Наследница. Право выбора

Пролог

Молодой мужчина уверенным шагом шел к тронному залу, сквозь сражающихся то тут, то там, его воинов с защитниками замка. Теперь это его дворец. Полыхающий, гудящий, звенящий железом и не стихающий, утонувший в воплях.

Бой не стихнет до рассвета. Пока все, кто еще защищает прежнего правителя, не сложат оружие или головы. Лязг железа, стоны, крики и хрипы ждали его впереди и оставались позади, но не прекращались. Черный плащ за спиной тяжело развевался, приводя в движение вышитого на спине дракона с развернутыми крыльями. Встречные на пути противники жались к стенам, только столкнувшись взглядом с прослывшим безжалостным воином. Они провожали его с ужасом в глазах, глядя на развевающийся, словно крылья дракона, плащ, ловивший при каждом движении отблески факелов.

Теперь д’Оворты будут править Сайтаром, принадлежащим им по праву.

Нынешний правитель, Торрунт Благодушный, убив его отца, занял трон, и за пятнадцать лет привел империю к краху. Нищета, разруха и холера правили бал, в то время как дряхлый император просиживал на троне свой костлявый зад, а Совет, прикрываясь его волей, разбазаривал казну.

Торрунт допустил одну ошибку – сохранил жизнь бывшей императрице – своей родной сестре и пятерым детям убитого им правителя. Эсилиор так не оплошал. Он сделал все, чтобы сегодня род Торрунта перестал существовать, чтобы это имя и этот род остался в истории Сайтара несмываемым пятном позора.

Он спешил по коридору, не обращая внимания на то, что творилось за окнами, хотя не замечать полыхающий в ночи двор императорской резиденции было непросто. На улице сражения были еще жестче, раскуроченные ворота полыхали и из огня, как призраки, выскакивали наемники, разбивая охрану дворца быстро, точно и без жалости. Все мысли молодого воина сейчас были поглощены другим. Он – Император. Мужчина свел темные брови в переносице, выругался сквозь зубы и прибавил шагу, придерживая рукой край развевающегося за спиной плаща.

– Господин Эсилиор, – у тронного зала ждал лейтенант и двое стражников в красно-черных латах и в шлемах с изображением родового герба д’Овортов. Они держали под руки бывшего императора, едва державшегося на ногах. Худое сморщенное лицо было перепачкано кровью. Седые всклоченные волосы, в свете горящих факелов казались огненно-рыжими. В глазах, наполненных злостью, мелькнуло узнавание. – Империя ваша.

Эсилиор едва не скрипнул зубами от досады, сжав до хруста в суставах кулаки. Империя должна была перейти по праву к его старшему брату, который часом ранее отправился на тот свет от руки паладина его величества. Эсилиор до сих пор помнил в мельчайших деталях, как отсекал своим мечом ту самую руку. Поздно. Оуэн уже был мёртв.

– Благодарю, Нарувир, – чуть кивнул в ответ.

Он не хотел этого, не мыслил себя на троне. В этой громоздкой мантии, принимающим решения и сражающимся с Советом Тринадцати. Все это должно было лечь на плечи старшего брата, а он лишь занять место первого паладина, командовать армией и приносить Сайтару новые земли и растить свою славу. К своим 25 годам Эсилиор уже достиг величия. Его имя с придыханием произносили все леди империи, мечтая, чтобы он обратил на них свой взор, а о славных сражениях лорды, воины и рыцари, говорили, не смолкая, со времен трехлетней войны с Лиройей. На ней восемнадцатилетний юнец вывел целый отряд в тыл врага и выжил, и привел армию к победе.

Теперь он – старший дома д’Овортов, ответственный за двух младших братьев и сестру, которой едва исполнилось 15. Он, герцог Эсилиор IV д’Оворт, правитель Империи Сайтар.

Коротким жестом Эсилиор велел отпустить старика. Стража отступила, и тот разом уменьшился в росте почти вдвое. Сгорбился, словно выдохнул из себя весь воздух, сдулся, подобрал сухие руки, зыркнув на Эсилиора из-под торчащих жесткой щетиной седых бровей.

Эсилиор шагнул ближе, окинул внимательным взглядом с прищуром, чуть склонив голову на бок. Старик, охраняемый смертью уже давно, даже не шевельнулся, продолжая буравить узурпатора злым взглядом. Выступающий кадык ходил вверх-вниз по сухой, сморщенной шее, обычно прикрытой тяжелой мантией, впалые глаза в тусклом свете казались пустыми глазницами, блестящими ненавистью. Рядом с ним Эсилиор выглядел юным. Слишком юным, чтобы занять трон. Брат, старше на десяток лет, смотрелся бы здесь уместнее.

Этот переворот они планировали несколько месяцев. Оуэн жил тем днем, когда сможет скинуть с трона надоевшую всем власть Торрунта, потопившего империю в нищете и разрухе.

– Ты устал, дядюшка. Власть тяжелое бремя. Я возьму его на себя. Твое имя бесславное забудут уже завтра, я позабочусь, – сказал Эсилиор, не узнавая своего голоса, звенящего неведомой доселе сталью.

Старик затрясся всем телом, лицо исказилось гримасой ярости. В подбородок Эсилиору прилетел плевок.

Утирая вязкую слюну с лица перчаткой, свободной рукой махнул лейтенанту, приказывая убрать бывшего императора и покончить с ним, и вошел в распахнутые двери тронного зала, не обращая внимания на возню за спиной, сопение, а затем вопли обреченного на смерть старика.

Молодой мужчина прошелся по гулкому необъятному залу с высокими колоннами, держащими куполообразный потолок с искусными гравюрами и замысловатой лепкой. Этот зал хранил секреты всех повелителей, что были до него и сохранит тайны всех, что будут после. Посреди пустого зала, величественно возвышаясь, стоял высеченный из черного камня трон, к которому вели три широкие, такие же холодные каменные ступени

Он шагнул на первую из них, резво перескочив через две предыдущие, и сел на трон, всматриваясь в пустоту между белых необъятных колонн. Красная императорская мантия была распластана на темном мраморном полу чуть поодаль от трона и притягивала задумчивый взгляд уже не воина, но императора.

– Быть по сему, – тихо проговорил Эсилиор, принимая вызов, брошенный превратностями судьбы. – Быть по сему.

Г