У любви короткие крылья. Записки ловеласа

_{Часть первая}

Утром, проснувшись, потягиваюсь в постели. Чувствую бодрость, прилив сил. Еще бы, бунтует плоть, поднимая простынь. Рядом лежит, откинувшись на подушку, моя благоверная. Спит или не спит, закрыв глаза, но ладонь руки тут, как тут, ложится на мое достоинство. Пикантная ситуация. Невольно войдешь в соблазн. Возраст суженой – двадцать семь лет. Выразительные черты лица. Волнистый, каштановый волос. Пухлые, алые губы. И полуголое тело притягательно по изящным формам модели. Она и служит в этом качестве. Демонстрирует на подиуме нижнее белье в позе обольстительницы. Почитаема и популярна в высшем обществе. Поклонников не счесть. Не знаю, входит или нет в соблазн. Но меня боготворит. Хоть я далеко не ангел. Не упускаю случая оторваться по полной программе с очередной пассией. Вот и сегодня вечером ждет меня любовница. Ей двадцать пять лет. Она врач-сексолог. Бесподобная в интиме. Заводит меня тридцатилетнего быстро и надолго. Тут и подумаешь о том, что надо бы поберечь силы для свидания. Но, но… Супружеский долг превыше всего.

Движимый навстречу желанию благоверной, целую грудь, потом – другую. Сразу же притягивают к себе ее проворные руки. А жаркие губы осыпают поцелуями. Мы сливаемся в одно целое и возносимся на пик интимной близости. Анжела, сжимая трепетно мои бедра коленями, в экстазе, восклицает: «О, боже! Как прекрасно, милый!». Я сам в страстном порыве лечу на крыльях любви, лечу навстречу своей половины. И одновременно входим в оргазм.

Анжела еще долго не отпускает меня из крепких объятий. Я на высоте мужского величия. Игриво дую супруге в ухо, говорю:

– Пора, милая! Труба зовет! Твой отчим уже гогочет с домработницей на кухне.

– Да, пора! Мне доверили демонстрацию бикини и боде на подиуме. У нас великолепная коллекция подобных вещей. Довольно дорогих, оригинальных. И, возможно, мы отправимся в зарубежье демонстрировать наши достижения. Гордись мной, милый!

Я целую супругу со словами:

– Ты у меня красавица и бесподобная во всех проявлениях! Желаю удачи!

–Спасибо! – Анжела, отбросив простынь, встает совершенно голая. Высокая, стройная, бесподобная по привлекательности. Собирает волос в пучок. При этом выделяются очаровательные груди. Заманчиво открыто интимное «сокровище» красавицы.

Я с восхищением смотрю, как супруга изящно и кокетливо одевается. Посылаю ей воздушный поцелуй и провожаю прощальным жестом. Вместе с тем поднимаюсь, привожу себя в порядок. И пока есть время, надо поведать о себе. Зовут меня Сергей. Мой возраст чуть более тридцати лет. Я хорошо сложен для своих лет. Крепкий торс. Внушительные бицепсы. Высокий рост. Спортивная фигура. Привлекательную внешность дополняют голубые глаза. Черные волнистые волосы. И очаровательная улыбка, блуждающая на приятном лице при общении с прекрасным полом. Да, таков и есть, представший пред зеркалом.

По жизни я организован. Порой высокомерен. Воспитывался в детском доме. Родителей не помню. Погибли при ДТП, когда был младенцем. Спасла меня мать, прижимая к себе при аварии. Имея честолюбие и настойчивость, я добился поставленной цели. Получив высшее образование, занимался журналистикой. Работал репортером в одной из газет желтой прессы. Специализировался на интиме знаменитостей. Добывал с риском для жизни редкие кадры. Писал, фантазировал, высасывал из пальца все то, что необходимо было читателю. На этом неплохо проявил себя. Хорошо зарабатывал. Одни меня почитали, другие боялись, иные сводили счеты. Помогали уносить ноги спортивные навыки, поддерживание себя в хорошей физической форме. Вот и сейчас сочетаю одно с другим. Отжимаюсь от пола. Далее с упором ног накачиваю пресс на тренажере. Он у плей – боя должен быть почти железным. Теперь встаю, вытягиваю пред собой руки, чуть наклоняясь вперед, и удерживаю с напряжением подобную стойку в течение пятнадцати минут. Все это заметно улучшает сексуальную активность. Проверено. Появляются приятные ощущения на головке члена. Не сочтите пошлым, ограниченным человеком. Но жизнь есть жизнь. Почему бы не использовать все возможности и наслаждаться, именно наслаждаться любовью. Учитывая, что век наш короток и упущенное уже не вернешь, явно не догонишь. И этот интим, вызывающий порой смущение и нелестные суждения, у тех, «кто явно не может», во все времена принимался и принимается с удовлетворением здоровым обществом.

Впрочем, сменим тему. Удачно избежав судебной ответственности по поводу надуманного, «жареного» факта из жизни знаменитости, я ушел из газеты. Теперь сотрудничаю с популярными журналами по теме любовных отношений. И пробую себя в писательской деятельности. Собираю материал, делаю наброски романа с рабочим названием «Бес – в ребро!». Прототипом героя является отчим Анжелы Феликс Абрамович Животрясов. Ему за шестьдесят лет. Еще смотрится. Энергичен, подтянут. Пышная, седеющая шевелюра. Живые, с огоньком глаза. Лукавая усмешка. Туманные, порой беспардонные суждения. Это, увы, и служит успехом у «знойных» женщин». К тому же наш герой свободный, независимый, состоятельный человек. Вдовец. Рано похоронил супругу. Сказал, как помню, прощальные слова у гроба: «Увы! Выдохлась по жизни моя лошадка…». Лексикон приемлем для бывшего директора ипподрома, а ныне пенсионера. Есть и другие профессиональные изречение, довольно громогласные, потрясающие наши элитные хоромы, когда тесть смотрит в своей комнате эротические фильмы. Такие, как: «иго – го!», «резвая кобылка!». Известная поговорка: «Седина – в бороду, бес – в ребро!» – это про Феликса Абрамовича. Явно сексуально озабоченный человек. У него в списке под сотню женщин, которые имели с ним интимные отношения. И это не предел. В этот час ублажает молодую и симпатичную домработницу Глашу Томину. Не зная о том, что она уже побывала в моих объятиях. Но тесть способный обольститель и вполне возможно раздастся его победный возглас «иго – го!» при определенных обстоятельствах.

К тому же Феликс Абрамович располагает большими средствами. Всегда при деньгах. Он игрок тотализатора. Удача сопутствует ему на ипподроме. Делая ставки, редко ошибается в выборе победителя при заезде лошадей. Помогают интуиция, опыт, знания всех, кто участвует в состязаниях, включая жокеев и скакунов. Получая при выигрыше значительные суммы, он так же легко с ними расстается. Сорит деньгами в ресторанах, ублажая очередную даму, выполняя любой каприз. Понятно, этим вызывает умиление и восторг женщин.

Однако раздается деликатный стук в дверь. Чувствую, что принесла кофе Глаша. А именно Глафира Томина. Это обычный утренний ритуал. Я даю дорогу домработнице. Она проходит, статная, с игривым взглядом, ставит на столик чашку с бодрящим напитком, говорит с улыбкой:

– Доброе утро! Какие желания у господина? Готова все исполнить, Сергей Николаевич!

Я, еще не остывший от недавнего секса, немного отрешенный, машинально обнимаю за талию Глашу. Трогаю ослепительно белые волосы, смотрю на симпатичное личико, посылаю воздушный поцелуй, отвечаю серьезно:

– Желаний особых нет! Сейчас умоюсь, выпью кофе и сяду за компьютер. Надо поработать! Завтрак как обычно…

– Понимаю вас, Сергей Николаевич! Очень хорошо понимаю! Поэтому не задерживаюсь. Отбываю на кухню.

Смакуя на ходу кофе, прохожу в ванную. Благо она рядом. Сбрасываю халат, встаю под душ. Переключаю попеременно потоки горячей и холодной воды. Контрастный душ бодрит. В хорошем тонусе следую в кабинет. Усаживаюсь за рабочий стол и, перелистывая черновые наброски романа, прихожу к заключению, что творчество идет трудно. Нет огонька, усердия, душевного подъема. Образы малопривлекательны. И что же? Надо получить совет и вдохновение у куратора. То есть, у Милоры Сташевской, врача – сексолога. Она дама с понятием, с широким кругозором познаний. Умеет взбодрить, наставить, найти нечто оптимальное, необычное. Да, да «изюминки» мне явно не хватает.

Смотрю на часы. Время завтракать. Оставляя кабинет, спускаюсь со второго этажа в столовую. Тесть встречает меня с болезненной гримасой. Я в недоумении. Спрашиваю:

– В чем дело, Феликс Абрамович?

– А вот! Лягнула меня кобылка! Зуб шатается, губа распухла!

Сцена явно комичная. Вызывает улыбку и очередной вопрос:

– Что за «кобылка»?

– Так Глаша разлюбезная!

– Значит, было поползновение?

– Каюсь! Запустил руку под подол! О! Там есть куда, было бы чем!

Я в замешательстве. Не знаю, что сказать. Смотрю, вопросительно, на вошедшую Глашу. Она, как ни в чем не бывало, улыбается, интересуется:

– Феликс Абрамович, вы что-то сникли? Наверное, нездоровится. Вот ваша рюмка коньяку.

Тесть на глазах преображается. Гасит болезненную гримасу. Отвечает бодрым голосом:

– Да все в порядке! Я как огурчик с девятой грядки. Готов на подвиги! Ха! Ух! Вот и коньяк живости прибавил! Кстати, анекдот о здоровье. Одна бесконечно жалуется соседям: «И тут, и там болит! Вся никакая!» А ей в ответ: «Больная, а мужичков принимаешь! Чередом идут!». «Болезная» качает головой, возмущается: «Ну, надо же?! Никакого сочувствия! Единственный орган здоровый! Остальное никудышное. А вы без понятия, упрекаете?!»

Я натянуто улыбаюсь, киваю на стол:

– Феликс Абрамович, завтрак стынет!

Тесть быстро склоняется над тарелкой, косит на меня глазом, горбится, молча, ловит вилкой закуску. Понимает, что далеко зашел в присутствии женщины. Помнит, мой кулак, приложенный к физиономии за некие выходки в доме.

Разряжает обстановку звонок мобильного телефона. Глаша подает мне его со словами: «Вас, Сергей Николаевич!». Слушаю, говорит давний приятель Жора Косоруков. Приветствует. Балаболит о том, о сем. Вероятно, развязал язык, приняв на грудь дозу спиртного. Он интересен тем, что в курсе всех светских событий. А связывают нас годы работы в бульварной газете «Сим – сим интим!». Я преодолел порог низкопробной прессы, а Жора по прозвищу Бармалей все еще там, где явно нечистоплотно. Но и что-то изменить приятель уже не в силах. Да и желания особого нет. Меланхолия. Пристрастился к спиртному. Чрезмерен в еде. Обрюзг, пополнел. Подорвал здоровье. Едва хватает сил для работы. Дома принимает бренное тело диван. И никто не тревожит. Благо выросли дети, определились в жизни. Супруга махнула рукой на своего «недотепу». Устала «пилить» по поводу и без повода.

Впрочем, Жора что-то ходит в разговоре вокруг да около. Готовит меня к чему-то серьезному. И вот выкладывает:

– Ты, Серж, особо не расстраивайся, но имей в виду, что твою Анжелу присмотрел на подиуме известный авторитет, спонсор медиа и ценитель искусства Артур Азаров по кличке Моджахед. В своем кругу оговорился, мол, любым способом добьется любви красотки – модели. А он, как знаешь, слов на ветер не бросает. Между прочим, завтра…

– Что завтра?

Телефонная связь на этом прерывается. Абонент не доступен.

Я в расстройстве отставляю тарелку. Поднимаюсь, подхожу к окну. За стеклом разгорается чудесный летний день. Смотрю и повторяю: «Озадачили!»

– Сергей Николаевич! – обращается ко мне Глаша, – может, вам что – то требуется?

Отвечаю:

– Рюмку коньяку!

Тесть, реагируя на сигнал домофона, замечает:

– Кажется, к нам гость. Сейчас встречу.

Возвращается с корзиной алых роз. Явно Анжеле от ретивого поклонника.

Встревоженный неприятным сообщением, не добившийся телефонной связи с Жорой Косоруковым, одевшись поскромней, отправляюсь на его поиски пешком. Отвергая «Мерседес», застоявшийся в гараже. Как мне уже известно, в редакции газеты приятель не появлялся, дома его то же нет. Значит, находится там, где порой развлекается. Топать до места пребывания блудливого километра три. И это вполне приемлемо. Люблю подобные моционы, особенно летом. В дороге хорошо думается, приходят свежие мысли. И для организма весьма полезно. Итак, есть ли правдивость в сообщении? Да, Жоре можно верить. Вполне сведущий человек. Он, как и другие сотрудники газеты, опирается в работе на агентов, которые за определенные вознаграждения предоставляют разнообразную информацию. Дело мастера выбрать наиболее интересную для читателей.

Однако стоит обратить внимание на окружающую действительность. Я уже добрался до места, нахожусь в глухом переулке. Это захолустье в черте города. Тут два двухэтажных брусчатых дома вековой давности с удобствами во дворе. Окружают ветхое жилье покосившиеся сараюшки, раскидистые клены со сломленными макушками. Адрес мне известен. Бывал по случаю в энной квартире, работая в редакции газеты. Здесь и есть лежбище Косорукова. Стучу энергично в обшарпанную дверь. Появляется в джинсах и блузке девушка. Почти незнакомая. Видел однажды мельком. Юное создание неплохо сложена. Среднего роста. Худощавая. Прямая, пластичная. Голос грудной, тихий, проникновенный. Лицо симпатичное, благородное. Глаза зеленые, проницательные. А еще впечатляющая коса, русая, до пояса. Девица, как аристократка, могла бы светиться в высшем обществе. Увидев меня, восклицает:

– О, какая честь! Здравствуйте, Сергей Николаевич!

Кивнув хозяйке, спрашиваю:

– Жора, у тебя?

Девушка, в позе застенчивости, молча, теребит косу. Лукаво мигает. На что-то намекает. Тысячная купюра возвращает девице общительность и любезность:

– Проходите! Проходите, Сергей Николаевич! Вот он. Лежит на диване, отсыхает!

Я возмущаюсь:

– Вот гусь – лапчатый! Неплохо устроился!

Начинаю будить приятеля. Бесполезно. Махнув рукой, спрашиваю:

– Давно он у тебя пребывает?

Оксана, так зовут девушку, отвечает не сразу. Держит мимику на лице, артистично рисуется, накладывая перед зеркалом тени на веко. Потом, прищурившись, цедит сквозь зубы:

– А, ну его! Утром явился, не запылился! Да никакой он. Будить бесполезно. Заложил за воротник кое-что из бутылки и отключился!

Меня начинает коробить неопределенность. Входя в нервозность, начинаю более энергично тормошить Косорукова. Он, сложив руки на широком животе, храпит, издавая трели, как ни в чем не бывало. Оксана, завершив макияж, закуривает, усмехается:

– Да будет вам!? Бесполезно. Я-то – знаю…

– Нет! Я добьюсь от него ответа! – схватив в горячности приятеля за грудки, приподнимаю и кричу. – Говори, что будет завтра?!

Жора, выкатив на мгновение глаза, лепечет заплетавшимся языком:

– Пошел ты, пошел…

Ломаю голову: что делать? В отчаянье выхватываю сигарету у Оксаны и прижигаю Косорукову руку. Он, подскочив с криком на диване, тут же поворачивается на бок. И, прикрыв голову подушкой, продолжает заливистый храп. Ругнувшись, смотрю вопросительно на Оксану. Она пожимает плечами, прикрыв рот, смущенно зевает. Потом, приложив палец к виску, призадумавшись, восклицает:

– Все, все, Сергей Николаевич! Успокойтесь! Я знаю все, что вам нужно.

У меня мелькает мысль: «Не она ли источник информации? Точна она!». Сменив гнев на милость, спрашиваю:

– Откуда тебе известно, Оксана, что будет завтра?

Девушка, разная по обстоятельствам, улыбается, делает жест рукой, приглашает в смежную комнатушку:

– Проходите в этот закуток, Сергей Николаевич! Я тут мигом стол накрою. Перекусим. И все, что знаю, выложу. Конечно, не за так. Вы меня понимаете?

В знак согласия, прикладываю руку к груди, склоняю голову. Присаживаюсь и, наблюдая, как хозяйка украшает стол, даю ей мысленно характеристику. Проворная и смышленая девушка по вызову. Умеет перевоплощаться. То такая, то эдакая. Явно не теряется. При любых обстоятельствах гребет под себя. Однако сервировка завершена. Представлена закуска. Выставлена бутылка шампанского. Горит свеча. Выложены салфетки. Все чисто, свежо, опрятно.

Оксана, накинув халат гейши, преображенная, немного таинственная, крутит в руках четки, говорит обо всем без умолку своим тихим, проникновенным голосом. Он как журчание ручья, щебетание птиц или отголосок далекого эха. Убаюкивает, кажется, вводит в транс. И не знаешь: хорошо это или плохо. Сбросив наваждение, слышу:

– Сергей Николаевич! Ау?! Вознеслись куда-то! Возвращайтесь на грешную землю. Разливайте шампанское. Будьте как дома. Командуйте за столом.

Я командую:

– Раз такое дело – поехали! Вздрогнем!

Выпили. Вздрогнули. Посмотрели друг на друга. Улыбнулись. Я расправил плечи, отметил:

– Хорошо!

Оксана поддержала мысль:

– Будет еще лучше!

Мне интересно:

– Как это?

– Если любовью займемся. Не пожалеете!

– Нет! После Косорукова я пас, воздержусь…

– Напрасно! Жора почти импотент. Смотреть тошно, как мается. Но платит исправно. Это приемлемо.

Смотрю внимательно на девушку, спрашиваю:

– Деньги твоя страсть?

Оксана машет со скорбной гримасой рукой:

– Да нет! Но жизнь-то надо устраивать. Я родом из Молдавии. Там родителей потеряла, когда была совсем крохой. Не знаю, что с ними случилось. Приняла меня тетка с Украины. Привередливая, нервозная. В семнадцать лет я от нее сбежала. Поступила в театральное училище, что в Киеве. Там не все сложилось. Стал домогаться преподаватель. Дала ему отпор. И на свою голову. Пошли неприятности, неуды по учебе. Короче, отчислили меня, выписали из общежития. Помыкалась. Пошла на панель. Пользовалась спросом. Но позавидовали подруги путаны. Пошло гонение. Пришлось перебраться в эти края. Тут в начале у дороги стояла. Дальнобойщиков обслуживала. Деньжат подкопила. Это жилье сняла. Завела постоянных клиентов. Так более – менее благополучно. Есть российское гражданство. Можно со временем приобрести свою благоустроенную квартиру. Добиться нечто лучшего.

Исповедь девушки трогает. Но все еще нет ответа на главный вопрос, который привел меня в это захолустье. Проявляя нетерпение и нервозность, поднимаю руку, говорю:

– Стоп! Пора проявить ясность!

Оксана словно не слышит, смотрит с прищуром, как играет в бокале шампанское. Немая сцена полна понимания.

Без сожаления вытаскиваю из бумажника пятитысячную купюру, кладу на стол со словами:

– Хватит? Или еще добавить?

Девушка жеманно передергивает плечами, улыбается:

– Солидно! О, кто-то к нам стучится. Что крайне нежелательно. Мужчин уже перебор. Подождем. Однако клиент не унимается. Тук – тук! Что за друг? Наделает шума. Надо открывать.

Меня коробит. Опять проволочка в моем вопросе. Между тем в квартиру бесцеремонно вваливается бритоголовый мужчина. Широкий в плечах. Отвислая челюсть. Взгляд свирепый, угрожающий. Он, указывая пальцем на меня, спрашивает у Оксаны:

– Что за фраер?! Просвети, дорогая?! А тут, однако, еще один дрыхнет! Во бегемот! И, коли я явился, объявился, сейчас буду этим олухам мозги вправлять, дорогу домой показывать!

Девушка, не реагируя на ситуацию, молча, подходит к столу берет бокал с шампанским. Пьет, смакует игристый напиток. Смотрит на нас безучастно. У меня буря душевных эмоций, мысленных проклятий. Вот стерва! Быстро открестилась. Я понимаю, что схватки не избежать. Что же делать? Где же выход? А! Была – не была! Делаю крутую подсечку незнакомцу. Он падает на бок. Но, поднимаясь, дергает меня за ноги. Опрокидывает навзничь. Между нами завязывается потасовка. Отбиваясь кулаками, вижу краям глаза, что входит в круг схватки Оксана, размахивая сковородой. Когда же она успокоит моего противника? О, господи, померк свет пред глазами. Я проваливаюсь в бездну…

Придя в себя после удара, пытаюсь понять, где я и в каком состоянии? Оказывается, лежу в кровати совершенно голый. На голове чалма из влажного полотенца. Видимо, для того, чтобы охладить ушиб тяжелым предметом. А кто же находится рядом, прилипла к боку? Она – стерва, выбившая меня из колеи, создавшая уйму проблем. Смотрю на нее, спрашиваю:

– Как же это понимать, разлюбезная?!

– Насчет чего? – поднимает голову с невинным видом Оксана.

– Насчет картошки, дров поджарить?!

– Да, вы, Сергей Николаевич, не обижайтесь. Таким образом, я вас выбрала. Цель оправдывает действия. А всех других за дверь выставила. Не нужны они тут, слюнявые! – девушка целует меня в щеку.

У меня нет слов. Одно напряжение мышц. Думаю, что делать? Может, свести счеты диким насилием? Опять же не тот типаж. У нее, уж точно, были и похлещи гетеросексуальные мужики, натуральные секс – гиганты. Выдержала. Лучше не поддаваться на соблазн, сохранять равнодушие. Пусть облизнется в отместку за все. Однако какой такой восхитительный интим предлагала эта бестия? Интересно! О, как нежно и трепетно она обхаживает пенис. Явно настраивает на боевой лад. От этого ерзаю в постели. И, вспоминая зачем пришел, спрашиваю:

– Так ты мне не сказала, что будет завтра?

Оксана в страстном порыве восклицает:

– Как только так сразу!

Я выражаю сомнение:

– Что-то не верится?

Девушка, уткнувшись в мое плечо, не поднимая глаз, отвечает:

– Вот те крест! Ты мне нравишься. И секс будет не за деньги, а по любви. Впервые по моей любви.

Прерывает наш диалог звонок мобильного телефона, что находится в моей куртке. Со словами «извини, кому – то понадобился», встаю и вхожу в разговор с Жорой Косоруковым. Первым делом отпускаю ему ряд ругательств и слушаю оправдание:

– Прости, перебрал малость! Не помню, как отключился. Сказались, видимо, житейские передряги, нервозность, стрессы и все гадости. Но тебя, ушибленного, в квартире не бросил. На кровать уложил. Примочки делал на голову. И выдворял вместе с Оксаной буйного типа из квартиры. Так что искупил вину…

Перебивая Жору, спрашиваю:

– Кто же этот свирепый? Откуда явился?

– Так он охранником служит у Азарова. Зовут Самсоном. Кличка Битюг. С Оксаной у него регулярный секс. Он от нее без ума. Слушается, защищает. Преданный как собака. Щедро за удовольствие платит. Явно собой не владеет. Околдован, присушен. Это точно. Надеюсь, дама – путана не слышит наш разговор.

– Не слышит! – успокаиваю Косорукова. – Закуталась с головой в постели, отдыхает.

Жора смеется:

– Значит, сполна удовлетворена?

Я хмыкаю:

– Ага! – Тут же перехожу к главному. – Все об этом! Давай, Гоша, выкладывай, наконец – то, что будет завтра?

Косоруков выкладывает:

– Как проговорился свирепый охранник, твоя Анжела может угодить в сети Азарова. Вариантов несколько. Но самый вероятный такой. Завтра Артур, как спонсор, организует фуршет. Приглашены все из агентства моды. Тут и могут отключить супругу. Подлить в вино какое ни будь зелье. Чтобы сделать податливой. Так что думай, Серж, соображай, принимай меры. Спасай свою красавицу.

Оставив известную квартиру, добравшись до дома, заваливаюсь на диван, отдыхаю, привожу в порядок растрепанные чувства и путанные мысли. Не знаю, ругать, осуждать Оксану или, войдя в ее положение, проявить снисходительность. Все больше склоняюсь к прощению. С ее помощью удалось узнать о коварном замысле Азарова. Это стоит моральных и материальных издержек. И заключаю однозначно. Пусть живет, как хочет, как может. Надо забыть, вычеркнуть ее навсегда из памяти. Еще не хватало заполучить в любовницы проститутку. Прерывает размышления стук в дверь. Предполагаю появления тестя. Громогласно приглашаю:

– Входите!

Вваливается возбужденный Животрясов с каким-то пакетом. Садится в кресло, переводит дух, обращается ко мне:

– Сергей Николаевич, хочу посоветоваться. Есть замечательное, уникальное средство, недавно запатентованное. Невероятно повышает потенцию, эрекцию, продолжительность секса. Мне его по знакомству предложили. Стоимость, конечно, высокая. Но это не главное. Есть некая закавыка. Побаиваюсь стимулятор принимать. Вдруг возникнут неотвратимые побочные явления. Вот поэтому и зашел. Препарат с собой захватил.

Я, улыбаясь, пробегая глазами текст инструкции средства, поглядываю на тестя, говорю повелительным тоном:

– Не понимаю, не понимаю, Феликс Абрамович, что так приспичило обратиться к этому сомнительному изобретению. Поведайте, если не секрет?!

– Да нет, не секрет! Сказывается возраст. Есть сбой при интиме. Что не желательно. Особенно теперь, когда завел красотку. О, это чудо! Слов нет. Конфетка! Вскружила голову. Тащусь от нее. Хотелось бы прибавить прыти в постели.

Сдерживая смех, машу рукой:

– Ну, не знаю! Не знаю! Впрочем, дело хозяйское. Есть желание, принимайте! Только не усердствуйте. По инструкции определена доза. Срок ее действия двенадцать часов. Много. А вам столько надо? Нет. Значит, снижайте на половину прием. Словом, остерегайтесь осложнений. Иначе можно дать дуба.

– Понимаю! Да, что еще хочу сказать?! В порядке взаимопомощи могу поделиться препаратом. Пользуйтесь!

Я делаю защитный жест рукой:

– Боже упаси! Мне не требуется!

– Оно и правда! Что-то я не то сказал! Ляпнул! Ладно, пойду в свои хоромы, осмысливать ситуацию. Потом сообщу, как препарат действует…

Проводив тестя, переключаюсь на другое. Думаю, как лучше предстать вечером пред Милорой, что одеть, чем очаровать любовницу. Нет, то, что будет завтра, я не забыл. Просто отложил проблему на время. Успею сообразить, принять меры. И так загружен заботами под завязку. Тут еще Оксана из головы не выходит. Чем-то тронула. Неужели приворожила? С ней все станется! Загадочная особа. О, как пленительно звучит ее голос, притягивает к себе. Интересно, какая она в сексе? Наверное, покажет такой мастер – класс, что закачаешься. Впрочем, шлюха есть шлюха. Стоит ли на ней заострять внимание? Не стоит.

Решаю, пока есть время, сесть за компьютер, продолжить творчество. Тем более, что проявил себя тесть с пакетом, прототип героя. Подсказал тему. Можно развить ее на целую главу. И что-то мне подсказывает: будет еще пролет или залет у Феликса Абрамовича со средством по повышению потенции. Но это его проблемы. Важно вытянуть из ситуации «изюминку». Для этого включаю фантазию: «Валерьян Кузьмич Кудимов (главный герой романа) тщательно причесал пред зеркалом седеющий волос, подправил бритвой усы. Удовлетворенно подмигнул себе, расправил плечи, выпятил грудь. Посмотрел на себя в анфас и профиль. Сделал под козырек. Бравурно запел: «Каким ты был, таким остался. Орел степной, казак лихой!». Прохаживаясь в квартире, по ходу движения запустил руку в карман брюк, проверил состояние мужской «наличности».

Тут же сник, присел на стул, задумался: «Увы, был сбой. Не дотянул до нормы половых актов в постели. Моя Ксюша, наверняка, осталась недовольной. Очень прохладно расстались. Не поцеловала родная у порога, как обычно, не прижалась нежно к груди. Неужели, и правда, охладела? О, это выльется в трагедию. Где еще найду такую необыкновенную? Молодую, симпатичную, в любви горячую. К тому же она свободная и я вдовец. Ничто не препятствует близким отношениям. Нет, во что бы ни стало, надо удерживать дорогую и желанную. Придется удвоить подарки, быть наиболее щедрым, интересным при общении. И, конечно, стоит подтянуться, достичь высот в сексе».

Валерьян Кузьмич включил телевизор. Прислушался с интересом к рекламе. Повторил вслух ее содержание:

– «Ловелас – в постели ас!».

Озадаченный, стал размышлять: воспользоваться или нет рекламным средством: «С одной стороны – большой сексуальный эффект, с другой – возникает какая-то неполноценность, ущербность. Что выбрать? Наверное, иного пути нет. Просто необходимо прибегнуть к приему того или иного препарата. А для поддержания хороших отношений, надо позвонить любимой, узнать, как поживает. И по разговору понять: есть ли симптомы отчуждения, спад в чувствах, в той ласковости, которая всегда ощущалась».

С волнением Валерьян Кузьмич взял в руки мобильный телефон. Сделал звонок. С нетерпением ждал ответа и не дождался. Расстроился. Невольно потянулся к бутылке с водкой. Налил стопку. Зло опрокинул. Сморщился. И, подперев подбородок ладонью, ушел с больной душой к той, которая увлекла, тронула сердце. Представил ее очаровательную, раскованную в интимных отношениях. Всегда желанную. На волне чувств и потери близости, спросил: «Почему не отвечаешь, Ксюша? Чем я тебе не угодил? Да, чем?»

Валерьян Кузьмич в досаде взялся опять за бутылку. Сказал себе: «Нет, как ни крути, надо тянуть до нормы. Возможности есть. Резервы не исчерпаны. Одним разом стыдно ограничиваться. Вот стопку еще хлопну. Ух, хорошо пошла. Теперь прикину: сколько окончательно надо? Три? Четыре? Мало! Возьмем обязательство. Четыре, пять раз в постели – самое то! Готов ли на подвиги мой «везунчик»? Готов!».

Однако все. Выхожу из творческого процесса. Осмысливаю, что написал, есть ли удовлетворение. Думаю, ухватил верную мысль. Дотянул героя до желания повысить потенцию с помощью возбуждающего средства. Есть, конечно, и слабые места. Можно было усилить эффект зависимости от дамы. И что за выражение – «везунчик»? Но как его еще назвать? Пенисом или членом? Нет, так слишком прозаично. Ладно, еще пройдусь по тексту, может, сделаю поправку. А в целом все пойдет, потянет. Потом можно определиться и с продолжением. Надеюсь, подскажет дальнейшее содержание романа прототип Животрясов.

Надеваю костюм, прихорашиваюсь перед зеркалом. Смотрю на часы, время поджимает. Надо спешить, Милора сама педантична и требует этого от меня. Для приятного свидания я приготовил букет изумительно ярких роз, а также бутылку марочного грузинского вина Цхинвале и торт «Наполеон». Все вроде в лучшем виде. Отбываю из дома на машине. Вижу, как качнулась портьера в комнате тестя. Видимо, провожает и делает выводы. Может, собирает компромат. Скользкая и непредсказуемая личность. Но время покажет, кто чего стоит. А пока держим путь к любовнице. За мной, мои читатели!

Вот и ее многоэтажка, привлекательная по архитектурному исполнению. Двор под контролем охраны. Я, подъезжая к шлагбауму, подаю сигнал. Мне сразу же дают дорогу. Известен «Мерседес». Приветлива на вахте консьержка. Лифт возносит и …преподносит мое тело желанной женщине. Она встречает деловито:

– Так, явился! Привет! Привет! Снимай обувь у порога. Вот тебе дежурный халат. Раздевайся и дуй в ванную на санобработку. Уяснил?

Я с ухмылкой, пожимая плечами, шагаю в ванную и думаю над сложившимися с Милорой отношениями. Увы, они включают только секс. И ничего не поделаешь. Нежности партнерша отвергает. Так и заявляет: «Не терплю сюсюканье, что голову морочить, если надо по жизни только это…». Мое самолюбие, конечно, задето. Не могу понять, каким надо быть в ее глазах, чтобы дрогнуло сердце, проявилась истинная любовь. И, честно признаюсь, порывать связь с Милорой не собираюсь. Есть в ней что-то притягательное. Не по красоте, не по формам тела. В этом она уступает Анжеле. Не беру в расчет и секс. Хотя он на высоте. Наверное, значимое в характере. Он твердый, независимый, не подвластный. А такую гордую, строптивую и хочется покорить, видеть после постельных утех ласковую, послушную, нежную, по уши влюбленную. Это торжество мужчины, знак его достоинства. И остается, наверное, одно, как в моем романе, прибавить прыти в сексе, доказать во всем свою значимость.

Интересно, как мы познакомились. А произошло это после того, как у меня начались неприятности по поводу не совсем достоверной публикации в газете. Я впал после передряг в депрессию, сник, потерял жизненный и сексуальный тонус. Апатия и хандра изводили меня. Анжела, проявляя заботу, повела к сексологу. Милора заинтересовано занялась лечением. Через неделю – другую почувствовал себя лучше. И мой доктор решил проверить и закрепить результат лечения. Что мы и совершили прямо в кабинете. Секс принес нам полное удовлетворение. С тех пор продолжаем на подъеме это занятие.

Все. Умытый, свеженький, спешу в объятия любовницы. Вот и она, серьезная, практичная, немного надменная, восседает как королева в кресле, смотрит на меня иронично:

– Что-то ты сегодня, милейший, без блеска и боевого задора! Рассказывай, почему угас? Молчишь? Ладно. Твои проблемы.

Я в ответ улыбаюсь. Соображаю, что «милейший» звучит вполне благозвучно и стоит, видимо, идти на сближение. Подсаживаюсь поближе, беру руку желанной женщины, целую, говорю с теплой интонацией в голосе:

– Дорогуша, я действительно сегодня подустал. Много было дел, житейских накладок. Надеюсь, ты снимешь напряжение, поднимешь тонус. А?

Милора машет рукой:

– Понятно! Идем в распыл! Стол накрыт. Твои изыски выставлены. Ухаживай за мной, друг любезный!

При этих словах преображаюсь. Душа трепещет, чувства делают взлет. Не отстает и плоть. Принимает позывные интима мой «малыш – проныра». На этой волне обнимаю за талию девушку. Галантно усаживаю за стол, целую открытые груди. Ухаживания партнерша воспринимает уже с томной улыбкой. И сама умело вступает в игру обольщения.

Задел интима сделан. Начинаем трапезу. По ходу ее ухаживания продолжаются. Остается минута – другая до полной близости. И вот она наступила. Первой заводится Милора. Сбрасывает свой халат. Голая, податливая, без комплексов. Голова кругом идет от представленных прелестей. Да, мне везет по жизни. Все мои женщины необыкновенно обаятельны, полны очарования.

В объятиях падаем на тахту. Сливаемся в поцелуях. Интим развивается. Милора готова занять свою излюбленную Лордотическую позу, когда подушка под тазом, то есть под попой. И клитор хорошо стимулируется, вызывая желанный, бесподобный оргазм. А пока ее язык, чувствительный и нежный, возводит меня в пик боевой готовности. Интим развивается. Мой «малыш – проныра» проникает во влагалище. При этом ощущаю приятное мышечное сжатие пениса. Впечатление бесподобное, будто это первая брачная ночь с девственницей. Да, врач – сексолог знает толк в интиме. Тренирует влагалище на сжатие, с умом и знанием готовится к половому акту.

О, черт побери! Раздается звонок моего мобильного телефона. Думаю, как не вовремя. И кто же это может быть? За вопросом следует сексуальный спад. Милора при этом отстраняет меня. Садится на тахту, накрывается халатом, смотрит с укором:

– Сколько раз говорила: отключай "мобильник". И что лежим? Слушай, кто к тебе в этот час пробивается…

И кто же? Абонент не из моего списка. Выхожу на связь и слышу проникновенный голос Оксаны.

Утро нового дня встречаю в своей постели и держусь подальше от благоверной. Надо передохнуть, восстановить утраченные силы. Слишком бурным было недавнее прошлое. Неприятный осадок вызывает звонок Оксаны. Додумалась же позвонить. И как узнала номер телефона. Выудила, видимо, у бесшабашного клиента. Да, у Жоры. Это, пожалуй, точно. А что говорила? Несла какую – то ахинею. Мол, извините и за то, и за это. Испортила «всю обедню». Вывод один: расставляет сети, готовится завлечь, обуздать любыми способами.

Мои мысли прерывает деликатный стук в дверь спальни. Догадываюсь, что явилась Глаша с неким тревожным сообщением. Анжела первой устремляется навстречу домработницы. Слушает ее, потом обращается ко мне:

– Сережа, просыпайся, с отчимом неладное. Приболел. Просит тебя зайти к нему.

Я, ворчливо, поднимаюсь. Одеваю халат, спрашиваю супругу:

– У тебя сегодня фуршет?

Анжела удивленно смотрит на меня:

– А ты откуда знаешь?

– Поведали сведущие люди. И хочу тебя предостеречь от опасности.

– Какой? Рассказывай, дорогой!

– Положил глаз на тебя Азаров, ваш меценат. И может сегодня нечто сотворить на фуршете. К примеру, отключить тебя с помощью зелья, подмешанного в напиток. Потом… Сама знаешь, что потом.

– Неужели все так серьезно?

– Да, вполне серьезно! Предупреждаю и настаиваю на том, чтобы ты никогда не имела встреч с Азаровым.

– Согласна! Но как меня поймут в нашем агентстве? Я там значимая фигура. Можно сказать, заглавная. И Азаров, не скрою, меня боготворит. Потому и щедро нас спонсирует.

Я подхожу, обнимаю супругу, заглядываю ей в глаза, говорю:

– Милая, дорогая, пойми ситуацию! И прошу, твердо настаиваю обойди стороной этот фуршет. Придумай причину. Сошлись на некий недуг. Ты меня поняла?

– Хорошо! Спасибо, что предупредил. Подумаю, как быть. А ты все же следуй к отчиму. Узнай, что с ним, от чего страдает.

Я согласно киваю и направляюсь к тестю. Дверь комнаты приоткрыта. Слышны стоны, ахи и вздохи Животрясова. А вот и он сам. Лежит на диване, прикрытый простыней, застенчиво удерживая ладонь на энном месте. Картина впечатляющая. Неужели сказались возбуждающие средства. Мне остается это выяснить:

– Что случилось, Феликс Абрамович?

– Так принял не в меру этого самого, Сергей Николаевич! Сам не свой! А он что дубовый! Вы меня понимаете?

– Конечно! О чем вас предупреждал и предостерегал.

– Оплошал, слов нет. Переборщил, увлекся, ублажая свою красавицу. Но и доказал, что я орел в сексе. Моя так за него ухватилась, что хоть отрывай и оставляй его на вечное пользование.

– Сколько же вы доз приняли, Феликс Абрамович?

– Не помню точно. Увлекся! Наверное, дозы две – три. Может, больше. Что характерно, стоит уже сутки и не спадает. Кошмар! Домой с трудом добрался, прикрываясь зонтиком. И не знаю, когда все кончится. А если так и останется?

Я задумываюсь, потом заявляю:

– Давайте поступим так. Не будем суетится, привлекать внимание иных лиц, чтобы не быть посмешищем. Словом, лежите. Еще не вечер. А я поеду к сексологу. Есть знакомый врач. Проконсультируюсь, получу рекомендацию. Если что, звоните. Номер моего телефона знаете. Помощь во всем гарантирую.

Оставив болезного, разговариваю с Анжелой. Успокаиваю:

– Ничего страшного. Малость занемог. Отлежится, все пройдет.

Супруга парирует:

– Сережа, не надо темнить! Не представляю себе, чтобы отчим «малость занемог», и не в состоянии был подняться с постели. Значит, что-то серьезное. Пойду разбираться, в чем дело. Все же свой человек!

Я настойчиво удерживаю благоверную:

– Остынь, успокойся. Если узнаешь, что с отчимом, то кондрашка хватит!

Анжела округляет глаза:

– Ну это вообще! Умирает что ли?!

Я качаю головой, раздраженно изрекаю:

– Парализация у него!

– Чего?

– Этого самого органа! Блин – клин!

Анжела смотрит на меня с усмешкой, делает отмашку рукой:

– Да ладно! Что ты мне голову морочишь?!

– Серьезно!

– Серьезно… – Анжела, сникнув, садится на стул, прикладывает платок к глазам. – Вот это номер!

Я даю пояснение:

– Воспользовался не в меру Феликс Абрамович средством для повышения потенции. Довел все до абсурда. Теперь пожинает плоды. Ясно!

– Вполне! – Анжела передергивает плечами. – О, господи! Стыд и срам! И все же… Надо ему помочь.

Понимая состояние супруги, заверяю:

– Это моя забота! Сейчас завтракаю и отправляюсь к сексологу на консультацию. Будь спокойна, примем все меры…

В столовой молча осмысливаем сложившуюся ситуация. Я, представляя состояние отчима, прыскаю в кулак. Супруга, понимая причину смеха, грозит пальцем, говорит:

– Насмехаешься!

Я пожимаю плечами, соглашаюсь:

– Да уж! И тут же игриво прижимаюсь к благоверной, целую ее и спрашиваю: – Может, мне секс – средством зарядится для буйства в постели?

Анжела полна иронии:

– Ой, не надо! Это противоестественно. Робот – не человек в таком состоянии.

– Спасибо, просветила! – заключаю, встав из-за стола. – Все, пока, следую к сексологу! Не знаю только, как тут Глаша с болезным останется? Может, ее предупредить?

Супруга морщится, поглощая постное блюдо, отвечает:

– Лучше не надо! Я скажу ей, что отчим принял лекарства, отдыхает и лучше его не тревожить.

– Договорились!

В машине звоню Милоре. Она, как всегда, деловита, спрашивает, торопит:

– Давай по – существу! Что там с дедом? Ха! Нонсенс! Да он, никак, придуривается?! Врачебная практика такого случая не знает. Ладно! Я в кабинете, на приеме. Жду! Кстати, за тобой должок. Соглашаешься?! Ну и прекрасно!

После разговора с Милорой в недоумении. Неужели правда «болезный» разыграл спектакль. Но для чего, с какой целью? Вообще – то тесть способен дурака валять. Однажды, изменив голос, позвонил домой и выложил, что при аварии на общественном транспорте погиб Феликс Абрамович Животрясов. Глаша, приняв сообщение, залилась слезами, подхватила рев Анжела. Пока выясняли, кто позвонил, откуда, где труп? Появился, как ни в чем не бывало сам Феликс Абрамович. Со словами «да вы что?», «не может быть», вроде как узнал о своей кончине. Провел женщин. А мне, однако сознался в подвохе. Сознался добровольно – принудительно.

Оставим пока все до ясности. Тем более, что я приехал, конец пути и начало встречи с партнершей по сексу. Иного не дано. Любовь не складывается. Отношения сухие, вроде как деловые. Да, деловые до изжоги. А нужна ли мне ее любовь? Наверное, нет. У меня красивая, обаятельная супруга. В доме мир, лад, взаимопонимание и высокие чувства. Хранить бы все надо и беречь. Однако вот тянет на блуд, на подвиги. Спешу на возрастном пороге объять необъятное, удовлетворить желания и амбиции.

Милора одна в кабинете, работает на компьютере. Мне кивает, указывает на стул. Я кладу на стол букет цветов. Рассматриваю девушку, впервые пристально и внимательно. Раньше как-то не приходилось. Все бегом, галопом. Здравствуй и прощай. Немудрено, что на расстоянии с трудом представлял ее черты лица. И что же в ней примечательного? У нее польские корни. Прослеживается горделивая спесь. Волос пышный, белокурый. Натуральная блондинка. Но с умом, с расчетом. Лицо приятное, ухоженное. Выделяются скулы. Они явно волевые. Прозорливы карие глаза. Привлекательна сбитая фигура в умеренной полноте. Вызывают сексуальный аппетит груди, бюст и красивые ноги. Портрет завершен.

На меня обращено внимание:

– Заскучал, друг – любезный? Извини, надо было завершить дело. Расписать кое-кому лечение. Не люблю все откладывать на потом. Но и ты время не терял. Внимательно меня изучал. Благо было время. И как я тебе? Рассказывай!

– Аппетитная! Как сдобная булочка! Но деловая не в меру!

– Точнее сказать – креативная! Время диктует. Ничего не поделаешь. Хочешь жить – умей вертеться! Короче, смотрю на время приема пациентов. У нас в запасе… В запасе сорок минут. С твоим дедом поступим так. Пусть завтра во второй половине дня явится в мой кабинет. Попытаюсь с ним разобраться, вынести резюме.

– К твоему сведению, Милора, тесть помешан на сексе. Это уже переходит разумную грань, превращается в болезнь. Надо бы вернуть его в нормальное русло. А то недалеко до трагедии.

– Он, как знаю, является прототипом героя твоего эротического творения. Видимо, успешно способствует развитию темы.

– Откалывает номера! Ты бы помогла на профессиональном уровне включить значительное, интересное в произведение. Дала дельный совет.

– Думаю, найдем для этого время и место. А теперь раздевайся, настраивайся на сексуальный лад. Чего зря время терять?! Воспользуемся случаем!

Еще раз убеждаюсь, что секс с Милорой имеет значение. Ладная, раскрепощенная, умеет зажечь искру интима и превратить его в пламя чувств и прекрасных ощущений. При этом, конечно, теряет свою надменность и деловитость. А как иначе?! Предстает чисто женская натура, со страстной самоотдачей.

Но опять подстегивает время. Я прощаюсь с Милорой, следую к машине. На ходу вытаскиваю из кармана «оживший» телефон, слушаю незабвенного Феликса Абрамовича. Он толкует опять о своем состоянии, потом выкладывает существенное:

– Тут, у нас. Сергей Николаевич, небольшое происшествие произошло. Осмелюсь вам доложить. Да, небольшое… Глаше стало плохо.

Я накаляюсь, предчувствуя очередную выходку тестя. Спрашиваю:

– Как это плохо?!

– А так. Я лежу в забытье. Душно, жарко. Вы представляете, Сергей Николаевич, мое состояние?! Тут заходит Глаша. Видит меня в неглиже и… с криком падает в обморок. Что мне оставалось делать? Позвонил, вызвал скорую помощь. Приехал врач, привел Глафиру в чувство. А мою просьбу о помощи проигнорировал, покрутил пальцем у виска и уехал…

Раздраженно прерываю телефонную связь с тестем. Выплескиваю с руганью эмоции: «Во фрукт! До чего докатился?! Видимо, разыграл спектакль, чтобы покорить Глафиру. А как еще все понимать? И, если его не остановить, то пройдется по моим резервам. Точно пройдется. Наглости и упорства ему не занимать. Вот и Милора готова принять «болезного». Не проверит ли она сексуальную активность Животрясова?».

Взмахнув рукой, освобождаюсь от неприятных мыслей. И, реагируя на очередной звонок телефон, слушаю… трогательный голос Оксаны:

– У меня, Сергей Николаевич, для вас две новости! Одна, естественно, – хорошая, другая, к сожалению, – плохая! Приезжайте ко мне, обо всем досконально поведаю…

Я пытаюсь продолжить разговор. Но безуспешно. Оксана не отвечает. Проявляя беспокойство, звоню супруге. «Абонент занят!» – поясняет оператор.

Утром совершаю в парке пробежку. Думаю, о сложившихся обстоятельствах. Делаю вывод, что одолевают неприятности. А как же от них избавиться? На что решиться? Первым делом надо поговорить с тестем. Сделать ему внушение. Добиться правды: в чем цель поступка? Еще «села на хвост» Оксана. Вроде как проявляет доброжелательность. Информирует, предупреждает об опасности. Но что у нее действительно на уме, какие козни готова строить? Вопрос открытый.

Вызывает по – прежнему тревогу Анжела, побывавшая все же на фуршете. Заверяет, что все нормально. Азаров был учтив, сыпал комплиментами, но не перешел грань дозволенного. И что же выходит? Моя разлюбезная, чтимая супруга, не следует совету, поступает по – своему. Значит, склонна сама переступить грань дозволенного? Нет, это уж слишком! Вернее, просто не осознает, не предполагает, куда может угодить и какие последствия ее ожидают. Надо как-то переубедить, раскрыть истинный облик поклонника, его криминальную сущность. Тут помог бы компромат. И собрать его заинтересовано может только Жора. Он же способен раскрыть замыслы Оксаны. Поэтому надо укреплять и поддерживать с ним дружеские отношения.

После пробежки принимаю душ. Провожаю на работу Анжелу. Даю ей напутствие:

– Дорогая! Будь все же осторожна! Азаров действительно расставил сети. Может пойти на все. Как тебя еще убедить?!

Анжела смотрит на меня с улыбкой:

– Сережа! Ты никак все преувеличиваешь! В нашем агентстве твердят о высоких достоинствах Азарова. Хвалят как мецената. После общения на фуршете и у меня впечатление хорошее. Галантный мужчина, внимательный, обходительный.

Обнимаю, целую супругу, заключаю:

– Хорошо! Оставим эту тему! Но учти, такую жену – красавицу никому не позволю увести…

– Поняла! Поняла! – Анжела посылает воздушный поцелуй и отбывает в агентство.

Я спускаюсь со второго этажа в столовую. Здороваюсь с тестей. Он, как видно, преодолел кризис недуга. Орел! Почистил перышки. Снова в тонусе, готов на подвиги. Соседствуя за столом с «героем» прошедшего дня, соображаю, как лучше его образумить.

Неожиданно Феликс Абрамович сам делает предложение:

– Сергей Николаевич, прошу после завтрака уделить мне внимание. Хочу покаяться. Объяснить свое состояние. Сделайте одолжение…

Молча киваю и провожаю взглядом Животрясова. Однако ход конем. Хочет исповедоваться. Что это его растащило? Хитрит бестия. Ладно, послушаем.

Завершая завтрак, поглядываю на Глашу. Она подавленная. Волос собран в пучок. На лице сама строгость. Понимаю, что повлияло, подпортило настроение. Придерживая руку девушки, выражаю сочувствие:

– Измаялась ты с нами, Глаша?! Присядь, поговори, облегчи душу!

Девушка прижимается на миг к моему плечу, всхлипывает. Потом садится на стул и, вытирая слезы, высказывается:

– Ой, Сергей Николаевич, что было, что было… Ужас! Ну да ладно! Прошло все, проехало! Постараюсь взять себя в руки…

– Постарайся, Глаша! Выше голову! Держись и помни, что не дадим тебя в обиду!

Теперь другой разговор. Захожу в комнату тестя. Феликс Абрамович артистично преобразился. Сидит у стола, сгорбившись, положив ладонь на голову. Волос всклоченный. Вид поникший. Вроде как сознает тяжесть поступка. Присаживаюсь рядом. Начинаю с главного:

– Рассказывайте, для чего спектакль устроили?

Животрясов пожимает плечами, машет рукой, вздыхает, тихим голосом дает объяснение поступка:

– Был грех завелся с этим секс – средством. Вошел в дурь и не остановился вовремя. Разыграл, разыграл комедию под занавес. Каюсь!

– И какую вы цель, Феликс Абрамович, преследовали?

Животрясов молчит, со скорбной миной теребит волос, потом возбужденно отвечает:

– Да что тут говорить, Сергей Николаевич! Хотел удивить, покорить Глашу. Нравится она мне! Думаю, для вас это не секрет!

Смотрю пристально на тестя, нервозно постукивая пальцами о столешницу, говорю со значением, чеканя слова:

– Зарубите себе на носу, запомните, что любая подобная выходка в отношении Глаши завершится для вас плачевно! Понятно?!

– Ясно, Сергей Николаевич! – Животрясов втягивает голову в плечи. Демонстрирует покорность.

Выхожу, хлопнув дверью. На душе остается неприятный осадок от разговора. К тому же, нет уверенности, что тесть все осознал, правдиво покаялся. Хитрый плут. Может, копает под меня. Испытывает на силу и прочность. Хочет опорочить, подорвать авторитет. Надо держать с ним ухо востро. Стоит, видимо, рассказать о проделках отчима Анжеле. Пусть знает, оценит его поступки. Хорошо хоть сумасбродство далеко не зашло, не вылилось слухами за пределами дома. И сам факт не стал предметом изучения в кабинете сексопатолога. Да, вовремя отвел от Милоры Животрясова.

Что еще остается? Пожалуй, не менее существенное! Надо встретиться с Оксаной, выяснить, так ли важны ее «новости». И тут стоит поторопиться. Чем черт не шутит, пока бог спит. Придется выгонять машину. Но, но… Прежде надо позвонить Жоре Косорукову. Он уж точно знает объект опасности. Может просветить, предупредить, что нас ожидает в жизни. И это лучше, чем вытягивать информацию у непредсказуемой девушки, которая уж точно не ограничится платой в денежном выражении. Потребует большего.

Звоню. Удача. Жора отвечает. Трезвый, общительный, любезный:

– Давай, Серж, глаголь?! Внимательно слушаю! Так, так… Увы, не просвещен. Тут, может, игра затеяна в кошки – мышки. Да, не очень верится в открытость, в правдивость Оксаны. Ее положение невольно развратило.

– А что думаешь, Гоша, по поводу Азарова. Анжела встречалась с ним на фуршете. Все завершилось благополучно. Артур был на высоте положения, оставил о себе наилучшее мнение. Как это понимать?

– Азаров умный человек! Расчетливый, предприимчивый. Кстати, Гвардовский университет закончил. Специалист в области искусства. У него, говорят, в хоромах галерея картин знаменитых художников. Посмотришь – закачаешься от восхищения. И род Азаровых довольно знатный. Папа дипломатический ранг и титул имел. Работал за границей. Мама по национальности испанка. Аристократка. В добром здравии. Находится на Кипре, где у Артура значительное состояние. Умножает богатство. А вот папа скоропостижно скончался. Словом, Артур с благополучной подоплекой. Это уж тут, наживая капитал, вошел в криминал. Стал авторитетом, получил кличку Моджахед.

– Значит, может нечто предпринять по – умному?

– Может! Это, видимо, и продемонстрировал. Пустил слух, что готов на крайние действия. В действительности проявил себя с лучшей стороны. И этим самым поднялся еще выше в глазах Анжелы. Теперь она думает, что опорочили хорошего человека. А дальше игра продолжится. Какой будет ход, надо предугадывать. Так, друг и соратник?

– Сложная конструкция! Это какую голову и силу надо иметь, чтобы противостоять негативу?

– Прежде требуется включить логику. Востребованная наука. Мы в этом все же подкованные. Креативные! Надо думать. Анализировать детали. Держать ухо востро. Пользоваться нужной информацией. Рассчитывай в этом, Серж, на меня! Окажу помощь по возможности.

– Жора, ты, брат по уму – разуму, по всей осведомленности, именно тот человек, который мне нужен. Спасибо за поддержку. Сочтемся. И коли повели тему, то надо бы ее содержательно завершить. Раскрой с акцентом образ, характер соперника, всю его подноготную?

– Соперник, Серж, представительный, привлекательный. Видный мачо. Почти испанец. Ему сорок лет. Респектабельный. Вроде холост. В окружении только красавицы. Их, наверное, целый гарем. Многие стремятся быть рядом с олигархом. От назойливых и надоевших легко освобождается, отправляя в бордели Турции. Да, под его контролем этот криминальный бизнес. Размер состояния Азарова можно только представить. Он велик. Коли располагает недвижимостью даже на Канарских островах. Из достоинств и отличная физическая форма. Знаток восточных единоборств. Волевой, решительный, скор на руку, на расправу. С ним считаются в преступном сообществе. И бессильны что-то предпринять правоохранительные органы. Нет доказательной базы. Выстроена прочная защита интересов. Очень прочная! Я в этом убедился, пытаясь выудить сногсшибательные, неопровержимые факты для газеты. Понял, что шансов нет и надо уносить ноги. Не дожидаясь расплаты за содеянное.

– Жора, я лучше бы не знал всего этого! Всегда считал себя лучшим из лучших. А тут… Не иду ни в какое сравнение с соперником. Хоть махни рукой и отступись с упованием на всевышнего, на привычное «авось».

– Эко ты, друг, закручинился!? Напрасно! На каждого мудреца, говорят, довольно простоты. А еще: «Не так страшен черт, как его малюют!» Не горюй, прорвемся! Мы то же не лыком шиты! Журналисты! Ребята пронырливые, хваткие! А, Серж?»

– Слушаю, слушаю, Жора! Ты хоть душа – человек! Морально поддерживаешь. Надо нам встретиться, пропустить по стопке – другой, да обсудить более детально ситуацию. Согласен?! Ну и прекрасно! Все! Бывай здоров! А я все же побываю у Оксаны. Надо реально понять, чем располагает девица. Насколько она опасна или, наоборот, участлива и доброжелательна…

Полученная информация вылилась ушатом холодной воды на голову. Задумался. Как противостоять этому мачо – испанцу? Вообще-то, многое зависит от Анжелы. Если пошлет ухажера подальше… Хотя навряд ли пошлет, войдет в противостояние. Слишком большая зависимость от мецената и спонсора всего агентства. И нелегко быть белой вороной, даже потерять работу. Это, конечно, супруге не надо. Значит, связующий узел так просто не разрубить.