За чертой

Приключения/фантастика/хоррор

За чертой

По кремовым стенам комнаты прыгал солнечный зайчик. Перебегая с фотографии на фотографию и ложась радугой, на тех на которых задерживался. Семейные фото в простых деревянных рамках из Степиного и Лизиного детства: .Степан в детском саду на новогоднем празднике; Степан с мамой на набережной Анапы в тельняшке и матроске; Лиза в зоопарке тыкает пальчиков в жирафа; Лиза задувает 10 свечек на огромном торте в окружении любящей семьи и подруг. Самые яркие впечатления из беззаботного детства обоих, которые успел запечатлеть фотоаппарат и которые теперь вызывали самые теплые воспоминания и улыбки.

Источником света была любовь всей жизни Степана, его 6- летняя дочурка Анна. Степан с присущей с раннего детства педантичностью, аккуратно и с расстановкой, собирал вещи в дорогу. Складывая в стопочки сменную одежду и белье, раскладывая по подвидам все прочее. Анюта совсем не мешала, просто сидела на полу в своём карамельно-розовом летнем сарафане и с лукавой улыбкой пускала весёлых солнечных зайчиков маминым карманным зеркальцем. Она не мешала, просто хотела быть рядом!

В следующем году Анна собиралась пойти в 1 класс и очень этим гордилось.

В детский сад Анна не ходила. Хотя бабушка Клава была категорически против такого решения, у родителей на этот счет было свое мнение. Степан в саду почерпнул лишь то, что он нравится всем девчонками и его за это часто били завистливые одногрупники. Лиза же болела так много, что к 1 классу ее были готовы оставить на домашнем обучении.

Степан хорошо зарабатывал и на семейном совете было решено, что Лиза полностью посвятит себя развитию Анны и семейному быту. По крайней мере до тех пор пока Анна не пойдет в среднюю школу. Лиза не теряла времени даром и посвящая себя хозяйству параллельно получала второе высшее образование в онлайн формате. Женская команда семьи Никитиных также посещала бассейн, классы по рисованию акварелью и бальным танцам.

Раз в год Степани и компания – Мишка, Глеб и ещё пара приглашенных ребят, как правило коллеги Михаила из конструкторского отдела, ехали отдохнуть в какую-нибудь глубинку. Хотелось побыть вдалеке от мира цивилизации, набраться первобытных впечатлений, стряхнуть с себя рутину. Это был ежегодный ритуал. Состав компании мог меняться, в части приглашенных, но был исключительно мужской. Гигантские походные рюкзаки нагружались: горелками, снедью, походной посудой и инструментом. Готовились палатки и лежаки. В зависимости от цели путешествия с собой брали охотничьи ножи и ружья, удочки -все самое необходимое и не очень. Гаджеты типа: смартфоны, планшеты и ноутбуки разрешалось брать, но использовать только в развлекталеьных целях. Весь этот походный скарб грузился в 2 джипа и веселая компания удалялись на встречу неизведанному. Информацию об интересных локациях брали по рекомендациям, советам друзей и знакомых либо просто из интернета. Предпочтение отдавалась местам «с историей», желательно мистической.

Степан дружил с Михаилом целую вечность! Это была нерушимая дружба на век. Оба родились и выросли в одном доме! Сначала ребята ходили в один детский сад, затем школу. У друзей всегда была масса общих интересов: начиная я от лягушек и жуков в раннем детстве и продолжаясь шахматами, роботами, космосом, боксом, кино и еще кучей всего. Абсолютно разные внешне – Степан высокий, спортивный. Миха- невысокий и коренастый. В Степу влюблялись все девчонки еще с детсадовской скамьи – темные волнистые волосы и голубые глаза, не оставляли равнодушными. Мишка же был типичный славянский медведь «любительский», с короткострижеными русыми волосами и прямым взглядом темно серых глаз. Если Миша ставил себе задачу, то доводил ее до победного конца! Он завоевывал самые «неприступные крепости» отличным чувством юмора и настойчивостью. При этом Михаил, несмотря на кажущуюся простоту, сам был очень избирателен во всем, в том числе в женщинах! Вышки ребята выбрали разные: Степа пошел по архитектурной стезе, Михаил же отдал предпочтение промышленной электронике!

С детства товарищи ходили на занятия по боксу. Родители Степы пытались упорно направить его в русло большого тенниса, но безуспешно. И хоть на корте Степан показывал значительные успехи, он хотел "с Михой". В итоге Клавдия Семеновна сдалась и оставила свои надежды поболеть за сына на Уимболдоне. На ринге всегда лидировать Михаил. После тренировок ребята часто скрещивали перчатки. Миха был "двурукий" и любил. акцентированные удары. Степан же пытался анализировать и брать тактикой, но часто оказывался на лопатках. – Главное ведь не победа! – всегда смеялся он и Миха помогла другу подняться наигранно утешительно кивая в ответ. У Михаила была целая полка с кубками. У Степы были 3 пары отличных перчаток и теннисные ракетки заброшенные в глубине шкафа.

У Степана была семья, у Михаила был кот. Друзья в тайне немного завидовали друг другу. Михаил жил в большом холостяцком лофте в тихом районе города. По рекомендации Степы, проект квартиры разрабатывала молодой начинающий дизайнер Софья. Михаил утвердил его без единой правки и на 100 процентов остался доволен результатом. У него даже случился краткосрочный роман с Софьей. Но творческая широта личности девушки не смогла ужиться рядом с прагматичным педантизмом Миши. Пара рассталась, но сохранила дружеские отношения, которые со временем тоже зачахли. Как-то дождливым осенним вечером Михаил возле подъезда своего дома увидел котенка. Бедолага был совсем маленьким и грязным. Котенок серым клубочком жался к стене и жалобно пищал. Кота Миша нарек Анатолем, в народе просто Толик. Близкие смеялись, что Мишке не давала покоя слава сердцееда Анатоля Курагина. В ответ Михаил сокрушённо качал головой, вспоминая сколько двоек получал по литературе.  Когда Михаил уезжал, он оставлял Толика, за небольшое вознаграждение, своей соседке Маргарите Петровне. Это была женщина легенда – актриса золотой эпохи кинематографа. Некогда блиставшая во многих картинах своим талантом и незабываемой красотой, она печально увядала в своей скромной квартирке по соседству с Мишей. Несмотря на свой преклонный возраст Маргарита Петровна сохранила прекрасную осанку и стать. Когда кинодива входила в помещение, не важно какое – магазина, почты, банка – все замирали. Даже не зная кто она, люди интуитивно чувствовали размах ее личности. Одевалась экс дива скромно, но с исключительным чувством ретро стиля. Средства Маргариты Петровны, полученные ей от былого творческого успеха и обожателей мужского пола, позволяли ей себя ни в чем не ограничивать. Увы, Маргарита Петровна была одинока. В молодости выбор претендентов на ее руку был так велик, что она все никак не могла решить, кто достойнее. Детей она никогда не хотела, быт ее не привлекал. Старела она тяжело – медленно теряя свою красоту и часто впадая в депрессии. Маргарита Петровна могла бы сделать пластическую операцию по омоложению, но предпочитала носить свои годы достойно. Ее воротило от перетянутых и искаженных хирургами лиц знакомых и подруг. Как не старалось время, исказить ее красоту, старости это было не под силу. Яркие блестящие глаза Маргариты Петровны, густые волосы, уложенные в элегантную прическу и правильные черты лица продолжали восхищать.

Кота актриса брала всегда нехотя, но Михаил знал, что на самом деле она была ему рада.

Маргарита Петровна частенько говорила Мише,

– Хорошо, что ты совсем не умеешь готовить! Есть шанс, что не останешься старым дедом с котом.

– С чего вы решили , что я плохо готовлю? – наигранно возмущался Михаил.

– По запаху гари во время твоей готовки, – в ответ смеялась Маргарита Петровна и взяв Анатоля, закрывала дверь. Михаил был единственный сосед, к которому она относилась хорошо. Порой Михаилу казалось, что будь Маргарита Петровна моложе, в его возрастной группе, он бы был у ее ног. В Маргарите Петровне ему нравилось буквально все. Чувство было взаимно.

В этом году приглашенными членами экспедиции стали Глеб по кличке богатырь,  стажёр Михаила. Высокого роста, розовощекий, широкоплечий блондин с слегка длинными вьющимися волосами. Большой любитель изобретать. В свободное время Глеб обожал вкусно поесть, а потом попотеть в спортивном зале.

Пётр, глава IT отдела на предприятии Михаила. Смуглый, субтильный черноволосый, вечно взъерошенный интеллектуал. Пётр был заядлым холостяком с ранимой душой музыканта! Отдых обещал быть разносторонне насыщенным.

Друзья очень долго не могли выбрать маршрут, постоянно меняя одну идею на другую. В итоге было принято решение – ехать бесцельно, побродить по лесам, где не ступала нога человека, если еще такие остались, поспать на свежем воздухе, пожарить шашлыки. Просто развернули огромную карту на кухонном столе в холостяцком логове Михаила и в областях крупный лесных массивов ткнули пальцем. Палец Глеба пал на Барский лес. Кот Анатоль всячески пытался мешать процессу. Он с вызывающим видом запрыгивал на стол и ложился на спину посреди карты довольно урча. В наказание он был отправлен в ссылку к Маргарите Петровне.

Ехали долго и весело, сменяя друг друга за рулем. Дорога заняла примерно 2 суток с остановками на отдых и сон. По дороге, ближе к Барскому лесу, друзьям попалась пара деревенек. Остановились в той, что ближе к лесу. Деревней это место было назвать трудно. Так себе деревенька – несколько полуразвалившихся домов с заливающимися злобой собаками во дворах и сельмаг. Людей мало, а те что попадались были явно не в кондиции. На вопросы о лесе никто толком ничего отвечать не хотел, поэтому задерживаться путешественники не стали. От основного шоссе джипы свернули на малопроходимую проселочную дорогу и по краю заброшенного поля доехали до опушки леса. Массив черного бескрайнего леса высился перед путешественниками. Странноватое место, середина июня, а здесь как будто осень: трава жухлая, блеклая, не обновленная с наступлением весны. Казалось, что время здесь замерло одним печальным осеннем днем. Стало немного жутковато. Степан с Михаилом довольно переглянулись. Именно такие места им были больше по душе. Лесной массив-заповедник, принадлежавший в стародавние времена одному помещику- Барский лес. Говорят лютый был человек и много плохого творил в этих лесах, много душ загубил забавы ради.

Заглушили двигатели, взяли рюкзаки, сумки и углубились в чащу. День потихоньку угасал. Небо было еще голубым, но облака начинали розовой каймой обрисовывать верхушки деревьев.

Степан не считал себя мнительным, но немного задержался при входе в лес – мурашки побежали по спине как только нога его ступила на мягкий, плотный ковёр из мха и жухлой травы. Было ощущение, что он погрузился в холодную стоячую воду болота. Что-то кольнуло Степана на подсознательно уровне, предупреждая, что стоит вернуться в машину и выбрать другое место. Однако эффект получился обратным- добавляя адреналина и умножая яркость впечатлений.

Пахло сыростью. Степе пришел на ум недавно прочитанный – Черный дом. Он усмехнулся.

После пары часов блужданий по лесу напролом, тропинок не было видно, даже протоптанных лесным зверьем, сильно уставшие путешественники вышли на берег небольшой речушки.

Разбили палатки, повесили уютный гамак и стали разводить костер. После ужина был запланирован ретро-просмотр боевиков. Костер уютно потрескивал сухим хворостом, концентраты аппетитно булькали на огне. Глеб, большой гурман и отличный кулинар – единогласно был выбран шеф поваром. После ужина друзья накидали картошки в угли и заварил крепкий кофе. Пётр тихо бренчал на гитаре, пробуя разные аккорды и настраивая ее. Казалось странным, что совсем не было комаров. Однако сей факт никого сильно не расстроил. Настоящий туристический рай.

Ночь прошла спокойно. Лишь пару раз какая-то птица издала протяжный стон и Степе в полусне показалась, что это женский голос жалобно зовущий – Вара, Вара выходи.

– Какого черта? Кошка что-ли, подумал Степан и провалился в сон. Свежий воздух действовал как снотворное.

Рано утром, разбуженный тяжелыми вздохами и всхлипами Михаила, Степан вышел на поляну, размялся в теплых лучах утреннего солнца. Окружающая местность перестала быть пугающей. С началом нового дня все казалось более приветливым и обыденным.

– Лес как лес! – подумал Степан. – Голос мне просто приснился, вряд ли по лесам в ночи бродила старушка в поисках пропавшей кошки.

Ребята спали как убитые и ясное дело, что ничего не слышали. Заварили кофе, пожарили яичницу с сосисками на походных лопатках. Искупались в прохладной реке.

– Миха, ты чего во сне стонал? – спросил подмигивая Степан.

– За девчонками быстро бегал? – добродушно засмеялся Глеб.

– Куда там! Тонул! – махнул рукой Михаил.

Три дня на природе: рыбалка и прогулки по лесу, шашлыки – никаких приключений. Стало немного скучновато. В итоге Степан и Михаил решили устроить вылазку и поискать охотничий сруб, того самого лютого барина. Глеб и Петр решили и дальше предаваться лености и остались нести дежурство в лагере.

Решено было двигаться на запад, согласно карте, там должна была быть охотничья усадьба или то, что от нее осталось. Собирая полотна паутины, окутывавшие деревья и попутно сбивая камнями попадавшиеся на пути огромные бледные поганки и мухоморы, Степан с Михаилом продирались через лес. Порой деревья стояли так плотно, что ветки цепляли новопроходцев за одежду и хлестали по лицам, слово отговаривая их идти дальше.

Миха засмеялся и сказал,

– Сейчас, по законам жанра, мы увидим огромный валун с предупреждением, а рядом на каком-нибудь суку будет болтаться череп, а под ним в неестественной позе будет лежать скелет и богатырские доспехи.

Однако все было чисто. Вскоре показался просвет и друзья вышли на берег небольшого озера. Озеро было запрятано в окружали жухлых камышей и выцветшей травы, справа виднелся покосившийся деревянный сруб.

– Скорее всего Черное озеро и старый барский охотничий домик! Усадьба прям!– засмеялся Мишка.

Степа никак не среагировал на слова друга. Взгляд его был прикован к срубу.

– Варка, Варка выходи, – послышался жалобный стон.

Около дома стояла невысокая тощая фигурка в старом тряпье. Старуха тряслась мелкой дрожью и тоскливо завывала кого–то приманивая:

– Варка, Варка иди ко мне, – старуха протягивала руки к озеру. Она не видела вышедших из леса. Глаза ее были закрыты.

– Кошку зовет, промелькнуло у Степана. – Значит ночью я ее всё-таки слышал. Далеко от нашего лагеря…Как я мог ее слышать?

– Что случилось? Вам нудна помощь, – неожиданно для себя прокричал Степан.

Седая косматая голова повернулась в сторону друзей. Глаза старухи открылись, на лице появился страшный оскал. У Степана по спине побежали мурашки. Он буквально ощущал ее злобный восторг. Мерзкая карга передернула плечами, как ему показалось, улыбнулась и завопила что было силы:

– Помогите, помогите! Варка тонет! Варка, Варка иди сюда, вернись негодная, – тут же добавила она жалобно.

Старуха была явно не в себе! Казалось, что это ведьма из старых сказок, которая живет одна в дремучем лесу и сейчас изжарит незадачливых путников в печи и сожрет, даже косточек не оставит.

Ноги Степана не слушались. Он шел прямо к старухе. Сердце стучало отдаваясь в висках и все в Степе сжалось и кричало, чтобы он бежал, но не к ней, а куда глаза глядят, только бы подальше от озера.

Старуха была в непонятном черном тряпье – халате или балахоне, босая и вперившись в Степу выцветшими , почти бесцветными глазами толкала его к озеру и требовала, чтобы он нырнул за Варкой. Толкала его костлявыми пальцами в топкий берег прям в одежде и ботинках.

Степан отдернул руку, на коже остались царапины от ее черных ногтей и грубо ответил:

– Не стану мочить новые ботинки из-за какой-то кошки! Совсем выжила из ума! Я в эту топь не полезу. Следить нужно за своими животными! Не понятно почему, но Степан был твердо убежден, что Варка – это кошка.

Старушка опустила голову на бок, оскалилась и завизжала:

– Ботинки пожалел, душегуб. Варка не животное! – жалобно и немного с упреком заявила она. Варка – девочка, моя дочь! Варвара.

Время шло.

В голове Степана зазвенело, – В воде ребенок! Началась резкая боль, он не стал больше слушать воплей старухи, скинул ботинки и с разбега нырнул. Мишка отстал. Что происходило с другом Степа не видел.

Вода была ледяная и мутная, сразу шла глубина обрывом вниз, мешала тина и водоросли.

Однако на глубине все стало четко видно. На песчаном дне лежала утопленница – нагая девочка, белая как мрамор. Воздух заканчивался. Степа взял девочку за руку , чтобы тащить на верх. В это мгновение утопленница открыла глаза и закричала, – УХОДИ!

Степана охватил ужас, он не мог пошевелиться и начал тонуть. Он уже опускался на тело Варки, когда сильные Мишкины руки схватили его подмышки и потянули на верх.

Михаил нырнул еще раз и вытащил тело девочки. На вид ей было не больше 13 лет, черные густые волосы обрамляли красивое мертвенно-бледное лицо. Она была похожа на античную статую.

– Неужели это ее дочь? Дочь этой омерзительной старухи. Не может быть! – промелькнуло у Степы в голове.

Старуха выла и безбожно крыла на чем свет стоит дрожащих от холода друзей, – Ботинки пожалел, а девочка моя утонула. Нелюди! Черт поганый! Проклинаю тебя и весь род твой !– вопила безобразная старуха брызжа слюной окоченевшему Степе прямо в лицо. И поглаживая себе левую руку ухмыльнулась, – За все ответишь!

Сидя на корточках и дрожа как осиновый лист, Степа озирался в поисках раскиданных на берегу вещей – ботинок и мобильника. Мишка пытался звонить, но как видно безуспешно. Рация тоже не работала, ребята в лагере были вне зоны досягаемости.

– Все твои близкие умрут! – не унималась ведьма. Куда только ступит твоя нога, там будет смтертушка!– подвывала она.

Мишка ходил на курсы оказания первой медицинской помощи и авторитетно заявил:

– Девочка утонула не сейчас! Ничего бы Степка не смог сделать и ботинки здесь не причем.

Он снял ветровку и прикрыл нагое тело утопленницы.

– Бабка, что здесь произошло? Как она утонула? У девочки на руках и шее следы от веревок! Ты ее утопила? Отвечай! – грубо проговорил Михаил.

Старуха отступила ближе к срубу и затряслась всем телом.

– Варку мою утопили , изверги , а теперь врут, врут. Он виноват, -ткнула старуха в Степана костлявым пальцем. – Он за все ответит, он заплатит! За все проступки на земле, моряк несет ответ на дне! – добавила она сощурив глаза.

Степан смотрел на нее, но почти ничего не видел и не слышал, от холода стучали зубы. Все казалось каким-то нереальным. Сильно кружилась голова и ему показалось, что на лице старухи местами отсутствовала кожа и из этих дыр сочилась темная субстанция оголявшая кости черепа.

Что было дальше Степа помнил очень смутно! Мишка, сказал, что связь не ловит и лучше бы вернуться в лагерь и попробовать вызвать помощь там! Было видно, что ему не хотелось оставаться рядом с телом девочки и этой страшной старухой.

Казалось, что дорогу до лагеря Степан не шел, а старуха волочила его на своем горбу. На самом деле волочил его на своем горбу Михаил. Это было не так то просто. Михаил устал да и замерз после непредвиденного заплыва. Перед глазами Степы все плыло, ноги не слушались, исцарапанная грязными ногтями рука Степан горела так, что казалось, что в ней поселился целый муравейник. В голове отбойным молотком стучала фраза, – Куда, не ступит твоя нога, все близкие твои умрут! Это ты виноват! Что за моряк, какой ответ на дне? – у Степы скрутило желудок.

В лагере протекала мирная туристическая жизнь. Глеб освежевал рыбу, Петр пошел за водой. Ребята очень удивились увидев вернувшихся друзей в столь плачевном состоянии. Степан и Михаил переоделись. Михаил буквально залил Степу спиртом, обрабатывая порезы и ссадины . Изрядную дозу оного они приняли и внутрь. Все согрелись в голове прояснилось.

Степан проверил рюкзак, там лежали ключи от дома с самодельным брелоком из маленькой морской ракушки. Он боялся, что по привычке взял ключи с собой и выронил их у озера.

После сбивчивого отчета о случившемся, было принято решение – вызвать полицию, взять ружья и всем вместе вернуться к Черному озеру. Идти назад совершенно не хотелось. Однако нужно было убедится, что полицейский медэксперт подтвердит слова Мишки, о том что девочка утонула не сейчас и эта дрянь снимет со всех свои обиды. Никто конечно не верил во всю эту чушь с проклятиями и наговорами, но у Степы было тяжело на душе.

Обратно шли тем же путем, но на этот раз дорога показалась совсем другой –ничего таинственного. Появились даже сомнения – не ошиблись ли. Но Мишка строго следовал компасу. Он уверенно шел вперед не обращая внимания на пробежавшего рядом зайца, отсутствие паутины и сыроежки, которые не попадались прежде. Мишка был очень уверен в себе и всегда знал, что делал. Вот и сейчас он уверенно шел вперед не обращая внимания на глобальные перемены вокруг. Он знал точно, что компас не подведет. Михаилу не меньше чем Степе хотелось разобраться со всем этим дерьмом и вернуться в уютную обыденность реальности.

По неприятному запаху стоячей воды и холодку пробежавшему по коже, Степан понял – озеро близко. И здесь всю компанию ждал большой сюрприз – озеро покрытое цветущими кувшинками, развалины охотничьего домика покрывал живописный мох и яркие цветы куриной слепоты, камыши стройно тянулись к солнцу. Не было никакой старухи, утопленницы, ветровка Михаила бодро развевалась, зацепившись за корягу старого дерева. Это был другой мир. Мир – где не было Варвары, кошек и старухи.

Глеб, который вызвал полицию еще с места стоянки без проблем смог дозвониться и сообщить дежурному, что похоже произошла ошибка. – У нашего друга видимо произошел солнечный удар, – бодро сообщал он .

– Здесь везде тень и лес! Какой солнечный удар? Михаил все видел! Коллективный солнечный удар? – запротестовал Степа.

На том конце сообщили, что наряд еще не выехал, так как туристы время от времени звонят с похожими историями и финал всегда одинаковый. – Не забывайте закусывать ребята! – сострил дежурный и повесил трубку.

Однако Степан не успокоился. Он подошел к самому краю озера, туда где ранее лежало тело девочки. Трава в том месте все еще оставалась мокрой и примятой, со следами озерного ила.

Петр, предположил, что грибы которые вчера жарили, не очень тщательно перебрали и попалась пара галлюциногенов. – Степе и Мише, видимо досталось больше, предположил он. – Вас ребят накрыло вот вы и освежились. Степану в воде стало нехорошо а Михаил его вытащил. Отсюда и следы на траве, – авторитетно заключил Петя.

Степан посмотрел на Михаила. Михаил сосредоточено слушал версию Петра и судя по его виду, он был готов согласиться со всем, что хоть как-то рационально могло объяснить происходящее.

– Да, скорее всего так и было, -послед долгой паузы, сказал Миша. – Иначе и быть не могло! – пожал он плечами и избегая возмущенного взгляда Степы пошел за ветровкой.

Михаил в принципе игнорировал все странности. Будучи передовым инженером-схемотехником, он и в жизни старался следовать схемам, логически правильно и обосновано.

Степан пошел за ним следом. В принципе он отлично понимал друга. – Как можно в такое поверить? – думал он. В молнии ветровки Михаила застряло несколько длинных черных волос, они плавно развевались на ветру. Степана бросало из жара в холод, – Ты их видишь? Это волосы Варвары, той девочки!

Михаил выдернул волосы из зубчиков молнии и пустил их по ветру.

– Это могут быть чьи угодно волосы, шерсть чья-то! – нехотя ответил Михаил.

– Такая длинная? Это женские волосы и ты знаешь не хуже меня, что она лежала здесь! Миша проснись, это все было на самом деле! Сейчас ты пытаешься отрицать очевидное! – не отставал Степа

– Нет, это ты проснись,– грубо отозвался Михаил. Он начинал злиться и раздраженно смотрел на Степана. Михаил не хотел выходить из зоны комфорта – своего мира рациональности. – Все что здесь случилось, это галлюцинация, мы съели что-то испорченное, выпили много вина, возможно испарения от водорослей, – заключил Михаил. Судя по его тону – тема была закрыта.

Глеб и Петр нашли какие-то старые черные тряпки у развалин домика, по сути это была та ветошь – ветошь, которую Степан видел на отвратительной старухе, ну или ее часть.

– Трава примята во многих местах! Но здесь могли ходить дикие животные, в том числе крупные. Мне кажется, что я только что видел здорового волка. Он наблюдал за нами из леса, по ту сторону озера, – сказал Петр срывая длинную травинку. -У нас конечно есть ружья, но я бы предпочёл вернуться в лагерь. Полиция не приедет! Девочки и старухи здесь явно нет. Кучу старого тряпья вы ребята приняли за старуху! Нам здесь делать больше нечего, – подытожил гуру IT.

– Они здесь , – упорствовал Степан. – Она спрятала ее , возможно вернула обратно на дно! Нужно проверить, – не унимался он.

– Ты опять полезешь в это болото? -спросил Михаил с наигранным смешком. – Больше я тебя спасать не стану. Он резко схватил друга за руку и развернул к себе лицом.

– Не лезь туда! ты что не понял, там ничего нет? Забудь, хватит уже! Перестань валять…

На пол фразе его прервал Глеб, который с разбега вбежал в цветущее озеро.

Друзей окатило с головой. Неприятный запах гниения ударил в нос. Запах утопленницы – запах Варки.

Глеб доплыл до середины озера и нырнул. Казалось, что его не было целую вечность. Озеро было небольшое. Вскоре на поверхности появилась голова Глеба, он отдышался и нырнул еще раз, а затем еще.

Бодрой рысцой Глеб выбежал на берег и потряс головой, чтобы прочистить уши. Затем посмотрел серьезно на остальных и рассмеялся, – Водичка так себе! Озеро паршивое – тухлое какое-то.

Все смотрели на него в напряжении.

– Да нет там ничего! – сказал одеваясь он.– Дно чистое! Нет ни девочки, ни старухи. Только скелет какого-то животного, кошки что-ли. Рыб тоже нет. Странное место.

Обратно в лагерь шли молча. Настроение было так себе. Скелет кошки – лучше чем тело девочки Варвары, но Степе не стало спокойнее. Где-то на подсознательном уровне он ощущал начало чего-то не очень хорошего. Запустился какой-то необратимый механизм мироздания, который сильно может повлиять на его жизнь.

Вечер прошел спокойно. Друзья расслабились. Свежая рыба, несколько банок пива сгладили все тяготы пережитого дня.

Ночь выдалась свежей и тихой. Степан снова был в норме, он начал думать, что возможно друзья и правы. На следующий день начали собираться в обратный путь.

На обратном пути Степан позвонил Лизе. Дома все было спокойно. Анна как обычно капризничала, не хотела ничего есть и везде разбрасывала игрушки. – Что-то в этом мире не меняется, – улыбаясь подумал он.

Домой ехали быстро и весело, слушая любимые записи рок групп. Никто не хотел обсуждать коллективный глюк на протухшем озере. – Дело забытое! В конце концов сами же икали места с историей, вот и нашли! Будет чем внуков пугать, – размышлял Степан.

В город вернулись глубокой ночью. Михаил предложил Степе поехать к нему, чтобы не будить девочек. Степан принял приглашение. Нога Степана еще не ступила под кров родной. Степа еще раз проверил не потерял ли ключи от дома, они были на месте. Он нащупал небольшой глянцевый овал ракушки. Как-то зимой, когда Степе было лет 5, они всей семьёй поехали в Анапу. Обычно бывали там летом, а в этот раз подвернулась возможностью побывать на любимом курорте и в зимний сезон. На холодном безлюдном пляже скучающий Степан подобрал небольшую ракушку «сердцевидку», она стала его амулетом.

Степан просто валился с ног. Приняв душ и отказавшись от ужина, он буквально упал на кровать. Спал он без снов и только где-то на подкорке пробивался жалобный вой страшной старухи, – Варка выходи. Это доченька моя. Что же ты стоишь?

Степан проснулся поздно. Время было уже обеденное. Михаил скорее всего ушел в магазин, а потом заглянет к соседке забрать кота. Степа не спеша оделся и уехал. Чувство голода начинало одолевать его. Предвкушая какой вкусный суп сварит Лиза на обед, отец семейства спешил домой. По части супов и всего полезного Лиза была настоящим кулинаром. Конечно она старалась больше для Анны, но Степану тоже перепадала тарелка другая.

С Лизой они познакомились еще в институте. Было начало учебного года и в библиотеке была толпа студентов. Библиотекарь, Любава Петровна, была степенной пожилой дамой и не имела привычки спешить. Этот год не стал исключением. Шумная веселая толпа молодых людей традиционно игнорировала табличку «НЕ ШУМЕТЬ». Степана толкнули и он удачно налетел на очень симпатичную девушку, стоявшую перед ним. Извинившись Степа улыбнулся. Лиза улыбнулась в ответ. Слово за слово … И вот они уже 8 лет в браке. Лиза подарила Степе замечательную девочку Анну.

Жизнь удалась: семья, отличная работа – Степан руководит проектным отделом в крупной строительной компании, друзья проверенные годами. Он был счастлив каждый день, ну или почти. Иногда ему казалось, что все как-то слишком ровно и безоблачно скучно. Быт, хоть и устроенный, брал свое. Порой хотелось какой-то революции или бунта – подмигнуть очаровательной начальнице отдела маркетинга и подольше поболтать с друзьями в баре после работы, а не лететь со всех ног домой к девочкам. Хотелось побегать свободным Шреком по болотам и попугать крестьян!

Лиза встретила мужа нежным поцелуем. Она осмотрела его с головы до ног и заключила,

– Ты загорел! Взгляд ее вдруг перескочил на стену, за спиной мужа, она нахмурилась.

– Что-то не так? -спросил удивленный Степан.

– Нет, махнула рукой Лиза и сразу повела мужа на кухню. На плите стоял ароматный грибной суп. Анна уже доедала и протянув к Степану свои тонкие ручонки закричала , – Папа, папа вернулся!

Лиза была в своих любимых голубых джинсах и желтой футболке поло. Дома она ходила исключительно босиком – «на японский манер». Русые волосы собраны в аккуратный конский хвост. Голубые глаза ее всегда искрились радостью и немного озорством. Лиза старалась быть строгой, воспитывая Анну и порой Степана, но это у нее не всегда получалось. Голос молодая мама повышала крайне редко. Даже если Лиза сильно уставала, она всегда встречала Степана с улыбкой на лице. В этот же раз, как только Степан переступил порог, по лицу Елизаветы словно пробежала тень. Степан был так рад возвращению домой, что не заметил перемены в супруге.

Лиза поставила перед Степой тарелку золотистого дымящегося супа, пододвинула корзинку с хлебом.

– Как прошла поездка? – спросила Лиза. Хорошо отдохнули? Ты загорел, – повторила она задумчиво.

Степан улыбнулся, быстро доедая суп. Он размышлял, что стоит рассказывать, а что нет. – Лиза все-таки очень впечатлительная натура. Будет переживать! – решил он.

– Да нормально отдохнули! Как всегда много ели, пили и бездельничали. Мишки в лесу, – пожал плечами Степан. Он обнял жену и нежно поцеловал ее в шею.

Дома все потекло своим чередом. Поездка в лесные владения барина душегуба, Черное озеро – все это осталось где-то далеко. Степан пошел погулять с Анной, чтобы Лиза могла немного перевести дух. Ему всегда доставляло огромное удовольствие гулять с дочерью. Пред домом была большая детская площадка с утопавшим в зелени сквером. Анна как обычно набивала свой розовый рюкзачок многочисленными игрушками, баночками с мыльными пузырями, мелками. Во дворе ее уже как правило поджидала целая банда подружек. В жаркую погоду Степан с Анной проходили через весь сквер и покупали в небольшом супермаркете ягодное мороженное, которое очень нравилось обоим.

За ужином Степан отметил про себя, что Лизу что-то тревожило.  На её лице сменился целый калейдоскоп эмоций. То она впадала в задумчивость, а затем глаза её начинали что-то возбуждено искать и не находя желаемого снова тускнели. Щеки Лизы покрывал лихорадочный румянец. Обычно очень болтливая, в этот вечер Лиза отвечала односложно, давая понять,  что не хочет поддерживать разговор. Степан списал все на банальню усталость. Его мама, Клавдия Семёновна обещала приезжать и помогать, но Лизе все равно было не просто.

– Мама приезжала? -спросил Степан, когда Анна уже ушла в детскую и они вдвоём пили чай.

– Да, она мне всегда очень помогает, – устало улыбнулась Лиза. – Не знаю, – потирая виски продолжила она. – Голова какая-то странная, тяжёлая. Уши заложило, как будто я искупалась, а вода так и осталось. Наверное простудилась. Пойду спать пораньше.

После паузы Лиза собрала чашки со стола и отвернувшись к мойке, продолжила. – Ты тоже какой-то не такой…Хотя может мне кажется. Что-то случилось в поездке? Ты не хочешь говорить? – повернулась она к мужу.

– Ну хорошо! – сдался Степа.

– Там в лесу мы набрели на озеро и мне показалось, что там кто-то утонул – девочка. Вот, а потом оказалось, что я видимо перегрелся на солнце и ничего этого не было! Степан вздохнули, – Давай завтра, если хочешь, расскажу тебе все в подробностях, можно даже в лицах. Позовем Миху, он тоже грибов объелся. Завтра посмеёмся все вместе, – предложи он.

– Звучит неплохо, – улыбнулась Лиза.

Степан взял ноутбук и пошел в гостиную. Это была просторная, просто обставленная комната – ничего лишнего. Они с Лизой были за минимализм. Пол был из темных дубовых досок, красиво контрастировавший со стенами, покрытыми светлой штукатуркой. В центре комнаты лежал белый пушистой ковер. Анна называла его «мой белый мишка». Из мебели были лишь большой, уютный кремового цвета диван, заваленный пестрыми подушками, небольшое кресло и стеклянный журнальный столик. На стене висела гигантская телевизионная панель – особая гордость Степы. Телевизор он включать не стал, устроившись на диване он открыл ноут. На отдыхе было строгое правило – никакой работы. Поэтому когда Степа открыл почту, там был завал писем.

Степан приготовил все для работы. Он хоть и был руководителем, но не любил официоза и предпочитал стиль кэжуал– хлопковые бежевые брюки и темно-синее поло. Все уже было идеально выглажено. Степа просил Лизу не вставать рано, чтобы готовить ему завтрак. Заварить кофе и пожарить яичницу он вполне мог и сам.

Степан проснулся рано, в кровати он был один. Заварив как обычно крепкий черный кофе с капелькой молока, он съел по быстрому пару бутербродов с сыром. Лиза осталась спать в комнате Анны, такое случалось. На этот случай в детской стоял удобный диван, на котором можно было провести ночь. Выходя из квартиры Степану на мгновение показалось, что пахнет чем-то странным. Он не мог определить, что именно за запах он почувствовал, что-то из серии застоялой воды. – Нужно будет прочистить трубы в ванной, подумал о и поспешил на встречу новому рабочему дню.

В эту ночь Лиза однако не сомкнула глаз. Она с холодным ужасом просидела на краю кровати Анны, не способная произнести не звука, загораживая ее собой. Словно в трансе она наблюдала как уродливая старуха ползает по розовым стенам детской и расписывает их странными надписями, периодически останавливаясь, поглядывая на Лизу и хихикая. Лизе показалось, что старуха что-то жалобно нашептывала про Варвару и ботинки. Лиза была словно в страшном сне, она понимала, что происходит что-то ужасное и нужно бежать и кричать, но оказалась словно под водой – движения скованы, а изо рта не могла выдавить ни звука.

– Должно быть это тот зеленый чай, который я нашла на кухне, думала Лиза пытаясь успокоиться. – Может Степа с Михаилом что-то подмешали. Они еще те шутники. Загораживая спящую Анну, Лиза верила и не верила в реальность происходящего. Внутренний голос ей настойчиво подсказывал, что самое плохое еще впереди.

В 8.00 Лиза услышала как захлопнулась дверь за Степой. Надежды на помощь не было. Мобильник остался на кухне. Оставлять спящую Анну одну в комнате с этим чудовищем Лиза не могла. Будить девочку Лиза не хотела, в надежде, что сейчас эта старуха пропадет, а если нет то Анна перепугается до полусмерти. Родители Лизы жили в другом городе и приезжали не часто, Клавдия Семеновна тоже не собиралась сегодня заезжать.

До офиса Степан доехал быстро, без особых приключений. Парковка уже была полная. День обещал быть насыщенным. Степану не терпелось сесть в свое любимое кожаное кресло и раствориться в работе. В 15.00 была запланирована встреча с крупным застройщиком. Понедельник день тяжелый, как говориться, но на любимой работе, он же и интересный и динамичный! Да и потом ему всегда нравилось менять рутину домашнего уюта на активную деловую атмосферу. Выход на работу для него был как глоток свежего воздуха, смена обстановки, новые знакомства, новые проекты, которые рвались воплотиться в реальности.

До обеда Степан разбирал почту, готовился к встрече, обсуждая с ребятами из отдела ключевые моменты. Позже зашел ГИП, Семен Борисович, обсуждали вопросы по текущему проекту. Были кое-какие сложности, но ничего из ряда вон.

Пообедав на нулевом этаже Бизнес центра и подмигнув невзначай Маргарите, эффектной практикантке, которая училась на 4 курсе столичного Вуза, Степа вернулся в офис и собрав все необходимые презентации и материалы для встречи пошел в большую переговорную на 23 этаже. Зазвонил мобильник, хотя Степану казалось, что он уже выключил звук. Номер не определился. Обычно он не отвечал на незнакомые номера, а уж на скрытые тем более, но какое-то дурное предчувствие заставило Степу нажать кнопку ответа. В трубке послушалось бульканье воды, в нос ударил запах озерной воды, затем пауза и он услышал:

– УХОДИ!

Без сомнения это был голос Вары. Степану показалось, что на заднем фоне он услышал завывание старухи. – Звонок со дна озера?, Степан остановился в оцепенении. Затем опять бульканье и в трубке послышалось, – ДОМА, ОНА ДОМА!

Степан открыл было рот, но ничего сказать не мог, не хватало воздуха, ноги стали ватными, рубашка прилипла к телу.

– Она у меня дома?!– судорожно думал он, пытаясь восстановить дыхание. Анна, там Анна и Лиза! Она их заберет.

Степан с трудом сделал шаг другой, развернулся и побежал. На встречу шли ребята из проектного отдела, они несли чертежи и ноутбуки. Степан пронесся мимо расступившихся коллег не слушая, что они говорили ему вслед. Собрание, вопросы градостроительства, проекты, нормы охраны труда и безопасности, сроки приёмки и сдачи- все это осталось на другой планете. Минуя офис, он вылетел на парковку. Завибрировал телефон, звук все-таки был выключен. Звонок от Лизы!

– Почему я ей сразу не набрал? -промелькнуло в голове. Лиза, дома все в порядке? -завопил Степа стиснув трубку вспотевшей рукой. Телефон практически выскальзывал из рук.

После нескольких секунд молчания он услышал голос Лизы, точнее это был очень отдаленно напоминающий голос Лизы. Она не то плакала, не то причитала:

– Почему ты не спас Варку, она не кошка. Кошек тоже нужно спасать. Но Варка ведь девочка. Она издала странный булькающий звук. На заднем фоне раздался крик Анны.

– Лиза, Лиза, послушай!– кричал Степа во всю силу своих легких. – Я еду, я сейчас приеду, не бойся, все будет хорошо! Не открывай никому дверь!

Степану показалась, что он услышал звуки борьбы и сдавленный крик Анны, потом удивленный вопль Лизы и опять стон, – Варка, Варвара, иди ко мне!

Раздался звук разбитого стекла, всхлипы. Последнее что Степан услышал – это стук разбивающегося телефона и перед тем как динамик замолчал навсегда, слабый далекий крик Анны. Затем только тишина. Он на автомате нажал перезвонить, хотя знал , что это бесполезно.

Лиза летела вниз с 13 этажа, сжимая в руках уродливую старуху и осознавая, что это конец. При этом она твердо знала, что все сделала правильно -Анна в безопасности. Она смогла выгнать эту тварь из дома, которую так опрометчиво привел за собой Степан. Тварь из той части истории над который он собирался посмеяться сегодня вечером. С самого возвращения Степы домой Лизе показалось, что за спиной его была какая-то тень. Когда Лиза открыла ему дверь, тень пробралась в дом и затаилась в детской. Именно ее искал обеспокоенный взгляд Лизы за ужином, именно из-з этой тени так сильно болела ее голова. Когда выключили свет тень превратилась в омерзительную каргу из страшных сказок. В детстве Лиза была очень впечатлительной девочкой и боялась темноты. Теперь все ее детские страх воплотились в реальность. Баба Яга пришла к ней в дом.

Последнее ,что увидела в своей жизни Елизавета Никитина (в девичестве Фомина) – было перекошенное гневом лицо старой корги, от которой пахло тиной и застоялой водой Черного озера.

Около дома собралась толпа зевак. Они окружили тело молодой женщины выпавшей из окна. Узнавшие Лизу соседи в ужасе перешептывались. Туда сюда сновали полицейские и медэксперты. Лиза лежала на спине, вокруг ее головы растекался кровавый ореол, широко раскрытые глаза удивленно смотрели на синее небо. Она крепко обхватила себя руками, как будто кого-то или что-то обнимала. Грудь Лизы была разодрана. Ее Любимое желтое поло было окрашено красным. Казалось, что пока Лиза летела вниз, кто-то прошелся по ней вилами. Первым импульсом Степана было броситься к ней и закричать, но он был в таком шоке, что не мог пошевелиться! Вокруг был вакуум, а Степа просто стоял и смотрел. Все вокруг стало сжиматься в одну точку, дыхание перехватило. – Бедняжка упала с 13 этажа! – услышал Степан краем уха. Он машинально посмотрел наверх и словно удар молнией, – Анна!

Не дожидаясь лифта, он влетел на 13 этаж. Дверь в квартиру была открыта, там была его соседка Раиса Степановна и полицейский записывающий что-то в блокнот. Анны не было видно. Соседка сочувствующим голосом рассказала, что Анну увезли в больницу, Лиза успела ее порезать осколком стекла. Так как номер Степана был недоступен, то позвонили его маме –Клавдии Семеновне. Она была с девочкой в больнице. В доме был жуткий хаос, были видны следы борьбы.

– Неужели Лиза дралась с Анной, – промелькнуло у Степана в голове. -Она никогда не занималась рукоприкладством, старалась даже не повышать голос! Лиза была самой весёлой и доброй мамой на свете! Порой даже чересчур доброй, – размышлял ошарашенный Степан. Мир перевернулся. В гостиной особо ничего не изменилось. Лишь кресло лежало на боку. В окне зияла огромная дыра. Лиза не открывала окно. Было ощущение, что она с разбега в него влетела.

На кухне, у холодильника, валялась перевернутая кастрюля со вчерашним грибным супом. Стены были покрыты брызгами супа и чего-то зеленого, кое-где виднелись прилипшие куски шампиньонов. На полу были рассыпаны крупы и сахар, все это в вперемешку с разбитой посудой.

В супружеской спальне все было, так как Степан оставил утром. Зато детская поражала воображение. Белая деревянная кровать с резными овечками была разломана практически в щепки. Степану показалось, что он даже увидел следы зубов, на одной из переломленных панелей.

– Лиза грызла кровать Анны, – сам себе не веря думал Степа. – Лиза, моя идеальная девочка, с всегда идеально выглаженными юбками и платьями, с аккуратным маникюром и прической, грызла кровать в детской. А может ей помогал серый волчище, которого мы видели в Барском лесу?– Степе стало смешно и хотелось рыдать одновременно.

Все стены детской были исписаны цветными карандашами Анны. Надпись была практически везде одна– Варка –Вар-Вар-Вара, выходи. Слова были написаны печатными буквами, криво и косо. У Степана закружилась голова. – Так исписать все стены, пол и мебель за одно утро она бы не успела бы. Нужно было еще время, чтобы все разломать и погрызть! – добавил он про себя. – Она этим занималась всю ночь! А что делала Анна и почему я ничего слышал. Степан открыл белый платяной шкаф. Вся одежда была мокрая и перепачканная. Кое-где зацепившись за вешалки болтались куски водорослей. Пол при этом оставался сухим. Он подошел к комоду. Выдвинул первый ящик, второй, третий. Все аккуратно выглаженное и сложенное белье было также мокрым и грязным. – А почему нет!? Если мне звонит утопленница со дна озера, почему черт побери нет! – думал Степан. Вопрос был в другом – что теперь делать?

В комнату вошел полицейский, озадаченно почесывая затылок карандашом. Старший лейтенант полиции Сидоренко Константин Александрович, – представился он.

– Что у Вас здесь случилось, он тоже заглянул в шкаф и вытащил оттуда мокрый полусгнивший камыш. Были на природе?– поинтересовался он. На нас повеяло запахом сырости.

– Был! Был в лесу, на озере, видел ведьму, – автоматически ответил Степан. -Утром уехал на работу, а теперь вот! – вздохнул он и развел руками. Степа хотел бы заплакать, но не было сил.

– Сейчас нужно подписать протокол осмотра. Мужчины вышли в прихожую. – Понятые пройдите. Нужно еще опознать тело, – тихо добавил Константин Александрович. – Вам придется проехать с нами, а потом вы можете поехать к дочери в больницу, – добавил старлей.

– Да! -спохватился Степан. – Мне же нужно в больницу! Нужно позвонить маме! Но Степана прошиб холодный пот… – Я не могу ехать в больницу, моя нога не должна туда ступать! Лиза уже погибла, следующая Анна – моя маленькая доченька. Степану очень хотелось сообщить все это полицейскому и попросить его съездить со ним на Черное озеро и арестовать ведьму и Варвару, и кошкин скелет, но я он мог. Никто в здравом уме его бы не послушал. -Нужно срочно позвонить Михаилу. Пусть едет в больницу к маме и ждет меня там! – набирая номер друга думал Степа. Номер не отвечал. Степан надиктовал сообщение и нажал отбой.

В местное отделение полиции Степан поехал на машине старшего лейтенанта, который был у него в квартире, ехали молча. Тишину нарушил полицейский, – Вам бы нужно в церковь сходить, но не в любой вас услышат. Супруга Ваша самоубийца, таких не отпевают. У нас много в этом году самоубийств выдалось. Родственники частенько хотят подать нам заявления на церковь, в которой отказываются отпевать. Но ничего подобного я в своей практике не видел, хотя работаю в органах больше 10 лет. Во все это трудно поверить, самое простое объяснение – это наркотики, депрессия, несбывшиеся надежды и прочее. Мне кажется все это не про ваш случай и потом этот запах, камыши и водоросли в шкафу. Ваша супруга же не могла сгонять по быстрому на озеро и привезти пару ведёрок?

Степан ничего не ответил. Он пытался лихорадочно решить, что дальше и кого ему можно видеть, а кого нет. Анна и мама – исключались. Теперь обдумав все, он даже боялся звонить маме. – Может это все сон. Я проснусь и все будет как раньше! Я не буду больше никому подмигивать! Я буду внимательнее относится к Лизе. Пусть будет все как раньше! – думал он сидя в полицейской машине.

– Я советую вам побывать в Лаврушкином переулке, продолжал Константин Александрович. Там есть очень старая церквушка, она маленькая, ходят туда только местные. Там есть батюшка – Димитрий, он часто навещает наших подопечных из неблагополучных семей. Он по крайней мере вас выслушает и что-то посоветует.

– Лаврушкин, – забавное название подумалось Степану. Он очень устал и хотел бежать, лететь к Анне и не мог. Он боялся. – Нога моя не должна больше ступить рядом с ней. А значит на повестке – Лаврушкин переулок. Может быть батюшка польет меня святой водой, даст какой-нибудь волшебный амулет, который разгонит все злые чары!

Опознание прошло быстро. Лиза была похожа на спящую красавицу. В смерти своей она была так же красива как Варвара. Степана мутило. Под ногтями Лизы нашли занозы от досок и эпителий. Она расцарапала Анне руки, когда тащила ее к окну. Степан отказывался верить.

– Нужно всё-таки позвонить маме! – решил Степа доставая телефон. Там было 1000 пропущенных звонков от мамы и коллег. Собрание видимо прошло без меня. Работа осталась где-то не другой планете под названием «Нормальная жизнь Степана». Степан быстро наговорил голосовое сообщение боссу, прося еще неделю за свой счет в связи с трагическими семейными обстоятельствами.

Мама ответила сразу, – Анюте ввели успокоительное и она спит. У нее небольшие ушибы и порезы, но ничего серьезного! Степана мутило от одной мысли, что его любящая и ласковая Лиза могла быть разъяренной фурией, которая могла причинить боль их ребенку. Степан судорожно придумывал оправдание тому, что он не мог приехать. Мама всегда его учила говорить правду. – Просто скажу ей про ведьму и, что куда не ступлю, там будет смерть моим близким. И тебе мама в том числе. Интересно, что бы она ответила? – раздумывал он. С другой стороны папа всегда учил его беречь маму и поменьше ее волновать. Раньше это не составляло большого труда. До похода на Черное озеро все в жизни Степана было хорошо и гладко.

– Почему это все случилось со мной?! – бунтовало сознание Степы. – Как вообще это могло случится в реальной жизни? Как случилось, что Лизы – молодой, любящей, красивой женщины не стало в один миг? Она больше не обнимет меня, не засмеется из-за моей неловкости, не уснет на моем плече, не попросит зайти в магазин после работы. Этого просто не может быть! Лиза была абсолютно здоровой и жизнелюбивой, пока в нашей жизни не появилась Варка и ее мать!, – Степан отказывался принять реальность происходящего. Ему казалось, что вечером он откроет дверь квартиры, в нос ударит приятный запах готовящегося ужина, выбежит Анна. Не спеша подойдет Лиза, кокетливо обовьет его шею руками и нежно поцелует. – Вместо этой идиллической картины скорее всего я увижу безобразную старуху с белесыми глазами, распихивающую гнилые камыши по шкафам и зовущую свою кошку/дочку Варку, – грустно заключил Степа.

– Мама, послушай, я до самого вечера пробуду в отделении. Понимаешь ли, там столько вопросов и документов из-за смерти Лизы! Опознание и все остальное. Анна пусть спит! Я попрошу Михаила приехать к вам. Он поможет тебе, пока я не приеду. Если я задержусь, забери ее пожалуйста к себе. Я постараюсь приехать как только смогу!

– Степа, ответила, как всегда спокойным тоном мама, я конечно все понимаю, но Анне сейчас нужна твоя поддержка. Что происходит?

– Я не могу объяснить, что происходит, но Анну тебе придется забрать к себе! Я не приеду завтра и послезавтра скорее всего тоже, пока не решу, что делать дальше. Придумай что-нибудь, скажи, что я тоже в больнице. Как только я буду уверен, что вы в безопасности, я приеду.

После долгой паузы, мама, ответила,

– Все это очень странно! Анна зовет какую-то кошку, просит вернуть маму. Врачи сказали, что она конечно в шоковом состоянии. Ты по моему тоже. Я все сделаю как ты просишь, – добавила Клавдия Семеновна устало.

Даже сейчас Клавдия Семеновна сохраняла удивительное спокойствие. К Лизе она всегда относилась сдержанно, как и ко всем в своей жизни. Главный девиз Сепиной мамы был: «Не нервничать, жизнь слишком коротка для потрясений!» Этот свой принцип она применяла в отношении себя и других. Сейчас Степан смог оценить его в полной мере. Слезы, истерики и мольбы и не помогли бы ему сейчас.

Михаил по прежнему не отвечал. Сообщения Степана он тоже не прочитал. Это было странно! Михаил всегда был на связи.

Степан вызвал такси и поехал в Лаврушкин переулок. – Нужно будет заехать домой. Не мешало бы еще раз все осмотреть и взять кое-какие вещи, -думал он по дороге. -Переночевать можно у Михаила или даже в гостинице.

Батюшка Димитрий с первого взгляда ничем не выделялся. Это был невысокий добродушного вида мужчина с аккуратно подстриженной бородой. На вид ему было около 45-ти с хвостиком. Темные волнистые волосы его были тронуты первой сединой. Он добродушно кивнул Степану немного сощурив свои карие добрые глаза и пригласил его следовать за собой. Вечерняя служба уже закончилась. Церковный дворик был пуст. Около входа в церковь спал, словно усталый страж местный попрошайка.

Батюшка пригласил Степу не в церковь, а в крестильный дом – небольшая постройка сбоку от здания церкви. На первом этаже была просторная крестильная, а рядом с ней кабинет, для приема посетителей. На 2ой этаж вела боковая лестница – там располагались покои батюшки.

Кабинет был небольшой, ничего лишнего, но очень чистый и по-домашнему уютный. Степан сел на предложенный стул. В комнату вошла женщина, с немного уставшим выражением лица и поставила чашки чая и тарелку домашнего печенья.

– Матушка, больше не приходи и никого к нам не проводи, – попросил ласковым голосом батюшка.

В ответ матушка лишь кивнула и вышла, плотно закрыв за собой дверь.

Батюшка первый нарушил молчание, – Мне звонил следователь – Константин. Он сказал,что вы были на Черном озере. Степан, вы с ней говорили?

– Да, – начал неуверенно Степан. – Она же старая совсем и она там была одна. Понимаете, она плакала и звала на помощь. Я еще подумал, что она ищет кошку.

Батюшка кивнул, – Знаю я этот спектакль! Нельзя с ней говорить, она не видит тебя пока ты первый не заговоришь. Я родился в тех краях. С детва наши бабки рассказывали про ведьму у озера. С ней нельзя говорить, даже пискнуть в ее присутствии нельзя иначе она увидит. Ходить нам труда строго запрещали, но мы все равно бегали, подсматривали за ней. Это место что-то вроде другой реальности. В ней живет ведьма и в наш мир она попадает только по зову голоса к ней обратившегося. Сама местность непроходимая, жуткая, отталкивающая, просто так туда вряд ли попадешь. Бабушка моя говорила, что барин тот, которого считают душегубом – выдумки. Он был обычный и не жил там почти. Ну возможно грешил с девками дворовыми, суров бывал, но не более. А вот супруга его была женщина злая, ревнивая, распутная. Дворовых секла и по поводу и без, руки /ноги отрубала в наказание, детей крепостных топила как котят, разные яды на них пробовала, если не по нраву ей были. Родилась у нее дочка, – продолжал батюшка Димитрий. – Дочка – незаконная, от пришлого мужика, странствовал он, вроде как из далеких мест приехал. Днем странник барыню рассказами о своих путешествиях, а ночью ублажал. Уехал он и оставил ей память о себе нежеланную. Барыня поздно спохватилась, травить ребенка в утробе уже опасно было. Родила она дочку. От мужа законного у нее уже был сын, которого она не любила, но терпела. Роды были тяжелые, болезненные, чуть не отправилась на тот свет лютая барыня. Девочка родилась слабенькая, больная. Говорят, что новорожденная даже не плакала, как все младенцы, а хрипела как будто-то воздуха не хватало ей. В эту же ночь барыня завязала в узел ребеночка и велела девке дворовой, прислужнице своей верной, отнести сверток этот на Черное озеро. А там камень в узел положить и бросить на дно. То ли поручение ее не исполнено было в полной мере, не захотела прислужница ее душегубстовать, то ли чудом не утонула девочка, но осталась она каким-то образом жива.

Может подобрал ее кто, человек или животное, не известно. Стала в охотничьем срубе жить. Местные ей поначалу еду, одежду приносили. Потом перестали туда ходить, когда в деревне стали пропадать дети малые, а потом и девки молодые. В лесу том видели разное. Говорят, что не жива и не мертва девочка та была. Чтобы выжить питалась плотью сырой. А от колдовства и ожогов трав ядовитых покрылась ее кожа язвами и шрамами. Душа ее чернее ночи. Путники заплутавшие в том лесу из дома ее не выходили. Выжили только девочка и младший сын ее. Место это было проклято и людьми, и самой девочкой, осквернено кровью невинных людей. По слухам ведьма та родила 3-их детей. Выжили однако только старший сын и младшая дочка. Дети были хорошие и добрые, не похожие на мать! Попытались сбежать они от нее. Удался побег только мальчику. Девочку Варвару она поймала и дома заперла, та попыталась еще раз сбежать от нее, нырнула в озеро, запуталась в водорослях или за корягу зацепилась, да так там и осталась. Ведьма хоть и лютая была, но дочь терять не хотела, думала вырастить себе помощницу. Хотела воскресить ее, вернуть из-за Черты, но не смогла. Варвара не вышла к ней. Не захотела девочка к матери возвращаться, чтобы зло на земле творить.

Так и зовет ее ведьма каждый вечер у озера, выманить пытается.

Время в этом месте замкнулось, много лет живет там ведьма. Реальность там расслаивается соединяя наш мир с миром потусторонним. Пока ведьма голос из нашего мира не услышит– по ту сторону находится.

Вот такая легенда, – подытожил батюшка. Я много раз был на том месте, с ужасом мы на бабку эту смотрели, но рта не раскрывали, пока друг мой, Митька, не напоролся на ветку. Ветка эта ему в ногу впилась, как зубами, он закричал. Старуха нас увидела тогда. Ведьма Митьку за шкирку к воде потащила, стала требовать, чтобы помог он ей Варку из озера достать, в воду его толкала. Он испугался, поседел весь, чуть от страха не умер там. Ну а потом извела она всю его семью. После этой истории уехал я и в церковь пошел о душе друга моего молиться, до сих пор в ней и остался.

– Что же мне теперь делать? – спросил Степан. – Лиза уже умерла, – закрыл он лицо руками.

– Не знаю, что и сказать. Вопрос этот задавать тебе нужно не мне, а тому мальчику – брату Варвары, если и сможет тебе помочь кто-то, то только он, – с сочувствием произнес батюшка.

– Как же я его найду. Это ведь все сказания! Хотя и есть ведьма, но ведь никто не знает, что на самом дела, а что вымысел. Жив ли этот мальчик еще! Искать его все равно , что иголку в стоге сена, – расстроенно стукнул кулаком по столу Степан. – Я за дочку боюсь, – добавил он.

– Знаю я где искать его, – ответил батюшка. Стар он уже очень, молись, чтобы жив был еще. Он твоя единственная надежда! В Сараманском краю, недалеко от старообрядческого села есть лес и озеро двойник, как бы оборотная сторона, того леса и озера где ты был. Зеркальное место, но только белое – светлое. Хорошее место, доброе. Живет там батюшка, отошедший от церковных дел по возрасту своему преклонному – Серафимом себя называет. Сын он той ведьмы, узнал он меня, когда съезд церковный у нас в городе был, он от прихода своего приезжал, сам ко мне подошел. Сказал, что на людях бывших на Черном озере метка остается на всю жизнь. Езжай к нему, – заключил батюшка, он скажет, что делать. Долго не задерживайся, выезжай как можно скорее. Поедешь на юг. По Елизавете, усопшей жене твоей, службу я отслужу, не самоубийца она. Будет она пока в морге. Константин с вяжется с родными ее.

На ночлег останавливайся поближе к людным местам, так она тебя не побеспокоит. – И еще, добавил батюшка, много с Серафимом не говори, скажешь старцу, что ехать ему надо и все! Много вопросов не задавай. Он старик словоохотливый, заговориться может.

Матушка принесла сытный ужин. После трапезы, получив благословение батюшки, Степан вышел на улицу. Приятная свежесть летнего вечера окутала его. Он вызвал такси и поехал к дому. После общения с батюшкой ему стало немного легче, появились некоторые ответы. Теперь он знал, что все это реальность. Нужно было взять кое-какие вещи и машину. Удобно устроившись на заднем сидении такси, Степа опустил стекло. Волна осознания всего произошедшего накрыла его. Он один, семьи больше нет. Дома Степа был счастлив. Они с Лизой всегда жили душа в душу! Уют, который создавала Лиза всегда грел душу. Жена никогда не ограничивала общения Степы с друзьями и коллегам. По мнению Михаила статус семейного человека все равно накладывал свой отпечаток – якорь семейного счастья. Но Степан любил этот якорь. Теперь они с Анной осиротели. – Теперь на суку в Черном лесу может оказаться мой череп, а не сказочного богатыря, – думал Степан подъезжая к дому.

В вечерних сумерках перед Степаном возвышался его дом. Теперь он казался ему чужим.. Он поднял голову и увидел зияющую пустоту разбитого окна своей квартиры. Поднявшись на 13 этаж и открыв дверь квартиры, Степан немного постоял в темноте. Затем включив свет и стараясь не смотреть по сторонам, он прошел в спальню. Степа взял спортивную сумку с которой обычно ходил в зал, накидал туда несколько футболок, свитер, смену белья. Быстро переодевшись в футболку и джинсы и сменив мокасины на удобные кроссовки, Степа поспешил к выходу. В прихожей открывая входную дверь, он замер. Степану казалось, что он почувствовал легкий неуловимый запах цветочных духов Лизы. Он медленно обернулся – ничего. Степан прошел в гостиную, поставил на место опрокинутое кресло, посмотрел на осколки стекла. Подойти к окну не хватало духу, он развернулся и быстро вышел.

Степан сделал остановку у супермаркета, где в счастливые дни они с Анной покупали мороженое. Следующую остановку он сделал через несколько часов, на пустующей парковке рядом с заправкой, у магазинчика с кафетерием.

Батюшка ошибался, ведьма побеспокоила Степана и здесь. Сомкнув глаза, Степа вернулся в Черный лес и также продирался через клубы паутины и замкнутых веток к Черному озеру. Он был один, хотя нет, где –то в шагах 10 позади него шла матушка, супруга отца Димитрия. Она плакала. Степа вышел к озеру. Место было тоже, но охотничий сруб не был таким старым, а трава была зеленой. Спиной к Степе и нагнавшей его матушке, у самой кромки воды, стояли ведьма и отец Димитрий. Всклокоченная седая голова ведьмы лежала на плече Димитрия, его рука поглаживала ее бедро.

– Прямо голубки влюбленные, промелькнуло у Степы в голове. Его передернуло.

Ведьма обернулась. Это была все та же безобразная старуха, она улыбнулась отвратительным оскалом и изо рта ее вылетела большая навозная муха. Старуха снова отвернулась и положила голову на плечо батюшки. Матушка за спиной Степы с надрывом, давясь слезами, зашептала, – Жених и невеста тили-тили-тесто! Наврал он все, открыл рот именно ОН и держала она его дома 7 дней, пока не сбежал. Варвара его дочь! В церковь он пошел не за друга молиться, а от нее прятаться. Врет он все!

Степан проснулся весь в поту. Во рту пересохло. Только начинало светать. Парковка была пустая. Кафе при заправке работало 24 часа. Позавтракав на скорую руку – кофе с круасаном, Степан поехал дальше.

– Это была фантазия рожденная моим воспаленным воображением или же откровение? – раздумывал он. – Батюшка Димитрий утаил правду, рассказав мне более удобоваримый вариант. Я могу его понять, кому захочется такое рассказывать! Бог знает, что она с ним сотворила за эту неделю. Интуиция подсказывала Степану, что это был не просто сон. Вот почему у Варки была добрая и светлая натура, она получила ее от отца. Тут же возникал вопрос, что мог еще утаить Димитрий? Степан ехал весь следующий день и ночь. В короткие перерывы отдыха снов он больше не видел.

Старообрядческое село близ Белого леса было большое, многолюдное. Дома были добротные, крепкие с большими хозяйствами. Люди смотрели на Степана настороженно. Община была закрытая, здесь не любили чужаков. Однако на расспросы о Белом озере жители отвечали охотно, приняв Степу за обычного паломника или страждущего исцеления, что было не в новинку для тех мест. От села пришлось проехать еще пару часов. Машину Степан оставил у кромки. Это не было дежавю, как он ожидал. Лес был сказочной красоты, жизнь била в нем ключом! Трели лесных птиц, белки прыгавшие с ветки на ветку, пестрые лесные цветы на солнечных островках. Лес был полон живности – зайцы, кабаны, лисы. Это были места не тронутые охотой. Воздух хотелось прямо пить – такой свежий и ароматный он был!

Степан шел на запад уже около часа. Его не оставляло ощущение, что кто-то идет за ним следом. Хрустнула сухая ветка, Степан медленно, как во сне, обернулся. – Она там, за моей спиной, хочет мне положить голову на плечо, – подумал он с отвращением. Однако в пяти шагах от него стоял здоровый серый волчище. Это был тот самый волк, которого он с друзьями видели в барском Черном лесу. Ошибки быть не могло. Степан не испугался, наоборот пришло облегчение. – Уж лучше волк, чем старуха, – промелькнуло у него. Волк пристально смотрел на Степана, ожидая когда тот пойдет дальше. Нападать он не собирался. Взгляд его был глубокий и по человечески разумный, нельзя было сказать, что он лучился добротой, но и злобы в нем не было.

– Прям Иван царевич и серый волк, – подумалось Степану. – Ну что, пошли дальше? –спросил он волка. Волк сделал шаг в сторону Степы и они продолжили путь.

Еще через час необычная компания вышла к Белому озеру. Контраст был разителен и здесь. Солнечные лучи играли на зеркальной глади чистейшей воды. В такое озеро хотелось прыгнуть с разбега. Вокруг была сочная зеленая осока и луговые цветы. На берегу стоял аккуратный деревянный сруб. – В таком домике я бы с удовольствием провел лето с девочками!, – подумал Степан. Ему стало грустно. Девочка теперь осталась только одна. Волк поравнялся со Степой, выжидательно глядя на дверь сруба. Первым импульсом Степана было погладить волка. Волк предугадал желание спутника и как бы в знак протеста, издал утробный рычащий звук. Степан быстро одернул руку и сделал шаг в сторону дома. Волк снова зарычал. – Что без приглашения нельзя? – спросил Степа своего серого товарища. Теперь они оба выжидательное смотрели на дверь. – Подождем! Надеюсь он еще жив, вырвалось у Степы и он кончиками пальцев прошелся по жесткой шерсти волка.

– А пришли гости дорогие! – раздался голос с противоположной стороны озера. Из-за деревьев вышел старец Серафим. Старец опирался на белый резной посох. На вид ему было лет сто, высокий, с правильными, немного заострёнными возрастом чертами лица. Сказочный образ его дополняли длинные седые волосы и борода.– Прямо Гендальф, – невольно улыбнулся Степан.

Старец шел на встречу гостямю Серые живые глаза Серафима пристально изучали Степу.

– Егорка значит тебя проводил! Молодец, – ласково сказал старик, протягивая руку волку.

Зверь не спеша затрусил к старику.

– Зачем пожаловал ко мне, вижу ты из далека. Ты не стой на солнцепёке! Пойдем в дом, чаю попьем, сил нам придаст, – гостеприимно предложил старец.

– Ехать нам нужно, – отрезал Степан без лишних предисловий, как советовал ему батюшка. – Отец меня прислал, отец Варвары, сказал Степа и оторопел. – Я хотел сказать отец Димитрий, смущенно почти шепотом добавил он. У него и в мыслях не было говорить, что Димитрий был отцом Варвары!

Старик лукаво усмехнулся, – Здесь только правда выходит, ничего не поделаешь! Знаю, кто тебя прислал, не переживай. Заходи, время у нас есть, обратный путь будет гораздо короче! А сейчас отобедаем и все мне расскажешь, как на духу!

Степан понял, что со старцем спорить бесполезно и покорно пошел за ним в дом. Волк не стал заходить следом, а лег перед дверью и закрыл глаза. Казалось, что зверь задремал, но уши его при этом ловили мельчайшие звуки.

Дом был обставлен просто, но уютно. – Тоже нравится минимализм, – отметил про себя Степан. Мебель была вся деревянная, самодельная. Стулья и стол были инкрустированы искусной резьбой. На окне стояли фигурки медведей и конечно же волка. – Старик увлекается резьбой по дереву. А почему нет, что еще делать в такой глуши? – подумалось Степе. Он покрутил фигурку медвежонка и поставил обратно. Телевизора конечно не было, радио тоже. Продукты и кое-какие вещи скорее всего привозили деревенские и просящие. Видно было, что старик обходился малым и был вполне доволен, тем что имел.

– Дверь закрывать не будем, – сказал Серафим. – На случай если Егор захочет нам компанию составить. Последнее время все больше в лесу время проводит или еще где, – сказал он , доставая из печи глиняные горшки с запечённой картошкой. Запах был такой аппетитный, что живот Степана призывно заурчал.

Старик улыбнулся и продолжил, – Боюсь он скоро совсем человеческую память потеряет, Егорка мой. Степан переспросил, – Человеческую память?

– Да, – подтвердил старик. Егорка – брат мой средний! Не умер он, как народ сказывает, а волком обратился. Добрый он мальчик был, разумный. Обращала мать его в волка, чтобы детей из деревень помогал таскать. Егор отказывался. Как-то раз на нее саму напал в таком обличии, хотел шею перегрызть, да мал еще был. Мать его на цепь посадила, не кормила, он исхудал и смог вылезти и убежать. Заклятие на Егорке так и осталось, а я не смог снять. Видно только с ее смертишкой падет, а живет она долго и уходить не хочет. Нашел Егор меня сам, так теперь вместе и живем. Он и не зверь и не человек, душа его где-то между, поэтому может он переходы делать и к Черте подходить, Варвару видеть. Сестру мы очень любили, вздохнул Серафим.

– Ведьма ее тоже любит, видимо, раз так сильно вернуть хочет, – предположил Степа.

– Никого она не любит! Не ведомо ей это чувство! Она как гадюка подколодная, без чело веских эмоций. Единственные ее чувства – это голод и злоба, -угрюмо подытожил Серафим. – У Варвары есть особый дар, как и у каждого из нас. Но у нее он особо ценный для ведьмы был. Может Варка в чужое тело душу свою переносить, не вытесняя души хозяина, не отнимая жизни. Варвара бывало в окно вроде смотрит долго, а на самом деле, как бы засыпает или грезит с открытыми глазами, а сама в это время олененком станет. Побегает. Попрыгает на свободе и вернется, хозяин оболочки и не узнает ничего, подумает, что задремал или задумался. Опасен этот дар тем, что можно таким путем любую тварь живую заставить сделать все что тебе угодно станет, получить все что пожелается, а тварь эта ничего не поймет и не вспомнит. Ведьма очень хотела дочь на свою сторону перетянуть, даже ласкова с ней был, по своему. Но Варвара наша чиста душой как вода родниковая. Сторонилась матери, только и думала как убежать. Мечтала, как она жить будет среди людей.

Глотнув молока из глиняной чашки и с интересом осматривая Сетпу Серафим спросил, – А ты что же, был в ее лесу?

– Да, был! Точнее были, – начал Степан свой рассказ. – Отдыхаем мы так с ребятами, выбираем далекие, непроходимые места.

– И что же, хорошо отдохнули? – с насмешкой спросил Серафим. – Не всегда покой таких мест можно нарушать! Не зря они девственно-нетронуты бывают! На то есть свои причины и печать с них снимать нельзя.

– Как вообще такое возможно, – возмутился Степан ! – Это же какая-то жуткая сказка, фильм ужасов, но в жизни такое быть просто не может! В этом мире нет места ведьмам и проклятиям! Это же мир где ведьмы есть только в кино! Как в мире где есть полеты на Луну, скоростные поезда, смартфоны, ноутбуки, 4D кинотеатры, виртуальный интеллект – может жить старая ведьма у озера?

Серафим лишь пожал плечами, – Ты веришь в Бога, ну или во что-то хорошее и светлое, в человеческую душу, в бесконечность неба над головой, в деда мороза в детстве верил? Мир – это не только телефоны и телевизоры! У всего хорошего, есть обратная черная сторона! Из покон времен в мире борется добро и зло, вечно перетягивает канат. Силы эти нам не видны, они выше нас, выше обыденности, о которой ты говоришь и не подвластны никому. Иногда случается какое-то преломление и эта борьба ночи и света выходит за пределы и они попадают в наш мир привычных вещей и случается, то что случается, – развел он руками.

– Семья у тебя есть? – спросил старец Степана.

– Есть, точнее была, – ответил Степа после паузы. – Лиза выбросилась из окна, жена моя. Ведьма сказала, что куда нога моя не ступит- близким моим смерть. Я дочку ее не спас.

– Знаю, я эту песню, прервал меня старец. Надеялся правда, что уже не услышу ее, что уйду на покой! Не судьба значит, -подытожил он. – Значит предстоит еще нам встреча в семейном кругу. Егор тоже знает, поэтому близко держится.

– Я видел его там, он из леса вышел, когда старуха вопить начала. Имя то у нее есть или было? – спросил Степа.

– Нет, у нее имени. Не крестили ее, имени не дали. Утопить мать ее хотела, не должна была она жить. Люди ее сначала жалели, потом боялись. Никто ее не звал, вот имени то и нет. Если кому не везло встретить ее в лесу, то ведьмой звали. Нежить она. Нам имена она тоже не давала, хотела нас растить своими рабами, безымянными. Мы сами их себе дали.

– Странно, но я был абсолютно уверен, что старуха кошку искала. Отрубили бы мне руку, я бы все равно был уверен , что Варка – это кошка, – сказал Степан.

– Кошка тоже была, – ответил Серафим. Когда Варваре лет 6 было, принесла она в дом котенка черного, ели живого. Она его оставила, никто у нас дома никого ничего не спрашивал. Должно было выполнять приказы матери, а дальше как сами знали. Ведьма ей ничего не сказала. Кошечка выжила. Она не жила у нас постоянно. Ходила куда вздумается, иногда неделями пропадала. А вместе с ней мир смотрела и Варка. Увидела через кошку эту она как люди добрые живут, какие семьи любящие бывают и захотела уйти в мир. Ведьма как прознала, взяла кошку за шкирку и понесла в озеро. Держала под водой, пока та не утопла. Лежит там и кошечка наша. Варкой ее звали в одной семье, где подкармливали ее. Сестре имя очень нравилось

– А зачем я ей понадобился? Почему именно я? , – спросил Степан. – Мишка там тоже был и другие ребята. В пруд толкнула она именно меня.

– Ты первый рот раскрыл! Ты разбудил ее можно сказать, да и дочка есть только у тебя. Не нужен ты ей, а дочь твоя нужна. Хочет она за Черту ее провести, обманом выманить Варку, а в замен ее души, душу твоей дочери туда кинуть. Хочет подлог совершить! А Варка займет оболочку твоей девочки. Нельзя забрать душу взамен не оставив другую.

– А что, человека можно с того света вернуть? -после некоторого раздумья спросил Степа.

– Неугодное это дело, но можно! – ответил Серафим. Души прежде чем разделиться и попасть, по состоянию своему, в рай или ад, попадают за Черту, что-то вроде чистилища. Душа там находится какой-то время, до своего определения. Если же душу не отпускают, пока близкие ее страдают или покоя ей нет по несправедливости какой, может там душа задержаться и на долго. Пока за Чертой этой душа, пока не перешла, можно ее вернуть. Привязала ведьма своими стонами и причитаниями, уговорами душу Варвары к Черте и не отпускает. А тут ты как раз попался и дочка у тебя есть, вот на тебе свет и сошелся! Долго она такой встречи ждала. Правильно сделал, что отца Димитрия послушал и не заехал к дочери. Первый удар приняла на себя твоя жена Елизавета. Не пустила она проклятущую к Анне. Лиза твоя не трогала Анну, а ведьма утащить ее хотела. Жена твоя храбрая, не испугалась, заступилась за дитя. Прогнать Лиза ее не могла , вот за собой в окно и утащила. Нежить без тебя в дом войти не может. Ты ее впустил, когда нога твоя порог переступила. Пришел бы в больницу – Анна бы пропала.

У Степана встал ком в горле. Он не мог проговорить ни слова. В гибели Лизы был виноват он! -Как я мог усомниться в моей любящей и нежной девочке, такой правильной Лизе?! Как мог я думать, что она обидела Анну? Степану захотелось кричать и рвать на себе волосы, заставить себя физически страдать. – Как же ей было страшно остаться один на один с этим чудовищем!

– А Мишка твой уже лежит на дне Черного озера, – со вздохом добавил Серафим.

– Как? – не успев прийти в себя после своего предательства по отношению к Лизе, просипел Степан. – Он же вернулся с нами, я ночевал у него. Он же первый сказал, что все это нам показалось!

– Не знаю уж что именно, но потерял он что-то с руки, сердцу дорогое на том озере. Вернулся он туда. Один поехал, – покачал головой старец. Не поверил он ни своим глазам ни твоим. Там и остался рядом с Варкой лежать.

– Часы! Это часы деда его! Он всегда ими гордился, – устало проговорил Степан. Всегда их носил, говорил что не убиваемые. Миха, как же так!? Почему ты не позвонил? – Степан машинально полез в карман за телефоном, чтобы проверить есть ли пропущенные звонки от Михаила. Телефон остался в машине, он тихо ругнулся. Нет Лизы, нет больше Михаила.

– Отдыхай,– сказал Серафим. Лучше поспать час-другой и тогда пойдем.

– Я не думаю, что смогу спать, – хотел было ответить Степан, а вместо этого зевнул. Он сел на лавку у печи и практически сразу уснул. Разбудил степу Егорка, ткнув его своим влажным носом в руку.

– Пора,– сказал Серфим.

– Нужно будет заехать на заправку, бензин почти на нуле, – потягиваясь сказал Степан. Он встал и размялся. Спать завалившись на лавке было не очень удобно, но все равно он чувствовал себя лучше.

– Машина нам не понадобится. О телефоне тоже забудь! – отозвался Серафим. – Я же сказал, что путь обратно будет гораздо более близким. Он отворил дверь и все трое вышли на поляну перед озером. Вечерело. Воздух стал влажный, подул легкий ветерок, солнце спряталось за деревьями. Егор стоял рядом и внимательно смотрел на старика.

– Видишь ли это озеро, оно отражение того озера, на котором ты был. Обратная его сторона что-ли. Через это озер есть проход на ту сторону, он односторонний. Может и в Черном озере есть проход, но ни мне, ни Варваре найти его не удалось. Я честно говоря и не пробовал, а она, как ты сам знаешь, лежит на дне. Может и хорошо, что обратная сторона закрыта, иначе бы эта карга натворила бы дел. Так она привязана к своему озеру и дальше леса не выходит, – подытожил Серафим. Пока не забредет к ней несчастный вроде тебя, – добавил он.

– А как же мы вернемся обратно? – с сомнением в голосе спросил Степан. Хотя ответ он уже в принципе знал.

– Боюсь Степан, что обратный проход мне уже и не понадобится. Я уже стар очень, сил мало, а она… – вздохнул печально старец, беря свой посох, сам знаешь как сильна! Ты, если сможешь машину свою заберешь после. А Егор другие пути переходов знает. Он постоянно шастает туда-сюда, минуя озеро. Егор будет нам в помощь!

– Егор, обратился старец к волку. Ты должен услышать меня и запомнить, чтобы не случилось – ты в этом участия не принимаешь! Очень важно ,чтобы ты смотрел со стороны за происходящем и все запоминал. Очень возможно, что в самом конце решающее слово будет именно за тобой! Поэтому, чтобы не случилось, кто бы тебя не звал и не просил о помощи – ты останешься в стороне.

Егор протестующе зарычал.

– И не спорь со мной! – сделал шаг в его сторону Серафим, опираясь на резной посох. Ты еще молод и силен, ты должен наблюдать и запоминать и если придется принимать решения, которые будут во спасение или во смерть, ты должен быть уверен в их правильности! Хорошее и плохое ты нутром чуешь, но ты очень импульсивен. Смотри и запоминай! От волчьей твоей стати нам мало помощи будет в том месте, но именно там может измениться и твоя судьба. Матушка наша видеть тебя не может, в этом твое преимущество!

– А теперь ты меня слушай и очень внимательно! Запомни все так как я сейчас скажу, в точности! – обернулся к Степану Серафим. – Мы зайдем в озеро, вода накроет нас! Как осуществим переход, звука не издавай. Помни, что не видит нас старуха, пока мы сами ее не позовем! Чтобы ты не увидел на дне или на суше, стой рядом и молчи. Как выйдем на дорогу, которая ведет к Черте, можешь говорить, но к ней не обращайся и не слушай, что будет говорить она. Много яда она выльет тебе в уши, но ты не поддавайся! Все что вылетает у нее изо рта – есть смрад и ересь! Верить сему нельзя. Про близких твоих говорить будет, за самое дорогое сердцу твоему попытается ухватить – не верь! С нами тоже происходить всякое будет. Чтобы с наши не случилось – должен будешь все равно идти, даже если оболочка твоя или моя разрушаться начнет. До Черты нам нужно добраться любой ценой. Если отступишься, пустишь страх в свое сердце- все пропало. Анну твою заберет Нежить! Пощады и жалости сердце ее черное не знает!

– Еще, продолжил старец после паузы, -Помни, Лиза и Михаил твои умерли, нет из больше. Если увидишь их – нежити это, мрак и ничего больше. Их души уже за Чертой, молятся за нас. А коли Нежить старая будет предлагать тебе сделку, обещать чего – не соглашайся! На сделку с демоном нельзя идти! Все равно обманет, – добавил старец. – А ты душу свою во тьму опустишь!

– А теперь, сказал властным голосом Серафим, достань из кармана ракушку, которую носишь с собой как оберег и положи под язык. Переход может быть быстрым, а может и не очень… Поможет тебе не захлебнуться, морячок, лукаво подмигнул Степану старик.

– И он туда же! Они все всё про меня знают, – без особого удивления подумал Степан.

Егор убежал в лес, а Степан и Серафим направились к Белому озеру. Начинался переход.

Степану не показалась странной идея с ракушкой. Ему уже в принципе ничего не казалось странным. – Теперь меня вообще вряд ли кто-то когда-то сможет удивить, – с горькой усмешкой подумал он. Машинально Степа опустил руку в карман и нащупал столь знакомый предмет на цепочке брелока. Он отстегнул кольцо карабина и положил бежево-розоватую ракушку в рот. Оберег плавно скользнул под язык. Степан почувствовал запах моря. Во рту появился солоноватый привкус. Степа ощутил необычайный прилив сил, точно выпил пару банок энергетика. Степе казалось, что как минимум лет 10 скатилось с его плеч!

Серафим стукнул спутника посохом по плечу, – Ишь заигрался! – усмехнулся он.

Старец взял своими сухими жилистыми руками Степана за запястье. Степу изумила железная хватка Серафима. – Да что там железная, стальная хватка! А с виду ели на ногах стоит, – удивился он. Старец буквально потащил Степу к озеру, как мама тащит заигравшегося ребёнка с площадки домой! Ещё Степан заметил, что как только Серафим прикоснулся к нему, он стал моложе. – Дары моря,– промелькнуло у Степы. Путники подошли к самой кромке воды.

– Ну, с Богом, выдохнул Серафим и они вошли в воду.

В отличии от Чёрного озера, дно Белого озера было песчаным и плавно набирало глубину! Степан ощущал шершавость ракушки под языком и приятную прохладу чистейшей воды окутывавшую ступни. Это было истинное блаженство! По мере продвижения вода становилась холоднее. Солнце еще припекало, но день клонился к вечеру. Продвигались медленно, старик водил впереди себя посохом, проверяя глубину. Вода доходила уже до уровня груди, когда Серафим наконец сказал – Стой! Следующий шаг последний – будет провал! Он каждый раз в новом месте, поэтом приходится быть осторожным. Задержи дыхание и не бойся. У тебя дар моря! Воздуха хватит, главное молчи и следуй за мной. И еще, – добавил Серафим, старайся, чтобы она к тебе не смогла прикоснуться, действие оберега сразу пропадет!

Степан обернулся в последний раз на дом и они шагнули. Глубина казалось нереальной. Степана затянуло в омут и окутало водорослями. Он помнил слова Серафима и сохранял спокойствие по крайней мере пока. Серафим и Степан опустились на дно. Степа повернул голову и увидел тело Варвары. На этот раз оно было полуразложившемся, сквозь ребра скелета деловито сновала мелкая рыбешка. – Где-то здесь должен быть и Михаил, – больно кольнула мысль. Чуть поодаль что-то окутанное комом водорослей зашевелилось. Степе показалось, что он видел человеческие пальцы. Серафим крепко сжал его руку. Мгновение и они стали подниматься на поверхность. Кто-то схватил Степу за ногу и потянул вниз. Старец почувствовал, что Степу повело и с силой ударил посохом вниз.

Головы Степы и Старца поднялись над водой. Окружающий вид изменился. Степа искал глазами ведьму, но на берегу ее не было. Обманываться конечно не стоило- она затаилась в ожидании. Серафим и Степан медленно поплыли к берегу. Вода их не пускала, плыть было тяжело, ледяной холод сковывал. Время шло. Старая Нежить не заставила себя долго ждать. Она появилась у кромки леса и стала всматриваться в воду. Она ничего не видела, белесые ее, лишенные красок глаза лихорадочно блуждали. –Она что-то чувствует, но пока нас не видит,– подумал Степан. Старуха стояла неподвижно и вслушивалась. Ветер разметал ее белые, спутанные колтунами волосы. Пловцы вышли на берег перед покрытыми мхом развалинами сруба. Степан поскользнулся на мокрой траве и машинально ухватился за посох Серафима. В это же мгновение одежда на нем полностью высохла. Голова старухи не повернулась в их сторону. Ведьма продолжала слепо смотреть на гладь Черного озера.

Несколько секунд Серафим также пристально смотрел на свою матушку затем снова схватив Степана за запястье своей железной хваткой, повел его в сторону леса, дальше на восток. Они поравнялись с ведьмой. Степан посмотрел на Серафима, тот помолодел еще лет на 5.

– Неужели мы просто пройдем мимо и все! А она так и будет пялится на озеро, – с надеждой подумалось Степе. Он был совсем не против. В этот самый момент за спинами путников что-то хлюпнуло. Степан резко обернулся. Из озера неуклюже выходил Михаил. Его тело раздуло от долгого нахождения в воде, цвет кожи был зеленовато серый. Одежда местами была порвана, тут и там торчали водоросли. На левой руке победоносно поблескивали часы деда. – Все-таки нашел! Они не убиваемые говаривал он, а вот мы нет, – сглотнул Степан. Крик ужаса был готов слететь с губ Степана, но он помнил предупреждение. Серафим потянул его к лесу, но Степу парализовал ужас и он был не в состоянии двинуться с места.

Выходя из воды Михаил двигался грузно и очень медленно. Казалось, что он что-то тащил. Это была Варка. Водяной/Михаил волок девочку за руку из воды. В отличии от него Варвара не шла. Тело утопшей было лишено жизни. Михаил волок ее за собой как мешок с картошкой. Водяной попытался поднять и поставить Варвару на ноги, но она тряпичной куклой упала в траву. После второй неудачной попытки, Михаил булькнул и устремил свой взгляд на Степу. Глаза его закатились, но в отличии от ведьмы он видел все. – Водяной-зомби прям, – теперь Степану захотелось смеяться и плакать одновременно. – Я становлюсь истеричкой, не унимался его внутренний голос.

Михаил оставил руку Варки и тяжело переставляя не сгибающиеся ноги, направился к другу. В нагрудном кармане его разодранной клетчатой рубашки била хвостом маленькая рыбка. Из прорех в одежде торчали обрывки водорослей. Повеяло запахом тины и гниения. – Плохой улов, Миха, – подумалось Степе. – Разве часы того стоили? Но проблема была не в часах, а в неверии в произошедшее с нами. Михаил потерял часы и просто поехал их забрать, – печально думал Степа.

Тело Варки скользнуло в воду и дрейфовало какое-то время на поверхности, затем медленно начало погружаться в воду. – Она все видела!, – подумал Степа.

Нога Михаила зацепилась за корягу полусгнившего пня. Водяной неуклюже попытался освободить ногу, но безуспешно. Наклониться он не мог, раздутый живот и конечности не давали необходимой свободы движения. Михаил накренился вперед, пытаясь силой тяжести вытянуть ногу и повалился вперед. Ботинок и ступня остались под корягой. Умерший товарищ Степана попытался встать и идти, но снова повалился вперед и безуспешно пытался ползти. Михаила стало рвать речной водой и водорослями. – Твою ж мать, вырвалось у Степы.

Ведьма с победоносной улыбкой повернулась к долгожданным гостям.

–Пришли касатики, – игриво прошипела она.

– Давно жду! Заждалась прям! Глаз от воды не отрываю, жду гостей дорогих – сына старшенького и суженного. Будешь моим суженным? Я знаю, как удержать мужчину, – подмигнула старуха побледневшему Степану.

Степану хотелось рычать от злости, – Как я мог?!

– Я и не надеялся, – со вздохом произнес Серафим и отпустил руку Степана.

–Слишком все было ладно. Теперь начнется. Просто не верь ничему – глазам своим, ощущениям. Чтобы не происходил помни – это все спектакль, который она устраивает для тебя.

Между тем оболочка Михаила начала быстро сохнуть и уменьшаться, теперь на месте раздутого водой водяного лежала кучка высохших водорослей, а рядом с ней поблескивали часы. Степа рванул в сторону этой зловонной кучи и схватил часы. Это был какой-то импульс, но что-то подсказывало ему, что они могут пригодиться.

Серафим лишь кивнул, – Время на нашей стороне. От подтолкнул Степу вперёд. Чуть левее из-за деревьев высунулась волчья морда и издала протяжный вой.

Серафим изменил направление и резко рванул в сторону тропинки на которой стоял Егор. Впервые за все время Сетпа слышал жужжание насекомых и почувствовал движение воздуха- подул вечерний лёгкий ветерок.

Ведьма не видела волка, но камнем кинулась к путникам.

Деревья сомкнулись за спинами Серафима и Степы. Они стояли на тропе. – Почему мы не торопимся, она же сейчас будет здесь, – возник у Степана резонный вопрос.

– Она не знает где вход! Нам его показал Егор, а ей придется найти самой. Не переживай! – усмехнулся Серафим. Она нас догонит, можешь не сомневаться. Старайся держаться поближе ко мне, чтобы она тебя не могла схватить, -напомнил старик. С дороги не сходи.

Тропинка была узкая, – Какая же это дорога? Даже не дорожка, а тропка! Здесь дай Бог зайцу пройти, – прокомментировал Степан. Он почувствовал неожиданный прилив сил. Время и для него обратилось вспять.

– Увидишь, отрезал Серафим. Они снова двинулись в путь. Сзади доносились вопли и разъярённое улюлюканье старухи. Она искала вход.

Серафим шел впереди, Степан следом. Угрожающие крики стихли. Лес утопал в туманной дымке, которая растекалась и по тропе. Постепенно тропа начала расширяться и перешла в полноценную дорогу. По краям дороги появились ряды исполинских фонарей и путники уже шли бок о бок. Ощущение леса пропало. Серафим и Степан перескочили в другое измерение. Туман стал выше. Деревья казались нарисованными Лес по обочинам поглотила тьма. Фонари ярким светом освещали путь, вырывая куски дороги из обступавшей ее темноты. Между деревьев не было видно ни зги, но пару раз Степе показалось, что он увидел покосившиеся надгробья. Это напомнило ему далекое время его детства. Когда родители везли маленького Степу на дачу к бабушке. Дача была далеко от города, ехали около 3 часов. По пути ,Степа видел старое кладбище, которое подобралось к краю дороги и отдельные надгробия можно было рассмотреть сквозь мелькающие деревья. Зрелище всегда наводившее на него тревогу неизбежного. Было ощущение какого-то вакуума. Совсем не ощущалось движение воздуха, не было вечерней прохлады, полное отсутствие каких-либо звуков.

Сейчас Степан ощущал себя гораздо хуже. Его одолевал всепоглощающий страх. Теперь дорога стала похожа на автостраду, только вместо асфальта она была покрыта чем-то красным, вроде кирпичной крошки. Степе показалось, что сквозь деревья промелькнула косматая грязная грива Нежити. – Все-таки нашла дорогу, вздохнул он. Серафим шел молча.

Впереди, справа от дороги, от дерева отделилась женская фигура. Степан весь напрягся. Невозможно было не узнать эту фигуру! Это была Лиза – совсем юная девушка, какой он встретил ее много лет назад в университетской библиотеке. Лиза была в простеньком голубом платье с белым кружевным воротником, в котором летом она бегала на лекции. Это была версия Лизы до знакомства со Степаном, до рождения ребёнка. -Лиза не знавшая какой страшный бой ей придётся принять из-за меня, – у Степана вырвался всхлип. Казалось, что Лиза узнала его и сделала шаг в направлении путешественников. В это же мгновение неведомая сила подхватила её на высоту 13 этажа и сбросила вниз плашмя. Степан остановился. Он услышал хруст костей. Это было только начало. Лиза не умерла, глаза её продолжали смотреть на Степана – глаза полные любви и сочувствия. Она не знала кто он, но её тянуло к нему на подсознательном уровне. Она интуитивно искала защиты именно у него. Серафима она не замечала. Степану показалось что её тоненькая искалеченная рука потянулась к нему. Степина рука потянулась на встречу.

– Даже не думай, – услышал он строгий голос старца. – Это не она.

Но Степа видел, что это была и она, какая то Лизина часть была там. Послышался хруст веток, похожий на только что услышанный хруст костей Лизы. Из леса с наигранно печальной гримасой вышла Нежить. Она посмотрела на Лизу, перевела взгляд на Степана и манерно покачала головой. Это был упрёк.

– Что не поможешь девушке встать? Фу, какой невоспитанный, – жеманно сказала старуха и с поразительной лёгкостью подняла Лизу за локоть, снова раздался треск костей, из затылка Лизы начал бить фонтан крови. Степан почувствовал , что у него докашиваются ноги. Его стошнило.

– А знаешь, не бери в голову,– сказала старуха, отпуская локоть Лизы. Лиза рухнула на землю подобно мешку с камнями. –Она тебя все равно не любила! Думала уходить. К кому же? Как его там? – заговорчески зашептала карга, потом махнув рукой и  надрывно захохотав подалась вперед. – Так вот же к нему, к Мишке твоему. Блудила с ним направо и налево! Да, да ребёночка от него же носила, да-да.

Серафим покачал головой и одернул Степана.

– Пойдём, она будет долго глумиться! Это все сказки. Пойдём, нам нужно спешить!

– Ты врёшь, – вены вздулись у Степы на шее. Он начинал терять контроль.

Серафим безнадёжно опустил голову.

– Ты врёшь! – упрямо повторил Степан. – Она меня любила, только меня!

Он ничего не мог с собой поделать.

Старуха покатывалась со смеху.

– Да ты же сам давно стал воспринимать её как часть домашней утвари! Как маму буренку своей дочери и все! А вот Миша твой пожирал её глазами!. Да, да. Глаз отвести не мог! Ух как они любовались- миловались! Стыдно прям сказать! Это с тобой она была паинькой, а с ним позволяла себе быть девкой! Самой грязной девкой, – подмигнул Степе Нежить.

– Уйти к нему она собиралась и дочь бы забрала! Сына бы вот ему подарила!

В бессильной ярости слезы бороздили покрытые красной пылью щеки Степана. Кулаки его сжимались и разжимались. Серафим грубо толкнул товарища вперёд,  – Идём говорю! Хорошо не кончится, идём! Но Степан уже ничего не слышал. Карга опустилась на колени и поглаживала живот Лизы. Она загораживала лицо девушки, но Степа видел, что при каждом прикосновении старухи, волна боли проходила по её девичьи стройному искалеченному телу. Было очевидно, что Лиза ощущала боль. – Моя Лиза во власти этого монстра! А я просто стою и слушаю, колотило отбойным молотком в голове Степана. Он сделал шаг в сторону ведьмы. Серафим обернулся и все замерло вокруг.

Ведьма устроилась поудобнее и продолжила,– Мальчик был бы похож на него – на Мишку. От тебя она больше детей не хотела,  – пожала плечами старуха, обнажив в весёлом оскале остаток гнилые зубов. –Да, да, печально!– не унималась она.

Серафим снова попытался привести Степана в чувство и твёрдо взял его за руку, – Пошли. Она провоцирует тебя! Неужели ты не видишь, что это не Лиза. Она не может стать опять 20-летней девочкой. Вспомни как распался на части твой друг, разве это был он? Степан все понимал. На какое-то мгновение он взял себя в руки и отвернулся. Собираясь продолжить путь, но решил, что последнее слово все же будет за ним, – Не правда! В больнице мне не сказали, они бы точно знали!

– Правда?– наигранно удивилась ведьма. – Так ей наверно вскрытие не делали! Причину смерти было установить просто. Никто и не стал мороку разводить. Но мы можем проверить сами, – в руке ведьмы сверкнул ржавый серповидный кинжал. Вот сейчас мы все и узнаем!

Степан вырвался из рук старца и кинулся к любимой. Когда он осознал происходящее, было уже поздно. Старуха сидела рядом с телом распотрошенного зайца и облизывала испачканные кровью пальцы.

В лесу раздался волчий вой. Ведьма попыталась схватить Степана за руку, но между ними горой встал Серафим и пригвоздил ее посохом за край робы к земле. .Посох горел белым пламенем.

В лесу снова раздался волчий вой. Нежить его не слышала. Егор был вне поле ее зрения и осязания.

– Сынок пришел, – умиленно скорчилась ведьма, пытаясь встать в полный рост.

Вокруг потемнело. Стало душно. Казалось, что Серафим стал выше. Подол ведьминого тряпья, в том месте где Серафим пригвоздил его посохом, тоже стал белым. Старуха взвыла. Степан оставался в тени старца.

– Отпусти его проклятая, – прогремел старик. – Отпусти, Варвара никогда не пойдет на такое зло! Ты итак уже много сотворила! Изыди из мира сего! Устал он от тебя Нежить поганая!

Старуха оскалилась и резким движением попыталась схватить Степу за руку. Степан отступил назад.

– А хочешь, я верну ее тебе, – обратилась она к белому как мел Стее. -Ты вернешься домой, в обычную жизнь, а там тебя будет ждать твоя любимая жена. Толстого тоже могу тебе вернуть, коли нужен! Вы даже не вспомните про меня! Мне всего то нужно одно – девчонка твоя и только! , – продолжала карга с умиленным выражением лица. Зачем она тебе, подумай! Дети – это только проблемы! У вас с Лизой будет второй медовый месяц! Вы будете предоставлены сами себе, сможете путешествовать, воплотить в жизнь все задуманное. Подумай только как хорошо! Просто скажи – ДА!

– Врешь! Не соглашайся на сделку с демоном!, негодовал старец. – Умерли они , не вернуть их! Будут это лишь бесплодные копии без души – такие же нежити как она сама! Не сможет такая кукла дать новую жизнь, будет лишь иллюзия, самообман!

– Но разве не в иллюзиях живете вы всю жизнь? – рассмеялась старуха. Постоянно себя обманываете, стремитесь к материальному, забывая о духовном. И ничего вам больше не нужно. Разницы ты никакой не почувствуешь! А с куклой такой будет и веселее, – подмигнула она Степану. Слова поперек тебе не скажет, все твои желания законом для нее будут, она и дружок твой. Девка твоя будет как новенькая, разницы и не заметишь или даже могу поправить , что скажешь и станет еще лучше! – продолжала по деловому карага. – Соглашайся, дело говорю! Рабой твоей будет до конца! На других глаз не поднимет! А еще, -добавила Нежить, – могу научить ее всякому, то о чем и подумать не осмеливался! Результат гарантирую! – расхохоталась Нежить.