Молочная грамота

1

Кружила метель, исполняя только ей известный танец. Ветер поднимал снег огромной стеной и опрокидывал обратно на землю.

Трудно путнику, мерившему шагами расстояние в такую погоду. Трудно обездоленному зверю и птице без теплого дома в метель.

Не коснулась свирепость метели зимовья животных, лишь за добротными стенами слышались завывания ветра. В просторном, светлом жилище – хлеве – уютно и тепло. Горела лампа, высвечивая на светлых стенах янтарные капельки смолы. Пахло сеном и парным молоком.

Пушистый чёрный кот лежал на высоком широком насесте для курочек. Вернее, это была крыша овощной ямы, которая представляла собой сруб с закрытым верхом. Но семейство курочек использовали эту крышу под своё жилище – высоко и свободно!

Кот завалился на бок, подпер голову лапкой и рассказывал бывальщины и небылицы. Красавицы курочки уютно уселись вокруг кота и заботливо перебирали ему шерстинки на затылке. Они забыли, как недавно, не пускали кота к своему молочному блюду. Хозяйка, подоив коровушку, всем наливала парного молока, не исключая куриную семью. Кот, вылакал свою порцию, пробирался к молоку курочек. Здесь он встречал отпор.

– Так вот, рассказывает мне заяц… – повествовал кот, но его перебили.

– Ха-ха-ха! Ты говори, да не заговаривайся! Где ты зайца видел? Наверняка – во сне! – смеялась хрюшка Маша. Они с супругом жили в загончике у ямы.

– Ну ладно, не верите, сами рассказывайте, – обиделся кот.

– Что ты, что ты, милок! Продолжай! А то иди горлышко промочи молочком, у меня еще осталось, – проговорила старая козочка Липка. Она жила по соседству с хрюшками.

Курочки заботливо пододвинули коту свое молочное блюдо, только бы он не уходил и продолжал рассказывать. Белоснежный петушок всегда слушал кота с приоткрытым ртом.

– Спасибо, Липушка! У нас еще есть молоко, – отозвался кот. – Вот что жизнь без молока? А? Спросите – не отвечу. Так как не знаю, к радости. Сколько себя помню – всегда при молоке. И тут пью, и дома пью. Молоко – это и есть жизнь! Творог, сметану, сыр – также уважаю!

Все призадумались.

– Разве? Мы вот без картошечки не можем! – ответил Боря.

– А мы без сена, травы, – промямлила коза.

– Ха… А сами в каждый день молоко коровушки пьете! Эх, никто меня не понимает! Даже супруга с сыном. Предпочитают яйца и отварную рыбу, – сказал кот.

– Какие-то не кошачьи твои родственники, – усмехнулась Маша.

– А что же они с тобой к нам не приходят? – спросила овечка. Семейство овечек жили по соседству с козой.

– «Не царское это дело!» – говорят. Конечно, супруга у меня голубых кровей, – ответил кот.

– А как это? – удивилась коза.

– Порода! – многозначительно подытожил кот.

Животные промолчали. Никто ничего не понял, но возражать и переспрашивать не стали.

– Забыл вам сказать! Послезавтра я в отпуск ухожу, – заявил кот.

Курочки еле слышно закудахтали, стали переглядываться.

– Да, да! Не буду приходить к вам до свежего молока. Хозяйка говорила, что забрасывает дойку до отела. Коровке нашей нужно отдохнуть! – продолжил кот.

– Да как же, котеюшка, на кого ты нас покидаешь? – проблеяла Липка.

– Ничего, не пропадете! – отозвался польщенный кот.

– Эх, невесело будет у нас. Свежих новостей, побасенок кто нам расскажет? – проговорил Боря.

– Это переживете. Главное ухо востро держите! – сказал кот.

– А что такое?

– Слышал я что некое пугающее животное появилось в соседних селениях!

– Да ты что?

– Да! Плюплюей величают…

В хлев пожаловала нечастая гостья – тишина. Липка округлила и без того круглые глаза, Маша приткнулась к Боре, а овечки зажали друг другу копытцами рты. Курочки нервно и тихо закудахтали. Даже коровушка, в последнее время не участвующая в разговорах из-за тяжести, протяжно замычала.

– Говорят, по хлевам промышляет, злодеяниями занимается. Если придет, то из окна полезет! Больше неоткуда! Смотрите, оборону держите! – вещал кот.

Все перевели взгляд на единственное окошко. В него кидала снежные вихри метель. Одновременно все захрюкали, заблеяли и закудахтали.

– Успокойтесь! – кот поднял лапу вверх. – Может и не придет.

– Умеешь ты успокоить! Сам – то, что в своём отпуске будешь делать? Забыл, что охраняешь нас? – захрюкала Маша.

– Успокойтесь! Проинформированы и хорошо! Может и вымысел это! Мне тоже отдохнуть нужно и от вас, и от обороны вашей.

– Да какая оборона? Храпишь по ночам, а не сторожишь нас, – промямлила Маша.

– Тем более. Обойдетесь без меня.

– Котеюшка, не слушай ты ее! Знаешь какая она на язык! Ты наш защитник! – пыталась задобрить кота козочка. – Так, Маша?

– Так, так, Липонька! Мелю – не знаю и что! Кто же нас защитит, кроме тебя, котик? – прохрюкала Маша.

– Всё! Давайте спать, – подытожил кот.

– Ты же нам про зайца хотел рассказать, – напомнила овечка.

– Завтра расскажу. Спите, – пообещал кот.

– Уснешь теперь…– прошептала хрюшка.

2

Утром метели – как и не бывало! Возможно, она кружилась уже в далеких краях в своем неизменном танце. Мороз нарисовал замысловатые узоры на оконном стекле.

А в хлеве, по-прежнему, было тепло и уютно. Приходили хозяева, всех накормили и напоили. Кот, сладко потянувшись, потрусил с ними обратно домой.

У всех жителей хлева были свои дневные дела. Маленькие баранчики весело скакали в проходе между стойлами. Старая коза чесала длинные рога о свою кормушку. Хрюшки перебирали картошку, перекладывая её, из одного корытца в другое. Курочки теребили перышки петушка, тихо кудахтали. Петушок жмурил глаза. Коровушка лежала и неспешно жевала сено.

Да, у всех были свои неотложные дела!

А вечером, когда ушли хозяева, накормив всех – кот также лежал в окружении курочек.

– Все мы полезные животные! Вот я – страж, тут уж ничего не прибавишь и не убавишь, – начал кот. – Вы…

– Одна у нас Липка ни при деле. Зачем её хозяева держат: ни козлят от нее, ни молока, – перебила Маша, чуть слышно похрюкивая.

На красивых козьих глазах заблестели непрошенные, прозрачные слезы, подбородок мелко задрожал, потряхивая редкой бородой. Липа хотела пожевать свою неизменную жвачку, но что-то силы ей изменили. Расстроившись, она легла на мягкую свежую подстилку, поджав под себя старые ноги.

– Зря ты так, Марья! Всех нас хозяева любят. И кормят, и поят, и лаской не обделяют. И не делят – при деле мы или нет. Молоко Липоньки я помню, ох, уж и сладкое! – пробормотал кот.

– Липонька, не со зла я. Иной раз – хоть язык завязывай. Бесхозяйственный он у меня, – хрюкала Маша.

Липка не слышала их. Она рассматривала свои ноги и уставилась на свою уютную подстилку. «Мне же хозяйка каждый день ее меняет. А как обняла меня сегодня, да поцеловала в нос, милушкой назвала. А хозяин? Всегда меня кормит и гладит. Любят значит!!!».

– Липонька, возьми картошину, – протягивала Маша картофель.

– Ладно уж, давай, – коза взяла картошину. – Я нахожусь на заслуженном отдыхе!!! Знайте это! – коза обращалась ко всем.

– Конечно, родная, знаем, знаем! – прохрюкала Маша.

– Да когда же ты нам расскажешь про зайца? – спросила овечка кота. Она спешила сменить трудный разговор.

– Расскажу. Лежу я как-то в тени…у забора. Жара. Ах, да! В засаде, – поправился кот. – Вдруг со стороны леса мчится заяц, это среди белого дня! Привалился к забору, тяжело дышит. После мы разговорились. Бывальщину мне рассказал заяц.

«Сидел я под кустом, голову повесил, закручинился. Кругом меня опасности подстерегают: и с воздуха, и с воды, и на бегу! Не знаешь – куда деваться, никак меня матушка-природа не приспособила к моей опасной жизни. А защищаться чем?

Спустилась ко мне вниз белочка с мохнатой елочки и спросила:

– О чём ,заюшка, задумался?

Рассказал я ей о своей беде.

– Нашёл о чем печалиться?– ответила белочка. – Я сейчас тебя научу по деревьям лазить! Гнездо тебе на елке сделаем. Чем не жизнь?