В пламени дракона. Книга 2

Король Эзрас

На следующее утро, после совета, в кабинет Роберта пришёл посыльный. Он передал ему письмо, в котором Король Эзрас, всё ещё гостивший в замке, просил принять его. И Роберт пригласил его на аудиенцию. И вскоре тот пришёл.

Король Эзрас был крепким мужчиной, невысоко роста, и с весьма пышными формами. Его волосы уже давно покинули его голову, и он носил корону, по случаю и без, практически не расставаясь ней ни на минуту, разве что, отходя ко сну, он неохотно снимал её. Он любил пышные наряды и всегда вёл себя подчёркнуто важно и надменно. У Элейн его вид чаще всего вызывал смех, и ей приходилось сдерживать себя, каждый раз, как она встречалась с ним в замке. Она даже прозвала его индюком, настолько напыщенным, пафосным и раздутым он ей казался. Но при всей комичности своего внешнего вида и манеры поведения, он был очень властным и жестоким человеком. Его неуёмные амбиции и воинственность, в итоге позволили ему подчинить два других Княжеских Дома Миноса: Керлина Марда на севере и Эшмана Сотвэла на юге. И теперь он был единовластным Королём Миноса, и добивался подчинения и преданности вассалов путём устрашения и давления.

Он поглядывал и на Вэссекс, но до сего времени, так и не решился на что-то серьёзное, но мечты о его присоединении к своему Королевству, не оставлял. И когда он узрел воочию драконов, то понял, что силой здесь ничего не решить, и решил действовать издалека, с заделом на будущее.

И когда в это утро он пришёл в кабинет Роберта, и по обыкновению важно и многозначительно расположился в кресле, на против него, он начал:

– Роберт, теперь, когда ты смог объединить весь Вэссекс и стать его Королём, я решил предложить тебе вечный мир, коим мы сейчас наслаждаемся. И я хочу, чтобы и впредь наши Королевства были добрыми соседями, и даже больше. Я хочу предложить тебе породниться. Я знаю, у тебя пока нет детей, но у меня есть два сына и дочь. И когда ты обзаведёшься потомством, а я уверен в скором времени это непременно произойдёт, мы могли бы заключить брачный союз наших детей. Вряд ли можно найти более достойную партию, для королевского отпрыска, нежели равного ему по титулу и крови. Что ты скажешь на это?

Роберт был слегка ошарашен подобным предложением. Он, конечно, подумывал, что Эзрасу от него понадобилось, и мысли были всякие, но такого он точно не ожидал. Но Роберт понимал, куда тот метил, и немного подумав, сказал:

– Эзрас, я очень польщён твоим щедрым предложением. И мир между нами и впрямь важен, и даже необходим, но всё же я думаю, что это несколько преждевременно. Давай дождёмся того момента, когда я стану отцом, и тогда вернёмся к этому разговору. Я непременно сообщу тебе, как только это случится.

Это было совсем не то, на что рассчитывал Эзрас. Он хотел заранее связать Роберта обязательством, чтобы в будущем, тот не смог отказать. Эзрас понимал, что если он будет связан родством с Робертом, а значит будет иметь его поддержку, чья сила не вызывает сомнения теперь ни у кого, то он значительно укрепит свою власть на Миносе, его князья побоятся вынашивать планы против него. К тому же такое родство открывало и другие перспективы. Со временем многое могло случится, и при удачном стечении обстоятельств, он мог рассчитывать на переход власти над Вэссексем к своим отпрыскам. А уж нужные обстоятельства можно будет и устроить. А потому он не унимался:

– Роберт, но что же мешает нам сейчас договориться о наших намерениях? Разве мои дети не лучшая партия для твоих? Ведь тебе не найти более сильного союзника, чем я.

Роберт не хотел поссорится с таким, весьма могущественным Королём, но и ввязываться в его игры, он тоже не стремился. И уж тем более заранее себя к чему-то обязывать. А потому ответил:

– Эзрас, сейчас нам мешает то, что у меня пока нет детей, а я не строю планы на том, чего пока не существует. Я могу заверить тебя в моей дружбе и стремлении к сохранению мира и добрососедства, между нами. Но об остальном мы сможем поговорить лишь когда придёт время.

Король Эзрас понял, что ему не удастся переубедить Роберта, и он затаил обиду. Но показывать этого не стал. Ему и самому такой враг был не нужен. А потому он ушёл, и стал размышлять над возможными вариантами. В крайнем случае, он дождётся рождения его первенца, и уж тогда дожмёт Роберта до конца. Тогда ему не отвертеться, оправдываясь отсутствием наследника.

Спустя несколько дней Эзрас покинул Мидлтаун и отплыл в Минос.

Но хоть Роберт и отверг предложение Короля Миноса, тот всё ж снова вернул его к мыслям о том, что Элейн до сих пор не может порадовать его своей беременностью. А теперь ему, как никогда нужен наследник. И он тревожился и раздумывал. Теперь он побаивался того, что раз уж она так долго не может понести, хотя давно пора бы, то может и в будущем не сможет. А если у них не будет детей, как он заложит свою династию и кому оставит трон.

Но всё же пока он решался говорить об этом с женой. Он снова ждал..

Но скоро у них зашёл разговор о другом. Мортон по-прежнему был в добром здравии, и вероятнее всего где-то в Миносе, вёл безбедную жизнь, и скорее всего снова вынашивал планы, как навредить им. Им не будет покоя, пока они не разберутся с ним. Пока он жив, они всегда будут в опасности. Войной он, конечно, не пойдёт на них снова, у него нет больше такой возможности. Но вот строить козни и подлые ловушки он вполне мог себе позволить, и почти наверняка сделает это рано или поздно. Он может придумать тысячи способов и убить кого-то из них, а может и обоих. А потому, пора было задуматься о том, как отыскать его, пока не стало слишком поздно.

А потому Роберт пригласил к себе в кабинет Венса:

– Венс, друг мой, пора нам отыскать Мортона. Со всей этой кутерьмой мы совсем о нём позабыли. А это очень опрометчивый шаг. Как обстоят дела с твоей тайной полицией?

Венс хитро улыбнулся и сказал:

– Я не стал тебя тревожить раньше времени, но твой друг уже подумал об этом! И я уже отправил почти сотню шпионов в Минос. Я надеюсь, что скоро мы получим хорошие вести. Вряд-ли Мортон будет вести скромную, затворническую жизнь. Он выдаст себя, я уверен.

Роберт довольно рассмеялся:

– Доложи мне не мешкая, как узнаешь хоть что-нибудь. Пора с этим кончать.

Теперь оставалось только ждать.

Удача улыбнулась

Получив обещанные письма от Малкольма Манкана, Мортон сидел у себя в покоях, в Шидо. Он нервничал, он не доверял Эзрасу. Не дождавшись ответа от Эзраса, Роберт точно явится сюда сам, на драконах. И опасаясь предательства Короля Миноса, он решил не испытывать судьбу на этот раз. Он уже давно тайком закопал свои сундуки с золотом в подземельях Шидо, и там их не найдут. И как раз в тот момент, когда Эзрас читал письмо, что пришло с гонцом из Мидлтауна, он уже ехал в карете в портовую гавань Бьюка, прихватив с собой лишь небольшой сундук золотишка. Он снова переоделся торговцем, и быстро нашёл судно, которое готово было доставить его в Вэссекс. Помимо него на корабле было ещё два пассажира, и груз бочек с вином. Судёнышко было небольшое, и все его постояльцы спали в одной каюте. Наконец отплыв из порта и оказавшись в море, Мортон облегчённо выдохнул. Он понемногу успокоился, решив, что теперь он в безопасности. Поразмыслив, он пришёл к выводу, что вряд ли стоит рассчитывать на существенную помощь Сарса. Этот старый болван так трясся за свою шкуру, что не будет ввязываться ни во что. Он мог бы поехать к Дерину Бэрроу, в Красный крестец. Но тот не ответил на его письмо, что Мортон послал три месяца назад, и может он тоже не станет помогать, по старой дружбе. Он человек чести, и коль уж присягнул Роберту, может теперь и отказать в помощи. Но можно поехать к пройдохе Касперсу Дубине, тот точно согласен всегда и на всё, за увесистый кошель. И он сейчас должно быть в Бегвеле, в захолустном городишке на западе Междуречья, скрывается, как и сам Мортон. Может вдвоём они и придумают что-нибудь.

И когда судно причалило в Вестпорте, Мортон нанял неприметный экипаж и отправился в Бегвел. Прибыв в город, он снял комнату в первом попавшемся на глаза, трактире, и решил вечером отправиться в таверну, что была на южной оконечности городка. Если ему повезёт, он найдёт Касперса там. Но, к разочарованию Мортона, Дубины там не оказалось, и он обошёл ещё с десяток таверн, но вернулся ни с чем. И он решил на следующий вечер попытаться ещё раз. Но и следующий, и следующий вечера оказались столь же бесплодными, в поисках Дубины. Мортон охватывало отчаяние, он не знал, что ему делать. Виделся только один путь. Ехать к Сарсу. Но в Кастервуде его сейчас нет, он в Мидлтауне. Но Дерси с детьми наверняка там. Можно незаметно пройти в замок через подземный ход, он отлично помнит, где он расположен. И Дерси отправит письмо Сарсу, и тот приедет. Вот только как уговорить упрямца, помогать ему? Да и плана то никакого нет. Но по крайней мере он сможет побыть с женой и увидеть детей. Да к тому же он до смерти хочет выбраться из этого жуткого и грязного трактира, с клопами и тараканами, и выспаться в нормальной постели и помыться. И он снова нанял экипаж и отправился в Кастервуд. Он приказал извозчику остановиться в двух милях от замка, в лесу. Дальше он пошёл пешком, прямо к подземному ходу, до которого от сюда рукой подать. И вскоре, под покровом ночи, он проник в замок. Он незаметно пробрался по коридорам к покоям жены, и тихонько приоткрыл дверь. Та предательски скрипнула….. но тишина, и в покоях темно. Должно быть она спит. И он проскользнул внутрь и закрыл дверь. Он зажёг свечу, и осветил комнату. В этот момент Дерси проснулась, и в ужасе вскрикнула и стала пятится на кровати:

– Ты кто? Что тебе здесь надо?

– Тсссс, Дерс, это я, успокойся – шёпотом произнёс Мортон.

Изумлённая Дерси опешила:

– Мортон? Это ты? Как?

– Да, я. Не волнуйся.

И он подошёл к жене и обнял её:

– Я так скучал без тебя, так скучал – шептал он ей на ухо, крепко прижимая к себе, и скользя рукой по её телу.

И он увлёк её в постель, и уже не мог оторваться от неё до самого утра.

На утро счастливая Дерси порхала вокруг мужа. Она приказала подать завтрак в покои и нагреть воды в купель. Она укрыла мужа в смежных покоях, и когда слуги удалились, она вернула его назад и весело смеясь, сказала:

– Ты должен отмыться Морт. От тебя воняет, как от бездомного, шелудивого пса. Да и мне теперь это тоже не помешает. Я вся пропахла твои смрадом.

И они, наскоро перекусив, забрались в купель.

Сейчас Мортон не хотел ни о чём думать. Он просто отдыхал и наслаждался своей женой, мягкой постелью, хорошей едой и вином. И так он провёл три дня. А потом он велел ей написать отцу, и попросить его приехать. И она написала. И пока его не было, они проводили дни в объятиях друг друга. Дерси не позволила ему увидеть детей, опасаясь, что те могут проболтаться прислуге. Он лишь украдкой видел их через щель приоткрытой двери, когда она говорила с ними. И скупая слеза скатилась по его щеке. Он любил Дерси, и любил своих сыновей, и понимал, что он лишил их того будущего, которого так отчаянно желал для них. И теперь он мучался, пытаясь найти способ, хоть как-то всё исправить. Но он не видел иного выхода, кроме как уничтожить Хемсвордов. Без них у него будет шанс. Они должны умереть. Оба.

Вскоре приехал Сарс Вествуд. Получив письмо от Дерси, он сразу понял, что случилось то, чего он так опасался. Мортон должно быть в Кастервуде. И он поспешил в замок, чтобы попытаться выдворить его как можно быстрее, пока тот не натворил чего и снова не вовлёк его в пучину бедствий.

Как только Сарс вошёл в двери замка, он сразу направился в покои дочери. Он постучал и Дерси открыла дверь. Сарс вошёл и сказал ей:

– Оставь нас, уходи.

И Дерси повиновалась отцу.

Мортон сидел в кресле около окна. Сарс посмотрел на него с недовольством, и сел в соседнее кресло, напротив:

– Зачем ты вернулся, Мортон? Ты не понимаешь, какой опасности ты подвергаешь всех нас?

Мортон вальяжно развалившись в кресле, ответил:

– Сааарс, разве так встречают любимого зятя?

Негодующий Сарс начинал злиться:

– Мне не до шуток, Мортон! Ты понимаешь, что будет, если Роберт узнает, что ты здесь? Ты вообще соображаешь, что ты делаешь? Ты хочешь лишить нас всех головы? Тебе мало того, что ты уже накуролесил?

Мортон взглянул на Сарса, серьёзно в этот раз, и произнёс:

– Я всё прекрасно понимаю, Сарс. И именно поэтому я и приехал. Мы не можем жить в вечном страхе перед Хемсвордами. Я хочу покончить с ними обоими. Я найду Касперса, и он придумает, как это сделать. Он ни разу меня не подвёл. Справится и на этот раз.

Сарс приходил в бешенство, и он уже не сдерживал свой крик:

– Ты идиот! Оставь нас в покое и убирайся! Я не хочу ничего даже слышать о твоих очередных сумасшедших проектах! Все твои планы привели нас в бездну! Убирайся вон из моего дома, не то я сам сдам тебя на милость Хемсворда!

И тут в дверь вошла Дерси:

– Отец не кричи, тебя услышат слуги. Отец пожалуйста.

Но Сарс гневался. Он кричал и на дочь, и на Мортона. Но в итоге, он выдохся и уже тихо, обречённо сказал:

– Мортон, я не стану помогать тебе. Делай что хочешь, но не впутывай меня в свои делишки. Забирай своё золото, и проваливай.

Мортон встал, и сказал:

– Я уйду ночью, Сарс. Ты пожалеешь, что отвернулся от меня сейчас. Пожалеешь, когда всё изменится. А золото я заберу потом.

И Сарс, махнув рукой, вышел из комнаты. Дерси рыдала на плече у мужа. Он обнял её и шептал ей на ухо:

– Не плачь, успокойся. Я всё исправлю. Просто подожди немного.

И этой ночью Мортон взял коня и уехал снова в Бегвел.

Он снова снял комнату в трактире, и вечером направился в таверну. Но ему пришлось потратить ещё пять вечеров в поисках Касперса, прежде чем судьба вознаградила его за упорство. Когда на шестой вечер он зашёл в таверну и окинул её взглядом, он сразу приметил среди прочих, знакомый силуэт Дубины. Он обрадовался, и быстро пошёл к нему. Подходя к нему сзади, он хлопнул его по плечу, со словами:

– Как дела, приятель?

И сразу сел за столик напротив. Касперс, слегка удивился:

– Ваша светлость? Сир, как вас сюда занесло?

И Мортон коротко поведал Касперсу свою историю.

Тот задумался, и не видел пока решения. Он не мог придумать, как подобраться к Роберту и его жене. В Мидлтауне полно охраны, да ещё драконы сидят на башнях, подземные ходы засыпаны, а где новые никто не знает. Да и все его люди в Бассосе. А он даже не может туда поехать, опасаясь быть схваченным.

Но Мортон не унимался:

– Касперс, ты же всегда придумывал, как сделать то, чего другие считали невозможным. Придумай и на этот раз. С деньгами у меня проблем нет. Я могу засыпать тебя золотом с ног до головы.

И Касперс думал. И наконец сказал:

Первое что нужно сделать, это найти какого-нибудь прощелыгу, и отправить с запиской в Бассос, к моим людям. Они должны приехать сюда. Я должен переговорить с ними, а потом они устроят слежку, и мы будем думать, исходя из того, что удастся выяснить. Я точно знаю, что Хемсворд ездит на охоту и любит упражняться с мечом на площадке, рядом с казармами. Но мне нужно знать больше. И тогда я придумаю план. А сейчас, давай ка, раскошеливайся. Видишь, позади тебя мужик? Попробую с ним поговорить.

Мортон обернулся, и увидел позади себя, за столиком, сидел мужчина, лет тридцати. Перед ним стояла тарелка с супом и кружка вина. Он был скромно одет, и по всему было видно, что он был не богат, и к тому же явно никуда не торопился. И Мортон отсыпал Касперсу золотых монет и тот подсел к парню:

– Привет дружище! Ты не хочешь подзаработать?

Мужчина серьёзно посмотрел на него оценивающим взглядом:

– Ты не похож на того, кто готов платить.

И Касперс выложил на стол горсть золотых монет. Мужчина снова взглянул на него, заметно оживившись:

– И что я должен сделать за них?

Каспер довольно улыбнулся, поняв, что произвёл впечатление на мужчину, и сказал:

– Ничего особенного, приятель. Тебе нужно будет доставить записки в Бассос, и передать их тем, кому я скажу.

Мужчина сразу нахмурился. Он молчал и думал, потом сказал:

– Мне нельзя в Бассос.

Касперс удивлённо смотрел на него, потом ухмыльнулся, и с улыбкой спросил:

– А ты то, что натворил там?

Мужчина явно не хотел рассказывать, но Касперса раздирало любопытство и он допытывался, и наконец мужчина сказал:

– Да ты всё равно, не поверишь. Я строил подземный ход для Королевы в Мидлтауне, и как видишь выбрался с глазами и языком. Вот потому мне и нельзя туда.

И тут Касперса словно пробило сотни молний. Он и мечтать не мог о такой удаче. Он буквально затрясся от радости. Он крикнул Мортону:

– Эй, Сир, иди-ка сюда, ты должен это услышать.

И Мортон, заинтригованный, быстро пересел за их столик.

Касперс кивнул на мужчину Мортану, и спросил парня:

– Тебя как зовут?

– Дон. – ответил мужчина.

Касперс продолжил:

– Дон, расскажи-ка нам поподробней, что и как было. И этот благородный господин, отсыплет тебе ещё монет.

Мужчина пожал плечами:

– А что тебя так интересует? Хочешь знать где новый ход? Хочешь попасть в Мидлтаун? Зачем тебе?

Мортон смотрел на него в упор:

– А тебе какая разница, зачем мне? Я плачу золотом, ты всё рассказываешь. Всё очень просто, Дон.

Дон откинулся на спинку стула, и с ухмылкой сказал, сделав акцент на первом слове:

– Сир. Ты всё равно мне, не поверишь. Когда я расскажу, ты сочтёшь меня сумасшедшим и отберёшь золотишко назад.

Теперь Мортон непременно хотел знать, что известно Дону, и как ему удалось выбраться невредимым. И он сгорал от нетерпения:

– Рассказывай, я не отберу у тебя золото, даже если не поверю. Я хочу знать где ход и как ты смог улизнуть, не лишившись глаз и языка.

И Дон, пожав плечами сказал:

– Ну ладно, слушай. Я копал ход и знаю где он. Он выходит в пяти милях к северу, и могу показать, если ещё накинешь деньжат. А выбрался я потому, что Королева меня отпустила, я давно знаю её……слишком хорошо знаю……

Мортон просто трясся от перевозбуждения. Он не мог поверить в свою удачу. Сама судьба посылала ему возможности, о которых он и не мечтал. И он потребовал, чтобы Дон, рассказал ему все подробности, все до мельчайшей детали.

И мужчина рассказал, что Королева была его женой, и что они жили на Скале дракона, и что мерзавец Роберт, отнял её у него, и что она велела Роберту отпустить его, и тот отпустил. И что сейчас он понимает, что его новые друзья хотят навредить кому-то в замке. И что если они пообещают прибить и Роберта заодно, то он покажет им ход.

Мортон сидел молча, закрыв глаза руками. Он и правда не знал, верить ли Дону. Слишком много он услышал, для одного раза и не мог всё это переварить. Касперс был в ещё большем шоке. И казалось, что тот, точно не верит. Наконец Мортон убрал руки с глаз, вытер лоб и сказал:

– Откуда у неё драконы?

Дон посмотрел на него и ухмыльнулся:

– Но в это ты точно не поверишь.

Мортон нервничал и он трясся от нетерпения:

– Говори.

И тогда Дон сказал, что они пришли из другого мира, и в том мире Элейн нашла яйца, которые прогрела старая самка, прямо на её глазах, и та забрала их, и вырастила драконов. И сначала они были послушными и добрыми, и даже он с ними возился иногда. Но они росли, и становились всё злее, и потом уже только её они подпускали к себе.

Мортон снова поставил локти на стол и закрыл глаза руками. Касперс чесал макушку:

– Дон, так она и правда посланница?

– Да не зови меня Доном, ухо режет. Вообще-то я Джейсон.

Мортон снова убрал руки и посмотрел на него:

– Слушай Джейсон, я поверю во всё, что ты говоришь, но ты должен показать ход. Если он и правда окажется там, где ты скажешь, я озолочу тебя. И теперь ты пойдешь с нами. Мы можем стать хорошим друзьями, Джейсон, если ты не врёшь. Я не меньше тебя хочу содрать живьём кожу с Роберта, и отрубить его башку. А ты сможешь вернуть себе жену. Ну что? По рукам?

Джейсон печально улыбнулся:

– Вряд ли это поможет мне вернуть жену. Но вот отрубить башку Роберту, я всё равно не откажусь.

И они поехали в трактир, где Мортон снял большую комнату для всех троих, и они продолжили разговор там.

Джейсон начертил подробный план, и Касперс ушёл на поиски человека, который доставит записки его людям в Бассос. И велел в них, прежде чем приехать в Бегвел, проверить, правда ли вход в подземелье находится там, где указано на плане. И вскоре он нашёл такого, и отправил его в Бассос. А потом он вернулся в трактир.

Теперь Мортон не отпускал от себя ни на шаг Джейсона. Он выспрашивал у него всё новые и новые подробности, но тот больше ничего особенного, уже сказать не мог. И Мортон просто молил небеса, чтобы всё это было правдой. И старался всячески расположить к себе Джейсона, находя его очень полезным для своих задумок. Так, в ожидании новостей, они три недели проводили всё время втроём, в тавернах за кружкой вина, и в борделях, которые щедро оплачивал Мортон.

И вот, в один из вечеров, когда они в очередной раз сидели за столиком в таверне, они услышали громкий гогот большой мужской компании, и цокот лошадиных копыт, что доносились снаружи. А через несколько минут большая орава здоровенных мужчин с грохотом ввалилась в двери таверны. Один из них взглядом быстро отыскал Касперса и весело заорал:

– Аааа, вот ты где, чёртов мошенник!

И все они подошли к их столику.

Бандиты быстро выставили всех посетителей прочь из таверны, и велели хозяину быстро налить им вина и подать еды, и стали рассказывать Касперсу новости:

– Дубина! Как ты раздобыл этот план? Вход и правда там. Но есть проблема. Мы пошли по нему, но через милю наткнулись на каменную дверь Её никак не открыть.

Мортон быстро взглянул на Джейсона:

– Ты знаешь, как её открыть?

Джейсон пожал плечами:

– Я почти уверен, что мой старый приятель сделал замок с кодом. Можно попытаться, но я не могу быть уверен.

Но Мортон всё равно был рад. Ведь если он не обманул про вход, может и другое правда. Но это уже не суть важно. Они решат проблему с дверью, в конце концов просто размолотят её кирками. Но тут Джейсон прервал его размышления, сказав, что внутри будут ещё минимум три двери. Но и они тоже не страшили Мортона. С этим он надеялся справиться. Дверь – это дверь, и её можно открыть или сломать. Главное, что проход есть, и теперь он знает где.

Новый план

Теперь нужно было придумать как взломать двери. Мортон отлично знал весь замок, и мог предположить, где будут покои Хемсвордов. Но всё же ему нужно было знать наверняка, чтобы не плутать по коридорам замка, в случаи ошибки. И он озадачил этим Касперса. А тот отправил своих подручных снова в Бассос, разузнать эту и кое-какую другую информацию.

Теперь план для Мортона виделся простым. Проникнуть ночью в замок, перебить тихо охрану, и зарезать Хемсвордов прямо в постели, и быстро уйти тем же путём обратно, оставшись не замеченными. Он, конечно, не сказал Джейсону, что Элейн он тоже непременно отправит на тот свет. Ему этого знать не следовало.

А потом, когда драконы снова всё пожгут и улетят, он вернётся в Мидлтаун. Но для этого ему нужно было войско, хотя бы небольшое, для начала. И вот тут виделась проблема. Сарс не хочет ему помогать. Тесть, конечно, примкнёт к нему, примкнёт обязательно, но лишь когда он выпустит кишки Хемсвордам, и разберётся, тем самым, с драконами. Но до того момента, на него рассчитывать не стоит. Остальные Дома тоже не согласятся. А что, если ему лично навестить Дерина Берроу и обсудить с ним это? Если он согласится – отлично. А если нет? А если нет, тогда он прирежет его, чтобы тот не болтал, и будет искать другой выход. Но пока нужно испробовать то, что есть. И он отправился с Касперсом и Джейсоном в Красный крестец, под покровом ночи.

В Красный крестец Мортон проник через подземный ход, и остался незамеченным. Он ночью проник в замок и тихонько, один, прошмыгнул в комнату Дерина. Тот перепугался, увидев Мортона:

– Мортон, какого чёрта! Ты что тут делаешь?

Мортон прижал палец к губам:

– Тсссс, не шуми. Нужно поговорить.

И он изложил свой план своему старому другу.

Дерин сидел и качал головой:

– Мортон, друг мой, я приклонил колено. Ты же знаешь, я не могу. Я не выдам тебя, но сам я не могу. Это покроет меня позором.

Но Мортон уговаривал:

– Дерин, я же не прошу тебя идти против твоего Короля, и не стану заставлять тебя терзаться совестью. Я лишь прошу тебя собрать войско. Я воспользуюсь им, лишь когда Хемсворды будут уже мертвы. Лишь тогда, когда не будет вообще никаких королей, в момент безвластия. Ты никого не предашь в этом случае. Твоего Короля уже не будет в живых. Ты не сможешь опорочить себя ничем.

И Дерин немного подумав, решил, что он и правда в этом случае никого не предаст. И он согласился предоставить войско в нужный момент. Но твёрдо заверил, что сам он не встанет против Короля. И выполнит договор, лишь при условии, что Роберта не будет в живых. И тогда обрадовавшийся Мортон спросил:

– Сколько у тебя сейчас стоит на заставе?

– Две с половиной тысячи. Но поторопись, ходят слухи, что Король собирается распустить их.

– Ты придержи их, если что.-

И получив желаемое, Мортон поскакал с приспешниками прочь.

Теперь ему оставалось лишь разобраться с каменными дверями тайного хода. И тогда они направились ко входу в подземный туннель, прямиком из Красного крестца.

Они не заезжали в Бассос, а объехали его стороной, чтобы их никто не увидел. И когда они были у входа, они зажгли факелы и вошли внутрь. Скоро они добрались до первой двери.

Мортон взглянул на Джейсона:

– Ну давай, попробуй её открыть.

И Джейсон стал поочерёдно ощупывать все камни вокруг двери. И вскоре он нашёл пять камней, которые проваливались чуть внутрь при нажатии, а после возвращались на место. Он понял, что нужна последовательность, но как её нащупать? И он пробовал около двух часов разные комбинации, но ничего не выходило. И тогда он сказал Мортону:

– Может уйти очень много времени, чтобы подобрать последовательность, но я всё равно не уверен, что смогу это сделать.

Мортон чесал затылок:

– Ладно, тогда будем ломать.

И они вернулись в Бегвел.

Касперс велел своим приспешникам возвращаться в Бассос, и по ночам выдалбливать двери, одну за одной, пока не дойдут до последней. А как дойдут, пусть возвращаются, но последнюю дверь приказал не трогать.

Мортон решил, что долбить последнюю дверь нельзя, ведь в замке могут услышать. И её придётся открывать, подбирая код. Даже если на это уйдёт неделя или даже месяц, они найдут нужную комбинацию. И тогда у них всё получится.

Но есть ещё нюанс. Где точно находятся покои Хемсвордов. Пока эту информацию выведать не удалось, но Мортон не терял надежды, и верил, что Касперс добудет эту информацию. В крайнем случае, он попросит Дерси осторожно выведать это у отца.

Спустя месяц, Касперс доложил Мортону, что все двери, кроме последней, выдолблены, и проход очищен. Но точного места покоев Короля, так и не узнали. Те слуги, что ходят в город, и сами этого не знают. А те, что имеют доступ к королевским покоям, замок никогда не покидают. Известно лишь, что они находятся в восточном крыле.

Мортон стал вспоминать восточное крыло, и знал, где примерно может быть их комната. Но Элейн перестраивала их, и значит комната Короля может быть в любом месте. Нет. Нужно знать наверняка. И он поехал к Дерси. А Касперса с Джейсоном отправил в туннель, чтобы те по ночам начали подбирать комбинацию кода.

Подъехав к Кастервуду, он привязал лошадь в лесу, и дождавшись ночи, направился в подземный ход замка. Он снова незаметно прошмыгнул в её покои, и снова напугал, но она теперь ждала его, и быстро поняла, что это он. Она бросилась ему на шею и расцеловала мужа. Он обнял её и сказал:

– Дерс, напиши снова отцу, пусть приедет. Скажи, что тебе не здоровится, и он мигом примчится. Выведай у него, где королевские покои. Мне нужно знать точно.

Дерси чуть отстранилась от него:

– Морт, ты с ума сошёл? Ты что задумал? Тебя же убьют там. Я не вынесу этого.

Он поцеловал её и продолжал:

– Нет, не волнуйся. Всё получится. Я тебе обещаю. Меня могут убить, если только я не буду знать точно, где их комната. А если буду знать, то ничего не случится.

Она ещё долго сопротивлялась, боясь за мужа, но он уговорил её, и она этой же ночью отправила письмо отцу с голубем. И как только она это сделала, он увлёк её в свои объятия.

Он пробыл с ней до тех пор, пока не вернулся Сарс. А когда тот прибыл, Дерси спрятала мужа в смежной комнате. И стала ненавязчиво заводить разговоры о Мидлтауне с отцом. Но Дерси не была искушённой в вопросах выведывания. И Сарс очень быстро сообразил, к чему она клонит:

– Он опять здесь был? Ты для него хочешь выведывать, где покои Короля? Ты тоже сошла с ума? Говори, где он?

Но Дерси плакала и не признавалась, говорила, что он уже давно уехал. Но Сарсу стало понятно, что он затеял на этот раз. Он только не понимал, как этот идиот хочет пробраться в замок. Никто не знает, где тайные ходы Королевы. А по-другому внутрь не попасть. И Сарс волновался, чтобы ему это снова не вышло боком. И он размышлял, стоит ли доложить Королю о его подозрениях. Ведь случись чего, Роберт его не пощадит, во второй раз. И с этими размышлениями, Сарс отбыл в Мидлтаун.

Мортон понял, что у его жены ничего не вышло и вернулся в Бегвел, искать другой выход.

Но наконец, спустя месяц он получил известие, которое его обрадовало.

Касперс с Джейсоном вернулись в Бегвел, и доложили Мортону, что

Джейсон подобрал комбинацию к двери. Мортон был рад до безумия. Он тряс Джейсона за плечи:

– Ты уверен, Джейсон? Она точно открывается?

Джейсон улыбнулся:

– Не волнуйся, я трижды её открыл и закрыл. Путь свободен. Ничто нам больше не мешает.

Мортон отпусти его и погрустнел:

– Нет мой друг, мешает. Мы не знаем, где точно их покои.

Джейсон удивлённо посмотрел на него:

– Ну так зашли туда кого-нибудь, под видом служанки или прачки, и пусть узнает. Дверь то теперь есть.

И Касперс принялся перебирать в уме того, кто мог бы это сделать. И вскоре вспомнил, что есть одна проворная и беспринципная девчонка в Бассосе. И он отправил за ней своего человека.

Теперь Мортону оставался лишь последний шаг, к осуществлению его плана. И он сгорал от нетерпения, и предвкушения мести. В этот раз он всё просчитал, и все предусмотрел. Он был осторожен, как кошка, они не разу не засветились в Бассосе, и ничем не выдали своего присутствия. Людям Касперса было даже запрещено ходить в бордели и пить вино, чтобы те ненароком не ляпнули лишнего. И теперь было почти всё готово. Оставалось получить последний пазл. Но вот за это Мортон сейчас волновался больше всего.

Он рассказал девице всё, что знал сам об устройстве замка, и она сказала, что справится. Но он снова и снова допытывался у Касперса, не провалит ли его приспешница всех их планов. Сможет ли она не выдать себя и всё узнать. Ведь если её схватят, Роберт не станет с нею церемонится, он сам лично, клещами вытащит из неё признание. Но Касперс был спокоен, и говорил, что таких аферисток как она, ещё поискать, что она сущая бестия. Чтобы успокоить Мортона, тот даже рассказал ему, как эта девица обчистила его до гроша, один раз, а он даже не заметил этого.

В тот самый момент, когда Касперс пытался унять тревогу Мортона, из-за девицы, его приспешники доставили её к подземному ходу. И вот они уже идут по туннелю, освещая его светом факелов. Вскоре они достигли каменной двери. Все остановились и внимательно прислушались. Но за дверью было тихо, как в могиле. И тогда Джейсон набрал код, и девица проскользнула в подземелье замка. Он посмотрел на неё:

– Ты точно запомнила код? Сможешь сама выбраться?

Она махнула ему рукой и улыбнувшись, шёпотом сказала:

– Иди, не волнуйся, я всё запомнила. Ждите меня снаружи.

И Джейсон закрыл дверь, и они ушли. Тем временем девица, переодетая в служанку, достала из сумки стопку кипельно белых простыней, набросила их на руку, и стала осторожно пробираться по ступеням наверх, в замок.

Она хорошо помнила, как Мортон описал ей путь, в восточное крыло, и она следовала ему, и пока всё было тихо. Её мягкие, кожаные подошвы обуви совсем не издавали шума, и она продвигалась совершенно беззвучно, как дикая кошка. Вскоре она оказалась у большой двери, что вела в большой зал. Она остановилась и стала вслушиваться. Она хотела понять, есть ли за этими дверями стража. Но спустя минут пятнадцать, ничего не услышав, тихонько приоткрыла створку двери. В зале было почти темно, лишь несколько догоравших факелов в нишах стен, отбрасывали тусклый свет. Она проскользнула внутрь, и тихо побежала через зал, к длинному коридору. Пройдя его, она снова оказалась перед дверью и снова слушала. Но убедившись, что там тихо, снова приоткрыла дверь и пошла дальше. Она незамеченной пробралась до самого восточного крыла замка и теперь ей предстояло самое трудное. На лестнице, что ведёт наверх, к покоям и кабинетам, могла быть стража. Во времена Мортона, она там стояла. И она слушала, внимательно, стараясь уловить хоть вздох. И она услышала. Стража стояла за дверями. Тогда она проскользнула в другую сторону и свернула в маленький закуток, и открыла дверь в маленькую комнатку. Тут она будет дожидаться утра.

Как только забрезжил рассвет, и она услышала, как слуги стали сновать по коридорам и хлопать дверями, она дождалась затишья, и когда шаги прекратились, выскользнула из своего убежища в коридор. Она одёрнула передник, и уверенно пошла вперёд, держа простыни на согнутой руке. Она подошла к двери, где ночью стояли караульные, и смело толкнув, прошла вперёд. Стража окликнула её:

– Эй, ты куда?

Девица обернулась, и с безразличным видом, ответила:

– Что значит куда? А ты не видишь?

Стражник нахмурился:

– Я тебя раньше здесь не видел. Куда ты пошла, я тебя спрашиваю?

Она остановилась, и подбоченившись, с возмущением и презрением посмотрела на него:

– Конечно не видел, меня только вчера из прачек в горничные перевели. Я к Леди Уайлд.

Охранник замялся, а она, уловив его нерешительность, сразу добавила:

– Что, хочешь проводить? Я не против. Я ещё не слишком хорошо запомнила дорогу.

И она игриво улыбнулась, и сделала вид, что ждёт его сопровождения. Стражник махнул рукой:

– Иди уже. Сама найдёшь.

И она развернулась, и неторопливо пошла, призывно покачивая бёдрами. Она быстро свернула и стала подниматься по лестнице вверх. Когда ей встретилась на пути другая горничная, она кивнула и прошла мимо. Но вскоре она увидела спускающуюся служанку, и тогда она спросила:

– Прости меня, ты не подскажешь, где покои Королевы? Меня отправили с простынями, но я здесь новенькая, и ещё не запомнила дорогу.

Девушка улыбнулась в ответ, и сказала:

– Да я тоже не сразу разобралась в этих лабиринтах. Смотри, сейчас я тебе объясню. И она подробно рассказала, как пройти в королевские покои.

И девица пошла, точно запомнив все повороты и лестницы. Когда она поднялась на нужный этаж, она сразу увидела двери, которые не оставили у неё сомнений. Это были они, покои Короля. Охрана из шести человек стояла у дверей. Она развернулась и хотела уйти, но стражник окликнул её:

– Ты что тут делаешь?

Она сделала жалобное лицо и сказала:

– Я ищу покои Леди Уайлд, уже целую вечность. Я новенькая и похоже, я заблудилась. Скажи мне, где они?

Охранник махнул рукой, показывая ей, чтоб она ушла:

– Уходи быстро. Тут нет твоей Леди. Сюда нельзя ходить. Поняла?

Она закивала и спустилась ниже этажом.

Она быстро спрятала простыни за большой шторой и налегке пошла обратно, вниз. Проходя вновь мимо охранников, она кокетливо и многозначительно улыбнулась им, и свободно вышла в коридор. Там сновало много народу, и она, дождавшись, когда осталась одна, быстро прошмыгнула в комнатку, где провела минувшую ночь, и стала дожидаться следующей. Она легко всё разузнала, и теперь осталось дождаться ночи.

И наконец она наступила. Коридоры смолкли, и наступила тишина. Подождав ещё немного, она бесшумно и беспрепятственно пробралась до самой потайной двери. Она нажала в нужной последовательности камни, и дверь открылась. Прошмыгнув в туннель, она снова закрыла её и весело побежала по тоннелю, освещая себе путь маленькой свечой.

Когда она в сопровождении своих помощников вернулась к Мортону и Касперсу, она нарисовала им подробный план, указав, где стоит караул. И теперь Мортон мог расслабиться и выдохнуть. Им всё удалось. Девчонка и правда смогла.

И теперь, имея всё что нужно они были готовы выдвигаться. Но Мортон не собирался идти сам. Он сказал, что будет ждать их в Бегвеле. И назначил Касперса главным. И отведя в сторону, шепнул на ухо:

– Когда всё будет кончено, убей Джейсона, если будет скулить из-за своей девки. А мне привези их головы. Когда я вернусь в Мидлтаун, я насажу их на пики, чтобы все видели.

И Касперс со своей шайкой, вскоре уже пробирался по тоннелю в Мидлтаун.

Свадьба

В то время, когда Мортон болтался по волнам на маленьком суденышке, по дороге в Вэссекс, Элейн и Роберт вернулись в Мидлтаун из Миноса. Они были уставшими, от долгого перелёта и сразу пошли спать. На следующий день Элейн отдыхала, а через день, решила навестить Лигара. Она, по обыкновению, собрала ему подарки, и поцеловав мужа, велела ему не скучать и улетела. Когда она приземлилась у его кельи, он перебирал ягоды, сидя на пороге своей лачуги. Увидев её, он заулыбался, и сказал:

– Проходи, я заварю тебе волшебный чай!

Но Элейн летела к нему не за чаем. Она очень переживала, что никак не может подарить Роберту ребёнка. Она понимала, как важно это для него. Да она и сама с нотками зависти смотрела на детей своих подруг. Она хотела стать матерью так сильно, но ничего не выходило, и она уже почти отчаялась. Лигар оставался её последней надеждой.

И она прошла в его скромную лачугу, и села на табуретку за крошечный столик. Старик сел напротив и готовил чай, внимательно отбирая и закидывая в чайник разные травы. Она смотрела на него молча, и слёзы сами, беззвучно потекли по её щекам. И она опустила взгляд вниз. Он взглянул на неё и сложив руки на столе, произнёс:

– Твоя душа снова не на месте? Ты грустишь, потому что не можешь подарить ему дитя?

Элейн подняла на старика глаза:

– Как? Как ты всегда знаешь?

Лигар улыбнулся:

– А чего тут знать то? Не плачь, я приготовлю тебе настой.

И он принёс ягоды, что перебирал на пороге хижины, и стал готовить из них зелье.

Она немного успокоилась, и стала рассказывать ему всё, что произошло с их последней встречи. Она так хотела, чтобы он переехал к ней в замок. И она снова и снова уговаривала его. Но старик напрочь отвергал такую возможность. Он по-прежнему не желал покидать свою убогую келью.

Когда день клонился к закату, она пошла спать в Сосновую рощу, в их прежний домик. Она любила это место. Только тишина была вокруг. Тишина…. наполненная пеньем птиц, шелестом листвы, запахом цветов и хвои, стрекотанием кузнечиков и стрекоз… да легким треском, качающихся на ветру, верхушек вековых, могучих сосен.

Это ли не Рай….

Она осталась здесь ещё на два дня. Она снова летала на свою скалу, и подолгу парила в небе на Беллатриксе.

А потом она собралась в обратный путь. Лигар дал ей флакон с зельем, и велел принимать по одной капле в день, три месяца. И если не поможет, то вернуться к нему, и он приготовит другой настой. Она обняла его, и прослезившись, забралась на дракона и взмыла в небо.

Старик ещё долго стоял и смотрел ей вслед. И лишь когда она совсем скрылась из виду за горизонтом, он повернулся и пошёл по узкой извилистой тропинке, через лес, к горным скалам.

Элейн вернулась в Мидлтаун. Через несколько дней, как-то вечером, она не знала, чем себя занять, и решила пойти в кабинет Роберта. Когда она зашла, там были Макс и Фил. Она улыбнулась и спросила:

– Что это вы тут обсуждаете?

Макс улыбнулся, и жестом пригласил сесть на диван:

– Присоединяйся

Роберт налил ей бокал вина и она устроилась на диване, рядом с Максом.

Они обсуждали, куда мог податься Рэйли Мортон, после побега из Шидо. Но к её приходу они уже исчерпали это тему без остатка, решив, что кроме как ожидать известий от шпионов, которых разослал Кроули, ничего не остаётся. Он не был стеснён в средствах, а значит мог быть где угодно. И это сильно тревожило всех. Ведь он не оставит попыток, каким-нибудь способом навредить. И Макс, будучи главой дворцовой и Королевской стражи, предложил усилить караул в замке, и за его пределами:

– Не будет лишним, поставить стражу около каждой двери на нижних этажах.

Но Элейн воспротивилась:

– Макс, у нас, итак, не замок, а какой-то каземат. На дворцовых стенах, на всех въездных воротах, вокруг замка, да ещё и внутри, уже слишком много стражников. В замок не пройти, ты уже и без того изобрёл тысячи способов, как перестраховаться. Зачем заполонять замок ещё большим количеством охраны?

Макс взглянул на Роберта. Тот пожал плечами:

– Да, наверное, стражи достаточно. Просто пусть тренируются, и оттачивают мастерство каждый день. Кстати, а как твои дела в овладевании мечом? Есть успехи?

Макс, засмущался:

– Ну, думаю, что да. Теперь уже, твои вояки, приканчивают меня мечом не за пять секунд, а за минуту. Так что прогресс на лицо.

Роберт рассмеялся:

– Не останавливайся. А как у тебя с этим, Фил?

Фил пожал плечами:

– Меч – это не моё. Но вот стреляю из лука, я уже получше, чем многие твои лучники. Надо нам устроить турнир. У меня неплохие шансы, побить тебя, Роб, в этом турнире.

Элейн лукаво посмотрела на Фила:

– Ты лучше расскажи нам, насколько глубоко вошли стрелы Леди Мелони Барт, в твоё сердечко? Да, Фил, нам уже известно!

Фил засмущался, и налив себе ещё бокал вина, со свойственным ему лёгким ехидством, сказал:

– Эл, может конечно они и не разворотили моё сердце так, как твои стрелы в дребезги разбили сердце Роба, но всё ж, ребят, должен вам признаться: я в нокауте…

Роберт раскатисто засмеялся, и с прищуром, погрозил пальцем Филу.

Макс оживился:

– Да, ладно! Фииил! Нас, что, ожидает скорая масштабная попойка?

Фил вновь пожал плечами:

– Всё может быть, если её отец не забракует её выбор.

Роберт хлопнул его по плечу:

– Не забракует, уж поверь мне.

Майлс Барт был вассальным бароном Дома Кроули. Это был крепкий, пожилой мужчина невысокого роста, с внушительным животом и редеющими волосами. Помимо дочери Мелони, он имел ещё двух сыновей, Митча и Мейра. Он имел достаточно большие угодья, и считался самым влиятельным и богатым бароном графства Кроули. И он был достаточно щепетилен, в выборе партий для своих отпрысков. И хотя барон Филипп Харди не был пока достаточно знатен и богат, он всё же был приближённым Короля и Королевы, и все это знали. Король специально для него утвердил новую должность второго советника Короля, коей ранее не было в списке, а это чего-то, да значило. И многие ему пророчили большое будущее, зная о его талантах и способностях, полагая, что в скором времени, он может сменить старого графа Ковентри, на его посту главного советника Короля. И потому, многие бароны посматривали в сторону Фила, надеясь сосватать за него своих дочерей. А это означало, что перспективы получить одобрение барона Барта, были не так уж и плохи.

И спустя неделю, Фил уже стоял перед дверями кабинета барона Майлса Барта. Он уверенно постучал, и вошёл в комнату. Фил указал рукой на стул, что стоял напротив барона, и спросил:

– Сэр, вы позволите?

Барон охотно закивал и Фил сел:

– Милорд, я пришёл просить вашего одобрения и дозволения. Я намерен жениться на вашей дочери Леди Мелони. Дадите ли вы мне своё согласие?

Барон явно был ошеломлён, таким предложением. Он не знал о предпочтении его дочери, и ещё не имел возможности обдумать это. К тому же он был достаточно тщеславен, и прочил для своей дочери замужество с отпрыском графской крови. А если быть точнее, то положил глаз на Ворала Кроули. Тот всё ещё не был женат, и виделся барону Барту наилучшей партией. И он уже говорил ранее об этом с Венсом. Он увещевал Венса, что такой союз поможет Кроули укрепить свою власть в графстве и среди совета. Но позиции Венса в своём графстве и без того были сильны и непререкаемы. Но тем не менее, он, конечно, не хотел портить отношения с самым влиятельным бароном графства, а потому не стал отказывать, как, впрочем, и соглашаться. Он сделал то, что умел лучше всего, он напустил туману, в итоге сказав, что оставит это решение за Воралом, и обязательно с ним об этом поговорит. И когда Барт вновь спросил у него ответа, тот сказал, что и сам Ворал ещё не решил и пока обдумывает предложение.

А потому сейчас Майлс Барт пытался быстро сообразить, что ему ответить Филу. Он хорошо знал Венса, и понимал, что тот может водить его за нос довольно долго, и чем всё закончится, не известно. И судя по тому, что до сих пор, положительного ответа он не получил, то видимо уже и не получит. А время девицы коротко, и важно не упустить момент. А барон Филипп совсем не плохой кандидат, если смотреть с заделом на будущее. И быстро прикинув это в уме, Барт растянулся в широкой улыбке, и отложив перо и бумагу, сказал:

– Дорогой барон Филипп, я ещё не имел удовольствия обсуждать это с моей дочерью, но если она не будет против, то и у меня нет причин отказывать вам.

И вскоре был назначен день свадьбы.

Роберт пригласил к себе в кабинет барона Барта и имел с ним беседу:

– Барон Майлс, нам скоро предстоит свадьба твоей дочери и моего второго советника. Я считаю его членом своей семьи, а потому настаиваю, чтобы свадьба состоялась в Мидлтауне, и беру все расходы, связанные с этим мероприятием, на себя. Мы с тобой породнимся очень скоро, барон Майлс. Что ты думаешь об этом? А?

И тут Барт по-настоящему обрадовался. Если раньше он и был немного расстроен тем, что упускает графский титул для своей дочери, то теперь он был этому несказанно рад. Он не знал, что Король принимает Фила, как члена своей семьи, а не просто приближённым, и потому теперь, услышав это от Роберта, он готов был взорваться от восторга. Теперь он породнится с самим Королём. Королём всего Вэссекса. Выгоднее партии и желать было нельзя.

И он с восторгом согласился со всеми предложениями Короля.

А после, встречаясь за бокалом вина со знатью замка по вечерам, за игрой в карты, он с удовольствием и гордостью вещал им о том, что очень скоро он будет роднёй самого Короля. Что конечно же, вызывало волну зависти у присутствующих.

И этот день настал. Свадьба была устроена в королевском саду. Среди розовых кустов был устроен алтарь, украшенный орхидеями и лилиями. На сие торжественное мероприятие был приглашён Великий Прелат Тортон, что добавляло значимости событию. Гости собрались, и барон Майлс Барт с супругой стояли по одну сторону алтаря, а Король и Королева – по другую сторону. И барон Филипп Харди торжественно вёл свою невесту Мелони Барт к алтарю. Сначала Король дал своё одобрение, и подтверждение этого брака, а затем и чета Барт. И Элейн протянула Филу кольцо, а тот надел его на палец своей невесты, назвав своей женой. Прелат Тортон сделал соответствующие записи в летописных книгах, а Король и барон Барт, скрепили их своими гербовыми печатями.

И теперь настало время пиршества, и все гости направились в зал приемов и торжеств. Фил со своей женой, на пиру сидел по левую руку от Короля, к великому удовольствию Майлса Барта, которого теперь просто распирало от гордости и важности. Он упивался собственной значимостью, что, впрочем, сыграло с ним злую шутку. Будучи не в состоянии вынести такого счастья, свалившегося на него как снежный ком на голову, он напился, уже спустя два часа, да так, что бедолагу пришлось уносить из зала в бессознательном состоянии, под аккомпанемент его собственного, забористого храпа.

Очнувшись к обеду следующего дня, и осознав, как он опростоволосился, барон Барт готов был сгореть от стыда. И опасаясь, что Король будет гневаться, что он опозорил его, он бегом помчался к Роберту:

– Ваша светлость, Сир, простите меня. Я не знаю, как так вышло. Я слишком разнервничался. Простите, Сир.

Роберт загоготал во весь голос и сказал:

– За что ты извиняешься, Майлс? Ты сделал то же, что и все остальные, только часов на восемь раньше других!

И Король, смеясь, утешающе похлопал его по плечу:

– Не переживай Майлс, никто тебя не осуждает. Иди и выпей чего-нибудь горячительного, небось голова раскалывается!

И барон с облегчением выдохнул, поняв, что Король не гневается на него. Он вытер платком пот со лба, откланялся, и пошёл в зал, решив последовать совету Короля. И окрылённый милостью Роберта, уже спустя три часа, он повторил свой вчерашний успех, надравшись пуще прежнего. И он снова торжественно отбыл из зала на руках охраны, но теперь уже под бурное рукоплескание и гогот, разгорячённой толпы гостей.

Когда на утро следующего дня Майлс узнал от своей дражайшей супруги Лиз Барт, о его триумфальном выступлении прошлым вечером, которое прошло на бис, и как он сорвал овации рукоплещущего зала, Майлс Барт решил, что он не удостоит третий день свадьбы своей дочери, своим присутствием, дабы ненароком не нарваться на заключительный бенефис.

Спустя три дня празднования, гости разъехались по домам, и Фил решил поближе познакомить свою жену с Элейн, Вэл и Хелен. И по его просьбе, спустя ещё три дня, Элейн собрала их всех вместе в маленьком зале. Был накрыт стол, и они сидели и разговаривали в женской компании.

Мелони Барт, а ныне Харди, была молодой девушкой семнадцати лет. Она была необычайно мила и привлекательна. Её утончённые черты лица, были выгодно подчёркнуты длинными светлыми волосами, которые она собирала в объёмную причёску, на затылке. Мелони была невысокого роста и имела пышные, манящие формы, неизменно привлекая к себе взгляды кавалеров. Она была открытой и смешливой девушкой, очень жизнерадостной и романтичной. Она очень быстро сдружилась со всеми, особенно с Вэл. Сначала она немного смущалась в присутствии Элейн, испытывая некое преклонение перед её королевским титулом, но вскоре это прошло. Хотя она по-прежнему обращалась к ней соответственно этикету, и не иначе как «Ваша светлость», или «Леди Элейн».

Она была очень удивлена, когда в разговоре, Вэл и Хелен, обращались к Королеве на «ты» и звали её просто по имени, не взирая на её титул, а та вовсе не была против. Но, впрочем, она скоро свыклась, хотя сама себе и не могла позволить подобной вольности.

Они часто собирались все вместе в саду, в своей любимой беседке, в дальнем конце сада, скрытой от глаз, среди пышных декоративных хвойных елей, сосен и можжевельников. Совсем недалеко была драконья лужайка, и Мелони по началу сильно боялась близкого присутствия огромных чудищ, но и с этим она тоже вскоре свыклась. Её завораживали и одновременно пугали их чудовищные размеры и свирепость, и она восхищенно наблюдала с безопасного расстояния, как Элейн без страха и опаски подходила, и запросто прикасалась к огромным драконам своей маленькой ручкой. А те, в свою очередь, тянули к ней свои устрашающие, рогатые головы, требуя её ласки и внимания. На фоне этих невероятных существ, Элейн казалась Мелони ещё более хрупкой, чем она была. И девушка пыталась представить себе те эмоции, которые, должно быть испытывала Королева, рядом с такими грозными исполинами, которые были беззаветно преданы только ей.

Свадебная лихорадка

Между тем, свадьба Фила, натолкнула Венса Кроули на мысль о женитьбе своего старшего сына Ворала. Ему уже давно было пора подыскать жену, и распрощаться с холостяцкой жизнью, и с сомнительными похождениями, в компании дружков. Венсу не нравилось, что его сын таскается с девицами, его не достойными. И к тому Венс знал, что у Ворала уже, итак, было два бастарда, и ему не хотелось, чтобы их стало больше, хоть это и не считалось чем-то особенным. Ворал не знал о них, Венс вовремя отправил их матерей подальше от Пулривера. И теперь он решил взять всё в свои руки. И он призвал к себе Ворала и имел с ним серьезный разговор:

– Ворал, тебе пора остепениться и начать задумываться о семье. И мы должны найти достойную и выгодную партию для тебя. И кое-кто у меня есть на примете.

Ворал явно не спешил расставаться с вольной жизнью. К тому же у него возлюбленная, и хоть она была безродной и Ворал понимал, что эти отношения не закончатся счастливым браком, он всё же был несколько заинтересован девушкой, а потому не думал о свадьбе, и обо всём, что с этим связано. Он просто наслаждался жизнью и плыл по течению. Но он решил выслушать отца.

И Венс продолжал:

– У Териса Ковентри осталась единственная дочь, Элис. И после смерти Тарина, она единственная наследница его земель. И она как раз в том возрасте, когда ей, как и тебе, пора подыскивать партию. Как ты посмотришь на то, что поговорю с Терисом об этом?

Ворал чесал макушку. Это и правда была очень заманчивая и выгодная партия. Но на Элис Ковентри велась настоящая охота, именно по той причине, что она остаётся единственной наследницей графства. Все баронские сыновья увивались вокруг неё роями. Да и Тед Холдберг осыпал её комплиментами, и их даже не раз примечали в саду вдвоём. Поговаривали даже, что Тед собирался делать ей предложение.

Элис была в меру привлекательной, но не более того, красавицей её вряд ли можно было бы назвать. Она была невысоко роста и слегка худовата, для своих восемнадцати лет. У неё были очень крупные карие глаза и тонкие губы. Но чрезмерно большой нос с горбинкой, сильно портил её внешность. И даже её шикарные, густые каштановые волосы, ниспадавшие ниже талии, не спасали положения. Сам Ворал почти не знал её, они виделись несколько раз на пирах и в замке, но на этом всё. И решив, что у его отца не много шансов, уговорить Териса на этот брак, он не стал спорить и согласился.

Венс был чрезвычайно рад, что Ворал так быстро согласился и решил действовать немедля. Его средняя дочь Эмили, тоже входила в тот возраст, когда пора смотреть по сторонам. Но она не блистала красотой, и Венс не рассчитывал выгодно её пристроить. Поэтому на Ворала он возлагал все свои надежды. Парень был красив, крепок и умело обращался с мечом. Он пользовался успехом у девиц, привлекая их удалью и задором, помимо харизматичной внешности.

И уже спустя час, Венс Кроули сидел в кабинете Териса Ковентри. Он предложил ему породнить их Дома, связав брачными узами Элис и Ворала.

Терис уже подумывал о замужестве своей дочери. И прекрасно понимал, что изъяны её внешности, сильно меркли, в свете её титульного положения и единоличного наследования. И подобрать ей партию, для него не составит труда. Но она была теперь его единственным ребёнком. Потеря сына была тяжелейшим ударом для Териса, и он едва пережил весть о гибели Тарина. Элис осталась его последней отрадой в жизни, и он искренне хотел, чтобы она была счастлива. И хотя в их сословии договорные браки были нормой, он всё же решил предоставить дочери свободу, и позволить ей самой выбрать мужа, конечно же из круга достойных знатных семей. И он ответил Кроули:

– Венс, если твой сын сумеет покорить её сердце, и она будет этого желать, я не буду против. Я с радостью породнюсь с тобой. Но я не стану принуждать её, если она не захочет.

И Венс снова призвал Ворала. Он объяснил ему расклад, и стал уговаривать его очаровать юную Элис, дабы добиться столь выгодного брака. И хоть эта новость и не слишком порадовала Ворала, он решил попробовать, но не слишком усердствуя. Если она откажет, он не расстроится из-за этого. А отец не станет больше настаивать. Так будет куда проще, нежели спорить и ругаться. И по вечерам он стал захаживать в те места, где обычно собирались девицы замка. Он прогуливался по парку и садам Мидлтауна, заглядывал в библиотеку, и однажды встретил её в компании Тиссы Холдберг в розовом саду. Они неспешно прохаживались по дорожке, и заговорчески хихикали, рассказывая что-то на ухо друг дружке. И он смело подошёл к девушкам, и спросил разрешения присоединиться и пройтись с ними. Они захихикали, но не отвергли его предложения, и он прогуливался с ними, рассказывая истории, блистая красноречием и искромётностью, и веселя подруг. Он провёл с ними несколько часов, а затем проводив в замок, отправился в свои покои. Он зашёл в свою комнату и скинул сапоги. Сегодня ему не хотелось, никуда идти. Он налил себе вина, и сел в кресло, закинув ноги на маленькую тумбу. Он не хотел веселиться. Он хотел побыть в тишине и подумать.

Он искал Элис с весьма определённой и понятной целью, но как это часто бывает в любовных делах, что-то пошло не так. Он был очарован. Он был пленён и обескуражен. Он и раньше встречал её, и иногда даже перебрасывался парой фраз. Но сегодня, проведя с ней два часа, увидев её такой непосредственной, весёлой и задорной, и такой божественно красивой и манящей, он потерял покой. Её слегка приоткрытый рот и пухлые губы, её жемчужные зубы, которые она оголяет в улыбке… её глаза, и шея… тонкая длинная шея… и её грудь в глубоком вырезе, которая так волнующе, слегка поднимается при каждом вздохе. Он чувствовал, как его тянет к ней. И нет, это была не Элис. Теперь он думал только о Тиссе Холдберг. Он размышлял о том, насколько коварна может быть женская красота, которая, ломая все планы и разбивая все препятствия, увлекает к своим ногам самые свободные души.

И следующим вечером он снова отправился в розовый сад. Но её там не было в этот вечер. Он обошёл другие сады и быстро оббежал весь парк, но этим вечером она, должно быть, осталась у себя. Но он пришёл туда и следующим вечером. И в этот раз он увидел её, она снова была в компании Элис. И он снова подошёл к ним, и они вновь прогуливались вместе. Но сегодня всё было иначе. Вся его былая самоуверенность слетела с него как пух. Он не мог шутить, и весь его хвалёный опыт, вдруг рассеялся как дым. Он робел и смущался перед ней, как юнец, чей пушок над верхней губой, ещё только пробивается. Он терялся и не находил что ответить, когда она смотрела на него своими карими глубокими глазами, хлопая длинными ресницами. И в этот вечер, недавний сердцеед был окончательно повержен, маленькой, утончённой девушкой.

Он ещё не раз искал и находил их тёплыми вечерами. И наконец он решился и написал ей записку, прося её увидится с ним наедине в парке. И скоро он получил ответ в душистом конверте, где она принимала его предложение.

И они долго гуляли, и он даже осмелился взять её за руку, и она не отдёрнула её. И он просил её о новой встрече, и она снова согласилась. А потом они провели ещё много вечеров, прежде чем он признался ей в любви. И он украл у неё поцелуй, и просил её руки. Она мешкала, и не знала, как быть, и она покусывала свою пухлую губу… но потом она хитро улыбнулась и сказала «да».

В этот же вечер Вора ворвался в кабинет отца и сказал:

– Отец, я хочу жениться.

– Венс прямо подскочил на стуле от радости:

– У тебя получилось? Она согласна?

Ворал покачал головой:

– Да, она согласна. Но это не Элис Ковентри. Я женюсь на Тиссе Холдберг, дочери Тори.

Теперь Венс едва не упал со стула:

– Тисса Холдберг? Но почему? Почему она, а не Элис? С Элис не получилось? Что с..

Венс хотел и дальше тараторить, но Ворал прервал его:

– Отец, я люблю её. Поговори с Тори Холдбергом. Я хочу жениться на ней. Мне плевать на Элис. Я люблю её.

Венс замолчал и нахмурился, а потом недовольно заворчал:

– Хорошо хоть Холдберг, а не очередная безродная девка.

Ворал явно провалил его план, но всё же Венс отправился на следующее утро к Тори:

– Тори, не упади со стула, как я вчера, когда я тебе скажу кое-что.

Тори улыбнулся загадочно и сказал:

– Я не упаду, я ещё вчера упал. И я не собираюсь падать дважды. Видимо вчера, мы падали с тобою вместе, хоть и в разных кабинетах.

И он рассмеялся во весь голос, забористым, заразительным смехом.

Венс качал головой:

– Значит ты знаешь, что Ворал хочет просить у тебя руку Тиссы? И каков будет твой ответ?

Тори вздохнул:

– Венс, наши Великие Дома породнятся. Это не самый плохой вариант для нас обоих. Пусть женятся, если они того хотят.

И Венс с Тори отметили это кувшином отличного вина.

Свадьбу назначили через месяц, в родовом замке Кроули – Пулривер. Роберт хотел отметить это значимое событие в Мидлтауне, но Ворал настоял на своём. И вскоре Ворал Кроули надел кольцо на палец Тиссы Холдберг.

Но свадебная лихорадка на этом не закончилась.

Вопреки слухам, Тед Холдберг не смог добиться расположения Элис Ковентри. В тот вечер, когда Ворал осмелился и пригласил Тиссу пройтись с ним наедине по парку, Элис осталась без подруги. Но ей не хотелось провести вечер в покоях, и она отправилась на прогулку одна, надеясь встретить других своих подруг в саду. Но встретила Джона Гибса, сына вассального барона Хемсвордов, Десмонда Гибса. И между ними пробежала искра, и очень скоро это переросло в настоящее чувство. По крайней мере со стороны Элис это было так. Никто не знает, был ли искренен Джон Гибс в своих намерениях, но, как бы то ни было, спустя две недели после свадьбы Ворала, была ещё одна свадьба. И Джон Гибс надел кольцо на палец Элис Ковентри, и назвал её своей женой.

Слишком близко

Между тем время шло, но снадобье Лигара ничем не помогло Элейн. И она снова отправилась в лачугу старца. Он приготовил для неё новое зелье, и она вернулась в Мидлтаун, отчаянно надеясь, что в этот раз настой поможет.

Её дни текли размеренно и неспешно, она всё больше времени проводила в кругу подруг, но скребущее ощущение тревожности, не покидало Королеву. Она дважды в неделю спускалась по своему подземному проходу в потайную комнатку в прислужьем доме. Но несмотря на то, что в записках девушек ничто не указывало на близость опасности, и казалось, не должно было вызывать беспокойства, она всё же не могла избавиться от гнетущего её чувства, ей было не спокойно. Рэйли был где-то там. И Элейн понимала, что рано или поздно, но он объявится, а это не сулило ничего хорошего.

И в один из вечеров она снова незаметно прошмыгнула в подземелье Мидлтауна, открыла одну из тайных дверей и быстро спустилась по тёмному проходу в туннель. Маленькая свечка едва разгоняла густой мрак подземного хода, но очень скоро она оказалась у двери секретной комнатки, и тихо вошла внутрь. Она открыла тайники, забрала записки, и быстро вернулась назад в замок. Она уселась на кресло у окна и прочла их, одну за одной. И кое-что её насторожило. Лиз написала, что в Бассосе происходят странные вещи. Шайка бандитов, что ещё недавно пила днями и ночами на пролёт, и не вылезала из борделей, теперь куда-то регулярно пропадает, а когда они возвращаются, то и ногой не ступают в свои излюбленные места, из коих раньше их было не вытащить. Но ни Мортона, ни Касперса Дубину никто не видел. Будь они в Бассосе или Вестпорте, она бы точно знала.

Элейн задумалась, и то, что приходило ей на ум, её не радовало. Она всем своим естеством ощущала неизбежное приближение чего-то мрачного и пугающего, неприятный холодок, то и дело пронизывал её, от кончиков волос до пяток.

И когда в покои вернулся Роберт, она поведала ему о своих опасениях.

Роберт пристально, со слегка ехидной улыбкой, в прищуре, смотрел на неё:

– И откуда же у тебя такие сведения, милая?

Элейн виновато улыбнулась и рассказала ему ещё про один туннель и про комнату в прислужьем доме, а заодно и о трёх своих доносчицах.

Роберт смотрел на неё с нескрываемым удивлением, а потом громко рассмеявшись, сказал:

– И как тебе удалось всё это провернуть в тайне от меня? Как ты смогла обдурить своего мужа?

– Роб, милый, у тебя и так забот было по уши. Этим занимались Макс и Фил. Но это не важно. Скажи лучше, что ты думаешь, о том, что на самом деле сейчас творится в Бассосе? Неужели тебе не кажется это странным?

Роберт пожал плечами:

– Не знаю, может быть. Может ты хочешь усилить охрану? Давай поставим больше стражи, как предлагал Макс.

Элейн с тревогой вздохнула:

– Давай завтра поговорим с ним. Думаю, нужно что-то сделать, мне до жути неспокойно, Роб. И не выходи без охраны из замка. Да и с охотой тебе нужно на время завязать. Я чувствую, что что-то назревает, какие-то грозовые тучи сгущаются над нашими головами. Я чувствую их приближение спинным мозгом.

Роберт подошёл, обнял её и поцеловал:

– Хватит беспокоится. Иди ко мне……

И он успокаивал её так, как умел это делать лучше всего……

На следующее утро они сидели в кабинете Роберта, с Максом и Филом. Элейн рассказала им о своих подозрениях, и они были согласны с ней. Что-то и правда должно было стоять, за столь странным поведением отъявленных головорезов.

И Макс переживал больше остальных. Он был главой всей охраны, и боялся чего-то не предусмотреть, боялся не справиться с возложенной на него задачей. Ведь если произойдёт что-то, чего он не сможет предотвратить, он будет корить себя, до конца дней:

– Думаю, что теперь, идея увеличить охрану, вам уже не кажется такой чрезмерной? Я выставлю больше постов караула, и в замке, и за его пределами. Вашу еду, отныне будут пробовать, прежде чем вы притронетесь к ней. И ещё. Пусть Кроули отправит побольше слухачей в Бассос, и в Вестпорт. Я сам с ним поговорю сегодня же. И пусть организует слежку, за этими прощелыгами. И начать он должен, прямо сегодня. Ну и, не покидайте замок, даже на драконах, пока мы не будем знать больше.

И с этими словами Макс вышел из кабинета и направился к Венсу Кроули. Венс быстро исполнил все предписания главы королевской стражи, и разослал своих людей в Бассос и Вестпорт. А те через пару дней доложили ему, что они выяснили, кто эти головорезы, но они уже неделю назад покинули Бассос, и с тех пор о них никто ничего не слышал. В городе тихо, и ничего необычного они не заметили, и не вынюхали.

И постепенно, все начали успокаиваться. Всё было совершенно обыденно, и ничего подозрительного и необычного не происходило. Шпионы Кроули по-прежнему были в городах, но и там была тишь да гладь.

И в один из дней Элейн захотелось взобраться на спину Беллатрикса, и ощутить прохладу ветра на своём лице. И Роберт полетел с ней. Они облетели всю округу, любуясь пейзажами, широко раскинувшимися, под могучими крыльями. Они парили высоко в небе, и казалось, что ничего плохого не может произойти. На спине своего дракона, Элен по-прежнему, окутывало ощущение покоя и умиротворения, томной негой обволакивая всё тело, и растворяясь в её крови. Здесь, наверху, все тревоги оставляли её, уступая место лишь упоению и счастью.

Спустя несколько часов они вернулись, и драконы опустились на драконью лужайку. Роберт обнял свою жену, и они побрели в свои покои. День клонился к закату, и они попросили подать вина и ужин, и остались вдвоём. Сегодня они просто смеялись и дурачились, они пили вино, и вспоминали дни, проведённые в Уайтстоуне. А потом Роберт увлёк её в постель, и он топил её в своей любви и страсти, а она таяла и млела, в его сильных и ласковых руках. Сейчас во всём мире были лишь они.

Но потом Роберт уснул. Элейн посмотрела на мужа, и тихонько встала, накинула лёгкий пеньюар, откинула толстую, тяжёлую штору и вышла на балкон. Её Беллатрикс зевал на башне, вытягивая длинную шею вверх. Она улыбнулась, и пошла по мосту к нему. Он протянул к ней свою морду, и она почесала между его ноздрями, а потом достала шкуру и устроилась рядом с ним.

Спустя какое-то время, пошарив рукою по кровати и не обнаружив жены в постели, Роберт встал, он надел штаны и вышел на балкон. Она сидела там, со своим драконом, подняв глаза к небу и любуясь мириадами ярких звёзд. Роберт пошёл, и он сел поодаль от неё, на другой стороне башни, дабы не вызывать драконий гнев:

– Ты почему не спишь?

Элейн улыбнулась:

– Не знаю, не спится. Может быть потому, что эта ночь необычайна красива… Сегодня столько звёзд….. И посмотри, сегодня звездопад… Грех проспать такое..

Роберт поднял глаза вверх. Стайки мелких звёзд пролетали и гасли в тёмном ночном небе, словно светлячки. И он улыбнулся:

– Да, действительно, не каждую ночь такое увидишь.

Потом он протянул ей руку:

– Пойдём, мне не спится одному.

И она встала и снова потрепала Беллатрикса меж ноздрей и пошла к мужу. Он обнял её, и они медленно пошли по мосту на балкон замка.

Но как только Роберт откинул штору, и они вошли внутрь, он остановился. Элейн с тревогой посмотрела на мужа, но в этот момент она поняла, почему он замер. Она услышала, как ключ скребёт в замке, с наружной стороны дверей. Элейн пробил холодный пот, и ладони в один миг стали влажными. И в этот момент Роберт вытолкнул её из комнаты, обратно на мост и крикнул:

– Беги к дракону

А сам бросился к креслу и схватил меч. И тут дверь комнаты распахнулась и ему навстречу кинулись несколько человек, вооружённые мечами.

Элейн была словно парализована от ужаса, она не могла сделать ни шагу, ноги не слушались её. Она не могла дышать, как тогда, в пещере, с огромной старой самкой, и ей казалось, что время останавливает свой ход, она видела всё, словно в замедленной съёмке. Всё, что произошло за несколько секунд, для неё длилось бесконечно долго:

Она видит как Роберт срубает голову одному и развернувшись, втыкает меч другому в живот. И он вытаскивает его, рывком вверх, вспарывая брюхо, и брызги крови, медленно вращаясь в воздухе, летят вверх, а потом падают, россыпью огромных капель, на пол. Но на Роба бегут ещё… и ещё, их пять, нет… их семь человек, и все они с мечами, и он уже полосонул по груди бородатого, лохматого мужчину…. И снова брызги крови, и они орошают руки и торс Роба.. И у мужчины подкашиваются ноги, и он падает… И.. Рёв, оглушающий рёв….и все чужаки остановились…

И этот рёв, словно вернул её назад, в реальность, словно он вырвал её из дурного сна, и она закричала, что было сил:

– Роберт, назад, оставь их!

И тут она почувствовала прямо над собой огромное тело дракона. Он одним прыжком преодолел мост, и теперь Элейн была прямо под его грудью. Но Роберт там, внутри….. И дракон опускает голову, и основанием рогов пробивает арки высоких окон, и выбивает вместе с ними, кусок стены замка.. Камни летят прямо в Роберта, и они сбивают его с ног, и он падает, а огромная драконья голова теперь прямо над ним. И Роб лежит на полу, а Беллатрикс пожирает чужаков и палит их покои, заливая огнём тех, кто пытается бежать…..

Через минуту всё кончилось… В коридоре послышался шум, и топот ног, бегущих к ним людей, крики охраны и лязг оружия.

Беллатрикс вытаскивает голову из комнаты, задевая рогами разбитые стены, и камни снова вываливаются из стены, и сыпятся вниз, теперь и на широкий балкон. Дракон делает несколько шагов назад по мосту, изгибает шею, и закрывает Элейн головой, перекрывая ей путь в комнату.

Он снова спас их. Миракс и Ригель ревут прямо на башне, позади них.

Элейн в нетерпении, пытается отстранить голову дракона, но тот не хочет пропускать её внутрь. Но ей нужно к Робу, и она думает лишь о том, что ей нужно к Робу. И наконец дракон поднимает голову вверх, и снова оглушительно ревёт, заставляя содрогнуться всю округу. Он дал ей пройти, но он не уходит, продолжая злобно смотреть на тлеющие скелеты, подёргивая губами и оголяя зубы. Элейн подбежала к Роберту, он уже поднялся с пола. Он обнял её, и крепко прижал к себе, рукой, перепачканной красной, липкой кровью. Она обхватила его за торс двумя руками, и прильнула к нему:

– Боже, Роб, ты жив… ты жив…

И вот уже в покои вбегает охрана с мечами наголо. Но слишком поздно, уже всё закончилось. Но тут охранники выволакивают из-за стены ещё двух бандитов, и ударом рукоятки меча по голове, валят их на пол. Роберт взглянул на них и сказал:

– В темницу их, и глаз с них не спускать. И без меня не допрашивать.

И охрана поволокла их прочь. Наконец Элейн смогла оторваться от мужа, она стала осматривать и ощупывать его, пытаясь понять, ранен ли он. Но всё хорошо, лишь две раны на плече и руке. Это он переживёт. Роберт отвёл ее на балкон и попросил остаться пока с драконом, а сам пошёл к стоящим у дверного проёма, стражникам.

Двери слетели с петель, и почти полностью были сожжены, но их остатки ещё догорали. В покоях стоял едкий запах гари и палёной плоти, а дым резал глаза. Роберт приказал принести воды, а сам перепрыгнул через двери в коридор. Там лежала вырезанная охрана, что стояла у их дверей. Все были мертвы. Вскоре прибежал Макс, и ещё полсотни стражников, и потом принесли воду и залили двери, и обугленные, тлеющие остатки мебели, что попала в струи драконьего пламени. Пока лекарь обработал раны Короля,

Макс рассказал, что вырезана вся охрана в замке, что стояла на пути сюда, к королевским покоям. Все входные двери целы, и вся охрана снаружи тоже стоит на месте, и они никого не видели. И как убийцы проникли, пока не понятно.

Но Роберт не хотел сейчас об этом говорить:

– Макс, давай поговорим потом, завтра. Я не хочу сейчас об этом думать, у меня и без того, слишком много впечатлений, для одной ночи. И хорошие, друг мой, были только в начале. Так что пойду ка я к жене.

И Роберт похлопал Макса по плечу, приказал слугам приготовить ему другие покои, а сам пошёл к Элейн

Она стояла, прижавшись к морде своего спасителя. И что-то шептала ему. Миракс и Ригель кружили над ними, всё ещё ревя, и время от времени, извергали столбы огня прямо в тёмные небеса. Роберт встал поодаль, не решаясь нарушить момент её близости, с её чадом, он молча стоял, и смотрел на них.

Сегодня он снова обязан своею жизнью, этому невероятному созданию. И хотя, этот дракон постоянно злобно рычит на него, и не подпускает даже близко к себе, и смотрит так, что вот-вот спалит и сожрёт, и он люто ненавидит всех и вся….. всё же это существо, неизменно, раз за разом, спасает его шкуру.

Наконец Элейн подняла голову, и обернулась. Она увидела мужа и пошла к нему, Он обнял её, и они пошли в покои, что уже приготовили для них слуги. Они легли в кровать, и Элейн прижавшись к мужу, прошептала:

– Роб, сегодня они подобрались слишком близко….

Он вздохнул, но ничего не ответил.

Они ещё долго не могли заснуть, но всё же почти под утро, сон сломил их обоих, и они уснули.

Допрос

К обеду следующего дня, Элейн, Макс, Фил, Венс и Терис сидели в кабинете Короля. Макс был смурнее тучи, он чувствовал, что не справился. Если бы не дракон, они бы сейчас здесь не сидели. Роберт видел его смятение, и приободрил его:

– Макс, перестань винить себя. Мы скоро разберёмся, как они проникли. А пока расскажи, что узнал.

И Макс всё ещё не поднимая глаз, начал рассказывать, что вырезана была вся охрана первого этажа, восемь человек. Двое на входе, на лестницу, и восемь человек в восточном крыле, включая шестерых у королевских покоев. Из тех троих, что прикончил Роберт, один остался не вредим драконьим пламенем, его обыскали, но ничего не нашли. Остальные сгорели дотла. Охрана на крепостных стенах и за пределами замка, никого не видела. Двери тайных ходов невредимы. Но кое-что было. Один караульный сказал, что меньше месяца назад, была странная горничная. Он видел её лишь однажды, и потом она никогда не встречалась ему. Она шла в восточное крыло, и когда он остановил её, она сказала, что она новенькая и её пропустили. Вся прислуга была собрана в зале, все, от прачек до горничных, но этот стражник не опознал её, ни в одной из них.

Король окинул взглядом присутствующих:

– Ну что? Думаете Мортон?

Кроули стучал пальцами по столу:

– Роберт, чего гадать, пойдём и вытрясем признание у пленников.

Король хлопнул по столу ладонью:

– Да, пошли, чёрт возьми, вытрясем.

И они встали и направились на выход, но Роберт остановил жену:

– Ты не пойдёшь, тебе не стоит на это смотреть..

Да ей и самой не очень-то хотелось, и она не стала спорить и пошла на драконью лужайку.

А остальные спустились в подземелье Мидлтауна и пошли к пленникам в темницу.

Там был полумрак, и Роберт приказал разжечь побольше факелов и велел притащить одного и привязать к столбу. И стража приволокла одного из бандюг и привязала за руки, натянув их верёвкой вверх. Роберт сел напротив него, развернув стул спинкой вперёд. Он сложил руки на спинке стула и начал:

– Ну, давай, начинай каяться.

Но мужчина стоял, и с презрением и ненавистью смотрел на Короля. Он лишь ухмыльнулся, и сплюнул слюну, сквозь выбитый зуб, на пол.

Король продолжил:

– Ты же знаешь, что в итоге, ты всё мне расскажешь. Так зачем нам тратить время, и идти длинным путём? Тебе это сильно не понравится, и путь будет тернист, я тебе обещаю это.

Но тот лишь прошипел:

– Иди к чёрту, ваша светлость

И Роберт кивнул тюремщику, а тот, сорвал с него рубашку, оголив крепкий торс пленника. А затем он отсчитал десять очень сильных, хлестких ударов кнутом, по его хребту. Его спина сразу покрылась кровоточащими ранами. Но пленник лишь корчил гримасы от боли, и не проронил ни звука.

Король вопросительно смотрел на бандита, но тот лишь снова сплюнул. И Роберт снова кивнул тюремщику. И тот стал разбивать ему пальцы рук здоровенным молотком. Пленник хрипел, и глухо кряхтел, но он опять не произнес ни слова, и не одного стона не вырвалось из его глотки.

Тюремщик сдирал с него ногти, все, один за одним… но тот держался как кремень. Казалось, никакие муки не смогут развязать ему язык. Роберт не понимал, кого он выгораживает. Неужели он так предан Мортону, или может это вообще не Мортон. Роберту с трудом верилось, что это мерзавец может иметь столь преданных людей.

И он снова кивнул тюремщику, и тот начал вырезать куски плоти из его рук. Наконец пленник взревел, но он лишь сыпал проклятьями:

– Ты сгоришь в аду, Хемсворд, и я лично буду тебя там поджаривать до хрустящей корочки, будь ты проклят, чёрт тебя возьми.

Тюремщик оголил его предплечье до кости, отрезая мясо маленькими кусками, но тот, хоть и орал теперь от боли, но говорить не собирался.

Король приказал перетянуть ему руку верёвкой, чтоб тот не истёк кровью, и велел привести второго.

И когда охрана приволокла второго пленника, и привязала, лицо Роберта побелело, как полотно… А следом и у Макса..

Роберт отшвырнул стул и бросился к нему. Он схватил его за волосы и откинул его голову назад, чтоб посмотреть его лицо.

У Макса затряслись руки, и слегка подкосились ноги.. Это был Джейсон.

Лицо Роберта наливалось яростью и злобой. В гробовой тишине подземелья были слышно, как скрепят его зубы от прилива гнева. Роберт буквально трясся, и он тихо прошипел:

– Зачем, зачем ты это сделал?

Роберт всё ещё держал его за волосы, и Джейсон с презрением прошептал, глядя Королю прямо в глаза:

– Ты забрал у меня всё.

И Король со всей своей силой ударил Джейсона кулаком в челюсть, и его зубы, с кровью вылетели изо рта.

Роберт не мог сдерживать себя, он орал во весь голос:

– А её, за что ты хотел убить её, мерзавец?

Джейсон снова ухмыльнулся:

– Её б не тронули. Мы там были по твою душу.

Роберт отошёл от него на несколько шагов и тихо сказал:

– Ты идиот! Рассказывай Джейсон, всё рассказывай, или я сам спущу с тебя шкуру живьем, а потом выпотрошу как свинью.

Тут бандит, что висел рядом прошипел хрипатом голосом:

– Не говори ему, Джейс, не говори ничего, он всё равно нас прикончит.

И Король кивнул охранникам, и те оттащили пленника назад в клетку.

Роберт снова схватил Джейсона за волосы и сильно тряхнув сказал:

– Ты будешь говорить? Я заберу у тебя ещё больше, если ты будешь упорствовать.

Но Джейсон лишь ухмыльнулся.

И тюремщик прошёлся хлыстом по его спине. Джейсон застонал. И тут к нему подошёл Макс, Он смотрел на бывшего друга глазами, в которых было всё, всё сразу. Была какая-то глубокая тоска, была боль и злость, и разочарование, и жалость. В его голове вихрем проносились воспоминания, сменяясь одно другим. Их юность, их свадьбы, их дружба, и его злость из-за Вэл, всё смешалось в его сознании. Его сердце щемило так сильно, и потрясение, которое он испытывал в этот момент было хуже всего, что довелось ему пережить раньше. И он тихо сказал своему другу:

– Джейс, скажи, скажи всё. Ты не вынесешь того, что будет дальше. Прошу тебя, не заставляй меня смотреть на это.

И Джейсон смотрел на Макса с тоской и печалью. В его потухших глазах Макс читал его раскаяние и страх. В них был целый океан боли и страдания. Но он только молча покачал головой, у опустил глаза вниз..

Роберт подошёл к нему и отстранил Макса рукой. Потом он вытащил кинжал, и надрезал кожу на его предплечье, и ухватив рукой содрал вниз, оголив мышцы.

Джейсон орал, он орал от боли, какой и не представлял раньше.

Роберт снова схватил Джейсона за волосы и злобно прошептал:

– Я обдеру тебя целиком, кусок за куском. Говори Джейсон, говори, шутки кончились. Я тебя предупреждал.

И он смотрел на Джейсона, глазами полными решимости и ненависти, но тот молчал.

Макс снова подбежал к нему и схватил за плечи и громко заорал срывающимся голосом:

– Джейсон говори, прекрати это, что ты упёрся, говори!

Но тот лишь корчился от боли.

И лишь когда Роберт сделал второй надрез, и засунул в него пальцы, он сдался:

– Я скажу, скажу.

И он рассказал всё. От начала до конца, с того самого момента, как он встретил Касперса и Рэйли в таверне Бегвела. И он рассказал, где сейчас Мортон, и как его найти.

Роберт развернулся и пошёл прочь, сказав:

– В клетку его, и смотрите за ними как следует. И не дайте сдохнуть им, пока я не вернусь.

И он пошёл к Элейн. Макс остался, он сам отвязал его и отвёл в темницу. Потом он приказал позвать лекаря, и тот перевязал его раны. Макс сидел рядом с его клеткой, молча. Казалось, они говорили без слов, и понимали друг друга. Макс осознавал, что Джейсон сделал то, чего не должен был делать. Он не находил оправдания его поступку, но несмотря на это, его сердце рвалось на куски. Он знал, что ему не спасти друга, и тот непременно будет жестоко убит.

Наконец Макс произнёс:

– Джейсон, ты дурак, ты не понимаешь. Элейн убили бы вместе с Робертом. Мортон наврал тебе. Он грезит о её смерти. Её бы зарезали, на твоих глазах. Как бы ты жил с этим?

Джейсон с испугом посмотрел на него, а потом на своего напарника, что лежал на соломе, рядом с ним, и толкнул его ногой:

– Это так?

И бандит отмахнулся от него здоровой рукой:

– А ты как думал? На кой чёрт она нужна со своими драконами.

И Джейсон заплакал и закрыл глаза руками.

А Макс встал и медленно пошёл прочь.

Побег

Когда Роберт пришёл к ней, она сидела у окна и наблюдала за полётом своих драконов, которые мирно кружили высоко над замком. Он подошёл и обнял её:

– Эл, ты как?

Она подняла на него свои глаза. Её взор снова был чистым и ясным. Тот адский коктейль, из мерзостных и тягостных чувств, что терзал её, теперь растворился и утёк прочь, оставив лишь горестный осадок в её душе. Это была его Элейн, это снова была она.

Она печально улыбнулась:

– Всё хорошо, Роб.

Он взял её руку:

– Ты хочешь побыть одна? Хочешь я уйду?

– Нет. Ты сказал, что знаешь где Рэйли. Расскажи мне всё.

И он рассказал. А потом они пошли в его кабинет, и он велел страже, пригласить туда Макса, Венса и Фила. И вскоре все они были там. Теперь они знали, что Мортон ждал возвращения своих убийц в Бегвеле, в маленьком трактире, на южной оконечности города. Но Фил был уверен, что он будет в Бегвеле, но в другом месте. Он перестрахуется, и будет ждать их возвращения, наблюдая тайно из далека, опасаясь их провала и плохого исхода. И было решено, прежде отправить туда слухачей Венса, чтобы те точно выяснили, где тот скрывается. И потом отправили послание с голубем, и только тогда они прилетят. А лучше, отправить туда ещё и тайную полицию, с тем, что те схватили его там, не спугнув, и не дав возможности снова скрыться, и привезли в Мидлтаун.

Утративший секретность подземный ход, было решено вновь засыпать. А разрушенные драконом покои, уже начали восстанавливать. Но теперь Элейн просила расширить мост, между башней дракона и балконом их покоев, вдвое. Она заметила, как Беллатриксу было неудобно удерживаться на узком для него, двухметровом мосту. Его ноги соскальзывали, и он впивался когтями в камни, чтобы удержаться.

Филу было поручено усилить оставшиеся тайные туннели ещё и кованными, толстыми железными дверьми, чтобы их невозможно было разбить кирками.

Оставалось решить, что делать с Дерином Берроу. Макс считал, что в Красный крестец нудно лететь на драконах, и отдать приказ генералам, что стояли там с войском, арестовать его и доставить в Мидлтаун. А если те откажутся и взбунтуются, сжечь всё дотла. И Роберт с ним согласился.

На этом они закончили совет, да и день уже клонился к закату. И они разошлись.

Макс вернулся в свои покои. Он сел на кресло и скинул сапоги. Потом он опустил локти на колени и закрыл лицо ладонями. Он плакал. Вэл подбежала к нему:

– Макс, успокойся.

Она уже всё знала. Все в замке знали. Но она не ожидала, что это будет так тяжело для её мужа. Ей же казалось, что он ненавидит Джейсона, да так оно и было. Он хотел разбить ему лицо и высказать всё, что думает о нём, прямо ему в глаза. Но он был не готов к тому, что его бывшего друга, будут пытать у него на глазах, а потом он будет убит, и такой ужасной, страшной смертью. Он, конечно, перешёл все грани, и ему нет оправдания, но их связывала слишком долгая дружба. И он всё равно скорбел и разрывался на куски от боли. Когда он уходил прочь из подземелья, оставляя там Джейсона, он уже понимал, что скорее всего так и будет. Он уже тогда знал, что Элейн сожжет его. Он уже видел её такой, и не раз, и понимал, что теперь она не простит и не пощадит его.

Но он утёр глаза и поднялся. Он вздохнул и обнял Вэл:

– Не волнуйся, я переживу.

А потом он сел на кровать, и смотрел, как маленький Маверик играет с игрушками на полу…

На следующее утро они собрались лететь в Красный крестец. Они хотели лететь втроём, Элейн, Роберт и Макс. Но Миракс вновь упёрся, и не позволил Максу приблизиться, злобно проревев в его сторону, он взмыл в небо. Элейн очень расстраивалась, но видимо этот дракон, готов был позволить кому-то, кроме Элейн, взбираться на свою спину, лишь в самые острые, пограничные и опасные моменты. А если опасности не было, он гнал седоков прочь от себя. Но что поделать, он был драконом, а не скаковой лошадью. И Элейн полетела вдвоём с Робертом.

Когда три дракона описывали круги в небе над замком, Дерин Берроу уже понимал, что они прилетели по его душу. Раз они здесь, значит план Рэйли провалился, и его ждёт расплата, за то, что он не предупредил своего Короля о готовящемся покушении.

И он поднялся со стула, и снял меч. Он положил его на стол, а затем и кинжал. И когда драконы приземлились около замка, внутри крепостных стен, он уже стоял у входа.

Элейн осталась на спине Беллатрикса, а Роберт соскользнул по крылу Ригеля на землю. Он направился к Берроу, и тот припал на одно колено и опустил голову. Два генерала и горстка солдат стояли чуть поодаль, явно не понимая, чем вызван этот визит. И они с почтением отдали честь королю. Роберт подошёл к барону:

– Встань Дерин. Ты знаешь, зачем я здесь?

Барон обречённо поднялся с колена, и глядя Королю в глаза, произнёс:

– Да, Сир, я знаю, и я готов.

– Почему ты предал своего Короля, Дерин?

Дерин вздохнул:

– Сир, мне нет прощения, и нет оправдания. Я лишь прошу вас срубить мне голову мечом, а не сжигать меня в адском драконьем пламени. Я хочу умереть с честью. И ещё. Мои подчинённые ничего не знали. Лишь я виновен во всём.