Босоножки счастья.

Глава 1

Проснулась рано вместе с восходом солнышка юная феечка. Расправила феечка свои прозрачные стрекозиные крылышки, сладко потянулась, протёрла глазки со сна. И улыбнулась новому утру, новому счастливому дню. О, как же хорошо спалось юной феечке в своём уютном гнёздышке, то есть домике! С загадочной улыбкой на устах фея выпорхнула на улочку. Умылась она холодной росой, что только что выпала на изумрудную травку. И тут милое немного кукольное личико феечки исказила гримаска недовольства. Ой, она – голова садовая, совсем забыла про обещание тётушкам. Ведь клялась на чайной розе, что не забудет и всё-всё сделает как надо! Её тётушки, убелённые сединами волшебницы и чуток уже уставшие от суеты и сутолоки человеческой жизни, попросили девицу выполнить поручение. Престарелые феи наказали волшебной девушке попрактиковаться в добрых делах и вообще пообщаться немного с людьми. Вспомнив наказ, скривилась феечка, как от зубной боли. Хотя какая у феи может быть зубная боль? Вернулась в свой домик волшебная капризница и принялась искать вещь, которую тётушки приказали передать в руки людям. Она бегала по всему домику, рылась по всем углами никак не находила ту заветную коробочку. А может, в кладовочке? Не может, а там и нашлась старая коробка с заговорённым предметом. И нашлась она в самом дальнем, в самом тёмном углу. А оттого и пыльная коробочка была и вида неприглядного. Это в каком году тётушки наказывали к людям наведаться? Кажется, давненько. Ну как давненько, лет двести пролетело, или ещё не пролетело двести лет? Феечка ужаснулась своим мыслям и метнулась к зеркалу. Долго вертелась перед чудесным зерцалом, разглядывая своё безупречное и лишь немного кукольное личико.

– Ну нет, морщинок кажется нет, – пробормотала сама себе под нос феечка. Да и какие могут быть морщинки? Она же юная совсем! Феечка успокоилась. А что в коробке? Открыла, отряхнув от вековой пыли коробку, а там лежали совершенно новенькие, то есть неношеные калоши из настоящей и очень прочной резины.

– Ну ни фига себе! – обалдела феечка. Люди такое носят? Странные, странные люди! Феечка следила за последними тенденциями в моде и никогда бы в жизни не надела на свои прехорошенькие ножки это убогое страшилище. Ну и куда выложить эти неубиваемые калоши? Не в лесу же бросить под ёлкой? А если тётушки пронюхают, что не выполнила она, этакая девица-красавица, такая и рассякая, наказ уважаемых старушек? Ведь лет сто разговаривать с ней не будут и на чай не позовут с казинаками из цветочной пыльцы, ну и сплетнями, конечно же, не поделятся. И как же дальше жить? Покумекала феечка и надумала благотворительностью позаниматься. Нашла подходящую организацию, материализовалась прямо на складе, вставила калошки в новую красивую коробку и водрузила на видное место и на самую хорошо освещённую полку. Да и забыла про волшебную вещичку. Ну как забыла? Заглянула через недельку-другую и видит, что стоят калошки, стоят родимые, но только уже в самом глухом местечке. Никто на них не позарился. Не, так не пойдёт! Ну и какой дурак позарится на калоши, если их не видно совсем? Решила феечка это недоразумение исправить, ну и покреативила немножко. Решила феечка, чтобы доброе дело продвигалось быстрее, превратить никому не нужные калоши в модную востребованную обувь сезона – босоножки и при том самого ходового размера. Наведалась она на склад вещевой через пару дней для проверки. И что она узнала? Клюнули на приманку слабые людишки. И в волшебных босоножках какая-то бабулька уже рассекает.

Елизавета Петровна привычно рано поднялась с постели, плотно позавтракала и отправилась на службу в Комплексный центр социального обслуживания. Шагалось легко и споро, не привыкла девица преклонного возраста опаздывать на работу. Давно прошли те времена, когда соседки называли её Лизонькой, но и грозной Петровной она стала не так давно. Всего пару месяцев прошло, как Елизавета Петровна обрела официальный статус пенсионерки, но и работу не оставила, не бросила за ненадобностью. Ещё будучи сопливой Лизонькой, она рано поняла и на всю жизнь запомнила, что лишних денег не бывает. Здоровье позволяло, и она решила ещё пару годиков поработать. А что? Дома сиднем сидеть и носочки вязать, она всегда успеет. А пока надо брать от жизни всё, что та предлагает. Вот и сегодня на службу она кокетливо повязала «курочкой» белый в чёрный горошек шёлковый платочек. Концы платка завязанные натуго под причёской не мешали, да и смотрелись красиво. Так сподручней работается, да и волосы не мешают, не лезут в глаза. Прибежала вовремя, даже с запасом времени, получила задание и помчалась его выполнять. Должность разнорабочей не позволяла долго задумываться над созданием рабочего процесса, а зарплата конечно, желала лучшего. Но выбирать не приходилось, пенсионный возраст и отсутствие успешной карьеры не позволяли зарабатывать крутые деньжищи. Петровна не унывала, жила на то, что имела. А тут ещё такая оказия приключилась. Время от времени начальство ставит начинающую пенсионерку на склад вещей, что приносят благотворители, разбирать и сортировать принесённое. Тем бойкая бабулька и пользовалась, кое-что из подходящих вещей домой утаскивала. Всё прибавка к имеющимся доходам. Кое-что из посуды, кое-что из одёжки, ну и обувь иногда подходила на ногу – тем и промышляла старушка. Всему рада была, ни от чего не отказывалась.

А в этот солнечный и вполне погожий весенний денёк, и вовсе удача посетила пенсионерку. Разбирая коробки, сея пожилая дама наткнулась на красивую глянцевую коробочку, открыла её, а там стоят не шелохнутся прехорошенькие модненькие босоножки. Посмотрела на подошвы, ой тридцать восьмой любимый размерчик. Примерила на ножку – то что доктор прописал. Хороша обновка. Быстренько вытащила обувку из коробки и сунула в сумку, где передевку и перекус приносила. Красота! Начальство лихо не запрещало кое-что себе брать, но и мешками таскать как-то неловко было, да и не унести. И вот рабочий день закончился, и Елизавета Петровна притащила находку домой. Прибежала и в нетерпении достала из сумки пакет с босоножками. Ба! При более пристальном рассмотрении оказалось, что они совсем новенькие. Необычайно свезло. Новенькие красивенькие босоножки так хорошо смотрелись на ножках, что не наступало никакого желания их снять. Петровна упруго прошлась по комнате, легонько подпрыгнула. Необычайно удобная обувь. И каблучок удобный небольшой, в самый раз.

– Ну, Мусьенка, я теперь полностью экипирована, – похвасталась старушка своей кошечке. А что? Она же жила одна. Ну с кем ещё слово молвить? Елизавета ещё раз прошлась по комнате и решила, что будет носить босоножки по выходным дням, ну и похвастается обновкой перед подружками.

– К таким миленьким босоножкам да и таким крепеньким красивым ножкам, мне бы денежек немножко, – почти пропела пенсионерка. А потом и вовсе озвучила своё заветное желание:

– Хочу, чтобы мне на голову свалилось огромное количество денег. Хочу быть богатой!

И тут она расхохоталась. Откуда деньгам-то взяться? Елизавета сколько себя помнила, лишних денег в семье не наблюдалось. Родители её были настоящими крестьянами. Она, деревенская девчонка, «звёзд с неба не хватала», прожила вполне достойную и довольно бурную жизнь. Она никогда не голодала, сильно не бедствовала, много трудилась не покладая рук. Муж погиб. Сыны, а их получилось двое, уехали в город за счастьем, да так там и остались. Сыновья прижились в огромном городе, создали свои семьи и не очень часто навещали мать. Скучать Елизавета не привыкла и старалась не прозябать, а использовать все возможности для полноценного существования тем более, что за окном бушевала весна и пришла пора засеивать огородик, что размещался под самыми окнами квартиры. Земли было маловато, но не использовать её Елизавета считала кощунством, да и свои лук, чеснок, а также морковка со свеклой, отличались отменным вкусом и не шли ни в какое сравнение с магазинными.

А тут и вовсе началось! Желание изволило сбыться. Утром Петровна обнаружила уведомление на получение заказного письма. Елизавета заволновалась. Такие письма могли приходить только из налоговой службы или с пенсионного фонда, и ничего хорошего не сулили. Мозг Елизаветы Петровны лихорадочно заработал соображая, что такое успела натворить новоиспечённая пенсионерка, что её рублём надумали наказывать. А ничего другого ей и в голову не приходило. А зря. Не оттуда ей надо было подобных писем ждать. Извелась бабка вся, испереживалась, пока почтовое отделение откроют в десять утра, благо ей на работу сегодня идти не требовалось. Суббота – законный выходной день. Короче, в десять ноль-ноль вместе с работниками почты старушка ворвалась в почтовый зал отделения и едва дождалась, когда её обслужат. Полученное письмо она тут же вскрыла трясущимися руками и долго рассматривала прыгающие на листке плотной бумаги буквы. Ничего не понятно. Написано вроде по-русски, буквы знакомые почти родные, и некоторые слова понятные, особенно предлоги. А смысл не прояснился. И очки, вытащенные из очечника мало помогали. Да что такое? Вдох, выдох, и снова вдох, выдох. Не помогло. Пошла старушенция домой, успокоиться, чаю попить и попытаться снова уже дома в более привычной обстановке расшифровать послание официальных органов. Но и дома в уютном насиженном кресле процесс понимания присланного текста замедлился до предела.

Елизавета Петровна не выдержала напряжения и позвонила закадычной подружке Светке или по официальному Светлана Ивановна. Светлана Ивановна тоже являлась пенсионеркой и тоже работающей. Когда пришло её время выбора статуса, Светлана от работы не отреклась, не уволилась, но и от получения пенсионных денежек также не отказалась. Светлана работала по сменам сторожем, но в эту субботу оказалась свободной душой и телом. Светка тут же примчалась, как метеор, торжественно нацепила на нос очки и долго всматривалась в печатный текст. Со стороны слышалось только невнятное «угу», потом ещё раз «угу». Потом Светка загадочно ухмыльнулась и торжественно провозгласила:

– Это господин нотариус пишет тебе, что ты, подруженька, должна явиться для оглашения завещания некого английского гражданина.

– Мне к нотариусу? – не поверила Лизонька.

– Тебе к нотариусу! У тебя что, в Англии родственники завелись? Ты не хвасталась.

– Какая Англия? Какие ещё родственники в Англии?

– Тебе какой-то иностранный господин, сэр по-ихнему, оставил неплохое наследство. Если бы денег было мало, тебя бы и разыскивать не стали.

– Большое наследство? – всплеснула руками Петровна. Её руки затряслись от предчувствия удачи.

– А я почём знаю! Сходи по адресу и всё выяснишь, – не стала обнадёживать подружка.

– Угу, придётся у начальства в понедельник отпрашиваться.

– Ну и отпросишься. В чём проблема?

– Да ни в чём. Только это, до понедельника далеко, боюсь, не дождаться.

– Да уж потерпи, дружка моя.

– Вот интересно, велико ли наследство? И кто же это такой сыскался в Англии щедрый? Ох, за что мне все эти муки? За какие такие грехи выпало?

– Имей терпение, старая калошница, и напои наконец чаем с шоколадными конфетами! – закончила дискуссию на позитивной ноте Светлана.

В другой раз они почаёвничали уже в пятницу. Ну никак не собраться было, то одна работала, то другая. Петровна сияла, как медный тазик и щедро выставила перед Светланой вазочку с шикарными и очень дорогими шоколадными конфетами. Пировали они снова у Елизаветы Петровны и как обычно в стратегически важной комнате – на кухне. Простенько и уютно и весьма располагало к душевной беседе.

– Ну рассказывай, – отпила Светлана из чашки чаю, откусила от дорогущей конфетки.

– Да нечего рассказывать, всё просто. Заявилась я в понедельник к нотариусу и узнала, что меня давно разыскивали. Оказывается, я унаследовала дом в Англии, ну и немного денег.

– Вау! Да ты теперь богатая девушка! – не сдержалась от вопля не то радости, не то зависти, Светлана наша Петровна.

– Да вот такая я удачливая! – не сдержалась и похвасталась Елизавета.

– Ну, Лизка, ты даёшь! А умер-то кто? – Светлана даже чай перестала пить, так и замерла с чашкой в правой руке и с конфетиной в левой. Светлана во все глаза пялилась на подругу. Пялилась не только из-за удачи, посетившей приятельницу, а и из-за того, что заприметила в глазах той новый блеск. Да за эти несколько дней с последней встречи как-то поизменилась Лизонька, уверенней в себе что ли стала. Новые открывающиеся возможности будоражат приятельницу, сулят новое счастье.

– Скончался мой двоюродный дядюшка, а потом и его сын. Вот этому сыну по факту я являюсь внучатой племянницей. Мне бы ничего не досталось от их дома и сбережений, если бы не завещание дядюшки, а потом и его сына. Дядюшкины родители ещё в годы революции умотали в Туманный Альбион.

– Куда-куда умотали родители дядюшки? – захлопала растерянно глазами Ивановна, отмерла и принялась дальше пить чай.

– Да в Англию туманную! Он был из обедневших дворян. А в Англии открыл пошивочную мастерскую и разбогател. Платья женские он шил, – всё, что знала про родственника, то и разболтала Лизонька подружке.

– У-у! И теперь всё это твоё? – в лице Светланы что-то изменилось, словно пробежала сумрачная тень.

– Ну не всё, Светка, не всё. Там и другие наследники имеются, но доля у меня приличная.

– Что и много? Миллионы? – рот Светланы Ивановны округлился сам собой.

– Понятия не имею. Там всё прописано в фунтах стерлингах, но сумма должна быть приличная, – Елизавета Петровна загадочно улыбнулась.

– И что будешь делать с такими-то деньжищами? – Светлана снова отхлебнула из чашки.

– Ох, и сама не знаю, Света, что и делать! Всю жизнь мечтала отправиться в кругосветное путешествие и надеяться уже перестала, похоронила свою мечту под обломками обыденности. Ну так говорят, когда знают, что мечте не сбыться. И тут вдруг такая оказия приключилася! Хочу покататься по «шарику» и боязно, так боязно. что сердце замирает.

– Ты ещё думаешь? Лизка, ты с ума сошла! оформляй наследство и смело пакуй чемоданы! – завопила Светлана.

– Ты чего орёшь? Соседей напугаешь, ещё полицию вызовут! А что я детям скажу? А куда я кошку дену? И кто за квартирой будет присматривать? – Елизавета Петровна задумчиво почесала затылок. Эх, не было печали, да черти накачали!

– Какая кошка? Кошку я к себе на время заберу. Так уж и быть и за квартиркой присмотрю, – с трудом успокаивалась Ивановна, говорила ещё с придыханием.

– Ну если так, то я бы сначала поехала в Европу, а потом бы уже и дальше, а Америку например. Америка, Америка, Америка! – Петровна принялась распевать на все лады последнее слово.

– Ну и правильно! Всё своими глазоньками увидишь. Всё своими рученьками пощупаешь. Здорово-то как! И про страничку свою в контакте не забывай! Вовремя новые фото выкладывай и коменты пиши поинтереснее, позажигательнее, – наставляла подругу Светлана Ивановна, будто сама всю жизнь моталась по различным странам и континентам.

– Бери выше! Кроме блогерства я ещё хочу книгу написать. Всю жизнь мечтала книгу написать, да всё не о чём было, а тут такой удачный случай подвернулся. Рабочее названии «Путешествие старушки», – вконец размечталась Петровна.

– Почему, сразу старушка? Назови как-нибудь позабавнее, позанимательнее что ли. Подойдёт «Путешествие старого редикюля» или «Путешествие вставной челюсти», – вмешалась приятельница со своими комментариями.

– Фи, как не романтично получается, – запротестовала вдруг Елизавета Петровна, услышав со стороны название своего опуса.

– Зато свежо и не приелось, да и читателей так привлечёшь больше.

– Ты думаешь?

– Угу, – Света жевала пирожок с вареньем и больше ни о чём и думать не могла.

– Света, говори честно, что ты хочешь за пригляд квартиры и за кошку? – Петровна заметила-таки Светланин завистливый взгляд. Или показалось? Светка никогда особенно никому и не завидовала.

– Даже не знаю, может, одежды немножко, – замялась смущённая Светлана. – С такими деньжищами ты себе новых модных шмоток накупишь.

– Пользуйся, пока я добрая, – с такими словами Петровна повела Ивановну в комнату к платяному шкафу, распахнула его дверцы. Они принялись перебирать немногочисленные, но добротные наряды пенсионерки и кое-что Светлана запихала себе в пакет и потащила домой. В коридоре, где Светлана Ивановна переобувалась в уличные тапочки, зацепила взглядом модные босоножки и походя сунула их тоже в пакет. Она резонно заметила, что старьё при таких-то деньжищах не котируется. Дома Светлана примерила как следует одёжку, что взяла у Елизаветы и пришла в полный восторг. Примерила и на диво удобные босоножки. Да, то что доктор прописал. Босоножки оказались впору. Светлана прошлась в босоножках по комнате, потопала для убедительности. Нигде не жало, пальцы не упирались. А из головы не вылезало богатство, что привалило нежданно-негаданно подружке закадычной.

– Ну что, Анфиска? Принесу я тебе подружку, будем втроём жить да добра наживать, – Светлана нежно погладила пёструю певунью Анфиску.

– Мур! Мур! – громко отозвалась кошка.

– Вот, Анфиска, кому-то всё даром достаётся, а кому-то крошки с барского стола. Нет, я денег не хочу! Я желаю быть красивой. Желаю омолодиться, да так, чтобы за мной толпой мужики бегали! – в сердцах и чуть не плача воскликнула Светлана Ивановна. А волшебные босоножки всё слышали и приняли, как приказ к исполнению.

В заботах и беготне пролетели незаметно целых три месяца. И как-то так получилось, что эти месяцы закадычные подружки только перезванивались и никак не могли встретиться воочию. То одна сильно занята, то другая. Петровна бегала по инстанциям, оформляла наследство и вся с головы до пят погрязла в официальных бумажках. Пришлось даже на службе взять две недели в счёт отпуска. Хорошо, что Елизавета смогла договориться с начальством, и норовистые дамы из соцзащиты пошли навстречу. Елизавета устала от бесконечных хождений по кабинетам, устала доказывать кровное родство с иностранным господином, устала платить переводчику. В добавок ко всему ей пришлось сходить на консультации к юристам платным и бесплатным. При чём советы юристов отличались друг от друга. Голова лопалась от всех этих премудростей. Ещё совсем недавно Елизавета Петровна и не подозревала о наличии такого количества чиновников в Администрации такого скромного по размерам города. И всех этих чиновников престарелой даме пришлось посетить и не только посетить, а ещё и пообщаться и довольно тесно и со всеми вытекающими последствиями и подписями. Елизавета мечтала с кем-нибудь поболтать, расслабиться и получить, если не совет дельный, так хотя бы просто дружескую поддержку. Но Светка в эти месяцы была просто не доступна. О причине такого поведения давнишней приятельницы Лизонька старалась не задумываться. Да мало ли что, у человека могло случиться?

За всеми этими офисными выкрутасами Елизавета Петровна совсем и не заметила, что закадычная приятельница Светка, а в миру Ивановна, немного отдалилась от народа и не рвётся, как обычно в гости на посиделки. Да и делиться секретами почти всё лето было не с кем. Лето в целом было суматошное и нервишки потрепало. И от всего этого такой ценной оказалась та встреча и снова у Петровны. Светлана упорно не рвалась затащить к себе в гости подружку и похвастаться новым ремонтом, что упорно производила последние полгода и о чём неустанно напоминала на все лады. Не понятно, чего она там подкрасила, подклеила и обновила в своей квартирке, но по всему должно было быть грандиозным. Светка любила всё пафосное и грандиозное. Видимо девка кредит взяла и основательно преобразила своё жилище. И что там ещё не доделано, если на вечеринку об окончании ремонтных работ не зовёт закадычную подругу? Что-то тут не чисто. От общих знакомых до Елизаветы дошли смутные слухи о том, что Светка-конфетка не единожды за лето покидала родной городок и срывалась в область в какой-то крутой и очень дорогой медицинский центр. Зачем, интересно? Зачем Светлана моталась в в большой город, Петровна поняла сразу, вернее увидела сразу, как только подружка переступила порог её квартирки. Светка прикатила в прелестных туфельках на босу ногу, что прекрасно подчёркивали красоту ножек не очень юной гостьи. А гостья прямо сияла от счастья светом ничем не замутнённой нечаянной радости. Поначалу Елизавета настолько не узнала Светку, что чуть не выпроводила её в зашей. Пенсионерка решила, что молодая женщина ошиблась адресом и никак не хотела впускать незнакомку. Как так? В полумраке коридорчика Светка выглядела до безобразия свежо и молодо.

Глава 2

Ни что не отвлекало Елизавету от оформления навалившегося на пенсионерку наследства, ничто не мешало скурпулёзно собирать в папочку необходимые документы. Лизоньке, престарелой девушке не было дела до обалденно красивых в этих краях закатов солнца, до подёрнутой туманной дымкой ранним утром речке с романтичным старинным названием «Плач девицы». И даже потрясающая тишина рассветов не волновала Лизоньку Петровну. Даже комары – нещадные кровопийцы казалось облетали стороной суетящуюся по делам пенсионерку. Петровна неумолимо, как танк продвигалась к намеченной цели. И внезапное появление на пороге её дома подруги закадычной не слишком заинтересовало обладательницу миллионного наследства. Конечно, обрадовало – есть перед кем похвалиться. Появилась также возможность излить душу, разом выплеснуть накопившиеся эмоции. Наследство Елизавете досталось нешуточное и сам этот факт требовал длительного обсуждение с большой долей искренности.

И эта молоденькая грациозная бабёнка Светка? Да быть не может! В первую очередь Лизонька заметила потрясающе красивый овал лица с большими глазищами оттенёнными длиннющими и очень густыми ресницами. Потом она разглядела пухлые и даже слегка опухшие сочные губищи, что так и просили припасть к ним в страстном поцелуе. Елизавета Петровна потрясла головой, отгоняя куда подальше назойливую и какую-то весьма странную идею с поцелуями. И где она только такую помаду-то яркую выискала? Вот мерзавка! В проститутки что ли подалась? На старости лет стыд потеряла! О позор моим благородным сединам! Я водилась с такой циничной женщиной! С такой дешёвкой много лет чаёвничала! Всякие нехорошие мысли зароились в голове у почтенной пенсионерки.

Истина оказалась много прозаичнее и к счастью, не такая уж и позорная, а вполне даже преемлимая.

– Светка, ты что наделала? – обалдела от внешнего вида подружки всегда сдержанная в чувствах и словах Петровна.

– Что хотела, то и наделала! Омолодилась я! – Светлана вертелась перед Елизаветой, словно модель демонстрировала радикально обновлённое собственное тело в самых выгодных ракурсах. Ба! У Ивановны появилась талия! С младых лет она отсутствовала по причине основательной раскормленности девицы и вот тоненькая и очень убедительная талия снова нарисовалась, эта талия в рюмочку. Светка игриво посмотрела на подружку. Её пушистые и очень длинные, явно нарощенные ресницы совершили взмах, как два крыла ворона. Петровне аж жутко стало. Только что ветер не поднялся от этого взмаха ресничек.