Королева красного кинжала

Пролог

Происходящие события – следствие неудачи миссии «Меч» и касаются только пролога. Остальные главы – предшествуют началу миссии «Королева».

– Внимание, обращаюсь ко всем участникам научно-экспериментальной межгалактической команды и членам экипажа " Королева"! Дорогие друзья! Дорогая команда операции "Дисус" и весь штаб космического судна, под руководством Межгалактического Комитета Эволюции! Я искренне рад, что малая крупица нашего проекта, вновь удачно завершилась. Хочу напомнить вам, что это: две тысячи пятьсот шестьдесят восьмой по счёту эксперимент, по внедрению наших образцов в звёздные системы, в специально отобранных и тестируемых нами прежде мультивселенных, где безжизненные и мёртвые планеты, обретут способность дышать в прямом смысле этого слова…

Доктор Даус произносил эту речь, стоя на балкончике и манерно поднимая свои руки, будто какой-нибудь Мессия. Отчасти себя он таким и считал. Даус произносил эту речь уже ровно 2568 раз подряд и произнесёт её столько же, если не втрое больше. Проведя бесчисленное количество экспериментов в различных частях галактики и повторяя их вновь и вновь, в бесконечном количестве мультивселенных, он ожидает: что его очередная технология даст свои плоды. Нет, он не верит! Он именно ждёт, когда же плоды вырастут в прямом смысле этого слова и покинув галактику Млечная Пустошь, произносит очередную душераздирающую речь, усталому и озлобленному экипажу…

– Ну как, скажи мне я был на высоте?

– Доктор Даус, вы лучший в мире…

– И без тебя знаю. Ладно, знаешь что…проваливай

Одним щелчком захлопнув дверь перед вспотевшим ассистентом, Даус остался один в своём рабочем кабинете на мобильной межгалактической станции "Королева", которая сейчас снова готовится к гипертелепорту, в соседнюю две тысячи пятьсот шестьдесят девятую по счёту мультивселенную. И украдкой глядя в иллюминатор, наблюдая за тем как экипаж и вправду работает не покладая рук, он на самом деле глядел на едва уловимое отражение самого себя. Молодой мужчина средних лет: высокий, с подбородком словно оточенный белый мрамор идеальной скульптуры статуи Давида. Он её не раз видел и ассоциировал себя именно с ним. Такой вот, межгалактический сын гения Возрождения. И надев круглые очки, добавил себе по истине учёного вида. Пока невежды дозаправляют двигатели и заряжают телепорт, Доктор Даус вновь сядет на свой малиновый стульчик и повернувшись вокруг своей оси, будет зловеще думать о том, что когда-нибудь его труды оценит конгресс и выдаст ему премию, а ещё титул и пост гендира. И вот тогда уже можно баллотироваться в президенты. Ну а пока, вертясь на стульчике, как очередная планета, на которую экипаж планирует высадку, Доктор Даус будет сидеть в своём кабинете, похожем на комнату слишком требовательного ребёнка. Нет, это не чокнутые пристрастия мистера Дауса: выкрасить стены в фиолетовый цвет, равномерно прополосив ядовито зелёным, отсеки для компонентов. Это убранство по протоколу Межпространственного Комитета Эволюции, которое поставило во главе миссии "Королева" – Дауса и целую команду учёных, что немного продешевили претендента на премию и титул. По его личному мнению, достаточно было послать технарей, да и только. Ведь себя Доктор Даус беспощадно считал единственным толковым учёным. А команду его высококлассных помощников – неопытными болванами. Потому, встав со стула и проверив ещё раз, он убедился, что болваны – все на своих местах.

– Внимание! Всему экипажу межгалактического судна "Королева" приготовиться к гип…

Голос не успел договорить, ведь какой-то болван снова нажал кнопку запуска, раньше чем положено и межпростанственный корабль трухануло так, что у Доктора Дауса посыпались все образцы. Будем надеяться, он не станет кричать на болванов и соберёт все альфа-омега частицы, по соответствующим коробочкам. Главное не перепутать. А в пустынной пучине звёздных скоплений Млечной Пустоши пройдут целые века, прежде чем туманный облака космической пыли рассеются. Там в семи с половиной парсеках сияет голубая звезда Иса, что будто на кольцах вертит одну единственную планету. Доктор Даус когда-то так и окрестил её, как свою очередную две тысячи пятьсот шестьдесят восьмую операцию по счёту "Дисус". Вокруг этой пустынной планеты, кружится такой же безмолвный валун, спутник Юса. И будут они наворачивать круги по своим орбитам, кружась по просторам Млечной Пустоши, безжизненной галактики, на которой уж давно нет никаких форм жизни. Но для Дауса пройдут лишь мгновения.

Доктор Даус отчитывал очередного болвана, чтобы тот собирал разбросанные по полу пробирки, в то время, как "Королева" приближалась к скоплению звёзд. Он бы мог позвать для этого ассистента, но уж слишком ценными были компоненты по сравнению с болванами на корабле. А ассистент, тот ещё кретин. И даже не глядя в иллюминатор, он как и прежде ставил галочку в своём календаре, на котором вёл счёт галактик. Эта – уже две тысячи пятьсот шестьдесят девятая по счёту. Слишком схожа на предыдущую. Название – Млечный Путь. Приближаясь к единственной звезде, что собрала вокруг себя то ли восемь, то ли девять безжизненных планет, сбила этим с толку ученного. Тот навёл приборы, которые измеряют количество света. Корабль был оснащён многими из них: всевозможными фотометрами, люксметрами и экспонометрами. Самыми подходящими, для внедрения образцов, были лишь третья и четвёртая по счёту планеты, по удалению от звезды. Доктор Даус открыл свой журнал, в котором имелись тысячи генераций, созданных прежде и выбранных обозначений и названий. Он следовал этому журналу, поочерёдно отыскивая соответствующие. Солнце – так именуется звезда в галактике Млечный Путь, две тысячи пятьдесят девятого по счёту эксперимента. А вот как называются  планеты, Доктору Даусу журнал не подсказывал. Должен он был их выдумывать сам что ли?  Но на такой случай у него всегда под рукой был ассистент, славно запоминающий все подробности. И постучав в микрофон, проверив, работает ли тот, Доктор Даус озвучил свою просьбу:

– Ассистент-лаборант. Где тебя черти носят? Мигом ко мне в кабинет.

Ассистент уже стоял, тут как тут ожидая указаний. Но строгий и консервативный учёный лишь спросил:

– Как там тебя? Я забыл…

– Марс!

– А планеты?

– Земля и Марс – единственные подходящие…

– Отлично Марс, можешь быть свободен. Хотя погоди-погоди…

До учёного вдруг дошло, что так просто ассистент не отделается и стоит наверняка спросить имена его детей, а ещё возможно тёщи. На всякий случай. И каким же точным оказался его расчёт, когда пришлось не только планеты вспоминать, но и их спутники. Потому четвёртая планета в дали от Солнца, была конечно же прежде названа в честь этого кретина, что является его ассистентом, по имени Марс. Ну куда же без вечно сопутствующих деток, спутников – Фобоса и Деймоса. А злыми глазами тёща, поглядывала, прячась за Землёй и показывая ей лишь одну сторону, называлась Луна. Все эти дурацкие названия конечно же были сгенерированы прежде, много лет назад, когда первый его эксперимент провалился. Может потому его сознание сопротивляется и не даёт вспомнить. В этот раз он лишь надеется, что частицы дадут свои плоды, внедряясь и эволюционируя за короткий промежуток времени, по его расчётам. И для Доктора Дауса пройдёт всего – ничего. Пока они прыгают по межгалактическому телепорту из мультивселенной в мультивселенную. Пока альфа и омега образцы рассыпаются по полу его кабинета, от внезапного толчка межгалактического корабля "Королева". Пока болваны перезаряжают двигатели и готовятся к новому прыжку по телепорту, для него пройдут мгновения. Уже через год, можно будет снова возвращаться и по очереди проверять результаты, собирая данные и записывая в табличку. Потому одевая свой рабочий скафандр фиолетового цвета, он готов высадится в капсуле на планеты.

Команда межгалактического корабля тщательно следит за ним в иллюминаторы, а болваны уже готовятся собирать пробирки. Доктор Даус, успешно справившись с внедрением образцов, поднимается обратно на борт. Команда корабля, поспешно готовит вторую капсулу, заряжая её кислородом. Даус снова меняет скафандр, ибо таковы правила безопасности. А болваны подают ему новые альфа и омега образцы, для четвёртой по счёту планеты – Марса. Капсула вновь болтается в космосе и весь экипаж наблюдает за поистине захватывающим зрелищем, как Доктор Даус мужественно уклоняется от пролетевшего мимо астероида. Они бы ближе могли состыковать межгалактический корабль. Но так ведь совсем другое зрелище! Учёный, внедрив образцы, все так же благополучно поднимается обратно. И сняв скафандр, поправляет костюм и идёт на мостик. Выждав минуты, когда экипаж соберётся вместе, он снова поднимает руки, словно боженька:

– Внимание, обращаюсь ко всем участникам научно-экспериментальной межгалактической команды и членам экипажа " Королева"! Дорогие друзья! Дорогая команда операции "Земля – Марс" и весь штаб космического судна под руководством МКЭ! Я искренне рад что наш проект вновь удачно завершился. Хочу напомнить вам, что это 20569 по счёту…

Какой-то болван снова нажал на кнопку запуска, вероятно надеясь побыстрее завершить этот утомительно долгий рабочий день. Да он и сам бы рад передохнуть, да задремать на стуле. Но сколько же раз можно учить болванов, что нельзя совершать межгалактический гипертелепорт, в то время как великий учёный глаголит свою речь. И ругаясь, да собирая пробирки уже в который раз за сегодня, он настроен решительно – пойти и разобраться с тем болваном, что сидит за пультом управление межгалактического корабля. И хотя "Королева" удачно произвела прыжок и оказалась в 20570 по счёту мультивселенной, вместо того, чтобы начать процесс высадки на планету и внедрения образцов, Доктор Даус марширует угрюмым шагом в отдел управления:

– Какой идиот нажал кнопку запуска раньше, чем я успел…

Бах и снова корабль трухануло от межгалактического гипертелепорта. А операторы отдела управления, хлопали глазами и не знали, что ответить.

– Вы совсем идиоты? Вас по объявлению набрали?

И снова от внезапной тряски рассыпались образцы по всему полу, а болван собирая пробирки и слова не вымолвил, когда Доктор Даус оттоптал ему пальцы.

– Внимание всем! На борту межгалактического корабля…

Снова прыжок через мультивселенные.

– Экипаж "Королева"! У нас поломка на корабле, всем приготовится…

Сегодняшняя миссия к сожалению завершилась из-за неисправности и неизвестной причины, что внезапно разрушила планы Доктора Дауса, на ошеломительные показатели и результаты. Сидя в своём кабинете и ожидая, когда техническая станция « ВОР» примет их на борт, для устранения неполадок, он машинально пересчитывает пробирки. А ведь так хочется, вместо этого считать награды за вклад в науку, или зачитывать речь перед всей страной. Но пока Доктор Даус лишь один из многих учёных, что работая на Межгалактический Комитет Эволюции, привносит свой вклад по долгу службы. А они придумывают все новые, более изощрённые способы спровадить таких как он, в бесконечную пучину галактик, что безжизненно рассекают космическое пространство на миллиарды световых лет.

Глава 1. Оплеуха посреди Пустоши

Он шёл долго. Чёрные песчаные клубы ветра изредка рассеивались и можно было углядеть отдаленным очертания склона. Буря пройдёт не скоро.  Ветер усилился и вместе с ним чёрные тучи, заволокли без того тёмное небо. Казалось – близится гроза. Но в этих краях, уж давно позабыли  – что это. Ветер волок его в непроглядной тьме долгие недели. Местность вся чернела от лавы и обугленные камни торчали из под земли, устилая путь лишь обломками, кирпичами и валунами. Дороги не было. Мрачные и непроходимые каменные джунгли, которые не под силу обычным дисам. Никто сюда не совался и не жил здесь долгие века. Лишь изредка разбойничье бродячие кланы, заблудившись в пустыне, натыкались на эту пустошь. Они пытались отыскать пропитание, но здесь ничегошеньки не росло. Тогда они бродили вокруг склона и заплутав, натыкались на старые обрушившиеся шахты в надежде отыскать руду или ещё чего – золото. Но многие терялись в горах, умирали от голода, зноя или ночного холода. А некоторые кричали, звали на помощь. Но когда подмога приходила, то было слишком поздно, ибо останки старого товарища – лежали обуглевшими, будто его сожгли заживо. Иногда дикие кочующие дисы видели, как из под земли вытекает лава и словно живая рука, хватает и испепеляет очередную несчастную жертву. Они рассказывали эти истории другим разбойникам, а те передавали их третьим, что уже не разбойничали, но промышляли мелким криминалом в деревнях. Так в засаленных и тёмных поильнях (по нашему барах) окрестных деревень распространилась молва, об ужасе жившем на склоне некогда Великой Вершины.

Неделями бродил Дуй по Млечной Пустоши. Так прозвали сии места, с тех самых времён, как раскололась Великая Вершина и из её лопасти родилось несчётное количество мерзостных тварей. Но легенды канули во мрак веков и никто в них не верил, кроме разбойников. Сказать по правде, Дуй и сам не считался с этими сказками, зная их лишь по долгу службы. Как подобает потомственному летописцу, он хранил записи предков, начертанных на камушках. Вся его каса (жилище дисов) была вымощена из камней, кои служили мебелью и в тоже время были древнейшей библиотекой. Такое нехитрое применение письменам предков, Дуй придумал после того, как отец его Уй, был с почестями схоронен в семейном склепе во дворе. К слову, каждый потомственный летописец, не зная куда подевать передающуюся по наследству груду камней, с непонятными обычным дисам письменами, так и быть: находил им практическое применение. Взять даже Йоку, прадеда Дуя, деда Уя и отца Й, использовал письмена в качестве кирпичей для хлева скота. Спустя годы, после его смерти, сын Й, отец Уя и дед Дуя взялся отмывать и восстанавливать хроники Дисуса (земли, на которых жили дисы) от многолетних экскрементов животных, коим легенды служили ложем. А Уй, отец Дуя не решился прикасаться к наследству и сразу передал его во владения Дуя, но с одним лишь пожеланием – не вносить письмена в дом. При жизни Й, когда тот отмывал испражнения с камней и занялся изучением хроник Дисуса, он подзывал мальчонку Дуя к себе и учил его мудрости гентусов. Чуть позже вы узнаете о них, ибо это очень значимая раса в землях Дисуса, хоть и немногочисленная. Дуй с лёгкостью изучил хроники и овладел искусством грамоты гентусов. Поэтому после смерти отца, он перетащил камни в дом и они служили ему крепкими стенами, столами и посудой. Он изучал их с детства и все легенды знал наизусть.

Именно записи камней языками гентусов гласили о несметных богатствах Великой Вершины, которую раскололи первые дисы и выпустили на волю чудищ. Так же легенды говорили о сотворении великой горы и рождении первых дисов гентусами. Но легенды легендами, а Дуя интересовали сокровища, оставленные потомками Ордена Семи Королей Великой Вершины. Одна из записей гласила, что владыки древних городов жили на некой живой горе, за счёт промысла называемого фодур. Так в древности прозвали тех дисов, что жили и работали на шахтах. Они рыли рудники, добывали золото и другие прекрасные металлы. Однажды семеро молодых дисов отправились рыть новую шахту, в надежде отыскать больше сокровищ. Они опускались все ниже, по тонким тоннелям горы, как вдруг отыскали дивную пещеру. Вся она была усеяна самоцветами невиданной красоты, а стены и потолки её были исписаны неведомыми письменами. Но один из них разглядел в этих письменах язык гентусов. Он разъяснил товарищам, что сие место управляет всеми землями дисов и владеющий знаниями сей горы – может повелевать судьбами поколений. Друзья обрадовались, но в тот же час заволновались. Если другие племена узнают о пещере, то не миновать им беды. Ведь всякий дис, живущий на крайнем севере или у вод дикого запада направится к горе, чтобы отыскать сокровища и непременно захочет овладеть пещерой, и всеми землями Дисуса. Тогда они стали разбирать письмена тщательнее и уразумели, что Великая Вершина была создана по замыслу Великолепных Гентусов и разумных существ, прибывших на безжизненную планету. Дисус был безмолвным камнем, но вложив в его лоно Формулу Жизни, первые посетившие это место гентусы, вырастили гору и прозвали её Великая Вершина. С тех пор планета ожила и породила многие леса, поля и воды, пригодные всем формам жизни. Великолепные Гентусы, спрятавшие в горе Формулу Жизни, наблюдают за дисами по сей день. А чтобы гору никто не ограбил, они поселили на её склонах дивное племя фодур. Эти дисы отличаются дружелюбием, чистосердечностью и готовностью служить замыслам их Гениального Плана. Им будет открыта тайна великой силы Формулы Жизни и дано благородное орудие, для защиты своих земель.

Кратко говоря семеро друзей отыскали наидревнейший артефакт и сумели разгадать, как он работает. Они не уразумели до конца замысла первых древних создателей и сочли их мудрость за магию. Тем не менее, разыскав надписи на склонах пещеры, они по указаниям гентусов, создали самое прекрасное и древнейшее орудие из самоцветов и металлов Великой Вершины. Как именно, Дуй не знал ибо ему не доставало многих табличек. Причиной тому стали его частые скитания в Млечной Пустоши, которая родилась после раскола Великой Вершины. А эту древнюю легенду, Дуй вам поведает немного погодя, ибо сейчас он наткнулся на что-то поистине странное…

Бездыханное тело диса, вяло лежало на чёрном песке среди пустоши и Дуй с трудом различил его в темноте. Иса садилась и её слабые лучи упали на лицо разбойника, который явно затерялся в пустыне, умирал от жажды и вдруг простонал " Помогите". Он завидел Дуя издалека, хоть и дул  сильнейший ветер, вздымая песок. Он лежал, помирая. Стая воронов несколько часов, то и дело кружили наверху, желая поживится его телом. Разбойник молился, чтобы фигура, бредущего в пустыне не заблудилась и заметила бедолагу. К счастью Дуй нашёл его вовремя, чтобы тот мог ещё говорить:

– Помогите!: – простонал разбойник.

Дуй неохотно подошёл ближе. Ему было жаль беднягу, но не хотелось возится с разбойниками. " Все же эти дисы, коварный народ": подумал он про себя. – "Наверное лежит тут помирает, а его товарищи прячутся за расщелиной, ожидая напасть на случайного путника, да ограбить.".

Хотя у Дуя не было сокровищ. Еды оставалось на пару дней. К слову ел он лишь мёд и пил воду. Фляжка – вот что ценно в пустыне. Но разбойник вновь застонал так жалобно, что летописец не удержался и бросился к нему. Он приподнял голову бедному дису и дал воды. Разбойник пил жадно, не роняя ни капли мимо рта. Залпом иссушив фляжку, он отпрянул и сказал сухим голосом:

– Ежели вынесешь моё тело из пустыни и похоронишь меня в Деревне Первого Дерева на Юге, то сокровище, что сыскал я – тебе принадлежать будет.

И с этими словами, разбойник испустил дух и тело его потяжелело. Дуй выпрямился. Негоже это было летописцу скитаться по пустоши и держать на руках умирающего бродягу. В добавок получить нежданную оплеуху. Оплеухой называли последнее слово покойников, которое обременяло тех на чью долю выпадало видеть их смерть. Так дед Дуя, получил оплеуху от своего отца Йоку, что легло тяжким грузом груды потомственных камней на плечи Уя, а в следствии дошло до Дуя. Ещё его отец получил оплеуху от бездетного соседа, который завещал ему своих кролей. Только помимо кролей, сосед возжелал отыграть похороны всем селением. И отец не мог не выполнить его предсмертное желание, ибо оплеуха считалась святым обычаем. Дескать, выполняя последнюю просьбу покойного, ты обретаешь благодать и покойный замолвит за тебя словечко перед Великолепными Гентусами. Но Дуй в эти поверья не верил и в пустыне, о кроме их двоих и беспощадного ветра, больше никого не было. Поэтому, с трудом перевернув тело разбойника он обнаружил под ним дорожную сумку. Не долго думая, он высыпал содержимое на песок. Сумка была пустой, не считая ржавого ножа, что из неё вывалился. Ветер завыл ещё пуще. Иса садилась. Если пойти сейчас, то до полуночи можно добрести к окраинам пустоши и заночевать на равнине, где не водятся ядовитые змеи и не кусают пауки. А с рассветом, добрести до ближайшей деревни. Так и порешил Дуй. Тело покойника он оставил на том же месте, где и нашёл, а сумку его и ржавый нож – забрал дескать за уплату оплеухи. Разбойник выпил последние запасы воды из фляги и теперь, как бы Дую не пришлось иссыхать от жажды, да помирать в пути. И он побежал. Иса садилась, ветер понемногу стихал. Становилось невыносимо холодно и змеи, то и дело сновали под ногами. Останавливаться было нельзя, ни на секунду. Дуй бежал трусцой, иногда переходя на шаг и вскоре настиг ровную местность, но это все ещё была пустыня. Частенько он ходил этими путями, потому и знал их наизусть. Он шагал уверенно, прибавляя скорости. Но вскоре силы начали покидать его тело и страшно захотелось пить. Дуй достал медовые соты и откусил немного. Вкус был приторным и от этого воды захотелось ещё больше. Последние капли родниковой воды, он отдал заместо бесполезной сумки с ржавым ножом, которые обменяет в ближайшей поильне на кружку пива. Если конечно доберётся до неё. Уже перевалило за полночь, а он все шёл. Равнины было не видать, как и впрочем Юсы – единственного спутника Дисуса. Так брёл летописец по пустыне, сколько хватает сил, до тех пор, пока не почувствовал под ногами мягкую траву. Воздух переменился, ветер исчез и стало слышно, как застрекотали кузнечики, напевая ночную колыбельную лугам и равнинам. Дуй замедлил шаг, потом остановился. Он склонился на колени, чтобы достать из дорожной сумки шерстяное покрывало и завернувшись в него, крепко заснул до рассвета.

Перед тем как проснётся Дуй, стоит вспомнить и поведать историю из древних летописей на камнях, кои хранятся у Дуя в касе и выполняют функцию удобного стола.

« От имени Короля, хозяина Юго-восточного склона и обладателя Янтарным Бастардом веду сии хроники от второго тысячелетия, третьего столетия, пятого года по календарю. Слава великим, высшим Великолепным Гентусам. Хвала им, во Веки Веков! Оради!

По желанию Короля повинен я сказать следующее. Для потомков Короля и для всех потомков Королей следует учесть события, при коих сии короли были избраны Великолепными Гентусами, дабы управлять Великой Вершиной и нести процветание в иные земли Дисуса: от Северных Лесов, Западных полей, Южных холмов до Восточных равнин и жить в изобилии и достатке. И так, Орден Семи Королей был избран по древнему преданию высших, найденным королями в потайной пещере Великой Вершины в день третий, восьмидесятого года, второго столетия, второго тысячелетия. В те годы фодуры, они же избранный клан среди наземных дисов, были избраны веками ранее самими гентусами, дабы множится на склонах Великой Вершины. Не имели они предводителя и добычу от поиска на рудниках, скалах и шахтах делили поровну, ради процветания их края. В те времена семеро молодцев, храбрецов и хороших друзей, живших по разным склонам горы, собирались воедино и ходили на промысел. Так в указанный день третьего числа, восьмидесятого года, второго столетия сей отряд забрёл глубоко в лоно горы и заблудился. Провизии хватало, но путники не могли отыскать выход. Скитаясь каменными туннелями, они нашли тайную пещеру дивной красоты. Место сие напоминало покои невиданных нам, до селе существ и вызывало восторг и благоговение. Самоцветы, металлы и камни переливались всеми цветами и казалось, будто музыка доносится из их сердец. Сии драгоценные камни излучали свет, который озарял пещеру. Огоньки бегали по потолку и я, нынешний Король Юго-западного склона, заметил письмена гентусов. Знаком я с ними с малых лет, ибо родня моя владела письменами древних, кои жили до нас и благословили сею землю на процветание. Я прочитал следующие начертания:

Планета Дисус системы Млечная Пустошь, которую мы обнаружили, превосходно подходит для нашего эксперимента Формула Жизни. Почва и вещества планеты при контакте с нашими образцами Альфа генерируют энергию, запуская процесс размножения. Из этого следует, что привив образцы Альфа мы можем развить жизнь и поселить разумных существ, созданных с помощью веществ Омега. Таким образом, они будут сосуществовать и множится. Что в конечном счёте даст нам новые результаты исследований, которые мы сможем опробовать для осуществления Гениального Плана. Мы запускаем процесс эволюции в системе Млечная Пустошь и будем наблюдать за этим экспериментом. Особи выращенные из веществ Омега, будут подобны нам по набору хромосом, потому мы назовём их подобно себе – дисы.

Гентусы – величайшая Первая Древняя Раса, проводящая эксперименты во всех пригодных для этого системах, приветствует дисов и желает им скорейшего умножения и развития. Мы внедряем и оставляем вам элементы группы Альфа для комфортного симбиоза и существования. Просим Вас изучить комнату управления и все вещества, оставленные здесь, для вашего развития. Небольшая ориентировка по элементам, поможет вам эволюционировать и окрепнуть:

Главенствующий элемент алмаз – является сердцем и головой Великой Вершины. Запрещено изымать, удалять данный элемент во избежании катастрофы, да вы и вряд ли сможете…

Сие великое послание оставили нам Древние и мы распорядились их дарами следующим образом…»

На этом, древняя летопись оборвалась, ибо века раскололи камень надвое и Дуй не имел другой части скрижали. Знал он лишь о несметных сокровищах некогда Великой Вершины и пару легенд Ордена Семи Королей. Они разнились, но суть была едина. Суть вы узнаете позднее от самого Дуя, когда он дойдёт то поильни и выпьет отменного местного пива, в логове разбойников!

Глава 2. Поильня для волдырей

Великолепные гентусы! Именно они дали жизнь и сделали Дисус прекрасным! Боги, сошедшие неведомо откуда, одарившие дарами и пропавшие бесследно! О подвигах их слагали песни и танцы племён дисов, напоминали о их величайшем плане прославить Дисус, за пределами Млечной Пустоши. Ранее дисы не ведали своих корней и верования их были туманны, словно леса Севера. Они враждовали и не понимали сути бытия. Но по воле Древних случилось чудо, когда обживающие Великую Вершину первые фодуры, что и есть первые поселенцы Дисуса, узрели великую мудрость! Они отыскали колыбель бытия и облачившись в дары древних, стали первою державою. Древние короли ведают нам лишь урывками, писанными своими летописцами на камнях, хроники происхождения дисов. Те гласили, что гентусы – Высшая раса. Они принесли жизнь в мёртвое лоно планеты и поселили первых жителей на её поверхности. Сея дивная земля приняла семя жизни и произрастила луга, поля, леса и моря. Но не только этими дарами был богат Дисус! В недрах его таятся металлы, да руды и драгоценные камни. А Великая Вершина – сердце этой земли. Узнав что, она не сплошная равнина, а шаром вертится вокруг звезды Исы – именуемым солнцем. И красная луна, что огибает их ежедневно – Юса. Первые поселенцы считали все знания дарованные гентусами – волшебством!

Но сегодня это лишь байки для детей. Земли Дисуса иссохли и продолжают погибать. Лишь редкие леса, да поля на Крайних землях: Север, Запад, Юг, Восток – дают скудное пропитание и воду. Дисы живут племенами, в небольших поселениях и короли их давно уже почивают в могиле. Письмена о гентусах и былых временах, передавались из поколение в поколение и сегодня: один единственный Дуй – есть наследник древних летописцев. Он, как и все не верит в эти сказки, но наведывается в Млечную Пустошь, в поисках сокровищ. Давным-давно, когда земля произрастала изобилием и на ней правили Орден Семи Королей, они отыскали поистине великолепное место с множеством даров, которые породила некогда Великая Вершина. На горе короли построили своё царство и расширили его до Окраин сей земли. Просторы их разрастались, как трава по весне и множились их владения. Дисы из других племён приходили к Вершине, дабы стать фодурами и иметь честь раскопать сокровища в сердце горы! А короли обрели могущество. Ибо отыскав недра, они отковали неисчислимое количество орудий для охраны сего процветающего края. Слава их разнеслась по всему шару Дисуса и отовсюду пришли дисы поглазеть на великолепие Великой Вершины, и прилегающих её земель. Так оружие это и стало легендой и целью бродяг, да разбойников, что заглядывают по сей день в Млечную Пустошь. После разлома Великой Вершины, что раскололась надвое и превратила в пепелище сие место, дисы и их короли нашли спасение в окрестных землях, что купили они на сокровища, найденные в горе. Но множество самоцветов с тех самых пор, осталось погребённым под пеплом разлома и оружие первых фодуров, лежит там по сей день. Поэтому разбойники не гнушаются бродить в пустыне, даже ценой собственной жизни. Ибо обнищали их края и уже долгие века пустыня, огибает многие мили и пожирает своими песками, без того умирающие равнины, поля и леса.

Гентусы, как считают сейчас дисы – это и есть те семеро королей, которые хотели снискать для себя славы. И найдя пещеру, обеспечили себя и своих потомков на долгие годы провизией. А слагаемые легенды, дивные танцы и обрядовые песни – лишь тень их великого могучего Королевства, канувшего в века. Сегодня потомки тех самых королей, разводят скот и живут на приобретённых их предками землях маленькими общинами. Они построили касы, так как дерево стало в дефиците. И вечерами танцуют древние танцы у костра. Даже более старые дисы не верят в существование древних, но молятся им, ибо так были научены. Веками передаются сказания о Вратах Начал, но никто их не видел и с тех самых пор, как Великая Вершина раскололась на двое, дисы смеются. Ведь Гениальный План гентусов провалился, в прямом смысле под землю. Лишь разбойники, заслышав эти сказки дивятся и множат слухи о чудовищах, что населили Млечную Пустошь. А кланы дисов строят новые касы и уходят к Окраинам.

Там и живет Дуй. У него такая же касса – круглая хата с конусовидной крышей. Стены вымощены из камня, пол застелен гравием и крыша имеет отверстие, что бы собирать дождевую воду или палить костёр, прямо внутри жилища. Мебель каменная и это очень удобно. Ведь когда жара, они просто поливают воду, чтоб остужать камни. А если скребущий холод – то разводят огонь внутри и вокруг жилища. Но как же они таскают валуны и обрабатывают гранит, спросите вы? Все очень просто, ведь дисы очень выносливы и сильны. В среднем: их рост как у молодого медведя и мускулы их, словно железо. Они могут охотится, даже без оружия и бежать со скоростью леопарда. Да, генетике дисов можно позавидовать, но это лишь нам. А они о нас не ведают и не знают, что люди которых на их планете не существует, выглядят просто таки хиляками. Хотя телосложение дисов, прямо таки человеческое и черты их лиц ничем не отличаются от наших. Если бы вдруг человек оказался на планете Дисус, то сравнение было бы таким: человечушка – это хилый подросток диса. Волосы они носят растрёпанными на ветру и тело их лишь прикрывают небольшие куски ткани. Они хорошо переносят жару и холод; устойчивы к дальним походам и странствиям. Как Дуй! Он месяцами может оставлять свою касу на попечение соседей и уходить надолго в Млечную Пустошь. Как и в этот раз, он ушёл далеко от жилых деревень и отправился прямиком к разлому склона. Там по его расчёту, должны находится мечи Ордена Семи Королей. Он не верил в их фантастические свойства, но из летописей точно знал, что они были созданы из благородных металлов и драгоценных камней. Не сыскать такие мечи нигде на земле Дисуса, ибо великолепием своим они поразят любого. Но лезвие сего благородного орудия подвластно лишь избранным. Тем, кто чист в помыслах и готов верностью служить на благо Дисусу и славе Великолепных Гентусов! Но эти все сказочки, лишь обрывки легенд, как уже говорилось. И часто Дуй, начитавшись этих небылиц, видит чудные сны.

Гора разверзлась и из неё вышло чудище! Не то дракон, не то динозавр. Словно огромный пёс, оно крадётся и бродит по пустыне. Как огромная гора, что имеет ноги. Плюясь лавой и извергая огонь, оно пожирает разбойничьи кланы. И никто не может спасти свою жизнь. Ибо оно коварно, рассыпаясь грудою развалин, течёт словно река. Но не воды в этой реке, а сама смерть! Раскалённая лава извергаясь из под земли, хватает нещастных дисов, превращая их в пепел мгновенно. Никто не может уцелеть! Он идёт по пустоши, не видя дороги. Он знает эти места наизусть и может бродить в темноте. Лишь кровавая Юса освещает валуны, на которых расплавились тела разбойников. Вдруг слышится вопль! Кто-то зовёт на помощь и он стремглав бежит туда, зная наверняка, что умрёт. Ноги несут его сами, хотя он того не хотел. И подбежав он завидит, как лава уходит под землю. А на песке скорчившись, труп обожжённого диса, обнял мерцающий камень. Слышится грохот груды камней и скоро чудовище вновь вернётся. Ибо чует оно чужака на своей земле. И подвластны ему пустыня и пустошь, что веками теперь живет вокруг разлома горы. Но мерцающий камень сверкая, манит его и он не сдержавшись, бежит чтобы схватить его. И только нагнувшись, он поднимает что-то более, чем рубин или гранат. Сияние камня становится кинжалом в его руке и горя, словно луч Юсы, наполняет его неведомой силой. Обернувшись и завидев каменного пса, распустившего огненные слюни и поющегося ими во все стороны, он направляет на него кинжал. И пёс, завидев орудие, стремглав бежит вон. Юса заходит за тучи и Иса встаёт у чертог разлома горы.

Дуй проснулся. Прохладный ветерок слегка обдувает его пятки, что торчат из под шерстяного покрывала. Иса уже взошла и сонными лучиками играется с ним, будто с ребёнком. Дуй приподнялся на локти и взглянул на равнину. Вчера ночью, он смог добраться до неё раньше, чем змеи искусали его ноги. Теперь лежа на траве он непременно поднимется и пойдёт дальше. Но жажда так велика, что Дуй начинает шарить глазами вокруг и завидев крохотную лужицу, бросается со всех сил к воде. Он свалился лицом в лужу и начал глотать отвратительную грязную жидкость, из которой выпрыгнули жабы. Потом долго плевался и отхаркивался. Во рту жгло, слизь и грязь текли по глотке. Но выбора не было. Он подождал, когда ил осядет и аккуратно набрал воды в ладони, чтобы сделать ещё один глоток. Вкус был таким отвратительным, что Дую хотелось вырвать прямо в эту лужицу. Но он сложил ладони и зачерпнул ещё. В этот раз было так же мерзко пить эту грязь, но хотя бы не так противно. Тогда Дуй огляделся. Вокруг не было ни души. Он взял сумку покойного бродяги и достал ржавый нож. Тот выглядел жалко. Сумка была куда пригоднее и её то можно было обменять, хотя б на стакан воды. Он хотел было забросить нож в траву, но потом решил его оставить себе. Всё-таки покойник завещал ему это неприглядное ржавое железо, хоть Дуй и оставил тело его на съедение воронам. Пусть и нож останется Дую, как дурное напоминание. Все таки не каждый поход в пустошь венчается находками. Обычно ему попадаются пустые фляжки, что теряют обезумевшие разбойники и бродяги. Многие из них погибают в пустыне. Но не Дуй. Он знает даже потайные входы в расщелину. Ну как знает? Скорее теоретически обладает большим количеством информации. Многие годы провёл он в пустыне, чтобы изучить каждый её камень и не затеряться, по дороге домой. Так после каждой вылазке он идёт в ближайшую деревню и там, напившись пива, играет с разбойниками в волдыря. Древняя азартная игра дисов, но о ней позже. Вот и сейчас, поднявшись на ноги, плюясь от привкуса грязи во рту, он соберёт покрывало в сумку и отправится прямиком в деревню.

В прохладной касе сидели около восьми дисов, распластавшись на каменных лавках и лихо кидали стекляшки. Это были их ставки. По правде сказать никто и не помнит, как появилась игра в волдыря. Но на ней неплохо зарабатывали пройдохи и те разбойники, что уже не могли так открыто нападать на деревни и промышлять грабежом, да разбоями. Суть игры была проста, но позволяла дисам развлекаться и выпытывать полезную информацию. Особенно у тех, кто изредка находил сокровища в пустыне. Бросая стекляшки, они по очереди задавали друг другу вопросы и наперебой рассказывали истории, о своих подвигах или неудачах. Часть из них была выдумкой, или откровенным враньём. Некоторые дисы, таким образом развлекали других, своими выдумками или шутками. Но если стекляшка разбивалась вдребезги, то значит диса настигла судьба и он теперь волдырь. Проигравший, то есть попросту – волдырь, теперь обязан рассказать правду о том, где добыл сокровища и если там есть ещё, собрать отряд разбойников и отправится за добычей на рассвете. А чтобы уж точно он говорил правду и не врал, его напаивали пивом. Славное пиво варили дисы. Но не те, что держали поильни у пустыни.  Тут для завсегдатаев, что часами на пролёт просиживали в поильнях, да высматривали пройдох, подавали самое отвратительное пойло из полыни. Играя в волдыря, они то и дело выманывали сведения да сплетни. А потом ходили грабили, или просто искали лёгкой наживы. Вот сейчас, у первой деревни, что после пустыни, сидят восемь разбойников на лавках местной поильни и глушат омерзительного вкуса хмельной напиток. Играют в волдыря, ожидая случая, когда найдётся дурак, что заплутавши в их краях услышит крики и вопли, доносящиеся из поильни. Ибо упоительная эта игра в волдыря, так и приманивает пройдох да бродяг. И заслышав шум, доносящийся из касы, Дуй не раздумывая зашагал в сторону поильни и вот он уже появился в проёме двери!

– О, да здравствует – летописец искатель сокровищ! : – завопили пьяные дисы.

Да, его тут знали хорошо. Не раз он приходил за кружкой воды, а уходил пьяным спать подле дерева, ибо проиграл все свои стекляшки. Каждый раз он зарекался не возвращаться, ибо проигрыш ему был начертан судьбой. Проворные разбойники, то и дело подменивали его стекляшки и подстраивали поражение. Ибо историям Дуя дивился весь народ и слушали его, щедро напаивая мерзким пивом. А хозяин поильни, то и дело приносил кружечку отменного, взаправду чудесного пивка "от заведения", ибо уж очень ему полюбился Дуй. Он хоть и не был разбойником, но уважали его за наследственный дар – писать хроники Дисуса. Бывало, что разбойники не могли разделить добычу, ибо не знали ей цены. Тогда они непременно обращались к Дую, если тот бывал в этих краях и просили оценить найденные ими скарбы. Так и сегодня, когда Дуй напьётся, они похвастаются своими достижениями и перемолвятся парой словечек, за кружкой хмельного. Не боялся ли их Дуй? Конечно побаивался, потому всегда старался избежать с ними встреч и не иметь общих дел. Но бродя в пустыне и ничего не найдя, то и дело заходил в эту дыру, ибо не имея ни воды во фляге, ни кузнечика на закуску, хочется не помереть с голоду!

Так пошатываясь, он вошёл и ему тут же нашли местечко, да наполнили кружку пойлом. Он жадно глотал это холодное пиво и оно казалось ему священным напитком гентусов. Ибо не сравнится этот вкус ни с чем, когда ты чуть не помер! Иссушив разом кружку, он опьянел и попросил вторую. Разбойники начали игру и Дуй тут же разбил свою стекляшку. Под хвалебные возгласы, он начал ведать историю, что слышал от деда, нетрезвым взглядом осматриваясь во круг:

– Мой дед Й, от которого у меня куча камней со всякими непонятными вам каракулями. И Й говорил, что он и я соответственно тоже – наследники Короля Янтарного Бастарда. Точнее мы наследники Бастарда, а не Короля. Он был летописцем короля и тот завещал ему Янтарный Бастард, потому что кроме него не нашлось достойного диса. В общем, я ходил в пустыню искать этот бастард и …

Дуй, уже изрядно пьяный, начал копаться в поисках сумки, что досталась ему от умирающего бродяги. И нащупав нож, вдруг ощутил себя странно и протрезвел. Он понял, что сидит среди бандитов и сотоварищей того самого, умирающего и просящего помощи диса. Ведь не знал он, кто это и опрометчиво будет потешатся над его смертью, в таком узком кругу. Кто знает, может они опознают вещи бродяги и тогда последствия будут непредсказуемыми. И он просто сделал вид, что очень пьян и упал навзничь, прямиком на скамью, где они бросали стекляшки.

Каса разразилась громом хохота и разбойники, умываясь слезами – смеялись, как никогда. Вытащив беднягу на улицу, они и поволокли его к дереву.

– Тут то тебе и место, пьянчуга! Отдохнёшь здесь, до утра!

И возвратившись, снова принялись играть в волдыря, да пить пиво.

Дуй сидел под знойной Исой и лишь скудная тень дерева прятала его от жары. Возвращаться в поильню до вечера он не смел, ибо боялся лихого настроения бандитов. Хотелось пить. Он не ел и не глотал воды, вот уже сколько дней. А все потому, что до сих пор верил, что найдёт свои скарбы под покровом вечной лавы и песка. Тут из касы вышел хозяин поильни, и неся фляжку приближался к дереву. Завидев, что Дуй при уме и вовсе не пьян, он обернулся. Дисы ржали от смеха и звук битого стекла разносился во все стороны. Хозяин подошёл и подмигнув, присел у дерева, передав воду Дую. Тот жадно пил, пока не иссушил флягу. Хозяин молвил:

– Ты чего там нашёл, что так отупел?

Дуй взглянул на дверь поильни и тихо промолвил:

– Бродягу, который помер и оставил мне ржавый нож.

– И что ты?

– Я взял нож и убрался из пустыни, пока ещё можно было.

Хозяин задумался. Почесав подбородок, он молвил:

– Много их таких ходит, да не возвращается, но если кто прознает что на руках у тебя умирает их дис. Хотя какой их? Все они, как собаки! Дружба их до первого крупного выигрыша и до хорошей наживы. Но лучше не знать им, что встретил ты кого или нашёл чьи-либо останки в песке. Потому помалкивай и лучше всего, убирайся отсюда.

С этими словами хозяин поднялся, опираясь на дерево и зашагал обратно в поильню. Дверь захлопнулась и послышалось:

– Всем чудного пива за счёт заведения, господа!

Глава 3.  Трика

Дуй посидел у дерева ещё минуту, а затем не мешкая, пошёл прочь. Нечего и вправду ему тут делать, если не хочет нажить хлопот и врагов. Эти разбойники, хотя и уважают его, всё равно не гнушаются ограбить при любой возможности. Медленными шагами ступая по выжженной Исой тропе, он отправился к юго-востоку. А деревню у Первого Дерева на юге, решил покинуть как можно скорее и забросив через плече сумку с пустой фляжкой и раздобытыми сокровищами, что принесут лишь хлопоты, он поспешил уйти до захода солнца. Ещё одну ночь прийдётся ночевать на пустыре. Деревень вокруг Млечной Пустоши мало, ведь дисы и так на грани выживания. А кто захочет жить в песках, где даже коз пасти негде? Лишь разбойничьи кланы. Ступая неровными шагами, он уже покидал пределы селения и обернувшись, глядел на заходящую за горизонт Ису. Багровый закат гнал облака далеко в пустыню и жёг их, беспощадно превращая в угольки. На смену солнцу, скоро выйдет Юса и рубиновым светом озарит путь. Все же дождавшись, когда Иса и вправду сядет, он оглядываясь на самую ближайшую к Дисусу звезду, думал о том, кто создал этот дивный мир, не заботясь ни капли о том, как он будет существовать и жить. Быть может когда-то давно, Дисус процветал и радовал глаз, но сегодня он в упадке и погибает. Когда-то давно его предки вели лишь хроники, а в остальное время жили в своё удовольствие. А сегодня потомственный летописец ищет давно забытые сокровища, которые уже пожирает ржавчина да коррозия. Иса полностью спрятав свой диск, оставила Дуя до рассвета со своими думами, а он все глядел на провожающую его точку света. И вдруг почувствовав, что земля уходит из под ног, он ощутил неимоверную тяжесть в своей дорожной сумке. Будто кто-то нагрузил ему кирпичей вдогонку, усложняя тем самым долгий путь. А на небе заместо Юсы, появились красные вспышки. Где-то вдалеке послышался крик, а вспышки приближались в сторону селения. Будто выходя из уснувшего диска Исы, они последними его лучами рассекали еле виднеющуюся некогда Великую Вершину и окружающую её Млечную Пустошь. Земля продолжала трястись так, что Дуй свалился на колени и сумка упала с плечей. И больше не обращая внимания на землетрясение, он пялился на кинжал дивной красоты, что продолжал лежать на дороге, закутанный в одеяло Дуя. Издалека послышались вопли, но он на них не обращал внимания. Еле держась на ногах и подбирая свои пожитки, он взял в руки благородное оружие, которое украшал здоровенный рубин, величиной с куриное яйцо. Как вковали его – непонятно, но сплав отливал благородной платиной и палладием, которые придавали ему тяжести и величия. Такого оружия Дуй отродясь не видел и Дисы его если и выковали, то очень давно. Откуда взялось оно в его сумке, он сейчас не думал, ибо его следовало спрятать немедля. Заворачивая кинжал обратно в одеяло и заталкивая поглубже в сумку, он краем глаза заметил, что вспышки света уж очень близко к селению, а дисы как сумасшедшие, бегут прочь из Деревни Первого Дерева на Юге. Дуй тоже поспешил убраться отсюда вон. Землетрясение продолжалось и камни подпрыгивали на дороге, лупя по пальцам, а ноги бежали так как никогда, унося сокровище далеко от чужих глаз.

Юса светила необычайно ярко и её красная тень не оставляла Дуя в покое. Всю ночь он бежал. Уносил ноги как можно дальше, уже не заботясь о том, как он дико устал и хочет воды. Где-то вдалеке сияли вспышки и землетрясение, исходящее из Млечной Пустоши, настигло близ лежащие деревни и повергло в ужас их жителей. А Дуй нёсся за ветром и к утру уже был далёк от того места. Может и хорошо, что он не остался в поильне, а убрался оттуда вон. Ведь теперь в его дорожной сумке лежало сокровище, которое лучше всего спрятать по надёжнее в собственной касе. Сумка уже не казалась такой тяжёлой, как прежде и ликуя от своей находки, он боязливо оглядывался на дисов, что провожали его взглядом. Слабые лучи рассвета приветствовали деревню, в которую он успел добраться лишь за ночь и завидев открытые двери местной поильни, он не задумываясь вошёл внутрь. На длинных лавках дрыхли по обыкновению разбойники и пьянчуги, а владелец убирал за ними разбитое стекло. Окинув свирепым взглядом Дуя, он сразу понял, что бедолага не спал и не ел продолжительное время. Без излишних любезностей, поставив перед ним кружку воды, он шёпотом спросил:

– Землетрясения снова начались?

Дуй кивнул и проглотил жидкость. Та протекла по нему, как по дырявой водосточной трубе и словно испарилась. Горлышко бутыли наклонилось и заполнив кружку опять до краёв, вонзилось Дую в губы и тот присосался к нему, обнимая его ладонями. А свирепый хозяин поильни, отхлёбывал по немного из кружки, ожидая новостей от Дуя. Тот не спешил расставаться с бутылью, но по всей видимости радушия и бесплатной воды больше ему не полагалось. Посему, не испытывая свою судьбу, он присел на стул и молвил:

– Я уже выходил из Деревни Первого Дерева на Юге, когда проснулся вулкан. Задерживаться не стал, ибо зачем мне смотреть на гибель и смерть. Но то что вулкан снова ожил, сомневаться не стоит.

Больше не прося ни еды, ни воды и не молвив ни единого слова, Дуй поднялся и вышел. Задерживаться не стоит и в этой деревне. За день он сумеет дойти до родного дома и зарыть свою находку так глубоко, что ни один дис не отыщет и не прознает. Вулкан и вправду проснулся, а значит путешествие обратно в Млечную Пустошь стоит пока отложить. К слову сам вулкан Дуй, никогда не видел и не находил, сколько бы не бродил и не выискивал склоны расколовшейся некогда Великой Вершины. Тем не менее, ещё будучи мальчишкой, он помнил как в их деревню прибежали дисы, утверждая, что их дома испепелены дотла извержением. Было это лет тридцать тому назад и те дисы так и остались жить в селении на юго-востоке, под названием Долина Камней. А что станет с жителями Деревни Первого Дерева на Юге, Дую конечно не безразлично. Но сейчас его найденное сокровище с огромным рубином гораздо важнее. И не сбавляя темпа, он трусцой бежал прочь, подальше от Млечной Пустоши, разбойников и зевак, которые соберутся сегодня вечером в поильнях, обсуждая слухи и сплетни. Чуть позже он и сам добавит свою лепту новостей, играя в волдыря. Но прежде, найденное сокровище стоит спрятать надёжно, вырыв глубокую яму в касе. От вчерашних воспоминаний, когда он держал в руках тот прекрасный кинжал, в котором переливался рубин всеми оттенками багрового сияния, Дуй исполнялся силы. И селение уже виднелось позади едва уловимой точкой, а вокруг снова пустырь и редкая трава устилает путь, заместо дороги. В пальцы упиваются мелкие камушки, а на плечах дорожная сумка не оставляет в покое. Но нельзя так просто достать кинжал. Нельзя посреди белого дня обнажить рубин, заточенный в палладий и платину. Такая прелестная находка должна лишь быть аккуратно завёрнутой в шматок ткани и почивать глубоко под землёй, прячась от чужих глаз. Словно пограбленные доспехи предков, что хоронят вместе с телом героя, так и этот кинжал станет возлежать во тьме, рассекая рубином землю своей красотой и ценностью. Потому гадая и считая в уме, скольких коров будет стоить находка, летописец и не заметил, как Иса снова собиралась закатывать диск обратно за горизонт, а вдалеке виднелась родная деревня Долина Камней.

Ноги спотыкаясь, старались идти быстрее, но все же усталое тело брало своё и еле перешагивая порог, он смотрел в пол, а руки обнимали двери, будто лежанку для сна. И он бы свалился, да уснул прямо здесь, только окликнувший его голос, напугал до безумия:

– Дядя Дуй, мама велела мне жить у вас.

Маленькая девочка с чёрными косами, сидела на лавке и болтая ножками, тёрлась о спину котика, который с роду не принадлежал Дую, как и девочка. И от неожиданности, он даже не знал что и сказать. А девочка хлопала чёрными глазками и всем видом показывала, что ей так и положено сидеть в его касе, без всяких там приглашений. Так случается, когда оставляешь своё жилище на попечение соседей. Они привыкают заходить в твой дом и берут оттуда вещи без просу. А иногда, забывают свои. Но Дую, прежде чем задавать ей вопросы, хотелось во первых пить, а во вторых спрятать своё найденное сокровище. Потому, пробираясь к лежанке, где у него всегда припрятаны бутыли с чистой родниковой, он махом опустошил две, а то и три. Лишь вдоволь напившись и утолив жажду, он свалился на лежанку и глядел на девочку. Та, не долго думая, вскочила на ноги и побежала вон. Дуй замешкался. Девчёнка могла вернутся в любую секунду. Ведь если сказано ей было, что живёт она у Дуя, значит неотменно она вернётся в касу. Так оно и случилось. В руках у девочки была тарелка, наполненная медовыми сотами, которые она только что вынула из улья. Дуй, без излишней благодарности, припал губами к тарелке и вдоволь наевшись, выпил ещё две бутыли. А девочка, снова умостившись на лавочке, сложила ладошки и собралась спать. Ведь сказано ребёнку – оставаться в этой касе, значит так она и сделает.

Юса освещала дворик, на который вышел Дуй. Ему не спалось и виной тому был найденный кинжал. Он аккуратно проскользнул в дверь, чтобы не будить девчёнку и роясь в дорожной сумке, прятался от всех за своей касой. Багровые лучи падали ему на руки, в которых лежал старый ржавый нож, который отобрал он в уплату оплеухи у разбойника. А кинжала с благородным рубином и след простыл. Нож снова исчез на дне сумки. Дуй продолжал стоять, растерянно оглядывая дворик. Неужели пиво хозяина поильни настолько крепкое, что с голоду ему показалось, что он нашёл кинжал? Вернувшись обратно на лежанку, он отбросил сумку в угол и ржавый нож предательски зазвенел о камни. Глаза ещё долго пялились в потолок, а мозги пытались объяснить причину исчезновения рубина, заточенного в сплав палладия и платины. Сознание постепенно отключалось и он уже не помнил, в какой момент заснул и ему начали снится кошмары. Не то дракон или динозавр, словно огромный пес: выходит чудище из разлома горы. Оно будто оживший камень и плюясь лавой, извергает огонь из пасти, пожирая разбойничьи кланы. И никто из них не может спасти собственную жизнь. Чудовище крадётся по пустыне и лишь завидев диса, коварно рассыпаясь развалинами, оно превращается в лаву и течёт рекой. Дуй не видит, как из под земли вырастает лапа и пытаясь схватить, испепеляет его дорожную сумку. Он отскакивает в сторону и на его глазах вырастает монстр, величиной с гору. Кровавая Юса освещает ему макушку, зловеще предвещая быструю и мучительную смерть, где тело его навечно останется посреди песков Млечной Пустоши и никто его не станет погребать. Чудовище наклоняет голову и изо рта его стекают не то слюни, не то лава. Никто не сможет уцелеть и река огня, окружает летописца, дни которого сочтены. Дуй обречён и лишь закапываясь в горячий песок, он надеется смягчить свой приговор и боль. А монстр уже приготовился изрыгнуть потоки лавы, прямиком на Дуя. И вдруг, неизвестно откуда появляется воин. Он ловко оставляет отпечаток, вгоняя в лоб чудища кинжал. Лицо воина не видно из-за пыли, что поднялась вокруг. Чёрные песчинки засыпают глаза, но это не страшно, как если бы в них выплеснули раскалённую лаву. Меж тем, когда Дуй встаёт на ноги и глядит куда бежать, он краем глаза замечает, что воин уже поверг чудовище своим кинжалом и багровый рубин сияет в груде камней. Воин ловко достаёт его из завалин монстра, которого он убил и направляется к Дую. Свет Юсы падает на его лицо и перед ним предстал не могучий дис с суровыми чертами лица, а женщина, облачённая в древние доспехи королей. Её чёрные глаза блестят, а улыбка не сходит с лица. Рубин, закованный в сплав палладия и платины, светит ярче чем Юса:

– Дядя Дуй, просыпайтесь. Уже пора!

Женщина нагибается так низко, что нос её почти касается его лица:

– Дядя Дуй, вся деревня уже проснулась.

Крик петуха доносится со двора и у него перед носом не женщина воин, а девочка, что своими чёрными косичками щекочет подбородок:

– Дядя Дуй, я пошла за водой без вас. Пока.

Летописец поднялся с лежанки и огляделся кругом. Все как и прежде: каса его предков, в которой столом служат древние письмена и лавкой тоже. Посредине дотлевает костёр, значит девчёнка умеет разводить огонь. Дым клубится и стремительно выходит на верх, через отверстие на улицу. Дорожная сумка аккуратно сложена. Он вскочил и принялся её трясти, в надежде увидеть кинжал с багровым рубином, но даже ржавого ножа из неё не выпало. Неужто девчёнка его себе присвоила? Но обведя взглядом касу ещё раз, он приметил аккуратно лежащий ржавый ножик на полочке. Хозяйственная девочка, пыталась отмыть его от грязи, но тщетно. Ладно, пусть остаётся тут, как глупое воспоминание о неудачном походе. Не девочка разумеется, а нож. С девочкой он разберётся, когда та вернётся. А ведь это обязательно произойдёт, ежели ребёнку сказали быть здесь, значит он и будет.

Дуй стоял во дворике и глядел на пчёл, которые снова принялись строить соты, наполняя их нежным медком. Девочка весело улыбалась и таща валуны с водой, оставив их у порога, подошла к летописцу. Тот оставил пчёл в покое и глянул на чёрные глаза, что блестели и отражали свет Исы:

– Ты кто, как звать и чего делаешь в доме потомственного летописца, который принадлежит мне.

– Меня зовут Трика, моя мать померла и оставила мне оплеуху.

– Так иди выполняй, чего в моем доме осела?

– Так я и выполняю.

Раздражённым взглядом, девочка полоснула Дуя по лицу и взявшись за валуны, потащила их в дом. Ну вот и стало все на свои места. Видать за время отсутствия в селении летописца, какой-то дис помер, завещая девочке прийти и поселится в его касе. Но это ещё стоило выяснить, опросив всех соседей, а ещё не мешало появится в местной поильне и до вечера сыграть в волдыря. Вот оборжуться дисы, прознав, что пьяному Дую мерещатся кинжалы с рубинами, а на самом деле в руках у него ржавый нож. И все же не мешало бы объяснить этой Трике, что жить ей тут не придётся, да и не положено в касе летописца, обживаться обычным детям. Потому ступив на порог и глядя, как девочка старательно убирает его жилище, он доброжелательно задал ей несколько вопросов:

– Как твоё имя?

– Трика.

– Сколько тебе лет, Трика?

– Пять.

– Ты хороша в хозяйстве, для своего возраста.

– Мама мне наказала служить вам, вот я и служу дяде Дую, как умею.

– Тогда прибери мою постель, покоси траву и высыпь гравий на дорожку, пока я пойду по делам.

– Можно я потом поиграю с вашим волшебным кинжалом?

Глаза Дуя округлились и он застыл в проёме двери, а девочка принялась выполнять все его поручения, не дожидаясь от него ответов. Летописец глядел на её блестящие глаза и пытался понять, откуда она знает о его ночных видениях и попытках отыскать наследие королей. Не долго думая и отложив все намеченные дела, летописец запер дверь и приказал Трике немедленно сесть на лавку и рассказать о волшебном кинжале, все что она знает:

– Я не хотела трогать ваши вещи, но мама велела мне вам служить. : – в её голосе чувствовались нотки вины и в то же время примесь восхищения поблескивала в чёрных глазах. Она продолжила:

– И я нашла волшебный кинжал. Сначала я думала,что это просто нож и хотела отмыть его. А взяв в руки, увидела красивый кинжал.

Наивность этого ребёнка поразила Дуя до такой степени, что он невольно шагая туда сюда, по касе, схватил ржавую находку с полки и подал Трике. Та обрадовалась и облепив пальцами рукоятку, выхватила нож из его руки. Обезумевший летописец не мог поверить своим глазам и протирая их раза три, а затем выпив воды, снова и снова глядел, как в руках Трика держала тот самый багровый рубин, величиной с яйцо и обрамленный сплавом палладия и платины. Больше Дуй ни в какую поильню не собирался сегодня. А девочка смеялась, положив кинжал на стол, который тут же превратился в ржавый нож.

Глава 4. Благородное оружие королей

Руки переставляли тяжёлые каменные таблички, на которых должно было быть хоть что-то о той находке, которая теперь скрывалась глубоко под землёй в касе Дуя. А обиженная Трика драила гравий на полах. Раз дала ей матушка предсмертную оплеуху, значит стоит её выполнять, не споря с летописцем. Мала ещё! Длинные пальцы бородатого мужика, нервно водили по камням, в поисках тех самых упоминаний:

" Янтарный Бастард, благороднейшее орудие, коим меня одарили гентусы, храню я как зеницу ока. Но день за днём разумею все более, что не я его охраняю, а оно меня. Будто избран я был Бастардом из многих, дабы нести эту ношу, возложенную на меня Орденом Семи Королей во славу и процветание Дисуса, а так же на потеху древним великим существам – Великолепным Гентусам. Пусть прославятся их имена во веки веков. Оради!"

Легенды об Ордене Семи Королей летописец выучил прежде, как никто другой, но верил в них отчасти. по крайней мере до этого дня. Всю жизнь надеясь отыскать Янтарный Бастард, он и знать не знал о другом оружии. Догадывался, но наверняка сказать, что оно из себя представляет, не мог разумеется. Но лишь до этого дня. Несколько раз убедившись, прежде чем зарыть глубоко под землю кинжал, в том, что это не дурацкий розыгрыш, он заставлял Трику то брать в руки ржавый нож, то класть обратно на стол великолепный оружие с рубином. И ей это порядком надоело, так что она обиделась. И всё же, до конца не понимая замысла этого артефакта, он точно был уверен, что принадлежал он когда-то давным-давно Королю! Пока девочка разливала воду по бутылям и наполняла походные фляжки, он копался в табличках, пытаясь отыскать что-то больше, чем уже знал. Но все сводилось обратно к полученным знаниям ранее и глупым старым легендам. Он их выучил, как надоедливые детские песенки и может повторить слово, в слово. А загадка так и не будет разгаданной: почему оружие выбрало именно пяти летнюю Трику. В его руках, оно тоже проявило себя, но лишь ненадолго представ в истинном обличии. Может ли землетрясение и извержение быть связано с его пробуждением в руках Дуя? Ведь по сказаниям, древнее оружие Ордена Семи королей было создано защищать Дисус.

***

В поильне народу было мало, но все же нашлись те, кого он искал. Пьяный козовод сидел на лавке и метая стекляшки в стену, сам себе рассказывал истории, а завидев Дуя и вовсе обрадовался:

– Сыграешь со мной старина?

Деваться было некуда и ему пришлось взять кружку пива за последние гроши. А меж тем, к ним подошёл хозяин поильни, единственной в Долине Камней и спросил, как поживает Трика:

– И с каких это пор летописцы становятся няньками?

Его хмурые брови танцевали от счастья, а уголки губ не переставая улыбаться, налили ещё одну кружку бесплатно. Пьяный дис козовод проиграл и с удовольствием принялся щебетать свои выдумки:

– Я наследник Янтарного Бастарда, который принадлежал Королю Юго-западных угодий, а ты мой дорогой летописец должен пойти в пустыню и отыскать для меня оружие, которое мне принадлежит по праву!

– И что ты собираешься с ним делать?

– Продам разумеется! И разбогатею.

На Дисусе особо не торговали. Лишь обменивались и расплачивались мелкими монетами. Потому самым разумным решением для тех, кто и вправду сумел раздобыть сокровища, было помалкивать и хранить их тайно долгие годы. А козовод, во всю хвалился своим происхождением. Дуй же хотел прознать другое:

– А карта  некогда расколовшейся Великой Вершины у тебя есть? Ибо негоже наследнику без карты давать напутствие летописцу, жертвовать своей жизнью ради твоей шутки.

Тут козовод притих и сказал еле слышно шёпотом:

– Карта была! Но не у меня. Я о ней лишь слышал от другого диса, что когда-то пришёл в наши края и построив касу, зарыл её под землю. Как и полагается.

– А где тот дис сейчас?

– Помер конечно!

– А каса его где?

– Спроси у своей новой подопечной.

Уже третий бокал пива наполнял желудок Дуя, в то время как козовод храпел на лавке. Отчитав свои монеты, он подошёл к хозяину поильни и оглядываясь спросил:

– Кем приходилась мать девчёнки, одарившая меня предсмертной оплеухой?

– Да никто тебя не одаривал. Оплеухой она одарила свою дочь, а та пошла её выполнять! Дитя ведь ещё.

– И все же, кто её отец.

– Даже не знаю. Может разбойник?

– Может конюх?

Хозяин поильни смеялся так, что козовод проснулся и непонимающе глядя на обоих, перевернулся на другой бок и отключился снова. А Дуй все ждал, когда ему скажут хоть не много, что знают о семье Трики. Но ни хозяин, ни козовод особыми сведениями не обладали. По всей видимости прийдётся идти и самому их добывать. Небо уже смеркалось и на нем сияла красная Юса, освещая тень крадущегося к чужой касе Дуя. Но скорее всего, обнесли уже её до последнего камня, пока тот бродил по пустыне. Ведь прознав о том, что хозяин мёртв, дисы тут как тут являются ночью и выносят все ценности, если других наследников не осталось. А раз Трика послушно выполняла оплеуху своей матери и сразу после её смерти, отправилась в касу Дуя, то вряд ли там даже дымоход остался. И завидев наполовину разобранное жилище, летописец зашёл в руины, шаря глазами и пытаясь разглядеть в темноте, остатки наследства Трики. Ни кровати, ни стола – все камни вынесли. Даже яму раскопали посреди касы и если что нашли, то уже давно присвоили себе. И все же, опустив руки  в песок, Дуй копался в нем до тех пор, пока не нащупал что-то твёрдое. То был либо камень под землёй, либо табличка с письменами. Опустив локти поглубже и пытаясь зацепить её пальцами, другой рукой он раскапывал землю, чтобы стало легче высвободить находку. Красное небо горело над головой, затеняя звезды и все же разобрать можно было нацарапанный текст старым наречием племени фодур. Видимо мать, либо отец Трики и вправду были потомками тех дисов, что верили в существование Гениального Плана, который осуществили, или хотели осуществить мифические гентусы. И выдувая песок со впадин на камне, глаза Дуя пытались разглядеть надписи:

" Тебе мой сын, передаю от прапрадеда в наследство, благородное оружие Королей. Храни его, будто зеницу ока…"

Ну вот и новая загадка для летописца, что и так всю свою жизнь собирает таблички. С этих пор прийдётся строить ещё одну комнату в касе. Поднимаясь с колен, он оглядывал развалины и подумывал о том, что не плохо было бы завтра прийти, да забрать оставшиеся камни, на всякий случай. И одиноко бредя, освещаемый красной Юсой он уже видел вдалеке собственную касу, в которой теперь безмятежно спал ребёнок, в жилах которого неизвестно какая кровь течёт. Может ли она быть потомком Ордена Семи Королей? Навряд ли. Скорее всего её отец был разбойником или бродягой. А мать хранила табличку долгие годы, ведь узнай о ней, дисы могли и вправду подумать, что в касе её полно золота и драгоценностей. Аккуратно заворачивая камень в сукно, Дуй положил его на полочке, где раньше лежал ржавый нож. Связан ли он с табличкой? Навряд ли. Скорее всего матери Трики, да и теперь самой Трике передавалась по наследству лишь табличка. А умершая надеялась, что Дуй сможет отыскать благородное оружие Королей, ссылаясь на это послание. Но вот в том, что кинжал с изумительным рубином принимал этого чудного ребёнка, за своего повелителя, сомневаться не стоило. Возможно где-то в отдалённых корнях её семейного древа, кто-то и вправду был фодуром. И после раскола некогда Великой Вершины, присвоил себе оружие Ордена Семи Королей и передавал его по наследству. Но об этом уже никто не расскажет, ведь кости тех предков погребены песками и время стёрло их в порошок, смешивая с землёй. Юса садилась все ниже, уступая место восходящим лучам Исы, а Дуй все не спал, сидя на своей лежанке.

***

Трика нагребла кучу камней в старую тряпку и сложив их всех на повозку, потащила её за собой. А дисы выходили из своих кас и дивились, как девочка в одиночку справляется не хуже взрослого, с обязанностями, которые возложил на неё летописец. И пока она бодро высыпала камни во дворике, Дуй прохлаждался в тени своей касы и пил ледяную родниковую воду. Уж если Трика и вправду наследница Королей, то пусть докажет свою силу и право обладать кинжалом. Ведь оружие нашёл Дуй. Точнее отобрал, так и не выполнив оплеухи. И все же не стоит ребёнка хвалить, лишь за то, что у него и без того получается:

– Принеси ещё воды и наполни фляжки до отказа!

Уж если он и пойдёт в поисках ответов, то вначале должен убедится, что девчёнка не выроет яму в его отсутствие и не сбежит с кинжалом на север, прячась там в лесах. Ведь скорее всего так и было украдено благородное оружие Королей, которое из поколение в поколение хранила её семья, да не уберегла. А может его стащили дисы, что грабили касу, пока девочка отсиживалась у Дуя. В любом случае, сейчас уже не найти тех дисов и награбленное гуляет по всему Юго-востоку, а может и дальше. Дуй собирал походную сумку, тогда как Трика рылась в земле, доставая из под неё кинжал и протягивая Дую:

– Дядя Дуй, а можно пойти с вами в опасное приключение?

Яркий рубин сверкал у неё в ладони и острие этого прекраснейшего кинжала блестело, как начищенное с особой заботой, оружие лучшего воина. И будь Трика его ребёнком, он быть может и никогда не сказал "Да". Но девочка от недавно стала сиротой и за потерю её жизни, никто с него не спросит. Всё же спрятав кинжал в сумке, он терпеливо ждал, когда она соберёт свою. А Трика, не долго думая, схватила ту, что он отобрал у бедолаги в пустыне и заполнив её медовыми сотами, пустилась бежать впереди летописца.

День наполняло жарой и Иса раскаляла песок до такой степени, что на нем можно было жарить. Но для дисов он не опасен. Зарыв в него яйца, девчонка ждала, когда те спекутся и лопая их прямо со скорлупой, протянула Дую:

– Я не ем эту гадость.

Потеки мёда растекались по рукам и вскоре летописец был вынужден завернуть на тропу, что вела в соседнее селение. День выдался долгим и лишь к вечеру достигнув поильни, они добрались таки до окраин. Завидев толпу дисов у входа, Дуй велел девчёнке стоять в стороне и ни с кем не говорить. А сам зашагал ближе, разузнать новости, да пропустить кружку холодного пива. Меж тем в поильню было невозможно пройти, из-за столпотворения на входе. Игра шла во всю и стекло вылетало на улицу. Крики проигравших заливало пиво и Дуй, обняв пальцами кружку, все стоял у порога и ждал, когда хозяин выйдет перекинутся парой слов. Тот не спешил, пока не наполнил всем кружки до отказа и вытирая руки сухой тряпкой, закинув её на плече, поплёлся на улицу. Вечер падал облаками и янтарное небо загорелось первой звездой. Скоро Иса закатит свой диск и метнёт серпом Юса, дразнящая багровым оттенком ночь. Трика послушно стояла под деревом, отбрасывая тень на землю, а хозяин поильни даже не глянув на неё, шепнул на ухо Дую:

– Поговаривают, что извержение сожгло пол Деревни Первого Дерева на юге. Но ни один дис не прибежал сюда умоляя о помощи. Может все обошлось. А быть может, уже некому там бежать.

Дуй шагал прочь, оставляя позади шквал голосов, спорящих о победе и том, кто сегодня станет главным волдырём деревни. Убраться бы отсюда поскорее и заночевать где-то на травке, около пустыря. Ступая по дороге, что уводила его и ребёнка прочь от селения, летописец глядел на небо. То слабо мерцая полумесяцем Юсы, не указывало ему дороги. Но он и так её отлично знал, погоняя перед собой Трику, словно молодого телёнка, что сбываясь с пути, останавливалась подбирать камушки и замирала у каждого кустика. Легко радовать дитя, когда оно совершенно не твой ребёнок и ему позволено гулять ночью, по опасным и далёким пустырям. Отойдя достаточно, чтобы остановится по середине пути, между двумя деревнями, Дуй достал своё шерстяное одеяло, а Трика свернулась в овечьей накидке. Серп играл с ней в игру, которую только она и знала: представить будто кто-то следит за ней, сидя высоко в небе и наблюдает за её поведением. Ведь мама совсем не мертва. Она глядит на неё, как полумесяц Юсы, проверяя спит её дочь, либо дурачится.

С лучами рассвета поднялась и пыль. Ветер задувал дорогу и сбиваясь пару раз с пути, Дуй прикрывал глаза одеялом, но оно не спасало его от бури. Видимо и вправду извержение поменяло ландшафт этих мест и песчаные ветры теперь гуляют свободно, пожирая Южные земли. И всё же, до деревни добраться следует не позднее обеда. Превозмогая палящую Ису, летописец понемногу пил родниковую воду и каждый раз доставая фляжку, глядел, как на дне сумки почивает ржавый нож. Он даст его Трике, лишь когда вдвоём они доберутся до Млечной Пустоши. Нет, Дуй не верил в свои сны, а лишь желая защитить собственную жизнь, думал о том, как бы разгадать все навалившиеся загадки и заполучить кинжал с рубином. Да так, чтобы тот больше не превращался обратно в нож. А пока этого не произошло, прийдётся давать его переодически пяти летней девчёнке и лишь наблюдать за рубином, что светится красным пламенем в её руках.

Пепел затуманил Деревню у Первого Дерева на Юге. Трика смотрела на обугленные касы, в которых заживо сгорели дисы:

– Тут был пожар?

– Нет, здесь случилось извержение.

Поильня хозяина, которой так же лежал каменным трупом на лавке, так и держал кружку с пивом. А разбойники, пытаясь удрать от лавы, столпились на пороге. Но как лава, так искусно похоронила заживо целое селение, никто не расскажет, ведь никто и не выжил. Кроме Дуя разумеется. Он ведь глядел на огни, которые падали с неба тем вечером. По всей видимости, расколовшаяся некогда Великая Вершина, расплёвывала их именно тогда, когда он уже был далеко от эпицентра событий. Настоящий летописец не ждёт, когда кара небесная или другая смерть, настигнет его и размажет словно букашку на песке. Дуй во время землетрясения не думал о жизнях тех, кто погребён был заживо огненной лавой, прямо в собственном доме. Ведь для диса, в момент когда он находит сокровище, драгоценные камни становятся важнее собственной жизни. Такие порядки на Дисусе многие века, если не миллионы лет. Ведь не имеют вины те, кто выживает на этой планете, что угасает с каждым днём, отнимая надежду. Сердца дисов зачерствели и стали походить на застывшую лаву, с тех пор, как племя фодур расселилось по Окраинам, неся за собой тень гибели и страданий. И куда же подевались, те Великолепные Гентусы, которые якобы творили эти земли себе на потеху? Сгинули они вместе с Королями и благородным оружием. Отыскал его Дуй, да не знает как помочь им и пряча на дне походной сумки ржавый нож надеется, что эта вылазка так же увенчается успехом. Ступая по камням, в которых свернулись и застыли трупы погибших дисов, летописец оглядываясь назад, провожал Деревню у Первого Дерева на Юге и следовал за Трикой, которая стремительно прибавляла шагу:

– Погоди, там может быть опасно!

Всё же не дожидаясь, когда буря затянет их в облако пыли, он отдал ржавый нож на попечение пятилетнего ребёнка. До пустыни ещё далеко, но если деревня сожжена дотла, то скоро разбойники прознают об этом и сбредутся сюда в поисках сокровищ, со всех Окраин. А ребёнок должен уметь себя защитить, если хочет прожить дольше, чем один день.

Глава 5. Млечная Пустошь

Она шла долго. Чёрные песчаные клубы ветра иногда рассеивались и можно было углядеть отдалённые очертания склона расколовшейся горы. Потом ветер вновь превращался в чёрную тучу и так она шла дальше в непроглядной тьме, даже не зная дороги. Двигаясь широкими шагами и оставляя летописца далеко позади, камни то и дело отпрыгивали в стороны, завидев её хрупкую тень. Так проходил день, второй и на третий – ветер поутих. Тогда она оглянулась. Летописец семенил на чёрном песке, зарывая ноги по щиколотки. Глотая последние капли воды он умалял её повернуть обратно. Но Трика была решительной. Если не останавливаться, то до заката они доберутся таки до раскола. Рука крепко вцепилась в кинжал и тот светил будто пламя, отбрасывая жар на её ладонь. Рубин полыхал и мерцание его гладких граней освещало путь, который прокладывала Трика, словно отыскав нужную дорогу в этой бесконечной пустыни Млечной Пустоши. Иса садилась и дядя Дуй уже мостился прилечь на камнях. Но девочка настаивала идти дальше. Такой упёртый характер достался ей от почившей матери, что приучила дочь работать за троих и не уступать никому, ни в силе не в возрасте. Потому Трика продолжила идти, а летописец сворачивал своё шерстяное одеяло обратно. Ветер снова поднимал песок и тот собираясь в клубы, зарывал оставленные следы незваных гостей пустыни. Пусть не знают дороги обратно и теряясь, навечно будут погребены у подножья некогда Великой Вершины.

Часть скалы выходила из земли, будто челюсть какого-то животного и камни напоминающие зубы, торчали из пасти. Трика смотрела на застывшую лаву, завернувшись в овечью накидку, а летописец уже давно спал. Юса зловеще заливала небо краской, превращая его в кровавое побоище, на котором облака дерутся между собой. И огромные каменные зубы скалы, пытались укусить небесное светило, да были уж слишком низко и не дотягивались. Ветер свистел, засыпая уши чёрным песком. Хотелось пить, но воды больше не осталось. Прийдётся терпеть, как и учила её мать. Глаза закрывались и девочка вскоре заснула, так и не увидев, что скала сомкнула челюсть и вырвав лапы из чёрного песка, побрела прочь к некогда расколовшейся Великой Вершине. На утро перепуганный Дуй, станет умолять Трику вернутся обратно, или хотя бы добраться до сожжённой Деревни у Первого Дерева на Юге и усталая Трика согласится. Всю дорогу, летописец оглядываясь и провожая взглядом виднеющийся вдалеке склон горы, будет считать, что каменистые зубы ему привиделись от обезвоживания и голода.

Жажда мучила девчёнку, что не отпуская кинжала с рубином, прокладывала им путь. Летописец плёлся позади, еле поспевая за её лошадиной скоростью, а Трика уже и сама жалела, что они зашли так далеко. Песок скулил над ухом и запорошив глаза, казалось не хотел, чтобы путники покидали эти края столь стремительно. Ветер поднимал его все выше, снова превращая в бурю и укутавшись в овечью накидку, девочка ступала не глядя, порой становясь пятками на острые камни. И те ранили беспощадно её кожу, и царапали пальцы. Она терпела и зарывая стопу в горячий чёрный песок, прижигала собственные раны. Сукровица тут же становилась корочкой и боль хоть и не уходила, но давала возможность идти дальше. Иса словно пытаясь испепелить путников, палила беспощадно головы и плечи, отбирая у кожи последние капельки влаги. Пот градом стекал по спине и Дуй уже не утирал его как прежде, а понурив голову, следовал за пятилетней девочкой, что все ещё прокладывала путь вперёд своими ногами. Слепые облака выстроились сплошной непроглядной пеленой, скрывая за собой селение. До него ещё три дня пути, при условии что дорожная сумка заполнена водой. А так и целых пять суток они будут тащится по Пустоши, надеясь добраться до разрушенной Деревни у Первого Дерева на Юге, в которой ни одного живого диса не осталось.

Ветер не утихал и закутавшись в одеяло Дуй не мог уснуть, ещё долго глядя в даль. Уставшая девочка тихо сопела лицом в песок и переодически просыпалась, чтобы его выплюнуть. Юса снова томила глаза багряной тенью своего света, а буря танцевала в пустыне до самого рассвета. Летописец смотрел на узоры песка, который кружился вокруг их привала и угрожающе свистел, будто обещая их прикончить однажды в этой пустыне. Но с первыми лучами восходящей Исы, порывы ветра двинулись на запад, унося за собой камни, а путников оставили таки в покое. И когда Дуй уже собирался завернутся в одеяло и прикорнуть хоть на часок, вдалеке показалась тень, что брела огибая пустыню и кажись двигалась в их сторону. Приникнув к земле и зарываясь в песок, он заставлял собственные глаза разглядеть, что это или кто, движется прямо на них. Чёрное песчаное облако поднялось и заслоняя нежданного гостя, прятало его от Дуя, который уже разбудил девочку. И она, протирая глаза, тоже пыталась понять, кто прячется за тенью. Приближающийся силуэт так же заметил две фигуры, застывшие в ожидании лучшего момента, чтобы напасть. Тень повалилась навзничь и больше её не видел ни летописец, ни Трика. Сочтя увиденное за бредовый мираж и галлюцинации, они поднялись на ноги и зашагали дальше, пытаясь пройти как можно больше до заката. Ветер снова выл и камни будто кусали за пальцы, а Трика несла кинжал, освещая рубином путь заместо факела. Чёрный песок заметал их следы и помутневшее небо сгущало тучи. Но чем мрачнее становился путь, тем ярче горел кинжал в руках у пятилетней девочки.

Ночь выдалась темнее обычного и Юса прячась за облаками, слабо освещала пустыню, превращая её пески в мутную розовую воду. По ним пробираясь и раскидывая камни во все стороны, брели уставшие путники. Их силуэты вырастали до гигантских размеров и убегая на много миль, оставляли позади хозяев. Летописец так и плёлся, еле поспевая за Трикой, а она будто и не шла весь день, лишь отсыпаясь – набиралась сил. Ночной холодный воздух давал ей глоток кислорода, что заставляло девочку бежать вперёд, широко раскрыв чёрные глаза. Зрачки расширились и она глядела ими по сторонам. Резко остановившись и припав к земле, Трика спрятала кинжал, зарывая руку в песок. А догоняющий её Дуй, решил что она наконец-то устала и свалившись навзничь, уже хотел завернутся в одеяло. Но вдруг, девчёнка резко выпрыгнула из своего укрытия и сцепившись с кем-то в драке, кажись боролась с собственной тенью. Дуй долго смотрел, как она возится на песке и думал, что её уже настигла лихорадка, от долгого пребывания в пустыне. Но заслышав посторонний голос, он мигом поднялся на ноги. А меж тем клубок чёрной тени продолжал кататься по песку и угрожающе рычал:

– Отдай кинжал, кому говорю!

– Не отдам!

– Тогда я выколю тебе глаз!

Дуй бросился прямо на клубок и выпутывая из него Трику, от неожиданности попятился назад. А тень, что напала на его спутницу, выпрямилась и убирая лохмотья с лица, оказалась девчёнкой, на вид лет десяти. Она угрожающе поглядывала то на летописца, то на Трику. Собираясь снова атаковать преемницу Дуя, нахалка присела на пятках и приготовилась прыгать. Но Дуй, преграждая ей дорогу, закрыл Трику собой и вытянув руку вперёд, молвил:

– Я потомственный летописец Дуй, сын Уя и правнук Й. Брожу по Млечной Пустоши в поисках ответов на многовековые вопросы. А ты кем будешь?

Но девчёнка не слушала его и двигаясь в сторону, поджидала удобного момента, чтобы снова напасть. Дуй попытался её усмирить и следуя древнему обычаю, в котором перед поединком, дис обязан назвать своё имя и причину нападения, он надеялся что этот ребёнок образумится. А она лишь пряталась за лохмотьями, что ниспадали с головы до пят и скрывая её ухмылку, грозились закопать и его в эти чёрные пески. Одежда её явно говорила о том, что пришла она с Восточных Равнин и блуждала по пустоши, лишь выслеживая то, что Трика крепко сжимала в руке. Об оружии Ордена Семи Королей дети слышат легенды с раннего детства, потому многие из них, становясь разбойниками, ищут забытые временем трофеи, что лежат в песках Млечной Пустоши. Но эта оборванка оказалась хитрее и скорее всего выследила летописца и Трику, прежде чем они дошли до пустыни:

– Назови своё имя, если хочешь сражаться!

Но девчёнка не ответила и заместо этого, подняла свои подолы одежд и пустилась наутёк. Трика вдруг тоже выскочила, больше не прячась за его тенью и побежала вслед за убегающей разбойницей, крича что-то невразумительное. Но остановившись, замахала руками призывая летописца бежать:

– Чудовище! Чудовище!

Дуй пытался расслышать её и не понимая, что происходит, медленно поплёлся ей на встречу. А она устремилась обратно в пустыню, навострив перед собой кинжал, что разгорелся багряным огнём в её хрупких ручках.

Трика спешила изо всех сил. Летописец не видел, что прямо за ним стоит валун, напоминающий собаку. Скаля каменные зубы и выглядывая жертву, его глаза светились раскалённой лавой  и слюни уже падали на песок, превращаясь в огненные потоки. Будто гора ожила и бродя по пустыне, углядела своих жертв, которые едва волочат ноги. Трика не смотрела на морду чудовища, ведь ей и так было страшно. Если погибнет дядя Дуй, у неё больше не останется родственников, потому превозмогая панику, она уже держала кинжал наготове. Рубин зловеще мерцал, переливаясь всеми оттенками: от глубокого винного, словно кровь до неестественно алого, напоминающего лаву в пасти чудовища. А оно глядело, как девочка бесстрашно бросается на него, устремляя ему лезвие прямо в глаз. Ноги сами поднялись в воздух и кулак сжимающий оружие, со всей силы вонзил лезвие чудовищу в голову. То взвыло, расплевывая лаву и обжигая ладони девочке. Но она терпела боль. И превозмогая усталость, Трика снова бросилась на груду камней, что пытались удрать обратно в пустыню. Пасть извергала огонь, который опалил ей косы. Ещё прыжок и оказавшись прямо на шее у чудища, она чувствовала как горит его каменистое тело, наполненное лавой. Кинжал, будто сам вонзаясь ему в спину, руководил Трикой, которая до конца не понимала, что делает. А каменный валун, лязгая зубами, сбросил вниз и повалил на землю. Сам он был уже ранен, но ползя на передних лапах, пытался заплевать раскалённой слюной ребёнка, что по глупости решил сражаться с монстром в одиночку.

Девочка в лохмотьях, прячась за грудой камней, глядела на Трику и её попытки убить, или хотя бы покалечить противника. Дуй и вовсе зарылся в песке. Бросившись изо всех сил на встречу каменной глыбе, она издавала тошные крики, чтобы чудовище обратило на неё внимание. Но то одним единственным глазом глядело на свою жертву. А из другого, потоком вытекала лава, топя пустыню. Девчёнка в лохмотьях чувствовала, как под ногами кипит земля, но не останавливаясь и задирая подолы одежды, запрыгнула прямо на спину зверю. От неожиданности каменный пес, начал шататься из стороны в сторону, пытаясь её сбросить. Но этого она и добивалась, чтобы отвлечь его от девочки, у которой в руках кинжал:

– Бей его в самое сердце!

Трика не мешкая, поднялась с земли и прыгая на носочках по горячей лаве, вцепилась в горло каменному валуну. Теперь он не знал за кого хвататся: за ту что висит на спине, или ту что повисла на глотке. Чувствуя, как лава что вытекает из его глаза, жжёт руки, Трика полоснула кинжалом о каменную шею и спрыгнула вниз. Чудовище задёргалось и повалившись на бок, придавило девочку в лохмотьях, а Трика тем временем подобралась к грудине каменного чудовища и вгоняя острие поглубже, глядела, как лава брызнула ей в лицо. Закрывшись ладонями, она отпрыгнула назад и уже собиралась умереть прямо на этом месте в пустыне. Но руки продолжали гореть от боли, а валун больше не дёргаясь, издавал последний вой. Лава текла из его груди, пытаясь пробиться через кинжал, что затруднял ей движение и вскоре застывшими чёрными камнями покрылось то место в пустыне, где произошло нападение на дисов.

Дуй поднялся сначала на колени, потом выпрямившись во весь рост, огляделся по сторонам. Казалось кусок горы, что взялся из ниоткуда и хотел их убить, поплатился за это жизнью. Если камни вообще умеют жить. Подойдя ближе и заметив, что девочку в лохмотьях придавило обломками скалы, он бегом принялся вытаскивать её, подрывая песок. Та еле дышала. На лохмотьях красовалось пятно крови:

– Как тебя зовут?

– Шака.

Голос Шаки звучал очень сухо и скорее всего у неё были сломаны кости, а может и позвоночник. И хотя по обычаю Восточных Равнин к девочкам нельзя прикасаться и снимать их одежду, Дуй все же копаясь в её лохмотьях, поднял накидку чтобы оценить нанесённый ущерб её телу. Осматривая рану и проведя рукой по рёбрам, он насчитал как минимум три сломанных, которые возможно задели внутренние органы. И прикрыв её обратно накидкой, он устремился к каменному валуну. Обойдя его огромную тушу, что более не изрыгала магму и не жгла его руки, он увидев перепуганную Трику, бросился к ней. Девочка сидела на коленях и плакала, а руки её покрывали пузыри ожогов:

– Это не страшно, скоро заживёт!

По своему успокаивая и считая эти слова по отцовски ласковыми, Дуй оглядел тело чудовища и завидев в его груди торчащий кинжал, бросился к нему. Руки вцепились в изящную рукоять, а рубин тут же погас, оставив в ладони Дуя, лишь ржавый нож. Забросив его в дорожную сумку, где были лишь пустые фляжки, да шерстяное одеяло, он повернулся к Трике. Та больше не рыдала и с интересом глядела на собственные ожоги, что проели её мясо до костей. Девочка мужественно терпела боль и поднимаясь с колен, решила, что пора им убираться отсюда. Поднимаясь из груды камней, в которые превратился их враг, она пыталась отыскать девочку в лохмотьях:

– Её звали Шака и она уже мертва.

Трика не верила летописцу на слово и отыскав таки девчёнку в полу обморочном состоянии, взвалила её тело себе на спину и потащила прочь. Кровь стекала тоненькой струйкой, с каждой минутой лишая все быстрее шанса выжить пострадавшую в бою. Но Шака терпела боль. Она прикрывала рану ладонью и молилась, чтобы гентусы не отбирали её жизнь. Дуй плёлся за девочками, которые сразили каменного валуна практически голыми руками и думал о чем-то своём. Вдруг откуда-то, из глубины Млечной Пустоши, там где в нескольких днях пути находится расколовшаяся некогда Великая Вершина, послышался рёв и земля под ногами задрожала. Слабые колебания землетрясения пробежались волнами по пустыне, подбрасывая камушки. Дуй взял на руки Шаку и бегом кинулся к разрушенной Деревне у Первого Дерева на Юге, а Трика поспешила за ним. Большее её не мучила жажда и голод. Она лишь думала о том, как спасти девчёнку, что помогла ей сразить каменное чудовище. Трика никогда не забудет его озлобленных глаз, что мерцая пламенем, угрожающе рычало. Её обожжённые руки заживут и шрамы на них будут напоминать тот день, когда она впервые отправилась в Млечную Пустошь и та недружелюбно встретила её, спустив своих стражей. Теперь каждый дис узнает, что камни в пустыне, лишь спящие до времени монстры. Разбудив их, можно лишится жизни и навечно быть погребённым в чёрных песках пустыни. Если конечно у тебя нет прекрасного кинжала, в котором рубин светится словно огонь, рассекая каменные мышцы и не боясь раскалённой лавы, поражает отродий намертво. Трика сжимала кулачки, будто кинжал снова был у неё и гнойные пузыри ожогов, лопались. А она больше не чувствовала боли. С тех пор, как умерла её мама, она больше не маленькая беспомощная девочка. Трика повзрослела, глядя на мёртвые глаза матери и с тех пор, её уже ничего не страшит.

Глава 6. Переполох в деревне

Землетрясение продолжалось и голос разбушевавшейся пустынной твари, кажись преследовал путников до того самого дерева, что когда-то одиноко стояло на Юге и прятало тенью Дуя, у поильни. Но сейчас ни дерева, ни самой лавки, ни её хозяина не было видно. Заместо них лава заточила руины в каменные глыбы, спрятав там тела дисов навечно. Тут ни воды, ни еды не найти. Прийдётся идти дальше. Шака еле дышала. Глаза её закрывались, а Трика пытаясь привести девчёнку в сознание, хлопала по щекам. Ей и самой помощь бы не помешала, но Шака в критическом состоянии. Дуй опять запрокинул её накидку: рана сочилась кровью. Перевязав лохмотьями, как следует и подняв её на руки, он зашагал прочь. Трика долго смотрела в пустыню и пыталась снова там что-то увидеть. Маленькие камушки подпрыгивали на земле, а летописец изо всех сил, стараясь покинуть деревню до заката, бежал, скрываемый ветром. Чёрный песок тянуло с пустыни и он заметая лаву, будто хотел спрятать деревню. Словно её и не было на этом месте. Однажды Млечная Пустошь доберётся и до его дома. Каменистые лапы начнут рушить касы и заплёвывая лавой дисов, превратят в руины все вокруг. Трика снова оглядела свои руки. Раны гноились. Ноги тоже были исцарапаны в кровь и местами ожоги покрывали голени. И все же она жива. Она цела благодаря красному кинжалу, который случайно отыскал летописец, даже не зная, какой ценностью обладает. И потому сам он ещё жив. Шака тоже может выжить, если не медлить. Сорвавшись с места, девочка побежала, догоняя летописца и пытаясь как можно быстрее покинуть полностью разрушенную Деревню у Первого Дерева на Юге.

Иса опять садилась, и впереди ещё вся ночь в пути. Останавливаться нельзя ни на минуту. Трика обогнала летописца, который уже из последних сил тащил тело девицы:

– Дядя, давайте я её понесу, а вы бегите в деревню искать помощи!

Предложение было дельным, посему свалив тело, обречённое на погибель, он оставил его на песке, а сам пустился наутёк. Девочку всё равно не спасти, а вторая найдёт дорогу сама. Не ребёнок уже. Следовало ей оставить кинжал на всякий случай, но Дуй ушёл так далеко, а возвращаться нельзя. Необходимо как можно скорее добраться до селения. Теперь Южный Щит – единственная деревня на приближенном к пустыне Юге и дай бог чтобы так и было. А если нет, то Долине Камней прийдётся потеснится, принимая беженцев. Дисус стал жестоким, с тех самых пор, как раскололась некогда Великая Вершина. Легенды, гласящие о населяющей её мерзостных тварях правдивы. Дисы в большой опасности и если не сплотятся как ранее, то все обречены на гибель. Юса опять кроила небо и то, будто истекая кровью, заливало песок алым светом. Дуй не останавливался. Ноги сами бежали, ступая по острым камням и оставляя далеко позади Млечную Пустошь. Она расширила свои границы, самовольно выползая из под земли. Прикидываясь все это время, то вулканами, то землетрясениями, целенаправленно пожирала и без того едва дышащие земли. Летописец, ранее бродивший по пустыне, никогда не встречал подобного произвола сейсмической активности. Он никогда не верил, в передаваемые веками небылицы, что распевались в песнях и говорились в сказаниях. Но теперь, воочию встретившись с чудищем, что завтра смело может прийти и напасть на его касу, он бежал, оставляя позади себя клубы песка. Чем быстрее доберётся до деревни, тем лучше.

Лучи рассвета озаряли поильню, из которой вразвалочку выползали разбойники:

– Смотри, какая красивая Иса!

Пьяного диса выпроваживал хозяин и намереваясь отмыть после них лавку, да пойти спать, вдруг увидел вдалеке бегущую тень. Оттолкнув разбойника в бок и не замечая, как тот повалился навзничь и говорил сам с собой, хозяин вернулся обратно в поильню. А когда вышел, то держал в руке кружку с водой. Тень меж тем стала более различима. Длинная белоснежная борода, серая накидка и дорожная сумка за плечами: это летописец, убегает из пустыни. Выйдя ему на встречу, он протянул руку и кружка, оказавшись в губах Дуя, тут же была выпита. Еле дыша и упав так же как пьяный разбойник, он не мог говорить и хозяин побежал за второй кружкой. И пока вода из бутыли наполняла сосуд, Дуй уже ступил на порог и молвил:

– Деревня у Первого Дерева на Юге, полностью разрушена. Млечная Пустошь погребла её под землёй заживо!

– Неужели такое сильное извержение?

– Не извержение! Монстры! Великую Вершину населяют монстры!

Хозяин расхохотался, но Дуй в это время жадно пил воду и не обращал внимания, на то что он не воспринимает его всерьёз. А в поильню заполз разбойник и усаживаясь по удобнее на лавку, принялся внимательно слушать. Дуй попросил воды и больше не скрывая своих амбиций, продолжил рассказ:

– В прошлый раз я нашёл это: – копаясь в дорожной сумке и вынув нож, он глядел на хозяина поильни, который уже наливал пиво.

– Я всегда любил твои истории, Дуй! Но эта самая отвратительная из всех! : – ставя полную кружку перед Летописцем, он хохотал и прикрывая рот, пытался снова быть серьёзным владельцем лавки. Но уж больно ему было смешно. А Дуй со всей серьёзностью доказывал своё:

– Я не лгу! Придёт Трика и ты сам увидишь, но к тому времени может быть уже поздно! Мне нужны травы! Немедленно!

Заставив хозяина поильни все же пойти да отыскать необходимые ему снадобья, он пустился в обратный путь. Ведь никто не поверит ему, пока не увидят кинжал Короля.

А Трика тащила на себе раненную и умирающую подругу. Теперь она была ей сестрой и шепча, и успокаивая Шаку, она обещала, что ещё не настало ей время умирать. Шака мужественно терпела и пытаясь идти сама, неудачно перевернулась и упала лицом в песок. Ребра врезались в печень и она изрыгая кровь, подняла голову вверх. Вдалеке виднелась тень, которая быстро приближаясь, становилась похожа на летописца. Шака еле нашла силы, чтобы прошептать:

– Трика, иди скорее в деревню. Предупреди всех!

Послушная пятилетняя девочка махнула косичками и больше не глядя на сестру, кинулась на встречу Дую. Тот уже протягивал ей ржавый ножик:

– Иди и скажи всем, что отныне – ты Королева Красного Кинжала. Тебе никто не поверит, пока воочию не увидят монстров! И все же, попытайся увести за собой хоть кого-то и спасти в Долине Камней. А я позабочусь о Шаке.

Ей было достаточно услышать обещание летописца и хватая нож, она устремилась со всех ног, сжимая оружие королей в руке. Её сестра выживет, ибо не время ещё умирать. Пока монстры живут на этой планете, таким отчаянным девчёнкам, что стали воинами не по собственной воле, суждено лишь защищать Дисус! Песок поднимался невидимой дымкой, застилая дорогу, по которой истоптанные пятки перепрыгивали камни. Ожоги на руках, словно ощущая силу и мощь оружия, затянулись и даже следа от них не осталось на ладонях девочки. Рубин пылал огнём, и пламя его словно рассекало воздух. Трика так быстро никогда не бежала. Не более получаса ей понадобилось, чтобы оказаться в деревне Южный Щит. А дисы, выходили из кас и дивились её находке, которую она крепко сжимала в ладонях. Подняв кинжал над головой, она уже собрала вокруг себя толпу зевак и не дожидаясь, когда появится вся деревня, обратилась к тем, кто уже стояли и слушали. Они потом всё равно передадут остальным:

– Я – Королева Красного Кинжала! Призываю всех слушать меня! В Млечной Пустоши живут монстры. Они плюются лавой, огнём и схоронили заживо Деревню у Первого Дерева на Юге. Скоро они придут и сюда! Следуйте за мной если…

Хохот собравшихся дисов заглушил Трику, со всех сторон окружив её. Кто-то даже позарился выхватить у неё кинжал, но она ловко увернувшись, вскочила на крышу поильни. Из неё выходили разбойники и карабкаясь следом, намеревались ограбить девчёнку. Та угрожающе махала кинжалом и кричала:

– Я не буду с вами драться! Это оружие не против дисов. Оно предназначено для убийства монстров!

Какой-то бродяга ухватил таки её за ногу и стащив вниз, хотел было вырвать кинжал. Но Трика дала ему пяткой в нос и уворачиваясь от других разбойников, пустилась на утёк. Свора бандитов кинулась за девочкой, а та лишь бежала вдоль дороги и орала на всю деревню:

– Я – Королева Красного Кинжала! Призываю вас покинуть селение! Скоро чудовища из Млечной Пустоши превратят ваши касы в пепел, а вас погребут заживо! Идите за мной! Я – Королева Красного Кинжала!

Многие и вправду начали идти, но лишь для того, чтобы получше разглядеть то чудесное оружие, что держала в руках пятилетняя девочка. Рубин сиял, словно Юса в свой полный цикл. Пламя это обволакивало силуэт бежавшей девчёнки, делая её подобной звезде в ночном небе. Ветер подул и чёрный песок, что принёс он из пустыни, пытался заглушить её кличь. Но сияние кинжала невозможно было не видеть. Он горел, словно огонь! Он мерцал, будто далёкая звезда!

***

Дуй сидел на песке. Рана была глубокой и Шака уже почти не дышала. Потеряв много крови, она смотрела в сторону. Отпоив её водой, он принялся прикладывать травы. Те хотя бы на время притупят боль. Девочка мужественно терпела, но кажется её сил не хватит, для того чтобы выжить. И все же прилагая знания и усилия, летописец делал, что мог. Нащупав её кости, он пальцами полез в рану и вернув на место ребра, туго затянул повязку. Травы следует заменить, через пол часа. За это время он не успеет дойти до деревни, и отложив кучку мягкой и влажной жижи в горшок, он припрятал их до времени. Шака еле дышала, пульс был слабым. И все же пусть помрёт не в пустыне, а хотя бы в чертогах Южного Щита. Закинув дорожную сумку на плечи и подняв обоими руками девчёнку, он зашагал по дороге, ведущей в селение.

Ветер выл и свистел, земля продолжала дрожать. Не так, как у подножья пустыни, но все же заметно сильнее обычного. Дисы вряд ли поверят Трике, потому в деревню нужно будет проскользнуть как можно незаметнее, чтобы не привлекать на себя внимания. Дуй решил, что лучше всего не задерживаться в поильне и не рассчитывать на помощь. Публика этих краёв дружелюбием не отличается. Завидев кинжал, они и думать не станут о правдивости легенд, а лишь захотят получить сокровище. И если такое случится, сильно расстроятся, когда в руках у них окажется ржавый нож. Теперь летописец был абсолютно уверен, что оружие Ордена Семи Королей, существует по сей день. Доказательством этому служил красный кинжал с рубином. Но если нашлось одно, значит есть и другие. Легенда, которую из поколение в поколение передавали на табличках его предки, стала как никогда настоящей зацепкой. Раньше Дуй лишь хотел отыскать Янтарный Бастард, что по преданиям принадлежал Королю Юго-восточного склона. Надеясь найти его в Млечной Пустоши, летописец годами бродил по пустыне, в поисках утерянного артефакта. Теперь воочию убедившись, что оружие королей не вымысел, он топтал шагами землю и гадал, можно ли отыскать все семь благородных мечей. А ведь он даже не знал, как они выглядят, до сегодняшнего дня. И возможно некоторые из них так и не найдутся, если надеждой на спасение дисов, будет один единственный красный кинжал. Он бросил взгляд на Шаку, а та подавая признаки жизни, смотрела на него в ответ. Снова положив её тело на песок, он принялся менять травы на ране и отпаивать её водой: