Не верь, не бойся, не проси. Книга пятая

Содержание

– Содержание -

Глава 76

ГЛАВА 77

ГЛАВА 78

Глава 79

ГЛАВА 80

ГЛАВА 81

ГЛАВА 82

ГЛАВА 83

ГЛАВА 84

ГЛАВА 85

ГЛАВА 86

ГЛАВА 87

ГЛАВА 88

ГЛАВА 89

ГЛАВА 90

ГЛАВА 91

ГЛАВА 92

ГЛАВА 93

ГЛАВА 94

ГЛАВА 95

ГЛАВА 96

Глава 76

Лицо Яра – осунувшееся и распухшее, с измученным, каким-то даже лихорадочным взглядом, до поздней ночи не выходило у Яны из головы.

До Иркутска ехать было добрых четыре часа, но электричка то и дело останавливалась на прогонках, так что Яна не была уверена, что доберётся к утру.

Она сидела на жёсткой скамье, глядя, как проносятся провода и разномастные заросли деревьев за окном, и думала. Пыталась уложить в голове то, что увидела только что.

Слова, которые произнёс Яр, Яна не хотела повторять даже про себя. Это было невозможно. Это означало конец всего. Чего всего – Яна не знала.

Яр был для неё некой неизменной, вечной величиной. Яр был всегда – и Яр должен был остаться после неё.

Они могли ссориться, могли причинять друг другу боль, но это не меняло того, что Яр должен был быть. И если бы Яне кто-то сказал вдруг, что Яра больше не будет – там, далеко, где он давно уже был недосягаем для самой Яны – Яна, наверное, заехала бы ненормальному в висок.

Все сомнения, вся жалость к себе, исчезали, стоило только появиться мысли, что Яра может не быть. И то, что Яра опустили в тюрьме, было почти равно этому «не быть». Оно означало, что того Яра, которого Яна знала, уже не было, а был какой-то другой.

Мысли двигались по порочному кругу, заслоняя одна другую, и как она ни старалась, не могла уложить в голове этот, казалось бы, уже свершившийся факт.

Яр, которого она знала, сделал бы что угодно, но не стал бы петухом. Не потому что Яна не любила его таким… Просто таким он вообще не мог быть.

Яна не хотела, но с каждой секундой понимала всё ясней, что она ушла. Ещё несколько часов, самолёт, аэропорт – и она окажется в Москве, будет пить дорогой вермут, слушать чей-то металлический фальшивый смех.

А Яр остался там, в комнатах, пахнущих тленом, где тусклые лампочки едва светят под потолком, и будет там ещё десять лет.

Эти десять лет приобрели для Яны новый цвет. Это больше не были десять лет, которые она должна была ждать или не ждать. Это были десять лет, в которые Яр остался бы… петухом? Произнося это слово про себя, Яна чувствовала подступающую к горлу тошноту. Она представляла Яра – своего Яра, мощного, непобедимого – как его сжимают чьи-то руки, и потом…

Продолжать она не могла. Всё, о чём думала Яна в последние месяцы, теряло смысл. Всё, что она делала, самой ей казалось смешным. Какие-то журналы, фотографии – всё, что она отправляла. А в это время Яра делали… петухом? Яна невольно зажала рот. Это всё надо было заканчивать, только она не знала как.

Она сама не заметила, когда, продолжая мучить себя бесполезными мыслями, задремала, а когда проснулась, электричка уже звенела тормозами, причаливая к перрону.

Вокруг не было почти никого. Далеко на востоке, в затянутом белёсой дымкой небе, занимался рассвет.

Яна поёжилась. Переодеться она так нигде и не смогла, и, хотя в Иркутске тоже стояло лето, до Италии этим широтам было далеко.

Она встала и направилась к выходу. В голове было странно пусто, но лишь до тех пор, пока она не вспомнила, как оказалась здесь.

Яна замерла в проходе, зажмурилась и застонала, проклиная себя и не зная, как она могла уехать. Как она могла ничего не сказать.

– Идёте или нет? – подтолкнул её в спину какой-то старичок.

Яна качнула головой и пошла вперёд.

Она выбралась на перрон и принялась искать расписание, чтобы отправиться назад. Ближайшая электричка значилась через три часа. Три часа Яр, наверное, потерпеть мог.

Яна не знала, как будет пробиваться на зону в этот раз – и не хотела знать.

Уже у самого табло она достала из кармана телефон и, пощёлкав недолго, набрала номер Тука. Тот взял трубку не сразу, а когда произнёс «Алло», по голосу Яна поняла, что он, видимо, спал.

– Тук, это я, – голос почему-то подвёл, и Яна прокашлялась. – Я у Ярика была.

Тук помолчал.

– И что?

– Тук… – Яна сглотнула и прикрыла глаза, подбирая слова. – Тук, его надо спасать. У него скоро перевод. Не могу ничего объяснить, но его надо вытащить до того…

– Яна, ты идиотка? – перебил её Тук.

– Что?

– Ты это мне по телефону решила сказать?

Яна молчала.

– Я просто… – произнесла она наконец. – Тук, до Москвы отсюда полдня. Да чёрт с тобой, в конце концов, я разберусь сама!

– Стоять!

Наступила тишина. Яна тяжело дышала.

– Когда его переводят?

– Не знаю. Он сказал вот-вот.

– Ты говорила с ним?

– Да.

– И как он?

– Живой… пока.

Тук какое-то время молчал.

– Ясно, – наконец сказал он. – Жди там.

Наступила пауза. Тук, видимо, что-то изучал.

– Через восемь часов.

Он нажал отбой, а Яна осталась стоять.

Какое-то время она просто смотрела на телефон, думая, что делать теперь. Разум подсказывал, что нужно просто ждать. Внутренний голос требовал бежать и делать хоть что-нибудь.

И тот, и другой перебил прозвучавший снаружи вопрос:

– Простите, не подскажете, случайно, как до Брелёвки доехать?

Яна медленно подняла голову. Как доехать до Брелёвки она, абсолютно случайно, знала – именно там отсиживал срок Яр.

– Электричка через три часа, а потом ещё час по лесу пешком… А вам зачем? – она внимательно разглядывала стоявшего перед ней молодого человека, вряд ли старше её самой. Молодой человек был заметно крупней и так же не по погоде одет, но за плечами его к тому же болтался рюкзак, а, опустив глаза, Яна увидела на бёдрах маскировочные штаны.

– Да это пиздец! – не сдержался молодой человек. – Работу, чтоб его, нашёл! Командировки в интересные места! Свежий воздух! – передразнил кого-то он.

– М… И куда?

– Что – куда?

– Куда работу нашёл?

– На зону! Нормально, да?

Яна во все глаза смотрела на него. В голове у неё стремительно вырисовывался план.

– Вообще класс, – она обошла парня сбоку и положила руку ему на плечо, – пошли, кофе попьём, и расскажешь всё? До электрички ещё далеко.

– А ты… М… Кто?..

– А я тоже еду туда.

Минут через десять они уже сидели в маленьком бистро и пили жиденький, но горячий кофе. Яна внимательно разглядывала парня, сидящего напротив, и думала, как же ей повезло.

– … короче, я так и понял, что мне после армии не светит ничего. Я вообще собирался в ментуру идти, а тут такое дерьмо. Ну, у меня знакомые есть, друзья – ха, это я думал, что друзья! Говорит один типок, мол, вакансия есть, человек нужен – срочняк. Ну и мне срочняк, понимаешь, да?

– А то, – Яна хлебнула кофе и наклонила голову вбок. – А теперь что?

– А я не знаю что. У меня на год контракт. Придётся отрабатывать, да?

– Наверное, – подтвердила Яна. – Да.

Парень, которого, как оказалось, звали Марат, хлебнул кофе.

– Дерьмо, – растерянно повторил он. – А ты там уже была, да?

– Типа того.

– Нафига?

– У меня там тоже… друзья.

– Батрачат или сидят?

Яна хохотнула, но не ответила ничего.

– Ехать-то далеко? – спросил Марат.

– Да так… ничего. К вечеру будем там.

Марат спрашивал что-то ещё, Яна отвечала, стараясь обходить стороной тот вопрос, кто она и зачем приехала сюда.

Они вместе купили билеты, вместе сели на обратный поезд, продолжая вести расслабленный разговор. Вёл его в основном Марат – Яна всё время погружалась в себя. Перед глазами по-прежнему стоял Яр.

Первый этап её плана осуществить было легко. Что делать потом, она не знала – оставалось надеяться, что решение придёт само. Или, может быть, вместо решения придёт Тук.

Уже в поезде она достала телефон и написала, что будет ждать в Брелёвке, и попросила решить бумажный вопрос – на что получила в ответ многозначительное: «??????». Отвечать Яна не стала.

Они с Маратом также вместе сошли на перрон, но не тот, который Яна покинула меньше суток назад – до Брелёвки оставалось ехать на электричке минут двадцать, когда Яна предложила Марату выходить.

Теперь она ткнула пальцем в сторону спуска в лес:

– Нам туда.

Марат кивнул и направился туда, куда она показала.

Они шли где-то с полчаса, когда Яна чуточку отстала, делая вид, что начала хромать.

– Что там? – спросил Марат, оборачиваясь назад, но вместо ответа получил увесистый удар в лицо. Он покачнулся, но не упал. На лице его отразилось недоумение, но Яна ударила ещё раз – другой рукой, и Марат стал медленно оседать на траву.

– Вот и всё, – произнесла она. Огляделась по сторонам – вокруг шумела листва. Небольшого происшествия однозначно не видел никто. Оставался один вопрос – куда бесчувственного Марата девать. По-хорошему надо было его окончательно убрать, но Яне не хотелось убивать нормального вроде парня ни за что.

Она усадила Марата около дерева. Сняла с него рюкзак. Отыскала документы и убрала их обратно.

Потом вернулась к бесчувственному парню и стала его раздевать. Сняла всё, вплоть до трусов, и засунула в рюкзак. Затем связала ему руки за спиной ремнём и, совестливо вздохнув напоследок, двинулась обратно к станции.

До электрички оставалось ещё два часа. Приходилось надеяться, что за это – да и за последующее время – Марата никто не найдёт.

Уже в поезде Яна ещё раз покопалась в рюкзаке. Отыскала там чистые штаны и военный голубой берет, под который можно было спрятать волосы. Главной её находкой стала просторная, большая даже для самого Марата камуфляжная куртка. Яна огляделась по сторонам – вагон был абсолютно пуст – и стала натягивать на себя.

За Марата Карачова Яна, конечно же, сошла с трудом. У них было относительно похожее лицо, но у Марата был совсем другой разворот плеч.

– Удачное фото, – пожала плечами Яна старательно изображая большую простуду, заметив, как долго кадровик разглядывает документ.

– Да прям не узнать, – тот посмотрел на неё. Обвёл взглядом и произнёс: – Совсем они, что ли, охренели там в Москве? Нашли кого присылать.

Яна пожала узкими плечами ещё раз.

– У вас на это место есть кто-то другой?

Кадровик только поджал губы и пробормотал что-то неразборчивое про себя.

– Простите? – уточнила Яна.

– Можете заступать на пост! – уже громче повторил тот.

– Так точно… Эм, в смысле, я пош.. ёл, – смутилась Яна, заметив, как недоумённо меняется у кадровика лицо.

– Постригся бы что ль! – крикнул кадровик ей вслед.

– Не успел! – не оборачиваясь, бросила Яна.

Жить предстояло в маленькой комнатке, из которой, судя по всему, недавно выбыл другой жилец. Яне выделили сопровождающего – здоровенного мужика с каменным лицом – который должен был показать ей тут всё, но тот появился только через несколько часов. Смотрел он на Яну с лёгкой насмешкой и не удержался от подкола – едва завернув в тёмный коридор, сам отстал от подопечной на пару шагов так же, как недавно Яна, и когда та обернулась, намереваясь отыскать его, без замаха ударил в лицо.

Яна присела и почти инстинктивно нанесла удар в солнечное сплетение, после чего прозвучало обиженное:

– Уй! Придурок, я пошутить хотел!

– Я понял. Смешно, – Яна отвернулась и пошла вперёд.

Они осмотрели жилые корпуса, столовую, производство и даже ШИЗО. Яра не было нигде. Яне это не нравилось, хоть головой она и понимала, что заключённых много, и наверняка они видели не всех.

– А что есть ещё? – спросила она. Прежде всего нужно было составить представление о том, что вообще есть в тюрьме – и что она сможет использовать, чтобы организовать побег.

– Лазарет пойдём смотреть?

– Ну да, надо увидеть всё, – усмехнулась Яна, хотя смеяться не хотелось совсем.

Они двинулись через весь двор в лазарет. Вошли в небольшую металлическую дверь и оказались в белом коридоре, как и все другие имевшем множество решёток вдоль стен с двух сторон – только если в камерах решётки были маленькие, просто пробитые в глухих дверях окошки, зато явно не запирались на замок, то здесь всё было наоборот. Каждая решётка целиком закрывала проём, но на каждой висел массивный замок.

– Тут щас мало кто. Только суицидник один. Наряды тихие, может, тебя сюда для начала и пошлют, – охранник окинул Яну насмешливым взглядом в очередной раз. – Чё-то ты совсем… Не вышел ни ростом, ни лицом. К заключённым-то страшно пускать.

– Ну какой есть, – Яна равнодушно отвернулась от него и тут же замерла. В первую секунду ей показалось, что она сошла с ума – там, за решётчатой дверью на белой кровати, бледный и неподвижный – как мертвец, лежал Яр. Сердце пропустило удар. Потом Яну охватила паника – она должна была что-то сделать или сказать, броситься к нему, но она не могла.

– Чё, – охранник усмехнулся, – трупаков не видал?

Яна в своей жизни трупов видела полно, но от сказанного ей захотелось врезать охраннику, в кровь разбить лицо и бить его снова, и снова, пока… она не знала, пока что.

– Он – мёртв? – произнесла Яна – и собственный голос прозвучал как чужой.

– Нет пока, – охранник усмехнулся и, подойдя к решетке, приник к ней лбом. – Но скоро, думаю, умрёт. Этот ушлёпок нашего убил. Дениса. Ну, того, вместо которого взяли тебя.

Яна рассеянно кивнула. Этому она не была удивлена. Кажется, сейчас её вообще не могло удивить ничего.

– Ну чё, пойдём? Хватит смотреть на него, – Яна произнесла это первой. Смотреть на неподвижное лицо Яра она в самом деле не могла. Нужно было попасть сюда – в первый же наряд. А что делать потом… Пора было знать, но она всё ещё не знала.

Стояла тёмная, холодная ночь. Тук звонил, но Яна сбросила звонок, ответив смской, что нужно подождать.

Наряд ей не дали вообще никакой – только за ужином отправили стоять в столовой, а потом отправили спать, но спать Яна никак не могла. Она поднялась и, натянув на уши выданную ей форменную папаху, вышла во двор. В такой шапке в июне месяце она, должно быть, выглядела смешно, но Яне категорически не было нужно, чтобы её кто-нибудь узнал.

Она прошла в лазарет, перекинувшись с охранниками парой слов.

– Новенький что ль? Куда попёр?

– Палец болит, – Яна продемонстрировала увечную руку, – анальгин может дадут.

– Ух, ё, где тебя так?

– Расскажу… Как-нибудь потом.

Яна шмыгнула между ними, миновала коридор и зашла в ординаторскую. Врач дремал, сжимая в руках какой-то детектив.

Яна бесшумно подошла к столу и, взяв с него связку ключей, вернулась назад в коридор.

Яр всё ещё лежал неподвижно – будто и не приходил в себя, и Яне стало страшно, как не было никогда. Она с трудом подобрала нужный ключ – старалась не звенеть, но пальцы тряслись. Наконец Яна оказалась внутри и присела на край кровати. Она замерла, разглядывая бледное лицо. Может быть из-за темноты ей показалось, что оно всё же стало выглядеть немножко розовей. Но всё равно Ярик, которого она знала, никогда не был таким.

Яна прикусила губу и коснулась кончиками пальцев его лица. Провела ниже, по щеке, чувствуя, как её трясёт от одного только этого прикосновения, на которое она уже и надеяться перестала.

Кожа Ярика была шершавой и холодной. Яна поняла, что ещё немного – и не выдержит. Наклонится и поцелует его. Она сильнее прикусила губу, а потом тихонечко прошептала, скорее для себя, чем для Яра, который её слышать всё равно не мог:

– Я тебя заберу, – она снова прикусила губу, – не знаю, как, но заберу. Я тебя им не отдам.

Пальцы дрожали.

Яна снова решила было, что сходит с ума, когда губы Яра слабо дрогнули, и в абсолютной тишине он прошептал:

– Яна…

Яну затрясло ещё сильней. Она понимала, что надо уходить, но заставить себя не могла.

Опустив ладонь, она как бы обняла щёку Яра рукой, делая это маленькое прикосновение тесней.

Ей показалось, что под ресницами Яра блеснули в темноте зрачки, но была ли это реальность или наваждение, сказать она не могла.

Яна всё-таки не удержалась. Чувствуя, что иначе так и не уйдёт, она наклонилась и легко коснулась губами Яриковых губ. Потом резко встала и пошла прочь.

Закрыть дверь и вернуть ключ удалось легко, но остаток ночи она так и не смогла уснуть. Сидела, смотрела в окно и думала, что делать теперь, и как скоро Марата найдут.

ГЛАВА 77

Тук стоял, прислонившись спиной к пористой стене барака, в тени, в небольшом закутке, образованном двумя зданиями, и курил.

Яна не могла даже курить. Ночью она так и не уснула – между тем, что она видела позавчера, и тем, что видела прошлым вечером, разница была слишком велика.

Яр двухдневной давности был вымотан, но держался твёрдо.

Вчерашний Яр сделал то, что – насколько Яна знала этого человека, Яр не мог бы сделать вообще.

– Чёрт его знает что, – сказал он, завершая очередной круг. – Тук, ну не молчи.

Тук пожал плечами.

– Надо его забирать, – произнесла Яна в который раз за их долгий, но почти односторонний разговор.

– Куда ты его будешь забирать? – ответил наконец Тук. – На первом же кордоне спалитесь без ксивы.

– В Сибирь, – твёрдо ответила Яна – эта часть плана сложилась у неё в голове сама собой, – на родину к нему. Ты думаешь, там паспорт спрашивает много кто?

– И что вы делать будете там?

– У меня… у Ярика там дом. В общем, у нас.

Во взгляде Тука промелькнула насмешка.

– И долго ты там продержишься? Без канализации и горячей воды? И что потом?

– Да похрен что! – Яна остановилась наконец, зло глядя ему в глаза. – Сейчас просто надо его забрать. Ты не понимаешь. Ты не видел, что…

– Что он синий весь? – передразнил Тук. Это он тоже слышал уже в третий раз. – И куда ты его такого синего повезёшь? Ему в больницу надо и переливание, или я не знаю что… Они ему тут сдохнуть не дадут, это нехилый для зоны косяк. Ты, кстати, зря вот это затеяла всё, – Тук обвёл её рукой, – лучше бы явилась к ним как журналистка. Их бы там перетряхнуло так, что тут же бы вспомнился устав.

Яна дёрнула губой.

– Я бы тогда вообще… вообще ничего не узнала. А как журналистка я могу и так, толку с того? Он не дождётся, можешь ты понять? Они сейчас выдержат, как положено, три дня и сунут его на этап. Типа по дороге вскрылся, не знаем ничего.

Тук затянулся и выпустил в воздух перед собой струю чёрного дыма – в очередной раз.

– Слушай, – Яна вплотную подошла к нему и замерла так близко, что Тук чувствовал её дыхание на своём лице. – Я всё продумала. У них там есть производство – делают всякую мебель и прочее барахло. Сегодня-завтра как раз заканчивают диван. Его повезут какой-то шишке из МВД. Диван – раскладной. А внутри – ничего.

Тук терпеливо смотрел на неё.

– Ну! – не выдержала Яна.

– Всё… Это, блядь, всё?

– Всё! Что тебе ещё?

Тук опять втянул в себя порцию табака и покачал головой.

– Ну, допустим, шофёра я подменю. Как ты Ярика до цеха доведёшь?

– Я разберусь!

– Допустим, ок. Куда потом? Нужны документы, врач.

– Тук, его нельзя там оставлять…

Тук тихонько взвыл и прикрыл глаза рукой.

– Идиотка, – констатировал он. – Думать надо головой. Вон, Марата твоего, самое позднее к вечеру найдут. И что потом?

– Значит, надо до вечера сделать всё!

– Да ты тупо Яра не донесёшь!

– Знаешь что…

– Ничего, – Тук покачал головой. – Хрен с тобой.

– У тебя других вариантов всё равно нет.

Тук промолчал – видимо, не нашёл, что возразить.

– Когда будет этот твой диван?

– Да сегодня уже должен быть. Во время ужина у них там полный расслабон. Если диван до ужина погрузить, а потом охранников отвлечь…

– Ладно, дошло.

Тук покачал в последний раз головой.

– Всё-таки не план, а какое-то дерьмо. И даже не начинай! – перебил он, заметив, что Яна открывает рот. – Не хочу это слышать ещё раз.

Последнее, что запомнил Яр – подступающую со всех сторон черноту. Он надеялся, что это будет полный и абсолютный конец – без боли, без необходимости искать выход или за что-то отвечать.

Конец так и не пришёл.

Яр выплывал в серое марево бреда ещё несколько раз, и каждый раз была боль – в руке, в избитом теле, в ноге.

В некоторые из этих странных недопробуждений ему мерещилась Яна – почему-то в папахе и в милицейском ватнике, от чего ощущение абсурдности происходящего становилось лишь сильней. Яна что-то говорила, но Яр не мог разобрать что. Сознание всё равно ускользало слишком быстро, чтобы что-то понять.

Потом, когда за окном уже начинало темнеть, пробуждение задержалось чуть дольше. Яр лежал с открытыми глазами и смотрел в сереющий в наступающем полумраке потолок – свет пока никто не собирался включать. Повернуть голову он мог бы, но только с трудом, а поворачивать её смысла не было всё равно – только чтобы посмотреть на голые белые стены, из которых он так надеялся навсегда сбежать.

– Ярик… – услышал он голос, и если бы мог что-то чувствовать онемевшим телом, то ощутил бы бегущие по спине мурашки. Голоса не могло здесь быть, и Яр находил одно объяснение его существованию – он сходил с ума.

Ярик осторожно повернул голову на звук и снова увидел галлюцинацию, преследовавшую его всё время, пока он был здесь – бледное лицо Яны, грубо очерченное контурами милицейской формы в полной темноте.

«Яна» стояла за решёткой и смотрела на него с какой-то непонятной укоризной. Впрочем, непонятного в ней не было ничего.

Ярик отвёл взгляд.

«Шиза», – коротко подумал он и уставился в потолок, но взгляд теперь то и дело норовил сползти туда, к двери блока, где по-прежнему виднелось в темноте бледное лицо.

Когда он скосил взгляд в очередной раз, «Яна» исчезла, и Яр успокоился немного, решив, что это лишь от недостатка крови в голове.

Прошло, однако, всего несколько минут, а затем тихонько забряцал замок, и «Яна» появилась опять. В первый раз за всё время после самоубийства у галлюцинации появился звук.

«Яна» в папахе торопливо миновала пустое пространство, отделявшее кровать от двери, и, опустившись на край койки, коснулась лба Яра рукой.

– Холодный какой, кошмар. Ярик, ты можешь говорить?

«Яна» серьёзно смотрела на него. Сначала Яр не хотел отвечать, а потом решил, что вряд ли может быть хуже – а так хотя бы в психушку могут забрать, и осторожно кивнул.

От этого движения перед глазами заплясали цветные круги, а в затылке появилось ощущение, что он падает головой назад, но его тут же подхватила тёплая рука.

– Ярик, очень хорошо, что ты пришёл в себя. Нам надо уходить. Прямо сейчас. Ты можешь идти? Хотя бы чуть-чуть?

Яру захотелось смеяться – над собой, над абсурдом ситуации, в которой с ним разговаривала Яна в милицейской папахе, и над вопросом, на который мог быть только один ответ.

– Я просто тебя не утащу, – «Яна» до боли знакомо прикусила нижнюю губу, но от вида этой гримаски на заострившемся от переживаний лице Яру стало ещё смешней. Смеяться, впрочем, он только не мог.

– Ладно, попробуем сейчас. Ты просто ноги переставляй, хорошо?

«Яна» подсунула руку ему под поясницу и принялась усаживать. Яр помогал как мог, хотя и не мог понять, зачем это всё.

Потом «Яна» заставила его спустить ноги на пол и попыталась поднять.

Яр видел, что галлюцинации тяжело, и потихоньку начинал понимать, что происходящее, кажется, всё-таки не бред – по крайней мере, не всё. Кто-то, в его обескровленном мозгу превратившийся в Яну, держал его за поясницу и куда-то вёл. Ноги переступали сами собой.

Яр остановился. Рука надавила на поясницу сильней.

Яр дёрнулся, пытаясь высвободиться, и крикнул – или, вернее, попытался крикнуть:

– Не пой… – голос звучал еле слышно, к тому же на полуслове «Яна» закрыла ему рот рукой и толкнула к стене спиной.

– Тихо. Спорить будешь потом.

Яр замотал головой и замычал.

– Руку уберу, только шёпотом и очень коротко, Яр. Прошу.

Яр кивнул головой. Рука исчезла с его лица.

– Ты кто?

На лице «Яны» отразилась боль.

– Врезала бы, да тащить будет тяжело.

Яр неуверенно спросил:

– Яна?

«Яна» поджала губы и кивнула.

– Я сошёл с ума?

– Это мы решим потом. Ярик, нам надо до цеха дойти как можно скорей, понимаешь ты? Это побег.

Яр на секунду прикрыл глаза. Всё звучало слишком хорошо. И это попросту не могла быть Яна. Ему вспомнился едва начатый, читаный отрывками «Побег из Шоушенка», но тут же накрыла мысль: «А не всё ли равно? Так будет быстрей».

– Пошли, – прошептал он и сам уже обнял Яну за пояс, стараясь, насколько это возможно, помочь.

Они миновали коридор. Перед дверью наружу Яна прислонила его к стене и, приложив палец к губам, сама скользнула наружу. Потом вернулась и, снова подцепив под лопатки, вывела наружу – Яр увидел у двери двух охранников, лежащих без чувств.

Яна снимала охрану ещё дважды – случайных патрульных и наряд, стоявший у входа в цех. Затем завела его внутрь – из сторожки слышались голоса, и кто-то звенел чашками. Яр не был уверен, но ему показалось, что один из голосов принадлежит Туку. Он хотел остановиться и вслушаться, но Яна ему не дала – повела в сторону погрузочного. Остановилась ненадолго у грузовика – тент, прикрывавший кузов, был приглашающее приподнят, но оба понимали, что втащить туда Яра будет нелегко.

Кое-как разобравшись с этой проблемой, Яна подошла к стоявшему в кузове дивану, сложила его так, чтобы спальная часть оказалась к стене лицом, и ткнула пальцем в нутро:

– Залезай.

Яр бы усомнился в том, что сможет туда залезть, но голова работала всё ещё не слишком хорошо – и он просто полез, цепляясь плечами за торчащие шурупы.

Внутри было тесно и почти нечем дышать.

Яна просунула руку внутрь и погладила его по плечу.

– Всё будет хорошо, – сказала она и одним движением захлопнула диван.

Яр оказался в полной темноте. Он услышал пронзительный свист, затем удар сапогами о землю. Неразборчивые голоса вдалеке – теперь он был точно уверен, что один из говоривших – Тук:

– Короче всё, я повёз, – услышал Яр абсолютно отчётливо за спиной, а затем взревел мотор.

Яр снова пришёл в себя, когда почувствовал, что кто-то тянет его за руки и за ноги вбок. Он инстинктивно попытался освободиться и, открыв глаза, увидел две фигуры в камуфляжных телогрейках над собой.

– Я ж тебе говорила, осторожней! – прошипела одна.

– Да ладно, переживёт!

– Я живой, – произнёс Яр.

Его тут же отпустили, и на несколько секунд воцарилась тишина.

– Вылезай давай, приехали уже, – услышал он голос Тука со стороны своих ног.

Яр попытался выполнить приказ, получалось с трудом.

Яна снова потянула его за руку, и совместными усилиями Яра удалось освободить. Усилия, впрочем, оказались чрезмерными, и его снова «унесло».

В следующий раз Яр пришёл в себя на холодной земле – только плечи лежали на чём-то горячем и мягком… Где-то рядом потрескивал огонь, и слышались приглушённые голоса. Кто-то водил по его волосам рукой – туда-сюда, так что хотелось зажмуриться и прижаться к горячему сильней.

Приоткрыв глаза, Яр увидел, что со всех сторон его окружает лес. Вдали – над деревьями – занимался рассвет. Сердце в один миг забилось сильней, и Яр прикрыл ненадолго глаза, чтобы успокоить его бег.

– Да поняла я всё, – услышал он шипение у себя над головой. – Я просто хочу быстрей.

Голос был знакомый, и Ярик открыл глаза.

Он запрокинул голову чуть назад и тут же встретился с взглядом нацеленных на него серо-голубых глаз. Яна мгновенно умолкла.

– Что? – послышался голос Тука, и небо заслонило небритое лицо. – Во, Яр, живой?

Яр осторожно кивнул.

– Вот слушай ты, а то это капец. Голову можешь поднять?

– Нет, – коротко и едва слышно ответил Яр.

– Отстань от него, – вмешалась Яна.

Тук не обратил внимания на её слова. Взяв Яра за плечи, приподнял, прислоняя к груди Яны спиной, и, опустившись рядом, развернул в воздухе карту. Он удерживал верхний край одной рукой, а пальцем другой тыкал в зелёную бесконечность тайги.

– Мы сейчас тут. А вот тут будет зонтик. Деревушка пустая, крайняя слева изба. Долго не сидите там – только пока не пришлю врача. Добираться придётся пешком. Найдёшь?

Яр кивнул, хотя толком не понял ни хрена.

Яна отобрала у Тука карту и, сложив её одной рукой, спрятала за пазуху. Другой она удерживала Яра поперёк живота, будто боялась, что тот упадёт, хотя лежать Яр мог без труда.

– Ну всё, – Тук положил руку Яру на плечо и коротко сжал. – Я позвоню.

Руку он тем не менее не убрал. Ещё несколько секунд смотрел Яру в глаза, а затем добавил:

– И не делай больше всякую хрень. Надо будет – сам тебя убью.

Он отвернулся. Не дожидаясь ответа, поднялся на ноги и бодрой походкой двинулся к грузовику. Повертелся немного, разворачивая его на дороге, и поехал назад, в сторону тюрьмы.

– Ему надо диван отвезти, – пояснила Яна, когда снова наступила тишина. – Чтоб чуть-чуть замести следы.

Яр кивнул головой и тут же об этом пожалел – снова побежали перед глазами цветные круги.

– Как ты? – Яна снова опустила взгляд на него.

Яр подождал, пока прояснится перед глазами, и только потом произнёс:

– Нормально.

Яна поджала губы недовольно и покачала головой.

– Ярик, ну нахрена, а?

Яр отвернулся. Уставился на небо, но не ответил ничего. Впрочем, долго он не выдержал. Небо было прекрасно. И так же прекрасен был лес, дышавший свежей утренней чистотой. Здесь не пахло ничем – только хвоей и озоном, как будто совсем недавно прошёл дождь, и Яр с удовольствием вдыхал полной грудью этот воздух, которым не дышал уже много лет.

Но как бы не прекрасен был лес, всё равно хотелось обернуться и убедиться ещё раз, что рядом с ним в самом деле Яна.

Он опять запрокинул голову и посмотрел Яне в глаза.

– Зачем ты пришла?

Теперь уже Яна отвернулась от него, только сильнее сжала пальцы у Яра на животе.

– Я тебе сказал…

– Ты идиот… – Яна зажмурилась, стараясь проглотить подступившие слёзы. Наклонилась и зарылась носом в волосы Яра – короткие, но всё же отросшие уже чуть-чуть. – Не спрашивай об этом больше, хорошо? Хочешь – чтобы я ушла, я уйду потом. Просто давай куда-нибудь тебя довезём.

Яр кивнул. Разговор в самом деле лучше было отложить на потом. И потому, что сейчас ссориться не было смысла, и потому, что не хотелось омрачать это утро и эту свежесть мыслями о том, что будет «потом» – и есть ли вообще это «потом».

Он чуть пошевелился, устраиваясь поудобнее, и накрыл руку Яны своей рукой. Та дрогнула на секунду, а затем Яна перевернула кисть и сцепила свои пальцы с его пальцами в замок – все, кроме одного.

– Прости меня, – тихо произнёс Яр, сжимая её руку в своей. Он не был уверен, что Яна поняла, за что.

Яна ответила так же тихо:

– Забей.

ГЛАВА 78

Ярик всё ещё передвигался с трудом, а у Яны помимо её собственного небольшого набора личных вещей, оказавшегося теперь на дне украденного рюкзака, висели на плечах ещё несколько килограмм провианта, оставленного Туком – запас еды на несколько дней, спички, вода, немного курева.

Ярик видел, что Яна еле идёт, и старался не слишком налегать на подставленное ему плечо. Было стыдно до красных щёк – от того, что он ничем не может помочь, но поделать Яр не мог ничего.

В результате они останавливались едва ли не поминутно, стояли, привалившись спинами к стволу дерева плечом к плечу, и поддерживали друг друга – без особого, впрочем, успеха, потому что каждый едва стоял.

Дорога, которая по расчетам Тука должна была занять часа три, на деле заняла весь день, но к вечеру они всё-таки увидели почерневшие остовы опустевших домов.

– Почему крайний? – спросил Яр, больше чтобы что-нибудь спросить, чем потому, что интересовался этим всерьёз. На его взгляд все дома были абсолютно равноценны – во всех дворах стояло запустение, во многих покосились некогда аккуратные крылечки, а перила, там, где они не были выкрашены облупившейся теперь краской, почернели от дождей.

– Хер его знает, – честно сказала Яна, – пошли.

Последние несколько часов она двигалась вперёд на одном только упрямстве, на желании рухнуть на горизонтальную поверхность как можно скорей.

Нужный дом оказался заперт на ржавый висячий замок, и Яна, привалившись спиной к подпиравшей козырёк колонне, рассмеялась в голос.

– Финиш, – оповестила она. – Приползли.

Яр не сказал ничего. Оттолкнулся от парапета и медленно, опираясь рукой о стену, двинулся вокруг дома.

– Сюда! – услышала через некоторое время Яна. – Сумки брось, я потом дотащу.

Сумки Яна бросать не стала. Всё так же на голом упрямстве закинула назад за плечо и, пошатываясь, двинулась на звук.

Яр стоял перед большим окном с наполовину выбитым стеклом.

– Пролезешь? – спросил он.

Яна пожала плечами.

– Я-то пролезу, а ты?

– Отопрёшь изнутри.

Яна кивнула и снова принялась сбрасывать сумки на землю.

Дырка всё же была слишком мала, и, пробираясь через неё, она основательно разодрала штаны, а заодно и коленку в кровь. Яна выругалась, но больше ничего не сказала.

Внутри дома было темно. Мебель выглядела запылившейся и поношенной, но довольно крепкой.

Яна обернулась к окну, отыскал ржавый шпингалет и, подёргав, с третьей попытки открыла окно. Перевела дух. Затем протянула руки, рассчитывая, что Ярик влезет следом за ней, но тот принялся передавать сумки, которые сам поднимал с трудом, и только потом перешёл к самой фантастичной части плана – принялся перелезать сам.

В здоровом состоянии да лет пять назад Ярик перебрался бы через подоконник легко, теперь же Яне приходилось почти полностью тащить его на себе, а весил Ярик по-прежнему раза в два больше неё самой.

Наконец препятствие оказалось преодолено, и оба рухнули на пол, тяжело дыша – поначалу каждый со своей стороны окна.

Потом, чуть отдышавшись, Ярик посмотрел на Яну – запыхавшуюся, раскрасневшуюся, взлохмаченную. Осторожно коснулся кончиками пальцев её плеча.

Яна замерла, моментально переставая дышать. Если бы Яр просто притянул её к себе, она не испугалась бы так сильно. Повисла бы на шее и приникла всем телом, как раньше.

Но Яр просто провёл пальцами вверх, касаясь её волос и отводя их в сторону.

– Что не так? – тихо спросила Яна, не решаясь повернуться.

– Всё… – каким-то незнакомым голосом ответил Яр. Он продолжал сидеть так, едва касаясь кончиками пальцев виска Яны и глядя на её профиль, едва белевший в темноте.

Потом Яна рвано выдохнула и, накрыв его руку своей, осторожно убрала в сторону.

– Я осмотрюсь, – сказала она. – И будем решать, что делать дальше, хорошо?

Она не видела, как Яр кивнул и отвернулся к окну.

Яна обошла дом, который, как оказалось, состоял из четырёх комнат.

В центре была печь, которую не топили уже много лет, рядом лежал небольшой запас дров. Комнаты были похожи одна на другую – по крайней мере, Яна особой разницы не заметила, разве что в одной стояла кровать, а в другой стол.

– Как думаешь, печку сможем растопить? – крикнула Яна, поворачиваясь туда, где сидел Яр.

Яр не без усилий поднялся на ноги и подошёл к ней.

– Не стоит, – сказал он, рассматривая заслон, разукрашенный изображениями птиц. – Во-первых, дрова отсырели. Надо новых притащить. Во-вторых, над лесом могут увидеть дым.

– Холодно, – призналась Яна и нервно потёрла руками предплечья. Ватник тоже отсырел за сутки, и теперь от него было только холодней.

– Иди сюда, – тихо позвал Яр. Потянул её за руку и освободил от пропитавшейся влагой куртки.

– Так ещё хуже, – буркнула Яна.

Яр не ответил ничего. Притянул её к себе и сам принялся растирать плечи и спину.

– Придётся потерпеть, – сказал он, будто бы невзначай зарываясь носом в спутанные волосы, пропахшие лесом и потом. – Потом придумаем что-нибудь.

– Ага… – Яна прижалась к его груди лицом и замерла так, позволяя гладить себя вдоль лопаток. Внизу живота предательски потеплело, как всегда, когда Яр был настолько близко, но Яр то ли не замечал её потяжелевшего дыхания, то ли не хотел замечать.

– Если совсем холодно, давай попробую развести костёр. Я знаю, как спрятать дым.

– Так нормально, – сказала Яна негромко и прижалась ещё сильней.

– Так мы долго не простоим.

Яна кивнула, но шевелиться не стала.

Ей безумно хотелось понять, что творится сейчас у Яра в голове. Что произошло за те сутки, что она провела в бессмысленной поездке в Иркутск. И что происходит теперь. Но Яр молчал, и Яна тоже не хотела начинать разговор, который мог испортить мгновение безвозвратно.

Мгновение, впрочем, всё равно оказалось испорчено. Прошло минут пять, и у Яра заурчало в животе.

Яна, не сдержавшись, хрюкнула ему в плечо. Оба не ели целый день, но самой ему было как-то всё равно.

– Давай глянем, что там накрутил Тук.

– Давай, – нехотя согласился Яр, и они принялись разбирать рюкзак.

Там обнаружилось куда больше, чем ожидала Яна и вообще видела в своей жизни – рыболовные крючки, два пистолета, свитера и ещё чёрт знает что. Оставалось только гадать, где он всё это взял за прошедшие между их разговором и побегом полдня.

Яр долго с усмешкой вертел в руках трубочку с какими-то таблетками, а когда взгляд Яны стал слишком пристальным, сказал:

– Это тебе вместо печки. Только я бы не спешил тратить, пока можно обойтись так.

Взгляд Яны оставался вопросительным, и Яр пояснил:

– Сухой спирт. Показывай, что там ещё.

Закончив распаковывать рюкзак, они вскрыли бутылку воды. Яр велел Яне перелить немного в найденную в доме посуду – маленький ковш с длинной ручкой, а сам всё-таки пустил одну таблетку в расход.

Вскипятив воды, заварил чай на двоих и разлил по чашкам, пока Яна нарезала колбасу, а затем, уже в полной темноте, они принялись пить.

Обоих быстро разморило. Яр всё ещё был слаб, хотя и сомневался уже, что хочет дожидаться врача. Он не заметил даже, кто первым уснул – оба давно уже полудремали, сидя на полу около печки, где взялись раскладывать рюкзак.

Он проснулся в полной темноте. Только за окном тлело жёлтое полукружие луны. Пахло свежей листвой и было тихо. Яр давно уже не слышал такой тишины.

Яна почему-то лежала у него в руках, хотя Яр и не помнил, как они оказались настолько близко.

Он сжал тёплое тело девушки в своих руках и уткнулся носом Яне в плечо. Так было почти тепло.

В голове мелькали обрывки картинок из прошедшей весны, казавшиеся сейчас кошмарным сном. Этот сон всё ещё был слишком близко, он тянулся к ним своими ледяными щупальцами, и Яр почти чувствовал их прикосновения на своих плечах.

Яр вспомнил, как так же точно, проснувшись шесть лет назад, обнаружил Яну в своей кровати в первый раз, и кровь прилила к щекам. Стало вдруг невыносимо стыдно и странно от того, что, после всех этих лет, Яна всё ещё с ним.

Яр подумал, что тогда, в первый раз, нужно было начать всё по-другому, вот только он до сих пор не знал как.

Злость на Яну, которая кипела в нём все эти годы, сменилась тягучей тоской. Он по-прежнему ненавидел Журавлёва-старшего, но Яну теперь до безумия страшно было потерять опять.

– Я идиот, – прошептал Яр, касаясь кончика холодного уха лбом.

– Сто пудов, – пробормотала Яна и, перевернувшись, чуть-чуть приоткрыл один глаз. Яр молча смотрел на неё. – Почему? – продолжила Яна, поняв, что Яр не собирается продолжать сам.

Яр вздохнул и перехватил её за пояс поудобнее.

– Потому, – он поднял другую руку, демонстрируя Яне перебинтованное запястье. – Могли бы в два раза больше пройти, если бы не эта дурь.

Яна не стала спорить. Напротив, серьёзно кивнула.

– Я никак от тебя не ожидала, Яр.

Яр поджал губы и, отвернувшись от неё, уставился в темноту. Яна тут же поймала его щёку в ладонь и снова развернула к себе.

– Яр, посмотри на меня.

Яр смотрел, хотя это и давалось ему с трудом.

– Ты понимаешь, что я теперь боюсь за тебя?

Яр вздрогнул, поняв, что Яна озвучила его собственные мысли, только перевёрнутые наоборот.

– Я давно перестала понимать, что творится у тебя в голове. Но это – уже перебор.

Яр какое-то время молчал.

– Я думал, что всё, – сказал он, осторожно отодвигая руку Яны и всё-таки отворачиваясь к окну. – Янчик, я не хочу, чтобы ты знала всё целиком… – он снова замолк. – Просто в какой-то момент понял, что это конец. Выйти мне не дадут.

– Ты и правда идиот.

Яр покачал головой.

– Ты не знаешь…

– Да, не знаю! – Яна не сдержалась и повысила голос, но тут же об этом пожалела. – Не знаю! Ты же ничего мне не говоришь! Когда это началось?

– Началось что? – Яр надеялся, что в темноте не видно, как приливает кровь к его щекам, потому что он по-своему понял вопрос и, как оказалось, почти угадал.

– Когда тебе в голову в первый раз пришло это дерьмо?

Яр задумался, пытаясь вспомнить.

– Весной. В марте или в феврале.

– В марте, – Яна, напротив, похолодела. – Я тогда ещё даже не начала писать. посылать… да? Но ты же не немой! Мог бы мне сказать! Мог бы позвонить! У вас там был телефон?

– Был, – Яр рассеяно кивнул. – Как раз в марте мне и сломали телефон.

– Ну всё равно…

– Я бы не стал звонить, Яна, – Яр наконец посмотрел на неё. – Зачем?

– Я бы пришла…

– И что?

Яна покачала головой, продолжая непонимающе смотреть на него.

– Если бы ты только сказал, Яр… – наконец выдавила она.

– Сказал что? – Яр тоже начинал свирепеть. – Что меня… что я… Стал… петухом?

– Яр, заткнись!

Яр вскочил, встряхивая её с себя. Слабость прошла мгновенно, и если бы дверь не была заперта, он бы вылетел во двор – нужно было срочно остаться одному, срочно подышать.

Он всё равно метнулся туда и только потом вспомнил про дверь, но было уже поздно – Яна толкнула его, разворачивая к себе лицом, и до боли впилась пальцами в плечи.

Оба тяжело дышали. Оба смотрели зло.

– Яр, мне всё равно, – сказала наконец Яна. Поймала его затылок и заставила чуть наклониться, так чтобы они прижимались друг к другу лбом. – Я просто хочу, чтобы у тебя всё было хорошо.

Яр покачал головой. Потом поднял руки и обхватил Яну так, как та видела по ночам – окружая со всех сторон.

– Я не хочу, чтобы ты об этом знала, – упрямо произнёс Яр.

Яна молчала какое-то время, не зная, что ответить, чтобы разорвать этот замкнутый круг, а затем произнесла:

– Так не бывает. Ты не можешь вечно меня не пускать.

– Могу.

Яна не смогла подавить злой смешок.

– А если бы я послушалась, а, Яр?

– Ты бы сейчас фотографировала какое-то чмо. А через пару месяцев с ним переспала.

Яна отстранилась и внимательно посмотрела ему в глаза.

– Ты правда думаешь, что я бы смогла? Зная, что ты… что больше нет тебя?

Яр молчал.

– Ты и правда дурак.

Яна какое-то время колебалась, раздумывая, не высвободиться ли ей из Яровых рук, но в объятиях Яра было тепло – не в пример тому, что творилось вокруг. И она слишком долго о них мечтала.

– Можешь не быть со мной, – произнесла она. – В общем-то, я тоже не уверена, что хочу начинать всё опять. Но давай договоримся, что ты больше не будешь умирать.

Яр внимательно посмотрел на неё. Не то чтобы он думал повторить. Он вообще пока не думал ничего. Но, представив снова одинокие вечера, полные мыслей – всё равно где, в респектабельном офисе или в развалившейся избе, подумал, что не хочет, чтобы это длилось ещё десять, двадцать, тридцать лет.

– Разберёмся, – сказал он.

Яна кивнула.

– Пошли спать, – попросила она. – Только теперь давай на кровать, и так уже ноет всё.

Они легли, не раздеваясь и не сговариваясь, на один топчан, хотя всего их было два, на всякий случай объяснив это тем, что здесь слишком холодно по ночам.

Яна уснула довольно быстро, уткнувшись в плечо Яру лицом, а Яр в итоге почти что не спал. Только думал, вспоминал и прижимал её к себе рукой, как единственное средство отогнать подступающий со всех сторон кошмар.

Глава 79

Яна проснулась от того, что ей было нечем дышать. Грудь сдавливала неведомая сила, а на лице лежала чья-то ладонь.

Она затрепыхалась было и замычала, но ладонь тут же надавила сильней, и у самого уха прозвучал голос Яра:

– Тихо ты.

Яна затихла. Инстинктивно вжалась бёдрами в большое горячее тело и почувствовала, как упирается ей в ягодицы напряжённый член. Собстевнное тело тут же отозвалось покалыванием и Яна тяжело задышала, но Яр только посмотрел на неё с укоризной – Яна поймала его взгляд, чуть повернув голову назад.

Какое-то время не было слышно ничего, кроме её собственного шумного дыхания, а потом где-то за стеной зазвучали приглушённые голоса и смех.

Яна бросила на Яра ещё один взгляд и вжалась в него ещё плотней, теперь уже просто пытаясь скрыться в тени от стены, так, чтобы нельзя было разглядеть её сквозь разбитое окно.

Яр понимающе отодвинулся чуть назад и утащил её за собой, всё также крепко пережимая грудь, так что воздух с трудом проходил в лёгкие.

Пару минут они лежали так, неподвижно.

Голоса то приближались, то отдалялись.

– А если найдём, то чё, правда назад его тащить? – произнёс один.

– А ты чё, хочешь на волю отпустить?

Послышался щелчок – первый демонстративно передёрнул затвор.

– Ну можно так… – лениво отозвался второй. – Как пойдёт.

Яна отвела взгляд от окна, на которое как раз упали две полоски теней, и тут же наткнулась глазами на вчерашнюю миску, стоящую в полоске света. Сердце забилось бешено, как отбойный молоток.

– Тут стекла нет, – бросил один, останавливаясь у окна.

Второй остановился рядом. Яна не решалась смотреть в окно, суеверно опасаясь привлечь взглядом внимание охранников. Оба пистолета лежали там, в глубине дома, в темноте. Ночью обоим было абсолютно не до того, чтобы положить их поближе к себе.

– Да ладно тебе, – отозвался второй, – тут мышь не пролезет.

Первый прицокнул языком.

– Там один этот… типа Марат… Субтильный такой был.

Наступила тишина. Видимо, второй охранник обдумывал сказанное.

– Вряд ли, – сказал он. – Давай осмотрим всё, а потом уже вернёмся сюда.

Голоса снова стали отдаляться. Рука Яра исчезла, и Яна, не дожидаясь команды, соскочила с топчана.

– Надо Тука предупредить, – бросила она, принимаясь запихивать в рюкзак разбросанное по полу добро.

Яр за спиной кивнул, но делать ничего не стал – встал и вместе с Яной принялся укладывать вторую сумку, то и дело недовольно косясь на неё.

– Что? – не выдержала Яна, поймав очередной такой взгляд.

– Ничего, – бросил Яр. – Не влезет у тебя ничего.

– Знаешь, что… – Яна не успела договорить.

– Знаю. Собирай и пошли.

Яр оказался прав – воду и милицейский ватник пришлось бросить, а одежду, оставленную Туком, натянуть на себя, иначе рюкзак было невозможно застегнуть.

Они снова открыли окно, выкинули наружу сумки, стараясь попасть на траву.

Затем Яна помогла перебраться Яру – тот двигался уже лучше, но к подвигам всё ещё был не готов. Закрыла окно и стала выбираться сама, стараясь на этот раз не порвать себе ничего.

Яр тем временем начертил что-то на полосе чернозёма носком сапога, подхватил одну из сумок – ту, которую собирал сам. Она была меньше размером, но уложена оказалась куда более плотно, так что сделав один шаг, он покачнулся, но устоял.

– Помочь? – спросил он, наблюдая, как Яна пытается закинуть за плечи туристический рюкзак, ростом выше неё самой. Яна покачала головой и, скорее под давлением веса снаряжения, чем своим ходом, покатилась вперёд, в сторону лесной полосы.

– Не туда, – в полголоса бросил Яр. Яна не среагировала, так что Яр просто ухватил её за плечо и подтолкнул в нужную сторону.

С полчаса они почти бежали, сначала по полям, поросшим дикой пшеницей, а затем и по лесу. Свежий воздух и утренняя прохлада немного помогали двигаться вперёд, но Яна всё равно была непривычна к таким нагрузкам, а Яр быстро выбился из сил.

– Надо было в качалку ходить, – выдохнула Яна, первой прислоняясь к стволу сосны.

– Кто мешал? – поинтересовался Яр.

Яна многозначительно посмотрела на него.

– Ты!

Яр промолчал. Какое-то время оба тяжело дышали и не говорили вообще ничего, потом Яр обнадёживающе произнёс:

– Давай ещё полчаса маршем, потом остановимся, переложим вещи, и я заберу рюкзак.

– Да ты сам еле идёшь.

– Яна, хорош! – рявкнул Яр и мрачно посмотрел на неё.

Яна не стала отвечать. Яра нагружать не хотелось, но она отчётливо понимала, что сама так далеко не уйдёт.

– А что ты там рисовал на земле? – спросила вместо этого она. – Нас не спалят?

Яр качнул головой.

– Не должны. А Тук должен понять. Всё равно мы пешком далеко не уйдём. Хрен с ним, с врачом, но если он не подгонит машину, то придётся самим угонять.

– И ты всё это ему написал?

– Ну… вроде того. Потом объясню. Пошли.

Уже медленней, но всё ещё стараясь держать темп, они двинулись дальше по лесу. Какое-то время стояла тишина, а потом Яна не выдержала и спросила:

– А эти на машине были или пешком?

– Не видел, – коротко отрезал Яр. – Дыхание береги.

Яна кивнула и больше ничего говорить не стала.

В воздухе разливались запахи тайги и полыни. Ботинки – две пары берцов, тоже запакованные Туком в рюкзак – по самую щиколотку тонули в грязи и вязли на каждом шагу. Яна тяжело дышала и в самом деле жалела, что давно уже бросила не только тренажёры, но и бег, а вот Яру было просто хорошо.

Бросив на него косой взгляд, Яна обнаружила, что тот улыбается, и у неё самой в груди будто загорелся маленький светлячок – этой улыбки она не видела, казалось, всю жизнь. Яна какое-то время шла молча, стараясь подавить заразившую её бессмысленную радость, а потом спросила:

– Тебе смешно?

Яр, не прекращая улыбаться, покачал головой.

– Ты не представляешь, как тут хорошо.

Яна и правда не представляла. За прошедшие полчаса её всю искусали комары, и она уже предчувствовала, как вечером будет расчёсывать лицо.

– Всё, – сказал наконец Яр и остановился, оглядываясь по сторонам. – Тут хорошо.

Яна не стала спрашивать, что именно так понравилось Яру в небольшой лощинке, зудевшей мошками – ей хотелось уже только одного: сбросить рюкзак и упасть в траву. Что она и сделала в ту же секунду.

Яр сбросил сумку и, присев на корточки рядом с ней, какое-то время просто разглядывал лицо Яны. Впитывал каждую чёрточку, стараясь насытиться ей на десять лет вперёд.

– Что? – спросила наконец Яна, которая от этого взгляда почувствовала себя муравьём под лупой, мгновенно ощутила и небритые щёки, и расцарапанную по дороге скулу, и наверняка опухшие после недолгого сна веки.

Яр улыбнулся ещё шире и покачал головой.

– Надо хвороста собрать, – сказал он, отворачиваясь и глядя куда-то в просвет между деревьев.

– Ты ж сказал, увидят дым.

– Не увидят, я покажу… – Яр снова посмотрел на Яну, но теперь уже с сомнением. – Ты осину от ольхи отличишь?

– Чего?

– Ясно. Подъём.

Яр встал и, поймав запястье Яны, потянул её за собой.

– Валежник старайся не брать, – сказал он уже на ходу, – вон, видишь, – он ткнул пальцем в лысую сосну. – Это называется сухостой.

– То есть с неё ветки обломать?

– Только не с сосны. Самое удобное топливо для замаскированного костра – у лиственных. Ровно и почти без дыма горят сухие береза и ольха. Особенно жарко горят бук, граб, дуб. Пихтовые и осиновые дрова сильно искрят.

Яр остановился и посмотрел на Яну, которая широко открытыми глазами смотрела на него.

– Яр, ты думаешь, я щас это всё запомнила?

– Запиши, – Яр подумал и добавил. – Короче, вот с таких надери, – он ткнул пальцем в сухую ольху. – И с берёз, если увидишь их. И ещё смолистых сучков и бересты.

Яна кивнула, и, оставив её одну, Яр направился обратно к лагерю. Присев на корточки, открыл рюкзак и принялся разбираться в том, что напихала туда Яна. Сразу достал и отложил в сторону сухой спирт и полоску марли, которые могли потребоваться для разведения костра. Остальное стал быстро и аккуратно раскладывать по стопочкам, пока не дошёл до самого дна. Там обнаружилась связка тетрадей, немного промокших по углам, и Яр хотел было разложить их так, чтобы они просохли, но едва откинул обложку, как услышал за спиной испуганный голос Яны:

– Эй! Стоять!

– Что? – Яр поднял глаза на неё.

– Положи тетрадь.

Яр опустил было взгляд, но Яна, державший в руках дрова, мгновенно бросила свою ношу на траву и, подпрыгнув к нему, вырвала тетрадки из рук, а затем торопливо спрятала за пазуху.

Яр сделал вид, что не обратил на случившееся внимания – просто отложил эту маленькую странность в голове.

– Неси сюда, – приказал Яр, кивнув на валежник, а сам принялся выкапывать две ямки немного в стороне от вещей.

Яна сгребла топливо в охапку и присела рядом с ним, внимательно наблюдая за тем, что делает Яр.

– Нафига две? – спросила она. Подумала и добавила. – И нафига вообще копать?

– Чтобы не было видно огонь. Эта для самого костра, а это для поддува.

– А это что? – Яна свободной рукой ткнула на кусок ткани, которым Яр как раз принялся застилать одну яму.

Яр насмешливо посмотрел на неё.

– Что? – обиженно спросила Яна.

– Ничего, – Яр улыбнулся и покачал головой. – Просто вспомнил кое-что.

Яна покраснела. Она тоже вспомнил, о чём говорит Яр. Тогда, когда они увиделись в первый раз, Яр тоже показывал ей костёр, правда не такой. И тоже рассказывал про растопку и про то, как нужно укладывать рюкзак – только это так и не помогло.

– Про укладку расскажешь ещё раз? – тихонько спросила она.

Яр попытался спрятать улыбку, но у него не получилось.

– Расскажу, – сказал он, укладывая топливо в костёр и глядя, как первые лепестки пламени лижут его. – А ты слушать будешь в этот раз?

Яна покраснела ещё сильнее и тоже уставилась в костёр.

– А что ты там оставил Туку? – спросила после долгой паузы она.

– Старый знак.

Яр очистил небольшой участок земли от валежника и небольшой веточкой начертил крест.

– Это роза ветров. А это – направление, куда ушли мы, – он перечеркнул рисунок полосой. – Ну и цифры, сколько планируем пройти.

– А почему думаешь, что не прочитают менты?

Яр пожал плечами.

– Могут и прочитать, только мы чертим наоборот. С наклоном под девяносто градусов. Так что они если увидят, пойдут на восток. А Тук должен знать.

Они опять замолкли. Яна подумала и прислонилась к Яру плечом – просто потому что костёр от холода хоть и спасал, но зона тепла была очень уж небольшой.

Яр не глядя перекинул руку ей через плечо и прижал крепче, почти со всех сторон обволакивая собой. Вот теперь стало по-настоящему тепло – так что захотелось остаться вот так, неподвижно, навсегда.

– Можем посидеть тут пару часов, – будто услышав её мысли, ответил Яр. – Сейчас погреем обед, чаю попьём. Но надо всё-таки закончить с рюкзаком. И решить, куда мы идём.

– К тебе домой, – ответила Яна и осторожно, чуть искоса, не поворачивая лица, посмотрела на него.

– Куда? – Яр, напротив, не скрывая недоумения, повернулся к ней лицом.

– Ну, помнишь… в дом, где ты рос.

Яна продолжала делать вид, что смотрит на едва видные из-под земли языки пламени.

– Да там сгнило, наверное, всё, – буркнул Яр и тоже уткнулся носом в огонь.

Яна покачала головой.

– Я начала ремонт, – тихонько сказала она.

Яр медленно повернул голову к ней, на ходу приподнимая бровь.

– Чего?

Яна прокашлялась.

– Я на день рождения тебе хотела подарок сделать. Но пока оформляли, уже время прошло… А потом я там была раза два, заказывала ремонт и смотрела, как всё идёт. Ну… А потом ты спалил мне клуб. И я как-то… потеряла интерес.

Яр продолжал ошалело смотреть на неё.

– Только не спрашивай ещё раз это: «Чего?!» – передразнила Яна. – Ну такая вот я дура. Зато теперь нам есть куда бежать.

– Я вообще не понял ничего, – признался Яр. – Нафига тебе этот дом?

– Я же тебе сказала…

Яр продолжал смотреть на неё.

– Яр, ну неужели так трудно понять?

Яр покачал головой.

Потом закрыл глаза и отвернулся к огню. Какое-то время он не говорил ничего, просто пытался уложить в голове этот странный поступок.

– А я тебе даже не прислал ничего… – сказал он наконец.

– Тебя бы Мира спалила…

Яр покачал головой.

– Да пофиг на неё. Мне просто… в голову не пришло.

Яна молчала. Она попыталась высвободиться из-под руки Яра, обхватила себя, но тот тут же притянула его назад.

– Нельзя терять тепло, – буркнул тот. Яна спорить не стала и снова прижалась к нему.

Ещё какое-то время царила тишина, а потом Яр произнёс:

– Яна, я тебе всё верну.

– Чего?!

– И деньги за дом, и за это всё… Ты же теперь под статьёй тоже, да?

Яна внимательно посмотрела на него. Потом всё же вывернулась и молча пошла собирать рюкзак.

– Яна!.. – позвал Яр.

– Да пошёл ты! – рявкнула Яна, даже не поворачиваясь к нему. Потом не выдержала и, бросив на землю упаковку крючков, посмотрела на него зло. – Ты, блядь, ещё про долг мне сейчас скажи! Я тебя вообще зарою нахрен!

Яр сидел неподвижно и просто смотрел. Яна тяжело дышала, не зная, как ещё выплеснуть злость. Потом плюнула про себя и, снова взявшись за крючки, принялась запихивать их в рюкзак поверх батона колбасы.

Яр встал. Подошёл к ней. Отобрал упаковку крючков и опустил обратно на землю.

– Основной вес должен быть вот тут, – он провёл ладонью по спине Яны, даже сквозь свитер заставляя разливаться под лопатками приятное тепло. – Не пихай, как в чемодане, всё самое тяжёлое на дно. Лучше одежду и мешок. А вот дальше – воду, консервы, крупы. Вот сюда…

– Блядь, Яр, да я слышать тебя сейчас не могу!

Яр устало посмотрел на неё и отложил в сторону рюкзак.

Опустив на землю банку с тушёнкой, взял в ладони её лицо и чуть приподнял, заставляя посмотреть на себя.

– Ты не понимаешь? – спросил он.

– Нет. И понимать уже не хочу.

– Я хочу, чтобы у тебя было всё.

Яр замолчал, выискивая что-то в его глазах.

– Всё, кроме тебя, да?

Яр молчал.

– Я хотел бы быть с тобой.

– Так же как раньше, да? Держать меня при себе и вызывать для траха раз в пару дней?

– Мы трахались каждый день.

Яна в отчаянии покачала головой.

– Больше – никогда, – сказала она. – Я для тебя всё сделаю, Яр. Но больше никогда не буду так бегать за тобой.

Яр молчал, глядя на неё.

– Чего ты хочешь? – спросил он наконец. – Чтобы я тебе пообещал, что всё сделаю по-другому? В этом никакого смысла нет. Ты мне не поверишь всё равно.

Яна прикрыла глаза на секунду, а затем снова открыла, вглядываясь Яру в зрачки.

– Я хочу знать, что творится с тобой. Я хочу, чтобы ты мне доверял. Я уже не девочка, Яр. Мне нужно другое.

– Я спросил – что?

– Я хочу быть партнёром, Яр.

– Ты всегда был для меня…

– Врёшь!

Яр замолчал.

– Я не понимаю, что ты хочешь от меня, – искренне повторил он.

– Я уже сказала. Если захочешь – сможешь понять.

Яна отвернулась и присела на корточки, снова поднимая с земли провиант.

– Я люблю тебя, – она замерла, услышав голос Яра со спины.

– Я… – Яна сглотнула и качнула головой. – Ты ведь всё равно не поверишь мне, да, Яр?

Яр ничего не сказал. Так и продолжал стоять, глядя на неё сверху вниз.

– Давай собирать рюкзак, – примирительно предложила Яна. – Что куда класть?

ГЛАВА 80

Почти два дня Яр с Яной двигались по лесу молча – в полной тишине. Яр шёл размеренно и монотонно, будто не замечая тяжести рюкзака за спиной, хотя Яна и видела, как время от времени он придерживает правое бедро, будто разминает сведённые судорогой мышцы.

– Очень болит? – спросила она, не выдержав, на второй день.

Яр покачал головой.

Яна поджала губы и больше заговаривать не стала – ясно было, что не изменилось и, видимо, не изменится никогда ничего. Яр свои слабости признавать не собирался и, должно быть, второй раз снова предпочёл бы отправиться на тот свет, но не попросить о помощи.

Яна невольно снова и снова возвращалась мыслями к последним дням в Испании, к звонку Яра, который так ничем и не объяснил, и к тому, как легко сказал какой-то малознакомый урод о том, что Яр до сих пор не желал говорить ей в лицо сам.

– Я просто не хочу узнавать всё последней, – пробормотала она, потому что, несмотря на все эти мысли, последний разговор уже казался ей жутко неудачным и абсолютно несвоевременным, и нынешнее молчание Яра она объясняла для себя именно им. В эти два дня они снова отдалились друг от друга так, как будто каждый был женат, и ни общего будущего, ни общего прошлого у них быть не могло.

– Что? – рассеянно переспросил Яр, смотревший куда-то вдаль.

– Ничего, – Яна подошла и остановилась рядом с ним.

Яр какое-то время молчал, и Яна попыталась проследить за его взглядом, но не увидела ничего.

– А мы здесь уже были, – произнёс Яр после нескольких минут тишины и усмехнулся.

Яна подняла брови.

– Это ты по этим… ясеням и облепихам узнал?

– Облепиха тут не растёт. Смотри, – он ткнул пальцем куда-то вдаль, и Яна наконец разглядела в этом направлении серебристую полосу шоссе, а рядом с ней – красный домишко.

– Заправка, – Яр продолжал улыбаться, – но ты, наверное, не помнишь. Ты спала.

Яна посмотрела на него, и щёки её порозовели. Она начала вспоминать.

– Байкал, да?

– Кругом обошли.

Яна улыбнулась.

– Остаться бы тут на пару дней…

– Не пойдёт, – Яр покачал головой, но тут же добавил. – Может, приедем ещё когда-нибудь. Мне тоже понравилось здесь.

Сердце Яны забилось сильней, но Яр уже продолжал.

– Нам надо бы машину достать. Если мы дали такого крюка, то шансов, что Тук нас найдёт, маловато.

– И что ты предлагаешь? Угнать? – Яна демонстративно огляделась по сторонам. – Выбираешь Порш или Диабло?

– Желательно джип. Но нам и Нива сойдёт. Пошли, – он первым шагнул вперёд и уже на ходу бросил через плечо. – Заводить умеешь без ключа?

– И без руки.

– Всему тебя надо учить…

Они проделали большую часть пути до заправки и остановились в нескольких минутах ходьбы со стороны боковой стены – так, чтобы видеть полосу шоссе.

План обсудили коротко – здесь у Яны вопросов не возникло, ей предстояло делать то же, что и всегда. Яр скинул рюкзак под дерево и так же молча, как и раньше, стал ждать.

Прошло несколько часов полной, гнетущей тишины, прежде чем Яр спросил:

– Слышишь?

Яна кивнула. Далеко-далеко на западе, почти не различимый на фоне птичьих голосов, гудел мотор.

Они подождали ещё немного, и на верхней точке шоссе появился чёрный автомобиль.

– Джип, – обрадованно сообщил Яр. Это Яна тоже могла видеть и сама.

Джип остановился на пустой заправке, и водитель, кинув монетку в насос и запихнув в бензобак шланг, направился к кафе.

Яна подскочила на ноги, закинула за плечи рюкзак, покачнулась. Достала из-за пазухи карту и всё также, пошатываясь, направилась вслед за ним.

– Простите, – произнесла она, оказавшись внутри, и двое небритых мужчин тут же повернулись к ней. – Я от группы отстала. Не подскажите? М… Я вообще где?

Два мужика – стоявший за стойкой и сидевший напротив с чашкой кофе в руке, переглянулись и хором расхохотались.

– Ты как вообще сюда попала?

Яна, стараясь держаться ровно и мысленно проклиная Яра, который так перегрузил рюкзак, подошла к стойке и изобразила улыбку. Она сама чувствовала слабость этой гримасы на неумытом опухшем лице, но поделать не могла ничего.

– Да капец, – сообщила она. – Три дня таскаюсь. Пацаны сказали – типа будет круто! Тайга! Красотища! Все дела! Ебала я этот их Байкал! Холодрыга, комары и деревню никак не найду!

– Пешком что ли шли?

– Нет, на байдарках, бля! А меня забыли на берегу.

Мужики переглянулись ещё раз и снова расхохотались.

– Не смешно, – Яна отодвинула в сторону чашку кофе и плюхнула карту на стол. – Три дня назад я вроде бы была вот тут… – Она ткнула в карту пальцем наугад, – а теперь?

Водитель почесал небритый подбородок.

– Нехило ты за три дня отмахала-то. А куда шли?

– В Иркутск!

– Ну, с этой стороны еще день пути. Может, подбросить легче?

– Да не, я уже сама… Позориться не хочу. Просто покажите, как идти.

Мужики переглянулись в последний раз и стали, перебивая друг друга, строить маршрут. Яна смотрела на карту и кивала, делая вид, что понимает, что они говорят, хотя и не понимала ничего.

Потом снаружи взревел мотор. Заправщик и водила синхронно повернулись на звук, а затем с криком: «Бля, да что за нах!» – водитель бросился к дверям.

Поколебавшись секунду, заправщик кинулся следом за ним, требуя заплатить.

В наступившем гаме Яна сама не расслышала собственный обиженный вопрос:

– А я?

Мужики вернулись через пару минут, ругаясь в голос – заправщик на водилу, а водила на угонщика. Яна проследила взглядом за ними.

– Так вы?.. – спросила она и, когда оба взгляда обратились на неё, тут же добавила: – Ладно, я всё поняла, сама найду.

Прежде, чем внимание стало слишком пристальным, Яна выскочила из кафе и быстрым шагом направилась в ту сторону, куда только что стартанул джип.

Яра она нагнала часа через три – успев за это время в самом деле проклясть и тайгу, и комаров, и рюкзак. Тот сидел на капоте и курил.

Завидев Яну, он приоткрыл заднюю дверь, в которую та тут же скинула рюкзак, а затем, привалившись к корпусу машины, наконец перевела дух.

Яр неторопливо и молча докурил сигарету – Яна всё это время смотрела на него, ожидая хоть каких-нибудь слов, но так и не дождалась ничего, кроме равнодушного:

– Пошли. Надо валить.

Они забрались в салон, и Яна вдруг ощутила острый, болезненный приступ ностальгии от того, что они снова сидели вот так. Она закрыла глаза, чтобы не видеть, как рука Яра, такая знакомая и чужая теперь, заводит мотор. Всё было так похоже – и настолько иначе, что она не смогла бы подобрать слов, чтобы описать это вслух. Яна в самом деле не была уверена, что хочет назад, но то, что она хочет видеть Яра в своей жизни, было в эту секунду абсолютно очевидно для неё.

– Ты дорогу-то запоминай, – напомнил Яр, – а то мало ли что.

Яна кивнула и открыла глаза.

– Ночью поведу? – спросила она.

Яр покачал головой.

– Некуда спешить, – сказал он, – за день уедем и так далеко. Лучше уж нормально поспим. «И подумаем, что делать дальше», – добавил он про себя.

В то, что вокруг только бескрайний лес, нет ни колючей проволоки, ни закоптевших стен, верилось пока что с трудом.

Яр не слишком боялся ментов, которые и в городе-то не всегда могли сделать то, что должны. В голове у него по-прежнему сидел Журавлёв – проколоться второй раз он не хотел.

Когда темнота уже опустилась на лес, и Яна ещё раз предложила пересесть за руль, Яр снова покачал головой.

Они свернули с дороги, заехали на несколько десятков метров в лес – так, чтобы машина не просматривалась с трассы, и стали разводить костёр.

За три дня технология была отработана целиком. Яна собирала топливо, Яр готовил очаги и резал еду. Затем они молча ужинали – Яр смотрел на огонь, а Яна на Яра. Она каждый раз злилась, замечая это, отворачивалась, но поделать с собой ничего не могла; и через какое-то время опять ловила себя на том, что разглядывает небритое, осунувшееся лицо.

Яр основательно поправился за эти дни, но всё равно выглядел больным.

Потом они забирались в спальный мешок – вместе, потому что Тук дал всего один – и засыпали, повернувшись друг к другу спиной, но плотно прижавшись спина к спине – «чтобы сохранить тепло».

Яр на самом деле почти не спал. Ему не нравилось находиться в темноте. Когда голова не была ничем занята, снова всплывали воспоминания, и если на зоне он думал в основном о воле, то теперь – всё больше вспоминал зону. Яне он говорить не хотел – не видел, чем бы та могла помочь. Просто лежал, обхватив себя руками, и старался думать о будущем, но выходило с трудом.

– Не спишь? – услышал он в темноте, когда повернулся на спину, чтобы дать отдохнуть затёкшей руке.

Яна привстала на локте и смотрела на него абсолютно заспанными глазами сверху вниз.

– Спи, – велел Яр. – Пока ты болтаешь – точно не усну.

Яна закусила губу, но отворачиваться не стала.

– Яр, давай поговорим.

– Говорили уже.

– Нет. Я как раз хотела сказать… – она накрыла грудь Яра рукой, будто опасаясь, что тот может вскочить и убежать, хотя сделать это, лёжа в спальнике, оказалось бы нелегко. – Прости меня. Это был абсолютно несвоевременный и ненужный разговор. Я не хотела тебя расстраивать или обижать. Ты, правда, очень… – она замолкла, чувствуя, как к горлу подступает ком. Раньше говорить было проще. Теперь, чтобы донести до Яра то, что беспрестанно крутилось в голове, сначала приходилось долго складывать буквы в слова.

– Ты была права, – Яр поколебался секунду и тоже лёг набок лицом к ней, разглядывая такое знакомое и чужое сейчас лицо. – На девочку ты не тянешь никак.

Яна сглотнула. Об этом она догадывалась и так. Все эти чёртовы три дня. Когда видела своё отражение в стеклянной стене кафе – и потом, в лобовом стекле.

– Знаешь, – произнёс Яр медленно, будто подтверждая её мысли, но в то же время глубоко погружаясь в свои. Он тоже подложил под голову локоть и смотрел теперь куда-то чуть выше Янинова плеча. – Я раньше, когда видел тебя… Ты на меня действовала как керосин на костёр. Ну или вон… как сухой спирт. Вижу – и сноп искр. Смотрел и просто не мог думать головой. Только… – он прокашлялся, – ну ты поняла.

Яна покраснела.

– Ты и не представляешь, как ты действовала на мужчин.

– Представляю, – Яна тоже чуть отвернула лицо, вспоминая то, о чём совсем не хотела вспоминать.

– Ага… И это тоже бесило. Так бесило… Что я просто один из них…

– Чего? – Яна посмотрела на него, но Яр не собирался ничего пояснять.

– Я так злился на тебя… Я тебя готов был убить. И их. Всех, кто касался тебя. Кто на тебя смотрел… – Яр покачал головой и замолк, а затем добавил. – Смотрю на тебя и думаю… Как же это было давно…

Яна молчала. Ей абсолютно расхотелось повторять вопрос.

– А теперь? – вместо этого спросила она. Получилось сдавленно и она тут же замолкла.

– Теперь – нет, – Яр медленно покачал головой. Взгляд его наконец сфокусировался на лице Яны. Он протянул перед собой руку и коснулся кончиками пальцев её волос, но тут же убрал их.

Яна отвела глаза.

– Там в тюрьме, я всё смотрел на твоё фото… – Яр снова покачал головой, – ты не представляешь, как оно было нужно мне.

Яна сухо улыбнулась, всё ещё глядя мимо него.

– То, в белье?

Яр усмехнулся.

– Какое прислала. Ты меня этой выходкой чуть с ума не свела. Но это было так… вовремя… ты не представляешь, Яна.

Яна всё ещё смотрела в темноту.

– Но я не такая, да, Яр?

– Нет, не такая, – Яр коснулся большим пальцем её щеки.

Яна промолчала.

– Иди сюда, Ян, – попросил после долгой паузы Яр.

– Зачем? – спросила Яна, всё ещё не поворачиваясь к нему.

– Чтоб тепло не терять.

Он обнял Яну, провёл ладонью по узким лопаткам и прижал к себе, заставляя уткнуться носом в плечо. Сам опустил голову в изгиб шеи и понял вдруг, что ему невыносимо хочется спать.

ГЛАВА 81

Ехать пришлось ещё три дня – дорога стала почти непроходимой. Машина то и дело заваливалась набок, и даже Яру с трудом удавалось выворачивать руль.

Яна ещё несколько раз заикнулась было насчёт того, чтобы установить смены, но после того, как Яр демонстративно остановил машину и велел ей пересаживаться за руль, быстро пожалела о своём предложении.

Яр тоже уставал. После дневного перегона у него дергались покрасневшие веки, а пальцы с трудом удавалось разогнуть.

Машина то и дело буксовала в грязи на непросохших участках того подобия дороги, по которому они ехали. Приходилось останавливаться и то подталкивать её, то искать, что подложить под колеса. Не говоря уже о том, что довольно часто дорогу перекрывало поваленное дерево.

К концу второго дня Яна перестала что-либо спрашивать вообще. Просто во время остановки поймала его запястья и принялась массировать кисти, не глядя Яру в глаза.

– Как ты себя чувствуешь? – спросила она без всякой надежды получить честный ответ.

Яр вообще промолчал. Яна подняла глаза и поймала на секунду его усталый взгляд, лицо было бледным и щёки запали.

Яна покачала головой.

– А что ты предлагаешь? – огрызнулся Яр, как будто Яна была в чём-то виновата.

Яна не обратила внимания на эту вспышку. Даже обрадовалась, потому что это было хоть какое-то проявление чувств.

Она пересела так, чтобы можно было прислониться спиной к стволу дерева, и потянула Яра к себе.

Тот сопротивляться не стал – видимо, слишком устал. Опустил щёку Яне на грудь и замер так, глядя в никуда.

Яна осторожно замкнула его в кольцо своих рук и опустила подбородок Яру на макушку, как тогда, в их первое утро на воле.

– Здесь лучше, чем там, – сказал Яр после нескольких минут тишины и закрыл глаза, давая им отдохнуть.

Яна осторожно коснулась кончиками пальцев его виска и погладила по волосам.

– И я знаю, что ты сделала для меня, – добавил Яр. – Спасибо.

Яна тоже закрыла глаза и молчала какое-то время.

Что она сделала, она и сама до сих пор не понимала до конца. Осознание проявлялось в её мозгу постепенно, становилось ясней с каждым днём.

Она всё ещё не верила до конца, что никогда больше не увидит Москву. Что никогда не вернётся в свою квартиру. Что все вещи, которые ждут её там, больше не принадлежат ей.

Она не скучала по тусовке, но понимала, что время придёт – и начнёт скучать. Потому что за неделю, без малого, пути они не встретили никого, кроме разве что того несчастного водилы, которого лишили машины, и это означало, что им повезло – теперь вообще нужно было избегать встреч с людьми.

Можно было бы утешить себя тем, что здесь был Яр, но и Яр, по большому счёту, был не здесь.

Яна твёрдо знала, что если бы ей позволили вернуться назад, она сделала бы то же самое – разве что исправила бы пару мелочей.

Но в то же время мысли о том, что будет дальше, вызывали страх.

– Яна… – позвал Яр.

– Я здесь, – отозвалась Яна.

– Не дави так, – Яр так же осторожно, не требовательно, а скорее предупреждающе опустил руку ей на локоть.

– Прости, – Яна только теперь заметила, что сжимает плечи Яра изо всех сил.

Они снова замолкли, но мысли бушевали в голове, так что Яна не выдержала и произнесла:

– Я боялась, что никогда больше не коснусь тебя. Боялась, что ты не захочешь меня видеть. Ярик, я так скучала…

Яр зажмурился и погладил её по руке.

Яна втянула воздух, заставляя себя успокоиться и замолчать. Она каждый раз обещала себе, что больше не будет нести чушь, но удержаться никак не могла.

– Я тоже скучал, – произнёс неожиданно Яр. Он сделал паузу и продолжил. – И не только в тюрьме.

Яна молчала.

– Я последнее время на Миру не мог даже смотреть. Все вечера просиживал в офисе и думал о тебе.

Яна покачала головой.

– Ты идиот, – тихонько сказала она. – Я вообще не могу понять, зачем ты всё это натворил? Зачем этот… Дима?

– Кто-то должен был за тобой в больнице следить. Ну, фрукты и всё-такое обеспечить тебе. А потом… Я просто остановиться не смог. Так хотелось, чтобы у тебя было что-нибудь… моё.