Убита светом, рождена тьмой

Примечание по содержанию

Книга содержит откровенные сцены сексуального характера, а также темы физического насилия, изнасилования, зависимости от наркотических веществ, жестокого обращения и пыток.

Пожалуйста будьте осторожны при прочтении, если данные темы могут навредить вашему здоровью

Посвящение

Дедуль, а помнишь тот день, когда тебя не стало? Помнишь мои слова?

Я дала обещание тебе в небо, что допишу свою первую книгу, которая будет посвящена тебе.

Я написала её, представляешь?

Я очень скучаю и люблю тебя.

Прости, что мне не удалось уберечь тебя.

Но обещаю, что сделаю всё, чтобы память о тебе жила пока я дышу.

Я посвящаю её тебе, мой герой.

Моему самому лучшему дедушке.

Пролог

Смотря на сгоревшие остатки того, что пару лет назад называла домом, чувствую только запах горя и потери.

У меня была возможность убрать всё это, стереть с лица земли окончательно, но я приняла решение оставить все как есть. Это напоминает мне о том, почему я вернулась в Чикаго, и что должна сделать. Напоминает, что значит терять и не ценить.

Каждый чёртов день я скучаю по прошлой жизни, но какой в этом толк, если ничего больше не вернуть? Мне пришлось приспосабливаться к новой реальности, не имея другого выбора. Я могла бы спиться или покончить с собой, но решила бороться. Ради них, ради справедливости.

Прошло достаточно времени, чтобы смириться и, наконец, принять это, их смерть, но я не могу. Не в силах сделать это, сколько бы ни прошло времени. Говорят, время лечит, но это не так. Высыхают слезы, но шрам остаётся до конца твоих дней, напоминая о пережитой боли. Ты просто учишься жить с бременем грёз, желанием вернуть время вспять и чувством вины. Моя жизнь была сказкой, но, как я познала на горьком опыте, не каждой сказке суждено иметь счастливый конец.

Оставляя букет алых роз на обломках семейного дома, обращаю внимание на траву и цветы, которые расцвели на сожжённой дотла земле. Два белых тюльпана распустились посередине, будто родители восстали из пепла. Словно они всё ещё рядом со мной и никуда не уходили.

Не знаю, совпадение это или нет, но в подобных знаках я черпаю силу жить дальше в этом мире без них.

Отвожу взгляд от распустившихся тюльпанов, сверкающих под солнцем словно маяки света, и тяжело сглатываю. Мне нужно уйти отсюда, прежде чем позволю мыслям поглотить сознание. Я всегда глушу эти голоса в голове, они только отвлекают от цели и причиняют боль. Поэтому я стараюсь контролировать себя, задаваясь всегда вопросом: “как же хорошо, наверное, ничего не чувствовать?”. Но, к сожалению, узнать это чувство я не в силах. Ведь меня окружает слишком много чувств, эмоций, и я теряюсь в них, утопая глубоко в себе.

Бросив последний взгляд на место, которое уничтожило старую меня окончательно и бесповоротно, возвращаюсь к черному внедорожнику, ожидающему на окраине улицы. Ускоряю шаг, пытаясь убежать от воспоминаний, которые безжалостно набрасываются на меня, словно монстры прошлого.

Но мне не удаётся, и отрывки того дня засасывают меня в глубину тьмы, живущей в сознании после той ночи.

Глава 1

Skyfall – Adele

Это конец.

Задержи дыхание и досчитай до десяти.

Почувствуй вращение Земли,

А затем услышь, как моё сердце взрывается вновь

Звуки вокруг удушающие для моего сознания, музыка, разговоры и табачный дым давят на меня, вызывая желания уйти подальше от гадкого места. Грязные, липкие столы от разлитого алкоголя, развратное пьяное поведение людей в темных углах бара, где видны только их силуэты, но если сложить два и два, то станет ясно, чем они заняты.

Рок играет слишком громко, действуя мне на нервы. Но я благодарна отвлекающим звукам, которые не позволяют мне уйти на дно опасной ямы. Я никогда не любила бары, клубы и подобные заведения, предпочитая уединённые места, наполненные спокойствием, но все изменилось. Шум и гам голосов стали убежищем для моего израненного сознания. Когда я нахожусь в местах, наполненных людьми, у меня не случается панических атак, я могу контролировать себя, как бы мне ни было противно от всей обстановки.

Допивая Маргариту, обращаю внимание на танцпол, наблюдая за людьми с лёгкой завистью. Хотя кому я вру, зависть наполняет каждый атом моего тела.

Почему люди вокруг так счастливы, когда мир – это худшее зло на планете? Мир, который позволяет жить на земле бесчувственным монстрам. Я злюсь. Я так сильно злюсь на всех, но это даже не имеет никакого смысла. Другие люди невиновны, хоть я и осознаю это, но чувства никуда не уходят.

Не в силах больше смотреть и завидовать счастью других, когда моё собственное больше не будет сиять так же ярко, оплачиваю счёт и покидаю клуб. Импульсы побега всё ещё гудят в крови, когда открываю дверь на улицу, встречая прохладный воздух.

Бар находится в трущобах Нью-Йорка, прохладный воздух смешивается с запахом гниющего мусора в баках, который никто не удосужился убрать. Фонари горят тускло, плохо освещая дорогу, ведущую к квартире, которую я сняла в пяти минутах ходьбы от этого места. Квартира соответствует подобным местам и если бы родители знали, где я живу, то в сию же секунду прилети из Чикаго, чтобы привести меня в чувство. На секунду я ловлю соблазн рассказать им все, но нет, родители не должны погружаться во тьму, которая окружает меня после той ночи.

В углу двое мужчин, с трудом стоящие на ногах, закуривают одну сигарету на двоих, не замечая меня. Они не вызывают у меня беспокойства, подобные места давно не пугают, ведь я была и в худших. Поэтому плевать, пускай делают все, что желают. Внутри меня не осталось ничего после той ночи, что можно было бы сломать. Там пусто и тихо, я выжила в ту ночь, но только телом. Внутри меня полный мрак и горечь потери, которую никто не сможет заполнить. Как бы ни пытались родители, они не вернут мне Эмили. Никто не вернёт. А значит пустота будет вечной, пока бьётся моё сердце.

Грызущее чувство нечто плохого преследует меня по дороге домой. Осматриваясь вокруг, я не вижу ничего, что могло бы спровоцировать мою интуицию. Прислушиваясь к звукам, слышу только крыс, грызущих мусор в поисках еды, гул машин и байков, шелест листвы. Ускоряю шаг, желая поскорее оказаться в квартире, подальше от места, которое вызывает это чувство. Тьма вокруг приветствует мои шаги, окутывая тело, вызывая мурашки. Большую часть времени нахожусь в тусклых помещениях, подальше от солнца, там, где мои демоны шепчут слова, возрождая во мне то, чего не должна желать девушка, которая недавно была воплощением невинности. Тьма стала родным местом. Местом, где выползает наружу то, что расстроит родителей. То, что создали монстры.

Звонок телефона отрывает меня от разглядывания местности. Свободной рукой, не держащей сумку, лезу в задний карман черных облегающих джинс за телефоном, видя незнакомый номер на панели.

Грызущее чувство внутри усиливается, впиваясь острыми когтями.

Останавливаюсь на месте, окутанная кромешной тьмой, уставившись в телефон.

Кто может звонить мне в столь поздний час?

Переводя дыхание, поднимаю трубку, решая покончить с тревожным чувством внутри, которое сводит с ума.

Шум и треск горящего дерева на заднем плане привлекают моё внимание, пока не раздаётся мужской серьёзный голос:

– Ребекка Картер? – говорит мужчина, слегка кашляя.

Острые ногти впиваются в мою плоть, подготавливая к чему-то ужасному. Страх, как в ту ночь, приближается к горлу, перекрывая дыхание. Крик рвётся наружу, но я сдерживаюсь, не время поддаваться панике.

– Да, – мой ответ растворяется вместе со звуками на заднем фоне, я слышу лишь крики и командные возгласы людей.

– Джеймс и Лорен Картер погибли во время пожара в их доме. Помощь подоспела слишком поздно, нам не удалось их спасти. Требуется ваше присутствие, как единственной дочери, когда вы сможете приехать?

Мир вокруг валится в пропасть, я чувствую, как едва живое сердце, которое билось только ради единственной семьи, падает в ту же пропасть. Колени подгибаются, я падаю, сжимая свою грудь.

Нет, нет, нет.

Это не может быть правдой, только не мама и папа.

Я отключаюсь от разговора, не в силах поверить в услышанное, это ведь не может быть правдой. Мой мозг отказывается принимать эту информацию. Это не правда, они живы и все хорошо. Я набираю номер мамы, но меня встречает только оповещение о том, что телефон выключен. Я не сдаюсь, набирая ещё несколько раз.

Ну же, мамочка, возьми трубку, дай мне услышать твой голос, пожалуйста.

Закусывая губу до крови, сдерживаю крик, набирая папу. Фраза: “абонент недоступен” разрывает меня на куски.

Почему вы не берете трубку?

Мама звонила вечером, перед моим походом в бар, а я не подняла телефон, не желая разговаривать, когда мои демоны стали слишком громкими. Я не услышала их голоса в последний раз, их смех, грусть, злость. Чувство вины обрушивается на меня лавиной. Я должна была быть рядом, это должна была быть я.

Почему? Почему вы забрали у меня единственный смысл жизни, который у меня остался?

Я плачу, бью себя руками, ломаюсь на холодном асфальте, когда ко мне приходит осознание происходящего. Это слишком больно, так больно, что я готова умереть от переизбытка боли. Думала, что во мне не осталось ничего, но я чувствую, как рушится внутри все то, что пыталась игнорировать. Доказывая себе, что стала сильнее, что у меня нет слабостей, что я не сломлена. Но сейчас, все моя ложь рушится, как карточный домик, убивая и ломая ту последнюю частичку жизни, что осталась внутри. Скручивая органы, сжимая их в сильный кулак. Меня рвёт на асфальт всем тем, что выпила сегодня. Я практически не ем нормальную еду, так и не научившись заботиться о себе самостоятельно. Это всегда было делом мамы, она заботилась о моем питании и благополучии, обо всем, что не в силах сделать сама. Осознание, что этого больше не будет, взрывается в голове, принося лишь боль.

Мам, пап простите меня. Я должна была быть рядом с вами, а не бежать от страха, которое вызывает родное место.

Крик вырывается из груди, я кричу, пока голос не садится, пока вера в реальность не обрушивается на меня с доказательствами.

Это все может быть просто очередным кошмаром, иллюзией. Стоит мне проснуться утром, и все встанет на свои места. Мама поднимет трубку утром, радуя подробностями их с папой жизни без моего присутствия. Радуя своей любовью и заботой. Папа будет давать советы, настояния, которые я никогда не прошу у него, но они всегда важны для меня. Все будет, как раньше.

Ведь так?

Настоящее

Звонок, крик, пожарные машины, белая простынь. Это все как кинолента прокручивается в голове, заставляя сердце сжиматься. Иногда кажется, что я не смогу выдержать, но уже как третий год держусь.

Надолго ли меня хватит?

– Твой кофе и круассан, – тёплая рука и голос касаются голого участка кожи, приводя в себя.

Лиам, мой помощник и друг, которого я, по счастливой случайности, встретила в нужное время. Он, как и я, пережил полный ад в своей жизни, и, как и я, собирается вершить правосудие.

После произошедшего в мой выпускной и гибели Эмили, вера в дружбу была утеряна для меня, я оставила позади Джонатана, чтобы ему не грозила опасность.

Люди погибают, находясь рядом со мной, не знаю, проклятие ли это или просто жестокость судьбы, но это моя реальность. Лиам… Он не должен был становиться кем-то большим, чем просто помощником. Но стал. Он так дорог мне, что страх потерять его съедает живьём в моменты грозящей нам опасности.

Я только киваю на его заботу, без сил на разговоры. Лиам помнит, что успокаивает меня. Кофе и шоколад. Привычка старой Ребекки, которая осталась со мной. Хоть какая-то часть прежней меня жива и не была уничтожена.

У меня вырывается стон, когда делаю глоток кофе. Сладкая карамель – самое то во время стресса. Я без понятия, как ещё не заработала сахарный диабет и не умерла от него, что было бы прекрасно.

– Нам нужно заехать в офис, – спокойно говорит Лиам, словно он сейчас не рушит мои планы на встречу с мягкой кроватью.

– У нас все готово, какой смысл ехать в офис?

Завтра начинается игра, к которой мы готовились в течение трех лет без передышки и мыслей все закончить. С завтрашнего дня монстры начнут платить за свои преступления и сломанные жизни.

– Тебе пришло письмо, – аккуратно говорит Лиам, пытаясь не вывести меня из уравновешенного состояния.

Каждый год, в две даты, которые разрушили мою жизнь, приходит письмо с извинениями. Я не имею никаких предположений, кто это может быть, и это выводит меня из себя. Этот человек как-то связан со всем, и он прячется, не желая получить по заслугам. Я все время пытаюсь выследить его, но всегда попадаю на ложный след.

– Как ему удаётся находить моё местоположение? – сдавленно говорю, нервно цепляясь руками за волосы.

Наша миссия должна быть секретна, но этот тайный посланник знает о ней и постоянно даёт подсказки, которые ещё ни разу не подводили.

Кто же ты? За что просишь прощения? И почему помогаешь? – этими вопросами я задаюсь каждый день, перечитывая письма. Я скоро сойду с ума от всех вопросов, что вертятся в голове и не имеют ответов.

– Я без понятия. Я действительно не знаю.

Лиам нервничает не хуже меня, у него есть ответы на любые вопросы, в его силах разгадать любую тайну. Но не эту, только не её.

Сжимаю руку напарника, пытаясь успокоить. Хоть Лиам не такой вспыльчивый, как я, но за его спокойствием скрывается зверь. Дай повод, и он выскочит наружу, разрушая все на своём пути. Я не люблю быть свидетелем его срывов, в такие моменты у меня не выходит успокоить прыть друга и помочь. В спокойном состоянии Лиам напоминает ходячую энциклопедию, бывают моменты, когда рядом с ним я чувствую себя слишком глупой. Но вместе мы идеальное сочетание агентов ФБР под прикрытием.

Если я жестокость, то Лиам – разум.

– Мы разберёмся в этом вместе, – говорит Лиам, отвечая на моё прикосновение.

– Вместе, только так, – с лёгкой улыбкой подтверждаю, зная, что конец будет совсем другим.

Спустя пару минут молчания, полного гармонии, приближаемся к офису, и мои нервы начинают кипеть в жилах с каждым шагом, когда покидаем машину, направляясь к неприметному зданию на окраине города.

Что на этот раз меня ждёт в письме?

Несмотря на злость на тайного посланника, его помощь всегда будет нужна. Часть меня понимает, что без него нам не справиться.

Конверт ожидает на письменном столе, как грозовая туча среди всех проблем, которые придётся решить. Мои пальцы дрожат, когда рука тянется к письму. Все тот же почерк, преследующий меня на протяжение трёх лет. Он кажется таким близким и знакомым, но я всё равно не могу узнать адресанта как бы ни пыталась копаться в своём сознании…

Letter 11

Сердце бешено колотится от последней строки, лист дрожит вместе с моими пальцами.

Почему слова кажутся знакомыми? Этот человек был частью моей жизни, он любит меня всю свою жизнь. Тогда почему я не могу узнать его? Я действительно была настолько слепа? Как он вообще может быть замешан во всем этом?

Мозг кипит от вопросов, подозрений, которые ни к чему не приводят. Он всё равно остаётся в тени.

Единственный выход – играть по его правилам до финала. До смерти.

Глава 2

Angel by the Wings – Sia

Твои раны, они видны.

Я знаю, ты никогда не чувствовал себя таким одиноким,

Но держись, подними голову, будь сильным

Знаете, что я вижу, когда смотрю на себя в зеркало? Пустую, красивую и лживую оболочку. Голубые глаза смотрят в отражение с безразличием и отстранённостью. Но стоит мне натянуть на лицо кокетливую улыбку, показать белоснежные зубы, выделяющиеся ещё больше на фоне красной помады, всё меняется. Я сама ловлюсь на удочку своего обмана.

Этот мир полон лживых людей, масок, пустых слов и обещаний. Я стала частью этого мира. Притворство, ложь, пустота стали привычной рутиной. Жизнь научила заставлять гореть глаза интересом, когда это нужно, независимо от внутренних желаний. Я выточила настолько искреннюю улыбку, что люди бы никогда не догадались, что она просто подделка, как и всё в этом мире.

Надевая свою маску, я всегда проверяю все детали в своём выражении лица. Я ни в коем случае не должна попасться. Румянец должен гореть на щеках, ослепляя окружающих, поэтому наношу ещё больше румян. Голубые глаза подчёркиваю подводкой, привлекая к ним внимание.

А если монстры вспомнят мои глаза? – мелькает вопрос голове.

Нет, это невозможно.

Моё лицо сейчас похоже на более молодую версию моей покойной матери. Только это были её истинные эмоции, мне же приходится притворяться. Хотя больше всего на свете хочу оказаться рядом с ней. Почувствовать её прикосновения, запах, объятия.

Одинокая слеза стекает вниз, падая на быстро вздымающуюся грудь. Смахиваю её рукой, продолжая наносить макияж. Я не могу позволить себе слабость. Ни сейчас. Никогда либо больше.

Это всего лишь ещё одно испытание, Ребекка. Ради родителей, Эмили ты выдержишь. Ради них ты сможешь.

Но смогу ли вновь столкнуться с демонами, преследующими меня в кошмарах посей день? Смогу ли удержаться от желания убить их на месте?

Как всегда много вопросов, на которые нет ответов.

После этой встречи мне должны будут вручить Оскар, как самой лучшей актрисе. Я не только должна выдержать один его вид, но и запах, прикосновения, разговор и воспоминания.

Отталкивая все мысли, смотрю в сторону окна и вижу, что на улице стемнело, а это значит, что скоро приедет Лиам, и мы отправимся на бал.

Тьма ночью такая притягательная, но, когда я увижу свет?

Мой лучший друг сказал мне однажды: "Если ты хочешь увидеть свет, то придётся бросить вызов тьме".

Возможно, после достижения своей цели, я, наконец, увижу яркий лучик света, почувствую тёплое прикосновение и спокойствие.

Неуверенность закрадывается в сознание, но я прогоняю её прочь, не позволяя сломить дух. Не для этого готовилась три года, чтобы при первом же задании сдаться. Папа был бы разочарован.

Где, чёрт возьми, моя былая уверенность в себе?

Я не просто женщина в их истории.

Я – Богиня, которая будет вершить судьбу злодеев.

Я больше не буду мученицей. Я стану их страданием и болью. Буду легендой в их биографии. Концом жизни.

Мне с детства прививали упорство, целеустремлённость, силу и веру в свои желания. Папа всегда говорил, что все дела нужно доводить до конца. Твердил это каждый раз, когда бралась за новые увлечения. Но ирония в том, что свои цели они так и не завершили. Папа был человеком чести и справедливости, он всегда боролся за невинных людей, в итоге расплатившись своей жизнью, так и не дойдя до цели.

До цели, которую придётся завершить мне.

После произошедшего всегда пугало желание мести внутри, как и гнев, бурлящий в крови, постоянно пытающийся выбраться наружу и разнести все вокруг.

Почему не получается быть нормальной девушкой и жить дальше после всего?

Но, когда мелькают эти мысли в голове, перед глазами появляется окровавленное тело подруги, сгоревшие тела родителей, и все исчезает.

Я должна это сделать. Ради них.

Мне всё равно больше не стать нормальной.

– Прекрасно выглядишь, Ребекка.

Мои глаза сталкиваются с темно-карими в зеркале, которые расширены от удивления. Весь период нашего знакомства Лиам видел меня только в спортивной одежде, вечно потной от тренировок и с красными глазами от недостатка сна. Поэтому его удивление не обижает.

На комплимент отвечаю лёгким кивком, докрашивая губы помадой, напоминающую кровь, как и моё платье. Тонкий намёк, который они не поймут. Я вернулась, чтобы пролить кровь, и уйду только тогда, когда она зальёт всё, что их окружает.

– Сколько у нас осталось времени? – мой голос звучит не так уверенно, как выгляжу я внешне.

Это то, что мне стоит довести до идеала перед встречей. Ничего не должно меня выдать. Мой голос не должен быть как у пугливого ягнёнка, я больше не намерена выглядеть так в глазах мужчин, которым доставляет удовольствие унижение женщин.

В их глазах мы всегда будем слабыми, глупыми и прочими синонимами к этим словам. Но они даже не подозревают, на что способна умная женщина под маской бесхребетности.

– У нас есть двадцать минут до приезда машины, поэтому поторопись.

Лиам оставляет меня одну, за что безмерно благодарна. Он знает, что мне нужно продумать каждый шаг, действие, слово, вдох и выдох. Я искренне не понимаю, как этот парень может быть так спокоен. Его бесстрашие и безразличие пугают и поражают в одно время. Нам предстоит тяжёлая и смертоносная миссия, поэтому я не могу подвести Лиама.

Если не выиграем – умрём.

Меня не беспокоит моя участь, но Лиам…

Он – всё, что у меня осталось, и я не могу потерять этого человека. Это не только помощник и лучший программист в своём деле, в первую очередь Лиам мой друг, моя семья.

Отвлекаясь от мыслей, полностью погружаюсь в себя, произнося весь диалог мысленно в голове, который придётся вести на балу. После проговариваю все вслух, отрабатывая звучание голоса и эмоции в нем, не забывая оставлять лицо пустым с кокетливой улыбкой.

Воздух в легкие начинает поступать только тогда, когда заканчиваю издевательства над собой. Делая глоток воды, взгляд цепляется за серьги на мочках. Серьги мамы, которые папа подарил ей в честь моего дня рождения. Это всё, что осталось у меня от родителей, не считая воспоминаний.

Не знаю, было ли предчувствие у мамы, но в последнюю нашу встречу она вложила серьги мне в ладонь, поцеловав на прощание, перед моим отъездом в Нью-Йорк. Поэтому это единственная реликвия, оставшаяся у меня. Остальное сгорело, превратившись в горстку пепла.

Смотрю на своё отражение и вижу не только пустую оболочку, но и их, своих родителей. Отдавших жизнь за справедливость, за меня.

Я копия мамы, кроме глаз, они достались мне от отца. Никакой наряд и макияж не скроет эту схожесть. Лица родителей всегда светились счастьем, жизнью, и я никогда не видела их подавленными.

Родители многое отдали ради меня. Я никогда не подвергалась оскорблениям, манипуляциям, насилию, получая только самое лучшее. В нашей семье царила гармония, любовь и безграничное счастье. Иногда идеальность нашей семьи казалась чем-то сверхъестественным, невозможным. Мы всегда дорожили тем, что имели, но, видимо, недостаточно, если всё это осталось лишь воспоминанием.

Мой наряд напоминает мамин, когда у неё был выпускной вечер в школе. В детстве я каждый день листала альбомы, мечтая, что вырасту и буду сиять её красотой. Я выросла, так и произошло, но моя красота не была предназначена для света. Ее оскверняли самым жестоким образом.

“Слишком красивая для смерти”, – так монстры говорили обо мне. Но красота не спасла меня. Я всё равно мертва и не знаю, смогу ли вновь оживить своё сердце или мне суждено погрязнуть в этой тьме.

Платье облегает верх, держась только на груди, открывая плечи и ключицы. Темно-красный идеально сочетается с моей бледной кожей, привлекая к себе внимание, не сливаясь ни с чем. Я уверена, что подол пышной юбки будет мешать весь вечер, но это стоит того, без него платье будет отдавать скукой.

Поправив низкий пучок и закрученные локоны впереди, надеваю последний элемент наряда: красную маску с узорами. Она скрывает большую часть лица и не позволит монстру узнать меня.

Бросая последний взгляд в зеркало, наконец удовлетворённая внешним видом, покидаю комнату, пока неуверенность не вцепилась в меня когтями.

Выйдя на улицу, сталкиваюсь с небом, полностью усеянным яркими звёздами. Я останавливаюсь на месте, чтобы хоть секунду своей жизни уделить прекрасному. Их так много, что это завораживает.

В детстве мы с папой по ночам лежали в саду, наблюдая за ночным небом. Он рассказывал о созвездиях, планетах и звёздах, а я с упоением могла слушать, пока веки сами не слипались от желания уснуть. Это был особенный способ папы уложить меня.

Я была любопытным ребёнком, постоянно задавала глупые и нелогичные вопросы отцу, а он с терпением святого слушал мой бред, объясняя каждую маленькую мелочь, интересующую детское сознание.

Я всегда задавалась вопросом: “Почему так много на небе звёзд?”, а папа всегда отвечал: “Это люди, которые ушли на небеса – они освещают нам путь, помогая жить дальше”.

Теперь и они стали частью этих звёзд.

– Нам пора ехать, – аккуратный и тихий голос звучит рядом, заставляя голову опуститься.

Я и не обратила внимания на внешний вид Лиама, когда он заходил в комнату, но сейчас у меня перехватило дыхание. Костюм глубокого черного цвета сидит на нем идеально, словно он был предназначен ему всю жизнь.

– Тебе стоит переодеться, я не буду всю ночь отгонять от тебя женщин.

За все время нашего знакомства Лиам ни разу не состоял в отношениях, даже не обращал внимания на женский пол, полностью игнорируя его существование. Это та тёмная часть, которой он со мной не делится и, возможно, никогда не сделает этого.

Мои слова вызывают у Лиама улыбку, искреннюю и чистую, которую я так редко вижу. Во мне просыпается желание сфотографировать его, но я завязала с этим. Фотоаппарат, подаренный родителями, превратился в пепел, как и вся моя жизнь. Его руки тянутся к моим волосам, но вовремя успеваю их оттолкнуть, пока Лиам не успел испортить мою причёску.

– Я делала эту причёску целый час! В следующий раз я сломаю тебе руку, если надумаешь прикоснуться к моим волосам!

Я возненавидела прикосновения к волосам после той ночи. Это уязвимая часть моей сломленной души, которая скрыта от окружающих. Прикосновения к ней вызывают эпизоды в голове, которые не желаю поднимать на поверхность.

Лиам поднимает руки в жесте капитуляции, приглашая в машину, где нас уже заждался водитель. Он открывает дверь, помогая залезть внутрь, придерживая шлейф платья. Лиам всегда внимателен и заботлив, его будущая девушка будет несомненно счастлива, имея рядом такого мужчину, если он когда-нибудь сможет побороть своих демонов и начнёт обращать внимание на женский пол.

Машина отправляется в путь, и меня снова охватывает паника, которая никак не поддаётся контролю. Единственное, что у меня не получается приглушить в себе и спрятать.

Приступы панических атак не помогли вылечить даже антидепрессанты, все стало только хуже. В день у меня случается около пятидесяти приступов, от мелких до сильнейших, не давая дышать полной грудью. Я привыкла держать все под своим контролем, но видимо это то, с чем не в силах справиться мой разум. Эти панические атаки просто существуют в каждом дне моей жизни, и я успела привыкнуть.

– Не стоит паниковать, у нас всё получится, – успокаивающий тембр голоса Лиама ласкает слух, но это не спасает.

Никто меня не спасёт, кроме меня самой. Надо перестать надеяться, что другой человек в силах это остановить.

Сохраняю молчание, делая медленные вдохи и выдохи, но Лиам не унимается. Иногда его забота переходит границы, но я не говорю напарнику об этом, чтобы не ранить.

Я ценю его попытки помочь, даже если это не имеет смысла. Лиам всегда рядом и протянет мне руку.

– У тебя все получится, у нас получится. Ты не одна в этом, – карие глаза смотрят на меня с напором, умоляя снять маску, но я не могу.

Мне кажется, что если сейчас расслаблюсь, то потом не смогу удержать все эмоции, которые пытаются вырваться на поверхность. Но слова Лиама всё равно согревают охладевшее нутро, он всегда верил в меня больше, чем я сама.

Хоть я и держу рот на замке, а эмоции взаперти, мои глаза открыты и все слова, которые не произношу вслух, можно прочитать в них.

Научившись за время, проведённое рядом со мной, читать все по глазам, Лиам понимающе кивает, сжимая мою руку. Этот жест у нас означает: “я рядом”, когда слова застревают глубоко в горле, не в силах вырваться наружу.

В этом касании всегда было столько тепла, океана нежности, заботы и поддержки. Лиам успокаивает меня таким образом во время кошмаров, если становится их свидетелем, а это довольно неприятное зрелище. Но когда он рядом, я понимаю, что смогу выдержать все трудности на пути нашей мести.

Лиам – маленький огонёк, указывающий путь.

Хоть и конец у нашей дружбы будет иным, я всегда останусь ему благодарна. С ним рядом я не сдамся и закончу начатую месть. Даже когда наши дороги разойдутся, Лиам всё равно будет рядом, хоть и не наяву.

Мы подъезжаем к величественному замку, держась за руки. В свете луны он выглядит устрашающе, как в фильмах ужасов, построенный из тёмного камня. Горгулья на склоне замка заметно сверкает под звёздами, окутанная тьмой, и возникает ощущение, что она следит за каждым твоим движением. Мороз бежит по коже, когда вижу весь замок целиком. Факелы освещают путь и тропинку, вокруг только густой лес. Это закрытое мероприятие, но благодаря чуду и умелости Лиама нам удалось сюда попасть.

Место страха и ужаса, соответствующее хозяину. Теперь пришла его пора ощутить укус лезвия на своей коже, все издевательства и боль. Предстоит наказать шестерых человек, но я не думаю, что они имеют право называться людьми. Каждого монстра ждёт участь в собственной игре. Главного я оставлю на десерт. Он последний в моем списке.

Ворота открываются, пропуская автомобиль. Как только водитель проезжает чёрный туннель, нам открывается картина празднования. Я подозревала, что всё пройдёт в саду, ведь он и близко никого не подпустит к своим секретам. Охрана окружает каждый периметр, делая выполнение миссии сложнее, но я знаю, что нет ничего невозможного, всегда можно найти выход, если захотеть. Но мои нервы до такой степени натянуты, что я готова развернуть машину и умчаться прочь от проблем, как делала это всегда.

В моей голове всплывают слова отца, которые он сказал мне, когда я засомневалась в решении о переезде в Нью-Йорк:

“Ребекка, это не станет концом света, если ничего не получится. Рискни и попробуй, моя девочка”

Каждая мысль в нашем сознании мелькает не просто так, всё всегда имеет свой смысл. Поэтому я решаю последовать совету и рискнуть.

Пришла пора монстрам заплатить, и я не отступлю. Пройду через страх и неуверенность. Пройду, несмотря на все риски, и не сдамся. Ни сейчас, никогда-либо позже.

Но чего будет стоить этот риск?

Глава 3

Enemy – Tommee Profitt, Beacon Light, Sam Tinnesz

Твое тёмное сердце сведёт тебя в могилу

Тук-тук-тук.

Сердце громко стучит в груди, когда нога ступает на территорию хищника. На территорию монстра, оставившего шрамы на наших с Эмили телах. Монстра, причастного к смерти моей семьи и разрушению жизни.

Взгляды окружающих скользят по каждому миллиметру моего тела, изучающие и грязные. На балу собрались самые опасные охотники Чикаго. Их лица спрятаны за масками, но гниль душ ощущается за милю.

Алые губы изгибаются в улыбке, даря её каждому встречному. Пришла пора оставить позади панику и вжиться в роль. Отпустить зверя, которого создали монстры.

Грацией дикой кошки веду Лиама, останавливаясь возле свободного стола с фруктами и алкоголем. Кожа липнет от пристального внимания и нервов, бурлящих в крови, но стараюсь не подавать вида и благодарю тусклое освещение за невозможность чётко видеть очертания моего лица. Люди, собравшиеся здесь, настоящие хищники, убийцы и грязные бизнесмены, которые сразу учуют страх. Бросятся в погоню и уничтожат тебя ради своего же удовольствия.

Незаметно пытаюсь изучить местность, делая вид, что восхищаюсь дизайном сада.

Вокруг высокие зелёные кусты, скрывающую охрану, которая следит за гостями, как ястреб. Единственный свет – гирлянды, освещающие пространство тёплым светом, бросая при этом странные тени на людей. Скорее всего приглушение света нужно для сокрытия личностей гостей. Маленький оркестр играет спокойную мелодию, но все сидят с каменными лицами без капли эмоций, словно роботы, что делает их исполнение довольно скучным. Каждый гость стоит за своим столиком, но все они неестественно тихи, необщительны, лишь подозрительно и настороженно озираются по сторонам. Посреди зала освобождено место, как полагаю, для танцев.

Набравшись смелости, скольжу взглядом по гостям в поиске знакомого лица.

Холодное, смертельное и тёмное чувство поднимается внутри, пробуждая то, что так удачно игнорировала. Но пришло время принять эту сторону себя и позволить ей действовать в соответствие с желанием.

Он стоит в центре зала, опасный и пугающий. Хозяин этого ужасного замка, пешка преступного мира.

Их лица были скрыты в тот день, но все моё нутро узнаёт это ужасающее присутствие.

Это ощущается как вкус смерти на языке, как кровь и мольба, которую никто не услышит. Как смирение и принятие ситуации. Но больше этого не повторится. Я не приму слабость в себе, не сдамся, не позволю сломить дух и тело. Никогда больше.

Черные, как уголь глаза, сталкиваются с моими, отталкивая безумием, которое сверкает в глубине. Узнавание сбивает с ног. Он первый из них пролил нашу кровь, попробовав её на вкус. Этот голос и боль от острого кинжала до сих пор приходят по ночам, не давая уснуть. Я ожидала очередного приступа паники, но чувствую лишь гнев и желание убивать окутывает пространство вокруг. Было бы прекрасно рисовать на его теле картины, как это сделал он в ту ночь.

Почему бы мне не податься этому соблазну?

– Не надо, Ребекка.

Голос Лиама разрушает все фантазии. Мне всегда казалось, что он умеет читать мысли, но меня выдало то, как сильно сжимаю бокал игристого вина. Если бы бокал разбился, у меня в руках оказались бы осколки. Подходящее оружие для фантазий в голове. Но действительно смогла бы сделать это? Или это лишь фантазии?

Не знаю, но в скором времени придётся проверить.

– Я держу себя в руках, можешь не переживать, мамочка, – мой голос язвителен, и я специально акцентирую внимание на последнем слове, зная, как это раздражает Лиама.

Хоть прозвище и выводит моего напарника, но он действительно всегда ведёт себя, как курица-наседка, окутывая меня слишком большой заботой, которую я определенно не заслуживаю.

На колкость Лиам закатывает глаза, делая глоток вина. Он не фанат алкоголя, но, если бы он сейчас не выпил, это вызвало бы подозрения. Лиама могут воспринять за шпиона, который старается не напиваться, чтобы выполнить свою миссию, а если подобные мысли мелькнут в их головах, то он через секунду получит пулю в лоб. Для них отнять жизнь секундное дело. Поэтому мы рассчитали буквально все мелочи.

Возвращаю взгляд на монстра прошлого, всё тело пылает от остроты дьявольских глаз. Мой подбородок поднимается с гордостью, которую он пожелает сломить, губы сгибаются в вызывающей улыбке, а в глазах молчаливое приглашение. Только уверенность и ничего лишнего, он не должен узнать меня.

Маркус долго рассматривает моё тело, наряд, на мучительную секунду задерживая свой взгляд на груди, прежде чем подарить ответную улыбку.

Вот и первая жертва, попавшаяся на мою удочку соблазна.

Первый, кто пройдёт через суд и получит наказание. Ведь никому не сбежать от грехов, когда-нибудь они догонят и унесут всех нас в пропасть.

Каждый рано или поздно получит то, чего заслуживает.

Смерть или жизнь. Всё это зависит от нас самих.

Я выбираю смерть. Для монстров и для себя.

Не знаю сколько проходит времени, всё тянется мучительно медленно, но весь торжественный вечер игра взглядов с сексуальной энергией вызывает отвращение, которое я не дам заметить монстру.

Зачастую мужчины глупы, думая, что женщин влечёт к ним без всяких выгодных мыслей. Эта ошибка будет стоить ему самого дорого в жизни, как и стоила мне. У нас разные ценности, но это не отменяет того факта, что бездушным тоже бывает больно.

Дыхание замирает, когда глубже вглядываюсь в эти глаза. В ту ночь все вокруг затмевала дымка боли, но теперь вижу всю тьму в глазах этого монстра. Тьму, которая взывает к насилию, жестокости и боли. Она есть у каждого из нас, и каждый сам решает, как её использовать. Кто-то применяет тьму в моменты, когда нужно быть холодным и расчётливым – эта тьма идёт на пользу. Но есть те, кто оправдывает ею тягу к причинению боли другим, к насилию.

Могу представить, какие картинки рисует его мозг с моим участием: жестокий, насильственный секс, затем удушье, острие ножа и смерть. Это то, чем живёт монстр напротив, дышит и наслаждается этим. Не понимаю, как вселенная позволяет жить на земле подобным людям. Видят ли всё это наверху или Бога не существует? Не имею никакого понятия. Но всем нам когда-то придётся увидеть свет в конце туннеля либо вечную тьму в холодной земле.

Чёрный костюм делает Маркуса ещё более худым, чем на фото. Острые черты лица отпугивают, не делая его ни капли привлекательным. Светлые волосы зачёсаны назад и зафиксированы гелем. Чёрная маска закрывает часть лица, скрывая его зловещее и уродливое выражение. Сильную худобу можно списать на постоянное принятие наркотиков. В ту ночь его руки были сильны, нанося кровавые узоры без колебаний. Сейчас они не выглядят таковыми, либо это я стала сильнее. Я больше не та хрупкая и беззащитная маленькая девочка, и не буду ею. Никогда больше.

Отвожу взгляд, изображая безразличие, я осматриваю всё вокруг. Это сделает его заинтересованным, лёгкая добыча не по вкусу монстру. Маркусу нравилось, когда мы брыкались и кричали. Тело содрогается от воспоминаний, покрываясь холодным потом. Он всё ещё наблюдает, и я чувствую ползущий мерзкий взгляд по телу.

– Всё в порядке? – обеспокоено спрашивает Лиам.

Кивая на вопрос, продолжаю играть роль, и набираясь смелости, первая подхожу к гостям, заводя разговоры, которые забылись в ту же секунду. Всё время я только и наслаждалась вкусом безупречного дорогого вина, позволяя нервам успокоиться, во время медленных мелодий выводила на танцы Лиама. Боясь, что монстр, наблюдающий за мной, сделает первый шаг и пригласит. Я видела это намерение в его глазах, поэтому использовала Лиама. Если бы монстр прошлого пригласил меня на медленный танец, я бы потеряла своё дерьмо, лишив планету его жалкого существования перед многочисленным присутствием таких же пустых личностей, как и он.

Но пришло время начать игру, я не могу больше ждать.

Заканчивая танцевать, подхожу к Лиаму ещё ближе, наклоняясь к его лицу.

– Начнём, – тихое слово растворяется между нами, и я выпрямляю спину, готовая к действию.

Бросаю приглашающий взгляд в сторону Маркуса. Имя вызывает такое же отвращение, как и весь его облик. Он смотрел на меня все время так, словно я кусок мяса, которое он с нетерпением жаждет разрезать. Глаза монстра сталкиваются с моими, загораясь пониманием.

Внутри гробовая тишина, когда ожидала бурю.

Значит ли это то, что я полностью мертва внутри?

Я не знаю.

Даю знак Лиаму, оставляя его одного. Мои шаги в сторону уборной неторопливы, боковым зрением замечаю, как мужчина поставил бокал и направился в ту же сторону. Отлично. Спасает то, что уборная находится за садом, окружённая деревьями, с возможностью скрыть нас. Охранники торопливо покидают пост возле этого места, значит он дал им знак. Мои догадки подтвердились, он не нуждается в свидетелях.

Ухмыляюсь, и внутри сверкает короткая радость. Всё идёт так, как и задумывалось. А Маркус слишком самоуверенный, чтобы заметить. Но чрезмерная самоуверенность способна погубить каждого, даже самых опытных хищников.

Подхожу к огромному дубу, полностью окружённому темнотой, чтобы никто не смог заметить нас. Плечом опираюсь на кору дерева, ощущая, как она царапает голый участок кожи. Расслабляя тело, принимаю вызывающую позу, выставляя бедро вбок и жду.

Напрягаю слух, прислушиваясь к каждому шороху. К тихому спокойному ветерку, который касается кожи, вызывая мурашки. Кроны деревьев шелестят, будто они тоже ощущают это напряжение, словно чувствуют опасное приближение.

А вот и Маркус.

Уверенные, медленные и расчётливые шаги цепляют камни. Намеренно делает себя громким, чтобы я знала, что он приближается. Предвкушала сексуальную разрядку, не зная, что в конце меня разрежут на мелкие кусочки и задушат. Это любимый способ убийства Маркуса. Способ, которым он больше никогда не воспользуется.

Пространство и мысли наполняет предвкушение, но не тем, на какое он рассчитывал. Я заберу сейчас самую важную вещь, которую на протяжение двадцати лет Маркус всегда носит с собой. Это будет первый шаг к его разрушению и страданиям.

“Каждый однажды получит то, чего заслуживает”

Мы так часто говорим эту фразу, но так ли это? Не соглашусь. Каждый делает то, что желает, а ни в чем не повинные люди страдают от рук тех, кто возомнил себя Богом. Теперь я пришла вершить судьбу Маркуса, не Бог или ещё кто-то, только моё желание справедливости играет роль. Если бы струсила, забыла, начала жить заново, то круг смертей не прекратился бы, пока он не умер. Моя совесть не могла этого допустить. Эмилия поступила бы на моем месте так же.

Маркус останавливается на месте, оглядываясь по сторонам в поисках добычи. Когда замечает меня, уродливая ухмылка появляется на его губах. Быстрыми шагами направляется в мою сторону, останавливаясь на расстоянии вытянутой руки.

– Значит я правильно истолковал ваш приглашающий взгляд, миледи, – монстр прошлого берет мою руку в липкие ладони, целуя тыльную сторону. Тошнота подступает к горлу, но напоминаю себе, что это всё ради цели. – Меня зовут Маркус, приятно провести вечер в компании столь великолепной женщины.

Черная маска скрывает часть его лица и уродливой сущности, живущей внутри, но глаза выдают сумасшедший блеск. В них читается нетерпение и тяга к насилию, убийству.

Если бы у меня была возможность посмотреть на себя со стороны, чтобы я увидела? Тот же блеск, что и у этого ненормального?

– Зови меня леди в красном, – Маркус смеётся отвратительным и писклявым смехом.

Я не буду использовать настоящее имя или чужое. Они могут навредить людям, которые не причастны к этому, только потому, что имя будет подходить. Я не пойду на такие жертвы.

– И для чего ты пригласила меня в укромный уголок, леди в красном?

Позволяю появиться на моих губах многообещающей улыбке, истинное значение которой не поймёт монстр напротив.

Отталкиваясь от дерева, хватаю Маркуса за пиджак, меняясь с ним местами. Теперь он прижат к дереву, а я буду той, кто разрушит монстра напротив.

Недовольство сверкает в его глазах, он привык вести, но позволяет мне эту недолгую власть, чтобы обмануть доверие. Воспользоваться моментом слабости и напасть, разрывая на куски.

Руками провожу по его груди, ощущая торчащие кости.

Если вскрыть Маркуса, что я там увижу? Органы, которые работают, как подобает, но отсутствие милосердного сердца?

Навязчивые мысли об убийстве всё чаще появляются в голове, превращая в подобного им монстра.

Это они превратили меня в это, теперь будут пожинать плоды своего творения.

Преклоняю колени, смотря на него снизу с соблазнительной улыбкой. Маркус возбуждён, я вижу выпуклость, выпирающую из брюк, и меня переполняет желание вонзить кинжал в часть, которая терзала тела невинных девушек.

Я дала себе обещание больше никогда в этой жизни не преклонять колени перед мужчинами, но это другой случай. Я делаю это для того, чтобы уничтожить монстра.

Ловким движением руки расстёгиваю ремень, и брюки падают на пол, не удерживаясь на его худом теле. Твёрдость Маркуса маячит перед глазами, пробуждая моих демонов и панику, подступающую к сердцу.

Я смогу это сделать. Я выдержу. Всегда это делала и сейчас смогу. Я не сломаюсь.

Слегка дрожащей рукой стягиваю черные боксеры на щиколотки. Другая моя рука хватается за шприц, который выронила на землю, когда меняла нас местами.

Стараюсь избегать взгляда на его длину. Контроль мужчин вызывает паническое чувство, которое так и не смогла приручить.

Выравниваясь, поднимаю на него взгляд. Маркус весь покраснел от переизбытка кайфа и жажды, которая течёт в его крови.

– Предпочитаете с зубами или без? – ехидно, с долей наглости, спрашиваю, взывая к его темной стороне.

Маркус хватает крепко за волосы, притягивая ближе к своей длине. Упираюсь руками в дерево, стараясь не прикасаться к ней губами.

– Используешь зубы, и я убью тебя самым жестоким способом, уяснила?

– Тогда тебе должно понравиться это.

Вкалываю шприц в его бедро, вводя всю жидкость до конца в кровь.

Смех вырывается наружу, меня веселит совершенная им глупость. Маркус слишком самоуверен, чтоб приставить к себе охрану для защиты, даже не предполагая, что женщина способна сделать с ним. Люди не понимают, что глупость – самая дорогая вещь в мире, ведь за неё самая большая цена.

Вынимая шприц, с наслаждением наблюдаю, как его глаза теряют фокус. Пальцы сжимают шприц, и я не могу поверить в то, что дошла до этого момента. Это была моя цель на протяжение трёх лет, я жила мыслями о ней, продумывала каждую мелкую деталь плана, дышала предвкушением расплаты. Тренировала мышцы, чтобы быть готовой к бою и дать отпор. Теперь это происходит прямо сейчас, моя фантазия стала реальностью.

Когда все закончится, что будет целью моей жизни?

Смогу ли я вообще существовать?

Я не знаю, но справедливость стоит того, чтобы потерять себя навсегда.

Каждый чёртов день, на протяжении трех лет, я вырабатывала меткость для этого момента, чтобы попасть точно в цель. Помню, как они ввели нам наркотик, чтобы наши тела онемели и не смогли оказать сопротивление, но оставили нам сознание и чувствительность, чтобы слышать крики и чувствовать запах боли. Хотела бы поступить так же, но нужно вырубить Маркуса на долгое время.

Маркус соскальзывает и падает на землю с громким шлепком. Препарат вырубил его на пару часов, стерев память обо всем вечере. У него не будет возможности даже вспомнить, кто его так легко поставил на колени.

Глупый, жалкий Маркус.

Поднимаясь с колен, осматриваю территорию, каждую часть. Никого нет. Ни души. Они догадывались, что монстр собрался сделать с жертвой, но ничего не сделали, чтобы помешать ему. Самое худшее так это то, что люди остаются слепы и безразличны в таких ситуациях. Такими темпами весь мир скатится в пропасть, если уже не сделал этого.

Возвышаясь напротив человека, который оставил столько шрамов на моем теле, унёс жизнь Эмилии и родителей, я ничего не чувствую. Только пугающую тишину внутри, вулкан спит, но если он взорвётся, то что произойдёт? Не знаю, выдержу ли я этого и окружающие меня люди.

Терзала ли хоть раз совесть Маркуса после его жестоких убийств? Хоть раз он думал, каково близким людям тех, кого он отправил на тот свет? Не думаю. Совесть хорошая вещь, но не у каждого она есть, к сожалению.

Сбрасываю маску с потного лица, жадно глотая воздух, моё тело горит от адреналина и жажды расплаты. Мне жарко, пот стекает с меня ручьём. Маска не давала дышать, а я не желаю упасть и потерять сознание рядом с монстром. Толкаю острым кончиком туфли тело Маркуса, убеждаясь, что он ушёл в глубокий сон. Жаль, что не вечный. Придётся ощупать все его тело, чтобы найти то, что мне нужно. Сама мысль о прикосновение к нему вызывает отвращение и желание отмыть себя от этой грязи, от того, что ни в силах вымыть, сколько бы времени ни прошло, они оставили слишком глубокий и грязный след внутри.

Ощупываю карманы его пиджака, натыкаясь на острие, догадываясь сразу, что это.

Изогнутый кинжал, оставивший столько шрамов. Маркус не убивает этим орудием, только рисует извращённые картины на женских телах. Одна его картина осталась на моем, напоминая, что женщина – жалкое существо. Но я перекрыла её татуировками, доказывая, что сильнее монстров. Они могут сколько угодно ломать женские тела, но сила, живущая внутри нас, им не подвластна. Если бы не огонь силы внутри, я бы не стояла сейчас здесь.

Как же ты ошибался, Маркус.

Снимаю с него пиджак, с намерением оставить шрам от себя на память. Пусть страдает догадками, не понимая, кто угрожает его жизни.

Придёт время, и он все поймёт, но уже будет поздно.

Лёгким движение руки разрезаю рубашку, не тратя время на расстёгивание пуговиц. Взгляд цепляется за кулон на худой шее. Это не просто кулон.

Это то, что я ищу. Флэшка, которая так важна Маркусу.

Улыбка трогает губы, смех рвётся наружу, но я не позволяю ему вырваться. Нужно оставаться тихой. Снимаю флэшку, пряча её в бюст. Холодный метал вызывает мурашки, а осознанное того, что там находится, бьёт в озноб. Переворачиваю Маркуса на живот с тяжёлым вздохом. Хоть он и худой, но кости имеют тяжелый вес. Ходячий труп, состоящий из одних наркотиков.

Осматриваю идеально чистую кожу со злостью и ненавистью, мой вулкан бурлит, извергая жажду насилия. Страх не удержаться и убить Маркуса терзает внутренности. Мне комфортно в тишине, но сейчас гул стоит в ушах, и я не знаю, как приглушить звуки. Остаётся только действовать по плану и не идти на поводу эмоций.

“Оставь на нем клеймо, Ребекка, как и он в ту ночь”, – демоны шепчут в голове, разрушая весь контроль.

Рука без колебаний разрезает плоть кинжалом, словно кистью, рисуя на спине Маркуса, оставляя напоминание, которое будет с ним навсегда.

Большая буква “Ж” теперь занимает полспины. Что означает – “Жалкий”.

Слово, идеально описывающее всю его жизнь и существование. Я изучила всю его биографию и узнала, что из-за того, что его бросила мать в подростковом возрасте, он стал ненавидеть весь женский пол. Маркус убил её, оставив оскорбительные слова кинжалом на теле матери, а потом задушил. Это стало его первым убийством.

Но не думаю, что дело только в матери. Маркус больной. Больной на всю голову и никакая психбольница не поможет в этой ситуации. Только вечная тьма.

Гул внутри утихает, как только рука заканчивает вырезать букву, позволяя мыслить рационально. У меня осталось чуть меньше десяти минут, а это значит, что Лиам покинул вечеринку и надо убираться отсюда к чертовой матери.

Меня настораживает, что все происходит слишком легко и без каких-либо препятствий. Интуиция кричит быть внимательной к деталям, но я не слышала её крика ранее, будучи слишком ослепленной расплатой.

Оглядываясь вокруг, чувствую чужой взгляд и мурашки моментально бегут по коже. Черт, если меня схватят с поличным, то это конец всему. Треск ветки рядом подтверждает мои ощущения.

Я попала в ловушку.

Делая глубокий вдох, сбрасываю с ног туфли и резко начинаю бежать.

Бегу изо всех сил, стирая пятки в кровь, занося занозы в кожу. Мысленно благодарю Лиама за все тренировки на выносливость. Легкие просят воздух, но продолжаю бежать дальше в глубь леса, где предположительно стоит машина Лиама. Мы заранее изучили местность, найдя вход в святилище Маркуса через лес. При таком беге мне не удаётся прислушаться к звукам и понять следуют за мной или нет, поэтому продолжаю бежать сломя голову. Мне нужно выбраться.

Ногу пронзает боль, когда наступаю на острый край дерева, разрезая кожу. Закусываю губу до крови, стараясь не закричать, приземляюсь на землю. Боже, как больно.

Звук шагов сзади подрывает тело с земли, готовое к бою. Кулаки вздымаются вверх, защищая лицо. Лиам тренировал меня до стертых костяшек, бывали незначительные переломы и растяжения, но это была небольшая цена за то, что я стала настоящим бойцом. Сильные мужчины сломили меня, когда я была беззащитной и слабой.

"Но я больше не та девушка", – напоминаю себе мысленно, вставая в стойку, готовая защищаться.

– Вы оставили это, – грубый мужской голос звучит из темноты леса, заставляя волосы встать дыбом на затылке.

Красная маска в руках незнакомца свидетельствует о моем величайшем провале. О провале, который может стоить мне жизни.

Глава 4

House of Balloons – The Weekend

О, твой разум приказывает тебе бежать,

Но ты не сможешь уйти

Зловещая тишина окутала лес, оставляя нас наедине. Темнота поглощает все вокруг, виден только огромный силуэт. Этот мужчина смертоносен, возникает ощущение, что он сделан из стали. Его неподвижность пугает и завораживает контролем над своим телом. Мое, наоборот, трясётся, как тростинка от холодного, пронизывающего до костей ветра и не только. Аура мужчины вызывает ледяную дрожь и опасность. Хищник, который поймал овечку. Я обещала себе больше не играть эту роль, но сейчас теряю всю былую уверенность, видя это громадное тело.

Мне не справиться.

Он больше Лиама в два раза, если не в три.

“Ребекка, когда ты успела стать такой слабой? Ты всегда сражалась, даже если это не имело смысла. Ты пыталась и не сдавалась. Никогда”, – шепчет внутренний голос, пытаясь убедить мозг не поддаваться панике.

Паника убивает. Я усвоила этот урок навсегда. В ту ночь позволила панике управлять телом, легко сдавшись, позволяя им унести нас в глубину страданий. Следуя панике, покинула Чикаго, оставив родителей одних, и потеряла их навсегда.

Мне придётся сражаться, даже если это приведет к смертельному исходу. Я не собираюсь убегать от смерти, если суждено, она догонит быстрее, чем ты успеешь сделать шаг.

Глаза незнакомца сверкают озорным огоньком, я вижу, как складываются его губы в улыбке. Одна рука держит маску, болтающуюся на пальцах, другая в кармане. Он не выглядит так, будто собирается напасть. Сохраняю молчание, ожидая первого шага с его стороны. Но он просто стоит и изучает меня долгим протяжным взглядом. Кожу покалывает от интенсивного, холодного и заинтересованного внимания.

Этот мужчина не похож на одного из моих мучителей прошлого. Слишком огромен. Слишком уверен. Слишком силен. Всё слишком. Монстры прошлого не были ничем подобным. Их плоть пахла слабостью. Но человек передо мной…

Он – смерть.

Резко приседаю на корточки, вынимая нож, прикрепленный к голени, готовая нанести удар. Сердце стучит в висках, заглушая все звуки. Ладонь липкая от нервов, у меня нет никакого желания убивать, но если не сделаю этого, то он первый покончит со мной. Я должна попытаться спастись. Ради них.

Мне всё ещё есть ради чего бороться.

Хруст ветки и движение ног провоцирует на бросок. Шок будоражит кровь, ноги подкашиваются от внезапного подъема и мешающего подола платья, я спотыкаюсь от пронзающей боли в ноге и шока, когда поднимаю взгляд вверх.

Черт, я в полной заднице.

Кинутый нож застрял в коре дерева, которое находится позади незнакомца.

Как за секунду до прилета в голову, мужчина успел присесть на корточки, спасаясь от удара ножа в лицо?

Его быстрые рефлексы вызывают зависть, это то, над чем мне придется поработать, если выживу в этой схватке.

Мозг кричит бежать, но тело не слушается, оставаясь на месте, не позволяя двигать конечностями.

Мужчина поднимается с колен, возвышаясь громадным телом надо мной, продолжая сверкать яркими глазами в темноте. Этот взгляд пронзает тело, вызывая табун мурашек по спине. Ведь он не горит насилием, желанием крови, ничего подобного в его глазах нет, а я слишком хорошо знаю эти желания, чтобы не узнать. Но я узнаю совсем другое. Искры гордости и уважения, а мужские губы искривляет искренняя улыбка.

Я ожидаю его дальнейших действий, слишком взбудораженная странным поведением, чтобы действовать дальше.

Когда мужчина снова медленно приседает на корточки, я так же медленно поднимаюсь, готовая к бою. Его глаза не отпускают мои, держа в плену, как и все дрожащее тело.

Я не сдамся так легко. Я собираюсь бороться.

Но незнакомец только кладёт маску на землю, поднимаясь на ноги. Мужчина смотрит на меня ещё пару секунд теперь уже изучающим взглядом в поисках чего-то, что я не в силах прочесть из-за темноты, скрывающей выражения его лица. Но глаза сияют слишком ярко, сочетаясь со свечением полнолуния на звездном небе, завораживая часть меня, которую не хочу признавать. Когда полностью поднимаюсь одновременно с моим преследователем, всё моё тело уже находится в повышенной готовности нападения, и видя это, мужчина качает головой с заметной улыбкой на лице.

Почему он не нападает? Что за игру затеял?

Внезапно мужчина поворачивается ко мне спиной, бросая последний взгляд в мою сторону и медленным шагом уходит в темноту леса, оставляя меня в подвешенном состоянии.

Что, чёрт возьми, сейчас произошло?

Грудь вздымается в такт бешенному ритму сердца. Не теряя времени, срываюсь на бег в сторону машины, нога отдаёт пульсацией, но я продолжаю бежать. Не время останавливаться, каждая секунда стоит жизни. Вдруг ему приспичило поиграть, и сейчас он внезапно набросится на меня? – эти мысли мотивируют бежать быстрее, не обращая внимания на боль.

Мигание фар в дали почти сваливает с ног от облегчения. Лиам открывает дверцу машины, бросаясь в мою сторону.

– Что произошло? Ты в порядке? – добегая, торопливо спрашивает, оглядывая всё моё тело.

Раны, которые получила при падении, пекут, когда пальцы Лиама касаются их беспокойными движениями. Шиплю, и он убирает их, хватая за талию и поднимая вверх.

Чувство полной безопасности расслабляет узел страха, когда Лиам рядом и теперь реальность не так страшна. Мой друг и опора. Но внутри зарождается страх, что нас преследуют, что я привела монстра прямо к Лиаму. Что монстр заберет и его.

– Лиам, поторопись, пожалуйста! Нам немедленно нужно убираться отсюда! Прошу тебя, торопись! – мой голос срывается на крик, страх берет в тиски.

Не смогу простить себе, если Лиам пострадает по моей вине. Не могу допустить этого снова. Я не переживу, если он тоже погаснет, как и они.

Прислушиваясь к моим крикам, Лиам ускоряется, и мы за считанные секунды добираемся до машины, сразу заводя двигатель и уносясь на всех скоростях прочь. Не знаю, как ему удается ездить на такой огромный скорости среди темноты и высоких деревьев, но уверена, что это заслуга Мари. Эта девушка сделала его сильным, несмотря на их вечные ссоры.

Лиам сохраняет молчание, внимательно оглядываясь по сторонам. Я делаю то же самое, боясь, что за нами следят. Мы затеяли опасную игру, вошли в неё настолько самоуверенно, что это может погубить нас. Нельзя терять бдительность.

Нельзя было, нельзя.

У нас настолько проработанный план, что была уверена в нем на все сто процентов. Однако допустила ошибку, непростительную ошибку. Я судила Маркуса за его самоуверенность и в то же время совершила подобную оплошность.

Лиам мог погибнуть. Из-за меня. Я была бы снова во всем виновата.

От этих мыслей моё тело начинает трясти. Легким не хватает воздуха, удушье держит шею крепко, не давая насытиться кислородом.

Это была моя вина. Всё это случилось только по моей вине.

Мысли настолько поглощают сознание, что хочу умереть. Не могу больше слышать эти голоса, задыхаться, ошибаться.

– Ребекка, посмотри на меня! Приди в себя, чёрт возьми!

Громкий знакомый голос закрывает рты демонам в голове, создавая блаженную тишину. Мои глаза закрываются, не хочу их открывать и сталкиваться с реальностью, которая гораздо хуже демонов в голове.

Что-то мокрое резко омывает всё лицо, глаза распахиваются от удивления, сталкиваясь с испуганными карими, в которых так много тепла. Почему просто не могу в них окунуться и никогда не вылезать?

Лиам держит в руках наполовину наполненную бутылку воды, тяжело дыша. Видя его обеспокоенное лицо, я не в силах молчать, лишая его объяснений, оставляя в неизвестности.

– Я допустила ошибку, мы могли погибнуть. Ты мог умереть, – дрожащим голосом признаюсь Лиаму, ожидая увидеть разочарование на его лице.

Но оно остается с тем же выражением теплоты, веры и преданности.

Почему они все так смотрели на меня, если я причина их смерти? Чем я заслужила эту теплоту?

– Это была ошибка, каждый их допускает. Все хорошо закончилось, Ребекка.

Но могло завершиться иначе, это не отменяет того факта, что я подвела нас. Незнакомец видел моё лицо.

Оглядываясь по сторонам, замечаю, что пока я находилась в оковах паники, мы приехали в наше тайное место.

Теперь Лиам в безопасности.

В это место сложнее проникнуть, чем в резиденцию президента. На каждой двери стоит пароль, который знаю только я и Лиам. Несчастный человек, который попытается взломать дверь, подаст сигнал программам безопасности, и наружу выйдет газ, который усыпит его и принесет нам на блюдце.

Но это осознание не успокаивает. Ведь я не могу запереть Лиама в тайном месте, а за пределами ему теперь постоянно будет грозить ещё больше опасности.

И это только моя вина.

– Все должно было пройти идеально! Я… – голос обрывается на полуслове, когда Лиам до боли сжимает мою руку.

Он не причиняет мне боль намеренно, даже во время тренировок. Это значит только одно: Лиам балансирует на грани, а моя истерика только ухудшает положение. Мне следует взять себя в руки.

– Послушай меня внимательно, прошу тебя. Нет ничего идеального в этом мире. Ошибки даны нам, чтобы мы учились. Усвой урок и забудь об этом.

Лиам всегда говорит правильные вещи. Моя психика настолько травмирована, что я не могу добраться до истины, но если рядом Лиам, то осознанность всегда зарождается в моей больной голове.

Глаза слезятся от понимания, что такой добрый человек находится рядом. Я давно потеряла веру в людей, она и не возвращалась. Мое сердце верит только Лиаму, и на этом закончим.

Видя блеск в глазах, Лиам прижимает меня к себе, сжимая в объятиях. Хоть я и не тактильный человек, его никогда не в силах оттолкнуть. Я знаю, как другу важен физический контакт, которого его лишили с самого младенчества.

Запах Лиама окутывает сладостью, и меня клонит в сон. Его запах всегда напоминал выпечку с заметной долей имбиря и ванили.

– Нужно обработать твои раны, – отстраняясь, говорит Лиам, направляясь на поиски аптечки, когда мы входим в просторное помещение.

На стенах висят экраны, в углу стоят компьютеры Лиама и огромный шкаф с научными книгами, которые я ненавижу до дрожи после школы.

Движения его рук торопливы, тело Лиама трясёт не хуже моего, а волосы в беспорядке, что значит – он их дергал из-за бурлящих нервов. Мы возомнили себя всемогущими, провалившись на первом испытании. Мужчина в лесу видел моё лицо, видел то, что я сделала. Нам нужно как можно скорее придумать, что делать с этим, пока он не вернулся за мной.

Лиам молчит, тяжело дышит, и я понимаю, что он жаждет услышать всю историю. Он не будет давить на меня, ожидая, когда решусь. Не в силах мучить напарника, приступаю к рассказу:

– Все шло идеально по плану. Я добыла флэшку, но за мной следили. Без понятия, сколько тот мужчина находился там и следил за мной под покровом ночи, я заметила его только тогда, когда закончила. Мне не удалось разглядеть его лица, только темный силуэт, но он был огромен и опасен. Мужчина преследовал меня всю дорогу в лесу, наступая на пятки, чтобы просто вернуть маску. Представляешь? Что это может значить? – язык заплетается, голова пульсирует, не давая четко выразить мысль.

У меня полная растерянность, без понятия какие у него мотивы, и чего мне ожидать.

Неизвестность – это бездна, пугающая своей темной глубиной. Ты либо провалишься в неё и утонешь, либо тебе там понравится.

– Я не знаю, Ребекка, – тихо отвечает Лиам, взъерошивая каштановые волосы.

Это движение выдает его нервозность. Он всегда прикасается к волосам, когда находится в растерянности или задается вопросами, на которые не дадут ответ научные книги.

А Лиам ненавидит находиться в неизвестности, поэтому всегда изводит себя до последнего, пока не найдет ответ и решение.

– Предлагаю отставить это, будем решать проблемы по мере их поступления. Он оставил тебя в живых, и только это сейчас важно. Ещё твои раны, – указывает Лиам пальцем на мою ногу, сморщив нос.

Я вижу, что друг лжет и он определенно не оставит эту ситуацию позади. Но я не буду сейчас давить, нам двоим нужно подумать.

Опускаю голову вниз, рассматривая ущерб, зрелище действительно не самое приятное. Придётся зашивать. Мне не страшны шрамы и ранения. Этого было слишком много в моей жизни, я успела привыкнуть, как ужасно бы это не звучало. Меня страшит, что Лиам может пострадать по моей вине.

Парень аккуратно берет раненую ногу в большие ладони, промывая и убирая грязь. Чувствую сильное жжение, которое приносит удовольствие. Физическая боль нравится мне намного больше. Она дает возможность забыть об эмоциональной, отключить мысли и не думать о том, что терзает душу.

Все оставшееся время мы проводим в молчании, каждый копается в своих мыслях в поиске решения.

Но есть ли оно?

Мои пусты, я концентрирую внимание только на боли от ран. Нет сил больше думать обо всем. Не хочу. Устала. Но один вопрос не покидает моё сознание, как бы ни старалась выкинуть эту мысль из головы.

Почему он не убил меня? Встретимся ли мы вновь?

И последние, что я вижу, когда закрываю глаза от боли в ноге – яркий в темноте ночи взгляд мужчины, горящей гордостью.

Глава 5

MIDDLE OF THE NIGHT – Elley Duhé

Во мне кроется то, что ты действительно хочешь

Терпкий виски обжигает горло, давая недостающее расслабление. Я сказала Лиаму, что поехала отдыхать в свою квартиру, но оказалась в баре. Я лгунья. Но не вся ложь ужасна, иногда мы врем во благо. Лиаму не нужны лишние переживания, пусть наивно думает, что я сладко сплю в кровати.

Алкоголь – моя пагубная привычка, от которой никак не выходит избавиться. Ирония в том, что раньше меня мутило только от одного вида спиртного, не говоря о его запахе, но теперь только он способен спасти меня. Организм привык, что только так он может расслабиться, и постоянно жаждет дополнительной дозы. Иногда выходит держать желания под контролем, но не сегодня. Мне это необходимо, как глоток воздуха, иначе сойду с ума.

Наблюдая за людьми вокруг, выпивающими в компании друзей и танцующими на танцполе, чувствую то, что раньше не было мне присуще – зависть.

Последние года всегда так делаю: остаюсь тихим наблюдателем и завистником. Тайно желая того, что есть у них. Жизни.

Молодая пара слева от меня громко ругается, судя по тому, что улавливает мой слух, виной всему наркотики. Девушка кричит, энергично жестикулируя руками, а парень спокойно и слегка отстраненно обещает, что это в последний раз. Даже издалека замечаю то, что упорно игнорирует девушка. Парень зависим: ему плевать на неё, её крики, переживания и боль. Он наверняка после этого разговора снюхает ещё одну дорожку. Ситуация навеивает на меня воспоминания школьных годов. Я была на месте девушки, пока не свалилась с розовых облаков с треском, точнее меня заставили это сделать, моё глупое сердце не могло оставить его, как бы ни было больно. Допивая виски до последней капли, отпускаю из виду пару, не в силах смотреть и вспоминать Адриана.

Жив ли он вообще или его мозг поглотили наркотики? А ведь, если бы не он, моя жизнь была бы прежней.

Отгоняя мысли, обращаю внимание на компанию, сидящую возле меня. Беззаботные ребята лет восемнадцати. Горящие глаза, улыбки во весь рот. Сейчас они живут моментом, счастливые и не сломленные судьбой.

Но каждый будет сломлен и дело даже не в возрасте. Судьба подготовила всем испытания, которые не каждый в силах пройти. Я всё ещё не уверена, что смогла достойно пройти свои уроки, но я пытаюсь. Я буду пытаться до конца, пока моё присутствие в этом жестоком мире имеет смысл. Три года назад, в первую нашу встречу, Лиам поставил меня перед выбором, который изменил все:

“Готова ли ты встать с колен или ты выбираешь остаться сломленной, доставляя им подобное удовольствие?”

Мой ответ был очевиден.

Тело тянет на танцпол, когда мозг уже достаточно опьянен. Мне необходимо сбросить энергию, бурлящую внутри, как извергающийся вулкан. Вставая с места, направляюсь в середину зала, сливаясь со всеми людьми, делая вид, что я обычная девушка, что на моих плечах не лежит кровавая месть и чувство вины. Ничего из этого нет в этом моменте. Только танец, музыка и расслабление. Бёдра двигаются плавными круговыми движениями в такт музыки, руки поднимаются вверх, соединяясь друг с другом, скользя медленно по телу. Закрываю глаза, не желая видеть голодные взгляды мужчин, способные вызвать панику и бушующее чувство внутри, которое будет угрозой их жизни. Я прекрасно осознаю, как действует на мужской пол красивая обёртка. Но внутри я уродлива, и лучше им не знать все тёмные уголки моей души.

Затылок покалывает от палящего внимания. Платье на мне привлекает слишком много взглядов. Цвет синего с темной глубиной напоминает бушующее море, а темные волосы идеально контрастируют с этим фактом. Вырез, открывающий полную грудь, манит к себе, когда мои руки скользят по нему, совершая медленные движения. Рукава спущены, красиво открывая тонкие плечи и татуировку на спине. Волосы вороньего крыла, которые перекрасила после бала на цвет темнее, волнами спадают на спину. Думаю, с таким образом мне удастся найти себе компанию на ночь.

Да, мужчины всё ещё способны взывать у меня панику, но я борюсь с этим. Это та игра, в которой доказываю себе, что могу справиться, что я сильная. Они не сломали меня. Но это никогда не приносит мне удовольствия, только пустоту, но я всё равно продолжаю бороться с паникой в эти моменты. Я хочу контролировать её, а не позволять прошлому делать это.

Медленная музыка прерывает мои откровенные танцы. Вокруг пары собираются на медленный танец, приглашая друг друга. Решаю вместо этого пойти выпить ещё одну партию виски. Желание быть одной из девушек на танцполе скапливается внутри меня, но я завязала с ванильным дерьмом, отношения больше не для меня, мне никогда не удастся вновь довериться мужчине для такого уровня сближения. И я не собираюсь тонуть в этой яме, как бы ни хотелось моему глупому сердцу.

Какой толк в отношениях, если в конце остаётся одна боль? Я сыта ею по горло.

Большая рука обвивает мою талию, разворачивая лицом к человеку, который посмел это сделать. Мягкая грудь сталкивается с крепкими мышцами, выбивая весь воздух. Светло-карие глаза, напоминающие цвет осенней листвы, смотрят в мои с непоколебимой уверенностью.

Молчаливый вопрос читается на моем лице. Я всё ещё перебываю в шоке от действий мужчины напротив.

Незнакомец обхватил мою тонкую талию одной рукой, а другой взял за ладонь. Я не против настойчивости и такой уверенности в мужчинах, они хороши в постели. Но никто ещё не вторгался подобным образом в моё личное пространство. Я молчу, не зная, какие слова подобрать. Хитрая улыбка появляется на губах нахального незнакомца при виде моего замешательства. Позволяю себе рассмотреть все его черты лица, пока он кружит меня в молчаливом медленном танце.

Острые черты привлекают чисто мужской красотой. Грубый нос с горбинкой, темные густые брови, губы идеально симметричны, скулы и подбородок остры, как лезвие ножа, взгляд настолько глубокий, что складывается ощущение, будто он пробирается в твой мозг, исследуя все темные части, которые не видно другим. Волосы тёмного каштанового оттенка находятся в мелком беспорядке. Этот мужчина непостижимо красив сугубо мужскими, грубыми чертами.

Всё это время мы не отводили игривого взгляда друг от друга, ожидая кто первым сдастся. Крепкая большая ладонь держит мою в тисках, не собираясь отпускать. Я чувствую, как большой палец мужчины начинает вырисовывать медленные круги в такт нашему танцу.

Обстановка интимна: грудь к груди, дыхание сливается, взгляды переплетаются. Мужчина резко разворачивает меня, располагая к себе спиной, отталкиваюсь подальше от стальных мышц, кружась вокруг его руки. Он снова ловко обвивает мою талию, притягивая ближе. Я кажусь маленькой по сравнению с его ростом и размерами. Смотря снизу на глаза, напоминающие осенний лес, которые сейчас горят непонятной теплотой, и что-то шевелится внутри меня.

Интуиция подсказывает, что я знаю этого человека. Но откуда? Почему его взгляд так знаком мне?

Теряясь в пучине вопросов, не успеваю среагировать, когда он наклоняет моё тело в танце вниз, и испуганно вскрикиваю. Лицо незнакомца так близко, что могу рассмотреть каждый белый зуб, открывающийся мне из-за самодовольной улыбки. Маленькие ямочки на щеках делают эту улыбку ещё ярче.

Музыка заканчивается на громкой и внезапной ноте, но мужчина продолжает держать меня в таком положении. Его голова опускается вниз, находясь на миллиметр от моей. Всё пространство заполнилось запахом, напоминающим хвойный лес. Тепло окутывает лицо, заливая щеки жаром. Его глаза хаотичны, и я вижу растерянность, смешанную с любопытством. Другие эмоции, бурлящие там, закрыты для меня, я не могу понять, о чем он думает и что собирается делать. Это заставляет меня нервничать, я привыкла контролировать ситуацию. Никогда больше мужчина не возьмет меня под свой контроль.

“Ты позволила сейчас ему украсть твой контроль, лгунья”

Отталкиваю голос в голове, сосредотачиваясь на мужчине. Мне все время казалось, что я научилась читать людей как открытые книги, но мужчина рядом ломает уверенность в моих способностях.

Я хочу схватить эти эмоции, изучить их и узнать, составят ли они моим внутренним демонам компанию.

Незнакомец опасен, я чувствую это всеми вибрациями его тела. Мышцами, которые напряжены и всегда готовы к бою. Они обтянуты обычной чёрной футболкой и брюками, не скрывающими их мощь.

Он заинтересовал меня, что не происходило после Адриана ни с кем.

Мужчины существуют для меня только для удовлетворения нужд организма и борьбы в голове, я использую их, не видя в этом ничего плохого. Почему они могут это делать, а женщины нет? Все мы равны.

Чем ближе наклоняется незнакомец, тем сильнее появляются темные мысли в голове, и всё вокруг исчезает. Оставляя ощущение, что мы одни на танцполе, в своей вселенной. Он втискивается в моё маленькое пространство, наклоняясь к уху. Тёплое дыхание вызывает мурашки по всему телу, дрожь возбуждения проходит по венам, и я уверена, что это не ускользнуло от его пристального внимание.

– Спасибо за танец, – тихий мужской тембр сводит с ума своей сексуальностью мой возбужденный мозг.

Мужчина отдаляется, возвращаясь в прежнее положение, и бросает на меня последний взгляд, прежде чем стремительно и не оглядываясь исчезнуть в толпе незнакомцев.

Мое колотящееся сердце не может поверить, что этот танец был реальным, как и этот мужчина.

Может, всё это было сном?

“Нет” – шепчет лесной запах, оставшийся на моем теле.

Impossible – James Arthur

Расскажи им, что я был счастлив,

Но теперь моё сердце разбито,

И раны не заживают

Прошел час после танца с незнакомцем, но моё тело всё ещё находится в странном состоянии, когда выхожу из клуба. Этот мужчина взбудоражил мой мозг и просто исчез, как бы я ни пыталась искать его глазами, ничего не выходило. Может, это был плод моего воображения? Я больше не знаю, как объяснить происходящее. Взгляд и улыбка незнакомца не покидают мысли, прокручиваясь кинолентой в голове. Ещё ни один мужчина так не действовал на моё тело, и мне это не нравится. Зачем вообще было танцевать со мной, если в итоге исчез, не оставив ничего, кроме запаха?

“Пошёл к черту”, – мысленно говорю себе, пытаясь выкинуть танец из головы и ошеломляющее присутствие, оставившее след в сознании. Оставившее жажду, которую хочется заглушить.

Ноги подкашиваются от выпитого виски на голодный желудок, задница приземляется на бордюр, запах отходов и прочего дерьма ударяет в нос. Я снова сижу в полной темноте, в опасном углу, скрытом от людей, вокруг мусора и бегающих крыс. У меня напрочь отсутствует инстинкт самосохранения, но в глубине души я хочу повторить ночь, произошедшую после выпускного. Хочу, чтобы они снова пришли, и я победила их, а не сжалась в оковах страха.

Мне нужно немного посидеть, чтобы мир не вращался вокруг своей оси, и уйти прежде, чем успею натворить глупостей и убить кого-нибудь, удовлетворяя своих демонов.

Тихий плач рядом привлекает моё пьяное внимание. Поднимая голову, замечаю напротив сидящую, как и я на бордюре, светловолосую девушку, облокотившуюся на мусорный бак, в руках у неё полупустая бутылка водки.

Завтра она будет сожалеть о своем решении, но я вижу даже в темноте, что она борется. Боль окутывает пространство вокруг нас, но это не моя боль, похороненная глубоко внутри.

Голова девушки закинута наверх, глаза закрыты, слёзы стекают по всему лицу, размазывая тушь. Девушка по-юношески красива, у неё шикарные волнистые волосы цвета пшеницы, которые привлекают своим сиянием. Но пугает сильная худоба, кости, торчащие на руках, желтое платье, свисающее с тела. Жалость захватывает сердце. Когда-то я была такой же, и тогда на помощь мне пришёл Лиам.

А кто поможет ей? Кто протянет руку в темные времена?

– Куришь? – непринуждённо спрашиваю, нарушая её одиночество, зажигая сигарету, которую мне любезно вручил бармен.

Три года назад этот вопрос задал мне Лиам, когда нашёл около вонючего бара для рокеров. Присел рядом, зажег сигарету, которая была только предлогом для разговора и предоставил мне выбор, который положил начало нашей истории.

Я никогда не спрашиваю: в порядке ли все у людей и что заставило их плакать. В этом нет смысла, нужно дать им выбор, и они сами решат, когда рассказать.

Яркие, но потухшие под гнетом урагана, зелёные глаза уставились на меня с безразличием. Я вижу всю боль этой девушки, она пронизана в каждой части её тела. Боль, которая медленно и уверенно убивает. Не каждый в силах выбраться без поддержки другого человека, даже если она от простого незнакомца. Если бы люди были хоть чуть меньше безразличны, намного больше жизней было бы спасено. Я хочу ей помочь, как однажды помог мне Лиам. Помочь так, как не смогла другим. Ведь под всем этим гнетом боли в глазах девушки видно солнце, которое застыло вдали. Если постараться, его можно зажечь вновь. Главное вера и желание.

– Пьёшь? – задаёт встречный вопрос девушка, предлагая бутылку.

В ответ качаю головой, отказываясь, мой организм не переносит водку на дух. Не удивлюсь, если у этой девушки есть русские корни.

– Вот и я не курю. Это дерьмо убивает похуже алкоголя.

Насмешливый голос незнакомки никак не сочетается с поникшим выражением ее лица.

Девушка очень красива, даже у меня дух захватывает, и то, что она находится в таком месте, не даёт покоя. Я не смогу уйти, пока не буду убеждена, что она благополучно добралась домой. Она напоминает мне Эмили. Такая же хрупкая, сломленная, но живая.

– Лучше умереть от алкоголя или никотина, чем от отвратительных болячек наподобие рака, – непринуждённо отвечаю, пытаясь разрядить обстановку.

Девушка резко поднимает на меня грустный взгляд, выглядя как раненый птенчик. И только сейчас понимаю, какое дерьмо сказала. Я даже не подумала, что эта тема может быть болезненной для неё.

– Прости… – начинаю я, так и не успев закончить.

– Все в порядке, – быстро отвечает незнакомка, скрывая новый поток слез за непослушными вьющимися волосами.

Сердце сжимается от вида боли, такой знакомой мне, что это не даёт дышать. Это боль потери, боль сожаления и вины. Неспособность ничего изменить и сделать убивает безысходностью. Хочется вернуть время обратно, промотать пленку на пару глав назад, но течение жизни нам не подвластно. Остаётся только жить с этой болью, смириться и принять ситуацию.

Поэтому не могу молчать, у меня огромное желание помочь девушке напротив. Дать поддержку правильными словами, которые посеют плоды в её голове, а дальше выбор только за ней.

– Сейчас тебе больно, нет желания жить, но это только сейчас. Время не исцелит раны, можешь даже не ожидать этого, но ты сможешь жить с болью. Свыкнуться с ней. Она всегда будет рядом, но ты будешь жить и ощущать другие чувства. Ты будешь любить, веселиться, плакать, падать и опять вставать. Боль все время будет рядом, как отголосок прошлого. Как точка твоего роста. Не пытайся забыть, не пытайся винить себя и жалеть. Она никуда не уйдёт, если ты умрешь. Это твоя тень, которая дала шанс вырасти. Прими боль и просто живи.

Так странно, что я всегда могла давать советы другим, но себе никогда.

Всхлипы девушки разрывают сердце. Бутылка водки летит в соседнюю бетонную стену, разбиваясь вдребезги.

– Я не знаю, что делать с пустотой внутри меня… Там так тихо и глухо, будто мне вырвали сердце, – надломленным голосом кричит девушка, ударяя по груди маленьким кулачком.

У меня нет слов. Эта пустота до сих пор со мной. Знаю только то, что если позволить, то её заполнит другой человек, но даже этого может быть недостаточно. Лиам заполняет маленькую часть моего пустого сердца, но это не приглушает боль. Я сама должна знать, как это сделать и помочь себе.

– В твоей жизни обязательно появится человек, который заполнит пустоту внутри, может хоть и маленькую часть, но этого будет достаточно, чтобы жить.

Надежда и проблеск веры появились в глазах девушки, что успокаивает моё сердце.

Как же многие ошибаются, думая, что девушки – слабый пол. Иногда мы проживаем такую боль, что мужчины себе и представить не могут. Каждый человек силён по-своему, и не нужно это обесценивать, вознося тех, кто сильнее лишь физически. Нет ничего сильнее духа внутри. Духа, который борется, несмотря на боль от испытаний. Это и есть сила.

– Рак унёс жизнь мамы. Я не знала о том, что она болеет, потому что мы поругались и не общались пару месяцев. Когда узнала, было уже слишком поздно. Она умерла, думая, что я ненавижу всё её существование в моей жизни. Умерла, не зная, как сильно я люблю её.

Боль от рассказа девушки поражает все мои органы. Запах чувства вины, пропитан в каждом ее слове. Я и предположить не могла, какую историю услышу. Судьба не жалеет никого, пытаясь научить и преподать урок.

– Прими мои соболезнования, – тихо отвечаю, не зная какие ещё слова подобрать.

Девушка захлёбывается слезами, продолжая бить себя по груди. Вина убивает её, и я ничего не могут с этим поделать. Маленькое тело скатывается по стене, сворачиваясь калачиком на холодном асфальте.

Я не пытаюсь успокоить или поднять девушку и что-либо сказать. Пусть даст волю эмоциям, если их не выпускать, то они съедят тебя изнутри, оставив только оболочку.

Я только смотрю, молчаливо пытаясь поддержать и не оставлять одну в этом состоянии.

Проходят минуты или часы, я потерялась во времени, пока девушка не выпускает наружу весь колодец слез, вырубаясь от бессилия на грязном асфальте среди тихой тьмы.

Как мне оставить её здесь?

Недолго думая, вызываю такси. Она поедет ко мне домой, я определенно не оставлю девушку ночевать в этом месте. Особенно среди хищников в виде мужчин, которые в поисках легкой добычи.

Мой взгляд поднимается в небо, смотря с осуждением.

“Зачем ты забираешь прекрасных людей?” – мысленно обращаюсь наверх, зная, что никогда не получу ответа.

Глава 6

Try – Pink

Ты должен подниматься, пытаться,

Пытаться и снова пытаться

Запах пота стоял в маленьком спортивном зале, полностью скрытым от солнца. Темная клетка, не позволяющая проникнуть свету внутрь. Только звуки ударов, тяжелого дыхания и стонов окружали нас с Лиамом.

Движения рук заучены до автоматизма, мышцы стонут от боли, но я продолжаю. Стоит один раз расслабиться, и всё будет потеряно. Все старания сойдут на нет.

Лёгкие сжимаются от желания вздохнуть, во рту сухо, как в пустыне, но это не останавливает меня. Мне нужно выбить все мысли из головы о девушке, которая засела в ней со своей историей боли, похожей на мою, и исчезла ранним утром. Я всегда чутко сплю, но её уход не услышала. Словно и не было того вечера возле бара. Не было душераздирающей истории и сломленной души. Внутри горит потребность помочь ей всем, что в моих силах, ведь эгоизм всегда был моей слабой стороной и мысли об этой девушке буду появляться, пока не найду и не увижу её живой.

Я обязана найти светловолосый лучик солнца среди темных туч, чтобы убедиться, что она не совершила непоправимую ошибку. Я видела желание смерти в её глазах и, зная это, не могу проигнорировать и ничего не сделать. Мне не нужна ещё одна причина для ненависти к себе.

Движения становятся нескорректированными: бью воздух, Лиама, себя. Мозг не соображает. Есть только картина перед глазами: девушка, умирающая от чувства вины внутри, и я, не успевшая ей ничем помочь, как и в ту ночь Эмили.

В мире так много сломанных жизней. Каждый страдает и носит свою боль внутри. Мое сердце болит за каждую сломленную судьбу. За каждого человека, которому не удалось подняться и взлететь вновь.

– Полегче, дикарка! – восклицает Лиам, перекидывая меня через плечо, воспользовавшись моим потерянным состоянием.

Смех вырывается из моей груди, когда приземляюсь на землю. Воспоминания о причине, по которой он дал мне это прозвище, заставляют улыбку расцвести на губах, отгоняя все плохое.

Один раз в баре набросилась на мужчину, который бил свою женщину. Я сломала ему руку и пару рёбер. Он был настолько напуган, что даже не написал на меня заявление, и после этого случая Лиам постоянно применяет это прозвище.

– Это было нечестно! Ты воспользовался тем, что я отвлеклась!

Через секунду на спину падает восьмидесятикилограммовая туша. Я задыхаюсь от неожиданности, пытаясь столкнуть Лиама, за что получаю порцию щекотки. Тело содрогается в конвульсиях, настоящий смех вырывается наружу вместе с писком. Кручусь под ним, как рыба, но это ничего не меняет. Лиам всё ещё остается на мне, щекоча ребра.

“Как бы мы ни были сломлены, всегда будем в какие-то моменты искренне смеяться, плакать, умирать внутри и ничего не чувствовать. Все зависит от обстановки вокруг и людей в наших жизнях. Надо чувствовать все эмоции, бурлящие внутри, не сковывая их цепями. Рано или поздно вулкан прорвется и станет только хуже. Поэтому мы должны позволять себе проживать все, что есть у нас внутри”.

В памяти всплывают слова моей мамы. Родители всегда улыбались при мне, но знала ли я, что творится в их душах? Нет.

Я видела только то, что они желали мне показывать. Мама желала мне только лучшего, всегда жертвуя собой, своей карьерой. Возможно, мне передалась её способность давать всем советы, но лично ими не пользоваться.

– Всё, прекращаем, нужно продолжить тренировку, – командным тоном говорит Лиам, скатываясь с меня.

Набирая воздух в легкие, прыжком поднимаюсь с лежачего положения, сразу же атакуя Лиама. От неожиданности он пропускает пару ударов, которые прилетают ему по ребрам и рукам.

В самом начале мои руки опускались на наших боях, когда я постоянно оказывалась на земле. Всё тело было покрыто синяками, растяжениями, гематомами, но Лиам продолжал взращивать стержень внутри, не позволяя сдаться.

Всегда твердил мне, что в жизни самое главное – цель. Без неё ты никто, и проживаешь жалкое существование. Моя цель – справедливость. Ее осуществление поможет многим людям в будущем и спасет жизни. Поэтому слова Лиама стали ежедневной рутиной в мыслях, когда появляется желание все бросить. Аффирмации, которые воплотились в жизнь.

– Мне нужно, чтобы ты нашел одного человека по описанию внешности, – внезапно говорю, вспоминая о своем плане на день, когда увидела пустую и холодную кровать в гостевой комнате.

Для кого-то эта задача непосильна и нереальна, но не для этого гения. Мне стоит дать только подробное описание внешности, время, дату, геолокацию, где я видела в последний раз девушку, и через час получу от Лиама биографию незнакомки начиная от даты её рождения и заканчивая тем, что последнее она ела на ужин.

– Я похож на человека, у которого полно свободного времени? – задает вопрос мой напарник, продолжая наносить удары по моим слабым местам.

Отбиваю все атаки, дожидаясь подходящего момента для своего замысла. Я вижу, как шестеренки начинают крутиться в его голове, он гадает о причинах моей просьбы.

А когда Лиам думает, он совсем отключается от реальности, что мне сейчас и нужно.

– Зачем тебе это…

Он не договаривает свою речь, падая на канат. Я воспользовалась его отвлеченностью и победила. Напарник всегда, когда начинает глубоко задумываться, теряет бдительность. Усаживаюсь сверху, придавливая к полу без возможности подняться. Недовольный взгляд Лиама и толчки крепкого мужского тела никак не смущают меня в данном положении. Я добьюсь своего любой ценой.

– Золотистые кудрявые волосы, лицо при дневном свете все в веснушках, зелёные глаза, сильная худоба, недавно погибла мать от рака, адрес, где ты сможешь отследить её по камерам, скину на почту. Вот и все нужные сведения. Не найдёшь, твоя жизнь превратится в сущий кошмар, состоящий из моих острых зубов, – подтверждаю сказанные слова волчьим оскалом.

Кадык Лиама дергается, показывая, что он дошел до предела. Моя слабость – щекотка, которую он все время использует против меня, но слабости есть у каждого человека. Слабость Лиама – укусы. Он не переносит их до чертиков из-за инцидента, произошедшего в раннем возрасте, когда на улице его искусала огромная злая овчарка. Он частенько использует щекотку против меня, поэтому без угрызения совести могу поступить так же.

– Хорошо, будет сделано, – в знак капитуляции поднимает руки вверх.

Гордо улыбаясь, встаю и падаю Лиаму руку. Он её полностью игнорирует, вставая самостоятельно.

– Не забывай, что тебя ждёт завтра. Выспись, подготовь свой мозг к задаче и не пей, – голосом строго отца даёт указ Лиам, направляясь в сторону двери.

– Тренировка окончена?

Энергия всё ещё бурлит в крови, умоляя выйти наружу. Мне нужно опустошить себя полностью, чтобы ночью потерять сознание и уснуть. Без физической нагрузки на тело ничего не выйдет, ночь будет мучительной. Мысли и воспоминания не дадут сомкнуть глаз, если мозг и тело не будут уставшими до предела.

– Энергия пригодится тебе завтра, не исчерпай всю и пожалей своё тело, и да, не забудь закрыть дверь за мной.

С этими словами Лиам покидает зал, оставляя меня одну с тяжёлым выбором: тренироваться дальше, пока не останется сил, или отправиться домой. Без тренировки мне придётся выпить снотворное, которое ненавижу и презираю всей душой. Таблетки только усиливают ужасные сны прошлого и приступы паники.

Тогда выбор очевиден. Если никакого спиртного, то тренировка до потери сознания.

Перчатки с громким стуком падают на пол, я издаю удивленный писк, никак не ожидая этого. Липучки на них расстегнулись, что стало причиной падения. Раньше такого никогда не происходило.

Может, это знак?

Ну либо я параноик.

Интуиция кричит внутри прислушаться, и что-то ещё беспокоит меня. Предчувствие никогда меня не подводило и всегда верно подсказывало, как поступить, но я никогда не пользовалась этой возможностью, делая всё совсем наоборот. Пришла пора научиться слушать себя.

Оглядываясь вокруг, присматриваюсь к каждому предмету. Озноб бежит по коже от присутствия незнакомца в моем пространстве. Я уверена, что нахожусь здесь не одна. Кто-то наблюдает издалека, скрываясь.

И вновь эти знакомые ощущения. Будто я знаю того, кто сейчас ворвался в моё личное пространство. Будто его узнает моё сердце.

Маленькое квадратное окно привлекает внимание, я ничего не вижу, но чувствую тяжелый взгляд на себе. Полная тьма не позволяет разглядеть того, кто находится на улице. Этот человек следил за мной с начала дня, ведь никто не знает о существовании этого места, кроме меня с Лиамом. Но теперь знает и он, и мне необходимо это исправить.

Неужели за мной вернулся тот самый незнакомец с той ночи на балу?

Рука тянется назад, выключая свет, и только тогда мне удается разглядеть силуэт благодаря свечению луны. Черный капюшон, скрывающий все лицо. Пару секунд человек тормозит, но потом исчезает.

Секунда и его нет. Исчез словно призрак. Словно его не было и это только моё воображение. Но сердце чувствует. До сих пор чувствует его присутствие и ускоряет свой ритм, грозя выпрыгнуть из груди.

Быстрый стук в ушах не даёт прислушаться к звукам. Так страшно мне не было с той самой ночи. Я не знаю, как поступить, ведь совсем забыла, что значит бояться за себя, а не за кого-то другого. На улице полная темнота, которая не позволит увидеть противника, а паника услышать. Я проиграю этот бой. Паника задушит и не позволит сражаться.

Черт, я не могу прийти в себя. Я в полной заднице от неожиданного страха.

Рука непроизвольно нажимает красную кнопку на стене, которую мы с Лиамом установили на случай опасности.

Но резко меня осеняет, и паника ещё больше берет в свои тиски из-за этого факта.

Я не заперла за Лиамом дверь.

Эта мысль несёт мои ноги к двери, я молниеносно запираю её на все три замка. На той стороне тишина, но она может быть обманчива, опасность всё ещё витает в воздухе. Я чувствую это каждой косточкой своего существа. Вокруг сплошная темнота и тишина, как в ту ночь. Помещение, запах, звуки, ощущения – всё то же. История повторяется.

Только не это, пожалуйста.

Я умоляю оставить меня в покое. Я не выдержу этого снова. Конечности сталкиваются с холодным полом, когда падаю, хватаясь за волосы.

“Твоя подружка сладкая и такая тугая, интересно ты будешь ощущаться так же?”

“Какая твоя часть будет следующей?”

“Добавим огонька?”

“Хруст твоих костей – услада для моих ушей, сладенькая»

“Желаешь глотка воздуха?”

“Что делать с телом?”

Их голоса окружают, окуная в прошлое. Они хотят убить меня, закончить начатое.

И боюсь, что в этот раз монстры совершат желаемое.

Громкий стук вызывает головную боль. Он продолжается и продолжается, пытаясь заглушить голоса. Но так и остается всего лишь стуком на заднем фоне. Ничего и никто не спасёт меня от них.

Я одна. Совсем одна.

– Ребекка, чёрт тебя подери! Открой свои глаза! Посмотри на меня!

Взволнованный, нервный и в то же время нежный голос врывается в сознание, заглушая все остальное. Он знаком мне, я знаю кому он принадлежит. Голос родной и значимый для меня. Мужской голос, руки, трясущие моё тело, тоже принадлежат мужчине.

Папа?

Мои глаза распахиваются, встречаясь с бледным лицом Лиама.

– Лиам? – спрашиваю посаженным голосом, желая удостовериться в реальности происходящего.

Крепкие руки сжимают в сокрушительных объятиях, подтверждая, что я больше не в той страшной реальности. Всё это была игра воображения. Они не пришли за мной. Все хорошо. Я жива.

Но один факт совсем не был игрой моего воображения.

– Здесь кто-то был.

Я вспоминаю причину, которая вызвала у меня эпизод. Человек в чёрном капюшоне, следящий за мной через окно.

Кто это мог быть? Монстр или другая опасность, о которой не подозреваю?

– Знаю, он оставил письмо.

Глава 7

Haunted – Isabel LaRosa

Сердце бешено стучит,

Клянусь, я видела твой силуэт позади

Мыслей так много, но комната пуста

Чем больше я ищу, тем больше схожу с ума

Тьма окружает маленькое пространство, только один лучик света с открытого окна освещает комнату. Вокруг царит хаос. Разбросанные вещи, разбитые вазы, картины, порванное постельное белье.

После ухода Лиама, я осталась совсем одна, мысли и вопросы поглощали мозг настолько, что мне нужно было от этого избавиться. Единственный действенный способ для меня – разрушение окружающего пространства. Разрушая, я лишаюсь всех эмоций, бурлящих в крови и мешающих думать, дышать полной грудью. Разрушение дает свободу.

Пальцы неуверенно дрожат, держа конверт, который никак не ожидала получить. Неизвестный изменил своим традициям, письма никогда не приходили без повода, только в ту дату, разрушившую мою жизнь. Он никогда не приближался так близко ко мне, я никогда не чувствовала его рядом. Перемена поведения преследователя пугает меня.

Не он ли преследовал меня в лесу?

Только он мог оставить меня в живых, ведь у него нет мотива убить меня. Хотел бы, то сделал бы это давно. У него было предостаточно шансов.

Но он позиционирует себя человеком из моего прошлого, голос в лесу я слышала первый раз в своей жизни и этот почерк не узнаю. Либо он отличный актер, либо я должна пропить курс таблеток для памяти.

Уставшая от копания в голове, вопросов и страхов, разрываю конверт. Меня встречает все тот же почерк, только письмо длиннее всех предыдущих. Он никогда не писал больших писем.

Руки и тело начинает трясти, когда глаза бегают по строчкам с беспорядочностью из-за шока от информации, написанной на бумаге:

Letter 22

Тело трясет от злости и непонимания ситуации.

Кто же ты? Почему винишь себя?

Единственный виновный человек приходящий мне в голову – это Адриан. Но мы его проверили, посылали людей для слежки и его постоянным занятием является только курение травки, шприцы в вену и Белла. Это не может быть он. Моему бывшему парню не хватило бы мозгов.

Но тогда кто? И почему он смеет указывать мне, как я должна действовать, если это только моя месть?

Я не хочу менять план, который строился не один год. Не хочу слушать сумасшедшего преследователя и рыться в поисках зацепки, чтобы выйти на его след.

При прочтении письма у меня в голове мелькает только одна мысль: “Что, чёрт возьми, в голове у этого человека?”

Он сумасшедший, и его одержимость мной будоражит до дрожи. Но больше всего меня ставит в тупик его личность. Он определено был частью моей жизни, которую, возможно, я не замечала все эти годы.

Зачем он помогает мне? Чтобы доказать свою любовь? Как именно он разрушил мою жизнь?

Я массирую виски, пытаясь вспомнить хоть что-то, но пусто. Никакие воспоминания не приходят в голову. Это бесполезно.

Подрываясь с кровати, вытираю пот со лба, сжимая руки в кулаки. Грудная клетка быстро вздымается, а сердце громко бьется в груди, не давая мне мыслить здраво. Я больше не могу находиться в этом закрытом пространстве, мне нужен воздух. Мне нужна свобода.

Устав от вопросов в голове, которые не имеют ответов, хватаю первую попавшуюся огромную кофту, лежащую в куче разбросанных вещей, скрывающую мою фигуру и выхожу на улицу.

Ночное небо усеяно звездами, на которые не в силах сегодня смотреть. Не в силах смотреть на влюбленные и целующиеся пары на лавочках около парка, на одиноких и расстроенных людей. Не могу.

Хочу сбежать, далеко и надолго, но этого я тоже не могу сделать. Только на один момент, ведь реальность всегда впереди. Я могу убежать сейчас и насладиться мгновением тишины в голове, а завтра сразиться с реальностью, где миллионы вопросов, рисков, проблем и монстры прошлого. Но ноги делают выбор за меня, ускоряя шаг, переходящий в бег.

Я бегу от прошлого, от монстров, живущих на земле, от неизвестного преследователя, от будущего.

Ступни гудят, легкие горят от быстроты бега. Силы стремительно покидают моё тело, но скорость не уменьшается. Если дам слабину сейчас, то больше не побегу. Крики, кровь, грязные слова, запах и боль покидают мысли. Остается только стук сердца и прерывистое дыхание.

Теперь я ощущаю только пустоту. Наконец пришла блаженная тишина.

Тишина в голове, в сердце. Больше нет тьмы, которая пытается высосать все живое, что осталось во мне. Глаза смыкаются, погружаясь в спокойную темноту без кошмаров. Бегу в полном мраке. Настолько темном, что я не чувствую жизни вокруг и внутри себя.

Когда умру, меня будет окружать такая же тьма или монстры последуют за мной в потусторонний мир?

Эта мысль соблазняет проверить теорию в голове. Тогда все закончится и не начавшись. Может я переоценила свои силы? Мне не выдержать. Может, смерть – единственный выход для меня? Выбежать с закрытыми глазами на проезжую часть и все закончить.

Нужен только шаг и одна секунда, чтобы все закончить.

Нет, Ребекка, нет. Это выход для слабых, ты никогда не входила в их число.

“Ты не сдашься”, – громко гремит голос отца в голове, заставляя мой шаг замедлиться.

“Где мне взять силы, папа?” – мысленно кричу, услышав лишь мертвую тишину в ответ.

Лоб сталкивается с твердой поверхностью, боль от удара пронизывает пульсирующий череп. Я действительно убила себя сейчас? Руки, обхватывающие меня, доказывают обратное. Это не машина, а всего лишь человек, в которого я врезалась.

– Черт, прошу прощения, – бормотание срывается с губ, руки тянутся к голове, пытаясь унять боль.

Хочу отстраниться от держащих меня рук, но они не отпускают. Мои глаза открываются, и боль сразу же отдает в голову, но все резко прекращается и замедляется, когда сталкиваюсь с глубоким взглядом, который мне знаком. Нет, этого просто не может быть. Я действительно настолько невезучая в этой жизни?

Передо мной стоит мужчина из клуба и его руки удерживают меня так же крепко, как во время нашего медленного танца.

Скажите, что это сон или галлюцинация. Пожалуйста, скажите мне это.

Моргаю пару раз, но он не исчезает, появляется только его улыбка, которую он подарил мне в клубе в тот раз. Улыбка, заставляющая нервы трепетать.

Его широкие плечи напряжены, мускулистые руки держат с уверенностью моё задыхающиеся тело, не собираясь отпускать.

– Тебя преследуют? – серьезный тон и тяжелый взгляд этого мужчины делает странные вещи с моим телом.

– Нет, – подражая его тону, отвечаю, вырываясь из оков крепких рук.

“Да” – хотело слететь с моих губ, ведь меня действительно преследуют. Каждый день, каждый час и каждую секунду. Преследуют страхи, воспоминания и боль. Они всегда рядом, как бы далеко я не убегала.

– Ты лжешь, – с уверенностью отвечает мужчина, буравя меня своим пронизывающим до костей взглядом.

Кем он себя, нахрен, возомнил?

Недовольство вспыхивает в груди, злость прорывается на поверхность. Сначала он приглашает на танец, если это можно было назвать приглашением, меня никто не спрашивал, а после исчезает, воспламенив все моё тело, теперь я встречаю его около своего дома.

А теперь он действительно спрашивает меня о преследование, когда именно этим и занимается?

Чертовы, сумасшедшие мужчины, которых надо уничтожать ещё в утробе.

– Может ты преследуешь меня?

На мой вопрос его глаза загораются огнем. Этот мужчина пугает меня. Пугает то, как он влияет на моё тело. Пугает, что читает меня так легко.

Откуда он знает о преследование? Как понял, что лгу? Кто он, и что ему, чёрт возьми, нужно от меня?

Опять череда вопросов, от которых пыталась убежать, но с появлением этого мужчины их стало только больше.

– Может и так, – издевательские нотки отчетливо звучат в его голосе. Он не отрицает моё предположение.

– Что это значит?

Мужчина делает шаг на встречу ко мне, рука тянется к моему лицу и вместо того, чтобы отстраниться, я застываю на месте. Он заправляет прядь моих черных волос за ухо, не прерывая зрительного контакта.

– Это значит то, что я не могу забыть глубину твоих глаз после той ночи. Я вижу твои тайны, которые ты скрываешь. Убегать бессмысленно.

Тяжело сглатывая, сжимаю дрожащие руки в кулаки и делаю широкий шаг назад. Большая татуированная рука падает вниз, переставая касаться меня и будоражить кровь. Наши глаза не отрываются друг от друга, когда делаю ещё пару больших шагов назад.

Знаю, что бессмысленно, но именно это я и делаю после его сокрушительных слов. Я убегаю с ухмылкой на губах, всем своим видом насмехаясь над словами мужчины. Ему не одурачить меня. Никто и никогда больше не сможет узнать всю глубину моих глаз, которая скрывает темные тайны. Только в своих сладких речах мужчины могут говорить, что видят тебя насквозь, но они ни черта не видят. Они не видят, насколько мы сломлены по их вине. Мужчины видят только то, что удобно для них и не больше.

Я разворачиваюсь спиной к мужчине, ускоряя свой бег, полностью скрываясь в темноте ночи, как это сделал он в нашу первую встречу. Но тайно себе признаю, что одну мою сторону, похороненную глубоко внутри, пугают желания мужчины разгадать мои тайны.

Все связанное с ним пропитано загадочностью и странностью, которую я желаю разгадать, чтобы отвлечься от всех проблем. Но я не собираюсь уступать этой слабости и отвлекаться. Ведь ничего важнее, чем месть теперь нет в моей жизни.

Этот мужчина опасен для меня, и я намерена больше никогда не встречаться с ним. Даже случайно.

“Нет ничего случайного в этой жизни” – шепчет тихий голосок, но я всё равно продолжаю убегать от правды.

Ведь так всегда было легче. Ему не добраться до меня. Никому не сделать этого. Больше никогда.

Но так ли это?

Глава 8

Nightmare – Halsey

Я не сладкий сон,

Я – твой кошмар наяву

Спустя две недели принятия ситуации и выработки нового плана мы переходим к миссии. Интуиция кричала довериться преследователю, поэтому я решила рискнуть. В начале было трудно, страхи съедали живьем, кошмары вернулись с новой силой из-за того, что мысли не покидали картины прошлого и осознание, что все придется повторить вновь. Но отключив панику и включив мозг, поняла, что не все так плохо. Рядом будет Лиам, он не позволит никому мне навредить. В этот раз играю я, а не они.

Все находится в моих руках, ситуацию контролирую именно я, никто другой. Никто не причинит мне боль. Никогда больше.

Я наблюдаю, как Лиам взламывает систему безопасности одного из любимых заведений Маркуса, в котором он сегодня ужинает. Нам нужно знать, когда он покинет ресторан, чтобы я сделала свой выход. Маркус ужинает в полном одиночестве, что существенно облегчает нам задачу.

В голове закрадываются сомнения насчет нового плана действий. Ведь предыдущий мы готовили три года без передышки, вкладывая все свои силы и знания, а теперь это всё пошло насмарку. Сложно отказаться от решений, в которые было вложено столько сил. Но, возможно, это и к лучшему, нужно принять ситуацию и действовать по обстоятельствам. Мы не всезнающие, поэтому не могли предположить, как все пройдет.

– Ты уверена, что справишься? Если нет, мы придумаем что-нибудь другое, – обеспокоенно спрашивает Лиам, пытаясь перехватить мой взгляд.

– Я выдержу все, что нужно, всегда это делала. Я не отступлю из-за страха в голове, Лиам, – уверяю напарника, чтобы это обеспокоенное выражение исчезло с его лица.

Да, страхи всё ещё живут внутри меня и никуда не ушли, но я собираюсь преодолеть их, как делала это всегда. Мне надоело бояться. Надоело страдать, плакать. Пришло время отключить чувства и начать делать то, для чего я вернулась.

Вершить правосудие.

Мое сердце бьется ровно, никакого волнения, я ничего не чувствую после вчерашнего. Может, просто опустошена, устала от чувств, но так лучше. Приятно, когда внутри пустота.

– Если вдруг что-то пойдет не по плану, я защищу тебя.

Лиам кладет руку мне на плечо, слегка сжимая, выражая поддержку.

– Знаю, я никогда в тебе не сомневалась, – искренне говорю, стараясь сдержать слезы от проявления ко мне мягкости и кладу руку поверх его, сжимая в ответ.

Лиам резко поворачивает голову к монитору ноутбука, его брови сходятся на переносице от напряжения. Пришло время. Мой взгляд тоже обращается в ту сторону. Маркус расплачивается за ужин, а это значит, что мне пора начать играть свою роль.

– Прольем немного крови?

Садистская ухмылка и озорной блеск появляются на лице Лиама. Он так же, как и я, долго ожидал этого часа. Сегодня мы покончим с первым в нашем списке, и так будет с каждым, пока они не ответят за свои поступки.

– Прольем, – подтверждает с темным блеском в карих глазах. – Мы затопим этот город кровью грешников.

Ох, мы непременно это сделаем.

Кивая в знак согласия, выхожу из машины, притаившись в темном углу на улице около ресторана, где стоит машина Маркуса. Здесь так же темно, как и в моей голове. Демоны зловеще шепчут на ухо, предлагая разные варианты расплаты. Они долгое время прятались без возможности увидеть свет. Больше не намерена их держать на коротком поводке. Пришло время проявить эту сторону себя. Пришло время освободить монстра.

В поле зрения появляется силуэт Маркуса, он открывает машину, щелкая фарами.

Пора, у меня нет времени на другие мысли.

– Помогите! Помогите! – кричу во все горло, не жалея связки.

Выбегая из укрытия, спотыкаюсь перед его машиной, привлекая к себе ещё больше внимания. Для полного образа пострадавшей мы разорвали одежду на мне, я собственноручно разбила себе губу и вырвала клок волос. Ничто не должно нас выдать. Маркус опытный хищник, замечающий все детали, поэтому пришлось идти на жертвы.

Шарканье ботинок возле моей головы доказывает, что я отлично справилась с ролью. Но ещё не время радоваться. Поднимаю глаза к его лицу, видя монстра, скрывающегося под личностью человека. Он смотрит на меня с пустым выражением лица, которое невозможно прочесть. Я хватаюсь за край его брюк, пытаясь сделать себя жалкой в глазах Маркуса.

– Помогите мне, он убьет меня, – мольбы слетают с губ дрожащим голосом, это меняет выражение его лица.

Маркусу нравится, когда его умоляют.

– Садись в машину, я отвезу тебя в безопасное место, – без колебаний предлагает, улыбаясь во весь рот.

Со стороны это может показаться безобидной улыбкой, но это оскал хищника, который нашел себе жертву. Черты его лица вызывают у меня отвращение. Ни один костюм Прада не скроет дерьмо, которое он из себя представляет.

Придерживаясь образа, поднимаюсь на ноги, пошатываясь. Он ловит мой локоть для поддержки, прикосновение вызывает приступ рвоты. Мне противно от количества крови на руках монстра, которые сейчас касаются и пачкают меня. Прикусываю губу, делая медленные вдохи, избавляясь от этого ощущения. Я отмою себя, но ему никогда не отмыть все свои грехи. Маркуса ждет Ад на земле и наверху, я собственноручно позабочусь об этом.

Маркус помогает мне дойти до машины, открывая дверь на заднее сидение. Меня удивляет тот факт, что он не посадил меня спереди. Но тут же осеняет. На переднем сиденье он не сможет изучить меня, а через зеркало заднего вида ему будет удобнее делать это.

– Куда вы отвезете меня? – спрашиваю растерянно, оглядываясь вокруг, делая вид, что меня преследуют.

– В больницу, – с этим словами он захлопнул дверь, направляясь на водительское сидение.

Не думала, что комната Маркуса для садистских пыток называется больницей.

Единственное, что он лечит там – свои потребности психа, лишая женщин жизни.

– Спасибо, спасибо вам, – благодарности слетают с уст, хотя мне хочется кричать о желании убить ублюдка.

Маркус молчит, но от меня не ускользает подъем его губ в отвратительной, присущей хищнику, манере. Жгучая ненависть охватывает все внутри, нет боли и страха. Только злость, отвращение и ненависть.

Что они сделали с моей жизнью?

Я правда пыталась не ненавидеть их, я не хотела захлебнуться в этих чувствах. Но я не могу. Ненавижу за то, что сделали со мной. Забрали всё, что когда-либо имело смысл. Растоптали, сожгли, станцевав на руинах. Украли без угрызения совести жизнь светлого человека, который был добрее ангелов на небе.

За что?

Просто для своего же развлечения, а теперь родители Эмили погрязли в вечной боли от потери единственного ребенка. Сколько ещё таких жизней они забрали, я даже не хочу считать.

Ненависть так остро режет мою грудь, что я не могу её игнорировать. Если суждено захлебнуться в ней, то лучше так, чем в крови невинных людей.

– От кого ты бежишь?

Глаза Маркуса сталкиваются с моими в отражении зеркала. Дрожь бежит по телу от пустоты в них, там нет жизни и нет ничего человеческого.

– Парень, он накурился и потерял контроль, – дрожь в голосе и в теле сопровождают меня весь разговор, доказывая, что я неплохая актриса.

Начинаю плакать, тихо всхлипывая. Мое тело дрожит, подтягиваю колени к груди обхватив их руками, качаясь в разные стороны, как душевно больная. Такие эмоции не даются мне легко, чтобы вызвать их приходиться вспоминать крики Эмили, её мольбы и последние слова.

Маркус сохраняет молчание, только скорость у него выходит за рамки нормальной. Ему не терпится начать свою новую кровавую картину. Он понял, что искать меня никто не будет, а даже если будут, можно ведь все спихнуть на парня наркомана.

Около десяти минут делаю вид, что меня разрывает от боли и слез, всё ещё качаясь в разные стороны. Немного стихая, падаю и растягиваюсь всем телом на сидение, колени прижимаю к груди, глаза крепко закрываю, изображая на лице спокойствие, показывая то, что я ушла в царство Морфея. Маркус поверит в это, ведь у меня только что была сильнейшая истерика и стресс.

После моего спектакля мы едем ещё примерно минут пять до места назначения. До моих ушей доносится звук тормозов, Маркус глушит машину и тихо захлопывает дверь с водительской стороны.

Пришло время моей игры и конца Маркуса.

Дверь с моей стороны открывается, я чувствую его дыхание над моим лицом, его отвратительный грязный взгляд. Ни одна косточка моего тела не двигается, стараюсь даже не дышать. Руки обхватывают моё тело, прижимая к его худому и холодному, а вокруг тишина. Я слышу только звук колыхающейся листвы, нет никаких звуков дороги.

Значит Маркус отвез меня за город, как мы и предполагали. Успокаивает только одно – я не одна, датчик позволяет отслеживать моё местонахождение, а значит Лиам рядом.

– Такая сладенькая, а какие формы. Мне не терпится разрисовать их своим клинком и попробовать на вкус, – тихий зловещий шепот звучит над моим лицом, опаляя дыханием, в котором улавливаю нотки алкоголя.

Мне стоит всех усилий, чтобы сдержаться, когда воспоминания пробираются в голову. Он уже пробовал всё это, но ничего не помнит. Маркус не запоминает лица, они никогда не играли роль, только его эскизы на телах бедных девушек.

Извращенный художник.

Когда легкий ветерок перестает касаться моей кожи, я понимаю, что он занес меня внутрь. Холодные руки кладут меня на твердую поверхность, часть меня радуется, что он наконец перестал ко мне прикасаться. Я слышу шарканье, слышу, как открываются шкафы, стук лезвия. Маркус начал подготовку.

– Так сладко спишь. Каким лезвием тебя разбудить, красавица? – от его вопроса ненависть и тяга к расплате бунтуют в моей крови.

Сохраняю молчание, продолжая делать вид, что сплю. Мне нужно, чтобы он подошел ближе, тогда я смогу нанести удар.

Рука, сжимающая мою грудь до жуткой боли, заставляет вздрогнуть всем тело и открыть глаза. Маркус стоит рядом, блуждая руками по моему телу, сжимая все самые интимные части меня. Сначала он насилует своих жертв до потери сознания, а потом, когда они уже не в силах сопротивляться, начинает вырезать узоры на коже. Меня охватывает ступор, я не могу пошевелить конечностями. Это животный страх, как в ту ночь. Я не могу ему противостоять.

– Думаешь я не узнал тебя, леди в красном?

Холодное лезвие прижалась к моему горлу, одно неверное движение, и я покойник, но судя по выражению лица Маркуса легкая смерть – это не то, что он выбрал для меня.

Я не удивлена, что наркотик не подействовал и он догадался, от его проницательной натуры это бы не ускользнуло, особенно если Маркус ощущает опасность либо я просто вколола недостаточно дозы. У меня был план на этот исход событий, но паника окутала моё тело и не собирается подчиняться голове.

Так всегда происходит, когда мужчина касается меня в подобной манере. Контроль ускользает из пальцев, открывая проход удушающей панике. Только с другими мужчинами было легче, они не были монстрами, которые осквернили моё тело три года назад.

– Твоя игра была восхитительна, я поверил на долю мгновения, пока не увидел знакомый блеск в твоих глазах, вспомнив ту ночь у дерева. Ты жаждешь наказать меня, но за что? – Маркус делает задумчивое выражение лица, на его губах появляется улыбка. Кривая и слишком широкая улыбка, доказывающая его безумие. – Хотя, это не столь важно теперь. Ты сама пришла ко мне, думая, что женщина может переиграть сильного мужчину. Поэтому наказана будешь лишь ты за свою глупость, леди в красном.

Клинок продвигается ниже, к основанию груди, оставляя красный след. Я не издаю ни звука, я не чувствую никакой боли. Только стук сердца от лихорадочной паники, пока пытаюсь побороть её и использовать второй план.

“Ты позволишь ему снова осквернить своё тело, Ребекка? Ради этого ты так легко сдалась?”

Нет и ещё раз нет. Не ради этого.

Демоны, которые до этого момента посылали только пагубные мысли шепчут то, что дает силы. То, что пробуждает насилие в моей крови. Я не слабая и могу дать отпор. Я могу это сделать.

Взмах моей руки и пространство наполняется яростным криком боли. Ради этого я здесь и ради этого не сдалась.

Маркус отшатывается назад, падая на задницу. По его руке, которая сжимала моё бедро, стекает ручеек крови. Размахивая руками при падении, он ранил меня ещё глубже, но это сейчас не играет роли. Из-за паники я забыла, что имею при себе оружие, которое могу использовать против него. Я намного сильнее монстра напротив, я училась сражаться, а не приносить только боль клинком. Он не имеет первой привилегии, что играет мне на руку. От вида крови Маркуса меня охватывает странное чувство. Я теряю часть себя, человеческую часть. Ведь ранив человека, ничего не чувствую внутри, ни капли сожаления, ни вины. Я делаю это во второй раз, разрезаю плоть человека без колебаний. Плевать, что сделал Маркус, но чем я лучше монстров прошлого, если так легко могу причинить боль человеку?

Наверное, это мой первый шаг в бездну. Но он стоит того, чтобы спасти в дальнейшем жизни невинных.

Значит ли это то, чтобы добиться справедливости, нужно пройти путь монстра и возможно не выбраться оттуда никогда больше? Думаю, я узнаю ответ в конце своего пути.

– Ты чертова тварь! – рычит Маркус, бросаясь на меня с ножом.

Рефлекс срабатывает быстрее, прежде чем его нож успевает полоснуть моё горло. Одной ногой вышибаю нож из его поднятой руки, другой ударяю в колено, слыша хруст костей. Вой режет уши. Вой боли и проигрыша. Ты проиграл, Маркус. Но я не чувствую победы, триумфа. Я совсем ничего не чувствую. Только холод, который позволяет жестокости довести дело до конца.

– Ты ведь не помнишь меня? Я имею в виду не ту ночь на балу.

Маркус непонимающе разглядывает меня, отползая назад, когда я начинаю приближаться. Раньше гадала, если ли хоть какие-то чувства в монстрах. Видимо есть, ведь сейчас я вижу страх и смятение на его лице. Не такие уж и бесчувственны монстры, какими кажутся на первый взгляд.

– Сумасшедшая сука, – шипит Маркус, продолжая уползать.

Слишком поздно, от грехов не убежать. Карма обязательно укусит за задницу в этой жизни за все плохое, что мы сделали.

– Двадцать шестое июня двух тысячи девятнадцатого года, ты помнишь этот день, Маркус? – эта дата с болью вырывается у меня.

Дата, разрушившая всю мою жизнь. Забравшая все хорошее, что было, оставив только сожаление, чувство вины и желание вернуться в прошлое. Монстр не помнит ничего, ему не была важна эта дата, ведь не его жизнь тогда разделили на “до” и “после”. Не выдержав, бью подошвой по его лицу, желая, чтобы хоть что-то промелькнуло на этом лице, чтобы моё желание убить Маркуса ушло.

– Я убью тебя, они убьют тебя, – рычит монстр, захлебываясь собственной кровью.

– Вам следовало сделать это ещё в тот день, теперь слишком поздно, Маркус.

Понимание резко мелькает на его лице, он наконец-то вспомнил, ведь я единственная жертва, которой удалось выжить.

– Сожаление о прошлом – дерьмовая вещь, не так ли? – задаю вопрос, когда вижу эту эмоцию на его лице вперемешку с ужасом.

– Чего ты хочешь?

Делаю задумчивое лицо, прикладывая палец к подбородку. От меня не ускользает, как дергается его кадык от нервов. Зверь, загнанный в свою же ловушку.

– Желаю, чтобы ты страдал так же, как и все те, кого ты убил.

– Я заплачу тебе сколько попросишь, у меня много денег. Больше, чем ты можешь себе представить, – предлагает Маркус, выдавливая что-то наподобие улыбки.

– Ты жалок.

– Я согласен на это, теперь отпусти меня, и я обещаю, ты уйдешь безнаказанной. Если убьешь меня, они придут мстить. Они уничтожат все, что имеет для тебя значение, я не стою ни единого пенни из этого. Сохрани свою жизнь и будь умнее. В первый раз тебе дали шанс выжить, во второй раз этого не повторится.

Истеричный смех срывается с губ. Я так долго мечтала увидеть ночной кошмар в плачевном состоянии. Это, пожалуй, даже лучше картины, которую я рисовала в голове.

– Знаешь, чего ты стоишь, Маркус? – приближаюсь к нему, опираясь ногой в его грудь, прижимая к земле. – Клетки, разрушения, боли, отчаяния и безысходности, которая ожидает тебя, когда я покончу с тобой.

Маркус яростно кричит, пытаясь встать, но сломанное колено тянет его обратно вниз.

– Где флэшка?

Я ждала этого вопроса, Маркус до последнего пытался сделать вид, что она не важна.

– Эта флэшка?

Рука тянется к шее, снимая кулон, на котором подвешена самая дорогая вещь Маркуса. Его глаза вылезают из орбит, вена пульсирует на шее в беспорядочном ритме. Он боится, что его сокровищу навредят. Как боялась тогда я. Меня никто так и не услышал, поэтому теперь я закрою свои уши.

– Ты об этом говоришь? – демонстративно кручу перед его лицом, вызывая хныканье боли, когда у него не получается до меня дотянуться.

– Верни! Верни мне её! Ты сука! Чертов мертвец!

Крики Маркуса вызывают у меня коварную улыбку. Моя рука тянется к металлическому молоту, прикрепленному на стене, предназначенному для крушения человеческих костей. Всё это время смотрю ему в глаза, многообещающе улыбаясь. Я вижу, как дрожат его руки от безысходности. Он ничего не может сделать, не в силах помочь себе, как жаль. Бросаю флэшку перед ним, разбивая её топором на мелкие кусочки под звуки отчаянных криков. Ломаю так же, как это сделали они с моей жизнью. Медленно, мучительно, разрушая самое ценное. Стирая до неузнаваемости, лишая возможности жить. Больше нет ничего ценного у Маркуса. Это была его коллекция убийств, начиная с родной матери. Он так ей дорожил, что с гордостью носил всегда с собой. Коллекционером тяжело терять свои коллекции, которые они упорным трудом собирали годами. Так больно, что слезы блестят в его глазах. Эта была цель жизни Маркуса, которую сейчас стерла навсегда.

Я перевела материал с флэшки на свой компьютер, зная, что там есть и видео с моим участием, видео с Эмили. Я не смотрела их и не собираюсь. Они понадобятся мне для другого, для полного шага на пути приговора Маркуса.

– Что ты собираешься со мной делать? – жалобно спрашивает Маркус, смирившись со своей судьбой.

– Разрушить.

Глава 9

Beautiful Mess – Kristian Kostov

Вода так глубока – как же нам дышать?

Как нам подняться?

Закат напротив красиво сливается с озером, создавая сердце на поверхности воды и моё сердце сжимается от этой картины. После сделанного мне нужно было время побыть одной и все переваривать, поэтому отправилась на любимое место – озеро Мичиган.

Это место стало для меня любимым с детства. Выходные мы с родителями, в основном, проводили здесь, устраивая пикники и слушая песни мамы под её игру на гитаре.

Но теперь я совсем одна в полной тишине вокруг, где не слышится мягкий голос мамы, поющий песни, посвященные мне и папе. Больше не слышу громких, поддерживающих хлопков в ладоши от папы, глаза которого всегда горели яркой любовью слушая пение мамы. Ничего нет больше из этого. Только тишина. И, я.

Шум воды перебивает мысли в голове, у меня появляется желание стать волной и унестись прочь от этого мира. Туда, где спокойно, безопасно. Туда, где родители и Эмили.

Вчера первый человек был наказан. Маркус был сломлен и уничтожен. Но почему я не чувствую удовольствия? Меня пугают мысли в голове, что я становлюсь такой же, как и они. Пустой, жестокой, бессердечной оболочкой. Но я не могу отказаться от всего и продолжить жить, как нормальный человек. Начало положено, я дойду до конца и будь что будет. Я приму свою судьбу.

Зачастую люди придерживаются мнения, что мы сами пишем свою судьбу. А если посмотреть на это с другой стороны? Ничего не зависит от нас, ещё не родившись, мы выбрали свою судьбу и путь. Исход уже давно известен, но только не нам.

Встряхивая головой, отталкиваю все мысли подальше, пытаясь насладиться тишиной, которая так нужна была. Но мысли всё равно лезут обратно, не давая покоя.

Я сижу одна на лавочке с полупустой бутылкой пива, не хватает только никотина в легких. Но я не вижу никого поблизости, у кого можно было бы попросить сигарету, чувствуя из-за этого факта досаду и разочарование. Я осознаю, что у меня большие проблемы с зависимостью от алкоголя, но только так могу справиться со стрессом. Если найду другой способ, то обязательно слезу, но, очевидно, не сегодня.

Где-то в дали, если прислушаться, играет шумная музыка из бара, приглашая меня навестить это заведение и выпить чего-нибудь покрепче пива. Но как бы ни хотелось, сделать этого не могу, завтра в планах посетить одно важное место для меня, а не страдать весь день от похмелья и головной боли.

Соблюдая свои традиции, поворачиваюсь в сторону заведений и наблюдаю за людьми вокруг, за их беззаботностью, смехом, любовью. Что скрывается за всем счастьем на лице? Возможно, сильнейшая боль.

Меня никогда не привлекали большие компании, зачастую, я была наблюдателем. Мне нравилось слушать, следить за поведением людей, анализировать. Молчание, тишина, покой – это про меня. В школе пришлось соответствовать ярлыку “самая популярная девушка школы”. Хоть мне это и не нравилось, люди сами тянулись ко мне, оттолкнуть тогда было не в моем слабом характере. Тогда мне не нужна была никакая популярность, которую на меня повесили из-за отношений с Адрианом. Мне был нужен только он. Сейчас я даже не знаю, было ли то чувство любовью между нами или всё было иллюзией.

Адриан был моей первой и последней любовью. Он отбил все желание иметь какие-либо отношения в будущем. Мужчины сначала носят нас на руках, а потом выбрасывают из своей жизни, как ненужный мусор. Вот какая была моя первая любовь. Меня использовали для достижения цели, как залог и на этом все. Я не отрицаю того факта, что есть хорошие мужчины, как Лиам. Но на данный момент моей жизни отношения не стоят в приоритете, и не знаю, будут ли когда-нибудь стоять снова.

Опускаю взгляд вниз, переставая наблюдать за счастливым людьми вокруг, когда боль в груди становится слишком неудобной. Но я быстро забываю об этом, когда в глаза бросается кровь на кроссовке.

Это кровь Маркуса.

Не хочу, чтобы хоть какая-то часть монстра оставляла на мне свой след. Больше этого не допущу. Больше никому не осквернить меня.

Я встаю с места, быстрым шагом направляясь к озеру с намерением смыть кровь.

“Зачем ты зря мочишь свой кроссовок, если все твоё тело усеяно его следами? Водой тебе их не смыть”, – издевательский шепчет внутренний голос, который отталкиваю в самую бездну души.

Усердно тру кроссовок, но ничего так и не происходит. Кровь не стирается, как бы ни старалась. Она остается, служа напоминанием о вчерашней Ребекке. О монстре, которым я могу быть.

– Решила искупаться? – голос позади застает врасплох, подпрыгиваю на месте, хватаясь за сердце.

Я оборачиваюсь назад, и моя челюсть почти соприкасается с полом.

Просто, какого хрена, это опять он?

– Не стоит бояться меня.

Незнакомец из клуба смотрит на меня своими чарующими глазами, держа руки по швам. Я действительно не понимаю, как это происходит. Либо судьба коварная вещь, либо он преследует меня.

– Тебе не кажется странным преследовать девушку? Мы в двадцать первом веке, сейчас другие методы ухаживания.

Мужчина проводит пальцами по губам, пытаясь скрыть улыбку. При солнечном свете он кажется ещё красивее, особенно его глаза, в которых появился странный блеск.

– Тебе не кажется странным постоянно оказываться в местах, где я работаю?

– Объясни, – требую, находясь в полном замешательстве.

– В первую встречу ты привлекла моё внимание в моем собственном клубе, во вторую бегала в парке около моего офиса, в третью сидишь напротив моего бара. Поэтому спорное суждение, кто кого преследует, – во время своей речи он медленно приближался ко мне, пока не устроился рядом.

Я упиваюсь его внешностью, голосом, но его глаза привлекают все моё внимание. Не знаю, каким образом у них это получается, но они очаровывают своей яркой красотой. При дневных лучах солнца мне удается лучше разглядеть их: черный ободок, обрамляющий зрачок, светло желтый оттенок вокруг и ярко-оранжевый, смешанный с коричневым оттенком в середине. Я ещё не встречала мужчин с подобными привлекательными глазами. Судьба определено проверяет меня на прочность.

– Это называется совпадением, поэтому не обязательно было нарушать моё личное пространство, – язвительно отвечаю, собираясь встать, чтобы убраться от мужчины подальше, но рука останавливает меня.

Его большая ладонь теплая и мозолистая. Взгляд, которым он одаривает меня, кричит о вызове. Это плохой знак, ведь я никогда не отказываюсь от них.

– Ты не была похожа в нашу первую встречу на боязливую особу, – в тон моей язвительности отвечает мужчина, отпуская руку.

Тело расстраивается, когда касание прерывается. Я могу списать эту реакцию только на то, что мне не хватает физического контакта. Тело всё ещё не хочет поддаваться суровости и устранить эту ненужную потребность в другом человеке рядом.

– А во вторую?

Не знаю, зачем задаю этот вопрос. Зачем продолжаю разговаривать вместо того, чтобы уйти?

Лицо мужчины становится задумчивым прежде, чем он решает дать мне ответ.

– Испуганной, потерянной, уставшей.

Сердце сжимается от осознания, что кто-то видит меня. Не мою маску, а меня.

– Зачем ты подошел ко мне?

Этот вопрос интересен мне давно. Я не понимаю его мотивов, он делает странные шаги ко мне и, в итоге, уходит, ничего не объяснив. Да, во вторую встречу сбежала я, но мужчина напугал меня своими намерениями. Я и так тогда была не в себе.

– Разве тебя возможно игнорировать?

Между нами воцарилась странная тишина. Я перевожу взгляд на его лицо, видя, что он уже смотрит на меня. От взгляда мужчины напротив бегут мурашки, это не просто взгляд, он наслаждается зрелищем.

– У тебя удивительные глаза, – его голос с хрипотцой и тихий, как будто мужчина не собирался говорить эти слова.

– Какие у тебя мотивы? – мой голос звучит грубо, я нахожусь на грани своей злости.

Я зла на себя, очень зла. Мое тело дрожит из-за его комментариев, тепло скапливается внизу живота, и волна мурашек отправляется в путешествие по коже.

Почему один комментарий о моих глазах от незнакомого мужчины способен превратить меня в лужу? У меня должно быть больше самообладания.

Загадочное поведение мужчины наводит меня на предостерегающие мысли и выводит моё недоверие из спячки. Он странно действует на меня, и, не буду врать, это привлекает, но я не могу иметь то, чего желает моё безнадежное сердце. Ни сейчас, ни в будущем. Никогда.

У меня нет времени на игры, пусть лучше сразу говорит, что ему надо или проваливает к черту.

– Позволь мне отвезти тебя домой, и ты узнаешь мои мотивы.

Коварная и вызывающая улыбка появляется на губах мужчины, когда он приближает своё лицо ближе к моему, видя мою растерянность.

– Договорились, – легко соглашаюсь, несмотря на все недопонимание ситуации. Я не тот человек, который уклоняется от вызова.

Мурашки бегут по коже от прохладного ветра и не только. Сканирующий взгляд не дает успокоиться нервозности внутри меня, он изучает меня и что-то ищет. Но что?

– Ты замерзла, – не спрашивает, а утверждает мужчина, смотря на открытые участки моей кожи.

– Нет, – мой голос тверд, но дрожащее тело выдает ложь.

Отхожу от мужчины, направляясь к выходу с озера, намереваясь сейчас отправиться домой и узнать мотивы странного незнакомца. Он идет следом за мной, снимая черную рубашку, которая была одета поверх черной футболки. Все наши встречи он был только в черной одежде, хорошо подходящей его ауре.

Темная, соблазнительная и опасная.

Мягкая ткань касается моей кожи, когда мужчина бросает мне на плечи рубашку, ожидая, что я надену её. Но у меня не остается выбора, судя по тяжелому взгляду незнакомца.

Если не надену, он сам натянет, а я не хочу ощущать тепло его рук на своем теле.

Удовлетворение наполняет кровь, мне приятно ощущать заботу. Но я не позволяю привыкать себе к подобным вещам даже от Лиама. Ведь ничего не вечно, а отвыкать всегда больнее.

Мужчина резко взял меня за руку, заставив все моё тело окаменеть. Он не должен так прикасаться ко мне, будто мы имеем какое-то значение друг для друга. Это ничего не значит и не будет. Я пытаюсь вырвать руку, но не добиваюсь никакого успеха. Хватка мужчины крепче стали.

Больше я не пытаюсь вырвать руку, не желая тратить силы и время. Я уже поняла, что он властолюбивый, нарушает личные границы, с наслаждением наблюдая, как это приносит дискомфорт другим. Но почему тогда я не чувствую даже доли негатива внутри? Я не чувствую, как нарушают мои границы, и нет бунта внутри, чтобы противостоять.

У меня слишком много претензий появилось к своему предательскому телу.

Мужчина подводит меня к огромному черному байку. Этот цвет действительно окружает всю его среду.

Татуированная рука протянула мне единственный шлем, тепло снова появилось в груди от осознания, что незнакомец беспокоиться о моем состоянии. Забота от Лиама всегда ощущается, как дружеская опора, но от мужчины, который заинтересовал моё тело в сексуальном плане – это имеет совсем другое значение. То, чего я не надеялась больше ощутить.

Еще больше претензий к себе. Теперь прибавилась и глупая голова, которая позволяет подобным мыслям появляться в моем сознании.

Без колебаний принимаю шлем, надевая его на голову. Руки мужчины потянулись вперед, помогая мне застегнуть его, и снова это вызвало тепло. Мне страшно позволять себе чувствовать что-то большее, чем влечение. После Адриана я ни с кем не чувствовала большего. Был только секс, не приносящий удовольствия. Он был нужен мне для того, чтобы справиться со своей травмой и не более.

Мужчина запрыгивает на байк, и это зрелище напомнило мне всадника на черном коне. Он чувствует мою заторможенность, поворачивая голову в мою сторону, чтобы не вызвать насмешку с его стороны, прерываю наблюдение и запрыгиваю назад, обвивая его талию руками.

– Возьмись крепче, – поворачиваясь ко мне лицом, командующим тоном произносит мужчина, прожигая взглядом.

Взгляд его глаз настойчивый, зрачки расширились, напоминая черную дыру. Темная бездна притягивает в свои объятия, и заставляет меня нервничать, паниковать. Ведь она под запретом для меня, но я всё равно ощущаю это желание.

– Мне и так нормально, – голос звучит приглушенным за счет шлема на голове.

Мужчина отворачивается от меня, резко заводя байк, рванув вперед. Меня приклеивает к его спине, приходится крепче ухватиться за талию незнакомца, прижавшись всем телом. Я чувствую вибрацию его тела, напряженность в каждой косточке, когда он ведет байк. Мышцы пресса прекрасно ощущаются, доказывая, что мужчина опасен. Он играет со мной и превосходит в физическом плане, я должна быть внимательнее, а не поддаваться эмоциям.

Но я так устала от всего: быть вечно сдержанной, готовой к худшему, глушить эмоции и ожидать опасности от людей. Я позволяю закрыть себе глаза, откинув голову назад, доверившись совсем незнакомому мужчине. Шум улицы уносит меня далеко, в другую реальность, где нет зла и монстров. Жизнь вокруг идет, движется, когда моя прекратила свой ход три года назад. Я и забыла, какого это доверять, без проверок временем и поступков. Взять и сделать это без причин. Это ощущается как свобода.

Пристальное внимание вынуждает меня открыть глаза, чтобы понять в чем дело, и я сталкиваюсь с глазами осеннего леса в зеркале заднего вида. Мужчина видимо наблюдал за мной всё это время, но его лицо совсем ничего не выражает, только морщины сгладились и ушла напряженность. Он расслаблен, словно почувствовал вместе со мной эту короткую блаженную свободу.

Но только сейчас до меня дошло, что я не говорила свой адрес, а он привез меня прямо к дому. Это значит одно – мужчина следит за мной, и все розовые мысли были обманом сознания. Ему что-то нужно от меня.

Гнев на себя, на него, на всю эту ситуацию вокруг вспыхивает во мне. Я снова позволила себе быть мечтательной дурой, когда обещала, что больше этого не допущу.

Полный провал, Ребекка.

Байк тормозит, и я спрыгиваю с него сразу же, желая разорвать любой контакт, связывающий нас. Агрессивно снимая шлем, разбрасываю свои волосы в разные стороны, бросая его мужчине в грудь, что вызывает в ответ только довольную ухмылку.

– Говори, – я практически рычу, вызывая этим ещё большую ухмылку у мужчины.

Он смотрит мгновение на мою грудь в области сердца, замечая очертания татуировки через белую майку. Стучу ногой, привлекая внимание к моему требованию.

– Мои мотивы, – делает паузу, заглядывая в мои глаза и ухмылка исчезает с его лица, сменяясь на сжатые губы. – Разрушить твои стены, узнать все твои тайны и сорвать маски, Ребекка.

Мое имя, срывающееся с его губ, пагубно влияет на мозг. Тембр его голоса с сочетанием моего имени вызывает желание ещё раз услышать это из уст мужчины, который устроил беспорядок.

Черт, приди в себя, дура. Он хочет залезть к тебе под кожу, а ты расплываешься от этого на части.

Нельзя, нельзя.

Надев на себя шлем, полностью скрыв от меня чарующие глаза и ничего больше не говоря, мужчина исчезает так же, как и всегда. Сорвавшись с места, оставив меня с кучей вопросов и гневом на саму себя.

Глава 10

Falling Apart – Michael Schulte

Мы бежали в темноте,

Следуя зову наших сердец

Никогда не думала, что найду в себе силы вернуться в это место вновь. В место моего детства, напоминающее о человеке, с которым я прекратила общение ради его безопасности, чтобы его не постигла участь Эмилии.

Я скучаю до безумия. Мне хочется поговорить с ним, как в старые добрые времена. Включить ужастик, таинственные расследования и смотреть их до раннего утра. Пить коллекцию его чаев с домашней выпечкой. Забываться в море алкоголя и разговаривать по душам всю ночь напролет, пока не сомкнутся глаза и не пересохнет во рту. Устраивать ночевки в домике на дереве в сильную грозу, ощущая прилив адреналина, но ничего не бояться, ведь мы вместе. Я скучаю по прошлому, не в силах вырваться и двигаться дальше.

Но я выросла, и беззаботное детство было похоронено. Сейчас Джонатан успешен в своем деле, и я не собираюсь это рушить, как бы мне ни хватало в моей жалкой жизни присутствия лучшего друга. Самое главное – его благополучие, а я выдержу, у меня нет другого выбора.

Когда я смотрю на домик на дереве, моё сердце сжимается от тоски. Он все такой же и ни капельки не изменился, даже не обвалился. Подхожу ближе, дергая деревянную лестницу, проверяя её на прочность. Она не была сломана и ослаблена временем. Подтягиваюсь вверх, забираясь внутрь. Это вызывает радостное предвкушение, детский азарт и трепет. Я застываю на месте, когда перед глазами открывается вся картина. В домике чисто и прибрано, кто-то все время наведывается сюда. Неужели Джонатан?

Воспоминания врезаются в мою голову, когда смотрю на все эти предметы, которые раньше приносили счастье. Пушистый белый ковер, на котором вечно спал Джонатан, потому что не любил кровати. Та самая кровать, подушки которой служили нам реквизитом для боев. Желтая гирлянда наполняла это место уютом. Маленький телевизор для просмотра ужасов. Холодильник в дальнем углу для вредной пищи, которую нам не разрешали есть родители, но мы всё равно делали это в тайне от них. Когда дохожу до доски с фотографиями, на глаза наворачиваются слезы. Мы были так счастливы, обнимались, улыбались, а самое главное мы жили.

Сможет ли Джонатан когда-нибудь простить меня? Я оставила его, не объяснив ничего. Он единственный, кто звонил и писал мне после смерти моих родителей, его сообщения до сих пор хранятся в моем телефоне, служа воспоминанием о прошлой жизни. Каждое сообщение друга было проигнорировано с моей стороны. Я просто не могла ответить, мне хотелось избавиться от всего, что напоминало прошлую счастливую жизнь. Но он никогда не оставлял попыток достучаться до меня, получая только холодное плечо.

Я никогда не заслуживала такого друга, как Джонатан и уверена, что никогда не заслужу. Он слишком сильно обрамлен светом, чтобы быть рядом со мой.

– Не думал встретить тебя здесь, – мягкий и до боли знакомый голос парализует все тело.

Не может быть.

Медленно оборачиваюсь назад, встречая, с улыбкой на все лицо, Джонатана. Его светлые волосы лежат мягкими волнами, кожа бледная, глаза светятся. Он действительно рад меня видеть, когда я в этот момент разрываюсь на части. Сбежать или податься просьбам сердца.

Джонатан обращает внимание на слезы, которые я даже не заметила, застывшие на моих щеках, раскрывая объятия.

– Обнимешь давнего друга?

Ноги сами несут меня вперед, в его объятия, поддавшись сердцу на маленькое мгновение, ведь таких больше может и не быть у нас. Возможно, это последняя встреча. Я желаю ещё раз ощутить его тепло и запах духов, которые Джонатан никогда не менял по моей просьбе.

Наши руки прижимают тела крепче к друг другу, мы сливаемся, становясь одним целым. Сердце трепещет, когда часть прошлого рядом и заполняет всю пустоту потери. Ощущения слишком хороши, чтобы быть правдой.

– Я скучал, звёздочка, – ласково произносит Джонатан, вдыхая запах моих волос.

Я молчу, не находя подходящих слов, слишком много чувств внутри. Мне всё ещё не верится в реальность происходящего. Я и не надеялась встретить друга детства. Еще и прозвище застает меня врасплох, он не использовал его достаточно долго, с класса девятого, если быть точнее.

Отстраняюсь от Джонатана, желая рассмотреть каждую деталь в его изменившемся лице, чтобы запомнить в последний раз и держать этот образ рядом. Он возмужал, исчезли детские ямочки, на их месте появились острые скулы и тело стало больше.

– Как ты?

Ненавижу всей душой этот вопрос, потому что никогда не могу ответить на него правдой, всегда приходится врать и претворяться.

– Все хорошо, а ты? – ответ вызывает разочарованный взгляд у Джонатана.

– Не думал, что ложь станет твоей частью. Раньше ты любила правду.

– Многое изменилось с тех пор.

Мы оба замолкаем, рассматривая друг друга, всё ещё не веря в эту встречу.

– Многое – это ты сама, твоё тело, полное татуировок? – сканирующий взгляд прошелся по всему моему телу.

Лицо Джонатана изменилось, когда он остановился на виднеющихся татуировках. Сожаление и сочувствие проскользнули на его лице, но быстро исчезали.

– Могу сказать то же самое. Ты утратил былую мальчишескую внешность, – с улыбкой произношу, делая шаг назад.

Я действительно искренне улыбаюсь сейчас, чувствуя безграничное счастье. Как далеки были эти чувства от меня, что я не могу поверить даже в их реальность.

– Расскажи мне обо всем, что произошло за время нашей разлуки.

Просьба Джонатана вынуждает меня врать, ведь я никогда не расскажу ему правду и не подвергну его жизнь опасности.

– Я закончила юридический университет в Нью-Йорке. Соскучилась по дому, поэтому решила ненадолго наведаться сюда. Скоро придется уехать и заключить контракт с одним офисом, они дадут мне долгосрочную и высокооплачиваемую работу, – ложь легко срывается с губ, и, судя по выражению лица моего друга, он верит в неё. – Что ты можешь рассказать мне?

Джонатан встряхивает свои волосы и присаживается на кровать, хлопая по месту рядом, чтобы я присела.

– Я не поступил в университет, поэтому решил открыть своё дело. Мне нравится. Никто не руководит мной, и я могу делать все, что заблагорассудится.

Гордость вспыхивает в груди, и я хлопаю Джонатан по плечу, выражая свою радость.

Он смотрит на меня долгое мгновение, возможно, желая что-то сказать, но сохраняет молчание.

Но резко это молчание прекращается, и вопрос друга детства оставляет новый надрез на моем и так больном сердце:

– Почему ты бросила меня?

Вопрос разбивает меня изнутри. Я не знаю, что сказать. Я и не ожидала получить укор с его стороны, ведь я не бросала Джонатана. Но он имеет право думать так. Я не связывалась с ним, игнорировала все его звонки, я сделала вид, что вычеркнула друга из своей жизни. Но я всегда знала, что происходит в его жизни, наблюдая со стороны. Я всегда оставалась рядом, даже на расстоянии.

– Я не бросала тебя, Джонатан. Я была рядом, может и мысленно, но никогда не забывала тебя. Разве это возможно? Забыть тебя?

Глаза Джонатана наполняются теплом и надеждой. Надеждой, которую мне придется разрушить. Я буду рядом, но никогда не в реальности. Вскоре мне придется уйти, оставив его навсегда.

– Думаю нет, так же, как и мне не удастся забыть тебя, звездочка.

Его рука тянется к татуировке возле уха, мягко прикасаясь и обводя узор. Звезда. Я набила её около года назад, чтобы она всегда служила теплым воспоминанием.

Звезда означает, что они там, наверху, наблюдают, освещая дальнейший путь жизни, но уже без них в этом мире.

– Может, как в старые добрые времена, глянем ужастик? – звуки грома и приближающегося дождя делают эту идею идеальным вариантом.

– Давай встряхнем стариной, друг.

Оба начинаем громко смеяться, наши глаза горят, как и раньше. Хоть мне и придется снова оставить Джонатана позади, как и все прошлое, сейчас я выбираю насладиться моментом.

Я выбираю жить одним сегодняшним днем. Ведь завтра может и не наступить.

После просмотра фильма, пары выпитых бутылок пива и съеденной пиццы, мы приземляемся на кровать со смехом.

Мы определенно напились.

Джонатан прекращает смеяться, смотря на меня долгим и грустным взглядом, грудь сжимается от хранящейся там боли, которую я принесла. Не в силах больше смотреть другу в глаза, прижимаюсь к нему, обнимая за талию и наслаждаюсь теплом. Джонатан крепко сжимает в своих руках, сдавливая мне легкие, но я не жалуюсь. Задохнуться в его объятиях было бы благословением для меня.

– Это ведь не сон?

Его голос изменился, стал хриплым и грубым. Раньше тело Джонатана было не таким крупным. Теперь он весь состоит из крепких мышц, которые не дают мне дышать. Только волосы остались прежними, та же волнистая причёска, которую я никогда не прекращала любить.

– К счастью, нет, а вот если ты меня сейчас убьешь своими мускулистыми руками, то это превратиться в кошмар.

Джонатан начинает смеяться, отгоняя боль подальше от нас, и ослабляет хватку, лишая меня возможности умереть в его руках.

Холодные руки нежно поднимают моё лицо, карие глаза, которые стали темнее с нашей последней встречи, рассматривают меня, как в первый раз. Все ещё не веря, что я реальна.

– Расскажи мне больше о себе, как ты жил всё это время? Может, у тебя, наконец, появилась девушка? – я решаю нарушить неловкое молчание между нами, чтобы Джонатан перестал смотреть на меня как на призрака.

За все время нашей дружбы, у Джонатана ни разу не было серьезных отношений. В школе его часто пытались этим задеть, обвиняя в тяге к мужскому полу. Но долго это не продолжалось, он всё-таки являлся лучшим другом самой популярной девушки школы.

– Как я жил? – повторяет мой вопрос с задумчивым выражением лица. – Просто жил в ожидании тебя.

Чувство вины снова раздувается у меня в груди, и это невыносимо. Невыносимо и то, что он так зависим от меня. Это ненормально.

Так было всегда, начиная с самого детства. Джонатан таскался за мной, как щенок, не заводя других друзей, кроме меня. Не знаю с чем была связана такая сильная зависимость, но он всегда отнекивался от правды, говоря, что ему и меня достаточно. Но я знала, что это не так, ведь друг всегда с завистью смотрел на то, как я общаюсь с другими ребятами. В итоге я перестала бороться с ним, это его личное дело.

– Я чувствовал себя так одиноко, правда. Мне многое предстоит тебе рассказать.

Джонатан никогда не скрывал, как сильно любит и дорожит нашей дружбой. Но я никогда не думала, что это перерастет в то, что моё отсутствие будет причинять ему сильнейшую боль. Он должен жить для себя, открываться другим людям, а не делать меня своим миром. Я не заслужила подобной чести.

– Ты должен жить ради себя, а не для меня. Привыкай строить жизнь без моего присутствия в ней, я не всегда буду рядом. Влюбляйся, впускай в свою жизнь новых людей и не бойся им открыться, как мне. Все мечтают о таком друге, а особенно парне, – завершая монолог, протягиваю руку, чтобы взъерошить его волнистые светлые волосы.

Джонатан долгое мгновение хмурится, обдумывая мои слова.

– Ты спрашивала о личной жизни, так вот. Есть одна девушка, но она далеко. И это невыносимо: скучать по ней и понимать, что она никогда не будет принадлежать тебе.

Моё сердце разрывается от боли в его голосе. Джонатан заслуживает счастья. Он очень хороший парень, поэтому многие девушки никогда этого не ценили, но ему было плевать. Я впервые слышу у друга сломленный голос, как будто воспоминания о ней разрывают его на части. Мне хочется разорвать эту девушку на куски за причиненную ему боль.

– Почему ты говоришь так? – решаюсь всё-таки спросить и продолжить этот разговор, мне важно знать, что у него на душе. Особенно после выпитого алкоголя Джонатан щедр на информацию.

Он долго молчит, погружаясь в раздумья прежде, чем ответить на мой вопрос.

– Она не желает сейчас отношений и находится далеко от меня. Я люблю её, понимая все желания, поэтому принял её выбор.

Когда он в неё влюбился? Я была ещё здесь? Почему тогда не знала?

Тысяча вопросов крутится в моей голове, оставаясь без логичного ответа. Джонатан никогда не говорил мне об этой девушке, когда я ещё не уехала из Чикаго.

– Отпусти эти чувства, она не заслуживает твоей любви, раз отказала тебе, – переплетаем пальцы, как делали это раньше, когда чувствовали, что кто-то из нас нуждается в поддержке.

– Но даже если смогу полюбить снова, то это всё равно никогда не будет так, как я любил её.

Я решаю оставить его слова без ответа, ведь он прав. Первая любовь никогда не забывается, и ничего подобного больше не будет в жизни, но это ещё не значит, что невозможно больше полюбить так же пылко. Все возможно.

– Расскажи лучше, как ты. Как твоё состояние? – Джонатан переводит тему на меня, вступая на опасную территорию, но он открылся мне, теперь мой черед.

– Ничего. Я н-и-ч-е-г-о не чувствую. Внутри меня абсолютная пустота, – это является правдой, отчасти.

Грусть в глазах Джонатана снова бьет меня в грудь, доказывая, что я не пустая. Я всё ещё способна чувствовать, переживать, вдыхать все эмоции и чувства.

– Что насчёт Адриана? Вы непонятно расстались, все до сих пор находятся в недоумении. Как же ваша бессмертная любовь?

Эти люди не имеют собственной жизни, раз продолжают лезть в мои дела после стольких лет. До меня до сих пор доходят догадки и слухи о нашем расставании, которые Адриан распускает, пытаясь сохранить свой имидж. Горько улыбаюсь, представляя как жалко всё это выглядит.

– Это была всего лишь иллюзия любви и ничего больше, – резкий смешок вылетает из моего рта, когда вспоминаю наш провал “вечной любви”.

– Почему ты так говоришь? Всё же было отлично у вас до выпускного. Он обидел тебя? – странные нотки звучат в голосе Джонатана, и не скажу, что он заинтересован тем, что сделал Адриан. Его больше интересуют мои эмоции и чувства насчёт всего произошедшего между нами.

– Никогда не знаешь, кто подставит тебя в самый неожиданный момент твоей жизни, – он кивает, принимая от меня такой ответ, и не просит подробностей.

– Мне сейчас на ум пришла одна фраза, которую постоянно говорил отец, может, ты помнишь. Жизнь подобна клавишам на пианино. С черными и белыми полосами, но не стоит забывать, что черные тоже создают музыку. Ищи плюсы в произошедшем в твоей жизни и отпусти прошлое. Я вижу, как это грызет изнутри, этого тебе не спрятать от меня, Ребекка.

Какие к черту плюсы? В том, что мои родители погибли, а мама не успела осуществить свою мечту? В том, что мой бывший подставил меня, и погиб невинный человек?

Да, моя жизнь – это один огромный чёртов плюс.

Гнев вскипает внутри, но я не имею права злиться, Джонатан не знает всей картины.

Он думает, что в тот день на нас напали грабители, мне удалось сбежать, Эмили убили сразу же из-за сопротивления. Смерть родителей – несчастный случай. Это то, что я позволила другу знать и верить в эту версию, поэтому он так рассуждает. Злость ускользает, пропуская спокойствие на своё место, когда благоразумие берет верх над эмоциями.

– Джонатан, мне правда хочется разговаривать с тобой часами напролет, но мои глаза протестуют против этой идеи, – подтверждаю свои слова зевком.

Я правда слишком измучена алкоголем и всеми чувствами внутри, что вызывает его присутствие.

Джонатан понимающе улыбается, отпуская меня, возвращаясь на место на ковре, где он спал, когда мы были детьми и подростками.

– Спи сладко, звёздочка.

Родной голос – это всё, что я слышу прежде, чем уснуть. Этой ночью мне не страшны монстры из кошмаров, Джонатан отгоняет их своим присутствием.

Я рада, что поддалась сердцу, ведь так давно счастье не было так близко, касаясь моей души.

Глава 11

When I R.I.P – Labrinth

Перкосет, пока не притупятся наши чувства

И я курю что-то, что валит меня с ног

В последний раз бросаю взгляд на спящего Джонатана, собираясь покинуть домик на дереве и никогда не возвращаться. Он, как и раньше, уснул мертвым сном на белом пушистом ковре из овечьей шкуры. Хочу признать, что мне был необходим этот момент, чтобы окончательно расстаться с частью прошлого. Я больше не вернусь, не буду оглядываться, думать, надеяться на возвращение, мечтать… Но эта картина навсегда останется в моем сердце: мирно спящий друг детства в домике на дереве с растрепанными кудрявыми волосами и сопящим носом.

Картина, напоминающая беззаботное детство, которое больше не вернуть, остается лишь помнить.

Мы провели чудесный вечер с пиццей и пивом. Разговаривая без перерыва, я очень много лгала о жизни. Ведь мои истории, окутанные тьмой, не должны его коснуться, но слушать голос Джонатана было лучшим подарком за последнее время.

Я на носочках пробираюсь к выходу, останавливаясь у двери, не в силах двигаться дальше, желая на мгновение продлить момент беззаботности, дружеской любви и безграничного счастья. Продлить чувства, которые под запретом, но так соблазнительны, что вчера была не в силах удержаться.

Впитываю глазами образ друга, расслабленного и спокойного, всё ещё не делая шаги вперед к выходу. Я буду скучать. Но я должна уйти сейчас, так будет лучше для всех нас. Я оставила письмо в надежде, что он поймет моё решение и научится жить без меня.

Запоминая в последний раз каждую мелочь лица Джонатана, выбираюсь наружу с колючей болью в груди.

Сердце колотиться в бешеном ритме от предчувствия, что поступаю неправильно и упускаю нечто очень важное в своей жизни.

Но у меня действительно нет другого выбора. Нахождение Джонатана рядом – это постоянный страх, что ему будет грозить опасность и что это снова будет моя вина. Я не готова подписываться на повторение истории.

Машина Лиама ждет меня, а он сам стоит на улице, смотря вдаль, нервно постукивая ногой по земле. Обратного пути нет, я приняла решение. Мне нельзя возвращаться, ведь тем самым разрушу ещё одну невинную жизнь. Если моя личность раскроется, они без колебания уничтожат все самое ценное для меня. Не могу больше так рисковать. Боль и тоска в сердце не стоят таких жертв. Чувства, которые сейчас бурлят на поверхности, я смогу выдержать, но потери ещё одного человека – нет.

Больше нет.

Лиам, чувствуя моё приближение, оборачивается и кивает в знак приветствия. В его глазах снова та жалость, которую я так ненавижу. Она везде, у всех людей, знающих мою историю. Поэтому я не люблю открываться и что-либо рассказывать о себе.

Открываю машину, и первая забираюсь внутрь, присаживаясь на пассажирское сиденье, ожидая Лиама, который не собирается торопиться.

– Все в порядке? – задает вопрос, усаживаясь за руль.

Неистово ненавижу всей душой подобные вопросы. Ненавижу лгать в ответ, чтобы меня оставили в покое.

– Замечательно, – огрызаюсь в ответ, вызывая расстроенный вздох рядом.

– Я понимаю, что последние дни были напряженные, но не возвращайся в ту фазу обратно. Тебе ни раз придется столкнуться с монстрами и прошлым, для этого нужны силы, а ты тратишь их на раздражение. Знаю, то, что они сделали с тобой, оставило глубокий след. Если твоей душе будет легче, не отталкивай близких, позволь им быть рядом.

Лиам ни черта не понимает. Сколько бы люди ни пытались помочь, понять, это у них дерьмово выходит, а на слушание бреда, слетающего с их уст, нет больше сил. Единственная помощь, которую они могут оказать, это заткнуться. Никто никогда не поймет тебя, пока сам не столкнется с твоей болью.

– Ты сейчас серьезно? Предлагаешь пережить мне ещё больше потерь по моей вине?

Горький смех заполняет машину, и он принадлежит мне. Происходящее сводит с ума. Вся моя жизнь, на протяжении трех лет, напоминает турецкую мелодраму, без счастливого конца.

– Они будут в полной безопасности, я могу поставить жучок, и ты будешь знать, где каждый находятся. Если тебе станет легче от общения с близкими, то зачем упрямиться и бояться?

Я настолько зла, что не в силах контролировать все разрушающее словесное дерьмо, которое вырывается с моего рта.

– Ты не поймешь меня, потому что тебе больше нечего терять, а мне есть.

Мои слова, как острый кинжал, разрезающий Лиама пополам. Только сейчас осознала, что посмела сказать. Черт, гореть мне в аду за мои слова.

Злость сменяется отвращением к себе. Я стала худшей версией себя, папа наверняка сейчас сгорает от разочарования наверху. Мама качает головой со слезами на глазах.

Кем я стала?

Не это в меня вложили мои прекрасные родители.

– Прости меня, Лиам. Это не то, что я имела в виду, – мой голос низок, чувство вины так остро ощущается, что могу задохнуться от напора.

Лиам сжимает руль, прибавляя скорость. Вены вздуваются на его руках, меня переполняет желание взять напарника за руку и успокоить, но думаю, сейчас он чувствует ко мне только отвращение. Я никогда не вела себя так низко с ним.

– Знаю, что сейчас говорят твои демоны, но замолчи. Мне противно слышать твой голос.

Теперь его слова разрезают меня пополам, но я заслужила это.

Поездка продолжается в молчании до моей квартиры, Лиам буквально выбрасывает меня из машины, сразу мчась прочь и подальше от моего ядовитого присутствия.

Делаю дыхательные упражнения, пытаясь успокоить бушующий вихрь эмоций внутри.

Я стою перед подъездом, не собираясь заходить внутрь. У меня назрели другие планы. Если сегодня мои демоны прорвались через броню, то почему бы им не продолжить веселье? В пустой квартире ожидает одиночество, мысли, чувства и слишком много отвращения. Их будет так много, что они поглотят меня полностью. Я не выдержу натиска. Мне нужен шум вокруг, отвлечение и море алкоголя.

Простите, мам и пап. Но я не могу по-другому.

Достаю телефон из заднего кармана и заказываю такси в то место, где могу получить полное освобождение. Там, где я встретила его. Мужчину, который приглянулся моим демонам. Он нужен мне, чтобы уничтожить ноющую потребность внутри и плыть дальше по течению. Ни один мужчина ещё так не будоражил мой мозг. Я должна избавиться от этого, и я совершу задуманное.

Я заставлю эти чувства внутри замолчать и окунуться в пустоту, где будет тишина.

Через пять минут подъезжает такси, и я сажусь в машину, чувствуя, как нервные окончания начинают покалывать от ожидания. Я так часто запрещала себе вещи, которые страстно желала сделать. Хоть моя слабость и открывает дверь демонам, но если высунулись, то пусть управляют парадом. Это только на один день. Завтра я возьму себя под контроль.

А сегодня пошло все к черту!

Видя знакомую надпись, оставляю таксисту деньги вместе с чаевыми, выпрыгивая из машины.

В клубе всё ещё остался след от ночного веселья: пьяные люди валяются на улице, наверняка выкинутые охранниками, одна пара в углу здания делают друг другу приятно оральными ласками, совсем не заботясь об окружающих. Наблюдаю издалека за тем, как мужчина поглощает женщину, и возбуждение скользит между ног. Не знаю, что творится с моим телом, но меня давно не посещала мысль отдать полный контроль процесса мужчине. Контролирую я, они только достают свой член из штанов и дальше по моим указаниям. Но сейчас я жажду другого, хоть и мозг сходит с ума только от одной мысли о потере контроля и власти мужчины над моим телом.

Отрывая взгляд, направляюсь в почти пустой клуб с диким желанием взять бутылку чего-нибудь крепкого и выпить её одним глотком, чтобы полностью забыться.

Подхожу к бару, где меня встречают сонные работники, озвучивая своё желание, которое исполняется через пару секунд. Я вижу по их взгляду, что они ненавидят таких клиентов, как я, и считают чокнутой, судя по всему. Ведь действительно, кто заявляется в шесть утра в клуб, чтобы напиться? Но я никогда не говорила, что последние года была нормальной. Срывая крышку с коньяка или виски, я не обратила внимания, делаю долгие глотки, поглощая огромное количество спиртного. Как же повезло, что это место работе круглосуточно. Горечь режет горло, мне хочется плеваться и кашлять, но продолжаю пить, пока напряжение и мысли не покидают тело. Пока все не уходит на задний план, оставляя меня совсем одну в этом блаженстве.

Наконец спокойствие, свобода и тишина.

Все вокруг исчезает, становясь размытым разноцветным пятном, предметы двигаются по кругу, вызывая тошноту, звук становится приглушенным. Мне нужно найти тайного незнакомца, пока хватает смелости.

– Бармен, передай своему боссу, чтобы нашел девушку с прекрасными глазами, – приказываю сотруднику клуба, вызывая у того смех, но он всё равно передает моё послание по долбанной рации, продолжая смотреть на меня, как на ненормальную.

Серьезно, ещё один такой взгляд и мои демоны пойдут дальше, заставляя меня достать нож с бюста.

Делаю второй глоток, допивая оставшуюся половину. Мир начинает качаться, или это я кручусь вокруг своей оси, я не понимаю. Мне хочется взлететь вверх и больше никогда не спускаться на эту поганую землю, полную злых людей, включая меня.

Почему алкоголь считают вредом, если он приносит облегчение? Алкоголь лишает нас запретов, облегчает боль, заставляет делать то, что ты никогда не сделал бы в трезвом состоянии. Он наш помощник во многих отношениях, а не вредитель. Да, он ухудшает здоровье, но ты можешь вести полностью здоровый образ жизни и мучиться в это время неизлечимыми болячками. Так устроена судьба, либо моё извращенное темное сознание. Скорее всего, второй вариант. Нормальный человек, услышав мои мысли, предложил бы мне пройти курс лечения от алкоголизма.

– Я нашел тебя, – властный голос ласкает ушную раковину, горячие губы прикасаются к мочке, вызывая огонь, бурлящий в крови.

А вот и искуситель моих демонов.

Оборачиваюсь назад, сталкиваясь с прекрасным незнакомцем, овладевшим моими плотскими желаниями. Задний фон расплывается, но только не мужчина. Я вижу каждую деталь его лица, жадно поглощая блеск в глазах осени. Ауру незнакомца снова окутывает черный цвет опасности: черная облегающая рубашка с закатанными рукавами до локтей, и брюки, выделяющие его большие накаченные ноги. Руки чешутся от желания разорвать в клочья всю его одежду, насладиться картиной его татуировок и прикосновениями к стальным мышцам. Он свел меня с ума, никак иначе не могу объяснить эти ужасные мысли в голове.

Я хочу его всего, жадно, страстно и смертоносно. Мужчина привлек моих демонов своими, они жаждут соперничества за контроль, и я собираюсь дать им желаемое. Но только сегодня. Завтра я выкину этого тайного нахала из своей жизни.

– Чего ты хочешь, Ребекка? Скажи не своими глазами, а словами.

Длинные пальцы хватают и сжимают мой подбородок, ожидая ответа.

Смотря в горящие глаза, поглощающие весь осенний лес на заднем плане, я сдаюсь своим желаниям. Забывая тот факт, что мужчина опасен, что он наверняка следил за мной, раз знает адрес моего проживания. Я поступаю глупо, но мой пьяный мозг и демоны жаждут развлечения. Только сегодня. У меня осталось не так много времени, чтобы получить от жизни все, что пожелаю.

Поэтому дерзайте, демоны.

–Трахни меня.

Глава 12

Dusk till Dawn – Zayn feat. Sia

Ведь я хочу дотронуться до тебя, детка,

Хочу почувствовать тебя

Головная боль пронзает череп, когда яркий свет ослепляет глаза. Я отмахиваюсь рукой от лучей, словно это может помочь прогнать яркое солнце. Сухость во рту не дает открыть слипшиеся губы, наверняка пустыня Сахара хранит в себе больше влажности, чем мой рот. В ноздри ударяет гадкий запах похмелья и пота, у меня нет никакого желания открывать глаза и сталкиваться с отвратительной реальностью.

Сон так приятен, когда темнота полностью окружает сознание. Сегодня нет снов, кошмаров и мыслей, что не позволяют уснуть. Одна, тихая и спокойная, тьма. Желаю быть в её крепких объятиях, но она выталкивает обратно в реальность, завершая сеанс умиротворения.

Со стоном открываю глаза, осматривая окружающее пространство, сразу же напрягаясь.

Где я?

Меня встречает комната в черных и белых тонах. Кровать, на которой я оказалась, двуспальная, но, к великому счастью, нет никаких признаков, что кто-то находился рядом со мной всю ночь. Паркет из белой древесины поражает чистотой, он до идеала отполирован и блестит.

Велика ли вероятность того, что я нахожусь в квартире девушки?

Подобная чистота наталкивает только на такие мысли. Спускаю ноги на черный пушистый ковер рядом с кроватью. Мне трудно встать без потери равновесия. Ноги дрожат и не собираются держать моё слабое тело. Взгляд продолжает сканировать помещение, цепляясь ко всем деталям. Картины на стенах иллюстрируют темный лес с окружающим его туманом. Это работа любителя, не опытного художника. Еще один интересный факт о хозяине квартиры, который запоминаю на всякий случай. Знания никогда не бывают лишними. Открываю шкаф в надежде найти там вещи, которые укажут на хозяина, но он оказывается пуст. В комнате ещё присутствует зеркало, которое я старательно избегаю. У меня нет желания смотреть на последствия потери контроля, от чего я начну ненавидеть себя ещё больше. Оборачиваюсь назад, моё внимание полностью захватывает панорамное окно. Дыхание застывает в груди от открывающегося вида.

Это прекрасно.

Лес окутан туманом, во дворе есть беседка, расписанная надписями и рисунками, которые мне не разглядеть издалека. Бассейн привлекает внимание, но больше всего меня впечатлила природа. Зеленые, насыщенные листьями, деревья. Огромный сад с белыми, моими любимыми, тюльпанами. От двора веет домашней атмосферой. Хочется налить себе кружку горячего чая, сесть и весь день наблюдать за жизнью природы, слушать жужжание насекомых и пение птиц. Но это не мой дом и не моя жизнь, поэтому я могу только один разок взглянуть в восхищении и исчезнуть.

Отрывая взгляд от открывающегося вида, я обращаю внимание на свой внешний вид. На мне огромная мужская футболка. От неё веет знакомым запахом.

Запах сигарет и древесины навеивает нежелательные мысли и воспоминания.

Черт, нет, это не может быть правдой.

Ребекка, ты действительно крупно облажалась.

Это место не может принадлежать ему, человеку с темной аурой. С силой, которая может убить. С вызовом, что соблазнил меня. Это просто нереально.

Набираясь смелости, я иду к двери, открывая с тихим скрипом. Мне нужно убежать, пока он не словил меня в ловушку своих глаз и насмешливых ухмылок.

Мужчина переодел меня, а значит видел мои шрамы, перекрытые татуировками. Он видел то, что не должен был. Осознание этого вызывает у меня стыд. Никто не видел эту часть меня, я прячу шрамы от посторонних глаз. Ведь они символ моей слабости, напоминание о том, что я не смогла спасти.

Тихими шагами спускаюсь по лестнице из черного дерева, все в этом доме в черно-белых тонах и никак не совпадает с яркостью, и жизнью во дворе. Две разные реальности.

До моих ушей доносится шум, это значит одно – незамеченной уйти не удастся, но попытаться стоит.

Лестница приводит меня на кухню, но я вижу только часть. Два холодильника и плиту, на которой готовится еда, однако никого нет рядом. Такими темпами она сгорит.

Я нигде не вижу выхода, какой же глупый человек делал планировку дома. Запутанный лабиринт. Мне придется обойти его весь, чтобы разобраться с выходом.

Мой взгляд бегает по сторонам, пытаюсь вызвать интуицию, чтобы она подсказала, куда правильно двигаться, но слышу одну тишину.

Почему, когда я готова слушать, ты никогда не идешь навстречу?

– Пытаешься сбежать, тигрёнок?

Голос, который сводит моих демонов с ума, звучит рядом с ухом. Его мягкие губы снова касаются мочки, вызывая дрожь. Я не хочу оборачиваться и видеть взгляд, который сломает меня. Видеть человека, который видел меня настоящую. Я не готова столкнуться с последствиями и вопросами.

Дыхание сбивается, все моё тело в повышенной готовности бежать, но мужчина не отступает. Я чувствую тепло и его спокойное дыхание позади меня. Спину жжет от внимания, я знаю куда он смотрит и что вспоминает. Мне не удастся сбежать и сделать вид, что прошлого нет. Оно всегда рядом, готовое сбить с ног и поставить в безвыходное положение.

– Не пытайся прятаться от меня, когда я стою за твоей спиной, – его голос груб. Не знаю, что разозлило незнакомца, но у него нет прав злиться.

Единственный, кто имеет право на злость – это я, моё прошлое рассмотрели со всех сторон, не спросив разрешения. Поэтому мне решать: прятаться от последствий или нет.

– Я не прячусь, мне не нужна твоя жалость или вопросы. То, что ты видел… просто забудь и сотри из памяти. Я больше не появлюсь в твоей жизни, и ты, прошу, не приходи в мою.

Я говорю, как самая настоящая трусиха, но я не знаю, как по-другому избавиться от стыда, опаляющего мою кожу. Лиам видел только часть следов той ночи, но этот мужчина лицезрел все уязвимые части меня.

– Слишком поздно уходить, тигрёнок. Ты первая пришла ко мне, открыла свои желания, и теперь я не отступлю.

Зачем? Зачем ему это нужно?

Мои стены не сдвинуть, он сдастся после первой же попытки. Даже я не могу их сдвинуть, никто не может, и этот мужчина в том числе.

“Ты вчера сдвинула одну из своих стен и открыла ему путь, слабачка”

Мерзкий голос не покидает сознание, оказывая на меня давление, стирая всё, что пытаюсь себе внушить.

– Попробуй, – я оборачиваюсь, злобно сверкая глазами.

Я ведь упоминала, что никогда не уклоняюсь от вызовов?

Если он думает, что сможет это сделать, то я с радостью докажу обратное и буду наблюдать с попкорном в руках. Он отступит сразу же, как потеряет интерес, все так делали, этот мужчина не будет исключением.

– Тигренок выпустил коготки, – рука мужчины тянется к моим волосам, заправляя прядь за ухо. Жест вызывает огонь в моем животе, а его взгляд, блуждающий по моей фигуре в его футболке, заставляет румянец окрасить щеки, когда воспоминания врезаются в мозг.

Я сказала ему: “трахни меня”.

Иисусе, Ребекка, тебе не позволено пить больше в этой жизни и в следующей. Если Бог вообще решит, что мне можно переродиться и ещё раз прожить жалкую жизнь.

– Тигренок? – мои брови недовольно сходятся вместе от этого странного прозвища. Мы никто друг другу, чтобы придумывать ласковые имена.

Озорная улыбка появляется на его лице, делая мужчину моложе. Он вторгается в моё личное пространство, опираясь руками об стену над моей головой, приближая своё тело слишком близко, заключая в клетке пугающих мышц.

– О, это забавная история. Мне было интересно узнать о твоих сексуальных предпочтениях.

Этого не может быть. Я точно уверена, что ничего не было.

– Заканчивай предложение, – рычу я, пытаясь оттолкнуть груду мышц, но он не двигается с места.

Скала с бешеной энергией и самоуверенностью, полная тестостерона, который рано или поздно погубит её.

– Когда я снимал с тебя одежду ты кусалась и царапалась, как сумасшедшая.

Признаюсь, это было горячо, но я не сплю с женщинами, когда они не в трезвом состоянии, поэтому попробуй в следующий раз, – мерзавец продолжает сохранять улыбку на лице, когда я вся горю.

Я делала все эти вещи, чтобы защитить себя, а не из-за удовольствия, идиот.

– В следующий раз я перережу тебе горло или выколю глаза своими длинными острыми коготками.

Мужчина смеется, хотя у меня нет никаких намерений шутить, и я говорю серьезно. Ему не увидеть больше следов моего прошлого и расколотых стен.

– Тигренок, мои раны до сих пор болят. Было бы не плохо, если бы ты растерла их мазью, – продолжает издеваться мужчина, пытаясь сдержать смех.

Он подается вперед, открывая шею. Я вижу красные полосы, с засохшей кровью, не чувствуя ни капли раскаяния. Надо было надавить сильнее и разорвать артерию.

– Могу плюнуть на них. Слышала, что слюна содержит целительные компоненты, проверим?

Его лицо теплеет, мужчина едва сдерживает смех, и от этого выражения что-то появляется в моей груди. Я так давно не давала выползти наружу своей саркастичной натуре, что успела забыть, что значит доводить людей до смеха, а не до смерти.

– Ты не перестаешь удивлять меня, – тихо говорит мужчина, но я слышу.

Надо убираться сейчас, пока я не натворила глупостей. Он вызывает во мне то, что было давно похоронено, и я не собираюсь сдаваться в этой игре.

– Я хочу домой, – мой голос тверд, толкаю его снова, но он только отодвигает своё тело, руки остаются на месте.

Глаза осени смотрят в мои, в поисках правды в словах. Мне не нравится, что он легко может читать мои эмоции. Но я действительно хочу домой, слишком много произошло за последнее сутки, и мне необходимо все переварить в одиночестве.

– Сначала мы позавтракаем, а потом я отвезу тебя домой.

Его тон не терпит возражений, мужчина берет мою руку в свою, направляя в сторону кухни. Сопротивление растет в груди, я не могу так легко позволять управлять мной, у меня тоже есть голос.

– Во-первых, я не желаю есть, во-вторых, я полностью функционирующий человек и домой в состоянии добраться самостоятельно.

Крепкая хватка на моей руке становится ещё сильнее, когда он чувствует моё намерение сбежать и начать сопротивление.

– В-третьих, ты ничего не ела последние сутки и пила на голодный желудок, я не хочу нести ответственность за то, что ты упадешь замертво по дороге домой. В-четвертых, в эту местность такси не ездят, поэтому у тебя не остается выбора, кроме как пойти и поесть, тигрёнок.

Ненавижу ситуации, когда у меня отбирают выбор, и я должна действовать так, как, того требуют другие люди. Я ненавижу терять контроль, но этот сукин сын безжалостно забирает его у меня, разрушая частичку души, делая её хрупкой и уязвимой.

Я ненавижу это состояние. Ненавижу то, что не сопротивляюсь этому, хотя должна сражаться.

Что со мной не так, чёрт возьми?

На кухне пахнет мясом и жареной картошкой. Стол накрыт, а на тарелке меня ожидает пюре, сбоку разложены брокколи, политые лимонным соком. Когда он всё это успел? Я видела эту еду только пару минут назад на плите. Боже, есть хоть что-то, в чем этот незнакомец не будет хорош и внутри меня перестанет все трепетать? Мужчина усаживает меня напротив своего места за барную стойку. Когда он поворачивается ко мне спиной, меня переполняет желание кинуть вилку в его большую, умную голову. Но только сейчас понимаю, что он практически голый. На нем спортивные шорты, низко сидящие на талии, под ними выглядывает черная резинка боксеров. Каждый дюйм тела мужчины покрыт татуировками, буквально все, нет ни единого пустого места. Но под лучами утреннего солнца мне видно, что татуировки перекрывают белые линии, похожие на шрамы, которым не один год.

Мы так с ним похожи, что это пугает. Я не должна хотеть пробиться сквозь стены незнакомца, чтобы узнать, как он получил эти шрамы.

Мои глаза поднимаются наверх, чтобы не раскрыть себя, когда он поворачивается лицом с тарелкой в руках, где лежит мясо.

Мужчина кладет стейк мне на тарелку, но я смотрю только на его проколотые соски, мясо не так волнует меня.

У него не один прокол, серьга есть и в носу, которой не было раньше. Возможно мужчина, как и я, любит физическую боль, заглушая ею моральную.

– Ешь, – грубый голос выводит меня из мыслей, я и не заметила, как глубоко погрузилась в себя.

Это происходит постоянно. Мне комфортнее общаться со своей головой, чем с людьми.

Я начинаю есть, пытаясь не смотреть в сторону мужчины, который, наоборот, не отводит от меня пылкого взгляда, вызывая дискомфорт.

Когда мясо попадает на мои вкусовые рецепторы, я издаю тихий стон. Вся еда божественно вкусная. У меня никогда не получалось готовить, поэтому я отбросила эти провальные попытки, когда мама пыталась меня научить. Я постоянно питаюсь заказной едой, что существенно испортило мой организм, но, мне плевать.

– Если ты будешь издавать такие стоны постоянно, пробуя мою еду, то я начну готовить для тебя ежедневно.

Моя голова взлетает вверх от его комментария, сталкиваясь с голодным взглядом. Возбуждение витает в воздухе, электризуя все пространство. Волосы на затылке встают дыбом от приближающейся паники.

Опускаю голову вниз, решая никак не комментировать его слова, быстро заканчивая с едой, переставая ощущать превосходный вкус.

Я напугана мужской близостью, аурой доминирования, которая разорвет меня в клочья, если подамся ей.

– Я все съела, вези меня домой.

Подпрыгиваю со стола, чуть ли не падая. Паника душит, я не готова столкнуться с его сексуальной энергией, он не тот, кто позволит мне вести процесс, а если этот нахал лишит меня контроля, то я умру от воспоминаний той ночи.

Не знаю, чем я думала вчера, но сегодня во мне нет огромный дозы алкоголя, что позволяет мыслить рационально.

Улавливая мой страх, его лицо теряет прежнюю теплоту. Темнота появляется на поверхности, как и желание насилия и убийства, но оно не направлено на меня. Мужчина никак не комментирует вспышку страха, вставая со стола и направляясь по коридору прямо. Молча я следую за ним, запоминая все, что окружает меня вокруг.

Комнаты пусты, только фотографии украшают стены. На них изображена красивая, но на вид уставшая женщина, её лицо обрамляют морщины и темные круги под глазами. Ее маленькие ладони покоятся на плечах девушки с грустным выражением лица, она прикована к коляске. Возможно, это его семья.

Мы выходим на улицу, моя кожа нагревается от палящего солнца, и тогда вспоминаю, что вышла только в одной его футболке, а он в одних шортах.

– Где моя одежда?

– Лежит в мусорном баке облеванная.

Я думала, что упала ещё не так низко, но, видимо, ошиблась. Я больше никогда не смогу нормально и без стыда смотреть в глаза этого мужчины, поэтому нам лучше не встречаться в этой и последующих жизнях.

Полный провал, Ребекка. Мало того, что он видел твои шрамы, ты ещё и блевала при нем, просто замечательно.

Мужчина открывает мне дверцу машины, его напряженные руки сжимают её с силой, которая может свернуть шею человеку. Меня тревожит темная вибрация исходящая от него волнами.

Он не мог догадаться, но даже если и так, это не дает ему повода злиться. Я для него никто.

Как только я удобно устраиваюсь на переднем сиденье, пристегивая ремень, этот сумасшедший на бешеной скорости срывается с места, оставляя клубы пыли позади. Я смотрю на его лицо и вижу холодную отчужденность. Мужчина находится в другом месте, но точно не в реальности. Такими темпами мы разобьемся. Моя рука тянется к его, ощущая мелкое покалывание, мягкое и невинное прикосновение возвращает мужчину из транса, в который он так глубоко погрузился.

– Сбавь скорость, мы можем разбиться.

Перспектива смерти не пугает меня, она желанна, но не сейчас. Я всё ещё не закончила все свои дела в этом мире.

– Прости, – виновато произносит, сбавляя скорость, но руки продолжают сдавливать руль, как будто он хочет выдавить жизнь из бедной кожаной ткани, либо задушить кого-нибудь.

Вся оставшаяся дорога проходит в напряженном молчании, будто и не было всех тех наших разговоров у стены, когда он прижал меня, пытаясь сломать мои крепкие стены.

Не знаю почему, но это расстраивает меня. Я действительно не понимаю себя и плохо контролирую своё сознание вместе с податливым телом.

Я вижу дом, где снимаю квартиру, и машину Лиама рядом с ним, тело напрягается от перспективы нелегкого разговора.

Лиам снова делает шаг навстречу, когда это должна была быть я.

Я так ужасна.

Этот сумасшедший резко тормозит машину, всё ещё не смотря в мою сторону.

Что с этим мужчиной не так?

Недавно он едва ли не съел меня своими голодными глазами, а теперь ведет себя холодно и зверски злобно.

– Ты дома, Ребекка.

Меня злит тот факт, что он знает моё имя, а я его нет. Мужчина держит меня в неведении, когда сам знает больше, чем требуется. Это несправедливо.

– Как тебя зовут?

Улыбка, наконец появляется на его губах, и это радует моё сердце.

– Я оставил тебе подсказку, найдешь и узнаешь.

Мужчина заводит двигатель машины, и это знак, чтобы я убиралась. Выходя, я бросаю на него взгляд. Но он не смотрит в ответ, быстро покидая стоянку, исчезнув, как всегда. Но появится ли он вновь в моей жизни? В последние мгновение мужчина смягчился и вышел из фазы убийцы. Он так непостоянен, что я в абсолютной растерянности и не знаю, чего ждать от него.

Что-то тянет мои волосы вниз, я поднимаю руку к голове, находя там записку и прикрепленный к ней батончик кит-кат.

Когда он успел?

Читая содержание, я повторяю не один раз вслух:

Райан, Райан, Райан…

Глава 13

SNAP – Rosa Linn

Я моргаю раз, два

– Где же ты?

Ты всё ещё у меня в сердце

Я стою перед дверью своей квартиры, не решаясь зайти и встретиться лицом к лицу с Лиамом. Знаю, он сделает вид, что ничего не произошло. И мне лучше поступить так же, чтобы замять всё это дело и начать готовиться к следующей миссии.

Но мы не связаны только миссией, мы что-то намного большее. Я должна была ещё вчера приехать к нему и извиниться, а не творить то, что привело к последствиям под именем Райан.

Его имя ласкает мой язык, вызывая непонятное тепло, но я сейчас не могу думать о нем. Лиам – мой приоритет в данный момент.

Набирая воздуха в легкие, я вхожу в квартиру, сталкиваясь со спящим Лиамом, развалившемся на моем диване: одна его рука мирно покоится на животе, другая свисает с дивана. Видимо, он ждет меня с самой ночи, укол вины пронзает сердце, я так ужасна. Когда единственное, о чем думал Лиам – помириться со мной, я в этот момент напивалась до беспамятства, позволяя демонам управлять собой.

Тихо закрываю дверь, на цыпочках пробираясь в ванную комнату, чтобы привести себя в порядок. От меня пахнет алкоголем, рвотой, но есть и приятные ароматы, которые я улавливаю. Смесь его одеколона с дымом сигарет и запахом домашней еды.

Его запах.

Я вся пахну им, поэтому мне нужно смыть следы, чтобы Лиам не разочаровался. Он знает, что я пытаюсь справиться со своей травмой, используя мужчин, и ему это никогда не нравилось. Ведь я подавляла их контроль, как сделали это со мной.

Действительно, чем я лучше тех монстров?

Горячая вода бьет струями в моё тело, обжигая и стирая все улики ночи. Но голова не желает выталкивать его образ. Огромные мышцы, руки, которые с легкостью могут свернуть шею. Яркие татуировки, смешанные с белыми линиями его прошлого. Глаза, которые никогда не отрываются от моих, в поисках чего-то, возможно, души.

Моя рука опускается вниз, но я одергиваю себя от мыслей о нем. Я определенно начинаю сходить с ума.

Грубо натираю тело, оставляя красные следы, прогоняя возбуждение из крови. Когда я начинаю пахнуть только гелем с лавандой, закрываю воду и быстрыми движениями насухо вытираю тело, затем одеваюсь в легкие серые спортивные штаны и черный топ, открывающий живот и татуировки.

Лиам всё ещё спит, когда выхожу из ванной, поэтому решаю нагреть ему кусок пиццы, единственное, что осталось в холодильнике, и сделать чай с медом, который он обожает всей душой.

Когда все готово, то несу к журнальному столику напротив дивана, присаживаясь на подоконник, ожидая, когда он проснется. Запах еды пробуждает Лиама, он открывает свои светлые и добрые глаза, виновато глядя на меня.

Мы оба вчера наговорили лишнего, но это моя вина, что довела его, произнося те ужасные слова.

– Ребекка…

Я перебиваю его, не давая говорить то, чего Лиам не должен. Он не обязан делать себя виноватым там, где нет ни капли его вины.

– Не говори этих слов. Единственный человек в этой комнате, кто должен извиниться – я, поэтому пожалуйста прости, что вела себя как бесчувственная сука. Последние дни были тяжелые, я ослабила контроль над собой и вылезло то, что стараюсь держать глубоко в себе. Злоба, гнев, желание причинить кому-нибудь боль, чтобы они чувствовали себя так же, как и я, – останавливаюсь, переводя дыхание. – Прости за те слова, ты последний человек, кому я хотела причинить боль. Но это вырвалось из-за собственной боли и тоски внутри. Знаю, что ты всегда хочешь помочь, но в тот момент я была слишком зациклена на себе, чтобы понять истину. Прости, Лиам.

Камень падает с груди, когда заканчиваю свой монолог. Мне становится легче, спокойнее, нет больше разрушающих мыслей и вина ослабла, не пытаясь больше задушить меня.

Смотрю на Лиама, он кусает кусок пиццы, запивая чаем и улыбаясь, как последний негодяй.

– Я должен был заснять это на видео, ты первый раз извинилась. Надо было записать этот момент, как напоминание, что у Ребекки Картер есть сердце, как бы она ни пыталась это отрицать, – бросаю в его голову маленькую подушку, попадая прямо в цель. Напарник давится чаем, начиная громко кашлять и бить себя по груди, но я остаюсь на месте, не пытаясь помочь. Успокоившись, вновь направляет на меня свой добрый взгляд, со словами: – Но, если серьезно, я ценю твои извинения, они много значат для меня, поэтому спасибо, Ребекка, что наконец-то открыла эту часть себя и вытащила её из объятий тьмы.

Лиам поднимается с маленького дивана, обитого коричневым замшем, и направляется в мою сторону. Я тоже встаю и иду в его дружески-примирительные объятия.

Быть в них – это словно ощущать то, что я больше не одна. Лиам всё ещё есть в моей жизни и держит крепко за руку в этой миссии, которая погубит все хорошее, что было во мне, открывая врата прямо в ад. Но у меня останутся хорошие и теплые воспоминания. Свет всегда был связан с тьмой. Если приглянуться в темноту, то можно увидеть маленький якорь белого яркого цвета. Это Лиам. Всегда был он последние три года.

Мой свет, мой якорь, мой помощник во тьме и борьбе с монстрами.

Мы отстраняемся друг от друга после длительных объятий, присаживаясь вместе на диван. Лиам хрустит пальцами, а это значит одно, он что-то собирается рассказать мне.

– Помнишь, ты просила найти информацию о девушке? – Лиам делает паузу, следя за выражением моего лица. – Я нашел, и там все слишком скверно.

Сердце сжимается от воспоминаний той ночи, я дала себе обещание помочь ей и не отрекусь от него. Она, как мой внутренний маленький ребенок, которого мне не удалось спасти. Может, поэтому я чувствую тягу к ней.

– Ее зовут Мелани Патрик. Она сейчас находится в интернате, службы давно искали её после смерти матери и, наконец, нашли. У неё три попытки побега, поэтому её заперли в отдельной комнате. Я ездил туда, видел её, и она чахнет. Они даже не собираются открывать дело об опекунстве. Девушка будет заперта до своего совершеннолетия, до него ещё целый год.

Информация должна была меня успокоить, она под присмотром, накормлена и у неё есть ночлег. Но там они сломают её дух, обрежут ей крылья за этот год. Я не могу этого допустить.

Интернат должен был быть для девушки безопасным местом, где о ней бы позаботились. Но все совсем наоборот. Жестокость людей порой убивает, как можно подобным образом относиться к детям, которые совсем одиноки в этом мире?

Я в безвыходном положении, мне не связать её с собой, это только навредит и привлечет ненужное внимание. Но я могу найти ей хорошую семью, которая приютит на год и даст свободу. Я могу сделать хотя бы это.

– Ты можешь найти и пробить по базе данных достойную для неё семью, пока я буду разбираться с приютом и их отношением к ней?

Лиам тяжело вздыхает, но кивком головы соглашается со мной.

Он, как и я, не в силах оставаться в стороне, когда жесткость над невинными людьми становится слишком сильной.

Мой помощник всё ещё продолжает хрустеть пальцами, и я чувствую, что это не все новости, которые он собирался рассказать.

– Теперь перейдем к главному, они ищут его и находятся в бешенстве, поэтому будь осторожна.

Им не найти меня, я стерла все свои следы, поэтому пускай страдают догадками.

– Не переживай, я всегда осторожна, Лиам, – это ложь, вчера не была осторожна, но всё равно чувствовала себя в полной безопасности рядом с ним.

“Глупая Ребекка”, – шепчет издевательский голос в моей голове, прогоняя все мысли о чувстве безопасности рядом с Райаном.

Лиам встает с дивана с намерением уйти, у нас ещё много дел и нет времени на разговоры. Я сейчас же направлюсь в интернат, а Лиам погрузится в компьютер и включит свой суперумный мозг айтишника.

– Напиши мне, как будешь дома, я пришлю тебе анкеты семей.

– Хорошо, спасибо тебе, – я обнимаю Лиама на прощание, а после наблюдаю через окно, как уезжает его машина.

Мне не нравится оставаться одной в собственной квартире. Она чужая, безжизненная и навевает одиночество, поэтому я быстро переодеваюсь в презентабельный вид: черное платье с облегающим верхом и свободной юбкой. Волосы оставляю распущенными с легкими локонами.

Выскакивая на улицу, я не обращаю внимания на людей, как делаю это всегда. Быстро забираясь в машину, я завожу двигатель, вбивая адрес в навигатор. Волнение начинает скапливаться в пальцах.

Вдруг она оттолкнет меня?

Даже если и так, я не отступлю от плана и помогу девушке, которая предназначена для того, чтобы приносить свет в эту жизнь, а не гнить в темноте и одинокой комнате интерната.

Когда я подъезжаю к нужному адресу, охранник открывает высокий металлический забор, пропуская внутрь. Здание поражает своими размерами, и моя грудь болит от осознания того, как много там сломленных и одиноких душ. Да, я рано потеряла своих родителей, но я была совершеннолетней. Меня не запирали в клетке и не выставляли на аукцион в поиске другой семьи, которую я бы никогда не смогла полюбить. Вся территория окружена металлическим забором с проволокой наверху, в которой, несомненно, имеется ток.

Что за чёрт?

Это место должно быть временным убежищем для детей, а не тюрьмой.

Я вылетаю из машины, намереваясь разнести этот интернат в клочья и людей, которые должны заботиться о детях, а не доводить их до попыток бегства.

Навстречу мне идет пожилая женщина со строгими чертами лица. На ней серое платье длиной до щиколоток.

– Здравствуйте, меня зовут Мередит. Управляющая интерната, чем могу помочь? – ни один мускул не дрогнул на её лице во время речи, даже подобие улыбки мне не подарили, хотя я могу быть потенциальным родителем, желающим найти себе ребенка.

Теперь не удивлена, что люди не ездят сюда и не желают иметь с ними дел.

– Я хочу увидеть Мелани Патрик и обсудить с вами ваше пренебрежительное отношение к детям, мисс Мередит.

Злость вспыхнула в её взгляде, управляющая делает шаг в мою сторону, желая выглядеть угрожающе. Но угроза здесь одна – и это я. Если мои требования не будут выполнены, то лучше им не знать, что их ждет. Я сделаю все, чтобы снять Мередит с должности и поставить вместо неё достойного человека.

– С какой стати вы решили, что можете приехать в мой интернат и давать мне советы?

– С той, что вы держите ребенка взаперти, не имея на это никаких прав.

– Это неблагодарная, невоспитанная и взбалмошная мадам посмела провернуть попытку побега, поэтому я приняла меры.

Лицо управляющей стало красным, маска спокойствия слетела, открывая истинную суть: неуравновешенной, несчастной до глубины души, злостной женщины.

– Вы сейчас копаете себе глубокую яму, оскорбляя эту девушку при мне, весь наш разговор записан, поэтому с радостью использую это в своих целях, если не дадите её увидеть.

Я улыбаюсь, нахально размахивая перед её носом смартфоном, на котором идет запись нашей милой беседы.

– Вы являетесь её родственником?

– Это не должно вас волновать, единственное, что имеет значение в вашем положении – выполнение моих условий.

Женщина поджимает губы, но всё же соглашается отвести меня к Мелани.

Входя в здание, я вижу многих детей, которые дурачатся и смеются, но, когда они видят Мередит, то успокаиваются, и страх появляется на их лицах.

Я не знаю, чем она запугивает их и каким образом наказывает за плохое поведение, но, если узнаю, что это выходит за нормы адекватности, я сотру её карьеру в прах.

Меня приводят к закрытой двери с номером тринадцать, зловещее и плохое чувство поселяется внутри.

Что-то странное происходит, но я не знаю, с чем связано это предчувствие.

Надеюсь, Лиам и Джонатан в полном порядке. Еще один человек появляется в моих мыслях, но я старательно игнорирую его имя.

Дверь со скрипом открывается, и резкий крик слетает с моих губ.

Нет, нет, нет.

Мелани надевает себе петлю на шею, прыгая вниз.

В руки смерти.

Глава 14

Someone You Loved – Lewis Capaldi

Я иду ко дну, и в этот раз,

Боюсь, никто меня не спасёт

Тело Мелани барахтается в удушающих объятиях петли, она борется и не желает умирать, но её руки всё равно совершили эту ошибку: надели петлю на шею.

Срываясь с места, я подлетаю к ней за считанные секунды и хватаю маленькое тело, поднимая вверх. Я не позволю ей умереть. Я не допущу этого снова в моей жизни.

Еще бы пару секунд, и я бы не успела спасти девушку. Адреналин бушует в крови, руки трясутся от волнения. Мне тяжело удерживать тело в руках, но я не отпущу её. Больше никогда, пока не буду уверенна, что она покончила с погаными мыслями.

Управляющая продолжает стоять в дверном проеме с круглыми от шока глазами. Гнев взрывается внутри меня, я передумала и отменяю данное до этого обещание. Я уничтожу эту женщину за то, что она довела эту девушку до такого состояния. За то, что они не пытались помочь ей, оставаясь безразличными.

Мередит конец.

– Продолжите стоять или все-таки поможете мне снять её? – рявкаю я на управляющую, пытаясь удержать Мелани. Она начинает кашлять и стягивать веревку со своей хрупкой шеи, на которой теперь виднеются красные следы.

Охранник вбегает в комнату, услышав мой крик, сталкивая со своего пути управляющую. Мужчина быстро залезает на стул, развязывая петлю вокруг шеи Мелани, девушка падает в мои объятия, и я вместе с ней приземляюсь на твердый пол, уверенная в том, что завтра на теле будут синяки. Но это пустяк по сравнению с тем, что могло бы произойти.

Мелани начинает судорожно всхлипывать в моих объятиях, качая головой и закрывая глаза. Всхлипы переходят в громкие рыдания, сотрясающие её хрупкое тело, которое стало ещё более худым после нашей последней встречи.

Желание разнести все вокруг гудит во мне, но я терпеливо жду и позволяю ей выплакаться.

Мой взгляд сталкивается с управляющей, в глазах горит обещание разрушить все её зверства над детьми и прекратить её жестокую деятельность. Мередит вздрагивает, будто прочитав мои мысли.

Я всегда знала, что взгляд и выражение лица красноречивее слов.

– Я забираю её, – женщина собирается возразить, но я прерываю все слова, которые она собирается выплеснуть. – Не желаю слушать никаких возражений. Если помешаете мне, то сюда примчится наряд полиции, который будет разбираться с вашим отношением к детям, мисс Мередит.

Губы управляющей сжимаются в тонкую линию, но для своего же блага она сохраняет молчание.

Поднимаю Мелани на руки, унося из комнаты, в которой её держали как заключенную.

– Это ещё не конец, Мередит, – оставляю мрачное обещание напоследок, наслаждаясь страхом в глазах пожилой женщины.

Не оглядываясь больше назад, я выношу Мелани из интерната, не обращая внимания на взгляды вокруг. Приближаясь к машине, я чувствую, что она уснула либо потеряла сознание.

Тело девушки измождено, как и моральное состояние. Надо будет вызвать доктора, чтобы он осмотрел её.

Аккуратно укладываю Мелани на заднее сидение, подкладывая под голову мягкую подушку, лежавшую в машине.

Бросив последний взгляд на девушку, осторожно начинаю вести машину, чтобы не беспокоить её сон. Мелани нужен полноценный отдых после пережитого.

Она, возможно, была не в себе, когда лезла в петлю, либо обстоятельства вынудили её. Я бы тоже не смогла сидеть взаперти чертов год.

Мир все больше разочаровывает своей жестокостью.

Почему правоохранительные органы не выполняют свою работу и не защищают граждан, как сулит долг?

Дети в интернате теряют частичку себя, их воспитывают в страхе и полном послушании. Они маленькие и должны веселиться, совершать ошибки, кричать, смеяться, жить.

Боюсь думать, какое дерьмо управляющая вдалбливает в их светлые головы.

Я спасу каждого ребенка в интернате, им будет дана жизнь, которую они заслуживают. Не могу обещать того, что каждый найдет семью, но они будут свободны в своих действиях.

Набираю номер Лиама, мне срочно нужно начать выполнять план, выстроенный в голове.

– Я забрала её и намерена разнести карьеру управляющей интерната в прах. Это ведь в наших силах? Убрать её с должности и найти достойного человека? – начинаю тараторить, как только Лиам берет трубку. Всю речь слышу тяжелое дыхание и вздохи, если он мне откажет, я буду разбита. Мне больше некуда идти за помощью.

Проходят долгие секунды, когда голос Лиама, наконец, раздается в трубке, задерживаю дыхание, ожидая его ответа.

– Ребекка, я не всемогущий. Мне так же, как и тебе, больно за детей, но мы привлекаем слишком много нежелательного внимания. Тихо никак не провернуть задуманное, если я засвечусь, с нашим трехлетним планом будет покончено, как и с нами, скорее всего. Ты желаешь устроить скандал, но справишься ли с последствиями?

Лиам прав, но моя душа борется за справедливость. Я не могу оставить детей, позволить сломать маленькие души и их крылья, которые ещё не раскрылись для полета. Я найду другой способ, чтобы не впутывать Лиама.

– Ты прав, я не справлюсь, – сжимаю руль руками, пытаясь успокоить сердце в груди, которое разрывается от выбора. – Спасибо за помощь, Лиам.

С этими словами бросаю трубку, пытаясь взять свои мысли под контроль. Я что-то непременно придумаю. Я спасу детей. Спасу Мелани. Я сделаю это.

Если ты много раз получаешь “нет”, то это ещё не значит, что нужно перестать бороться, благодаря приложенным усилиям вскоре можно услышать и заветное “да”. Я верю в это. В это верил мой отец и именно это вкладывал в меня всю жизнь.

Подавленность в сочетании с усталостью накатывает на меня. Я возлагаю на свои плечи слишком многое.

Но как можно быть равнодушной к этим детям?

Наш мир и так прогнил безразличием и жестокостью, кто ещё поможет им, если не я?

Нельзя надеяться на других, оправдывая собственное бездействие, я должна попытаться. Любые усилия всегда вознаграждаются.

Дорога к дому проходит в мучительных мыслях о составлении плана. Ничего стоящего не приходит в голову. У меня нет никого настолько влиятельного, чтобы попросить о помощи. Я одна в этом.

Смотрю на девушку в зеркало заднего вида, которая принесла хаос в мою жизнь. Не знаю, зачем судьба свела её со мной, может это карма, которую я должна отработать.

Мелани калачиком свернулась на сиденьях, тихо посапывая маленьким аккуратным носиком. Ангел, других слов мне не подобрать. Ее свет ослепляет. Защитный инстинкт вспыхивает в груди, абсолютно материнское чувство, которое мне никогда не ощутить, ведь они сломали моё тело, забрав эту возможность. Может и к лучшему, мне не стать хорошей матерью из-за прошлого и демонов, вырывающихся наружу.

Рядом с этой девушкой я могу мимолетно ощутить вкус этого чувства. Маленького кусочка мне будет достаточно.

Паркуясь у дома, я замечаю знакомую машину и мужчину, который не должен здесь находиться.

Что ему нужно?

“Ты, твои стены, секреты – всё”, – шепчет противный голос, который усилился с появлением Райана в моей жизни.

Так странно знать его имя и ощущать при этом невероятное тепло.

Я схожу с ума.

Райан замечает меня, сбивая дыхание пронзительными глазами. Улыбка расцветает на его лице, когда он видит выражение моего лица. Я не собираюсь выходить из машины, пока он здесь и видя моё сопротивление, мужчина направляется в мою сторону медленными и хищными шагами.

Внимание приковано только к его внешнему виду и к привычному черному цвету. Кожаная куртка со странным логотипом, черная футболка, обтягивающая мускулистую грудь, и черные потертые джинсы.

Возможно ли выглядеть сногсшибательно в обычных вещах?

Райан делает это возможным, его аура ощущается за километр. Сила взгляда и тела.

Подходя ближе, он заглядывает в окно, желая постучать по нему. Но я открываю его прежде, чем мужчина успевает это сделать. Мне не нужно, чтобы он разбудил Мелани.

– Что ты здесь делаешь? – шепотом говорю, стараясь произносить слова максимально тихо, не тревожа сон девушки.

Взгляд Райана перемещается назад, его брови сходятся вместе, и непонимание сверкает в светло-карих глазах.

– Кто она? – спрашивает Райан, так же тихо, как и я. Благодарность вертеться на языке за то, что он уважительно и наблюдательно отнесся к ситуации.

– Долгая история.

– У тебя есть все время в мире, чтобы рассказать мне, я никуда не спешу.

Чувства вспыхивают внутри, которые я никак не могу объяснить. Он произносит слова, что ломают мою броню, слова, в которых нуждается моя душа.

Райан обходит машину, открывая пассажирскую дверь со стороны Мелани. Мельком осматривая, его острый взгляд останавливается на красных следах на белой коже, он поднимает взгляд на меня, и я в ответ качаю головой, говоря взглядом: “позже”. Крепкие руки аккуратно обхватывают тело Мелани, вытаскивая из машины. Девушка тихо стонет, но не открывает глаза, прижимаясь к теплу тела мужчины.

Выхожу из машины, следуя за ним, не знаю, откуда ему известен номер квартиры, это сейчас не важно. Я была зла, когда увидела Райана напротив дома, но без него бы не справилась. Он помогает, и я ценю его заботу о девушке, которую этот мужчина даже не знает.

В мире все-таки ещё осталась доброта.

Райан останавливается рядом с моей квартирой, пропуская меня вперед, чтобы открыла дверь. Тишину заполняет только щелчок замка, он заходит внутрь квартиры, неся Мелани к дивану, на котором сегодня спал Лиам. По пути я хватаю шерстяное одеяло, накрывая тело девушки, что продолжает крепко спать.

Мой преследователь поднимает глаза, смотря на меня в ожидании. Указываю головой в сторону кухни, он берет мою руку в свою, ведя по указанному мной направлению. У меня нет никакого желания противиться его прикосновениям и прогонять. Ведь Райан помог мне, когда мир вокруг был лишь жесток.

Мы усаживаемся напротив друг друга за круглым столом, и смотря в его пронзительные, внимательные и мягкие глаза, я начинаю рассказ обо всем, не в силах молчать. Рассказываю первую встречу с Мелани, как искала её, как нашла в интернате в петле смерти, про управляющую и детей, которые скованны цепями страха. Не знаю, зачем делаю это и так открываюсь, но больше никого рядом нет. Отчаяние это или нет, но Райан сейчас рядом по собственному желанию и готов слушать. Если бы ему было безразлично, то мужчина ушел бы сразу, не оставаясь слушать мою эмоциональную речь. Но он здесь, рядом со мной.

Сердце бешено стучит, когда вижу взгляд, которым Райан одаривает меня. Это совсем новые чувства, которые ещё не загорались в глазах осени. Он смотрит, как на открытие чего-то важного и ценного, возможно, моя самая долгая речь за все наше знакомство так поразила мужчину, не знаю.

– Я так хочу помочь, освободить детей и дать им самое лучшее, но не знаю, как это осуществить, – признаюсь Райану, заканчивая рассказ.

Мужчина молчит, теряясь в мыслях. На его лице задумчивое выражение, и сейчас мне бы хотелось иметь способность читать мысли. Но и в этом я бессильна.

– Поешь, отдохни, а завтра все встанет на свои места.

Райан кладет пакет с едой на стол, я даже не заметила этого у него в руках, слишком отвлеченная на внешний вид мужчины.

Откуда ему известна моя проблема с едой? Хотя, чему я удивляюсь? Райан слишком проницательный, чтобы не заметить мельчайших деятелей о человеке.

Тихий скрип пола свидетельствует о том, что Мелани проснулась. Светлая голова заглядывает на кухню с потерянным выражением лица.

– Ты проснулась, – мягкость моего голоса расслабляет тело девушки, и я встаю, направляясь к ней навстречу.

– Не думала встретить тебя вновь.

Румянец появляется на щеках девушки, она выглядит сейчас такой юной и невинной.

– Я искала тебя.

Улыбаюсь ей в ответ и осматриваю Мелани с ног до головы в поисках других увечий, если они есть. Твердая ладонь ложится на поясницу, от чего тело моментально напрягается, и я оборачиваюсь на мужчину позади.

– Оставлю вас одних, не забудь поесть и угостить гостью, – мягкость его голоса поражает меня до костей. Я теряюсь в глазах цвета ранней осени, но он разрывает зрительный контакт, обращая своё внимание на Мелани. – Проследи за ней, она склонна забывать о себе.

Смех вырывается у Мелани, она кивает на его просьбу, и мужчина отходит от меня. Эти двое не перестают удивлять сегодня, доводя меня до сердечного приступа.

Райан бросает последний теплый взгляд в мою сторону, покидая кухню и квартиру, судя по щелчку двери.

Черт, этот мужчина пудрит мне мозги своим поведением.

– А он горяч, – замечает Мелани и краснеет от своего комментария.

Я хмыкаю, бросая на неё серьезный взгляд. Нам нужно поговорить.

– Давай присядем и поговорим обо всем, что произошло.

Мелани соглашается, занимая место, где минуту назад сидел Райан, судорожно сжимая руки. Решаю первой начать разговор, чтобы не мучить девушку, когда захочет, тогда и расскажет всю свою историю.

– Я искала тебя после той ночи, единственное моё желание – помочь. Узнав, что ты в интернате и что там делают с тобой, сразу же рванула забирать тебя в безопасное место. То, что произошло дальше обсуждать не будем, пока ты не поймешь, что готова. Мы найдем тебе хорошую семью, которая приютит тебя на год, ты пойдешь в новую школу и закончишь её, а через год ты будешь свободна. Если ты против, то мы сделаем так, как желаешь того именно ты. Выбор за тобой, Мелани.

Девушка не перестает сжимать руки, пытаясь унять дрожь.

– Спасибо тебе, это лучшее, что ты можешь сделать для меня.

Мелани резко бросается в мои объятия, срываясь с места. Сердце остывает, весь гнев, злость и печаль уходят на задний план. Сегодня помогу этой девушке, а завтра подумаю, как помочь остальным.

– Еда остывает, не думаю, что тот горячий парень обрадуется, если узнает о твоем пропуске приема пищи, – с улыбкой произносит девушка, отстраняясь от меня.

– Пошел он к черту!

У Мелани вырывается тихий смешок, который я подхватываю, и мы вместе начинаем смеяться, как ненормальные.

Первый раз слышу нотку счастья в голосе этой девушки.

И в это мгновение я осознаю, что свет зарождается вновь, прогоняя тьму.

Глава 15

Leaving Tonight – The Neighbourhood

Я думал, будет легко убежать от всего этого,

Но мои ноги оказались сломанными

Тусклый свет из маленького окна освещают площадку подъезда, вокруг стоит терпкий запах сигаретного дыма и сырости. Холодные ступени угрожают моему здоровью циститом, но я остаюсь на месте, блуждая в мыслях, крутящихся в голове.

Я с пяти утра сижу на каменных ступеньках серого цвета, глубоко погруженная в свои мысли, вся обстановка вписывается в моё мрачное состояние. Мы с Мелани разговаривали до поздней ночи обо всем и ни о чем одновременно, стараясь не затрагивать травмирующие события. Мне удалось поспать не больше двух часов, как снова открыла глаза, заставляя мозг работать.

Это чудо, что мне так легко с Мелани. Раньше мне нужно было время, чтобы завести разговор с незнакомым человеком, но с ней, я не замечаю, как летит время. Ее спокойная аура приносит умиротворение, которого слишком мало в моей жизни.

Но сколько бы времени ни прошло, ничего не приходит в голову, чтобы спасти детей.

Ночью мне снились крики, мольбы и плач малышей, которых я видела в интернате. Я проснулась в холодном поту, чётко осознавая, что, если не спасу их жизни, то это поглотит меня в черную бездну, которая так давно манит в холодные и мерзкие объятия.

Беспомощность – одно из самых разрушающих чувств. Оно заставляет каждый раз мысленно возвращаться в те дни, когда моя свобода была отобрана, и я ничего не могла с этим сделать. Ничего не зависело от меня, оставалось только наблюдать за мучениями близких людей. Я вернулась в это состояние. У меня вновь связаны руки: одно неверное движение и все будет разрушено.

Могу ли я рисковать тем, к чему так упорно готовилась три года, ради людей, которые тоже заслуживают справедливости в этой жизни?

Я не знаю.

Я потеряна, и обязанность делать выбор заставляет рассыпаться на части.

Мое сердце болит за судьбу детей, в глубине своего сознания я понимаю, что от меня ничего не зависит и таких детей миллионы по всей планете.

Но если я сумею помочь хоть маленькой части, разве мир не станет немного лучше и светлее?

Светлее, чем моя жизнь.

Тихая, спокойная и знакомая мелодия отвлекает от кругов Ада в мыслях. Когда в песни начинаются слова, слезы застилают глаза.

Песня, которую мама пела на каждую их годовщину с папой. Песня о паре, которая дает клятвы вечной любви. Клянутся быть вместе в горе и радости, быть плечом и опорой друг для друга. Скалой, что укроет от волн боли.

Любовь, которая была у родителей.

Любовь, которую мне никогда не суждено познать.

Это мелодия, как знак от мамы, чтобы я держалась. Как только мысли поглощают сознание и мелькает соблазн поддаться тьме, чтобы ничего больше не тревожило, появляются знаки, связанные с родителями.

Знаки, которые всё ещё дают силы жить.

Вытирая слезы со щёк, улыбаюсь и отдаюсь такту, словам мелодии, которая уносит в те моменты прошлого, где я была счастлива.

Где мама кружила в белом платье, накрывая стол к празднованию. Где папа ворчал, что костюм жмет и ему некомфортно, но терпел ради блеска в глазах мамы при виде его в костюме тройка, что облегал его спортивное телосложение. Страсть, которая не гасла на протяжение многих лет. Любовь, которая становилась только сильнее.

Я всегда стояла в стороне и наблюдала, мечтала, что подобное ожидает и меня с Адрианом. Отчаянная влюбленность, которая превратилась в пыль после появления наркотиков в его жизни. Я не сомневаюсь, что он любил меня в ответ, но видимо любовь к веществам была сильнее.

Адриан сделал огромный шаг на пути к разрушению моей жизни и жизни близких мне людей. Всё началось из-за его зависимости. Он был первый в списке, кого я должна была уничтожить, но со временем осознала, что это сделают наркотики. Я не переставала наблюдать за Адрианом, и когда узнала, что бывший парень начал колоться, поняла, что это и будет его разрушением. Мне даже ничего не придется делать, карма сделает все сама.

Мелодия заканчивается, и мрачная туча сгущается над головой. Но я благодарна родителям, что на пару минут позволили выдохнуть боль, сжимающую в тиски.

Резкая громкая вибрация телефона пугает, я вздрагиваю всем телом, прежде чем достать телефон и глянуть на номер того, кто звонит в такую рань.

Это Лиам, сейчас семь утра, и он ранняя пташка. Однако парень никогда не решался беспокоить мой сон в такое время.

Интуиция кричит и бушует, что-то определенно произошло.

– Что случилось? – сразу же говорю я, как поднимаю трубку, обеспокоенность отражается в моем голосе, и молчание Лиама напрягает ещё сильнее.

Проходят долгие секунды, когда наконец его голос раздается в трубке, заставляя меня ещё больше погрузиться в замешательство.

– Каким образом ты это сделала?

– Я не понимаю, о чем ты. Можно немного конкретики? – раздраженно требую я, выходя из себя. У меня шаткое состояние, поэтому каждая мелочь вызывает злость.

– Управляющая интернета со скандалом была снята с должности. Видео её жестокого обращения к детям были слиты в сеть, в скором времени её должность займет кто-то другой, а с детьми начнут терапевтическую работу для проработки травм, которые управляющая нанесла им методами своего воспитания.

Поток шока и недоумения сталкивает волной, шатаясь, подпрыгиваю на ноги, стараясь переварить информацию.

То, над чем я мучительно думала всю ночь, произошло по щелчку пальцев и без моего участия. Я настолько шокирована, что не в состоянии ощутить все приливы радости и облегчения.

Кто это сделал? Вселенная? Бог?

Понимание сбивает волной так же, как и недоумение секунду назад.

Райан.

Это его рук дело, он единственный, кому я рассказала обо всем, не считая Лиама.

Бросаю трубку, обещая Лиаму перезвонить позже. У меня пропал дар речи, онемели конечности, и мой мозг старается переваривать информацию, которую я не желаю принимать.

В первые в жизни мужчина совершает подобные поступки ради меня, я ведь даже не просила, только открылась. Как мне реагировать? Быть благодарной? Может быть, но единственное, что я ощущаю – страх.

Райан обещал разрушить мои стены, и он двигается в правильном направлении. Но я боюсь поддаться ему, обмануть себя и снова совершить ошибку. Мое мертвое сердце оживает и бьется быстрее рядом с этим мужчиной.

Но какое это имеет значение, когда дети теперь в безопасности?

Пускай играет со мной сколько ему угодно, бьет мои стены, однако это ещё не значит, что я снова стану наивной дурой.

Я всегда буду благодарна Райану за этот поступок, даже если он был сделан с целью одурачить меня.

Самое главное – это дети, которым дали второй шанс в этой жизни.

Дверь моей квартиры со скрипом открывается, наружу выглядывает растрепанная светлая голова с таким же шокированным выражением лица, как и у меня.

– Ребекка, мне звонила девушка из интерната, с которой я успела познакомиться. Сказала, что у них будет новая управляющая и то, что детей, которые были заперты в знак наказания, выпустили из комнат, разрешив делать все, что хотят, но на территории интерната, также им вернули смартфоны с доступом в интернет, – на секунду Мелани замолкает, переводя дыхание. – Каким образом тебе удалось это сделать?

– Это была не я, – девушка уставилась на меня с неверием в глазах, я бы сама себе не поверила.

Как совсем незнакомый человек может пойти на такие действия?

Вот и я не верю.

Понимание отражается в ярких зеленых глазах. Мелани поняла, кто это был, и она так же шокирована. Вчера я рассказала ей нашу историю знакомства с Райаном, не вдаваясь в подробности.

– Это был он? – кивок головы – единственный ответ, который даю, не в силах подобрать слова, когда дело касается этого мужчины.

Шокированная Мелани присаживается рядом со мной на холодные ступени, смотря на расписанную стену в подъезде.

“Добро всё ещё живет в мире и людских сердцах, но не каждый способен на его проявление”, – гласит надпись на стене.

Мы обе уставились на неё, погружаясь в свои мысли.

Да, добро всё ещё живет и дышит в людских сердцах, но злость этого мира затмевает все хорошее, и не каждый способен сопротивляться тьме. Мы не в мультфильме или сказке – это жизнь, и, зачастую, зло в ней побеждает.

Но, кто сказал, что оно не понесет наказания?

Злодеи могут победить, а после понести наказание за свои действия, ведь никому не сбежать от кармы. Каждый однажды получит то, что заслуживал.

– Ты собираешься просто сидеть и никак не отблагодарить Райана?

Мелани нарушает тишину, с укором смотря в мою сторону. Эта девчонка обретает все больше смелости, находясь рядом со мной, это могло бы меня порадовать, если бы её безопасность не была под угрозой, пока она здесь со мной.

– Я не собираюсь сидеть на месте, мне нужно увидеть Райана. Он сделал немыслимое для меня. Каждая ночь, которую я провела там, в темноте, была пыткой. Я слышала плач детей, одиноких и брошенных на произвол судьбы. Каждую ночь молилась за лучшую жизнь для них и каждую ночь было страшно, что меня поджидает та же участь, что и остальных, проживающих в интернате.

Я понимаю Мелани и не в праве отказать. Мой страх не должен быть помехой, но, как только я увижу Райана, одна из моих стен даст трещину.

Но я готова к этому.

– У меня есть план.

После пары часов сна и сборов мы отправились исполнять задуманное. Весь путь к одному из самых престижных клубов Чикаго: “The Drifter”.

Мое сердце ни на минуту не переставало биться в беспокойном ритме. Но я не имела права отказать девушке рядом, поэтому мы отправились в клуб Райана, чтобы отметить свободу детей и отблагодарить этого мужчину, перевернувшего мою жизнь.

Изначально Мелани была категорически против веселья, но мне всё же удалось её уговорить. Судя по рассказам девушки, она никогда не посещала ночные клубы, так как постоянно училась, Мелани и сейчас всё ещё школьница, но в её года я уже во всю знала, что такое клубы. Поэтому я решила подарить ей маленький кусочек свободы прежде, чем мы расстанемся.

Маленькое, но теплое воспоминание, которое у обеих сохранится в памяти.

Как только входим в помещение, Мелани издает звуки восхищения. Стены зала окрашены в черный цвет, вокруг расположены бархатные диваны в кроваво-красных оттенках, бар сделан из темной древесины в подобной цветовой гамме. В клубе есть клетки с пилонами внутри, на которых танцуют девушки в скудных нарядах, а танцпол кишит людьми, отрывающимися под ремикс Бьенсы “Crazy in love”. Я веду нас прямиком к бару, игнорируя весь хаос вокруг.

– Я не думаю, что пить – хорошая идея. В последний раз моё пьяное состояние привело ко мне службу по защите детей, которая заперла меня в четырех стенах, – Мелани останавливает меня на пути к бару, смотря маленькими оленьими глазами.

У меня и в мыслях не было её напоить, мы выпьем слабые коктейли для поднятия настроения и не больше.

– Мы выпьем только по одному мохито для поднятия настроения и огня в крови. Никакой водки, текилы или виски, – заканчиваю предложение с подмигиванием, ведя Мелани дальше по направлению к бару.

Усаживаясь на два свободных стула, я оборачиваюсь в сторону бармена, который заметил меня первым и начал пожирать своими васильковыми глазами.

– Два мохито, будьте добры, – я стараюсь перекричать музыку, но мне это плохо удается, поэтому бармен наклоняется ближе, предоставляя доступ к своему уху.

Повторяю предложение, и бармен одаривает меня белоснежной сексуальной улыбкой, приступая к приготовлению коктейлей.

– Думаешь, Райан будет здесь?

Я не думаю, а чувствую это всеми фибрами своего тела. Интуиция никогда меня не обманывала. Это я подводила её, не желая слушать внутренний голос, но со временем я становлюсь лучше.

– Он будет, но для начала расслабимся, идет?

Мелани кивает, и в это же время бармен ставит перед нами напитки, не забывая одарить меня многообещающим взглядом. Если бы не ответственность в виде светловолосой девушки рядом, то я бы не прочь была скоротать с ним ночь. Но придется повременить с похотливыми желаниями.

“А может этот мужчина вовсе не тот, кого ты желаешь?”

Мерзкий голос врывается в сознание, испортив все настроение.

Бармен – идеальный вариант для меня, мужчина, готовый подчиняться, ослепленный моей сексуальностью. Райан не такой. С ним мне придётся отпустить контроль, а этого никогда не произойдет.

– Давай выпьем за лучшую жизнь, которая ждет тебя впереди! ‐ предлагаю вариант для тоста, протягивая бокал вперед, но Мелани хмурится и не собирается разделять моё веселье.

– Почему мы должны пить только за мою жизнь, а как же твоя?

Мелани непонимающе уставилась на меня, ожидая ответа. Девушка открылась мне с худшей и сломленной стороны, но я не могу поступить так же, и дело не в том, что не желаю. Небезопасно раскрывать тайну, которая несет за собой лишь смерть.

– Моя жизнь и так хороша, я не нуждаюсь в лучшей.

Ложь.

Очередная никчёмная ложь.

Но я заставляю себя улыбнуться.

Бокалы сталкиваются с громким стуком, жар после глотка коктейля просачивается в кровь, нагревая кожу, которая успела покрыться легким румянцем.

Единственное, что ожидает меня впереди – руки тьмы. Не будет ничего светлого после связи с монстрами и местью, которую осуществлю. Но я принимаю любой исход событий, ведь не свет и счастье главное в моей жизни, я желаю лишь спокойствия после громкой симфонии боли, которая так и не стихает.

Тишина – это всё в чем я нуждаюсь.

Мелани с завистью уставилась на танцпол, где молодые ребята отрываются с яркими улыбками на лицах. Мне удалось вкусить подобное ощущение беззаботности в подростковом возрасте, но девушке напротив меня, нет. Она слишком рано повзрослела, потеряв возможность быть подростком, события в жизни заставили её перенести боль, которую не должен ощущать ни один ребенок в мире.

– Пойдем покорять танцпол? – аккуратно спрашиваю, прикасаясь к руке девушки, сжимающей лямку сумки.

Она медленно качает головой, всё ещё смотря на танцующих людей.

– Я никогда не танцевала в клубах, единственный раз был тогда, в нашу первую встречу, когда я напилась. Я всю жизнь придерживалась образа хорошей девочки, как желала того мама.

Сердце сжимается от осознания, что эта девушка собиралась покончить с жизнью, так и не начав по-настоящему жить.

– Пора срывать маски и просто быть собой, – спрыгиваю с барного стула, протягивая ладонь Мелани.

Выбор только за ней, принять и двинуться навстречу новым ощущениям. Но, если это нарушает её личные границы, я все пойму.

Мелани колеблется пару секунд, прежде чем положить свою ладонь в мою, позволив увести в гущу танцпола.

Как только мы продвигаемся в середину самого веселья, музыка полностью завладевает моим телом, околдовывая пространство. Бедра начинают делать круговые движения в такт мелодии, я беру Мелани за руки, поднимая их сплетенными вверх, придвигая её ближе к себе, чтобы она чувствовала себя увереннее. Мы кружим в танце, вращаясь по очереди под руками друг друга. Руки Мелани покидают мои, двигаясь самостоятельно, она закрыла глаза, полностью отдаваясь танцу.

Мои ладони начинают скользить по изгибам тела, прогибаю спину немного назад, тоже закрывая глаза, отдаляясь от окружающего мира.

Тело покалывает от большого количества устремленных взглядов в нашу сторону, но мне не привыкать к вниманию, поэтому я не обращаю на это внимание. Открыв глаза, вижу, что Мелани определённо неуютно: её щеки порозовели и застенчивая улыбка изгибает маленькие пухлые губы.

Мы с ней как Инь и Янь. У Мелани золотистые волнистые волосы, зеленые глаза, маленький вздернутый носик и пухлые губы. Она выглядит, как лучик солнца, особенно в своем желтом платье, которое облегает её худое тело. Она не имеет пышных форм, но у неё осиная талия и длинные ноги. Если Мелани выглядит, как лучик солнца, то я, как гроза, которая разгонит солнце и ударит любого смертельной молнией, если он попытается вторгнуться в моё личное пространство. На мне надето платье изумрудного цвета, с V-образным вырезом на груди, со спущенными рукавами, а волосы волной спадают на правое плечо.

Продолжая вращать бедрами, ощущаю, как затылок начинает гореть от прожигающего взгляда. Осматриваясь по сторонам, я ищу того, кто мог бы так смотреть на меня, но мне не удаётся найти обладателя столь обжигающего взгляда.

Я нигде не вижу Райана, но чувствую его присутствие. Он затаился во тьме, наблюдая за тем, как я ищу его. Мне дурно от ощущений, которые этот мужчина вызывает внутри, я словно схожу с ума только от одного его взгляда. И уверена, ему это приносит удовлетворение.

Снова отдаюсь музыке и танцу, пытаясь не обращать внимание на манящее присутствие. Мои глаза случайно устремляются на второй этаж клуба, сталкиваясь с пронзительными глазами осени, от которых кожа моментально покрылась мурашками. Мелани проследила за моим взглядом и её щеки стали ещё более пунцовыми, если это вообще возможно. Но её внимание привлек вовсе не Райан.

На неё безотрывно смотрел блондин с собранными в хвост волосами на затылке. У мужчины острые черты лица, от него за милю несет ледяным спокойствием, только глаза сохраняют тепло, смотря на Мелани, как на ангела, спустившегося с небес.

Эта девушка на всех окружающих оказывает такое влияние.

– Тот мужчина с лицом греческого Бога действительно смотрит на меня, или это игра моего воображения? – спрашивает Мелани удивленным детским голосом.

Мелани по возрасту всё ещё ребенок и, возможно, с контролем её матери совсем не знает, что значит – получать мужское внимание, и как с ним обращаться. Первое моё побуждение – защитить её, но я не имею права мешать девушке жить, знакомиться с парнями и влюбляться. Она должна вкусить все радости, данные жизнью.

– Это не галлюцинации, – я смотрю на неё, замечая взгляд, который навсегда теперь забыт для меня. —Хватит пялиться на парня, как на новую сумочку в бутике, которую ты не можешь себе позволить. Не делай настолько очевидный вид, что тебя удивляет его внимание. Ты прекрасна, и на тебя стоит смотреть.

Мелани благодарно улыбается мне, её детские и светлые глаза искрятся от правды, которую ей не давали познать.

– Кажется, он спускается сюда, если он подойдёт, я точно потеряю сознание от нервов, – испуганно говорит Мелани, танцуя менее откровенно.

Парень замечает её действия, улыбаясь. Вблизи он ещё привлекательнее, однако его тело излучает опасность. Высокий блондин, с холодными голубыми глазами – смертельная смесь. Обе его руки покрыты татуировками, в свете клуба мне не удаётся их рассмотреть.

– Не переживай, если он посмеет обидеть тебя, я сломаю ему руку, – уверенно заявляю, хоть я и не увидела в его глазах плохих намерений. Это не отменяет того факта, что блондинчик может уметь хорошо притворяться ради достижения цели.

Этот парень вплотную приближается к Мелани, не обращая на меня никакого внимания. Его голова наклоняется к её уху. Не знаю, что он ей сказал, но губы Мелани исказила глупая улыбка.

– Оставить вас ненадолго?

Мне не хотелось бы смущать её своим присутствием, но решаю спросить, на тот случай, если она боится оставаться с ним наедине. Далеко я не уйду, буду наблюдать со стороны, чтобы не маячить перед глазами девушки.

Мелани с опаской поглядывает на парня, он решает сделать выбор за неё: протягивает руку и уводит на танцпол. Девушка улыбается мне напоследок, пока не скрывается полностью в толпе.

Стоило бы возможно забрать её, но парень внушает мне доверие, а моя интуиция никогда не врет, и я не хочу быть, как ее мать. И всё равно сейчас найду угол, откуда смогу за ними наблюдать, чтобы быть спокойной.

Направляясь в сторону бара, мои глаза снова возвращаются наверх, но его там больше нет. Разочарование бурлит в крови, мне приятно ощущать его взгляд и внимание на себе. Теперь я даже не чувствую Райана поблизости.

На заднем плане звучит до боли знакомый смех, и я резко торможу на месте, напрягаясь всем телом, а внутри все леденеет от осознания того, кому он принадлежит. Медленно я поворачиваю голову в ту сторону, замечая прекрасную картину, от которой кровь стынет в жилах.

Шепотом произношу имя человека, что безжалостно разбил моё детское и невинное сердце:

Адриан

Глава 16

Idfc – BlackBear

Скажи мне гадкую ложь,

Глядя прямо в лицо.

Скажи, что любишь, даже если это ложь,

Потому что теперь мне абсолютно всё равно…

Картина пред глазами не желает укладываться в голове, судьба не может быть так жестока.

Около бара стоит мой бывший парень Адриан под руку с бывшей лучшей подругой Беллой.

Девушка всё же добилась желаемого.

У жизни неплохое чувство юмора, я и не знала, что Белла пошла на этот шаг. Да, до меня доходили слухи, но до последнего моё сердце не хотело верить, храня в голове только теплые воспоминания. Грудь резко пронзает боль и гнев. Адриану ничего не стоило забыть весь тот кошмар и двигаться дальше с моей бывшей лучшей подругой, в отличие от меня. Он продолжает жить, дышать полной грудью, веселиться на полную, когда я слишком многого лишилась по его вине.

В этом и был весь смысл нашей любви? В боли, в потерях, в ненависти?

Видимо да.

К моему несчастью, Марк, наш общий друг по школе, замечает меня первым. Застывая на месте, он громко восклицает:

– Ребята, вы только поглядите, кого к нам занесло! Неужели, это та самая Ребекка Картер?

Адриан замирает на месте, как в замедленной съемке повернувшись в мою сторону, встречаясь со мной взглядом.

Я не виделась с ним после того дня ни разу, он даже не решился навестить меня в больнице.

Лицо Адриана исказилось от сожаления, когда наши взгляды столкнулись в молчаливой битве. Слишком поздно для раскаяния. Ему нужно было думать об этом раньше, а не быть самым настоящим трусом.

Пустота поглощает.

Пустота, хранящая внутри демонов, которые срывают цепи, пробираясь в настоящее.

До меня дошли слухи, какую легенду Адриан сочинил о нашем расставании, видите ли, я променяла отношения на карьеру.

Чушь.

Ради Адриана я хотела остаться в Чикаго и поступить с ним в один университет. Я была настолько наивна, влюбившись в него. Этот парень был центром моей вселенной, но взамен сломал все, что имело значение.

Мои мечты о будущем с ним превратились в прах, он был моей первой любовь, и я глупо надеялась, что станет последней.

Адриан – единственный, с кем я хотела построить семью, родить детей, прожить вместе до старости, но мои мечты не получили счастливого конца.

Единственное, что теперь в моих мечтах – увидеть Адриана в луже собственной крови. Вот, что он сделал с моей любовью к нему. Он превратил её в ненависть. Он сделал меня убийцей, поселив монстра внутрь.

Я остаюсь на месте, даже не пытаясь подойти и поздороваться с бывшими знакомыми. Мне стоит огромных усилий расслабить спину и не показывать напряжения, которое завладело моим телом, вместе с яростным желанием убивать.

Страх, что я стала таким же монстром, как и люди, сломившие меня, стал реальным подтверждением.

Внутри меня вихрь ненависти. Он настолько силен, что я не могу ему противостоять.

Но разве я не имею права на эти чувства?

Адриан продал меня, словно я кусок мяса. То, что он всё ещё дышит после всего, говорит о моем несокрушимом контроле. Но, видя его сейчас, живущего как ни в чем ни бывало, сила контроля улетучивается, оставляя место для ненависти, которая когда-нибудь приведет меня к убийству.

“Может просто пора принять настоящую себя, а не держаться за некогда существовавший образ?”

– Ребекка, твоё выражение лица громко кричит о том, как сильно ты рада нас видеть, – с возмущением говорит Марк, подходя ближе и раскрывая руки в стороны. – Обнимемся?