Дождь на планете ирисов

Дождь на планете ирисов

1.

Духота крепко обнимала Жанну на фиолетовых простынях – сон не шёл. Через открытое окно в помещение проникал тёплый ветер и обещал: эта июльская ночь станет самой жаркой за последние три года на планете.

Жанна поднялась с кровати, подошла к холодильнику и достала кувшин. Она протёрла стакан платком, плеснула спасительную жидкость, и вода с лимоном, листиками мяты закружилась торнадо. Листик мяты распрямился в стакане и стал похож на лодку. Женщина выловила его пальцем, приложила к губам и почувствовала, как кожа впитала влагу. Затем Жанна взяла со стола прозрачную банку. В ней под крышкой пряталось лето: сушёные листья мяты хранили родные запахи. Жанна вдохнула воздух, вырвавшийся из банки, и погрузилась в детство. Увидела, как они с младшей сестрой Кейти строят шалаш из веток в саду, а рядом с ромашками торчат горделивые прутики мяты. Аромат настолько густой, что у Кейти чешется нос, и она чихает несколько раз подряд, точно котёнок. Жанна улыбнулась воспоминанию.

За три года женщина так и не привыкла к новой Земле. Да, мечтала полететь одной из первых в рядах колонии, чтобы поселиться на Тефиде – планете-близнеце, где смешались черты Земли и Марса. Они послали сигнал людям «Жизнь возможна», однако на новой планете было неуютно, душно, бордовый грунт вызывал тоску. Хотелось добавить: жизнь возможна, но невыносима. Она взглянула на стакан с напитком – на поверхности кружились в вальсе медные частички. Пыль заполняла собой всё вокруг. Жанна решила, что отправит сообщение в земной штаб с просьбой выслать со следующей колонией семена мяты для посадки. С этой мыслью она вернулась к постели, легла, втянула открытым ртом густой воздух Тефиды, закрыла глаза и погрузилась в грёзы. Ей виделся родительский дом, роса на тонких лепестках роз, скромные ромашки. В венке из одуванчиков она уплывала на лодке отца, и прохладный речной воздух вызывал бег мурашек по коже.

Поль вернулся глубокой ночью. Ходить на Тефиде, даже в защитной маске, непросто, поэтому кашель мучил мужчину всё сильнее. Войдя в дом, он ощутил духоту. Мужчина прошёл в комнату, где Жанна лежала, раскинув руки, подошёл ближе, и мрачная мысль кольнула сознание. Поль посмотрел в открытое окно, за которым выглядывала красная пустота, потом перевёл взгляд на жену и понял, что нужно срочно действовать. Он быстро закрыл окно, бросился к Жанне. Тело женщины покрывала багряная пыль, и на фоне фиолетовых простыней её смуглая кожа, припудренная медными песчинками, выглядела как картина Ван Гога. Мужчина вынул из шкафа кислородный баллон – обязательный атрибут жителя колонии на Тефиде – убрал защитную плёнку, колпачок, снял клапан и соединил с трубкой от маски. Поль поднёс маску к лицу Жанны, нажал на клапан подачи тонизирующей смеси. Секунды тянулись. Мгновение – Жанна обхватила руку Поля, сжала маску и с жадностью втянула воздух без рыжих частичек.

– Зачем открыла окно? Ты же знаешь, что ночью на улицу нельзя выходить без маски, – Поль не сдержал волнения. – Я мог не успеть.

– Я лишь хотела почувствовать дыхание июльской ночи, как на Земле, – ответила женщина, когда дышать стало легче.

– Нам нельзя провалить миссию. Мы единственные выжившие из всей колонии и не имеем права умирать. Тем более из-за открытого окна.

– Жить здесь – мучение.

– Знаю, но человек ко всему привыкает, – ответил он и поцеловал жену в лоб.

2.

Ранним утром Поль брёл по аллее, которую астронавты высадили на новой планете. Следом плелась Жанна. Яблоня, вишня, сирень не желали пробивать корнями сухой грунт Тефиды. Липа и дуб были более терпимы, хоть криво, но тянулись к тусклому солнцу. Супруги взяли конусообразные ёмкости и зачерпнули воду из мелкого озера Байкал-1. Вода в нём не была похожа на кристальную гладь земного тёзки: густая жижа с медными частичками могла бы сравниться с тестом для блинов. Пара занялась поливкой. Жижа не хотела впитываться и пузырилась на поверхности.

– Я бы тоже не стал пить такую дрянь, – сочувствовал Поль дереву.

Но после нескольких этапов фильтрации и он пил мутную воду с привкусом железа.

– Зачем всё это? – осипшим голосом спросила Жанна.

– Это наша миссия, – механически ответил Поль, вновь зачерпнул воду. – Мы должны озеленить участок для будущих колоний и насытить воздух кислородом.

– Вздор. Уже больше месяца нет связи со второй колонией. Мы одни, Поль.

Мужчина на мгновение остановился и пристально посмотрел на жену: медная крошка въелась в поры на её лице, когда-то зелёные глаза Жанны стали серыми, а в каштановых локонах появилось много серебра. Его чёрные волосы тоже покрылись светлой паутиной.

– Не паникуй. Это сбой связи.

– Перестань! Колония должна была уже прибыть. Что-то случилось. Никто к нам не прилетит! Мы здесь умрём! Неужели не понимаешь?

Жанна отбросила конус и быстрым шагом направилась в сторону штаба. Жижа по-шпионски вытекла из ёмкости и поползла по красноватому грунту. Через несколько метров женщина остановилась. Она почувствовала мужа спиной. Он мягко обнял её за плечи и поцеловал в макушку.

– Мне страшно, Поль. На Земле мы бы сейчас сидели на берегу реки, но мы здесь, дышим пылью, пытаемся изображать жизнь.

– А ты закрой глаза и представь, что мы у реки. – попросил Поль. – Ветер раздувает твои волосы. – Он подул на седой локон Жанны. Уголки сухих губ женщины слегка потянулись вверх. – Мы целуемся и бежим в прохладную воду. Ты ведь помнишь: не важно, где мы…

– Наши судьбы идут единой тропой, – закончила Жанна.

Она расслабилась в объятьях Поля и перенеслась на пятнадцать лет назад, когда ей было восемнадцать, а ему двадцать три. Ощутила свежий ветер. Почувствовала прохладу воды. Увидела лето, но, открыв глаза, Жанна вновь оказалась в пустынной местности. Наваждение прошло. Она поёжилась.

– Они обязательно прилетят, – убеждал Поль то ли жену, то ли себя.

3.

Кекс с худой свечкой приземлился между Жанной и компьютером. Женщина всплеснула руками и широко улыбнулась.

– За твои восемнадцать, – поздравил Поль любимую.

– Комплимент удался, – она поцеловала мужа в серебряный висок. – Жаль, что мне тридцать три.

– Мы никому не скажем, – пошутил супруг и тут же прикусил язык. Сказать действительно было некому.

Улыбка сползла с лица Жанны, и Поль поспешил обнять именинницу. За выпуклыми окнами шаттла, где они находились, ветер кружил клубы пыли. Тоска сжала сердце Жанны.

– Помню, как на моё десятилетие родители подарили мне набор «Юный художник», – вдруг вспомнила она. Поль присел рядом. – Я всю весну выпрашивала у мамы: «Купи, купи», а потом увидела коробку с красками возле кровати. Рядом холст, представляешь? Настоящий, натянутый на раму. Думала, задохнусь от радости.

– Что же первым ты нарисовала?

– Космос, – печально хмыкнула женщина. – Я нарисовала космос, далёкие планеты и острую ракету. Я знала, что когда-то увижу всё сама.

– Твоё желание сбылось, – Поль чуть сжал ладонь супруги. Она посмотрела на его руку с бугристыми венами.

– Ты прав.

– Что загадаешь сегодня?

– Дождь, – тихо прошептала Жанна.

– У меня для тебя есть сюрприз, – сказал Поль после небольшой паузы. – Скорей.

Пара вышла из шаттла. Жанна хотела уточнить, куда они идут, но Поль приставил палец к губам и показал в сторону аллеи. Они шли мимо низких деревьев, те стояли, согнув корявые спины. Жанна обратила внимание, сколько листьев скрутилось жёлтыми калачиками. Отметила, что два дерева засохло. Поль торопливо вёл супругу дальше, вытягивая из мрачных мыслей. В конце аллеи, ближе к озеру с мутной жижей, росли розовые кусты. Поль указал рукой на пятый клочок зелени. Женщина присмотрелась – на тонкой ножке тянулась вверх бело-розовая головка.