Баба Яга: Переплетение жизней

Глава 1. Похмелье.

"Перепила! Как пить перепила! Да и перепела были с душком…" – мысли одна за одной гонялись по голове Бабы Яги и, не успевая затормозить, больно ударялись то в висок, то в затылок – "А хорош был тот… Как его… Ваня! Упирался сначала! Не хотел лезть в печку!"

– Ох!!! – эта сладкая мысль разогналась видимо быстрее других и Баба Яга при её аварийном торможении не смогла сдержать стона.

– Котофеич! А? Слышь? Подай бабушке рассольчику? – её слабый стон казался колокольным звоном в Пасху.

– Пить меньше надо! – огрызнулся Котофеич, но рассол всё-таки притащил. Старуха оклемается, а о её злопамятности знали все в округе не понаслышке.

– Не серчай, Котофеич… – Баба Яга елейным хриплым голоском попыталась подмазаться к коту.

"Вчера… " – те обрывки из вчерашнего, что уже начали всплывать в аморфной еще памяти ни о чем хорошем не напоминали – "Котофеичу вчера досталось. Не сбежал! Верный кот! Будет ему благодарность! Только дай бог – пережить…"

"Похмелье – штука тонкая" – неожиданно вдруг всплыл в памяти так бодро орущийся вчера по пьяной лавочке шлягер – "Да уж! Тонкое!"

– Ты вчера с Горынычем летала… – сказал кот.

– Ну? – память еще не предоставила даже смутных воспоминаний, а ощущение беды уже прожгло Бабу Ягу насквозь.

– Что было? – прошлый раз после таких вот полётов к ним заявились три дружинника: Илья Муромец, Алёша Попович и Добрыня Никитич. Приятного было мало.

– Ты вернулась одна и, засыпая, всё поминала какого-то Ламу.

Память одним рывком восстановила все мелкие подробности вчерашнего…

– Котофеич! Я тебе потом объясню! Собирай вещи! Уходим…

Здравствуй, Любимая!

«Береженого Бог бережёт» – думала Баба Яга, скребя дном ступы по кустам черники. Обычно-то она нагло летала над лесом, плюя на запреты дружинников. Но сейчас она боялась не Илью с его дружками.

Лама… Далай-лама! Из реинкарнации в реинкарнацию он находил её, кем бы она не была. Берегиней ли, Василисой Прекрасной ли. Даже когда она была в мужском теле, он упорно находил её!

Даже сейчас, в теле Бабы Яги, он разглядел её в тот момент, когда она пыталась посрамить Горыныча, делая «колокол» на своей ступе.

«Зачем он меня ищет? Ведь еще 20 000 лет назад я сказала ему: «НЕТ!!!» Конечно, он тогда смирился. Но пообещал, что в какой-нибудь из жизней она будет его."

«Давно бы ушёл к Отцу. Ведь Тот любит его! Так нет, он упорно перерождается, чтобы добиться меня. Уже сам понимает, что это бессмысленно! Но как попугай последние 20 тысячелетий он твердит одно и тоже, чтобы я отпустила его и исполнила его последнее желание на земле» – Баба Яга негодовала!

– Интеррресссно… – промурлыкал сидевший на загривке Котофеич – Поччему Оттец не влююююбит тебя в него? Заааачеееем ооон егооо мучччает?

– Дурак! Даже не думай так, сам знаешь всё про мысли! Просто Отец уважает мою независимость! Не тебе ли знать, как я его люблю!

– Ещё бы люди об этом знали – Котофеич хрипло захрюкал своим завораживающим хохотом.

– У каждого своя роль! И вообще – молчи, а то этот Дон Жуан учует! Кто его знает, кто ему служит? Нынче никому верить нельзя!

– Так уж и никому? – обиделся Кот.

– Ну кроме те… – ступа зацепилась за пень – бяяяяяя…. Вот блии… – Глаза Бабы Яги вылезли из орбит. Перед ней стоял Далай-лама и улыбался ей приветливой улыбкой.

– Здравствуй, Любимая!

Глава 3

«Отче наш, Иже еси на небесех! Да святится имя Твое…» – автоматом всплыло в голове Бабы Яги.

– Ну ты это… Чего опять? – сказала она вслух.

– Неужели не узнала? – ответил Далай-лама.

– Ну, сколько можно один и тот же вопрос? Я же уже всё сказала. И давно! Что было не понятно? – огрызнулась Баба Яга.

Далай-лама приуныл, но улыбка не исчезла с его лица, только в глазах поугасли искорки. Далай-лама сел на камень и ушел в транс.

– Только не надо мне тут устраивать истерик – завопила Баба Яга, подняла ступу, лихо впрыгнула в нее и взвилась в небо, забыв даже про Котофеича.

Пролетающий "случайно" мимо Горыныч догнал ступу и начал бормотать извинения.

– Ты чего? Я вспомнила все про вчера. Ничего такого не было! – Баба Яга подозрительно взглянула на Горыныча.

– Ну… Я… В общем… Ламе я тебя выдал! – выпалил змей – Ну ты вчера уделала меня, вот я в сердцах и… – Горыныч отвернул две головы, а третья немигающими глазами смотрела на Бабу Ягу.

«Видимо эта голова еще не отошла» – с сочувствием подумала Баба Яга, но тут до неё дошел весь смысл сказанного Горынычем и волна ярости накрыла её с головой.

– Ты что, остолоп трёхголовый, не мог как-то по другому обиду выместить? Пошел бы заложил Муромцу, или ступу спалил, или… – ступа в доли секунды тормознула в воздухе.

– А ты откуда знал про него? – ошеломление начало отступать, Баба Яга четко и ясно увидела сложившуюся картину.

– Так ты еще до вчерашнего ему сказал! Так это ты, гад меня напоил и взбаламутил летать! Так это ТЫыыыыыы…. – непонятно, что было больше в этих выкриках: обиды, злости, ярости или бессилия понять почему с ней так поступили.

Горыныч посмотрел на Бабу Ягу и, не выдержав её взгляда, рванул куда-то прочь. Ступа Бабы Яги по глиссаде зашла на посадку и приземлилась в малознакомом ей месте в лесу на небольшой поляне.

Так и не вылезая из ступы Баба Яга смотрела на пылающий закат и вспоминала свою первую встречу с юношей, который последние сотни лет воплощался в Далай-ламу.