Давид. Я забрал тебя в уплату

Размер шрифта: 13

Пролог

Я стояла перед ним растрепанная, в короткой футболке и домашних шортах. И не смела поднять головы.

Внимательный черный взгляд ощупывал меня так, словно был осязаемым. Опутывал липкой паутиной, связывал по рукам и ногам, мешал дышать.

– Посмотри на меня, славная.

Гортанный голос с акцентом заставил вздрогнуть. Переступить с ноги на ногу босыми ступнями. Меня выдернули из дома, даже не дав переодеться. Просто выволокли, не слушая ни единого слова.

Но он приказал, и я подняла глаза, сглатывая ставшую вязкой слюну.

Страшный. Хозяин города, которому позволено все. И только от него одного зависит сейчас не только моя жизнь, но и моего мужа. Он у них, я точно знаю. Но вот жив ли еще?

– Умница,– лениво похвалил меня мужчина.

– Зачем я вам?– шепчу, снова утыкаясь взглядом в дорогой ковер на полу.– Эдик ничего у вас не брал. А если и взял, то, я уверена, по ошибке. Он все вернет, нам не нужно чужое.

– А он уже вернул,– легко согласился Гириев. И презрительно выплюнул следом.– Твой муж уже расплатился. Сейчас, наверное, уже до дома добрался.

– К-как добрался?– от неожиданности я стала заикаться. Что говорит этот человек?– А почему тогда я здесь? Мы ведь вам ничего уже не должны!

Кавказец резко поднялся из кресла, в котором сидел. Один шаг и он замер возле меня. Навис сверху, подавляя, заставляя втягивать голову в плечи и зажмуриваться от страха.

От него несло такой звериной силой, такой мощью, что слезы сами потекли из-под закрытых век. Кто я против него? Насекомое. Прихлопнет пальцем и не заметит даже сломавшихся навсегда крылышек.

Медленно, словно гипнотизируя, мужчина поднял руку и положил ее мне на шею. Сильные пальцы сжались, слегка пережимая горло. Страх заставил меня оцепенеть, вытянуться струной под его горячей ладонью.

Я в ужасе вскинула глаза, смотрю на него, ожидая, что будет дальше.

А он, как будто не замечая, разжал пальцы, но не отошел. Провел ими по воротнику футболки, спустился ниже, безошибочно нащупывая грудь. Резкое движение и я вскрикиваю.

Гириев сжал мой сосок, потянул на себя, заставил подняться на цыпочки от неожиданности. В позвоночник словно вбили горящий кол. Оголенные нервы зазвенели, пробивая все тело электрическим разрядом. Я непроизвольно выпрямилась, подалась грудью вперед, полностью вкладывая себя в его руку.

И кавказец это заметил. Дьявольская ухмылка скользнула по твердым губам.

Мужчина чуть наклонился к моему уху. Царапнул волосками бороды мою щеку.

– Он рассчитался тобой, Славная. А я эту плату принял. Теперь ты моя собственность.

Глава 1. Мирослава

Огромный черный внедорожник подрезал нас настолько неожиданно, что я даже не успела завизжать.

Эдик вывернул руль, направляя машину на обочину и одновременно ударяя по тормозам.

– Вашу мать!

Ремень безопасности натянулся, больно впиваясь в грудь. Я машинально выставила ладони вперед, чтобы упереться в панель машины. Страх сковал тело, даже не позволяя вскрикнуть.

Под громкий визг шин наша тойота остановилась буквально в десятке сантиметров перед дорожным отбойником. И меня сразу же отбросило обратно на спинку кресла.

– Мира, заблокируй дверь!– неожиданно рявкнул муж, нажимая на кнопку со своей стороны.

Не успев ничего сообразить, я только вскинула глаза.

Из джипа, перегородившего нам путь, вышли трое мужчин и направились к нам. Все на одно лицо, крепкие, мускулистые, в черных пиджаках и бородатые. Кавказцы!

Тот, что подошел с водительской стороны, дернул ручку и понял, что мы заперлись. Гортанный смешок и резкий взмах кулаком. Внутрь машины градом посыпалось стекло, а нападавший моментально просунул руку и перекинул флажок дверного замка.

Эдик, закрыв лицо руками от осколков, попытался ему помешать, но уже было поздно. Упершись спиной в свою дверь, я круглыми от ужаса глазами наблюдала за происходящим. Что вообще происходит?

И, наконец, закричала, потому что позади меня кто-то тоже открыл авто. Заваливаясь назад, я попыталась удержаться, но не вышло. Один из кавказцев подхватил меня за плечи, оберегая от падения на землю. Яркий отблеск на блестящем лезвии и моя последняя защита, ремень безопасности, был перерезан одним взмахом ножа.

– Оставьте меня!– забилась я в чужих руках как птица в силке.– Кто вы такие? Отпустите!

– Меллаша! Тихо!– рыкнул на меня сразу на двух языках незнакомец, встряхивая.– Тебя велено не трогать, замолчи.

И я замолчала. Потому что глаза у него были такие, что сразу стало ясно: заору – будет хуже.

А вот Эдика, видимо, им кто-то велел именно «потрогать». Моего мужа тоже выволокли из машины, и сейчас он висел безвольным мешком в руках двух других напавших на нас. Увидев под его носом кровь, я заскулила сжимаясь. Они его избили!

Господи, что происходит? Кто это такие? И почему никто не остановится нам помочь, неужели не видят, что происходит?

Но машины летели по трассе, словно нас тут и не было. Кому захочется влезать в чужие разборки с горцами?

Эдика, как барана, забросили в багажник огромной машины и захлопнули дверь.

– Яха, Саид,– махнул один из тех, кто похитил моего мужа.– Поехали.

– Возьми,– тот, что удерживал меня, протянул мне маленький кусочек картона.– Будет надо, позвонишь. К ментам не суйся. Не помогут.

Машинально сжав визитку, я так же молча смотрела, как они садятся в автомобиль и, резко нажимая на газ, уезжают.

Мелкие камушки гравия зацокали по капоту нашей машины. Поднявшаяся пыль заклубилась вокруг меня, оседая на руках, лице.

Мазнув ладонью по глазам, я посмотрела на нее. Мокро. Я что, плачу и сама этого не замечаю?

Боже, да что ж я стою-то как тупица! Надо что-то делать, в полицию звонить! Это же похищение.

Я бросилась за руль тойоты. Скорее, бежать, спасать мужа из лап этих бандитов.

«К ментам не суйся. Не помогут»

Перед глазами встал острый как бритва, взгляд чеченца.

И я ссутулилась, опустила руки, глядя на засыпанный осколками стекла салон машины. Действительно, не помогут. Только хуже будет, если не послушаюсь.

В сумочке, валявшейся на коврике с пассажирской стороны, зазвонил мобильный. Она слетела с колен, как только Эдик ударил по тормозам, а поднимать ее было бессмысленно.

Снова обойдя машину, я достала смартфон. Звонил неизвестный номер.

– С-слушаю,– заикаясь от пережитого, я приняла вызов.

– Мирослава?– мужской низкий голос был мне незнаком.

– Д-да.

– Говорить можешь, отлично. Слушай внимательно.

– К-кто вы?– перебила я, ловя ртом воздух.

Они мне звонят.

Похитители моего мужа звонят мне!

– Прочти мое имя на визитке, что тебе дали,– голос заледенел. Наверное, его нечасто так дерзко перебивали.– Твой муж накосячил. Взял то, что принадлежало не ему, и не планировал возвращать. И он за это будет рассчитываться. Женщин я не трогаю, поэтому тебе ничего не угрожает, если ты будешь умницей и прижмешь свою аппетитную задницу. Сиди дома, на работе не появляйся. Документы тебе привезут мои люди.

Резкие гудки отбоя взорвали мою голову. Кто это? Эдик что-то украл?

Визитка!

Я поднесла уже помявшуюся в пальцах картонку к глазам. Буквы прыгали, зрение смазывалось от слез, но я все же прочитала.

Давид Гириев. Номер телефона.

И все.

Истерика накатила внезапно. Я завыла, зарыдала в голос, опуская руки. Тело затряслось в судорогах, выкручивая мышцы и суставы.

Давид Гириев.

Самый опасный и страшный человек нашего города. Его боялись все предприниматели. Старались не связываться с ним ни под каким предлогом.

Оружие, ограбления, рэкет, убийства. Все ужасные преступления людская молва приписывала ему и его людям. Он был везде, где крутились большие деньги. Никто не мог от него защитить, он купил всех и вся. Полиция кормилась с его рук, прикрывая со всех сторон. А губернатор по телевизору называл своим другом и главным благодетелем области.

У нас просто нет никаких шансов.

До дома я добралась как в тумане.

Не обращая внимания на удивленный взгляд дежурного, поставила машину в подземку. Пикнула сигнализацией, а потом безразлично пожала плечами: окно-то разбито, толку от нее?

Но документы все же из бардачка забрала. Хватило ума.

В квартире было темно и как-то… одиноко? Мы ведь всегда приезжали с работы вдвоем с мужем. А где он сейчас?

Машинально разделась, умыла руки и лицо. Не зажигая света, вскипятила чайник на кухне.

– Что же мне делать?– я уткнулась лбом в сомкнутые ладошки и закрыла глаза.

Вариантов не было. В полицию не пойдешь. Помощи просить не у кого, никто не станет связываться с Гириевым. Остается только одно – ждать.

Ждать хоть каких-то новостей и попытаться не сойти с ума.

Что Эдик мог забрать у этого человека? Каким образом мы вообще могли с ним пересечься? Два года назад мы с мужем решили рискнуть. Взяли громадный кредит и выкупили в соседнем райцентре небольшой молочный заводик. Убыточный, захиревший, едва-едва покрывавший свои расходы.

И с тех пор потеряли покой.

Пахали как лошади, днями и ночами. Закупали постепенно оборудование, запускали новые линии производства, пытались заручиться поддержкой властей. Собственное производство в области им тоже было выгодно.

И у нас получалось. Работа шла, людей мы не обманывали, платили вовремя и достаточно неплохо. Муж, с которым мы поженились еще в институте, оказался хорошим управленцем, а на мои плечи легла вся бухгалтерия. Завод очнулся от спячки и стал не только содержать сам себя, но и приносить еще небольшую, но прибыль.

Все шло замечательно.

Что мог украсть у чеченцев Эдик?

Слезы вновь закапали на стол. А если он уже мертв? Как я буду жить? Вопросы, вопросы… И ни единого ответа.

Эдик мой первый и единственный мужчина в жизни. И другого я рядом с собой не представляла.

Зачем?

Меня все устраивало.

Тело вдруг налилось тяжестью. Истерика дала о себе знать подступившей усталостью. Со стоном я уперлась руками в стол и подняла себя. Нужно полежать. Может быть, повезет уснуть. Утро вечера мудренее, вдруг придет завтра какое-то решение, которое я пока не замечаю.

Погасила везде свет, переоделась в пижаму в темноте. Как будто она могла облегчить мои метания. Спрятать меня от собственных мыслей и горестей. Совсем как в детстве. Чтобы Новый Год наступил поскорее, нужно было лечь спать пораньше.

Откинула покрывало и замерла. Трель дверного звонка вспорола тишину пустой квартиры, словно кривой кавказский кинжал.

Страх моментально парализовал тело. Я застыла над кроватью.

Никто не должен был прийти, я никого не ждала.

Желание узнать что-то о муже было сильным. Но страх оказался сильнее. Врать себе было бесполезно. Ногти моментально ослабели в коленках.

Звонок прозвенел повторно, уже гораздо дольше и настойчивее. Словно чей-то жесткий палец давил и давил на кнопку, властно подзывая меня к себе.

И я пошла. Едва переступая ватными ногами, но пошла. Приблизилась к двери, опасаясь даже посмотреть в глазок.

– Кто?

– Мирослава Сергеевна, вам документы.

Акцент был характерным, я не ошиблась.

Люди Гириева.

Накинув цепочку, я отперла замки. Сильная рука толкнула дверь, но длина стальной цепи не позволила ей раскрыться шире, чем на десяток сантиметров.

– Мирослава Сергеевна, у вас есть два варианта. Вы открываете дверь нормально, вреда вам никто не причинит. Или я выбиваю ее, но тогда вам лучше отойти. Может ударить.

И я ему поверила.

Сразу.

Тот, кто стоял в подъезде – войдет в квартиру, так или иначе.

– Мне нужно прикрыть, чтобы убрать цепочку,– предупредила я его.

Кто его знает, подумает, что я запираюсь, и выбьет к чертовой матери.

Широкоплечий чеченец вступил в прихожую и сразу заполнил ее всем своим телом. Угрюмый, со сдвинутыми бровями, но при этом вежливый и аккуратно одетый в строгий костюм.

– Мирослава Сергеевна, Давид Султанович велел передать вам документы по заводу.

Мне протянули тонкую синюю папку. Замешкавшись и настороженно смотря на нежданного гостя, я взяла ее.

Внутри лежал только один листок.

«Заявление … Эдуард… Мирослава Сергеевна»

Сегодняшняя дата.

Подпись Эдика.

– Что это?– я потрясенно подняла глаза на Гириевского курьера.

– Это заявление на развод,– мужчина даже не моргнул глазом.

– Но… Зачем?– потрясенно выдохнула я.– Мне это не нужно! Что с моим мужем? Кто вы вообще?

– Если у вас есть вопросы, то вы можете задать их Давиду Султановичу лично,– безразлично отбрил меня чеченец.– Он ждет вас.

– Что, прямо сейчас?

– Воккха работает круглосуточно.

Я не знала их языка, но подозревала, что «воккха» обозначает их шефа. И да, решимость встретиться с ним и узнать обо всем, что произошло, из первых уст, только укрепилась во мне. Ждать просто невыносимо.

– Я готова!

– Отлично,– мужчина неожиданно шагнул ко мне, вырывая из рук папку.

К лицу прижался тонкий платок, пропитанный резким запахом. Голова закружилась и мир померк.

Глава 2. Мирослава

Острый запах кожи пробился в нос, заставляя непроизвольно втянуть воздух. Странно, я домой такие ароматизаторы никогда не покупала.

Легкий толчок и голова ударилась затылком об упругую подушку.

Где я, черт побери?

С трудом подняла веки и тут же поморщилась от подступившей к горлу тошноты. Звон в ушах никак не желал утихать, а тело затекло от неудобного положения.

Я тихо простонала, не в состоянии хоть что-то сообразить.

– Мирослава Сергеевна? Очнулись?

Сознание от шока резко прояснилось. Я в машине! С тем кавказцем, который вломился в нашу квартиру.

– Куда вы меня везете?– я попыталась подняться, но получалось откровенно плохо. Мышцы не слушались, словно были ватными.

Вы изъявили желание побеседовать с Давидом Султановичем,– спокойно объяснил сидящий на переднем сиденье мужчина. Тот, что сидел за рулем, хранил молчание и вообще не выказывал никакого интереса к нашему разговору.– И я везу вас к нему.

– А усыплять было обязательно?– пробурчала я, медленно переваривая его слова.– Я даже не одета.

Но на этот вопрос мне ответить не соизволили. Кто бы сомневался!

Я закусила губу, прижимаясь щекой к коже сиденья. Значит, скоро я увижу того, кто похитил моего мужа. Да и меня тоже. Как еще назвать такое странное приглашение на беседу?

Нелюди.

Дикари.

Понятно теперь, почему его так боятся все.

Я взращивала в себе злость, в надежде, что она хоть немного заглушит страх. Но тщетно. Комок нервов в животе становился только больше. Под ложечкой посасывало от тихой истерики.

– Куда я лезу?

– Приехали, Мирослава Сергеевна,– известил меня мой похититель, оборачиваясь со своего места.

Занятая своими тревогами и размышлениями, я даже не заметила как тихо и плавно остановилась машина. Водитель так же недвижимо остался сидеть за рулем, а вот второй мужчина вышел. Открыл мне дверь, помогая вначале сесть, а потом и выйти.

Я судорожно огляделась. Что это за место?

Внедорожник припарковался точно перед крыльцом трехэтажного белоснежного дома. На широкой подъездной дорожке стояли еще пара заглушенных авто. Точно таких же, как тот, на котором привезли меня.

Шикарный коттедж не пустовал. У машин и на дорожках были люди. Я с удивлением разглядывала бородатых как один охранников. Пока меня не тронули за локоть, жестом показывая, что пора бы уже и идти.

Вышедший нам навстречу кавказец расслабленно держал руки на висящем спереди автомате. Ехидная улыбка растянула его губы. Похотливый взгляд прошелся по мне от пят до головы.

Я остановилась как вкопанная. Мой шедший сзади провожатый толкнул меня по инерции плечом. А я только судорожно сглотнула, не в силах отвести глаз от оружия.

Оно меня пугало. С детства. Я всегда была против охоты или других подобных развлечений. Даже новости по телевизору переключала, если говорили о какой-то стрельбе или убийствах.

– Новенькая?– спросил охранник у моего похитителя.– Ладная какая.

Ответную фразу на чеченском я не поняла. Только выцепила слово «воккха» и то, что сказанное мужчине не понравилось. Он скривился как от кислой дольки лимона и отступил в сторону, освобождая проход.

Довольно жесткий толчок в спину и я шагнула внутрь дома, где меня ждала гроза нашего городишки.

– Давид Султанович примет вас сейчас же,– ровным голосом просветил меня провожатый после пары фраз с каким-то человеком.

Боже, они для меня все на одной лицо! Вернее, все на одну бороду. У кого-то короче, у кого-то длиннее, но она была у всех мужчин в этом месте.

А зачем тебе их различать, Мира? Ты скоро исчезнешь из этого страшного места и забудешь все как страшный сон.

Мысли были позитивные, но я отчего-то сама не верила себе. Не верилось в эту сказку. Чутье подсказывало, что мои личные неприятности только начинаются.

Передо мной распахнули высокие двухстворчатые двери, кивком предлагая войти. Я глотнула побольше воздуха, даже не заботясь о том, чтобы сделать это незаметно. Пошли они все к черту!

Меня ждал Гириев.

Глава 3. Мирослава

Я стояла перед ним растрепанная, в короткой футболке и домашних шортах. И не смела поднять головы.

Мужчина сидел в кресле почти в центре комнаты. В светлом шикарном костюме, широко расставив ноги в дорогих туфлях. Пытаясь удержаться на границе сознания, я сосредоточилась на его обуви. Зацепилась как за якорь, чтобы не лишиться чувств от страха и не растянуться позорно у его ног.

– Посмотри на меня, Славная.

Гортанный голос с акцентом заставил вздрогнуть. Переступить с ноги на ногу босыми ступнями. Меня выдернули из дома, даже не дав переодеться. Просто выволокли, одурманив каким-то веществом. Но он приказал, и я подняла глаза, сглатывая ставшую вязкой слюну.

– Умница,– лениво похвалил меня мужчина.

– А он уже вернул,– легко согласился Гириев. И презрительно выплюнул следом.– На все согласился как миленький. Твой муж уже расплатился. Сейчас, наверное, уже до дома добрался. До вашей уютной супружеской квартирки.

– К-как добрался?– от неожиданности я стала заикаться. Что говорит этот человек?– А почему тогда я здесь? Мы ведь вам ничего уже не должны! Вы прислали мне какие-то странные документы, я смотрела.

Я в ужасе вскинула глаза, посмотрела на него, ожидая, что будет дальше.

И кавказец это заметил. Дьявольская ухмылка скользнула по твердым губам.

Мужчина чуть наклонился к моему уху. Царапнул волосками бороды мою щеку.

– Он рассчитался тобой, Славная. А я эту плату принял. Теперь ты моя собственность.

– В к-каком смысле?– Господи, ну почему я всегда заикаюсь, когда волнуюсь?!

Гириев хмыкнул и отошел к небольшому столику, стоявшему рядом с креслом. Взял с него бутылку с каким-то напитком, налил немного в широкий низкий стакан. Слегка пригубил, стоя полубоком ко мне.

Я смотрела на него во все глаза, но повторить свой вопрос боялась. Что значит «расплатился тобой»? Я что, сто баксов? Как можно считать человека чьей-то собственностью?

– А ты ведь и не догадывалась, с каким мудаком жила, да, Славная?– Гириев развернулся и внимательно посмотрел мне в глаза.

Смотреть на него было невыносимо. Черный, непроницаемый взгляд выворачивает душу. Становится невыносимо жарко, хотя я полураздета.

– Что ты… вы имеете в виду?

– Твой муж, Славная, как оказалось, не только пытался кинуть меня, но и подставить тебя. Ты же занималась бухгалтерией на заводе. Скажи, откуда у вас взялись деньги на закупку новой линии осенью?

Я лихорадочно соображала. Действительно, в октябре мы приобрели новые автоматы и сразу же их запустили.

– Эдик взял кредит. Я сама лично собирала документы!

– А откуда поступили средства ты отследила?– жестко спросил меня Гириев, становясь напротив.

Нет.

Я тогда так обрадовалась, что нам дали еще один кредит, что даже не смотрела, с какого счета пришли деньги. Расширять производство было жизненно важно. Только так можно было конкурировать и надеяться на повышение доходов завода.

– Твой муж взял деньги у одной из моих фирм,– слова мужчины били по ушам, разнося меня в пыль.– Но отдавать их не планировал. Решил, что умнее.

Тихий ироничный смешок заставил меня зажмуриться от обиды.

– А ты, Славная, хреновый бухгалтер, раз за твоей спиной он смог собрать документы на банкротство вашего завода. Ну, или излишне доверчивый. Твой Эдик собирался закрыть предприятие, чтобы уйти от возврата долгов. А если не выйдет, то повесить их на тебя. Можешь посмотреть отчеты.

Он кивнул на столик, где рядом с бутылкой алкоголя лежала небольшая стопка документов.

Как ужаленная я бросилась к ним. Лихорадочно вглядывалась в буквы, цифры. Все сходилось. И везде стояла подпись мужа. И даты. Прошедшие даты. Он действительно готовился. И по всем данным выходило, что завод банкротится по незаконным тратам, проводимых бухгалтерией.

То есть мной.

Я с тихим стоном уронила руки вниз, продолжая сжимать бумаги.

– За все надо платить, Славная,– Гириев остановился за моей спиной, дыша мне в затылок.– Твой муж уже расплатился. Дело за тобой.

Глава 4. Мирослава

По прохладной коже неуемной волной разбежались мурашки. Кавказец дышал так жарко, что, казалось, обжигал меня.

Он стоял так близко, между нашими телами оставались лишь миллиметры. Но, позволив себе лапать меня в самом начале, сейчас он не прикасался. Только заставлял мое сердце биться чаще от своего присутствия. И задерживать дыхание. Невольно съеживаться, ощущая тепло его мощного мускулистого тела.

Боже, да что со мной такое? Я же взрослая женщина! Я замужем!

– А в чем мой долг перед вами?– я резко развернулась, практически утыкаясь носом в его шею.– Я у вас никаких денег не брала. И вообще ничего об этой афере не знала!

В черных глазах словно загорелись огоньки. Мужчина медленно наклонил голову. Приблизился еще, почти вплотную. Так, что кожа на моей шее непроизвольно сократилась нервным импульсом, дернулась от его почти прикосновения.

С тихим стоном наслаждения мужчина уткнулся носом мне под ухо и медленно потянул носом. Как будто желал вдохнуть меня поглубже, под самые ребра.

– Ты моя плата,– прошептал он. И дотронулся языком до моей бешено пульсирующей венки. Точно вампир. Зверь, подминающий добычу.– Твой муж обменял свою жизнь на тебя. Иначе ты бы его труп уже валялся на твоем пороге.

Он говорил об убийстве Эдика так, словно это была какая-то мелочь. Пустяк.

Я не была идиоткой. Увидев документы, я прекрасно поняла, что если бы муж провернул то, что задумывал, то я бы точно села за решетку на довольно долгое время. И если мозг все понимал, то сердце отказывалось верить.

Эдуард был не лучшим мужем. Не таким, как описывают в любовных романах. Но я все терпела. Как иначе? Ведь я сама выбрала этого мужчину. Мы поженились еще в институте. Красивый, обходительный, воспитанный, умный и хваткий. О чем еще можно было мечтать девчонке из провинциального поселка? Как говорится, хватай и беги!

Но то, что он с легкостью меня сначала планировал подставить, а когда не вышло, то подложил под своего инвестора, разбило розовые очки. Стеклами внутрь. В самое нутро.

– Что со мной будет?

Как бы я ни силилась скрыть дрожь в своем голосе, она прорвалась. Умолять этого мерзавца о пощаде? Отпустить меня домой? К кому, к Эдику?

Вера в чудеса улетучилась вместе с розовыми очками.

– Ты останешься со мной,– голос кавказца затвердел.

– Насколько?

– Пока не надоешь,– он пожал плечами, отступая к креслу.– Ты все же умная девочка, Славная. Так что запомни, я люблю покорность.

– А что вы хотите от меня? Вам нужен бухгалтер?

Нет, внутренний голос говорил мне, что я дура набитая. Но мне, видимо, нужно было услышать это еще и от Гириева.

– Нет, Славная,– искушающе улыбнулся он.– Мои деньги есть кому считать. Твоя задача – считать мои оргазмы. Каждый раз, когда я буду приходить к тебе – их должно быть не меньше двух. Запомнила?

Он будет спать со мной.

Теперь уж я убедилась в этом на сто процентов. И эта мысль выбила пол из-под моих босых, уже начинающих замерзать, ног.

– Уверена, вам доступны лучшие,– сказать слово «проститутки» я не рискнула,– девушки в нашем городе. Неужели вам интересна такая, как я?

Проговорила и тут же опустила глаза. В душе схлестнулись два желания. Хотелось, чтобы такой мужчина, как он, убедил меня в том, что я куда лучше всех. И второе: чтобы он образумился. Убедился в том, что я посредственность и отпустил домой. Какое из них сильнее?

– Не засчитано, Славная,– как-то даже по-доброму рассмеялся мужчина. Отставил стакан с напитком на столик, негромко стукнув донышком.– Но я оценил твое умение переключать внимание.

Я замялась, не зная, как реагировать.

– Что же ты стоишь? Приступай.

Я облизнула резко пересохшие губы. О чем он?

– Наша первая встреча, Славная. Ты должна мне два оргазма.

Глава 5. Мирослава

– Как вы себе это представляете?

– Элементарно,– поскучневшим тоном стал объяснять Давид.– Я буду приходить тогда, когда потребуется мне. Чтобы ты уяснила сразу и не задавала вопросов, предупреждаю: в любое время суток. Я не люблю много говорить, я люблю трахаться, Славная. А ты должна быть всегда готовой и послушной. Делать то, что я скажу. Быстро. Беспрекословно. Со всей своей старательностью. Все ясно?

– Предельно,– я сузила глаза.

Он решил сделать меня своим дрессированным зверьком? Постельной игрушкой?

– Чудно. На колени.

Что?!

– На колени, Славная!

Он рявкнул едва ли повысив голос. Но металл слов резанул меня по нервам так, что колени подогнулись самостоятельно. Рухнув на колени перед ним, я зажмурилась. Больно.

Несколько слезинок выступили под веками. Я закусила губы, пытаясь сдержать всхлип.

А кавказец, мой хозяин, не торопился. Предвкушающе оглядывал меня с головы до ног. Покорную, ожидающую его нового приказа. В мрачных глазах плясал огонь желания и удовольствия.

Да он больной! Разве можно испытывать подобное от унижения другого человека?

– Знала бы ты, как охрененно смотришься в этой позе.

Тихие слова отозвались гулом в голове. Он извращенец? Наверняка. Разве нормальный мужчина будет ставить женщину на колени и мучить? В душе бушевали злоба и ненависть. Отчаяние, которому не было возможности прорваться наружу.

Медленно ступая, Гириев подошел ко мне. Остановился напротив. Слишком близко. Слишком страшно. Пах мужчины был прямо передо моим лицом, и я зажмурилась. Дураку ясно, что он хочет, но думать об этом невыносимо. Да я даже мужу минет делала всего несколько раз в жизни!

Сильные пальцы заправили прядку волос мне за ухо, огладили щеку, стерли мокрый след от слезинки. Сжав подбородок, вынудили меня поднять голову кверху.

– Смотри на меня. Я люблю видеть глаза своих партнерш.

– Партнерш или рабынь?– не удержалась я от яда.

Скупая улыбка тронула губы на жестоком лице. Отвечать на колкость он даже не планировал.

– Раздень меня,– приказал, не убирая руки и не позволяя опустить голову.

И как я должна это сделать? Я же не дотянусь!

– Ремень, Славная,– он показал глазами вниз.– Давай, не беси меня еще больше. Твой недомуженек исчерпал мой лимит терпимости на сегодня.

Руки ослабли. Подняв через силу трясущиеся пальцы, я вцепилась в кожаную полоску, вдетую в брюки. Расстегнуть, нужно расстегнуть пряжку. Она была магнитной, пришлось просунуть пальцы глубже, чтобы нажать шпенек.

Мужчина молча наблюдал за моими действиями, никак больше не комментируя затягивающийся процесс.

И я даже была ему благодарна за это. Если бы он снова рыкнул на меня, я бы позорно разревелась от испуга, от нервов.

Нащупала пуговицу, а потом потянула вниз молнию. С тихим шелестом металлические зубчики разъехались в стороны. Увидев черные боксеры под брюками, я сжала челюсти.

Давай, Мирка. Ты крепко попала, но выхода нет. Он тебя не отпустит, это совершенно точно. Спасибо Эдику, мать его! Так что будь послушной, усыпляй его бдительность. Вдруг получится как-то выкрутиться, может быть сбежать.

Давид подхватил ладонью освободившуюся рубашку, чуть приподняв ее. Увидев твердокаменный накачанный живот и полоску волос, убегающую под резинку трусов, я громко сглотнула.

Боже, может, мне еще стоит поблагодарить тебя за то, что наш инвестор не пятидесятилетний жирдяй с отвисшим брюхом? Может, мне еще повезло?

Меня передернуло от возникшей в голове реалистичной картинки, как на мне мог пыхтеть какой-нибудь отвратительный субъект, вместо Давида.

– Славная?

Требовательный вопрос и я покорно взялась за резинку белья. Потянула вниз.

Он не любит промедления.

Зацепила случайно ногтем кожу. Царапнула ее, запутавшись в короткой поросли волос, и услышала, как мужчина со свистом втянул воздух через зубы.

Член, еще скрытый тканью, был довольно внушительных размеров. А после моего прикосновения стал увеличиваться прямо на глазах. Кровь приливала к нему толчками. Выпрямляла, взращивала его для использования по прямому назначению.

Меня бросило в жар. Мать вашу, такие размеры вообще бывают? Он же толщиной почти с мое запястье. Как же я? В меня такое не поместится!

– Славная!– зашипели на меня сверху.

Я дернула одежду вниз одним рывком. Вряд ли Гириеву сейчас захочется слышать о моих страхах.

Внушительный орган выпрыгнул прямо в руки. Закачался перед глазами. Огромный, уже полностью налитый, с багрово-красной головкой и блестящей, слегка смазанной, каплей смазки.

Запах мужчины ударил в ноздри.

Залепил их ароматом возбуждения, перебил все остальное. Терпкий, сильный, пряно-острый.

Не ожидая нового окрика, я сжала член у основания. Потянула слегка, отпустила.

– У-умница,– выдохнул с силой Давид.– Давай. Открывай ротик, я хочу измерить глубину твоей глотки.

Стеснение для него было незнакомым чувством, это точно. А вот я ощутила жар на щеках.

И не только там.

Внутренняя поверхность бедер задрожала от мышечного напряжения и…возбуждения?

Короткие шортики врезались в промежность, занывшую от желания.

Боже, что за реакция? Я что, способна возжелать мужчину в такой ситуации? Что за бред? Меня же фактически сейчас будут орально насиловать!

Гириев, устав ждать, схватил меня за волосы и ткнулся членом в губы. Растерявшаяся от собственных ощущений и неожиданности, я послушно раскрыла рот.

Глава 6. Мирослава

И тут же подавилась, едва головка коснулась неба. Рефлекторно напрягла язык, попыталась сжать зубы. Желудок сдавило спазмом, рождая тошноту.

– Блядь!– вырвалось у Давида.

Мужчина схватил меня за челюсть, вынуждая раскрыть рот шире.

– Славная, ты что, сосать не умеешь?– гневно рявкнул он, подаваясь бедрами назад.– Твою мать!

И я не выдержала. Заревела, давясь собственной слюной. Попыталась стереть ее с подбородка, но только размазала сильнее.

– Твою мать!– снова выругался со стоном Гириев, обхватывая член ладонью.

Зашипел от злости и неудовлетворенности. Отступил от меня на шаг.

А я рыдала, закрыв лицо руками. Как была, стоя на уже ноющих от боли коленях, лохматая и униженная до невозможности.

– Вставай,– приказал кавказец.– И прекрати разводить сырость, я этого не люблю.

Отвернулся, заправляясь и застегивая ремень. Зло выплеснул себе в рот остатки напитка из стакана.

Не отнимая ладошек, я поднялась. Открывать глаза и смотреть на взбешенного Гириева было страшно.

Но сейчас он решал за меня.

Рванул мои руки и уставился диким взглядом прямо в душу.

– Такую хрень я прощаю тебе только на первый раз, поняла меня? Сейчас иди в свою комнату и прими душ. Я зайду позже. Слышишь? Понимаешь?

Я затрясла головой. Слышу. Понимаю.

Давид открыл дверь и что-то сказал на чеченском охраннику. Кивком велел мне выйти из комнаты. На ватных ногах я пошла туда, куда велели.

– Запомни, Славная, тебе лучше смириться,– он обхватил мою шею ладонью, едва я приблизилась.– У тебя есть выбор. Либо я буду брать тебя по согласию, либо отдам им,– он указал глазами на охранника.– И не факт, что тебе это понравится.

Пальцы разжались, слегка отталкивая. Как будто он отшвырнул меня. И сразу отвернулся, теряя интерес.

– Шагай,– велел мне бородач, стоявший в коридоре.

И я зашлепала босыми ногами следом. Как кукла. Безмолвная, равнодушная ко всему. Сломленная.

Видимо, Гириев именно тут живет, раз спальню мне выделили в этом доме, а не увозят куда-то еще. Тогда нет ничего удивительного в том, что меня усыпили вначале. Он не хочет, чтобы я видела дорогу, знала адрес. Боится, что сбегу?

Я вспомнила количество охраны во дворе и того страшного мужика на крыльце. Далеко ли от них убежишь, вооруженных автоматами? Да я упаду в первую же яму, если услышу хоть один выстрел.

Меня отвели на второй этаж. Здесь было очень тихо. Ковры, устланные везде, скрадывали звуки шагов.

Молча толкнув одну из дверей, чеченец снова кивнул.

Понятно, разговаривать тут со мной не будут. Да и зачем? Я для них очередная подстилка хозяина. Кто будет с такой беседовать? О чем?

Зашла в спальню и вздрогнула от звука захлопнувшейся за спиной двери. Щелкнул замок, меня заперли.

Стоя в центре помещения, я обхватила руками плечи. Зажмурилась, задержала дыхание, пытаясь сдержать рвущиеся наружу рыдания.

Я в плену.

Страшном, ужасном. Здесь меня могут не только изнасиловать, но и вполне даже лишить жизни. Что им стоит? И кто будет меня искать? Эдик?

Рыдания перешли в истерический смех. Я утирала слезы и не могла остановиться. Да уж, муж, наверное, сейчас жутко рад, что смог откупиться. Чертов мудак!

А что мешает мне отомстить?

Мысль прошила меня насквозь. Была настолько неожиданной и пропитанной ненавистью, что я затихла.

Я никогда не была конфликтной или злой к людям. Наоборот. Но он предал меня. Тот, кто ночами нашептывал о своей сильной любви и привязанности, с легкостью отдал меня кавказцам. Знал, чем мне это будет грозить, но все равно сделал.

И я отплачу ему той же монетой. Око за око.

Комнаты, куда меня определили, были довольно внушительными. Целые апартаменты, состоящие из спальни, небольшой гостиной, абсолютно пустой гардеробной и ванной комнаты.

В дверном замке снова захрустел ключ. Отпрянув к окну, я сжалась в комок. Что, уже?

Но вошедший был мне незнаком. Шкафоподобный чеченец прошел внутрь и положил на журнальный столик бумажный сверток.

– Воккха велел надеть,– сухо известил он меня.

А потом просто вышел, не обращая больше никакого на меня внимания. Звук запирающейся клетки я слушала уже почти привычно. Какие они внимательные, охраняют как самый большой в мире алмаз.

Любопытство взяло верх.

Раз принесли то, что следует «надеть», значит в свертке одежда. Переодеться бы мне точно не мешало, щеголять перед толпой мужиков в пижаме так себе удовольствие.

Я потянула за краешек упаковки, разворачивая ее. На пол скользнул комочек невесомых кружев. Трусики? Что за черт?

Выхватив остальное, я застонала в голос.

Ну, конечно!

Комбинация. Практически прозрачная, не способная скрыть ничего. Наоборот, только оголить, заинтриговать, возбудить мужское воображение. Белье, предназначенное для ночей любви и страсти.

– Для чего, собственно, я здесь и оказалась,– мрачно произнесла я вслух, сжимая в пальцах невесомые чулки. Последнее, что нашлось в бумаге.

Идеальный наряд для всегда готовой к работе шлюхи.

Горячая влага снова стала скапливаться под веками, и я зло потерла кулаками уставшие глаза. Ну, уж нет! Хватит реветь. Что толку?

Для начала стоит осмотреться тут, вдруг найду что-то полезное?

Внимательно оглядевшись, я хоть немного, но успокоилась. В спальне стояла кровать, две тумбочки, туалетный столик с вазой на нем. Торшер на тонкой ножке между окном и постелью светил мягким желтым светом.

Обстановка гостиной тоже была довольно скромной. Диван, пара кресел на деревянных высоких ножках, низкий столик между ними и несколько картин на стенах. И никакой техники нигде. Ни телевизора, ни проигрывателя. Это было странно. Гириев желает, чтобы его пленница находилась в полной изоляции от внешнего мира?

Если тут кто-то ночевал до меня, то давно. Было чисто, значит, тут регулярно убирали. Но присутствия другого жильца я не обнаружила. Даже белье на постели было идеально выглаженным и ни разу не использованным. Моя извечная брезгливость поутихла.

На полке в ванной я нашла одноразовые пакетики с шампунем и мылом, банный халат и чистые полотенца. Ну, отель просто, три звезды!

И я с готовностью влезла под воду.

Решимость осуществить задуманное крепла в душе вместе со злостью. Посмотрим, Давид Султанович. Хочешь сломать меня? А я против! Поэтому попробуем поторговаться.

А если он просто рассмеется мне в лицо и отдаст своим боевикам?

Отрезвляющее осознание продрало кожу морозцем. Даже льющаяся сверху горячая вода не помогла.

Кто я для него?

Откуп.

Безответная шлюшка, которой можно попользоваться без зазрения совести. Так с чего бы ему соглашаться на условия, которые я хочу ему предложить?

Смешно и глупо.

Но у меня-то выбора нет. Нужно пробовать. Чем черт не шутит.

Я накрутила на голове тюрбан, натянула на влажное тело халат и вышла из душа. За окнами, забранными решетками, царила глубокая чернота. Ночь была в самом разгаре.

Огромная двуспальная кровать манила. Я была измучена до предела, что морально, что физически. Отбросила плотное тяжелое покрывало с одной стороны, не расправляя постель до конца. Осторожно легла на краешек, сжимаясь в комочек и подгребая подушку под щеку.

Я просто немного полежу и все.

Любому нужен отдых. Даже здесь, на краю пропасти, в которую меня толкнул законный супруг.

Глава 7. Давид Гириев

О Славной я вспомнил только когда занялся рассвет. Отложил документы, над которыми работал, растер лицо. Медленно вдохнул и выдохнул. Нужно ее навестить.

Проверить, ждет или нет?

В кабинете было накурено и душно. Тяжелый воздух давил на грудь и на голову. Приказав охране все проветрить, вышел. Бессменный помощник нашелся на кухне. Сидел беззаботно и попивал крепкий кофе из крохотной чашечки.

– Ты себе не изменяешь, да?– я расслабленно уселся на соседний с другом стул.

– Как и ты,– флегматично ответил Шамиль. И не глядя на меня, нутром почуяв мой невысказанный вопрос, пояснил.– Зачем тебе эта девчонка? Трахать стало некого в этом городе?

Я прищурился. Шама заступается за неизвестную ему девку? С чего бы?

В груди стало еще теснее, даже вдох дался с трудом. Раздвинул ребра упругим комом.

– А тебе какое дело?

Друг на неожиданную грубость только качнул головой. Снова сделал крошечный глоток крепкого напитка, и только.

А я разозлился. Не на него. На себя. Что на меня нашло?

– Мудака надо было наказать, ты же знаешь. Чтобы больше никто даже мысли не допускал, что у меня можно взять и не отдать.

– Мудака бы и наказывал. Думаешь, ему есть дело до нее? Он жену собирался посадить, плевать ему на нее.

Шамиль был прав.

На все сто.

Но Славную я отпустить уже не мог. Уже несколько месяцев присматривал за ней, выискивая повод. Почти моля Всевышнего, чтобы ее муженек мне его дал. И даже испытал облегчение, когда смог ухватить его за яйца.

– Я сам решу, что мне делать, брат,– я поднялся, снова психуя.

– Верно. Только тебе следует помнить, что постоянное присутствие бабы в доме расхолаживает парней.

Со всей дури грохнув кулаками по барной стойке, за которой сидел Шамиль, я ощерился в бешенстве.

– Передай всем, что хоть один взгляд в ее сторону, и я любого на воротах за мошонку подвешу. Каждого касается!

– Ты поступаешь неразумно, Дава. Баба этого не стоит,– перешел на английский брат. Охранники его не понимали, это позволяло нам разговаривать о личном в их присутствии.

– Не ебет! Я все сказал.

Даже намеки на кого-то, кто может владеть Славной, выводили из себя. Картинки, как она может стонать под кем-то, кроме меня, взрывали мне мозг. Она должна принадлежать только мне и этого уже не изменить! Не для того я так долго и придирчиво следил за делами их заводика.

Кипя от бешенства на всех вокруг, включая себя самого, я поднялся на второй этаж. Стоявший тут совсем молодой паренек показал мне на дверь, куда ее отвели. Протянул маленький ключ на колечке.

Молодец. Из новеньких, но принцип помалкивать в доме усвоил олично. Не люблю много болтовни.

Я махнул рукой, отпуская его с поста. Пусть передохнет, пока я буду общаться со своей крошкой.

Парень ушел, а я прижался лбом к деревянному полотну. Тишина. Не слышно ни звука. Успокоилась и не рыдает уже?

Тихонько отперев, я ступил в комнату. Полумрак еще таился по углам, не изгнанный встающим солнцем. Пройдя в спальню, я невольно улыбнулся.

Славная спала.

Подсунув под щеку сложенные кулачки, едва слышно, по-детски сопела, нахмурив брови. Полотенце сбилось с мокрых волос. Девушка поджала озябшие ноги, но укрыться ей было нечем, она лежала прямо на одеяле.

Упрямая. Не надела то, что я ей отправил. Значит, не ждала.

Я коварно улыбнулся. Ничего, она привыкнет. Просто никто не показывал ей, как должен себя вести нормальный мужик и как должна себя вести она сама рядом с таким. Но я научу.

Я многому ее научу.

Еще охрипнет от стонов, умоляя меня не останавливаться.

Питон в штанах моментально ожил, напоминая, что сегодня удовлетворения мы с ним как раз и не получили. Пришлось поправить его рукой, чтобы было возможно хотя бы ходить. Но спускаться вниз со стоящим колом членом я уже не стану.

Стянув с кровати покрывало и бросив его прямо на пол, отодвинул одеяло. Разделся до трусов и улегся рядом с мирно спящей девушкой. Обнял ее аккуратно, перекатил на спину, подтягивая ближе.

Пухлые бледно-розовые губы что-то забормотали. Брови сдвинулись сильнее, словно она сердилась на беспокойство.

– Тш-ш, Славная,– прошептал я ей в висок, легонько целуя.

Укрыв нас обоих, прижался к мягкому телу. Какая же она охеренная, аж голова кружится!

Пара-тройка часов на сон и детка узнает, что такое настоящий секс.

Глава 8. Мирослава

Пробуждение было тяжелым. Каждый вдох давался с трудом, словно на грудь положили тяжеленную плиту.

Резко вспомнив, где сплю, я подскочила в страхе.

Точнее, попыталась подскочить.

Тело, придавившее меня к простыням, было крупным и горячим, словно деревенская печка. Паника затопила мозг. Кое-как вывернув шею, я увидела позади спящего Давида.

Увидела и замерла.

Жесткое лицо во сне разгладилось. Стало почти нормальным, не внушающим ужас с первого же взгляда. Не видно было черных глаз, выворачивающих нутро наизнанку.

Притихнув, я разглядывала мужчину. Сейчас это можно было делать без опаски.

Изучить его.

О том, чтобы понять, речи не шло.

Если бы я встретилась с ним где-то в другой обстановке, то могла бы посчитать его красивым. Высокий лоб, прорезанный двумя легкими морщинками. Аккуратно подстриженные волосы, почти выбритые виски. Прямой нос, с легкой горбинкой. Твердые даже на вид губы были плотно сжаты. Создавалось впечатление, что Гириев владеет собой даже во сне.

Вообще-то, я не любила бородатых мужчин. Мне всегда казалось, что волосы на лице это негигиенично, неаккуратно, неряшливо.

Но ему она шла.

Глава группировки кавказцев был довольно молод. Сколько ему? Не старше тридцати пяти точно. Значит, у нас разница в возрасте около десяти лет. Вполне нормально.

Мирка, ты кукушечкой поехала? Что нормально, для чего?

Я смутилась сама себя.

Лежу в объятиях постороннего мужчины и прикидываю, подходит ли он мне. Может, Гириев заразил меня своей бесцеремонностью?

Левую бровь рассекал едва заметный белый шрамик. Вчера я его даже не заметила, слишком тонким он был, да и мое состояние не позволяло разглядывать своего похитителя.

Освободив руку, я коснулась брови.

И тут же дернулась. Молниеносным движением мужчина перехватил мою ладонь, сжимая в своих каменных пальцах.

– Славная… Проснулась?– хриплым после сна голосом спросил он.

Перевернул мою руку, прижался к ней губами, не открывая глаз и не изменив своего положения даже на миллиметр.

А у меня сердце чуть не выскочило.

Билось как птичка, попавшая в силок охотника, выстукивало по ребрам мелодию страха.

– Доброе утро.

Веки его распахнулись. Темные глаза уставились в мои, заставляя опять сжаться. Словно он застал меня за чем-то постыдным, грешным.

– Д-доброе.

– Почему ты не надела то, что я прислал вчера?

Мужчина быстро перевернулся, укладывая меня на спину. Навис угрожающе сверху, загипнотизировал.

Продолжить чтение

Вход в систему

Жанры