Выборгское противостояние в современной политической истории России. Часть Первая. Перед штурмом
Размер шрифта: 13
Введение. Старые символы и новая история
Если бы по Ленинградской области, как по Ленинграду, ставшему Санкт-Петербургом, в начале 90-х годом прокатилась волна переименований, у демократически настроенных реформаторов несомненно возникло бы желание стереть с карты раздражающее название рабочего поселка, расположившегося на красивом берегу Выборгского залива.
Но, формального повода, к их разочарованию не было, поскольку имя населенного пункта с «советским» строем непосредственно связано не было. Как сказали бы математики, – это уже вторая производная… Советский не потому, что он «советский».
Памятник штурману торпедоносца балтийской авиации Герою Советского Союза капитану Михаилу Александровичу Советскому, открытый в день 30-летия Великой Победы, высится на четырехметровом постаменте на просторной площади. У подножия памятника всегда живые цветы – знак уважения жителей к герою, чье имя носит поселок с 1948 года.
«Морской биографический словарь» сух и лаконичен:
«Советский Михаил Александрович (1917–1944).
Герой Советского Союза (1944), гвардии капитан, морской летчик. В ВМФ с 1937 г. В 1939 г. окончил Ейское военно-морское авиационное училище. Участник советско-финляндской войны (1939–1940). В годы Великой Отечественной войны штурман звена 1-го гвардейского минно-торпедного авиаполка Балтийского флота. Совершил 90 боевых вылетов. Погиб при выполнении боевого задания. Награжден орденом Ленина, 3 орденами Красного Знамени. В пос. Советский установлен его бюст»[1].
Текст, приведенный выше, увидел свет уже в постсоветское время, и его автор не счел необходимым упоминать о том факте, что ровеснику социалистической революции, дали имя власти рабочих и крестьян.
Чаще всего последним пристанищем морского летчика, защищавшего свою Родину, становилась морская гладь:
У пилотов морских
не бывает могил на войне.
Словно чайки, они
пропадают в кипящей
волне.
Вдалеке от земли
оставляют последний свой
след.
Но горят корабли
от наполненных гневом
торпед[2].
Михаил Советский, которому посвятил свои стихи поэт Кронид Обойщиков, покоится на Смоленском кладбище Санкт-Петербурга. 22 июля 1944 года после выполнения боевого задания самолет в составе летчика Гожева и штурмана Советского при посадке на аэродром потерпел аварию. При этом погибли оба члена экипажа. Его имя Указом Президиума Верховного Совета РСФСР от 1 октября 1948 года было увековечено в географическом названии крупного рабочего поселка на выборгской земле (бывший Иоханнес).
«Легенды порождают мифы». Это утверждение как непременный красный флажок на извилистой трассе поиска и осмысления исследуемого процесса. Мифы гипнотизируют, заманивают своей сенсационностью, искушают величественностью выводов. И это все в ущерб рутины поиска истины.
Происходившие в Выборге (а не просто на ЦБК в Советском) события по сути являлись проявлением формировавшихся в российском обществе «новых» идеологий. И произошло это в форме мощного разряда между двумя полюсами: с одной стороны – старое «партхозаппаратное» мышление, присутствовавшее у «класса» бюрократической прослойки, с другой – новая «демократическая» доктрина, давшая буйные всходы на почве дикого «бандитского» капитализма, «класса» предприимчивых полубандитов-полубизнесменов, которым нужна была реальная (и легальная) власть.
При этом катализатором процесса и, одновременно, «разменной монетой» в схватке стал действительно «рабочий класс» – трудовой коллектив Выборгского ЦБК. Он то и стал главным «коллективным» героем легенд. Как, например: «Звучит символично: в поселке Советский – вооруженная диктатура пролетариата. Нет, все всерьез, год 1999-й, вторая половина лета. Ленинградская область, Выборгский район. Никаких революций, никакой политики. Просто «экономическое чудо» с мозолистыми кулаками и винтовкой образца 1905 года…»[3] «Красное знамя над Советским» – один из самых распространенных мифов.
У «красного» должен быть антогонистический символ (кстати, «белый» цвет никогда не появился): «Человек в камуфляже устанавливает в оконном проеме российский триколор»[4].
Но соответствует ли это действительности? Нет, не в той части, что в окнах разгромленного здания администрации комбината появилось государственное знамя России. Действительно ли знамя «народного предприятия» было красным? В той части, что его защитники были и противниками существующего строя? Нет! Общеизвестный факт: при въезде в поселок на арке железнодорожного моста больше года висел транспарант: «ВНИМАНИЕ! СТАЧКА! В ПОС. СОВЕТСКИЙ ДЕЙСТВУЕТ ТОЛЬКО КОНСТИТУЦИЯ РФ!»[5]
Если сделать попытку ответить на вопрос: под каким же знаменем были рабочие Выборгского ЦБК, то получим весьма неопределенный, и весьма определенный, ответ – под «народным»! Но он и не красный, и не триколор. Он бесцветный, как вся «народная» толпа.
Трудовой коллектив ЦБК был в интегральном обобщении бесцветным. При этом некоторые его индивидуальные представители были «яркими» образцами цветовой гаммы политического спектра того времени. Но важен итог: большинство хотело «просто жить», – семья, работа, достаток, спокойствие за завтрашний день. Эти категории определяют политическое состояние народа. К политике он приобщается лишь после того, как происходит «сбой» в жизнеопределяющей программе.
Когда же такой сбой произошел, то трудовой коллектив, как и весь пролетариат России, оказался к этому времени без «своей» идеологии. При этом ему навязали обманом не имевшую исторической перспективы идею «народного предприятия». «Профсоюз» – есть «народ», а именно такое понимание втолковали и реализовали на практике в Советском.
Все сказанное о бесцветности подавляющей массы работников ЦБК в полной мере относится и к депутатскому корпусу выборгского МуСо, – еще одному коллективному герою представленного исследования. Отличие лишь в том, что этим народным избранникам никак нельзя было «дать» в руки «красное» знамя. Тогда «дали» знамя «криминальное». Честно говоря, рановато было навешивать подобные ярлыки всем тем, кто был тогда в муниципальном собрании. Большинство, подавляющее большинство, было еще искренне в своих поступках. Но мотивы начала их политической активности изначально совпадали с теми мотивами, что и для всего «народа», – не было возможности «просто жить».
События на Выборгском ЦБК как зеркало «высветили» практически все социальные силы, действующие в сегодняшнем обществе: различные ветви и органы власти – представительная, исполнительная, прокуратура, суды, милиция, судебные приставы, спецподразделения, приватизаторы, новые хозяева, работники, трудовой коллектив, профсоюзы, СМИ, политические организации и даже криминальные структуры, без которых кажется не обходится дело ни в одной сфере общественной жизни. Некоторые из этих сил действовали посредством фигуры умолчания, но это ведь тоже о многом говорит. Имеется большая история взаимодействия, мягко говоря, всех этих сил на целлюлозно-бумажном «поле». «В маленьком поселке со звучным, милым сердцу названием Советский затянулось сразу несколько узлов нашей российской жизни. Криминал, прорвавшийся к власти. Отчаявшийся, много раз обманутый государством народ, которым так легко манипулировать. Аморфная и слабая власть. Плохие законы. Небрежно и наспех проведенная приватизация…»[6]
В истории противостояния на Выборгском ЦБК в поселке Советском мифологическое начало присутствовало изначально, в нем были заинтересованы, на мой взгляд, все участники событий: кто-то искренне обманывал, а кто-то искренне хотел быть обманутым. На этой почве родился миф об «информационной блокаде».
На самом деле, это один из тех эпизодов в истории России девяностых годов ушедшего двадцатого века, который можно описать, не боясь ошибиться в фактологии и хронологии, полностью опираясь на данные средств массовой информации. Необходимо особо отметить, что это стало возможно стало благодаря редакциям газет «Выборг» и «Выборгские ведомости», которые оставили для исследователя сотни публикаций с «полей сражений» и интервью с активными участниками событий, а также десятки подлинных документов.
Однако прошедшие два десятилетия подтвердило живучесть мифа об «информационной блокаде»: события в Выборге и Советском не стали до настоящего времени предметом исторического исследования. Почему так, естественно возникает вопрос? Ведь фактически не появилось даже «около»-исторических рассуждений, – «если так…» или «если бы иначе…».
Фактически только в первые месяцы после кульминационных событий 1999 года появилось несколько объемных публикаций публицистического характера[7].
В 2000 году опыт Выборгского ЦБК распространяли в форме обобщающих статей в журнале «Альтернатива» и различных приложений к нему. Естественно, и публицистами и «рабочими социологами» рассматривалось лишь история «народного предприятия». Причем в привязке к ходу общероссийской истории. И, самое главное, – минуя конкретные события, связанные с противостоянием.
В освещении взаимосвязанных процессов, имевших место в поселке Советский и Выборге, как не в одном другом событии постсоветской действительности, всеми сторонами и с различными акцентами использованы аналоги из разных периодов нашей отечественной истории. Вот лишь краткий перечень:
«…В России, как в начале века, вновь заговорили об «организованном рабочем движении». Словно из учебников по истории КПСС всплыли, казалось бы, уже канувшие в Лету понятия: «стачком», «бунт», «Ленский расстрел»…»[8].
«В истории борьбы трудящихся против власти капитала в России есть два знаковых, рубежных события, после которых движение вдруг приобретало качественно новое содержание. Это Обуховская оборона 1902 года и первое в постсоветской России открытое столкновение рабочих с вооруженными отрядами режима на Выборгском ЦБК в 1999 году. Первое фактически ознаменовало собой вступление мира в век революций и политических катаклизмов, второе этот век заканчивало. И тогда и сейчас пролилась кровь, и именно кровью ХХ век оказался повязанным на все столетие»[9].
«Коллектив Выборгского ЦБК стал своего рода «чирьем на мягком месте» власти – все время напоминает о себе и не дает спокойно сидеть в креслах. Вот и была предпринята очередная попытка «избиения младенцев». Такие применялись, в свое время, царским правительством – расстрел рабочих на Ленских золотых приисках и улицах Петрограда и нашим президентом при уничтожении законно выбранной народом Советской власти»[10].
«Ситуация усугубляется тем, что в самом Советском положение архитяжелое. Жизнь в поселке словно пародирует его название и напоминает времена военного коммунизма»[11].
«С тех пор, как несколько лет назад, Выборгский ЦБК бросил вызов всей практике криминальной приватизации, в глазах многих его имя стало символом сопротивления и стойкости. «ЦБК не сдается, выборгские рабочие отбили очередной натиск», – это звучало, как голос Левитана, как сводки Совинформбюро в годы войны»[12].
«Советский не может, не должен и не имеет права сдаваться. Как Брестская крепость в 41-м, он уже стал символом сопротивления для всей России»[13].
«Проявив фотографии, сделанные на комбинате, я провел небольшой эксперимент – показал десятку совершенно далеких от политики и ничего не знающих о ЦБК знакомых фото с чернорубашечными охранниками спросил, кто это такие? Все опрошенные, не сговариваясь, ответили: «Фашисты!» И, действительно, если, согласно официальной терминологии, каждый подросток ради выпендрежа нацепивший значок со свастикой – фашист, то кем являются избивавшие людей наемники «Алцема» и их хозяева?»[14]
Не оставлены в стороне христианские ценности:
«Противников Выборгского ЦБК отличает какое-то исступленное антихристианство. Первый штурм народного предприятия состоялся за два дня до праздника Апостолов Петра и Павла, второй – в день Покрова Пресвятой Богородицы, третий – в канун Крещения. Вряд ли они сознательно выбрали именно эти даты, близкие нашим великим праздникам. Скорее, через этот якобы случайный выбор нам всем показывают, какие силы стоят за их спиной. Имеющий уши да услышит…»[15].
Драматические события современной истории также были притянуты к драме в Советском, причем в равной степени обеими противоборствующими сторонами:
«Сравнение, конечно, малокорректное, но тем не менее – Выборгский ЦБК ведет себя, как Чечня. С той лишь разницей, что там не захватывают заложников с целью выкупа. В остальном же – российских законов не признают, налогов не платят, Москве не верят…»[16]
«Второй штурм Выборгского целлюлозно-бумажного комбината проводился в лучших традициях заслуженных российских демократов Басаева, Радуева и Хаттаба»[17].
Это было ярко выраженное проявление идеологической войны, именно – идеологической, но войны, имеющей все атрибуты подобного противодействия: и стратегические наступления, и тактические оборонные действия. И, естественно, – завоевания и поражения.
Но, подчеркиваю, – идеологические. Раскаты грома могут лишь напугать, и то лишь непосвященного. Здравомыслящий будет думать на будущее, – как не потерять то, что окажется в том месте, куда в следующий раз ударит разряд молнии.
В этой войне нет, и не будет никогда ни победителей, ни побежденных. Это возможно лишь гипотетически, признанием возможности физического устранения носителей «чужой» идеологии. Что само по себе либо бред сумасшедшего, либо иная, – третья, – сила: мировоззрение чуждое первым двум, которые естественным образом объединятся, совместно защищая свое право на существование.
Сегодня можно говорить о следующем: несомненным итогом стало осознание противоборствующими сторонами выработки доступного всем, адекватного действительности, понятийного аппарата, используя который можно вступать в диалог. Попытки противников описать, и тем более осознать, происшедшее марксистско-ленинскими категориями «научного коммунизма» вызывает в лучшем случае усмешку от лубочных картинок с «сознательной пролетарской массой». А попытки «списать» все на «классовую» борьбу» ничто иное как неспособность вести диалог.
Необходимо понимание того, что при анализе событий на, и вокруг, Выборгского ЦБК мы не должны ограничиваться фактической составляющей, не должны вести разговор лишь о конкретных участниках, как сделавших тот или иной конкретный физический шаг, а видеть в них составную часть носителей противоборствующих идеологий.
В этой ситуации, при таком «ракурсе» взгляда на участников событий те действия, которые не «вписываются» в стереотип поведения, становятся понятными и объяснимыми.
Глава 1. Широкими шагами в «светлое…» Куда?
Жизнь 8-тысячного населения поселка Советский непосредственно и неотделимо зависела от Выборгского целлюлозно-бумажного комбината, названного так потому, что располагался он в 25 километров от известного старинного города.
Перед Рынком
Последнее слово лесоперерабатывающих технологий
Ещё до переименования поселка Иоханнес страна узнала о комбинате в Ленинградской области из сообщений ТАСС:
«Бумажно-целлюлозные предприятия, находящиеся в Энсо, Иоханнесе, Питкяранте и Ляскеля (Карельский перешеек), вступили в пусковой период. В Энсо уже работают четыре машины по выработке картона, бумаги и энсонита (многослойный строительный картон). Изготовлены первые 650 тонн продукции. На комбинате в Иоханнесе выпущена пробная партия сульфитной целлюлозы. Несколько пробных варок целлюлозы произведено и на Питкярантском комбинате. В Ляскеля работает машина, выпускающая оберточную бумагу. Вскоре здесь будет пущен агрегат, вырабатывающий газетную бумагу. Для новых предприятий установлен план выпуска продукции в четвертом квартале»[18].
Построенный финнами ещё до «зимней войны» 1939–40 года и восстановленный к 1949 году, целлюлозно-бумажный комбинат выпускал целлюлозу, бумагу, спирт, кормовые дрожжи, углекислоту.
Финские специалисты во второй половине 80-х годов полностью реконструировали, а фактически построили его заново, оснастив новейшим оборудованием для производства бумаги и целлюлозы. В результате комбинат стал одним из самых современнейших предприятий отрасли. Такого оборудования по производству бумаги, как здесь, возможно, не было более нигде в Советском Союзе. Равных ему в мире были только три – два в Канаде и один в Германии. Бумага, произведенная на нём, выдерживала нанесение любых покрытий, что позволяло изготавливать мягкую упаковку для пищевой и фармацевтической промышленности, любые виды этикеток.
К началу 1990 года Выборгский ЦБК представлял собой комплексное лесозаготовительное и одновременно перерабатывающее предприятие. Общая стоимость его (вместе с сырьевой базой) превышала 1 миллиард долларов. Для глубокой переработки древесины и производства небеленой целлюлозы использовалось новейшее импортное оборудование. Комбинат обещал превратиться в высоко рентабельное предприятие с большим будущим даже в условиях жесткой конкуренции на мировом рынке.
На внешней и внутренней «политической» арене
В 1995 году январская неделя, наступившая после «старого» Нового года, оказалась исключительно насыщенной событиями, связанными с развитием отношений с «добрым соседом» – Финляндией. В географическом плане в одном ряду с обеими столицами и транзитным Выборгом оказался и поселок Советский.
Пребывание в Санкт-Петербурге президента Финляндии Мартти Ахтисаари было отмечено встречами глав обеих «петербурго-ленинградских» субъектов. В беседах с мэром Санкт-Петербурга Анатолием Собчаком и губернатором Ленинградской области Александром Беляковым президент Ахтисаари подтвердил: Финляндия настроена на широкое сотрудничество с Россией, и, прежде всего, – с Ленинградским регионом. Во время президентского визита в Питере работал двухсторонний экономический семинар, на котором финские и российские предприниматели «почерпнули немало полезных сведений по части развития совместного бизнеса».
В эти же дни начался официальный визит в Россию и премьер-министра Финляндии Эско Ахо, который в отличие от главы государства путешествовал поездом, и во время остановки экспресса в Выборге имел короткую беседу с мэром Выборга Владимиром Кирилловым и находившимися в города по случаю открытия торгово-промышленной выставки исполнительным президентом Общества дружбы народов России и Финляндии Александром Беловым и мэром коммуны Савитайпале Маркку Кауппиненом[19].
В Москве же проходила традиционная одиннадцатая встреча породненных городов России, СНГ и Финляндии, организованная Международной Ассоциацией породненных городов. Что интересно: оказалось, что у самого Выборга нет официального побратима в Суоми.
Однако жизнь сама урегулировала этот вопрос, естественным образом преодолев юридические препоны, установленные еще во времена Союза, Выборг напрямую работал и дружил с Лаппеенрантой, Иматрой, Куопяо и другими финскими городами, при этом осуществлял свою «дипломатическую» политику. В рамках этой «дипломатии» 18 января в поселке Советский состоялась встреча финских и российских предпринимателей. На ней присутствовали 39 человек из четырех коммун округа города Лаппеенранты[20].
Эта встреча была уже второй. В октябре 1994 года объединение коммун города Савитайпале заключило договор о сотрудничестве с городами Высоцком, Приморском и пос. Советским. Это было предварительное, так называемое «рамочное» соглашение. Если в 94-ом году визитами обменялись мэры породненных городов и поселков, то нынче финские муниципальные руководители прибыли на встречу с коллегами в сопровождении деловых людей, чтобы те могли своими глазами увидеть и оценить фронт работы, пообщаться с потенциальными партнерами по налаживанию экономических и культурных связей между южной Финляндии и самым северо-западным районом Ленинградской области.
Разговор происходил в актовом зале Выборгского ЦБК, где к финским участникам присоединились немногочисленные предприниматели из Советского, Приморска и Высоцка. Надо признать, что в этот раз особого прорыва в деловых отношениях не произошло, чему были объективные причины. Стороны лишь наметили возможные точки пересечения интересов. До конкретики дело не дошло ещё и потому, что финны прекрасно понимали, насколько рискованно это – бизнес в России. Как выразился представитель Лаппеенрантского технического университета Юсси Пеллонен, занимавшийся теоретическими вопросами бизнеса, – выход в Россию много сложнее, чем выход на Запад, хотя возможности сотрудничества с россиянами для финнов и шире, и привлекательнее. Но финскому бизнесмену нужно иметь не только надежного российского партнера, но и определенные государственные гарантии.
По мнению участников встречи в Советском, такие гарантии в некоторой степени может обеспечить согласованность действий семи мэрий, связанных Савитайпальским договором[21].
Впрочем, данное мероприятие было не первым в новой, постсоветской истории поселка и комбината. Комбинат неоднократно выручал выборгские районные власти, когда было необходимо не «ударить лицом в грязь». Так, в ноябре 1993 года в Советском принимали делегацию из Турку, и тогда уже шел разговор о развитии побратимских связей[22]. В том же 93-м году здесь, в поселке, принимали команду авиамоделистов из Финляндии, приехавшую для показательных выступлений в честь юбилея города Выборга. Как вспоминал финский участник авиамодельного мероприятия, «вечером была предложена сауна в поселке Советский, откуда только под утро разъехались по домам». «Нас никуда не отпускали по одному, для обеспечения нашей безопасности… Благодаря хорошо организованной опеке, мы не потеряли ни копейки и проблем не было никаких…»[23]. Времена в Выборге были не спокойные, а здесь, в Советском, всё было как в недавние лучшие годы. «Спасибо!» – администрации Выборгского ЦБК.
Выборгский ЦБК неоднократно становился визитной карточкой промышленного развития и самого Выборга. В мае 1994 года на комбинат привезли не один десяток «пишущих и вещающих», собравшихся на организованном пресс-центром Ленинградской области при содействии Выборгской администрации семинаре для журналистов Санкт-Петербурга и области, собкоров центральных изданий. Двухдневный семинар, на котором обильно делились не только информацией, но и крепкими напитками с хорошей закуской в ресторане «Круглая башня», был посвящен проблемам развития бизнеса. Но лейтмотивом звучало «Должна ли пресса быть в оппозиции к властям?»
Для полноты впечатлений гостей свозили в поселок Советский. На ЦБК у журналистов, пожалуй, особый интерес вызвало не автоматизированное полностью производство и весьма привлекательная продукция, а сообщение директора о том, что «удалось избежать сокращения рабочих мест и ни разу не задержать зарплату»[24].
Догадывались ли тогда господа журналисты, что находятся на старте более чем десятилетней череды драматических событий? Вряд ли. В противном случае уже тогда «копнули» бы поглубже. И с точки зрения приватизации, в целом, и с точки зрения её последствий для градообразующего предприятия, в частности. Но господа журналисты в тот раз были сытые и сонные.
Градообразующее сердце поселка
Комбинат обеспечивал работой более 2500 человек и входил в единый производственно-технологический комплекс с производствами, обеспечивающими снабжение региона теплом, горячей и холодной водой, принимающими и обрабатывающими бытовые стоки, являясь градообразующим предприятием, на фактическом содержании которого находятся поселковые объекты социально-бытового, воспитательно-образовательного, медицинского назначения.
Чтобы не быть голословным, предоставляю читателям Акт[25] оценки стоимости имущества предприятия по состоянию на 1 июля 1992 года, утвержденного председателем комитета по управлению государственным имуществом Выборгского района Ленинградской области В. В. Дубининым 04 апреля 1994 г. (в тыс. руб.):
Имущество, для которого действующим законодательством установлен особый режим приватизации – всего
Первоначальная (балансовая стоимость) – 44487
Износ – 2793
Остаточная стоимость – 41694
В том числе:
Объекты социально-бытового и социально-культурного назначения, оставшиеся в государственной, муниципальной собственности – всего
Первоначальная (балансовая стоимость) – 11224
Износ – 923
Остаточная стоимость – 10301
В том числе:
Школы
Первоначальная (балансовая стоимость) – 1423,0
Износ – 7,0
Остаточная стоимость – 1416,0
БПК
Первоначальная (балансовая стоимость) – 1045,0
Износ – 69,0
Остаточная стоимость – 976,0
ОРС
Первоначальная (балансовая стоимость) – 3169,0
Износ – 336,0
Остаточная стоимость – 2833,0
Аптека
Первоначальная (балансовая стоимость) – 842,0
Износ – 38,0
Остаточная стоимость – 784,0
Детский сад № 1
Первоначальная (балансовая стоимость) – 125,0
Износ – 24,0
Остаточная стоимость – 101,0
Детский сад № 2
Первоначальная (балансовая стоимость) – 3268,0
Износ – 243,0
Остаточная стоимость – 3025,0
Детский сад № 3
Первоначальная (балансовая стоимость) – 804,0
Износ – 41,0
Остаточная стоимость – 763,0
Детский сад № 4
Первоначальная (балансовая стоимость) – 163,0
Износ – 24,0
Остаточная стоимость – 139,0
Стадион
Первоначальная (балансовая стоимость) – 170,0
Износ – 57,0
Остаточная стоимость – 113,0
Клуб
Первоначальная (балансовая стоимость) – 200,0
Износ – 57,0
Остаточная стоимость – 143,0
Музыкальная школа
Первоначальная (балансовая стоимость) – 15,0
Износ – 7,0
Остаточная стоимость – 8,0
Другие объекты, остающиеся в государственной, муниципальной собственности – всего: Остаточная стоимость -43810
В том числе:
ТЭЦ
Первоначальная (балансовая стоимость) – 21716,0
Износ – 2570,0
Остаточная стоимость – 19146, 0
ККП
Первоначальная (балансовая стоимость) – 757,0
Износ – 184,0
Остаточная стоимость – 573,0
водозаборные и водоочистные сооружения
Первоначальная (балансовая стоимость) – 6148,0
Износ – 1241,0
Остаточная стоимость – 4907,0
незавершенное непроизводственное капитальное строительство: Остаточная стоимость – 19184,0
Первый шаг: версии приватизации ЦБК
19 апреля 1994 года зарегистрировано акционерное общество открытого типа «Выборгский целлюлозно-бумажный комбинат». 24 апреля утвержден план приватизации АООТ «Выборгский ЦБК». 25 апреля в Департаменте финансов Ленинградской области зарегистрирован выпуск акций. 27 мая 1994 года приватизационное дело из Комитета по управлению государственным имуществом Выборгского района поступило в Фонд имущества Выборга.
Вперед! К победе капиталистического труда!
Версии приватизации
На сегодняшний день, то есть уже спустя десятилетия, как Выборгский ЦБК «шагнул» в мутные воды российского «рынка», официальная история приватизации Выборгского целлюлозно-бумажного комбината имеет одну хронологию, и две аналитические версии, которые по конечным выводам мало отличаются между собой. По первой версии, – версии умолчания, – «приватизация свершилась…» и всё, далее тишина без комментариев. То есть, всё хорошо, читай, – «законно». По второй версии, после каждого абзаца – признания «сквозь зубы», мол, да, эту строку можно рассматривать как нарушение (закона, инструкции и т. д. и т. п.), но лучше этого уже не замечать: время безвозвратно ушло, мы пришли к тому самому «светлому» рыночному, – и …выстраданному.
Итак, «приватизация ЦБК прошла в 1993 году по третьему варианту льгот – группа работников взяла в управление большой пакет акций и представила программу своего управления. Программа успешно выполнялась, и первый год предприятие работало нормально»[26]. Если не так, то, «товарищи» и «господа», идите в наш гуманный и справедливый суд и доказывайте, спорьте, судитесь. Остальные ваши «действа» незаконны, да и не имеют перспективы, – жалуйтесь «наверх», обращайтесь «к низам», все это будет с нулевым результатом, – никто ничего менять не собирается.
Хлопотное это дело, – разбираться с результатами приватизации, читатель в этом неоднократно убедится на страницах данной книги. То, что приватизация в России проходила, мягко говоря, не всегда строго по закону, известно всем. Ситуация уже идеологически обработана и имеет типовое «теоретическое» обоснование заведомого провала таких попыток: «У каждого уважающего себя профкома мало-мальски крупного предприятия найдется в заветной тумбочке папочка, где собраны бумажки, доказывающие, где и что было нарушено в процессе приватизации. Если все эти папочки будут извлечены на свет божий – суды окажутся плотно загруженными только «деприватизационными» делами на ближайшие годы»[27].
А раз так, то вроде и не стоит лишний раз затрагивать этот щекотливый вопрос.
Но в нашей истории его никак не обойти. Поэтому попробуем все же детально разобраться именно в самом начале летописи событий в далеком поселке Советский Выборгского района Ленинградской области.
Слово первому приватизатору района
Кто же сможет лучше изложить эту версию как не человек, которого по праву можно назвать «Отцом-приватизатором» ВЦБК!?
Слово господину Виктору Васильевичу Дубинину, бывшему председателю Выборгского Комитета по управлению государственным и муниципальным имуществом (КУГМИ):
«Датой приватизации считается дата регистрации АООТ «Выборгский целлюлозно-бумажный комбинат» – 19 апреля 1994 года.
При проведении процедуры приватизации, в результате голосования членов трудового коллектива, был выбран 3 (третий) вариант льгот.
Всего выпущено акций – 305362 шт. (при номинале одной акции – 1000 руб.) – 100%
Из них:
– обыкновенные акции по закрытой подписке членов трудового коллектива – 17,4 %.
– обыкновенные акции, право на приобретение которых закреплено за группой работников предприятия (инициативной группы) – 30,0 %.
– акции, подлежащие свободной продаже – 52,6 %.
(на чековом аукционе – 29,0 %, на инвестиционном конкурсе – 20,7 %.)
Предусмотренный планом приватизации Выборгского ЦБК инвестиционный конкурс по продаже пакета акций (20,7 %) с инвестиционными условиями (вложение инвестиций в объеме 36 млн. долл., сохранение рабочих мест, сохранение профиля и объема производства в течение двух лет и др.) дважды признан несостоявшимся в связи с чем Госкомимуществом РФ принято решение о проведении специализированного денежного аукциона, который был проведен Российским фондом федерального имущества 9 декабря 1995 года и на котором было продано 20,45 % акций.
В результате приватизации и размещения (продажи) акций на окончание 1995 года наиболее крупный пакет акций принадлежал членам трудового коллектива (47,4 %), остальные пакеты акций составляли не более 18 %.
Изменение пакетов акций произошло после 1995 года на вторичном рынке продаж и по состоянию на 03.12.1996 года в список акционеров, владеющих более 5 % уставного капитала, вошли:
АОЗТ «Ферст бостон» – 5,6262 %;
Ваldwin Enterprises – 18,0813 %;
Alliance Cellulose Ltd. – 57,9546 %;
Jefferson Enterprises – 10,806 %.
В дальнейшем, на вторичном рынке ценных бумаг, фирма Альянс Целлюлоза ЛТД увеличила имеющий у неё пакет акций ЦБК до 61 %, а в консолидации до 84,28 % акций и стала практически почти единоличным владельцем Выборгского ЦБК».
Текст этот взят из документа, составленного и подписанного В. В. Дубининым 23 октября 1997 года под названием «Справка краткого экономического анализа открытого акционерного общества «Выборгский ЦБК». Изложенная в справке информация в последующем кочевала почти без изменений по многочисленным аналитическим обзорам и не менее многочисленным заключениям разного уровня комиссий[28].
Позволим себе не согласиться с Виктором Васильевичем.
22 декабря 1992 года состоялась конференция коллектива Выборгского ЦБК, на которой присутствовало 136 делегатов. По первому вопросу «О приватизации Выборгского ЦБК» выступил директор комбината В. Н. Найдин и сообщил, что 16 октября 1992 г. прошло расширенное заседание профсоюзного комитета ВЦБК, на котором было предложено обсудить I и II варианты приватизации, и слушали вопрос об отделении производства переработки бумаги от комбината, а также было доложено, в какой стадии находится подготовка документов по приватизации комбината.
Профкомом было принято решение отказать «производству переработки бумаги» в отделении от комбината: Это единое целое в цепи комбината и рвать цепь невозможно, всё – единый технологический поток, энергетика, водоснабжение, канализация и т. д. и т. п. – всё связано между собой.
В. Н. Найдин предложил для обсуждения конференции I и II варианты приватизации комбината. Директор подробно, в цифрах, изложил льготы по вариантам приватизации.
В итоге, за первый вариант голосовали: «за» – 80 человек, «против» – 36. 20 работников комбината – делегатов от «производства переработки бумаги», по заявлению председателя цехкома Курина, отказались голосовать по данному и последующим вопросам.
Итак, большинством голосов был принят первый вариант…
А дальше – уголовное преследование директора, замена его Ю. И. Ивановым и только после этого история приватизации по В. В. Дубинину.
Золотая акция
Вообще-то, первое, что бросается в глаза в справке В. В. Дубинина, – отсутствие упоминания о «Золотой акции». Объяснение простое: когда готовился вышеуказанный документ, ещё можно было что-то исправить в сложившейся ситуации с помощью этого правового механизма:
В соответствии с Уставом акционерного общества, «Золотая акция» дает её владельцу все права, предусмотренные для владельцев обыкновенных акций, а также право «вето» при принятии собранием акционеров основополагающих, жизненно важных для предприятия решений. Решения, принятые собранием акционеров в отсутствие владельца «Золотой акции» или его представителя, признаются недействительными.
В частности в этот перечень вопросов относятся: принятие решений о залоге, сдаче в аренду, продаже, обмене или ином отчуждении недвижимого имущества Общества либо иного имущества, состав которого определяется учредительными документами Общества, если размер сделки или стоимость имущества, составляющего предмет сделки, превышает десять процентов (10 %) активов Общества; принятие решения об образовании дочерних предприятий и участии Общества в иных предприятиях, объединениях предприятий; принятие решений о слиянии, присоединении, преобразовании Общества в предприятие иной организационно-правовой формы; принятие решений о ликвидации Общества, создании ликвидационной комиссии и утверждение её отчета.
Указанное право предоставляется её владельцу на срок (до 3 лет) с момента регистрации общества. Применение права «вето» владельцем «Золотой акции» влечет за собой приостановку действия соответствующего решения… и передачу его на рассмотрение (в том числе органа государственного управления или суда), определяемого владельцем «Золотой акции» в порядке, установленном учредительными документами Общества.
О том, что «золотая акция» существовала, на первый взгляд, как-то сомневаться не приходится: существует соответствующий документ – Акт передачи сертификата № 1/937 от 28 апреля 1994 года, в соответствии с которым указанный инструмент управления закреплялся за Госкомимуществом России. Может быть, господин Дубинин запамятовал? Возможно, было очень много предприятий в районе с таким рычагом управления? Да, нет. Всего три, включая комбинат в Советском[29].
Но… Есть весьма большое «Но…», на которое ещё ни разу не обращали внимание исследователи истории Выборгского ЦБК. В настоящее время автору известны два, подчеркиваю – два (!!!), текста «законного» Плана приватизации комбината. На первый взгляд они абсолютно идентичны, и совершенно не имеют отличий – титульный лист и другие страницы с подписями всех «действующих лиц». К загадке этих текстов мы ещё вернемся. Сейчас о разночтениях. Они касаются как раз пунктов, содержащих (или не содержащих) сведения об «золотой акции».
Предлагаю читателям самим найти отличия:
Вариант № 1:
«1.3. «Золотая акция»:
Выпускается по распоряжению Госкомимущества РФ от 8 апреля 1993 г. № 604-р».
Вариант № 2:
«1.3. Обыкновенные акции, подлежащие передаче на баланс лесопромышленной холдинговой компании «Бумажник»:
а) обыкновенные акции составляют 2,6 % уставного капитала;
б) обыкновенные акции общей суммой всего: 305362 х 2,6: 100 = 7939 рублей;
в) номинальная стоимость акции 1000 руб.;
г) количество акций: 7939 х 1000: 1000 = 7939 штук».
Естественно, соответствующие расхождения присутствуют и в п. 4 «Количество и виды размещаемых акций» и в п. 6 «Порядок, размеры, сроки размещения и продажи акций» Раздела 2 «Размещение ценных бумаг акционерного общества» Плана приватизации.
Не потому ли господин Дубинин молчаливо обошел вопрос о судьбе «золотой акции»?
«Права собственности» трудового коллектива
Уже при формировании Плана приватизации предприятия было предопределено, что трудовой коллектив никогда не будет хозяином на предприятии, так как 82,6 % акций однозначно должны были уйти «на сторону». Хотя по вышеприведенной справке В. В. Дубинина однозначно складывалась иная, в радужных тонах, картина: «наиболее крупный пакет акций принадлежал членам трудового коллектива (47,4 %)». Это уже более чем утаивание информации, – это откровенная ложь.
Откровенной ложью является и утверждение, навязываемое прессой, что, мол, трудовой коллектив сам виноват, не уберег свои акции. Например, так писала газета «Смена» со ссылкой на ответственного сотрудника областной администрации – заместителя председателя Комитета по лесопользованию при правительстве области Дмитрия Чуйко: «…Приватизация завершилась для рабочих ЦБК не самым лучшим образом. Трудовой коллектив комбината, имевший в начале акционирования 51 процент акций, поддался агитации руководства. В результате сегодня у рабочих ЦБК осталось всего 17 процентов акций. 30 процентов были скуплены у них так называемой инициативной группой, состоявшей главным образом из администрации завода»[30].
Позиция приватизаторов и их многочисленных защитников все эти годы была непоколебима: «…Члены трудового коллектива получили 17,4 % акций, инициативная группа 30,0 %. То есть 47,4 % акций находились в руках не американских фирм, а людей, заинтересованных в работе и развитии предприятия»[31].
По мнению Выборгского КУГМИ «процветание» комбината «было бы невозможно ни при 1-ом варианте, когда трудовой коллектив получает 25 % привилегированных (не голосующих) акций и 10 % обыкновенных акций по закрытей подписке; ни при 2-ом варианте, когда трудовой коллектив выкупает 51 % акций с коэффициентом 1,7. На это работникам предприятия понадобилось бы личных сбережений на общую сумму 265 млрд. рублей, которых, естественно, у трудящихся не было»[32]. Хотя при этом вынуждены признавать, что сами создали невыгодные для работников предприятия условия, когда 29 % акций было продано на специализированном чековом аукционе, в котором, «к сожалению, не участвовали чеки (ваучеры), полученные работниками Выборгского ЦБК»[33]. К дате торгов, сроки то действия ваучеров ушли.
Имеются ещё не менее интересные «формулировки», отразившие историю «прав собственности» трудового коллектива. Например, следующий фрагмент, наиболее часто встречающийся почти без видимых различий в многочисленных справках: «Предприятие первоначально предусматривалось приватизировать по 1-му варианту льгот, но после активной агитационной работы, проведенной в трудовом коллективе, по решению профсоюзной конференции ЦБК от 28.01.1994 года и на основании подписных листов был выбран 3-й вариант…»[34]
Ключевой фразеологический оборот в данном тексте – «активная агитационная работа». По факту она свелась к подлогам и подтасовкам, шантажу, подкупу и обману.
Обратимся ещё раз к тексту Плана приватизации:
«2. Дата создания рабочей комиссии: 20.07.1992 г. (приказ руководителя № 227), решение общего собрания (конференции) трудового коллектива (протокол № 2).
3. Принятие решения о выборе льгот:
3.1. Сведения об общем собрании (конференции членов трудового коллектива):
а) фактическая численность работников предприятия (подразделения) на дату проведения общего собрания (конференции) трудового коллектива, чел.: 2534,
б) количество работников, присутствовавших на общем собрании (конференции), на котором был принят вариант льгот, чел.: 161.
Дата проведения собрания (конференции): 28 января 1993 г., протокол № 1.
3.2. Данные о результатах выбора трудовым коллективом варианта льгот в соответствии с Государственной программой приватизации на 1992 год:
а) Второй вариант льгот (принимается двумя третями от численности работников, указанной в строке 3. 1.а):
"За":
Число голосов – 8
Процент от численности работников – 3,2
"Против":
Число голосов – 1992
Процент от численности работников – 78,6
"Воздержалось":
Число голосов – 534
Процент от численности работников – 18,2
Решение не принято.
б) Третий вариант льгот (принимается двумя третями от численности работников, указанной в строке 3.1.а):
"За":
Число голосов – 1992
Процент от численности работников – 78,6
"Против":
Число голосов – 8
Процент от численности работников – 3,3
"Воздержалось":
Число голосов – 534
Процент от численности работников – 18,2
Решение ПРИНЯТО.
Итого выбран ТРЕТИЙ вариант льгот».
Посмотрите, уважаемые читатели, на приведенные таблицы. Они достаточно хорошо отражают характер и форму голосования, – «кто не с нами, тот против нас!». Голосовали один раз. Люди просто не имели возможности отразить свое мнение по всем трем вариантам льгот: кто за третий вариант, тот, естественно, против остальных. Да и механизм голосования не понятен: число голосов 2534, а на конференции, как следует из текста, присутствовал 161 человек. Зачем тогда они собирались и как фактически шло голосование, документ умалчивает, вернее запутывает ситуацию, да и никто тогда не собирался в этом разбираться[35].
Странным образом увеличилось и число работников комбината: на 01.01.92 – среднесписочная численность работающих – 2329 человек, на 01.07.92–2440, а 28 января 1993 года, на дату проведения общего собрания трудового коллектива – 2534 человека. Не так ли были заработаны «голоса» – путем приема на работу «активных агитаторов»? Они-то потом вместе с трудовым коллективом и поучаствовали в закрытой подписке. Прием достаточно известный…
Путем шантажа были устранены из руководства завода лица, способные проводить собственную политику. В частности, было заведено уголовное дело против генерального директора Владимира Найдина. А в составе рабочей комиссии (в соответствии с текстом Плана приватизации) стала фигурировать фамилия исполняющего обязанности директора Ю. И. Иванова со ссылкой на «приказ руководителя» № 227 от 20.07.92 г., то есть «и. о.» появился ещё тогда, когда директору и в кошмарном сне не снилось, что ему предстоит пережить.
Основную часть жителей Советского составляли работники комбината, средний возраст которых был чуть больше 30 лет. Отсюда проблемы молодых семей. В 1990 году в очереди на жилье (только по комбинату) стояло 430 человек[36]. За следующие три года очередь не продвинулась ни на одного человека. Людям пообещали новое жилье в строящихся домах. К чему какие-то акции, когда здесь реальная перспектива получить в течение года жилье. Голосуем за третий вариант приватизации!
Святая наивность! Никто и не собирался рассматривать эту позицию всерьез. Ни в одном документе, имеющем юридическую силу, вы не найдете конкретизации этого пункта, – а какие дома и где обязана построить инициативная группа, – многоквартирные или будочки собачьи? Нет этого уточнения ни в Плане приватизации, ни в Договоре № 141 от 31 января 1994 года о приобретении акций, заключенного между инициативной группой по приватизации Выборгского целлюлозно-бумажного комбината и Фондом имущества Выборга… Рабочих ЦБК попросту, выражаясь более понятным в те годы языком, «развели» и «кинули», добившись поддержки «местной аристократии».
Продавив «третий вариант», реальную выгоду получил лишь «и.о. директора» Ю. И. Иванов, председатель рабочей группы по приватизации и единственный из её членов, вошедший в состав «инициативной группы». А остальные члены?.. Как сложилась их судьба на ниве приватизации, мы не знаем, но для истории все же назовем их имена Т. И. Гусева, начальник ПЭО, В. В. Юдин, заместитель директора по экономике, Ю. М. Васильев, начальник юридического бюро, И. П. Павлов, представитель трудового коллектива, электромонтер.
Очень «инициативная» группа
Наиболее распространенный миф о приватизации Выборгского ЦБК связан с «инициативной группой». Господин В. В. Дубинин официально озвучил его, назвав подельщиков, «приобретавших» 30 % обыкновенные акций «группой работников предприятия». Иногда, делалось уточнение – «инициативная группа, состоявшая главным образом из администрации завода».
Ни второе, ни, тем более, первое, никоим образом не соответствует действительности. Неслучайно в официальных документах и газетных публикациях из состава инициативной группы упоминаются лишь занимавшие по очереди директорское кресло Ю. И. Иванов и В. В. Сметанин.
Кто же остальные 11 человек, взявшиеся вершить судьбы крупного промышленного предприятия?
По всей видимости, господа с московской пропиской: Вагнер Светлана Алексеевна, Романов Виктор Анатольевич, Тимченко Виктор Иванович, Федотов Сергей Викторович (между прочим, генеральный директор совместного предприятия «Эллис-Лак»), Чеботарев Сергей Павлович, Чичканов Валерий Петрович. Кто-нибудь вспомнит их персональный вклад в судьбе комбинат?
А вот ещё представитель «иностранного» инвестора – Бакуненко Игорь Васильевич. Как ещё можно расценить появление в составе инициативной группы человека, прописанного в городе Одесса. Если автору не изменяет память, то указанный город в 1994 году находился на территории независимого государства Украина. Естественно, прописку в «Одессе-маме» получали граждане этого суверенного государства. Однако, национальная принадлежность «инициативного господина» Бакуненко из имеющихся документов никоим образом не прослеживается.
Итого москвичей и «иностранцев» – семь человек. Уже больше половины.
Кто же остается из «коренных» комбинатских:
Ваганов Владимир Викторович,
Хейккинен Лев Нестерович,
Чиж Игорь Александрович,
Шалаев Михаил Юрьевич (прописан в Выборге), и двое, коих мы уже называли – Иванов Юрий Иванович и Сметанин Вячеслав Владимирович (на момент подписания договора о совместной деятельности прописан в Санкт-Петербурге).
Вот вам и вся администрация.
В соответствии с договором о совместной деятельности от 25 января 1994 г., заключенным ещё даже до конференции трудового коллектива, принимавшего решение о варианте приватизации комбината, участники инициативной группы разделили между собой 30 % Уставного капитала ещё не существующего акционерного общества:
СП «Эллис-Лак» – 25,06 %
Физические лица – по 0.38 %.
С точки зрения управления, судьба предприятия была решена: инициативная группа, объединившая усилия совместного предприятия «Эллис Лак» и «физических лиц» начинала «совместно действовать по выполнению плана приватизации (ещё не существующего – автор) Выборгского целлюлозно-бумажного комбината, недопущению его банкротства».
При этом, дословно из названного договора:
«2. При решении вопросов, связанных с деятельностью инициативной группы, совместное предприятие «Эллис Лак» имеет два голоса, остальные члены группы по одному голосу.
3. Стороны договорились, что представлять их интересы и заключать договоры (в том числе договор о залоге имущества, принадлежащего членам инициативной группы) от имени каждого члена инициативной группы, имеют право Иванов Ю. И. и (или) Федотов С. В.».
Таким образом, администрация комбината становилась обыкновенной марионеткой в руках «московских» партнеров[37].
Третий вариант льгот
Обратимся к тексту протокола профсоюзной конференции Выборгского целлюлозно-бумажного комбината от 28 января 1994 года[38].
Вопрос первый тот же: «О приватизации Выборгского ЦБК». Но по нему выступает уже «и.о. директора» Ю. И. Иванов. Он предложил «акционирование льгот» по III варианту с тем, чтобы в инициативную группу входили «работники нашего комбината и представители «Эллис-лака». Ю. И. Иванов рассказал «о нецелесообразности акционирования по I варианту в связи с новым постановлением Госкомимущества № 604 и № 71210 о золотой акции и создании «Холдинг кампании». По его словам, «в результате акционирования по I варианту ВЦБК входит в объединение «Рослеспром», предприятия, входящие в объединение, не связаны хозяйственно-экономической деятельностью».
Вслед за ним откровенно продавливает «третий вариант» «представитель Госкомимущества В. В. Дубинин:
– «Переход с I на III вариант оправдан. Это связано с формированием нового правительства. Ваша судьба будет зависеть при акционировании по III варианту от честности и преданности инициативной группы. Главное – программа группы и её выполнение. Фирма «Эллис Лак» работает с августа 1993 г. и вложила в комбинат 4,5 млр. руб.»
Содокладчик – представитель «Эллис Лака» В. И. Тимченко доложил о том, что «фирма «Эллис-Лак» – производственная фирма, но не коммерческая». И главное, по его мнению: «В инициативной группе должны быть люди работающие с утра до вечера на благо комбината, и мы должны им доверять»[39].
Ниже будет представлен детальный анализ Договора о совместной деятельности от 25.01.94 г., подписанный «инициативными» товарищами. Мы также ещё вернемся и более подробно остановимся на истории первых «московских» или «американских», трудно сейчас их правильно определить по географическому, национальному или государственному признаку, как, впрочем, и касательно остальных «хозяев». Отметим пока те обстоятельства, которые касаются непосредственно «третьего варианта льгот».
В связи с этим необходимо отметить, что третий вариант льгот в практике приватизации крупных государственных предприятий применялся крайне редко, можно сказать – в исключительных случаях.
Государственной программой приватизации от 11 июня 1992 г. № 2980–1, которая была законодательной основой для разгосударствления собственности до 22 июня 1994 г., т. е. на момент заключения этого договора (раздел 5 пункт 5.2) по третьему варианту льгот для членов трудового коллектива не предусматривалось их использование юридическими лицами. Законом было разрешено заключение договора с Фондом имущества только группе физических лиц из числа работников предприятия с возможностью покупки ими не более 20 % обыкновенных акций предприятия по их номинальной стоимости с внесением ими залога на сумму не менее 200 установленных минимальных размеров месячной оплаты труда в расчете на каждого члена группы. При заключении 31 января 1994 г. договора Фонд имущества г. Выборга исходил почему-то из норм, содержащихся в Указе Президента от 22 июля 1994 г. № 1535 и выделил для инициативной группы 30 % акций, несмотря на то, что действующим законодательством приобретение акций иностранными инвесторами по закрытой подписке не допускалось (на момент заключения договора о совместной деятельности в составе общества «Эллис-Лак» ещё числилась иностранная фирма «АDР Меdiса1»).
Своровано! Забудьте!
31 мая 1994 года Фонд имущества города Выборга и Выборгского района в лице председателя К. П. Моргунова, действующего на основании Положения, и инициативная группа, в лице Ю. И. Иванова, действующего на основании Договора о совместной деятельности, подписали договор, вошедший в историю выборгской приватизации под номером 141.
Инициативная группа приняла на себя ответственность за выполнение плана приватизации и недопущение банкротства акционерного общества открытого типа «Выборгский целлюлозно-бумажный комбинат», а в случае выполнения «всех» обязательств, другая сторона – Фонд имущества – после окончания срока действия договора продавал указанной «группе» определенное количество акций. Всё как по Плану приватизации.
В статье 5 договора перечислялись «все» условия, а именно:
– выполнение плана приватизации и недопущение банкротства Предприятия в соответствии с законодательством Российской Федерации;
– сохранение рабочих мест на Предприятии;
– выплату заработной платы работникам Предприятия ежемесячно в срок до 25 числа последующего месяца (с регулярной индексацией);
– введение в эксплуатацию двух жилых домов по адресу: пос. Советский, ул. Садовая, 52 и ул. Школьная, 56 в 1994 году.
Помимо этого, покупатели должны были предоставлять Фонду имущества ежеквартальные отчеты о финансовом состоянии предприятия, а также необходимую информацию, чтобы создавать условия для осуществления контроля за выполнением условий настоящего договора. Устанавливались сроки действия договора – «в течении двенадцати месяцев с момента его подписания».
Отметим также, что и в течение срока действия договора «Покупателю предоставляется преимущественное право осуществлять функции посредника при продаже акций Предприятия от имени Продавца в соответствии с планом приватизации».
Но что самое интересное:
«В случае, если в течение срока действия договора Продавец не подал в установленном порядке иск или претензию о расторжении договора или такой иск остался неудовлетворенным, по окончании действия договора Покупатель приобретает акции Предприятия…»
Чем впоследствии и воспользовались господа из инициативной группы.
22 мая 1995 года состоялось заседание Совета директоров АООТ «Выборгский ЦБК», в повестке дня которого стоял вопрос: «Рассмотрение итогов работы инициативной группы по выполнению обязательств, предусмотренных действующим законодательством и договором инициативной группы с Фондом имущества г. Выборга и района от 31 мая 1994 г. № 141».
Заслушав отчет инициативной группы – персонально членов Совета директоров С. В. Федотова и Ю. И. Иванова, постановили:
«Считать выполненными в полном объеме обязательства, принятые инициативной группой в соответствии с п. 2.2 договора от 31 мая 1994 г.
ДОВЕСТИ данное решения до сведения Фонда имущества г. Выборга и района».
Решение было принято единогласно. Подписи всех членов Совета директоров присутствуют.
В качестве «Основания» для принятия такого решения были названы документы:
«1. Договор от 31 мая 1994 г. № 141.
2. Справка о списочной численности работников предприятия за период май 1994 г. по апрель 1995 г.
3. Справка о выплате заработной платы работникам предприятия.
4. Акты ввода в эксплуатацию двух жилых домов».
Вовсе не надо быть высококлассным юристом, чтобы задать вопрос: а где обещанные дома? Они оказались построенными лишь на бумаге: «Акт приемки прилагается!» (Да и то без номера и даты).
Чуть позже на закономерный вопрос – ведь это же откровенный обман, неприкрытое мошенничество, последовал «юридически» точный, выверенный ответ:
«Поскольку в течение срока действия договора № 141 от 31.05.1994 г. о приобретении акций, заключенного между инициативной группой и Фондом имущества г. Выборга, не был предъявлен иск о расторжении названного договора, инициативная группа приобрела соответствующее количество акций»[40]. Естественно, «…учитывая изложенное, нарушений законодательства РФ при продаже 30 % акций АО членам инициативной группы не усматривается».
В переводе на простой русский язык это звучит так: когда воровали, никто не закричал «Караул, воруют!». Значит, сворованное возврату не подлежит.
Рассматривая этот эпизод приватизации, многие «эксперты» любят акцентировать внимание не просто на том, что за данное решение голосовали все члены Совета директоров, а на том, что сие действо осуществлялось с одобрения всех, «включая представителя трудового коллектива М. В. Коваля (его подпись в протоколе имеется)».
Справедливости ради давайте вспомним остальных подписантов. Кроме М. В. Коваля, чья подпись последняя и уже ничего не решала, Ю. И. Иванова и С. В. Федотова, частных лиц, к тому же кровно заинтересованных в подобном решении, в Совете директоров АООТ «Выборгский ЦБК» судьбу комбината 22 мая 1994 года вершили: В. В. Дубинин – председатель Выборгского КУГМИ, К. П. Моргунов – председатель Фонда имущества Выборга и И. Г. Ходзицкий – глава администрации поселка Советский. Государевы люди! Давайте допишем, как в официальных отчетах разного рода казенных проверяющих: их подписи в протоколе присутствуют.
Аукционы. А где инвестиционный конкурс?
В период с 13 по 30 июня 1994 года и 25 августа 1994 года состоялись чековый и денежный аукционы по продаже акций Выборгский ЦБК.
Итоги межрегиональный чековый специализированного аукциона, подведены Протоколом № 4851 от 26 июля 1994 года. Курс аукциона – 9 акций номиналом 62,5 рубля на одну заявку. Победители – держатели крупных пакетов акций в чековом аукционе: АО «Актив» (Москва) – 9,2 %, АО «КС Ферст-Бостон» (Москва) – 7,5 %, АОЗТ СП «Эллис-Лак» (Москва) – 6,6 %. Денежный аукцион по продаже 4,5 % акций (с участием остатка от предыдущего аукциона) состоялся 25 августа 1994 года, победители: АООТ «Тройка-Диалог» – 1 %, АОЗТ СП «Эллис-Лак» (Москва) – 1,4 %, АОЗТ «Айвери» – 1 %, АОЗТ «Картель» – 1 %, физические лица – 0,1 %[41].
Отметим, что в этих торгах «Эллис-Лак», обозначенного везде как СП – совместное предприятие, набрал в сумме ещё восемь процентов акций комбината.
Затем происходят некоторые труднообъяснимые события.
Продажа 20,7 % акций по инвестиционному конкурсу осуществлялась Российским Фондом Федерального имущества. В соответствии с условиями конкурса предусматривалось вложить в предприятие 36250 тыс. долларов США в течение 3 лет. Заявки на участие в конкурсе были поданы от АОЗТ СП «Эллис-Лак», АО «Альянс Целлюлоза Лимитед», АО «Алкор-Эванс ЛТД» и МП «Рута».
Однако конкурсная комиссия, образованная распоряжением председателя РФФИ № 111 от 24 апреля 1995 г., по разным причинам не признала ни одного из подавших заявки участником конкурса, в результате чего конкурс был признан несостоявшимся (протокол заседания конкурсной комиссии по подведению итогов от 26 мая 1995 г., утвержден РФФИ).
По ходатайству АО «Выборгский ЦБК» был объявлен повторный инвестиционный конкурс 10 июня 1995 г. Заявок на участие в конкурсе не поступило, и инвестиционный конкурс был признан несостоявшимся[42].
Это явилось результатом неиспользования всех предоставленных законодательством мер по организации инвестиционного конкурса. Попросту была проигнорирована рассылка в адреса потенциальных претендентов опубликованного объявления о торгах (п. 17 Примерного положения об инвестиционных конкурсах (инвестиционных торгах) по продаже объектов приватизации, находящихся в государственной и муниципальной собственности, утвержденного Распоряжением Госкомимущества России от 13 ноября 1992 года № 770-р)[43]. Как результат, – искусственное ограничение информации о намечаемых торгах, спланированное отсутствие претендентов, хотя потенциальные покупатели имелись). Не были предприняты попытки привлечь к участию в деятельности комбината финские фирмы, которые могли быть заинтересованы в приобретении акций этого предприятия…
Комитетом по управлению государственным имуществам Выборгского района Ленинградской области 20 сентября 1995 г. (протокол № 158) были внесены изменения в план приватизации АО «Выборгский ЦБК» в части замены продажи 20,7 % акций по инвестиционному конкурсу на продажу на специализированном денежном аукционе, который проведен по поручению РФФИ Федеральной фондовой Корпорацией с 11 октября 1995 г. по 10 ноября 1995 г. в Москве. В результате аукциона продано 20,45 % акций. Основным покупателем стало АО «Альянс Целлюлоза Лимитед», которое указало местом своей регистрации Республику Кипр[44].
Если бы состоялся инвестиционный конкурс, Выборгский ЦБК получил бы в качестве инвестиций 36,25 миллионов долларов. Сколько он получил от результатов денежного аукциона?
Неужели этого не понимали члены Совета директоров АО «Выборгский ЦБК», и персонально – господа В. В. Дубинин и К. П. Могунов, руководители органов приватизации в Выборге?
Хозяев-ва!!!
Посмотрим на эти же и события с точки зрения некоторых «субъектов» нашей истории. В первую очередь – «субъектов права собственности».
Московские благодетели
Начнем по порядку.
В 1992 году к генеральному директору Выборгского целлюлозно-бумажного комбината Владимиру Найдину приехал визитер из Москвы. Отрекомендовался как директор некоей фирмы «Эллис-Лак» и предложил провести приватизацию по третьему варианту. Директор послал гостя весьма далеко, на то были свои личные причины. Казалось, этим все и закончится. Но только казалось…
Вторым человеком на комбинате после директора был Юрий Иванов, главный инженер. Ещё во время первого визита господа из «Эллис-Лака», вероятно, сумели договориться с ним о совместных действиях. Иначе трудно объяснить то, что произошло потом[45].
В марте 1993 года против директора В. Найдина вдруг начинают уголовное дело по статье 93 – хищение в особо крупных размерах. Доказать практически ничего не смогли, «дело» рассыпалось на глазах и осенью 1993 года его закрыли. Хотя и так с самого начала было ясно, что упрятывать его за решетку никто не собирался. Главный результат был другой: на время следствия директора отстранили от должности. Завод принял главный инженер[46].
Господин Иванов и бизнесмены из «Эллис-Лака» повели дела по своему сценарию – теперь им никто не мешал. Коллективу устроили интенсивное промывание мозгов. С его результатами читатель уже познакомился…
Кто же были эти благодетели?
В Москве в 1990 году работало одно из тысяч похожих друг на друга, как все советские предприятия – государственная организация «Мосстройтранс». И никто не мог предположить тогда, судьба этой строительной организацией тесно переплетется с судьбой целлюлозно-бумажного комбината из ленинградского поселка Советский.
В марте 90-го года Политбюро ЦК КПСС приняло принципиальное решения о возможности приватизации государственных предприятий и привлечении к участию в ней иностранных инвесторов, а уже в июне 1990 г, «Мосстройтранс» образует совместно с малоизвестной фирмой по производству медицинских принадлежностей из Лос-Анджелеса «Американ Медикал групп» совместное предприятие «по глубокой переработке древесины» – СП «Эллис-Лак». В ноябре того же 1990 года это совместное предприятие было включено в реестр Минфина СССР. По действовавшему тогда Закону СССР о совместных предприятиях, СП приобретало правоспособность после регистрации в Минфине СССР при условии внесения иностранным участником в шестимесячный срок своей доли в уставном капитале. Однако, внеся 500 тысяч долларов, иностранный участник после регистрации выбыл из совместного предприятия, естественно, изъяв перед этим свой взнос.
К моменту включения Выборгского ЦБК в государственную программу приватизации, зарегистрированное в ноябре 1990 г. СП «Эллис-Лак» утратило свою правоспособность. Законом СССР о совместных предприятиях и законом РСФСР об иностранных инвестициях была предусмотрена автоматическая утрата юридической правоспособности, если по истечении одного года после регистрации оно не имело иностранных инвестиций. В случае поступления таких инвестиций должна была проводиться процедура перерегистрации.
В суматохе событий 1991–1992 годов инициаторы «глубокой переработки древесины», вдруг обнаружившиеся в «Мосстройтрансе», на время забыли об учрежденном ими СП, но желания погреть руки на приватизационном костре не утратили.
В январе 1994 г. началось проведение мероприятий по приватизации Выборгского целлюлозно-бумажного комбината. Группа лиц, выдававших себя за представителей крупного совместного советско-американского предприятия «Эллис-Лак», явилась на комбинат и стала раздавать щедрые обещания, в том числе, вложение инвестиций в размере 25 миллионов долларов, если СП будет предоставлено 25 % выпускаемых акций. (К тому времени никакими финансовыми возможностями для этого СП не располагало).
Когда с помощью лживых обещаний, нейтрализации активных противников, из числа работников комбината была образована требовавшаяся по Закону о приватизации «инициативная группа», желающая возглавить этот процесс, 25 января 1994 г. заключается «договор о совместной деятельности» между «инициативной группой» физических лиц и несуществующим СП «Эллис-Лак» с проведением ими работы по приватизации с выделением за это 25 % акций. С хвостиком, как говорится, в 0,06 %, в сумме – 25,06 % для совместного предприятия, да ещё 2,66 % для «директоров» из СП, включенных в «инициативную группу». Итого, в Москву уходило 27,72 %.
Формальное согласие трудового коллектива было получено на профсоюзной конференции 28 января 1994 года.
Оставалось только зарегистрировать новое юридическое лицо, которое смогло бы оформить покупку акций и оплатить их номинальную стоимость в размере более 100 миллионов рублей. Просто реанимировать совместное предприятие «Эллис-Лак» было невозможно по той причине, что 25 января[47] 1994 г. из него вышел последний иностранный участник.
Но в тот же день, 25 января, как уже известно читателю, был подписан Договор о совместной деятельности, где одним из участников сделки выступает – совместное предприятие «Эллис Лак», которое уже перестало быть совместным российско-американским. Остается лишь гадать, какое событие было в этот день ранее другого: подписание договора или уход из предприятия иностранного партнера?
Эти вопросы снимает с рассмотрения последняя страница названного договора. 28 февраля 1994 года московский нотариус в установленном законом порядке заверяет подпись генерального директора совместного предприятия «Эллис-Лак» С. В. Федотова. Отсюда следует, что на 25 января договор о совместной деятельности был только составлен, но не имел ещё никакой юридической силы. А ведь на конференции 28 января это было представлено как свершившийся факт. Это, во-первых.
А во-вторых, между 25 января и 28 февраля происходит событие, которое якобы устраняет прямое нарушение Указа Президента, по которому к участию в приватизации могли привлекаться только те юридические лица, доля государственной собственности в уставном капитале которых не превышала 25 процентов. На момент подписания договора, 25 января формально в составе СП «Эллис Лак» оставался единственный учредитель – государственное предприятие «Мосстройтранс», то есть 100 % принадлежало государству.
На сцене появляется новое юридическое лицо – АОЗТ СП «Эллис Лак»[48] (с новым уставом и учредительным договором). 4 февраля 1994 г. состоялось заседание Совета директоров СП «Эллис Лак», на котором из его состава выводится государственное предприятие, но вводится товарищество с ограниченной ответственностью (ТОО) «Мосстройтранс», составленное из работников государственного предприятия «Мосстройтранс». Товарищество было сделано «про запас» весной 93-го года. (В состав его учредителей входили уже упомянутые нами С. В. Федотов, В. А. Романов, И. В. Бакуненко, С. А. Вагнер и С. П. Чеботарев).
Протокол этого заседания, пронумерованного как «No.1», достоин более пристального внимания. Присутствовали члены Правления: от «Российской стороны» – В. Ф. Карев, С. В. Федотов, от «Американской стороны» – «г-н Плисецкий Р.». Приглашены: от ТОО «Мостройтранс» – генеральный директор А. В. Кузнецов.
«Обсуждаемые вопросы:
1. О принятии в состав Учредителей предприятия ТОО «Мостройтранс» с долей уставного фонда 200000 (двести тысяч) рублей.
2. Выход из состава Учредителей Предприятия Производственного объединения «Мосстройтранс».
Постановили:
1. Принять в состав Учредителей Предприятия товарищество с ограниченной ответственностью «Мосстройтранс».
2. По заявлению ПО «Мосстройтранс» вывести данного Учредителя из состава Учредителей Предприятия в связи с невозможностью дальнейшего участия в Договоре.
3. Привести организационно-правовую форму совместного Советско-Американского предприятия «Эллис Лак» в соответствии с Законом РСФСР «О предприятиях и предпринимательской деятельности» и преобразовать в акционерное общество закрытого типа – совместное Российско-Американское предприятие «Эллис Лак».
4. Утвердить изменения к Договору и Уставу акционерного общества закрытого типа – совместного Российско-Американского предприятия «Эллис-Лак».
В этом документе подписи «товарищей» В. Ф. Карева и С. В. Федотова «заверены» гербовой печатью государственного предприятия, а «господина» Р. Плисецкого – печатью советско-американского предприятия «Эллис-Лак». Поди ж проверь, кто она – эта американская сторона.
Хотя во вновь образованном «Эллис Лак» не осталось даже признаков предприятия с участием иностранного капитала, АОЗТ объявляется правопреемником СП «в полном объеме». 17 февраля 1994 г. председатель Московской регистрационной палаты Соболев (впоследствии осужденный за взяточничество) выдает свидетельство о регистрации АОЗТ СП «Эллис Лак» с уставным фондом в 400 деноминированных рублей[49].
А московский нотариус как-то уж слишком формально подходит к своим обязанностям и 28 февраля того же 94-го года по-прежнему именует сторону в Договоре о совместной деятельности – «совместное предприятие «Эллис-Лак».
Договор о совместной деятельности – противоправная сделка
Сделки, перечисленные выше, совершены мошенническим образом на основе грубейших нарушений действующих законодательных и нормативных актов. Их целью являлось прикрытие намерений группы лиц присвоить себе право собственности на акции АООТ «Выборгский ЦБК» без принятия каких-либо обязанностей по организации производственного процесса.
Договор о совместной деятельности от 25 января 1994 г. являлся противозаконной, мнимой и притворной сделкой одновременно по следующим основаниям.
Действовавшим в тот период Законом об иностранных инвестициях от 4 июля 1991 г. (глава III ст.19) установлено: при отсутствии по истечении года после регистрации предприятия с иностранными инвестициями документального подтверждения внесения каждым из участников вкладов в уставной фонд, оно признается несостоявшимся. Регистрация СП «Эллис-Лак» в составе государственного предприятия «Мосстройтранс» и американской фирмы произведена 6 ноября 1990 г. Однако уже 12 декабря иностранный участник из совместного предприятия выведен. В дальнейшем в состав СП вводились поочередно то одна, то другая инофирма, но свои вклады в уставной фонд они так и не внесли.
В 1993 году из СП «Эллис-Лак» выведено и государственное предприятие. На момент подписания договора о совместной деятельности с инициативной группой по приватизации Выборгского целлюлозно-бумажного комбината в ней состояло лишь товарищество с ограниченной ответственностью «Мосстройтранс», учрежденное группой физических лиц, возглавляемых неким Федотовым Сергеем Викторовичем.
Как известно, акционерное общество считается созданным с момента его государственной регистрации в установленном федеральными законами порядке. Однако упомянутый выше договор о совместной деятельности заключается от имени не существовавшей в тот момент фирмы. Тот же самый трюк проделывается и при проведении профсоюзной конференции Выборгского целлюлозно-бумажного комбината 28 января 1994 года. Конференция принимает решение о приватизации предприятия с применением третьего варианта льгот для трудового коллектива, исходя из наличия договора инициативной группы с акционерным обществом закрытого типа СП «Эллис-Лак» (уже не совместного предприятия, имевшего в тот момент другой правовой статус). Но лишь 4 февраля 1994 г. принимается решение об учреждении АОЗТ СП «Эллис-Лак», а государственная регистрация его осуществлена 17 февраля 1994 г. При этом в нарушение действующего законодательства частное АОЗТ объявляется правопреемником совместного предприятия, созданного с участием государственного производственного объединения «Мосстройтранс».
Как известно, при преобразовании юридических лиц права и обязанности переходят только на основе передаточного акта, который в данном случае не мог быть составлен (п.5 ст.58 ГК РФ). Следовательно, договор между инициативной группой Выборгского ЦБК и частной фирмой с самого начала был ничтожным, поскольку одна из сторон не обладала правоспособностью на его заключение. Группа лиц, объединившаяся в ТОО «Мосстройтранс» имела своей целью лишь захват контрольного пакета акций Выборгского ЦБК с целью неосновательного обогащения, а не оказания ему необходимой помощи.
Более того, согласно Закону, «инициативная группа» из числа физических лиц – работников Выборгского ЦБК – имела право на приобретение по номинальной стоимости не более 20 % акций. Такая норма продублирована и в инструкции, подписанной А. Б. Чубайсом. Участие в инициативной группе юридических лиц допускалось лишь при условии, что доля государства в их уставном фонде не превышала бы 25 %.
Совместная деятельность с «совместным» предприятием
Однако, «совместная деятельность» по приватизации встречает новые препятствия – особый порядок передачи акций фирмам с иностранным участием и отсутствие средств на их оплату. Эти препятствия преодолеваются путем создания нового предприятия – уже просто АОЗТ «Эллис-Лак» – с привлечением нового учредителя, зарегистрированного 19 апреля 1994 г. акционерного общества открытого типа (АООТ) «Выборгский ЦБК», возглавляемого генеральным директором Ю. И. Ивановым. По уставу АООТ вопросы о его вхождении в другие структуры отнесены к компетенции общего собрания акционеров. Для регистрации вновь образованного АОЗТ «Эллис-Лак» почему-то оказалось достаточным решения Совета директоров АООТ «Выборгский ЦБК», в заседании которого приняли участие Иванов Юрий Иванович – генеральный директор АООТ «Выборгский ЦБК», Ходзицкий Игорь Григорьевич – глава администрации пос. Советский, Моргунов Константин Петрович – представитель Фонда имущества Выборгского района Ленинградской области и Ханатаев Лев Ильич – представитель трудового коллектива, председатель профкома АООТ «Выборгский ЦБК». Право подписания учредительных документов АОЗТ «Эллис-Лак» предоставило генеральному директору АООТ «Выборгский ЦБК» Ю. И. Иванову. Решение было принято единогласно.
Заседание Совета директоров АООТ «Выборгский ЦБК» состоялось 9 октября 1994 г., а регистрационное свидетельство на АОЗТ «Эллис-Лак» выдано Московской регистрационной палатой 1 ноября 1994 г. К тому времени за АОЗТ СП «Эллис-Лак» числилось уже 30 % акций ВЦБК и их приобретение надо было срочно оплатить. Вхождение АООТ «Выборгский ЦБК» в состав АОЗТ «Эллис-Лак» обеспечило решение и этой проблемы.
Получив через генерального директора АООТ «Выборгский ЦБК» Иванова, одного из основателей АОЗТ «Эллис-Лак», контроль над предприятием, руководители этой фирмы обеспечили себе возможность скупить у рабочих за бесценок почти все выданные им акции. Действующее законодательство запрещало приобретение акций приватизируемых предприятий иностранным фирмам на основе закрытой подписки. Именно поэтому с февраля 1994 г. ссылки на участие в АОЗТ СП «Эллис-Лак» иностранных участников прекращаются, а на сцену в октябре 1994 г. выпускается АОЗТ «Эллис-Лак» в составе ТОО «Мосстройтранс» с уставным фондом в 200 деноминированных рублей и АООТ «Выборгский ЦБК» с уставным фондом в виде 365362 акций с номиналом в 1000 рублей каждая…
Таким образом, при приватизации Выборгского ЦБК одним махом были грубейшим образом нарушены все изданные в то время для её проведения законы, указы, постановления и инструкции, а заодно и действовавшие в то время правовые нормы Гражданского Кодекса РСФСР. Зная об этом, Фонд имущества Выборгского района почему-то (?!) не наложил «вето» на незаконное решение Совета директоров в соответствии с подпунктом 8 пункта 6 Устава ВЦБК. Это позволило юридическому лицу – АОЗТ «Эллис-Лак» вопреки Закону в полном объеме использовать льготы, предусмотренные только для физических лиц.
Генеральный директор АООТ «Выборгский ЦБК» Ю. И. Иванов, будучи одновременно незаконным учредителем АОЗТ «Эллис-Лак», брал ссуды под явно завышенные проценты, покупал сырье у подставных лиц по ценам выше рыночных, а продавал продукцию комбината на 15–20 % ниже его себестоимости. При этом часть средств через счета АОЗТ «Эллис-Лак» была использована на приобретение контрольного пакета акций АООТ «Выборгский ЦБК». Средства, получаемые обходными путями с расчетного счета АООТ «Выборгский ЦБК», дали возможность для приобретения АОЗТ «Эллис-Лак» на чековом и денежном аукционах ещё 8 % акций.
Обязательства инициативной группы предусматривали достройку двух 60 квартирных жилых домов, однако она не была даже начата, в чем легко убедиться путем визуального осмотра. Несмотря на очевидность невыполнения принятых обязательств Совет директоров АООТ «Выборгский ЦБК», состоящий в основном из членов инициативной группы, 22 мая 1995 г. в одностороннем порядке принял решение о выполнении своих приватизационных обязательств и заявил о передаче ей 30 % акций ВЦБК. В результате этого незаконного решения АОЗТ «Эллис-Лак» и членам инициативной группы были переданы в качестве вознаграждения акции АООТ «Выборгский ЦБК» номинальной стоимостью 109,5 млн. рублей (при уставном фонде общества «Мосстройтранс» 200 тыс. рублей —!!!)
А комбинат?
Производственные мощности ВЦБК использовались в этот период по целлюлозе на 22 % и по бумаге – на 34 %. На 1 августа 1995 г. отрицательное сальдо его баланса составило более 19,6 млрд. (недеминированных) рублей. Спланированный финал уже начал проявлять свои очертания. Зная об этом, инициаторы приватизации предпринимают очередную реорганизацию: появляется фирма «Альянс Целлюлоза Лимитед» (якобы отделение одноименной фирмы из Великобритании на Кипре) с её представителями (якобы гражданами Великобритании) в России…
Выборг – исполнительная власть: все под контролем!
Может сложиться впечатление, что судьба комбината решалась в столице, откуда тянулись телепатические щупальца некоего всемогущего монстра, поставившего своей целью стать хозяином именно Выборгского ЦБК в далеком от Москвы поселке Советский. Так ли это?
Позволим усомниться в том, что процессы контролировались и направлялись в нужное русло из далекого центра. Нет, процессы были полностью подконтрольны местной исполнительной власти и могли бы, при определенном желании, быть скорректированы как структурами из администрации района, так и органами прокурорского надзора.
Операцию начали… органы
Неслучайно, выстраивая хронологию приватизации предприятия, многие исследователи начинают со «странной» истории, имевшей место в 93-м году: «Начали операцию… наши самые неподкупные в мире органы. В марте 1993 года против директора комбината, Владимира Найдина возбудили уголовное дело по статье 93 прим УК РФ (хищение в особо крупных размерах). Полгода спустя дело успешно лопнуло, но главного заказчики добились. На время следствия Найдина отстранили от работы, а исполняющий обязанности директора – главный инженер Юрий Иванов оперативно организовал приватизацию предприятия»[50].
Арест Владимира Найдина был отмечен в городской прессе появлением публикации с характерным названием: «Директоров такого уровня у нас не сажали со сталинских времен»[51]. Сенсация! Каков сюжет!
Однако, как не вспомнить и автору статьи, и её заказчикам, совсем недавнюю, – прошло-то всего три года между двумя уголовными делами, – выборгскую историю, связанную с арестом и попыткой судебной расправы с председателем исполнительного комитета Выборгского городского Совета народных депутатов Геннадия Николаевича Веретенникова. «Бывший мэр», как потом его называла пресса, по мнению правоохранительных органов, «являясь должностным лицом, умышленно использовал свое служебное положение вопреки интересам службы из корыстной и иной личной заинтересованности, причинив вред государственным интересам…»[52].
Были в деле Веретенникова и просто «высосанные из пальца эпизоды», как- то: «факт приобретения в валютном баре за валюту 54 банок пива для приема делегации не оспаривается самим Веретенниковым». (10 февраля 1989 года в машину находившегося в Выборге Б. Н. Ельцина, тогда ещё не Президента «суверенной» России, в качестве презента была положена коробка с злополучным пивом из валютного бара. Заплачено за неё было из той самой валюты, растрату которой инкриминировали председателю исполкома. Борис Николаевич, надо отдать ему должное, обнаружив подношение, немедленно отправил денежный перевод в Выборг[53]).
Народный суд полностью оправдал Г. Н. Веретенникова «за отсутствием в его действиях состава преступления».
Столь подробно мы остановились на этой истории не только потому, что она напоминает нам «дело Найдина» «по сути», но и по конечному результату, – после такой криминальной истории место выборгского мэра занял один из героев настоящей книги. «Альтернативы Смирнову нет!»[54]. Её заблаговременно убрали из политической жизни города.
Дело Найдина
Вечером, 13 апреля 1993 года в собственной квартире был взят под стражу В. А. Жебель, заместитель директора по производству Выборгского ЦБК. И вскоре начал распространяться слух: под следствием находится и генеральный директор В. Н. Найдин.
Расследование длилось около года. Его проводил 1-й отдел следственной части ГУВД Санкт-Петербурга и Ленинградской области. В ходе расследования обвинение было пересмотрено. Инкриминировавшаяся сначала статья 93 УК («хищение в особо крупных размерах») заменилась 170-й («злоупотребление служебным положением»). Поэтому и амнистировали, делают выводы недоброжелатели. И как-то при этом умалчивается, что сей результат стал итогом многомесячной работы многочисленной команды.
Только специалисты контрольно-ревизионного управления Министерства финансов работали по этому делу больше четырех месяцев. А ещё люди из ГУВД, из 10-го отдела РУОПа, Министерства безопасности России. Да ещё местная налоговая полиция[55]… На протяжении месяцев всем им приходилось «вникать в тонкости технологических процессов, ломать голову над цифрами бухгалтерских книг, а пуще того – над выяснением, кто же сколько, у кого и чего украл».
Красноречив комментарий начальника выборгского подразделения специализированной правоохранительной структуры, которая, по словам выборгского журналиста, носила «несколько двусмысленное название» – Региональное управление по организованной преступности при ГУВД Северо-Запада, Александра Русакова: «В Советском, по существу, имело место скрытое хищение в особо крупных размерах. Но в рамках действующего законодательства поставить такой «диагноз» не удалось»[56].
Что же «шили» руководству комбината? В основу обвинения была положена финансово-технологическая схема реализации продукции, которую один из аналитиков, настроенных отнюдь не доброжелательно к бывшему директору, охарактеризовал как «маленькая хитрость, о которой знали даже в бывшем министерстве». И неоднократно подчеркивал: «Но это не преступление».
Вкратце её можно изложить следующим образом.
В 1988 году на Выборгском ЦБК начался выпуск обоев. Весьма конкурентоспособный товар. Жаль только, рынка ещё не было, чтобы сразу строить новые отношения. Комбинат, принадлежавший государству, весь объем выпускаемых обоев отдавал в госзаказ.
Обои, как готовая продукция, имеют два вида: промышленного формата, т. е. в больших рулонах килограмм по четыреста каждый и потребительского формата – рулончики по 10–18 метров. Умные люди долго вникали в механизм получения прибыли. Итак, те же самые компоненты, в тех же нормах, что и для изготовления обоев, используются в производстве так называемой «этикетно-упаковочной продукции». Предназначена она, как это ясно из названия, только и исключительно для упаковки товара. Это такая же бумага, как обойная, но с изображенными на ней картинками, надписями и т. д. Ничто не помешало отнести к «этикетно-упаковочной продукции» обои, не прошедшие ОТК? Всего-то лишь ввели рабочий термин «этикетно-упаковочная продукция с обойным рисунком». Под этой маркой стали отправлять на реализацию и нормальные обои промышленного формата. Комбинат, избегая увеличения госзаказа, выпускал обои под видом ЭУП, отправлял их в Саратов, там партнеры резали их на маленькие рулончики и выпускали, как обои потребительского формата.
В самом деле, кто будет разбираться, соответствуют ли они стандартам? Жить-то всем надо. И не только в Выборге, но, по-видимому, и в Москве, если там при советской власти на это смотрели сквозь пальцы.
Но вот в декабре 1991 года госзаказ ушел из жизни. Казалось бы, отпала нужда хитрить с государством. Однако на Выборгском ЦБК всё шло по-прежнему.
Естественно, обои, именовавшиеся «этикетно-упаковочной продукцией», отгружались не «кому попало», а определенному и постоянному ряду заказчиков. Учредители этих коммерческих фирм были частные лица В. Н. Найдин и В. А. Жебель (или их родственники): МП «Жемчужина», ТОО «АРТ» из Саратова, МП «Ялос» из Белореченска и «Март» из Севастополя, фирма «Медея» из Ялты, ТОО «Терм» (Москва), гостиница «Радуга», «Русичи» из поселка Советский и другие. Покупая у самих себя, руководителей государственного предприятия, дорогую продукцию под видом дешевой, они увеличивали её цену, нарезая в рулоны меньше 18 метров, и продавали дороже. Опять подчеркивается нанятым журналистом из районной газеты: «Тут даже не было грубого и пошлого воровства, просто росли уставные фонды всех этих МП и ТОО, а вместе с ними и доли «наших» учредителей».
Но, видимо, начинающий господин, тогда ещё товарищ, В. Н. Найдин допустил ошибочку, – перестал принимать во внимание «мнение» московского руководства, попросту – перестал делиться. Отсюда и начались все его беды.
Пришли специалисты из компетентных органов и сосчитали вплоть до последней копеечки, где и сколько лежит у Владимира Николаевича:
«Всего за 1990–1992 годы комбинат реализовал псевдо-упаковочной продукции на 58,6 млн. рублей. Предприятие потеряло на этом 23,3 миллиона. А если бы те же обои перемотали в маленькие рулоны не на частных предприятиях, а на самом комбинате (к чему не было препятствий), то комбинат получил бы 168,8 млн. рублей, т. е. на 110,5 больше».
Копнули глубже: «…не только маскируя обои под этикетку, но и просто продавая их и другую продукцию по цене ниже себестоимости. Всего за 92-й год (тем же и некоторым ещё) частным предприятиям продано обоев и бумаги разных видов с ущербом для комбината почти на 25 миллионов рублей. Государство потеряло 8,8 миллионов недополученных налогов».
Свели баланс: «На 17 июня 1993 года дебиторская (т. е. не взысканная с должников) задолженность комбината составляла 1647153 тысячи рублей. А сам ВЦБК был должен другим предприятиям 561 миллион». Вроде деньги заработаны, их только получить надо.
Как результат, все обвинения против В. Н. Найдина и В. А. Жебеля рассыпались как карточный домик. Всё списали на амнистию: «В. А. Жебель отсидел в следственном изоляторе около 4 месяцев. В. Н. Найдин провел за решеткой… сутки. Грянула февральская амнистия, и уголовное дело по статье 170 (ч. 1) «злоупотребление служебным положением» было прекращено».
Вот и пришлось журналисту из «Выборгских ведомостей» вертеться ужом, попав в щекотливое положение. С одной стороны, надо «осветить в нужном свете» «грустную» историю, происшедшую в поселке Советский, с другой стороны: «только не подумайте, что мы хотим «пнуть упавших» и изобразить Директора и Зама законченными негодяями. Те, кто знал их по работе, отзываются о них, как о людях хороших, толковых руководителях, хоть и не без недостатков».
А кого наказали? Конечно комбинат! Законы были тогда «ну, очень смешные». «…Убытки нужно было скрывать. И руководители начинают продавать обои по ценам, превышающим 25-процентную рентабельность, установленную государством. (Разумеется, по завышенным ценам обои отпускались совсем в другие организации!). В итоге это нарушение вскрылось и комбинат оштрафован сразу на 68,581 млн. рублей»[57].
Узаконенная взятка
Можно поставить целый ряд вопросов к административным структурам Выборга «образца» 93–95 годов, и первый из них: почему мог появиться на свет божий юридический документ с несуществующим юридическим лицом?
Вопрос о правоспособности лиц, подписавших договор от имени юридически ещё не существующей фирмы, нуждался в тщательной проверке. Указанные нестыковки должны были бы насторожить главу администрации Выборгского района.
Однако ответ на этот вопрос находится достаточно просто: сработала «взятка для района». «Узаконенная» форма решения местных проблем путем создания разного рода Фондов имела место в российской действительности и, отнюдь, не является выборгским изобретением. При каждой администрации с начала 90-х годов существовали, кое-где и сейчас сохранились, коммерческо-вымогательские, при советской власти их называли – добровольно-принудительные, структуры. Часто они имели «рабочее» название «Возрождение». И, естественно, должны были возрождать утраченные памятники истории и культуры города, приводить в порядок, реставрировать творения зодчих прошлого. Не буду говорить, что в Выборге этого не делалось. К счастью, делалось и достаточно много. И это хорошо.
Плохо то, что путь этот порочен в своей основе. Это функция бюджета, прямые обязанности органов власти, как представительной, так и исполнительной – заработать деньги, то есть получить столько налогов, чтобы на все хватило, в том числе и на памятники. Однако это слишком сложно. Проще придавить коммерсанта, он тебе сразу отстегнет. В Фонд «Возрождение»…
Такой фонд существовал и в Выборге – Благотворительный фонд реставрации, реконструкции и развития города Выборга. И существовал он, конечно, на благотворительные деньги и пожертвования от предприятий и частных лиц.
В совет фонда[58] традиционно входил мэр города, в 94-м году это был Н. В. Смирнов, затем сменивший его В. В. Кириллов. Николай Васильевич Смирнов не забывал про свое детище и когда был во главе правительства Ленинградской области, им были перечислены средства (45 миллионов рублей) на реставрацию Спасо-Преображенского Собора.
Так вот самый большой взнос в 1994 году – 10 миллионов рублей – внесла московская фирма «Эллис-Лак», которую нашел и привлек к финансированию работ… заместитель главы Выборгской администрации В. В. Дубинин[59].
Дальше у «Эллис-Лак» все шло как по маслу.
Где жилые дома?
В марте 94-го года жители поселка Советский организовано пробойкотировали выборы представителей местного самоуправления. Через полгода, в ноябре, причины такого доселе небывалого происшествия прокомментировал глава администрации поселка И. Г. Ходзицкий. В частности, им было сказано следующее: «В поселке очень высокий процент миграции населения, особенно среди семей военнослужащих. Масса беженцев из Чечни, Азербайджана и других республик. А жилищное строительство ведется только при долевом участии и продвигается крайне медленно»[60]. Зато новые хозяева ЦБК, приобретшие контрольный пакет акций предприятия, обещали улучшить жилищные условия сразу нескольких сотен жителей Советского.
Так почему же перед очередным голосованием господину И. Г. Ходзицкому не порадоваться вместе со всеми двум новым 60-ти квартирным домам. Ведь Игорь Григорьевич, как член Совета директоров АООТ «Выборгский ЦБК», не мог не знать, что один дом «принят» в июне, а другой – в сентябре. В Советском за исход выборов не надо было беспокоиться, в поселке должна была царить атмосфера веселья и всеобщего ликования: столько семей справляло новоселье!..
Однако, с учетом того, что «документально» жилые дома в поселке Советском были «сданы» без особого шума в прессе, свойственного такого рода событиям, – все-таки 120 семей «въезжали» в квартиры, – победные реляции появились значительно позже, после того как сделка по продаже акций Фондом была завершена. Поэтому «дома» в Советском стали регулярно подшивать к отчетам, периодически появлявшимся в выборгских газетах.
«…Справили [в 1995 году] также новоселья в Приморске, Высоцке, Светогорске, на Выборгском ЦБК. В целом обладателями нового жилья стали 174 семьи»[61].
Однако статистика подвела в этот раз руководство района. В одном из январских номеров «Выборгских ведомостей» можно было найти информацию, подготовленную отделом анализа, планирования и социально-экономического развития администрации, с красноречивым заголовком: «Экономика должна быть». Рядом расшифровка – Выборгский район: цифры и факты. «1995 год нам удалось прожить лучше, чем предыдущий». Но это был единственный лозунг в весьма профессионально, даже, в какой-то мере, добротно подготовленном материале из сухих цифр, сведенных в таблицы и диаграммы: «Экономика Выборгского района за 1991–1995 гг.».
Смотрим тот раздел, который нас сейчас интересует. Итак, строительство, ввод объектов в эксплуатацию. И что же мы видим? Застройщик: Выборгский ЦБК. Объект: «ж/к корп. 12» – 16 квартир – 31031 кв. м[62]. И все? Все! Других объектов в поселке Советский никто в 1991–95 годах не построил.
Однако директор акционерного общества «Выборгский ЦБК» Юрий Иванович Иванов продолжает самозабвенно врать. А что ему ещё остается делать, когда корреспондент задает ему прямые вопросы:
– Слышала, что, несмотря на тяжелые времена, Выборгский ЦБК продолжает строить жилье…
– В прошлом году заселили два 60-квартирных дома и один 16-квартирный, заложили ещё два фундамента. Особенность ещё и в том, что мы, конечно, не предоставляем квартиры бесплатно, но и не продаем: мы избрали вариант сдачи жилья в аренду своим работникам – за небольшую плату, с правом выкупа через десять лет. То есть, таким образом, закрепляем кадры[63].
А где же в таком случае два 60-ти квартирных дома, соответствующие строительным адресам «корпус № 52» и «корпус № 56», в которых должны разместиться 120 семей, которых администрации района забыла поздравить с новосельем? Может адреса напомнить? Они есть в плане приватизации Выборгского ЦБК, загляните.
Успокойтесь, не возмущайтесь попусту. Вовсе не стоит волноваться, что домов нет «в натуре». Обратитесь к бюрократам от приватизации, они вас убедят, что два шестидесятиквартирных дома существуют в реальности, поскольку в Фонд имущества Выборга были представлены соответствующие акты.
Здесь можно еще попасть в ситуацию, именуемую – «Сам дурак!»
«В состав государственных приемных комиссий по приемке законченных строительных объектов в эксплуатацию, осуществивших приемку 60-ти квартирных домов (корпуса № 52 и № 56) и составивших соответствующие акты, утвержденные главой администрации Выборгского района Н. В. Смирновым решениями № 1388 от 2 июня 1994 года и № 2281 от 6 сентября 1994 года, входили представители ЦБК Н. И. Шилов, Г. В. Тимофеев, И. П. Павлов, Л. И. Ханатаев. В документах о приемке в эксплуатацию указанных жилых домов, являющейся одним из обязательств инициативной группы, каких-либо особых мнений этих лиц не содержится»[64]. Что ж вы хотите, что бы мы не верили рабочему классу, пролетариям с комбината? Вот их подписи… А домов нет как нет. А куда дома исчезли, уж, извините, не наше дело.
По поводу подписей, вообще, и их принадлежности к пролетарской прослойке, в частности, тоже есть некоторые соображения. Возьмем, к примеру, Распоряжение главы администрации Выборгского района Ленинградской области от 24 августа 1994 года № 572-р «О назначении Госкомиссии по приемке в эксплуатацию 60-квартирного крупнопанельного (корпус 56) жилого дома в п. Советский». Кстати, для полноты информации, Распоряжение это, также как и Постановление от 6 сентября 1994 года № 2281 «Об утверждении акта Государственной комиссии по приемке в эксплуатацию 60-квартиного жилого дома к. 56 крупно-панельного 5-этажного в п. Советский», были подписаны первым заместителем главы администрации Выборгского района Владимиром Кирилловым. В указанном Распоряжении имеется перечень состава Государственной комиссии, который мы приводим полностью, естественно, с указанием должностей. И так: председатель комиссии В. В. Федосов – заместитель главы администрации, члены: Г. Ф. Калянина – инспектор ГАСКа, И. И. Шилов – представитель заказчика, заместитель директора по кадрам и быту ВЦБК, Г. В. Тимофеев – представитель генподрядчика, заместитель директора по капитальному строительству ВЦБК, М. П. Федоров – представитель эксплуатации, начальник ККП, Л. И. Ханатаев Л. И. – представитель профсоюзной организации, председатель профкома, В. Г. Корнес – ГИП ВФ «Ленгражданпроект», З. А. Булатов – главный врач Выборгской СЭС, С. И. Орлов – начальник Выборгской ОППИ, Р. В. Максимов – главный инженер РУС. Так вот Акт о приемке законченного строительством объекта в эксплуатацию скрепили своими подписями вышеназванные «товарищи» за исключением главного инженера с узла связи Р. В. Максимова (да еще «Корнес В. Г.» по факту оказался «Корнеевым В. Г.»).
Эти люди, неизвестно по какой причине, подтвердили, что «предъявлен к приемке в эксплуатацию 60-ти квартирный жилой дом». Строительство осуществлялось генеральным подрядчиком – Выборгским ЦБК, выполнившим общестроительные работы, и субподрядными организациями: «Гадчинский ДСК» (так в тексте – Ю. М.) – монтаж надземной части; ПМК-141 – сантехнические работы, теплотрасса; СМУ-324 – наружные сети (водопровод, канализация, газопровод; «Спецстроймонтаж» – наружные сети электроснабжения, электроосвещение дома. Итого после освоения 935 миллионов рублей работникам комбината были для счастливjго проживания предоставлены («приняты в эксплуатацию») 60 квартир, в том числе: однокомнатных – 15, двухкомнатных – 15, трехкомнатных – 30.
Дома типовые («из сборных железобетонных элементов»), значит, чтобы прояснить картинку полностью по двум «построенным» домам, надо все цифры умножить на два. А фамилии «приемщиков» те же…
Впрочем, дома, имеется ввиду жилые, действительно исчезли… Если верить «материалу, подготовленному КУГМИ Выборгского района»: оказывается «инициативная группа в составе 13 человек и одно юридическое лицо, в течение года выполняя взятые на себя обязательства, не допустили банкротства предприятия, сохранили рабочие места, регулярно выплачивали зарплату, сумели ввести в эксплуатацию два нежилых дома (ул. Садовая, 52; ул. Школьная, 56)»[65]. Комментарии, что говориться, излишни!..
К вопросу о персональной ответственности
В этом месте можно было бы вспомнить и о праве «вето», которое давала «золотая акция». Только вряд ли это даст что-либо, кроме юридических умопостроений. Многое объяснимо, если обратиться к персонам, руководившим Советом директоров акционерного общества.
Отличительная особенность многих справок и материалов комиссий с выводами – отсутствие конкретных имен, персоналий, принимавших участие в тех событиях, и тем более тех, кто несет ответственность за их последствия.
Поэтому, можно было просто запутывать и подтасовывать факты.
Например, такая фраза: «Фонд имущества г. Выборга и Выборгского района, представляющий другую сторону договора, даже не обратил внимания на то, что в число голосовавших входили только лица, входившие в состав «инициативной группы», которые таким путем незаконно получили право на продажу причитающихся им акций»[66].
Помилуй Бог, от таких выводов! Но разве в числе подписавших Протокол Совета директоров 22 мая 1995 года отсутствует подпись Константина Петровича Моргунова – председателя выборгского Фонда имущества.
Но, по мнению К. П. Моргунова, прямых нарушений закона в городе и районе не допускалось. И это мнение зафиксировано выборгским журналистом через месяц после того, как 6 сентября был «принят» второй, последний, дом, построенный в Советском. Или член Совета директоров АООТ «Выборгский ЦБК» не знал о «принятии»? Конечно, если послушать Константина Петровича, то вряд ли: «…в нынешней ситуации тотальный контроль невозможен в принципе – ведь у каждой фирмы свое соотношение голосов акционеров, свои сложные имущественные связи с государством, городом и друг с другом»[67]. «Как продавцы, мы несем установленную законом ответственность за судьбу приватизированных объектов. Поэтому мы контролируем выполнение покупателем условий продажи, выявляем новых хозяев, не выполняющих свои обязанности и пытаемся добиться их выполнения»[68]. Что-то не верится в искренность слов выборгского председателя Фонда имущества.
Прямое мошенничество – логичное завершение того пути, который был начат с четким пониманием того, что можно попытаться обойти закон, сыграть на разночтениях «вроде существования двух параллельных, но неодинаковых «президентских» и «думских» правил приватизации». К. П. Моргунов, кстати, предвидел и конечный результат: Безответственность в условиях частной собственности – верная дорога к разорению.
Ещё большим весом обладала подпись Виктора Васильевича Дубинина – председателя Комитета по управлению государственным и муниципальным имуществом, также входившим в Совет директоров АООТ «Выборгский ЦБК» и принявший непосредственное участие в историческом решении, узаконившим воровство 30 процентов акций предприятия.
Можно было бы предположить низкий уровень квалификации бывшего офицера-пограничника, возглавившего приватизационную структуру в «заштатном» районном центре. Однако, такое предположение легко опровергается именно из-за особого статуса Выборга. А «приватизировать» учили быстро. Тем более, что Виктор Васильевич имел возможность учиться у самых первых «московских» лиц. Наличие в Выборге статуса свободной экономический зоны, по нормативным документам повышало и статус районного КУГМИ до областной структуры. Поэтому Виктор Васильевич мог регулярно присутствовать на всех совещаниях в Госкоиммуществе, внимать великого приватизатора из первых уст, наряду с председателями областных комитетов по управлению имуществом. Такой прерогативой в России пользовалась ещё лишь СЭЗ «Находка». Так что делать «непрофессиональные» шаги господин Дубинин не мог. И все шаги по приватизации Выборгского ЦБК сделаны сознательно и осмысленно, с четким пониманием последствий.
Возвращаясь с московских мероприятий, будь-то совещание в Госкомимуществе или парламентские слушания в Государственной Думе, Виктор Васильевич проводил пресс-конференции или давал местным газетам пространные интервью. Порой приходил в восторг и выдавал некоторые сокровенные мысли. Поскольку сам Дубинин изображал некое недовольство местной прессой «Про нас либо вообще не пишут, либо что-то путают, пишут необъективно»[69], журналисты, имея с ним дело, чаще предпочитали прямую речь.
Порой появлялись интересные монологи. В феврале 1994 года Виктор Дубинин присутствовал на совещании в Москве, где обсуждалась новая государственная программа приватизации:
«Выступивший на заседании председатель Госкомимущества России Анатолий Чубайс рассказал об особенностях новой программы государственной приватизации, дал её характеристику. При этом мы получили своего рода напутствие, которого нет в тексте, но оно имеется как бы за «кадром», «между строк».
С 1 июля приватизация примет такую форму, какая имеет место во всем рыночном мире. Всевозможные льготы и преимущества отменяются.
Допустим, имеется завод. Он продается. Поступило пять заявок на него. И тендерная комиссия выбирает лучшего кандидата. А затем уже оговариваются конкретные вопросы по приватизации конкретного предприятия. Так что народная приватизация 1 июля заканчивается. Это, скажем так, в политическом плане»[70].
Прошу прощения, если ошибаюсь, но, как мне кажется, в последнем абзаце прекрасно описан реальный механизм принятия решения по приватизации Выборгского ЦБК. И вовсе не надо было ждать 1 июля.
Со слов самого Виктора Васильевича происходило следующее.
Февраль 1994 года: «…Смысл нашей деятельности заключается в том, чтобы не бросать на произвол судьбы предприятия, не готовые к рыночным отношениям. Мы должны предоставить им юридическую поддержку, экономические рекомендации. Можем подыскать инвесторов как отечественных, так и зарубежных. И даже выйти с ходатайством о помощи в Госкомимущество и правительство России, которые располагают фондами, созданными специально для этих целей.
Такую работу мы ведем с… Выборгским целлюлозно-бумажным комбинатом. В последнем случае подобрали подходящий вариант приватизации, работаем с потенциальными инвесторами»[71].
Май 1994 года: «В тяжелейшем экономическом положении находится Выборгский ЦБК. Цена на нашу бумагу сравнялась с мировой, и потому нет смысла ее покупать. Сперва коллектив комбината выбрал первый вариант приватизации. Мы искали инвесторов в России и за рубежом, которые вложили бы средства в комбинат, не никто не согласился.
Это и понятно, ведь размеры долга ЦБК таковы, что их не удастся выплатить за год.
Сейчас нам удалось выйти на российско-американское СП «Элислак», находящееся в Москве. Инициативная группа из представителей руководства этой фирмы и некоторых руководителей Выборгского ЦБК взяла обязательство в течение года не снизить объемов производства, не довести комбинат до банкротства, то есть поставить его на ноги. Однако при этом данной группе будет принадлежать 30 процентов акций, примерно по 2–3 процента на человека. Это много, но иного варианта не было. Приватизация пройдет по 3-му варианту льгот.
Или было бы лучше остановить производство и отправить рабочих в неоплачиваемый отпуск?
Вскоре мы должны выехать в Москву, где будем согласовывать этот вопрос в Правительстве. Полагаю, нас поддержат, ибо комбинат является одним из немногих подобных в стране, к тому же он градообразующий»[72].
Как результат, ноябрь 1994 года: «При этом каждому трудовому коллективу предоставлялось право выбрать один из трех вариантов льгот. В нашем районе предпочтение было отдано второму (полагаю, не самому перспективному) варианту льгот.
Из 30 акционированных предприятий его предпочли 18… Приобретая пакет акций в 51 процент по закрытой подписке, эти трудовые коллективы не учли, что уравниловка может привести к размыванию контрольного пакета акций, ибо влечет за собой утрату контроля трудового коллектива над предприятием.
…К сожалению, реже выбирались трудовыми коллективами первый и третий варианты льгот, которые, пожалуй, являются наиболее перспективными, так как при этих вариантах появляется возможность приобретения трудовыми коллективами контрольного пакета акций при минимальных затратах, а также повышается роль администрации в управлении предприятием.
Так, Выборгский ЦБК, акционированный по третьему варианту льгот, несмотря на серьезные просчеты в финансовой деятельности предшествующего руководства, в настоящее время, благодаря инициативной группе, работает рентабельно, ищет новые технологии и под них – инвестиции»[73].
Интересно, что порой Виктор Васильевич «показывал» свое мнение, в котором было несогласие с некоторыми элементами приватизационного процесса: «Непонятно также, почему российский Фонд имущества может вносить изменения в план приватизации? Представьте себе ситуацию: завод подготовился к проведению приватизации, выработал определенный план, и вдруг сверху поступает распоряжение о внесении каких-либо изменений. Все претензии в этом случае будут адресованы местному Комитету по имуществу, хотя последний здесь совершенно ни при чем»[74].
Но получается, что это всего лишь слова. Где была принципиальность господина В. В. Дубинина в ответственный момент для предприятия? Как член совета директоров ВЦБК прекрасно осознавал всю необходимость инвестиционных вливаний в предприятие. В августе газета «Выборг» отметила следующее: «Большие надежды Дубинин возлагает на предстоящие инвестиционные торги. Они дают некоторое основание для оптимизма. Таким предприятиям, как Выборгский ЦБК… это поможет по части загруженности работой»[75].
Так в чем же истинная причина того, что ответственный чиновник не воспользовался своими правами и просто, как честный человек, своими возможностями, чтобы инвестиционные торги были проведены и дали положительный эффект?
О банкротстве: юридический подлог – политическая подлость
По выводам, которые делал сам Виктор Васильевич, касаясь проблем приватизации, – «экономический беспредел наложился на приватизацию, и потому она проходит не так, как бы этого всем хотелось»[76]. Здесь неплохо было бы ему продолжить свою хорошую мысль, – беспредельничают-то конкретные люди. И на себя бы посмотрел со стороны, ведь ещё не поздно было, – на календаре февраль 94-го. Пока лишь только в договоре потенциальных мошенников, ещё никак формально не связанных с Комитетом, возглавляемым бывшим советским полковником и коммунистом Виктором Дубининым, появляется основополагающая формулировка: «совместно действовать по выполнению плана приватизации Выборгского целлюлозно-бумажного комбината, недопущению его банкротства».
Ещё можно было остановить от ошибки трудовой коллектив, которого обманывают заверением: банкротства не будет! Правда вводится поправка – в течение года. Мог бы Виктор Васильевич более детально довести до рабочих, далеких от скрытых механизмов рыночной экономики, что «…нельзя ждать от приватизации мгновенного эффекта. Этот эффект может наступить через 2–3 года, конечно, если улучшится экономическая ситуация»[77]. Вместо этого В. В. Дубинин втягивается в процесс оболванивания людей, которые, по его словам: «даже в случае банкротства предприятия все равно что-то получат»[78].
Но не смог остановиться в «экономическом беспределе» Виктор Васильевич Дубинин. И вот уже в Плане приватизации Выборгского целлюлозно-бумажного комбината черным по белому записано:
«В случае выбора трудовым коллективом льгот по варианту 3:
Условия договора, заключаемого с группой работников предприятия, взявших на себя ответственность за выполнение плана приватизации, недопущение банкротства предприятия в соответствии с Типовым положением о порядке заключения договора, утвержденным Госкомимуществом России:
а) Недопущение банкротства предприятия…». Как все строго! «Банкротство не пройдет!»
Вопрос: почему так много времени тратим на этот сюжет?
Ответ: так это же краеугольный камень той беспроигрышной схемы, на которой было построено мошенничество по изъятию у государства акций Выборгского ЦБК. (На других предприятиях и в других регионах полная аналогия). Если бы не эта промашка с домами для рабочих комбината, всё прошло бы чисто и без шума.
Ещё раз сконцентрируйте внимание, – О каком «банкротстве» идет речь? Найдите юридическую формулировку, соответствующую букве закона того времени. Именно того времени: с января по май 1994 года, когда подписывались все документы, ставшие судьбоносными для комбината и жителей Советского.
Не найдете! И Виктор Васильевич Дубинин, один из немногих, знал об этом.
Прямая речь, май 94-го: «Сложно что-то сказать и о потенциальных банкротах, так как до сих пор не принят Закон «О банкротстве»[79]. Не появился закон и к концу года. В ноябре читаем: «Необходим закон и подзаконные акты по банкротству предприятий…»[80].
Уместно привести ещё одну цитату из Дубинина: «Не секрет, что многие выборгские предприятия по всем экономическим признакам подходят под Закон о банкротстве, однако официально объявленных банкротов у нас пока нет»[81]. Интересно, когда «ошибался» чиновник от приватизации, когда говорил, что закона нет, или, наоборот, что есть?
Объективности ради, все же отметим, господин Дубинин не проявлял особой самостоятельности и инициативы в толковании понятия банкротства. Его областной шеф – председатель Комитета по управлению имуществом Ленинградской области Александр Кокарев в те дни эту тему освещал следующим образом: «Банкротство не означает полной остановки производства и того, что трудовой коллектив окажется за воротами предприятия. В любом случае обанкротившейся фирме окажут помощь.
Пока что ещё нет необходимой нормативной базы и не ясно, как будут определять банкротов…»[82]
Плачь по «социалке»
Председатель Выборгского КУГМИ знал, что он своими словами подтверждает особе положение комбината в поселке Советский как градообразующем предприятии, и прекрасно понимал, что произойдет с частной структурой, если на неё повесить «социалку».
Февраль 94-го: «Зачастую город бывает не готов принять на себя дополнительную нагрузку, тем более, что федеральный бюджет не торопится компенсировать эти затраты. Особенно остро подобные вопросы встают, когда речь идет о передаче бывших ведомственных детских садов, медицинских и культурных учреждений, жилья»[83].
Если уж государство в столь смутное время не находило средств, то как решило бы эту проблему молодое, с точки зрения управления, предприятие? А на ВЦБК «социалка», то есть «объекты социально-культурного и коммунально-бытового назначения и других объектов, не подлежащих приватизации», составляла без малого одну четвертую часть от всей балансовой стоимости: 95803 тысяч рублей из 401167 тысячи. И это «передавалось Выборгскому ЦБК в полное хозяйственное ведение». Это была та гиря, которая рано или поздно должна была затянуть акционерное общество в долговой омут. Жилые дома, детсадики, школы надо было отапливать, а стоимость «энергоносителей» изменялась чуть ли не каждый день и отнюдь не в сторону уменьшения.
Районная администрация не захотела брать на себя эту головную боль и оставила её приватизированному комбинату.
На сухом юридическом языке это звучит следующим образом:
Нарушая Распоряжение Госкомимущества России от 27 января 1993 года № 135-р «Об упорядочении процесса разграничения прав собственности на объекты социально-культурного и коммунально-бытового назначения приватизируемых предприятий», администрация Выборга не только не приняла на свой баланс указанные объекты, но и вообще не предприняла предусмотренных законодательством мер по изысканию финансирования указанных объектов; не был заключен договор с АООТ «Выборгский ЦБК» о совместном использовании и финансировании объектов (п.3 Распоряжения Госкомимущества); не была создана согласительная комиссия (п.4 Распоряжения Госкомимущества); не был установлен адекватный режим налогообложения (п.5 Распоряжения Госкомимущества)[84].
В соответствии с планом приватизации и Государственной программой приватизации Администрация Выборгского района обязана была не позднее октября 1994 года принять объекты соцкультбыта поселка Советский с баланса АООТ «Выборгский ЦБК» в состав муниципальной собственности. Однако, вопреки п.8 Положения о порядке заключения таких договоров, утвержденного Распоряжением ГКИ РФ № 862р, Совет директоров в составе членов инициативной группы не принял мер по передаче муниципальным органам жилищно-коммунального хозяйства поселка Советский, находящегося на балансе Выборгского целлюлозно-бумажного комбината.
Забегая несколько вперед, приведем некоторые цифры: Одна лишь задержка с передачей объектов социально-коммунальной сферы с баланса ЦБК в ведение территориальных органов уже к 1 июля 1996 года привела к задолженности по эксплуатации этих объектов в размере 136800000000 (сто тридцать шесть миллиардов восемьсот миллионов) рублей при общей задолженности ЦБК перед бюджетом и внебюджетными фондами 14 миллиардов рублей[85] (в ценах до деноминации). Таков грустный итог нарушений российского законодательства при приватизации Выборгского ЦБК лишь по статье «социалка»[86].
Своевременное исполнение указанных требований законодательства могло бы в сложившейся непростой финансовой обстановке на комбинате осуществлять развитие производственной базы, провести ряд реорганизационных мероприятий и сохранить одно из крупнейших градообразующих предприятий Ленинградской области.
Может и на жилые дома денег хватило бы? Хотя вряд ли их построили бы. Эта «инициативная команда» была настроена на «хапок», все равно бы деньги разворовали.
Собственно говоря, свое «идеологическое» лицо не скрывали и наши «инициативные» герои. Таковы, например, откровения первого «капиталистического» директора Юрия Иванова: «Вообще цель приватизации – не в том, чтобы улучшить жизнь персонала, а в там, чтобы собственность перешла в надежные руки, чтобы у предприятия появился хозяин, способный заниматься его развитием. А от этого, естественно, зависит и судьба рабочих…»[87]. А хозяина не было, были, как оказалось, временщики.
Первые выводы
Процесс перехода уникального производства, каковым являлся Выборгский целлюлозно-бумажный комбинат, от государства в частные руки можно назвать классическим примером «прихватизации» – мошеннической операцией, совершенной по предварительному сговору преступной по замыслам группы.
Автор с полной ответственностью утверждает, что это было преступление, совершенное как против государства, так и против жителей поселка Советский и работников комбината.
Готовы ли вышеназванные граждане или их наследники утверждать и доказывать обратное?
Глава 2. Заказ на банкротство: убийство с мошенничеством?
Приступить к ликвидации!
Некоторые исследователи событий в Советском придерживаются версии, что курс на уничтожение предприятия был изначально спланированным: «Начали операцию по ликвидации ЦБК…». Более того, делается вывод, что данная «операция» шла не просто по заказу конкретного иностранного конкурента, а в рамках глобального процесса подрыва российской, тогда ещё – советской, экономики: «Поскольку нам для «друга Билла» и «друга Гельмута» (не говоря уже о «лучшем друге Рю») ничего не жалко…»[88]
Действовали «москвичи» грубо и нагло…
Однако, не будем пока делать глобальных выводов. Бесспорно лишь следующее: встав на скользкий путь нарушения действующего законодательства, подельщики из «инициативной группы» уже по объективным причинам развития событий не могли стать полноценными собственниками комбината, радеющими за его развитие и процветание. Процесс мог идти лишь в одном направлении – разворовать всё по максимуму, успеть распихать по карманам и вовремя смыться. Так оно и получилось.
Хотелось бы ещё раз поставить точку над «i» в вопросе о моральной ответственности за содеянное: не было бы в этой истории врагов-иностранцев и хищников-москвичей, если бы не было своих хапуг местного пошиба, принявших участие в неприкрытом разграблении предприятия.
Когда читаешь строки: «Действовали москвичи просто и грубо. Покупали продукцию комбината по льготным ценам, брали банковские кредиты под непомерно высокие проценты (естественно, пропуская их через свою фирму). «Эллис-Лак» обогащался, а ЦБК начал свой путь к разорению»[89], естественным образом возникают вопросы: кто ставил подписи под договорами и платежными документами? Неужели в Совете директоров сидели глупые, экономически безграмотные люди?
В какой-то момент, изучая документы и прессу тех лет, у нас возникла версия, что в тот момент единственной пострадавшей финансово была фирма «Альянс Целлюлоз Лимитед» (в последствии поименованная прессой «известной американской фирмой «Целлюлоза»[90]).
В этом убеждает справка, подготовленная в 1997-м году г-ном В. В. Дубининым. Критический анализ этого документа начат нами в одной из предыдущих глав.
«Финансово-экономическая ситуация на ЦБК развивалась следующим образом:
Задолженность ЦБК перед бюджетами всех уровней на период акционирования, т. е. первого собрания акционеров 01.08.1995 года составила 19,66 млрд. руб.
По состоянию на 01.08.1996 года задолженность возросла до 62,35 млрд. руб.
В результате остановки предприятия и прекращения выпуска продукции в июле 1996 года задолженность перед бюджетом к 10.02.1997 года возросла и составила 211,84 млрд. руб.
Финансовые взаимоотношения между АО «Выборгский ЦБК» и фирмой Альянс Целлюлоза ЛТД при проведении анализа больше похожи на партнерские, чем между собственником и предприятием собственника. Взаимозачеты между ЦБК и Альянс Целлюлоза ЛТД выглядят следующим образом:
Альянс Целлюлоза ЛТД выплатил ЦБК 1257 тыс. долларов США;
ЦБК отгрузил фирме Альянс Целлюлоза ЛТД продукцию на сумму 713,66 тыс. долларов США.
Результат взаимозачета: ЦБК получил от фирмы Альянс Целлюлоза ЛТД 543,5 тыс. долларов США…
Анализ экономической ситуации позволяет сделать следующие выводы о некоторых наиболее на мой взгляд существенных причинах банкротства Выборгского ЦБК:
1. Продажа пакета акций – 20,7 % не на инвестиционном конкурсе (с условиями вложений инвестиций на сумму 36 млн. долл. и др.), а на денежном аукционе, что освободило покупателей акций от обязанностей по выполнению инвестиционной программы, разработанной к данному времени на ЦБК и вложению в предприятие инвестиций. Стоимость проданных акций на денежном аукционе составила 19,2 млрд. руб., в переводе на валютный курс доллара на этот период – около 400 тыс. долларов. Данные цифры говорят о значительном преимуществе инвестиционного конкурса перед денежным аукционом.
2. Разрешение Ленинградского территориального антимонопольного управления (их исх. № 03/803 от 05.12.1995 года) о согласовании фирме Альянс Целлюлоза ЛТД приобретения пакета акций, составляющего в совокупности с имеющимся пакетом 61 %, исходя из будущей консолидации пакетов акций 23,28 %, что привело практически к полновластному владению данной фирмой всего Выборгского ЦБК (84,28 %).
3. Незаинтересованности фирмы Альянс Целлюлоза ЛТД в развитии производства и успешного функционировании ЦБК, что подтверждают следующие факты:
– Нежелание владельца контрольного пакета акций вкладывать инвестиции в комбинат;
– Возможный вариант заранее запланированной программы банкротства предприятия с последующей компенсацией потерь (страховка, уменьшение конкуренции и т. д.). Предпосылки данного варианта создают факты получения в конце 1995 года кредита в банке «Таврический» на невыгодных для комбината условиях. Вопросы получения кредита решал член совета директоров (в будущем председатель совета директоров) акционерного общества «Выборгский ЦБК» С. Моуди. В результате финансовое состояние предприятия резко ухудшилось, снизился объем выпуска продукции, а средства от реализации выпускаемой продукции не покрывали расходов на её производство (только оплата за пользование кредитными средствами в течение 8 месяцев – 80,1 млрд. руб., что составило 257 % годовых).
– Равнодушие владельцев контрольного пакета акций к остановке в июле 1996 года комбината и прекращения его производственной деятельности, не принятие никаких мер к запуску комбината и выводу из кризисной ситуации, хотя на момент остановки комбината его задолженность составляла 62,35 млрд. руб.
4. Экономически неверное решение руководства комбината (С. Моуди) о поставках продукции комбината на АОЗТ «Бас-Бизнес» (гарант комбината перед АКБ «Таврический») в счет погашения взятого кредита по ценам на 10 % ниже действовавших на тот период и отгрузка в адрес фирмы Jefferson Enterprises LTD по ценам на 30 % ниже цен мирового рынка»[91].
Фактически с подачи В. В. Дубинина пошли по справкам «выводы» о «плохом» инвесторе, доставшемся Выборгскому ЦБК. «Став держателем контрольного пакета акций, компания «Альянс Целлюлоза Лимитед», тем не менее, не предприняла никаких действий по осуществлению инвестиций в развитие производства Комбината»[92].
Помилуй Бог от таких выводов. Камень на шею потенциальному «утопленнику» был повешен значительно раньше. Процесс разорения предприятия шел «семимильными шагами».
Как «топили» комбинат
Анализировать, в первую очередь, необходимо деятельность не «американцев», а своих «родненьких»: помимо «Эллис-Лак» к катастрофическому финишу Выборгский ЦБК подводили планомерно АОЗТ «Бас-Бизнес» и АКБ «Таврический».
К этому времени относится и большое количество странных сделок. Например: господин Иванов «добыл» 10-миллиардный кредит у банка «Таврический» под 150 % годовых (многовато даже для тех времен). А если комбинат не выполнит обязательства перед банком, ставка повышалась ещё на 720 % (в четыре раза больше общепринятого процента). И для солидности договора тут же появился поручитель. Имя его – Александр Борисович Бузулеев, генеральный директор фирмы «Бас-Бизнес»[93]. Его фирма рассчитывалась с банком, а комбинат – с ним. Всего за какие-то 15 % комиссионных (обычно – не более 10 %). А в целом такой договор разорителен даже для спекулянта и совершенно убийственен для предприятия.
Александр Борисович предпочитал оплату натурой и этим неплохо дополнял комиссионные процентики. Вместо денег он брал продукцию. Кто-то говорит, что на 10 % ниже уровня цен, кто-то утверждает, что на 10 % ниже себестоимости. Точно известно одно – по льготным ценам. Поставлял сырье и материалы – снова себе не в ущерб, теперь уже дороже среднего уровня. За любую задержку беспощадно драл пени.
За первым кредитом последовал ещё один, потом ещё – на общую сумму, по предварительным данным, от 40 до 50 миллиардов. Естественно, условия договора и посредник во всех случаях были одни и те же.
По предварительной оценке, взаимоотношения с банком «Таврический» и фирмой «Бас-бизнес» привели к кредиторской задолженности в 100 миллиардов рублей[94]. Сколько при этом денег «благодетели» выкачали из комбината, точно сейчас этого не скажет никто. Но очень-очень много…
В то время комбинат вообще ничего не покупал и не продавал напрямую, без посредников. (Ссылаясь на бывшего директора комбината Ю. И. Иванова, можно сказать: «Постоянно ведется поиск новых деловых партнеров, заинтересованных в продукции комбината. И эту работу можно считать успешной»[95].). Разного калибра фирмы и фирмочки оказывали эти услуги, и каждая имела проценты, и каждая кому-то принадлежала. И если не все, то многие имели льготы. Вот, например, «Джефферсон Энтерпрайзез» – один из акционеров комбината. Ну ладно, пусть ты и акционер, но зачем покупать продукцию по ценам[96] на 30 % ниже цен мирового рынка? И почему её тебе продают? Тоже вопрос…
Не всю продукцию продавали, её и воровали. Кто и в каких количествах – ещё, возможно, выяснят. Но, наверно куда больше, чем обычно воруют на предприятиях. По этому поводу есть местная легенда – про вагон обоев, который отстал от эшелона и был обнаружен на железнодорожных путях в Выборге. Железнодорожники обратились на комбинат с просьбой уточнить место назначения. И тут оказалось, что этого вагона… не существует вовсе. Ни по каким документам он не проходит. Вагон-призрак постоял-постоял на станции, а потом куда-то делся[97]…
А вот ещё пример. Источнику нельзя не довериться, это известный нам Виктор Васильевич Дубинин:
«Кроме того, были такие контракты, которые не принесли предприятию ничего, кроме убытков. Скажем, в Амстердам было отправлено целое судно водоизмещением 3500 тонн, загруженное бумагой. Судно пришло в порт назначения и оттуда сообщили, что оно попало в шторм, вода проникла в трюмы и подпортила бумагу. Претензий комбинат не выставил, поскольку контракт был оформлен небрежно, страховки груза не было. Короче, бумагу выгрузили на причалы, она там определенное время пролежала, и потом её отвезли на свалку. Это по амстердамской версии. Трудно поверить, что именно так и было. Ведь даже продажа груза на макулатуру принесла бы солидную сумму»[98].
После таких историй, «махинации» Владимира Найдина выглядят проделками карманного воришки, не более.
Лавина была видна
Не стоит строить предположения, что об этом не знали и не догадывались ни руководители района и области, ни представители правоохранительных структур. Всё происходило не под покровом ночи, тем более не было засекречено, более того, имело соответствующие аналоги, если вспомнить «дело Найдина». Информация по состоянию дел на Выборгском ЦБК была доступна и властям и общественности.
Если сделать выжимки из газетных публикаций выборгских газет, то сложится логическая цепочки, достаточно полно описываемая формулой: вначале было плохо, а потом становилось всё хуже и хуже!..
Как все начиналось?
«Некоторое время назад ситуация на Выборгском целлюлозно-бумажном комбинате, базирующемся в поселке Советский, была близка к критической. Кардинальное изменение экономической ситуации в стране, просчеты руководства привели ЦБК на грань краха. Резко падали объемы производства, рушились связи со старыми партнерами, проводилось сокращение штата.
Однако группа инициативных, сравнительно молодых людей взяла на себя ответственность, обещав вывести комбинат из кризиса»[99].
Июль, 1994: «Рубеж минувшего года в районе смогли преодолеть только пять предприятий из 14. Это Выборгский ЦБК, Каменногорский карьер, Гавриловские щебзавод и карьероуправление и Приморский рыбокомбинат»[100].
Сентябрь, 1994: «Выборгский ЦБК увеличил на 300 % выпуск полимерной пленки (6 тонн, вместо двух), но – зато намного сократил производство целлюлозы, кормовых дрожжей и обоев»[101]. «По сравнению с прошлым годом объемы производства выросли в два раза. Предполагается, что через некоторое время ЦБК будет загружен на 90 процентов. Средняя зарплата на комбинате составляет около 600 тысяч рублей[102].
В этом месте прервем ненадолго хронологию и послушаем комментарий Веры Васильевны Сураегиной[103], которая являлась заместителем главы администрации Выборгского района и одновременно возглавляла отдел экономики.
«Экономический потенциал Выборгского района весьма значителен. Всего на нашей территории функционирует около ста крупных предприятий различных форм собственности. Это и акционерные общества открытого и закрытого типа, муниципальные предприятия. Есть и государственные предприятия…
Промышленные предприятия Выборгского района можно разделить на три основные группы. Первая – это те предприятия, в работе которых наметилось оживление, возобновление приостановленных производств, увеличение объемов выпуска продукции. Так, АО «Светогорск», получив в ходе смены состава акционеров новые инвестиции, приступило к модернизации бумагоделательного оборудования, к внедрению новых технологий изготовления картона. Стабилизировалась деятельность Каменногорского карьероуправления, Гавриловского щебеночного завода, Приморского рыбокомбината, Выборгского пивзавода. Наметилась тенденция роста производства продукции Выборгского рубероидного завода, Лесогорского завода искусственного волокна.
Вторая группа предприятий характеризуется нестабильностью, падением объемов производства, неполной загруженностью производственных мощностей. В то же время у них имеются большие трудности в сбыте произведенной продукции из-за высокого уровня цен и ограниченной платежеспособности основных потребителей. Это такие предприятия, как Глебычевский керамический завод, завод «Вега» (бывший завод детских колясок), АО «Заро» (завод рыбообрабатывающего оборудования), комбинат хлебопродуктов и Выборгский молочный комбинат.
Деятельность третьей группы предприятий не адаптировалась до настоящего времени к новым рыночным отношениям. Так, по-прежнему резко сокращаются объемы производимой продукции, увеличиваются задолженности. Это машиностроительный завод в поселке Перово, завод «Электромаш», АО «Конфа», Каменногорский карьер[104], завод строительных материалов и некоторые другие».
Цитата весьма объемна, но где здесь хоть слово о Выборгском ЦБК? Неужели главному экономисту района нечего было сказать о третьем по величине предприятии в районе? Думается, что В. Сураегиной финал этой истории был виден уже тогда. Поэтому и промолчала, не соврала: о покойниках либо правду, либо ничего.
Подобное «умолчание» главного экономиста очень красноречиво подчеркивает (в том же номере газеты «Выборг») нескрываемую озабоченность судьбой предприятия, выраженную в весьма корректной, можно сказать, очень деликатной форме президентом «Выборг-банка» Павлом Андреевичем Байером:
«Однако не столь завидно положение сырьевых предприятий, таких, как целлюлозно-бумажные комбинаты. Они кормят и содержат целые населенные пункты, их инфраструктуру, которая лежит тяжким бременем. Я отдаю должное энергии таких руководителей, как Юрий Иванович Иванов, директор Выборгского целлюлозно-бумажного комбината, который сегодня находится далеко не в простой ситуации. Никто толком не знает, как и приватизировать-то этот комбинат. Там вопросов больше, чем ответов. Скажу более откровенно, мы не всегда друг друга хорошо понимаем. Он ушел из нашего банка. Мы не смогли предоставить ему те объемы кредитов, которые им нужны. Но, тем не менее, я с уважением отношусь к этому предприятию, которое продолжает кормить поселок Советский. Я считаю, именно такие предприятия – столпы экономики, они её держат»[105].
Однако директор ВЦБК Юрий Иванов на всё это попытался отделаться шуткой: «Чем больше трудностей, тем интереснее работать»[106]. Можно было бы порадоваться такому оптимизму руководителя: только что, 8 августа 1995 года, прошло первое общее собрание акционеров. Долгов пока совсем чуть-чуть (руководитель профсоюза того времени Лев Ханатаев: «было почти всё в порядке, долгов – тринадцать миллиардов рублей, причем нам тоже были много должны»[107]). Только работай…
Осень 1995 года. Сработали! Да ещё как! «В последние, месяцы общий показатель работы выборгской промышленности имел положительный результат. Это дало повод В. Шумейко, побывавшему осенью в наших краях, заявить, что промышленность у нас на подъеме. Что кризис миновал… В октябре ЦБК превзошел прошлогодние объемы на 58 процентов»[108].
Честно говоря, очень многое можно списать на бредовую отчетность, оставшуюся в наследство от старых времен. Судите сами.
Год спустя, ноябрь 1996 года: «Следует отметить, что оживилось производство и на Выборгском целлюлозно-бумажном комбинате. Если в октябре тут было выпущено продукции на 2,3 миллиарда рублей, то в ноябре – в три с лишним раза больше. Возобновилось производство товарной целлюлозы и бумаги. Выпускались также кормовые дрожжи, полимерные пленки и обои»[109]. А что в результате, если в ноябре 1995 года Выборгский ЦБК сработал с минусом в 35 процентов[110]? Если сравнивать с тем, что было в соответствующий период год назад, да ещё с диким количеством нулей в цифрах, растущих как снежный ком, то уверенно шли к победе «капиталистического труда».
Но отойдем от этих «победных» цифр, посмотрим на цифры, приближающие предприятие к экономической катастрофе, которые были видны всем и озвучивались регулярно.
Декабрь, 1995. Выборгский районный узел связи напоминает о своих «копейках»: «Есть престранные должники. Вот, Выборгский ЦБК. Его долг 25 миллионов рублей, дрейфующих по месяцам текущего года. При том, что злостный неплательщик делает хорошую мину при плохой игре, успевая быть спонсором разных начинаний»[111].
От себя добавим, что к разряду «спонсорства» можно отнести и совершенно необоснованные расходы на рекламу продукции предприятия, размещаемую в районной прессе[112]. Зачем это нужно было делать, если в районе о комбинате и его товарах и без этого знали достаточно хорошо? На действенную рекламу вложений «не хватило». Например, в июле 1995 года в Москве проходила промышленная выставка «Интергород-95», делегацию Ленобласти возглавляли первые лица – А. С. Беляков и Н. В. Смирнов. Выборгский ЦБК послал на выставку «лишь рекламные буклеты и инвестиционные проекты»[113].
Июль, 1996. Начальник Выборгской районной дорожной инспекции Валентина Кольцова: «Районные дороги финансируются за счет налога на их использование. Что имеем? Один только Выборгский ЦБК с декабря задолжал нам 7 миллиардов…»[114].
Сентябрь, 1996. «К сожалению, продолжается задержка с выдачей пенсий. Долг пенсионерам составлял на конец августа 12,5 млрд. рублей… Выборгский район задолжал в Пенсионный фонд 22 млрд. рублей.
Можно, конечно, назвать, имена всех должников Выборгского района в Пенсионный фонд, но их очень много. Поэтому назовем одного, самого крупного. Это Выборгский ЦБК, что в поселке Советском. Его долг – 9 млрд. рублей»[115].
Ну и, естественно, ситуация с бюджетом не исключение. По итогам 1995 года Выборгский ЦБК – должник № 2 в районе – 16 миллиардов (должник № 1 перед бюджетом – Светогорский ЦБК – 37 миллиардов рублей)[116].
По итогам 9 месяцев 1996 года в бюджет района недополучено 25,4 млрд. руб., в том числе от АООТ «Выборгский ЦБК» – 12,5 млрд. руб[117].
Итог к октябрю 1996: комбинат должен свыше 200 миллиардов рублей[118]. В основном, государству – в виде налогов и пеней по тем же налогам.
Кто виноват?
Нельзя обойти этот традиционный вопрос нашим вниманием.
Можно предположить, что ответ на него знал ещё осенью 1995-го года один из часто упоминаемых нами героев – заместитель главы администрации Выборгского района, председатель Комитета по управлению государственным и муниципальным имуществом Виктор Васильевич Дубинин. Афера с «инициативной группой» удалась, локомотив истории потащил Выборгский ЦБК дальше, но чувство тревоги осталось. А вдруг всё пойдет под откос. Кто будет отвечать? Оправдания были готовы. «Вовсе не хочу сказать, что мы уже пережили трудности. Сегодня трудно Выборгскому ЦБК, Светогорскому ЦБК, строительным организациям, судостроительному и приборостроительному заводам. Но у всех есть программы развития. Если у нас будет, наконец, отлаженная налоговая система, то многие вопросы решатся сами собой…»[119]. Лейтмотив «оправдательных» песен В. В. Дубинина всегда ложился на следующую строку: «Усилился налоговый пресс!»[120] (Чем-то напоминает исторические слова: «Тучи враждебные веют над нами!»).
Налоговики района, конечно, могли согласиться с главным районным приватизатором в «общих» вопросах того, что касалось объективной ситуации: «Финансовое положение предприятий и организаций осложняется неурегулированностью взаиморасчетов в экономике, в связи с чем недоимка предприятий по платежам в бюджет остается в довольно крупных размерах»[121].
Однако вот по части «налоговой системы» – не надо! На тот момент на территории Выборгского района зарегистрировано порядка 4000 юридических лиц. Да, многие плательщики продолжают уклоняться от уплаты налогов, но ничего, за всеми уследим! «По итогам контрольной работы Государственной налоговой инспекцией по Выборгскому району совместно с Выборгским отделом налоговой полиции дополнительно доначислено в бюджет налогов, предъявлено штрафов в 1-м полугодии 1995 года – 69,7 млрд. руб. За допущенные нарушения налогового законодательства привлечено к административной ответственности путем наложения штрафов 463 должностных лица…»[122]
Налоги будет платить каждый!
А налоговая полиция – наша краса и гордость! В январе 1995 года Выборг посетил директор департамента налоговой полиции России Сергей Алмазов, который положительно отметил тесное взаимодействие её со всеми выборгскими правоохранителями и с администрацией района. А в феврале того же года, на итоговой коллегии департамента «наш Выборгский отдел был назван самым лучшим в России. Такой результат был достигнут именно благодаря контактам с параллельными спецслужбами, с которыми у нас уже давно налажен обмен информацией»[123].
Начальник Выборгского отдела налоговой полиции Олег Александрович Петров: «Налоговые органы ведь не «душат» кого попало. Сотрудники всегда смотрят – действительно ли предприятие работает, или занимается перекачкой средств. Нормальное «советское» предприятие проверить легко: там и бухгалтерия ведется, и директор не сбежит. И если ко всем применять суровые меры – можно весь район записывать в безработные»[124].
«Всегда легко прийти на такое предприятие-гигант, как Светогорский или Выборгский ЦБК, судостроительный завод, где давно отлажено производство, нормально работает бухгалтерия. Совсем другое дело различные ТОО, АО, ИЧП, в которых иногда практически не ведется бухгалтерия…»[125].
Так что надо отдать должное соответствующему долготерпению налоговиков: нянчились долго. «По словам представителей налоговых органов, с комбинатом работа велась буквально еженедельно. Доходило дело до арестов имущества (при этом так, чтобы не остановилось основное производство). Около 3 миллиардов долгу удалось при этом погасить»[126]. А после областного арбитражного суда комбинату, у которого появился внешний управляющий, дали ещё и отсрочку по долгам на 18 месяцев.
Политика «борьбы за комбинат», проводимая налоговой службой, была оправдана. В июле 1995 года по итогам заседания правительства Ленобласти, рассматривавшего исполнение бюджета, было отмечено: «Значительную часть налоговых поступлений в консолидированный бюджет обеспечили в первом полугодии такие крупнейшие предприятия области, как Сясьский, Выборгский и Светогорский ЦБК…»[127].
Вроде не стоит обижаться на налоговиков. «Сейчас ЦБК работает хоть и с небольшой, но прибылью. Возможно, она была бы больше, но многочисленные налоги, многие из которых являются не совсем оправданными, не дают возможности комбинату развернуться, что называется, в полную силу»[128]. Это слова первого «инициативного директора» директора Юрия Иванова, сказанные в сентябре 95-го года. Очень удобно было свалить всё на государство: ««Плохо, когда трудности создаются искусственно, когда банкротами становятся не вследствие плохой работы, а из-за неразберихи в экономической политике государства»[129].
Когда «запахло жареным», Юрий Иванов опустился и до прямых поклепов на налоговиков. В сентябре 1995 года он заявляет, что налоговая инспекция по инициативе («с подачи»), которая «исходит от Рослеспрома, который борется за право владения «золотой акцией» комбината», провела проверку работы предприятия, в результате чего комбинат был оштрафован на 10 миллиардов рублей[130].
В феврале 1996 года Ю. Иванов продолжает «раскрывать карты»: «…приватизация по американскому варианту обошлась нам не дешево: мы испытали серьезное противостояние нашей программе в высоких сферах… Вылилось это в проверку налоговой инспекции, действующей, надо думать, по прямому указанию из Москвы с целью – напугать нас и наших инвесторов. Напугать, однако, не удалось, удалось помешать нам работать, ведь если бы не штраф в 16 миллиардов, мы бы уже сегодня твердо стояли на ногах»[131].
Этих слов господину Иванову не простили. Олег Петров: «Я почти три года возглавляю налоговую полицию в Выборге, и все это время комбинат доставлял мне только головную боль. Пока там не появился новый директор Вячеслав Сметанин. В корне поменял всё. Как бы тяжело ему ни было, он не принял политику американских инвесторов, которых мало интересует положение района, пошел с ней вразрез…»[132]
Так Ю. Иванов стал пособником «злобных» американцев. А ведь Юрий Иванов не врал, есть все основания верить его словам. И в этом мы убедимся позже. И в этом убедит нас никто иной, как Вячеслав Сметанин.
Да, «стрелку» перевели на всё тех же американцев. И больше всех о вреде, который нанесли «американцы», распространялся в прессе и на митингах Вячеслав Сметанин:
«Надо же было додуматься, привести сюда американцев, не стратегического партнера, который мог бы действительно оживить производство, а конкурента с двумя намерениями: дешево купить – дорого продать, а также вывести из состояния конкурентоспособности на рынке сбыта. Судите сами: мы делаем обойную бумагу, оборачиваемость которой 90 дней, вместо 26, как у них. Американцы освободили для себя весь рынок…»[133]
Попытался профсоюзный лидер Лев Ханатаев высказать свое особое мнение (у него, видимо, были свои личные на то причины):
«Мы неправильно приватизировались, думаю, что главный приватизатор района, господин Дубинин, допустил ошибку с нашим комбинатом… Нас купили американцы: примерно восемьдесят процентов акций у них – что называется, полные хозяева. Но инвестиций никаких в ЦБК не вкладывают, им почему-то не выгодно, чтобы мы нормально работали. Под американским руководством с комбинатом происходит то, что происходит»[134].
Его тут же поправили: Вам, Лев Ильич, «надо много работать как в плане повышения собственного уровня, так и в плане разъяснительной работы в трудовом коллективе»[135]. А «трудовой коллектив принял единственно правильное в той ситуации решение: приватизация предприятия по 3-му варианту».
Вот и отвечайте перед своими профсоюзными товарищами: «Каким же образом американцы стали владельцами почти 80 % акций, а трудовой коллектив лишился возможности управлять предприятием?» И не надо по привычке назначать «стрелочника» (коим и оказался главный приватизатор района – председатель КУГМИ)»[136].
Сам же Виктор Васильевич Дубинин, если дело касалось персональной ответственности, в этой истории предпочитал вспоминать «доприватизационного» директора: «Речь идет о Найдине, деятельность которого завершилась не просто скандалом, а уголовным делом, и спасла его лишь объявленная амнистия»[137].
«Альянс» подставил, или – а были ли американцы «лохами»?
Слушая Юрия Иванова, директора Выборгского ЦБК, может сложиться впечатления, что в год монопольного правления инициативной группы он был явно недоволен появлением каких-то иностранных акционеров (да и любых акционеров, которые своим присутствием напоминали о необходимости проведения годового собрания): «Сейчас уже 5 американских фирм являются нашими совладельцами. Тянутся сюда иранцы, китайцы и вообще всевозможные народы. И финны, конечно же. Им важно убрать «буфер» между своими производителями и российским рынком…»[138]
Но вот проходит несколько месяцев, и «картинка» в структуре капитала Выборгского ЦБК кардинально меняется. В феврале 1996 года 61 % акций имеет американская компания «Альянс Целлюлоза ЛТД», зарегистрированная в оффшорной зоне на Кипре, представитель которой, доктор Дюла Мадаи, возглавил совет директоров. Совладельцами стали также 16 иностранных юридических лиц, в том числе тоже американские банки «Фест Бостон» и фирма «Люкедиа». Отечественных юридических лиц среди акционеров нет, кроме «Рослеспрома», который держит «золотую» акцию. Вся эта коммерческая информация – со слов директора акционерного общества Юрия Иванова. Теперь он утверждал, что не видит ничего страшного в том что «приобретя акции, американцы приобрели недвижимость, которую, разумеется, не смогут вывезти за океан. Что же плохого в том, что они будут вкладывать свои деньги в развитие нашего производства, обеспечивать работой наших людей?»[139] От Юрия Ивановича узнаем, что «часть акций была куплена на чековом аукционе, часть – непосредственно у работников комбината, а 25-процентный пакет компания приобрела у московского СП «Эллис-Лак», которое входило в инициативную группу на стадии акционирования. Всё это было сделано с ведома и согласия областного антимонопольного комитета». И что примечательно: «Параллельно компания купила 21 % акций Сегежского ЦБК, 11 % – «Сахалинлеспрома», что свидетельствует о её профессиональном интересе к нашей отрасли. Кроме того, насколько мне известно, она занимается телекоммуникациями, цветной металлургией, недавно в печати промелькнуло сообщение о приобретении ею завода по производству олова»[140].
Вообще-то, наверное, этой информации уже достаточно, чтобы доказать несостоятельность утверждения: «Альянс Целлюлоз Лимитед» – неизвестная в деловом мире компания». Скорее, её знали как компанию с явным намеком на криминальность: эта «англоназываемая» фирма была известна не как американская, а как британская с кипрской регистрацией: «Назревал запрос уже от Правительства России об отцах-основателях якобы кипрской фирмы «Альянс Целлюлоза Лимитед»:
…У руководства появляется некто С. Мооди, тот самый, который, согласно заявлению М. Вилсона, по неизвестным причинам в консульстве Великобритании не зарегистрирован. «Согласно официальной справке Леноблимущества С. Мооди» – «лицо, не известное консульству Великобритании, но называющее себя гражданином этой страны»[141].
Второе утверждение, внедряемое в сознание интересовавшихся состоянием дел акционерного общества: «Альянс» проводил самостоятельную политику, которая и подорвала экономическую основу комбината». Вся ответственность за крах перекладывается на руководство «Альянса». В результате действий председателя Совета директоров С. Моуди, представляющего интересы «Альянс Целлюлоза Лимитед», производство на Выборгском целлюлозно-бумажном комбинате было остановлено, и он стал банкротом.
Получается, что «Альянс Целлюлоза Лимитед» не остановилась ни перед какими расходами, чтобы скупить фактически все акции Выборгского ЦБК. Как отмечено в одном документе: «Компания «Альянс» Целлюлоза Лимитед» осуществляла скупку акций у юридических и физических лиц. …Это действие способствовало укреплению на предприятии позиций неэффективного собственника…»[142].
Парадокс: вложили миллионы долларов, а управлять собственностью не смогли. Возможно ли такое? Вряд ли! Общеизвестно, что любая «западная» фирма, которая смогла заработать «миллионы» долларов, умеет ими грамотно распорядиться.
Значит, либо она вовсе не «западная» фирма, либо против неё очень грамотно сыграли, оказав соответствующую «консультационную» помощь на российском фондовом рынке. Надо отметить, что подобная ситуация была не единичной в стране. Павел Хлебников, доктор Лондонской школы экономики, специализирующийся на изучении современной российской истории, в своей известной книге о «прима-ворюге» отечественного бизнеса, пишет следующее: «Иностранным юридическим лицам, например «CS Fist Boston», «Brunwick-Warburg» и неким автономным структурам – «Leucadia Group» – удалось купить какую-то долю акций в хороших компаниях. Но это не означало, что они обладали теми же правами, что акционеры в США или Западной Европе. В своем большинстве директора российских предприятий считали, что сторонние акционеры в компанию ничего не вкладывают и просто лезут в чужие дела»[143]. Заметим, что в указанном перечне иностранных фирм две имеют прямое или косвенное отношение к Выборгскому ЦБК.
Почему был сорван инвестиционный конкурс?
По плану приватизации, крупный пакет в 20,7 % акций должны были продать по инвестиционному конкурсу. По условиям конкурса, проводимого Фондом имущества Ленинградской области с участием представителей Российского фонда федерального имущества[144], победитель должен был вложить в предприятие минимум 36,25 млн. долларов в течение трех лет.
Проведение именно инвестиционного конкурса имело объективные предпосылки. Специалисты знали и о некоторых технологических минах, которые необходимо было обезвредить, чтобы через энное количество лет они не рванули. Естественно, всё это не было секретом ни для руководителей предприятия, ни для людей, осуществлявших приватизацию комбината.
В. В. Дубинин: «…Построена была только первая очередь комбината. Вторая очередь предполагала создание производства беленой целлюлозы. Своего сырья комбинат не имеет и вынужден покупать целлюлозу на стороне. Поэтому предприятие является технологически не завершенным»[145].
На вопрос «Что Вы скажете об экологических проблемах?» директор комбината Юрий Иванов ответил так[146]: «По большому счету, после реконструкции комбината таких проблем не существует, они были решены в ходе модернизации производства. Есть лишь отдельные моменты. К примеру, при варке целлюлозы мы получаем лигносульфонаты, которые реализуем как продукцию. Представьте, что потребитель дал отбой, и мы оказываемся перед дилеммой: сливать отходы в залив или останавливать завод?..
С хронологией проведения конкурсов и аукционов читатель уже познакомился во первой главе. Напомним, что на первый конкурс 26 мая 1995 г. было подано четыре заявки. В том числе от «Эллис-Лак» и акционерного общества «Альянс Целлюлоз Лимитед». Это было первое официальное появление на выборгском горизонте АО «Альянс Целлюлоза Лимитед». Однако комиссия по различным причинам не признала ни одного из заявителей участником конкурса. На повторный инвестиционный конкурс 10 июня 1995 г. заявок на участие в конкурсе не поступило.
Конечно, причину срыва инвестконкурса можно усмотреть в «меркантилизме» Российского фонда федерального имущества, заинтересованного в получении «живых» денег. Однако вряд ли это было единственной причиной. Вероятно, что сошлись в едином порыве «сердечные помыслы» и «Альянса» и «Эллис-Лак» – как говорится, они нашли друг друга.
Зачем им конкурс? Одному не нужна контролируемая государством ситуация, второму – тем более, не дай Бог, что всплывет старое.
А самое главное, зачем излишне тратиться. Ещё в ноябре 94-го года директор ВЦБК Юрий Иванов прогнозировал развитие событий следующим образом: «Иностранцы ещё не хотят покупать акции на конкурсе за 36 млн. долларов. Мы, говорят, подождем, когда конкурс провалится, и купим за 2 млн. долларов…»[147]
Это когда Юрий Иванович не знал «американцев», а когда «узнал» и «полюбил», то стал основным защитником версии, по которой «фирма «Альянс целлюлоза ЛТД» была готова вложить в инвестирование комбината 42 миллиона долларов. Но на её пути встал российский Фонд имущества…»[148]
Фонд имущества России усомнился в серьезности намерений фирмы. По его мнению, данная фирма является не слишком серьезной, имеет даже криминальный душок, и потому она не может владеть большим количеством акций. Американцы же были готовы вложить 42 миллиона долларов за право владения ещё 20,7 % акций. Дабы подтвердить свои планы, фирма «Альянс» положила 8 миллионов долларов на свой счет в московский банк «Диалог» Но с тем же результатом: «Не исключено, что определенная, не самая лучшая инициатива исходит от Рослеспрома»[149].
И хотя в сентябре 1995 года «альянсовский» директор Ю. Иванов доказывал, что «Американцы уже вложили в модернизацию комбината свыше 1 миллиона долларов. Планируются и более весомые инвестиции»[150], последующие события доказывали несколько обратное. Во всяком случае, 25 марта 1997 г. на совещании в Госкомимуществе, проводимом в соответствии с поручением Правительства с участием А. Коха, П. Мостового и Г. Таля констатируется: «Документального подтверждения о размере и форме внесения инвестиций со стороны его акционеров не представлено»[151]. Сей факт – отнюдь не в пользу «Альянса». Но он хорошо подтверждает версию о возможности сговора между «Эллис-Лаком» с их подельщиками из системы Госкомимущества и «Альянс целлюлоза ЛТД», настроившейся на покупку «по дешевке» серьезного объекта.
Сама фирма «Эллис-Лак» срочно продает свой пакет «Альянсу» (называют цифру в 5 миллионов долларов[152], а купили они примерно за 91 миллион рублей на всех «инициативных» подельщиков) и с огромной прибылью «вытягивает свое тело» из комбината. Но не уходит. В руках «инициативных» товарищей по-прежнему находилось ведение реестра акционеров АООТ «Выборгский ЦБК».
Пользуясь своим монопольным положением, участники АОЗТ «Эллис Лак» организовали скупку акций у членов трудового коллектива фактически за бесценок, поскольку выплата заработной платы производилась нерегулярно, а с июля 1996 г. совсем прекратилась[153]. Без «Эллис Лак» вряд ли кто смог самостоятельно организовать скупку акций в столь крупных размерах.
Заметим, что в отличие от более позднего расхожего «мнения» – мол, трудовой коллектив Выборгского ЦБК «жировал» на продаже своих акций, пресса тех лет отметила совершено иную картину: «А скупаются акции у трудового коллектива просто по смехотворной цене»[154].
В июне 1995 года, анализируя события, происходящие в районе, «Выборгские ведомости» писали: «…Сейчас главные события разворачиваются на Выборгском ЦБК. По сведениям из неофициальных источников, уже около трети из 5 миллионов акций принадлежит зарубежным фирмам. В основном, американским, среди которых выделяется банк «Фест Бостон» – один из самых активных «покорителей» российского рынка ценных бумаг… Американцы, вполне вероятно, приобретают акции из чисто спекулятивных соображений: к осени ожидается всплеск интереса западных инвесторов к России…
Высказывалось даже предложение, что именно поэтому уже дважды срывались инвестиционные торги по продаже последнего пакета акций ВЦБК. На торгах, как подтвердила и история с приватизацией «Светогорска», иностранные инвесторы вынуждены покупать акции по гораздо большей стоимости, да ещё и принимать определенные обязательства по управлению производством»[155].
Комментарий звезды российской приватизации
Когда пришло время «разбираться» с трудовым коллективом, «оказалось» «американцев» тоже не пустили на комбинат. Получив контрольный пакет, фирма «Альянс Целлюлоза», не была допущена на предприятие и не смогла взять управление в свои руки даже тогда, когда ЦБК катился в пропасть, и необходимо было срочное вмешательство.
Фактическую беспомощность «Альянс Целлюлозы» в российской действительности позже подтвердил депутат Государственной Думы Г. Томчин, бывший в то интересное время начальником управления приватизации КУГИ Петербурга: «На семинаре в Гарварде представитель «Целлюлозы» спросил меня, – когда же мы сможем попасть на завод? Единственное, что я мог ответить: «Не скупай, чего не знаешь!»[156]
Спящая Фемида, или Контрольный выстрел
К лету 1996 года резко ухудшается финансовое положение Выборгского ЦБК. Оно выразилось в неудовлетворительной структуре баланса и наличии устойчивой тенденции роста задолженности перед бюджетом и внебюджетными фондами.
Внешнее управление
Заседание областного арбитражного суда, на котором решится вопрос о банкротстве, должно было состояться 8 октября 1996 года. Как ни странно, от сообщений в прессе, веяло каким-то оптимизмом. Оказалось, что зловещее слово «банкротство» никого не пугает. «Государство прямо-таки провоцирует банкротства, устанавливая налоги, которые всё равно невозможно заплатить, – поделился мнением руководитель одного выборгского предприятия. – Вообще же банкротство – это как, пардон, расстройство желудка – неприятно, но полезно. Прочищает»[157]. Прямо-таки, капиталистическая романтика!
Что любопытно, подчеркивалось в местной прессе, «соответствующее обращение в суд подали сами акционеры комбината». Вот дела какие интересные: вместо счастливого рыночного завтра, – суицидальные мотивы!..
О каких же акционерах идет речь? Ответ дает бывший член «инициативной группы», директор комбината Вячеслав Сметанин.
«Мы пошли на банкротство не просто так. Это был единственный законный юридический шаг – отстранение американцев от управления. Они меня сами пригласили, когда я пришел в апреле прошлого года. В мае я им сказал: ваша политика, господа, ведет к краху комбината, так дальше нельзя. Есть программа запуска, давайте деньги. Не дали… Я вынужден был обратиться в налоговую полицию, потому что они мне выкручивали руки. Прежде всего, председатель Совета директоров Стив Моуди, чтобы я отдал за бесценок целлюлозу в Америку. Я сказал, что этого не будет, и с помощью налоговой полиции арестовали продукцию. И это не помогло. Тогда пошли в комитет по банкротству и сказали, что Выборгский ЦБК надо объявлять банкротом. Только так можно отстранить американцев от управления…»[158] Такая вот героическая история. Так что, силовые структуры, в лице налоговой полиции в первую очередь, были более чем «причем» в этой истории. (Не случайно, что через некоторое время руководителю этого подразделения Олегу Петрову очень потребуется срочно получить депутатскую неприкосновенность, и он начнет активную кампанию, успешно завершенную, по выборам в Законодательное собрание Ленинградской области).
26 августа 1996 года Территориальное агентство Федерального управления по делам о несостоятельности (банкротстве) по Ленинградской области подало в Арбитражный суд Санкт-Петербурга и Ленинградской области заявление о возбуждении производства по делу о несостоятельности акционерного общества «Выборгский ЦБК».
Позиции кредиторов по этому вопросу разошлись. Руководство Выборгского ЦБК и большинство кредиторов, признавая задолженность ВЦБК, ходатайствовали о введении внешнего управления. Компания «Альянс Целлюлоз Лимитед» вообще не признавала наличия оснований для банкротства ВЦБК. «…Американцы утверждали, что причиной банкротства Выборгского ЦБК стали огромные затраты на содержание жилищно-коммунальной сферы в поселке Советский, в котором проживают практически все работники комбината. По их подсчетам, на это за 1995–1996 гг. ушло 137 млрд. руб., которые теперь, как предлагали американцы, должны быть зачтены как убытки в счет погашения задолженности ЦБК». Им оппонируют областные чиновники высокого ранга: «Американцы переводят вопрос из экономической в чисто политическую плоскость, полагает начальник территориального агентства по делам о несостоятельности (банкротстве) Виктор Быченков, по оценкам которого затраты на содержание жилищно-коммунальной сферы у Выборгского ЦБК составили не 137 млрд., а 16 млрд. руб. Суд, видимо, прислушался к словам Виктора Быченкова»[159].
Никто не настаивал на объявлении предприятия банкротом. Такое ощущение, что в те дни, отмеченные определенной неразберихой, как никак, но ВЦБК первым среди предприятий района переживал судебное разбирательство по поводу банкротства, – царила атмосфера очередной «халявы»: Пройдя горнило арбитража, ЦБК получил 18-месячную отсрочку по долгам, достигающим 230 млрд. рублей,[160] и возможность пользоваться расчетным счетом, который был заблокирован в течение полутора лет.
Группа кредиторов, в том числе ЗАО «Басс-Бизнес», ЗАО «Банк Таврический», АООТ «Ленэнерго», ТА ФУДН(б), предложили кандидатом в арбитражные управляющие А. С. Бочкарева, предоставившего свой план мер по восстановлению платежеспособности комбината. ЗАО «Промбаза ЛМУ СЗЭМ», также являющееся кредитором, предложило назначить арбитражного управляющего по конкурсу, имея возможность предложить другого кандидата. Но «поскольку не нашлось желающих взять на себя роль санатора и 40 % долгов комбината, суд счел необходимым назначить на него внешнего управляющего»[161], и 8 октября Арбитражный суд принял решение ввести внешнее управление имуществом ОАО ВЦБК и объявил о конкурсе по кандидатуре арбитражного управляющего. Был также объявлен мораторий на удовлетворение требований кредиторов к должнику.
Арбитражным управляющим был судом утвержден А. С. Бочкарев.
Как эмоционально отметил впоследствии директор комбинат В. В. Сметанин: «…и вот пришел Александр Сергеевич. Мы вдвоем стали бороться за комбинат»[162].
Контрольный выстрел
…Выборгский ЦБК якобы подал признаки жизни. После длительного вынужденного перерыва были запущены производства, комбинат заработал «по полной схеме». До того действовали только системы жизнеобеспечения поселка Советский. Под началом внешнего управляющего предприятие, долги которого были законсервированы на полтора года, вроде бы начал понемногу наращивать выпуск продукции.
Вроде бы…
По факту, полубанкротство сменилось полным банкротством, зафиксированным решением Арбитражного суда под занавес года. Внешнее управление оказалось не тем лекарством, которое способно вылечить экономику комбината…
Происходящие на комбинате процессы прокомментировал председателем Выборгского КУГМИ Виктор Дубинин: «В какой-то степени внешнее управление оказалось эффективным. Внешний управляющий со своей командой за 2 месяца смогли определить и доказать всем кредиторам, суду, что в данной ситуации внешнее управление не сможет поставить предприятие на ноги. Когда эта группа сопоставила сумму долгов предприятия с возможным объемом выпуска продукции, прикинула, в какие сроки можно рассчитаться с долгами, стало ясно, что в таких условиях, когда долги «замораживаются», а проценты на них продолжают и продолжают набегать, предприятие не в состоянии угнаться за возрастающим долгом и когда-либо ликвидировать его полностью. Четкий анализ, сделанный управляющим и его командой, позволил доказать Арбитражному суду, что сегодня надо переходить к конкурсному управлению»[163].
Честно говоря, весьма странное представление об эффективности внешнего управления. А далее Дубинин сказал следующее: «Если в течение месяца решение Арбитражного суда не будет обжаловано кем-либо из кредиторов и, следовательно, вступит в законную силу, то предприятие ликвидируется…
Остальное уже технические детали.
Не сомневаюсь, что данная «операция» была согласована всеми участниками. В первой декаде декабре в Администрации Выборга состоялось совещание по поводу текущего состояния Выборгского целлюлозно-бумажного комбината. Специально по этому вопросу, – «вопросу выхода комбината из кризиса» – после совещания в районе глава Выборгской Администрации Владимир Кириллов срочно уехал в Москву, в Министерство лесобумажной промышленности[164]. Несомненно, что его заместитель – В. В. Дубинин – не мог не участвовать в этих обсуждения и подготовке к ним. И озвученные им перспективы Выборгского комбината являлись отнюдь не личными прогнозами.
Уместно здесь привести выдержку из одного, более позднего документа. В марте 1998 года увидела свет «Справка о работе комиссии по рассмотрению ситуации, сложившейся на Выборгском целлюлозно-бумажном комбинате». Мы ещё будем иметь возможность детально разобрать и проанализировать её содержание, здесь же коснемся только темы банкротства: «Основанием для такого решения явилось, в частности, мнение представителей Правительства Ленинградской области, Администрации Выборгского района, а также позиции представителя трудового коллектива ОАО «Выборгский ЦБК»[165]. Подтверждающих материалов авторы не приложили, но мы им поверим: были и «мнения» и «позиции»…
В. В. Дубинин: «Конкурсным управляющим, возможно, станет то же лицо, которое было внешним управляющим. Его назначает Арбитраж по предложению совета кредиторов»[166]. И 24 декабря 1996 года Арбитражный суд, по заявлению внешнего управляющего А. С. Бочкарева о невозможности достижения цели внешнего управлении, останавливает внешнее управление предприятием и открывает конкурсное производство В связи с апелляционной жалобой компании «Альянс Целлюлоза Лимитед», решение об открытии конкурсного производства вступило в силу 1 февраля 1997 года.
11 февраля 1997 года определением Арбитражного суда из двух предложенных кредиторами кандидатур конкурсного управляющего (А. С. Бочкарев и П. В. Белькевич)[167] назначен конкурсным управляющим А. С. Бочкарев, при этом учитывалось наличие у него сертификата специалиста по антикризисному управлению и проведение им анализа финансово-хозяйственного состояния ЦБК. Этим же решением отстранен от обязанностей по управлению предприятием генеральный директор ОАО «Выборгский ЦБК» В. В. Сметанин.
Уместно привести здесь мнение авторитетного среди специалистов-профессионалов Сергея Фивейского[168]:
«Специалист по антикризисному управлению подобен психологу, помогающему человеку выйти из кризиса: если есть кризис, его нужно анализировать и искать пути преодоления. …Антикризисное управление – комплексный и непрерывный процесс. В кризисе время от времени находится любое предприятие. Кризис может быть вызван внешними причинами, а может быть спровоцирован внутренними проблемами, которые в силу обстоятельств не могут разрешиться…
Антикризисное управление может быть реализовано не только в рамках закона о банкротстве. Банкротство – это крайняя ситуация. Можно заниматься реформами и развитием, например, в рамках закона об акционерных обществах. Ещё один вариант антикризисного управления – это программа реструктуризации промышленных предприятий по инициативе городской администрации. По своей сути план реструктуризации – это аналог плана внешнего управления, только предприятие не находится в процедуре банкротства…»[169].
Учитывая ту «легкость», с которой А. С. Бочкарев в двухмесячный срок «разобрался с ситуацией на Выборгском ЦБК, теми качествами, которые перечислил его коллега, он явно не обладал. Или он руководствовался совершенно иными целями, отличными от тех которые он декларировал. Что и подтвердили дальнейшие события.
А. С. Бочкарев: «Куда делись деньги? Как это могло всё случиться? Тут «чудес», конечно, много… Не мне, конкурсному управляющему, пришедшему со стороны, отвечать на эти вопросы»[170].
Был ли комбинат банкротом?
Сделаем ещё одну попытку разобраться с вопросом: было ли АООТ «Выборгский ЦБК» банкротом?
К сожалению, в тот период исполнительная власть, как регионально-муниципальго уровня, так и федерального, не могла, да и не особо стремилось разобраться в назревающем конфликте, и, естественно, не делала даже попыток сделать экономический анализ состояния комбинат, лишь жонглировала цифрами долгов.
Обратимся к документу, подготовленному юридической консультацией № 51 «Лебедев и Партнеры» Санкт-Петербургской Объединенной коллегии адвокатов, – «Анализ мероприятий по приватизации Выборгского целлюлозно-бумажного комбината и последующей несостоятельности (банкротства) АО «Выборгский целлюлозно-бумажный комбинат» с точки зрения их соответствия законодательству». Документ подписан заведующим консультацией, кандидатом юридических наук К. К. Лебедевым:
«Оценивая положение предприятия с экономической точки зрения, следует отметить, что на 1 сентября 1996 года (исковое заявление о признании несостоятельным (банкротом) ОАО «Выборгский ЦБК» было подано 26.08.1996 года) кредиторская задолженность составляла 67 585 017 317 рублей, а дебиторская задолженность составляла 35 000 855 028 рублей. Отрицательное сальдо равнялось 325 851 622 рублей. При этом необходимо учитывать, что Администрация г. Выборга имела задолженность перед Комбинатом в размере 136 800 000 рублей. Задолженность Комбината по заработной плате составляла 13 178 000 рублей. Общая сумма задолженности на 25.06.1997 года составила всего 514 979 002 рубля. Из суммы кредиторской задолженности 88 677 130 рублей были обеспечены залогом имущества.
Оценка указанных показателей позволяла говорить о наличии реальной возможности восстановлении платежеспособности Комбината и отсутствии необходимости признания его банкротом».
Итак, округлим для удобства: кредиторская задолженность («комбинат должен») – 67,6 млрд. руб., дебиторская задолженность («комбинату должны») – 35,0 млрд. руб. Отрицательное сальдо (то есть «плохо для комбината») – 32,6 млрд. руб.
Из справки К. К. Лебедева:
«Позиция Территориального ФУДН по Ленинградской области заслуживает резкой отрицательной оценки: Комбинат был в состоянии вести нормальную производственно-хозяйственную деятельность, его продукция пользовалась большим спросом, устойчивые связи с потребителями-заказчиками сохранились, наряду с кредиторской задолженностью имелась большая дебиторская задолженность, структура баланса могла быть скорректирована за относительно короткий промежуток времени, тем более, что ни один из кредиторов не ставил вопрос о признании Комбината несостоятельным (банкротом). Какими обстоятельствами вызывалась поспешность ФУДН, в чьих интересах было направлено заявление в арбитражный суд? Во всяком случае, не в интересах государства, да и не в интересах кредиторов. Эти вопросы должна выяснить прокуратура…
Представитель Федерального управления по делам о несостоятельности (банкротстве) поддержал в заседании ходатайство о назначении внешнего управления. Однако внешнее управление было сорвано. Назначенный 8.10.1996 года внешним управляющим гр. Бочкарев А. С. уже 26.11.1996 года заявил о необходимости прекратить внешнее управление ввиду его неэффективности. План внешнего управления, предложенный гр. Бочкаревым А. С., был заведомо бесперспективным, и ещё на стадии его обсуждения вызвал многочисленные нарекания со стороны ознакомленных с ним кредиторов. Несмотря на эти обстоятельства, заявление гр. Бочкарева А. С. о прекращении внешнего управления судом было удовлетворено при существенных нарушениях действующего законодательства.
Так, в соответствии с п. 2 ст. 12 Закона РФ «О несостоятельности (банкротстве) предприятий» 1992 года, действовавшего на момент рассмотрения дела арбитражным судом, основанием для назначения внешнего управления является наличие реальной возможности восстановить платежеспособность предприятия-должника. Следовательно, при назначении внешнего управляющего – гр. Бочкарева А. С. 8.10.1996 года, арбитражный суд убедился в наличии такой реальной возможности. При таких обстоятельствах суд, руководствуясь положением п. 10 ст. 12 Закона, предоставляющим любому кредитору право обратиться в суд с заявлением о пересмотре плана внешнего управления, должен был удовлетворить ходатайство кредитора-компании «Альянс Целлюлоза Лимитед» об изменении плана внешнего управления и замене внешнего управляющего, так как Компания предложила провести ряд реальных мероприятий, основанных на действующем законодательстве (таких как – уменьшение кредиторской задолженности за счет исключения из неё долгов по содержанию социально-коммунальной сферы, передача на баланс Администрации г. Выборга объектов, не подлежащих приватизации, проведение переоценки основных фондов предприятия, уменьшения налогооблагаемой базы и т. д.), и позволяющих восстановить платежеспособность комбината. Однако суд, в противоречие своим выводам, сделанным всего лишь за один месяц до отклонения ходатайства компании «Альянс Целлюлоза Лимитед» о назначении внешнего управления, отменил внешнее управление.
Как видно, и на этой стадии была проявлена трудно объяснимая поспешность, и вместо того, чтобы наметить и осуществить конкретные мероприятия по санации Комбината, Арбитражный суд поспешил прекратить внешнее управление и признать ОАО «Выборгский ЦБК» несостоятельным (банкротом).
Основанием принятия ряда судебных актов и, в том числе, решения о несостоятельности (банкротстве) ОАО «Выборгский ЦБК», открытии конкурсного производства и проведении торгов послужили представленные в суд протоколы заседаний собраний кредиторов. Анализ имеющихся протоколов позволяет сделать вывод, что собрания кредиторов проводились с нарушениями действующего законодательства, не имели кворума и, следовательно, законных полномочий на принятие каких-либо решений. Суд, положив в основу своих выводов о несостоятельности (банкротстве) ОАО «Выборгский ЦБК» указанные протоколы, вынес необоснованное и незаконное решение.
Собрание кредиторов является правомочным, если на нем представлены кредиторы с правом голоса, сумма требований которых составляет не менее 50 процентов от общей суммы не обеспеченных залогом обязательств, – п.3 ст.23 Закона «О несостоятельности (банкротстве) предприятий».
На собраниях кредиторов из более чем 550 кредиторов присутствовали только 5–7 кредиторов, общая сумма требований которых не превышала и 40 процентов общей суммы долговых обязательств, причем из этих 5–7 кредиторов, присутствовавших в качестве постоянно участвующих и оказывающих влияние на принимаемые решения посредством участия в голосовании, были представлены 4 кредитора, чьи имущественные требования были полностью обеспечены залогом.
Согласно принятому на собрании кредиторов положению о комитете кредиторов предприятия ОАО «Выборгский ЦБК», решения, принимаемые комитетом кредиторов, должны быть одобрены общим собранием кредиторов большинством голосов кредиторов, составляющим две трети от суммы обязательств предприятия-должника. Ни одно из решений комитета кредиторов, определяющих порядок проведения внешнего управления, порядок проведения торгов и утвердивших результаты торгов, не одобрялись таким количеством голосов кредиторов.
В результате чего решения и определения суда являются не только незаконными и необоснованными, как вынесенные без учета мнения собрания кредиторов, но и нарушают права 90 % кредиторов, права трудового коллектива – одного из основных кредиторов, права собственников предприятия».
Учитывая эти обстоятельства, отмеченные высококвалифицированным юристом, естественным образом вытекал вопрос о незаконности решения арбитражного суда о признании несостоятельным (банкротом) ОАО «Выборгский ЦБК».
Попытка отмены указанного решения арбитражного суда предпринималась неоднократно, фирма «Альянс целлюлоза» судебным порядком пыталась вернуться к процедуре внешнего управления.
Реальная возможность восстановления платежеспособности комбината не была утрачена, как минимум, до ноября 1999 года, когда специалистами юридической консультации № 51 «Лебедев и Партнеры» был подготовлен тот документ, на который мы ссылаемся.
Когда сердце перестало биться…
Самое время напомнить «отцам» района, Н. В. Смирнову и В. В. Кириллову, и «крестным приватизации», В. В. Дубинину и К. П. Моргунову, что невыполнение именно ими более чем конкретных обязанностей по переводу социальных объектов, находившихся на балансе Выборгского ЦБК, в муниципальную собственность поставило поселок на грань катастрофы. Не в переносном, – в фактическом смысле…
Формально в администрации Выборгского района меры принимались.
На вопрос Виктору Дубинину, заданный корреспондентом «Выборгских ведомостей» в январе 1997 года, не поставит ли ликвидация предприятия соцкультбытую инфраструктуру поселка Советский на грань вымирания, Виктор Васильевич ответил вполне определенно и оптимистично: «Если решение суда вступит в законную силу, весь соцкультбыт должен быть в течение месяца принят в муниципальное ведение. Мы уже готовимся к этому – в Советском создается муниципальный комбинат коммунальных предприятий. Что касается средств, то комбинат пока будет содержать жилье и всё прочее в счет долгов местному и областному бюджетам. Этот долг составляет примерно 400 млрд. руб. Во всяком случае, жители поселка не пострадают[171].
Свежо предание… Уже в марте отцы района признались, что «передача жилфонда и соцкультбыта поселка Советский на баланс муниципалитету» весьма сложна и проблематична. Денег-то нет. Глава администрации Выборга Владимир Кириллов и председатель Выборгского КУГМИ Виктор Дубинин назвали сумму, в какую передача всего жилищно-коммунального хозяйства поселка может обойтись Выборгской администрации – 33 с лишним (!) миллиарда рублей. Это при 186-миллиардном бюджете района на 1997 год[172]. Но Владимир Кириллов продолжал уверять жителей Советского, всё будет хорошо, ибо мы вместе «сидим в одной лодке»…
Реальность же оказалась ужасной. Ни тогда, ни потом, ни сейчас господа руководители района, и области тоже, никак не могли объяснить тот факт, как благодаря «заботе» районной администрации без копейки денег остались дети поселка Советский. В марте 97-го года пресса констатирует: «Женщинам не выдают детских денег»[173]. Но ведь эти деньги никакого отношения к предприятию ОАО «Выборгский ЦБК» не имеют. Журналисты могли в этом тогда не разобраться. А господа из Администрации об этом знали.
Уже в январе 97-го стало ясно, что будут закрываться детские сады («Недавно из-за нехватки средств были закрыты детские сады»[174]). А ведь именно они были предметом гордости жителей Советского: светлые просторные помещения, со вкусом оформленные игровые комнаты и спальни, груды разноцветных игрушек, расставленных так, как будто только и ждут прихода своих маленьких хозяев… Это – детский сад «Островок». Второй такой же – «Росинка». Весной 97-го в них стало пусто («пусто, пусто и непривычно режущая слух тишина»)[175].
Только из работников «Островка» оказались на улице свыше восьмидесяти человек, 240 детишек сидят по домам с безработными родителями, с прошлого года не получающими зарплату, или болтаются без надзора («говорят, некоторых можно встретить на местных помойках»)[176].
С какой легкостью иногда чиновниками произносились фразы подобные этой: «У нас, как и везде, обострились социальные проблемы»[177]. А ведь это конкретные люди, семьи, дети…
Масштабы социальной трагедии в Советском можно очертить, начав со статистики по детям. Как отмечал в феврале глава поселковой администрации Валентин Юзюк: «Есть и просто беспризорные, неухоженные ребята из неблагополучных семей. Их около 60»[178]. Уже в мае пресса его подправила: «Что могут дать детям родители, озабоченные поиском средств к существованию? По сведениям прошлого года, в Советском около 100 детей-дошкольников «воспитание» получают в семьях неблагополучных, необеспеченных»[179]. Слукавил журналист, или тогда ещё не понимал масштабы трагедии? В Советском все семьи работающих на целлюлозно-бумажном комбинате к концу 1996 года были «необеспеченными».
Осенние дожди буквально добивали музыкальную школу. Она размещалась в довоенном деревянном «скворечнике», где треснули потолочные балки, а в прошлом году обвалилась часть стены. В эту школу, несмотря на безденежье большей части населения Советского, ходит 220 детей[180]. В. Юзюк: «Чтобы отремонтировать школу, надо было изыскать 500 млн. рублей из поселкового бюджета. Заложили эту сумму на 1996 год, но остановился комбинат, и дело застопорилось…»[181].
Беда градообразующих предприятий – избаловали они своих работников вниманием при советской власти. А как её не стало, где, например, здоровье подправить? Раньше-то и больница, и поликлиника были первоклассные, для себя же старались: современное оборудование, физиотерапия, массаж, кабинет рентгенологической и ультразвуковой диагностики, флюорограф, две лаборатории…
Февраль, 97-го. Евгений Юрьевич Жжонов, главный врач больницы:
«…В поликлинике помощь оказывается в полном объеме. Конечно, всё держится на человеческом терпении. 160 миллионов рублей должен нам по итогам работы за минувший год Фонд обязательного медицинского страхования. Мы не получили то, что заработали.
Месяцами сидим без медикаментов, запасы остались только на крайний случай. Прием больных в стационар сегодня у нас ограничен, хроническим больным в госпитализации отказываем, просим наших пациентов самих покупать лекарства. Пока кормим больных три раза в день, но уже скоро в ужине будем отказывать. Боюсь, что с 1 марта, если ничего не изменится, мы ничего не сможем делать вообще.
А кроме всего, приказом Фонда обязательного медицинского страхования в феврале этого года с нас снимают пятьдесят процентов зарплаты, так как мы не прошли лицензирование, финансирование снимают по всем разделам работ и в стационаре, и в поликлинике.
Выходит, что деньги, которые район перечисляет в Фонд, не возвращаются. Фонд не исполняет своих обязательств и ещё наказывает нас снижением зарплаты. А ведь у нас в больнице сегодня трудится 104 человека, в том числе 13 врачей, у всех семьи, которые нужно кормить.
…Больница может жить, рентабельность у нас высокая, штаты не раздуты. Но врачи не защищены ни финансово, ни юридически, ни морально. Люди у нас в поселке зарплаты не получают, комбинат стоит, но за медицинской помощью жители поселка всё равно придут к нам»[182].
Впрочем, помирать тоже не рекомендовалось, проблемы могли возникнуть. Валентин Юзюк, глава поселковой администрации: «…Многие наши планы исполнить не удалось. …Не смогли открыть новое кладбище. Без него тоже ведь нельзя»[183]. Может и выжили, потому что новое кладбище не открыли тогда!?
Постепенно, «почувствовал разницу» и местный рынок.
В свое время было решено ликвидировать «вечный беспорядок» вокруг местного центрального продовольственного магазина, именуемого «стекляшкой». Началось в поселке строительство «на бюджетные средства» крытых торговых рядов, симпатичных, уютных, в лучших традициях русского деревянного зодчества. Построили первый ряд, и тогдашний глава поселковой администрации быстренько сдал рынок в аренду некой коммерческой структуре. Фирма-арендатор, засучив рукава, принялась строить по такому же типу второй торговый ряд, а параллельно задумала строительство и забора вокруг рынка. К этому времени с Выборгским целлюлозно-бумажным комбинатом случилось то, что случилось, – он остановился. И вот, казалось бы, фирма коммерческая, не зависящая от разных внешних факторов, тоже вдруг строительство прекратила[184]…
Ещё одна жертва – гостиница «Чайка», спокон века получавшая электропитание от ЦБК, что было предусмотрено ещё финскими проектировщиками (гостиница строилась как общежитие ЦБК). Не «с началом проблем на комбинате», как отмечает выборгская пресса, а с приходом конкурсного управляющего А. С. Бочкарева начались проблемы и у гостиницы. В январе 97-го года комбинат обесточил «Чайку» дней на десять. А чуть позже – вырезали в гостинице кусок высоковольтного кабеля «по факту», оставив гостиницу, что называется, «при свечах»[185]. Что за зверство? Видимо, не договорились. Деньги-то у гостиницы были, – там «главными клиентами были иностранные специалисты из Австрии, Швеции, Финляндии, работающие в Приморске и Высоцке».
Чуть позже отключили и воду. На протяжении нескольких месяцев весь поселок с любопытством наблюдает за тем, что происходит в гостинице, работники которой, стремясь как-то существовать, то ставят около здания перевозной электрогенератор, то вручную таскают ведра с водой, то сажают на цепь пса около люков с канализацией, чтобы не лишиться ещё и оной[186]…
Ситуация с «Чайкой» – ещё один пример нарушений законодательства о приватизации. Это вскрыл в апреле того же года новый глава поселковой администрации Владимир Сычев: «Нынешний, так называемый хозяин гостиницы, начал грозить увольнением всему коллективу, а это 60 человек плюс семьи. Начали разбираться на моем уровне, и пока выходит, что нынешний хозяин и не владелец гостиницы, и без прописки, и неизвестно, чьи интересы представляет. Сейчас выясняем в деталях деятельность грозного гостиничного босса»[187]. Но, как вскоре оказалось, «конфликт уже давно вышел за рамки его компетенции»[188].
Собственно, черт с ними, с барыгами-коммерсантами! Так и хочется сказать: гори они ясным огнем, синим пламенем! Только нельзя, можно и беду накликать, последствия её были бы непоправимые: с 8 июня в поселке перестала существовать пожарная часть ППЧ-202, обслуживавшая Выборгский целлюлозно-бумажный комбинат, Советский и близлежащие поселки. Глава администрации В. В. Сычев в связи со сложившейся пожароопасной ситуацией обратился к администрации комбината с просьбой взять под охрану пожарное депо с административным корпусом до перехода пожарной части в муниципальное пользование.
«Героическим» шагом к обеспечению пожаробезопасности в поселке и на ЦБК стал приказ его конкурсного управляющего Александра Бочкарева, согласно которому «администрация комбината закрепила за собой ответственность самостоятельно справляться с возможными инцидентами возгорания на комбинате и в поселке». Собственными силами комбината должны были «проводиться и работы по ремонту пожарной техники и обучению добровольной пожарной дружины из работников комбината и её содержание с учетом всех льгот дружинникам и работникам, занятым на тушении пожаров, в соответствии с действующим законодательством»[189].
Однако заработать эта пожарная дружина должна была лишь после того, как комбинат найдет деньги «для материального обеспечения дружинников средствами пожаротушения, спецодеждой и учебной литературой». Комментарии излишни. Звоните «01», пока не отключили телефон за неуплату, из Выборга и Приморска, может быть, успеют приехать.
О степени опасности, которая тогда нависла над комбинатом и поселком можно судить по словам Вячеслава Сметанина: «…В этот момент у нас была действительно сложная ситуация… Необходимо было решать вопрос снижения взрывоопасности щепы, которая из-за высокой температуры могла самопроизвольно возгореться и плюс к этому сульфатная кислота начала разлагаться, и экологически безопасно её было очень трудно утилизировать».[190] В уровне информированности и профессиональной ответственности за сказанное директором комбината сомневаться не приходится. А сказано это – в первых числах сентября 1997 года.
В Советском не пьют пиво «Бочкарево»
Александр Сергеевич Бочкарев оставил о себе в поселке Советский дурную славу. «Доступ к его телу был практически закрыт, а когда попадешь на прием (по критической ситуации, например, ребенок серьезно болеет) он всем одно отвечал: идите на панель, нечего у меня просить. Одна девочка так и умерла, он родителям денег на лечение не дал»[191]. Если уж такое о нём позволила написать отнюдь не «красная» питерская газета «Смена», то можно говорить, что многие из тех претензий и нареканий, высказанных в его адрес, имеют веские основания. (Кстати, господину Бочкареву может выставить финансовые претензии кампания-производитель одноименного пива: уже несколько лет для марки «Бочкарев» в поселке нет рынка сбыта).
Беда не в хамстве г-на Бочкарева, наш народ привычен к этому явлению, свойственного многим руководителям, в том числе и советского периода. Многое прощал и прощает, когда знает, что Директор (или Хозяин) помимо всего прочего решает и его проблемы, причем персонально каждого работяги. Бочкарев не был ни Директором, ни Хозяином. Он был Чужим, варягом, решавшим чьи-то, не воспринимаемые подавляющим большинством задачи. Ему было понятно самое элементарное, но в тоже время цинично отвергалось самое важное, заключавшееся в том, что проблема рабочих и инженеров комбината – иметь средства к существованию. На словах, А. Бочкарев и его «подельщик» В. Сметанин, говорили одно, а по факту делали совершенно другое. И «проблему комбината» они решали в ущерб его тружеников.
Самый живой пример. Комбинатовские работники одно время получали зарплату обоями. Но в восьмитысячном поселке продать их практически невозможно: магазин принимает обои по 7600. (К тому же наличкой выдают только половину суммы, остальное – товарами). В то время как на комбинате обои отпускали по 9200, «рядовым работникам их отпускают по довольно высокой цене и с накрученным НДС».[192] Наивные корреспонденты недоумевают: неужели нельзя наладить нормальный централизованный сбыт тех же обоев?
Не все так просто. Вячеслав Сметанин объясняет так: «Предприятие годами работало на выпуск той продукции, которую может производить… Только из-за того, что комбинат в начале года совсем остановился, мы смогли разгрузить свои склады»[193]. А товару на складах было «без движения» на сумму до 10 млрд. рублей. Так сколько из них списали через заработную плату?..
Деньги были, но для категории «нужных людей». И те же обои для «своих» реализовывались через отдел сбыта комбината. С денежной подпиткой «своих» связывают на комбинате бесследное исчезновение труб для так и не проложенного газопровода, вывоз через проходную каких-то «левых» бревен[194]. Народ не обманешь, его возмущало не то, что рабочий 6-го разряда имеет оклад в 2 миллиона, а управленцы – по 5–6, а то, что этот «управленец» «со справками в столовую не ходит» и не стоит в очереди за пайкой для голодных детей. И на комбинате быстро разобрались, почему это происходило.
В период деятельности на ЦБК конкурсного управляющего, финансово-экономическое положение предприятия продолжало ухудшаться. А на предприятии происходили действия, которые ухудшали положение предприятия и в ряде случаев, по мнению многих работников комбината, носили лично-корыстный характер со стороны конкурсного управляющего.[195]
Так, со складов предприятия исчезла бумага в количестве 700 тонн, на которую был наложен арест налоговыми органами. На территории предприятия были расположены и действовали как минимум 10 посторонних юридических лиц, заключивших соответствующие договора в 1997 году.
А сколько средств ушло на финансирование деятельности представительств в Москве и Санкт-Петербурге и различных коммерческих структур, связанных договорными отношениями с ОАО ВЦБК. (В. Сметанин: «Оставшись из руководства комбината фактически вдвоем, мы очень редко бываем на нём. Надо выезжать для решения разных вопросов в Москву, Петербург и т. д.»[196]).
Особое возмущение работников ЦБК вызвала проведенная, по их мнению, «бартерная сделка», в ходе которой через механизм взаимозачетов с использованием фирм «Карибоард» и «Дело», действующая бумагоделательная машина старого образца была продана предприятием за выполненный по заказу конкурсного управляющего документ – оценку бизнеса перед торгами, обошедшийся предприятию более чем в 500 млн. руб. По той же информации, прямое отношение к этим сделкам имел ряд бывших и нынешних руководящих сотрудников предприятия.
Большие надежды связывали жители Советского с газофикацией своего поселка. Из 30-ти километрового газопровода больше трети было проложено. И вот: ЦБК обанкротился, стройка, естественно, прекратилась. Те трубы, что успели протянуть, стали разбирать и увозить[197]. Поселок газа не дождался.
А где деньги? Один из немногих случаев, когда А. Бочкарев соизволил дать хоть какое-то объяснение, и то видимо потому, что жители Советского обратились за помощью к губернатору области Вадиму Густову[198]: «У предприятия сегодня нет никаких средств, кроме тех жалких труб, вокруг которых было поднято столько шума. Мол, продали трубы, вместо того, чтобы газ проводить в дома. Эти трубы – часть неликвидов, скапливавшихся годами неумелым хозяйствованием прежних руководителей. Нужно знать, как трудно сегодня реализовать неликвиды… Вот эти пресловутые трубы… Проект газификации поселка начал реализовываться ещё в 1990 году. Завезли трубы, но вскоре всё остановилось. Прошло семь лет. Половина этих труб проржавела. Ни одна комиссия не подпишет акт о принятии такого газопровода к эксплуатации. Под водопровод и канализацию их ещё, наверное, можно использовать, но под газ…»[199] А дальше как нашкодивший пацан: «Некоторые наши «добросовестные» сотрудники порезали часть этих бесхозных труб для водоотводов на своих дачных участках, в садоводствах». (Это 30-то с лишним километров на водоотводы?!)
Как оценить эффективность работы «кандидата экономических наук, прошедшего многолетнюю практику на российских предприятиях, знакомого с опытом работы американцев и европейцев»[200], для которого «банкротство – лишь одно из форм существования капиталистического хозяйства»?
Можно ещё раз повторить, что имеются большие сомнения в целесообразности назначения конкурсным управляющим человека, который не сумел объективно оценить возможности предприятия и не справился с задачами внешнего управления. Тоже самое можно сказать и о его деятельности при исполнении обязанностей конкурсного управляющего. Во всяком случае, факты говорят о следующем.
Собрание кредиторов 12 марта 1997 года разрешило конкурсному управляющему получить банковский кредит на сумму 50 млрд. рублей под залог имущества стоимостью до 200 млрд. рублей для запуска предприятия и выхода на собственные оборотные средства, увеличения ликвидной стоимости предприятия. Однако, А. С. Бочкарев с этой задачей не справился. Финансовое положение предприятия продолжало ухудшаться, и уже к 25 июня общая сумма кредиторской задолженности составила около 515 млрд. рублей[201].
Летом 98-го года КРУ Минфина РФ по Ленобласти отметило в Акте проверки отдельных вопросов финансово-хозяйственной деятельности ОАО «Выборгский ЦБК» за 1997 год: «…Расчеты с бюджетом по налогам и другим обязательным платежам, начисленным в период конкурсного управления, не производились. Несмотря на то, что они относятся к расходам, связанным с функционированием организации-должника, которые покрываются из конкурсной массы вне очереди…»[202].
Опять же обо всём этом с течением времени забылось бы, если бы А. С. Бочкарев честно и грамотно решил задачу проведения конкурса по продаже имущества.
Слово господину Дубинину
Самое время снова заслушать «начальника приватизационного цеха» господина В. В. Дубинина: «Проведенным 23 сентября 1997 года конкурсом по продаже имущества ОАО «Выборгский ЦБК» предусматривается, что победитель конкурса компания «Нимонор Инвестментс ЛТД» принимает на себя следующие обязательства:
– оплатить стоимость приобретаемого имущества комбината в сумме 187 млрд. руб.;
– сохранить существующий профиль предприятия, расширить его хозяйственную деятельность;
– сохранить 2100 рабочих мест;
– осуществить инвестиционную программу в объеме 10 млн. долл. США.
Кроме того, финансировать другие мероприятия по комбинату на сумму 23 млн. долл. США.
Финансирование, согласно условий договора, обязуется произвести в течение 18 месяцев с момента приобретения имущества комбината.
Как вывод из вышеизложенного следует, что при сложившейся экономической ситуации на Выборгском ЦБК единственным выходом является доведение процедуры банкротства до его завершающего этапа. Конкурс по продаже ЦБК с инвестиционными условиями, на мой взгляд, дает комбинату значительный шанс осуществить запуск производства, приступить к выпуску продукции и нормализовать экономическую ситуацию»[203].
Уже не приходится удивляться, что в словах председателя Выборгского КУГМИ что-то опять обнаруживается «не так».
Во-первых, в той достаточно неординарной ситуации можно было бы более подробно остановиться на процессе проведения конкурсов по продаже имущества. Именно, конкурсов, если быть точными.
Напомним хронология тех дней 1997 года.
В соответствии с требованиями Закона, приказом № 3 от 13 февраля 1997 г. и приказом № 4 от 13 февраля 1997 г. конкурсный управляющий создал ликвидационную и инвентаризационную комиссии. Последняя провела инвентаризацию материальных ценностей ОАО «Выборгский ЦБК».
На основании договора с экспертной компанией Санкт-Петербургской объединенной коллегии адвокатов, юридической консультацией № 13, была проведена оценка рыночной стоимости предприятия, определенной в 270 млрд. рублей. Параллельная оценка, проведенная конкурсным управляющим, составила около 266 млрд. рублей[204]. Отметим, что эти суммы почти в 7 раз ниже балансовой стоимости имущества предприятия на тот период, и в 5 раз ниже, если учесть кредиторскую задолженность ЦБК.
30 июня 1997 года на заседании комитета кредиторов ОАО «Выборгский ЦБК» начальная цена продажи имущества предприятия банкрота определена в 265 млрд. рублей. 2 июля ликвидационная комиссия определили условия конкурса, а 4 июля конкурсный управляющий утвердил Положение о порядке проведения конкурса по продаже имущества ОАО «Выборгский ЦБК»[205].
Можно отметить, что принятые в тот период условия, за исключением цены имущественного комплекса, достаточно полно отражали, с учетом реальной ситуации, интересы и кредиторов, и трудового коллектива, и потенциального покупателя. Так, предусматривалась выплата покупателем всей суммы сделки в течение 60 календарных дней со дня продажи, в том числе 30 % от продажной цены – в течение 30 дней, причем только после внесения этого платежа покупатель становился собственником имущества[206].
Однако заявки на участие в конкурсе не поступили и 8 августа 1997 года конкурсная комиссия признала конкурс не состоявшимся.
Случайно ли? Простые ли это недоработки? Вряд ли. Как можно предположить, срыв первоначальных торгов являлся планомерным действием, ставшим результатом сговора части кредиторов совместно с конкурсным управляющим. В этом легко убедиться, если внимательно посмотреть на условия проведения этих торгов. Читаем: «Порядок оплаты: взнос за право участия в конкурсе – 5,3 млрд. рублей (2 процента начальной цены, в случае проигрыша конкурса участнику конкурса не возвращается) и задаток – 26,5 млрд. рублей (10 процентов начальной цены)…»[207] Хорошенький входной билетик! Много ли «лохов» найдется: за свои пять миллиардов с «хвостиком» посмотреть спектакль, – как тебя будут «разводить»? (Вроде так это называется на бандитском языке).
11 августа собрание кредиторов приняло условия очередных торгов, снизив начальную цену на 30 %, т. е. до 185,5 млрд. рублей, и новое Положение о порядке проведения торгов, предложенное самым крупным кредитором – АО «Ленэнерго» и дающие существенные льготы покупателю в сравнении с предыдущим вариантом Положения. Против принятия Положения в новой редакции выступил представитель трудового коллектива Л. И. Ханатаев.
Конкурсный управляющий имел право не согласиться с принятым кредиторами Положением, однако, учитывая позиции кредиторов на собрании, в тот же день утвердил данное Положение. Датой торгов было определено 22 сентября 1997 года, прекращение приема заявок – в 17 часов 14 сентября 1997 года.
Новый герой – опять из-за «бугра»
На горизонте – «Нимонор»
С первых же дней, как был взят курс на распродажу имущества комбината, пресса озвучивала твердую уверенность в завтрашнем дне: «Потенциальные покупатели уже есть»[208]. В марте 1997 года Вячеслав Сметанин заверял митингующих рабочих, что «через три месяца можно ожидать появления нового, серьезного инвестора из числа российских фирм»[209].
Сорванные в августе торги были названы их организаторами «первым этапом». Провал торгов объяснили так: «Уже перед первым этапом конкурсной продажи ходило много слухов о том, что комбинат больше не работоспособен, что он развалился, что техническое состояние таково, что он больше для покупателей интереса не представляет»[210].
И вот назначены новые торги и опять «радужные» перспективы, озвученные все тем же В. Сметаниным: «…Заявки на участие в торгах должны начать поступать за три-четыре дня до конкурса. Но уже сейчас отдельные организации присылают своих экспертов, чтобы определить целесообразность участия в конкурсе. На первом этапе этого не было»[211].
Ау-у! Покупатели! Где, Вы, родненькие?
Выборгская пресса внимательно, ей в этом не мешали, отслеживала ситуацию на комбинате. 29 августа 1997 года, газета «Выборг» писала: «Комбинат, тем не менее, готовится к конкурсным торгам 22 сентября. В Советский уже приезжают лица, интересующиеся комбинатом, присылают также своих экспертов, которые и определят целесообразность участия в конкурсе»[212]. 17 сентября эта газета сообщала своим читателям: «Срок подачи заявок истек 15 сентября, однако есть решение срок продлить до 22-го. Чем больше участников аукциона, тем выше шансы найти выгодного покупателя. Выгодного и для работников многострадального комбината, и для всего поселка Советский»[213].
Как результат: 22 сентября 1997 года конкурсная комиссия признала победителем конкурса компанию «Нимонор Инвестментс Лимитед». А остальные участники? «Единственный её противник на аукционе не стал торговаться и отступил»[214]. Остальных было… еще одна фирма, странным образом как две капли воды напоминающая победителя торгов. Как же – толпы экспертов?
В один и тот же день, 12 сентября 1997 года, в конкурсную комиссию были поданы две заявки на участие в конкурсе – от «Нимонор Инвестментс Лимитед» и «Эспэк Трейдинг энд Инвестментс Лимитед», зарегистрированных на Кипре в начале сентября (?!) 1997 года. В принципе, это были документы-близнецы. Обе фирмы были зарегистрированы на средиземноморском острове за несколько дней до подачи заявок. Уставный капитал их измеряется всего тысячами долларов. То есть, это были типичные однодневки, созданные для конкретной цели – купить где-то предприятие.
Предложенные ими обязательства имели минимальные различия в пользу будущего победителя торгов. Небольшой перевес в сторону «Ниманора»: «Эспэк» обещал сохранить 1300 рабочих мест, а «Ниманор» – 2100, но при условии вывода комбината на полную мощность (правда, это уточнение представитель фирмы дал уже на самой комиссии, которая внимания на оговорку не обратила). «Эспэк» не обещал инвестиций, а «Ниманор» обещал. Правда, и здесь о сроках практически ничего сказано не было, за исключением 8 миллионов долларов в организацию лесопильного завода в течение 18 месяцев[215].
В последующем, проанализировав имеющиеся документы, заведующий юридической консультацией № 51 «Лебедев и Партнеры» Санкт-Петербургской Объединенной Коллегии Адвокатов кандидат юридических наук К. К. Лебедев, сделал следующие выводы:
«По информации, полученной Прокуратурой Ленинградской области из территориального антимонопольного управления, два, единственно допущенных к участию в торгах претендента – компания «Нимонор Инвестментс Лимитед» (Кипр) и компания «Эстек Трейдинг Инвестментс Лимитед» (Кипр), могут принадлежать одним и тем же лицам, либо одна из этих компаний является фиктивной[216].
В связи с этим Прокурором Ленинградской области 17 июня 1998 года было возбуждено уголовное дело по признакам состава преступления, предусмотренного ст.173 УК РФ, которое находится в настоящее время в производстве Прокуратуры Ленинградской области.
Результаты проводимого расследования могут оказать решающее влияние не только на анализ законности совершения сделки – торгов по продаже имущества ОАО «Выборгский ЦБК», но и на всю процедуру банкротства Комбината»[217].
И это не единственный скандал в данном конкретном эпизоде с проводимыми в сентябре торгами.
Как уже упоминалось, 15 сентября 1997 года комитетом кредиторов ОАО «Выборгский ЦБК» по инициативе уполномоченного Правительства Ленинградской области – директора ТА ФУНД по Ленобласти и представителя АО «Ленэнерго» были изменены условия конкурса, а именно, продлен срок подачи заявок до 15 часов 20 сентября 1997 года. Целью этой акции было стремление к расширению числа потенциальных покупателей и возможное появление наиболее эффективного собственника.
20 сентября 1997 года в конкурсную комиссию поступила заявка от ООО «Межинвест», учрежденного «Межкомбанком» и действующего по поручению Правительства Ленинградской области. Конкурсный управляющий А. С. Бочкарев усомнился в легитимности этой заявки, созвал комитет кредиторов, который отказал в приеме заявки ООО «Межинвест» как сделанной в нарушение утвержденного Положения о конкурсе по сроку предоставления заявки: «конкурсный управляющий, получив бумаги «Межинвеста», до тех пор методично соглашавшийся со всеми изменениями, встал на дыбы. И тот же комитет кредиторов изменил решение. «Межинвест» остался за бортом»[218]. Этот факт будет иметь для Выборгского комбината серьезные последствия.
Подводя итоги торгов, в части состава участников, приведем мнение КРУ Минфина РФ по Ленобласти, достаточно жесткого в своих выводах:
«Следует отметить, что согласно Указу Президента РФ от 02.06.94 г. «О продаже государственных предприятий-должников», с учетом которого должна была быть произведена продажа имущества Комбината, правом участия в конкурсных торгах обладают любые юридические и физические лица, внесшие в установленном порядке залог (задаток) в размере 100 % от первоначальной цены предприятия, т. е. 185,55 млн. руб. Фактически же оба участника торгов – компания «Эспек Трейдинг» и «Нимонор» в виде залога внесли по 18,5 млн. руб. или только 10 % первоначальной цены предприятия»[219].
Для полноты информации приведем полностью Условия приобретения имущества ОАО «Выборгский ЦБК», предложенные компанией «Нимонор» в лице её представителя Марка Роудза, действовавшего на основании доверенности от 10 сентября 1997 года:
«Компания Нимонор Инвестментс Лимитед готова приобрести имущество ОАО «Выборгский ЦБК» на следующих условиях:
1. Цена приобретений имущества ОАО «Выборгский ЦБК»: 187.000.000.000 (сто восемьдесят семь миллиардов) рублей.
2. Оплата приобретаемого имущества: в соответствии с пунктом 4.3. Положения о порядке проведения конкурса по продаже имущества ОАО «Выборгский ЦБК», утвержденного конкурсным управляющим 11 августа 1997 года, и в соответствии с условиями договора купли-продажи имущества ОАО «Выборгский ЦБК».
3. Сохранение существующего производственного профиля ОАО «Выборгский ЦБК», расширение его хозяйственной деятельности в следующих областях: лесозаготовка, лесопильное производство, портовое хозяйство.
4. Сохранение рабочих мест в следующем количестве: 2100.
5. Осуществление инвестиционной программы в объеме 10.000.000 (десять миллионов) долларов США, направляемых на обеспечение оптимального производственного процесса ОАО «Выборгский ЦБК» и пополнение его оборотных средств. Финансирование мероприятий по защите окружающей среды в объеме 3.000.000 (три миллиона) долларов США. Финансирование реконструкции существующих производственных мощностей предприятия, строительства и оборудования порта в объеме 4.000.000 (четыре миллиона) долларов США. Финансирование организации и осуществления лесопильного производства в объеме 8.000.000 (восемь миллионов) долларов США в течение 18 месяцев с момента приобретения имущества ОАО «Выборгский ЦБК».
6. Осуществление социальных программ посредством создания Фонда социальной поддержки и негосударственного пенсионного Фонда для работников ОАО «Выборгский ЦБК» и членов их семей, а также для работников других предприятий данной отрасли».
Уже по условиям конкурса, которые были выдвинуты фирмой «Ниманор», было ясно, что основным производством она вряд ли будет заниматься, – при покупке имущества предприятия, её явно интересовали перспективы заготовки леса и продажи его за пределы Российской Федерации.
О юридической наглости «Нимонора» и «отлагательных условиях»
Казалось бы, на этом бы и остановиться, загребли и так много. Но, коли «масть пошла», будем «юридически чисто» наглеть дальше, пройдет! Одно дело пообещать, – другое дело закрепить обещание в договоре. И так далее, по нарастающей: и то, что в договоре, стоит ли выполнять?
Сразу отметим то, что было на поверхности, что увидели специалисты контрольно-ревизионного управления Министерства финансов, что отразили в соответствующем Акте проверки отдельных вопросов финансово-хозяйственной деятельности ОАО «Выборгский ЦБК» за 1997 год (10 июня 1998 года):
«…В договоре купли-продажи от 27.10.97 г. отсутствует большинство условий, предложенных «Нимонор» в его заявке на торгах и признанных комиссией лучшими, а именно: сохранение 2100 рабочих мест; выполнение обязательств по инвестициям в сумме 25 млн долларов США по срокам и объемам»[220].
А Виктор Васильевич Дубинин, которого мы цитировали выше, говорил, что на комбинат от благодетелей «свалится» в общей сумме аж 33 (тридцать три) миллиона. Где же они?!
Договор купли-продажи, подписанный господином Бочкаревым, составлен столь откровенно в пользу покупателя, что откровенней только дарственная. Попробуй, подкопайся, – «договор по форме, содержанию, порядку и срокам его подписания соответствует нормативным требованиям». Ну и что в том, если «содержание договора и обязательства сторон сформулированы с явным приоритетом в пользу покупателя». А ведь это любому выпускнику юрфака ясно, стоит только взглянуть на формулировки штрафных санкций за невыполнение договора, не говоря уж о наличия статьи 6 «Отлагательные условия», пунктов 10.3, 10.4 статьи 10 «Прочие условия» и статьи 3 «Передача права собственности на имущество».
Практически этими статьями покупателю предоставляется возможность стать собственником недвижимого имущества ОАО «Выборгский ЦБК» с момента государственной регистрации такого права в регистрационных органах, а движимого имущества – с момента подписания акта приема-передачи. Таким образом, при возникновении объективных отлагательных условий либо обстоятельств, трактуемых покупателем как отлагательные условия, покупатель может быть собственником всего имущественного комплекса «Выборгский ЦБК», не внося все последующие платежи до исчезновения этих условий, то есть практически как угодно долго.
Так оно и произошло. Из Акта проверки КРУ:
«…В итоге лишь за перечисленные 22,44 млн руб. компания «Нимонор» по существу приобрела имущество (объекты основных средств) Комбината на 187 млн руб., хотя восстановительная стоимость Комбината составляла 1 млрд 44 млн 725 тыс. рублей, а остаточная балансовая стоимость – 733 млн 720 тыс. рублей»[221].
Договор купли-продажи не проходил юридическую экспертизу ни через собрание кредиторов, ни через Территориальное агентство ФУДН(б). Такая экспертиза не является обязательным нормативным требованием, и её отсутствие не является нарушением закона. Но… проведение такой экспертизы в данных конкретных условиях являлось необходимым для более полной защиты интересов кредиторов и трудового коллектива. При условии, что такая цель действительно стояла перед конкурсным управляющим А. С. Бочкаревым.
Компания «Альянс Целлюлоза Лимитед» не признала результатов торгов и 23 сентября 1997 года подала жалобу в порядке надзора в Высший Арбитражный суд на его предыдущее решение. Арбитражный суд приостановил конкурсное производство, что сделало невозможным подписание договора купли-продажи имущества ОАО «ВЦБК». («Представители «Нимонора» достаточно спокойно отнеслись к внезапно возникшей проблеме, видимо, не сомневаясь в своей победе»[222].). После того как 1 октября была подана апелляционная жалоба на определение о приостановлении конкурсного производства, и арбитражный суд 20 октября отменил приостановление конкурсного производства, были созданы условия для подписания договора купли-продажи.
Поскольку в этот период в Арбитражном суде Санкт-Петербурга и Ленинградской области имелось заявление от компании «Альянс Целлюлоза Лимитед» и ТОО «Невская верфь» о признании конкурса (торгов) недействительными, компания «Нимонор Инвестментс Лимитед» потребовала внесения в договор купли-продажи отлагательных условий, оговаривающих возможность переноса выполнения покупателем обязательств по срокам перечисления второго и последующего платежей (траншей). Введение отлагательных условий в договор и их содержание формально не противоречило нормативным требованиям и юридической практике. Однако, их введение в текст договора купли-продажи существенно изменило соотношение сторон в договоре в пользу покупателя.
Конкурсный управляющий А. С. Бочкарев не внес вопрос об отлагательных условиях на рассмотрение собрания кредиторов и согласился на включение соответствующего раздела в договор купли-продажи. Фактически искусственно, читай – мошеннически, были созданы юридические условия, чтобы не платить по договору.
«Нимонор» перечислил первый платеж по договору купли-продажи, состоящий из задатка 18,55 млн. рублей и второй части платежа в сумме 3,89 млн. рублей. При подготовке документов по приеме-передаче имущества ОАО ВЦБК от конкурсного управляющего ОАО ВЦБК к компании «Нимонор» и для регистрации сделки возник ряд дополнительных обстоятельств, которые покупатель, – в одностороннем порядке, – трактовал как отлагательные условия для проплаты очередного транша, срок которого наступил 16 декабря 1997 года.
Так, в период внешнего и конкурсного управления не были подготовлены технические паспорта (чем же занимался господин Бочкарев целый год!?) на большинство зданий и сооружений. Договор с БТИ на изготовление этих паспортов был заключен лишь 25 декабря, что, однако, не помешало покупателю подписать акт приема-передачи, а регистрационной палате 31 декабря 1997 года выдать свидетельство о государственной регистрации прав на владение и совершение сделок с недвижимостью Выборгского ЦБК.
Однако у покупателя возникло опасение по поводу перехода на него залоговых обязательств ОАО ВЦБК на сумму свыше 88 млн. рублей. И покупатель, опять же, в одностороннем порядке, обозначил это обстоятельство как отлагательное условие.
Таким образом, с 31 декабря 1997 года компания «Нимонор Инвестментс Лимитед» стала собственником всего движимого и недвижимого комплекса имущества, приобретенного ею по договору от 27 октября 1997 года за всего лишь 22,44 млн. рублей. После этого «Нимонор» перечислять деньги прекратил.
Подчеркнем: осенью 1997 года работники Выборгского ЦБК не обладали вышеприведенной информацией. Это привело к тому, что их «справедливый гнев» был направлен, – весьма умелой рукой, – против любого, кто мешал… «Нимонору» вступить в свои права собственника.
Вопросы к Фемиде, или «Альянс» и другие «лохи»
К Фемиде много вопросов. Фактически она спала, лишь раз проявила поразительную активность, когда 26 августа 1996 года подается заявление о банкротстве. Оно с непривычной для нынешнего судопроизводства скоростью, без внимательного рассмотрения весьма сложного и запутанного дела, удовлетворяется Арбитражным судом г. Санкт-Петербурга и Ленинградской области. При этом уже было понятно всем и каждому, что ситуацию ни в коей мере нельзя отнести к типовой: «Случай с лишением иностранной фирмы инвестиционных прав пока беспрецедентный в Северо-Западном регионе России, а в целом довольно редко встречающееся явление в мировой практике»[223].
Факт остается фактом, но формально «Альянс целлюлоз» больше всего пострадала от «заказного банкротства», и договор с «Нимонором» был «контрольным выстрелом», после которого, чтобы не пытались сделать бывшие собственники, вернуть предприятие они уже не могли. «Альянс целлюлоз» оценивает свои потери от банкротства ВЦБК в 30 миллионов долларов. Хотя, по мнению российских экспертов, реальная сумма их инвестиций не превышает 2 миллионов[224].
Тем не менее, имеет место версия, в соответствии с которой «Альянс» вовсе не «лох», а участник аферы. Учитывая то обстоятельство, что появлению «отлагательных условий» способствовали юридические действия в арбитражном суде со стороны «Альянс целлюлоз», можно сделать, на мой взгляд, неверным вывод о непосредственном участии этой фирмы в мошеннической операции.
Этот вывод фактически навязывался несколько позже депутатам Государственной Думы при подготовке к совещанию в Комитете по собственности Госдумы РФ «О незаконном присвоении собственности Выборгского целлюлозно-бумажного комбината и коррупции среди должностных лиц, ответственных за его приватизацию»: «внешний управляющий А. С. Бочкарев, как представитель уже не главного акционера, а главного кредитора комбината – той же «Альянс Целлюлоза Лимитед». «Естественно, что принятие Бочкаревым копий учредительных документов «Нимонора» за доказательство существование этой фирмы без соответствующей проверки (а с Кипром имеется соглашение об избежании двойного налогообложения, и получить необходимые сведения не составило бы большого труда) свидетельствует о наличии каких-то указаний от руководства «Альянс Целлюлоза Лимитед»[225]. Думаю, что подобные выводы правильнее отнести на счет высокого накала идеологических страстей, которого со временем достигла ситуация на Выборгском ЦБК. При том, что все стороны видели в «Альянсе» исключительно «главного врага», при котором «всё началось» (имеется в виду, – все плохое).
Сам А. С. Бочкарев выглядел активным противником «Альянса» и предлагал свою версию: «Почему американцы борются за комбинат, хотя всем уже ясно, что работающим он им не нужен? Они хотят выставить его на торги на фондовую биржу в Лондоне за большую сумму, не вложив, кроме акций, ни одной копейки в развитие производства. Хотят получить большую прибыль за счет высокой продажной цены»[226].
Не исключено, что «американцам» ещё раз предлагали «купить кирпич», то есть купить комбинат в «добровольно-принудительным порядке». Через прессу был запущен интересный слух: «американцы, оказывается, не желая мириться с потерей комбината, изъявили желание выступить на предстоящем конкурсе в роли покупателя. А законы наши, увы, препятствовать этому не в состоянии. Остается лишь надеяться, что заокеанские инвесторы снова рассчитывают купить ЦБК за гроши, а потому нужно продать его как можно дороже, а для этого комбинат должен быть запущен, а для этого… ну, и так далее»[227]. Однако, бизнес-шоу не состоялось…
Бывший владелец ВЦБК, точнее, контрольного пакета его акций, американский концерн «Альянс целлюлоз», выполнил все требуемые российским законодательством формальности для решения своей проблемы судебным порядком и подал иски о признании недействительным решения о несостоятельности (банкротстве) комбината. 9 июня 1997 года Федеральный арбитражный суд Северо-Западного округа отклонил жалобу американцев, 14 августа уже Высший арбитражный суд России приостановил по их иску определение о несостоятельности. Однако уже через две недели заместитель председателя Высшего арбитражного суда вновь подтвердил его правомочность. Затем новое обращение в Высший арбитражный и новая приостановка. Правда, это решение суда, как считают оппоненты «Альянс целлюлозы», сопровождалось рядом процессуальных нарушений[228]. Но, тем не менее, оно вступало в силу…
Упорство «Альянс Целлюлоза», с которым компания многократно обращалась в судебные инстанции, вовсе не тупое и, тем более, не от безнадежности. По общепринятым правилам, подобные инвестиционные проекты страхуются на крупные суммы. Но чтобы получить страховку за неудачную операцию, фирма обязана доказать страховщику, что приложила все усилия, дабы эту операцию спасти. Можем предположить, что таким оправданием, в нашем случае, могли служить обращения по инстанциям во все арбитражные органы страны, вплоть до наивысшего, – что мы и имеем.
Неоспоримо и то, что в данном случае в нашей истории фигурирует компания, в которой действительно присутствовал «американский» капитал. Это дает нам повод в соответствующем разделе книги еще раз вернуться к анализу «выборгской» ситуации с точки зрения целей и задач, которые ставили иностранные инвесторы в процессе развития российской экономики.
В конце июня 1997 года Выборг посетила вице-консул по экономическим вопросам генерального консульства США в Санкт-Петербурге Патрисия Гонсалез. Поездка носила не только общеознакомительный характер, был и конкретный интерес. Как выяснилось, генконсульство США очень беспокоило положение дел на Выборгском ЦБК в поселке Советский. (Конкурсный управляющий А. С. Бочкарев: «Однако, почему она не встретилась с нами? Мы бы ей многое объяснили»[229]).
Приезд вице-консула происходил через несколько дней как Арбитражный суд РФ Северо-Западного округа отклонил апелляцию «американских хозяев комбината»[230] на признание его банкротом и о назначении внешнего, а затем и конкурсного управления.
Как сказала Патрисия Гонсалез, после получения полной информации вопрос может выйти на самый высокий уровень. Достаточно сказать, что он обсуждался на переговорах Гора—Черномырдина. Ей объяснили (обошлись без Бочкарева): «Рассматривалась ситуация в Госкомимуществе России. Действия российской стороны признаны законными. Инвесторы ЦБК за 6 месяцев не вложили в него никаких средств, оставили без топлива. Именно это в конечном итоге привело к банкротству достаточно крупное предприятие». По версии выборгской прессы, Патрисия Гонсалез «этого не знала и, поблагодарив за информацию, сказала, что консульство будет следить за дальнейшей ситуацией на комбинате»[231].
Слеза наворачивается…
Тем не менее, фактически «Альянс» добился положительного для себя судебного решения. И только фактор «пролетарского давления» заставил его окончательно выйти из борьбы за комбинат.
Но «Альянс» была как раз той фирмой, которая, по сути, не потеряла не копейки, иначе вряд ли она отошла в сторону. А как же финансовый интерес других, – отечественных – предприятий, тех, кто потерял денежные средства? Тех организаций и предприятий, о которых в свое время говорил директор Выборгского ЦБК Юрий Иванов: мы «приобрели прочную репутацию, доверие партнеров, которые не раз выручали, поставляя нам свою продукцию без предоплаты»[232].
Из обращения ТОО «Невская верфь» к прокурору Ленинградской области:
«Просим рассмотреть вопрос о привлечении к уголовной ответственности конкурсного управляющего ОАО «Выборгский ЦБК» Бочкарева А. С. и представителя Территориального агентства Федерального управления по делам несостоятельности и банкротства Ленинградской области Быченкова В. А.
В действиях данных должностных лиц усматриваются правонарушения, которые могут являться признаками преступлений, предусмотренных статьями 201, 285, 293 УК РФ. Используя свои служебные полномочия в корыстных целях, Быченков В. А. и Бочкарев А. С. причинили существенный имущественный вред более 500 организациям-кредиторам, а также охраняемым законом интересам общества и государства.
…В процессе Внешнего управления и Конкурсного производства стоимость имущества ОАО «Выборгский ЦБК» уменьшилась с 2 триллионов 224 миллиардов рублей до 187,5 миллиардов рублей…»[233]
Фемида спала крепко. Хотя было время разгадывать «юридические ребусы», как, например, в целом дать оценку известному нам договору купли-продажи: действительно ли «грубо нарушено законодательство о порядке заключения таких договоров? Статьей 550 g. 7 части 11 Гражданского Кодекса РФ установлено, что несоблюдение формы договора продажи недвижимости влечет его недействительность. В статье 554 содержится требование, что в договоре должны быть данные определяющие расположение продаваемой недвижимости в составе другого недвижимого имущества, а в статьях 559 g. 8 и 451 – о необходимости иметь в качестве приложения акта полной инвентаризации предприятия, заключение независимого аудитора и перечень всех долгов. Эти правовые нормы не были соблюдены, в связи с чем договор о продаже на торгах имущества ВЦБК должен быть признан недействительным»[234]
Или, в частности, определить, а правомочен ли был господин Бочкарев подписывать этот договор? (27 октября 1997 года Договор купли-продажи имущества предприятия со стороны ОАО «Выборгский ЦБК подписывается конкурсным управляющим Бочкаревым А. С., хотя с 20.10.97 года он таковым не является)[235].
А среди крупнейших кредиторов также произошел «раскол» – в частности, банк «Таврический» посчитал, что договор о продаже ЦБК заключен исключительно в пользу покупателя. По мнению представителя банка Александра Григорьева, «выполнение обязательств компанией Nimonor, по условиям договора, практически зависит от его доброй воли»[236]. Банк «Таврический» подал иск в суд, желая расторгнуть этот договор. Доказательства истца представились суду безосновательными, и иск не был удовлетворен.
Всему есть предел!.. И долготерпению тоже
Народ закипал…
Хочу здесь процитировать питерскую супердемократическую «Смену»:
«…Пройди по поселку, увидишь – до сих пор люди все худые. В смысле – полных нет…
Прошел, действительно нет. Дети тоже – ещё не Бухенвальд, но вот-вот»[237].
…Зиму 96–97 годов большая часть трудового коллектива уже гуляла в вынужденном отпуске, но без положенных 2/3 заработка. Постепенно в домах отключались холодильники – нечего было в них хранить. С теплыми весенними деньками весь поселок натурально перешел на подножный корм. Что удалось вырастить на своем огороде да собрать в лесу – то в банки закатывали про запас, как чувствовали, что испытания на долгие месяцы. О мясе просто забыли.
Положение было одинаковое для всех: и работающих, – котельная, например, не могла остановиться, велась также переработка макулатуры, и для неработающих, – кого-то «выдергивали» на работу, когда появлялся какой-либо мелкий заказ… В «уведомлении о высвобождении в связи с банкротством», которое получил каждый сотрудник комбината, сказано: «До момента увольнения Вы обязаны выполнять свои служебные обязанности и соблюдать трудовую дисциплину»[238]. Правда, в нём не было ни слова о том, что за «выполнение служебных обязанностей» положено, вообще-то, платить деньги.
Последний раз нормальную зарплату выдавали летом 96-го. Потом – зарплату за октябрь (в январе) и ещё 300 тысяч. На этом всё. Долги по зарплате у многих перевалили за 20 миллионов[239]. («Руководство» объясняло ситуация незамысловато: «Что касается зарплаты работникам, то мы не выдавали её не потому, что куда-то истратили деньги, а по той простой причине, что счёт предприятия заблокирован. Но и при этих условиях мы смогли зимой отапливать квартиры, обеззараживать воду. Мы также обеспечили нормальную деятельность очистных сооружений, вовремя вывозили мусор»[240].
Начальство вместе с профсоюзом нашло выход, – ввели товарный обмен. На руки работникам стали выдавать так называемые «поручения-обязательства». По ним можно «отовариться» в кулинарии – на 600 тысяч в месяц и поесть в столовой на 300 тысяч[241]. И хотя на эти «обязательства» можно было получить лишь чай, дошираковские супчики, да печенье – и, конечно, всё дороже, чем в поселковых магазинах, рабочие и инженеры вынуждены были с подобным соглашаться. А для комбината выгода: из оклада рабочего 6-го разряда в 2 миллиона уже списывалась почти половина. Остальное… обоями. Такое вот «улучшение положения комбината».
В комбинатовскую столовую, где можно поесть «по безналу», народ приходит с бидончиками, банками, приводит детей. Обед на двоих обходится примерно в 30 тысяч, однако это единственная возможность получить хоть что-то. Администрация это понимает и реагирует …довольно странно – на дверях столовой появилось объявление: «Отпускается не более 2 порций второго в одни руки»[242].
Справедливости ради отметим: кормежка «по безналу» изобретение не Бочкарева. Ещё в сентябре 96-го профлидер Лев Ханатаев с гордостью рассказывал: «Денег нет, и мы организовали питание в столовой в счет будущих заработков: поел – тебя записали, то же самое с продуктами. При комбинатовской кулинарии создан пункт по выдаче продуктов: набрал на определенную сумму – тебя опять записали». Журналист отметил тогда, – простые «записанты» жаловались: бывают случаи, «обписывают»[243]
Профлидер гордился, а простые работницы с ужасом вспоминают те кормежки. Евгения Гостевская: «Ни у кого из женщин нашего поселка не изгладятся из памяти те два года при иностранных хозяевах, когда нас просто довели до скотского состояния. Тогда нам совсем прекратили выплачивать деньги, а вместо этого в заводской столовой стали по карточкам выдавать баланду для работников и членов их семей. Такое увидишь разве что в фильмах о рабах в древнем Риме. Представьте себе: нескончаемая километровая очередь стоит в заводскую столовую – все с кастрюльками, с котелками пришли за хозяйской баландой. А её просто есть нельзя. А мы стоим – куда денешься? Бывало, детей приводили в час или два ночи, чтобы накормить ужином. Они плачут: и спать хочется, и есть. Смотреть на них – сердце разрывалось…»[244].
Отсутствие живых денег в поселке создавало весьма характерные для «развитого капитализма» ситуации – товар есть, а купить его не могут. Весной в Советском случилось чрезвычайное происшествие, которое пресса поименовала «своеобразным»: В средине мая было относительно тепло. Вдруг жители домов, расположенных у реки Гороховки, почувствовали очень неприятный залах. Оказалось, что источником зловония стали выброшенные кем-то 50 ящиков корюшки, общим весом около тонны[245]. Надо было принимать срочные меры: запах гнили распространялся по всему поселку.
Что ж в этом «своебразного»? Очень даже характерное явление, описанное в любом учебнике по политэкономии капимтализма.
А чрезвычайных происшествий в Советском и без того хватало. Оно и понятно, – нервы были у всех на пределе. Порой некоторые ЧП могли закончиться непоправимыми последствиями.
Днем 12 февраля на территории ЦБК охрана задержала работника этого предприятия, который был в сильном подпитии. Его отправили в медпункт, тут-то он и отличился: неожиданно для всех вынул боевую гранату Ф-1 и выдернул чеку. Четко сработала охрана комбината и подоспевшие сотрудники Советского отделения милиции: гранату осторожно, из рук в руки, у злоумышленника изъяли, сам он был задержан[246].
Были шуточки и посерьезнее.
29 апреля, в 0 час.30 мин. на ТЭЦ Выборгского ЦБК поступил звонок о том, что заминировано мазутное хозяйство. В это время как раз заканчивалась разгрузка 12 цистерн с мазутом, которые пришли на комбинат. Поиски предмета, который мог таить опасность, успехом не увенчались, хотя милицейские патрули, специалисты из штаба Гражданской обороны и сотрудники охраны комбината, оцепив территорию и эвакуировав рабочих из цехов, шаг за шагом обследовали всё вокруг. Когда наступил рассвет, были проверены также крыши и баки, но ничего обнаружено не было. Тревога не была напрасной: по оценкам специалистов, возможный взрыв мог бы стать настоящей катастрофой[247]. (А через несколько недель на ЦБК ликвидируют пожарную часть. Не странно ли?!).
Экономический кризис не мог не отразиться на кризисе власти …местной. Весной 96-го года депутаты местного Собрания представителей выступили против главы поселковой Администрации Игоря Ходзицкого и добились его отставки. Власть в Советском тогда «временно» возглавил Валентин Юзюк. Был ему тогда 31 год. Приехал с Украины. По специальности – землеустроитель. Зимой 1997 года инициативная группа, в которую входили «представители Выборгского ЦБК, местного отделения Совета ветеранов, жители поселка»[248], выдвинула свою кандидатуру на пост главы. Это был Владимир Сычев, 52-летний руководитель ассоциации «Родники». Кандидат наук Сычев был хорошо известен среди людей, занимающихся экологией (он впервые в России организовал и провел в Выборге научную конференцию по радоновой опасности, а также занимался исследованиями процессов в бухте Радуга). Кроме того, Сычев сохранил неплохие связи с руководством комбината, где он работал мастером и начальником цеха. На недавних губернаторских выборах Владимир Сычев входил в группу поддержки Вадима Густова и числился в поселке его официальным доверенным лицом.
Не будем утомлять читателя всеми деталями событий тех дней. Отметим лишь следующие моменты. Во-первых, на «мини-скандалах» вокруг должности главы администрации «оттачивался» голос местного актива из поселковых общественных организаций – Совета ветеранов, общества инвалидов. Обсуждение кандидатуры главы не могло идти без обсуждения ситуации на ЦБК и, тем более, – без его работников. Они-то и были основной массой населения поселка. «В течение нескольких месяцев, начиная с 4 апреля 1996 года, стоял вопрос об освобождении И. Г. Ходзицкого от должности и назначении нового главы В. В. Сычева, было проведено несколько собраний депутатов, ветеранов, работников ЦБК в разных цехах, а также имелись ходатайства руководства комбината и профсоюза о назначении В. В. Сычева»[249].
Во-вторых, в конфликте вокруг поста исполнительной власти поселка приняли активное участие представители двух ветвей, исполнительной и представительной, более высокого уровня – районного. Собрание состоялось в клубе ЦБК. На нём присутствовало более 200 человек. В поселковых дебатах участвовали представители администрации района и муниципального собрания: В. А. Калинин, Л. А. Лебедева, А. И. Костенко, депутаты М. Д. Носов, С. Б. Рубинович, Е. Ю. Жжонов[250]. Отметим, что именно позиция районной администрации послужила основанием для нагнетания обстановки в январе 97-го года, когда Валерий Калинин, начальник отдела по работе с территориями районной Администрации, сделал заявление, что «главой администрации поселка надо оставить В. Юзюка, так как он не имеет замечании и справляется со своими обязанностями»[251]. В результате «трем депутатам Муниципального собрания от поселка Советский было поручено «изучить вопрос»»[252].
События вокруг должности главы исполнительной власти в Советском оказались, в конечном итоге, предвосхитили аналогичных разборки, начавшиеся в самом Выборге.
Массовое недовольство людей на комбинате проходило в форме митинговщины.
Правда, имели место и индивидуальные протесты. Так, в июне прямо в пустом цеху объявила голодовку 27-летняя Татьяна Дик, начальник смены производства бумаги. История Татьяны ничем не отличается от истории тысяч других работников комбината. Разве только то, что ни родственников, ни огорода у неё в поселке не было – средства к существованию давала только зарплата.
– Дома у меня просто нет ничего съестного, – говорила Татьяна, объясняя свой поступок. – И выхода другого не вижу – я пыталась найти работу в Выборге или в Питере, но, во-первых, у меня здесь жилье, а, во-вторых, меня официально, приказом, вызвали на комбинат.
Голодовка Татьяны Дик никого особенно не удивила. Большинство испытывало абсолютно те же чувства непонимания, злобы и голода. Но Татьяна сознательно пошла на обострение конфликта – ценой собственного здоровья.
И что? Фактически ничего, никто из «большого» начальства с ней даже не разговаривал. Профсоюзный босс, узнав о голодовке, посоветовал Татьяне оформить больничный. А Бочкарев, узнав о её протесте, пообещал выкинуть на улицу, если не перестанет «дурить»[253]…
Митинги работников предприятия не заметить было значительно труднее. Стихийные протесты часто совпадали с «красными» днями календаря, праздничные дни разительно подчеркивали вовсе не праздничные заботы советских тружеников.
Перед 8 марта в поселке Советский митинговали[254]. Толпа, по крайней мере, человек в 200 с плакатами в руках – «Дети хотят есть», «Комбинату достойную жизнь» и т. п., собралась у входа в административный корпус Выборгского ЦБК. В этот раз источник «напряженности» исходил из котельной. Угроза закрыть котельную, прозвучавшая со стороны ее работников (за полгода – ни одного дня простоя, и ни одной получки), в случае, если не будет погашена задолженность по всему предприятию, обрекала Советский на вымерзание.
Обязательно в таких ситуациях перед собравшимися появлялись В. Сметанин, А. Бочкарев и председатель профкома Л. Ханатаев. Что примечательно – все трое начинали с бессмысленного вопроса: «В чем дело?» Потом начиналось промывание мозгов – про американцев, инвесторов и необходимость быть вместе.
– Комбинат был доведен до такого состояния ещё до прихода нового руководства, – объяснял Сметанин. – Денег сейчас просто нет и взять их негде. Когда удается найти заказ, перед дирекцией неизменно встает проблема – потратить деньги на зарплату или закупить на них мазут для котельной. Без топлива встанет и производство, и замерзнет поселок. Каждый день мы с Бочкаревым ездим то в Выборг, то в Петербург, выпрашиваем мазут.
Постепенно страсти утихали, осознание безысходности постепенно брало верх.
Если подкидывалась информация – «радостная новость», что из Выборга пришли «детские» деньги, народ тихо ворчал («Найдин пусть и воровал, но при нем хоть комбинат работал»), но расходился.
Все в голос ругали профсоюзного лидера, слишком лояльного, по мнению рабочих, к руководству. И… с беспокойством слушали Бочкарева: «Совет кредиторов, который сейчас распоряжается судьбой предприятия, вообще ставил вопрос ребром: увольнять всех, ставить охрану с автоматами, закрывать комбинат и ждать, пока кто-нибудь его не купит»[255].
Мозги «вправляли» просто и доходчиво: «В самом деле, если учесть, что кредиторы настаивают на немедленном увольнении работников, а управляющий с директором пытаются сохранить предприятие для инвестора (который тоже, может быть, будет увольнять, но не сейчас, и не всех), присутствие именно Сметанина с Бочкаревым для комбината жизненно важно»[256]. (В. Сметанин: «задолженность по зарплате будет погашена в первую очередь. Причем с индексацией, исходя из банковского процента»).
Или терпите, или закрытие комбината и увольнение всех.
Выбирать приходилось одно из этих двух. Выбрали первое. Из выступления координатора постоянно действующего инициативного совета трудового коллектива комбината Владимира Калинина[257]:
– Комбинат – единственная надежда на существование поселка… На полумеры мы размениваться не согласны!..
В. В. Сметанин: «Я смог убедить конкурсного управляющего не увольнять людей, которые комбинату сейчас совершенно не нужны. Это 2500 человек. Мы оба понимаем, что увольнение – дополнительная социальная проблема и напряженность. Ну, а если все-таки придется кого-то уволить, то постараемся дать ему работу в другом месте в этом же поселке».
А. С. Бочкарев: «У нас есть программа, которая позволит загрузить высвободившуюся рабочую силу»[258].
1 июля забастовал коллектив производства переработки бумаги – единственного работающего подразделения Выборгского ЦБК. Всем остальным бастовать просто не было смысла – цеха и так стояли без работы.
Бумажники требовали выплаты зарплаты, руководил действиями рабочих созданный ими забастовочный комитет. В течение июня комитет пытался добиться от администрации ЦБК рассмотрения претензий, составленных в соответствии с законом РФ «О трудовых спорах» и КЗОТ «О порядке разрешения коллективных трудовых споров». Однако взаимности не добились и тогда решили «бастовать до победною конца»[259].
Катализатором событий стал традиционный День поселка, прошедший 18 июня (в этот день в 1944 году поселок снова стал советским, был освобожден от финской оккупации) и совпавший с восьмидесятилетием со дня рождения Героя Советского Союза летчика Михаила Советского, в честь которого поселок и получил своё название. По многочисленным просьбам ветеранов войны, наконец-то, состоялся перенос памятника М. Советскому в центр поселка, на благоустроенную площадь. Однако добрый и нужный праздник в этом году напоминал «пир во время чумы». Отдав должное организаторам мероприятия, выборгская газета не могла не отметить следующее: «Остается лишь пожалеть, что из-за всё ухудшающегося материального положения число людей, посещающих День поселка, ежегодно сокращается»[260].
«Бунтарей» из цеха ППБ поддержал фактически весь коллектив комбината, а также совет ветеранов, общество инвалидов и женсовет. 3 июля люди в очередной раз вышли на митинг у здания администрации комбината. Было зачитано и принято обращение к губернатору Ленинградской области Вадиму Густову, смысл которого был прост и доходчив: «…Впереди у нас неизвестность и беда… Мы дошли до грани отчаяния! КАК НАМ ЖИТЬ?»[261]
Сценарий «погашения» митинга, как и зимнего, повторился в точности. «Управляющие» А Бочкарев и В. Сметанин умело перевели стрелки на самих же бунтовщиков, заявив, что из-за начавшейся забастовки срывается кредит в 100 миллиардов от «Мосбизнесбанка». Без этого невозможно будет запустить производство и, следовательно, на торгах комбинат уйдет по более низкой цене. Во вранье, надо отдать должное, г-н Бочкарев был горазд. По его словам, забастовка ничего не дает, напротив, усугубляет ситуацию. «О ней узнали банки, намеревавшиеся предоставить комбинату кредиты. Скорее всего, теперь они передумают. Можно только посочувствовать рабочим, поддавшимся на призывы забастовки»[262]. Не отставал во лжи от него и В. Сметанин: «Предприятие наше действительно сегодня нуждается в спокойном производственном и психологическом климате. Забастовки ничего хорошего не дадут. Они только могут усугубить положение комбината, отпугнуть инвесторов»[263].
Страсти в этот раз кипели чуть дольше. На митинге работники производства переработки бумаги отказались прервать забастовку. Однако на следующий день, поразмыслив – фактически на них переложили ответственность за весь комбинат, весь поселок – решили выходить на работу. Но наказание за бунт последовало сразу: на следующий день после митинга в поселке отключили горячую воду[264].
События июля 1997 года показали, что «сопротивление» начинает принимать организованные формы. Это не могло не вызвать почти что злобной реакции со стороны А. Бочкарева и В. Сметанина.
В. В. Сметанин: «Я понимаю, что многие наши люди озлоблены. Ведь им не выдают зарплату длительный период времени, а семью надо кормить. Но нельзя поступать подло, обманывать людей, призывать к забастовкам. Надо слушать тех, кто действительно болеет за комбинат и знает, как его сохранить. Давайте спокойно обсудим, что к чему»[265].
Директора раздражало то обстоятельство, что он с А. Бочкаревым с каждым днем оказывался во все большей изоляции. Они с управляющим из кожи лезут, ведут разъяснительную работу, «регулярно проводим встречи с коллективом, а также конференции, собрания. Среднее же звено управлением практически не занимается. Это очень плохо»[266]. Как-то, видно, не укладывалось у него в голове, что «сытый голодного не разумеет».
В результате г-н Сметанин срывается на прямые оскорбления в адрес бывших коллег по инженерно-техническому корпусу: «На технологичном предприятии должны работать исключительно грамотные специалисты. Забастовка в июле показала, что уровень среднего звена предприятия очень низок во всех отношениях. Не хочу здесь употреблять резких выражений, но вынужден: уровень знаний некоторых специалистов можно сравнить с уровнем пещерных людей. Не по уму, конечно, а по уровню знаний того же менеджмента. Они даже не представляют, как надо управлять людьми на вверенных им участках производства, что нужно сделать, чтобы вовремя снять возникшее социальное напряжение. Вместо этого возмущаются со всеми и не пытаются изменить ситуацию к лучшему»[267].
Александра Сергеевича Бочкарева больше раздражала «небольшая группа работающих на комбинате пенсионеров», которая говорит и пишет в инстанции: «Возьмите нас в государственное лоно». У конкурсного управляющего более крепкие нервы, он без истерик заявляет довольно твердо: «Да не будет больше этого никогда! Назад дороги нет»[268]. Господин Бочкарев – твердый «рыночник», его с правильного пути не собьешь.
«Товарищ» Сметанин иногда, захлебываясь в демагогическом раже, переходит на страстные «социалистические» призывы: «Мы, все вместе, сумели поддержать жизнь производства, и все зависит теперь от того, сможем ли мы остаться единым коллективом»[269]. Мы сами должны уметь работать и зарабатывать даже в таких условиях, что складываются сегодня. Быть настоящими хозяевами, нести ответственность за свои действия или и бездействие тоже… Очень многое все-таки зависит и от коллектива. Если он будет сплоченным, здоровым во всех отношениях, технически грамотным, то непременно обретет хорошего хозяина. В то же время не следует забывать, что настоящими хозяевами предприятия всегда остаются те, кто на нём трудится»[270].
Что было у Славы Сметанина по научному коммунизму в высшей школе!? Рыночник А. Бочкарев поправляет своего подельщика: «…«никакой «добрый дядя», будь он американец, француз или ещё кто-то, не даст нам денег просто так, ради наших интересов»[271].
Пока все заканчивалось мирно. Однако, слова словами, а народ закипал. Митинговали, но уже… «кое-кто предлагал и стекла в управлении побить»[272].
…Пар спустили
В начале августа Выборгский ЦБК был запущен в работу.
В. В. Сметанин: «Мы все-таки решили перед торгами четко показать, что предприятие вполне работоспособно. Разработали программу, нашли возможности при помощи кредиторов запустить предприятие. Оно проработало 10 дней, выпустило определенный объем продукции, реализация которой давала возможность произвести выплату работникам комбината аванса»[273].
Но происходит «вмешательство» третьей власти, кавычки поставлены поскольку в этом эпизоде тоже много непонятного: 700 тонн произведенной бумаги были арестованы решением судьи Выборгского народного суда 14 августа и легли мертвым грузом на складе. По словам Вячеслава Сметанина, всё это «результат незаконной деятельности определенных сил, поддерживающих прежних обанкротившихся хозяев-американцев, для которых чем хуже – тем лучше»[274]. Чуть позже Сметанин уточнил, – «по инициативе некоторых наших сотрудников»[275]. Вот и думай, что это было, спланированная провокация, или просто, – более проворные пошли по пути «каждый за себя».
Людей в очередной раз успокоили, – не сегодня-завтра торги по продаже всего комбината состоятся, и будут вам деньги, будут! Вот уже господин Бочкарев рассыпается в словах благодарности за долготерпения и с облегчением делает вывод: «…Никакие призывы некоторых «радетелей» комбината к активным действиям широкой поддержки не нашли. Однако, вред, и немалый, принесли»[276].
И вот долгожданные торги. 22 сентября победителем признана зарегистрированная на Кипре английская компанию «Нимонор Инвестментс Лимитед». Народ ждал: кошмарный сон должен вот-вот закончиться счастливым концом, бог с ними с инвестициями, – зарплату отдайте!.. «Нимонор инвестмент» внес на счет предприятия десятипроцентный залог – 18,5 миллиардов рублей. Этих денег хватило бы, чтобы выплатить всем работникам двухмесячную зарплату…
Победитель конкурса должен был, как водится, подписать договор купли-продажи. Однако, буквально на следующий день после продажи Арбитражный суд Петербурга и Ленинградской области вынес решение – приостановить собственное решение от 24 декабря 1996 года о назначении на Выборгском ЦБК арбитражного управления. Таким образом, ситуация как бы вернулась на девять месяцев назад, и, что самое главное – итоги конкурса, хотя и не аннулировались, но не могли быть использованы.
Немая сцена…
Элементы паники уже в коридорах власти. Уже открытым текстом сообщается то, что иначе как давлением на суд не назовешь: «Областные и районные власти принимают меры, чтобы добиться отмены последнего решения суда. Губернатор Вадим Густов обратился с письмом к председателю Высшего арбитражного с тем, чтобы дело пересмотрели как можно скорее»[277].
Впервые на ударную позицию вывели профсоюзную организацию. Неожиданно прорезался голос у председателя профкома ОАО «Выборгский ЦБК» Льва Ханатаева:
«Что теперь делать людям? Долго мы терпели, нашему терпению приходит конец.
Я звонил в обком профсоюзов лесных отраслей, просил сообщить о ситуации в областное правительство, подготовил и отправил письмо на имя губернатора Вадима Густова. И недели три назад я присутствовал на совещании у губернатора, где он обещал взять ситуацию под свой контроль. Я подготовил жалобу в апелляционную инстанцию на решение Арбитражного суда. Мы будем действовать законным порядком.
Но если после этой волны не последует никаких изменений, мы выйдем на улицу, я сам вместе с людьми встану на рельсы, мы перекроем шоссе… Посмотрю я, кому это понравится, надо, чтобы нас услышали… Мы хотим работать»[278].
Лев Ильич обрел необычную для него смелость: «…У меня такое ощущение, что тут сыграла роль уже большая политика… Я не понимаю, о ком наше правительство больше думает – о Горе и Клинтоне или наших людях, на долю которых и без того выпали непереносимые тяготы и лишения»[279].
Хорошую волну погнал! И уже первого октября подал апелляционную жалобу на определение о приостановлении конкурсного производства. Вслух же, не стесняясь и не боясь последствий, добавил про судью: «Ощущение такое, что на него здорово надавили…»[280]
Арбитражный суд 20 октября 1997 года отменил приостановление конкурсного производства, что создало условия для полного оформления сделки. 27 октября в Санкт-Петербурге, наконец-то состоялось подписание договора купли-продажи имущественного комплекса Выборгского целлюлозно-бумажного комбината. Акт, определивший дальнейшую судьбу многострадального предприятия, скрепили подписями конкурсный управляющий ЦБК Александр Бочкарев и глава английской фирмы «Нимонор Инвестментс Лимитед», выигравшей сентябрьские торги, Марк Роулз.
Однако долгожданная зарплата, которая уже в конце октября могла быть выдана работникам, опять «пролетала»…
«Вспомнил» про нанесенное ему оскорбление во время конкурсных торгов Санкт-Петербургский филиал «Межкомбанка», «дочку» которого – ООО «Межинвест» – не допустили к торгам. В «Межкомбанке» был открыт ликвидационный счет, на который покупатель внес 18,5 миллиарда рублей конкурсного залога. То ли банкиры всерьез готовились к опротестованию результатов торгов, то ли просто решили «прокрутить» чужие деньги…
В середине октября руководство ЦБК приняло решение о переводе ликвидационного счета в Выборгский филиал Мосбизнесбанка. Начиная с 14 октября, стали ждать деньги, однако процесс затянулся до конца ноября. Руководство «Межкомбанка», с которым велись постоянные переговоры, ссылается на формальные причины, требует предоставить абсолютно не предусмотренных банковской практикой документов, в частности, копии договора купли-продажи. «Поговаривают о том, что «Межкомбанк», возможно, таким образом сводит счеты, поскольку сам, через дочернюю фирму, имел намерения приобрести комбинат, но не был допущен к конкурсу из-за не надлежащего оформления заявки. Иначе же остается делать предположения о финансовой несостоятельности самого банка…»[281] Руководство комбината принимало свои «бумажные» мер – о беспределе, творимом «Межкомбанком», были поставлены в известность правительство Ленобласти и областное представительство «Центробанка» РФ. Засылали в «Межкомбанк» председателя профкома Льва Ханатаева, но его там корректно …«послали», вообще отказались вести какие-либо переговоры.
По поселку, ползли нехорошие слухи, говорили, что комиссия КРУ, работавшая на комбинате, обнаружила еженедельные крупные поступления «налички» в кассу предприятия… В любой момент мог вспыхнуть конфликт между Управлением и цехами.
11 ноября, во вторник, на Выборгском ЦБК прошла конференция трудового коллектива. В присутствии представителей местной Администрации и управления комбината решался революционный вопрос – что делать?
И народ поднялся… Правда, это он так мог подумать, мол, я «сам поднимаюсь!» На самом деле – его подняли, ему разрешили попротестовать. Народ думал, – защищаю себя. Нет, ошибочка вышла: Все на защиту интересов «Нимонора»!
Пресса непредвзято отметила в те дни: «Впервые за долгое время на комбинате наблюдается какое-то единство мнений – трудовой коллектив, профсоюз и руководители дружно ругают «Межкомбанк». Дошло до того, что конкурсный управляющий Александр Бочкарев сообщил, что готов выделить транспорт для поездки в Питер – пикетировать здание банка. И сам, если понадобится, встанет в ряды борцов»[282].
Пикетирование должно было состояться в пятницу, 14 ноября, – «разрешение у петербургских властей уже получено». На полном серьезе поговаривали на комбинате и о других методах борьбы, незаконны – вроде перекрытия железной дороги и шоссе.
Полудетективная история с вызволением залоговой суммы, внесенной компанией «Нимонор», со счетов «Межкомбанка» завершилась с благополучным для работников комбината исходом. Правда пришлось ещё раз «помучиться», на сей раз в выборгском отделении «Мосбизнесбанка», вереницы стоявших за своей зарплатой можно сравнить разве что с очередями за водкой времен перестройки. В первые дни выдачи денег люди занимали очередь с 4–5 часов утра. Банк мог претендовать на рекорд – обслуживали по 350 человек в день[283]. Но это были одни из немногих, уже забытых, радостных дней.
Выводы, в которых нас пытались убедить
Главный приватизатор Выборгского района В. В. Дубинин: «К коллективу комбината и его специалистам нет претензий. Кроме единственной. Со своим пакетом акций коллектив расстался с легкостью необыкновенной. Разумеется, каждый держатель акций персонально решал вопрос – хранить эти ценные бумаги или продать? Вот и выходит, что продавал-то акции каждый в отдельности, а в итоге все вместе уступили комбинат иностранцам. Люди у нас ещё не готовы к действиям в условиях рынка»[284].
Не отстает от него и Александр Бочкарев, заявивший по поводу продажи своей доли собственности работниками-акционерами и тем самым обвинивший в кризисном состоянии комбината самих работников предприятия: «Американцы разорили предприятие, а каждый из вас им помог![285].
Им вторит питерская независимо-демократическая пресса, фактически издеваясь над рабочими в самый трудный для них период:
«Вряд об экономическом последствии никто не догадывался. Объяснение в другом, – все были повязаны возможностью заработать на «халяву». Причем в категорию «все» входил и трудовой коллектив, возрадовавшийся свалившимся с небес американским «баксам» неизвестно за какие-то там акции (платили «по $2 за акцию – немалые по тем временам деньги, если учесть, что даже пенсионер-ветеран ЦБК имел около 700 акций (сами работники – гораздо больше). В Выборге вспоминают, что в то время в магазинах города исчезла мебель, ковры, бытовая техника – все было скуплено бывшими акционерами ЦБК»[286]
Глава 3. Стачком – 98
Новый 1998 год был встречен с радужными надеждами и хорошим настроением от уже сбывшихся надежд, – рабочие зарплату частично получили, новый хозяин, защищенный стихийными акциями протеста, зарегистрировал права собственности на комбинат и учредил управляющую компанию. Что ещё надо? Только работай.
Жители Советского надеялись, что так оно и будет.
«Нимонор» пришел…
Свидетельство о государственной регистрации прав и сделок с недвижимостью было выписано «Нимонору» 31 декабря 1997 года – спустя два с лишним месяца после того, как фирма стала «победителем тендера» по продаже обанкротившегося комбината. Всё это время «Нимонор» «проявлял прямо-таки ангельское терпение»[287]. (То, что у ангела зачастую обнаруживаются рога и копыта, ещё не догадывались).
Глава администрации Выборгского района Владимир Кириллов счел необходимым лично вручить свидетельство представителю акционеров Марку Роудзу, что и сделал в весьма торжественной обстановке в своем кабинете 8 января 1998 года. Смеем предположить, что определенная помпезность мероприятия объяснялась вовсе не дипломатическими соображениями высокого порядка. Если говорить о «порядке», то он ограничивался своими «местечковыми» соображениями, В. В. Кириллов надеялся, наконец, свободно вздохнуть, переложив «коммунальные проблемы» на плечи иностранного «инвестора». «Новым хозяевам комбината… предстоит теперь взвалить на себя множество проблем, доставшихся по наследству. В ходе состоявшейся беседы В. Кириллова и М. Роудза особое внимание было уделено принятию мер по скорейшему запуску предприятия и совместному решению вопросов содержания жилищно-коммунального хозяйства поселка Советский, инфраструктуры»[288].
Затем здесь же, в кабинете руководителя района, состоялась пресс-конференция господина Марка Роудза для журналистов выборгских СМИ[289]. В ней также принял участие Владимир Кириллов.
– Мы попытаемся начать работу прямо сегодня, – сообщил Марк Роудз. – Самое важное, чтобы предприятие, которое сейчас и работает, и не работает, было запущено.
По словам Марка Роудза, фирма приглашала экспертов для обследования технического состояния оборудования. И, по их оценке, состояние оказалось «сравнительно хорошим, даже лучше, чем ожидалось». Достаточно высокую оценку получила и команда управленцев, руководившая комбинатом в период банкротства и судебных тяжб.
– Тем не менее, компании придется приложить определенные усилия, чтобы через полгода-год комбинат заработал на полную мощность, – сказал Марк Роудз. – Мы рассчитываем, что на это придется истратить около 10 миллионов долларов. В итоге комбинат, сохранивший свой основной профиль работы, будет выпускать более широкий ассортимент продукции. К целлюлозно-бумажному производству добавится ещё и лесопильное.
Но чем дальше продолжал вещать британо-киприот, тем больше могло возникнуть сомнений в искренности его слов. Походило примерно на следующее: начал г-н Роудз за здравие, а заканчивал – за упокой.
Первоочередной задачей, как считал Марк Роудз, является создание управляющей организации. Зарегистрирована она будет, как уже решено, в Выборге, в неё войдут в основном приглашенные российские специалисты. Хотя с поддержкой из-за рубежа. «Нимонор» оставит на комбинате своего постоянного представителя (пока что это сам г-н Роудз). Видимо, будут созданы отдельные компании по управлению цехами комбината.
Не менее сложные задачи и у технического руководства. Надо четко определиться с тем, что выпускать с наибольшей выгодой, с наименьшими затратами, привлечь по-современному мыслящих организаторов производства. Господин Роудз не стал скрывать того обстоятельства, что придется идти и на непопулярные меры. Прежде всего, на сокращение численности работающих. По его словам, это всеобщая проблема для стран с рыночной экономикой, легко её не решить.
– По мнению западных экспертов, российская экономическая система вообще перенасыщена людьми, и к комбинату в Советском это тоже относится, – говорил Марк Роудз. – Это всеобщая проблема, и она обычно решается нелегко. Тем не менее, мы должны добиваться максимальной эффективности работы предприятия. Проблема сокращения штатов может быть смягчена, если мы сумеем развернуть новые производства. И в любом случае, мы будем обсуждать эту проблему с местными властями.
Марк Роудз плавно перевел «вектор напряженности» на главу исполнительной власти района: увольнять будем, но «делаться это будет деликатно, вместе с местными властями».
Видимо, г-ну Кириллову после его слов стало несколько не по себе, что не смог не заметить выступающий, который тут же подсластил горькую пилюлю. Представитель «Нимонора» заявил, что фирма готова обеспечивать поселок теплом и водой. Условия расчетов с Администрацией должны быть оговорены в ближайшие дни. То же самое относится и к жилому фонду… У присутствующих журналистов хватило духу лишь на то, чтобы без комментариев («процесс… затянулся по вполне понятным причинам») отразить в своих отчетах факты: поселковая котельная и цех водоснабжения, включенные в технологическую цепочку комбината, не подлежали приватизации (остаются в государственной собственности), но по-прежнему «висят» на комбинате, жилой фонд, так же до настоящего времени не передан в муниципальную собственность.
С трудоустройством увольняемых как-нибудь решим, усыплял бдительность иностранный бизнесмен: следует наладить лесопильное производство. «На местном уровне это будет иметь соответствующие результаты, в том числе и в части увеличения рабочих мест в поселке Советском». Администрация готова даже подключиться к вопросу снабжения комбината сырьем, вплоть до помощи в получении лесных массивов в аренду. Оно и понятно – появление такого крупного потребителя на лесном рынке может радикально поменять сложившийся расклад.
«Мы будем решать возникающие проблемы только сообща, с руководством Администрации Выборгского района, а также с губернатором Ленинградской области Вадимом Густовым, который постоянно интересуется состоянием дел на комбинате. Постараемся его не разочаровать», – сказал Марк Роудз.
Заинтересованные лица, поскольку они были «заинтересованы», промолчали, а у выборгских журналистов, не обладавших тогда полнотой информации, да ещё новогодний туман в голове, не возникло вопросов по некоторым нестыковкам в информации, предоставленной кипро-британцем Марком.
Например, на пресс-конференции стало известно, что фирма «выплатила за покупку уже второй транш в размере 2 миллиардов рублей»[290]. И никто не задал простого вопроса: почему «два», а не 24,31 миллиарда рублей, которые по договору должны быть отправлены вторым траншем не позднее 16 декабря 1997 года. А далее автоматом бы последовали вопросы про «отлагательные условия». Нет, этого не произошло.
Лукавил М. Роудз и по поводу управляющей компании, говоря про неё в будущем времени: «зарегистрирована она будет». ЗАО «Выборгская целлюлозно-бумажная компания», учредителем которой выступила компания «Нимонор», была уже зарегистрирована 26 декабря 1996 года[291]. Приобретенное в собственность имущество ОАО «Выборгский ЦБК» передается в трастовое управление ОАО «Выборгская целлюлозно-бумажная компания» через 2 дня после подписания Акта передачи имущества от ОАО «Выборгский ЦБК». (Но, за несколько дней до получения Свидетельства о регистрации прав собственности).
Чем объяснить подобное «умолчание»? Только одним, – генеральным директором управляющей компании назначался Александр Бузулеев, человек, хорошо известный в Советском тем, что приложил руку к разорению комбината.
Надо отметить и следующее обстоятельство: «Нимонор», владелец комбината, лишь 26 января 1998 года назначил генерального директора ЗАО «Выборгская целлюлозно-бумажная компания», фактически оставив предприятие без своего управления в течение целого месяца.
Выбор кандидатуры генерального директора не мог не вызвать резко отрицательной реакции у работников ЦБК. А. Б. Бузулеев являлся руководителем одного из юридических лиц-кредиторов ЦБК и, по их представлениям, был больше заинтересован в возврате денег в свою фирму, чем в налаживании производства на комбинате. Кроме всего прочего уже получили огласку его «проделки» в составе совета кредиторов расположенной в Выборгском районе птицефабрики, которую привели к полному краху.
Но, видимо, такой человек, которому плевать на мнение какого-то там «трудового коллектива», и был нужен новым хозяевам: сокращение рабочих мест, никаких обязательств перед трудовым коллективом, профсоюз является лишней структурой на комбинате и т. п. Появление этого «менеджера» на ВЦБК только подтверждает тот факт, что новый собственник не собирался «решать проблемы комбината», у него были свои интересы. Эта компания не была заинтересована в основном производстве предприятия и имела цель заниматься лишь лесозаготовкой и продажей леса. Ещё в ноябре 97-го года в прессу просочилась информация о том, что между «Нимонором» и «Ленпромлесом»[292] ведутся переговоры о поставках древесины.
(Имеются данные о том, что на совещании у заместителя министра экономики России Бориса Маслия открытым текстом было заявлено, что инвестиции «Нимонора» пойдут на техническое перевооружение леспромхозов, создание лесопильных производств и реконструкцию порта[293]. Комбинат явно собирались свести до уровня складского помещения в очередной «цепочке» организации поставок на западный рынок дешевой русской древесиной).
Из всего этого печальным итогом вытекало, что новые владельцы вовсе не считали для себя обязательным выполнять условие купли-продажи – сохранение на предприятии 2100 рабочих мест. Что, собственно, и не пытался скрывать на пресс-конференции в кабинете у В. Кириллова представитель «Нимонора» Майкл Роудз. (По его расчетам выходило – «оставить на комбинате не более 800 человек»[294]).
Первым шагом г-на Бузулеева было увольнение безо всяких выплат свыше трехсот работников[295] и введение на комбинате своей охраны. Интересную охрану пытались завести на комбинате: вооруженную! Причем, что примечательно, из сотрудников «московской охранной фирмы»[296]. Создавалось впечатление, что новый директор собирался с кем-то воевать: то ли с соседней Финляндией, то ли с оголодавшими жителями поселка. В первых рядах уволенных – воспитатели и нянечки детских садов («в связи с передачей их в муниципальную собственность»), зачем «Нимонору» эта обуза. Пошли слухи, что готовятся списки на сокращение 500 человек с основных производств[297].
С каждым днем людям становилось понятнее, что хотя у Выборгского ЦБК и появился новый хозяин в лице фирмы «Нимонор Инвестментс», социально-экономическая ситуация в лучшую сторону не изменится. По-прежнему двухтысячный коллектив оставался без средств к существованию. Возникали, обоснованно, сомнения в готовности новых хозяев выполнить обязательства по выплате долгов по заработной плате в течение трех месяцев. И нависал «дамоклов меч» массовых увольнений.
Стачка началась
Несмотря на то, что в хронологии событий отмечается как бы два разделенных мероприятия, – конференции трудового коллектива 28 и 30 января 1998 года[298], фактически, это была череда непрекращающихся споров, согласований, закрепления принимаемых решений и их реализация. Это был организационный процесс, длившийся последние дни января и давший своим результатом рабочий орган управления протестными действиями.
Первоначально это была «Инициативная группа трудового коллектива». Во всяком случае, это самоназвание присутствует в документах и публикациях наряду с профкомом. И наряду с председателем профкома ОАО «Выборгский ЦБК» Львом Ханатаевым всё чаще называется имя председателя инициативной группы Осипа Адольфовича Кикибуша, который в скором времени взял инициативу в свои руки, формальная должность в профкоме сменилась фактическим лидерством в двухтысячной организации трудящихся комбината.
Инициативная группа численностью около 25 человек образовалась стихийно и первоначально попыталась организоваться формально. Обратились в поселковую администрацию – без толку. Обратились в районное муниципальное собрание – результат тот же. В конце концов, инициативная группа решила легализоваться через конференцию трудового коллектива, на которую были приглашены депутаты муниципального собрания, представители поселковой администрации.
30 января собралось более 400 представителей трудовых коллективов ОАО «Выборгский ЦБК». Зал в ДК был заполнен до отказа. Для тех, кому не досталось места, велась радиотрансляция. Люди пришли в надежде получить хоть какой-то ответ на поставленные ими вопросы. И не получали…
В самом деле, ещё, по сути дела, не вступив во владение предприятием, новое руководство уже проигнорировало долги по зарплате, а это с учетом выходных пособий около 42 миллиардов рублей. Людям выплачено чуть более 30 процентов от суммы заработной платы за 9 месяцев[299]. О причинах задержки выплаты денег коллектив комбината в известность не поставлен. Правда, есть ссылки на то, что новое руководство ещё не полностью владеет имуществом, не все условия договора выполнены. Если это так, то почему тогда вовсю идет подготовка к увольнению в связи с ликвидацией предприятия, но без расчета, без выплаты выходного пособия, как того требует КЗоТ?
Надо сказать, что собрание началось без нового генерального директора А. Б. Бузулеева и конкурсного управляющего А. С. Бочкарева, приглашенные, они просто отмахнулись от конференции. И только после того, как их явку потребовали депутаты муниципального собрания С. В. Рубинович, В. В. Киряков и А. А. Ванторин, они появились в зале и… сели за стол президиума собрания.
Александр Борисович Бузулеев постарался сразу взять инициативу в свои руки. Попросил слово. Говорил интересно, долго, так же долго отвечал на поставленные вопросы, но, похоже, его выступление не удовлетворило представителей трудового коллектива. Да, он на комбинате всего четвертый день, ему надо приступить к руководству. Да, компания, которая его назначила директором, не должна нести убытки. Но многие так и не поняли, кто же погасит долги бывшего предприятия – Выборгского ЦБК? Новая «Выборгская целлюлозная компания», по словам А. Б. Бузулеева, долгов не имеет, она по сути создает новое предприятие, новые рабочие места… В таком же духе высказывался и конкурсный управляющий А. С. Бочкарев. В общем, «новые руководители» комбината не смогли успокоить представителей коллективов.
Здесь необходимо сказать о появлении на «арене» новых действующих лиц – депутатов муниципального собрания Спартака Рубиновича, Виталия Кирякова и Александра Ванторина.
В первую очередь необходимо отметить их сдержанность и отсутствие каких-либо признаков экстремизма, который в последующем будет им регулярно приписываться оппонентами. Депутаты муниципального собрания С. В. Рубинович и В. В. Киряков говорили о своей заинтересованности в быстрейшем запуске комбината, в преодолении критической ситуации. В то же время они подчеркивали, что «надо объективно смотреть правде в глаза: комбинат продан, хозяин вступает в свои права, надо, конечно, находить какой-то консенсус с новым руководством, но уметь при этом твердо отстаивать свои права, причем грамотно, без горячки, при необходимости прибегая к помощи юристов. Инициативная группа не сможет ничего добиться одна против пришедших руководителей: у них и деньги, и поддержка. Дай Бог, чтобы они смогли запустить комбинат. Единственная реальная сила, на которую могут надеяться люди в защите своих интересов, – это коллектив комбината. Депутаты готовы помочь, но действовать нужно исключительно в рамках закона». После этих слов становится ясно, что выступающие депутаты пока сами не уверены, и в этом нет ничего необычного, по какому пути будут развиваться события. Пока были только призывы-лозунги: «Учитесь защищать свои права, больше надеясь и опираясь на свои силы, на свою солидарность. Помните, вы хозяева предприятия, его законные владельцы!»[300]
После бурных дебатов было решено обратиться к конкурсному управляющему и к руководству компании «Нимонор Инвестментс» с требованиями из девяти пунктов[301]. Они сводились в основном к тому, чтобы а) сохранить профиль предприятия, б) увольнение работников производить только в строгом соответствии с КЗоТ, в) создать кадровую комиссию, положение о которой разрабатывается инициативной группой и утверждается конференцией трудового коллектива, г) до 1 марта 1998 года заключить коллективный договор с трудовым коллективом. Невыполнение требований, отсутствие до 4 февраля включительно письменного подтверждения (оформление юридически значимого документа) будет расцениваться коллективом комбината как «подстрекательство к проведению акций протеста и неповиновения»[302].
Собрание представителей трудовых коллективов единогласно приняло обращение в адрес Президента России, председателя Правительства России, губернатора Ленинградской области:
«Собрание трудового коллектива Выборгского ЦБК в п. Советский Выборгского района Ленинградской области от имени более чем двухтысячного коллектива комбината обращается к вам с требованием предпринять решительные действия для бесконфликтного решения ситуации, сложившейся на предприятии и в поселке с населением семь тысяч человек.
За последние четыре года руководство района в лице Н. В. Смирнова, В. В. Кириллова, В. В. Дубинина своими как действиями, так и бездействием привело к тому, что градообразующее государственное предприятие – Выборгский ЦБК – оказалось сначала приватизированным с нарушением Закона «О приватизации», в результате чего за государством осталось только 2,65 процента акций. Затем контрольный пакет акций оказался сосредоточенным в руках одной американской фирмы (84,2 процента), которая (мы не исключаем, что в сговоре с некоторыми чиновниками) довела предприятие до полного банкротства.
В 1997 году предприятие выкупается английско-кипрской фирмой «Нимонор Инвестментс Лимитед». Первые действия учредителей фирмы позволяют нам утверждать, что нас, 2300 работников комбината и членов наших семей, используют в качестве заложников для достижения чьих-то конкретных целей.
На страницах печати председатель КУГМИ Выборгского района В. В. Дубинин распространяет информацию, не соответствующую действительности, о том, что ситуация на комбинате нормальная. Однако зарплата работникам до сих пор не выплачена с июля 1996 года. Начались массовые увольнения без выплаты задолженности по зарплате и без пособия по увольнению. Руководствуясь Конституцией России, законами Российской Федерации, оставляем за собой право на самые решительные, в рамках закона, действия и акции протеста. Наш район является пограничным, поэтому их диапазон достаточно широк.
Мы требуем:
1. Немедленно решить вопрос о выплате зарплаты работникам ЦБК.
2. Сохранить за каждым членом трудового коллектива право работы на нашем предприятии. Неукоснительно выполнять условия купли предприятия.
3. Принять меры административного и уголовного воздействия к государственным чиновникам:
– Н. В. Смирнову, бывшему главе администрации Выборгского района;
– В. В. Кириллову, нынешнему главе администрации Выборгского района;
– В. В. Дубинину, председателю КУГМИ Выборгского района,
которые своими антисоциальными действиями создали взрывоопасную ситуацию в поселке, довели до нищеты его жителей. Мы не можем больше терпеть!»[303]
На следующий день, 31 января состоялось заседание инициативной группы ОАО «Выборгский ЦБК». Было принято решение об объявлении чрезвычайной ситуации на комбинате. В связи с этим инициативная группа преобразована в стачком, заявивший, что с 1 февраля берет власть на предприятии в свои руки. В стачечный комитет вошла почти вся инициативная группа, кроме 2–3 человек.
Достаточно интересно ознакомиться с выпиской из протокола, обозначенного номером «пять», этого исторического заседания, на котором решили:
«1. Объявить о введении чрезвычайной ситуации на ОАО ВЦБК, в связи с этим инициативную группу переименовать в стачком. С 1.02.98 г. вся полнота власти на ОАО ВЦБК принадлежит стачкому.
Охране ОАО ВЦБК запретить:
а) выпускать с территории ВЦБК продукцию и транспорт;
б) впускать на территорию ОАО ВЦБК личный и заводской транспорт, за исключением дежурной машины, транспорта с грузами, обеспечивающими жизнедеятельность поселка и машины конкурсного управляющего.
в) вход на территорию и в заводоуправление разрешить только работникам ОАО ВЦБК строго по пропускам.
Для предотвращения актов вандализма и провокаций усилить охрану и создать рабочую дружину.
2. Предъявить требования трудового коллектива ОАО ВЦБК к конкурсному управляющему ОАО ВЦБК и к компании «Нимонор».
Текст требований (9 пунктов) прилагается.
Отсутствие до 4.02.98 г. официального ответа (оформленного юридически значимого документа, обеспечивающего выполнение настоящих требований) будет расцениваться трудовым коллективом как подстрекательство к проведению акций протеста и неповиновения.
3. Провести собрания в цехах с обсуждением вопроса о необходимости создания независимого профсоюза и выборы делегатов на конференцию трудового коллектива 10–14 февраля (представительство – 1 делегат от 10 человек)».
Документ подписали председатель стачкома – О. А. Кикибуш и секретари – Е. В. Хозова и Н. С. Смирнова.
Стачком постановил: пока «Нимонор» не внесет платежи, на комбинат его людей не пускать. В случае силового противодействия – перекрывать железную дорогу Санкт-Петербург – Хельсинки и шоссе[304].
В цехах предложено провести собрания с обсуждением вопроса о необходимости создания независимого профсоюза, избрать делегатов на конференцию трудового коллектива, намеченную на 10–14 февраля[305]. Стачечный комитет приступил к своим обязанностям. Была усилена охрана комбината, вместе с ней начала действовать рабочая дружина. Все делалось для того, чтобы не было никаких эксцессов.
На очередном своем заседании стачком принял решение затребовать в КУГМИ все документы о Выборгском ЦБК с момента приватизации[306], использовать счет профкома для сбора средств на нужды стачкома с отчетом председателя профкома о поступлении и расходовании средств. Членам стачкома запрещено вести любые переговоры с руководством без разрешения стачкома. С 3 февраля вход на территорию комбината ограничен. Сотрудники службы охраны комбината вместе с организованной «рабочей дружиной» заблокировали вход на производство, не пропуская туда представителей новых хозяев и нанятых ими охранников.
Руководители подразделений комбината предупреждены о том, что в случае невыполнения решений стачкома последний оставляет за собой право отстранять их от занимаемых должностей с одновременным замещением этих должностей другими лицами.
Для разъяснения ситуации стачечный комитет выпустил листовку «Обращение стачечного комитета к трудовому коллективу ОАО ВЦБК»:
«1. Вы[307] имеете полное право отстаивать свои права, предусмотренные КЗОТ! Это:
вовремя выплаченная зарплата;
увольнение только после полного расчета.
2. Знайте, пока покупатель не внес все деньги и не выполнил все «Условия приобретения имущества ОАО ВЦБК», он еще не владелец! Пока он имеет только право на приобретение комбината.
3. Сегодня мы, как кредиторы «0–2» очередей, являемся законными владельцами комбината. Мы вправе решать, кого впускать на территорию предприятия. Необходимо прекратить подпольную работу комбината.
4. Защитите имущество комбината (свое имущество) от актов вандализма и провокаций. Вступайте в рабочую дружину!
5. Знайте, что пока вам не выплачена заработная плата и пособие, ваше увольнение незаконно! Вы вправе требовать своего восстановления.
6. Уверены ли вы в там, что, будучи работниками нового предприятия, вам будут выплачены долги старого предприятия?
7. Уверены ли вы в том, что принятые сегодня, вы не будете уволены завтра?
8. Уверены ли вы в том, что установленная вам зарплата на новом предприятии, позволит вам прокормить вашу семью. Объединяйтесь и предъявляйте свои требования к администрации!
9. Кто будет защищать ваши права кроме вас самих? Создавайте независимый профсоюз!
10. Вы сомневаетесь в правомочности своих действий?! А невыплата вам зарплаты и увольнения без выплаты денег правомочно?!
11. От нас зависит чем будет заниматься новое предприятие: выпускать целлюлозу и бумагу или перерабатывать наш лес. Не забывайте, вам и вашим детям здесь жить!
12. Сколько нас еще можно обманывать и как долго мы еще будем отсиживаться?!»
В среду, 4-го февраля, на комбинат приехали вице-губернатор Ленинградской области А. Смирнов, председатели лесопромышленного комитета и комитета по банкротствам, глава Администрации района. После долгих переговоров стачком и власти договорились о создании специальной конфликтной комиссии. В неё вошли представители трудового коллектива, областных и районных властей, новых владельцев комбината. В течение следующей недели комиссия должна достичь компромисса по основным «болевым» вопросам. По заверению вице-губернатора Смирнова, правительство разберется в ситуации до конца[308].
Полную поддержку требованиям работников Выборгского целлюлозно-бумажного комбината оказали жители поселка Советский на своем сходе 9 февраля. Он прошел прямо на главной площади, перед зданием поселковой администрации, у памятника Михаилу Советскому. В морозный солнечный день здесь собралось более 3 тысяч человек[309].
Сход открыл депутат муниципального собрания Спартак Рубинович.
Первым на сходе выступил один из старейших и уважаемых жителей поселка Николай Петрович Куковеров. Он от имени ветеранской организации поддержал требования стачечного комитета. В то же время им было высказано несогласие с огульной, на его взгляд, критикой ряда работников ЦБК и главы поселковой администрации В. В. Сычева. «Надо, не распаляясь, добиваться главного, чтобы комбинат заработал, чтобы всем работникам была выплачена зарплата. Для оперативного решения возникающих вопросов предлагаю создать Совет общественности поселка, в который бы вошли представители комбината, ветеранов, администрации поселка», – говорил Н. П. Куковеров. Большинство участников схода поддержало предложение ветерана.
Затем выступил Владимир Сычев. Глава поселковой администрации также поддержал стачечный комитет в его борьбе за погашение долгов по зарплате. Но в следующем выступлении досталось и ему лично. Депутат Евгений Жжонов критиковал поселковую администрацию за медлительность в решении многих, жизненно важных вопросов. «Главе нашей администрации надо обязательно вмешиваться во все дела, в том числе и происходящие на комбинате».
Выступили все желающие. Все страстно говорили о своем униженном положении в результате хронической невыплаты зарплаты: «Даже скотину, прежде чем подоить, кормят. Нас уже полтора года заставляют жить без средств к существованию. Этого больше терпеть не можем и не будем!», «Мы уже до такого состояния доведены, что у нас наблюдается стрессовая ситуация», «Мы все помрем, если не будем друг за друга держаться и требовать положенное». Выступили жительницы поселка Е. В. Алимжанова, Н. С. Аксенчик («Мы с мужем не работаем на заводе… Однако для меня не стоял вопрос: поддержать или не поддержать бастующих. Я слышала, что говорил господин Бочкарев о всех нас. Мне уже тогда хотелось высказать ему все, что я о нем думаю. Нас считают «быдлом»), депутаты муниципального собрания Н. В. Шейкина, А. А. Ванторин, председатель стачечного комитета О. А. Кикибуш.
На голосование был поставлен вопрос о поддержке акции по перекрытию автотрассы «Скандинавия». Сход единодушно поддержал её.
События на комбинате перестали быть явлением местного масштаба. О них сообщают ведущие средства массовой информации. И не только в России. Но… во многом это именно из-за угрозы перекрытия дороги: например, журналисты из финского города Котки «особенно обеспокоены тем, что существует возможность перекрытия бастующими международной автотрассы»[310].
Было выражено недоверие председателю комиссии правительства области вице-губернатору Анатолию Смирнову. По мнению схода, он не может объективно разобраться в ситуации, поскольку вину за случившееся возложил на руководителей стачкома и на ряд депутатов муниципального собрания[311].
Итогом схода стало обращение к Президенту России Б. Н. Ельцину и губернатору Ленинградской области В. А. Густову:
«Сход жителей поселка Советский Выборгского района Ленинградской области обращается к Вам с просьбой принять личное участие в решении наших судеб.
Выборгский район Ленинградской области, уникальный по своему географическому положению, располагает громаднейшим экономическим и интеллектуальным потенциалом. Однако действия в последние годы ряда областных руководителей, администрации Выборгского района привели к тому, что население оказалось заложником проводимой ими социально-экономической политики.
Ярким подтверждением этому является ситуация, сложившаяся в нашем поселке с населением почти в 8000 человек. В результате преступных действий руководителей района и администрации Выборгского целлюлозно-бумажного комбината крупнейшее промышленное предприятие было доведено до банкротства и дважды продано за гроши. Комбинат обрел владельца с сомнительной репутацией, первым действием которого было невыполнение условий приобретения комбината и значительное сокращение рабочих мест. Работники Выборгского ЦБК 1,5 года не получали заработную плату, а это значит, что без средств к существованию остались практически все мы. Жители поселка доведены до нищеты и отчаяния, мы лишены элементарного: хлеба, чая, сахара. Есть смертные случаи, которые напрямую связаны с ситуацией.
Кто ответит за то, что в центре Европы на перекрестке торговых и информационных путей тысячи людей оказались на грани голода? Нас охватывает страх. Страх за детей и стариков. Страх за братьев и сестер. Именно он толкает на акции протеста. Сдержать голодных, озлобленных, ничего не понимающих людей чрезвычайно трудно. Объясните нам, почему государство не защищает своих граждан.
Люди хотят и умеют работать на благо своего государства, своей России.
Мы верим, что президент России как гарант прав граждан России защитит и нас в нашем малом Отечестве, на Выборгской земле»[312].
В это время в Выборге
10 февраля в Выборге на Петровской площади у Крепостного моста (непосредственно у «европейской» магистрали) состоялся многотысячный митинг в поддержку требований бастующих работников Выборгского ЦБК[313]. Собравшимся и прохожим раздавалась листовка:
«СОГРАЖДАНЕ!
Для нас, работников комбината, жителей поселка, настал момент истины.
Сегодня, может быть, впервые за многие годы, мы стали едины.
Сегодня, может быть, впервые за многие годы, власть имущие испугались народного гнева, испугались сплоченного трудового коллектива, испугались поддержки нашего справедливого движения со стороны всех жителей поселка.
Стачечный комитет, уполномоченный трудовым коллективом, призывает вас не расслабляться, не поддаваться на провокации. Наша цель одна – полное исполнение требований трудового коллектива. Сейчас, наверняка, будут попытки частичной выплаты заработной платы. Новые хозяева надеются, что таким образом успокоят людей, что мы как скоты пойдем за жратвой. Вы на это согласны?!!
Вы хотите, чтоб ситуация повторила приборостроительный, когда из 3500 человек, выпускавших конкурентную на мировом уровне электронику, осталось 200, пакующих крабовые палочки?!
Вы хотите, чтоб ваши близкие остались без работы, а работающие получали мизерную зарплату – пособие?! Нам нужно только одно: защитить свое право быть людьми. Такими, какими создал нас господь бог. Мы созданы мыслящими людьми и должны отвечать за свои поступки перед матерями и дочерьми, перед отцами и сыновьями.
Если, получив зарплату, мы успокоимся и остановимся в своей борьбе, то уподобимся рабам. В этом случае все остальные требования выполнены не будут!!!
Мужайтесь и добивайтесь своих прав!
Мы сильны пока едины, вместе мы непобедимы!»
В февральском воздухе пахло грозой: не исключалось осуществление и более серьезной акции, – перекрытие международной автомобильной трассы, пролегавшей рядом. На случай ликвидации «беспорядков» по другую сторону дороги, которую собирались блокировать активисты, базировались милицейские машины с персоналом и экипировкой на случай внештатной ситуации («автобусы с ОМОНом присутствовали и в случае реальной попытки выйти на асфальт, скорей всего, без дубинок не обошлось бы»[314]).
Участники этого митинга так описывают свой настрой в эти дни: «Люди уже готовы были, взявшись за руки, встать под колеса машин, чтобы перекрыть международную автотрассу. Да, мы понимали, что идем на чрезвычайные меры. Но иного выхода, похоже, не осталось»[315]. Включение в действие этого рычага воздействия зависело от того, сумеют ли найти общий язык члены стачечного комитета с представителями областного правительства.
Переговоры должны были состояться в муниципальном собрании. Первыми появились члены стачкома, потом подъехали представители силовых структур из Петербурга во главе с заместителем начальника ГУВД генерал-майором А. Серовым. Все ждали вице-губернатора В. Сердюкова, который задерживался в дороге. Вице-губернатор А. Смирнов, который ранее вел переговоры, с ситуацией не справился и был заменен губернатором Густовым на своего первого заместителя. С приездом В. Сердюкова члены стачкома в присутствии большой группы депутатов приступили к обсуждению требований коллектива комбината.
Требования тружеников комбината состояли уже из 13 пунктов. Но основными, базовыми были первые пункты, выполнение которых позволяло реализовать остальные. К их обсуждению и приступили, поскольку времени было в обрез и на Петровской площади результаты переговоров ожидали работники ЦБК.
Первый пункт требований гласил: «Создать правительственную комиссию по проверке приватизации комбината, его хозяйственной деятельности и заключению кредитных и залоговых договоров, начиная с 1994 года и по настоящее время. В частности, проверить участие в хозяйственной деятельности комбината коммерческой фирмы «Басс-Бизнес» и банка «Таврический». Результаты проверки представить депутатской комиссии Выборгского муниципального собрания с последующим отчетом последней перед трудовым коллективом»[316].
Это требование не вызвало особых возражений. Валерий Сердюков сказал, что такая комиссия будет создана в течение трех дней. Он пообещал подключить к её работе соответствующие областные службы. В состав её решено было ввести представителей от коллектива комбината и муниципального собрания.
Другим наиболее важным требованием был пункт о полном выполнении условий приобретения имущества ОАО «Выборгский ЦБК». Именно невыполнение этих условий новым владельцем комбината фирмой «Нимонор Инвестментс Лимитед» и явилось причиной возникновения конфликтной ситуации. Согласно этому документу, к началу февраля фирма должна была перечислить коллективу 50,6 миллиона деноминированных рублей, основная часть которых предназначалась на погашение задолженности по зарплате. Деньги люди не получили, что обрекло их на голодное существование и подвигло к акциям протеста.
Чтобы выполнить эти условия, нужно прежде всего встретиться с руководством фирмы, которое на комбинате никто в глаза не видел и которое упорно избегает этого. Вице-губернатор В. Сердюков пообещал, что постарается выйти на новых хозяев с требованием выполнения договора.
Была также достигнута договоренность по решению вопроса о восстановлении незаконно уволенных работников комбината и некоторым другим важным пунктам. Члены стачкома поставили В. Сердюкову условие: если в течение десяти дней на комбинат перечислят деньги, то перекрытие автотрассы будет отменено. И дело ограничится лишь митингом. В противном случае труженики ЦБК перекроют движение на дороге.
Вице-губернатор условия принял, после снятия самими стачкомовцами одного из требований (п. 11). Документ, который теперь фактически включал 12 требований, под названием «Требования трудового коллектива ОАО «Выборгский ЦБК» в редакции, достигнутой 10 февраля 1998 года на совместном совещании первого вице-губернатора Ленинградской области и стачкома Выборгского ЦБК» стал иметь следующий вид:
«1. Создать правительственную комиссию по проверке приватизации комбината, его хозяйственной деятельности и заключению кредитных и залоговых договоров, начиная с 1994 г. и по настоящее время. В частности, проверить участие в хозяйственной деятельности комбината коммерческой фирмы «Басс-Бизнес» и банка «Таврический». Результат проверки хозяйственно-финансовой деятельности комбината представить депутатской комиссии Выборгского Муниципального собрания, с последующим отчетом последней перед трудовым коллективом.
2. Проверить платежеспособность нового владельца комбината – фирмы «Нимонор Инвестментс Лимитед». В случае неплатежеспособности нового владельца (фирма Нимонор) предложить Правительству Ленинградской области принять на себя обязанности по управлению предприятием.
3. Полное исполнение «Условий приобретения имущества ОАО «Выборгский ЦБК».
4. Пункт 4 «Условий приобретения имущества ОАО Выборгский ЦБК» понимать как прием 2100 человек из числа работников ОАО Выборгский ЦБК.
5. Восстановить незаконно уволенных работников ОАО ВЦБК с оплатой вынужденного прогула согласно КЗоТ.
6. Увольнение должно производиться в полном соответствии с КЗоТ (с полным расчетом). На увольняемых в связи с ликвидацией должна быть зарезервирована сумма в размере двух месячных должностных окладов.
7. Прием на Новое предприятие работников всех структурных подразделений комбината должен быть осуществлен в течение 10 календарных дней начиная с 19 февраля 1998 года в строгом соответствии с законодательством о труде.
8. Владелец должен предоставить график со сроком вложения инвестиций, который владелец обязуется выполнять.
9. Указать конкретные сроки запуска Выборгского ЦБК и выхода его на максимальную производственную мощность. Стачком и профсоюз обязуются обеспечивать доступ лица, являющегося владельцем имущества Выборгского ЦБК во все помещения, расположенные на территории Выборгского ЦБК.
10. Создать кадровую комиссию из полномочных представителей администрации, стачкома, профсоюза.
11. Снят по инициативе стачкома в виду противоречия требованиям законодательства.
12. Трудовой коллектив не может принять в качестве руководителя нового предприятия представителя «Басс-Бизнеса».
13. Трудовой коллектив гарантирует обеспечение сохранения имущества Выборгского ЦБК, для чего требует заключения специального договора об обязанности и ответственности с прежней (ныне действующей) охраной.
По достижению соглашения по всем пунктам Требований, они должны быть оформлены в виде юридически значимого документа, гарантирующего выполнение настоящих Требований.
В противном случае трудовой коллектив ОАО ВЦБК оставляет за собой право на проведение акций протеста».
От имени трудового коллектива ОАО Выборгский ЦБК документ подписали председатель профкома Л. И. Ханатаев и председатель стачкома О. А. Кикибуш.
После этого присутствовавшие на переговорах отправились на митинг, где сообщили собравшимся о достигнутой договоренности. На Петровской площади их ждали сотни людей с плакатами и лозунгами: «Мы за возрождение Выборгского ЦБК!», «Президент! Не дай на растерзание страну и народ свой!», «Верните завод из рук проходимцев!», «Хотим работать и жить как люди», «Детям – детство! Родителям – работу!», «Нам не нужны лжеинвесторы!», «Бесплатно работают только рабы! Мы – не рабы!», «Люди! Сегодня обманули нас. Завтра обманут вас», «Требуем свою зарплату!»[317]
Митинг, на котором выступающие (около 30 человек) высказали всё, что думают о тех, кто бросил их на произвол судьбы, оставил без работы, без средств к существованию, продолжился. Особенно внимательно собравшиеся слушали Осипа Кикибуша и Льва Ханатаева. Они заверили митингующих, что сделают всё для того, чтобы их требования были выполнены. Полную поддержку жители Советского получили от главы муниципального образования «Выборгский район Ленинградской области» Сергея Рубиновича, депутатов муниципального собрания Виталия Кирякова, Александра Ванторина. Обещал детально разобраться в обстоятельствах приватизации Выборгского ЦБК и первый вице-губернатор Ленинградской области Валерий Сердюков. Он заверил, что возглавит правительственную комиссию, которая уже приступает к работе. Комиссия рассмотрит все требования бастующих. Они достаточно жесткие, но справедливые.
Митинг, надо отметить, прошел организованно, без эксцессов, как, впрочем, и вся продолжающаяся уже вторую неделю забастовка. Ведущий собрание, депутат Виталий Киряков (он же руководил группой дружинников: мужчины с красными повязками на рукавах цепью окружали собравшихся) призвал всех собравшихся очень осторожно перейти проезжую часть, чтобы не вышло провокации.
В этот день газета «Выборг» опубликовала слова председателя стачкома Осипа Кикибуша: «Бастующие не допустят противоправных действий»[318]. В то же время в случае невыполнения в обозначенные сроки выдвинутых требований стачка будет продолжаться.
Итак, власть взяла очередной тайм-аут. Ей дано десять дней на размышление. До 21 февраля.
Из Советского – на Советскую
Для изучения ситуации на Выборгском ЦБК была сформирована специальная комиссия, в которую вошли более 20 человек, под руководством вице-губернатора области Сердюкова. В составе комиссии три рабочие группы – по проверке законности приватизации комбината, причин задержки заработной платы и по подготовке к началу работы предприятия.
19 февраля должно было пройти выездное заседание комиссии в Советском[319]. За три дня до этого, 16 февраля, в понедельник, состоялся очередной, второй, тур переговоров представителей стачкома Выборгского ЦБК и зарубежных хозяев комбината по выполнению требований коллектива[320].
В среду, 18 февраля, с утра в муниципальном собрании на улице Советской города Выборга было многолюдно. Сначала появилась женская делегация от тружеников Выборгского ЦБК. В беседе с главой муниципального образования С. Рубиновичем работницы рассказали о своих проблемах, о последних событиях на комбинате: с понедельника в поселке отключены отопление и горячая вода из-за полного отсутствия топлива для котельной. Жители Советского очень обеспокоены этим, тем более что температура воздуха опускается до минус 30. Вскоре в разговор включились приехавшие из Петербурга заместитель председателя Законодательного собрания С. Семенов и сопредседатель областной правительственной комиссии по выполнению требований коллектива Выборгского ЦБК А. Горбачев, а также депутаты муниципального собрания и члены стачкома.
Обсуждались различные варианты по преодолению кризисной ситуации, способы выполнения экономических требований коллектива. Так, стачком выступил с предложением к областному правительству взять банковский кредит в 40 миллионов рублей для выплаты задолженности по зарплате с последующим его погашением новыми владельцами комбината. Семенов обещал передать это обращение по назначению и дать ответ на него труженикам ЦБК в начале следующей недели[321].
Разговор с властью продолжился 20 февраля. Труженики комбината, прибывшие из Советского, встали в тот день плотным кольцом у муниципального собрания, где должна была начать работу чрезвычайная сессия.
Люди стояли спиной к зданию администрации, подчеркивая тем самым свое к ней отношение. Ответная реакция тоже была продемонстрирована. Большая часть окон второго этажа здания администрации, в том числе и кабинета её главы В. Кириллова, были плотно зашторены. Глава исполнительной власти района видеть «бунтовщиков» не хотел. Он считал, что его «совесть чиста» и через несколько дней опубликовал список «добрых дел» с пометкой «выполнено»[322]:
«Из плана практических мероприятий в связи с критической ситуацией, сложившейся на Выборгском ЦБК, утвержденного главой Администрации В. В. Кирилловым 4.02.98 г.
1. Направить обращение к Президенту РФ, генеральному прокурору РФ, министру внутренних дел РФ, губернатору Ленобласти с изложением ситуации на комбинате и просьбой о создании правительственной комиссии.
2. Принять участие в конференции трудового коллектива ЦБК с привлечением руководства КУГМИ, налоговой инспекции, налоговой полиции, УВД.
3. Создать группу из работников Администрации для анализа и разъяснения социально-политической обстановки, сложившейся в п. Советский.
4. Опубликовать обращение владельца представителя компании «Нимонор Инвестментс» к трудовому коллективу ЦБК, жителям п. Советский.
5. Осуществлять постоянный контроль и принимать неотложные меры по обеспечению мазутом котельной Выборгского ЦБК. (17 февраля, когда в Советском иссяк запас мазута и отопительная служба вынуждена была понизить температуру теплоносителя, в поселок пришли 6 цистерн с мазутом. Топливо направила районная Администрация, вынужденная использовать на его приобретение бюджетные деньги уже второго квартала. Запаса хватит на неделю. «И дальше, – как заверил Владимир Кириллов, – будем крутиться, но замерзнуть поселку не дадим»[323]).
6. Главе окружной администрации п. Советский Сычеву В. В. обязать руководителей подведомственных учреждений установить круглосуточный контроль за состоянием системы тепло- и водоснабжения.
7. Комитету и Управлению социальной защиты населения изыскать возможность оказания материальной и гуманитарной помощи малоимущим жителям п. Советский.
8. Главе окружной администрации п. Советский Сычеву В. В. выделить из своего штата работника, направить на инструктаж – для проведения перерегистрации безработных жителей п. Советский по месту жительства, без выезда граждан в Выборг.
9. Увеличить ассигнования на бесплатное питание учащихся Советской средней школы, обеспечить бесплатное питание 100 учащимся.
10. Выделить 15 тыс. руб. для выдачи пособий матерям-одиночкам («деньги, предоставленные спонсором – фирмой «Капо-Дьюти-Фри», переведены на комбинат, 150 женщинам выделено пособие в размере ста рублей новыми»[324]).
11. Увеличить поставку бесплатных медикаментов в п. Советский – до 10 тыс. руб. в месяц».
События показали, что обещания были мало подкреплены практическими действиями. Поэтому не случайно было появление нового лозунга «Правительство Ленобласти – продажное правительство». Недоверие областному руководству была продиктовано, надо думать, первыми итогами работы правительственной комиссии, которые не удовлетворили бастующих. И сейчас люди стояли и ждали, что им скажет чрезвычайная сессия муниципального собрания.
Обстановка не располагала к длительным дискуссиям. Да этого и не требовалось. Муниципальное собрание было в курсе всех дел, связанных с выполнением требований коллектива ЦБК. На сессии предстояло дать оценку последним событиям, найти решение по оказанию помощи голодающим жителям Советского. И довести это до сведения присутствовавшего на сессии заместителя председателя Законодательного собрания Ленинградской области В. Морозова.
В ходе обсуждения депутаты пришли к следующим выводам. Компания «Нимонор» умышленно затягивает выплату денег за покупку комбината. В то же время сессия отметила медлительность и нерешительность в деятельности областной правительственной комиссии по выполнению требований коллектива ЦБК. В связи с этим было принято обращение к губернатору В. Густову:
«Уважаемый Вадим Анатольевич,
Вам, очевидно, докладывали о той тяжелой экономической и социальной ситуации, которая сложилась на Выборгском ЦБК. Причиной тому, по нашему мнению, послужили злонамеренные действия при приватизации этого предприятия. Работники в течение полутора лет не получают причитающуюся им заработную плату. Тяжелейшие материальные условия вызывают резкое обострение социальной напряженности как в поселке Советском, так и во всем Выборгском районе. Доведенные до отчаяния люди готовы на крайние меры. Деятельность комиссии, созданной первым вице-губернатором В. П. Сердюковым, пока не приносит желаемых результатов.
Со своей стороны депутаты муниципального собрания принимают все зависящие от них меры для стабилизации положения.
Кроме того, желая хоть как-то помочь бедствующим людям, на чрезвычайной сессии муниципального собрания 20 февраля 1998 года принято решение о перечислении на счет профсоюзного комитета и стачкома Выборгского ЦБК 2 миллионов рублей из фонда главы муниципального образования[325].
Просим Вас:
1. Взять под личный контроль работу комиссии по рассмотрению ситуации с целью повышения ее эффективности и достижения приемлемого результата для жителей поселка Советский, в том числе проверку законности и полноты выполнения сделок, совершенных в отношении возникновения, изменения и прекращения прав собственности на имущественный комплекс Выборгского ЦБК в период 1993–1998 годов.
2. Изыскать возможность до окончательного разрешения конфликта оказать материальную помощь работникам Выборгского ЦБК.
3. В силу того, что бедственное положение жителей поселка Советский возникло в результате ряда решений государственных кредиторов Выборгского ЦБК, рассмотреть вопрос об источнике возврата (компенсации) финансовых средств муниципального образования, направленных на снятие обострения ситуации»[326].
Правительству прежде всего необходимо было решить денежный вопрос. Взять под свою гарантию кредит для выплаты зарплаты труженикам комбината. А уж потом разбираться с хозяевами ЦБК. Причем это будет стимулировать действия правительства по скорейшему разрешению всей проблемы. Главное слово остается за областным правительством. В. Морозов пообещал поставить вопрос об оказании помощи Советскому в Законодательном собрании. Депутаты муниципального собрания призвали своих областных коллег принять все меры для ускорения действий по выполнению требований коллектива ЦБК.
Овацией встретили труженики комбината сообщение главы муниципального образования Сергея Рубиновича, вышедшего к ним на улицу, о решении, принятом сессией. После этого митинг организованно был закончен. Люди от всей души благодарили депутатов за помощь. Все, конечно, понимали, что до преодоления кризисной ситуации ещё далеко, но «грело» понимание того, что они не одни.
Это с одной стороны, с другой – уже четко «вырисовался» непримиримый противник в лице главы администрации Выборгского района Владимира Кириллова.
Политические нюансы на фоне экономических требований
Наша история не могла обойтись без традиционного вопроса: кто виноват? Стачкомовцы с Выборгского ЦБК с первых дней своей активной деятельности дали свою версию ответа. Господину Кириллову, возможно, было бы глубоко наплевать на «Нимонор» и иностранного инвестора, если бы в истории с приватизацией комбината в Советском рано или поздно не всплывала бы его фамилия.
Уже в первом обращении трудового коллектива к Президенту и Правительству России, губернатору Ленинградской области, принятому 30 января ответственными за сложившуюся ситуацию («своими как действиями, так и бездействием») названо руководство района в лице Н. В. Смирнова, В. В. Кириллова, В. В. Дубинина, «которые своими антисоциальными действиями создали взрывоопасную ситуацию в поселке, довели до нищеты его жителей»[327]. («Кирилловская» пресса ерничала: «за неделю «боев за справедливость» формула митинговых речей обкатана до гладкости: «Денег не дают полтора года, комбинат продан за гроши, люди голодают, детям не на что учиться! А… (фамилию вставить), который в этом виноват – проходимец, жулик и жиреет на народном добре»[328]).
Согласимся, что требование «принять меры уголовного воздействия» (?) к бывшим и нынешним руководителям Выборгского района»[329] уже не из разряда экономических.
Попытаемся понять и оценить серьезность претензий, выдвигаемых стачкомом Выборгского ЦБК руководству района. В первую очередь они связаны с процессом приватизации комбината: «Теперь будет трудно замолчать весьма неприятную для некоторых чиновников тему «прихватизации», проведенной, прямо скажем, бездарно, не в интересах трудящихся»[330].
«Бездействие» имело не менее катастрофические последствия. Поселок Советский, вся его социальная инфраструктура, коммунальная система, жилой фонд были на долгие годы вычеркнуты из графы ответственности района за их состояние и должное использование. (Бездействие администрации района по вопросу «советской социалки» было видно не вооруженным взглядом, особенно, когда было с чем сравнивать. Жители Советского видели, что подобная работа велась в самом Выборге и пригородах: «Выборгская администрация с начала девяностых годов (с «перестройки»), правда, начала принимать в муниципальную собственность в первую очередь ведомственные детсады Выборга и поселков (Кировские Дачи, Калинина и др.), затем и жилой фонд ряда предприятий»[331]. Естественен вопрос: почему этого не делалось в Советском?)
26 февраля в петербургском Доме журналистов состоялась пресс-конференция Владимира Кириллова под броским и интригующим названием «Криминализация местного самоуправления в Выборгском районе». Здесь приведем лишь один отрывок из разговора с выборгским главой, из него становится полностью понятна официальная позиция В. В. Кириллова:
– …В числе соучредителей акционерного общества, действительно, значится Выборгский КУГМИ, но не как подразделение районной администрации, а как территориальное агентство Госкомимущества России, ведь приватизация осуществлялась федеральными органами. Иначе и быть не могло – комбинат был предприятием федерального значения. Повторяю: Администрация Выборгского районе не участвовала ни в приватизации ЦБК, ни в дальнейших процедурах банкротства, купли-продажи – все это прерогатива государственных структур.
– Стало быть, обвинение стачкома ЦБК в Ваш адрес огульны?
– Абсолютно. Все мои усилия сводились к тому, чтобы помочь запустить комбинат и облегчить положение жителей поселка. Комбинат является одним из главных должников муниципального бюджета. Что же касается поселка, то все его беды легли на наши плечи[332].
И так: во всем виновата федеральная власть, а мы не при чём. Самоустранились и несколько лет даже и не вспоминали про те обязанности, которые наложило на Администрацию района законодательство по приватизации. Это потом «вспомнили» про беды поселка. И опять же, – больше года, пока шла процедура банкротства, ничего не было сделано, чтобы включить поселок в единый процесс жизнедеятельности района. Только «подвиги», «помощь», вместо реальной плановой работы.
…Вспомним сход в Советском 9 февраля. Почему собралось так много народа? Пришли, чтобы себя защитить: в квартирах холодно, канализация вот-вот перестанет действовать, все знают: мазута для работы котельной осталось совсем немного. А зима ещё далеко не окончилась.
Выступает глава поселковой администрации Владимир Сычев. Он говорит о том, что о сложившейся ситуации предупреждал давно. И подчеркивает: Губернатору Ленинградской области уже приходилось в прошлом году «гасить» конфликт вокруг комбината. Губернатору, а не главе исполнительной власти района. «Денег, кроме как у государства, сегодня ни у кого нет. Мы собираем за квартплату деньги, но их достаточно на полторы цистерны мазута, а надо 25 цистерн, чтобы нормально протопить поселок. Где нам взять денег?»[333] – спрашивал В. В. Сычев, видимо у самого себя. У В. В. Кириллова спрашивать без толку.
А что говорил в своем выступлении начальник ЖКО поселка М. П. Федоров? О необходимости ускорения процесса передачи жилищно-коммунального хозяйства поселка – ТЭЦ, водоочистных сооружений, находящихся пока на балансе ЦБК – в муниципальную собственность.
Всё это «всплывет» и станет достоянием общественности только благодаря действиям стачкома Выборгского ЦБК, который для г-на Кириллова с каждым днем становился все более ненавистным.
Ода «Нимонору». Слова В. Ременюка, музыка районной администрации
Рупором Владимира Кириллова в районной газете «Выборгские ведомости» был его заместитель – председатель комитета экономики администрации Выборгского района Валерий Ременюк. Его публикации в районной печати прошли следующие этапы: непонимание (искреннее) – разъяснение (благодушие миротворца) – негодование (фонтан эмоций).
13 февраля (будем приводить даты публикаций, чтобы было удобнее сравнивать с хронологией событий): «Почему работники комбината, получившие после банкротства ЦБК первые платежи в счет зарплаты за февраль-октябрь 1997 года, решили вдруг начать стачку? Ведь было объявлено, что в ближайшее время пойдут следующие за приобретенное имущество, а значит – будут выплачены и другие долги по зарплате. Что же вдруг изменилось?.. Почему же возник стачком? Почему испортились отношения с конкурсным управляющим? Почему трудовой коллектив пошел на то, чтобы отбить охоту у владельца предприятия к инвестированию средств в развитие ЦБК и социальные программы? Чего конкретно добиваются работники комбината?»[334] Искренне не понимает, г-н Ременюк, почему «шумим», – «в ноябре 1997 года работникам выплачено 7,393 млрд. руб. задолженности, или в среднем почти по 3 млн. руб. на человека»? Что ещё надо?
…«Требования трудового коллектива ОАО Выборгского ЦБК к конкурсному управляющему и к компании «Нимонор Инвестментс Лтд» от 30.01.98. «Это единственный документально оформленный текст, переданный в районную администрацию с изложением не эмоций, а экономических требований. В нём девять пунктов. Кроме того, что записано в «Условиях приобретения имущества ОАО «Выборгский ЦБК», коллектив настаивает также на выполнении требований КЗоТ при увольнении работников, предоставлении инициативной группе информации о расходовании средств от реализации продукции ЦБК, создании кадровой комиссии, заключении коллективного договора в срок до 1 марта 1998 года».
Но! «Что бросается в глаза? В центре стачечного комитета возникают три муниципальных депутата (Киряков, Ванторин и Рубинович-младший), которые не находятся в трудовых отношениях с ЦБК и, по закону, не имеют права быть членами стачечных комитетов. Однако, именно эти депутаты взвинтили настроения людей и толкнули их на площади». «И вот итог: Марк Роудз в письме губернатору Ленинградской области от 05.02.98. сообщает, в частности, что «учитывая произошедший инцидент (блокирование комбината – ред.) мы должны заново оценить целесообразность инвестирования и участия в коммерческой деятельности в Ленинградской области». Из этого следует, что фирма «Нимонор Инвестментс Лтд» подумывает о том, чтобы свернуть дальнейшую работу на ЦБК, а значит, и выплату денег в счет долгов по зарплате коллективу. Так что же, этого добивается стачком и доброхоты-депутаты, возглавившие забастовку и направившие людские эмоции в сторону экстремизма?»
Валерий Адольфович, правильно ли Вас поняли рабочие с Выборгского ЦБК: «Господин Ременюк предлагает нам быть ниже травы и тише воды. Чтобы, не приведи Господи, не испортить настроение зарубежному хозяину, которого мы, кстати, в глаза не видели. А то он осерчает и не станет платить нам деньги»[335].
20 февраля (прошла ещё неделя, насыщенная событиями), В. А. Ременюк делает вывод, трудовой коллектив «не совсем четко представляет свои права и обязанности во взаимоотношениях с руководством ЦБК-банкрота и новой компании-собственником»[336].
Договор составлен так, что собственник, а «Нимонор» по документам – собственник, сам решает платить ему или не платить по договору, есть там юридическая закорючка, спасибо г-ну Бочкареву, – «отлагательные условия» называется. Договор такой, а сам «Нимонор» хороший, не виноват ни в чем, «вины покупателя в наступлении этих условий нет». Фирма «Нимонор», как заверил её представитель Марк Роудз, готова произвести очередные платежи… Но вот сейчас опять «отлагательные условия»: «коллектив комбината воспрепятствовал новым менеджерам компании приступить к своим обязанностям». Так что, сами виноваты. «Прежде чем приступить к дальнейшим платежам, собственник должен произвести инвентаризацию имущества и убедиться, что оборудование комбината в сохранности». Хотя в кабинете у Кириллова г-н Роудз говорил, что «комбинат находится в неплохом состоянии», да и принят он по акту еще тогда, когда о стачкоме речи не было. Чем г-н Роудз занимался целых три месяца с момента покупки?
Однако, не будем входить в дискуссию, тем более, что со слов Валерия Ременюка, «Нимонор» не собирается ссориться с трудовым коллективом, это генеральный директор ЗАО «Выборгская ЦБК» А. Б. Бузулеев «плохо зарекомендовал себя на предыдущей работе и при своем первом представлении коллективу комбината настроил работников против себя манерой выступления и неубедительностью предлагаемой программы». Спишем конфликт на Бузулеева? Больше ведь претензий к «Нимонору» нет? «Другие требования касаются трудовых отношений с прежним работодателем – конкурсным управляющим Бочкаревым. Это, прежде всего, погашение долгов по зарплате и выплата выходного пособия при увольнении, как того требует КЗоТ РФ. Требование это абсолютно справедливое». «Предприятие-банкрот может получить деньги на эти цели только за счет траншей, полученных от нового собственника. Хотя, конечно, имеется теоретическая возможность взять где-нибудь кредит примерно на 35–40 млрд. руб. и расплатиться с увольняемыми работниками. Остается выяснить, где находится это самое «где-нибудь»?
В общем, по мнению Ременюка «план урегулирования выглядит так:
1) В несколько дней конкурсный управляющий и фирма «Нимонор» составляют дополнительный протокол о порядке снятия оставшихся отлагательных условий и новых конкретных сроках выплат траншей.
2) Проводится инвентаризация имущества комбината и, если результат положительный, собственник обязуется очередные плановые платежи произвести в течение двух недель (это заявил А. Б. Бузулеев 16 февраля вице-губернатору В. П. Сердюкову).
3) Уже с 17 февраля новая компания «Выборгская ЦБК» обязалась начинает оформление на работу жителей поселка Советский с выплатой им аванса.
4) Не дожидаясь полного расчета по увольнению, работники прежнего ЦБК увольняются по ликвидации предприятия, сохраняя за собой право получения долгов по мере поступления средств на счет ЦБК, устраиваются на новое предприятие, начинают здесь получать новые деньги и жизнь продолжает свое движение в поселке, семьи вздыхают с облегчением, восстанавливается производство…
Чем не вариант?» (орфография сохранена – Ю. М.)
Скажем прямо, прекрасно изложено, но верить нельзя. Потому что районная власть сама не верит в то, что говорит и обещает за других. Валерий Ременюк: «Да, действительно, ни у одного работника нет гарантий, что именно его возьмут на работу на новое предприятие, и что предложат зарплату прежнего, добанкротного уровня. Но это уже предмет для будущего коллективного договора с компанией «Выборгская ЦБК». И до этого надо ещё дожить»[337]. Вот так: выход есть, а гарантий нет!
Ещё через две недели, 6 марта, по мнению Валерия Ременюка, пришло «время собирать …выводы»[338]. Первый вывод, который сделал председатель комитета по экономике района: люди в Советском – «больные», их «нужно лечить». И не двусмысленный намек, «если в процессе лечения больному приходится делать больно – так это ему же во благо. И, выздоровев, он это поймет и оценит…»
Поскольку выводы у Валерия Ременюка были, а с аргументами и фактами явно возникали трудности, то автор решил блеснуть эрудицией, призвав себе в поддержку классиков философии и литературы: «ещё Пушкин говорил, что нет ничего страшнее слепого российского бунта…»; Владимира Высоцкого – ««Нельзя за флажки!». Так вот – теперь «за флажки» можно. Можно митинговать, где вздумается»; Булгакова помянул: «Разруха начинается в головах»; слова Декарта напомнил местным муниципальным депутатам: «всякая сущность отбрасывает тень», а на десерт оставил замечание великого Вольтера: «Во время кризисов появляются крысы, вши и мистификаторы».
И ради чего было потрачено столь большое количество мозговых усилий? Ради того, чтобы доказательным выглядело то, что вовсе и доказывать не надо:
«В общем, приходится констатировать, что наша государственная машина власти оказалась не готова к массовой, жестко организованной забастовке трудящихся, которая к тому же выплеснулась из стен предприятия на улицы города и области».
А вот «Выборгские ведомости», газета свободной экономической зоны, себя уже не сдерживала. Как же, – «весь благополучный мир живет по жестким волчьим законам капитализма», а у нас: «Хозяин купил предприятие. Купил, чтобы получать прибыль, и только прибыль, а не строить очередное светлое будущее для этой части России»[339]. А эти из Советского, – «зарплату за все «нерабочие годы» получать хотят и добиваются своего». …Хотят жить по-советски!? («Не «по-советски», а по-людски!» – пыталась поправить борзописцев участник стачки в Советском, председатель женсовета Елена Алимжанова[340]). «Никакой серьезный хозяин на собственные деньги терпеть ничего, мешающего нормальному бизнесу, не будет. Ведь цель – прибыль, а не ублажение местных общественных организаций».
«Да, заграничные рабочие тоже добиваются своих прав: от своих правительств требуют пособий, рабочих мест, но не зарплат же, в конце концов… У нас в районе тоже есть комитет по занятости, который этим занимается. Наверное, туда и надо обращаться».
«Давайте экстраполируем ситуацию в Советском до обыденного примера. Вы купили дачу, но вас туда не пускают. Якобы, надо соблюдать права тех, кто там остался (грызунов, например, поскольку при заселении вы обработаете инсектицидными веществами все помещение)». Хороший примерчик в защиту прав хозяина!
К слову о бюджете, или «Дело» о двух миллионах
В истории выборгского противостояния дошедшего, точнее начавшегося, с противостояния ветвей власти муниципального уровня, можно отметить, скажем так, – творческий подход к развитию «сюжета» со стороны лидеров стачки. Подчас они делали очень неожиданные шаги, которые ставили в тупик их оппонентов. Один из таких шагов – весьма резонансное решение муниципального собрания на чрезвычайной сессии 20 февраля о материальной поддержке рабочих комбината в объеме двух миллионов рублей.
Решение депутатов о выделении из фонда главы муниципального образования двух миллионов рублей для голодающих жителей Советского вызвало у районной администрации негативную, в какой-то мере даже болезненную, реакцию. Владимир Кириллов на пресс-конференции в Петербургском Доме журналистов назвал эту акцию популистской. Дескать, депутаты просто зарабатывают себе политические очки. Денег на такие нужды в местном бюджете нет. К тому, же он ещё не утвержден. Руководитель пресс-службы администрации А. Медведев дополнил шефа: фонда главы муниципального образования вообще не существует. О нём даже не упоминается в проекте местного бюджета[341].
По всей видимости, Сергей Рубинович с единомышленниками ждали именно этого ответа, поскольку сразу же, как «домашняя заготовка», последовало разъяснение и очередной вопрос.
Господа! Откройте последнюю страницу проекта местного бюджета. В смете расходов (пункт 19) указан фонд непредвиденных расходов. В прошлом году он именовался фондом главы муниципального образования и предназначался на чрезвычайные ситуации. Теперь стал называться фондом непредвиденных расходов, что не меняет сути дела.
Вопрос в другом. Куда подевались те 2,2 миллиарда рублей, определенные местным бюджетом прошлого года на эти цели? Заметим ещё раз, что фонд официально назывался фондом главы муниципального образования – председателя муниципального собрания. Как известно, муниципальное собрание не принимало никаких решений об использовании средств фонда. Стало быть, он остался неистраченным. Этим обстоятельством и руководствовались депутаты, выделяя два миллиона рублей труженикам Советского. Это было как раз той чрезвычайной ситуацией, для которой фонд и предназначался.
Из финансового комитета администрации между тем сообщили, что в прошлом году из фонда было израсходовано 1,7 миллиарда рублей. Такое деяние несомненно является нарушением. Поскольку В. В. Кириллов не имел права распоряжаться этим фондом. «В деталях ещё предстоит разобраться». Видимо, в этом надо искать истинную причину того, почему вдруг в администрации засуетились и стали отрицать очевидные факты, заявлять, что и денег нет, и самого фонда не существует.
К дебатам вокруг бюджета мы ещё вернемся, обратим лишь внимание на один эпизод, напрямую связанный с ситуацией в Советском. Комментируя «неотложные меры по решению социальных проблем» в Советском, «Выборгские ведомости» пишут буквально следующее: «Сегодня 41 учащийся средней школы пос. Советский уже обеспечен бесплатным питанием. Бюджетом МО «Выборгский район» предусмотрено выделение финансовых средств на бесплатное питание ещё 70 учащихся школы с марта 1998 года»[342]. Вряд ли без помощи «ответственного» сотрудника районной администрации смог бы журналист изобрести такое в «районном бюджете».
Следующий митинг стачком ЦБК подготовил на выезде – акции протеста была перенесена в Санкт-Петербурге, на Суворовском, 67, у резиденции областного правительства. Перед зданием правительства области 27 февраля[343] работники ЦБК вновь повторили свои требования, причем выслушивать их на этот раз пришлось самому губернатору Вадиму Густову. Он пригласил пикетчиков из Советского пройти в зал заседаний. Около двухсот человек полтора часа обсуждали вопросы с правительством области. Вадим Анатольевич терпеливо выслушал достаточно резкие голоса протестующих, дал понять, что хорошо знает о тяжелой ситуации в Советском. В своем выступлении он сообщил, что правительство предпринимает все меры для того, чтобы новый владелец комбината выполнил все условия купли-продажи. Если обнаружится, что фирма «Нимонор Инвестментс Лимитед» будет не в состоянии запустить предприятие в работу, то договор с ней будет расторгнут.
Губернатор также сообщил, что под гарантии правительства области выделен кредит в 2 миллиона новых рублей на помощь Советскому.
Пока губернатор обещал, а затем искал пути реализации своего обещания, районные чиновники В. Кириллов (на пресс-конференции) и А. Медведев (на страницах газеты) в один голос вопрошали: где взять те два миллиона, которые муниципальное собрание решило направить на помощь труженикам Выборгского ЦБК? (И отвечали: только за счет учителей и врачей, оставив их без зарплаты. Врали, не моргнув глазом. В. В. Кириллов: губернатор «…как известно, эти деньги стачкому уже пообещал и предложил нам взять кредит под гарантии правительства области. Но я не могу рисковать деньгами района. Отдать деньги Советскому и оставить без зарплаты учителей, врачей?»[344]). Два миллиона «новыми» – деньги довольно большие. Пообещать их просто, а вот найти – несколько сложнее. Поскольку никакого «фонда главы Муниципального образования» не существует, как не существует и утвержденного бюджета на 98-й год[345]. В конце концов отвечать за обещание Густова придется районной казне – под солидарную гарантию правительства Ленинградской области и Выборгской администрации брать обычный банковский кредит. Переговоры об этом начали вести с «Мосбизнесбанком».
Процесс явно затягивался, в прессе мелькали похожие по содержанию и смыслу сообщения: «обещанные два миллиона рублей 2 марта в Выборг не поступили»[346]. Со 2 марта стачком Выборгского ЦБК начал новую по форме акцию. Активисты, 30–50 человек, из них треть – женщины, ОАО «Выборгский ЦБК» оккупировали кабинет главы Администрации «Выборгского района Ленинградской области». Цель – добиться перечисления на счет профкома ЦБК двух миллионов рублей, обещанных областным губернатором[347]. «Народ занял кресла, диван, места на полу подле камина. Через пару часов «сидячей забастовки» люди освоились окончательно, начали знакомиться с содержанием полок, столов. Затем один из слуг народа распорядился насчет кофе. Внесли несколько подносов тонизирующего…»
Эксцессов не было, по тексту «Выборгских ведомостей» могло показаться, что это нечто напоминающее светское мероприятие: «Несколько часов представители ЦБК, глава Администрации, первый зам. главы Администрации, председатель Комитета по управлению государственным и муниципальным имуществом Выборгского района Виктор Дубинин дебатировали на политико-экономические темы», «несколько раз в кабинет входил начальник выборгского УВД Александр Орлов, о чем-то переговаривался с председателем стачкома» и т. д.
«В перерывах между дебатами Владимир Кириллов звонил по различным инстанциям, чтобы выполнить слово, данное губернатором Ленобласти».
В начале девятого вечера глава Администрации закончил все телефонные переговоры. После короткого обсуждения ситуации с председателем стачкома Осипом Кикибушем было решено, что стачкомовцы покинут кабинет главы и здание Администрации до завтрашнего полудня. Именно в это время власти обещали решить вопрос о двух миллионах.
Но завтра всё повторилось с тем же финансовым результатом…
6 марта губернатор Вадим Густов приехал в поселок Советский, чтобы на месте ознакомиться с ситуацией и принять участие в совместном заседании Совета кредиторов ЦБК и трудового коллектива. Под занавес губернатор встретился с этим коллективом, но ничем конкретно порадовать не смог: переговоры с «Мосбизнесбанком» о перечислении на счет профсоюзного комитета ЦБК двух миллионов новых рублей закончились неудачей. Стало ясно, что к празднику 8 марта их не будет. В лучшем случае 12 марта, да и то из областного бюджета, «за счет зарплаты учителей и врачей». Это обстоятельство огорчило многих женщин. Был откровенный ропот: не получать материальную поддержку таким образом[348].
Последнее «великое сидение» в мэрии («куда остальные визитеры попадают не иначе, как по записи либо в порядке очереди») было в понедельник 23 марта. В этот же день «мятежный Выборгский ЦБК, наконец, получил 2 миллиона деноминированных рублей, обещанных ему сначала (20 февраля) нашим МУСо, а затем (6 марта) – лично губернатором Ленобласти»[349].
«Выборгские ведомости» прокомментировали эту историю следующим образом: «Губернатор поначалу мыслил поддержать бастующих «беспроцентной ссудой на кассовый разрыв» – с такой «сопроводиловкой» деньги и были перечислены на наш бюджетный счет. Но коли ссуда – значит, под будущую зарплату, и в таком случае с неё надлежало уплатить налоги и отчисления, и потерять почти треть денег. Профком и стачком ЦБК в лице Осипа Кикибуша от такой «поддержки» отбились. («Выборг» несколько иного мнения на этот счет: «Поначалу предполагалось выделить эту сумму из областного бюджета в качестве возвратной ссуды. Понятно, что обстоятельство это не устраивало бастующих: деньги, не в меньшей степени нужные врачам и учителям, они брать отказались, да и должниками быть не захотели»[350]). В итоге, после длительных переговоров с областью, губернатору пришлось внести коррективы в собственное распоряжение: вместо ссуды в документе появилась «безвозмездная единовременная материальная помощь работникам Выборгского ЦБК», выделенная из средств областного бюджета по разделу «Социальная политика».
Дальнейший процесс пошел споро: глава Администрации Владимир Кириллов распорядился перевести областные деньги на счет муниципального Фонда социальной поддержки, а фонд уже на месте, в Советском, производил выплаты – на каждого работающего пришлось по 787 рублей»[351].
Значит, всё же есть в Ленобласти «Социальная политика», а Выборгском районе – Фонд социальной поддержки. Помощь получили 2541 человек, как числящиеся на предприятии, так и уволенные по сокращению.
Где собственник? Кто «собственник»?
Сюжет с появление нового хозяина Выборгского в лице «Нимонора» с первых же дней нес привкус детективного жанра.
По результатам январской пресс-конференции в кабинете главы районной администрации, выборгская пресса отмечала: «Представитель компании… умудрился практически ничего не сообщить о самой компании»[352]. Шутник Майкл Роудз, который уже явно настроился на то, что ему будет «не скучно», говоря о себе и своих коллегах, отметил, что они уже имеют определенный опыт деятельности в России[353]. О своей компании он сказал не так много. Это фирма, зарегистрированная в оффшорной зоне на Кипре. Акционеры её – частные лица, и они не очень хотят афишировать себя, «хотели бы сохранить свое инкогнито». То есть, практически ничего не сказал господин Роудз. Пришлось журналистам домысливать: «По слухам, они имеют отношение к крупному британскому капиталу»[354].
Поговорив с прессой, Майкл Роудз, по всей видимости, решил «заняться разработкой бюджета на ближайшие 12 месяцев»[355]. Хотя уже надо было давно «платить по счетам». А платить явно не хотелось, или не моглось, или всё вместе: 22 января представитель «Нимонор Инвестментс Лтд» направил А. С. Бочкареву письмо с «изложением причин приостановки последующих выплат и попросил выполнить ряд обязательств продавца, которые пока не выполнены»[356]. Тут-то и началось…
Хотя и этот вариант, вариант с «новыми» «отлагательными условиями» хозяев «Нимонора» устраивал. Из письма Майкла Роудза, направленного губернатору Вадиму Густову 5 февраля (в этот день по словам высокопоставленного чиновника из районной администрации Валерия Ременюка было «снято последнее условие – удалось отбиться от иска о признании сделки купли-продажи незаконной»[357]): «Учитывая произошедший инцидент мы должны заново оценить целесообразность инвестирования и участия в коммерческой деятельности в Ленинградской области»[358]. Про «нимоноровская» пресса достаточно четко и откровенно разъясняет смысл сказанного: «Теперь у «Нимонора», какой бы ни была эта фирма – честной или подставной, на руках отличные козыри. Любые их действия, или бездействие – будут оправданы»[359].
Однако, если можно так сказать в данном случае, «под давлением общественного мнения» «Нимонор» частично признал свои тактические ошибки, обозначив одним из стрелочников недавно назначенного генерального директора ЗАО «Выборгская ЦБК» А. Б. Бузулеева. Это доходчиво попытался объяснить в своих лит-полит-изысканиях чиновник из районной администрации Валерий Ременюк: «А. Б. Бузулеев отступил от условий договора и вместо 2100 чел. назвал 1800 чел. работников, которых «Нимонор» согласна трудоустроить»[360]. Это, во-первых. Во-вторых, генеральный директор «попытался организовать на комбинате новую охранную структуру взамен службы безопасности прежнего предприятия»[361].
2 февраля конкурсный управляющий комбинатом Александр Бочкарев признал факт незаконного увольнения работников комбината[362]. Но потребовался целый месяц, чтобы им же были документально исправлены допущенные нарушения закона. Конкурсный управляющий 2 марта отменил пункт приказа № 12 от 30.01.98 об увольнении с ЦБК 75 человек по переводу[363] («Тем самым выполнено одно из требований трудового коллектива». Господин Ременюк: «Сейчас решается вопрос руководством «Нимонор» о том, будет ли г-н Бузулеев продолжать исполнять функции генерального директора «Выборгской ЦБК»…
Вторым стрелочником господин Роудз назвал обезличенного Продавца, которым «не выполняются условия договора, а в отношении нового собственника проводятся незаконные действия»[364], поэтому «график платежей не может оставаться неизменным». «Нельзя платить за комбинат, если продавец не оформил документы надлежащим образом, дающим новому владельцу уверенность, что завтра он этот комбинат не потеряет». Комментарии, как говориться, излишни.
Через месяц после начала стачки даже лояльная по отношению к «инвестору» газета «Выборгские ведомости» не смогла не сыронизировать: «Уже объявился таинственный «Нимонор» и выразил готовность сделать ряд шагов навстречу, вплоть до выплаты авансов»[365], сославшись на письмо представителя «Нимонора», опубликованное в предыдущем номере.
Господин М. Роудз снизошел до обращения к трудовому коллективу Выборгского ЦБК и жителям поселка Советский. И вот уже «Нимонор» в одеждах благодетеля: «…Принимая во внимание бедственное положение работников комбината, мы готовы сделать непростой для нас шаг – принять на работу и выплачивать заработную плату сотрудникам до решения всех вопросов, связанных с Договором купли-продажи. Этот шаг надо рассматривать исключительно как помощь тем людям, с которыми нам предстоит долгие годы работать вместе. Для этого мы, по согласованию с Конкурсным Управляющим, организуем максимально быстрый прием на работу сотрудников бывшего ВЦБК в новую компанию». Только как-то трудно под овечьей шкурой скрыть волчью сущность: ««Нимонор» не несет ответственности за выплату задолженности по заработной плате, сформировавшейся в период внешнего и конкурсного управления»[366]. После этих слов стачком вряд ли мог верить каким-либо обещаниям заморского хозяина, «а трудящиеся поймут правильность действия «Нимонора».
«Нимонор» не был понят, решение стачкома о запуске предприятия в очередной раз возродил повышенный интерес к «собственнику» предприятия: кто он и где он?
Питерская городская газета «демократической ориентации» «Смена» коленопреклонно «расшаркалась» перед «западным» инвестором: «Кстати сказать, проверка платежеспособности последнего и нынешнего владельца Выборгского ЦБК – кипрской компании «Нимонор Инвестментс ЛТД» показала, что эта фирма является одной из ветвей финансовой группы, осуществляющей инвестиционную программу в России в самых разных областях экономики. Неудача с покупкой акций Выборгского ЦБК – пока первая в деятельности кипрской фирмы»[367].
Источник подобной информации «Смена», естественно, раскрывать не стала. Информация, видимо, шла из областного территориального агентства «по несостоятельности». Исполняющий обязанности начальника «банкротизаторов» Юрий Сергеев категорично заявил, что «Нимонор» – это вполне платежеспособная и серьезная фирма, которую мы тщательно проверяли»[368]
Именно от руководителей областного ФУДН(б), вынужденных теперь защищать честь своего мундира, раздались угрозы, которые можно расценивать как прямой шантаж:
– Из чисто производственного этот конфликт уже превращается в политический, – высказался для прессы Ю. Сергеев. – Не исключаю возможности того, что последует определенная реакция и на межгосударственном уровне[369].
Что ж, международный уровень, так международный!.. Интерес к этой фирме стал нести все более скандальный характер. Стачком сделал запрос по своему «инвестору» в английское консульство в Петербурге, ответ консула Майкла Вилсона был однозначен в трактовании, – знать таких не знаем:
«Наше консульство не располагает никакими данными о компании «Нимонор Инвестмент Лимитед» и гражданах М. Роудз, Я. Нильсон и М. Илистэ. Вышеуказанные граждане не зарегистрированы в нашем Консульстве, а наш Коммерческий Отдел не получал никаких сведений об этой компании.
В Вашем письме Вы сообщаете, что эта компания зарегистрирована на Кипре, что вызывает серьезные сомнения в её принадлежности к Великобритании. Мы хотели бы обратить Ваше внимание на этот факт и предположить, что «Нимонор Инвестмент Лимитед» не является британской фирмой.
Конфликт, возникший между трудовым коллективом Выборгского ЦБК и руководством «Нимонор Инвестмент Лимитед», представляется нам внутренней проблемой между руководством и работниками комбината, к которой наше Консульство не имеет отношения»[370].
Газета «Известия» поместила статью с комментарием неких французских лесопромышленников, посетивших Ленинградскую область, которые просто пораженно развели руками: «А вы, дескать, разве не знали, что у англичан во всей Европе давняя репутация спекулянтов, работающих через оффшорные зоны»[371].
Становилось «бермудовно на сердце», истинное лицо иностранных собственников как-то не вырисовывалась, – цепочка потянулась аж на Бермуды. По всей видимости, надо сойтись на той формуле, которую в свое время предложил питерский журналист Юрий Нерсесов, отличающийся особым политическим юмором (когда думаешь, что он говорит на полном серьезе, – он шутит так, а когда наблюдаешь все признаки шутки, – оказывается, что вовсе не до смеха): «предприятие досталось английской фирме «Нимонор Инвестмен Лимитед», представляющей, в свою очередь, интересы бермудской компании «Холстед корпорейшн» и примкнувшей к ней госпожи Нины Кунг Ванг из Гонконга»[372]. Не без основания можно предположить, что за этими экзотическими псевдонимами скрываются все те же Иванов, Бочкарев и Бузулеев. Тем более, что как раз последнего «Нимонор» назначил генеральным директором ЦБК.
Конечно, сомневаться в физическом существовании того же «мистера» Роудза не приходилось. Во всяком случае, доподлинно известно, первый вице-губернатора Ленинградской области Валерий Сердюков только в феврале дважды, 12 и 20 февраля 1998 года, обращается с письмами в фирму «Нимонор Инвестментс Ltd.» к господину Марку Роудзу с требованием произвести оплату имущества и урегулировать отношения с ОАО «Выборгский ЦБК»[373].
Однако, видимо в британце есть что-то расистское, такое ощущение, что для него в России есть белые – начальство областное и черные – рабочие и жители Советского:
«Нимонор Инвестментс Лимитед» является западной компанией, образованной специально для приобретения имущества Выборгского ЦБК в связи с его банкротством. Большинство западных организаций, занимающихся инвестициями в Россию, используют зарегистрированные на Кипре компании, как это сделал и «Нимонор Инвестментс Лимитед».
Основные акционеры «Нимонор» – это богатые частные лица, они хорошо известны на Западе. На встрече с господином Густовым, губернатором Ленинградской области, 18 февраля в устной и письменной форме была представлена информация о происхождении и финансовых возможностях «Нимонора» для завершения приобретения предприятия, эта информация удовлетворила правительство»[374].
Вот так: кому надо – те знают!
И мы знаем, что российские законы написаны для «Хозяев»:
«С момента регистрации договора купли-продажи 31 декабря 1997 года «Нимонор Инвестментс Лимитед» стал владельцем зданий, сооружений, машин, механизмов и склада, которые ранее принадлежали Выборгскому ЦБК в период банкротства.
В соответствии с российским законодательством владелец – «Нимонор» – имеет право владеть и распоряжаться приобретенным имуществом, даже при условии наличия невыплаченных платежей, предусмотренных контрактом»[375]. И плевать они хотели на все переговоры, обещания и договоренности. Платить не будем, пока наша нога не ступит на территорию комбината. (Так и тянет на комментарий – «нога оккупанта»).
Запустить комбинат!
9 февраля на сходе жителей поселка Советский председатель стачкома Осип Кикибуш произнес слова, предопределившие дальнейшую историю: «Мы перестали надеяться на барина, который рассудит. Мы пока привстали с колен, но надо вставать в полный рост и защищать себя и свои семьи. Нам нужен завод, который работает!»[376]
Можно уверенно говорить, что в полный рост забастовщики из Советского встали 6 марта 1998 года, когда конференция трудового коллектива приняла решение запускать комбинат собственными силами. Полномочия директора были даны члену стачечного комитета, председателю комитета по промышленности районного муниципального собрания Ванторину Александру Анатольевичу. При голосовании он получил 2140 голосов – 98 %[377]. Полнота власти на предприятии перешла к стачкому, во главе которого был председатель – Осип Кикибуш.
События этого дня развивались следующим образом.
На 6 марта было назначено заседание совета кредиторов Выборгского ЦБК. На нём решался в основном один вопрос: что же делать в создавшейся ситуации? На это совещание, как и обещал, приехал губернатор Ленинградской области Вадим Густов.
Решение комитета кредиторов, проходившее в кабинете директора с десяти часов утра, рождалось в жарких дебатах, заседание проходило, можно сказать, на весьма повышенных тонах. Главными оппонентами по всем вопросам выступали Лев Ханатаев и Осип Кикибуш, представлявшие трудовой коллектив и профком ЦБК, – они четырежды голосовали «против» при 12 остальных голосах «за». Такую реакцию работников комбината можно понять: после месячной стачки и акций протеста, после длительных проверок и разбирательств решение кредиторов практически вернуло коллектив на исходные позиции. А именно: комитет кредиторов принял-таки условия «Нимонора» и дал компании 10-дневный срок – на инвентаризацию имущества, после которой должен быть подписан акт сверки и заменена охрана предприятия. Далее, в течение трех банковских дней с момента подписания акта «Нимонор» должен погасить всю задолженность по траншам и только в случае невыполнения последнего пункта может встать вопрос о расторжении по инициативе кредиторов договора купли-продажи[378].
Можно говорить, что такое, в какой-то мере компромиссное решение, было принято советом кредиторов под давлением губернатора. Вадим Густов сообщил, что получено письмо от руководителей «Нимонора», где предлагаются условия запуска комбината. Они уже попали в протокол заседания комитета кредиторов. Губернатор считает, что «Нимонор» купил комбинат и вправе требовать выполнения своих условий[379]. Итогом общения губернатора с народом стали прозвучавшие из уст стачкомовцев заверения, что препятствовать выполнению решения кредиторов никто не будет.
Сам Вадим Анатольевич прокомментировал это событие так:
– Фирма «Нимонор» купила это предприятие, оформлен акт купли-продажи. Но был ряд обстоятельств, которые фирма сочла отлагательными, по этой причине она не заплатила 2-й и 3-й транши, эта сумма порядка 70 млрд. руб. в старом исчислении. И в результате люди уже не верят в то, что сюда пришел серьезный покупатель, пришел стратегический инвестор, а не портфельный. Потому здесь создан стачком, идут бурные процессы. Учитывая то, что мы 3 дня назад встречались с руководством фирмы, а затем оно прислало нам письмо, где излагает свой вариант выхода из ситуации, мы решили дать «Нимонору» 10 дней и согласиться на эти условия. Условия такие: 3 дня фирма принимает оборудование, затем в течение 7 дней принимает людей на работу, а это очень большой вопрос – сегодня из 2100 человек, которые должны работать на комбинате, принято всего 100. Стачком заявил, что остальные люди не придут оформляться, пока не будет полностью выплачена задолженность по зарплате. Опять противоречие: как новому хозяину раскрутить производство, если люди не придут на работу? Мы также договорились по просьбе хозяина о том, что здесь будет сменена охрана. И после 10 дней жесткой, целенаправленной работы фирма «Нимонор» должна войти в график выплаты траншей. При невыполнении этого условия комитет кредиторов подает в арбитражный суд иск на расторжение договора купли-продажи[380].
А в ожидании губернатора этажом ниже собрался полный актовый зал. Проходило очередное собрание трудового коллектива ЦБК. Оно транслировалось по комбинатовскому радио и журналисты могли узнать, что там решалось все гораздо быстрее. Не удовлетворенные исходом совещания кредиторов бастующие оперативно наметили путь в противоположную сторону, решив запустить комбинат своими силами и избрать «народных» руководителей – директором Александра Ванторина, а его экономическим советником – Владимира Найдина. Последний, напомним, возглавлял ЦБК до приватизации и был отстранен от управления предприятием в связи с возбужденным в 93-м году против него уголовным делом.
Это решение застало кредиторов врасплох, но с некоторым безразличием, никто не был готов воспринять его как нечто серьезное, поскольку пока комбинатом владеет «Нимонор», только его руководство может снимать и назначать директора. Это хорошо проявилось в комментарии, данном Вадимом Густовым. На вопрос: «Как отнеслось совещание кредиторов к известию об избрании коллективом своего директора?» губернатор ответил:
– Никак. Ведь коллектив не имеет права назначать директора. Сегодня есть частная собственность, есть хозяин. Хотя я и сказал о том, что нужно прислушаться к мнению коллектива, но мы говорим о профессионале, а пришел полковник Ванторин. Ну, наверное, он хороший полковник, но я не думаю, что он профессионал, дай Бог, если я ошибаюсь. Это нужно согласовать с владельцем – от этого никуда не денешься. Комитет кредиторов эти вопросы не решает[381]…
Радикальное решение бастующих обосновывалось тем обстоятельством, что, по мнению стачкома, больше нет смысла ждать денег от фирмы «Нимонор», запускать комбинат необходимо своими силами и как можно скорее. «Настоящие решения принимаются в зале заседаний трудовым коллективом, а не в директорском кабинете советом кредиторов – сказал журналистам член стачкома Виталий Киряков[382].
Депутат муниципального собрания Виталий Киряков наиболее полно объяснил позицию стачечного комитета, прокомментировав принятое решение следующим образом:
«Я знаю одно: у трудового коллектива нет больше возможности ждать, даже до 20 марта. Поэтому он и собрал подписи о назначении директором Александра Анатольевича Ванторина, а его экономическим советником бывшего директора (до приватизации) Владимира Николаевича Найдина. Этим людям трудовой коллектив доверяет, уверен в их возможностях поправить дела.
На стачкоме также принято решение начать инвентаризацию имущества, находящегося на складах, чтобы через 2–3 дня руководители комбината, избранные трудовым коллективом, могли выйти на его собрание с конкретной программой запуска комбината собственными силами. Возможности, в том числе и финансовые, есть. На комбинате скопилось неликвидное имущество в виде сырья, готовой продукции. Должен сказать, что есть как учтенное, так и неучтенное имущество. Есть сведения, что не все было внесено в реестр передачи от одной фирмы к другой. Может быть, это одна из причин желания некоторых лиц немедленно сменить охрану.
Что касается решения комитета кредиторов об охране комбината силами вневедомственной охраны и представителей трудового коллектива, то с ним можно согласиться. В то же время считаем (это и решение стачкома), что его охрана (коллективом) должна стоять как бы на первом месте.
Мы собрали в поддержку кандидатуры Ванторина на пост директора уже более 1800 подписей. То, что это наше решение будет воспринято неоднозначно, не смущает. Решение коллектива всегда законно! Тем более, если оно диктуется обстоятельствами. Интересы коллектива стоят выше интересов узкой группы лиц.
Решения комитета кредиторов мы будем принимать как стоящие где-то рядом с нашими решениями. Главное, чтобы они не мешали трудовому коллективу вести свои действия. Пусть комитет кредиторов работает по своему плану. Если к 20 марта что-то изменится к лучшему – будем работать и с ним. Но у трудового коллектива большие сомнения в том, что до 20 марта будут какие-то сдвиги в проплате очередных траншей. Ведь сумма-то колоссальная – более 70 миллиардов «старых» рублей. К тому же своими действиями фирма «Нимонор» убила все надежды работников ЦБК на то, что они имеют дело с солидным хозяином»[383].
Глава 4. Муниципалы, вперед! Или, Вперед в муниципалы
Точка отсчета
Некоторые нюансы в отношении озвученных в предыдущей главе персонажей сложно понять, не затронув историю становления местной муниципальной власти.
Это сладкое слово… Зона
Субъективные истоки Выборгского самоуправления надо искать в… «зоне». Правда, в «свободной». И ещё, якобы, – «экономической».
Теоретически свободная экономическая зона – это часть суверенной территории государства, где товары иностранного происхождения могут храниться, продаваться и покупаться без уплаты обычных таможенных сборов, иными словами – это своего рода беспошлинная торговая и складская зона, которая, оставаясь частью национальной территории, с точки зрения финансового режима рассматривается как находящаяся за пределами государственных границ. Такие зоны десятилетиями существовали и существуют для облегчения международной торговли во многих странах, в том числе европейских – Италии, Испании, Германии.
Разговоры о свободной экономической зоне в Выборге выплеснули на страницы газет в 1988 году. Этому предшествовало заседание Политбюро ЦК КПСС, на котором тогдашний 1 секретарь Ленинградского обкома КПСС Ю. Соловьев «пробил» Выборг[384]. СЭЗ сразу стала скорее пропагандистским лозунгом, чем экономическим проектом. Кто только «не использовал» эту идею. «Демократы» всех мастей – в дискуссионном 89-м, выборном 90-м и путчевом – 91-м: «свободная» преподносилась как «свободная от государственного планирования, от монополии на внешнюю торговлю, открытую для предпринимательства». После, когда эта мечта сбылась и в масштабах всей страны «воцарился» рынок, знамя «зоны» подхватили бюрократы. Масть у них была исключительно серая – по цвету рабочего костюма. Делали они всё исключительно в интересах народа, а именно – населения Выборга и района. Поэтому, с их точки зрения, идея «свободной экономической зоны» приносила свои результаты хотя бы по факту её провозглашения.
Шли серьезные проработки. Появилось несколько более или менее сырых проектов, из которых самым детальным было создание выборгской «Экономической палаты». На её основе и разработали Положение о СЭЗ «Выборг», утвержденное 9 июля 1991 года Председателем Верховного Совета РСФСР Б. Н. Ельциным. В этом Положении было много всяких интересных, а по тем временам прямо-таки революционных предложений – таможенные и налоговые льготы, безвизовый въезд иностранцев, «электронные деньги»… Увы, всё уперлось в необходимость подготовить и согласовать множество нормативных актов.
Пакет документов по выборгской «зоне» гулял по Верховному Совету вплоть до 93-го года, когда он и сгорел вместе с Белым Домом.
Стоит ли этому удивляться?! Напомним, что уже имелся определенный опыт СЭЗ в Находке (Постановление Верховного Совета РСФСР «О создании в Приморском крае и районе г. Находка свободной экономической зоны» было принято 24 октября 1990 года). Тем не менее, Распоряжение Председателя Верховного Совета РСФСР от 12 мая 1991 года № 1188–1 «О хозяйственно-правовом статусе зон свободного предпринимательства г. Ленинграда и г. Выборга Ленинградской области»[385] изобиловало, несмотря на короткий текст, юридическими «перлами» типа: «предоставить… статус зоны свободного предпринимательства (свободной экономической зоны) с… упрощенным порядком… создания советских и иностранных предприятий». Даже по действующему до перестройки законодательству вряд ли можно найти юридическое определение «советское предприятие».
Но не точность юридических формулировок была целью разработчиков документов, а «скорейшее» принятие самих этих документов. Цель поставлена, её надо реализовать также «советскими» методами: «Совету Министров РСФСР (т. Силаеву И. С.), Ленинградскому городскому Совету народных депутатов (т. Собчаку А. А.), Ленинградскому областному Совету народных депутатов (т. Ярову Ю. Ф.)… обеспечить утверждение до 1 июня 1991 года Положения…». В результате документ «продавили», но «получилось как всегда» – «сделай то, не знаю что»!
Можно сказать, что в этом заключались субъективные предпосылки того, что проект не будет реализован. Менялись разработчики и эксперты, давались разные, в том числе и разумные советы, но дело стояло на месте. Выборгской СЭЗ – её по факту так и не получалось. Чтобы понять причины подобного «не сложения», прежде надо уяснить, а «Что» хотели сделать.
Сначала всё было просто: территория СЭЗ равна Выборгскому району. «Зона» представлялась как место производства экспортной и импортозамещающей продукции. Примерно через год после постановления правительства появилась идея создания субзон. Предполагалось учредить их в Светогорске, Приморске, в обоих портах, на предприятиях, производящих экспортную продукцию.
Почему так произошло?
Николай Арцыбашев, аспирант Академии внешней торговли РФ, работавший над кандидатской диссертацией «Анализ перспектив развития свободной экономической зоны города Выборга» доходчиво объяснил жителям Выборгского района требования «международных стандартов к «Свободной экономической зоне»:
«Это, ВО-ПЕРВЫХ, выгодное стратегическое местоположение на перекрестке мировых торговых путей, что открывает возможности создания здесь опорных пунктов для продвижения товаров на рынки региона. ВО-ВТОРЫХ, данные зоны обладают развитой и налаженной коммерческой инфраструктурой в виде портового и складского хозяйства, отделений крупных банков, коммунальными службами и различными предприятиями сферы услуг. ТРЕТЬЕ обстоятельство со странами, где расположены зоны, имеют дипломатические отношения большинство стран, чем может быть обеспечен необходимый уровень консульской защиты. И, наконец, САМОЕ ВАЖНОЕ: все они представляют своим резидентам исключительно льготные условия деятельности. Важнейшее из этих условий – освобождение от уплаты таможенных пошлин и всех прочих сборов при ввозе машин, оборудования, сырья, полуфабрикатов и прочих товаров, в также экспорте произведенной на их основе продукции и реэкспорте ввезенных ранее товаров. Значительно упрощена процедура прохождения грузами таможни. Отсутствуют и ограничения на движение валюты и капиталов как в зоны, так и из них.
Другими типичными чертами свободных зон являются:
– полное освобождение от пошлин и других сборов машин, сырья и компонентов, завезенных в зону для организации производства;
– освобождение инофирм от уплаты подоходного налога (на определенный срок), а также предоставление на оговоренный период льгот в отношении уплаты всех остальных прямых и косвенных налогов и сборов, которые обычно уплачиваются иностранными фирмами в данной стране;
– предоставление льготных кредитов;
– предоставление в аренду земли, помещений, транспортных услуг по льготным тарифам и расценкам;
– наличие необходимой инфраструктуры, жилых домов, торговых, лечебных и прочих заведений для нужд жителей зоны;
– наличие специальной административной структуры, призванной существенно упростить для иностранных инвесторов вступление в зону и контакт с властями»[386].
Можно, не боясь ошибиться, сказать, что Выборг (как город, но не весь район) соответствовал этим требованиям.
Экономическая перспектива была радужной во всех отношениях. Уместно привести следующее мнение председателя Комитета по внешнеэкономическим связям и иностранным инвестициям Ленинградской области М. Выборнова: «Выборгский район является местом, где сходятся различные компоненты транспортной инфраструктуры – порты, железные дороги, автодороги, аэропорт и трубопроводы… По этой причине Выборгский район превращается в мультимодальный транспортный центр российского и международного значения, что повлечет за собой ускоренное развитие всех сфер экономики»[387].
Или ещё такой штрих: «Наверное, ей, нерожденной зоне, обязаны выборжане самым большим количеством банков и СП на душу населения»[388].
А законодательную базу можно было бы при хорошо организованном лоббировании в Москве, и тем более в государственных структурах Ленобласти, продавить без особого труда.
Так почему же «не пошел» проект?
Он оказался просто ненужным Выборгу. «Выборгу», – читай выборгским бюрократам, «отцам города и района». Спустя много лет Валерий Школдин, имевший непосредственное отношение к «пробиванию» проекта, признался: «Председатель Совета и руководитель Исполкома говорят: «А кто же мы? Что будет делать Совет народных депутатов? Что будет делать мэрия?» Разработчики ответили – да, мэрия будет заниматься канализацией, водой, теплом, а администрация свободной экономической зоны… инвестициями, землей…»[389]
Объективно надо признать, что главная цель – «торжество рынка» в России к середине 90-х годом (точнее, с момента расстрела Белого дома) было достигнуто. Исчезла необходимость укрепления «форпостов капитализма» в виде СЭЗ. Это относится не только к Выборгу. В августе 1994 года после поездки в Калининград глава администрации Выборгского района Николай Смирнов выразился однозначно: «…свободная экономическая зона «Янтарь» – такой же миф, как и наша»[390].
«Свободные зоны» были опасны для тех, кого в будущем назовут «олигархами». Они, в отличие от простых выборжан, прекрасно осознавали, что эта «игрушка» вовсе не предназначена для российских предпринимателей. Наши теоретики не особенно баловали слух отечественных бизнесменов очевидными перспективами, а финские соседи, например, не считали нужным делать из этого тайну. Райтта Косонен, научный сотрудник Академии наук Финляндии: «Столетия главным двигателем экономического роста Выборга являются иностранные предприятия, которым стоит действовать в Выборге в длительной временной перспективе и закрепляться на территории с помощью создаваемой ими местной инфраструктуры»[391]. Опасность «зон» для олигархов могла быть в том, что там пришлось бы «жить и работать» не по российских законам, причем – в условиях реальной конкуренции крупных капиталов. Поэтому правовой базы свободных зон «принимать» никто не стал. А «большой капитал» на территорию Выборгского района стал приходить подобный тому, который мы уже наблюдали на Выборгском ЦБК.
Мелкому бизнесу в Выборге эти теоретические выкладки были, в общем-то, безразличны, а вот более крупному, «богатым по выборгским меркам» предпринимателям и бизнесменам, объективно пришлось принять участие в разрешении последствий «реализации» идеи свободной зоны на политическом поле.
Можно отметить и следующее, если бы «пошла» свободная зона в Выборге, то социальные последствия были предсказуемы. Об этом, не скрывая, писал в своей диссертации Николай Арцыбашев: «Одной из важнейших черт, характеризующих свободные зоны в развивающихся странах, является особый режим, регулирующий использование рабочей силы (в основном, ограничение социальной защиты трудящихся, запрет деятельности профсоюзов в пределах зоны, приостановление действия трудового законодательства в части фиксирования минимальной заработной платы и максимальной продолжительности рабочего дня, освобождение предпринимателей от уплаты взносов в фонды социального страхования и т. п.)»[392]. Бесспорно, что «у нас» так бы и произошло, поскольку, как отмечает Н. Арбыцашев: «Если же обратиться к истории создания свободных зон, то складывается впечатление, что их организаторы априорно исходили из того, что влияние зон на национальную экономику может быть только положительным и не нуждается в специальном регулировании»[393].
Справедливости ради отметим, что все эти обстоятельства понимали руководители Выборгского района (к ним мы ещё обратимся персонально), стоявшие у руля в период 1991–96 годов. Приведенное выше мнение Николая Смирнова относится к августу 94-му году. Полтора года спустя, в феврале 96-го, уже знакомый нам г-н В. Ременюк в предисловии к статье Н. Арцыбашева с определенной грустью, но без лишних слов, написал: «самое время осмотреться и определить место СЭЗ «Выборг» в сегодняшнем политико-экономическом раскладе, и желательно – без иллюзий»[394].
На эти полтора года пришелся последний пик активности по реализации проекта СЭЗ «Выборг». Стоит заметить, что если бы премьером областного правительства в это время не был бы Николай Смирнов, этот пик больше напоминал бы скошенный холмик.
Да и «зона» уже значительно отличалась в своем внутреннем содержании от той, что была ранее. Теперь уже применительно к Выборгу употреблялся термин «особый экономический район». Особенности его были вовсе не такие прорывные, как замысливалось проектом СЭЗ – чуть больше самостоятельности местной власти, чуть меньше денег отдавать в центр. На налоговые льготы махнули рукой, решили добиваться хотя бы таможенных. И всё больше замыкались на интересы конкретных предприятий.
В апреле 95-го на суд выборгского обывателя представили – материалы совещания в администрации Выборгского района, рассмотревшего вопрос, как «ускорить реальное развитие СЭЗ путем создания на территории Выборгского района ряда зон экспортного производства (ЗЭП) и свободных таможенных зон (СТЗ) со статусом специальных экономических зон»[395].
Представленный совещанию проект отдела внешнеэкономических связей администрации предусматривал три отдельных зоны. Это – свободная таможенная зона «Высоцк» на территории острова Высоцкий; зона экспортного производства «Балтинборг» на территории, ограниченной автодорогой Е-18, линией Выборгского залива, реками Песчаная и Вилайоки; и, наконец, зона экспортного производства «Выборг»: на производственной территории предприятий «Выборгский морской торговый порт», «Выборгский приборостроительный завод», «Выборгский судостроительный завод», а также территории грузового терминала.
Умственных усилий, судя по количеству бумаги на выходе, было потрачено много: очередные Концепции развития и бизнес-планы, проекты временных положений зон (а для СТЗ «Высоцк» уже готовится землеотвод, хоть и нет ещё даже временного положения), проекты положений об органах управления; протоколы о намерениях с рядом зарубежных фирм об инвестициях в развитие инфраструктуры, разумеется, в долларах. И, естественно, – проект распоряжения правительства «О дальнейшем развитии свободной экономической зоны «Выборг», которым предполагалось, что зона экспортного производства и свободные таможенные зоны на территории Выборгского района получают статус областных специальных экономических зон.
Итоги подвел присутствовавший на совещании глава областного правительства. Быть может, дело сдвинется, говорил Н. В. Смирнов, когда Дума, наконец, примет «Закон о СЭЗ». Пока он принят только в первом чтении. Всего же существует четыре варианта закона. Очень важно, какой из них будет принят. А пока областной премьер призвал «продолжать создавать компетентную управленческую структуру проектов, принимать правильные решения по управлению зоной, определяться и двигаться дальше, успевать за временем, изыскивать внутренние возможности, привлекать решительнее финансы других»[396]. Лыко-мочало – начинай сначала. Николай Васильевич к этому времени уже вряд ли верил в «свободную зону».
Через несколько дней, 14 апреля, в Москве состоялись парламентские слушания[397] по проекту Закона о свободных экономических зонах. На заседание Совета Федерации были приглашены и те, кому в этих зонах предстояло жить. Выборг, в частности, представляли глава Администрации В. В. Кириллов и советник по внешнеэкономическим связям В. А. Ременюк. Обсуждение проекта было бурным, мнения противоречивыми. В итоге проект отправился на доработку в согласительную комиссию для сглаживания наиболее острых углов. По правилам, срок следующего рассмотрения – через месяц. Участвовавшие в этом совещании были единодушны: «Гарантом стабильности может быть только Закон, а не постановления Правительства и Указы Президента, которые можно отменять сколько угодно»[398].
С этим все были согласны, но касательно «Закона о СЭЗ» всё более становилось понятным, что у него нет перспективы. Губернатор Ленобласти Александр Беляков прокомментировал это следующим образом: «Свободная зона «Выборг» – предмет зависти «несвободных» губернаторов и других членов Совета Федерации, поэтому закон «О свободных зонах» не проходит Кремль»[399]. Далее смело можно ставить многоточие…
В тот период на государственном уровне было достаточно использовать идею СЭЗ «на словах». По существу, это была постсоветская, «демократическая» форма реализации одной из малодекларируемых функций «свободных зон», которую Н. Арцыбашев, анализируя мировой опыт, сформулировал следующим образом: «По существу, правительства концентрировали свои усилия на том, чтобы выстоять в конкурентной борьбе за привлечение иностранного капитала»[400].
…Проходит год. Федерального закона по-прежнему нет. Выборгская администрация направляет, теперь уже областным законодателям, проект закона Ленинградской области о региональных зонах экономического развития. Можно сказать, – крик души: «Принятие областного закона позволило бы подвести хоть какую-то законодательную базу под разработку выборгской «Зоны». Возможности введения финансовых льгот у местной власти ограничены, поэтому большое внимание в проекте уделено льготам административным. Как известно, произвол российских чиновников остается одним из главных пугал для иностранных инвесторов»[401]. Таков комментарий официальной газеты свободной экономической зоны «Выборгские ведомости». С ним трудно не согласиться.
Итоги первой половины 90-х годов хорошо характеризуются Вадимом Густовым, бывшим депутатом Совета Федерации России от Ленинградской области: «…Мы сегодня сами не знаем, что хотим построить»[402]. Сказано это было во время посещения Выборга в апреле 1995 года в присутствии руководства района.
Как нельзя не согласиться с выводом, что идея зоны, какой она была в своем первоначальном виде, себя изжила. И условия в стране уже были иные. Каждый, кто поднимал в очередной раз лозунг СЭЗ «Выборг», вкладывал в него уже своё содержание и преследовал свои цели, либо политические, либо коммерческие.
Районный «Голова» и его команда
Вот и подошло время поближе познакомиться с «отцами» города и района. Увы, приходится вытаскивать на суд людской сюжеты, про которые многим из них хотелось бы забыть, а цепочка выстроенных фактов приводит к выводам, порой отличным от официальных. Нельзя не признать, что люди они энергичные, конечно, в разной степени, но талантливые, как руководители. Ещё, возможно, можно было бы сделать поправку на «право на ошибку», – и время новое, и бюрократы всё «молодые». Можно было бы, но не будем, ибо все действовали, зная, что поступают неправильно.
Наиболее опытным, ещё советским бюрократическим «зубром», был Николай Васильевич Смирнов, личность незаурядная. Как исторический деятель, не боюсь применить к нему подобное выражение, несомненно, заслуженно стал «почетным гражданином Выборга». До назначения на должность главы администрации Выборгского района Н. В. Смирнов прошел, и весьма успешно, советскую школу как хозяйственного руководителя, так и партийного: восемь лет был во главе Сланцевского горкома КПСС (1978–86)[403]. В 1987 году был «избран председателем Выборгского райисполкома Ленинградской области». «С 1991 года – глава администрации Выборгского района».
Стоит обратить на этот нюанс чуть больше внимания, ведь между двумя этими должностями, мало отличающимися между собой по функциям, была ещё одна, не менее важная в структуре управления городом, а именно, – должность председателя Выборгского городского Совета народных депутатов. Возможно, исчезновение этой информации в конкретном справочнике, выпущенном в 95-м году, связана с тем, что Николай Васильевич, ставший к тому времени председателем областного правительства, хотел корректно и весьма дипломатично избежать упоминания о болезненном для его прямого шефа – губернатора Ленобласти Александра Белякова, так же выходца из выборгской земли, поражения в выборной борьбе за этот пост[404].
В 1990-м году, на выборах первого «демократического» городского Совета Николай Смирнов был единственным из крупных местных партийных и советских работников, кого не «прокатили» избиратели. Затем в течение нескольких месяцев в горсовете шла борьба – за кресло председателя. Лидером демократов «первого призыва» считался Александр Беляков. Надо отметить, что Н. В. Смирнов не оказался в Совете без своей команды, был её лидером. И победа досталась ему потому, как вспоминал сам Н. В. Смирнов, что «мои сторонники оказались сплоченнее»[405].
К взаимоотношениям Николая Смирнова и Александра Белякова мы ещё вернемся, поскольку их пути «круто» пересекутся ещё как минимум дважды, – при совместной работе в областном правительстве и при выборах на пост губернатора области в 1996 году.
А пока, вспоминая 90-й год, напрашивается вопрос: «А когда же был председателем исполнительного комитета Выборгского городского Совета народных депутатов Геннадий Николаевич Веретенников?»[406] Если верить опубликованному Приговору по делу № 1–440/90 от 7 сентября 1990 года, то первый инкриминируемый Веретенникову эпизод относится как минимум к августу 1988 года. А разбирали на пленуме горкома и «клеймили позором члена бюро Г. Н. Веретенникова (в его отсутствие, он находился в это время на очередном допросе)» 29 марта 1990 года.
Напомним, что в 1990 году по всей стране, и в первую очередь особенно активно в Санкт-Петербурге и Ленобласти, реализовывался лозунг – «Вся власть Советам!» Маятник реальной власти качнулся в сторону «представительной ветви». «Взяв» Совет, «Председатели» со своими сторонниками любыми способами либо «ослабляли» исполкомы, либо вообще их ликвидировали, передавая исполнительную власть либо «малым советам», либо «администрациям». Выборг не был исключением. А Николай Смирнов был главным звеном в команде, которая «планово велась» к управлению районом в новых «перестроечных» условиях.
«Альтернативы Смирнову нет!» К такому выводу пришли депутаты на заседании малого Совета, когда обсуждался вопрос о главе администрации Выборгского района. Председатель горсовета Н. В. Смирнов получил 13 голосов в свою поддержку, трое воздержались. Другие претенденты – председатель горисполкома Н. Л. Рачинский и директор судостроительного завода Г. А. Порядин – сразу сняли свои кандидатуры.
«Человек, согласившийся занять эту должность, – камикадзе, – так заявил в своём выступлении заместитель председателя горсовета В. И. Быстров. – Ни о каких привилегиях и жажде власти речи быть не может, это кропотливая работа на износ. В сегодняшних условиях иной кандидатуры кроме Смирнова, я не представляю[407].
А, забегая вперед, скажем, что Геннадий Веретенников, удаленный с «публичной» политической сцены, ещё долго присутствовал в её «тени». И, возможно, сыграл в нашей истории с Выборгским ЦБК одну из, если не ключевых, то достаточно значимых ролей…
Николай Смирнов относился к своей должности с особой ответственностью, тому были веские основания:
– Выборг в силу своей значимости был и будет на первом месте в Ленинградской области. Никуда от этого не уйдешь. Это исторический центр, это культурный центр, это промышленный центр. Это практически 12 процентов областного населения. …Мне, а точнее, администрации вместе со мной удалось поднять Выборг на несколько иной уровень значимости, и в масштабах области, и в масштабах России. Выборг сегодня знают, с мнением Выборга считаются. Нас приглашают участвовать в работе различных правительственных комиссий. Думаю, немногим мэрам городов районного значения довелось бывать в Совете Федерации, в Думе, в Правительстве, как мне. Во-вторых, мы подняли на совершенно иную ступень культурную значимость нашего города. Выборг, можно сказать, получил международное признание – об этом свидетельствует и то, что здесь проводятся соревнования, конкурсы, фестивали, конференции[408].
Уходя в ноябре 94-го года в областное правительство, Н. В. Смирнов, не кривя душой, мог отнести в свой актив следующие результаты: «Выборг по своему экономическому положению занимает место выше среднеобластных показателей»[409].
Можно было бы порадоваться за Выборг… Но потом в грустью вспомним эти слова, когда будем сверять их с реалиями кризиса 96–99 годов. И представим себе для сравнения другие районы области, где «показатели» были ниже. А ведь их заставляли учиться у «передовиков капиталистического производства»: «Многие районы области сверяют по Выборгу свои позиции – не случайно у нас проведено 9 семинаров по изучению опыта деятельности администрации в новых условиях»[410]. Это тоже слова Николая Васильевича, относящиеся к 94-му году. Почему я и не могу согласиться с тем, что у Николая Смирнова и его команды было право на ошибку. Слишком дорого обошлась она району и области.
Уходя в областное правительство, Н. В. Смирнов для родного района обозначил приоритетные направления, в части реализации которых он брал на себя определенные моральные обязательства.
Николай Васильевич особенно подчеркнул, что правительство области будет усиленно работать по вопросу возведения морского терминала в городе Приморске, хотя «ситуация здесь далеко не простая, и давно уже вышла за границы Российского государства»[411]. Второй объект внимания – «вопрос о строительстве грузового аэродрома в поселке Вещево». И, третье, одним из существенных направлений своей деятельности Н. В. Смирнов выделил усиление мер по комплексному использованию Выборгом своих лесных ресурсов[412].
Без особого труда можно заметить, что в перечне основных задач, которые наметил Николай Васильевич, «свободная экономическая зона» не присутствует. Забегая вперед, скажем, что её не будет и в программе кандидата на пост губернатора Ленобласти Н. В. Смирнова в 96-м, а кандидат в депутаты областного Законодательного собрания Н. В. Смирнов Н. В. в 97-м с горечью отметит, что «приток инвестиций после принятия закона о СЭЗ не вырос, а уменьшился…»[413]
Однако и проекты, поддержанные и инициированные самим Николаем Васильевичем, реализовались не так, как он предполагал.
Амбициозный проект конверсии бывшего аэродрома «Вещево» в грузопассажирский аэропорт «Выборг» пытались, с подачи Николая Смирнова, реализовать власти Ленинградской области в 1994–1999 годах. Несмотря на бюджетные средства, потраченные на реконструкцию, аэродром не был доведен до полной готовности. Лишь однажды, в 97-м году, здесь приземлился самолет АН-30[414].
Правительство области попыталось спасти ситуацию, преобразовав ГП в открытое акционерное общество. Однако инвесторов, желающих приобрести акции, не нашлось, имущество аэропорта было арестовано службой судебных приставов и распродано по частям. После того как со взлетно-посадочной полосы были демонтированы плиты покрытия, аэропорт «Выборг» перестал существовать.
Тем не менее, выборжане имеют все основания поставить Николаю Васильевичу памятник. Если бы не он, не введенный им денежный сбор на российско-финской границе, выборгская казна была бы пустой. В трудные годы второй половины 90-х район фактически продержался именно на этом, хоть и «незаконном» источнике финансирования. Во истину, цель оправдывает средства!
Уходя на повышение, Николай Васильевич в силу укоренившейся за десятилетия привычки, (хорошей привычке, – «с каких бы должностей я в свое время не уходил, преемника своего всегда готовил заранее»[415]), назвал своего преемника на посту главы районной администрации. Благо утверждать у депутатов не надо было, губернатор подмахнул распоряжение.
– Я считаю, что Владимир Владимирович Кириллов – это, безусловно, человек, который способен руководить. Готов или не готов он к этой работе? Ну, знаете, пока не поработаешь, никогда не будешь готовым… Я думаю, что Владимир Владимирович обладает нужными качествами – он, прежде чем решить проблему, пытается вникнуть, прислушаться к мнению людей, которые его окружают. Я верю в его порядочность, в работоспособность этого человека, в том, что он в силу своего характера не может принять непродуманного решения – у него взвешенный подход[416].
Ошибся или нет ушлый партократ Смирнов в своем выборе. И да, и нет. Не ошибся, когда оставил за собой того, который чуть слабее его как управленец, но сильнее как бюрократ, проламывающий преграды «силовым напором». Ошибся, когда стало ясно, что его, Смирнова, «кадровая комбинация» стала очевидной для всех, в первую очередь благодаря «личным качествам» его протеже. Сравните две характеристики господина В. В. Кириллова:
«В силу своего характера он умеет прислушаться к мнению окружающих его людей, и любые решения принимает всегда обдуманно и взвешенно»[417]. Спустя два года: «В то же время, как и у каждого, у него есть недостатки. Главное, я считаю, Владимиру Владимировичу нужно уметь слушать людей. Более того – воспринимать и анализировать то, что говорят…»[418] Это всё – из уст Николая Смирнова. Как закономерность, вывод, который делает человек, без сомнения, лучше всех знающий деловые качества своего преемника: «…Есть ведь и объективные вещи, которые он порой упускает. Ну, и наверное, надо глубже вникать в экономические процессы, которые происходят в районе»[419]. (Выходит, чересчур много стало субъективных факторов).
Владимир Кириллов пришел в управленческие структуры района на перестроечной волне с депутатским призывом 1990 года. А до того, – рядовая биография офицера-политработника: служил в пограничных войсках командиром заставы, помощником начальника политотдела Закавказского пограничного округа, заместителем начальника политотдела Прибалтийского пограничного округа. Служил хорошо, сказывались плоды воспитания двух военных ВУЗов, которые прошел будущий руководитель Выборгского района и Ленинградской области – Высшего военно-политического пограничного училища и Военно-политической академии имени В. И. Ленина. В 1991 году выведен в резерв погранвойск в связи с переходом на работу помощником главы Администрации района. Уволен в запас в звании подполковника в 1994 году. (Получается, что аферу с жилыми домами в поселке Советский придется разбирать в «военно-полевом суде», – документы о принятии домов «бюрократ» В. В. Кириллов подписывал «прикрытый» погонами. Может поэтому и взял «грех на душу»?).
«На гражданке» нашел время повысить свое образование – в 1994 году, – хороший год удался! – закончил Институт государственной службы Северо-Западного кадрового центра. Официальные источники умалчивают[420], а сам Владимир Владимирович не скрывает, что успел впитать дух свободы и рынка у заокеанских учителей, – «несколько месяцев учился в США»[421].
Знаний по организации бюрократической машины района у В. В. Кириллова к 94-му года хватало вполне, успел последовательно поработать помощником главы Выборгской Администрации, управляющим делами и, наконец, первым замом[422]. Но главный секрет заключался не в этом. Главное в том, что к моменту ухода Н. В. Смирнова, В. В. Кириллов был уверен в созданной им «своей команде». Именно, – в своей!..
И Владимир Кириллов этого не скрывал: «Команда подбиралась Смирновым при моем непосредственном участии, поскольку я отвечал за кадры, поэтому это в равной степени и моя команда. Люди работоспособные, энергичные, ответственные…»[423]
«Новой метлы» не появилось, была старая, пришедшая к власти на демократической волне, но с прежней, бюрократической хваткой, усиленной военной спайкой, – гремучая смесь образовалась в Выборгском районе. Может, это было одной из скрытых причин ухода Николая Смирнова в областное правительство. Зная, что ему будет трудно, почти невозможно сработаться с «демократом» А. Беляковым, он, разочарованный итогами приватизации с её аферами, которые рано или поздно должны были бы всплыть, поставивший крест на бредовых идеях «свободной зоны», ушел «на повышение», лишь бы не повторять тех шагов, которые он даже в мыслях не мог себе представить при советской власти. Он «отдал» район… «клану бывших политработников и комитетчиков»: В. В. Кириллов – глава администрации, полковник, бывший начальник политотдела; О. Н. Жигилей – помощник главы администрации, майор; В. В. Дубинин – заместитель главы администрации, председатель КУГМИ, полковник, в прошлом начальник особого отдела; Т. А. Джус – начальник БТИ, полковник, зам. командира корпуса; В. А. Калинин – председатель комитета по работе с органами местного самоуправления, подполковник, бывший замполит; В. В. Бочаров – начальник регистрационной палаты, полковник, в прошлом военком; М. Г. Даудов – председатель антимонопольного комитета, подполковник, бывший замполит[424].
В этой «хунте» особое место занимал уже известный нам Виктор Васильевич Дубинин – председатель Комитета по управлению государственным и муниципальным имуществом.
Биография, схожая с кирилловской: окончив Московское высшее пограничное училища служил в пограничных войсках. Пополнил образование, закончив курсы иностранных языков в Москве. В 1984 году получил назначение в Выборг – в 30-й гвардейский армейский корпус. В 1990 году он был избран депутатом Выборгского горсовета. В 1992 году закончил воинскую службу в звании полковника и… в главные приватизаторы Выборгского района.
Да ещё какого района, – со свободной экономической зоной! Пусть она лишь на бумаге. В данном конкретном случае статус «приватизационной» структуры повышался на порядок, – до областного значения, а господин, вчерашний товарищ полковник, В. В. Дубинин получил возможность напрямую общаться с Москвой, с Анатолием Чубайсом и прочими министрами и депутатами.
1 Доценко В.Д. Морской биографический словарь. – Санкт-Петербург: Издательство «Logos», 1995, с.382.
2 Стрелков И. Его домом было небо. «Выборгская жизнь», № 8, 1990, с.4.
3 Смирнов А. Поселок Советский – жизнь на осадном положении. «Смена», 02.08.99.
4 Измайлова Е., Васильева Ю. Как «Тайфун» брал ЦБК. Кровавые подробности ночного штурма. «Час пик», 19–25.10.99.
5 Смирнов А. Поселок Советский – жизнь на осадном положении. «Смена», 02.08.99.
6 Шульгина Е. Плюс деприватизация всей страны? «Смена», 20.11.99.
7 Казанцев А. Советский. Выбор. «Наш современник», № 3, 2000, с. 187–208.
8 Маетная Е. «Теперь мы будем стрелять на поражение», – говорят спецназовцы, атаковавшие Выборгский ЦБК. «Московский комсомолец», 28.10–04.11.99.
9 (А.М.) Портрет на фоне истории. «Трудовая Славянка», № 22, март, 2001.
10 Эхо выстрелов на Выборгском ЦБК. «Новая Выборгская газета», № 40, 29.10–04.11.99, с.5.
11 Шолмов К. В Советском разучивают «Yankee go home». «Выборгские ведомости», № 56, 03–10.10.97, с.3.
12 Иванов С. Зловещий триумвират. «Советская Россия», 27.01.00.
13 Нерсесов Ю. В защиту Выборгского ЦБК. «Новый Петербург», 19.08.99.
14 Нерсесов Ю. Рабочие изгнали карателей. Наемные охранники английской фирмы пытались захватить Выборгский ЦБК. «Новый Петербург», 15.07.99.
15 Прудникова Е. Что произошло на Выборгском ЦБК. «Новый Петербург», 20.01.00.
16 Ипатова Н. На пути к деприватизации? «Новая газета», 18–24.10.99.
17 Нерсесов Ю. ЦБК остался советским. «Новый Петербург», 21.10.99.
18 Пуск бумажно-целлюлозных предприятий на Карельском перешейке. «Выборг», № 173, 15.09.95
19 Всю неделю Суоми была с нами. «Выборгские ведомости», № 4, 27.01–03.02.95, с.2.
20 Меликьянц С. Здравствуй, сосед! «Выборг», № 15, 26.01.95.
21 Миронова Л. «Десант» в Советский. «Выборгские ведомости», № 4, 27.01–03.02.95, с.2.
22 События года. «Выборгские ведомости», № 1, январь. 1994.
23 Полювуори, Мищенко М. А самолеты сами не летают. «Выборг», № 103, 11.06.94
24 Александрова Л. Двое суток шагать… «Выборгские ведомости», № 20, 21–28.05.94
25 [Акт оценки стоимости имущества предприятия по состоянию на 1 июля 1992 года.]
26 Грязневич В. Выборгский ЦБК: по праву силы. «Дело», 15.11.99.
27 Ипатова Н. На пути к деприватизации? «Новая газета», 18–24.10.99
28 [Краткая хронология событий на Выборгском целлюлозно-бумажном комбинате (с момента приватизации и до сегодняшних дней); Справка по Выборгскому ЦБК. 20.04.98].
29 «Золотая акция» выпущена при эмиссии в трех акционерных обществах: «Выборгский ЦБК», «Выборгский приборостроительный завод», «Выборгское ГАТП». (Информационный бюллетень КУГМИ Выборгского района. «Выборг», № 226, 08.12.94).
30 Колейко Н. Судьба Выборгского ЦБК – в руках Вадима Густова. «Смена», 06.03.98.
31 Если «стрелочника» нет, его следует назначить. «Выборгские ведомости», № 38, 27.09–04.10.96, с.3.
32 Если «стрелочника» нет, его следует назначить. «Выборгские ведомости», № 38, 27.09–04.10.96, с.3.
33 Если «стрелочника» нет, его следует назначить. «Выборгские ведомости», № 38, 27.09–04.10.96, с.3.
34 [Справка о работе комиссии по рассмотрению ситуации, сложившейся на Выборгском целлюлозно-бумажном комбинате. Дата из текста: работа комиссии с 13.02.98 по 06.03.98; Справка по Выборгскому ЦБК. 20.04.98].
35 В октябре 1999 года после известных х событий начальник отдела кадров Василий Петрович Левкин делился воспоминаниями с журналистом газеты «Коммерсант»: «…Директор Иванов предложил приватизировать предприятие. – Он нам сразу сказал, что надо приватизировать по третьему варианту. – То есть? – Это когда коллективу – шиш! Между тем в 1996 году директор быстро убедил рабочих, что такой вариант приватизации для них самый подходящий. – Дал, – говорит Василий Петрович, – начальникам отделов подписные листы и сказал, чтобы рабочие заполнили в течение трех дней. Никто же не знал, что это такое. – А поинтересоваться, Василий Петрович? – Так времени же не было! – горько сказал он. – Директор всего три дня дал. И мы успели. После этого директор провел совещание. Он выступил и сказал, что надо создать инициативную группу по приватизации и предложил передать ей 30 % акций. Главное, сказал он, не допустить банкротства ЦБК, этим вплотную и займется инициативная группа. В инициативную группу вошли, кроме директора, замдиректора Хейкинен, главный инженер Чиж, Сметанин… – А это кто? – Он из Питера. Никто. Мы его не знали до этого. Потом директором стал. Всего в инициативной группе было 11 человек. Три с половиной тысячи рабочих получили 17,5 % акций. Куда-то пропала золотая, блокирующая акция, и до сих пор не нашлась». (Колесников А. Встает проклятьем заклейменный. «Коммерсант», 23.10.99).
36 Будем бороться! «Выборгская жизнь», № 6, 1990, с.2.
37 Состав инициативной группы рассматривался на упомянутой конференции 28 января 1994 г., о чем свидетельствует содержание протокола конференции. [Справка о работе комиссии по рассмотрению ситуации, сложившейся на Выборгском целлюлозно-бумажном комбинате. Дата из текста: работа комиссии с 13.02.98 по 06.03.98; Справка по Выборгскому ЦБК. 20.04.98].
38 [Протокол профсоюзной конференции Выборгского целлюлозно-бумажного комбината от 28 января 1994 года.]
39 Хотя тогда уже можно и нужно было задуматься о перспективе сотрудничества с фирмой «Эллис-Лак» – после выступления генерального директора этой компании С.В. Федотова: «Фирма… внесла в ваш комбинат 4,5 млрд руб. и понесла убыток в связи с этим 8 млрд руб.» [Протокол профсоюзной конференции Выборгского целлюлозно-бумажного комбината от 28 января 1994 года.]
40 Далее ссылка на нормативный документ: «…В соответствии с п.8 Положения о порядке заключения договора о приобретении акций с группой работников предприятия, взявших на себя ответственность за выполнение Плана приватизации и недопущение банкротства приватизированного предприятия, утвержденного Распоряжением ГКИ РФ № 862-р. Учитывая изложенное, нарушений законодательства РФ при продаже 30 % акций АО членам инициативной группы не усматривается». [Справка о работе комиссии по рассмотрению ситуации, сложившейся на Выборгском целлюлозно-бумажном комбинате. Дата из текста: работа комиссии с 13.02.98 по 06.03.98; Справка по Выборгскому ЦБК. 20.04.98.).
41 [Справка о работе комиссии по рассмотрению ситуации, сложившейся на Выборгском целлюлозно-бумажном комбинате. Дата из текста: работа комиссии с 13.02.98 по 06.03.98; Справка по Выборгскому ЦБК. 20.04.98].
42 [Справка о работе комиссии по рассмотрению ситуации, сложившейся на Выборгском целлюлозно-бумажном комбинате. Дата из текста: работа комиссии с 13.02.98 по 06.03.98; Справка по Выборгскому ЦБК. 20.04.98].
43 [Анализ мероприятий по приватизации… Лебедев К.К.].
44 [Справка о работе комиссии по рассмотрению ситуации, сложившейся на Выборгском целлюлозно-бумажном комбинате. Дата из текста: работа комиссии с 13.02.98 по 06.03.98; Справка по Выборгскому ЦБК. 20.04.98].
45 «Но у «Эллис-Лак» оказались длинные руки: директора ЦБК обвинили в хищениях, помурыжили и отпустили за отсутствием состава преступления. Тем не менее от руководства комбинатом он оказался отстранен, а напористые «варяги» стали действовать через главного инженера г-на Иванова. И тот, став и. о. директора, провел нужный им вариант приватизации…» (Жданов А. Приватизация по-советски. «Курьер», 30.08–05.09.01).
46 Мятеж на Выборгском ЦБК. История конфликта. Факты, документы, свидетельства очевидцев. «Трудовой Ленинград», № 16, август, 1999.
47 [ «Справка к совещанию в Комитете по собственности Госдумы РФ «О незаконном присвоении собственности Выборгского целлюлозно-бумажного комбината и коррупции среди должностных лиц, ответственных за его приватизацию»].
48 В распоряжении автора имеется документ «Справка к совещанию в Комитете по собственности Госдумы РФ «О незаконном присвоении собственности Выборгского целлюлозно-бумажного комбината и коррупции среди должностных лиц, ответственных за его приватизацию», позволяющий озвучить следующую версию развития событий тех дней: Для получения акций необходимо было заключить и выполнить договор с местным фондом имущества не только о проведении приватизации, но и недопущении банкротства, новых инвестициях, сохранении производственного профиля и числа рабочих мест развитии социальной сферы. Такой договор с Фондом имущества г. Выборга и Выборгского района был подписан уже 31 января от имени СП «Эллис-Лак». Имелся ли договор, датированный 31 января 1994 года, автору не известно. Эта информация присутствует в указанном документе «Справка…». Однако это было прямое нарушение Указа Президента, по которому к участию в приватизации могли привлекаться только те юридические лица, доля государственной собственности в уставном капитале которых не превышала 25 процентов. На момент подписания договора 31 января формально в составе СП «Эллис-Лак» оставался единственный учредитель – государственное предприятие «Мосстройтранс». Возможно, это послужило основанием (испугались, наглеть до беспредела!) для введения в схему «правопреемник» нового юридического лица – АОЗТ СП «Эллис-Лак».
49 [ «Справка к совещанию в Комитете по собственности Госдумы РФ «О незаконном присвоении собственности Выборгского целлюлозно-бумажного комбината и коррупции среди должностных лиц, ответственных за его приватизацию»].
50 Нерсесов Ю. Контрприватизация началась! «Новый Петербург», 04.06.98.
51 Кедрин К. Директоров такого уровня у нас не сажали со сталинских времен. «Выборгские ведомости», № 19, 14–21.05.94.
52 Бывший мэр Выборга Г.Н. Веретенников оправдан. «Выборгская жизнь», № 6, 1990, с.4.
53 Рождественская Е. А был ли криминал? «Выборгская жизнь», № 7, 1990, с.4.
54 Альтернативы Смирнову нет. «Выборгские ведомости», № 8, 18–23.11.91.
55 Из интервью Олега Петрова, начальника Выборгского отдела Управления Федеральной службы налоговой полиции по Ленинградской области Департамента налоговой полиции: …О.П. – …В 1994 году вместе с налоговой инспекцией мы доначислили в бюджет 15 миллиардов рублей. Для примера: это больше, чем по всей Ульяновской области. Выборг посетил глава Департамента налоговой полиции генерал-лейтенант Алмазов и отметил наш высокий уровень сотрудничества с другими правоохранительными органами. КОРР. – Именно тогда были раскрыты нарушения в выборгском филиале Внешторгбанка и на Выборгском ЦБК? О.П. – Да. Там, конечно, работали не только наши люди. Итак, идем дальше. В 1995 году мы начали разворачивать оперативно-розыскную деятельность… (Кедрин К. «У кого воруете? У себя!» – говорит начальник налоговой полиции. «Выборгские ведомости», № 5, 02–09.02.96, с.5).
56 Миронова Л. Мафия влиятельна, но не всесильна. «Выборгские ведомости», № 27, 08–16.07.94.
57 Кедрин К. Директоров такого уровня у нас не сажали со сталинских времен. «Выборгские ведомости», № 19, 14–21.05.94.
58 В 1994-95 годах помимо Н.В. Смирнова и В.В. Кириллова в совет фонда входили: Н.Л. Рачинский – председатель фонда, заместитель главы администрации Выборгского района, Б.М. Певцов, начальник государственной инспекции охраны памятников, В.В. Дмитриев и Е.В. Филиппов – директор фонда. (Филиппов Е. Три «Р» как знак спасения. «Выборг», № 62, 05.04.95).
59 Филиппов Е. Три «Р» как знак спасения. «Выборг», № 62, 05.04.95.
60 Дмитриев А. Давать прогноз рано. «Выборг», № 201, 02.11.94.
61 Волжский А. А все-таки строим. «Выборг», № 18, 30.01.96.
62 Экономика должна быть. «Выборгские ведомости», № 4, 26.01–02.02.96.
63 Миронова Л. Над Советским гордо реет звездно-полосатый флаг. «Выборгские ведомости», № 6, 09–16.02.96, с.1, 5
64 [Справка о работе комиссии по рассмотрению ситуации, сложившейся на Выборгском целлюлозно-бумажном комбинате. Дата из текста: работа комиссии с 13.02.98 по 06.03.98].
65 Если «стрелочника» нет, его следует назначить. «Выборгские ведомости», № 38, 27.09–04.10.96, с.3.
66 [Справка к совещанию в Комитете по собственности Госдумы РФ «О незаконном присвоении собственности Выборгского целлюлозно-бумажного комбината и коррупции среди должностных лиц, ответственных за его приватизацию»].
67 Кедрин К. По следам рыжего мальчика. Приватизация в Выборге. «Выборгские ведомости», № 41, 14–21.10.94
68 Кедрин К. Приватизация завершилась. Что дальше? «Выборгские ведомости», № 3, 20–27.01.95, с.5.
69 Гурова Л. Комитет по управлению имуществом держит оборону. «Выборгские ведомости», № 7, 18–24.02.94.
70 Карсаков С. Все вокруг родное, все вокруг мое. «Выборг», № 29, 15.02.94
71 Гурова Л. Комитет по управлению имуществом держит оборону. «Выборгские ведомости», № 7, 18–24.02.94.
72 Карсаков С. Все вокруг родное, все вокруг мое. «Выборг», № 29, 15.02.94.
73 Дубинин В. Предстоит сделать еще немало. Приватизация: второй этап. «Выборг», 23.11.94.
74 Карсаков С. Не прячьте ваши ваучеры. «Выборг», № 83, 12.05.94.
75 Рязанов В. Трудно быть хозяином. Заметки с заседания городского собрания представителей. «Выборг», № 147, 16.08.94
76 Карсаков С. Все вокруг родное, все вокруг мое. «Выборг», № 29, 15.02.94.
77 Карсаков С. Все вокруг родное, все вокруг мое. «Выборг», № 29, 15.02.94.
78 Карсаков С. Все вокруг родное, все вокруг мое. «Выборг», № 29, 15.02.94.
79 Карсаков С. Не прячьте ваши ваучеры. «Выборг», № 83, 12.05.94.
80 Дубинин В. Предстоит сделать еще немало. Приватизация: второй этап. «Выборг», 23.11.94.
81 Гурова Л. Комитет по управлению имуществом держит оборону. «Выборгские ведомости», № 7, 18–24.02.94.
82 Карсаков С. Прощай, ваучер! «Выборг», № 126, 15.07.94.
83 Гурова Л. Комитет по управлению имуществом держит оборону. «Выборгские ведомости», № 7, 18–24.02.94.
84 [Анализ мероприятий по приватизации Выборгского целлюлозно-бумажного комбината и последующей несостоятельности (банкротства) АО «Выборгский целлюлозно-бумажный комбинат» с точки зрения их соответствия законодательству. Лебедев К.К.]/
85 [Анализ мероприятий по приватизации Выборгского целлюлозно-бумажного комбината и последующей несостоятельности (банкротства) АО «Выборгский целлюлозно-бумажный комбинат» с точки зрения их соответствия законодательству. Лебедев К.К.].
86 Дубинин В.: «Затраты ЦБК израсходованные на содержание объектов соцкультбыта и жилищно-коммунального хозяйства пос. Советский в виду градообразующего состояния комбината составили за период с октября 1994 года по декабрь 1996 года – 16,17 млрд. руб., что составляет всего около 6 % от общей суммы задолженности на начало:1997 года и не могло быть существенной причиной финансового кризиса предприятия, тем более размер налога на содержание ЖКХ при … объектов соцкультбыта и ЖКХ у предприятия, предусмотренный действующим законодательством и выплачиваемый в бюджет за указанный период составил приблизительно равнозначную цифру или незначительно меньшую». [Справка краткого экономического анализа открытого акционерного общества «Выборгский ЦБК». 23.10.97].
87 Миронова Л. Над Советским гордо реет звездно-полосатый флаг. «Выборгские ведомости», № 6, 09–16.02.96, с.5.
88 Нерсесов Ю. Контрприватизация началась! «Новый Петербург», 04.06.98.
89 Мятеж на Выборгском ЦБК. История конфликта. Факты, документы, свидетельства очевидцев. «Трудовой Ленинград», № 16, август, 1999
90 Грязневич В. Выборгский ЦБК: по праву силы. «Дело», 15.11.99.
91 [Справка краткого экономического анализа открытого акционерного общества «Выборгский ЦБК». 23.10.97].
92 [Анализ мероприятий по приватизации Выборгского целлюлозно-бумажного комбината и последующей несостоятельности (банкротства) АО «Выборгский целлюлозно-бумажный комбинат» с точки зрения их соответствия законодательству. 01.11.99. Лебедев К.К.]
93 Фирма «Бас-Бизнес» и её директор А.Б. Бузулеев в Выборгском районе были известны по кризисной ситуации на птицефабрике «Приморье». В 1995-96 годах фирма поучаствовала в «финансовых схемах»: «У фабрики, как мы уже выяснили, денег нет, но она действует, и, естественно, отсюда имеются долги в бюджет. Поэтому все денежные средства, поступающие на расчетный счет, автоматически отправляются в бюджет, и, чтобы этого избежать, фабрика ведет расчет векселями, т. е. обязательствами, о которых мы уже говорили, а движение денежных масс проходит между «Продоптторгом» и «Баз-Бизнесом». Схема не нова, и многие ее используют, причем не только у нас. Но акционеры стали анализировать результаты деятельности фабрики. И они оказались неутешительными. За 1,5 года долги фабрики выросли с 1,5 млрд. рублей до 12 миллиардов с хвостиком, рентабельность производства с 11 процентов упала до минус 21 процента… На деньги акционеров приобретены автомашины «Волга» и «КамАЗ» и почему-то оформлены на частных лиц…» (Черногорлов В. Витязь на распутье. Конфликтная ситуация в «Приморье». «Выборг», 03.07.97, № 122).
94 Мятеж на Выборгском ЦБК. История конфликта. Факты, документы, свидетельства очевидцев. «Трудовой Ленинград», № 16, август, 1999.
95 Корсаков С. Не дает пропасть Америка. «Выборг», № 179–180, 23.09.95.
96 Мятеж на Выборгском ЦБК. История конфликта. Факты, документы, свидетельства очевидцев. «Трудовой Ленинград», № 16, август, 1999.
97 Мятеж на Выборгском ЦБК. История конфликта. Факты, документы, свидетельства очевидцев. «Трудовой Ленинград», № 16, август, 1999.
98 Михайлов А. «Панама» из Амстердама как одна из причин банкротства Выборгского ЦБК. «Выборгские ведомости», № 3, 24–31.01.97, с.3.
99 Корсаков С. Не дает пропасть Америка. «Выборг», № 179–180, 23.09.95.
100 Волжский А. Куем трудовые резервы. «Выборг», № 124, 13.07.94.
101 Шлосберг А. Банкротство – это благо. Хотя, может быть, и не для всех… «Выборгские ведомости», № 38, 23–30.09.94.
102 Корсаков С. Не дает пропасть Америка. «Выборг», № 179–180, 23.09.95.
103 Рязанов В. Вера Сураегина: Повышать экономический потенциал Выборгского района. «Выборг», № 179–180, 23.09.95.
104 Каменногорское карьероуправление, по классификации главного экономиста района, адаптировалось своевременно. Не случайно ещё год назад главный выборгский приватизатор Виктор Дубинин советовал своим землякам вкладывать свои приватизационные чеки именно в карьероуправление (Карсаков С. Не прячьте ваши ваучеры. «Выборг», № 83, 12.05.94).
105 Бородатая Г. Нам повезло, мы живем в уникальном месте. «Выборг», № 179–180, 23.09.95.
106 Корсаков С. Не дает пропасть Америка. «Выборг», № 179–180, 23.09.95.
107 Кутлиматов В. Американский «рай» в Советском: продукты есть, но уже по списку… «Выборгские ведомости», № 35, 06–13.09.96, с.2.
108 Котиков А. Как Шумейко промышленность «поднял». «Выборг», № 237, 16.12.95.
109 Котиков А. Вокруг пирога похаживая… «Выборг», № 235, 17.12.96.
110 Котиков А. Как Шумейко промышленность «поднял». «Выборг», № 237, 16.12.95.
111 Кутилиматов В. Должники, косящие под спонсоров, и иже с ними. «Выборгские ведомости», № 50, 15–22.12.95, с.5.
112 АООТ «Выборгский ЦБК». «Выборгские ведомости», № 32, 11–18.08.95, с.6.
113 Все дороги ведут в Москву. «Выборг», № 136, 22.07.95.
114 Кутлиматов В. У России две беды – дураки и дороги. «Выборгские ведомости», № 28, 19–26.07.96.
115 Рязанов В. По-прежнему вне графика. «Выборг», № 164, 04.09.96.
116 Кедрин К. «У кого воруете? У себя!» – говорит начальник налоговой полиции. «Выборгские ведомости», № 5, 02–09.02.96, с.5.
117 Борисова Е.А. Об исполнении бюджета Выборгского района за 9 месяцев 1996 года. «Выборгские ведомости», № 45, 15–22.11.96, с.4.
118 Выборгский ЦБК хотят объявить банкротом. «Выборгские ведомости», № 39, 04–11.10.96, с.1.
119 Рязанов В. И вновь на повестке дня – вопрос о земле. «Выборг», № 220–221, 23.11.95.
120 Михайлов А. «Панама» из Амстердама как одна из причин банкротства Выборгского ЦБК. «Выборгские ведомости», № 3, 24–31.01.97, с.3.
121 Холодова М. Налоги должен платить каждый. «Выборг», № 155, 22.08.95.
122 Холодова М. Налоги должен платить каждый. «Выборг», № 155, 22.08.95.
123 Дмитриев А. Орган карательный и… воспитательный. «Выборг», № 171, 13.09.95.
124 Кедрин К. «У кого воруете? У себя!» – говорит начальник налоговой полиции. «Выборгские ведомости», № 5, 02–09.02.96, с.5.
125 Дмитриев А. Орган карательный и… воспитательный. «Выборг», № 171, 13.09.95.
126 Выборгская ЧК никого не почикает. «Выборгские ведомости», № 44, 10–15.11.96, с.5.
127 Кузнецова Л. Итоги говорят о стабилизации. «Выборг», № 149, 11.08.95.
128 Корсаков С. Не дает пропасть Америка. «Выборг», № 179–180, 23.09.95.
129 Корсаков С. Не дает пропасть Америка. «Выборг», № 179–180, 23.09.95.
130 Корсаков С. Не дает пропасть Америка. «Выборг», № 179–180, 23.09.95.
131 Миронова Л. Над Советским гордо реет звездно-полосатый флаг. «Выборгские ведомости», № 6, 09–16.02.96.
132 Тюменин А. Ведите с полицией честную игру. «Выборг», № 233, 14.12.96.
133 Резанов В. Выборгский ЦБК должен обрести настоящего хозяина. «Выборг», 09.09.97, № 168.
134 Кутлиматов В. Американский «рай» в Советском: продукты есть, но уже по списку… «Выборгские ведомости», № 35, 06–13.09.96, с.2.
135 Если «стрелочника» нет, его следует назначить. «Выборгские ведомости», № 38, 27.09–04.10.96, с.3.
136 Если «стрелочника» нет, его следует назначить. «Выборгские ведомости», № 38, 27.09–04.10.96, с.3.
137 Михайлов А. «Панама» из Амстердама как одна из причин банкротства Выборгского ЦБК. «Выборгские ведомости», № 3, 24–31.01.97, с.3.
138 Корин И. «Плач сумасшедшего». Так назвал конференцию по приватизации один из ее участников. «Выборгские ведомости», № 46, 18–25.11.94
139 Миронова Л. Над Советским гордо реет звездно-полосатый флаг. «Выборгские ведомости», № 6, 09–16.02.96, с.5.
140 Миронова Л. Над Советским гордо реет звездно-полосатый флаг. «Выборгские ведомости», № 6, 09–16.02.96, с.5.
141 [Справка к совещанию в Комитете по собственности Госдумы РФ «О незаконном присвоении собственности Выборгского целлюлозно-бумажного комбината и коррупции среди должностных лиц, ответственных за его приватизацию»].
142 [Справка о работе комиссии по рассмотрению ситуации, сложившейся на Выборгском целлюлозно-бумажном комбинате. Дата из текста: работа комиссии с 13.02.98 по 06.03.98].
143 Хлебников П. Крестный отец Кремля Борис Березовский или История разграбления России. – Москва: Детектив-Пресс, 2001, с.133.
144 Если «стрелочника» нет, его следует назначить. «Выборгские ведомости», № 38, 27.09–04.10.96, с.3.
145 Михайлов А. «Панама» из Амстердама как одна из причин банкротства Выборгского ЦБК. «Выборгские ведомости», № 3, 24–31.01.97, с.3.
146 Миронова Л. Над Советским гордо реет звездно-полосатый флаг. «Выборгские ведомости», № 6, 09–16.02.96, с.5.
147 Корин И. «Плач сумасшедшего». Так назвал конференцию по приватизации один из ее участников. «Выборгские ведомости», № 46, 18–25.11.94.
148 Корсаков С. Не дает пропасть Америка. «Выборг», № 179–180, 23.09.95.
149 Корсаков С. Не дает пропасть Америка. «Выборг», № 179–180, 23.09.95.
150 Корсаков С. Не дает пропасть Америка. «Выборг», № 179–180, 23.09.95.
151 Справка к совещанию в Комитете по собственности Госдумы РФ «О незаконном присвоении собственности Выборгского целлюлозно-бумажного комбината и коррупции среди должностных лиц, ответственных за его приватизацию».
152 Мятеж на Выборгском ЦБК. История конфликта. Факты, документы, свидетельства очевидцев. «Трудовой Ленинград», № 16, август, 1999.
153 [Проект: Исковое заявление. «О признании ничтожными некоторых сделок, связанных с приватизацией и банкротством Выборгского целлюлозно-бумажного комбината».]
154 Кедрин К. Светогорск говорит по-шведски, а Советский – по «американски». «Выборгские ведомости», № 23, 09–16.06.95, с.4.
155 Кедрин К. Светогорск говорит по-шведски, а Советский – по «американски». «Выборгские ведомости», № 23, 09–16.06.95, с.4.
156 Грязневич В. Выборгский ЦБК: по праву силы. «Дело», 15.11.99
157 Выборгский ЦБК хотят объявить банкротом. «Выборгские ведомости», № 39, 04–11.10.96, с.1.
158 Резанов В. Выборгский ЦБК должен обрести настоящего хозяина. «Выборг», 09.09.97, № 168.
159 Волошин К. Американская компания призывает российского премьера к сознательности. «Санкт-Петербургское ЭХО», 16.04.97.
160 Комбинат скорее жив, чем мертв. «Выборгские ведомости», № 46, 22–29.11.96, с.1.
161 Комбинат скорее жив, чем мертв. «Выборгские ведомости», № 46, 22–29.11.96, с.1.
162 Резанов В. Выборгский ЦБК должен обрести настоящего хозяина. «Выборг», 09.09.97, № 168.
163 Михайлов А. «Панама» из Амстердама как одна из причин банкротства Выборгского ЦБК. «Выборгские ведомости», № 3, 24–31.01.97, с.3.
164 Курьер. «Выборг», № 232, 11.12.96.
165 [Справка о работе комиссии по рассмотрению ситуации, сложившейся на Выборгском целлюлозно-бумажном комбинате].
166 Михайлов А. «Панама» из Амстердама как одна из причин банкротства Выборгского ЦБК. «Выборгские ведомости», № 3, 24–31.01.97, с.3.
167 [Справка о работе комиссии по рассмотрению ситуации, сложившейся на Выборгском целлюлозно-бумажном комбинате. Дата из текста: работа комиссии с 13.02.98 по 06.03.98].
168 С 1992 года работал в финансовой сфере: начальником депозитарного отдела Санкт-Петербургской валютной биржи, заместителем директора петербургского Расчетно-депозитарного центра, управляющим Балтийского финансового агентства. С 1996 по 1998 год работал конкурсным управляющим АОЗТ «Парголовский завод», в 1999 году – внешним управляющим ОАО «Ленинградский металлический завод». С 1997 года – директор консалтинговой фирмы «Рейл-финанс».
169 Груздева Т. Сергей Фивейский. Арбитражный управляющий подобен психологу. «Деловая панорама», 01.11.99.
170 Резанов В. Выборгский ЦБК должен обрести настоящего хозяина. «Выборг», 09.09.97, № 168.
171 Михайлов А. «Панама» из Амстердама как одна из причин банкротства Выборгского ЦБК. «Выборгские ведомости», № 3, 24–31.01.97, с.3.
172 Тюменин А. Запад нам «помог»?.. «Выборг», 21.03.97, № 53–54.
173 Шолмов К. Пора доставать с полки Маркса. На первом предприятии – банкроте выступления трудящихся закончились мирно. «Выборгские ведомости», № 9, 07–14.03.97, с.5.
174 На советскую власть опять покушаются. «Выборгские ведомости», № 4, 31.01–07.02.97, с.2.
175 Тюменин А. «Островок», который сегодня необитаем. «Выборг», 16.05.97, № 89–90.
176 Тюменин А. «Островок», который сегодня необитаем. «Выборг», 16.05.97, № 89–90.
177 Рязанов В. В режиме выживания. «Выборг», 27.02.97, № 38.
178 Рязанов В. В режиме выживания. «Выборг», 27.02.97, № 38.
179 Тюменин А. «Островок», который сегодня необитаем. «Выборг», 16.05.97, № 89–90.
180 Ни одно доброе дело не остается безнаказанным. «Выборгские ведомости», № 60, 16–23.10.97, с.9.
181 Рязанов В. В режиме выживания. «Выборг», 27.02.97, № 38.
182 Протасова О. Больница держится на последнем дыхании. «Выборг», 27.02.97, № 38.
183 Рязанов В. В режиме выживания. «Выборг», 27.02.97, № 38.
184 Строили мы, строили… «Выборг», 04.04.97, № 63–64.
185 При свечах. «Выборг», 28.03.97, № 58–59.
186 «Чайка» на «взлете». «Выборг», 22.08.97, № 157–158.
187 Тайну гостиницы «Чайка» раскрыл новый глава. «Выборгские ведомости», № 14, 11–18.04.97, с.3.
188 «Чайка» на «взлете». «Выборг», 22.08.97, № 157–158.
189 Очередная напасть. «Выборг», 04.07.97, № 123–124.
190 Резанов В. Выборгский ЦБК должен обрести настоящего хозяина. «Выборг», 09.09.97, № 168.
191 Смирнов А. Поселок Советский – жизнь на осадном положении. «Смена», 02.08.99.
192 Шолмов К. Пора доставать с полки Маркса. На первом предприятии – банкроте выступления трудящихся закончились мирно. «Выборгские ведомости», № 9, 07–14.03.97, с.5; Кедрин К., Кутлиматов В. Осторожно, голодные люди! «Выборгские ведомости», № 32, 26.06–03.07.97, с.3.
193 Резанов В. Выборгский ЦБК должен обрести настоящего хозяина. «Выборг», 09.09.97, № 168. Понимал ли господин В. Сметанин, что в этом есть большая доля вины, и как члена «инициативной группы», и как директор предприятия: «Люди, имея такое высокотехничное оборудование, не могут его грамотно эксплуатировать. Менеджмент-система управления предприятием, ориентированная на удовлетворение рыночного спроса в условиях рыночного хозяйства, на комбинате отсутствует. Маркетинга-системы организации и управления производственно-сбытовой и торговой деятельности – этого двигателя всего прогресса и всей перспективы тоже нет». Что же он делал все эти годы?
194 Кедрин К., Кутлиматов В. Осторожно, голодные люди! «Выборгские ведомости», № 32, 26.06–03.07.97, с.3.
195 [Справка о работе комиссии по рассмотрению ситуации, сложившейся на Выборгском целлюлозно-бумажном комбинате].
196 Резанов В. Выборгский ЦБК должен обрести настоящего хозяина. «Выборг», 09.09.97, № 168.
197 Поселок газа не дождется? «Выборг», 30.05.97, № 99-100.
198 Губернатору Ленинградской области Густову Вадиму Анатольевичу. Обращение. «Выборгские ведомости», № 36, 10–17.07.97, с.2.
199 Резанов В. Выборгский ЦБК должен обрести настоящего хозяина. «Выборг», 09.09.97, № 168.
200 Шолмов К. Пора доставать с полки Маркса. На первом предприятии – банкроте выступления трудящихся закончились мирно. «Выборгские ведомости», № 9, 07–14.03.97, с.5.
201 [Справка о работе комиссии по рассмотрению ситуации, сложившейся на Выборгском целлюлозно-бумажном комбинате. Дата из текста: работа комиссии с 13.02.98 по 06.03.98; Справка по Выборгскому ЦБК. 20.04.98].
202 Мятеж на Выборгском ЦБК. История конфликта. Факты, документы, свидетельства очевидцев. «Трудовой Ленинград», № 16, август, 1999.
203 [Справка краткого экономического анализа открытого акционерного общества «Выборгский ЦБК». 23.10.97].
204 Сотрудники КРУ Минфина РФ отметили в акте от 10.06.98: «…Рыночная стоимость имущества проданного «Нимонору» по-объектно на момент его продажи соответствующими специалистами не определялась». (Мятеж на Выборгском ЦБК. История конфликта. Факты, документы, свидетельства очевидцев. «Трудовой Ленинград», № 16, август, 1999).
205 [Справка о работе комиссии по рассмотрению ситуации, сложившейся на Выборгском целлюлозно-бумажном комбинате. Дата из текста: работа комиссии с 13.02.98 по 06.03.98; Справка по Выборгскому ЦБК. 20.04.98].
206 [Справка о работе комиссии по рассмотрению ситуации, сложившейся на Выборгском целлюлозно-бумажном комбинате. Дата из текста: работа комиссии с 13.02.98 по 06.03.98; Справка по Выборгскому ЦБК. 20.04.98].
207 Конкурсный управляющий ОАО «Выборгский ЦБК» сообщает о проведении закрытого конкурса по продаже названного предприятия. «Выборг», 08.07.97.
208 Комбинат ждет нового хозяина. «Выборг», 14.01.97, № 6.
209 Шолмов К. Пора доставать с полки Маркса. На первом предприятии – банкроте выступления трудящихся закончились мирно. «Выборгские ведомости», № 9, 07–14.03.97, с.5.
210 Резанов В. Выборгский ЦБК должен обрести настоящего хозяина. «Выборг», 09.09.97, № 168.
211 Резанов В. Выборгский ЦБК должен обрести настоящего хозяина. «Выборг», 09.09.97, № 168.
212 Остались без аванса. «Выборг», 29.08.97, № 161–162.
213 ЦБК – с молотка. «Выборг», 17.09.97, № 174.
214 Шолмов К. В Советском разучивают «Yankee go home». «Выборгские ведомости», № 56, 03–10.10.97, с.3.
215 Мятеж на Выборгском ЦБК. История конфликта. Факты, документы, свидетельства очевидцев. «Трудовой Ленинград», № 16, август, 1999.
216 «Однако подлинные документы этих фирм никто и не видел, т. к. этими фирмами на конкурс представлялись только копии уставных и лицензионных документов» [Краткая хронология событий на Выборгском целлюлозно-бумажном комбинате (с момента приватизации и до сегодняшних дней)].
217 [Анализ мероприятий по приватизации Выборгского целлюлозно-бумажного комбината и последующей несостоятельности (банкротства) АО «Выборгский целлюлозно-бумажный комбинат» с точки зрения их соответствия законодательству. Дата: 01.11.99. Подпись: заведующий юридической консультацией № 51 «Лебедев и Партнеры» Санкт-Петербургской Объединенной Коллегии Адвокатов кандидат юридических наук Лебедев К.К.]
218 Мятеж на Выборгском ЦБК. История конфликта. Факты, документы, свидетельства очевидцев. «Трудовой Ленинград», № 16, август, 1999.
219 Мятеж на Выборгском ЦБК. История конфликта. Факты, документы, свидетельства очевидцев. «Трудовой Ленинград», № 16, август, 1999.
220 Мятеж на Выборгском ЦБК. История конфликта. Факты, документы, свидетельства очевидцев. «Трудовой Ленинград», № 16, август, 1999.
221 Мятеж на Выборгском ЦБК. История конфликта. Факты, документы, свидетельства очевидцев. «Трудовой Ленинград», № 16, август, 1999.
222 Шолмов К. В Советском разучивают «Yankee go home». «Выборгские ведомости», № 56, 03–10.10.97, с.3.
223 Комбинат ждет нового хозяина. «Выборг», 14.01.97, № 6.
224 Шолмов К. В Советском разучивают «Yankee go home». «Выборгские ведомости», № 56, 03–10.10.97, с.3.
225 [Справка к совещанию в Комитете по собственности Госдумы РФ «О незаконном присвоении собственности Выборгского целлюлозно-бумажного комбината и коррупции среди должностных лиц, ответственных за его приватизацию»].
226 Резанов В. Выборгский ЦБК должен обрести настоящего хозяина. «Выборг», 09.09.97, № 168.
227 Тюменин А. Запад нам «помог»?.. «Выборг», 21.03.97, № 53–54.
228 Шолмов К. В Советском разучивают «Yankee go home». «Выборгские ведомости», № 56, 03–10.10.97, с.3.
229 Резанов В. Выборгский ЦБК должен обрести настоящего хозяина. «Выборг», 09.09.97, № 168.
230 Решение оставлено в силе. «Выборг», 13.06.97, № 108–109; Вице-консул США интересовалась делами Выборгского ЦБК. «Выборг», 02.07.97, № 121.
231 Вице-консул США интересовалась делами Выборгского ЦБК. «Выборг», 02.07.97, № 121.
232 Миронова Л. Над Советским гордо реет звездно-полосатый флаг. «Выборгские ведомости», № 6, 09–16.02.96, с.1, 5.
233 Мятеж на Выборгском ЦБК. История конфликта. Факты, документы, свидетельства очевидцев. «Трудовой Ленинград», № 16, август, 1999.
234 [Проект: Исковое заявление. «О признании ничтожными некоторых сделок, связанных с приватизацией и банкротством Выборгского целлюлозно-бумажного комбината»]
235 [Краткая хронология событий на Выборгском целлюлозно-бумажном комбинате (с момента приватизации и до сегодняшних дней)].
236 Данилевская Е. Выборгский узел еще не развязан. «Шанс», 25.05.98.
237 Смирнов А. Поселок Советский – жизнь на осадном положении. «Смена», 02.08.99.
238 Кедрин К., Кутлиматов В. Осторожно, голодные люди! «Выборгские ведомости», № 32, 26.06–03.07.97, с.3.
239 Кедрин К., Кутлиматов В. Осторожно, голодные люди! «Выборгские ведомости», № 32, 26.06–03.07.97, с.3.
240 Резанов В. Выборгский ЦБК должен обрести настоящего хозяина. «Выборг», 09.09.97, № 168.
241 Шолмов К. Пора доставать с полки Маркса. На первом предприятии – банкроте выступления трудящихся закончились мирно. «Выборгские ведомости», № 9, 07–14.03.97, с.5.
242 Кедрин К., Кутлиматов В. Осторожно, голодные люди! «Выборгские ведомости», № 32, 26.06–03.07.97, с.3.
243 Кутлиматов В. Американский «рай» в Советском: продукты есть, но уже по списку… «Выборгские ведомости», № 35, 06–13.09.96, с.2.
244 Иванов С. Непризнанная республика рабочих. «Советская Россия», 11.11.99.
245 По просьбе главы окружной администрация Владимира Сычева была сформирована команда добровольцев. Несколько часов в противогазах работники цеха водоснабжения и канализации Выборгского ЦБК Игорь Жданов и Владимир Морозов очищали берег Гороховки. Загрязнение воды удалось предотвратить. Володин Р. Кто-то выбросил тонну корюшки. «Выборг», 20.05.97, № 91.
246 В медпункт с гранатой. «Выборг», 18.02.97, № 31.
247 Взрывное устройство искали всю ночь. «Выборгские ведомости», № 17, 01–03.05.97, с.1; Шутить изволят! «Выборг», 08.05.97, № 84–85.
248 На советскую власть опять покушаются. «Выборгские ведомости», № 4, 31.01–07.02.97, с.2.
249 Шкодин Л. Компетентность плюс поддержка. «Выборг», 20.03.97, № 52.
250 Шкодин Л. Компетентность плюс поддержка. «Выборг», 20.03.97, № 52.
251 Шкодин Л. Компетентность плюс поддержка. «Выборг», 20.03.97, № 52.
252 На советскую власть опять покушаются. «Выборгские ведомости», № 4, 31.01–07.02.97, с.2.
253 Кедрин К., Кутлиматов В. Осторожно, голодные люди! «Выборгские ведомости», № 32, 26.06–03.07.97, с.3.
254 Шолмов К. Пора доставать с полки Маркса. На первом предприятии – банкроте выступления трудящихся закончились мирно. «Выборгские ведомости», № 9, 07–14.03.97, с.5.
255 Шолмов К. Пора доставать с полки Маркса. На первом предприятии – банкроте выступления трудящихся закончились мирно. «Выборгские ведомости», № 9, 07–14.03.97, с.5.
256 Шолмов К. Пора доставать с полки Маркса. На первом предприятии – банкроте выступления трудящихся закончились мирно. «Выборгские ведомости», № 9, 07–14.03.97, с.5.
257 Тюменин А. Запад нам «помог»?.. «Выборг», 21.03.97, № 53–54.
258 Резанов В. Выборгский ЦБК должен обрести настоящего хозяина. «Выборг», 09.09.97, № 168.
259 Советские люди вышли на митинг. «Выборгские ведомости», № 34, 03–10.07.97, с.1; В Советском забастовка. «Выборг», 04.07.97, № 123-124
260 День поселка! Праздник! «Выборг», 01.07.97, № 120.
261 Губернатору Ленинградской области Густову Вадиму Анатольевичу. Обращение. «Выборгские ведомости», № 36, 10–17.07.97, с.2.
262 В Советском забастовка. «Выборг», 04.07.97, № 123–124.
263 Резанов В. Выборгский ЦБК должен обрести настоящего хозяина. «Выборг», 09.09.97, № 168.
264 Кедрин К., Кутлиматов В. Советский: все станет ясно 8 августа. «Выборгские ведомости», № 36, 10–17.07.97, с.2.
265 Резанов В. Выборгский ЦБК должен обрести настоящего хозяина. «Выборг», 09.09.97, № 168.
266 Резанов В. Выборгский ЦБК должен обрести настоящего хозяина. «Выборг», 09.09.97, № 168.
267 Резанов В. Выборгский ЦБК должен обрести настоящего хозяина. «Выборг», 09.09.97, № 168.
268 Резанов В. Выборгский ЦБК должен обрести настоящего хозяина. «Выборг», 09.09.97, № 168.
269 Шолмов К. Пора доставать с полки Маркса. На первом предприятии – банкроте выступления трудящихся закончились мирно. «Выборгские ведомости», № 9, 07–14.03.97, с.5
270 Резанов В. Выборгский ЦБК должен обрести настоящего хозяина. «Выборг», 09.09.97, № 168.
271 Резанов В. Выборгский ЦБК должен обрести настоящего хозяина. «Выборг», 09.09.97, № 168.
272 Шолмов К. В Советском разучивают «Yankee go home». «Выборгские ведомости», № 56, 03–10.10.97, с.3.
273 Резанов В. Выборгский ЦБК должен обрести настоящего хозяина. «Выборг», 09.09.97, № 168.
274 Остались без аванса. «Выборг», 29.08.97, № 161–162.
275 Резанов В. Выборгский ЦБК должен обрести настоящего хозяина. «Выборг», 09.09.97, № 168.
276 Резанов В. Выборгский ЦБК должен обрести настоящего хозяина. «Выборг», 09.09.97, № 168.
277 Шолмов К. В Советском разучивают «Yankee go home». «Выборгские ведомости», № 56, 03–10.10.97, с.3.
278 Санин А. «Нам бьют по рукам!..» Люди выстояли, но в дело вмешалась «большая» политика… «Выборг», 01.10.97, № 184.
279 Санин А. «Нам бьют по рукам!..» Люди выстояли, но в дело вмешалась «большая» политика… «Выборг», 01.10.97, № 184.
280 Санин А. «Нам бьют по рукам!..» Люди выстояли, но в дело вмешалась «большая» политика… «Выборг», 01.10.97, № 184.
281 Миронова Л. Выборгский ЦБК продан. Но теперь жители Советского оказались заложниками банковского беспредела… «Выборгские ведомости», № 66, 06–13.11.97, с.3
282 Шолмов К. Этот смех не сулит ничего хорошего. «Выборгские ведомости», № 68, 13–20.11.97, с.1.
283 Шолмов К. А я еду, а еду за деньгами… Советские люди в боях за получку. «Выборгские ведомости», № 72, 27.11–04.12.97.
284 Михайлов А. «Панама» из Амстердама как одна из причин банкротства Выборгского ЦБК. «Выборгские ведомости», № 3, 24–31.01.97, с.3
285 Шолмов К. Пора доставать с полки Маркса. На первом предприятии – банкроте выступления трудящихся закончились мирно. «Выборгские ведомости», № 9, 07–14.03.97, с.5
286 Грязневич В. Выборгский ЦБК: по праву силы. «Дело», 15.11.99.
287 «Нимонор» форевер! Самая крупная покупка 1997 года окутана завесой тайны. «Выборгские ведомости», № 2, 16–23.01.98.
288 У Выборгского ЦБК – полноправный владелец. «Выборг», 13.01.98.
289 Рязанов В. Возрождение Выборгского ЦБК. Еще одна попытка. «Выборг», 16.01.98; «Нимонор» форевер! Самая крупная покупка 1997 года окутана завесой тайны. «Выборгские ведомости», № 2, 16–23.01.98.
290 «Нимонор» форевер! Самая крупная покупка 1997 года окутана завесой тайны. «Выборгские ведомости», № 2, 16–23.01.98, с.1, 6.
291 Приказ Ленинградской областной регистрационной палаты от 26.12.97 №Ю/664 «О регистрации». Свидетельство о государственной регистрации Серия ЛО-001 № 24432.
292 Миронова Л. Выборгский ЦБК продан. Но теперь жители Советского оказались заложниками банковского беспредела… «Выборгские ведомости», № 66, 06–13.11.97, с.3.
293 Нерсесов Ю. Контрприватизация началась! «Новый Петербург», 04.06.98. Уточнить дату совещания у замминистра.
294 Нерсесов Ю. Контрприватизация началась! «Новый Петербург», 04.06.98.
295 Мятеж на Выборгском ЦБК. История конфликта. Факты, документы, свидетельства очевидцев. «Трудовой Ленинград», № 16, август, 1999.
296 Февральская революция в Советском. «Выборгские ведомости», № 5, 06–13.02.98, с.1, 2.
297 В Советском все не слава Богу. «Выборгские ведомости», № 4, 30.01–06.02.98, с.2.
298 В Советском все не слава Богу. «Выборгские ведомости», № 4, 30.01–06.02.98, с.2;
299 Рязанов В. «Сначала зарплата, потом – владение имуществом», – требуют работники Выборгского ЦБК. «Выборг», № 20, 04.02.98, с. 1, 2.
300 Рязанов В. «Сначала зарплата, потом – владение имуществом», – требуют работники Выборгского ЦБК. «Выборг», № 20, 04.02.98, с. 1, 2.
301 На Выборгском ЦБК – стачка! «Выборг», № 19, 03.02.98, с.1; Рязанов В. «Сначала зарплата, потом – владение имуществом», – требуют работники Выборгского ЦБК. «Выборг», № 20, 04.02.98, с. 1, 2.
302 Рязанов В. «Сначала зарплата, потом – владение имуществом», – требуют работники Выборгского ЦБК. «Выборг», № 20, 04.02.98, с. 1, 2.
303 Президенту России Б.Н. Ельцину, Председателю Правительства Российской Федерации В.С. Черномырдину, Губернатору Ленинградской области В.А. Густову. Обращение. «Выборг», № 20, 04.02.98, с.1.
304 Мятеж на Выборгском ЦБК. История конфликта. Факты, документы, свидетельства очевидцев. «Трудовой Ленинград», № 16, август, 1999.
305 На Выборгском ЦБК – стачка! «Выборг», № 19, 03.02.98, с.1.
306 Стачка продолжается. «Выборг», № 21, 05.02.98, с.1.
307 В оригинале вместо «Вы» стоит «Мы», видимо опечатка. Дальнейшая орфография по тексту листовки.
308 Февральская революция в Советском. «Выборгские ведомости», № 5, 06–13.02.98, с.1, 2.
309 Рязанов В. Поселок Советский: сход на площади. «Выборг», № 25, 11.02.98, с.2.
310 Рязанов В. Мы сильны – пока едины: вместе мы – непобедимы!!! «Выборг», № 24, 10.02.98, с.1.
311 Рязанов В. Поселок Советский: сход на площади. «Выборг», № 25, 11.02.98, с.2.
312 Обращение. Президенту РФ Б.Н. Ельцину. Губернатору Ленинградской области В.А. Густову. «Выборг», № 25, 11.02.98, с.1.
313 Срочно в номер! «Выборг», № 25, 11.02.98, с.1.
314 Шолмов К., Кутлиматов В. Черный вторник. «Выборгские ведомости», № 6, 13–20.02.98, с.6.
315 Гайдамак В., Казак С., Острекова Т. Сытый голодного не разумеет. «Выборг», № 30, 18.02.98, с.1, 2.
316 Котиков А. Шаг за шагом – к цели. «Выборг», № 26, 12.02.98, с.1.
317 Рязанов В. Десять дней на размышление. «Выборг», № 26, 12.02.98, с.1
318 Рязанов В. Мы сильны – пока едины: вместе мы – непобедимы!!! «Выборг», № 24, 10.02.98, с.1.
319 Ждите, выезжаем… «Выборгские ведомости», № 7, 20–27.02.98, с.3.
320 Переговоры продолжаются. «Выборг», № 30, 18.02.98, с.1.
321 Под гарантию правительства. «Выборг», № 33–34, 20.02.98, с.1.
322 Миронова Л. Из Советского – на Советскую. «Выборгские ведомости», № 8, 27.02–06.03.98, с.3.
323 Поселку не дали замерзнуть. «Выборгские ведомости», № 7, 20–27.02.98, с.3.
324 Мэр сдержал слово. «Выборгские ведомости», № 7, 20–27.02.98, с.3.
325 Здесь же на сессии начался сбор денег среди присутствовавших. Было собрано более трехсот рублей. Свыше четырехсот рублей передали от жителей Выборга. Организация КПРФ Выборгского района собрала в тот день 180 рублей (Котиков А. Нужна помощь! «Выборг», № 35, 24.02.98, с.1).
326 Котиков А. Нужна помощь! «Выборг», № 35, 24.02.98, с.1.
327 Президенту России Б.Н. Ельцину, Председателю Правительства Российской Федерации В.С. Черномырдину, Губернатору Ленинградской области В.А. Густову. Обращение. «Выборг», № 20, 04.02.98, с.1.
328 Шолмов К., Кутлиматов В. Черный вторник. «Выборгские ведомости», № 6, 13–20.02.98, с.6.
329 Февральская революция в Советском. «Выборгские ведомости», № 5, 06–13.02.98, с.1, 2.
330 Рязанов В. «Хотим работать и жить как люди!» «Выборг», № 27–28, 13.02.98, с.1.
331 Киселева Н. Беда и боль. «Выборг», № 38–39, 27.02.98, с.2.
332 Миронова Л. «Надеюсь, что закон и разум восторжествуют». «Выборгские ведомости», № 9, 06–13.03.98.
333 Рязанов В. Поселок Советский: сход на площади. «Выборг», № 25, 11.02.98, с.2.
334 Ременюк В. Конфликт на ЦБК: кому он выгоден? «Выборгские ведомости», № 6, 13–20.02.98, с.3.
335 Гайдамак В., Казак С., Острекова Т. Сытый голодного не разумеет. «Выборг», № 30, 18.02.98, с.1, 2.
336 Ременюк В. Конфликт на ЦБК: выход есть! «Выборгские ведомости», № 7, 20–27.02.98, с.3.
337 Ременюк В. Конфликт на ЦБК: выход есть! «Выборгские ведомости», № 7, 20–27.02.98, с.3.
338 Ременюк В. Выборгский ЦБК: время собирать …выводы. «Выборгские ведомости», № 9, 06–13.03.98, с.5.
339 Кутлиматов В. Они хотят жить по-советски. «Выборгские ведомости», № 10, 14–20.03.98, с.4.
340 Алимджанова Е. Хотим жить не «по-советски», а «по-людски». «Выборг», № 57–58, 27.03.98, с.2.
341 Котиков А. Вина лишь в том, что хочется им кушать. «Выборг», № 45, 11.03.98, с.2.
342 Детишкам на молочко. «Выборгские ведомости», № 9, 06–13.03.98, с.5.
343 Рязанов В. Вадим Густов прибудет в Советский. «Выборг», № 41, 04.03.98, с.1.
344 Миронова Л. «Надеюсь, что закон и разум восторжествуют». «Выборгские ведомости», № 9, 06–13.03.98.
345 Кутлиматов В. Кабинет мэра взят. «Выборгские ведомости», № 9, 06–13.03.98, с.4.
346 Рязанов В. Вадим Густов прибудет в Советский. «Выборг», № 41, 04.03.98, с.1.
347 Кутлиматов В. Кабинет мэра взят. «Выборгские ведомости», № 9, 06–13.03.98, с.4.
348 Рязанов В. Вадим Густов: «Нимонор» будет играть по российским правилам или будет вынужден уйти». «Выборг», № 45, 11.03.98, с.1.
349 О двух миллионах – отдельная песня. «Выборгские ведомости», № 12, 27.03–03.04.98, с.3.
350 Рязанов В. Деньги получены. Деньги розданы. Денег снова нет. «Выборг», № 56, 26.03.98, с.1.
351 О двух миллионах – отдельная песня. «Выборгские ведомости», № 12, 27.03–03.04.98, с.3.
352 «Нимонор» форевер! Самая крупная покупка 1997 года окутана завесой тайны. «Выборгские ведомости», № 2, 16–23.01.98, с.1, 6.
353 Рязанов В. Возрождение Выборгского ЦБК. Еще одна попытка. «Выборг», 16.01.96.
354 «Нимонор» форевер! Самая крупная покупка 1997 года окутана завесой тайны. «Выборгские ведомости», № 2, 16–23.01.98, с.1, 6.
355 Рязанов В. Возрождение Выборгского ЦБК. Еще одна попытка. «Выборг», 16.01.96.
356 Ременюк В. Конфликт на ЦБК: кому он выгоден? «Выборгские ведомости», № 6, 13–20.02.98, с.3.
357 Ременюк В. Конфликт на ЦБК: выход есть! «Выборгские ведомости», № 7, 20–27.02.98, с.3.
358 Ременюк В. Конфликт на ЦБК: кому он выгоден? «Выборгские ведомости», № 6, 13–20.02.98, с.3; Гайдамак В., Казак С., Острекова Т. Сытый голодного не разумеет. «Выборг», № 30, 18.02.98, с.1, 2.
359 Шолмов К., Кутлиматов В. Черный вторник. «Выборгские ведомости», № 6, 13–20.02.98, с.6.
360 Ременюк В. Конфликт на ЦБК: выход есть! «Выборгские ведомости», № 7, 20–27.02.98, с.3.
361 Ременюк В. Конфликт на ЦБК: кому он выгоден? «Выборгские ведомости», № 6, 13–20.02.98, с.3.
362 Рязанов В. «Сначала зарплата, потом – владение имуществом», – требуют работники Выборгского ЦБК. «Выборг», № 20, 04.02.98, с. 1, 2.
363 Ременюк В. Выборгский ЦБК: время собирать …выводы. «Выборгские ведомости», № 9, 06–13.03.98, с.5.
364 Роудс М. Трудовому коллективу Выборгского ЦБК. Жителям пос. Советский. «Выборгские ведомости», № 7, 20–27.02.98, с.3.
365 Миронова Л. Из Советского – на Советскую. «Выборгские ведомости», № 8, 27.02–06.03.98, с.3.
366 Роудс М. Трудовому коллективу Выборгского ЦБК. Жителям пос. Советский. «Выборгские ведомости», № 7, 20–27.02.98, с.3.
367 Колейко Н. Судьба Выборгского ЦБК – в руках Вадима Густова. «Смена», 06.03.98.
368 Волошин К. Кому выгоден простой Выборгского ЦБК. «Известия», 07.04.98.
369 Волошин К. Кому выгоден простой Выборгского ЦБК. «Известия», 07.04.98.
370 Вилсон М. Г-ну Кикибушу О.А., Председателю профкома ОАО Выборгский ЦБК. «Выборг», № 96, 26.05.98, с.2; Мятеж на Выборгском ЦБК. История конфликта. Факты, документы, свидетельства очевидцев. «Трудовой Ленинград», № 16, август, 1999.
371 Волошин К. Кому выгоден простой Выборгского ЦБК. «Известия», 07.04.98.
372 Нерсесов Ю. Контрприватизация началась! «Новый Петербург», 04.06.98. Возможно, информация черпалась Нерсесовым Ю. из московского «Коммерсанта»: «Nimonor Investments Ltd создана специально для приобретения Выборгского ЦБК. Учредители – частные лица, среди которых Нина Ванг, владелица крупнейшей в Сянгане (бывший Гонконг) строительной фирмы Chinachen». (Рожкова М., Есипов В. Охранники Выборгского ЦБК дошли до Думы. Депутаты вмешались в громкий промышленный скандал. «Коммерсант», 22.06.98).
373 [Краткая хронология событий на Выборгском целлюлозно-бумажном комбинате (с момента приватизации и до сегодняшних дней)].
374 Роудс М. Мы имеем право распоряжаться комбинатом, поскольку являемся его хозяином. «Выборг», № 66, 09.04.98, с.2.
375 Роудс М. Мы имеем право распоряжаться комбинатом, поскольку являемся его хозяином. «Выборг», № 66, 09.04.98, с.2.
376 Рязанов В. Поселок Советский: сход на площади. «Выборг», № 25, 11.02.98, с.2.
377 Мятеж на Выборгском ЦБК. История конфликта. Факты, документы, свидетельства очевидцев. «Трудовой Ленинград», № 16, август, 1999.
378 Миронова Л. «Нимонору» дали срок. И включили счетчик… «Выборгские ведомости», № 10, 14–20.03.98, с.4.
379 Рязанов В. Вадим Густов: «Нимонор» будет играть по российским правилам или будет вынужден уйти». «Выборг», № 45, 11.03.98, с.1.
380 Миронова Л. «Нимонору» дали срок. И включили счетчик… «Выборгские ведомости», № 10, 14–20.03.98, с.4.
381 Миронова Л. «Нимонору» дали срок. И включили счетчик… «Выборгские ведомости», № 10, 14–20.03.98, с.4..
382 Рязанов В. Вадим Густов: «Нимонор» будет играть по российским правилам или будет вынужден уйти». «Выборг», № 45, 11.03.98, с.1.
383 Рязанов В. Виталий Киряков: «Решение коллектива всегда законно!» «Выборг», № 46, 12.03.98, с.1.
384 Кедрин К. Выборгская свободная: старое название, новое содержание. «Выборгские ведомости», № 43, 01–08.11.96, с.5.
385 «Выборг», 15.12.95.
386 Арцыбашев Н. Зона, свободная от иллюзий. Предисловие: Ременюк В. «Выборгские ведомости», № 6, 09–16.02.96, с.4, 5.
387 Выборнов М. Выборгский район – мультимодельный транспортный центр России. «Выборг», № 168, 10.09.96.
388 Кедрин К. Выборгская свободная: старое название, новое содержание. «Выборгские ведомости», № 43, 01–08.11.96, с.5.
389 1-й зам главы администрации Валерий Школдин: работаем для людей. «Новая Выборгская газета», № 15 (64), 20–27.04.00.
390 Александрова Л. Паром пустить реальнее, чем зону… «Выборгские ведомости», № 32, 12–19.08.94.
391 Косонен Р. Выборг: свободные ворота или форточка? «Выборгские ведомости», № 20, 19–26.05.95, с.4.
392 Арцыбашев Н. Зона, свободная от иллюзий. Предисловие: Ременюк В. «Выборгские ведомости», № 6, 09–16.02.96, с.4, 5.
393 Арцыбашев Н. Зона, свободная от иллюзий. Предисловие: Ременюк В. «Выборгские ведомости», № 6, 09–16.02.96, с.4, 5.
394 Арцыбашев Н. Зона, свободная от иллюзий. Предисловие: Ременюк В. «Выборгские ведомости», № 6, 09–16.02.96, с.4, 5.
395 Рязанов В. СЭЗ «Выборг». Пять лет спустя. «Выборг», № 63, 06.04.95.
396 Рязанов В. СЭЗ «Выборг». Пять лет спустя. «Выборг», № 63, 06.04.95.
397 Карсаков С. Срочно требуется Закон о «СЭЗ». «Выборг», № 74, 21.04.95; Доживем ли до зоны? «Выборгские ведомости», № 16, 21–28.04.95, с.1..
398 Карсаков С. Срочно требуется Закон о «СЭЗ». «Выборг», № 74, 21.04.95.
399 Кутлиматов В. Свободной зоны нет, но она служит предметом зависти. «Выборгские ведомости», № 42, 20–27.10.95, с.4.
400 Арцыбашев Н. Зона, свободная от иллюзий. «Выборгские ведомости», № 6, 09–16.02.96, с.4, 5.
401 С чего начинается зона. «Выборгские ведомости», № 18, 08–17.05.96, с.1.
402 Дмитриев А. Вадим Густов: «Мы сегодня не знаем, что хотим построить». «Выборг», № 62, 05.04.95, с.1, 2.
403 Смирнов Николай Васильевич. В сборнике: Васильев В.К., Кузин О.С., Угрюмов В.Б. Кто есть кто в Санкт-Петербурге `95 / Справочник. – Санкт-Петербург: МП РИЦ «Культ-информ-пресс», 1995, с.175.
404 Николай Смирнов побеждал Александра Беляева дважды. «Выборгские ведомости», № 36, 13–20.09.96, с.2.
405 Миронова Л. Николай Смирнов – наш человек в «верхнем эшелоне». Из «досье» кандидата в депутаты. «Выборгские ведомости», № 72, 27.11–04.12.97, с.3.
406 Бывший мэр Выборга Г.Н.Веретенников оправдан. «Выборгская жизнь», № 6, 1990, с.4; Рождественская Е. А был ли криминал? «Выборгская жизнь», № 7, 1990, с.4.
407 Альтернативы Смирнову нет. «Выборгские ведомости», № 8, 18–23.11.91.
408 Миронова Л. Николай Смирнов: «Выборг не может не оставить рубца на сердце…» «Выборгские ведомости», № 47, 25.11–02.12.94.
409 Дмитриев А. Николай Смирнов: «К Выборгу у меня всегда останется особое расположение». «Выборг», № 217, 25.11.94.
410 Миронова Л. Николай Смирнов: «Выборг не может не оставить рубца на сердце…» «Выборгские ведомости», № 47, 25.11–02.12.94.
411 Дмитриев А. Николай Смирнов: «К Выборгу у меня всегда останется особое расположение». «Выборг», № 217, 25.11.94.
412 «Сейчас совместно с Турцией предполагается строительство лесоперерабатывающего комплекса на базе домостроительного комбината. Причем 100 процентов круглого леса будут перерабатываться в продукцию высокого качества». (Дмитриев А. Николай Смирнов: «К Выборгу у меня всегда останется особое расположение». «Выборг», № 217, 25.11.94); Михайлов А. Турки, оказывается, не басурмане, а деловые люди. «Выборгские ведомости», № 28, 14–21.07.95, с.2.).
413 Миронова Л. Николай Смирнов – наш человек в «верхнем эшелоне». Из «досье» кандидата в депутаты. «Выборгские ведомости», № 72, 27.11–04.12.97, с.3.
414 (А.Г., К.Ф., М.Б.) Банкротство рассмотрят в феврале. Пока в аэропорту внешнее управление; (К.Ш.) Справка. «Деловой Петербург», 10.11.03, с.6
415 Дмитриев А. Николай Смирнов: «К Выборгу у меня всегда останется особое расположение». «Выборг», № 217, 25.11.94.
416 Миронова Л. Николай Смирнов: «Выборг не может не оставить рубца на сердце…» «Выборгские ведомости», № 47, 25.11–02.12.94.
417 Дмитриев А. Николай Смирнов: «К Выборгу у меня всегда останется особое расположение». «Выборг», № 217, 25.11.94.
418 Иванова Л., Михайлов А. Николай Смирнов: «Рейтинг Выборгского района за эти годы не изменился…» «Выборгские ведомости», № 44, 10–15.11.96, с.2.
419 Иванова Л., Михайлов А. Николай Смирнов: «Рейтинг Выборгского района за эти годы не изменился…» «Выборгские ведомости», № 44, 10–15.11.96, с.2.
420 Васильев В.К., Кузин О.С., Угрюмов В.Б. Кто есть кто в Санкт-Петербурге. / Биографический справочник. Выпуск 5. – Санкт-Петербург: Лениздат, 2000, с.157.
421 Личное Дело Владимира Кириллова. «Выборгские ведомости», № 42, 25.10–01.11.96, с.2.
422 Гринин А. Так кому же не повезло? Ответ профессору Малышевскому. «Выборг», № 213, 14.11.96.
423 Иванова Л. Владимир Кириллов: «Новой метлой себя не считаю…» «Выборгские ведомости», № 48, 02–09.12.94.
424 Возможно, более верна точка зрения Виталия Кирякова. Он считал, что «расставил всех по местам бывший глава района Н.В. Смирнов, добиваясь того, чтобы все ключевые позиции были в единой связке, чтобы легко можно было дергать за ниточки управления, сохраняя за собой политическое руководство». (Киряков В. В объятиях бюрократического спрута. «Выборг», 15.10.97, № 194).
Продолжить чтение