Мамина сирень
Размер шрифта: 13
© Кравченко Т.М., 2024
©«Пробел-2000»,2024
Чувство родства
С Татьяной Кравченко и её поэзией я знаком много лет. Сразу скажу: считаю Татьяну поэтом подлинным, давно состоявшимся. Её стихотворения просты и доходчивы, и можно подумать, что им не достаёт глубины, но это впечатление обманчиво. Стоит пристальней вчитаться, и понимаешь, насколько тонки, пластичны и естественны душевные переживания автора, выраженные в слове. Ярким красивостям автор предпочитает сдержанную красоту и искренность самовыражения.
Книгу «Мамина сирень» Татьяна Кравченко собрала для своей мамы, своих близких и родных. Но это не делает её узкой. Благодаря таланту автора она, думаю, важна и интересна не только для «своих», но и для вдумчивого любителя поэзии. Темы книги разные, но объединяет их любовь и чувство родства к душевно близким людям и к родной природе. Тайну своего рождения, например, автор образно раскрывает уже в первом стихотворении «Сосна», а пушкинскую тайную свободу и бесстрашие к жизни провозглашает в «Новогоднем». Своё глубинное родство с предками своеобразно передаёт в стихотворении «Кравчий».
Объём книги небольшой, прочесть её можно на одном дыхании. И, честно говоря, она не требует каких-то особенных вступительных слов. Надо просто взять её в руки, раскрыть и с доверием погрузиться в художественный мир Татьяны Кравченко. Надеюсь, соприкоснувшись с ним, вы изменитесь, станете лучше и добрее. И, не сомневаюсь, прочтя «Мамину сирень», многим захочется глубже познакомиться с поэзией Татьяны.
Александр Сорокин
Сосна
Сосна
- Меня обронила сосновая шишка,
- И долго в ладонях качал ветерок.
- Сама и не помню я, как это вышло,
- Упала на землю – пророс стебелёк.
- Над озером синим, у кромки обрыва
- Стою, и душа моя силой полна.
- В бездонное небо смотрю безотрывно,
- А кто я – не знаю – назвали сосна.
Дерево
- Разглядывать извилины коры —
- Все трещины, хребты, нагроможденья,
- До чёртиков, до умопомраченья,
- Какие там увидятся миры!
- Как детство, что пригрезилось во сне,
- Младенческая кожица на дне
- Расщелины, разлома векового,
- И наросты – надбровья чьих-то лиц,
- И чей-то взгляд мерцает из глазниц
- Дупла пустого.
- Как осязаем этот тёмный взгляд!
- О чем они, немые, говорят,
- Древесные морщинистые лица.
- Змеится тень улыбки на губах,
- И каменеет первобытный страх,
- И молоко земли из ран сочится.
- Или бичом иссечена спина
- Проступит сквозь былые времена
- И вдруг застонет не угасшей болью,
- И дерево откроет письмена —
- Забытые людские имена
- Вдруг оживут под дрогнувшей ладонью.
«Из полночного сада взбегаю босой…»
- Из полночного сада взбегаю босой
- На ступени крыльца отворенной веранды,
- Где прохладно синеют сквозные квадраты,
- И шершаво вздыхает доска под ногой.
- Этот звук в темноте так любим и знаком!
- И глядит из угла отрешённо и томно
- Позабытый кувшин потускневшим зрачком,
- Словно старый хранитель уснувшего дома.
- И душой навсегда отрекаюсь от зла,
- Оттого ли, что синь сквозняком, оттого ли,
- Что поделен сей мир на квадраты стекла,
- Что поделена полночь на равные доли.
«И так переливчаты, так многоцветны…»
- И так переливчаты, так многоцветны
- Осыпаны влагой кусты!
- Мерцают в листве золотые планеты —
- Вселенная капель росы.
- Как жаль, это чудо не долго продлится,
- И нам не успеть, не понять,
- Как смог в каждой капле весь мир уместиться
- И только мгновенье сиять!
«Лепет травинки смущает…»
- Лепет травинки смущает
- Неким подобием слов.
- Огненный рот иван-чая
- Выкрикнуть что-то готов.
- В листьях желтеющих плачет
- Давняя память костров.
- Господи, что же он значит —
- Крик безголосых миров?
Девочка-память
- Струна оборвётся, а звук ещё долго блуждает,
- Забыв своё имя, звучит сиротливое «до».
- О чем эта песня? – да кто же теперь разгадает,
- Кому эта песня? – теперь не узнает никто.
- Мы вырвать готовы из сердца щемящие струны,
- Отчаянно, с корнем, как стебель полынной тоски.
- Но девочка-память летящей походкою юной
- Приходит под утро, и скрипка поёт у щеки.
Олеся
- Там вековые сосны из тумана
- И родничок бегущий средь корней,
- Там у меня намолена поляна,
- И зреют маки небывалые на ней.
- Я там купаюсь в дымке предрассветной,
- В густой траве, промокшей от росы.
- Ты не найдёшь поляны той заветной,
- Не покажу, и даже не проси.
- Там угли потаённого кострища
- Хранят до срока колдовской огонь,
- Туда никто дороги не отыщет,
- Тропа заклята… башмаком её не тронь.
- Я буду там, ведь нынче полнолунье,
- Плясать босая в сполохах огня…
- О не гляди с тревогой на меня,
- Я из другого мира, я – колдунья.
- Очнись, опомнись, не ходи за мной —
- Ты там чужой.
«Я в этой картине жила…»
- Я в этой картине жила…
- Стояла у кромки обрыва.
- По соснам стекала смола
- И бликами солнце дробила.
- Я в этой картине жила,
- Не мучаясь праздным вопросом —
- Зачем это воет пила,
- И стук раздаётся над плёсом.
- Поодаль смолили челны,
- И день приближался к закату.
- И берег святой белизны
- Был чёрной смолою запятнан.
- Вода сквозь песок утекла,
- Века пронеслись торопливо.
- Я в этой картине жила
- Сосною у кромки обрыва.
Яблоко
«С годами школьные друзья…»
- С годами школьные друзья
- Нам вспоминаются всё реже.
- Возьму и грустную себя
- От снимка старого отрежу.
- Все веселы, лишь я стою
- В тисках давно забытой муки.
- Стою у детства на краю
- С неотвратимостью разлуки.
- Отрежу, кто из них теперь
- Заметит это, всполошится…
- Но страшно пальцам – чья-то тень
- На белый фартук мой ложится.
«Хочешь, подарю тебе копеечку…»
- Хочешь, подарю тебе копеечку,
- Или две, чтоб в юность позвонить,
- Чтоб поверить в то, во что не верится,
- Чтоб связать оборванную нить.
- Улыбнулся, взял мою копеечку,
- Начал было номер набирать,
- Хоть давно не верил, что осмелится
- Так сыграть.
- То ли в автомате не сработало,
- То ли так безжалостно оборваны —
- Не вернули юность провода.
- И сказал, смущаясь от провинности:
- «Знаешь, в нашей маленькой провинции
- Телефонов не было тогда».
Белая лебедь
- Да, я это, гадкий утёнок.
- Ты помнишь меня, погляди.
- В компании местных девчонок
- Всегда я была позади.
- Мала и застенчива слишком.
- Наивная, в куцем пальто.
- Меня сторонились мальчишки,
- Цветов не дарил мне никто.
- А ты, презирая опасность,
- Ночных сторожей огорчив,
- В саду мне нарвал и вручил
- Букет гладиолусов красных.
- Я их целовала украдкой,
- К сухим прижимая губам.
- Пыльца прилипала к щекам,
- Мне было и горько, и сладко.
- А ты шёл поодаль, и следом
- Холодная осень плелась…
- Прекрасная белая лебедь
- В тот вечер во мне родилась!
Яблоко
- По интуиции страницу ту открою,
- И не глазами, а душой найду
- Одну строку, – я брежу той строкою,
- А в ней всего – упало яблоко в саду.
- Упало яблоко в саду, и тишь такая,
- Как будто разом смолкло всё кругом.
- И сад чужой, как будто жизнь чужая,
- А мы с тобой вошли туда тайком
- И торопливо наклоняли ветви,
- И рвали с них дозревшие плоды,
- И радовались этому, как дети,
- Не замечая привкуса беды.
- И, не простив нам это святотатство,
- Зажгла судьба далёкую звезду,
- И повелела нам с тобой расстаться,
- И как упрёк – упало яблоко в саду.
«Скрипучую память щеколды…»
- Скрипучую память щеколды,
- Встревожу, душою приму.
- С мороза горячей щекою
- На миг остудиться прильну.
- Когда-то беспечной девчонкой
- Кляла её пуще врага,
- Кода на рассвете вдогонку
- Скрипела щеколда-карга.
- Теперь я глаза свои прячу,
- Стыдясь тех далёких обид.
- Легонько берусь, а иначе
- Не скрипнет она. Промолчит.
- Школьная улица
- Школьная улица, здравствуй!
- Я тут давно не была.
- Плен суеты напрасной
- Преодолеть не могла.
- Вырваться, взять и приехать,
- Вдоль тротуара пойти,
- Памяти долгое эхо
- Нежно лелея в груди.
- Тут я бывала счастливой,
- Здесь, на ступеньках крыльца
- Этого дома, где слива
- Веткой касалась лица.
- Тут я бывала несчастна.
- Здесь в подворотне, в углу.
- Глаз от рыдания красный
- Гнал голубей по двору.
- Школьная улица, что ты
- Так беззаветно хранишь
- Юности вещие ноты,
- Звуки и грохот, и тишь.
- Низкие домики дремлют,
- Гулко булыжник стучит…
- Помню. Люблю и приемлю
- Улицу-школу в ночи.
«Раскрытый том лежал на тумбочке…»
- Раскрытый том лежал на тумбочке,
- И ветер шевелил листву.
- Блаженным сном влюблённой дурочки
- Я проспала свою весну.
- Стихи полночные аукая,
- Я забывала обо всём.
- Любовь надуманная, глупая
- Владела сердцем и умом.
- Блокнот и карандаш покусанный,
- И строчки, строчки без конца.
- А утром в зеркале замурзаном
- Овал помятого лица.
- Жара, по комнате шатания,
- Чего я жду – ответа нет.
- Лишь телефона заикания
- И на паркете лунный свет.
- Дела, как брошенные сироты,
- Оставлены все на потом.
- И долго-долго днями сирыми
- Спала я беспробудным сном…
«Поймать губами ягоду с куста…»
- Поймать губами ягоду с куста,
- Поймать мгновенье капелькою алой,
- И отойдёт, отхлынет суета.
- Мир огласится смехом запоздалым.
- И в горле остановятся слова,
- Вскочить с травы и шаг ступить не сможешь,
- Начнёшь искать причину волшебства,
- Зализывая раненую кожу.
- И, как ребёнок, ягодами рот
- Набьёшь и соком выпачкаешь щёки,
- Но больше то мгновенье не придёт,
- Не отзовётся из былой эпохи.
- Лишь привкус ускользающей мечты,
- В котором сок и кровь перемешались,
- И пальцы исцарапанные сжались,
- И дочиста оборваны кусты.
«В осенней ночи постоять боязливо…»
- В осенней ночи постоять боязливо,
- Где нитями шелеста сумрак увит,
- Плечом задевая древесных обид
- Шуршащие вздохи, летящие криво.
- Те звуки любимы сырой темнотой,
- Их ветер приносит – угрюмый, полынный.
- Те звуки в смертельной тоске не повинны,
- Поскольку их осень свивает с тоской.
- А память о лете полна до краёв —
- Июльского зноя укусов и пыток,
- И градин колючих, и пыльных ветров.
- Так плачет не боль, а блаженства избыток.
- Усталая жизнь обращается в сон,
- Листву темнота обрывает горстями,
- И плачет душа деревам в унисон,
- И трогает горькую тайну устами.
Законы возвращенья
Законы возвращенья
- Хочу постичь законы возвращенья
- Под это небо с тонкой синевой,
- И отчего-то хочется прощенья
- Просить беззвучно у себя самой.
- Как будто я уверена заране,
- Что с высоты нагромождённых лет
- Уже не просто
- взрослыми глазами
- Принять как чудо
- звёзд далёкий свет.
- И вот иду по улице знакомой,
- Хочу поймать убитый стужей лист,
- И понимаю, что иным законам
- Давным-давно моя подвластна жизнь.
- И оттого ступаю невесомо,
- Стараясь в лужах звёзд не задевать,
- И все боюсь одним неловким словом
- Спугнуть тот мир, где больше не бывать.
«Меня в этом мире, наверное, помнят…»
- Меня в этом мире, наверное, помнят,
- С деревьев по ветру струится пыльца.
- И ветка застыла у глаз невесомо,
- В немом искушеньи коснуться лица.
- Дарую себе долгожданное право
- Одной постоять у знакомых стволов,
- Где эхо лесное расколет стократно
- Любое из брошенных по ветру слов.
- Где нет никого, и никто в назиданье
- Бездумного слова не бросит в ответ.
- Где ветер колышит лесное дыханье,
- И с веток расплавленный капает свет.
- Но нет одиночества в этом покое,
- И грусть необидчивой сутью чиста.
- И вдруг неожиданно что-то живое
- К лицу прикасается дрожью листа.
Хвоинки сосен
- Я по лесу блуждаю наугад,
- Хвоинки сосен парами летят.
- Я у людей спросила, почему
- Мы покидаем жизнь по одному?
- Молчали,
- Отводили грустный взгляд…
- Хвоинки сосен парами летят.
«Возвращенье на круги…»
- Возвращенье на круги.
- Невесомый вздох пурги
- Тополиной, шаловливой…
- Здравствуй, мир моих утрат,
- Где себя сто лет назад
- Я придумала счастливой.
- Как жестоко, как всерьёз
- К сердцу счастье подступало…
- Я бежала и взлетала,
- И… срывалась под откос.
- Острым лезвием осоки,
- Юной нежностью щеки,
- Я познала синяки,
- Я усвоила уроки.
- Я навеки поняла,
- Что прощанье – есть прощенье,
- Бегство – то же возвращенье
- На круги добра и зла.
«Как холодно в покинутой отчизне…»
- Как холодно в покинутой отчизне!
- В расщелине знакомого двора
- Один фонарь мерцает до утра,
- Как слабый отсвет той, минувшей жизни.
- Сиротский мир покинутых дворов! —
- Здесь и пожар не отогрел бы душу.
- Так холодно, и рвётся крик наружу,
Продолжить чтение