился рядом с водителем. Машина тут же тронулась с места.
– Все нормально? – поинтересовался сидевший за рулем Калина, в зубах у него дымилась сигарета.
– Вполне, – ответил Леонид. – Как у тебя?
– Тоже все в порядке. Как настроение, Егор? – Александр встретился со мной взглядом в зеркале заднего вида.
– Боевое, – отозвался я.
– Это хорошо… Чему улыбаешься?
– Да так… Уж очень вы все трое похожи друг на друга.
– Только внешне… – Калина перестроился в другой ряд и прибавил скорость.
Полчаса спустя мы уже были на речном вокзале. Там нас ждал катер. По реке добрались до одной из пристаней, затем почти два часа ехали на автобусе. Потом была электричка, за ней поезд. Лишь устроившись на верхней полке купе, я облегченно вздохнул – наконец-то какая-то передышка…
За окном мелькали поля, леса, деревни. Поезд нес нас на восток: по словам Калины, приехать мы должны были завтра около полудня.
Так и получилось. За ночь я неплохо выспался, и, когда за несколько минут до полудня мы наконец-то сошли на маленькой станции, чувствовал себя просто великолепно.
– А теперь пешком… – заявил Антон и первым направился вдоль путей.
За ним шел Леонид, потом Калина. Я замыкал процессию. Примерно через километр, миновав поселок, мы сошли в лес и сделали небольшую остановку.
– Привал… – сказал Люминос, снимая рюкзак. – Переодеваемся…
Переодевшись в камуфляж, мы двинулись дальше. Первым по-прежнему шел Антон, за ним Калина с карабином на плече. Потом я, замыкал процессию Люминос.
Тропинка была довольно хорошей, но уже часа через два пути, у большого раскидистого дерева, Черный свернул влево, в непроходимую чащу. Какое-то время спустя мы снова вышли на тропинку, но уже гораздо более узкую и заросшую. Здесь на пару минут остановились: я видел, как Калина вынул из кармашка рюкзака небольшой пластиковый цилиндр с примотанным к нему скотчем металлическим штырем.
– Что это? – поинтересовался я.
– Сигнальная ракета, – пояснил Александр, воткнув штырь с цилиндром в траве рядом с тропинкой. Затем протянул поперек тропинки идущую от сигнальной ракеты тоненькую проволочку, закрепил ее у основания небольшого деревца. Потом замаскировал проволочку, наклонив стебель растущего рядом с тропинкой растения. Внешне все выглядело так, будто тонкая былинка просто склонилась поперек тропинки.
– Ну вот… – Калина выпрямился и удовлетворенно оглядел свою работу. – Если за нами кто-то идет, мы об этом узнаем.
– Увидим ракету? – догадался я.
– И увидим, и услышим. Идем…
Мы снова пошли по тропинке. Шли молча, совершенно бесшумно. Я уже успел отметить, как аккуратно двигались мои новые знакомые: не было треска сухих ветвей под ногами, не шуршали раздвигаемые кусты. Больше всего они напоминали разведывательное подразделение – те же внимательность, осторожность, скрытность передвижения. Следуя примеру сталкеров, я и сам старался идти как можно аккуратнее.
В три часа дня сделали привал. Костер не разводили – в рюкзаке у Леонида оказался примус. Калина же, очевидно, нес артефакт. Об этом никто не говорил, но догадаться было несложно.
После обеда двинулись дальше. По моим прикидкам, мы прошли уже километров пятнадцать. Как пояснил Антон, в очередной раз сверившийся с данными gps-навигатора, нам оставалось пройти еще около тридцати километров.
– Это очень удобная зона, – пояснил он. – До нее быстро добираться…
В последний раз мне доводилось совершать столь большие переходы еще в студенческие годы. Если сначала я шел довольно бодро, то последние километры пути дались мне не без труда. Уже начинало темнеть, когда мы наконец-то добрались до места – широкого плеса на берегу реки. По словам Черного, до границы зоны отсюда оставалось не больше двух километров.
– В зоне нам сейчас ночевать нет смысла, – пояснил он. – У нас есть конкретная цель, поэтому не стоит искушать судьбу. Остановимся здесь, а в зону пойдем завтра.
Я был рад такому решению – просто не был уверен, что смогу пройти еще пару лишних километров. Ноги с непривычки ныли, подошвы ступней горели огнем. Тем не менее, я старался не подавать вида и активно помогал устраивать лагерь. К моему удивлению, Антон и его друзья решили расположиться не на удобном песчаном плесе, а в лесу.
– Если заночевать на песке, то песок будет везде – в еде, на зубах, в одежде, – пояснил Калина. – Это во-первых. А во-вторых, на косе нас хорошо видно. Нам же надо соблюдать скрытность.
Вторым, что меня удивило, стало отсутствие палаток. В моем рюкзаке палатки не было. У остальных, как я понял, тоже – вместо палатки натянули большой тент защитного цвета.
– Сейчас лето, без палаток вполне можно обойтись, – в ответ на мой вопрос сказал Леонид. – Просто нагреби хвои под спальник и спи себе. Все очень просто.
– Если спишь без палатки, есть еще один плюс, – добавил Калина, – ты лучше контролируешь то, что происходит вокруг. Палатка изолирует тебя от мира, создает преграду. Ты можешь заметить кого-то только тогда, когда он уже заглянет в палатку.
– Или выстрелит, – вставил Антон.
– Именно, – подтвердил Калина. – Иногда мы даже тента не натягиваем: просто спим в спальниках, прикрывшись камуфляжной накидкой. Даже если кто-то пройдет совсем рядом, он может тебя не заметить. Сначала, может, так спать непривычно – все ночные звуки здесь, рядом. Но со временем привыкаешь.
Потом был ужин. Еду варили все на том же примусе – правда, обернув его толстой фольгой. Очевидно, это было сделано для того, чтобы скрыть огонь. После ужина мы какое-то время сидели, разговаривали о завтрашнем выходе в зону.
– В какое время туда лучше идти? – поинтересовался я. – Точнее, в какое время вообще ходят в зоны?
– Разведку лучше делать утром, часов до десяти, – ответил Черный. – Утром зона спит, риск нарваться на неприятности весьма небольшой. Но еще можно заметить какие-то следы ночной активности. Днем ходить безопасно и почти бесполезно, хотя раз на раз не приходится – зона всегда может преподнести сюрпризы. Наконец, самое продуктивное время – в сумерках и в первую половину ночи, часов до двух-трех.
– Здесь многое еще зависит от нашего сознания, – пояснил Люминос. – Когда на улице день, солнышко и голубое небо, твое восприятие не оставляет места ничему необычному. Но когда небо затянуто тучами, это уже влияет на тебя, немного меняет твое сознание. Приближает к необычному восприятию. Когда наступают сумерки, это влияет на тебя еще больше – мало ли что может скрываться в сумраке?
– Привидения появляются в полночь? – улыбнулся я.
– Именно, – подтвердил Леонид. – И то же привидение ты скорее встретишь в сумерках или ночью в пустом и мрачном старом замке, нежели днем в детском саду. Так что здесь очень многое, если не все, завязано на сознание. Зона расшатывает сознание, позволяет ему настраиваться на разные диапазоны, а не только на диапазон привычного нам мира. Натренировавшись в зоне, ты потом сможешь вызывать необычную реальность в обычной обстановке. Потому что твое сознание стало пластичным, податливым. А сумерки, необычная обстановка, тучи помогают настроить сознание нужным образом.
– Дон Хуан называл сумерки трещиной между мирами, – добавил Антон. – Это время, когда невозможное становится возможным.
– А кто это? – спросил я. – Дон Хуан?
– Учитель Карлоса Кастанеды, – ответил Антон. – Автора серии книг о магии северо-американских индейцев. При случае почитай, будет очень полезно.
Где-то неподалеку вдруг вспорхнула птица и улетела, громко хлопая крыльями. Я вздрогнул.
– Сумерки… – сказал Черный и усмехнулся.
Спать легли в начале одиннадцатого, при этом Люминос остался дежурить – как мне объяснили, ночью всегда кто-то должен бодрствовать. В час ночи Леонида должен был сменить Калина, смена Черного наступала в четыре утра. Я тоже хотел принять участие в ночном дежурстве, но Люминос похлопал меня по плечу и велел спать.
Спал я этой ночью отвратительно. Лес жил ночной жизнью, все это здорово нервировало. Слышались какие-то шорохи и скрипы, шелестели под порывами ветра кроны деревьев, некоторые звуки вообще не поддавались идентификации. Кое-как задремав, я вскоре проснулся – мне показалось, что рядом в темноте кто-то ходит. Схватился за нож, прислушался. Затем увидел в темноте огонек сигареты – Калина сидел у дерева, положив карабин на колени, и курил.
– Спи… – тихо сказал он, взглянув на меня. – Рано еще…
Ближе к рассвету я все же забылся тревожным сном. Проснулся от тихого смеха и голосов: расстегнув «молнию» спального мешка, приподнялся, сонно огляделся.
Было довольно прохладно. Калина колдовал у примуса, рядом сидели Черный и Люминос.
– Проснулся? – взглянул на меня Антон. – Вставай, скоро пойдем…
Я поднялся, морщась от боли в ногах. Сделал пару шагов, и понял, что просто не могу идти – вчерашний переход давал себя знать. Стараясь ничем не выдавать своего плачевного состояния, нагнулся к рюкзаку, взял зубную пасту и щетку. Потом медленно направился к реке.
Обратный путь дался уже легче – мышцы понемногу разрабатывались, боль уже не была такой сильной. Но я все равно с тихим ужасом думал о том, как пойду в зону. И благодарил бога за то, что до нее оставались считанные километры.
Когда я вернулся, то увидел Грааль – Калина только что вынул его из ящичка. Закрыв контейнер, сталкер аккуратно положил на него артефакт.
Я осторожно коснулся Грааля, он был все такой же холодный.
– Как из холодильника… – пробормотал я.
– Он всегда холодный, – пояснил Люминос. – Даже в жару. И не нагревается.
– Очень необычная штука, – сказал я, глядя на артефакт.
– Верно, – подтвердил Черный.
– Ну что, попрощаемся с «пепельницей»? – Калина вынул из кармашка рюкзака небольшую плоскую фляжку. Открутив пробку, вылил ее содержимое в артефакт. Потом взял его двумя руками и передал мне: – Глотни. Обычно мы в зоне не пьем, да и вообще спиртным не злоупотребляем. Но сегодня особый день.
– Спасибо… – приняв Грааль, я несколько секунд смотрел на него, потом медленно поднес к губам, сделал пару глотков.
Горло сразу обожгло. Выдохнув, я торопливо передал артефакт Люминосу.
– Запей… – Черный протянул мне фляжку с водой.
Глотнув воды, я перевел дух.
– И сколько тут градусов? – поинтересовался я.
– Примерно семьдесят, – ответил Калина. – В свое время, выйдя из зоны, мы распили из Грааля фляжку на троих – здесь же, на этом месте. Отпраздновали находку артефакта и благополучное возращение. После этого многое в нашей жизни изменилось… – он принял Грааль от Люминоса, сделал несколько глотков. Потом передал его Черному.
Отпив, Черный вновь передал артефакт мне.
– Допивай…
Отказываться я не стал. Влил в себя остатки спирта, вернул Грааль Черному. Запил водой.
– С посвящением в сталкеры! – поздравил меня Черный и спрятал аартефакт в ящичек.
Управившись за полчаса с завтраком, мы пошли в зону. Я считал, что часть вещей будет лучше оставить в лагере. И удивился, когда понял, что мы все берем с собой.
– Снаряжения у нас немного, вес небольшой, – пояснил Калина, положив руку на перекинутый поперек груди карабин. – Поэтому лучше все нести с собой – мало ли куда попадешь?
– То есть? – не понял я. Чувствовал я себя замечательно, боль в ногах почти прошла.
– Представь, что ты перейдешь в другой мир и не сможешь сразу вернуться. Для тебя же лучше, если все снаряжение будет с тобой. Ведь в новом мире придется как-то выживать.
Дальше шли молча. Справа голубела река, было очень тихо. В какой-то момент я обратил внимание на то, что совсем не слышно птиц. Это мне показалось очень странным.
– Почему птицы не поют? – тихо спросил я, обернувшись к шедшему позади меня Люминосу.
– Не знаю, – пожал плечами он. – Зона.
– Мы уже в зоне?
– Да.
Мое внимание обострилось. Я с любопытством смотрел по сторонам, пытаясь заметить что-то необычное. Но лес оставался самым обычным лесом – разве что очень безжизненным.
Прошла еще четверть часа, когда двигавшийся первым Антон остановился.
– Пришли… – тихо сказал он.
На мой взгляд, это место ничем не отличалось от окружающего нас леса – все те же деревья, та же трава. Разве что реки не видно, она скрылась из глаз еще минут десять назад.
– Видишь эту ложбинку? – Люминос указал рукой на довольно узкую, заросшею травой и кустами, ложбину. – Переход именно здесь.
– Ты серьезно? – я вгляделся в пространство между деревьями.
– Более чем… – Люминос достал брелок с лазером, посветил на одно из находившихся чуть дальше деревьев. На стволе появилось дрожащее красное пятнышко. Спрятав брелок, Леонид поднял сосновую шишку и бросил ее в ложбинку.
Ничего не произошло. Шишка упала на землю и остановилась, застряв в траве. Люминос медленно подошел к ней, поднял. Потом огляделся.
– Утро… – тихо сказал он. – Зона спит.
В зоне мы находились уже больше трех часов. Если сначала я живо всем интересовался, то вскоре ощутил разочарование. Не было здесь ничего запредельного – самый обычный лес. Даже комары такие же кусачие… – я с ожесточением прихлопнул на шее очередного кровопийцу. Отыскав припасенный тюбик с мазью, выдавил на ладонь немного репеллента, как следует намазал лицо, шею и запястья рук.
Мои новые друзья тоже ничего необычного не делали. Для начала прочесали всю зону, потом внимательно изучили заинтересовавшие их места. Одним из них стала неглубокая ямка – вполне можно было решить, что здесь порылся какой-то зверь.
– Это не зверь, – в ответ на мой вопрос о том, чем так примечательна эта ямка, ответил Калина. – Посмотри внимательно – земля не просто разрыта. Она исчезла. Словно кто-то набрал пару ведер земли и унес ее.
– Иногда так возникают целые котлованы, – добавил Черный. – До причин этого никто пока так и не докопался. Теорий множество, но ни одной подтвержденной.
Присмотревшись внимательнее, я вынужден был согласиться – земля действительно исчезла.
Затем Калина нашел очень любопытную осину: казалось, по ее коре пробежал мощный электрический разряд, образовав сеть тонких выжженных дорожек.
– Молния? – спросил я.
– Возможно… – пожал плечами Александр, затем вынул фотоаппарат и сделал несколько фотографий.
Потом мы снова вернулись к ложбинке. Черный прошелся по ней, мы внимательно за ним наблюдали. Наконец он вернулся.
– Будем ждать вечер, – сказал он.
К часу дня мы устроили новый лагерь, расположившись прямо в зоне, недалеко от реки. Нельзя сказать, что я был очень уж разочарован зоной. Но и удовлетворения от визита в нее пока не чувствовал. Да, ямки в земле, обожженная кора на дереве. И ничего больше – все это казалось мне довольно несерьезным.
Калина начал готовить обед: как я уже успел убедиться, он здесь был самым хозяйственным и умелым. Делал все без суеты, но удивительно быстро. Казалось, мы только что расположились, а на примусе уже весело пыхтела кастрюля, ветерок разносил аппетитные запахи. Антон и Люминос, сидя рядом на траве, о чем-то негромко беседовали, я прислушался к их разговору.
– Раньше я видел это здание только вторым зрением, – говорил Леонид, глядя на Черного. – А пару месяцев назад его начали строить у нас. Я сначала не обратил внимания, и лишь когда возвели несколько этажей, понял, что это оно – то здание, что я уже видел. Понимаешь, о чем это говорит?
– Близкие ветки?
– Да, но не это главное. Мне кажется, что ветки смыкаются, тот мир становится все ближе.
– Хочешь сказать, что идет вырождение реальностей?
– Именно. То, что мы когда-то и предполагали. Вместо ветвления миров пошел обратный процесс.
– Об этом в прошлом году говорил Шаман, – вставил Калина. – Он тоже считает, что что-то меняется. И не в лучшую сторону. Так что у нас в запасе может быть всего год-два, не больше.
– И что будет через год-два? – поинтересовался я.
– Закончится сон Брамы… – ответил Калина, помешивая в кастрюле. – Садитесь есть…
Уточнять заявление Александра я не стал – чувствовал, что тому не хочется об этом говорить. Похлебав супа и напившись горячего чаю, я сходил к реке, вымыл чашку. Потом, следуя примеру сталкеров, лег отдыхать…
Я даже вздремнул. Проснувшись, взглянул на часы – половина шестого. Калина спал, положив руку на свой карабин, Антон и Леонид о чем-то разговаривали.
– Скоро пойдем, – тихо сказал Черный, увидев, что я проснулся.
За время, пока мы отдыхали, небо затянуло клочковатыми тучами, заметно похолодало. Появилось странное ощущение неустроенности, отсутствия душевного спокойствия. Все вокруг выглядело серым, мерзким, отталкивающим.
– Что-то чувствуешь? – спросил Люминос. От него явно не укрылись овладевшие мной чувства.
– Просто неуютно как-то… – я невольно поежился.
– Вечер. Зона просыпается. И хорошо, что ты это ощущаешь.
– И что в этом хорошего?
– Это говорит о твоей чувствительности, – пожал плечами Леонид.
Проснулся Калина. Просто поднялся и сел, положив карабин на колени, его взгляд был спокойным и ясным – словно и не спал. Взглянув на небо, он удовлетворенно вздохнул.
– Затягивает… Это хорошо. Ну что, по шоколадке – и вперед?
Он не шутил – к моему удивлению, Александр вынул из своего рюкзака четыре небольших шоколадки.
– У шоколада большая калорийность, – пояснил он, заметив мое удивление. – При желании из шоколада можно даже суп сварить.
– Как это? – даже усмехнулся я.
– Очень просто: два «Сникерса» на пол-литра воды, доводишь до кипения и ешь.
– Это рецепт арабских террористов, – пояснил Антон. – Не слишком вкусно, зато просто и питательно. Особенно хорошо в сырую холодную погоду, когда нет нормальной еды или времени ее готовить.
– Держи… – Калина протянул мне плитку шоколада.
– Спасибо… – поблагодарил я. Развернул шоколадку, обертку спрятал в карман – уже успел заметить, что никто из сталкеров ничего после себя не оставлял. Калина прятал даже окурки, подрезая ножом дерн и засовывая их поглубже в землю.
Шоколад пришлось есть уже на ходу – на сборы не ушло и пары минут. Впереди шел Калина с карабином в руках, за ним все остальные.
Если утром зона показалась мне даже приятной, то теперь все изменилось. Низкое небо просто давило, ветер нес рваные тучи над самыми кронами деревьев. В какой-то момент начал крапать дождь, но тут же перестал. Метров за пятьсот до «волшебной» ложбинки я почувствовал себя совсем плохо. Вроде бы тот же лес, те же деревья – а по спине почему-то ползали мурашки. В душу скользнул холодок страха, я подумал о том, что если бы был один, непременно повернул бы обратно.
Шел седьмой час вечера. До конечной точки нашего маршрута оставалось несколько сотен метров, когда Калина вдруг остановился. Замерли и остальные.
Впереди что-то белело. Большое, движущееся. Я насторожился, но тут же облегченно вздохнул – это был всего лишь туман. Правда, довольно необычный – он широким белесым языком выползал откуда-то справа, со стороны реки, медленно стелясь над самой землей, окутывая деревья. Вот струящаяся туманная полоса пересекла наш путь – и остановилась.
Я невольно сглотнул – было во всем происходящем что-то странное. У меня возникло совершенно иррациональное ощущение, что туман смотрит на меня. Я чувствовал это всем телом, всем своим существом.
Так прошла минута, другая. Затем туман вновь шевельнулся и так же плавно и не спеша начал втягиваться обратно, уступая дорогу. Прошло еще немного времени, и он скрылся из глаз.
– Вот черт… – прошептал я. – Что это было?
– Без понятия… – отозвался Антон. – Но мы такое уже встречали. Правда, не здесь.
– Считай это боевым крещением, – тихо добавил Люминос. – Тебе повезло.
В руке у Калины появился брелок. Луч лазера скользнул по деревьям, все внимательно смотрели за красной точкой. Вроде бы все было в порядке – тем не менее, Калина свернул влево.
– Обойдем… – предложил он.
Возражений не было.
У знакомой мне ложбинки было тихо и очень спокойно. Даже тучи уже едва ползли по небу, ветер явно стихал. С листьев капало – очевидно, здесь только что прошла полоса дождя.
Мы остановились. Несколько минут стояли, глядя на ложбинку. Сталкеры молчали, молчал и я.
– Ну что, проверим? – предложил, наконец, Черный. – Я пройдусь…
Он спокойно прошел к ложбине, я видел, как Антон подминает оказавшиеся на его пути кусты. Пройдя метров пятьдесят, он свернул влево, выбрался из ложбинки и уже поверху вернулся к нам.
– Ну и как? – спросил Калина.
– Цепляет, – кивнул Черный. – Можно попробовать. Ты с нами? – он взглянул на меня.
– Да… – ответил я, еще не совсем понимая происходящее.
– Тогда иди прямо за мной. Держись за мои плечи, смотри мне в спину. Только в спину, но не по сторонам – понял?
– Да.
– Тогда цепляйся. – Антон повернулся ко мне спиной.
Я ухватился за плечи Черного, уткнувшись носом в его рюкзак и чувствуя себя довольно глупо. За мной встал Калина, я ощутил на своих плечах его руки. Леонид расположился позади него.
– Готовы? – спросил Антон. – Тогда вперед…
Так как мы стояли достаточно плотно друг к другу, идти пришлось в ногу. Со стороны, наверное, это выглядело очень забавно: взрослые люди, держась друг за друга, спустились в ложбинку и теперь ломились через заросли, подминая их под себя. Все мое внимание было сосредоточено на том, чтобы не сбиться с шага, в какой-то момент я едва не упал – меня почему-то слегка повело влево, я тут же споткнулся о какую-то ветку. Но смог удержаться на ногах.
Наконец мы выбрались из кустов, Черный остановился. Я почувствовал, что Калина выпустил мои плечи и сам разжал руки.
– Ну и как оно? – спросил Антон, с усмешкой глядя на меня.
– Что? – не понял я.
– Оглянись – мы в другом мире. Или ты этого еще не понял?
Я неуверенно огляделся. Другой мир?
Лес был тем же. Или все-таки другим? Я вдруг понял, что здесь очень сухо. Никаких признаков дождя. Под ногами… Под ногами каменистая почва. А вон там целый валун. И еще один, и еще…
– Все получилось, – сказал Леонид. – Как по заказу.
– Бог любит сталкеров, – добавил Калина. – Ну что, идем к скале?..
Скала на поверку оказалась огромных размеров валуном: по моим прикидкам, его высота составляла метров семь. Он был очень неровным, щербатым. Слегка красноватым. А может, красноватый оттенок ему придавало небо – заходящее солнце окрасило его в багровые тона.
– Вот здесь он и лежал, – сказал Люминос, указав на выступ скалы.
– Может, стоит его спрятать? – неуверенно предложил Антон.
– Не думаю, – не согласился Калина. – Как нашли, так и оставим… – он снял рюкзак, развязал его. Вытащил ящичек с артефактом. Открыв его, вынул Грааль.
Багровые отсветы неба придавали артефакту зловещий вид – пожалуй, именно теперь я по-настоящему ощутил чужеродность этого устройства. Калина передал Грааль Антону, тот Люминосу. Взяв артефакт, Леонид аккуратно поставил его на выступ скалы.
– Вот и все… – тихо сказал он. – Прощай.
– Уходим? – предложил Антон.
– Да… – согласился Леонид.
Глава третья
Искусство шпионажа
Когда один за другим раздались три коротких звонка, она облегченно вздохнула – вот и он. Затем послышался щелчок замка, приглушенный звук шагов.
– Все прошло нормально? – не поворачиваясь, спросила она.
– Да… – он нагнулся и поцеловал ее в губы. – Здравствуй, Маша.
– Здравствуй…
– Что-то писала? – Калина взглянул на клавиатуру со шрифтом Брайля, специальный рельефный «экран» – ощупывая его, можно было читать строки.
– Стихи… – девушка коснулась клавиатуры, буквы на экране пропали.
– Не почитаешь?
– Нет.
С ней нельзя было спорить, и он это знал. Взявшись за спинку инвалидного кресла, медленно подвез девушку к окну. Потом шире раздвинул шторы, открыл окно.
– Солнце… – улыбнулась Маша, подставив лицо льющимся сквозь окно солнечным лучам. Ее широко открытые глаза неотрывно смотрели на сияющий диск светила.
– Это же вредно… – не выдержал Александр и прикрыл ее глаза ладонями.
– Хуже мне уже не будет.
– Нельзя так, Маша. Ты же знаешь, с глазами у тебя все в порядке. Дело не в них. Если ты будешь смотреть на солнце, то сожжешь их.
– Мне плохо, Саша. Я устала. Я не хочу так больше жить.
Он провел ладонями по ее волосам. Потом, нагнувшись, снова поцеловал.
– Все будет хорошо, мышонок. Верь мне.
– Завтра будет ровно три года…
– Ты права. Я совсем забыл об этом…
Он вспомнил тот жаркий июньский день. Где-то в Подмосковье горели торфяники, город был затянут дымом. В тот день он спешил на важную встречу, нервничал из-за того, что опаздывает – впереди случилась авария, вереница машин еле ползла. Вот показался сотрудник автоинспекции, пытающийся хоть как-то организовать движение, тут же стояли машины спасателей и скорой помощи. Затем он увидел мощный «ЗИЛ» с помятым бампером и решеткой радиатора, а рядом…
Рядом находилось то, что еще недавно было новенькой синей иномаркой. При виде синего цвета сердце слегка екнуло. Когда сумел опознать в этой искореженной груде металла «Фольксваген», оно болезненно сжалось. Ничего, просто совпадение – мало ли в Москве таких машин? Но когда сумел разглядеть номер иномарки, сердце почти остановилось…
Чтобы извлечь Марию из переплетения рваных, исковерканных останков машины, спасателям понадобилось больше двадцати минут. Все это время он держал девушку за руку, разговаривал с ней – верил, что она его слышит. И обмирал от ужаса, чувствуя, как холодеет ее рука…
Она не могла выжить, но каким-то чудом осталась жива. Наверное, он просто очень этого хотел. Плакал от счастья, когда ему сказали, что она будет жить. А потом напился в отчаянии, узнав, что она потеряла зрение и никогда не сможет ходить.
С тех пор прошло три года. Она так и не вышла за него замуж – не захотела. Он от нее так и не ушел. Делал для нее все, что мог, возил по лучшим клиникам мира. А главное, всегда был рядом. Почти всегда – работа заставляла мотаться по стране, порой не бывал дома неделями. Ей он обещал лишь одно: всегда возвращаться. Она знала это – и ждала…
– Прости меня… – тихо сказала Маша. – Я расстраиваю тебя своими жалобами.
– Ну что ты, мышонок? – он легко поднял ее на руки. – Я ведь люблю тебя. Мы всегда будем вместе.
Ее глаза наполнились слезами.
– За что нам это, Саша? – тихо спросила она. – За что?..
* * *
По коридору шел мужчина лет тридцати пяти: чуть выше среднего роста, худощавый, русоволосый. С бледной полоской плохо растущих усов над верхней губой. Вот он подошел к приемной Дария и остановился в нерешительности – уж очень ему не хотелось заходить к шефу с плохими новостями. Пусть бы это сделала Лара, к ней шеф удивительно благосклонен. Оно и понятно – баба, да еще такая смазливая. И хитрая – сплавила ему заведомо провальное дело…
Не зайти, затянуть с докладом было еще хуже. Открыв дверь, Валентин решительно вошел в приемную.
– Доброе утро, Валентин Андреевич! – поздоровалась секретарша.
– Здравствуй, Нина. У себя? – он кивком указал на дверь кабинета.
– Да… – секретарша нажала кнопку селектора. – Вячеслав Александрович, к вам Кротов!
– Знаю. Пусть войдет… – отозвался селектор голосом шефа.
Открыв дверь, Валентин медленно вошел в кабинет, зная, что ничего хорошего ждать от этого разговора не приходится.
– Садитесь, Валентин, – предложил шеф. – И рассказывайте – что там у вас?
– Мы потеряли Грааль… – Кротов сел в кресло и виновато опустил глаза. – Следили за Люминосом, Черным и Корольковым – тем самым парнем, что отыскал артефакт, он был с ними. Они вошли в метро, наши люди шли по пятам – сразу три группы. Считали, что все под контролем, но Люминос открыл своим ключом одну из дверей, и они улизнули. Пока нашим удалось вскрыть дверь, их уже и след простыл. Там выход на параллельную ветку метро, оттуда можно попасть куда угодно.
– И который раз они уже уходят от вас? – поинтересовался Вячеслав.
– Третий… – тихо ответил собеседник. – Вячеслав Александрович, они каждый раз выдумывают что-то новое. Мы не можем знать, что они затеяли, поэтому всякий раз проигрываем.
– А Калина? – спросил шеф. – Где был он?
– Не знаю. Сегодня утром он вернулся домой, артефакта у него при себе наверняка нет.
– Ну еще бы… – невесело усмехнулся Дарий. – Подведем итог: им удалось вывезти артефакт, они в очередной раз посетили зону. Вы не смогли вернуть Грааль, не смогли узнать, куда они ездили. Знаете, как это называется?
Валентин молчал, опустив глаза. Взгляд шефа буквально давил на него, по лбу поползли капли пота.
– Вы не справляетесь, Валентин, – произнес шеф. – Еще пара подобных неудач, и мне придется искать вам замену. Мне рекомендовали вас как опытного человека, но пока вы не оправдываете моих ожиданий.
На душе у Кротова скреблись кошки. Наверное, он бы мог что-то возразить, мог бы сказать о заведомой невыполнимости поручаемых ему заданий. Тем не менее, предпочел промолчать.
– Впредь я постараюсь вас не разочаровывать, – тихо произнес он, пытаясь сдерживать раздражение.
– Я на это очень рассчитываю. Идите, Валентин. Жду вас завтра в десять утра.
– Хорошо, Вячеслав Александрович… – достав платок, Валентин торопливо вытер со лба пот. – До свидания…
* * *
Я ехал домой. Стучали колеса электрички, я сидел у окна и думал о том, как многое в моей жизни изменилось за эти дни. Новые друзья, поездка в зону. Другой мир…
Последнее все еще казалось мне нереальным. Но в сумке хранились несколько листиков, принесенных из того мира. В кармане лежал небольшой камешек – тоже оттуда. Тем не менее, разум все еще отказывался верить в то, что со мной произошло.
В Москву мы вернулись без происшествий, за нами никто не следил. Я пробыл у Черного еще сутки, потом Антон сказал, что опасность прошла, и я могу спокойно возвращаться домой.
– Почему ты считаешь, что опасности больше нет? – поинтересовался я.
– Я только что говорил по телефону с Дарием, – пояснил Черный. – Это глава «серых», очень серьезный человек. Я объяснил ему, что артефакта больше нет – чему он, к слову, не удивился. Потом я сказал ему, что ты входишь в нашу команду, и предложил оставить тебя в покое. Дарий согласился. Даже предложил взаимовыгодное сотрудничество.
– А ты?
– Отказался. Мы работаем сами по себе. Никому ничего не должны, и нам никто ничего не должен.
– И ты можешь так спокойно позвонить врагу и побеседовать с ним?
– Я знаю его уже достаточно давно. Еще с тех пор, как он был вполне рядовым сотрудником «серых». Но за последние годы Дарий сделал хорошую карьеру, сейчас это один из самых влиятельных людей в стране. Пусть мы и играем друг против друга, но это не мешает нам, при случае, вполне нормально общаться. У нас с Дарием есть определенные договоренности, позволяющие избегать лишних конфликтов, обе стороны стараются соблюдать правила игры. Так что можешь возвращаться домой, тебя не тронут.
– Мы больше не увидимся?
– Не знаю, – пожал плечами Черный. – Это зависит от тебя. Раз уж я сказал Дарию, что ты с нами, дорога для тебя открыта. Но силой в зону никого не затащишь. Это должно нравиться, должно стать судьбой. Если однажды почувствуешь тягу – приходи, будем тебе рады. Нет – живи своей жизнью. Так что все в твоих руках…
Сидя в вагоне электрички, я вспоминал тот разговор и пытался разобраться в себе. Да, это все интересно. Но у меня есть любимая работа. Есть друзья. Есть мир, который я хорошо знаю, к которому привык. Скоро я приеду домой, и все будет как прежде…
Меня беспокоило, что стало с квартирой за время моего отсутствия. Возможно, там уже растащили все, что можно утащить – поднимаясь на свой этаж, я был готов к самому худшему. Ага, дверь на месте – уже хорошо. И даже заперта…
По спине пробежал холодок страха – что, если тот тип помер и там, в квартире, до сих пор лежит его труп? Достав ключ, я отпер замок, открыл дверь. Осторожно вошел в прихожую, притворил дверь. Заглянул в спальню…
Трупа не было, вещи тоже вроде бы были на месте. Но не все: зайдя в гостиную, я понял, что за время моего отсутствия здесь кто-то основательно потрудился.
Комната была совершенно пуста, от сложенных у стены обломков мебели не осталось и следа. Исчез и телевизор, пропал уложенный в кучу проросший паркет. Пошедшая волнами стена была заново оштукатурена и выкрашена в белый цвет.
Ничто в комнате больше не напоминало о Граале – кто-то постарался замести все следы. Не могу сказать, что это меня не устраивало, но вид пустой комнаты и ободранного пола вызывал уныние. Придется все ремонтировать – квартира была не моя, и если однажды заглянет хозяйка и увидит этот разгром, то можно будет оказаться на улице. Наверняка придется и насчет мебели объясняться – она тоже была не моя.
Отношения с хозяйкой квартиры у меня, честно говоря, были сложные, я уже не раз подумывал о том, чтобы подыскать себе другое жилье. Но пока до этого руки как-то не доходили, да и привык я здесь. Пока для меня было совершенно ясно одно: до того времени, как сюда заглянет хозяйка, в комнате надо будет навести порядок.
Больше никаких сюрпризов в доме не оказалось. Уже со спокойной душой я забрался в ванну, потом приготовил обед. А пообедав, завалился отдыхать…
В ставшем уже для меня родным универмаге моему появлению обрадовались.
– Думали, случилось что, – сказал, пожимая мне руку, Борис. – Звонил тебе на трубку – абонент отключен. Домой ходил – звонил, в дверь барабанил – никого. Клиенты твои тоже волнуются, каждый день ходят. Где был-то?
– Так, были некоторые проблемы, – отмахнулся я.
В моей мастерской все было в порядке. Зайдя внутрь и закрыв дверь, я испытал чувство облегчения – все опять по-прежнему. О том, что произошло за эти дни, мне просто не хотелось думать…
Но не думать не получалось: вернувшись вечером домой, я узнал от соседа с первого этажа о некоторых событиях последних дней. Оказалось, что в ту роковую ночь человек в маске сначала посетил мою соседку. Начал что-то требовать у нее – что именно, мой сосед не знал – потом связал ее, заклеил ей рот скотчем и ушел.
О том, что человек в маске отправился ко мне, сосед тоже не знал. Зато рассказал о том, как утром приехала милиция, мою соседку хотели даже увезти в больницу – впрочем, она отказалась. А уже к вечеру приехали несколько человек в штатском и забрали у нее злополучный шкаф, пообещав выплатить компенсацию. Денег, правда, бабка пока так и не дождалась…
Следующие несколько дней я разгребал накопившиеся «завалы», а потому работал с утра и до позднего вечера. Нельзя сказать, что я не был этим доволен – работа помогала отвлечься от дум. Более того, в самой этой работе было что-то волшебное – когда из бесформенного кусочка металла, пусть и благородного, рождалось произведение искусства. Я не был склонен переоценивать свои таланты, но всегда чувствовал, когда из-под моих рук выходило что-то прекрасное, а когда получалась обычная ремесленная поделка. Первое вызывало чувство удовлетворения. Второе – стыда. Не одну, в принципе, неплохую, вещь я отправил в лом только потому, что не мог получить то, что хотел. Чувствовал, как должно быть, а воплотить это в металле не мог. И когда все-таки получалось добиться нужного результата, на душе у меня был настоящий праздник.
Хотел ли я забыть о событиях последних дней? Даже не знаю… С одной стороны, я реально столкнулся с чем-то неведомым, побывал в ином мире – от одного этого уже буквально кружило голову. С другой стороны, все это пугало. Я никогда не считал себя героем, поэтому страх все-таки взял верх – обдумав все как следует, я пришел к выводу, что самое лучшее, что я могу сделать, это забыть о случившемся и жить прежней жизнью.
Намерения, наверное, были благие, но выбросить из головы эту историю у меня все же не получалось. Наоборот, мысли упрямо возвращались к Черному и его друзьям, к их таинственному миру. И если сначала я искренне хотел обо всем забыть, то к концу недели уже думал о последних событиях почти спокойно. Потом прошло еще несколько дней, и я пришел к выводу, что встреча со сталкерами принесла мне самое захватывающее приключение в моей жизни.
Хотелось ли мне еще раз увидеть что-то подобное? Побывать в зонах, в иных мирах? Этого я пока утверждать не мог. Но знал и то, что неприятия мира сталкеров у меня уже не было.
Так прошло две недели. Был вечер пятницы, я возвращался домой после рабочего дня и думал о том, не сходить ли мне в кино. Развеяться, познакомиться с какой-нибудь симпатичной девушкой. А то с этой работой совсем монахом стал… Уже подходя к своему подъезду, увидел черную иномарку с тонированными стеклами. При моем приближении дверь машины открылась, из салона вылез статный мужчина лет сорока – в строгом сером костюме, при галстуке.
– Егор Григорьевич? – спросил незнакомец, когда я подошел ближе.
– Да… – я внимательно смотрел на него, пытаясь понять, чем мне грозит эта встреча.
– Полковник Рыбаков, Федеральная Служба Безопасности… – мужчина продемонстрировал мне раскрытое красное удостоверение.
– Можно взглянуть?
Офицер поднял ладонь с зажатой в ней книжицей на уровень моего лица:
– Смотрите.
Я прочитал имя, фамилию и отчество нового знакомого, его звание и должность – руководитель отдела за ничего не говорившим мне номером – изучил фотографию и печать. Все выглядело настоящим. Впрочем, отличить подлинный документ от хорошо выполненной фальшивки я бы все равно не смог. Потом кивнул:
– Слушаю вас, Анатолий Иванович.
– Сядем в машину? – предложил он, убирая документ во внутренний карман пиджака. – Нам предстоит серьезная беседа.
– Хорошо, – пожал я плечами.
Полковник занял место водителя, я устроился рядом на сиденье пассажира и стал ждать, когда гость сообщит о цели своего визита.
– Не буду ходить вокруг да около, Егор Григорьевич, – начал тот. – Речь пойдет о людях, с которыми вы познакомились пару недель назад и даже совершили с ними небольшое путешествие. – Он замолчал, выжидающе глядя на меня.
Отпираться не имело смысла – он явно все знал.
– И чем же они вас заинтересовали? – спросил я.
– Дело в том, Егор, что их исследования угрожают безопасности страны. Не усмехайтесь – это действительно так. Вы ведь наверняка видели артефакт – я прав?
– Видел.
– Тогда вам будет проще понять нашу озабоченность. Исследование аномальных зон должно проводиться под контролем научно-исследовательских институтов. Любая самодеятельность в этом вопросе может привести к тяжелым последствиям. Вы видели человека, который выбросился из окна, верно? Если бы ребята из «Немана» не притащили, в свое время, из зоны эту штуку, он был бы сейчас жив. Добавлю, что этот артефакт стоил жизни и многим другим людям.
– Но ведь артефакт оказался у вас? – не столько спросил, сколько констатировал я. – И украли его уже из вашего института. Получается, что к гибели людей привела именно ваша халатность.
– Вы многое знаете… – в голосе полковника появилась задумчивость. – Егор, я не снимаю с нас нашей доли вины. Но повторюсь: если бы Грааль не вынесли из зоны, ничего этого бы не случилось. Я знаю, что у ваших новых друзей есть и другие артефакты. Где гарантия, что какая-то из этих или новых игрушек не окажется гибельной для всего человечества? Да и сами эксперименты с зонами очень опасны. Никто не может дать гарантии, что ваши друзья не спровоцируют какую-нибудь глобальную катастрофу. Что знания, которые они выносят из зоны, не попадут за границу, в руки наших потенциальных противников. Все это очень серьезно и очень опасно.
– Допустим. Но при чем тут я?
– Судя по всему, «неманцы» вам доверяют. Не знаю, почему, но это так. Нам бы хотелось знать, над чем работают эти ребята, куда ездят. Быть в курсе их дел – хотя бы в самых общих чертах.
– То есть хотите, чтобы я шпионил, передавал вам сведения о группе?
– Мы хотим, чтобы вы присматривали за группой, – мягко поправил полковник. – Вам не придется писать нам отчеты, не придется ничего добывать и выискивать. Просто приглядывайте за ними. И если однажды решите, что ребята зашли слишком далеко, что какие-то их исследования могут быть очень опасны не только для них самих, но и для всей страны, вы просто скажете нам об этом. Дальше мы сами свяжемся с группой и попытаемся все уладить.
– И что вы предложите мне взамен? – поинтересовался я. – В качестве платы за оказываемые услуги?
Возможно, я вложил в эти слова слишком много сарказма. Собеседник это почувствовал.
– Вы зря так относитесь к нашему предложению, – произнес Рыбаков. – Мы не собираемся вас покупать – хотя бы потому, что сами бы после этого перестали вас уважать. Поэтому нам остается лишь надеяться на ваш патриотизм, взывать к вашему чувству гражданской сознательности. В то же время, чтобы вам легче было общаться с «неманцами», мы могли бы помочь вам перебраться в Москву. Подыскали бы вам работу по профессии. Хотели бы вы, например, работать дизайнером в какой-нибудь крупной ювелирной фирме?
– И вы не считаете это подкупом?
– Не считаю. Это наша задача – обеспечить вам нормальные условия работы. Но если вы не хотите, можем обойтись и без этого. Все в ваших руках. И поверьте, я ни в коем случае не хочу вас обидеть. Вы сами можете выдвигать условия – как будете работать, на каких принципах. О чем сможете нам сообщать, а о чем нет. Я обещаю, что с нашей стороны на вас не будет оказываться ни малейшего давления. О вас вообще не будет знать никто, кроме меня, вы не будете числиться ни в каких наших картотеках. Вам даже не обязательно сейчас давать мне ответ – просто подумайте. Вот моя визитка… – полковник достал из кармана визитку и протянул мне. Видя, что я не собираюсь ее брать, сунул визитку мне в карман рубашки. – Если что-то надумаете, позвоните. И не торопитесь! – он поднял руку, не дав мне возразить. – Сказать «нет» вы успеете всегда. Просто подумайте над этим денек-другой, потом позвоните мне. Не стоит принимать решение второпях.
– Хорошо, – согласился я, желая поскорее закончить этот разговор. – Я подумаю. Прощайте…
– До свидания Егор Григорьевич.
Я вылез из машины, захлопнул дверь и пошел к подъезду, размышляя о том, чем для меня может обернуться эта встреча. Уже поднимаясь по лестнице, вспомнил о визитке. Вынув ее из кармана, внимательно рассмотрел. На карточке было написано: «Анатолий Иванович Рыбаков, антиквар».
Весь вечер я думал об этом визите. Полковник знал, что предложить – именно о такой работе я и мечтал всю жизнь. Не просто делать что-то по мелочам – создавать целые коллекции, целые линии ювелирных украшений. Это совсем другой уровень, другие возможности. Не знаю, откуда он обо всем этом узнал, кто рассказал ему о моей мечте. Но попал полковник точно в десятку.
Все это было так. Тем не менее, я знал, что не могу принять это предложение. Ну как можно следить за теми, кто тебе доверился, кто тебя спас? Да пусть бы и не спасли, и не доверились – все равно все это очень нехорошо пахнет. Не для меня это…
Рыбакову я позвонил утром следующего дня. Поблагодарив за предложение, сказал, что это все-таки не для меня. Пожелав всего наилучшего, положил трубку и облегченно вздохнул – вот и все…
На душе сразу стало светлее – словно распрощался с чем-то грязным, нехорошим. Посмотрев на телефон, задумчиво потер подбородок – впереди выходные, негоже сидеть одному. Подумав, набрал номер Зои – мы познакомились несколько лет назад на дне рождения у Дениса. Чем черт не шутит, вдруг она дома?
Зоя была дома. Более того, пребывала в отличном настроении. Предложила вечерком заехать к ней, я согласился. Удовлетворенно вздохнул – жизнь налаживалась…
В понедельник утром, вполне довольный собой и проведенными выходными, я шел на работу, размышляя о том, как лучше сделать заготовку для сложной витой броши – так, чтобы потом поменьше возиться с обработкой. Увы, все эти наметки оказались ненужными: зайдя в универмаг, я был огорошен известием о том, что мне отказывают в аренде мастерской.
– Почему, Валерий Сергеевич? – спросил я, оставшись один на один с директором универмага. – Мы ведь всего два месяца назад продлили договор.
– Егор, меня взяли за горло, – ответил он, пряча глаза и нервно вертя в руках ключи от машины. – Знаешь, откуда пришел приказ? – он поднял глаза кверху.
– От самого бога, что ли? – криво усмехнулся я.
– Почти… Прости, Егор, но у меня нет выбора. Я ли тебя выгоню, или другой, пришедший на мое место – если я откажусь, мне тоже дадут пинком под зад. Тебе здесь уже не работать в любом случае. Я не знаю, во что ты вляпался, но это явно что-то серьезное. И не рассказывай – мне это совершенно неинтересно. У меня семья, дети. Внук скоро родится. Я не хочу в мои годы остаться ни с чем. Так что давай разойдемся по-хорошему, я дам тебе неделю на то, чтобы утрясти все твои дела. Через неделю освобождай мастерскую – ничего другого я тебе предложить не могу.
– А договор? – глупо спросил я.
– Договор – это бумажка. Если будешь упрямиться, наш юрист найдет сотню поводов для его расторжения.
– Хорошо… – тихо ответил я. – К следующему понедельнику меня не будет.
– Егор, не обижайся… – директор отвел взгляд. – Я действительно ничего не могу сделать.
– Я все понимаю… – сказал я, повернулся и пошел к мастерской.
Новые заказы я в этот день уже не брал. Работал со старыми, на душе было удивительно тоскливо – я просто не знал, куда мне податься. Другого такого места мне в нашем заштатном городишке не найти. В Доме быта все уже занято, в магазине на Чернышевского тоже. А больше и мест подходящих нет. В лучшем случае, будешь кое-как сводить концы с концами – здесь все напрямую зависит от людности места. Здесь было очень хорошо, даже смог что-то отложить на черный день. И вот он настал…
В следующие дни я продолжал разбираться с делами, пришлось даже искать одного заказчика – куда-то исчез, оплатив задаток. Выяснилось, что он лежит в больнице и сейчас ему совсем не до ювелирных дел. Вернув деньги его жене, я почувствовал себя свободным от этого долга.
Увы, беда не приходит одна – в справедливости старой истины я убедился в четверг вечером. Уже возвращался домой, подходил к ставшей родной многоэтажке – и даже замедлил шаг, увидев закопченные стены и зияющие пустыми глазницами окна.
Судя по всему, огонь бушевал здесь несколько часов назад. Все уже было потушено, на земле валялись обугленные головешки, повсюду была вода. На одном из газонов отпечатались ребристые следы колес пожарной машины.
Стоя у подъезда, я смотрел вверх – и не знал, что мне делать. По закопченным стенам над окнами можно было понять, что пожар начался этажом ниже, как раз под моей квартирой. Не считая эпицентра пожара, ей и досталось больше всего…
В подъезде все еще пахло гарью. На лестнице меня догнал один из жильцов, начал что-то рассказывать, не скрывая возмущения. Я слушал его, но не слышал. Вся налаженная жизнь летела к черту, и я это очень хорошо понимал.
Дверь квартиры была приоткрыта. Снаружи она выглядела почти целой, внутри оказалась обуглена. В прихожей все было черно и очень мокро – воды пожарные явно не жалели.
Горше всего было смотреть на мою мастерскую. Рабочий стол сгорел полностью, среди головешек можно было разглядеть закопченные инструменты со сгоревшими ручками. Шкаф превратился в странную покосившуюся конструкцию из обуглившихся древесно-стружечных плит: порывшись в головешках, я, к своему удивлению, отыскал-таки жестяную коробку с хранившимся в ней ювелирным скарбом. Снаружи она была вся закопченная, немного подгорела и лежавшая на дне коробки фланелевая тряпица. Но сами украшения почти не пострадали.
Несколько минут спустя я вышел из квартиры, прикрыл дверь. Больше мне здесь делать было нечего. Если что и утешало, так это то, что теперь хозяйка квартиры вряд ли что-нибудь потребует с меня за мебель и уничтоженный паркет…
Ночевал я этой ночью в гараже, в машине – так мне было проще. Во-первых, не хотел никого беспокоить, а во-вторых, просто хотелось подумать в тишине о том, что меня ждет дальше. Ремонтировать квартиру у меня не было никакого желания, да и вины моей в случившемся не было. Более того, я очень ясно понимал, что последние события предвещают серьезные перемены в моей жизни. То, что из универмага меня выгнали не без помощи ребят из ФСБ, мне казалось достаточно очевидным – мелкая месть за отказ сотрудничать с ними. Пожар вряд ли их рук дело – скорее всего, досадная цепь совпадений. Но именно эти совпадения и говорили о том, что для меня настало время перемен. В конце концов, что я забыл в этом жалком городишке? Если раньше меня здесь что-то и держало, то теперь я действительно вольная птица.
Все говорило о том, что мне надо ехать в столицу. Бомжевать пока не придется, но если за пару месяцев не удастся где-нибудь обосноваться, будет туго. На гостиницах разоришься – значит, надо у кого-то перекантоваться, хотя бы первое время. Я был уверен, что могу обратиться за помощью к Черному и его друзьям, но не хотел этого делать. Да, с ними интересно, но лучше я все-таки буду жить своей жизнью. Хватит с меня «серых» и ФСБ-шников, я и так уже сполна получил за свое глупое любопытство – нечего лазить по урнам и вытаскивать из них всякую дрянь. Не полез бы за той флешкой, жил бы себе сейчас припеваючи…
Урок пошел впрок. К Черному я обращаться не хотел, оставался один вариант – Паша. Старый друг, работавший конструктором на каком-то заводе. Никогда не хватал звезд с неба, но как-то устроился в этой жизни, в Москву перебрался. Живет, семьей обзавелся. Двое детишек уже. Еще в январе приглашал в Москву, теперь есть повод воспользоваться этим приглашением…
Паше я позвонил утром. Наверное, именно такие события показывают, кто есть кто: к моей радости, Павел не колебался ни секунды. Выслушав меня, сразу же предложил приезжать к нему и жить столько, сколько нужно. Поблагодарив его, я облегченно вздохнул. Есть в этом мире люди – есть…
В столицу я отправился на своей верной старенькой «девятке». На фоне столичных иномарок она смотрелась довольно убого, но меня это не смущало. Везет она меня сейчас, не капризничает, а большего мне и не надо…
Жена Паши встретила меня без особой радости, но и без какой бы то ни было неприязни. Правда, кое-какие условия выдвинуть не забыла.
– Но учти, Егор: если будете с моим охламоном пьянствовать… – она подбоченилась и строго посмотрела на меня.
– Марина, я же не пью! – демонстративно возмутился я.
– Все вы не пьете, – холодно отозвалась жена друга. Потом смягчилась: – Ладно, проходи…
Мне выделили отдельную комнату. Присев на кровать, я огляделся, устало вздохнул. Было странно сознавать, что теперь мне все придется начинать заново, что у меня нет ничего, кроме старой «девятки», ноутбука с эскизами – хвала Всевышнему, что всегда таскал его с собой – и того, что на мне надето. Да, есть еще кое-какое золотишко, но оно нужно для начала работы. Сейчас это мой единственный стартовый капитал.
В огне пожара погибли многие мои документы, включая диплом. Благо, хоть паспорт и водительское удостоверение были с собой. Сгорели и листья, принесенные из другого мира…
Паша пришел с работы в седьмом часу вечера, не забыв прихватить бутылку водки. На укоры жены возмутился:
– Марина, имей совесть! Человека с работы уволили, у него квартира сгорела. Дай хоть отойти немного…
Весь вечер мы просидели с Пашей: вспоминали прежние годы, обсуждали сложившуюся у меня ситуацию. Около одиннадцати я отправился спать, думая о том, как мне теперь жить…
Проснулся я в половине восьмого утра. Какое-то время лежал, вспоминая события последних дней, потом поднялся.
Паши уже не было дома. Позавтракав, я сообщил Марине, что вернусь к вечеру, и отправился устраивать новую жизнь…
Я знал, что рано или поздно все в моей жизни наладится. Но не ожидал, что так быстро. Уже через двое суток у меня была квартира в Новогиреево: она требовала ремонта, зато была мне по карману. Бытовые условия и раньше меня особо не волновали, а в нынешней ситуации и подавно: заплатив хозяйке за три месяца вперед, я обрел крышу над головой и с утра следующего дня отправился на поиски работы. Правда, сначала пришлось похлопотать о восстановлении сгоревшего диплома, благо учился я не где-нибудь, а здесь, в столице. Все прошло даже лучше, чем я предполагал, диплом обещали восстановить до конца недели. Довольный тем, что черная полоса осталась позади и мне явно начало везти, я отправился на поиски работы.
С работой оказалось сложнее, но к исходу недели мне неожиданно повезло – удалось приткнуться в небольшую ювелирную фирму. Предприятие недавно организовалось и еще только вставало на ноги, я оказался вполне ко двору. Директор, молодая еще женщина, посмотрела мои эскизы и готовые изделия и сказала, что я принят.
Это был успех, несколько дней я просто летал на крыльях. Все было здорово, волшебно: работа дизайнера, о которой я так долго мечтал, более чем приличная зарплата. Я вспомнил слова Антона о том, что у него и его друзей дела пошли на лад сразу после того, как они нашли Грааль. Я тоже прикасался к артефакту, даже пил из него. Может, и я теперь оказался в любимчиках у фортуны?
Так прошла неделя, за ней другая. Жизнь налаживалась, входила в свою колею. За это время я несколько раз вспоминал о сталкерах, но о том, чтобы позвонить Черному, не думал. Да, все это очень интересно. Но у меня только-только что-то начало получаться, и рисковать своим нынешним благополучием мне совершенно не хотелось.
А в середине июля в моей жизни произошло еще одно событие, тронувшее меня до глубины души. В нашей фирме появилась новая сотрудница: впервые увидев ее, я даже побледнел – до того она была похожа на мою Олю. Черты лица, цвет волос, манера общения. Эта улыбка… Может, судьба решила дать мне еще один шанс?
Девушку звали Викой, она работала в маркетинговом отделе. На меня она поначалу не обратила никакого внимания, но меня это не смутило: я знал, что не могу ее упустить. Искал и находил поводы почаще заглядывать в их отдел, караулил Вику в коридорах и у буфета на первом этаже. Приглашал в кино и на выставки – увы, Виктория всякий раз отказывалась. Тем не менее, настойчивость приносила свои плоды: все чаще при виде меня на ее губах появлялась улыбка, да и отказы становились все менее и менее категоричными. И однажды, когда я в очередной раз предложил ей сходить в кино, она согласилась. Я был счастлив – то, что происходило, стоило сотни сгоревших квартир. Рок, судьба – я не мог назвать случившееся как-то иначе.
Это были счастливые дни. Вика оказалась девушкой строгих правил: имея собственную квартиру, она ни разу не позволила мне остаться у нее. На предложения сходить вечерком в гости ко мне тоже отвечала отказом. Мне это даже нравилось – моя девушка не может быть какой-нибудь вертихвосткой. Набравшись смелости, я предложил ей пожениться. Вика обещала подумать. Сказала, что ей надо посоветоваться с родителями – те жили в Твери, да и вообще все слишком уж быстро…. Что ж, я был готов ждать.
Близилась середина августа, когда Вика пригласила меня в театр – сказала, что подруга подарила ей два билета. Я не слишком любил театральные постановки, но вместе с Викой был готов идти куда угодно.
Был чудесный вечер. Уже темнело, когда мы с Викой подошли к театру, она оживленно рассказывала о том, как весной ходила в театр в Питере, вместе с подругами. Я слушал ее и изредка кивал, думая о том, что даже этим она похожа на Ольгу – такая же болтушка. Мы вошли в фойе, я окинул взглядом собравшуюся публику и вздрогнул, увидев стоявшего чуть в стороне Черного.
Антон был не один, он негромко рассказывал что-то высокой стройной блондинке. Словно почувствовав обращенный на него взгляд, Черный повернул голову и посмотрел на меня.
Был ли я рад увидеть его? Не знаю. Мне хотелось перевернуть эту страницу своей жизни, закрыть ее. Я только-только начал оправляться от тяжелых воспоминаний о гибели Ольги, я встретил девушку, которую действительно полюбил. У меня все хорошо – зачем мне снова эти игры с ФСБ и «серыми»? Тем не менее, я не мог сделать вид, что не заметил Черного, а потому улыбнулся ему. Антон, взяв свою подругу под руку, тут же направился к нам.
– Привет! – Черный пожал мне руку. – Рад тебя видеть. Какими судьбами?
– Привет, Антон. Теперь тоже живу в Москве. Знакомьтесь, это Вика.
– Очень приятно. – Антон с интересом взглянул на Викторию. – Это Татьяна, – представил он свою девушку.
– Егор…
Девушка едва заметно кивнула, ее взгляд был очень спокойным.
– Девчата, вы пока поболтайте, – предложил Антон. – А мы отойдем на пару минут… – он взял меня за локоть и потянул в сторону.
– Давно в Москве? – спросил Черный, когда мы остановились возле стены.
– Пару месяцев уже.
– А что не звонил?
– Не знаю, – пожал я плечами. – Были некоторые сложности. Разбирался с делами.
– А именно? – темные глаза Антона буквально буравили меня.
Пришлось рассказать о том, что произошло со мной за последнее время.
Выслушав меня, Черный нахмурился.
– Все это неспроста, Егор, – тихо сказал он. – Тебе надо было позвонить мне.
– Ты уже и так помог мне один раз. Мне хотелось самому разобраться со своими проблемами.
– Это не твои проблемы, а наши общие. Ладно, потом об этом поговорим. Как насчет того, чтобы встретиться завтра вечерком? Подъезжай к нашему офису часикам к шести – помнишь, где он? А оттуда уже поедем ко мне. Согласен?
– Хорошо, – согласился я, чувствуя, что не могу отказаться от встречи. – Подъеду…
– Вот и отлично. Пошли, а то наши девчата уже заскучали…
Когда мы подошли, Вика и Татьяна оживленно о чем-то беседовали. Какое-то время мы еще постояли вместе, потом пошли в зал.
– Егор, а кто это? – спросила Вика, когда мы остались одни.
– Так, знакомые, – нехотя ответил я.
– Ну, а все-таки?
– Они занимаются изучением аномальных зон, – столь же нехотя произнес я.
– Здорово! Инопланетяне, «тарелочки» и прочее?
– Вроде того, – кивнул я.
Мне не хотелось продолжать этот разговор. Вика это поняла, и не стала настаивать.
Спектакль был культовым и очень модным, но мне не понравился, Виктория же была в полном восторге.
– Может, поедем ко мне? – предложила она, когда мы вышли на улицу.
Шел уже одиннадцатый час. Раньше она никогда не приглашала меня к себе так поздно, поэтому я даже немного растерялся.
– Ты серьезно? – глупо спросил я.
– Вполне… – она потянулась ко мне и поцеловала в губы. – Будем считать, что ты с честью выдержал испытательный период. К тому же завтра воскресенье, не на работу.
– Хорошо, – пожал я плечами. – Поехали…
Проснувшись утром, я сразу услышал тихое дыхание Вики – девушка спала, прижавшись к моему плечу. Я аккуратно убрал с ее лица прядь волос и улыбнулся – красивая она. Моя Вика, моя Виктория. Теперь мы всегда будем вместе – мог ли я еще совсем недавно мечтать о чем-то подобном?
Я тихонько вздохнул и закрыл глаза. Затем, ощутив, что Вика шевельнулась, вновь посмотрел на нее. И встретился с ней взглядом.
– Привет! – с мягкой улыбкой сказала она. – Как спалось?
– Замечательно! – искренне ответил я. – Ну что, будем вставать?
– Даже не думай! – заявила она и решительно стянула с меня одеяло…
Потом мы снова лежали, Вика рассказывала о своей подруге – с кем-то она там не то сошлась, не то разошлась. Меня все это не интересовало, но из вежливости я изредка кивал и улыбался.
– Чем будем заниматься сегодня? – спросила Вика, когда тема подружки была окончательно исчерпана. – Может, снова сходим вечером куда-нибудь?
– Не знаю, – пожал я плечами. – Можно и сходить… – потом, вспомнив о назначенной Черным встрече, добавил. – Хотя не получится, я совсем забыл – мне вечером надо повидать Антона.
– Это того, что в театре был? – уточнила Вика.
– Да.
– А можно мне с тобой?
– Нет… – покачал я головой. – Понимаешь, я хочу прекратить наши с ним отношения. Он хороший парень, даже спас меня один раз. Но мне теперь хочется держаться от их дел как можно дальше.
– Ты мне об этом ничего не рассказывал, – с ноткой недовольства в голосе заявила девушка. – Когда он тебя спас?
Мне не хотелось касаться этой темы. Тем не менее, сказав «а», надо было говорить «б». Кляня себя за то, что вообще заговорил обо всем этом, я начал рассказывать о происшествии в универмаге, о флешке и таинственном артефакте.
Виктория слушала меня, затаив дыхание, мой рассказ полностью захватил ее. Когда я закончил, на ее лице отразился неподдельный восторг.
– Здорово! – восхищенно протянула она. – Хоть книгу пиши, или кино снимай. И ты хочешь от всего этого отказаться?!
– Хочу, – подтвердил я. – Просто все это очень опасно. Если не разорвать с ними, то тебя, например, однажды могут похитить, а с меня будут требовать выведать какие-то тайны. Ну подумай сама, нам это надо?
– Так уж и похитят? – хмыкнула Вика. – Мне кажется, ты преувеличиваешь.
– Ничуть… – я приподнялся, сел на край кровати. Потом встал и начал одеваться.
Пока я одевался, Вика смотрела на меня, сидя на кровати и обхватив колени руками.
– Зря, – сказал она, наконец. – Мне все это как раз очень интересно. Я бы хоть сегодня пошла в какую-нибудь зону.
– Верю, – согласился я. – Но я хочу со всем этим завязать.
– Ну Егор… – жалобно протянула Вика. – Возьми меня вечером с собой? Хоть одним глазком глянуть?
– Даже не думай, – решительно отказался я. – Зачем тебе все это?
– Потому что это здорово, – ответила она. – Все время работа, работа… А тут хоть какое-то разнообразие. Видел фильм «Эльвира – повелительница тьмы»? Нет? Неважно – была там одна крутая ведьма. Она повелительница тьмы, а я бы стала королевой аномальных зон. – Вика улыбнулась.
– Нет, Вика, – не согласился я. – Поверь, это не для нас.
– Как хочешь… – ответила она. – Тебе виднее…
Встав с кровати, она начала одеваться. Я понял, что она обиделась.
– Вика, не обижайся. Но со всем этим действительно лучше не связываться.
– Я не обижаюсь, – сказал она, мельком взглянула на настенные часы. – Мне надо будет немного поработать.
– Это ты к тому, что мне пора уходить?
– Догадайся сам…
– Вика, ну не могу я взять тебя с собой. Да и Антону я говорил, что приду один.
– Позвони и скажи, что нас будет двое. Что тут сложного? Если уж он не согласится, тогда другое дело.
У нее был талант добиваться своего, за это ее у нас и ценили. И вот теперь ее умения обратились против меня.
– Хорошо, я позвоню, – произнес я наконец. – Но если Антон откажет, не обижайся…
Черному я позвонил около пяти. После дежурного обмена приветствиями спросил о том, что меня действительно беспокоило:
– Антон, ты не будешь против, если я с Викой подъеду? Ты вроде говорил, что ваш офис не секретный?
– Да нет, ничего секретного… – чувствовалось, что Черный задумался. – Хорошо, подъезжайте. Но домой ко мне я ее взять не смогу.
– Это и не надо, – заверил я его, думая о том, что и сам никуда не поеду. Просто поговорю с ним, объясню, что выхожу из игры. После чего мы с Викой поедем ко мне домой.
– Тогда лады, подъезжайте. Будем ждать.
– Спасибо, Антон. Подъедем…
Когда я рассказал о разговоре Вике, та только улыбнулась.
– Вот видишь, как просто! – сказал она. Потом, немного помолчав, спросила: – Ты действительно хочешь порвать с ними?
– Да. Мне это не нужно.
– А давай не будем торопиться? – она подошла ко мне, приподнялась на цыпочках и поцеловала. – Это ведь никогда сделать не поздно. А то потом будешь жалеть, а поезд уже ушел.
– Не знай я тебя так хорошо, я бы мог предположить, что ты шпионка, – сказал я.
Вика усмехнулась.
– Всегда мечтала быть Мата Хари, – заявила она. – Если бы взяли, то я хоть сейчас… Перекусим чего-нибудь? А то неизвестно, где будем ужинать и будем ли вообще.
– Давай, – согласился я.
За прошедшие два месяца я несколько раз проезжал мимо офиса сталкеров, но зайти к ним так ни разу и не решился. На этот раз все было иначе – мы с Викой не станем незваными гостями. Моя верная «девятка» уже с неделю как была в ремонте, поэтому ехали на машине Вики. Виктория вела легковушку очень хорошо, юркий красный «Рено» уверенно лавировал в потоке машин. Сидя рядом с ней на сиденье пассажира, я думал о том, что и мне пора приобрести что-то поприличнее. Благо, теперь и зарплата позволяет, ничто не мешает взять машину в кредит.
– А в зону с ними можно будет пойти? – спросила Вика, когда я в очередной раз подсказал ей дорогу, указав на старинное двухэтажное здание – офис сталкеров располагался именно там.
– Вика, побойся бога! – взмолился я. – Тебе дай палец, ты всю руку откусишь.
– Такая уж я ненасытная, – самодовольно заявила девушка и ловко заехала на стоянку.
Выйдя из машины, мы направились к двери. Уже подходили, когда та открылась, навстречу нам вышел Черный.
– Привет! – поздоровался он и пожал мне руку. – Увидел тебя из окна. Здравствуй, Вика.
– Здравствуй, – ответила та. – Значит, именно здесь вы и обосновались? – она окинула здание оценивающим взглядом. – Недурно.
– Это точно. Симпатичная машина. Твоя? – Антон взглянул на меня.
– Нет, – покачал головой я. – Ее. К слову, Вика отменно водит.
– Понятно. Ладно, пойдемте, я все покажу…
Резиденция сталкеров находилась на втором этаже. Почему-то я ожидал увидеть небольшое скромное помещение, и ошибся.
Офис состоял из двух комнат. Отделанный в стиле «хайтек», он чем-то напоминал рубку космического корабля из фантастического фильма.
В одной из комнат, практически по кругу, располагались мониторы. Когда я вслед за Антоном и Викой вошел туда, то сразу встретился глазами с невысокой русоволосой девушкой лет двадцати пяти – она как раз поднялась со стула.
– Добрый день! – поздоровался я.
– Ирина, знакомься – это Егор и Вика, – представил нас Антон. – А это Ирина, прошу любить и жаловать.
– Привет! – улыбнулась девушка, взглянув на меня. – Уже наслышана о тебе.
– В общем, вы тут пока общайтесь, а я ненадолго отлучусь… – Черный повернулся и вышел из комнаты.
– Присаживайтесь, – предложила Ирина.
– Спасибо… – я сел на один из стульев, с любопытством разглядывая обстановку. Вика расположилась рядом. – И чем вы здесь занимаетесь, если не секрет?
– Анализируем поступающую информацию, – ответила Ирина, заняв место у одного из экранов. – К нам постоянно поступают данные об изменениях в состоянии магнитного поля Земли из регионов, солнечной активности, данные о сейсмической активности по всей планете. Просматриваем ленты новостей.
– А новости чем интересны? Сведения о землетрясениях и прочем? – спросила Вика, явно не желая оставаться в стороне от разговора.
– О землетрясениях мы узнаем раньше, чем о них скажут по телевизору. – Ирина улыбнулась. – Из новостных СМИ же можно узнать о каких-то аномальных явлениях. Это как вид спорта: стоит произойти чему-то интересному, и на место сразу устремляются разные поисковые группы. Все стараются быть первыми, и мы в том числе. Нужный район можно предварительно рассмотреть на космических снимках – вон там, – она указала рукой на дальний экран.
– Здорово тут у вас! – произнес я, впечатленный увиденным. – Не ожидал.
– Стараемся, – отозвалась Ирина. – Ты ведь слышал, наверное: тот, кто владеет информацией, владеет всем.
– Это так, – согласился я.
Антон вернулся через четверть часа.
– Ну как, понравилось? – спросил он.
– Очень! – признался я. – Даже не думал, что у вас здесь так круто.
– Здесь просто здорово! – заявила Вика, поднимаясь со стула. – Как в каком-нибудь центре управления полетами.
– Да, похоже. Мы на минутку вас покинем? – Антон взял меня за руку и потянул за собой.
Мы вышли в коридор. Когда дверь закрылась, Черный остановился.
– Ну что, проводишь ее? Есть серьезный разговор, и будет лучше, если мы никуда не будем торопиться.
– Хорошо, – согласился я.
Вика уже увидела все, что ее интересовало. Поэтому, когда я сказал, что поеду к Черному, и предложил проводить ее до машины, не протестовала. Втроем – я, Вика и Антон – мы спустились вниз, вышли на улицу.
– Встретимся завтра на работе, – сказал я, на прощание чмокнув Вику в губы.
– Конечно, – кивнула она и села в машину. – Пока, Антон! – она улыбнулась Черному.
– До встречи! – он проводил ее взмахом руки.
«Рено» мягко заурчал мотором, немного сдал назад. Потом ловко развернулся, выехал на дорогу и быстро исчез в потоке машин.
– А теперь быстрее наверх! – сказал Черный и, не дожидаясь меня, поспешил в офис.
Такая поспешность меня несколько озадачила. Вслед за Антоном я поднялся наверх, зашел в комнату. К моему удивлениию, кроме Ирины и Черного, там был и Калина. Все трое находились рядом с одним из мониторов.
– Привет, Саша, – сказал я, подойдя ближе. – Что у вас тут?
– Привет, – поздоровался Калина, мельком взглянув на меня. – Егор, ты только не обижайся, но твоя Вика внушает нам серьезные подозрения. Мы прицепили к ее машине датчик слежения – видишь эту метку? – он указал на экран. – Кстати, номер ее телефона знаешь?
Продолжить чтение