Свадебный кортеж во Францию

Свадебный кортеж во Францию

Роман

Часть 1. Свадебный кортеж во Францию

Пролог

В нашей жизни есть мгновенья

Когда нам вдвоём родней

Это значит, что забвенью

Предаём текущий день.

Это значит – мир сомкнулся

Только вокруг нас двоих.

Можно жизнь прожить не зная

Что она для нас одних.

Сделай праздник и веселье,

Заяви о торжестве!

Своим счастьем беспредельным

Дай зелёный свет себе.

Чтобы все вокруг на миг

Озарились светом книг.

О любви и о прозренье,

О непознанном везенье.

О себе заговори

С первой встречной и в любви

Не забудь признаться сам.

Где мы? Солнечный Эдем?

Море яблок!

Вдруг проснулся я

В поезде «Душа моя».

Этот поезд всё мне снился

Значит, точно я влюбился.

Глава 1. Что нам предрешено – того не миновать

Не скажу, что так уж я обещал жениться, но о пятилетнем цикле узнаваемости помню, говорил всегда. Правда, определил, что влюбился, только, когда исполнилось одиннадцать лет совместной жизни. И действительно, казалось, что тут ничего такого критичного не произошло, кроме одного – мне исполнилось пятьдесят семь, и самое удивительное – я не намерен был бежать от своей любимой. Напротив, пришлось уговаривать её, причем, уговорил ли или она просто, согласилась в очередной раз испытать меня – неизвестно. В общем, инициатива потеряна и шар на её стороне. Такого ещё не было, но в том и прелесть!

Поезд «Москва-Ницца», как свадебный кортеж, мы придумали вместе. Только вот я предлагал эту поездку как свадебное путешествие, а Ольга – как свадебный кортеж, который везёт нас в Ниццу венчаться и зарегистрировать брак. Всё это походило на испытание, когда я должен был доказывать свою любовь весь месяц, каждый день, и ни разу не сорваться. Да, милые мои любовники, не читайте моих исповедей, во всяком случае, не давайте их читать своим любимым, а то свадебный кортеж «Москва-Ницца» станет традицией и вам ох как не поздоровится.

Мы, конечно, уже были не в том возрасте, когда просто говорят и говорят о любви, не задумываясь о вечном. Да, женщина любит сначала ушами и уж потом секс, деньги и всё такое. Но я-то, думал, что это не наш случай, что сантименты давно позади, а свадебное путешествие – это дань традиции. Но то, как Ольга развернула всё по-другому – свадебный кортеж предстояло рассматривать как комплекс испытаний. Одиннадцать лет как будто кошка языком слизала! Я, думаете, боялся остаться один в свои пятьдесят семь? Ни сколько! Только вот потерять любимую по-настоящему боялся в первый раз. Путешествие придумал, конечно, я, а что на мою голову выпадут такие испытания, стало ясно уже потом.

Каждый вид транспорта обладает какой-то своей ни с чем несравнимой аурой. И поезд не исключение. Кто из нас не проводил часы, и даже дни, медитируя под равномерный стук колес, любуясь на быстро уносящиеся вдаль пейзажи и грея ладони о теплый подстаканник.

Два года назад Федеральная пассажирская компания запустила прямой поезд №17 из Москвы в Ниццу, и теперь у любителей железнодорожных приключений появился новый неизбитый маршрут. Поездка длиной в 3315 километров, к слову сказать, это самый длинный в Европе железнодорожный рейс, и проходил он по территории восьми государств: России, Белоруссии, Польши, Чехии, Австрии, Италии, Монако и Франции. Такой путь станет достойным экземпляром в коллекции любого путешественника. Влюбленные пары с удовольствием останутся друг с другом наедине на целых два дня, и им никто не будет мешать. Но я, упростил себе задачу и усложнил условия, предложив выходить на неделю в каждой новой стране, осматривать достопримечательности и жить по законам этой территории. Потом обратно, в тот же поезд, продолжать железнодорожное путешествие до следующей страны. Таким образом, наш путь к алтарю станет равным месяцу, что само по себе превратится во взаимные испытания в разных условиях европейской действительности.

Ну как я Вам? Правильно, настоящий любовник, и, в свои, почти 58 лет, серьёзный здравомыслящий человек, который прежде, чем жениться, намерен испытать свою спутницу.

Отрезок пути между Москвой и Ниццей со всеми остановками как раз подходил для этих целей, а потом уже можно будет принимать решение – доверить ли ей свою жизнь, но уже без остановок – от пенсии до вечности.

Впервые железнодорожное сообщение между Россией и Лазурным берегом Франции было налажено в 1864 году, когда был запущен поезд Санкт-Петербург – Ницца. Он сразу стал популярен у знатных людей и курсировал до 1914 года. Спустя почти сто лет маршрут был восстановлен, но только с той лишь разницей, что теперь поезд отправлялся из Москвы.

Москва – Вязьма – Смоленск – Орша – Минск – Брест – Тересполь – Варшава – Катовице – Зебжидовице – Богумин – Бржецлав – Вена – Линц – Инсбрук – Больцано – Верона – Милан – Генуя – Сан-Ремо – Бордигера – Вентимилья – Ментон – Монако – Ницца. Вот бы выходить на всех этих остановках и ждать следующего поезда, но, к сожалению, это мечта и утопия одновременно. Нам двоим, не так много осталось в этой жизни, чтобы остаток дней провести в поезде.

В каждом вагоне класса "Люкс" четыре купе, в которых могут разместиться восемь взрослых пассажиров. Мы заняли второе купе. В нём обустроена широкая двуспальная кровать и дополнительная верхняя полка, которая нам была выделена в придачу. Кресло, телевизор, персональный санузел, душевая кабина, гардероб в купе и бар в вагоне – всё это отличало "Люкс" от обычного вагона.

Мы забронировали по одному купе «Люкс» в пяти поездах, следовавших в одном направлении, на что даже получили скидку тридцать процентов. Только вот стоял дождливый ноябрь, который предвещал холодный декабрь, а в январе мы планировали расписаться и вернуться домой. А как бы хотелось ещё покупаться и позагорать, но, увы, в этом серьёзном деле соблазны только отвлекают.

Юг Франции имеет ни с чем несравнимую притягательную ауру для российских путешественников. Слишком многое на протяжении веков связывает россиян и жителей Средиземноморского побережья. Причем, Лазурный берег – это не только юг французского Прованса, но и великолепные итальянские города Сан-Ремо и Вентимилья, и всегда притягательное княжество Монако.

Осенью в Провансе проводятся многочисленные фестивали, посвященные вину, сырам и другим урожаям плодотворного летнего сезона. Кроме того, на Лазурном берегу регулярно проводят музыкальные и кинофестивали. А многие музеи и галереи в преддверии рождественского сезона открывают новые выставки. Не стоит забывать, что и некоторые из южных горнолыжных курортов Франции находятся совсем недалеко от побережья. Если вы приедете на Лазурный берег в начале декабря, то сможете совместить комфортный отдых с видом на море ни с чем несравнимым – в горах. Пару часов на поезде, часа полтора на арендованном автомобиле или всего минут двадцать на вертолете – и вы переноситесь с набережной, засаженной пальмами, на прекрасно оборудованные горнолыжные курорты. Напомним, что специальную горнолыжную экипировку на поезде провезти гораздо легче, чем на самолете – ведь далеко не каждая авиакомпания примет негабаритный груз бесплатно. Каково Вам – свадебное путешествие с лыжами!

Однако, мы воздержались, взяли только платья и костюмы, но я всё же настоял на спортивной одежде – мало ли что, а вдруг, почувствовав себя молодыми, захочется испытать свою спортивную форму или хотя бы этому соответствовать.

Всё – в путь. Белорусский вокзал, 12.50. Поезд отправляется и наши и другие провожающие с маской сожаления на лицах покидают наш кортеж. В этот раз с собой мы их не взяли.

В поезде всегда хорошо думается, мозг оценивает скорость и отправляет тебя в былое. Вот и мы, сидя у окна и провожая вокзал, задумались сначала о том, что было и, совсем пока, не думая о том, что будет, хоть и наше относительно статичное расположение говорило на все сто за последнее. Альбомы с фотографиями остались дома, а позировать мы только собирались. И в этом была своя прелесть. Прелесть неизведанного и непознанного, прелесть нашего будущего, которое мы собирались посвятить друг другу. Я сразу полез целоваться, ну, в общем, со своими нежностями, но так был очарован красотой, смотря на мелькающие просторы через сетку волос своей любимой, за что сразу и получил вопросом, мол, это на кого ты там загляделся? С моей милой не забалуешь!

К нам постучали – наверное, проводница потребовать билеты и предложить чаю. Да, уж, от чая я сейчас не откажусь и от водки тоже. Слишком граничны границы и безгранично будущее, которое нас ждёт одно на двоих.

Подмосковье быстро убежало с нашего экрана в занавесках, появилась Смоленщина и навеяла дух защитников Москвы от французов, к которым мы сейчас ехали. Да, надо было тогда под Бородино положить целую рать, с одной и с другой стороны, чтобы решить для себя вечное противоречие – родина у каждого из нас своя, но нас друг к другу притягивает непреодолимая сила общности души, физически которую не разрубить даже на поле сражений.

Воины одна тысяча восемьсот двенадцатого больше хотели быть героями, но они нисколько не презирали противную сторону, напротив, уважали их за храбрость, и отдавали им воинские почести. Это было похоже на какой-то самозабвенный самообман поколения, больше заботившихся о своей чести и славе, чем о задачах правителей. Да и, как оказалось, Наполеон тоже не собирался покорить Россию, а только хотел сбить с неё спесь. Да и Александру, вступившему в Париж, он был не нужен – у каждого были условные показные амбиции. Просто один их удовлетворил, а другой на этот раз просчитался. На старой смоленской дороге сие действо и произошло. И каким бы трудным не представлялось сейчас это время – многие перенеслись бы сегодня в него с радостью. Как Вам такое путешествие из 2012-го в 181е-й? Честь и слава из разряда вечных и во все времена!

На этих полях произошли и главные сражения Второй Мировой. Первые войны двадцатого столетия мы уже вспоминаем реже, так как они быльём поросли, да и история уже не та вовсе, – кто прав иль виноват, сейчас понять невозможно. Пусть всем им будет земля пухом, и победителям и побеждённым!

На столике я взял журнал «Смоленский вестник», полистал его и обнаружил стихи местного автора как раз в тему.

Смоленск – ты всегда стоял насмерть

И случись, что сейчас или годом пророческим

Ты – твердыня, ты стойкость во все времена

Ты – российский народ,

Ты – един нашей общностью.

Не дурно для провинциального поэта! После стоянки в несколько минут, смоленский пейзаж за окном сменился, а заодно и мы сменили тему. Захотелось насладиться комфортом купе и просто по-русски выпить на дорожку и больше ни о чём таком не думать. Мы были всё ещё вместе, и нам совсем не хотелось расставаться. До обеда оставался ещё час и я, включив ноутбук, и вставив диск французской грамматики, стал вслух повторять за чтецами слова, которые мы уже тысячу раз повторили прежде. Не выходило из головы прошлогоднее посещение Франции. Мы, правда, тогда воспользовались самолётом, а перемещались по Лазурному берегу на Евростаре – это что-то вроде нашей электрички, но комфортабельнее, конечно. Так вот целью поездки была Италия, и мы остановились тогда в Империи. Ну как было не доехать за полчаса до Винтимильи, а потом ещё и за 20 минут до Ниццы. Мы тогда были удивлены и одновременно восхищены Францией, но французы совсем не хотели с нами общаться ни на каком другом языке, кроме родного. Это нас повергло в ужас! Теперь, после года занятий, мы чувствовали себя как перед экзаменом.

Наконец-то обед. Столики уже были накрыты на всех пассажиров нашего вагона, и нам предстояло ещё со всеми познакомиться. Ольга, встав и представив меня как писателя, сразу сняла напряжение между незнакомыми людьми. Меня стали просить что-либо почитать, но я перенёс всё на вечер.

Глава 2. Первый вечер с попутчиками и первый наш пункт назначения

Как я и обещал, литературная встреча со мной, как с писателем, состоялась после ужина. Кроме нас с Олей было ещё шесть человек, если не считать бармена и проводницы.

Одна пара совсем ещё молодых людей из Франции уже проехали этим маршрутом на поезде №18 Ницца-Москва и теперь возвращались, пробыв в нашей столице неделю. Они сносно говорили по-русски, мы же к ним приставали на своём наскоро приобретённом французским. Рассказать что-либо интересное о себе они не смогли, так как не поняли моего вопроса. Странно, ведь его я им задал на французском.

Другая пара, из первого купе, нас совсем не впечатлила – это были пожилые интеллигентные люди, по национальности, скорее всего, евреи. Она постоянно беспокоилась за здоровье своего супруга, называя его Михаилом Наумовичем. Он же, напротив, несмотря на свою неестественную бледность, всё стрелял глазами на мелькающие из-под халатов голые ноги проходивших мимо его купе молодых женщин. Было в его внешности что-то от профессора или ювелира.

Третьей парой были сёстры – близнецы, на вид студенты, и, как мы потом точно узнали, ехали они в Ниццу учиться французскому на подготовительном отделении колледжа. Внешне сёстры были очень разными. Одна – брюнетка, в круглых с незаметной оправой очках, с уложенными в узел волосами, другая – крашеная блондинка с завитой мелкими кудряшками причёской. Вот на вторую девицу и засматривался профессор, как будто она вот-вот подойдёт к нему с зачёткой, а он ей предложит пересдать предмет на пятёрку в её купе.

Четвёртой парой были мы, и смотрелись эффектнее других, так как умели себя преподнести в выгодном свете.

Я был в ударе и совсем не тушевался, хотя у меня и не было опыта таких встреч. Возможно, сыграло и такое сложное построение нашего путешествия, когда мы не только больше не увидим этих людей, но даже и вместе не доедем до конечной станции. Ольга мне ассистировала, и когда я начинал спонтанно говорить о каком-то своём романе, то она уже готовила мне закладку в книге, чтобы я мог прочесть выдержки, или какую-то отдельную главу, или стихи.

Начало вечера естественным образом совпало с концом ужина. Все уже были сыты и не спеша потягивали, кто коктейль, кто пиво, а у меня стаял стакан с виски разбавленный колой. Ольга обычно пила мартини, но сегодня воздержалась.

Представившись, я сразу предупредил, что буду выступать совершенно бесплатно, так как это поезд, а не сцена, и тут обычно рассказчиками бывают все, я просто начну, а Вы продолжите. Так и договорились. Известное высказывание, касающееся откровений в поезде, к нам имело опосредованное отношение, так как обычно рассказывали истории в купе, а в купе нашего вагона ехали давно знакомые друг другу люди. За всю жизнь они уже всё переговорили и ни один раз. Моё же предложение объединиться в одно большое купе и рассказывать по очереди – сразу понравилось всем.

Я начал и уловив общий интерес к приключениям, зачитал две главы из своей книги «Морские новеллы». А закончил я стихами об океане. Но мне очень хотелось других историй, так как писатель всегда жаждет новых тем и буквально охотится за сюжетами.

После меня стала рассказывать историю Неля (должно быть полное имя было Нелли – значит вспыльчивая). Она ничем не выдавала свои чувства и казалась кроткой. Напротив, её сестра – Кира, вообще не могла усидеть на месте. То убегала курить, но через минуту возвращалась, то начинала что-то искать в сумочке и не найдя кусала губы или грызла ногти. Рассказ был об отце, который развёлся с их мамой давно, а по достижению обеими 18-ти, он вдруг объявился, оплатив их обучение во французском колледже и билеты на поезд Москва-Ницца. Теперь он, должно быть, ждёт их в Ницце. Письмо, билет и квитанцию об оплате колледжа были у неё в руках, наверное, их и искала в сумочке её сестра.

– И вы его никогда не видели? – машинально последовал мой вопрос.

– Видели, конечно, в детстве, но это было давно, и помним его только по фотографии.

И она мне её нервно протянула. С фото на меня смотрел молодой матрос с корабля Балтийского флота в бескозырке, сдвинутой на затылок.

– Он потом стал ходить на торговых судах, по году не был дома, и мама его не дождалась, вышла за другого. А теперь она нас отправила к нему, так как он живёт во Франции и располагает, куда большими средствами, чем они с отчимом.

Меня их рассказ откровенно заинтересовал. Поездка в Ниццу, к человеку, который назвался их отцом, на первый взгляд не сулила для них ничего хорошего. Но в то же время она могло быть для девушек обычным везением и даже шансом. При хорошем стечении обстоятельств, если конечно человек, назвавшийся их отцом, окажется таковым, они кроме получения образования могли даже выгодно выйти замуж, так как круг общения был соответствующий.

Кира, скорее всего, думала о деньгах, на которые она могла развести своего объявившегося папашу, а Неля, наверное, предпочла бы учёбу и получить достойное образование. Однако, сегодня, их обеих связывало стремление изучить язык, а уже потом их пути, скорее всего, разойдутся. Это я так думал как писатель, а что там будет на самом деле – так это одному Богу известно.

От пожилой пары выступила мадам Бромм. Она рассказала нам, что её муж плохо переносит поезд, а самолёт – ещё хуже. То, что, она сейчас в нашей компании, объяснила лишь тем, что у них просто не было выбора.

– Его мучает бессонница. Он почти не спит. На каждый шорох готов отреагировать как на событие. А этот невозможный стук в дверь! Боже ж мой! Как это пугает. Если бы мы захотели чаю, то, наверное, вызвали бы проводницу звонком. Вот и теперь я здесь с вами, а Миша ушёл в купе – он устал от шума колёс и его укачало.

На этом наш вечер исчерпал себя и я, подписав несколько экземпляров своих книг, раздал их присутствующим.

Помню – ночью была граница. Мы оставляли паспорта на столике. Двери открывали, но вопросов не задавали. Потом какой-то был шум в вагоне. Я только расслышал, что кто-то надрывно кричал на французском: Где мой паспорт?

Мы вышли в Варшаве. Была ещё ночь или раннее утро. Часы, переведённые на 1 час, показывали 4.50. Нас встретил полицейский, который предложил нам пройти в участок, правда он же нам и помог донести наши вещи. Никаких носильщиков на перроне не оказалось.

В участке объявили, что вещи, и мы сами будем досмотрены. На вопрос, что случилось, нам сначала не ответили, а уже после досмотра, когда попросили ответить на вопросы, всё же сказали. Оказывается, ночью в нашем вагоне произошло два происшествия: украли паспорт гражданки Франции и у господина Бромма украли коллекцию монет, ценность которой, им указано в заявлении в один миллион долларов.

Так мы были вынуждены прервать наше общение с попутчиками, а на самом деле было жутко интересно, что же, на самом деле могло случиться. Но мы сначала решили выспаться в своём номере в Метрополе, а потом уже подумать об этом событии и посмотреть Варшаву. Всё-таки этот город был нашим первым пунктом назначения, а вновь сядем мы в наш поезд-кортеж только через неделю.

Варшава нас встретила не приветливо. Днём пошёл мокрый снег, и гулять совсем не хотелось. Я принялся обдумывать ночное происшествие и пытаться раскрыть преступление, не выходя из номера. Ольга, напротив, нисколько не унывала и заказала через рецепшен билеты в оперу.

На самом деле Польшу я знал хорошо и польский понимал, как родной, но говорить на их языке разучился. Прошло почти двадцать лет, как я вместе с эшелонами Северной Группы войск вернулся на родину, и с тех пор в Польше не был. Я тогда был военным, а после вывода войск, когда меня уволили в звании полковника, мне ещё не было и сорока.

Оперу привез в Польшу королевич Владислав IV Ваза через тридцать лет после её рождения во Флоренции. В 1628 году им была приглашена в Варшаву первая итальянская оперная труппа. На протяжении более чем ста семидесяти лет представителем польской оперной и балетной сцены является Варшавский Большой Театр. Он сооружён в 1825-1833 годах по проекту итальянца из Ливорно архитектора Антонио Корацци. Во время осады Варшавы в 1939 году театр подвергся бомбардировке и был почти полностью разрушен. Единственное, что сохранилось – оригинальный классический фасад здания. После реставрации театр стал выглядеть более современно.

Национальная польская опера в Большом Театре культивирует свои более чем 200-летние традиции, представляя произведения польских композиторов и классиков мировой культуры. Большой театр состоит из Главной сцены в Зале Монюшко на 1828 зрительских мест и камерной сцены на 248 мест в зале Млынарского. На первом этаже, в бывшем Редутном Зале, находится единственный в Польше Театральный музей.

Фасад Варшавского Большого Театра в 2002 году был увенчан изумительной скульптурой Квадрига Аполлона, как и было задумано архитектором Антонио Корацци 180 лет тому назад. Скульптура была выполнена по совместному проекту профессоров варшавской Академии Изящных Искусств Антония Мияка и Антония Паствы.

Одно из выдающихся событий, которое проводится в стенах Большого Театра – ежегодный Международный конкурс вокалистов имени Станислава Монюшко. Этот известный польский композитор и дирижёр был первым дирижёром театра и носил почётный титул директора оперы Варшавского Правительственного Театра. Он сочинил множество произведений, как серьёзных опер, так и комических водевилей, и опереток, которые можно увидеть и послушать даже сегодня.

Всё это я Вам пересказал, заглядывая в театральный проспект, который нам в номер принесли вместе с билетами. Поход в театр нам ещё предстоял. Уверяю Вас – это не рядовое событие, как, допустим, посмотреть в кинотеатре Джеймса Бонда уже в третьем поколении. Опера – это совсем другое. Непременным атрибутом одежды – вечернее платье и смокинг. Мы взяли ложу, а, значит, надо было соответствовать. Смокинг и лаковые туфли для меня принесли в отель и, примерив на меня несколько комплектов, наконец, подобрали размер. Подшить и отутюжить взялась горничная, располагавшаяся на нашем этаже. Ольга сразу уехала за нарядами и делать причёску, так, что мы с ней встретились только в 19 часов в холле отеля и, не поднимаясь в номер, уехали на такси. Итак, волшебное действо начинается!

«Роберто Деверо» Доницетти в Варшаве представила знаменитая словацкая исполнительница стиля бельканто Эдита Груберова. Число ролей, спектаклей, а также концертных исполнений опер, спетых этой мастерицей вокала за всю ее впечатляющую карьеру на сценах известных мировых театров и концертных залов, конечно же, огромно. И нынешнее исполнение «Роберто Деверо» на сцене Польской национальной оперы в Варшаве можно было назвать одним из многих. Однако, помня о славных шопеновских традициях, свято культивируемых здесь по сей день, нельзя забывать и о том, что Варшава, последние годы явно не лидировала в списке европейских оперных театров. А премьера «Роберто Деверо», состоявшаяся 26 июня этого года, представляется для Варшавы событием чрезвычайно важным.

Сегодня, 30 ноября, певицу уже чествуют как приму контральто и в этом старейшем театре Европы – аншлаг. Если год назад Эдита Груберова впервые вышла на подмостки главного музыкального театра Польши в оркестровом рецитале, то на этот раз певицу можно было услышать здесь в одной из её главных ролей. Перед варшавской публикой наша героиня предстала в облике английской королевы Елизаветы I – и этот вокальный образ, несомненно, входит в сокровищницу итальянского бельканто.

Нет и ожидаемого расписного потолка с непременной центральной люстрой: всё освещение создается сложной системой рассредоточенных по залу светильников, а рельеф самого потолка поразительно напоминает лунную поверхность с многочисленными кратерами. Но в тот момент, когда гаснет свет, хор и оркестр занимают свои места на подиуме приподнятой оркестровой ямы, а с первыми взмахами дирижерской палочки маэстро Юркевича рождается подлинно прекрасная музыка увертюры, смешанные впечатления места полностью вытесняются восторженными впечатлениями музыки. Когда в начале оперы изумительно красиво вступает женский хор придворных, понимаешь – впереди тебя ждет еще немало волнующих вокальных моментов и что акустические условия этого зала весьма и весьма благоприятны.

Первый же выход Анны Любаньской в партии Сары сразу же заставляет отнестись к названной исполнительнице со всей серьезностью. Ее красивое сочное меццо-сопрано просто не может оставить равнодушным, а партия в целом, представленная певицей, является несомненной вокальной удачей. Особо теплые слова, касающиеся представителей мужского исполнительского цеха, хочется сказать в отношении южнокорейского баритона Сангмина Ли, выступившего в партии герцога Ноттингема. Это имя для меня, как для слушателя – абсолютно новое, но с первого же появления на сцене певец просто покорил своей роскошной благородной кантиленой, удивительно осмысленным интонированием, богатством вокальных и психологических красок.

И, наконец, партия Эдиты Груберовой. В концертных исполнениях эту певицу мне приходилось слышать дважды: в первый раз – в 2005 году на сцене Венской государственной оперы (в партии Нормы в одноименной опере Беллини). Понятно, что вокальные возможности Груберовой образца 2005 года и Груберовой образца 2012 года не следует даже и пытаться сопоставлять. Однако важно понимать одну простую вещь: и сегодня эта певица всё еще по-прежнему остается величайшим интерпретатором репертуара бельканто, художником, вобравшим в себя всю мудрость мастерства, приобретенного за годы своей феноменальной карьеры. И сегодня она способна дать фору иным современным исполнителям стиля бельканто, которые не способны «вылепить» из своего голоса и четверти того, что в состоянии сделать она. Просто восхитительно, браво! Действительно, в партиях английских королев – Анны Болейн и Елизаветы I, ослепительная королева бельканто Эдита Груберова своими трактовками затмевает сами эти исторические прототипы, к тому же, весьма вольно истолкованные либреттистами.

Подумав с минуту, я понял, что данный факт я уже критикую. Наклонившись к Ольге, я спросил её то, что меня мучило весь сегодняшний день – кто же мог сегодня украсть в поезде паспорт и коллекцию монет.

– Дорогой, – последовал мгновенный ответ, – ты хочешь сказать, что это сделал ты?

– Ты с ума сошла! – в ужасе и, наверное, непозволительно громко произнёс я.

– А если это сделал не ты, то убеди меня в обратном, чтобы я больше так не думала.

Последнее замечание Ольги, не знаю почему, мне понравилось, так как это была хоть какая-то мотивация тому, что я продолжал об этом думать даже в театре.

– Как скажешь, дорогая.

Однако мой ответ, скорее всего, не был услышан за шумом оваций и выкриков из зала.

Современная трактовка известной оперы удалась. Тут я припомнил и посещение нами на сцене «Арены ди Верона» оперы «Ромео и Джульетта» в новый музыкальной трактовке «Roméo et Juliette – de la Haine à l'Amour". Французская версия мюзикла была действительно настоящим зрелищем. Это один из самых популярных французских мюзиклов, и на нём побывало на разных сценах более миллиона человек. Автором мюзикла стал известный французский композитор Жерар Пресгурвик (ранее он написал мюзикл "Унесённые ветром"). Жерар Пресгурвик написал не только музыку, но и либретто к спектаклю. За постановку танцев отвечал европейский хореограф Реда. Мы, да и другие зрители, были тогда просто потрясены! У него потом шёл мюзикл "Notre Dame de Paris", но нам его не удалось посмотреть.

Мы задержались в театре ещё на час. Нам удалось пройти в музей Оперы, а потом и в ресторан, где мы выпили шампанского. Мой смокинг и её вечернее платье не позволили мне заказать водку. Ольга была без ума от вечера.

– То ли ещё будет, – дорогая. У нас впереди Вена, Верона и Париж.

Я надеялся получить, хотя бы воздушный, но поцелуй, а в ответ получил немой укор. Но потом она мне всё-таки сказала, что она имела в виду.

– Ты лишил меня возможности видеть всё это великолепие 11 лет, а значит Варшава, Прага, Вена и Париж – просто компенсация упущенных возможностей.

Это мы всегда так, у нас просто такая манера говорить друг с другом, а на самом деле я чувствовал, что она мне благодарна за такую поездку.

Больше в театры мы не пошли, чтобы не испортить впечатление. А вот картинную галерею мы не обошли стороной. Собрание картин в Национальном музее отличало патриотичной направленностью.

«Грюнвальдская битва» – грандиозная по размерам (почти 9 метров в ширину) картина польского художника Яна Матейко, написанная в 1878 году.

Сюжет картины – войска Королевства Польши и Великого княжества Литовского, Русского и Жемайтского разгромили немецкий Тевтонский орден. Русский живописец Илья Репин так писал об этой картине: «…Она поражает, как бесконечная картина Вселенной».

Человек в львиной шкуре, бьющий магистра Ульриха фон Юнгингена, держит в руках копьё Судьбы, которое хранилось в Вавельском замке. Экскурсовод обратил наше внимание на тот факт, что во время Второй мировой войны Геббельс распорядился уничтожить картины «Грюнвальдская битва» и «Прусская дань», объявив награду в 10 миллионов марок за информацию об их местонахождении. Картина была спрятана патриотами близ Люблина, и несколько человек были казнены за отказ раскрыть нахождение тайника. Иная участь постигла картину польской художницы Анны Билинской-Богданович «Негритянка», написанной в 1884 году, которая долгие годы считалась утерянной. Она была похищена нацистами из Варшавского Национального музея и вывезена в Германию. Затем следы её затерялись. Картина была зарегистрирована в официальном каталоге культурного наследия Польской республики и внесена в базу данных Интерпола, которая содержит всю информацию об украденных произведениях искусства.

Ровно год назад, в конце ноября 2011 года, её собирались продать в одном из аукционных домов Берлина, однако, правительство Польши заявило свои права на эту картину. Данная картина принадлежит Польскому Национальному музею и потому не может быть продана. Торги были отменены и начались судебные разбирательства. Для возврата картины в страну польское министерство культуры наняло известных немецких адвокатов, которые помогли выиграть процесс. Немецкий суд принял решение вернуть картину прежним владельцам, но обязал Польшу выплатить компенсацию владельцу, который выставил «Негритянку» на продажу. Сейчас все вопросы улажены, и картина вернулась на прежнее место в Варшаву.

Я не буду Вам описывать другие картины, но увиденное девятиметровое полотнище вместило сотни сюжетов и мне казалось, что я смотрю не на одну, а на сотню картин одновременно.

– Пойдём отсюда, пока мы «не расплескали» впечатление – обратился я к Ольге.

И действительно, всю ночь в голове всплывали образы увиденного, пока я не встал, и не потянулся к стакану и бутылке, за сим и был немедленно «застукан». Как оказалось, она тоже не спала.

– Вот Вам и картина! – поднял я тост. Оперу пережили спокойно, а какая-то картина спать не даёт.

Но всё обошлось и даже к лучшему. У «молодых» всегда так.

Снова в путь, в том же поезде, в том же вагоне, в том же купе, но календарь показывал 7 декабря. Неделя пролетела незаметно. Погода на третий день наладилась, и мы всё больше гуляли по паркам или праздно шатались по магазинам.

Хорошо выспавшись, мы в половине пятого ждали поезд на перроне, и я спросил Ольгу, почему она вдруг стала молчаливой и грустной.

– Вину чувствую перед поляками за всех невинно убиенных патриотов по приказу Сталина. Он не мог полякам простить их несговорчивую политику перед войной и отыгрался на народе. Его бы воля – он бы расстрелял всю нацию, до последнего ребёнка. Сталина остановил только собственный эгоизм, он боялся за имидж и потому великодушно сохранил жизнь нации, но сполна отыгрался на военных.

– А ты- то тут причём?

– И я причём, и ты причём, и весь наш народ тоже. Не искоренён ещё сталинизм до конца в России, а многие ещё продолжают мечтать о тех временах. Кто-то в тайне, а кто-то с плакатами Сталина в руках. Пока не будет публичное, на уровне наших государственных мужей, покаяние, пока не будут приравнены к экстремистским, даже малейшие, высказывания на этот счёт – это будет позором России. Это был нацизм в отношении к своему народу, да и к другим народам тоже. В Германии давно обличили фашизм национальным позором и покаялись перед другими нациями. Любое упоминание о реванше или неонацизме расценивается как государственная измена. А у нас эти деяния расценивают как перекосы власти, как политику «во что бы то ни стало» или «любой ценой».

– Да, признавать и виниться тяжело, а прощать и подавно.

Подошел поезд, и настроение резко сменилось. Нас ждали новые приключения.

– Свадебный кортеж подан! Прошу Вас мадам! – сказал я, протянув руку своей любимой. Ольга первый раз за день улыбнулась.

Глава 3. Нас ждёт Вена и новые приключения в поезде

Господа! Что может быть лучше, чем рано утром сесть в поезд и мирно вздремнуть под монотонный стук колёс до … завтрака, предположим, или даже до обеда, или вообще до конечной, пусть и промежуточной станции на нашем маршруте. Наше прекрасное купе позволяло вообще не выходить из него сутками.

Вот и мы понежились в кровати до обеда: то засыпая, то пробуждаясь, чтобы сходить в туалет, а то, попив чаю с бутербродами, чтобы опять забраться в постельку. Короче в 2 часа после полудня мы сошли, наконец, в Вене.

– Вот это мы давили на массу! – потягиваясь и зевая во весь рот, сказал я на старом солдатском жаргоне.

– Ты был даже очень нежен, дорогой! – загадочно мурлыкнула Оля.

Осознать то, что мы в Вене нам помог раздающийся, то здесь, то там, и режущий слух немецкий язык. Это я так сказал не из нелюбви к языку. Напротив, немецкий мы изучали и в школе, и в вузе. Только на самом деле немцы, а австрийцы тем более, говорят иначе, чем нас учили, нежнее, что ли. Язык действительно грубый, но Гёте его обыграл так, что не стыдно на нём и в любви признаться. Пока Ольга изучала куда идти, чтобы попасть к стоянке такси, – я возился со словарём и сочинял признание, пока случайно не открыл последнюю страницу, где и нашёл готовые выражения, в том числе и те, которые искал.

– Ich liebe dich! – с гордостью произнёс я так громко, что все проходящие мимо женщины немедленно повернулись ко мне, как будто я назвал их по имени. Только Ольга не отреагировала, так как была занята переговорами с носильщиком, который уже начал грузить на тачку наши чемоданы.

– Ich liebe dich! – сказала она, повернувшись, на конец, в мою сторону, и мы громко рассмеялись.

Отель у нас был забронирован трёхзвёздочный и старый, но в центре. Только сама фраза «старый» в Вене – это только достоинство. Старый город, старый отель, старый театр и так можно продолжить список и других достопримечательностей старушки Вены. А если серьёзно, то людей с седыми волосами мы встречали на каждом шагу.

Добравшись, наконец, до отеля, мы отдали багаж встретившему нас портье, оставили свои паспорта, напомнили, что заказывали на вечер билеты в Венскую оперу, а сами пошли в первое попавшееся заведение, где подают пиво и колбаски с горчицей. Потом был и бекон, и бигус, но пред Вами славлю первый глоток венского тёмного прохладного пива на голодный желудок. Помню, что от него я «прибалдел» больше, чем от пару рюмок коньяку потом в театре.

Закончив с трапезой, мы совершили осмотр красот города из коляски, запряжённой парой гнедых, с кучером в шляпе, надетой на вязаную шапочку, скрывающую его уши и щёки от лёгкого декабрьского морозца. «Чюз» и «Данке» – слышалось отовсюду.

Мы с удовольствием переоделись в наши вечерние костюмы, только я был в том же смокинге, а Ольга уже в другом вечернем платье и с двойной ниточкой бусинок жемчуга на шее.

Тёплыми вещами для концертных нарядов мы ещё не обзавелись, так, что, нам оставалось только закутаться в шаль и шарф и ехать в Оперу на такси. До начала представления было часа полтора, и нам можно было спокойно посмотреть его изнутри, посидеть в ресторане и никуда не спешить. Была пятница, 7 декабря, – давали «Богему».

Венская государственная Опера одна из ведущих опер в Европе, и её история вносит значительный вклад в завоевание Веной почетного титула музыкальной столицы. Оркестр создан на основе Венской филармонии. Наряду с государственным балетом, Венская Опера имеет свою собственную балетную труппу. Но нам предстояло смотреть оперу, и я поискал театральные проспекты. К моему удивлению, они были даже на русском.

– Знать захаживают сюда и наши сограждане, – не преминул заметить я Ольге.

Придворная опера в Вене возникла в середине XVII века, спектакли оперы шли в различных театрах. В 1861 году было начато строительство специального здания для Венской оперы по проекту архитекторов Августа Сикарда фон Сикардсбурга и Эдуарда ван дер Нюлля; здание было завершено к 1869 году и открылось 25 мая оперой Вольфганга Амадея Моцарта «Дон Жуан». В годы оккупации Австрии (1938-45 годы) театр переживал упадок. В 1945 году при бомбардировке Вены здание театра было разрушено. Восстановлено здание было лишь в 1955 году. Тогда же была возобновлена традиция ежегодных балов в Венской опере.

Джакомо Пуччини «Богема». Либретто оперы в четырёх действиях. Сюжет простой. События разворачиваются в Париже, в 1830-40 годах. Музыкант, поэт, художник, философ. Богема и портниха. Музыканту удалось немного заработать. Запылал огонь в печи, согрел души, вспыхнула любовь, и только озарив лица, умерла, хоть и могла жить, но поздно…болезнь уж не остановить. Латинский квартал только на короткое время вернул их к жизни, но только для того, чтобы осознать, что такое смерть.

Настоящей звездой вечера стал Пётр Бечала, а их дуэт с Анной Нетребко – превосходный, голоса действительно как будто созданы друг для друга, и поэтому во всех актах они вместе звучали так, что дополняли несказанное в либретто. Кто бы что ни говорил, меня всё равно, каждый раз поражает мощь голоса Анны без признаков форсирования и ора с переходами на нежное и пронзительное piano – люблю я её Мими. Очень ярким и захватывающим получился ансамбль Рудольфа-Мими-Марселя-Мюзетты в конце третьего акта. И Пара Марсель-Мюзетта (Кавалетти-Мачаидзе) мне тоже очень понравилась, и вокально, и драматически. Шоннар с Колленом – замечательные ребята.

Мы прежде уже смотрели эту оперу по каналу Культура из Зальцбурга, а потому впечатление сегодня как от хорошо знакомой вечеринки с дорогими друзьями. Это здорово, что сейчас и до России добралась эта замечательная традиция транслировать такие вещи по TV. Уже не говоря о том, что "Богема" – из разряда тех постановок, благодаря которым можно просто влюбиться в оперное искусство и становится совершенно очевидно, что опера – не элитарное искусство узкой группы ценителей, а массовое, и доступное, что лично мне очень и очень импонирует.

– Честно, в финале Нетребко с Бечалой меня плакать заставили, – отозвалась, наконец, Ольга, которая долго молчала и очень внимательно слушала.

– Но Бечала, кстати, пел не очень. Напряженка с верхами была. Нетребко в вокальном плане была лучше, но Мими ей недолго осталось петь. Голос тяжелеет… А одели её, такую королеву, просто по-дурацки.

Сразу скажу, то, что нам опера понравилась, мы осознали это только на следующий день, после обдумывания этой постановки…

Трехзвездочный отель «Capri» находится в центре Вены, буквально в нескольких шагах от торговых улиц и всего в 100 метрах от музея Иоганна Штрауса и станции метро «Nestroyplatz». Собор Святого Стефана находится всего в двух станциях метро от отеля.

Начиная с середины ноября и до Рождества, самые красивые площади Вены превращаются в сказочные новогодние базары. Ароматы выпечки и горячего пунша создают прекрасное настроение.

Во время традиционных венских предрождественских празднований Ратушная площадь превращается в сверкающую сказочную страну. В бесчисленных торговых палатках можно купить рождественские подарки, елочные украшения, сладости и согревающие напитки. А деревья в окружающем площадь Ратушном парке празднично украшены и сияют морем огней.

Переодевшись в отеле, мы гуляли всю ночь в джинсах и куртках, и нам было совсем даже не холодно. Так что счастливые и абсолютно пьяные мы ввалились в свой отель уже под утро. Предупредив, чтобы нас не беспокоили и что от завтрака отказываемся, мы удовлетворённо поднялись к себе. То, что нам швейцар кивнул, это совсем не значило, что он понял, так как всё ему было сказано по-русски, забыв, что мы в Вене. Утром нам стучали, но мы не открыли, и они угомонились. Как было видно по полотенцам, горничная всё-таки вошла к нам и их поменяла.

– Какие же эти фрау чистюли, – произнёс я вслух, вернувшись из ванной комнаты.

– И какие предусмотрительные, – продолжал я монолог, разбавляя в бокале мартини с водкой – лучшее лекарство от похмелья.

Выпив, я упал без чувств, будто застрелился.

На обед мы спустились чинно, вовремя, и прилично одетыми. Наконец-то мы съели супа.

Недалеко отсюда, между Музеем истории искусств и Музеем естествознания, находится Рождественская деревня на площади Марии-Терезии где в торговых палатках предлагают оригинальные подарки.

Нам рассказали, что Старовенский Рождественский базар младенца Христа на улице Фрейунг в центре города вообще имеет давнюю традицию с 1772 года. Здесь сегодня можно купить предметы художественного промысла, стеклянные украшения, традиционные ясли и керамику. С 16.30 на площади начала играть праздничная рождественская музыка. Недалеко отсюда, на Рождественском базаре АмХоф мы купили высококачественные австрийские сувениры для своей гостиной.

Ещё в театре мы познакомились с молодой женщиной из Братиславы, которая также приехала на Рождество в Вену, погулять и сходить в театр. Мы пообщались: она рассказала о жизни в Европе, мы – о жизни в России. Дама рассказала нам о том, что когда она училась в школе, у них был обязательный предмет – русский язык, поэтому ей был очень интересен разговор с нами. Зашел разговор о том, какие ещё достопримечательности можно увидеть в этом городе, но которых нет в путеводителях. Тогда она заговорила о Альбертине. Это самое большое в мире собрание графики. Тогда в театре мы и договорились вместе сходить и посмотреть на эти работы. Но Ангелика не осталась в отеле, для неё это было дорого, но так как от Братиславы до Вены всего час езды по железной дороге, она обещала на неделе ещё раз приехать, специально, чтобы прокомментировать эту специализированную выставку, возможно понятную не многим. Графика меня стала интересовать недавно. Я стал связывать её с оформлением иллюстраций к моим книгам, и именно в чёрно-белом варианте. В этом стиле графического рисунка есть что-то недосказанное, что позволяло разыграться воображению и самим дорисовать картину в цвете. Наша встреча состоялась, и мы были очень благодарны Ангелике за такую изысканную экскурсию.