Особенный заказ, или Испытание для способностей

Часть 1

Пролог

– Берегись! – крикнул Кристиан, затем оттолкнул Алекса себе за спину, и ринулся к Элизабет. Он успел ухватить её за плечи, потом они оба по инерции пролетели вперёд ещё пару метров и упали на каменный пол. В это время за спиной послышался оглушающий звук падающих камней, пыль поднялась до потолка, а каменная крошка разлетелась во все стороны, засыпая мелкими осколками всё вокруг.

– Лизи, ты в порядке, не ранена? – с тревогой в голосе спросил Крис, глядя на лежащую рядом девушку.

– Кажется, нет, – не уверенно ответила Элизабет и начала вставать. Но потом её глаза расширились и наполнились неподдельным страхом. – Где Алекс? – С беспокойством спросила Лизи, оглядываясь по сторонам. – Алекс! Алекс! Ты нас слышишь? Алекс! Ответь что-нибудь, Алекс! – Но звук лишь гулко отражался от стен, заставляя воздух вибрировать.

– Лизи, послушай меня, – Кристиан подошёл к Элизабет и взял её ладони в свои, – посмотри на меня, Лиз, тебе нужно успокоиться.

– Чёрт возьми, Крис, ты знаешь, что самый худший способ успокоить – это сказать “успокойся”? Это невероятно злит! – Воскликнула Лизи и вырвала свои руки. – Да и как я могу успокоиться?! Если с Алексом что-то случилось, я… – она всхлипнула, а глаза начали блестеть от подступивших слёз, – Кристиан, я этого не переживу!

– Элизабет, с Алексом всё должно быть хорошо. Он шёл рядом со мной. Когда я увидел, что потолок начал рушиться, то оттолкнул его назад и помчался к тебе. Именно ты была под угрозой, потому что стояла ровно в том месте, куда должен был упасть камень. Понимаешь? – Постарался Кристиан объяснить.

– Тогда почему он не отвечает? – еле сдерживая слёзы спросила Лизи и подошла к заваленному камнями проходу, – Алекс! Скажи хоть что-нибудь!

– Возможно, он нас просто не слышит, – предположил Крис и направил световой артефакт на завал. – Я не вижу просвета, камни лежат очень плотно. – Кристиан подошёл к Элизабет, развернул её за плечи лицом к себе и посмотрев в глаза произнёс: – Лиз, я не могу тебе обещать, что всё будет хорошо, но я уверен, что Алекс в порядке. По крайней мере, он не мог пострадать из-за обвала. А вот нам с тобой нужно выбираться отсюда. Для этого мы должны найти выход, потому что доступа ко входу у нас больше нет.

Элизабет всхлипнула, и обняла Криса, положив голову ему на грудь. Это было неожиданным и он сначала растерялся, но потом обнял девушку одной рукой, а второй погладил её по голове, успокаивая.

Глава 1

Тёплые осенние деньки приходили в Ледон всё реже, уступая место небольшому вечернему холоду. Солнце светило по-прежнему ярко, но уже не могло нагреть воздух так, как делало это летом. Осень выдалась сухая, и дождь лишь изредка мочил крыши домов, оставляя на мощёной камнем дороге небольшие лужицы, в которых отражалось синее небо с пушистыми белыми облаками.

Столица Королевства Алькор состояла из нескольких городов, которые были построены вокруг замка и дворцовой территории. Граница каждого города была проложена на основе ландшафта и стратегических задач Королевства. Но все города, так или иначе, были окаймлены водными преградами: от небольших речушек до полноводных рек и морей, на побережье которых растянулись судоходные верфи.

Ледон находился на западе от дворца, отвечал за развитие науки и культурное процветание Королевства. Это был город средних размеров, через который протекала крупная река Рейна. Она делила Ледон на правый и левый берег, которые соединялись между собой двумя большими мостами для проезда экипажей, а в узких местах реки – тремя пешеходными. Город считался развитым, поэтому кареты, запряжённые лошадьми, ушли в далёкое прошлое. Сейчас по улицам разъезжали механические экипажи или по-другому – мобили. В их основу заложен двигатель, работающий на энергетических кристаллах, которые и приводили транспортное средство в движение. После того, как кристаллы теряли свой заряд, их необходимо было менять на новые. К сожалению, несмотря на все научные достижения, вечный двигатель никто так и не смог изобрести.

Ледон условно состоял из делового квартала, расположенного на левом берегу, и спального района – на правом берегу. Если выехать из столицы королевства по главной дороге, то она приведёт именно в деловой центр Ледона. На въезде город встречал посетителей яркими витринами лавок, мастерских, а также многочисленными конторами. Чуть глубже находилась Ледонская Академия, в которой можно было обучиться мастерству артефакторики, механики, лингвистики и стать экспертом в области исторических наук и искусства. Академия спонсировалась за счёт Короны, и считалась самой престижной в этих областях. Рядом с академией соседствовала городская библиотека, а на соседней улице раскинулась центральная площадь со зданием мэрии. Ближе к реке возвышались здания полиции, пожарной службы и больницы. Такое расположение позволяло быстро добраться службам до любой точки города, независимо от берега реки. Застройка делового центра была не плотная, дома стояли на небольшом отдалении друг от друга, создавая удобные переходы. Благодаря этому ледонцы свободно перемещались пешком по городу, а экипажи использовались лишь для преодоления больших расстояний.

Каждая крупная улица имела пешеходную аллею, засаженную деревьями и кустарниками, а возле каждого здания обязательно был разбит цветник. Дома в деловом центре в основном были двухэтажными. На первых этажах располагались лавки и кафе, а также офисы. На вторых этажах часто располагались небольшие меблированные квартиры, в которых предпочитали селиться те, у кого не было большой семьи или средств для покупки дома. Остальные же ледонцы жили на правом берегу реки в, так называемом, спальном районе. В нём строили частные дома, у каждого из которых был свой участок – у кого-то большой, что можно разбить целый сад, а у кого-то маленький, куда помещалась только беседка или качели для детей. Торговых лавок или каких-либо развлечений не было, однако, в центре спального района располагалась большая школа.

В деловом центре Ледона особое внимание стоит уделить центральной городской площади, она была просторной и неправильной формы. Площадь по праву могла называться историческим центром города, из-за того, что по периметру стояли самые впечатляющие и старинные архитектурные шедевры. Например, величественное здание мэрии. Оно выделялось на фоне обычных домов тем, что вместо двух этажей состояло из четырёх. Фасад здания был выполнен в готическом стиле из серого камня, украшенный резьбой, стрельчатыми окнами и замысловатыми изысканными флористическими композициями, меняющимися в зависимости от времени года. Напротив мэрии, по другую сторону площади, располагалось стремящееся к облакам здание в шесть этажей. Оно было самым высоким и единственным в своём роде. При этом у здания была всего одна парадная дверь. Почему его построили именно таким, и чем руководствовался архитектор – никому не известно. Со временем здание превратили в элитную гостиницу с большими номерами, цена которых была по карману только обеспеченным гостям и жителям города. Да, не только путешественники бронировали там номера, некоторые ледонцы предпочитали эксклюзивный комфорт, который легко достигался жизнью в отеле: не надо решать бытовые вопросы, нет рутины, уборок, готовки еды, но приходится мириться с соседями по этажу и не слишком расторопными портье.

По правую сторону от гостиницы располагался старинный дуплекс, фасад которого был украшен красивой деревянной резьбой, а на крыше красовался кованый флюгер в виде потягивающейся кошки. Это здание принадлежало семье Бэстиль, почётных горожан Ледона. Одна часть здания была отведена под книжную лавку – букинистический рай Фредерика, растянувшийся на оба этажа дуплекса. Вторая часть здания, а точнее клиника на первом этаже, была одним из самых нужных и незаменимых мест для ледонцев. Тут Кэтрин, жена Фреда, вела свою практику в качестве семейного психотерапевта. Клиника была небольшой, но функциональной. Здесь была приёмная, кабинет, уютная кухня-столовая и пара технических помещений. На втором этаже располагалась квартира с отдельным входом. Она принадлежала Артуру, старшему брату Фреда. Артур был уникумом – единственным в Королевстве обладателем высокочувствительного обоняния и трудоголиком до кончиков своих усов. За неполных пятнадцать лет из простого патрульного он дослужился до поста главного инспектора отдела особо тяжких преступлений против Короны. Жил он практически на работе, она была его страстью, поэтому в квартире бывал не часто, в основном чтобы освежиться и переодеться.

Территориальное разделение города на бизнес-центр и спальный район имело особый смысл. Дорога между ними занимала всего около двадцати минут. Одни добирались на мобилях, другие предпочитали пешие прогулки. Это короткое путешествие не утомляло жителей, но давало достаточно времени, чтобы переключиться с рабочего настроя на домашний и обратно. Такой ритм жизни помогал многим поддерживать баланс между домом и работой, хотя удавалось это далеко не всем.

Идеального общества не существует, и в каждом есть свои особенности и проблемы.

Глава 2

Жители Королевства Алькор обладали индивидуальными природными талантами. Многие предпочитали называть это даром, для других же это было проклятием – не все могли справиться со способностями или с их побочными явлениями. У кого-то был феноменальный слух, настолько чуткий, что человек был способен услышать, как лёгкое перо опускается на подушку. Из-за этого он с трудом переносил шум улиц и мог стать затворником. Другой обладал прекрасным зрением, сравнимым с зоркостью орла, однако, не мог находиться в ярко освещенном месте и избегал яркого солнца. Третий обладал способностью различать вкусы настолько детально, что мог описать каждый ингредиент приготовленного блюда, при этом не мог понять вкус блюда целиком.

Это были не просто врождённые способности, они становились стилем жизни, неотделимой составляющей каждого человека. Только найдя, развивая и применяя свой дар, житель Королевства чувствовал себя полноценным и по-настоящему счастливым. Зная слабые и сильные стороны, люди понимали и принимали себя, жили в гармонии. А потому те, у кого способность не проявилась или с ней что-то произошло, и она исчезла, очень сильно страдали. Для них смысл жизни терялся, они не могли найти себя в обществе, от чего чувствовали внутри съедающую душу пустоту. Их не считали отщепенцами, к ним не относились, как к отверженным, никто не смотрел на них, как на калек. Однако, это состояние испытывали сами люди с отсутствующим даром.

Триста лет назад таких людей было не много, а сейчас с каждым годом проблема приобретала больший масштаб. Всё чаще рождались дети, у которых ко времени пубертатного периода не просыпался дар, не проявлялась его индивидуальная особенность. А у взрослых сформировавшихся личностей он пропадал в силу каких-либо травмирующих обстоятельств. Найти причину пытались уже не один десяток лет, и столько же времени группа учёных со всего Королевства искала способ всё исправить.

***

Семейству Бэстиль повезло. Все его члены нашли свои врождённые способности. Всё-таки, когда занимаешься тем, что получается, что приносит радость и удовлетворение, то работа становится любимым делом, от которого порой трудно оторваться.

Фред, глава семейства, например, обладал феноменальной памятью. Он помнил всё, что когда-либо прочитал. Благодаря этому стал букинистом и ходячей энциклопедией. В его голове хранились все когда-либо прочитанные знания. Достаточно было лишь зацепиться за якорь воспоминаний, и Фред мог с точностью пересказать текст, а также ответить в какой книге и на какой странице он прочёл ту или иную информацию. По большей части такие знания носили теоретический характер: изучив книгу, например, об устройстве экипажа, Фред не смог бы его построить, зато смог бы с ювелирной точностью назвать все составляющие механизмы. Фредерик любил книги, а потому занимался не только их продажей, но и реставрацией. Он буквально ощущал, как потрёпанный от времени и обстоятельств фолиант, обретал новую жизнь после восстановления. Это давало Фреду ощущение собственной значимости и удовлетворения. Книжная лавка и частные консультации в самых разных ведомствах Королевства приносили приличный доход и позволяли в полной мере пользоваться даром.

А вот Кэтрин была одним из сильнейших эмпатов Алькора и самым востребованным психотерапевтом города. Она не просто могла увидеть проблему и диагностировать пациента, она его чувствовала с помощью своего дара. Депрессивные, измотанные, уставшие от себя и жизни, чертовски раздражительные или, наоборот, апатичные пациенты были частыми гостями у Кэтрин Бэстиль. Помимо тех, у кого дар не развился, были ещё те, кто не нашёл своё истинное призвание. Да, и такое случалось. Не всякий дар очевиден, и не всякий родитель готов видеть своего ребёнка, как самостоятельную, уникальную и абсолютно самобытную личность. Когда сталкивались ожидания и действительность, то время утекало, и на развитие истинного таланта его не хватало. Зачастую такие люди с неразвитым даром были также несчастны, как и те, у кого дар вообще не проявился. Как минимум, у них было ощущение пустоты и тёмной бездны нереализованного потенциала. Это сказывалось на характере, на отношениях в семье и с другими людьми. Но материальное благополучие от наличия особых возможностей не зависело. Люди с отсутствующим или неразвитым даром могли быть наравне с одарёнными, могли компенсировать трудом и упорством нехватку талантов и заработать положение в обществе. Однако, это не то же самое.

Кэтрин помогала подросткам, чей дар не был развит должным образом, найти радость и смысл жизни. А их родителям, которые не смогли переступить через свои амбиции и давили своими желаниями на детей, помогала справиться с чувством вины или злостью.

Александр, старший сын, обладал особым пространственным мышлением, а его мозг решал любые, даже самые сложные математические задачки с непостижимой скоростью. Он мог в голове представить любой объект вплоть до мельчайших подробностей, просчитать объёмы, площади и любые размеры, рассчитать направление движения предмета и определить место его падения или попадания в цель. Такие навыки были бы полезны в полиции, но Алекса привлекала наука, ему нравилось загружать мозг расчётами, и он получал удовольствие от возможности поделиться с кем-то своими знаниями. Поэтому после окончания Ледонской Академии его часто приглашали читать лекции, и Алекс с радостью соглашался. Помимо родной альма-матер Александра Бэстиль приглашали в Королевскую Правовую Академию читать лекции будущим криминалистам. Он с лёгкостью рассказывал юным представителям правопорядка, как, используя подручные средства и определённые знания о физике предметов, рассчитать направление движения пули. Такие знания помогут найти не только куда попал снаряд, но и определить место нахождения стрелявшего. А положение тела при падении и определение отдалённости его от возвышенности позволит понять, что случилось с жертвой: случайно упал, сам прыгнул или столкнули, основываясь лишь на математических вычислениях.

Элизабет была на год младше брата и обладала необыкновенной наблюдательностью. Ничто не ускользало от зоркого взгляда Лизи, ни одна даже самая мелкая деталь. Такая способность позволила ей стать профессионалом в сфере искусствоведения и истории. Но Лизи этого было мало, и дополнительно она обучилась на лингвиста-переводчика. После окончания Академии она осталась там в качестве преподавателя и получила профессорскую степень в любимых науках. Свою способность Элизабет реализовывала за счёт переводов старинных манускриптов и помощи в археологических раскопках. Благодаря своей особой внимательности и знаниям, Лизи могла определить к какой вехе истории относится находка, расшифровать древние письмена, оставленные предками и найденные во время экспедиции, а ещё распознать подделку после первого же осмотра.

Но особые способности имели и обратную сторону. Фреду всегда требовались новые знания, он буквально испытывал жажду. А получив особо интересный экземпляр книги, уходил в чтение с головой, не обращая внимания на мир вокруг. Кэтрин порой сложно было отстраниться от чужих эмоций, и она чувствовала истощение. Алекс постоянно вёл в голове подсчёт, и не важно чего. Если не было конкретной задачи, которую необходимо было решить, то он мог считать количество окон у здания или прикидывать сколько потребуется литров краски и шпатлёвки для восстановления фасада старенького дома. А Лизи постоянно тянуло к разгадыванию загадок. Ей было необходимо искать подсказки и раскрывать тайны, она находила любые несоответствия и искала их причину. При этом Элизабет не могла остановиться, пока не найдёт ответ, пока не докопается до истины.

***

– Затёртый корешок, его ж Королевского величества! – причитал Фредерик Бэстиль, когда получил очередную партию книг в свой магазин в центре Ледона. – Можно же хоть опись сделать, но нет! Это же сверхзадача для лакеев советника Его Величества! – Фред вздохнул, а скорее, выдохнул весь воздух из легких. – Если бы я знал хоть немного про эти “чудеснейшие“ трактаты, то сразу бы отказался от щедрого “подарка”. Ведь они по сути автобиография Советника, которую он сам и написал, а теперь активно скидывает реализацию на магазины. Даже в моей лавке уже собрался целый тираж, который, кстати, совсем не продаётся.

– Папа, мы и на Советника найдём управу, – весело и с хитринкой заметила Элизабет. – Смотри, тут и без моей наблюдательности понятно, что учебная литература сейчас разлетается, как горячие пирожки. Осенью всегда так, все стараются развить способности своих подопечных или же поступить в Королевскую Академию. Поэтому давай к каждому купленному учебнику прилагать шедевр Советника? А уж, что с ним будут делать дальше, то не наша забота. – Озорно, как в детстве, подмигнула Лизи.

Конечно же, идея была принята и развита до масштабов целого объявления в “Ледонском экспрессе”, где когда-то работала главным редактором мама Фреда, Маргарет. Для женщины это был неслыханный успех и признание. Даже с учетом раскрытых талантов, не каждая могла похвастаться руководящей должностью. Мэгги могла и не упускала шанса об этом напомнить.

Маргарет способна уболтать любого на что угодно, её боготворили все владельцы местных газет и воротилы бизнеса. Да, именно к ней они приходили, чтобы просить помощи в переговорах. И ведь помогала, не бесплатно, естественно, но и связей у бабули Бэстиль было, как у Короля, а может, и больше. Коммуникабельность – её природный дар, который вовремя заметили и помогли развить.

Глава 3

Благодаря объявлению в газете, которое было эксцентричным, но коммерчески привлекательным, в книжной лавке стало неприлично многолюдно. Да, в вопросах рекламы и связях с общественностью Фред полностью доверял матери.

Одним таким суматошным днём в магазине появился мужчина средних лет с вощёными усами и очках в роговой оправе формы панто. Такая оправа давала полный обзор по ширине глазницы и, как нельзя лучше, соответствовала требованиям занятого человека, находящегося в постоянном движении. Фред многое знал из самых странных областей – очки и их разновидности одна из них. Поэтому, лишь взглянув на посетителя, Фредерик понял, что стоявший перед ним мужчина – не просто случайный прохожий. Посетитель смотрел проницательным взглядом, и было в нём что-то неуловимо интригующее. Фред ухватился за возможность пообщаться с новым клиентом и оставить наплыв студентов своим помощникам.Ледонцы в осенних пальто теснились в очереди, которая практически выходила за пределы магазина. Фред был букинистом и, если бы не помощники, которые занимались обслуживанием покупателей, то давно бы проклял всю эту торговлю. Ему нравилось выбирать книги, подбирать их под нужды покупателя, работать с каждым индивидуально, но аншлаг в лавке Фред переносил с трудом.

– Добрый день! Могу ли я вам чем-то помочь? Полагаю, учебная литература вас не интересует. У нас огромный выбор изданий по другим направлениям и жанрам. – Сказал в привычной манере Фред и стал внимательно наблюдать за загадочным мужчиной. Когда дочь с даром наблюдательности, то и сам стараешься не отставать.

– Здравствуйте, я ищу владельца этого магазина, у меня к нему частный разговор. – Сухо и с ленцой сказал мужчина.

– Да? Очень интересно, тогда прошу в кабинет, я и есть Фредерик Бэстиль, а это моя книжная лавка. – Фред ощущал диссонанс, ему было нестерпимо интересно, хотелось дорваться до новых знаний, но с другой стороны ему откровенно не нравился этот мужчина, который даже не представился.

– Меня зовут Рупперт Смит, мне вас рекомендовали, как лучшего специалиста библиотечного и антикварного дела. – Сказал всё также без эмоций мужчина и без приглашения уселся в самое удобное кресло. “Странно, что за хозяйский стол не сел” – подумал Фредерик.

– До свидания… – тихо и уже в спину Рупперта, сказал озадаченный Фредерик. Он в задумчивости покрутил карточку из плотной дорогой бумаги, на чёрном фоне которой золотыми буквами с вензелями было написано “Эзра Шапиро”, а на обратной стороне указан адрес особняка. – Какой шустрый этот Шапиро, – подумал Фред, – ещё не успел обжиться, а адрес нового дома уже напечатал на визитках. Кто же ты такой? Но, что гораздо важнее, какие сокровища можно найти в твоей библиотеке?– Лестно, что обо мне так говорят. Надеюсь, смогу вам помочь. – Фред поддался атмосфере диалога и тоже не выразил никаких эмоций.

– Я помогаю одной семье обжиться в Ледоне. Семья приобрела с помощью моего риэлторского агентства особняк и, за неимением связей, они попросили меня уладить несколько бытовых вопросов. Самой трудной задачей оказалась модернизация библиотеки. Она огромная, новые владельцы хотят сделать опись и услышать мнение профессионала по поводу книг. Деталей я не знаю, но мне это и не нужно. – Сказал самоуверенно Рупперт и посмотрел на свои ухоженные руки, которые, видимо, были интереснее беседы с книготорговцем. – Вас будут ждать завтра к десяти часам утра, а послезавтра хозяин особняка уедет в командировку и не сможет с вами встретиться. Решайте сами, приходить или нет. – Рупперт протянул визитку с адресом, встал и направился к выходу. – До свидания. – абсолютно нейтрально бросил Смит и мимолетно взглянул на Фреда.

***

После окончания рабочего дня, Фред вернулся домой погруженный в свои мысли. Его жена Кэтрин и дочь Элизабет накрывали на стол. Кэтрин оделась в домашнее платье песочного цвета, подвязанное белым фартуком. Ей нравилось менять их под сезон. Весной на фартуках были изображены розовые цветы яблонь, а летом яркие разноцветные бабочки. Сейчас же за окном царствовала осень, поэтому на фартуке красовались жёлтые и красные листья. Свои длинные каштановые волосы Кэтрин заплела в простую косу и подколола на затылке заколкой из янтаря, чтобы не мешали при готовке. Фред с нежностью в глазах смотрел за тем, как его любимая супруга выставляла горячее на стол, и думал о том, как сильно ему повезло с семьёй. В это время Элизабет расставляла тарелки и приборы. – Его маленькая Лизи, когда же она успела вырасти? – подумал, Фред, наблюдая за уже взрослой дочерью.

Элизабет была похожа на отца – те же тёмно-русые волосы, отливающие золотом на солнце и тот же неуёмный характер, тяга к новым знаниям и приключениям. Только взгляд был больше похожим на мать – ярко-голубые глаза всегда лучились добром и какой-то внутренней мудростью.

Пока женская половина семьи хозяйничала в столовой, Александр растапливал камин в гостиной. Алекс внешне походил на свою бабушку Маргарет: стального цвета глаза и светло-русые волосы. Он обладал способностью к аналитическому мышлению и мог построить в голове векторные объёмные модели любых объектов. Но вот общение с другими людьми, особенно с девушками, ему не удавалось. Он не был замкнутым или нелюдимым. Но в попытке познакомиться с кем-либо, часто начинал нервничать и рассказывать что-нибудь научное, тем самым превращая знакомство в лекцию. Далеко не всем это было интересно, и его считали умником, заучкой и немножечко нудным. Лизи иногда по-доброму посмеивались над братом, – Братишка, если мне когда-нибудь понадобится отвлекающий манёвр для осуществления своей шалости, я обязательно попрошу тебя “усыпить” собеседника своим разговором, – говорила она. Но Алекс не обижался на сестру. Они с детства были очень дружны благодаря семейным традициям, забавным и памятным играм. Например, весь декабрь младшие Бэстиль бегали, разгадывая задачи из “календаря приключений”. Все эти задания были придуманы родителями. В них Кэтрин применяла свою эмпатию по максимуму, и каждый год был уникален, каждое задание злободневно для одного из детей или для их отношений. А Фред через задания давал знания о мире, которые не расскажут в школе. Такие приключения сплачивали ребят, дарили массу эмоций, давали ощущение уверенности в себе и поддержку близких. Завершалась игра традиционно в Рождество, где за столом в светлой уютной гостиной собиралась вся семья.

Из этих лирических мыслей Фреда выдернул вопрос Кэтрин:

– Дорогой, о чём ты так усиленно размышляешь? – спросила она, обратив внимание, что её супруг уже давно вернулся с работы. – Не стой на пороге, проходи скорее, переодевайся и спускайся к ужину, у нас уже всё готово, – сказала она, ставя в центр стола большой поднос с запечёной уткой в яблоках. – Между прочим, сегодня на ужин твоё любимое блюдо, так что поторопись.

– О, Кэти, от этого божественного аромата у меня уже слюнки бегут. Буду через пару минут, – ответил ей Фред и поднялся в спальню.

Переоделся он действительно быстро, а когда спустился в столовую, вся семья уже была в сборе. Это ещё одна традиция семьи Бестиль – совместные ужины. Конечно, с тех пор как дети выросли, и у них появились свои дела и заботы, не всегда получалось собираться каждый вечер, но они очень старались. Во время таких ужинов все члены семьи делились друг с другом новостями, рассказывали как у кого прошёл день и что кого беспокоит. Это отличало семейство Бэстиль – свобода и комфорт в общении с родными, никто не боялся делиться даже самыми несуразными переживаниями. У каждого в этой удивительной семье было ощущение поддержки и, как минимум, всегда были попытки понять и проникнуться чужими болями и радостями. Кому-то может показаться, что у Бэстиль слишком много совместных традиций и занятий, но на самом деле каждому из членов семьи хватало свободного пространства и личного времени.

– Ко мне сегодня в лавку приходил один не самый приятный тип, но с довольно любопытным предложением, – начал свой рассказ Фред после того, как от основного блюда остались только косточки.

– И чем же он тебе не понравился? Тебя что-то насторожило? – заинтересованно уточнил Алекс.

– Хм… сложно сказать. Он не был груб, скорее, безразличен. Однако уселся в кресло в моём кабинете не дождавшись приглашения и вёл себя, как хозяин положения. Как будто я ему уже что-то должен. Хотя оказался всего лишь посредником, доставившим мне сообщение от некого Эзры Шапиро.

– И что же хочет от тебя этот Шапиро? – спросила Лизи, в глазах которой загорелся азарт.

– А вот это как раз самая интересная часть, – Фред подмигнул дочери и продолжил свой рассказ, – оказывается этот человек купил особняк Корнер-Хаус, который стоит на окраине нашего города. Я даже не помню жил ли там кто-нибудь последние семьдесят лет. Эзра Шапиро пригласил меня завтра к десяти часам утра, чтобы осмотреть книги в его библиотеке. Не знаю насколько она большая, но я в предвкушении чего-то особенного.

– Я вижу, желание разобрать библиотеку старинного дома уже полностью захватило твоё воображение, – сказала Кэтрин, глядя в загоревшиеся авантюризмом глаза мужа, – я правильно понимаю, что завтра на встрече вы просто обговорите детали сотрудничества, а к самой работе ты приступишь позже?

– Верно, дорогая. И что-то мне подсказывает, что в таком огромном особняке и библиотека должна быть масштабной. Алекс, Лизи, как у вас со временем? – поинтересовался Фред у детей, – после того, как нам разрешат приступить к работе, мне понадобится ваша помощь в каталогизации и сортировке. Я могу на вас рассчитывать?

– Конечно! – В один голос ответили брат с сестрой.

– Неужели ты думаешь, что я смогу пройти мимо возможности побывать в этом особняке? Да в школе среди детей столько легенд про него ходило! Даже, если все книги там окажутся самыми обычными, нас всё равно ждёт невероятное приключение, в этом я просто уверена! – воскликнула Лизи, смотря на отца ясными голубыми, как водная гладь, глазами.

– О, Лизи, ты найдешь тайну даже там, где она изначально и не предполагалась, – рассмеялся Алекс, глядя на сестру, – надеюсь, особняк устоит после твоих изысканий!

Лизи, как в детстве, показала брату язык и все дружно рассмеялись. Так, под лёгкие семейные разговоры и весёлые воспоминания о школьных проказах, ужин подошёл к концу.

***

Первый осенний месяц уже заканчивался, и к вечеру на улице начинало холодать. В такую погоду в доме обязательно разжигали камин, создавая особую атмосферу тепла и уюта. Обычное отопление в доме тоже было, но гостиная с камином была для семьи Бэстиль особенным местом, потому что уже более двадцати пяти лет существовала традиция: вечером перед сном вся семья собиралась у этого домашнего очага и проводила время за чтением или разговорами.

Идея семейных вечеров появилась после знакомства Кэтрин и Фредерика. Кэтрин сразу понравилась Маргарет, которая намного быстрее Фреда поняла, что такую девушку нельзя упускать. Но Фред в сердечных делах был дилетантом. И у Маргарет родилась блестящая идея: выпустить совместно с Кэтрин статью по теме дипломной работы, которую Кэтрин как раз писала. А что для этого нужно? Собираться, читать новые исследования, делиться собственными наработками и всю эту информацию адаптировать для широкого круга читателей. Фреда на такие посиделки даже не приглашали, но Мэгги знала, что он не сможет устоять и сам придет за новыми знаниями. Так и вышло. Мэгги дипломатично оставляла молодых, то уйдя за чаем, то за пишущими принадлежностями, то случайно пачкалась шоколадным кремом, чтобы возникла необходимость выйти и привести себя в порядок. И таких ухищрений было множество. Как итог: награда королевского публицистического общества за вклад в популяризацию психотерапии и свадьба младшего сына на прекрасной девушке.

Семейные вечерние посиделки стали естественны, и с годами традиция только укрепилась. Пока дети были маленькие, родители по очереди читали сказки или рассказывали легенды, а малыши задавали свои наивные и милые вопросы. Потом дети становились старше, детские сказки им становились не интересны, зато они с удовольствием слушали забавные истории родителей из жизни. Сейчас, когда Алекс и Лизи совсем выросли, традиция вечернего времяпрепровождения хоть и изменилась, но не потеряла своей значимости. Это время, проведённое в гостинной перед сном за чашечкой чая и разговорами, давало всем возможность побыть рядом, получить поддержку и просто ощутить семейное единство.

Вот и в этот вечер все плавно переместились в гостиную, где продолжили делиться друг с другом новостями и строить предположения о внезапно появившемся заказе. До поздна засиживаться не стали, чтобы хорошенько отдохнуть и приготовиться к завтрашнему дню. В этот раз Фред ложился спать, ощущая внутренний мандраж перед неизведанными сокровищами, которыми для него являлись старинные книги и фолианты. Чутьё подсказывало, что впереди его ждёт интересная загадка, разгадку к которой он обязательно найдёт.

Глава 4

Утро в семье Бэстиль у каждого начиналось в разное время, поэтому совместные завтраки были не частым явлением. И это пятничное утро таким исключением не стало. Кэтрин, которая обычно вставала раньше всех, сегодня осталась понежиться в кровати, торопиться было некуда, приём пациентов начинался с обеда, а все бюрократические бумажные вопросы удалось решить ещё вчера. Элизабет получила новый заказ на перевод старинного манускрипта и уже убежала в библиотеку, чтобы прийти ровно к открытию. Фред заканчивал завтракать, когда на кухню заглянул Александр.

– Доброе утро, папа. Хорошо, что ты ещё не ушёл, – сказал Алекс, увидев как Фред допивает свой утренний кофе. – Я хотел спросить не нужна ли тебе сегодня помощь? Мне совершенно нечем заняться, а просто сидеть дома не хочется.

– Хм… – задумался Фред, – знаешь, помощь мне бы не помешала. Я сейчас поеду на встречу с Эзрой Шапиро и даже не представляю сколько времени у меня на это уйдёт. А мне вчера вечером в лавку привезли новую партию книг, которые необходимо разобрать, промаркировать и расставить как можно скорее. У меня есть два помощника, но они заняты обслуживанием клиентов, и им некогда будет заниматься новыми книгами. В общем, ты знаешь, что нужно делать с поставкой, не в первый раз. Буду очень рад, если ты мне с этим поможешь сегодня.

– Да, без проблем. Как раз подожду твоего возвращения и первым узнаю от тебя новости. Тогда встретимся в лавке, – ответил Алекс и убежал в свою комнату переодеваться.

***

Особняк Корнер-Хаус стоял даже не на окраине города Ледон, а на окраине окраины. Он был настолько далеко от центра, что дорога до особняка занимала добрых полтора часа. Не удивительно, что никто не хотел селиться в такой глуши. Последнее время люди предпочитали покупать и строить дома поближе к деловому центру города, где есть торговые лавки, кафе и разные другие развлечения. Теперь по вечерам молодые люди предпочитали ходить в кино или театр, гулять в парках или просто по освещённым улицам Ледона. Витрины лавок и окна кафе украшались к праздникам, а в обычные дни подсвечивались красивыми цветными фонариками. И только особняк Корнер-Хаус выбивался из общей картины. Он находился на правом берегу Ледона и относился к спальному району города. К нему вела специально отведённая дорога, проходящая через городской лес.

Фредерик Бэстиль подъехал к тяжёлым чёрным кованым воротам, на каждой створке которых были изображены витиеватые заглавные буквы КХ – первые буквы названия особняка, заключенные в круглое обрамление. Ворота были приглашающе приоткрыты, но не достаточно широко, чтобы смог проехать экипаж. Фред вышел из мобиля, чтобы осмотреться. Особняк был виден вдалеке, пешком до него идти не меньше двадцати минут. Постояв в нерешительности некоторое время, Фред засунул руку в свой потайной карман, который ему по специальному заказу пришивали на всю верхнюю одежду. В таком кармане он всегда носил с собой книгу, которую изучал в данный момент. Фред просто не мог жить без новых знаний, поэтому карман никогда не был пуст. Вот и сейчас там лежала небольшая книга, рассказывающая удивительную историю военного генерала, произошедшую с ним больше трёхсот лет назад. Фред погладил мягкую кожаную обложку, задумавшись о том, как следует поступить дальше, и всё таки решил, что не будет ничего плохого в том, чтобы раскрыть ворота пошире и проехать на территорию в экипаже вместо того, чтобы идти пешком. Всё же он приехал по приглашению, а не просто так.

По дороге от ворот до особняка Фред внимательно рассматривал территорию. Было видно, что раньше особняк принадлежал кому-то обеспеченному. Здесь располагался величественный сад, который сейчас больше похож на дикий лес из-за того, что в нём сильно разрослись деревья и кустарники. За садом нужно ухаживать, подстригать растительность и не давать высокой траве отвоёвывать территорию у тропинок. Но в последние годы некому было поддерживать эту красоту. С другой стороны от дороги были видны остатки парка, парковые фигуры и что-то, похожее на пруд. Сейчас всё было заросшим и заброшенным. Некогда ухоженная живая изгородь разрослась до невероятных размеров, а где-то виднелись засохшие кусты, образовывающие просветы в ограждении. Каменные фигуры покрылись слоем грязи и мха, возможно, даже частично развалились, но из окна экипажа этого не было видно. Территория выглядела уныло и местами жутковато. Даже яркие листья, раскрашенные наступившей осенью в жёлтый и красный цвет, не могли скрыть столь печальную картину.

Сам особняк выглядел поистине великолепно. Это было трёхэтажное здание, фасады которого украшены ажурной резьбой и декоративными элементами. Также он имел несколько башен, которые добавляли особняку изящества и оригинальности. Подъезжая ко входу, Фред увидел, что крыльцо охраняют фигуры грифонов и львов, а над главной дверью изображён герб. От времени орнамент выцвел, покрылся трещинами, мелкие элементы стали плохо различимыми. Однако, отчётливо можно было разглядеть сову, держащую в когтях змею, изогнутую в виде знака бесконечности, и что-то напоминающее пламя. Молоточек на двери также венчала голова совы, держащая в клюве кольцо в виде уроборос. – Видимо, сова и змея – это символы бывшего владельца особняка, – подумал Фред и потянулся к молотку. Но не успел он постучаться, как дверь отворилась. На пороге его встречал худощавый мужчина среднего роста, одетый в чёрный костюм, белую рубашку с чёрным галстуком-бабочкой. На вид мужчине было около шестидесяти лет, его седые волосы зачёсанные назад придавали образу строгости, а проницательный взгляд, как будто оценивал и взвешивал значимость гостя.

– Добрый день, – произнёс встречающий мужчина, – должно быть вы Фредерик Бэстиль? Добро пожаловать в особняк Корнер-Хаус, – сказал незнакомец, пошире раскрыв дверь и отступив в сторону, пропуская гостя внутрь особняка.

– И вам доброго дня. Вы абсолютно правы, это я. – Ответил Фред и переступил через порог.

Фредерик оказался в большом вестибюле, по центру которого раскинулась широкая лестница с расходящимися на второй этаж маршами. Лестница была выполнена из дерева тёмно-коричневого цвета, а перила украшали резные балясины. На стене расположенной между лестничными маршами висела рама, занавешенная тканью. Что под ней скрывалось: чей-то портрет, какой-то пейзаж или очередной герб – видно не было. С потолка по центру прихожей свисала многоярусная хрустальная люстра, отражающая солнечные лучи, пробивающиеся через большие арочные окна. Большего Фред рассмотреть не успел, так как дворецкий, а именно им оказался встречающий мужчина, продолжил:

– Господин Эзра Шапиро ожидает вас в своём кабинете. Я провожу вас, следуйте за мной, пожалуйста. – проговорил он и повёл Фреда в правое крыло особняка.

Кабинет находился за первой же дверью после вестибюля, поэтому Фред не успел удовлетворить свой исследовательский интерес и рассмотреть убранство особняка. Дворецкий постучал в дверь и, приоткрыв её, доложил:

– Фредерик Бэстиль прибыл, господин.

– Спасибо, Стивенс, пригласи гостя и можешь быть свободен – раздался низкий мужской голос, после чего дворецкий пропустил Фредерика в комнату.

Войдя в кабинет, первым, что увидел Фредерик – это широкий письменный стол из массива тёмного дуба со скруглёнными углами. Изящная резьба в виде растительного орнамента украшала его по всему периметру. Стол располагался по центру помещения, но не занимал всё его пространство. Кабинет оказался довольно просторным и светлым. Стены в нижней их части были отделаны панелями из тёмного дерева, верх же обклеен шёлковыми обоями оливкового цвета с золотистым вензелем. Справа от стола, освещая комнату солнечным светом, находилось панорамное окно с выходом во внутренний дворик. За столом сидел мужчина среднего возраста. Его чёрные короткие волосы были разделены на прямой пробор и слегка зачёсаны назад, открывая посеребрённые сединой виски. Карие чуть раскосые глаза и более смуглая кожа выдавали в нём южанина. Эзра был одет в костюм-тройку тёмно-серого, почти чёрного, цвета с узором в тонкую белую полоску. Костюм сшит из дорогой ткани по последней моде и явно под заказ, что в очередной раз подтверждало статус нового хозяина особняка.

– Здравствуйте, Фредерик. Меня зовут Эзра Шапиро, – произнёс мужчина, встав из-за стола и протянув руку в качестве приветствия. – Присаживайтесь, пожалуйста, рад встречи! Многое слышал о вас и ваших талантах. У меня к вам есть деловое предложение. – В словах Шапиро и интонациях чувствовалась власть и хватка дельца.

Фред пожал руку, присел в свободное кресло у стола, достал из кармана пальто блокнот и перо, готовясь делать заметки. Да, у Фреда была феноменальная память, но это касалось прочитанного, а не сказанного. Поэтому Фред всегда делал заметки и вёл записи. А ещё его мама когда-то давно дала ему прочесть статью в газете о том, что человек, записывающий что-то на деловой встрече вызывает доверие у потенциального работодателя. Почему так – Фред не знал, но искренне в это верил.

– Ко мне в книжную лавку приходил Рупперт Смит. Он рассказал, что вы планируете модернизировать свою библиотеку, и в этом вам нужна моя помощь. – Сказал Фред пристально смотря на собеседника, отслеживая его реакцию. Благодаря Кэтрин, он научился считывать эмоции человека, наблюдая за мимическими изменениями на лице. Пусть делал это Фред не так профессионально, как его жена, но и этого ему было достаточно, чтобы понять какую позицию в разговоре стоит занять и в какую сторону уводить беседу.

– Да, всё верно, – отозвался собеседник и продолжил, – как вы уже знаете, совсем недавно я купил особняк Корнер-Хаус. Он достался мне полностью укомплектованным. Всё, что вы здесь увидите – досталось мне вместе с покупкой дома. В ближайшие месяцы я планирую привести имущество в порядок, вычистить сад, восстановить парк, облагородить территорию. Внутри особняк также нуждается в ремонте и реновации. Но этим будут заниматься другие нанятые специалисты, конечно же. Во время осмотра помещений я обнаружил довольно большую библиотеку. У меня не было возможности ознакомиться с тем, какие книги в ней находятся и в каком они состоянии, но подозреваю, что многие из них будут нуждаться в восстановлении. Кроме того, я не большой ценитель литературы и хотел бы сильно уменьшить библиотеку. Собственно, для этого мне и нужны вы. От вас потребуется сделать опись имеющихся книг, отсортировать их по тематике и по внешнему состоянию. Также мне необходима оценка каждого найденного экземпляра. Если что-то из этого захотите приобрести вы, то сделайте об этом отметку в описи, я рассмотрю. Завтра утром я уеду из города и вернусь через два месяца. К этому сроку работа полностью должна быть выполнена. Я готов заплатить вам вот эту сумму. – Сказал Эзра, написав цифры на листке бумаги, и протянул её Фреду. – Половину я готов оплатить сегодня, если возьмётесь за заказ, оставшуюся часть отдам после благополучного завершения всех работ. Что скажете?

– Это, безусловно, щедрое предложение, – ответил Фред, глядя на листок с внушительной суммой денег, на которую можно было прожить больше полугода, ни в чём себе не отказывая. Но Фред не торопился соглашаться. Его работа стоила меньше, поэтому такая щедрость скорее настораживала. – Я бы хотел осмотреть библиотеку прежде, чем о чём-либо договариваться. Без осмотра сложно оценить объём.

– К сожалению, у меня нет времени на то, чтобы устраивать вам экскурсии. На сегодня у меня запланировано ещё несколько встреч. – нахмурив брови произнёс Эзра. – Это обычная библиотека с кучей разных пыльных книг на стеллажах. По размеру помещение больше этого кабинета примерно в четыре раза. Так что объём большой, срок сжатый, от того и оплата соответствующая. Вас рекомендовали как лучшего в своём роде, и мне бы действительно хотелось нанять именно вас. Но уговаривать кого-либо не в моих правилах. Я плачу достаточно, чтобы люди могли сами принять решение. – Твердо и безапелляционно сказал Эзра.

Фред посмотрел на своего нового знакомого. Его лицо было напряжённым, он начал поглядывать на часы, как будто действительно куда-то опаздывает, но при этом мужчина держался уверенно и выжидательно. Теперь ход был за Фредериком. Любопытство и жажда новых знаний начали охватывать Фреда, он не хотел упускать шанс исследовать старинную библиотеку, к которой никто не прикасался, должно быть, уже лет сто, а то и значительно больше. Возможно, тут найдутся редкие и интересные экземпляры. Такой шанс не может упустить ни один уважающий себя учёный.

– Хорошо, я согласен. – Уверенно ответил Фред. – Но если книг действительно так много, как вы говорите, то мне понадобится помощь. Могу ли я привлечь для работы ещё двух специалистов? Это мои дети, они уже взрослые, но с раннего возраста мне помогают. Уверяю вас, что они также надёжны, как и я. Они оба закончили Ледонскую Королевскую Академию. Элизабет искусствовед и… – у Фреда появилась мысль, но он был не уверен, что её стоит озвучивать. Обдумав не больше пары секунд, в итоге решился. – И она могла бы составить список всех имеющихся в особняке ценностей: картин, ваз, скульптур, чтобы у вас было полное представление о стоимости своего имущества.

Шапиро ненадолго задумался, Фреду же стало немного неловко за свой порыв. Он гордился детьми, но вот так прямо никогда не предлагал их услуги, как специалистов. Он всё ещё привыкал, что дети выросли, получили профессию и полностью самостоятельны.

– Безусловно, Фредерик, вы можете пригласить хоть своих детей, хоть других помощников. Главное помните, что сумма, указанная мной за работу с книгами, окончательная и не зависит от количества привлечённых вами людей. В моё отсутствие дверь вам будет открывать дворецкий – Стивенс, вы уже его видели. Приступить к работе сможете с завтрашнего дня. График работы выбирайте сами. Мне важно, чтобы всё было сделано качественно и в срок, а когда вы будете работать – решать вам. Стивенс проводит вас в библиотеку и с любыми вопросами вы также можете обращаться к нему. – Шапиро сделал короткую паузу и продолжил. – Насчет вашей дочери Элизабет я наведу справки, уж простите, но вы отец, а мне нужно стороннее мнение насчёт её способностей. Вечером я позвоню вам и сообщу о решении. Вы же до этого времени сможете уточнить у дочери, насколько ей была бы интересна работа по оценке ценностей. – Взгляд Шапиро смягчился, и Фред заметил едва проступившие морщинки в уголках глаз. – У меня тоже дочь, молодые девушки могут быть очень… кхм… своенравны, назовём это так. И лучше будет предупредить её заранее о моём звонке.

– Я всё понял, спасибо. Меня вполне устраивают условия, и я возьмусь за заказ. Номер мой у вас есть, мы будем ждать вашего звонка. – произнёс Фред и убрал блокнот, сделав в нём лишь пару записей о размере библиотеки и сроках работы.

– Ну что ж, с вами приятно иметь дело, Фредерик Бэстиль. – довольно улыбаясь сказал Эзра, выписал чек на предоплату и протянул его Фреду.

– Уверен, вы останетесь довольны, Эзра Шапиро. – Ответил Фред в той же манере, принимая из рук чек, складывая и убирая его во внутренний карман пиджака.

Часть 2

Глава 5

Возвращаясь в книжную лавку Фред заехал по пути в банк, чтобы обналичить чек и положить денежные средства на общий семейный счёт. Они с Кэтрин ещё в самом начале своей супружеской жизни договорились, что крупные суммы будут хранить именно на счёте в банке. А повседневные траты с лихвой покрывались доходом от книжной лавки и врачебной практики.

Всю дорогу Фредерик прислушивался к своему внутреннему чутью, пытаясь понять, какое впечатление на него произвёл новый клиент. Предложенная за заказ сумма приятно удивляла, но в тоже время и настораживала. Эзра показался занятым человеком с деловой хваткой. Такой не будет вести долгие разговоры ни о чём и сомневаться в принятых решениях. Он знает чего хочет, а финансовая обеспеченность позволяет не заботиться о мелочах.

– Ну как всё прошло? – спросил Алекс, увидев входящего на склад отца.

– Познакомился с заказчиком, узнал чуть больше о предстоящей работе и получил хорошее коммерческое предложение. – Сказал Фред, снимая пальто и шляпу. – Подробнее отвечать сейчас не буду, и не проси. Вечером соберёмся за ужином, и я расскажу о сегодняшней встрече сразу всей семье, чтобы не повторяться. Иначе тебе будет скучно слушать меня вечером. – Фред улыбнулся и подмигнул нахмурившемуся сыну.

– Ну пааап, – протянул Алекс, – я тут старательно разгребаю книги, жду тебя, чтобы самым первым узнать подробности, а ты лишаешь меня такого удовольствия?

– Да ладно тебе, неужели ты помогал мне только, чтобы узнать обо всём раньше всех? Да и, признай, это будет нечестно по отношению к маме и сестре. Тем более, что рассказывать особо нечего. И, кстати, спасибо за помощь с поставкой, ты действительно сильно меня выручил. У меня ещё есть несколько дел в лавке, но я постараюсь прийти сегодня домой пораньше. – Сказал Фред, похлопав сына по плечу в подбадривающем жесте.

Алекс уже давно не был ребёнком и прекрасно мог умерить своё любопытство, дождавшись вечера. Но иногда хотелось просто вот так подурачиться, как в детстве. Фред это прекрасно понимал и всегда подыгрывал своим детям, шутливо отвечая на их наигранно-детское поведение.

***

Пятничный ужин в семье Бэстиль был полностью посвящён рассказу о новом клиенте и его заказе. Звонка от Шапиро не пришлось долго ждать. Эзра и Элизабет обо всём договорились, и Лизи, естественно, ухватилась за такую возможность. Предложенный по телефону гонорар её устроил, а чек с предоплатой и договор она получит от дворецкого, когда приедет лично в Корнер-Хаус.

Сидя за столом, Фред, Лизи и Алекс обсудили график работ и прикинули возможные затраты, а Кэтрин с умилением слушала, как её любимый муж и уже взрослые дети воодушевлённо, с азартом и бешеным энтузиазмом строят предположения о возможных ценных книжных находках. Общим голосованием было принято решение приступить к заказу уже с завтрашнего дня, несмотря на то, что это был выходной календарный день. Фред позвонил в особняк и предупредил дворецкого о своём приезде. Когда жажда новых открытий разгоняет кровь по венам и заставляет сердце биться чаще в томительном предвкушении – не хочется откладывать работу надолго, тем более, что нет препятствий для её начала.

На следующий день, проснувшись пораньше, позавтракав, одевшись в удобную и не маркую одежду Лизи, Алекс и Фред выехали навстречу своим новым приключениям. Они, безусловно, ожидали, что столь древняя библиотека приподнесёт им сюрпризы в виде редких экземпляров книг и старинных фолиантов. Но они совершенно были не готовы к тому, с чем им в действительности предстояло столкнуться.

***

До особняка Корнер-Хаус добрались на удивление быстро. Город ранним субботним утром ещё спал, дороги были пустые, а выглядывающее из-за облаков солнце согревало своим теплом, настраивая на погожий денёк. Деревья полностью переоделись в яркие красно-жёлтые наряды, а листва уже начала облетать, подхватываемая ветром, с мягким шуршанием ложилась вдоль дороги. В этот раз тяжёлые кованые ворота были открыты, и экипаж с семьёй Бэстиль проехал на территорию без препятствий. Выглядывая в окно мобиля, Лизи думала о том, какими раньше были красивыми сад и парк, разбитые вокруг особняка. Если их восстановить и снова придать величие, то территория по своей красоте и утончённости сможет составить конкуренцию королевскому саду. Алекс в это время восхищался ровными, геометрически выверенными линиями живой изгороди парка и ортогональной линией подъездной дороги, делающей небольшую петлю возле самого входа, в центре которой стоял неработающий фонтан.

– Папа, ты, конечно, вчера рассказывал о красоте особняка, но в реальности он выглядит ещё лучше! – Не сдержала восклицания Лизи, рассматривая фасад здания и венчающие парадную лестницу фигуры грифонов и львов.

– Лизи, ты только взгляни на всю эту резьбу, тут даже маленькие башни есть! Всё это великолепие наравне с немаленькой площадью особняка напоминают красивый викторианский замок! – Алекс изучал архитектуру строения, ведя при этом в голове какие-то свои подсчёты. Его всегда интересовало, как гармонично в искусстве сочетается строгость прямых линий и элегантное применение правила золотого сечения.

Фред постучал молоточком в дверь, но ждать пришлось не долго. Как будто дворецкий уже знал, что гости прибыли, и спешил к ним на встречу. Дверь отворилась, на пороге стоял Стивенс с невозмутимым выражением лица, не отражающим ни единой эмоции.

– Доброе утро, прошу, проходите, – незамедлительно проговорил дворецкий и пропустил гостей внутрь особняка. – Господин Шапиро оставил мне указания на ваш счёт. Верхнюю одежду можете отдать мне, после чего я провожу вас в библиотеку. – Стивенс, как и полагается дворецкому, был серьезен, вежлив и не проронил ни одного лишнего слова.

– Благодарю, Стивенс, – ответил Фред и отдал пальто, – это мои дети Элизабет и Александр, они будут помогать мне в работе. – представил детей Фредерик.

– Господин Шапиро предупредил меня, что у вас будут помощники. – кивнул Стивенс, затем посмотрел на Лизи и протянул ей чёрную кожаную папку. – Также он просил передать договор на имя Элизабет Бэстиль и чек на предоплату. Если вам что-то понадобится, вы можете обратиться ко мне. Для вас также предусмотрено питание, поэтому, когда захотите устроить перерыв на обед, позвоните, – продолжил инструктаж Стивенс и отдал Фреду небольшой серебряный колокольчик с круглой ручкой, выполненной в виде змеи, кусающей свой хвост.

– Спасибо, Стивенс. График наших работ будет примерно одинаковым, но, возможно, будем приезжать и по субботам, как сегодня. Вас заранее нужно предупреждать о нашем приезде? – учтиво спросил Фредерик. Он уважал любой труд и своё отношение к другим формировал, исходя из характера человека, а не из занимаемой им должности. Находясь в кафетерии, Фред всегда благодарил официанта за работу, обменивался с ним парой фраз и передавал благодарность повару. Он учил Алекса и Лизи, что любая работа важна, а дворники и уборщики – ценнейшие люди, потому что они поддерживают улицы города и жилища в чистоте, наводят порядок, таким образом создают атмосферу уюта. Именно в таких условиях человек способен мечтать, придумывать новаторские идеи и вдохновляться на ежедневные маленькие подвиги.

Пока Фред и Стивенс вели диалог, Лизи и Алекс осматривали вестибюль. Удивительно, как по-разному люди смотрят на одни и те же вещи, замечая в них совершенно разное. Так, Алекс прикидывал размеры особняка изнутри и сравнивал с мысленным результатом, полученным при осмотре дома снаружи. Параллельно он размышлял о том, что интересного кроме библиотеки в нём ещё может находиться. Лизи внимательно осматривала предметы декора, сохранившиеся со времён предыдущего хозяина, и отмечала какие из них могут носить историческую ценность, а какие просто являлись красивым предметом искусства. Она любила предметы старины. Каждого интересовало что-то своё, но оба с живым интересом оглядывали помещение.

Дворецкий повёл гостей на второй этаж. Поднимаясь по лестнице, Лизи обратила внимание на занавешенную тканью раму, висевшую на стене между лестничными маршами. В свой первый визит Фред тоже обратил на неё внимание, но больше как на факт её наличия. А вот Лизи захотелось узнать что же скрывает под собой плотная ткань. Один край занавеси съехал, и Лизи смогла рассмотреть, как акантовые листья и цветы, причудливо изогнутые в сложных резных композициях, соединялись между собой с помощью s- и с-образных завитков, обрамляющих края рамы. А угол рамы был выделен спиралью, закрученной в круг, с глазком посередине. К сожалению, большего разглядеть не удалось, так же, как и увидеть что именно украшает такая нарядная рама.

Лестница завершалась небольшим общим для двух лестничных маршей холлом. Здесь располагалось большое панорамное окно арочного типа. Свод арки, отделяемый хордой, выполнен из цветного мозаичного витража с абстрактным рисунком. По обеим сторонам от окна разместились мягкие большие кресла, выполненные из массива дуба коньячного цвета. Спинки и сиденья кресел были обтянуты парчой изумрудного оттенка с геральдическими узорами из золотых нитей. Между креслами стоял невысокий чайный столик, из того же мебельного гарнитура. Все эти элементы буквально кричали о состоятельности бывших владельцев. Однако, Лизи больше интересовала историческая ценность убранства и его искусное исполнение. В то время, как Алекс наслаждался эстетикой симметричных узоров, ровными линиями и гармоничным, с точки зрения геометрии, исполнением отдельных элементов декора.

Дверь в библиотеку находилась в правом крыле, и Фред отметил, что она расположена прямо над кабинетом. Это была двустворчатая дверь, выполненная из красного дерева с ажурной резьбой по периметру полотна. Каждая створка двери имела s-образную ручку, отлитую из бронзы. Дворецкий распахнул двери, впуская гостей в библиотеку.

Первым зашёл Фред, а за ним протиснулись Алекс и Лизи. Вся троица замерла на пороге, восхищённо рассматривая помещение. Это был просторный зал, по периметру разделённый на два этажа. Наверх вела полувинтовая деревянная лестница с изогнутыми перилами. Вдоль стен расставлены книжные шкафы, практически полностью заполненные фолиантами и книгами. Центральная часть комнаты разделена на несколько зон с помощью мягкой мебели. Одну из зон отделяла от остальных роскошная кушетка, стоящая на деревянных гнутых ножках. А высокое изголовье с подголовником и несколько маленьких подушечек так и манили прилечь с книжкой. В противоположной стороне расположился массивный стол, предназначенный для изучения литературы и ведения сопутствующих записей. Его освещали две лампы, находящиеся по углам столешницы. Сейчас их свет падал на несколько одиноко лежащих книг, годами пылившихся, как будто хозяин оставил их ненадолго, но так и не успел к ним вернуться. Напротив входной двери располагался камин, над которым висела картина, изображающая большой трёхмачтовый корабль, захлёбывающийся в высоких волнах разыгравшегося шторма. Рядом с камином стояли с виду удобные мягкие кресла, развёрнутые в полоборота ко входу. Около каждого из них находилась маленькая скамеечка для ног. А между креслами снова стоял чайный столик, на котором сейчас красовался пузатый графин с чистой водой и тремя стаканами. Создавалось впечатление, что бывшие хозяева особняка очень любили проводить время за кружкой чая, поэтому рядом с мягкой мебелью обязательно располагали столики. Вся мебель в библиотеке была из массива красного дерева, изготовленная в едином стиле. Обивка мягкой мебели выполнена из парчи тёмно-бордового цвета с тиснением растительного орнамента. Вместо окон в библиотеке на всю площадь потолка был растянут стеклянный купол. Дневной свет попадал через него и рассеивался по всему помещению. В местах скрытых в тени в качестве освещения использовались настенные светильники, выполненные в виде факелов.

– Прошу, располагайтесь, – произнёс Стивенс, отмечая восторженные взгляды гостей и улыбнувшись уголком губ. – Мы заранее принесли вам воду – дворецкий указал на чайный столик у камина и продолжил, – Если вам ещё что-нибудь понадобится…

– Да-да, спасибо, я помню, – не дал дворецкому закончить фразу Фред, показав на серебряный колокольчик. – Простите мне мою бестактность, просто от столь впечатляющего зрелища во мне проснулась жажда поскорее начать работу.

– Тогда не буду вам мешать. – проговорил дворецкий уже не скрывая улыбки и ничуть не обидевшись на Фреда. Затем вышел из библиотеки, закрыв за собой дверь.

– Ну что, любители приключений, начнём? – глаза Фреда сверкали от предвкушения, а улыбка не сходила с лица. Он в нетерпении потёр ладони и начал раздавать указания. – Сначала нам нужно бегло осмотреть шкафы и понять есть ли какая-то логика в расстановке книг, прикинуть примерное их количество. Тогда сможем составить график и поймём сколько времени у нас может занять выполнение заказа. Алекс, осмотр и подсчёт книг на втором этаже на тебе. Лизи, а первый этаж – твой.

Александр и Элизабет в ответ лишь утвердительно кивнули, а Фред продолжил. – Учитывая размер библиотеки, предполагаю, что бывший хозяин трепетно относился к своим сокровищам, и книги должны быть каталогизированы. Я поищу журнал учёта книг, чтобы потом сравнить его данные с нашими.

– Признайся, папочка, что ты надеешься сразу из журнала узнать на какие редкости можно натолкнуться в библиотеке. – Рассмеялась Лизи и обняла Фреда за плечи со спины. – Но ведь гораздо интереснее сам процесс поиска сокровища, так ведь, Алекс?

– Не-не-не, сестрёнка, ты меня в это не впутывай. – Алекс улыбнулся и поднял руки вверх, сдаваясь. – Знаю я тебя, не успеешь оглянуться, как ты уже с головой ушла в расследование очередной загадки и в поиск значения таинственных писаний. Мне за тобой не угнаться.

– Да ладно тебе, Алекс, сам ведь с удовольствием подключаешься, ещё и советы даешь. – Лизи показала брату язык и спряталась за спину отца, как делала это в детстве. Отец был для неё именно тем человеком, который закроет собой от неприятностей, защитит от злодея, даже если это просто выдуманный монстр, прячущийся под кроватью.

Отец объяснял причины глупых мальчишеских выходок, например, дёрганье за косички, ведь он сам когда-то был таким же мальчишкой. А Алексу отец рассказывал, как можно привлечь к себе внимание понравившейся девочки, не обидев её при этом. Фред поддерживал своих детей, но при этом не мешал им развиваться, совершать свои ошибки и учиться на них. Он помогал вставать после падений, но не делал это за них, а был лишь опорой, хранителем, стоявшим за спиной.

– Ладно вам, неугомонные, поспорить ещё успеете. Давайте займёмся делом, иначе, боюсь, лопну от нетерпения. Неужели вам не хочется уже начать? – спросил Фред посмеиваясь над Лизи и Алексом, которые хоть и были взрослыми, но всё равно иногда вели себя как дети. Что, безусловно, не плохо. В каждом человеке обязательно должен быть внутренний ребёнок, иначе жизнь превратится в скучную взрослую рутину. Именно ребёнок раскрашивает серые будни в яркие живые краски, показывает насколько мир вокруг может быть прекрасным и интересным. И, конечно же, именно ребёнок пробуждает в душе жажду к приключениям и авантюрам.

Алекс поднялся на второй этаж и приступил к своей части работы. Он начал поочерёдный осмотр книжных шкафов и подсчитывал в уме примерное количество книг, хранящихся в каждом из них. Результат записывал в небольшой блокнот, чтобы не забыть. Книжные шкафы были не глубокими, книги располагались в один ряд, однако, высота шкафов впечатляла – они тянулись от пола до потолка, а это примерно три метра. Чтобы достать до самых верхних полок, нужна была специальная откатная лестница. При этом Алекс отметил насколько математически точно и эргономично использовалось пространство. Всё было организовано удобно и безопасно.

Лизи просматривала шкафы на первом этаже, отмечая, что слой пыли лежал не равномерно. На некоторых полках её было меньше, как будто кто-то брал оттуда книги всего пару лет назад. Рассматривая резные узоры на фасадах шкафов, она не забывала делать пометки и пересчитывать книги.

Фред внимательно изучал стол и лежавшие на нём книги. Убедившись в том, что журнала учёта тут нет, он исследовал выдвижные ящики, расположенные по обеим сторонам стола. В них он нашёл старую, пожелтевшую от времени бумагу, чернильницу с высохшими чернилами, которые пылью осели на стенках сосуда, а также пару перьев для записи.

Открывая последний ящик, Фред уже и не надеялся найти там искомое. Он потянул за ручку, но образовалась лишь небольшая щель. Что-то мешало, и полностью выдвинуть ящик не получалось.

– Лизи, дорогая, помоги мне, пожалуйста, – Фред позвал дочь, делая шаг в сторону от стола, и пояснил, – не могу выдвинуть ящик, он за что-то зацепился, но моя рука слишком большая, чтобы протиснуться в такую узкую щель. Может у тебя получится?

Лизи аккуратно засунула руку в небольшое пространство между ящиком и столешницей, ощупала содержимое. – Я поняла, – через минуту ответила она, – ящик буквально забит тетрадями или журналами, и угол обложки одного из них зацепился за полозок. Сейчас… Готово! – выдохнула Лизи и выдвинула ящик до конца. В нём оказалось не менее восьми толстых журналов, исписанных аккуратным ровным почерком. Обложки журналов были подписаны, но часть текста стёрлась. Однако, содержимое сохранилось достаточно хорошо, чтобы можно было его прочесть.

– О, Лизи, это то, что я искал! Смотри, тут собрана подробная информация по книгам библиотеки! Как здорово, что хозяин особняка так скрупулезно вёл записи. Надо, кстати, узнать как его звали. Интересная, должно быть, личность. – Фред опустился на стоящий рядом со столом стул и принялся изучать находку.

После того, как Алекс и Лизи изучили книжные шкафы и подсчитали примерное количество книг, было решено начать разбирать с первого этажа. Алекс поочередно вытаскивал книги из шкафа и складывал их на стол, Фред осматривал каждую и сортировал их. Те, которые требовали реставрации откладывали в отдельную стопку, остальные распределяли по тематикам. Лизи выписывала каждую книгу в новый журнал, делала на полях отметки о тех книгах, которые особенно заинтересовали отца или её саму, а также сверяла книги со списком в старых журналах. Если книга находилась, то напротив строчки с её названием Лизи ставила маленькую точку, чтобы потом проверить каких книг не хватает. Возможно, они найдутся в комнатах особняка – если кто-то из бывших жителей взял книгу почитать и оставил её на прикроватной тумбе, забыв вернуть в библиотеку. Процесс работы был отточен, каждый занимался своей частью, привнося вклад в общее дело. Фред, Алекс и Лизи работали слаженно, как идеально подогнанные шестерёнки в едином механизме.

Глава 6

За работой время пролетело незаметно. Никто бы и не обратил внимания, что наступил обед, если бы не Стивенс, появившийся в библиотеке и пригласивший всех к столу в малый обеденный зал. Он находился в левом крыле первого этажа особняка и был выполнен в светлых оттенках бежевого. Стены покрыты тиснёной кожей с геральдическими узорами, а висевшие картины были занавешены тканью. Видимо, комнату ещё не успели до конца привести в порядок, однако, пыли не наблюдалось. Пол выложен паркетом медового оттенка кордии – одного из самых дорогих видов древесины, отличающейся выразительным рисунком из колец и линий. В центре зала стоял большой стол, накрытый на три персоны, хотя мог вместить не менее десяти. Фред, Лизи и Алекс настолько были поглощены мыслями о книгах, что даже не смогли как следует разглядеть новое для себя помещение. Они быстро поели, едва оценив вкус блюд, и поблагодарили Стивенса за обед. Фред рассказал дворецкому примерный график своих будущих приездов, а потом вся компания вернулась в библиотеку.

Фред взял очередную книгу на исследование, но так увлёкся чтением, что реальность перестала для него существовать. Попытки Лизи и Алекса отвлечь отца не увенчались успехом, поэтому они просто оставили его в покое, решив немного осмотреть саму библиотеку, а не только книги. Дети знали, что если отец нырнул в книгу с головой и не реагирует на внешние раздражители, то нужно просто дать ему время. Фред – человек, увлекающийся новыми знаниями. И если его внимание зацепилось за что-то особенное, то мозг начинал испытывать непреодолимую потребность это изучить и понять. Поскольку до обеда успели сделать довольно много, то в небольшом перерыве Алекс и Лизи не видели ничего плохого.

Александр рассматривал пейзаж, висевший над камином. Художник смог передать всю суть драматичной картины того, как огромные волны пожирали корабль, перемалывая его в щепки и утягивая на дно. Цвет моря переходил от светло-голубого на самом гребне волны, до глубокого кобальтового, затягивающего корабль в морскую бездну. Эта ужасающая красота притягивала взгляд и заставляла вглядываться в детали. Алекс позвал сестру полюбоваться на творение художника, но Лизи не ответила. Оглядевшись, он увидел, что Элизабет стоит около одного из книжных шкафов и сосредоточено на что-то смотрит, сведя брови к переносице и сложив руки на груди.

– Лизи, что ты так внимательно разглядываешь? Что-то не так? – поинтересовался Алекс, подходя к сестре.

– Не могу понять… Смотри, на всех книжных шкафах одинаковый узор завитков и растительного орнамента. Они идентичны, я проверила. Но вот у этого шкафа есть одно отличие, – сказала Лизи и показала пальцем на спираль, расположенную в окружении листьев какого-то дерева, – тут четыре полных оборота завитка, а на остальных шкафах по три.

– И ты не думаешь, что это просто ошибка на производстве? – с усмешкой то ли спросил, то ли утвердительно сказал Алекс.

– Не говори глупостей. Такие элементы производились на фабрике по одному шаблону. Вероятность того, что для фасада шкафа мастер перепутал деталь, ничтожно мала. Кроме того, приглядись – все шкафы и узоры на них выполнены из красного дерева махагони. Однако, эта спираль, как будто сделана из палисандра. Сложно вот так определить на глаз, нужно более детальное исследование, проверка на плотность древесины и прочее.

– Сестрёнка, я, конечно, не сомневаюсь в твоих глубоких познаниях, но… сама же говоришь, что без исследования не определить. Что именно натолкнуло тебя на мысль о другом дереве для элемента? – Алекс знал, что если его сестра нашла что-то интересное, то это обязательно к чему-то приведёт. Нужно только помочь, подтолкнуть её в правильном направлении для размышлений, и тогда Лизи сможет понять что именно её зацепило. Так было и в детстве, когда родители устраивали игры с поиском сокровищ, оставляя загадки по всему дому и саду. Лизи находила несоответствие, но не всегда могла сообразить, что её насторожило. Тогда Алексу приходилось задавать много вопросов, чтобы понять сестру и навести на мысль с ответом на загадку. Со временем вопросов становилось меньше, потому что брат начинал улавливать ход мыслей сестры. А сейчас было достаточно одного правильно сформулированного.

– Я поняла! Алекс, я поняла! – воскликнула Лизи, а глаза её засверкали озорным огоньком. – Махагони со временем не меняет цвет, а некоторые сорта палисандра, особенно те, которые приближены к красному дереву, со временем начинают темнеть и приобретать чуть более коричневый оттенок. – Лизи взяла со стола лампу и поднесла её к спирали. – Вот, видишь? Когда свет падает на спираль, то в ней видны коричневые прожилки, а на других элементах они бурые. Точно тебе говорю, этот узор совершенно не вяжется в общую картину декора.

– Хм… Это довольно интересно, – протянул Алекс, – может, за этим скрывается какая-то тайна? Насколько я мог заметить, бывший хозяин особняка был довольно педантичен и избирателен. Не думаю, что он просто заменил часть узора из-за того, что оригинал потерялся или сломался. И ты же помнишь все эти детские истории про особняк? Дело по разгадыванию Тайны Лишнего Завитка объявляю открытым – проговорил Алекс таким голосом, каким обычно начинают рассказывать страшные истории в тёмной комнате, освещаемой лишь одной свечой.

Лизи рассмеялась и легонько толкнула брата в плечо. – А ещё этот завиток начинает закручиваться в круг сверху вниз, а остальные – слева направо. – Продолжала рассуждать сестра.

Алекс пригляделся внимательней, затем аккуратно ощупал узор. – Хм… – пробормотал он, – А знаешь, эта спираль чуть более выпуклая, чем остальные элементы декора. А что если… – с этими словами Алекс захватил её пальцами и начал медленно разворачивать таким образом, чтобы внутренний завиток начинал своё развитие, как и положено, слева направо. Спираль не поддавалась, но потом с легким шуршанием, наконец, начала поворачиваться. Когда она заняла правильное расположение, Алекс и Лизи услышали лёгкий щелчок, как будто части элемента встали в скрытые пазы. Алекс слегка надавил на спираль и она легко вошла вглубь фасада шкафа. Послышался скрип, как будто какой-то древний механизм, требующий масляной смазки, пришёл в работу. А потом с глухим шорохом за одной из полок шкафа отъехала задняя стенка, открыв тем самым вырезанную в стене нишу. Алекс и Лизи ахнули от неожиданности.

– Алекс, как хорошо, что ты уже успел освободить эту полку, иначе мы могли бы и не увидеть открывшийся тайник! – радостно воскликнула Лизи, – Ну, что там? Посмотри скорее, я ничего не вижу со своего роста.

Алекс подошел поближе и протянул руку в нишу. Она была небольшая, высотой в два кирпича и шириной примерно столько же. Однако, оказалась довольно глубокой. Алексу пришлось погрузить руку практически до локтя прежде, чем что-то нащупать. Он вытащил находку и сдул с неё пыль. Элизабет тут же чихнула и отвесила брату лёгкий подзатыльник за такой необдуманный шаг. Оказалось, что в нише лежал фолиант, но со временем обложка покрылась таким слоем пыли, что прочитать название было сложно.

– Наверное, это что-то очень редкое или секретное, раз её спрятали в тайнике, – предположила Лизи, а её глаза загорелись тем самым огоньком, с которого и начинаются все приключения.

– И почему я не удивлён? – задал Алекс риторический вопрос. – Пойдём, присядем на кушетку и посмотрим внимательнее, что тут у нас. Стол занят отцом, не будем его пока отвлекать. Давай сначала узнаем о чём эта книга, а потом уже попробуем вернуть отца из его “книжного астрала” – шутливо произнёс Алекс и отправился в сторону мягкой кушетки. Сестра последовала за ним.

Присев на край, Лизи забрала книгу из рук Алекса, достала из кармана чистый носовой платок и аккуратно обтёрла им обложку. Теперь стало видно, что переплёт выполнен из сафьяна тёмно-коричневого цвета. Это специальный сорт кожи из овечьих или козьих шкурок, который отличается прочной и красивой фактурой и является отнюдь не дешевым материалом. Углы книги были защищены витиеватыми металлическими накладками золотистого цвета. На обложке красовалась надпись, выполненная золотым тиснением: “Самые редкие природные камни и кристаллы. Их свойства и особенности применения”. Автор, к сожалению, был не известен. Аккуратно раскрыв фолиант, Лизи и Алекс принялись внимательно изучать страницы.

– Да тут перечислены кристаллы, которых в наше время уже и не найти, – присвистнул Алекс, переворачивая очередную страницу.

– Как думаешь, кто оставлял эти заметки на полях, и что они означают? – спросила Лизи, тыкая пальчиком в неизвестные сокращения и формулы, выведенные явно чьей-то рукой, а не являющиеся частью текста.

– Не знаю. Может, прежний хозяин особняка был каким-нибудь мастером горных дел, а это его научный труд? Или он изучал кристаллы, а тут отмечал свои мысли. Чтобы это ни было, книгу нужно показать отцу. – ответил Алекс, вставая с кушетки.

– Думаешь, он нас услышит? – с сомнением ответила Элизабет, – Что ж, пойдём, попробуем.

Но как бы Лизи и Алекс не старались привлечь внимание отца, он лишь отмахивался, бурчал себе под нос что-то невнятное и продолжал изучать свою найденную книгу.

– Ну, мы попытались, – сказал Алекс, – смотри, он почти закончил читать, так что скоро вернётся к нам. Давай пока доделаем то, что запланировали на сегодня, а потом ещё раз вернёмся к находке.

Лизи согласилась с идеей брата и, оставив книгу, на каминной полке, чтобы не перепутать и не потерять её из вида, пошла помогать Алексу. Когда они закончили, день уже клонился к концу. Присев отдохнуть на кушетку, Элизабет снова взяла найденный фолиант и начала внимательно осматривать переплёт. Она в задумчивости сводила брови к переносице и хмурила свой маленький вздёрнутый носик. Это означало, что Элизабет что-то не нравится, но она не может понять что именно. Лизи крутила книгу в разные стороны, ощупывала все её части, даже поднесла поближе и понюхала обложку. И вот, складка на лбу разгладилась, а глаза сощурились.

– Вот что странно, – начала Лизи, ковыряя аккуратным ноготочком корешок книги, – этому фолианту не менее трехсот лет, в то время страницы склеивали, используя валики из бинта, а защищали их от повреждений с помощью каптала из переплетённых ниток. Т.е. торцы корешка книжного блока должны быть прикрыты именно жгутом из нитей. А в данном случае каптал выполнен из ткани. Её тоже использовали в то время, но не для кожаных переплётов. И это ещё не всё, смотри, – Лизи поднесла корешок книги к глазам брата, – видишь?

Алекс внимательно рассматривал корешок книги, затем тоже поцарапал его ногтём и произнёс, – Знаешь, Лизи, наш отец многому нас научил в книжном деле, и я помню все его уроки, не зря мы помогаем ему в лавке с самого детства. И вот что я точно знаю, так это то, что клей, используемый для проклейки страниц должен был пожелтеть за столько лет, а учитывая условия хранения, то книга вообще должна была рассыпаться. Однако, листы всё ещё держатся и клей не имеет желтизны, он белый. Ты на это мне намекала? – спросил Алекс у сестры.

– Да, верно. Именно это я и заметила. – Ответила Лизи, а потом глубоко вздохнув проговорила, – скорее всего, всё это глупости. Фолиант действительно очень старый, а клей и отличающийся от оригинала каптал может быть всего лишь символом того, что прежний хозяин следил за сохранностью книги и отнёс её на реставрацию. В этом нет загадки, всё легко объяснимо.

– Но ты в это не веришь, да? – Алекс знал свою сестру и понимал, что она опять что-то нащупала своим внутренним чутьём.

– Не знаю, Алекс, не знаю. А вдруг я просто хочу увидеть загадку там, где её нет на самом деле? Но с другой стороны – должна же быть причина, почему книгу хранили именно в тайнике! И я не думаю, что книга настолько ценна сама по себе. Мы за сегодня разобрали только один шкаф и уже успели найти две книги не менее редкие и не менее ценные. Так что дело явно не в фолианте, а в том, что он скрывает.

Лизи и Алекс снова принялись рассматривать каждый сантиметр книги, но больше ничего так и не смогли найти. Затем, решившись на поступок, за который отец явно их не похвалит, Лизи подцепила ноготком край форзаца и потянула его на себя, отклеивая его от переплёта. Алекс, не успев понять, что задумала сестра, так и замер не пытаясь её остановить. Как только тонкий картон форзаца отошёл от кожаной обложки, брат с сестрой увидели под ним ещё один тонкий жёлтый лист, аккуратно сложенный таким образом, что чтобы достать его, пришлось полностью отделить переплёт от книжного блока.

– Кажется, мы нашли причину, почему книга была спрятана. – задумчиво проговорил Алекс и развернул листок. Тот оказался практически чист, лишь в правом нижнем углу от руки нарисован странный символ. Это были большие буквы “К” и “Х”, касающиеся друг друга сверху и снизу “ножками”, а в образованном внутри ромбе, похожем на кристалл, изображён символ бесконечности. – Как думаешь, это символ особняка Корнер-Хаус? – спросил Алекс, озадаченно крутя в руках находку.

– Не думаю. Больше похоже на подпись, такую ставят обычно, как клеймо, отмечая собственность. Например, художники подписывают свои картины, а вот артефакторы на своих изобретениях ставят подобные знаки отличия. Их цель – показать принадлежность изобретения к определённому автору. Меня больше удивляет, что на листе больше ничего не написано.

– А вот в этом ты, дорогая сестрёнка, ошибаешься. Помнишь, как в детстве родители писали нам тайные послания, используя вместо чернил лимонный сок? – Лизи утвердительно кивнула, понимая к чему ведёт Алекс, а он продолжил. – Я чувствую едва уловимый запах цитруса. Сначала его не было, но в том месте, где бумагу касались мои пальцы, лист немного нагрелся от кожи и появился лёгкий флёр. – С этими словами Алекс зажёг огненный артефакт, который всегда носил в кармане, и начал нагревать лист. Постепенно стали проявляться тёмно-коричневые строчки послания, которые гласили:

“Мир цикличен и стремителен в своей неизбежности. Семья – твоё отражение. В ней каждый важен, для каждого есть место на древе жизни.”

– И что это значит? Ты понял хоть что-нибудь? – спросила у брата Лизи.

– Нет, но теперь мы точно знаем, что у нас есть новая загадка для расследования. Разве не этого ты хотела? – ответил Алекс задумчиво.

– Нужно всё рассказать родителям. Но на сегодня я очень устала, да и папа вряд ли сможет сейчас оценить по достоинству найденное нами сокровище. После такого погружения в книгу, которое было у него сегодня, отцу потребуется время, чтобы переварить информацию. – Сказала Лизи, завернула фолиант и записку в платок, а потом убрала их в свою сумку. – Хочу взять их домой, – пояснила Элизабет на вопросительный взгляд Алекса, – пойдём, отец уже, кажется, дочитал книгу. До дома экипажем управляешь ты.

Фред действительно закончил читать книгу, но мир новых знаний увлёк его настолько, что возвращаться в реальность было тяжело. Слова детей он слышал, как из-под толщи воды, но безуспешно старался понять, что они ему говорили. Алекс и Лизи помогли отцу спуститься к машине, по пути предупредили Стивенса, что вернутся в понедельник.

Алекс сел за руль, активировал мобиль и потихоньку выехал в сторону дома. День был насыщенный, много всего произошло, о многом хотелось подумать, но ещё больше хотелось просто принять душ и лечь спать.

Глава 7

Воскресные обеды, как душевный магнит или же как оплот стабильности, притягивали всех членов семьи Бэстиль. За обеденным столом, за готовкой или за уборкой после трапезы каждый из семьи получал то, что ему в этот момент было нужно: от простого доброго слова или легковесной шутки, до громкого понимающего молчания и материнского поцелуя.

Эти обеды были всегда, сколько себя помнил Фред, и они не являлись тяжелой обязанностью, а стали привычкой, от которой теплело на душе. Вот и сегодня все Бэстиль должны собраться в их с Кэтрин доме. Раньше такие семейные обеды проходили у Маргарет Бэстиль, как у главы семьи. Но Мэгги продала свой дом и переехала в огромные апартаменты элитной гостиницы Ледона, где состояла в Совете правления и имела в собственности часть всего этого гостиничного комплекса. Несмотря на размеры номера, собираться там всей семьёй на воскресные обеды было неудобно. Поэтому на протяжении уже нескольких лет эти встречи проходили в доме четы Бэстиль.

Дом они купили практически сразу после рождения детей и реконструировали под свой вкус. Строение было двухэтажное. На первом этаже размещались современная кухня, уютная столовая, гостиная с камином и книжными стеллажами, а также кабинет – общий для Фрэда и Кэтрин. На втором этаже располагались четыре спальни с собственными уборными. Со временем со стороны внутреннего двора к дому пристроили небольшую летнюю террасу с выходом в сад и, когда позволяла погода, семья Бэстиль предпочитала проводить обед на свежем воздухе. Вокруг террасы разбиты цветники, а в сад вела дорожка, выложенная из большого круглого камня. Сам сад получился небольшим, но ухоженным. Здесь стояли большие деревянные качели со спинкой, несколько плодовых деревьев и две большие многоярусные клумбы с травами, которые искусно применяла в своей практике Кэтрин. Да и Маргарет с удовольствием использовала мяту, мелиссу, любисток и лимонную вербену для коктейлей или любимого травяного чая.

Сегодня выдалось дождливое утро, но к обеду распогодилось, и солнце лениво проглядывало сквозь облака. Однако, о вылазке на террасу можно было забыть до апреля-мая, и Кэтрин готовила столовую к приёму гостей. Обычно обед в доме Бэстиль начинался около двух часов дня, но все приходили намного раньше. Этой осенью Алекс и Лизи снова жили под крышей родителей: лекции, которые читал Александр в Академии, должны были начаться ближе к зиме, а у Элизабет был отпуск, так что она приступит к своей профессорской и научной работе только в следующем семестре.

Бабулю Маргарет можно было ждать в любое время, но она всегда предупреждала о своём визите за пятнадцать минут. А Артур, старший брат Фреда, приходил за час до обеда, чтобы помочь с приготовлением десертов. Ему нравилось заниматься именно сладким, которое любили все в семье, хотя Артур с закрытыми глазами мог приготовить что угодно. Работа в полиции и выезд на места преступлений сопровождались такими запахами, которые чуткий нос Артура предпочитал бы хоть на время не чувствовать. Зато во время приготовления десертов, где по аромату карамелизованного сахара, или воздушного теста можно было бы точно определить готовность блюда, Артур получал колоссальное удовольствие от своих способностей. И, конечно, они помогали ему по ходу готовки добавлять нужные ингредиенты в идеальных пропорциях. Подтруниваний по поводу выбора неверного рода деятельности звучало бесконечное число, но Артур не обижался и отшучивался, что вносило особую весёлую атмосферу в процесс готовки. Применять таланты можно в самых разных областях и ими можно разбавлять повседневную рутину.

Бабуля Бэстиль приходила всегда с горячими новостями и целой сумкой различных деликатесов. И это каждую-то неделю! Деликатесами её угощали торговцы и владельцы рестораций Ледона. Не зря же она договаривалась с поставщиками и городскими службами, чтобы заинтересованные стороны получали самые лучшие предложения из возможных. Маргарет было около семидесяти лет, но она сохранила очарование и несла свой возраст с достоинством. Мэгги не молодилась и не скрывала его, более того, она часто использовала свой многолетний опыт во благо и для дела. Например, организовывала благотворительные форумы для старшего поколения, клуб знакомств или совместные путешествия для сверстников. А в переговорах, если видела, что это возымеет нужный эффект, могла добавить: “Поверьте моему опыту”.

Внешность Мэгги можно было назвать аристократической: овальная форма лица, высокий лоб, прямой нос и узкие губы. Волосы, светло-русые в молодости, а сейчас щедро украшенные благородной сединой, отливающей серебристым блеском, были собраны в высокую и элегантную причёску. Ровная осанка и грация движений добавляли образу манерности, а проницательные серые глаза, смотрящие из-за стёкол больших круглых очков в тонкой роговой оправе, придавали ей живости и притягательности. Несмотря на строгий вид, Мэгги излучала невероятную энергетику, она располагала к себе практически моментально, с ней хотелось познакомиться и общаться, как можно больше.

Когда все члены семьи собрались за накрытым столом, не было никаких расшаркиваний, все сразу принялись за еду, передавая друг другу тарелки с блюдами. Ничего чопорного и возвышенного, это было больше похоже на хаос и на самую настоящую голодную битву, конечно, с учётом приличий, но всё же битву. Только после того, как все были сыты, можно было подлить вина или чая, и перейти к десерту.

– Фред, расскажи поподробнее, что у вас за заказ в Корнер-Хаус? – спросил Артур и по реакции брата понял, что открыл ящик Пандоры. У Фреда заблестели глаза и, наверное показалось, задрожали руки.

– Ты не поверишь, какая это удача! Это просто необыкновенная работа и мне ещё за неё платят!!! Невиданное везение, Арти, просто невиданное! – Фред взял паузу перевести дух и собрать мысли. Артур сразу же подумал о том, действительно ли эта удача невиданная и на самом ли деле это случайность. Но такие мысли профессионального сыщика появляются часто, и Артур просто слушал.

– В особняке библиотека размером практически с мой магазин, но если у меня в лавке есть много тиражированных изданий, то там каждая книга уникальна. Знания собирались многими поколениями, есть книги по геммологии, минералогии, геологии, истории и искусстве. Огромное количество художественной литературы и есть даже первые издания! Нет, ты понимаешь, какая это сокровищница? – Фред был в экстазе, по ощущениям он практически собрался идти в Корнер-Хаус и дальше нырять в эту бездонную яму знаний.

– Фредди, выдыхай, я вижу, как тебя это будоражит, и ты уже завтра пойдёшь дальше работать, а сейчас успокойся. – Артур похлопал брата по руке и улыбнулся.

– Да-да, конечно, ты прав. Ты же знаешь, я перед книгами устоять не могу, а там их столько непрочитанных… Я, порой, забываюсь и беру книгу чисто полистать, а в итоге сижу и читаю, вместо того, чтобы заниматься сортировкой. Поэтому мне просто необходима помощь Лизи и Алекса. Они – моё спасение. – Уже более спокойно сказал Фред.

– Лизи, Алекс, а вы что скажете? Как вам дом и библиотека? – спросил племянников Артур.

– Дядя Артур, если включить воображение, то дом и территория потрясают, но сейчас они сильно нуждаются в восстановлении. Внешний фасад особняка и отделка библиотеки выполнены в неоготическом стиле. А вот убранство других помещений, в которых мы были, содержат элементы барокко. Несмотря на смешение стилей, всё выглядит гармонично. Былое величие, скрупулёзность в подборе деталей, подобранное со вкусом оформление, с которыми был создан этот особняк, невозможно скрыть даже налётом многолетней пыли. – Начала рассказывать Лизи, а Алекс подхватил:

– Да-да, даже меня впечатлило то, как архитектор применил правила ортогональности при построении не только самого особняка, но и прилегающей территории, а в самом доме полезное использование пространства видно уже в холле… – Алекс сделал небольшую паузу и встал из-за стола, воодушевившись разговором, он начинал ходить, считая шаги, и Лизи этим воспользовалась, чтобы продолжить вместо брата:

– Представляешь, дядя Артур, и это при том, что мы были только в вестибюле, холле, уборной, столовой и библиотеке. Но каждое помещение по-своему красиво и изящно. А лестницы, ведущие на второй этаж, чего стоят! Произведение искусства. – Лизи мимолетно взглянула на брата, как бы спрашивая разрешения или поддержки, тот невзначай кивнул.

– Дядя Артур, есть ещё одна вещь, которая нас взбудоражила, точнее привела в дичайший восторг. – У Лизи от улыбки появились ямочки на щеках и она оценила реакцию папы, тот даже перестал лакомиться десертом и оказался полностью вовлечён в разговор.

– Мы с Алексом нашли тайник в библиотеке и старинную книгу с большим количеством примечаний на полях. Между обложкой и книжным блоком была спрятана бумага, текст на которой скрыт с помощью лимонных чернил. Мы смогли проявить спрятанное послание, но разгадать его ещё не успели.

– И вы только сейчас про это рассказываете? – возмутился Фред, что даже усы зашевелились.

– Пап, мы пытались тебе сказать и про тайник, и про книгу… – взял слово Александр.

– …но ты был настолько увлечён чтением, что выпал из реальности. Мы видели, что ты стараешься унять желание перечитать сразу всё, до чего дотянутся руки, видели, как ты хотел полностью сфокусироваться на каталогизации, но один из фолиантов всё-таки полностью завладел твоим вниманием. Мы хотели дать тебе время закончить чтение и успокоить свою жажду к знаниям. – С пониманием отцовской одержимости Алекс положил руку на отцовское плечо и продолжил.

– Лизи сказала тебе, что мы нашли старую книгу и хотели бы её получше изучить, ты лишь кивнул, полностью погруженный в свои мысли. – Подытожил мысль Алекс.

– Да, папа, всё так и было. А вчера за ужином мы были такие вымотанные, да и ты был не способен полностью воспринимать наш рассказ, что решили отложить эти новости до сегодняшней встречи с дядей и бабушкой. – Сказала Лизи и подлила чай Фреду и Артуру.

– Мда… Вот это дела. Вы, конечно, правы, вчера бы я вас не услышал. Я совсем растерялся вечером. А книга эта сейчас где?

– Мы забрали её домой, побоялись оставлять в особняке. Всё-таки она была спрятана в тайник. А сейчас она в моей комнате, я принесу. – Ответила Лизи и побежала в свою комнату.

Осмотрев книгу и тайное послание, Артур нахмурился. Он знал своего брата, жадного до новых знаний, знал своих племянников, всюду ищущих приключений, и прекрасно понимал, что никто из его семьи не оставит новую загадку неразгаданной.

– Элизабет и Александр, я вас слишком хорошо знаю, чтобы давать какие-либо напутствия, вы практически всю жизнь участвуете в семейных безобидных авантюрах, но в этот раз всё иначе. В конце зимних детских забав вас всегда ждали рождественский обед и куча подарков, но сейчас разгадка может привести к чему-то опасному. Тем более у вас нет никаких исходных данных. Будьте последовательны и аккуратны, но главное – помните, что мои двери всегда открыты для вас. – Сказал инспектор Бэстиль и подумал, что надо навести справки о нынешнем и предыдущем владельце Корнер-Хаус. А наличие хитрых тайников насторожило опытного следователя: “Куда же вляпались племянники?”. Но не показывая собственных опасений, Артур продолжил наслаждаться обществом семьи.

***

Тем временем Кэтрин и Маргарет расположились в креслах напротив камина и пили горячий травяной чай, такое завершение обеда не редкость. Они любили общество друг друга, и вокруг царила по-настоящему женская атмосфера. Такая, где тебя понимают с полуслова, где есть немая безоговорочная поддержка ещё одной жены и матери. Это отношения, которые крепнут с каждым годом, а проблемы решаются сквозь бытовые вопросы.

Одно время, пока внуки были маленькими, Маргарет жила вместе с Фредом и Кэтрин. Конечно, Кэт смертельно уставала с двумя активными погодками, Фред помогал как умел, но иногда на работу откровенно сбегал. Маргарет была далеко не та бабушка, которая как наседка будет кудахтать вокруг внуков и помыкать молодыми родителями, давить авторитетом и заниматься самоуправством. Она была и остаётся взбалмошной, неординарной, но дипломатичной личностью. Мэгги никогда не отказывала семье, если её помощь требовалась: понянчить внуков, прийти на выручку во время форс-мажоров, – она всегда рядом и готова помочь, но лезть без спроса с советами она не считала правильным, да и не хотелось тратить время на непрошенную услугу. У неё находились куда более интересные занятия в жизни. Этот подход и здоровый эгоизм импонировали Кэтрин, отчего их отношения стали только крепче. Сейчас же они наслаждались непринужденной беседой и давали остальным членам семьи простор для дискуссий. Ведь то, что хочется сказать в присутствии матери и в её отсутствие – порой сильно разные вещи.

– Кэтрин, а ты что думаешь про этот заказ в Корнер-Хаус? Как Фредерик справляется с нагрузкой на свой дар, и как внуки восприняли эту подработку? Что говорит твоя эмпатия? – Вот умела Маргарет подобрать нужные слова, поинтересоваться сразу и прямолинейно о том, что действительно волнует.

– Знаешь, сначала я поймала бурю энтузиазма исходящую от мужа, потом всепоглощающее любопытство, которое присуще только детям, или таким личностям как Александр и Элизабет. Им чужда скука, они сохранили способность удивляться, смотреть на привычное с интересом. Для них мир наполнен яркими событиями и эмоциями. – С гордостью сказала Кэтрин, и Маргарет, не произнося ни слова, кивком и тёплым взглядом поддержала её, всем видом выражая гордость за внуков. При этом Маргарет продолжала смотреть на Кэт взглядом, ожидающим большего – её интересовали истинные чувства самой Кэтрин. – В итоге я очень рада, что Фред взялся за заказ и вовлёк в него детей, – добавила Кэт, но на миг в её взгляде мелькнуло сомнение, которое тут же заметила Маргарет.

– В итоге рада? Кэтрин, мне ты можешь рассказать всё. – Сказала Мэгги, и это действительно было так. Обе женщины это знали, но иногда нужно напоминать даже про очевидные вещи.

– В последнее время Фред отдалился от меня и от детей. Это связано не только с тем, что они уезжали на учёбу, а скоро совсем выпорхнут из нашего дома, но и с прогрессирующей одержимостью новыми знаниями. Он всё чаще пропадает в своём мире и всё труднее возвращается в реальность. А этот заказ и ответственность перед Шапиро, обязательства и, главное, совместное дело с детьми, могут оказать терапевтический эффект. Это не точно, но есть немаленькая вероятность, что Фредерик заглушит побочную сторону своего дара на некоторое время. – Высказалась Кэтрин и облегчённо выдохнула. Маргарет ободряюще погладила невестку по плечу, вселяя одним только своим присутствием и внутренним спокойствием, уверенность, что всё будет хорошо. И продолжила разговор:

– Что на счёт работы? Расскажи, как твоя практика? – Поинтересовалась Маргарет, отпив терпкого чая.

– Я практически перестала принимать пациентов с проблемами не связанными с поиском или потерей дара, как будто другие аспекты жизни стали совсем не важны… – Кэт знала, что может поделиться с Мэгги волнением и без страха поведать о текущих делах. – Работы прибавилось. Причём объём такой, что нам скоро потребуется либо армия специалистов, либо чудо. – Тихо, но с чувством тревоги начала свой рассказ Кэт. – Только на этой неделе у меня появилось два новых пациента, и это дети. Они уже достигли возраста, когда способность должна была проявить себя, но ничего не произошло. Родители волнуются, что сделали что-то не так, но и я не смогла выявить у детей индивидуальных особенностей. С медицинской точки зрения они полностью здоровы. А вот с психологической – всё гораздо сложнее. Они уже начинают чувствовать пустоту внутри себя, становятся более замкнутыми и отчуждёнными. Я только начала работу с ними, нашла к ним подход, но предстоит сделать ещё многое прежде, чем они смогут принять себя и найти занятие по душе без способностей. – Поделилась Кэтрин новостями.

– Значит мне не кажется, и стало больше таких детей, у которых способности так и не проснулись. – задумчиво сказала Маргарет.

– К сожалению, это действительно так. Таких людей становится больше от года в год. И ладно бы только дети, их психика гибче, и мне проще им помочь. Но у меня много взрослых пациентов, чей дар внезапно утратил силу или пропал совсем. – С искренним беспокойством поделилась Кэтрин.

– А что же Королевские лекари? Что они говорят по поводу такой нездоровой тенденции? – Прозорливо спросила Маргарет.

– Да ничего особенного. Стараются держать в тайне, чтобы не вызывать общественных волнений. Стоит только намекнуть, как проблему раздуют не просто до вселенских масштабов, но и припишут ей того, чего и быть не может. – Тонко подметила Кэтрин.

– Да, ты права. В свою бытность, управляя целой редакцией, я старалась тщательно отбирать материал, вычитывать статьи и убирать излишние панические высказывания прежде, чем отдавать макет выпуска в печать. Но не все редакции так делают, да и жёлтую прессу никто не отменял. Паника и волнения в городе не нужны, чаще попросту опасны. Даже, если проблема действительно есть, то её решение лучше искать без общественного давления.

– Вот и Король того же мнения. Поэтому его лекари, совместно с научными деятелями Королевства, ищут первопричину происходящего. Пока они ничего не придумали, мне остаётся помогать нуждающимся. – вздохнув ответила Кэтрин и отставила на стол кружку с недопитым чаем.

– Нда… Ситуация не простая. Надеюсь, решение найдётся до того, как Алекс и Лизи обзаведутся собственными детьми. – С грустной иронией ответила Мэгги. Как бы не хотелось помочь чужим детям, но за свою семью всегда переживаешь больше.

Часть 3

Глава 8

Звуки улицы в разгар рабочего дня всегда уникальны, если на них обращать внимание. Каждый прохожий, спешащий обратно в контору или в таверну, каждый экипаж, проезжающий по мостовой, снующие мальчишки-газетчики, степенно гуляющие молодые матери с колясками – все они создают неповторимую атмосферу, которой можно восхищаться ежедневно. Именно об этом думала Лизи, когда пересекала площадь с фонтаном, выполненным в виде пяти ярусов каскадных чаш, по дороге в библиотеку. Она была чертовски наблюдательна, порой складывалось ощущение, что мир замирает вокруг, и ей доступны самые мельчайшие детали. Сейчас Лизи этим наслаждалась, но так было не всегда.

Наблюдательность – не самый очевидный талант. Если с Алексом родители сразу разобрались, такие внушительные математические способности невозможно скрыть или неверно трактовать, то с Лизи всё было иначе. Никто из близких не требовал от Элизабет проявлений талантов, её просто любили и принимали такой, какая она есть. И это маленькую Лизи выводило из себя, она легко могла бы обозлиться, зачерстветь и превратиться в малоприятную особу, но этого не случилось. Всесторонняя поддержка и безусловная любовь семьи позволили со временем выявить исключительную наблюдательность у юной Элизабет. Ей эта способность много лет казалась бестолковой, потому что вокруг было всё знакомым и изученным, ничего нового и интересного Лизи не видела.

Всё изменилось в одно лето. Так часто бывает: одно лето, один миг, одно событие и прежнего угловатого подростка уже нет, а есть молодая многогранная личность. В то лето Элизабет выбрала своё будущее и поступила в Королевскую Академию на искусствоведа и переводчика. Своей наблюдательностью она пользовалась постоянно: могла отличить фальшивки, распознать раритетные произведения искусства и, конечно, переводить древние тексты с внимательностью к деталям. Лизи могла любую рукопись перевести так, что читатель проникался каждым словом, а образы складывались легко и ярко.

Вот и сейчас Лизи бежала в Ледонскую библиотеку, чтобы продолжить новую работу над переводом старинного манускрипта. Вчера на семейном совете было решено, что можно заодно посмотреть раздел книг про артефакторов, вдруг там промелькнёт символ с найденного в книге послания, очень он похож на личную подпись изобретателя.

– Здравствуй, Элизабет. Пришла поработать? – с тёплой улыбкой спросил библиотекарь, увидев входящую Лизи. Это был немолодой мужчина, лет шестидесяти – шестидесяти пяти, с некогда рыжими волнистыми волосами, сейчас подёрнутыми сединой. Тёмно-карие глаза всегда смотрели на посетителей с вниманием и строгостью, но морщинки вокруг глаз выдавали доброжелательный характер мужчины. Оливер Браун, а именно так звали библиотекаря, обладал способностью к работе с мелкими деталями, способностью создавать удивительные вещи. В юношестве ему пророчили славу артефактора, и именно на эту специальность молодой Оливер поступил в Ледонскую академию. Но внезапная гибель родителей нанесла непоправимый ущерб. От стресса и переживаний он замкнулся в себе, а дар выгорел, не получив должного развития. Смирившись со своей участью, Оливер перевёлся на другой факультет, а впоследствии устроился на работу в библиотеку. И вот уже на протяжении более чем тридцати лет Оливер Браун являлся бессменным библиотекарем.

– Доброе утро, Оливер. Я принесла булочки с корицей, – сказала Лизи и протянула бумажный пакетик. Она иногда угощала библиотекаря его любимой выпечкой, а он взамен делал некоторые поблажки. Например, разрешал задержаться в библиотеке после закрытия, чтобы закончить работу. Или давал на дом книгу из читательского зала, строго под запись и обещания вернуть завтрашним утром, но всё равно выдавал. Вот и сейчас, зная, что может понадобиться помощь библиотекаря, Лизи решила поднять ему настроение.

– Ох, Элизабет, избалуешь ты меня, – произнёс Оливер, забирая угощение. – Рассказывай что случилось, нужна от меня помощь? – Библиотекарь посмотрел на Лизи проницательным взглядом.

– Если честно, то пока не знаю. У меня сейчас интересный и очень сложный заказ по переводу манускрипта. И я не во всём разобралась. Для начала хотела бы продолжить с тех книг, которые брала и не успела изучить в прошлый раз, а потом, возможно, мне понадобится доступ в секцию с редкими книгами. – Протянула Лизи, сделав акцент на последней фразе. – Я знаю, что доступ в ту секцию разрешён лишь ограниченному кругу лиц, и я отправила запрос в мэрию на получение пропуска, но… – вздохнула Элизабет и просяще посмотрела на Оливера, – вы же знаете, что рассмотрение такого обращения может затянуться на пару недель, а у меня нет столько времени, к тому времени я уже должна буду сдать заказ.

– Ох, Элизабет, это не простая просьба. Я знаю, что ты девушка ответственная, но давай сначала посмотрим понадобится ли тебе вообще эта секция. И если понадобится, тогда мы что-нибудь придумаем – ответил библиотекарь и по-заговорщицки подмигнул. – Проходи за свой обычный стол, он свободен, а я принесу твои книги. – Оливер взял тележку и пошёл вглубь стеллажей.

Работу над переводом манускрипта Лизи начала ещё до поездки в Корнер-Хаус, и к сегодняшнему дню была готова примерно треть. Манускрипт оказался очень старым, созданным не менее трёхсот лет назад. При этом текст был написан не просто на древнем диалекте, но и частично зашифрован. Единственное, что точно понятно – речь шла об артефакторе, чьё изобретение должно было помочь людям с какой-то проблемой. А вот что за проблема и при чём тут артефакт – оставалось пока не понятным. Писавший этот трактат, по всей видимости, тоже был изобретателем, потому что в своём научном труде он не просто анализировал работу коллеги, но и выдвигал свои версии об изготовлении этого артефакта. Основная сложность перевода заключалась в том, что каждый изобретатель зашифровывал свои записи символами, понятными только другим изобретателям. Это был их язык, с помощью которого длинные предложения можно сократить, сэкономив драгоценное время на фиксацию мыслей и результатов. Особо секретные разработки шифровались индивидуальными знаками, значение которых знал лишь сам артефактор. Вот и получалось, что часть текста манускрипта Лизи смогла перевести легко. А вот над зашифрованной частью ещё придётся поработать. Для этого она обложилась всеми книгами, в которых, так или иначе, содержались сведения о разных артефакторах Королевства и их трудах, о языке изобретателей и их переводе.

Проработав до обеда, Элизабет решила отвлечься от перевода манускрипта и поискать информацию про найденный на таинственном послании символ. Ещё в особняке Лизи предположила, что этот знак является клеймом артефактора. Рассудив, что буквы “К” и “Х” – это инициалы имени и фамилии, она взяла книги со списками всех известных артефакторов Королевства за последние четыре столетия. Оказалось, что за столько времени список разросся на несколько толстых томов. Но самое главное, что в них помимо справочной информации, были иллюстрации с эмблемами каждого мастера, которые служили знаком качества и подтверждали авторство того или иного артефактора. Поскольку имён начинающихся на “К” и “Х” можно было найти очень много, то остальная часть символа давала надежду сократить этот список.

На протяжении нескольких часов Лизи внимательно разглядывала оттиски личных печатей в поисках кристалла с символом бесконечности внутри. На улице начало смеркаться, свет в библиотеке стал гореть ярче, а Лизи заканчивала просматривать только второй том. В её блокноте было выписано около десяти имён, чьи символы немного напоминали искомый. Но не один из них не совпадал полностью. Каждый из найденных оттисков личной подписи отличался какой-нибудь деталью, но Лизи всё равно их выписывала и зарисовывала, на всякий случай. Когда до конца второго тома оставалось всего пара листов, Лизи вдруг увидела искомый символ – большие буквы “К” и “Х”, касающиеся друг друга сверху и снизу “ножками”, а в образованном внутри ромбе, похожем на кристалл, изображение символа бесконечности. Она даже не поверила своему счастью, несколько раз протёрла глаза, чтобы убедиться, что ей не показалось. Но это был именно тот самый символ, и принадлежал он артефактору по имени Кристофер Хэйли.

– Гхм, гхм, – услышала Лизи, отвлекаясь от своей находки, – Элизабет, библиотека закрылась пятнадцать минут назад. Я бы тоже уже хотел уйти домой. – Мягко намекнул Оливер о том, что пора бы и Лизи закругляться с работой и не задерживать работников библиотеки.

– Ой, Оливер, простите меня, я так увлеклась, что совершенно потеряла счёт времени. – Извинилась Лизи и начала быстро собирать свои вещи.

– Да ничего страшного. Нашла что-то интересное, я полагаю? – поинтересовался библиотекарь, давая понять, что не сердится на девушку.

– Да, определённо. – Воодушевлённо ответила Лизи с блеском в глазах. – Оливер, я обязательно приду завтра, но мне понадобятся немного другие книги. Возможно, у вас есть какая-нибудь информация про изобретения Кристофера Хэйли? Он родился в нашем городе почти триста лет назад. Я бы хотела узнать как можно больше о нём и о его изобретениях. – Принялась тараторить Лизи. Она всегда так делала, когда волновалась в предвкушении нового открытия.

– Кристофер Хэйли? – Задумчиво переспросил библиотекарь. – Про самого артефактора если что-то и есть, то очень краткая информация, я поищу. Про его изобретения должна быть книга в особом разделе библиотеки, но при условии, что он создал что-то действительно важное. Это я тоже проверю. Не знаю что именно ты ищешь, Лизи, но, возможно тебе стоит обратиться в архив нашей газеты. Если этот Хэйли жил в нашем городе, то о нём обязательно должны были писать в “Ледонском экспрессе”. Газета существует очень давно и трепетно хранит в архиве все свои выпуски, начиная с самого первого.

– Оливер, спасибо большое, это замечательная идея! – Воскликнула Лизи и от переполняющих чувств слегка подпрыгнула на месте. – Я обязательно воспользуюсь вашим советом. Но завтра с утра всё равно вернусь в библиотеку, чтобы изучить сначала то, что найдём здесь.

– Хорошо, я тогда первым делом поищу для тебя книги, постараюсь к твоему приходу что-нибудь найти. А сейчас пойдём по домам. – Улыбнулся Оливер и проводил Лизи до дверей библиотеки.

Возвращаясь домой, Элизабет наслаждалась вечерним воздухом и думала о том, как расскажет семье о своей находке. В этот вечер ей казалось, что они стали на один шаг ближе к разгадке тайны. Теперь известно кто написал послание, осталось лишь понять что оно значит. А для этого нужно изучить личность загадочного Кристофера Хэйли и узнать как он связан с особняком Корнер-Хаус. Прокручивая эту мысль в голове, Лизи улыбнулась, подумав о том, что инициалы артефактора и инициалы названия особняка – одинаковые. Простое ли это совпадение или в этом тоже кроется загадка?

Глава 9

Ранние лучи морозного осеннего солнца проходили насквозь через панорамные окна веранды и освещали часть гостиной. Внутри дома стояла тишина, могло показаться, что дом пуст. Но на веранде, среди кадок с вечнозелёными декоративными деревьями: фикусом Бенджамина, который достигал самого потолка; пахирой акватикой, стебли которой сплелись в ромбовидный узор; пальмами ховея, чья крона отражала свет, создавая тени в форме вытянутых и заострённых клинков и подвесных кашпо с лианообразными растениями, можно было услышать приглушенное глубокое дыхание.

Здесь сидела на гимнастическом коврике прекрасная Кэтрин Бэстиль. Глаза её были закрыты, лицо расслабленно, волосы ниспадали свободными длинными прядями насыщенного каштанового цвета, руки спокойно лежали на коленях, а спина была идеально прямой. Вся поза и ровное, еле заметное, движение груди, говорило о многолетнем опыте медитаций, когда получается уйти в себя без лишних навязчивых мыслей, когда нет ни малейшего дискомфорта от продолжительного нахождения в сукхасане, как называют эту позу йоги, и когда сливаешься со своим истинным Я.

Без медитаций Кэтрин не могла сконцентрироваться в течение дня, тревоги и калейдоскоп чужих эмоций затапливали сознание. Кэтрин пришлось с малых лет учиться самоконтролю, учиться разделять “своё” и “чужое”.

Эмоциональный интеллект у маленькой Кэтрин развивался стремительно, а эмпатия проявилась у неё даже раньше, чем речь. Родителям приходилось нелегко, а порой они даже боялись за неё. Если кто-то рядом грустил, малышка начинала истошно рыдать, когда кто-то злился, она становилась агрессивной. А если вокруг радовались, то Кэтрин могла так долго и заразительно смеяться, что начинала задыхаться, вызывая у близких тревогу за её здоровье. Никто не ожидал проявлений таланта в столь раннем возрасте, и лишь случай помог родителям заметить это вовремя.

На одном из детских праздников, куда Кэти пришла с родителями, были клоуны. Один из них особенно привлёк её внимание: он показывал самые сложные и смешные номера. Но Кэти сидела тихо, плакала, закрыв лицо маленькими ладошками. Родители увидели её слёзы, соотнесли с тем, на кого она смотрит, и решили переговорить с юношей. Оказалось, что у этого актёра накануне навсегда уехала возлюбленная, и он был охвачен глубокой тоской, хотя продолжал выступать, скрывая боль за маской. Кэти уловила его настоящие чувства, спрятанные за гримом. С тех пор родители и наставники стали развивать её дар и, что ещё важнее, нашли множество практик со всего мира, чтобы этот талант направить и обуздать.

***

Кабинет занимал угловую просторную комнату на первом этаже, единственное окно выходило на палисадник с небольшим розарием и кустами шиповника по периметру, что создавало эффект уединённости. Обстановка кабинета излучала уют и умиротворение. Сквозь шторы мягко просачивался свет от закатного солнца, усиливая ощущение покоя. В воздухе витал тонкий аромат травяного чая, а пастельные тона интерьера создавали атмосферу, располагающую к откровенному разговору и душевной гармонии.

Особого внимания заслуживает расстановка мебели в кабинете и ненавязчивые детали, будь то “вечный маятник”, или миниатюрный садик “Дзен”, где на специальной дощечке рассыпан речной песок, аккуратно лежат маленькие грабли, а трехъярусная пагода, снежно-белые камни и миниатюрный искусственный прудик расставлены в особом порядке. Кабинет визуально разделён на несколько зон: рабочую и консультационную. Рабочая зона состояла из письменного стола с большим удобным креслом, сбоку от которых располагалось окно. Дневной свет падал на столешницу, но солнечные лучи не ослепляли сидящих за ним людей. Позади кресла разместилось несколько стеллажей с тематическими книгами, а напротив стола стояла пара стульев с мягкими спинками и подлокотниками из того же гарнитура, что и кресло. Консультационная зона была отделена кушеткой и располагалась в противоположной стороне от рабочего стола. У стены стояло несколько кресел и стульев, разделённых невысокими комнатными растениями в горшках. Между кушеткой и креслами приютился небольшой журнальный столик. В зависимости от количества пациентов, а ведь Кэтрин проводила и семейные, и групповые сессии, она расставляла в нужном количестве всё необходимое. Более того, Кэтрин использовала специальный артефакт и систему вентиляции, чтобы поддерживать оптимальную температуру в помещении. Под каждого пациента настраивался свой индивидуальный набор параметров для комфортного пребывания.

Для новых клиентов у Кэтрин был особый, тщательно выработанный ритуал. Она подходила к каждому сеансу с новой энергией, словно открывала первую страницу ещё не прочитанной книги. Конечно, у неё была вводная информация о человеке, предоставленная анкетой: возраст, профессия, иногда краткая суть запроса. Но эти сухие, формальные данные служили лишь для заведения личного дела пациента и составления расписания. Настоящая работа начиналась за пределами этих строк.

Кэтрин всегда делала большой перерыв перед визитом нового клиента, позволяя кабинету «перезагрузиться» и напитаться свежей атмосферой. В первую очередь она открывала окно – даже зимой. Её кабинет наполнялся прохладным очищающим воздухом, который выветривал чужие тревоги, оставленные предыдущими посетителями. После проветривания она включала стоящие на полу торшеры с мягким, тёплым светом и добавляла несколько капель эфирного масла лаванды или сладкого апельсина в маленькую аромалампу.

Далее Кэтрин заваривала два вида чая: один с тонизирующим эффектом, чтобы поддержать клиента, если его силы на исходе, второй – расслабляющий, для тех, кто нуждался в комфорте и умиротворении. Рядом с чайником она расставляла маленькие чашки и пиалы, наполненные лакомствами: сахарное печенье с ванилью, несколько долек горького элитного шоколада и смесь сухофруктов с орехами.

Каждая деталь её подготовки имела цель. Еда и напитки создавали домашнюю обстановку, позволяя клиенту расслабиться и почувствовать себя в безопасности. Кэтрин знала, что некоторые люди во время сложного разговора предпочитают держать в руках что-то реальное: чашку с горячим чаем или пиалу с орехами. Это становилось якорем для их эмоций, способом снять напряжение. Кроме того, чайные паузы давали возможность передохнуть, сделать перерыв в разговоре, не чувствуя себя обязанным говорить каждую секунду.

Кэтрин верила, что такие мелочи помогают наладить первичный контакт. Ведь её кабинет являлся не просто местом для анализа и работы, а пространством, где люди могли позволить себе быть уязвимыми. Это было особенно важно в таком деликатном вопросе, как психологическое здоровье. Всё – от аромата чая до тихого щелчка часов на стене – создавалось, чтобы человек почувствовал: он может здесь быть собой.

***

Новый клиент, и последний на сегодня, отличался эмоциональным фоном, который напомнил густой туман, пронизанный целым ворохом нерешенных вопросов. Его энергетика была столь же плотной и напряжённой. Кэтрин почувствовала её с первых же секунд знакомства. Она привыкла видеть и ощущать тревогу, волнение, страх и недоверие, но у этого молодого мужчины все эмоции и чувства были одновременно и сконцентрированы, и завуалированы. Помимо этого мужчина обладал особенным взглядом – цепким, внимательным и слишком холодным для человека, действительно ищущего помощи. “Что ж, интересно. Посмотрим, смогу ли я ему помочь.” – Подумала про себя Кэтрин.

Пациент представился как Роберт Пирс и протянул руку, Кэтрин машинально пожала её.

– Приятно познакомиться, – сказала она, искренне улыбнулась, стараясь быть максимально открытой. – И жестом пригласила присесть у журнального столика, на котором дымились чашки с чаем.

Роберт опустился в предложенное кресло с нарочитой неторопливостью. Точные, почти механические движения, создавали впечатление, что каждое из них заранее продумано. Он скрестил ноги, чуть откинувшись назад, и положил одну руку на подлокотник. При этом другая рука нервно касалась подбородка, выдавая скрытое напряжение.

Кэтрин внимательно следила за Пирсом, замечая, как его взгляд скользил по комнате и задерживался на каждой детали: корешках книг на полке, на стоявшей в углу лампе с мягким теплым светом, картине с абстрактным сюжетом, висевшей на одной из стен, и чуть дольше внимание Роберта сфокусировалось на письменном столе. В этой оценке пространства было не только любопытство, но и что-то хищное, словно он искал слабое место.

Тени от мягкого освещения, падающие на лицо Пирса, подчеркивали жёсткость скуластого профиля. Всё в его позе говорило о попытке сохранить контроль, но этот контроль был избыточным и болезненным, как если бы он сильно тянул за струны музыкального инструмента или тетиву лука, когда пальцы белеют и остаётся глубокая вмятина, а позже мозоль.

Кэтрин заняла место напротив, предложила чай и угощения. После пары минут тишины, давая возможность клиенту устроиться поудобнее, она произнесла:

– Как вы, наверное, знаете, здесь можно говорить обо всём, не опасаясь осуждения. Начните с того, что вам нужно, и с ваших ожиданий от сегодняшней встречи. – Её голос был тёплым, но без излишней мягкости. Она понимала, что с такими людьми, как он, тон должен быть предельно выверенным.

Пирс всё же взял чашку с чаем, но не торопился его пить, а фокусировался и обдумывал, как показалось Кэтрин, подбирал стратегию ведения диалога.

Кабинет наполнялся лёгким ароматом лаванды, едва уловимым, но расслабляющим. Деревянный пол, покрытый ковром в спокойных тонах, и освещение создавали камерную атмосферу, защищённую от внешнего мира.

Роберт беззвучно выдохнул и кивнул, но это было похоже не на простое согласие, а на некую расчётливую реакцию и договорённость о чём-то с самим собой.

– Я наслышан о вас и вашей репутации, – сказал он ровным, без эмоций голосом. – Говорят, вы лучший специалист в своём деле. Хотя знаете, это звучит почти слишком хорошо, чтобы быть правдой.

Кэтрин уловила в его словах нотки скрытого раздражения, едва уловимую настороженность. Она почувствовала, как из недоверия между ними начинает выстраиваться невидимая стена. Осторожно подбирая слова и совершенно не обижаясь на реплику Пирса, Кэтрин решила продолжить разговор, стараясь не усиливать напряжение.

– Как долго вы задумывались об этом визите? Обычно такие решения не принимаются спонтанно.

Его глаза на мгновение прищурились, но лицо оставалось нейтральным.

– Да, вы правы, – произнёс Пирс, и Кэтрин уловила в его голосе нервозность, он продолжал тратить энергию и силы на поддержание внутреннего контроля. Его почти маниакальная осторожность удивляла Кэтрин, ведь это он пришёл к ней за помощью. Или она что-то упускает и ошибается.

Кэтрин почувствовала, как эмоции Пирса сменяются волной: сначала лёгкая досада, затем пристальный интерес – он как будто прощупывал, какой эффект его реплики произведут на неё. Но сама не форсировала диалог, и ожидание окупилось:

– Визит к вам… – Он поморщился. – Убедить меня прийти сюда было нелегко, – добавил он с лёгкой горечью. – Это не моё решение, а настоятельная рекомендация. – Его губы тронула мимолётная усмешка, но глаза оставались холодными, как у человека, привыкшего защищать свои чувства за стеной бесстрастности.

Кэтрин кивнула, внешне оставаясь спокойной, а внутренне насторожившись. Она ощутила вспышку раздражения, едва уловимую, но слишком яркую, чтобы быть случайной. Он не хотел говорить об этом, и это было очевидно. Хотя теперь излишний контроль и внутреннее сопротивление можно объяснить. Пирс просто не готов к работе над своими проблемами. Но раз он уже здесь, то Кэтрин обязана попытаться оказать ему помощь.

– Интересно, – сказала она с небольшим нажимом, умышленно делая паузу между словами. – Значит, кто-то из близких настоял на этом визите?

Кэтрин уловила, как атмосфера вокруг изменилась. Напряжение, словно пружина, сжалось вокруг Пирса, становясь почти физически ощутимым. Его тело напряглось, а взгляд – ледяной и отстранённый – на миг вспыхнул раздражением, которое он поспешно спрятал за легкой, но явно натянутой улыбкой. Это выражение лишь подчёркивало внутренний конфликт, скрытый за маской невозмутимости. Её настороженность возросла. Пирс старался сохранить контроль, но каждая мелкая деталь, от сжатых пальцев до едва заметного подергивании мышц челюсти, кричала о сопротивлении и дискомфорте.

– В некотором роде, – Пирс сделал секундную паузу и решил продолжить. – Я вырос в семье, где многое решают за тебя, и это не всегда приятно. Но я здесь не для того, чтобы обсуждать семейные вопросы. Я сам не знаю, что я тут делаю! – Подавленная злость и враждебность так и струились из Пирса. Пожалуй, это единственная искренняя фраза пациента. Кэтрин, видя, что он не торопится продолжать, мягко произнесла, как бы невзначай:

– Иногда наши близкие сами нуждаются в помощи и поддержке, а свою заботу выражают так, как умеют. – Кэтрин сделала небольшую паузу. – Но я рада, что вы пришли ко мне, пусть это и не совсем по вашей воле, но в конце концов мы просто беседуем за чашкой чая. Это вас ни к чему не обязывает. – Высказалась Кэтрин, чувствуя, как он сосредоточенно следит за каждым её словом. Она решила дать ему ещё немного времени и продолжила:

– Знаете, Роберт, истинные проблемы нередко берут начало в семье – в отношениях с родными, воспитании и укоренившихся установках. Отделить свои стремления от того, что вложили с детства, бывает невероятно сложно. Часто именно это становится причиной внутренних конфликтов, когда взрослые продолжают жить под влиянием чужих ожиданий и забывают про свои собственные желания.

Его взгляд стал холоднее, как будто Пирс понял, что ей удалось проникнуть глубже, чем он рассчитывал. В его глазах мелькнуло что-то мрачное, почти угрожающее, но и были заметны проблески настоящих чувств, переживаний. Он вполне свободно чувствовал себя, когда речь шла не про него, это было заметно по опустевшей чашке и пиале. Отвлёкшись на разговор о семье и на комментарии Кэтрин, Пирс с удовольствием выпил весь чай и съел шоколад, или же они просто пришлись ему по вкусу. Кэтрин сделала промежуточный вывод, что этот молодой человек долгие годы находился под гнётом и влиянием родственников. Это была распространённая проблема.

– Возможно. – Бросил Роберт, но его голос оставался ледяным и натянутым, сквозила агрессия. Он снова собрался и выстроил неимоверно высокие барьеры между ними. – Думаю, я сам решу, что мне важно, а что нет!

– Конечно, – сказала Кэтрин с самой дружеской улыбкой, не обращая внимания на его враждебность, но в её голосе появилась твёрдость. – Порой причина наших самых тягостных и самых важных дилемм кроется именно в том, что мы сами отказывается признавать их в себе. Честный разговор с собой – это сложнейшая практика. Но при желании всё возможно.

Пирс слегка сдвинулся в кресле, слова Кэтрин задели его, и он почувствовал некий дискомфорт из-за этого, но ни на мгновение не потерял самообладания. Лицо мужчины не отражало никаких эмоций. Кэтрин показалось, что Пирс продолжал тратить огромное количество энергии на подавление любых проявлений чувств. Сейчас это ощущалось ещё сильнее, и на долю секунды интуиция Кэтрин сказала ей, что Пирс чуть не решился на открытый диалог, чуть не выдал истинную причину своего прихода. Этот момент ускользнул, но она успела почувствовать боль Пирса, внутреннюю пустоту и безумную ненависть ко всем вокруг. Кэтрин стало жаль Роберта, однако, пока она не понимала, почему от него исходит такая сильная враждебность и озлобленность.

В присутствии этого человека её тревога усиливалась. Причём это была не обычная тревога, а на уровне инстинкта, когда встречаешься с хищником. Размышляя об этом, Кэт предположила, что всё напряжение, волнение, нервозность и тревожность, которые она испытывала – это побочное действие её дара. Пирс настолько яростно закрывается в эмоциональном плане, что его нежелание испытывать истинные чувства, наоборот, их высвобождает для эмпатии Кэтрин. Этот человек невероятно сильный, а может даже одержимый какой-то идеей. И именно она подпитывает его внутренний резерв и подстёгивает движение к неведомой цели.

– Возможно, вы правы, – согласился Пирс, а его голос звучал уже не так самоуверенно, как раньше. – Но я не буду рассказывать вам всё сразу.

Пирс пытался сохранить дистанцию, но, несмотря на его попытки контролировать разговор, Кэтрин чувствовала: его защита трещала по швам.

– Никаких проблем, – не стала настаивать Кэтрин, сохраняя спокойствие. – Мы можем идти шаг за шагом, Роберт. Только я вас предупреждаю: вы не сможете скрывать от меня все свои истинные мотивы. Это не сработает. Чтобы работа была эффективной, нужно дать себе возможность довериться процессу.

– Я вас услышал. – Тише прежнего произнёс он, а отведённый на сеанс час подходил к концу, и Пирс первым решил прервать его. – Спасибо за ваше время, – бросил он, вставая из кресла и снова становясь непробиваемо вежливым.

Роберт подошёл к двери, но перед тем как выйти, оглянулся через плечо. В его глазах промелькнуло что-то неуловимое – смесь противоречий, гнева и… возможно, надежды.

– До свидания, – произнёс он сухо прежде, чем исчезнуть из кабинета.

Когда дверь за Робертом Пирсом закрылась, Кэтрин застыла, всматриваясь в пространство, будто пытаясь рассеять ощущение его присутствия. Комната всё ещё была наполнена напряжением, словно его внутренняя буря оставила после себя невидимый шлейф. Этот человек напоминал застывший ураган, готовый сорваться с места, и она чувствовала: их встреча была лишь прологом в ещё ненаписанной истории.

Роберт Пирс был скрытен, но его поведение выдавало больше, чем он хотел бы. За отстранённостью и хладнокровием ощущалась не просто защитная броня, а осознанное стремление отгородиться, удержать её на расстоянии. Он явно не готов к откровенности, а доверие ему чуждо, но за его искусно созданной маской крылась некая загадка. Эта отчуждённость казалась не просто настороженностью, а чем-то более глубоким, тревожным, даже опасным. Теперь Кэтрин убеждена: Роберт пришёл сюда не только за помощью. Его мотивы лежали за пределами обычной терапии, и, судя по его реакции, он прекрасно знал, что она это поняла.

Глава 10

Утро вторника не радовало погодой. За окном моросил мелкий осенний дождь, а тяжёлые свинцовые тучи закрыли собой небо, не пропуская даже маленького солнечного лучика. Однако, в это утро вся семья завтракала вместе, что бывало не часто. Каждый был погружен в свои мысли и планы на день. Фред уже представлял, как разбирает новые книги в Корнер-Хаус, как доберётся до редкого трактата, числящегося в журнале учёта бывшего хозяина особняка. Кэтрин обдумывала поведение вчерашнего посетителя и как выстроить дальнейшее общение, если он снова придёт на приём. Лизи строила планы о том, чтобы поскорее закончить с заказным переводом и переключиться на загадку из тайного послания. Алекс просто наслаждался утренним кофе. Ему предстояло навестить бабулю Маргарет и вместе с ней отправиться в архив газеты, чтобы найти сведения о таинственном Кристофере Хэйли.

***

– Александр, ку-ку! – то ли крикнула, то ли пропела Маргарет. – Дорогой мой, сколько можно витать в своих математических джунглях?! – искренне веселясь и подтрунивая над внуком, спросила Маргарет.

– Ничего я не в джунглях, – насупившись и по-детски сказал уже давно повзрослевший Алекс. – Посмотри какие практически идеальные эркерные окна у отеля. Функционально, симметрично и, специально для тебя скажу, красиво. – высказался Алекс, сидя напротив Маргарет за столиком на веранде отеля.

– Ты каждый раз говоришь нечто подобное. Сегодня про эркеры, на той неделе про балюстраду… – продолжая улыбаться, сказала Маргарет. – Мне куда интереснее новости, ты же знаешь. – Не отрывая взгляд от внука, подытожила бабуля Бэстиль.

– Да, кстати, об этом. У родителей ничего нового. Папа продолжает заниматься заказом в особняке. Мама хоть и не показывает, но очевидно и мне, и сестре, как сильно она переживает, чтобы отец весь не ушёл в работу. – Маргарет посмотрела на внука и во взгляде читалось, что всё будет хорошо. В это хотелось верить. И Алекс продолжил. – А вот Лизи вчера нашла символ, нарисованный в тайном послании. Он принадлежал артефактору, жившему в нашем городе. И мы подумали, вернее, нам подсказали, что информацию по изобретателю можно найти в архивах газеты. – проговорил Алекс, с прищуром глядя на бабулю.

– Так вот в чём дело, тебе нужна моя помощь, – рассмеялась Маргарет и внимательно посмотрела на внука. – У тебя есть какие-нибудь конкретные данные или будем просматривать весь архив с самого начала?

– В книге с печатью были краткие сведения об артефакторе и годы его жизни. Думаю, стоит посмотреть выпуски газет за этот период и захватить несколько лет после смерти. Вдруг и после кончины артефактора произошло что-то интересное, связанное с его именем. – Ответил Алекс, радуясь, что смог заинтересовать бабулю.

– Ну вот и отлично, план у тебя есть. Тогда чего же мы ждём? Дай мне пятнадцать минут привести себя в подобающий для посещения редакции вид. – Произнесла Маргарет и начала подниматься с кресла. Однако, увидев задумчивый вид внука, остановилась. – Дорогой мой, тебя беспокоит что-то ещё?

Алекс недолгое время молчал, не решаясь стоит ли делиться своими размышлениями, но скрывать от Маргарет что-либо было невозможно. Поэтому, набравшись смелости, он всё таки ответил. – С этим домом что-то не так. Не вяжется внутренняя и внешняя площадь, при этом я не могу понять в чём именно это выражается. Хотя вполне могу ошибаться. – Последнее предложение Александр сказал уже шёпотом себе под нос. Он привык доверять тому, что можно доказать математическими вычислениями, всегда пытается просчитать множество вариантов, а просто довериться своему чутью крайне сложно.

Маргарет пристально посмотрела на внука, и в глазах промелькнула искорка. – Так-так-так – стуча по блокноту карандашом в резном серебряном футляре, начала она свою мысль. – Убьём сразу двух зайцев! И по наводке Лизи пройдёмся, и по твоей. – Алекс с недоумением посмотрел на бабушку, а та продолжила. – Ты в свою интуицию можешь не верить, но за любой интуицией скрываются вполне объективные и объяснимые вещи: опыт, арифметические и геометрические расчёты, развитое пространственное мышление… Твоя догадка про особняк не беспочвенна, нужно в ней разобраться. Допивай-ка чай и пойдём в архив редакции “Ледонского экспресса”. – Глаза Маргарет блеснули, улыбка стала слегка хищной, а движения более резкими. С верой в собственное чутьё на сенсации у Мэгги Бэстиль проблем не было.

***

Здание газеты находилось на одной из центральных улиц города, его кирпичные стены с годами покрылись пылью и стали тёмно-серого оттенка, словно впитали все слухи, заголовки и скандалы нескольких столетий. Фасад декорирован каменными барельефами с изображениями печатных прессов, сов и перьев, придавая зданию внушительный вид. Высокие окна обрамляли здание, и сквозь них тускло просвечивал свет, как будто отражая бессонные ночи редакторов и наборщиков. Большие деревянные двери из дуба с коваными ручками неизменно встречали посетителей редакции. Они выглядели массивно и надёжно, как истинные защитники кипящего котла журналистской жизни.

Внутри стоял запах типографской краски, смешанный с ароматом старых чернильниц и бумаги. Просторный холл поражал величием, а стойка администратора тянулась на несколько метров и за ней восседали несколько девушек, но все были заняты. Звук звонящего телефона, разговоры, шум и гам не прерывались. На Маргарет Бэстиль обратили внимание, и многие кивнули в знак приветствия. Она здесь была желанным гостем. На Алекса девушки посмотрели с интересом, однако, не стали задавать вопросов – если он пришёл вместе с Мэгги, значит, так и должно быть.

Практически сразу за холлом расположились редакторские кабинеты, разделённые стеклянными перегородками. Здесь же находилась картотека, её узкое помещение было заставлено слева и справа высокими шкафами, полными маленьких ящиков с латунными бирками, и тут всегда царил полумрак. На другом конце комнаты еле заметно виднелась дверь в архив. Именно туда и направлялись Маргарет с Алексом.

Архив занимал весь цокольный этаж. Широкая металлическая лестница вела в просторное помещение с высотой потолка около четырёх метров. Ряды стеллажей стройными линиями уходили вдаль, зрительно вытягивая комнату и подчёркивая её монументальность. С первого взгляда становилось ясно, насколько тщательно и продуманно организовано хранение: руководство редакции позаботилось не только о сохранности документов, но и об удобстве сотрудников. Лестница, например, была оснащена полозьями для транспортировки тележек с верхнего этажа и обратно, избавляя работников от необходимости носить тяжести вручную. Это внимание к деталям и забота о персонале произвели на Александра глубокое впечатление.

Алекс был здесь впервые. После узкого тёмного помещения картотеки оказаться в светлом просторном и поистине огромном помещении архива стало для него, как глоток ледяной воды в знойный день. Он с интересом рассматривал видневшиеся стеллажи со старыми подшивками, которые выстроились в аккуратные ряды, как молчаливые хранители прошлого. Каждый выпуск газеты – маленький фрагмент времени. Некоторые из них, обёрнутые в серую бумагу, были покрыты небольшим слоем пыли и датированы первыми годами существования газеты. Здесь царили прохлада и лёгкий запах старой бумаги. Воздух казался тяжеловатым, несмотря на попытки архивариуса проветривать помещение при помощи специальных артефактов и сложной системы вентиляции. Окон в архиве не было, но по всему периметру располагались световые и терморегуляционные артефакты, которые освещали помещение и поддерживали нужный уровень температуры и влажности. Такая комбинация новаторских технических решений и артефактов позволяла сохранять даже самые ветхие экземпляры газет.

Все, кто работает с редкими документами, должны относиться к ним с особой осторожностью. За этим дотошно следит архивариус. Его рабочее место находилось недалеко от лестницы, а рядом организована небольшая комната со столами, удобными стульями и настольными лампами с зелёными абажурами. Здесь изучали документы, которые нельзя выносить из архива.

Архивариус Гораций Тримбл, иногда ворчавший на свой ревматизм, заботился о подшивках, как о бесценном сокровище. Он понимал, что история открывает свои тайны только тем, кто готов посвятить ей время и внимание. Вся работа архива держалась на нём. Гораций лично выдавал документы по запросу, проверял необходимые разрешения, следил за порядком и скрупулёзно фиксировал каждое действие в журналах учёта.

Маргарет дружила с Горациемем Тримбломом лет пятьдесят или больше, кто считает? Поэтому сейчас он не спросил о допуске к архивным документам, и им с внуком никто не мешал изучать нужные выпуски газет.

Выпусков было множество, и задача казалась почти непосильной, но опытный взгляд Маргарет сразу отмечал ключевые детали, на которых стоило сфокусироваться: заголовки, даты публикаций и названия рубрик, связанные с событиями в Корнер-Хаусе или Кристофером Хэйли. Александр быстро сориентировался в стопках архивных газет и помогал Маргарет с их сортировкой. Благодаря их слаженной работе уже через пару часов они отобрали газеты, содержащие хотя бы малейшие упоминания об особняке или изобретателе. Разделив находки, Маргарет и Алекс углубились в изучение статей, надеясь, что эти обрывочные сведения сложатся в единую картину.

Время в архиве словно замедлялось пока пальцы перебирали вырезки, но стоило увидеть нужное – и сердце начинало биться быстрее.

Удалось выяснить, что Кристофер Хэйли действительно был талантливым артефактором, специализирующимся на изучении свойств камней и кристаллов. Его считали самородком своего времени, а труды снискали признание самого Короля. Первое упоминание о молодом изобретателе появилось, когда ему было всего четырнадцать лет: газета вынесла его достижение на первую полосу, посвятив статью созданию первого светового артефакта. До этого открытия люди пользовались лишь керосиновыми лампами и свечами. Однако юному исследователю удалось использовать один из кристаллов таким образом, чтобы его света хватало на несколько дней. Далее шло ещё несколько статей о новых изобретениях, а потом Маргарет наткнулась на очень любопытную заметку.

– Алекс, посмотри-ка, это случайно не тот особняк, в котором вы сейчас работаете? – спросила Мэгги и подвинула выпуск поближе к внуку.

Алекс рассмотрел сначала фотографию, на которой была изображена молодая супружеская пара в свадебных нарядах, а потом перевёл взгляд на особняк, который виднелся на заднем плане. Заголовок статьи гласил: “Знаменитый Кристофер Хэйли с супругой готовятся к переезду в семейный особняк Корнер-Хаус. Стоит ли ждать новых изобретений или семейная жизнь полностью поглотит талантливого учёного?”. Событие произошло больше двух с половиной столетий назад.

– Не пойму, удивляет меня эта новость или подсознательно я и так об этом знал, но сейчас кажется, что мы натолкнулись на что-то стоящее. – Задумчиво проговорил Алекс, запустив руку в волосы и слегка растрепав их. – Получается, что Кристофер Хэйли был владельцем особняка, – начал рассуждать Алекс. – В целом, это логично. Как хозяин, да ещё и как учёный-изобретатель, он с лёгкостью мог создать тайники и спрятать в них что-то. Вот только что именно он там спрятал, а самое главное – зачем? Ведь не просто так он зашифровал подсказки к тайнику.

– Чувствую сенсацию! – воскликнула Маргарет, стараясь сдержать охватившее её любопытство. – Ищем дальше. Пусть ответы на все вопросы мы сейчас не найдём, но что-нибудь, да узнаем.

Однако, вскоре после переезда в особняк газеты практически перестали писать об артефакторе. Было всего несколько статей о новых, поистине невероятных открытиях. Судя по всему, семейная жизнь и рождение сына поглощали почти всё время Кристофера, оставляя совсем немного на изобретения – так, по крайней мере, утверждали журналисты. Как же оно было на самом деле, никто уже не расскажет.

Следующий выпуск, который привлёк внимание Алекса, рассказывал о проблемах детей, чей дар либо не проснулся совсем, либо не получил достаточного развития. В этой же статье рассказывалось, что такая участь постигла и сына Кристофера. “Беда может прийти в любой дом” – так называлась статья. Следующие выпуски были посвящены тому, как жители города возложили большие надежды на Кристофера Хейли. Ведь именно он начал работу над артефактом, способным справиться с проблемой. Судя по материалам, изобретатель на протяжении двух лет почти не покидал особняк, полностью сосредоточившись на создании устройства. Первые теории и схемы он показывал другим изобретателям, собирал научный консилиум, но отметал их идеи, и в итоге закрылся в своей лаборатории.

Кристофер стремился создать артефакт, который помог бы его сыну развить талант, проявившийся позже обычного. Из-за такой задержки мальчик страдал, становился всё более замкнутым, чувствовал себя неполноценным, терял интерес к общению со сверстниками и всё больше отстранялся от окружающих. Изобретателю было тяжело смотреть на страдания любимых жены и сына, а потому он углубился в исследования кристаллов и их свойств. Множество неудачных попыток привело к тому, что общество утратило веру в возможность решения проблемы.

Последний прижизненный выпуск гласил, что артефакт всё же удалось создать, но подтверждений этому не было, лишь слухи. Взять интервью у Кристофера редакция не смогла, так как вечером того же дня хозяин особняка погиб при несчастном случае. Во время расследования происшествия найти артефакт, а также схемы и исследования не смогли. Поэтому реальность существования артефакта не была подтверждена. Так, слух остался лишь слухом.

– Знаешь, внучок, – задумчиво протянула Маргарет, прочтя последнюю статью, – теперь моё предчувствие, которому я склонна доверять, буквально кричит, что вы с Лизи наткнулись на что-то не просто интересное, но и опасное. Не верится мне в случайную смерть артефактора. Да и куда делись все его записи и наработки? Что случилось с сыном и женой? Как особняк оказался пустующим? Вопросов больше, чем ответов. – Маргарет внимательно посмотрела на Алекса, похлопала его по руке и продолжила. – Сегодня вечером обязательно расскажи о нашем открытии отцу. Пусть он свяжется с Артуром, его помощь будет необходима, если вы хотите разгадать загадку. А в том, что вы не остановитесь, я не сомневаюсь.

Выходили из здания архива Маргарет и Александр в глубокой задумчивости, а подумать было о чём.

Часть 4

Глава 11

Новый рабочий день в библиотеке особняка Корнер-Хаус вселял трепет в молодых Бэстиль. Для Фредерика этот трепет был постоянным спутником – каждую ночь ему снились новые книги, и мысль о них не покидала его, овладевая сознанием и вытесняя всё остальное. Такой побочный эффект его дара с годами только усиливался. Книжная лавка утоляла этот голод, поддерживая его потребность в знаниях, но иногда тяга к ним становилась неукротимой. Случались моменты, когда было сложно вырваться из этого состояния без посторонней помощи. В такие периоды дети, Кэтрин и вся семья становились единственной ниточкой к реальности. Именно они помогали Фреду выйти из оцепенения, и его непреодолимая жажда знаний, наконец, отступала.

Стивенс неизменно встречал гостей, и они с Фредом обменивались новостями. Складывалось впечатление, что Стивенс и Фред могли бы стать закадычными приятелями, настолько хорошо они нашли общий язык. Первое впечатление и холодное, местами надменное, отношение Стивенса сменилось комфортной и радушной атмосферой.

Вся троица Бэстиль отправилась к книжным шкафам и какое-то время работали все вместе. Но нерешенная загадка, как ожог крапивы, зудела. Лизи не выдержала, и они с Алексом ещё раз пробежались по тексту, будто каждый его знак мог подсказать ключ к разгадке:

“Мир цикличен и стремителен в своей неизбежности. Семья – твоё отражение. В ней каждый важен, для каждого есть место на древе жизни.”

Лизи так напряглась, что на лбу появилась складка. Она всё прокручивала в голове: отражение, семья, цикличность… Древо жизни.

– Здесь что-то есть… – тихо сказала она, словно разговаривая сама с собой, пытаясь расставить все кусочки пазла. – Всё указывает на семью, на её важность… Но что значит “древо жизни” и “отражение”? Это может быть что-то конкретное…

Алекс внимательно слушал её, пытаясь найти в её словах подсказку. Он задумался, затем обернулся, посмотрел по сторонам, прошёлся по периметру библиотеки и остановился у самого входа. Оттуда веяло свежим воздухом и выпечкой с кухни, Алекс решил подкрепиться, предупредил Лизи и вышел. Оказавшись в холле, его взгляд остановился на картинах и его осенило. Он побежал обратно к сестре.

– Лизи! Речь про картину или зеркало, но я думаю, что это обязана быть картина с изображением семьи. В особняке, наверное, больше сотни полотен. – Выпалил Алекс и был уверен, что верно трактует текст послания. У Лизи даже щёки зарумянились, она поняла о какой картине речь.

– Да! Это точно картина! Всё дело в спирали! В Эгейской цивилизации этот узор олицетворял жизнь, движение, цикличность жизни. Именно спираль была ключом к тайнику, в котором мы нашли книгу с посланием. И я вспомнила, где видела точно такую же! Как я сама не додумалась? – Уже выбегая из библиотеки, причитала Лизи. Алекс старался не отставать от сестры и быстрым шагом направился за ней.

Через полминуты они уже стояли напротив занавешенной картины, висевшей в вестибюле особняка между лестничными маршами. Лизи осторожно сняла укрывной материал, и перед ними открылся семейный портрет. Алекс сразу узнал главу семейства – Кристофера Хейли, талантливого артефактора и бывшего владельца особняка Корнер-Хаус. Его изображение Александр не раз видел в газетных выпусках архива и сейчас не мог ошибиться. Рядом с Кристофером стояли элегантная женщина, мальчик лет десяти или чуть младше, и собака породы эрдельтерьер. Семья, как и положено портретам того времени, была написана художником в полный рост, где родители стоят за спиной своего ребёнка. Собака же сидела рядом с мальчиком. Лица родителей светились внутренним теплом, а нежная улыбка матери была поймана художником с удивительной точностью. Глаза мальчика лучились озорством, в руке он держал поводок, как будто ребёнку уже не терпелось поскорее убежать играть с любимым питомцем. Изображению пса художник уделил немало внимания: жёсткая рыжеватая шерсть, гордая осанка и умные глаза, которые, казалось, следили за каждым, кто смотрел на картину. Его настороженные уши и уверенный вид словно напоминали, что он не просто член семьи, но и их преданный защитник. Было в нём что-то загадочное, будто он охранял не только своих хозяев, но и их тайны.

Семья Хейли, скорее всего, позировала в одной из комнат особняка. Позади них был небольшой камин, несколько картин, висящих над ним и вокруг него, а на полу лежал уютный красно-жёлтый ковёр.

Догадка Элизабет подтвердилась. Ещё раз осмотрев раму, Лизи и Алекс пришли к общему мнению, что спирали на книжном шкафу и на раме картины изображены абсолютно одинаково: количество завитков, расстояние между ними, радиус изгиба – всё было идентично. Таким образом, в одном месте сошлись две части загадки. Брат с сестрой начали прощупывать раму, пытались найти скрытые рычаги и механизмы, вдруг тут такой же тайник, как в библиотеке. В какой-то момент Алекс заметил, что центр спирали немного поддавался нажатию, но это был скорее изъян или дефект, а не кнопка. Ничего не происходило.

– Возможно, перед нами не просто картина-тайник. Что если… текст послания не только про само полотно или раму, а про изображение, про семью… – задумчиво сказал Алекс.

– Давай посмотрим. – Голос Лизи слегка изменился, стал твёрже, но тише. Она перевязала волосы повыше и вытащила из сумки увеличительное стекло. – Ценности у полотна немного, – начала Лизи, провела пальцем по краю обрамления картины, словно пытаясь ощутить её возраст. – Рама изготовлена из бука. Судя по элементам декора, её выполнили на заказ и под эту картину. Краски использовались довольно стандартные, техника аккуратная и классическая, без особого новаторства. Подпись художника есть, но она мне не знакома. Это полотно кисти, безусловно, талантливого, но не известного художника, и ценность несёт только для самой семьи, но не для общества.

Она сделала шаг назад, чтобы охватить взглядом всю композицию.

– Александр, помогай. Если что-то здесь есть, то это должно бросаться в глаза не искусствоведу, а любому заинтересованному искателю. Думай, братишка, думай… – Последние слова Лизи протягивала и разбивала на слоги.

Её взгляд переместился на задний план.

– Обращай внимание на все объекты в отдельности, и на всю картину целиком. Перемещай фокус, отдаляйся и приближайся. Сопоставляй тени и свет. Передний и задний план. Людей и обстановку. Фон тоже заслуживает внимания. Стены, картина слева с цветами, справа со статуей… – Лизи погружала брата в портрет и сама уходила туда полностью. Она чувствовала, что каждая деталь может оказаться важной.

Алекс молча слушал, но его внимание уже переключилось на изображение статуи позади семейства, которое Лизи упомянула. Её слова будили воображение, словно картина оживала прямо перед ним, наполняясь историей далекого прошлого.

– Лизи, статуя на картине справа! Мне кажется, я видел похожую на входе в парк особняка, когда осматривался в первый наш приезд. Мне кажется, это зацепка, и надо идти туда. Хотя бы для того, чтобы проверить догадку. Зачем среди картин с пейзажами и цветами нужна картина со статуей? Она не вписывается даже по размеру. Посмотри, остальные картины расположены равноудалённо друг от друга, а эта, как будто выделяется, висит чуть дальше от остальных, совсем на чуть-чуть, но я то вижу разницу. Нам нужно найти статую. Это единственное объяснение. – Лизи кивнула, всё равно лучшего предложения у неё не было, а теория брата не была лишена смысла.

Предупредив отца о том, что хотят прогуляться, Алекс и Лизи взяли пальто и вышли из особняка.

***

Вихрь поднимал осенние листья вокруг, и запах влажной земли наполнял воздух. Парковая дорожка вела Лизи и Алекса вдоль ряда старинных статуй, каждая из которых изображена в своей уникальной позе, но Бэстиль не останавливали взгляд ни на одной, пока не подошли к нужной. Алекс был прав – это оригинал той статуи с картины, и Лизи даже знала, где сидел художник, чтобы получить нужный ракурс. Однако, как бы тщательно они не искали подсказку или механизм для открытия тайника, ничего не находилось. Неужели их догадка провалилась, и они ошиблись в своих рассуждениях?

– Это странно, – произнёс Алекс, разочарованно отступая. – Мы нашли её, но что-то не так… Это как было с рамой, мы пытались найти на ней подсказку, а всё оказалось более запутанным и сложным.

Лизи в задумчивости продолжала обшаривать статую, стараясь найти хоть малейшую деталь, которая могла бы объяснить, почему тайник не открылся. Она вернулась мыслями к посланию, которое они нашли ранее и припомнила текст: “Семья – твоё отражение. В ней каждый важен.” Эти слова не выходили у неё из головы.

– Подожди, – сказала Лизи, наконец, как будто сама себе отвечая. – "Каждый важен", значит, речь идет о ком-то живом. На картине изображены супруги Хейли, их сын и собака. Мы сосредоточились на статуе с картины, но может надо соединить образ статуи и членов семьи? – Лизи перевела взгляд на брата.

– Точно! Мы забыли про подсказку, которая нас привела к семейному портрету. А что, если искать нужно статую собаки или кого-то из членов семьи, а та, что изображена на картине – это намёк на место поисков, то есть тут, в парке? – Алекс нахмурился, обдумывая пришедшую ему в голову мысль, посмотрел на сестру и с сомнением продолжил. – Лизи, всё-таки речь в подсказке про собаку. – Элизабет приподняла бровь, не понимая брата, но терпеливо ждала объяснений. – Понимаешь, Хейли был гением, и подсказки, что он оставил, постоянно нас приводят не туда, куда должны были бы привести. Ответ обязан найтись, но он всегда будет между строк и не очевиден. Искать изображённую на картине статую – это первая мысль, которая может прийти в голову, но мы выяснили, что она ошибочна. Статуи и бюсты четы Хейли – следующая идея, которая может прийти в голову при объединении двух подсказок: картины и послания. Про питомца мало кто подумает, мало кто посчитает его полноправным членом семьи. Ведь для большинства, особенно в то время, собака была скорее средством – охраны, охоты на дичь и прочего. Поэтому, мне кажется, надо искать эрдельтерьера. – Уже немного увереннее закончил мысль Александр.

– Алекс! Я тебя поддерживаю и, вот увидишь, что окажешься прав! Больше веры в себя, братишка! – Лизи в привычном жесте подхватила брата под руку и уверенно повела вглубь парка.

Можно было представить былую красоту и позавидовать бывшим владельцам. Сейчас же было очевидно, что за парком давно никто не ухаживал. Опавшие листья лежали толстым слоем, ветви деревьев и кустарников начали прорастать в хаотичных направлениях, здесь не было ничего современного, и парк ничем не освещался в тёмное время суток.Территория оказалась огромной, и осматривая её Александр убедился в своём предположении, что действительно весь парк геометрически и функционально продуман. Здесь не было труднодоступных мест: каждая клумба, ротонда, большие солнечные часы, небольшой сад камней, лавочки и беседка соединялись прямыми и короткими тропинками. Но были и аллеи для долгого променада, а вечнозелёная живая изгородь, образующая достаточно высокие и толстые перегородки, тянулась замысловатым узором вдоль всех дорожек и мест отдыха в парке.

– Интересно, – проговорил Алекс, они только что дошли до солнечных часов и оказались на просторной поляне. Живая изгородь продолжала свой путь по периметру и спиралевидными ответвлениями расходилась в стороны. – Вроде бы не должна изгородь закручиваться, это противоречит тому, что мы успели увидеть. Согласна?

– Стыдно признаться, но я ничего не могу сказать по этому поводу. Изгородь, как изгородь, для меня тут ничего примечательного нет. А ты думаешь что-то не так? – младшая Бэстиль видела, что, благодаря его дару, брат уже зацепился за какие-то детали, но прагматичный мозг не может обличить это в слова.

– Сам не понимаю, если честно. Всё, что мы видели по дороге в парк и в нём самом, было выполнено по правилам ортогональности. Вот, смотри. Мы шли с тобой, и изгородь сопровождала нас по прямым, параллельным дорожке, линиям. По периметру беседки и клумб она образовывала фигуры с прямыми углами. Единственное, что выбивается из ортогональности – это место, где с одной стороны изгородь шла полукругом, но здесь… Здесь совершенно неправильный изгиб. Это не может быть ошибкой, в этом должен быть какой-то смысл.

– Хм, давай продолжим прогулку, я тоже буду обращать внимание на форму и траекторию изгороди и, может, мы вместе поймём, что же с ней такое.

Они продолжили путь, внимательно осматривая всё вокруг. Парк словно хранил своё величие, но постепенно терял его под натиском времени. Вдоль дорожек возвышались редкие скульптуры, некоторые обросшие мхом, другие с трещинами и сколами. И вот, наконец, среди зарослей колючего кустарника они заметили знакомый силуэт.

– Это она! – выдохнула Лизи, отпустив руку брата и подходя ближе.

Перед ними стояла статуя собаки в полный размер – это была точная копия эрдельтерьера, что был изображен на картине. Даже несмотря на запустение, статуя выглядела почти нетронутой – гладкий мрамор прекрасно сохранился, а глаза, словно живые, смотрели куда-то вдаль.

– Я был прав! Мы нашли её, – радостно ликуя, произнёс Алекс, и начал осматривать статую у основания. Ветки кустарника плотно оплетали нижнюю часть, присев на корточки, Александр начал осторожно раздвигать их. – Здесь что-то есть…

На камне за ветвями они заметили выгравированный символ птицы, чуть припорошенный землёй, букву “Х” и надпись: “In caelo et in terra”.

– Мы на верном пути, – сказала Лизи, улыбаясь. – Здесь сказано: “На небе и на земле”, надо только понять, что это на самом деле значит.

– Как же сложно думать на голодный желудок! Хейли и так нам простых задачек не даёт, а тут ещё и “небо” какое-то появилось! – Раздражённо и в сердцах сказал Александр. Он плохо переносил пропуск приёма пищи и ещё хуже воспринимал неудачи. Алекс рассчитывал быстро разгадать все подсказки, но сейчас приходило осознание, что придётся приложить куда больше усилий.

– Так, ладно, – по-доброму сказала Лизи и взяла брата снова под руку. – Пошли обратно, пообедаем, расскажем папе про наши новые открытия, и вместе обязательно придумаем что-нибудь. – Александр хотел бы прямо здесь и сейчас найти ответы, но сытный обед очень привлекал, и они двинулись в сторону особняка.

Пройдя половину пути, Александр резко остановился и стукнул ладонью себя по лбу, шумно выдохнул. Лизи не ожидала такой бурной реакции от своего спокойного старшего брата и вопрошающе посмотрела на него.

– Лизи, я бестолочь, просто бестолочь! – Прикрыв глаза, громко и с негодованием выпалил Александр.

– Я тебя не узнаю, что за реакция? У тебя сахар в крови упал или что? – Искренне удивляясь, спросила Лизи.

– Кстати, может быть, если бы я вовремя накормил свои серые клеточки, то сразу бы догадался, – приободрился Александр и продолжил. – Изгородь – это стены! Реальные стены особняка Корнер-Хаус. Завихрения – это лестницы, а полукруглая стена есть в малом обеденном зале. Но стены из изгороди, видимо, повторяют ещё стены второго и третьего этажа, где мы не были. Поэтому я догадался только сейчас, когда мы шли в обратном направлении и смотрели под другим углом. Ну и из-за пропущенного обеда стал медленнее соображать. – Сказал Алекс уже совсем бодро и весело.

– Ты гений, братец! Что мы имеем? – начала рассуждать Элизабет, когда они продолжили путь до особняка. – Статуя эрдельтерьера, птица, надпись на латыни про землю и небо, изгородь-лабиринт… Думаешь, это всё связано?

– Ну конечно, связано! – С полной уверенностью сказал Александр. – Я был бы разочарован в Кристофере Хейли, если бы всё это было простым совпадением.

– Давай тогда искать точки соприкосновения. Земля и небо, живая изгородь, мраморная собака, выгравированная птица, странная буква “Х”. Из земли растут растения, верно? – Сама себе задала вопрос юная Бэстиль. – Растения в нашем случае образуют живую изгородь, но при чём тут буква “Х”, птица, небо и собака?

– Птица летает в небе, это логично. – Подхватил рассуждение Александр.

Лизи остановилась, засмеялась и спросила:

– Братишка, ты же не боишься высоты? – Теперь Александр не понимал, куда ведёт сестра. – Если ты прав, в чём я ни на минуту не сомневаюсь, и парк является своего рода схемой особняка, а загадка говорит про небо, то…– Лизи сделала глубокий вдох и выпалила, – нам предстоит посмотреть с высоты птичьего полёта на эти живые стены. – Александр нервно сглотнул, но внутренне понимал, что это отличная идея.

– Так, хорошо… – постарался максимально спокойно сказать Александр и переключить воображение на что-то более приятное, чем полёт над Корнер-Хаус. – У нас остаётся буква и собака. С ними что?

Лизи закусила губу и пару мгновений молчала, а потом, широко улыбаясь, сказала:

– А что если, в этот раз мы перемудрили? В загадке говорится “На небе и на земле” – смотреть нужно на землю с неба, и не просто смотреть, а искать определённое место на схеме. А как отмечаются нужные места? Хейли нас пощадил, а мы и не поняли! Это не буква “Х”, а крестик, как на карте сокровищ. Нам надо понять куда он нас приведёт. А точную комнату мы сможем узнать только поднявшись в воздух. – На мгновение оба замерли, потом засмеялись и побежали к отцу.

Глава 12

– Осторожнее! – воскликнула Элизабет вслед проезжающему мобилю. – Неужели так сложно снизить скорость перед лужей, чтобы не обрызгать прохожих? – Проворчала она, отряхивая капли воды с подола шерстяного пальто. Осень уже давно вступила в свои права, всё чаще небо затягивало тучами, а выглядывающее солнце совсем перестало греть и не подсушивало последствия дождя.

Утро у Лизи не задалось. Сначала она проспала, поэтому собиралась в спешке, из-за чего не успевала нормально позавтракать. Ухватив блинчик с клубничным джемом, Элизабет уже хотела бежать на выход, как капля рубинового лакомства предательски упала на грудь, испачкав блузу. Обречённо вздохнув, она побежала переодеваться. Добравшись, наконец-то до центра города, Лизи направилась в Ледонскую библиотеку, чтобы закончить работу над заказом. Перевести оставалось не так много, но работу над фолиантом приходилось откладывать из-за новой тайны особняка. Также необходимо было сделать оценку всего имущества Шапиро, являющегося предметами искусства. Элизабет никогда ещё так сильно не хотела закончить заказ поскорее. Обычно её увлекал перевод древних рукописей, да и в этот раз ей попался интересный экземпляр, но таинственные послания Кристофера Хейли сейчас занимали Лизи гораздо больше. Хорошо, что заказчик не беспокоил и не спрашивал, когда всё будет готово. Он вообще не выходил на связь с тех пор, как были оговорены условия, и началась работа над переводом.

Устроившись на своём привычном рабочем месте в библиотеке и обложившись новыми книгами, Лизи приступила к расшифровке записей.

– Как интересно, – пробормотала она себе под нос, спустя пару часов работы, – эта книга посвящена исследованиям артефактора, его опытам и испытаниям. Но описывает он не свою работу, а чужую. Хм… – Лизи задумчиво потёрла виски и продолжила изучение, сверяясь то с одной книгой, то с другой.

– Элизабет, я сейчас планирую отлучиться на полчасика, чтобы пообедать. Тебе нужны ещё какие-то книги, пока я не ушёл? – уточнил Оливер Браун, глядя на девушку по-отечески. – Может, тебе тоже стоит сделать перерыв, а то выглядишь очень уставшей? – с заботой в голосе предложил библиотекарь.

– Спасибо, Оливер, но я не голодна. Мне не хватает данных, чтобы закончить работу. И, кажется, всё таки нужен доступ к закрытой секции… – Робко произнесла Лизи.

– Какая информация тебе нужна? Как я понимаю, допуск в мэрии еще не сделали?

– Обещали к концу этой недели, но сегодня уже четверг.

– Понял. Ладно, только ради тебя. Запишу пока в свой блокнот, а в журнале потом заполню, когда пропуск получишь, чтобы всё по правилам было. Только никому об этом не говори, договорились? – Сурово произнёс библиотекарь.

– Не беспокойтесь, от меня никто ничего не узнает. – Проговорила девушка с облегчением. – Мне бы закончить работу поскорее и заняться другими делами. Нужно отцу помочь, у него трудоёмкий заказ в особняке Корнер-Хаус.

– Корнер-Хаус говоришь? Занимательно… Я слышал, что особняк купил какой-то чужестранец, но не знал, что Фред там работает. Может, всё-таки сделаешь перерыв? Попьём вместе чаю с булочками, расскажешь мне про особняк. Вокруг него всегда ходило много историй и страшилок, мне безумно интересно как там на самом деле. – Оливер смотрел на Лизи с выражением детского любопытства, и она просто не смогла ему отказать. Тем более, что желудок тоже решил напомнить о себе.

За чашкой ароматного горячего чая Лизи поделилась с библиотекарем историей об особняке и о том, что удалось узнать о его прошлом владельце, не упоминая при этом о найденных посланиях. Эту тайну хотелось придержать, она не для чужих ушей. Оливер слушал внимательно, иногда задавал вопросы. Потом рассказал, как однажды, ещё в школе, он с другими мальчишками поспорил, что сможет провести ночь в особняке и не испугается живущих там привидений. Но попасть внутрь так и не получилось, зато страху натерпелись всей компанией, пока пытались пробраться внутрь. Потом разговор плавно перетёк на заказ Элизабет о переводе монускрипта. Лизи рассказала о том, что удалось понять и какие нужны книги, чтобы приблизиться к окончанию перевода. По всему выходило, что речь в фолианте шла об артефакте, способном вылечить больных. Но текст настолько зашифрован, что не понятно о чём именно идёт речь. Возможно, этот артефакт давно уже используется в медицине, а возможно в манускрипте содержится новое открытие.

Оливер оказался прекрасным собеседником. Он внимательно слушал, задавал вопросы и рассказывал истории из своего опыта. После обеденного перерыва они пошли в закрытую секцию, где Элизабет смогла взять необходимые ей старинные рукописи и редкие энциклопедии, чтобы продолжить своё изучение.

Вечер подкрался незаметно для Лизи, о том, что пора собираться домой, ей снова напомнил Оливер. Извиняясь за задержку, она быстро собрала свои вещи, убрала в сумку блокнот с записями и вместе с Оливером вышла из здания библиотеки. Остановившись на крыльце, они распрощались друг с другом и разошлись в разные стороны.

Вечер был поздним, и на улице уже стемнело. Световые артефакты подсвечивали своим мягким светом улицы, оставляя в тени лишь небольшие участки. Холодный резкий ветер задувал под подол пальто, заставляя Лизи ёжиться от пробегающего по коже колкого холода. В такую погоду не было желающих прогуляться по городу, поэтому площадь сейчас оказалась безлюдной. Рабочий день у служащих давно закончился, а студенты из находившейся рядом Академии сидели по своим комнатам в общежитии. Несмотря на то, что Ледон был довольно спокойным городом, идти поздним вечером одной было некомфортно, и Лизи прислушивалась к каждому шороху. Внезапно позади себя она услышала шаги, оглянулась, но никого не увидела.

“Показалось”, – подумала Лизи. – “Верно говорят, что у страха глаза велики, а уши слышат то, чего нет”.

Она пошла дальше, стараясь не сорваться на бег. Через минуту ветер снова донёс до слуха Лизи стук торопливых и неровных шагов, как будто преследователь старался идти крадучись, не издавая лишнего шума.

Элизабет остановилась, делая вид, что ищет что-то в сумке, но всё её внимание было сосредоточено на происходящем вокруг. Сердце начало биться чаще, беспокойство в груди нарастало, хотелось бежать, как можно быстрее. Лёгкий озноб пробежал по спине, ноги словно налились тяжестью. Но Лизи помнила навет дяди Артура – не паниковать, стараться дышать глубже, чтобы успокоить нервы и сердцебиение, проанализировать ситуацию. В панике можно натворить ошибок и загнать себя в угол. Вот и сейчас Лизи изо всех сил старалась не подавать виду, что ей страшно. Шагов она больше не слышала, вокруг разлилась тишина, которую разбавлял лишь едва слышный гул световых артефактов. Глубоко вдохнув холодный осенний воздух и медленно его выдохнув, как учила мама, Лизи начала успокаиваться. Она смотрела туда, откуда пришла, но никого не смогла разглядеть. Даже подозрительной тени не было видно.

Из-за поворота вывернул экипаж, освещённый уличным светом, и Лизи узнала в нём мобиль брата. Тепло от осознания, что теперь она не одна, медленно разлилось в груди, заглушив остатки страха, и она помахала Алексу рукой.

– Так и знал, что ты опять задержишься. – Проворчал Александр. – Хотя мы с бабулей тоже недавно освободились. Готова ехать домой? – спросил он у сестры, но заметил её бледное лицо. – Что-то случилось? – с беспокойством поинтересовался Алекс.

– Да, то есть, нет, ерунда. – Отмахнулась Лизи. – Ничего не случилось, я просто испугалась сама не знаю чего. День сегодня такой – неудачный.

– Оооо, на этот счёт я с тобой полностью согласен. Пусть день у меня и прошёл неплохо, зато вечер не обошёлся без приключений. – хмыкнул Алекс, тронувшись с места по направлению к дому. – За ужином расскажу, – ответил он на вопросительный взгляд сестры.

Остаток пути они проделали в полной тишине, обдумывая всё, что случилось сегодня и ту информацию, которую удалось узнать.

***

– Дорогая, конечно я помогу тебе, ты же знаешь, на меня можно положиться. – Проговорил женский голос из трубки телефона. – Приходите сегодня за час до закрытия мэрии, к этому времени всё подготовят.

– Иоланта, ты меня очень выручишь. Буду твоей должницей. – Ответила Маргарет. Потом они ещё немного поболтали на разные женские темы и положили трубки телефона довольные друг другом.

Пока Элизабет работала над переводом в библиотеке, Алекс пришёл к бабуле за помощью. Чтобы проверить вчерашнюю теорию, им нужно изучить первоначальную схему особняка. А такие древние документы должны храниться в архиве мэрии. Запросить данные мог ограниченный круг лиц: полиция, собственник имущества или риэлтор, пытающийся его продать. Но так как никто из семьи Бэстиль не являлся ни тем, ни другим, ни третьим, то обращаться за помощью пришлось к жене мэра. Иоланта Гастингс была подругой Кэтрин, тем не менее, их отношения были не настолько близки, чтобы Кэт могла просить об одолжении, буквально нарушающем закон. А вот для Маргарет Бэстиль ничто не являлось препятствием. В этом городе, так или иначе, но Мэгги могла добиться желаемого практически от любого. Вот и сейчас, стоило только сочинить историю, а вернее рассказать полуправду, о том, зачем нужны схемы особняка, как Иоланта с радостью пошла навстречу. Ей ничего не стоило попросить мужа подписать приказ на выдачу документа и направить его в городской архив. Зато иметь в должниках такую личность, как Маргарет, было очень привлекательным.

Александр приехал к Мэгги в обед, поэтому до назначенного времени он успел в подробностях рассказать бабуле об их с Лизи вчерашних открытиях и о выстроенных теориях. За час до закрытия мэрии Маргарет с Алексом вошли в двери архива. Сухонький старичок, одетый в поношенный, но аккуратный твидовый костюм встречал своих гостей. Посмотрев через толстые линзы очков сначала на Алекса, потом на Маргарет, он что-то недовольно пробурчал, а потом вытащил из ящика стола сложенную в несколько раз старую, пожелтевшую от времени бумагу.

– За пределы архива не выносить. Ознакомиться с документом можете вон за тем столом. – Строго проговорил архивариус и указал куда-то за спину Маргарет.

Развернув схему, подготовив все необходимые инструменты, Алекс начал с геометрической точностью копировать её на заготовленный ранее лист бумаги. Времени на это понадобилось чуть больше, чем планировалось, потому что Александр старался соблюсти все пропорции, радиусы и расстояния. Архивариус уже начинал недовольно сверлить взглядом, намекая на то, что его рабочий день закончился. Но, видимо, протекция жены мэра не давала ему возможности выгнать гостей. Наконец, закончив копирование, Алекс отдал оригинал архивариусу, и не теряя больше времени, они вместе с Мэгги пошли на выход. Сразу сворачивать схему он не стал, чтобы дать возможность чернилам подсохнуть.

– Ой, прошу прощения, – проговорил Алекс, столкнувшись с прохожим. Но тот ничего не ответил и даже не оглянулся. – Странный какой-то. Не смотрит куда идёт, ещё и на мои слова не реагирует. – удивился Александр, глядя в спину скрывшемуся за углом мужчине. – Бабуль, уже стемнело. Давай я подвезу тебя до дома? – Предложил Алекс, убирая схему в сумку.

– Не смеши меня, внучок. Время детское, обычно я ещё только собираюсь на прогулку, а ты предлагаешь вернуться домой. – Рассмеялась Маргарет. – Да и мне нужно зайти в пару мест. Так что ты поезжай, а я сама доберусь. Передавай всем от меня пламенный привет. – Мэгги отправила внуку воздушный поцелуй и направилась в сторону проспекта, пестреющего витринами разных кафе и магазинов.

Поскольку площадь, на которой располагалась мэрия, являлась пешеходной, то мобиль приходилось оставлять на соседней улице. Туда и направился Алекс. Завернув за угол дома и пройдя несколько метров по плохо освещённому переулку, он сначала услышал какой-то шорох, хотел оглянуться, но кто-то сильно толкнул его в спину, отбрасывая на стену дома. Нападающий сорвал сумку с плеча и быстро побежал вперёд. Алексу потребовалось несколько секунд, чтобы сориентироваться и броситься догонять воришку. Добежав до развилки, Алекс не знал в какую сторону двигаться дальше. Вглядевшись в оба направления, он не смог увидеть никаких подсказок. Махнув рукой, Александр подумал: “В сумке лежала только схема, никаких ценностей. Для воришки чертёж не будет ничего значить, так что он явно останется ни с чем.” И направился к своему мобилю.

Свернув на соседнюю улицу, в свете фар мобиля Алекс заметил хрупкую фигуру сестры.

“Опять она за временем не следит и возвращается домой пешком. Нужно договориться, что буду её встречать по вечерам. Что-то не так уж и безопасно у нас стало. Да и дяде об этом происшествии точно стоит рассказать.” – Мысли так и роились в голове Александра, когда тот затормозил возле Элизабет.

Вечером за семейным ужином Александр и Элизабет рассказали родителям и о таинственных шагах, и о воришке. Конечно, Лизи могло послышаться, а нападение на Алекса легко объяснялось желанием наживы. С другой стороны не стоило исключать связь происшествий не только друг с другом, но и с поиском таинственного сокровища артефактора. На семейном совете было принято решение рассказать обо всём Артуру. Не зря же он дослужился до руководящей должности в полиции. Сейчас и его совет, и его помощь будут как нельзя кстати.

***

– Тут ничего нет! – гневно воскликнул мужчина, отбрасывая сумку на пол. – Зачем ты украл её у него? Своими действиями ты можешь их спугнуть! Рано ещё высовываться! Я тебе уже говорил, что сейчас мы должны просто следить за ними. А эта карта и так у меня есть! – Мужчина сел в кресло, но всё в нём говорило о крайней степени еле сдерживаемого раздражения.

– Прости, мне показалось, что они нашли что-то важное. – Пытался оправдаться другой мужчина с более молодым голосом.

– Больше никакой самодеятельности, понял? Делаешь только то, что я скажу и тогда, когда я скажу. – Устало проговорил первый мужчина и прикрыл глаза ладонью. – На сегодня ты свободен, мне нужно обдумать что делать дальше.

– Я всё понял. – робко сказал второй и вышел из кабинета, тихо закрыв за собой дверь.

Мужчина, оставшийся сидеть в кресле, задумчиво смотрел на огонь в камине, пытаясь мысленно скорректировать свой идеально продуманный план. Он уже не злился. Но желание получить то, к чему он стремился очень много лет, не терпело ошибок. Слишком дорого они могли ему обойтись.

Глава 13

Между Кэтрин и Фредом, конечно, бывали разногласия, но им хватало любви и мудрости, чтобы расти над собой и бороться за отношения.Супружество и партнёрство, рождение и воспитание детей, жизненные трудности и радости на протяжении более двух десятилетий трансформируют отношения. Чета Бэстиль не исключение. Сейчас Кэтрин и Фредерик всё ещё привыкали жить только вдвоём. Старались искать и находить общие интересы помимо детей. Алекс и Лизи давно выросли, несколько лет жили в студенческом городке и приезжали лишь на выходные. Для родителей это была новая веха, как в самоопределении, так и во взаимоотношениях. Они начали чаще устраивать спонтанные свидания и путешествовать вдвоем. Во многом им помогали рутинные мелочи. Например, Фред перед началом рабочего дня что-то неизменно шептал на ухо Кэтрин, а она всегда немного краснела. Но что Фред умудрялся придумывать и каждый день вызывать такие эмоции на протяжении стольких лет, не известно.

После семейного совета и насыщенного вечера Фредерик изо всех сил старался поддержать жену, хотя в глубине души искренне не соглашался с её опасениями о наличии возможной угрозы им или детям. Эта мысль ему была чужда. Тем не менее, спокойствие любимой супруги для него всегда оставалось в приоритете. Когда дело касалось Артура, то Фредерик доверял его профессионализму и был уверен, что тот сам оценит обоснованность подобных тревог.

Чтобы обеспечить Кэтрин спокойный сон, Фредерик решил сразу позвонить брату, несмотря на позднее время, и узнать его мнение. Артур ответил после первого же гудка.

– Инспектор Бэстиль слушает, добрый вечер. – Уверенно и твёрдо раздалось приветствие Артура.

– Арти, здравствуй! Так и знал, что ты ещё на работе. – От голоса брата Фредерик воспрял духом и даже расслабился. Спокойная уверенность передавалась даже через провода телефонной связи.

– Фредди, братишка! Рад тебя слышать. Что-то случилось? – Братья виделись минимум раз в неделю на воскресном обеде, и обычно все важные новости передавались лично, а иногда они вместе пили кофе в будни и тоже успевали пообщаться. Телефоном пользовались нечасто, и вопрос был более чем резонным.

– Да, зришь в корень, как всегда. Помнишь, мы с детьми рассказывали тебе про новый заказ в Корнер-Хаус и таинственную находку в библиотеке? – Фред дождался утвердительного ответа и продолжил. – Я уверен, что зря тебя беспокою, но ты же знаешь Кэтрин, она считает, что мы заигрались и не можем адекватно оценить обстановку. На семейном совете решили, что рассудить нас можешь только ты. – Фредерик протяжно выдохнул, собираясь с мыслями.

Чутьё Артура не подвело, ведь подозрение, что дело может оказаться куда сложнее, чем брат с племянниками думают, возникло в первые минуты их рассказа про особняк.

– Фред, можешь не подбирать слова. Кэтрин – не изнеженная девушка, а лучший эмпат Королевства, и не стала бы на пустом месте нервничать. Начни с того, почему она тревожится? Дальше ты сам поймёшь, что важно мне сообщить.

Инспектор Бэстиль знал, как выудить практически любую информацию даже из закоренелого афериста, а уж из родного брата получить внятные и полезные сведения – дело простецкое.

– Я буду предельно с тобой честен, возможно, она раздувает проблему, потому что сама несколько дней находится под впечатлением от нового пациента. Некий Роберт Пирс. Он явно что-то скрывает, и его обращение к Кэт не связано с её работой. Кажется, он преследует личные мотивы. Я просто передаю её слова. К тому же, появился этот тип внезапно, каким-то чудом вклинился в плотную запись у Кэт, а ты же знаешь, что расписание составляется в администрации Королевской лечебницы. Кэтрин уже долгое время не берёт новых взрослых пациентов, старается сначала помогать детям и подросткам, об этом знает секретариат лечебницы, но при этом Роберт Пирс всё равно смог втиснуться в расписание. – Фред сделал паузу и протяжно вздохнул.

– Про Кэтрин я услышал, но она профессионал и умеет разделять работу и семью, хотя пробить этого Пирса лишним не будет. – Деловым и спокойным тоном сказал инспектор. – Продолжай, из-за чего вы решили спросить моего мнения изначально?

– Сегодня произошло вопиющее событие. Александра ограбили! – С чувством негодования сказал Фредерик.

– Что?! Он пострадал? Почему сразу не обратился в полицию или не пришёл ко мне? Фред, сосредоточься и спокойно расскажи всё в деталях. – Первая реакция даже у опытного инспектора была эмоциональной, невозможно оставаться хладнокровным, когда что-то плохое случается с близкими. Но Артур быстро взял себя в руки.

– Нет-нет, с ним всё в порядке. Отобрали только сумку с чертежом особняка Корнер-Хаус, ничего ценного там не было. Да и чертеж Александр легко восстановит. Воришку он не разглядел, особенных примет не заметил, догнать тоже не смог, но заявление он, конечно, напишет завтра, это принципиальный вопрос. – Фред пока рассказывал, тоже успокоился. В конце концов, все живы и здоровы, инцидент неприятный, но обошлось.

– Да уж, Фредди, был бы я Кэтрин, тоже бы напрягся и сильно. Я прослежу, чтоб заявление попало к толковым сотрудникам, и сам ознакомлюсь с его содержанием. – Артур на секунду замолчал, и Фред тоже не спешил заполнить паузу. – Это ведь не всё? Я прав? – Поинтересовался старший инспектор.

– Лизи тоже успела испугаться сегодня вечером. Ты её знаешь, хоть она и младшая в семье, но выросла смелой и находчивой. Её не так-то просто напугать. – Фред говорил с любовью, гордостью, но голос предательски дрожал от волнения. – Но сегодня ей показалось, что за ней кто-то идёт. Она уверена, что слышала шаги преследователя, причём он умудрялся оставаться незамеченным.

– Так, и ты говоришь, что всё произошло сегодня? Два таких инцидента за один вечер? – Фред издал утвердительное “угу”. Было слышно, как Артур начал что-то писать в блокноте и через пару мгновений продолжил.

– Несмотря на неоднозначное совпадение, не стоит себя накручивать раньше времени. Но я вынужден поддержать Кэтрин: такую череду происшествий нужно изучить и доказать, что они друг с другом не связаны, либо убедиться в их взаимосвязи и предпринять соответствующие меры. – Уверенно и профессионально сказал Артур, но потом интонация изменилась на строгую и не терпящую возражений. – Слушай теперь меня очень внимательно, Фредерик. – Артур сделал секундную паузу.

– Пока я не разобрался в этом деле, вы все должны соблюдать правила безопасности: нельзя гулять по одиночке, домой следует возвращаться по освещённым и людным маршрутам, с собой необходимо носить сигнальные артефакты, я вам их дарил и новые привезу в воскресенье. Самое главное – вы всегда должны знать, кто и где находится. Не забывайте предупреждать друг друга даже о самых простых вещах, будь то поход в продуктовую лавку или аптеку. – Зная брата, Артур намеренно утрировал некоторые пункты, иначе Фред мог легкомысленно отнестись к такой перестраховке. – Ты меня понял? Ты сможешь чётко и ясно донести эти правила до Кэтрин и племянников? – С Фредериком в таком тоне брат не говорил уже много лет, Фред проникся серьёзностью ситуации и заверил, что всё понял и сразу же после звонка пойдёт докладывать семейству про меры безопасности. На том и закончили телефонный разговор.

Фред сдержал обещание и не просто поделился итогами разговора с Артуром, но и проявил непривычное качество – настойчивость. Добился, что даже своенравная Лизи приняла новые правила и усиленную личную безопасность восприняла с пониманием, а не с протестом. Александр, в свойственной ему манере, отнёсся к сказанному с практической заинтересованностью: он тут же предложил улучшить сигнальные артефакты у мастера для большей надёжности.

Когда всё было сказано и сделано, Кэтрин подошла к Фреду. Её глаза выражали одновременно благодарность и восхищение.

– Спасибо, что ты всегда рядом и готов меня поддержать, – тихо сказала она.

Фред обнял её, чувствуя, как в этом моменте сосредоточено всё: её тревога, любовь, доверие.

– Мы справимся, – твёрдо ответил он.

***

Абсолютно другие эмоции царили в кабинете главного инспектора. Артур вылил себе в чашку остатки чуть тёплого кофе и заварил ещё чайник. Ночь будет долгой. Он ходил по кабинету и злился. Нет, не так, был в ярости. За свою семью он готов порвать любого, и хоть внешне он производил впечатление самого спокойного и рассудительного человека, а годы работы в полиции должны были выжечь или притупить многие чувства, но сейчас ему приходилось собирать по крупицам внутренние силы, чтобы привести мысли в порядок. Он старался глубоко вдыхать насыщенный аромат кофе и только на нём держать фокус. Начал прокручивать события с самого начала.

Интуиция подавала тревожные звоночки ещё в прошлое воскресенье за обедом. Из того, что рассказал брат сегодня, дело вырисовывалась потенциально опасным, но пока вне ведения полиции. Максимум, на что можно рассчитывать – кража сумки племянника, но это скорее всего никуда не приведёт. А ещё слежка за Лизи, и у Кэтрин странный клиент… Всё-таки влипли любимые родственники по самые уши. Можно было предположить, что появилась третья, а может даже четвертая заинтересованная сторона. Интеллигентам вроде Фредерика и племянников, которые элементарных принципов самообороны не знают, это дело не по зубам. Нужен план.

Артур сел за рабочий стол и начал методично перебирать в голове все вопросы требующие внимания и ответов. Достал блокнот в кожаном переплёте и сделал запись:

“Во-первых, проверить личность Роберта Пирса. Запросить все возможные данные: адрес, биографию, всё, что есть.”

Записывая первый пункт, Артур думал о том, что, если этот человек сумел так ловко попасть на приём к Кэтрин, значит, он либо очень убедителен, либо крайне настойчив, а возможно, просто пользуется связями. Поэтому нужны любые детали, которые могут пролить свет на его настоящие намерения. Утвердившись в своей мысли, Артур продолжил запись:

“Во-вторых, кража сумки у Александра. Перехватить дело, передать толковому следователю. Выяснить: нужна была просто сумка или охота была за чертежом.

В-третьих, поднять криминальные сводки про Корнер-Хаус. Проверить легенды.

В-четвёртых, приставить к родственникам надёжного человека для защиты.”

Артур постучал кончиком карандаша по блокноту и задумался:

“Нужен талантливый, преданный, который бы докладывал об успехах на ежедневной основе… Картэ! Единственный вариант – Кристиан Картэ. Но согласится ли он? Всё таки на прямую к рабочим обязанностям эта просьба не имеет отношения. Завтра вызову его в кабинет на разговор и всё разузнаю.”

Записав имя в блокнот, Артур удовлетворённо закрыл его, расслабил плечи, облокотился на спинку кресла и выдохнул. Семья была его слабой и сильной стороной одновременно. Сейчас ему предстояло не просто защитить их, а сделать так, чтобы они даже не почувствовали всю глубину нависшей угрозы.

Часть 5

Глава 14

Естественный утренний свет заполнял кабинет главного инспектора Артура Бэстиль, сам же хозяин кабинета стоял в раздумьях у открытого настежь окна. Прохладный осенний ветер нес запахи с оживленной улицы, из парка неподалеку, из булочной в соседнем здании и запах крепчайшего кофе, который заварил кто-то этажом ниже. Если бы дар “нюхача” достался кому-нибудь слабому духом, то тот бы попал в больницу для душевнобольных очень быстро и очень надолго, но только не Артур. Он умудрялся разделять на составляющие каждый влетающий с ветром запах, мельчайшие детали и ноты ароматов были ощутимы и идентифицированы. Артур не разделял запахи на приятный или мерзкий. Даже рядом с трупом, пролежавшим несколько дней в выгребной яме, он чувствовал себя нормально. Дар был такой силы и так развит, что организм Артура перестроился, и естественные для другого человека реакции на отвратительные запахи, были чужды Артуру, для него любой аромат становился сугубо информативным. Он мог определить огромное количество ядов, химикатов, реагентов, даже некоторые сильные эмоции, например, сильный страх, – оставляли уникальный шлейф.

Каждое утро Артур закрывал глаза и дышал воздухом окружающей среды. Он делал медленный длинный вдох и такой же выдох. Так “нюхач” чистил свои мысли и обонятельную память, настраивался на новый день. Получалась своего рода медитация, хотя это определение он ненавидел.

– Детектив Картэ, зайди ко мне, есть разговор. – Вызвал подчиненного по внутреннему телефону инспектор Бэстиль. Артур погрузился в воспоминания… Лилиан Картэ, от нее всегда пахло цветами и мыльным корнем, а еще мёдом… Да, первую любовь невозможно забыть, у Артура остались самые тёплые воспоминания с того периода жизни. Он был искренне счастлив за Лилиан, у нее сложилась прекрасная и счастливая судьба. Кто-то другой мог бы ловить моменты сожаления или рефлексировать, но не Артур. Влюбленность и любовь нельзя омрачать такими чувствами. Артур своей жизнью полностью доволен, он получал весь спектр эмоций и был самодостаточен. Если бы юность не подарила эти чувства, если бы не было этих волнующих сердце моментов, то было бы труднее делать выбор в отношении своего жизненного пути. А сейчас инспектор Бэстиль жил полностью в гармонии с собой и своими принятыми решениями.

Не прошло и пяти минут, как молодой Кристиан Картэ постучал в дверь начальства и после приглашения зашел внутрь. Кабинет инспектора нравился Кристиану, это было просторное прямоугольное, очень светлое помещение, чистое и минималистично обставленное, но при этом уютное. На стенах висели карты города разных годов, а на полу стояли две большие кадки с высокими драценами. Дверь находилась по центру, а напротив, у самого окна, стоял большой рабочий стол с двумя гостевыми стульями с одной стороны и креслом инспектора с другой стороны. У стены слева организована картотека, здесь же находился диван и небольшой стол ручной работы из цельного куска древесины, рабочий стол выполнен из того же дерева, но раза в три массивнее. У кабинета было ещё несколько особенностей, таких как личная уборная с душем и небольшая комната отдыха, двери в эти помещения находились справа.

Кристиан привык, что обычно кабинеты начальства выглядели иначе. Они были похожи друг на друга – это всегда средних размеров комната с одним окном, стол, которого не видно из-под завалов папок и немытых чашек, пара стульев и засохший цветок на подоконнике. Воздух в таких кабинетах был спёртым, а летающие в нём частички пыли видны невооружённым глазом, чувствовался запах пота и старых бумаг. Кристиан мог поклясться, что в таких кабинетах где-то даже умирал пятой смертью недоеденный сэндвич.

На контрасте, а контраст сквозил буквально в каждой детали, было невозможно не расслабиться. Кристиан знал, что этот эффект известен инспектору, и он им пользовался в своих интересах. Например, коллеги приходили с докладом, погружались в комфорт, теряли бдительность и пара точных вопросов от инспектора приводили к нужному результату: узкие и не совсем правдивые места в рапортах и докладах всплывали на поверхность.

– Кристиан, – начал подбирать слова инспектор, – ты знаешь, что с твоей матерью, а потом и с отцом, я дружил в юности. Чудесное было время. – Артур взял небольшую паузу, посмотрел на детектива и продолжил. – Тебя я уважаю, и как специалиста, и как человека с сильным характером. Ты проявил себя на каждом деле, и готов перенимать опыт. В тебе есть развитый дар, который сильно поможет в нашем деле. И передо мной сейчас сложный выбор, который я не могу сделать без твоего мнения. – Кристиан слушал и никак не показывал внутренний трепет от хвалебных слов старшего коллеги.Артур пригласил детектива за небольшой столик, где стоял кофейник и домашнее печенье. Картэ понял, разговор будет неформальным, но расслабляться не планировал.

Для молодого Картэ, Артур являлся значимой фигурой, тот равнялся на главного инспектора и восхищался подходом к раскрытию дел. Артур Бэстиль был легендой, он балансировал между уликами, фактами и собственным чутьем. Он психологически манипулировал подозреваемыми и свидетелями, выводя тех на чистую воду. Всем есть, что скрывать. Расследование в руках Артура становилось целой пьесой, сыгранной по нотам мастером сыскного дела.

– Видишь ли, мои племянники влезли в какое-то запутанное дело, нутром чувствую, что им нужна будет помощь профессионала. Но сейчас это лишь семейное приключение, мой брат и его семья не видят в этом ничего опасного, а наоборот, полны энтузиазма. И да… у нас это семейное – любовь к загадкам. Кроме тебя, я не могу никого попросить о помощи в этом пока неофициальном деле. С семьёй я договорюсь, тебя они примут с радостью. Но… – Артур сделал паузу и оценил невербальные сигналы собеседника, те отсутствовали. “Молодец, парень” – подумал инспектор и продолжил. – Но есть сейчас открытое дело, которое может быть судьбоносным для карьеры, и тот, кто его закроет, точно получит повышение. Детали рассказать смогу только после передачи дела. – Артур посмотрел на Картэ и продолжил. – Выбор за тобой, Кристиан. Можешь взять открытое дело, и я уверен, что ты с ним справишься, или можешь помочь мне с этим неофициальным поручением, а я буду тебе должен. Обдумай варианты, выпей со мной ещё по чашечке кофе, если есть вопросы, не стесняйся их задать, но решение мне нужно сейчас. – Кристиан кивнул, он был немногословен. Бэстиль разлил по чашкам ещё порцию напитка и расслабился. Было видно, что инспектор в любом случае поддержит Картэ. И Кристиан это тоже понимал.– Да, инспектор, я буду честен и, надеюсь, смогу вам помочь. – Чересчур серьезно и понизив голос, сказал Картэ.

– Сразу двумя делами заняться нельзя? – Зная ответ, решил уточнить молодой следователь.

– Нет, официальное расследование потребует полного погружения, и ты не сможешь уделить время моей неофициальной просьбе, сорвавшись посреди рабочего дня на помощь моим племянникам. Поэтому придётся выбирать. Более того, в случае с моей просьбой, я напишу распоряжение о твоей частичной занятости, чтобы ты мог в течении дня свободно выполнять моё поручение. При этом размер твоей ежемесячной оплаты не пострадает. Взять отпуск я тебе не предлагаю, хоть и знаю, что ты не брал его на протяжении двух лет. Непорядок, конечно… Но я понимаю тебя. Таким, как мы, праздное времяпрепровождение даётся труднее, чем работа. Я только спустя годы начал по-настоящему ценить возможность отдохнуть, стараюсь проводить много времени с семьей, особенно с Кэтрин, женой брата… – многозначительно сказал Артур, отхлебнул кофе и снова оценил Картэ. “Лёд тронулся, вон как лицо вытянулось, но быстро вернулось в норму.” – Про себя отметил и посмеялся Бэстиль. – Кэтрин у нас, дорогой Кристиан, лучший в городе эмпат и психотерапевт, я у нее учусь. – Уже не сдерживая улыбку и довольный собой, сказал инспектор. – Для допросов и понимания преступников это кладезь информации и приемов. Тебе тоже будет весьма интересно и полезно с ней пообщаться. – Заверил молодого детектива Артур.

Кристиан старался сохранять спокойствие, но это было просто невозможно. Он испытал за последние пятнадцать минут такой спектр эмоций, что чудом умудрялся ровно дышать. Картэ смотрел на инспектора и пытался прочитать его, попытка была хиленькой, но Кристиан в очередной раз отметил, что начальник самобытен, не похож ни на кого в управлении. Образование, полученное в режимном учебном заведении, накладывает отпечаток на всех. Это и выправка, и походка, и образ мышления, но Артур Бэстиль взял самое нужное. Ему было лет сорок пять, всегда ровная спина, расправленные плечи и манера себя держать придавали ему величия, которое было не напускным, а натуральным. Одежда всегда выглажена, а ботинки начищены. Выражение лица сперва казалось грозным и серьёзным: глубоко посаженные серые глаза, прямой нос с горбинкой, усы закрученные кверху и тонкие губы усиливали впечатление. Но как только Бэстиль улыбался, то всё лицо преображалось, появлялись лапки морщинок у глаз, человек буквально менялся и уже вызывал не страх и трепет, а доверие, и располагал к беседе по душам.

Амбиции у Кристиана были грандиозные, но и прозорливости ему хватало. Он понимал, что пока есть преступность, у него есть все шансы продвинуться по карьерной лестнице, а вот окунуться в мир легенды сыскного дела, познакомиться поближе с его методами и понять откуда появилась такая незаурядная личность, как главный инспектор Бэстиль, бесценно. Молодой Картэ принял решение, сам себе кивнул, собрался с мыслями и сказал:

– Инспектор Бэстиль, спасибо вам за высокую оценку моей работы и за доверие. Я готов помочь вашей семье. – Сам себе удивился Кристиан, реплика получилась уверенной.

– Вот и отлично! Распоряжение о частичной занятости будет готово к вечеру. Послезавтра, в воскресенье, ты приглашён на обед в дом моего брата к двум часам дня, там я тебя и познакомлю со всеми. Адрес сам найдешь, ты же детектив. – Артур залихватски улыбнулся, аж усы зашевелились.

Они пожали другу другу руки и вернулись к работе.

Кристиан весь остаток дня находился под влиянием утренней беседы, детектив исправно выполнял свои рабочие задачи, но мысли были поглощены загадочным делом семейства Бэстиль, а в душе разливалось стойкое ощущение, что выбор он сделан верный.

Глава 15

Подъезжая к родительскому дому, Александр заметил, что его парковочное место занято дядиным мобилем.

– Странно, до начала обеда ещё несколько часов, а дядя уже приехал – подумал Алекс, глядя на наручные часы, – Ах, точно, он же вчера вечером звонил и предупреждал о госте, хотел сегодня приехать пораньше и рассказать нам подробнее о своей идее. Александр аккуратно съехал на гравийную обочину и припарковался возле подъездной дороги. Захватив сумку с улучшенными сигнальными артефактами и новой копией чертежа Корнер-Хаус, пошёл в сторону дома.

Во время обучения в Академии Александр обзавёлся несколькими хорошими друзьями, и когда дядя Артур обмолвился о необходимости носить с собой артефакты, оповещающие о тревоге, Алекс сразу вспомнил о своём друге-изобретателе Джозефе Монгольфье. Предварительно созвонившись и договорившись о встрече, Алекс накануне днём отвёз имеющиеся сигнальные артефакты на улучшение. Джозеф обещал усилить мощность звукового сигнала, дальность его действия и срок службы без подзарядки. А в качестве дружеского бонуса он добавил на каждый из четырёх артефактов защитные кожухи, которые помимо прямого назначения позволяли прицепить устройство на одежду. Сегодня утром Александр поехал за готовыми артефактами, хотел успеть до семейного обеда. Дядя обещал привезти новые, но это были бы “сигналки” в стандартной модификации: одноразовые и не самые надёжные, требующие частой подзарядки. Они тоже хороши, но подстраховаться будет не лишним. Хотя, в глубине души Алекс искренне надеялся, что ни ему, ни кому-либо из семьи не понадобятся такие средства оповещения.

Когда Александр вошёл в дом, его тут же окутали аппетитные ароматы готовящейся еды, от которых живот предательски заурчал. Как же он ненавидел это чувство! Но винить было некого – быстрый завтрак и чашка кофе остались далеко в прошлом. Сейчас же его дразнили запахи свежего хлеба, запечённого мяса с веточками тимьяна и розмарина, молодого картофеля с хрустящей золотистой корочкой, крупинками соли и ароматным чесночным маслом.

– Алекс, ты как раз вовремя! – воскликнула Элизабет, выходя из кухни. – Скорее переодевайся и спускайся к нам, дядя Артур хотел со всеми нами что-то обсудить прежде, чем на нашем пороге появится гость. Давай же, поторопись. – Элизабет махнула брату полотенцем, подгоняя, и умчалась помогать с готовкой.

Переодевшись и оставив артефакты в комнате, Алекс спустился на первый этаж, где уже вовсю шла подготовка к обеду. Из-за прихода гостя все немного волновались, стараясь приготовить что-нибудь особенное.

Александр не обладал наблюдательностью Лизи или обонянием дяди Артура, но все в семье так или иначе перенимали особенности друг друга в разной степени. Вот и сейчас Алекс рассматривал открывшуюся перед ним картину, которая была и привычной, и необычной одновременно. За пару секунд он отметил, что дядя и мама в одинаковых фартуках с осенним мотивом стоят у плиты, помешивая соус к мясу и обсуждая состав блюд. Сестра нарезала овощи для салата, расположившись у кухонного островка. Бабуля сидела у камина и наблюдала за происходящим, не скрывая интереса. Отец разместился в кресле недалеко от бабушки и читал очередную книгу.

– Я смотрю, у вас уже практически всё готово – отметил Александр, привлекая к себе внимание.

– Привет, Алекс, – отозвался Артур, – мне осталось только доделать десерт, пока горячее томится в духовке. Поскольку теперь все дома, предлагаю собраться вместе, хочу ввести вас в курс своих планов по обеспечению вашей безопасности.

Когда все члены семьи разместились за небольшим круглым столом на кухне, Артур продолжил.

– Итак, в связи с последними событиями, мы с вами обговорили необходимость дополнительных мер защиты. Кроме того, для вашей безопасности я попросил своего лучшего детектива приглядеть за вами. Разгадывание ваших загадок, – Артур поочередно посмотрел на Лизи и Алекса, – становится опасным. Я не хочу, чтобы вы пострадали.

– Но дядя, нам не нужен охранник! Ничего же не произошло! Не хочу, чтобы он ходил за нами по пятам и только мешал. – Негодовала Элизабет. – Тем более, мне могло показаться, что за мной кто-то шёл. Всё таки возвращаться одной по ночному городу – не самое приятное занятие. Нервы и усталость могли сказаться на моём восприятии. А Алекс мог напороться на обычного воришку.

– Лизи, дорогая моя племянница, я поэтому и начал свой разговор до того, как Кристиан придёт на обед. Хотел сразу ответить на все ваши вопросы, чтобы к приходу гостя вы уже были настроены на его участие в ваших делах. – Вкрадчиво и серьёзно начал объяснять Артур. – Кристиан Картэ великолепный детектив, но помимо этого он ответственный молодой человек и надёжный товарищ. Он обладает острым умом и может быть полезен в вашем расследовании. А его опыт и подготовка помогут уберечь вас от неприятностей. Не нужно воспринимать его как надсмотрщика. Смотрите на него, как на человека, способного помочь, если не своими связями, то хотя бы своими навыками. Он ненамного старше вас, вам будет о чём поговорить. – Артур сделал небольшую паузу и продолжил. – Его участие очень важно для меня. Боюсь, что на этот раз вы вляпались во что-то очень непростое. Я хочу быть уверен, что моя семья в безопасности. Позвольте мне эту слабость. – Уже более мягким голосом попросил он у своих родных. – Пожалуйста, дайте Кристиану шанс проявить себя. Возможно, для вас он станет настоящим другом, заодно и присмотрит, ради моего душевного спокойствия. – Закончил Артур свою речь и снова внимательно посмотрел на каждого члена семьи.

– Братишка, меня даже уговаривать не нужно. Нашу с Кэтрин позицию ты знаешь, мы полностью согласны с твоим решением. – Произнёс Фред, а Кэт согласно кивнула, подтверждая слова мужа.

– Арти, дорогой, в этом вопросе я полностью доверяю твоему опыту. Если надо, значит, надо. – Не стала спорить Маргарет. – Я даже готова носить с собой эти ваши “сигналки”, которые совершенно не подходят моему стилю. Конечно, считаю, что мне они не нужны, но для поддержания общего духа, я готова пойти на жертву моде.

– На меня не смотри, – произнёс Алекс, поднимая руки ладонями вверх, – я, конечно, не в восторге от такого присмотра со стороны детектива, но и против его присутствия ничего не имею. А если он ещё окажется полезным, то я только “за”.

Артур перевёл взгляд на хмурую Лизи. Она единственная, кто был против. Но он понимал, нужно согласие всех членов семьи для благополучной работы Кристиана. Не хотелось, чтобы племянники устраивали каверзы или сбегали, как дети от няньки. Если хочешь добиться результата, нужна слаженная командная работа.

– Ладно, – махнула рукой Элизабет, – но если он будет мешать моей работе или поиску ответов на загадки, то тебе придётся его отозвать, так и знай. – Пригрозила Лизи, потом вздохнула и продолжила уже менее воинственным голосом. – Дядя, я правда понимаю, что всё это ради нашей безопасности. И если этот детектив такой, как ты говоришь, то я обязательно дам ему шанс и не стану мешать выполнять поставленные перед ним задачи, обещаю.

– Вот и славненько, – потёр руки Артур, – а сейчас дайте мне пару минут, я закончу с десертом. Тут как раз остались последние штрихи. – Он подмигнул племяннице и отошёл к плите.

Когда из кухни доносился сливочно-карамельный запах, а из большого сотейника – насыщенный аромат корицы, цитруса и вина, в доме послышалась переливчатая трель звонка.

– Фред, дорогой, открой дверь, пожалуйста. – Раздался голос Кэтрин из столовой.

На пороге стоял высокий молодой человек, одетый в приталенное шерстяное пальто чёрного цвета с высоким воротником-стойкой. Неплотно намотанный шарф говорил о том, что его использовали скорее в качестве детали образа, чем для тепла. Короткие чёрные волосы, аккуратно уложенные волосок к волоску, не растрепал даже осенний ветер. Лёгкая доброжелательная улыбка и выразительные зелёные глаза придавали мягкости и разбавляли строгость внешности. В руках мужчина держал бумажный пакет с бутылкой вина.

– Доброго дня. Меня зовут Кристиан Картэ. – Представился гость, кивнув головой в приветственном жесте.

– Кристиан, здравствуй, – отвлёкся Фред от рассматривания гостя, – проходи, ты как раз вовремя. Меня зовут Фредерик, я брат Артура. Верхнюю одежду можешь повесить вот в этот шкаф.

– А это вам, – сказал Кристиан, протягивая пакет из плотной крафтовой бумаги с элегантным узором в виде виноградных лоз. Из пакета выглядывало горлышко бутылки из тёмного стекла с золотистой печатью на пробке, – я не знал, что лучше принести, решил, что бутылка красного полусохого, во вкусе которого доминируют ноты сухофруктов, черного перца и лакрицы, идеального подойдёт к мясу.

Не успел Фред ответить, как инициативу подхватила подошедшая Маргарет.

– Кристиан, как это мило с твоей стороны! Отличный выбор вина. Меня зовут Маргарет Бэстиль, мама Артура и Фредерика, но можешь звать меня просто Мэгги, долой пиететы. Пойдём в столовую, всё уже почти готово. – Улыбнувшись, бабушка Бэстиль слегка коснулась локтя гостя и повела его к накрытому столу.

Неожидавший такой прыти от пожилой женщины, Кристиан на секунду замешкался, но увидев ободряющую улыбку хозяина дома, расслабился и последовал за Маргарет.

– А вот и мы, – громко произнесла бабуля Бэстиль, входя в столовую, – Арти, дорогой, может ты познакомишь нас всех? – Спросила Маргарет у Артура, который закончил со всеми приготовлениями и собирался снимать фартук.

– Конечно, мама. – Отозвался Артур и подошёл к остановившемуся в дверях Кристиану, в то время как Маргарет заняла своё место за столом.

После формального знакомства и представлений Кристиан занял предложенное место напротив Элизабет. В атмосфере обеда ощущалось лёгкое волнение. Маргарет, уловив закрепощённость присутствующих, взяла инициативу в свои руки. Она завела непринуждённый разговор о городских новостях, погоде и других мелочах, искусно разрядив обстановку. Вскоре все начали чувствовать себя более комфортно, смеялись над шутками друг друга, оживлённо обсуждали разные темы и без стеснения наслаждались приготовленными блюдами.

В какой-то момент все настолько увлеклись едой, что разговоры затихли, а за столом были слышны лишь звуки приборов, касающихся тарелки. Сложно вдумчиво поддерживать беседу, когда голодный желудок буквально рычит, напоминая о себе. Александр и Фредерик в этом плане полностью отдавались инстинкту, и пока организм не переставал подавать сигналы бедствия и скорой голодной смерти, ни на что не отвлекались. Кэтрин ощущала общее веяние за столом, ей даже смотреть ни на кого не требовалось. Когда она почувствовала, что атмосфера уюта и тепла сохранилась, тогда и сама расслабилась, начав наслаждаться едой в новой компании. Мэгги же была искренне рада, что за столом новая “кровь” с новостями и тайнами, которые скоро ей, Маргарет Бэстиль, станут доступны. Она в нетерпении ждала, когда гость насытится, и можно будет начать задавать ему вопросы. Ведь всем женщинам известна простая истина – сытый и довольный мужчина гораздо охотнее согласится на любую женскую авантюру.

Кристиан смотрел на то, как каждый из Бэстиль общается друг с другом, подмечал их искренние улыбки, насколько свободно они чувствуют себя в компании семьи. Это был прекрасный опыт. Следя за каждым, Крис старался изучить человека как можно лучше, выловить из слов значимые моменты, необходимые для понимания того, с кем ему предстоит работать в ближайшие дни. Чем больше знаешь о человеке, тем меньше ошибок допустишь рядом с ним. Несмотря на дружескую атмосферу, Крис не забывал для чего он здесь. Эта семья теперь стала его работой. Приятной, но всё же работой, к которой следует отнестись со всей серьёзностью, ведь на кону их безопасность.

Когда все взяли паузу перед десертом, и кто-то уже подливал себе вторую порцию глинтвейна, бабуля Бэстиль приготовилась атаковать гостя вопросами. Но её планам не суждено было сбыться, старший сын – Артур, перехватил инициативу.

– Кристиан, – промокнув усы, начал разговор инспектор. – Надеюсь тебе всё понравилось.Теперь, после того как мы все утолили голод, можно и обсудить некоторые правила. Я уже ввёл семью в курс дела, объяснил необходимость твоего участия. – Артур вмиг посерьёзнел и обвёл взглядом сидевших за столом родственников. – Поэтому сейчас хотел бы сразу договориться о трёх моментах: Кристиан помогает нам без вреда для основной службы – это раз; с его профессиональным мнением никто не спорит, кроме меня – это два. – В данный момент говорил не любимый сын, брат и дядя Артур, а главный инспектор – это чувствовали все и ждали третьего пункта. – И напоследок, мы тут в семейном кругу, долой формальности и официоз. – С улыбкой, подкручивая тёмные усы, завершил наставления Артур.

– Умеешь ты, Артур, нагнать жути. – Рассмеялся Фред, хлопнув брата по плечу. – Даже я дыхание задержал в ожидании последнего пункта. Но ты абсолютно прав, формальности в этом деле излишни. Так что, Кристиан, хочешь того или нет, но теперь ты друг семьи. Добро пожаловать. – С улыбкой продолжил Фредерик, подливая гостю глинтвейна.

– Раз с официальной частью покончено, предлагаю приступить к десерту и отправиться в гостиную. – Предложила Кэтрин. Она почувствовала, что сейчас кружка горячего чая и сладкое произведение искусства от Артура будут как нельзя кстати.

После окончания трапезы Артур и Фредерик отправились в кабинет, где Фред воодушевлённо рассказывал брату о своей работе в библиотеке, а Артур рассказывал весёлые и интересные случаи, произошедшие за последнюю неделю.

Алекс и Лизи остались наводить порядок на кухне, а Кристиан предложил составить им компанию. Никто не возражал, потому что общее дело сближает. А уборка – прекрасное начало для налаживания взаимопонимания.

Мэгги же поняла, что сегодня у неё слишком много конкурентов за внимание гостя и расслабилась на своём излюбленном месте у камина. Кэтрин принесла свежезаваренный травяной чай и устроилась на соседнем кресле, подав Маргарет чашечку ароматного напитка.

В доме семьи Бэстиль воцарилась атмосфера спокойствия, уюта и семейного тепла. Каждый нашёл себе собеседника по душе и наслаждался прекрасным времяпрепровождением.

***

– Алекс, мне нужно взглянуть на схему особняка, которую ты повторно скопировал в архиве, а также вашу первую находку из библиотеки Корнер-Хаус. – Перешёл к делу Кристиан, когда вся посуда была перемыта, а стол сверкал чистотой.

– Да, конечно, я сейчас всё принесу. – Не стал спорить Алекс. – Лизи, расскажи Крису пока всё с самого начала. – Попросил он сестру, выходя из столовой.

Под внимательным взглядом зелёных глаз Лизи сначала засмущалась, сама не ожидая от себя такой реакции, но потом взяла себя в руки и начала рассказ. По мере повествования, воспоминания о процессе нахождения и разгадывания посланий артефактора так захватили Элизабет, что она совершенно забыла о своём стеснении.

Лизи в деталях поведала про то, как в первый же день работы они с Алексом заметили в библиотеке особняка несоответствие узора на книжном шкафу, и как этот узор привёл к тайнику с книгой. Тогда им удалось обнаружить внутри фолианта не только описание редких кристаллов, но и загадочное послание про семью и цикличность мира.

Когда Алекс вернулся в столовую, то перед его взором предстала неожиданная картина. Кристиан сидел за столом, упираясь локтями в столешницу. Положив подбородок на сцепленные в замок пальцы, он с интересом слушал Элизабет, следя взглядом за каждым её движением. Сама Лизи в этот момент стояла напротив и увлечённо рассказывала, сопровождая свои слова активной жестикуляцией. Её глаза блестели, а щеки горели румянцем. Элизабет всегда была увлечённой личностью, но рядом с чужими и малознакомыми людьми она вела себя более сдержанно. Такую эмоциональность она позволяла себе только рядом с родными или близкими друзьями. “Чем же Кристиан смог так расположить к себе сестрёнку?” – подумал Алекс и подошёл к столу, внимательнее присматриваясь к гостю.

– Алекс, ты чего так долго? – Поинтересовалась Лизи, увидев брата. – За время твоего отсутствия я успела рассказать обо всех наших находках.

– Ох, сестрёнка, меня перехватила бабушка и не отпустила пока не получила ответы на свои вопросы. Ты же знаешь насколько ей нужна новая информация, а сегодня она, можно сказать, сидит на диете. – Рассмеялся Алекс. – Так что пока ты рассказывала Крису про тайны особняка, я поведал ей о своей увлекательной поездке к другу за артефактами. – Объяснил Александр, с иронией в голосе произнося слово “увлекательной”. Он разложил на столе всё, что они с Лизи успели найти.

– Я правильно понимаю, что слова из книги натолкнули на мысль про семейный портрет, а он привёл вас к статуе собаки в парке, и сейчас необходимо подняться в воздух, чтобы рассмотреть территорию с высоты? – Уточнил Кристиан, внимательно рассмотрев всё, что принёс Алекс, в том числе и карту особняка.

– Да, всё верно, сейчас хотим проверить догадку о том, что живая изгородь парка повторяет контуры стен особняка. Но часть стен разных этажей наслаиваются друг на друга, и это усложняет представление того, какой именно этаж нужен нам. Если мы правы, то получившиеся свободные парковые пространства полностью или частично соответствуют комнатам здания. В этом случае следующая загадка должна находиться в комнате, соответствующей по расположению с той областью парка, в которой стоит скульптура собаки. – Пояснил Алекс, переглянувшись с сестрой.

– Судя по вашим переглядываниям, вы даже придумали способ как это сделать. Расскажете? – Поинтересовался Кристиан, интонацией показывая, что выбора у брата с сестрой всё равно нет, а вопрос – лишь дань вежливости.

– У меня есть друг, владеющий эллингом с несколькими воздушными шарами. – Заметив вопросительный взгляд Кристиана, Алекс пояснил. – Эллинг – это сооружение для постройки, хранения, технического обслуживания и ремонта аэростатов.

– Я думал, что такие места называются ангарами. – Задумчиво произнёс Крис.

– Нет. В авиации эллинг – помещение для хранения летательных аппаратов легче воздуха: дирижаблей, воздушных шаров. А ангары предназначены для всего остального. – Терпеливо пояснил Александр. – Так вот, сегодня я ездил к этому другу за сигнальными артефактами и договорился с ним об аренде воздушного шара. Он обещал предоставить всё необходимое и поднять нас над парком. Только запускать придётся за территорией Корнер-Хаус. Мой друг сегодня вместе со своим братом съездит, осмотрит поле за особняком, чтобы завтра можно было уже осуществить наш план. – Закончил Алекс и победно посмотрел на Криса и Лизи, ожидая похвалы за предусмотрительность.

– Как здорово! – Воскликнула Лизи. – Тогда нам нужно подготовиться к полёту и собрать всё необходимое. Нужно будет зафиксировать на фотоплёнку увиденное, взять с собой карту особняка и… – начала перечислять Лизи, но её оборвали на полуслове.

– Подождите, не так быстро. А вы обсудили полёт с собственником имущества? – Уточнил Кристиан. – Да, запускать аэростат вы будете с общественной территории, но и полёт необходимо согласовать. Я знаю, что Эзры Шапиро сейчас нет в городе, но его работники обязательно доложат ему о вашей самодеятельности. И ему это может не понравиться, а ваши действия признают противозаконными, нарушающими частную жизнь. – Пояснил Крис свою мысль.

– И что же нам тогда делать? – Лизи внимательно и с растерянностью посмотрела на нового знакомого.

– Если у вас есть номер телефона Эзры Шапиро, то можно ему позвонить и спросить разрешения. Можно не говорить истинную причину, а сослаться на какое-нибудь исследование в научных целях. – Предложил Крис.

– Точно! Он знает, что я искусствовед, – начала рассуждать Элизабет. – Можно сказать, что я пишу работу об исследовании ландшафтного дизайна XVI-XVII веков, а территория его особняка идеально подходит для моей работы.

– Отличная идея. – Поддержал Алекс. – Тогда так и сделаем. Лизи, ты звони Шапиро и договаривайся, а я займусь сбором необходимого оборудования. Кристиан, спасибо за совет. – Искренне поблагодарил Алекс нового знакомого.

Остаток вечера они обсуждали как лучше организовать исследовательский полёт и что с собой необходимо взять.

Наблюдая за Кристианом и Лизи, Алекс периодически ловил их заинтересованные взгляды, адресованные друг другу. Криса он практически не знал, поэтому не мог расшифровать, что означают эти взгляды, обращённые на его сестру. А вот Лизи он знал так же хорошо, как и себя самого. Её лицо отражало заинтересованность собеседником, но не такую, какую он видел раньше, а новую: особенный блеск в глазах, не спадающий румянец на щеках. Алекс мог поклясться, что Лизи уже успела изучить самые мелкие детали во внешности гостя, но всё равно её взгляд блуждал и фокусировался, и снова находил что-то занимательное. Он много раз видел, как сестра оценивает людей и обстановку, но тут было внимание совершенного иного рода. Хотя, могло просто показаться. “Нужно будет потом невзначай поинтересоваться у сестры о том, что она думает про Картэ.” – Мысленно сделал в голове пометку Алекс.

***

В кругу семьи время пролетело незаметно, а вечер начал плавно переходить в ночь. Попрощавшись с радушными хозяевами, Артур повёз Маргарет в её квартиру, а Кристиан отправился домой на своём мобиле.

Весь оставшийся вечер Кристиан Картэ обдумывал всё, что произошло за сегодняшний день. Он испытывал самые разные эмоции. В доме Бэстиль Крису было комфортно, про каждого из семьи он успел навести справки, но в реальности семья Бэстиль и их отношения друг с другом превзошли все, даже самые смелые, ожидания детектива. Каждый член семьи вызывал интерес, и Крис поймал себя на мысли, что он бы остался в такой тёплой домашней обстановке ещё на день, а может и на пару дней.

Анализируя каждого члена семьи, Кристиан каждый раз возвращался воспоминаниями к Элизабет. Отрицать свой живой интерес к молодой Бэстиль было бессмысленно. К своим двадцати восьми годам Крису хватало опыта общения с девушками, чтобы понять непреложный факт: Лизи зацепила его не на шутку. Конечно, как и любой мужчина, в первую очередь он обратил внимание на внешность. Лизи смело могла конкурировать с любой признанной красоткой Королевства: ясные голубые глаза, маленький аккуратный носик, чувственные губы, притягивающие взгляд, тёмно-русые волосы, стройная фигура, гибкая и грациозная в движениях. Иногда жестикуляция Лизи казалась резковатой от избытка эмоций, но это придавало образу ещё больше выразительности. Кристиан видел достаточно красивых девушек, на одной из них чуть было даже не женился сразу после окончания академии. Но Элизабет в первую очередь восхищала своим характером, умом и невероятной живой энергией. Когда она увлечённо что-то рассказывала, то Крис не мог отвести глаз При этом он старался скрыть свой повышенный интерес и придать своему образу деловитость. Но энергетика Элизабет и выдающиеся знания в разных областях восхищали молодого детектива.

– Сейчас не время для проявления симпатий. Я ответственен за безопасность вверенной мне семьи. В первую очередь я должен думать именно об этом. Чувства ослепляют и отвлекают, а я не вправе допускать ошибок. – Проговорил Кристиан сам себе, то ли убеждая, то ли наставляя. – А вот после того, как моя помощь в деле больше не понадобится, обязательно приглашу Лизи на свидание, такую девушку нельзя упускать. – Думал Крис, засыпая.

Глава 16

Кристиан оканчивал Королевскую Правовую Академию, где обучался на детектива. Как и все курсанты Академии, Крис жил в казармах по определённому распорядку дня. Утро начиналось с построения и марша на плацу, потом тренировки и завтрак. И только после этого курсанты отправлялись на занятия. С момента окончания Академии уже прошло почти пять лет, но привычка ранних подъёмов осталась. Не было ещё и семи утра, а Крис успел потренироваться, принять душ и плотно позавтракать. Сейчас же он не спешил на работу, а сидя дома за кухонным столом, спокойно изучал архивные материалы, которые ему передал начальник.

“Да, особняку уже три сотни лет, большую часть из которых он простоял пустым и безжизненным. Если исключить мелкие жалобы и доносы, с которыми обращались ледонцы ещё при прошлых владельцах особняка, то всего три дела кажутся любопытными.” – Думал детектив, смотря на разложенные на столе ровным рядом папки.

Самое первое дело, которое привлекло внимание детектива, рассказывало о загадочной смерти бывшего владельца особняка Кристофера Хейли.

“Кристофер Хейли, возраст на момент смерти 43 года. Тело найдено в библиотеке особняка Корнер-Хаус у подножия лестницы, ведущей на второй этаж, лицом вниз.” – Прочитал про себя Крис и продолжил изучать материалы.

Детектив, который занимался проверкой, собирал и вкладывал в папку с делом всё, что мог найти, даже статьи желто-газетчиков. У Кристиана от воображения горе-журналистов разболелась голова, и он потер переносицу. Теории выдвигались дикие: от того, что его убило собственное изобретение, до вмешательства потусторонних сил. Отчёт судмедэксперта говорил о том, что смерть наступила в результате перелома шейных позвонков. По описанию расположения тела было неясно сам ли упал Хэйли с лестницы или с чьей-то помощью. Из протокола осмотра места происшествия следовало, что каких-либо доказательств в пользу второй версии не найдено. В связи с чем, детектив отказал в возбуждении уголовного дела по статье “Убийство” за неимением достаточных доказательств. Смерть Кристофера Хэйли квалифицирована, как несчастный случай, а все материалы проверки собраны в одну папку и убраны в архив. Прошло уже около трёх веков, но папка с документами по-прежнему лежала в архиве. Почему её не уничтожили за истечением сроков хранения – уже не узнать. Но сейчас оплошность архивариуса была только на руку.

Помимо газетных вырезок, в деле было множество фотографий, хоть и низкого качества, но они могли быть очень полезны, и Кристиан решил, что возьмёт их сегодня с собой, сам посмотрит на место смерти великого артефактора, если получится.

Вторым интересным делом стал взлом с проникновением. Судя по дате на заявлении, случилось это после похорон Хейли. Здесь была приложена фотография вдовы и сына лет десяти на вид, которые стояли у могилы Кристофера. Даже через снимок чувствовалось, что они не готовы проститься с мужем и отцом семейства. Как следует из текста заявления, после церемонии прощания и погребения вдова с сыном возвращались обратно в особняк Корнер-Хаус. Дверь оказалась открыта, замок сломан. Полицию вызвал некий Бенджамин Смит, который сопровождал вдову с ребёнком от места похорон до дома. Из протокола следует, что библиотека, кабинет изобретателя и часть гостиной были перевёрнуты, вещи раскиданы, как будто в помещениях что-то искали. Однако, из показаний вдовы выходило, что ничего не пропало. Ущерб был нанесён лишь собственности, пострадавшей во время взлома и поисков. Свидетелей происшествия, как и каких-либо улик, вроде отпечатков пальцев или иных следов, не нашлось. Подозреваемых не было, и дело осталось нераскрытым.

Третье дело совсем недавнее. Пару лет назад зафиксировано проникновение на территорию. Из описания следует, что окно, расположенное рядом с входной дверью, оказалось разбитым, внутри помещения был найден гравийный камень, который и послужил причиной порчи имущества. Осколки стекла также обнаружились внутри помещения, это свидетельствовало о том, что камень был брошен в окно со стороны улицы. На территории возле входа в особняк валялся мусор и разбитая бутылка из-под спиртного. На место приехал поверенный риэлтор Рупперт Смит, уполномоченный следить за домом, а также наряд полиции, среагировавший на сигнал тревоги барьерного артефакта. Свидетелей происшествия не нашлось, а сильный дождь уничтожил все возможные улики. Поскольку иного ущерба собственности, кроме как разбитое окно, причинено не было, то дело квалифицировали, как вандализм. Злоумышленника не вычислили.

Кристиана привлёк этот случай, потому что всем известно – барьерные артефакты установлены по периметру всех важных или, как в данном случае, пустующих строений. Артефакты настроены на передачу сигнала о проникновении, и надо быть либо совсем дураком, либо отчаявшимся человеком, чтобы попытаться несанкционированно пройти на такую территорию. Здесь же ни то, и ни другое. Обычного пьяницу быстро бы нашли и выписали штраф. В Ледоне не так много неблагополучных жителей, все они на карандаше у полиции, и опрошены в первую очередь. Однако, никто из них не был виновен в происшествии. Наряд полиции приехал за сорок пять минут, что считается достаточно быстрым реагированием, учитывая отдалённость особняка. Барьерные артефакты срабатывают тихо для злоумышленника. Значит, человек, не знающий о их наличии, не успел бы понять, что едет полиция, и скрыться. Скорее всего, в данном случае мы имеем дело с тем, кто знал про артефакты, но всё равно отчаянно полез в особняк. Только цель такого поведения не ясна. Чем же нарушителю так не угодил обычный старый дом, что он навёл беспорядок на территории, разбил окно, но не стал залезать внутрь? И как он успел скрыться до приезда полиции? Что-то тут не так.

Кристиан допил кофе, сложил все необходимые материалы и личный набор отмычек в сумку, надел кобуру, вставил запасной магазин с патронами в специальную петличку, накинул плащ и вышел из дома.

Детектив пребывал в приятном предвкушении, и дело даже не в интригующем особняке Корнер-Хаус и его тайнах, а в прелестной Элизабет. Кристиан ждал с ней новой встречи и более того, ему было крайне интересно, как работает наблюдательность юной Бэстиль на деле. Здесь сошлись и мужская заинтересованность, и профессиональная.

***

Мобиль Картэ затормозил перед особняком Корнер-Хаус ровно к назначенному времени. Кристиан бегло осмотрелся: фасад здания со своей величественной строгостью, ещё влажный от прошедшего ночью дождя, казался чуть мрачным. Молодого детектива встретил Стивенс, которого заранее предупредили о госте. Дворецкий провёл Кристина сразу в библиотеку, где тот тепло поприветствовал Фредерика, увлечённо работающего над очередной стопкой древних фолиантов. Когда Кристиан обозначил своё прибытие, ему уже ничего не мешало пойти на встречу с Лизи и Александром, которые ожидали его в условленном месте.

Выйдя из особняка во внутренний двор, расположенный с обратной стороны от центрального входа, Кристиан направился в сторону запасных ворот. Когда-то по этой дороге в особняк доставляли продукты на кухню, а слуги пользовались хозяйственным выходом, чтобы поехать в город. Во времена постройки особняка было не принято, чтобы продовольственные тележки возили по главной дороге, а слуги не должны были пересекаться с аристократами без причины.

Ступая по растрескавшейся каменной дорожке, из трещин которой пробивалась трава, Кристиан заметил Лизи и Александра, уже ожидавших его у старого фонтанчика для птиц. Он, словно застыл в вечности: чаша из потемневшего мрамора, испещрённого сетью тонких трещин, ещё помнила времена, когда за садом ухаживали, поддерживая в нём рукотворную красоту, наполняя его жизнью и красками цветов. Сейчас чаша наполовину наполнилась дождевой водой, на поверхности которой покачивались сухие листья, будто тени прошлого лета. Вокруг царила умиротворённая тишина, нарушаемая лишь редкими вздохами ветра, играющего в оголённых ветвях, да отдалёнными звуками засыпающего леса.

Рядом с фонтанчиком возвышался металлический прут, завершавшийся изогнутым полукруглым крюком, на котором покачивалась открытая кормушка для птиц. Её простая конструкция без стенок позволяла воробьям устроиться по всему краю. Маленькие пернатые, словно ожившие украшения, сновали вокруг, жадно пощипывая хлебные крошки, которые Лизи щедро насыпала из бумажного пакетика. Её отточенные движения казались лёгкими и заботливыми, словно кормление птиц являлось для неё ежедневным занятием.

– Доброе утро, – поприветствовал Картэ, привлекая внимание молодых Бэстиль.

– Доброе! – широко улыбаясь, ответила Лизи. Александр вторил сестре и пожал руку Кристиану.

– Запуск нашей небольшой экспедиции начнётся с поля за территорией особняка. Здесь относительно недалеко, – сказал Александр, указывая на насыпную дорогу за воротами, покрытую сухой листвой. Троица вышла, уверенно шагая по мелкой гальке. Поначалу дорога вела через лес. Некоторые деревья, стоящие у кромки, склонялись навстречу друг другу, касаясь макушками и создавая природную арку. Солнечный свет плохо проникал сквозь кроны деревьев, несмотря на то, что они были уже практически без листвы. Через двадцать минут неспешного шага стало заметно, что лес по правую сторону от дороги заканчивается, что всех взбодрило. Дойдя до той части, где солнечные лучи сменили тень от деревьев, троица увидела огромного размера поле.

Сегодня выдалась сухая погода – редкость для окончания второго месяца осени. Утренний туман, обычно заполняющий пространство, исчез. Чистое небо с небольшими кучевыми облаками и отсутствие ветра создавали идеальные условия для полёта на аэростате. Лёгкие лучи солнца касались земли, и уже успели растопить тонкий слой инея, покрывающий траву по утрам. Если идти дальше по дороге, то можно заметить, как снова начинается лес. Древние деревья рощи, чьи переплетённые ветви, словно натянутые нити, стремились к небу и создавали ощущение мрачного могущества и неизбежности. Воздух был свеж и наполнен осенними запахами сырой земли и прелых листьев, напоминавшими о быстротечности времени и необходимости завершить дела до наступления зимы.

Но в компании друзей, даже зябкая погода и морозное утро не могли омрачить и притупить дух приключений. Путь от особняка до нужного места занял около получаса. И всё это время Алекс и Лизи делились с Картэ детскими историями и страшилками, связанными с особняком. Сейчас некоторые из них казались смешными, а другие приобретали совершенно иной смысл. Ведь особняк действительно хранил тайны своего хозяина.

Троица остановилась практически в самом центре поля, Лизи на мгновение застыла и с веселой улыбкой сказала:

– Простите, у меня появилась одна идея, я должна срочно её зафиксировать.

– Да-да, конечно, я пока осмотрюсь, и Александр введёт меня в курс предстоящей экспедиции. – Лизи, кивнула, быстро взяла сумку и отошла в сторону, на ходу доставая увесистый блокнот.

Кристиан взглядом оценил масштаб предстоящей исследовательской операции и впечатлился. Детектив ещё плохо знал подопечных, а именно так он воспринимал Элизабет и Александра. Но, по всей видимости, Александр на вчерашнем обеде специально опустил технические детали, либо просто не счёл их важными.

И сейчас было чему удивиться: на земле расстелен купол воздушного шара, рядом стояла ещё не закреплённая пассажирская корзина, окружённая множеством соединительных канатов, тросов и трубок для подачи газа, горелки и инструменты. Всё было расставлено по какой-то неведомой Кристиану логике. Пока детектив оценивал обстановку, его взгляд задержался на двух фигурах, стремительно приближающихся к ним. Один был в длинном бежевом плаще, явно на пару размеров больше, с руками в карманах и головой, опущенной так, что лицо было скрыто. Второй был крупнее и выше, в тёмно-синем комбинезоне. Картэ инстинктивно положил руку на кобуру.

– Джо! Сколько можно тебя ждать! – Крикнул незнакомцу Алекс. Молодой человек поднял голову, и стало очевидно, что ему едва стукнуло восемнадцать, лицо всё в веснушках, а из под шапки выглядывали ярко-рыжие кудряшки. Кристиан расслабился и улыбнулся юноше.

– Кристиан, знакомься, это Джозеф Монгольфье – мой друг и лицензированный пилот и изобретатель. Пусть его внешность тебя не обманывает, он своего рода гений. – Александр перевёл взгляд на второго мужчину и тоже его представил. Оказалось, что это старший брат Джозефа Этьен, тоже лицензированный пилот.

– Приятно познакомиться, – сказал Картэ и пожал руки обоим братьям. Те принялись за подготовку воздушного шара, полёт предстоял на высоте пятидесяти метров над землёй с периодическим снижением над парком у особняка и продолжительностью в несколько часов.

Кристиан и Александр присоединились к Лизи. Та как раз закончила делать записи и улыбнулась подошедшим к ней мужчинам:

– Кристиан, что ты думаешь про Корнер-Хаус? Какое твоё первое впечатление?

– Величие и запустение… Хотя, знаете, таким особнякам это даже к лицу. Словно добавляет им таинственности. Теперь я понимаю, почему вокруг этого места столько легенд, – высказался Картэ.

– Да, на меня схожее впечатление произвёл особняк. Мы с Александром оба любим архитектуру, хотя это и не совсем наш профиль. Моя страсть – это искусство и история, а архитектура частный случай. Алекс же видит не столько эстетику эпохи и особенности стиля, сколько находит красоту в геометрии и каким-то образом от этого получает эмоции. – Сказала Лизи и подмигнула брату.

– Так уж устроен мой мозг, сестрёнка, с этим ничего не поделать. – Весело заметил Александр и обратился к детективу. – Кристиан, доводилось ли тебе летать на аэростате? Как ты относишься к полётам и высоте? – Алекс нервно одёрнул рукава пальто, а потом спрятал руки в карманы, в попытке скрыть волнение. – Я уже пару раз летал, но до сих пор бывают моменты тревожности, когда приходит осознание, что ни на что не могу повлиять. – Разоткровенничался молодой Бэстиль.

– Если честно, я давно привык справляться со своим страхом. По-другому в моей профессии нельзя. Мы должны защищать жизнь и здоровье других людей, бежать навстречу опасности, а не от неё, задерживая преступников и не позволяя им совершать преступления. Хотя, я тебя понимаю, потерять контроль над ситуацией весьма неприятно. – Картэ положил руку на плечо Алексу в знак поддержки. – Но твои друзья выглядят знатоками своего дела, смотрите как слаженно работают. – На минуту все взоры устремились на процесс сборки аэростата. Разложенный на траве купол плавно заполнялся газом, надуваясь всё больше и больше. Канаты, фиксирующие ткань шара к корзине, расправлялись и натягивались. В самой корзине братья пилоты закрепляли оборудование, необходимое для управления аэростатом, прикручивая его к специальным фиксаторам. Молодые люди увидели, как разноцветный купол надулся и немного приподнялся над поверхностью земли. Это означало, что он почти на две трети наполнен газом.

– Кристиан, ты не ответил про полёты. – Напомнила Элизабет, отвлекаясь от завораживающего зрелища.

– Да, доводилось. – Неохотно ответил Кристиан, но под пристальным взглядом Элизабет понял, что от него просто так не отстанут, и нужны подробности. – Всего я рассказать не могу, данные засекречены. – Кристиан специально понизил голос и сказал это шёпотом, вызывая ещё больший интерес девушки. Цель была достигнута и Элизабет потянулась ближе к рассказчику. – Когда я работал в отделе краж, то мы вышли на контрабандистов древними артефактами. У них образовалась целая сеть, а главный склад и перевалочный пункт охранялся парой дюжин наёмников. Меня взяли в оперативную группу, и мы несколько недель тренировались десантироваться в самое сердце врага. Пробовали прыгать с парашютом и из аэростата, и из самолёта. Тренировки продолжались по шесть-семь часов в день. – Детектив сделал паузу и надеялся, что больше вопросов от подопечных не последует. Как же хотелось впечатлить Элизабет, но избежать в рассказе пафоса и самовосхваления. Девушка, казалось, не находила слов и смотрела на Криса округлившимися от удивления глазами, в которых читалось любопытство и восхищение. Картэ остался доволен произведённым эффектом.

– Вот это да! Мне кажется, я что-то читал про это несколько лет назад в газете. Или бабушка что-то такое рассказывала. Если верно помню, то операция успешно завершилась, но кто-то получил ранение. – Алекс почесал подбородок, пытаясь вспомнить ещё какие-то детали.

– Без ранений не обошлось, но всё это в прошлом. Сейчас надо сфокусироваться на исследовательском полёте. Помимо работы над чертежами особняка и прикрытием для Шапиро, есть ли ещё какие-то задачи? Или будем ориентироваться по ситуации? – Спросил детектив, переводя тему.

– На самом деле этого уже более, чем достаточно для такой короткой вылазки. Нам нужно задокументировать всё увиденное и сделать побольше фотокарточек местности. – Александр достал новенький фотоартефакт и показал несколько картриджей с фотоплёнкой. Это была компактная модель, не требующая отдельно заниматься проявкой изображений, а сразу их выдавала. Детектив понял, что артефакты и техника – та среда, где подопечный чувствует себя в своей тарелке. – Если успеем, то сделаем ещё ситуационный план и чертёж всей территории Корнер-Хаус. – Подытожил Алекс.

– Александр, всё готово, можно взлетать. – На ходу крикнул Джо, подходя ближе к троице. Молодые люди отнесли лишние вещи, в которых не было необходимости во время полёта, в грузовой мобиль братьев Монгольфье. Джозеф заранее предупредил, что лучше взять с собой только самое необходимое, чтобы не перегружать аэростат.

Перед началом краткосрочной экспедиции, Лизи и Алекс увидели фигуру Фредерика, который бежал к ним через всё поле, оставив мобиль припаркованным на обочине дороги.

– Дети, Кристиан, я… я… – Фредерик запыхался, но в его голосе звучала искренняя забота и отеческая любовь. – Принёс вам тёплые перчатки и шарфы, пригодятся. Кристиан, тебе тоже положил. Пока молодые, то здоровье не ценим, ведь оно не подводит, а потом… – Он сделал паузу, доставая из сумки вещи, и, не договорив мысль, переключился на новую. – А ещё Стивенс приготовил большой термос с пряным чаем и домашнее имбирное печенье. Берите. – Фредерик раздал всем перчатки, шарфы, термос и кулёк с печеньем, внимательно следя, чтобы все остались в тепле.

– Спасибо, папа! – сказала Элизабет и крепко обняла родителя. А Кристиан и Алекс пожали Фреду руку в знак благодарности.

– Желаю удачи и жду с нетерпением ваших рассказов! – Напутствовал Фред и отправился обратно в особняк.

Часть 6

Глава 17

Братья Монгольфье споро и профессионально подняли аэростат в небо. Воздух заметно похолодел, но настроение на борту оставалось приподнятым. Хотя для братьев это был далеко не первый полёт, они всё же светились от счастья – в каждом их движении, в бережном отношении к технике чувствовалась неподдельная любовь к своему делу. Лизи и Крис с восторгом наблюдали за пейзажами, наслаждаясь полётом, а вот Алекс явно нервничал. Его кулаки то сжимались, то разжимались, а взгляд метался, избегая опускаться на удаляющееся внизу поле.

– Алекс, выдыхай уже! Тебе придётся долго и много смотреть вниз, привыкай. – Сказала Лизи и протянула брату печенье с чаем.

– Спасибо, сестрёнка, ты права. Но эта высота нервирует. В голове сразу появляются статистические данные и формулы, где сила притяжения Земли играет против нас. – Алекс нервно улыбнулся и отпил горячий напиток, от которого шёл пар.

– Попробуй сфокусироваться на том, что у тебя под контролем. Самое простое – сконцентрируйся на дыхании, – спокойным голосом высказал идею Кристиан. – Хотя, это может и не сработать, твой ум работает с удвоенной силой, и его не заглушить так просто. Если я прав, то ты можешь обратить внимание на механизмы аэростата, и это точно тебя отвлечёт. Но лучше всё же столкнуться со страхом и попытаться найти с ним общий язык. – Положив руку на плечо Алекса и слегка сжав её, сказал детектив.

– Вы оба правы, спасибо! – Поблагодарил Александр и достал фотоартефакт. – Начну-ка я с фиксирования ландшафта и окрестностей. Лизи, а ты держи план особняка. Когда достигнем необходимой высоты, нужно будет его сверить с живой изгородью парка. – Протянул чертёж сестре Алекс, сам же перекинул ремешок фотоартефакта через шею, чтобы случайно его не выронить.

Воздушный шар набирал высоту с комфортной скоростью и двигался в направлении особняка благодаря ветру, умелой работе братьев Монгольфье с клапанами, которые нужно было определённым образом заполнять газом, и стандартного для исследовательских аэростатов артефакта, помогающего управлять движением вне зависимости от силы ветра. При отсутствии природной движущей силы артефакт создаёт нужный импульс в заданном направлении, а при сильном ветре артефакт берёт на себя замедляющие функции.

Воздушный шар достиг уже значительной высоты и двигался над густой лесополосой, которая сейчас казалось лишь линией из оголённых или зеленоватых шпилей. С такого расстояния удобно рассматривать ландшафт всей прилегающей территории. Поместье оказалось окружено с одной стороны хвойным лесом, а с другой – смешанным. От посевного поля, с которого взлетел аэростат, особняк отделяла ровная лесополоса. Вдоль поля шла гравийная дорога, по которой братья Монгольфье добрались до точки взлёта. Эта же просёлочная дорога соединялась с основной, ведущей в центральную часть Ледона. Особняк располагался в уединённом месте, где на несколько километров вокруг больше не было жилых строений.

– Алекс, можешь сделать снимки вон той горы? – Обратилась к брату Элизабет и указала рукой в сторону горного массива, который разрезал лес и уходил далеко за горизонт обозрения.

Александр без лишних вопросов сделал более десятка фотокарточек всего пространства, а не только горы и заметил:

– Обрати внимание, дорога, по которой мы вышли из особняка в сторону поля, идёт дальше мимо этой горы. Интересно, что там. – Пробормотал Алекс, а потом всё же решил уточнить у сестры. – Ты что-то заметила? Поэтому попросила меня зафиксировать на плёнку?

– Я заметила эту гору ещё у поля, да и с нашей точки взлёта она была видна, – задумчиво произнесла Лизи. – Но тогда я не увидела в ней ничего особенного. Сейчас же, с высоты, открывается совсем другая картина. Это не просто гора, а целый хребет.

Она прикусила губу, ощущая, что уловила нечто важное, но мысль ускользала, не давая возможности сформировать её во что-то осознанное.

– Если присмотреться, видно, что это не просто массив скал. Посмотрите сами.

Кристиан и Александр по очереди всматривались в указанное место через увеличение диоптрии в фотоартефакте, пытаясь разглядеть то, что зацепило взгляд Элизабет.

– Там что-то есть, какие-то доски, что ли, или знаки. Подойди, я покажу. – Сказал Алекс и передал сестре настроенный фотоартефакт, проследив, чтобы она смотрела в нужную сторону.

– Точно. Видимо, мой дар уловил разницу в цвете «камня» – там, где ты нашёл доски, он темнее. Совсем немного, но всё же.

Она прищурилась, вновь оглядывая место, и добавила:

– И растительность здесь растёт странно, словно обрамляя что-то… Если я правильно поняла, то это не камень тёмный, а пустота в горе. Скорее всего здесь была шахта. Когда её закрыли, то вход заколотили досками, но со временем дерево рассохлось и от него остались лишь фрагменты и металлические указатели. Как тебе такая теория? – Лизи сделала ещё несколько снимков с максимальным приближением и отдала артефакт брату.

– Твоя мысль мне нравится. Логика в этом, определённо есть. – Согласился Александр, отмечая про себя, что страх полёта уступил место любопытству.

– В городском архиве можно узнать больше про это место, если захотите. – Предложил Кристиан. Элизабет кивнула и продолжила разглядывать окрестности.

Прошло не больше пары минут после того, как аэростат пролетел над лесом и начал снижение. Внезапно раздавшийся голос Джозефа отвлёк от созерцания красот:

– Мы почти на нужной высоте, сейчас движение остановится, это произойдёт плавно, но будьте готовы. – Александр и Элизабет крепко держались за край корзины обеими руками, тогда как Кристиан лишь слегка опирался одной, оставаясь при этом самым уверенным из них. Он стоял твёрдо, будто был рождён для любых приключений, с лёгкой улыбкой наблюдая за спутниками. Всё случилось ровно так, как предупреждал младший Монгольфье. Движение аэростата остановилось, а сам аппарат завис над центром парка.

– Джо, ты упоминал, что усовершенствовал навигационный и тормозной артефакты. Расскажи подробнее об их особенностях, возможно нам это пригодится. Помню, что это инновационная система движения против ветра, но, уж прости, детали забыл.Молодые Бэстиль осторожно переступили с ноги на ногу, привыкая к неподвижности аэростата. Первоначальная скованность давно уступила место осторожной уверенности – если не думать о высоте, дно корзины ощущалось таким же надёжным основанием, как пол в обычной комнате. Вернувшееся напряжение в плечах и руках постепенно исчезало. Александр посмотрел на попутчиков и спросил у Монгольфье:

Джозеф широко улыбнулся, а глаза заблестели. Говорить о своих разработках для летательных аппаратов он мог бесконечно долго, отвечая на вопрос многочасовой лекцией. Но слово успел взять Этьен:

– Александр, ты прав. Братишка поработал над этими системами. Благодаря тормозящему артефакту наш аэростат может зависать плавно и без тряски, невзирая на движение ветра и другие факторы. Благодаря доработке обеспечивается полная амортизация внутри корзины. Хотя, принудительно раскачивать её не стоит, прыгать в ней тем более, вы же не дети малые. – Громко хохотнул и подкрутил усы Этьен. – Навигация в нашем аэростате уникальна тем, что остальные двигаются в зависимости от направления и скорости ветра. В то время, как наш может выполнять любые манёвры по изменению движения на ограниченном пространстве и на любой высоте. Это требует дополнительной энергии, поэтому следует помнить, что во всём механизме она единая: её должно хватить и на посадку, и на изменение траектории полёта. Если понадобится лететь против ветра, то мы активируем артефакт, но это неизбежно сократит время в воздухе. – Профессиональным тоном разъяснил старший Монгольфье. Пассажиры кивнули в знак понимания условий полёта.

Элизабет сняла перчатки и расправила на планшете план первого, второго и третьего этажа особняка Корнер-Хаус. При копировании схем Алекс намеренно уменьшил масштаб чертежа, чтобы было удобно держать листы даже маленькими женскими ручками. Идея Александра перенести схемы на прозрачную кальку, а не на плотную бумагу и оформить каждый этаж разным цветом – оказалась гениальной: им не пришлось сверяться по отдельности с тремя разными чертежами большого формата, достаточно наложить листы друг на друга и увидеть границы помещений каждого этажа, ориентируясь на цвет. Крис и Алекс стояли по обе стороны от Лизи и смотрели то на план, то на парк. Сходство было очевидным.

– Смотрите! – Слишком громко и с энтузиазмом воскликнула Лизи и указала рукой вниз на парк. От резкого движения она практически перевалилась через борт корзины, но её вовремя поймал за талию Кристиан. Казалось, что она не заметила случившегося и от Картэ не отстранилась, а продолжила мысль более спокойным голосом. – Статуя эрдельтерьера в парке окружена изгородью, но на чертежах там нет комнаты.

– Дай мне посмотреть, – Алекс заглянул в планшет, который Лизи продолжала держать, и пристально вгляделся в план. Затем он достал оригинал с более крупным масштабом чертежа и нашёл на нём место расположения статуи собаки. – Ты права, Лизи! – после внимательного изучения документов подытожил Алекс. – Это единственное место, которое отличается. По моим расчетам комната, которая есть в парке, должна быть на втором этаже особняка. Там обязано быть окно или балкон, выходящий на северо-запад.

– Время у нас ещё есть, доделывайте здесь то, что хотели и попросим Монгольфье сменить траекторию полёта. – Сказал Картэ, помогая Элизабет надеть перчатки на заледеневшие руки.

Александр нанёс недостающую комнату на план и поменял картриджи в фотоартефакте. Лизи и Кристиан допили чай, отогревая руки и готовясь к продолжению сегодняшнего приключения.

– Задача ясна, но напомню про нюанс. – Сказал Этьен, когда Александр поделился идеей полёта на северо-западную сторону особняка. – Время ограничено, у нас будет примерно двадцать минут от активации навигационного артефакта и до необходимости снижения. За это время нам надо вернуться в точку взлёта на поле, только там можно безопасно приземлить аэростат.

– Думаю, этого времени более, чем достаточно. Так, ведь? – Спросила она у брата и Кристиана.

– Да, должны успеть. Нам надо только пересчитать окна и убедиться, что мы правы насчёт спрятанной комнаты. – Неуверенно, но всё же поддерживая сестру, ответил Александр.

– Ничего страшного, если не успеем. Мы сможем повторить разведывательную операцию или найти эту комнату изнутри. Варианты есть, так что не отчаивайтесь. Но раз уж нам выдалась сейчас возможность проверить теорию, то надо рискнуть. – Вселяя веру в успех, сказал Картэ.

***

Аэростат скользил по небу быстрее, чем прежде, но его движение было по-прежнему плавным. Александр и Элизабет сохраняли напряжённую сосредоточенность, такая скорость была им непривычна и у них захватывало дух. Кристиан же держался иначе – уверенно, почти небрежно. В его глазах сверкал азарт, словно всё происходящее было увлекательным аттракционом.

Для работы навигационного артефакта нужно было ещё набрать высоту, а дальше изменить направление движения. Заняло это не очень много времени, и вскоре аэростат завис в нужном месте. Корзина с командой находилась метрах в десяти от стены особняка и чуть выше конька крыши. Достаточно безопасное для летательного аппарата расстояние, и в то же время пассажирам открывался вид на все этажи и фасад здания.

– У вас есть пять минут, не больше. – Сказал Этьен и стал настраивать артефакт на обратный курс.

– Кристиан, держи, необходимо сделать изображения всего, что видишь. Особняк тоже. – Скомандовал Александр и передал фотоартефакт детективу. Картэ это устройство было хорошо знакомо и он принялся за задание. – Лизи, нужное нам помещение должно располагаться на расстоянии шестнадцати метров от угла здания. Оно небольшое, около четырёх метров в длину и имеет одно окно.

Брат с сестрой начали сверять планы комнат и оконные проёмы, казалось, что они не успеют найти нужную комнату. Чувствовалось, что Александру очень хочется решить эту загадку здесь и сейчас, ему трудно давалось ожидание, но по-другому работать с головоломками легендарного артефактора попросту не выходило.

– Нашёл! – восторженно крикнул Алекс и указал на панорамное окно с французским балконом.

Кристиан закончил делать фотокарточки и подошёл к Алексу и Лизи, чтобы тоже взглянуть на то место, где находится тайное помещение.

– Я могу прыгнуть туда. Уверен, что у меня получится. Но нужно приблизится к окну. – Предложил Картэ, внимательно рассмотрев размер балкончика.

– Кристиан, это безумие! Этот французский балкон имеет выступ от силы в пол метра. А прыгнуть нужно так, чтобы попасть именно на него, не переломав себе при этом кости и не сорваться вниз. Нет, мы найдём другой способ. – Обеспокоенно затараторила Лизи, но посмотрев на брата поняла, что не найдёт в этом вопросе поддержки. Алекс слишком нетерпелив.

– Всё будет в порядке, я такие трюки делал десятки раз. – Картэ улыбнулся, бросив на Лизи спокойный взгляд. – Понимаю, почему ты переживаешь. Ты просто не видела меня в деле. С самого детства у меня отличная реакция, скорость и ловкость. Это мои врождённые таланты, которые со временем только оттачивались. Поверь, они не раз выручали меня в куда более опасных ситуациях. – Кристиан говорил уверенно, без тени сомнения. Александр молча кивнул, его взгляд ясно давал понять: он верил в каждое слово.

Времени совсем не оставалось, некогда было вести пространственные рассуждения и спорить о вариантах. В итоге решение приняли единогласно. Как только аэростат приблизится на достаточное расстояние, Кристиан прыгнет на балкон, остальная команда аэростата должна улететь на посадку. Если всё пойдёт по плану, то детектив, удачно приземлившись, должен открыть панорамные окна, проникнуть в секретную комнату, а затем впустить в неё Алекса и Лизи, открыв дверь изнутри.

– Если ты уверен, так тому и быть. Но будь аккуратнее. Удачи. – Лизи естественно и без жеманства обняла детектива.

– Не переживай, – уверенно сказал Картэ, потом с легкостью и грациозностью кота забрался на край корзины, которую слегка повело под весом детектива. Но Кристиан использовал физику в свою пользу. Слегка раскачав корзину взад-вперёд, придавая ей ускорение, оттолкнулся от края и прыгнул, с филигранной точностью приземлившись в центре балкона.

– Встретимся внутри! – Крикнул и помахал рукой Александр из удаляющегося аэростата. Лизи улыбалась, радуясь, что всё обошлось, и тоже помахала Картэ.

***

Стоять на выступе французского балкона было крайне неудобно. Детективу пришлось вытянуться всем телом, словно к спине привязали древко от лопаты или швабры. Такие методы выпрямления осанки были ему знакомы не понаслышке ещё со времён учёбы в академии, когда всех курсантов муштровали на плацу. Кристиан хмыкнул, на миг поддавшись воспоминаниям, затем привычным движением достал из внутреннего кармана отмычки. Это, конечно, было незаконно – в Королевстве категорически запрещалось даже хранение подобных инструментов. Но навыки, полученные в юности, Кристиан не только ценил, но и развивал. Для него открытие замков было чем-то вроде головоломки и отличной тренировкой мелкой моторики, что помогало реализовать его способности. Ведь нащупать отмычками маленькие пружинки, находящиеся внутри замка, и другие детали, отвечающие за его открытие – это задача, требующая высокого сосредоточения, хорошо разработанных пальцев, сноровки и даже внутреннего чутья.

Панорамные окна оказались занавешены полупрозрачной тюлью, которую не видно снаружи, но сквозь неё нельзя было разглядеть комнату. Картэ перестал всматриваться, а сосредоточился на задаче и пальцами нащупал личину замка, который оказался самым простым, вставил заранее подготовленную отмычку-крючок. Никто в здравом уме не станет защищать окно на втором этаже сложным запором. Пара точных движений отмычкой – и Кристиан почувствовал, как штифты внутри цилиндрового дискового замка встают на место. Он осторожно провернул инструмент, освобождая сердцевину, и замок с тихим щелчком поддался. Створки окна отворились с лёгким скрипом. Кристиан толкнул их внутрь и шагнул вперёд.

Комната встретила его запахом пыли и полумраком. Лишь свет из открытого окна освещал комнату. Картэ достал служебный осветительный артефакт и начал осматриваться. Подопечный был прав – помещение оказалось небольшим, всего с одним окном. Комната скрывалась за массивными стенами и казалась незначительной на фоне остальных залов и помещений. Ни в планах здания, ни в чьей-то памяти комната не оставила следа, поэтому никто и не задумывался о её существовании, не говоря уже о попытках проникнуть внутрь.

Детектив нашёл рычаг, включающий центральную люстру. Осветительная система давно тут не использовалась и не менялась со времён постройки особняка. Но Кристиан, выросший в доме с подобным устаревшим механизмом, хорошо знал, как с ним обращаться. Рычаг включения нужно было сперва утопить внутрь и потом повернуть по часовой стрелке до глухого щелчка. После чего с еле слышным потрескиванием люстра зажглась тусклым, рассеянным светом. Убрав служебный артефакт обратно в карман, Картэ принялся искать дверь.

Осмотрев стены, Кристиан понял, что двери в привычном смысле тут нет. Тогда он стал искать более или менее подходящие под неё места. Подумав, Картэ исключил стену сплошь заставленную стеллажами с минералами и книгами. Хотя, теоретически, дверь могла быть скрыта за стеллажом, но детектив отбросил эту мысль: кристаллы и минералы пришлось бы фиксировать, а это слишком неудобно. Таким образом, подходящих мест было всего два – там, где стены оставались свободными от лишней нагрузки и хрупких предметов.

На одной из свободных стен висел семейный портрет Хейли, на другой – картина особняка Корнер-Хаус. Здание на ней утопало в снегу и ярко сияло рождественскими огнями.

Кристиан предположил, что вряд ли Хейли будет использовать второй раз портрет семьи, и всё своё внимание отдал картине зимнего Корнер-Хауса. Он имел опыт работы в отделе грабежей, поэтому без проблем смог определить, что картина – просто картина, без потайных кнопок и скрытого смысла. Но рядом на полке стоял хрустальный шар-артефакт на деревянной подставке диаметром сантиметров пятнадцать. Внутри шара находилась миниатюрная копия особняка. На подставке выгравирована надпись: «С новосельем, дорогие Хейли!». А чуть ниже: «Корнер-Хаус, зима, 16… г.». Последние цифры были затёрты и не поддавались чтению.

Кристиан заметил несоответствие: в шаре особняк был без снега, хотя надпись указывала на зиму.

– Ну конечно, это же снежный шар! – Воскликнул Кристиан, хлопнув себя ладонью по лбу. – Снег нужно «вызвать». – Продолжил он рассуждать вслух.

Попытка взять шар оказалась безуспешной – тот был намертво прикручен к полке. Тогда детектив начал вращать его, и действительно, внутри пошёл снег. В этот момент панель на стене с картиной особняка начала двигаться в сторону, открывая скрытый проход. Когда скрип от открывающего механизма утих, Картэ услышал приближающиеся голоса Элизабет и Александра.

Глава 18

– Войдите. – Буднично сказала Кэтрин Бэстиль, услышав стук в дверь кабинета.

– Добрый день, Кэтрин! – произнёс гость, едва переступив порог.

– Артур, добрый день! Рада тебя видеть, присаживайся, – Кэтрин указала на кресло для посетителей.

– Спасибо. Как ты понимаешь, я пришёл не просто так, у меня к тебе есть дело. – Сказал Артур и занял предложенное кресло.

– Внимательно слушаю, что же привело тебя в середине рабочего дня сюда? – Сразу перейдя к сути, спросила Кэтрин, а внутри начала зарождаться тревога. Возникла мысль: «С чего бы? Артур выглядел измотанным, но излучал спокойствие. Значит это мои личные переживания. Волноваться не о чем». И она взяла себя в руки.

– Хотелось бы чаще выбираться из стен полицейского участка, – в задумчивости произнёс Артур, – но да, я с новостями. – Кэтрин кивнула, налила в чашки тёплый чай и разломила плитку горького шоколада.

– Угощайся, – сказала Кэтрин, протянула чашку и пододвинула лакомства. – Уверена, новости важные, но пара минут у нас есть и можно просто попить чай. – Участливо предложила она. А инспектор улыбнулся уголками губ в знак признательности за такую необходимую ему передышку. День выдался суматошным: данные касательно Корнер-Хаус продолжали поступать, воришку Алекса вряд ли удастся найти, а ещё и за невестку теперь беспокойств прибавилось. Видимо, именно это инстинктивно уловила Кэтрин и предложила сделать паузу.

Чувствительное обоняние инспектора приучило его к осторожности. Резкий «букет ароматов» окружающего пространства мог вызвать впоследствии сильные головные боли. Вот и сейчас Артур аккуратно вобрал в себя воздух и прикрыл глаза. Запах от чая, ароматических масел и сладостей был восхитителен, Даже для “нюхача” такое сочетание гармонично и ненавязчиво создавало атмосферу умиротворения. Артур откинулся на спинку кресла, взял чашку и посмотрел на невестку. Он очень ценил Кэтрин и сложившиеся семейные отношения. Артур убеждён, что им всем несказанно повезло, что такая невероятная личность стала частью семьи Бэстиль.

– Спасибо за заботу! – произнёс Артур и принюхался к шоколаду, который был наивысшего сорта, самый любимый десерт Артура и Кэтрин. Никто больше в семье не мог по достоинству оценить его тонкий вкус, в то время как для них – он являлся настоящим лакомством.

– У меня сегодня остался только один пациент, но я не уверена придёт он или нет. Это тот самый Пирс, про которого Фредерик тебе рассказывал.

– Да, я про это знаю. Расписание сразу же получил у твоего секретаря и дополнительно подтвердил всё в нашей больнице. Собственно, поэтому решил опередить события и зайти к тебе сейчас. – Артур отломал ломтик шоколадки и положил в рот, чтобы медленно и медитативно насладиться каждой ноткой вкуса.

Кэтрин в это время тоже пила чай и не торопила с расспросами. Она знала, что тоже может расслабиться и приятно посидеть в компании свояка, который давным давно стал настоящим другом.

– Мне удалось выяснить не так много, как хотелось бы. Однако, твоё чутьё тебя не подвело. – Артур не стал томить Кэтрин и рассказал все факты, которые знал. – Роберт Пирс – вымышленное имя, на самом деле это Эндрю Смит, сын того самого риэлтора, который занимался делами Корнер-Хаус.

– Хм, многие мои пациенты не хотят называть настоящее имя, а я не настаиваю. Иногда легче раскрыться, когда говоришь как будто не о себе, а о третьем лице. Кто-то признаётся в конце терапии в том, как его зовут на самом деле, а кто-то так и остаётся под псевдонимом. Я не вижу ничего странного в этом. Может, он не хотел, чтобы его отец или кто-то другой узнал о походе к психотерапевту. Всё-таки отец достаточно известная личность в определённых кругах.

– Согласен, в сокрытии настоящего имени в данном случае действительно нет ничего подозрительного. Но вот втиснуться в твой график через Ледонскую лечебницу можно только имея очень хорошие связи. И вот этот момент меня настораживает. Так вот, – продолжил Артур, – Эндрю Пирс имеет академическое образование в сфере права, ни в чём криминальном не замечен, дело в полиции на него не заводилось. Что ещё? – Сам себе задал вопрос Артур и продолжил. – Ах, да, чуть не забыл. Смит происходит из древнейшего состоятельного рода, но доподлинно известно, что врождённый талант у него так и не раскрылся. Насчёт его отца и других близких родственников данных по врождённым способностям нет. Это значит, что они либо не социально значимы, либо они не представляют какой-либо угрозы, либо они скрывают свои таланты, либо их просто нет. На этом, пожалуй, всё.

– Спасибо за информацию, Артур. Это действительно мне поможет. Теперь я знаю какие вопросы стоит задать Пирсу, чтобы узнать об истинных причинах его появления в моём офисе. Да и его поведение на нашей первой встрече становится мне более понятным.

Артур и Кэтрин оба погрузились в свои мысли и допивали чай. Когда с напитком было покончено, Артур начал собираться обратно на работу:

– И всё же, будь осторожна с этим Смитом. Если почувствуешь, что что-то не так, сразу звони. До встречи в воскресенье.

– Да, конечно. Хорошего тебе дня! – Кэтрин улыбнулась и попрощалась с Артуром. Она села за рабочий стол и взяла дело Роберта Пирса, вложив в него документы с новыми данными. Кэтрин уже сталкивалась с тем, что пациенты не хотели смириться с отсутствием дара, от этого вели себя скрытно и предпочитали сохранять инкогнито. И всё же, было что-то ещё, какая-то ещё проблема беспокоила Роберта Пирса, т.е. Эндрю Смита. Но даст ли он ей возможность помочь?

Глава 19

– Алекс! Не отставай! Ты где там?! – крикнула Лизи, не оглядываясь назад. Она стремительно неслась вверх по лестницам Корнер-Хаус к нужному крылу особняка.

– Лизи, хватит орать, – спокойно отозвался Алекс, следуя за ней размеренным шагом. Его голос звучал привычно уравновешенно. – Это всё-таки не самое безопасное и, знаешь ли, не совсем законное приключение, – тихо, но твёрдо добавил он.

Лизи на секунду остановилась, обдумывая слова брата, но тут же, с прежним азартом, рванула дальше, на этот раз молча.

– Я иду, иду, – пробурчал Алекс себе под нос, следуя за ней. – Просто не вижу смысла нестись сломя голову. – Он помотал головой, отбросив лишние мысли, и ускорился, чтобы не потерять сестру из виду.

Лизи уже ждала его на втором этаже в западном крыле особняка, нетерпеливо притопывая ногой. В её глазах горел огонь, который заставлял двигаться вперёд, не всегда задумываясь о возможных последствиях.

– Ты, как черепаха, – бросила она с весёлой ухмылкой.

– А ты, как торнадо, – невозмутимо парировал Алекс. – Только, знаешь, излишняя торопливость редко помогает в таких делах. – Менторским тоном старшего брата сказал Александр.

Лизи фыркнула, едва сдерживаясь, чтобы не рассмеяться от внезапного поучительного замечания.

Алекс только тяжело вздохнул. Несмотря на их разный подход к делу, он знал, что вместе они отличная команда. Друг для друга они были не просто близкими родственниками, но и лучшими друзьями, надёжными напарниками в проказах и приключениях. Они дополняли друг друга, каждый играл в сотрудничестве свою роль, но вместе они составляли единое целое и двигались к достижению поставленной цели.

– Смотри, – указал Алекс на план этажа, который достал из сумки, и Лизи подошла ближе. – Здесь у нас несколько комнат примерно одной площади и с одинаковым количеством окон.

– Да, ты прав. Если скрытая комната находится в одном из помещений, то оно будет большей площадью и, соответственно, расстояние между дверьми тоже будет больше, верно?

– В теории – да. Но Кристофер Хейли тот ещё гений и мог придумать что-то такое, что скроет эту разницу. Тогда визуально, рассматривая стены и двери из коридора, мы не найдём отличий. Но пока это всего лишь гипотеза. Мы можем проверять каждое помещение, подтверждая её, либо просто постоять и подождать, когда покажется Кристиан.

– Надеюсь, ему удалось попасть внутрь. – С еле заметной тревогой в голосе сказала Лизи.

– Уверен, что такой опытный детектив нашёл способ пробраться в помещение. Не переживай, сестрёнка. – Произнёс Алекс, легонько приобняв Лизи. – Давай я зайду в эту комнату, начну с неё, – Алекс указал на ближайшую дверь. – А ты, чтобы ускорить процесс, иди в следующую. Осмотримся, измерим расстояние от стены до стены в шагах, а потом сравним результаты, сделав поправку на разницу в росте. Также следует простучать стены, возможно, по звуку сможем определить наличие потайной двери или фальш-панели. Согласна?

– Да, конечно! – Лизи пошла в указанную Алексом комнату, а сам Александр протянул руку, чтобы открыть дверь, как та сама распахнулась, чуть не стукнув замешкавшегося парня по лбу. Только чудом в последний момент Алекс успел увернуться.

В проёме стоял Кристиан и, приложив указательный палец к губам, жестом «тссс» попросил Александра и Элизабет не шуметь, чтобы не привлекать внимание Стивенса и прислуги к их совсем уж незаконной деятельности. После чего махнул рукой, предлагая им войти внутрь помещения.

Перешагнув за порог, Алекс и Лизи оказались в просторной и светлой классной комнате. По всей видимости, младший Хейли получал образование на дому.

Несколько меловых досок, стеллажи с учебным материалом, повсюду на стенах висели портреты писателей и ученых, различные карты Королевства и звёздного неба. Но самое впечатляющее – огромный макет солнечной системы, который приводился в движение со специального пульта управления. Здесь определенно было на чём остановить внимание, но Картэ и оба Бэстиль решили не тратить сейчас на это время, а лишь бегло окинули взглядом помещение.

Кристиан подошёл к стене, на которой висел щиток с энергетическим артефактом. В этом маленьком шкафчике оказалось три, вставленных в специальные крепления, кристалла. Картэ провернул центральный по часовой стрелке таким образом, чтобы его концы оказались перпендикулярны стенкам двух других, а затем потянул кристалл на себя. Такая активация замка была схожа с поворотом шара-артефакта, открывающего дверь с другой стороны. Выходя из секретной комнаты, Кристиан успел заметить лёгкое свечение, проходящее через стекло щитка, а приглядевшись, заметил как развернулся один из кристаллов одновременно с закрытием двери. Это и натолкнуло детектива на мысль о том, как со стороны классной комнаты можно открыть проход. Но для Бэстиль такое открытие было удивительным и они вовсю следили за детективом. Раздался металлический скрежет, напоминающий о необходимости смазать давно застоявшийся механизм, потом часть стены, на которой висел щиток, отъехала в сторону, открывая скрытый вход в потайную комнату.

– Ничего себе! Это потрясающе! Хотел бы я познакомиться с Кристофером Хейли лично. – С восхищением и мечтательностью произнёс Алекс, когда переступил порог, а панель позади него автоматически закрылась.

– Я уже успел немного осмотреться здесь, но, по правде говоря, я не представляю, что надо искать. В таких делах твоя наблюдательность, Лизи, незаменима. – Сказал Кристиан и жестом обвёл комнату.

– Спасибо за высокую оценку моих способностей, но мы в одинаковых условиях сейчас. – Лизи улыбнулась, посмотрела на окно и замерла, как будто ловя ускользающую мысль. Подойдя поближе, она провела рукой по замку, а потом развернулась и с лёгким прищуром посмотрела на детектива. – Кристиан, ты ничего не хочешь рассказать? Ты же не умеешь проходить сквозь стены? Как ты смог открыть окно так, чтобы оно не пострадало? Честно говоря, находясь в воздушном шаре, я даже не задавалась этим вопросом, но сейчас… Рассказывай! – Выпалила Элизабет на одном дыхании.

– Ладно-ладно, только дяде не говорите. – Смеясь ответил Кристиан. – У меня есть небольшой секрет с самого детства. Мы с другом обожали читать детективы и потом переносили действие в реальность, в ролевую игру. Иногда я был за хороших, а иногда и по другую сторону закона. – Начал рассказывать Крис мечтательно и с лёгкой улыбкой. – Ну, а какие у нас могли быть «преступления»? – Сам себе задал вопрос Картэ. – Мы таскали сладости из запертого буфета, или пробирались в закрытую на ключ комнату, куда родители складывали подарки на дни рождения и другие праздники. Так у меня появился первый самодельный набор отмычек, а потом уже взлом различных замков стал моим хобби.

Элизабет и Александр стояли разинув рты, они были поражены и откровенностью Кристиана, и самим рассказом. Первой нашлась Лизи:

– Удивительно, Крис. Твой секрет останется между нами, не сомневайся. – Алекс утвердительно кивнул в знак солидарности с сестрой.

– Эти навыки мне в итоге помогают по сей день. Если бы не возможность поработать под началом вашего дяди и перенять его опыт, то я бы остался в отделе грабежей. Когда знаешь как работает преступник, его методы, то раскрывать преступления становится намного легче и быстрее. – Кристиан указал в сторону стены с кристаллами и пояснил. – Пока я искал выход из этой комнаты, то осмотрел картины и стеллажи, там нет ничего любопытного или странного. Так что на них можно не заострять внимания. А рабочий стол, пожалуй, может содержать что-то ценное. Предлагаю с него и начать.

Бэстиль поддержали идею и обступили массивный дубовый стол с разных сторон. Каждый принялся изучать содержимое ящиков и проверять на наличие тайников. Несмотря на явную любовь Кристофера Хэйли к различного рода головоломкам, письменный стол оказался самым обычным.. Дневники артефактора, коих было с дюжину, нашли практически сразу.

Логично рассудив о том, что интересующие их сведения находятся в одной из последних тетрадей, т.к. именно они предшествовали смерти учёного, Кристиан отложил более ранние дневники в сторону. Алекс и Лизи решили взять их с собой, чтобы подробнее изучить дома в спокойной обстановке. Сейчас же они сконцентрировались на трёх, все были исписаны за последний год жизни артефактора.

Хейли был педантичным и гениальным, в его записях переплетались схемы, чертежи и зарисовки будущих изобретений, тут же следовали личные мысли или события из жизни. Два дневника из оставленных не дали ответов на вопросы. Однако, на одной из страниц самой последней по датам тетради Хейли написал черновик послания:

“Дорогой мой мальчик,

Мы с мамой тебя очень любим. Надеюсь, ты это знаешь. Ты растёшь так быстро, меняешься, и нет ничего более чудесного, чем наблюдать за тем, как ты расцветаешь.

Любой родитель чувствует своего ребенка, а особенно мать. Она переживает, и я вместе с ней начинаю тревожиться за твою судьбу. Твой дар, сынок, никак не проявляется, хотя время уже подошло. Знай, что для нас с мамой это не имеет значения, ведь мы принимаем и любим тебя безусловно. Но для тебя… Как это скажется на тебе в будущем? Будешь ли ты счастлив?

Я хочу, чтобы ты понял. У меня нет цели тебя переделать и подогнать под какой-то стандарт, я лишь хочу попытаться помочь. Мама не в курсе моих разработок, она пытается выявить твой талант обычными способами: даёт тебе возможность попробовать силы в разных областях, поддерживает все твои увлечения и начинания. Но твой отец – артефактор-изобретатель, это моя суть. Я просто не могу не попробовать создать устройство, которое бы помогло решить глобальную проблему отсутствия или потери таланта.

И я правда близок к этому открытию. У меня уже собран прототип, его осталось только проверить. Возможно, я успею его протестировать, а может… То ли я стал нервным, то ли старею, но мне кажется, что за мной следят, а это устройство может быть потенциально опасным. Поэтому я решил спрятать артефакт и все чертежи. Когда я удостоверюсь, что устройство работает как задумано, то получу патент и разрешение на использование у Королевского научного сообщества, и тогда мы сможем изменить мир к лучшему.

Буду до конца честен с тобой. Я создал более сотни прототипов и практически отчаялся, они не работали так, как нужно. Понимаешь, в основе каждого я размещал разные комбинации кристаллов. И текущий прототип, наконец-то, получился успешным. Я смог провести опыт на себе и полностью справился с побочным действием своего дара на несколько недель. Поэтому у меня есть все основания полагать, что этот прототип удачен, но главный минерал – большая редкость, я нашёл его случайно. Раньше эти минералы добывали в шахтах недалеко от Корнер-Хаус, но сейчас все месторождения пусты. Это ещё одна причина быть предельно осторожным и спрятать все наработки.

Надеюсь, у нас всё получится и ты будешь по-настоящему счастлив.

С любовью, папа.”

Это послание проливало свет на те вопосы, которыми задавались молодые Бэстиль с нахождения самого первого тайника. Теперь понятно, зачем Хейли приложил столько усилий, чтобы создать эту череду загадок. Далее в дневнике были зарисовки изобретения, из которых стало очевидным, что они ищут не один предмет, а несколько. Судя по задумке великого учёного, он взял за основу потоки энергии человека. Артефакт должен сработать, как триггер, и запустить дремлющие возможности организма.

Хейли оставил несколько детальных заметок о том, что на себе испробовал устройство и смог на время погасить побочные действия своего дара, стал спокойнее и впервые выспался без роя мыслей вокруг новых изобретений.

– Если всё это правда, а я уверен, что это так. То мы на пороге судьбоносного открытия. – Практически шёпотом произнёс Александр.

– Да, но прочтите ещё раз. Хейли боялся, за ним следили и его преследовали. Это именно то, почему ваш дядя беспокоится и причина моего присутствия здесь. Угроза всё больше кажется реальной, и заинтересованные стороны не будут долго выжидать. – Поделился мыслями Кристиан. – Предвидя твой вопрос, Лизи, долго выжидать не будут, т.к. вы уже засветились, вы уже в поле зрения этих людей, и вы уже ближе к этому артефакту, чем они когда-либо были. А если учесть, что смерть Хейли была скоропостижной, то остаётся вопрос – появился ли дар у его сына или нет?

– Ты прав, я даже спорить не буду. Но куда нам двигаться дальше? – Спросила Лизи и оглядела комнату, ища подсказку. – Либо в самой комнате, либо в дневниках должна, просто обязана, быть новая подсказка.

Александр и Кристиан тоже задумались над её словами, но видимых зацепок не было.

– Стойте, – Лизи, посмотрела на последнюю страницу дневника. – Мне же не показалось?! Есть карандаш? – Картэ протянул Лизи карандаш со стола Хейли, и та быстрыми движениями, не надавливая на грифель, заштриховала оттиск ранее написанного текста с вырванной страницы.

Сириус – ярчайшая звезда, часть созвездия Большого Пса.

Европа – один из спутников Юпитера.

Рея – второй по величине спутник Сатурна.

Деймос – один из двух спутников Марса.

Центавр – созвездие в южном полушарии.

Единорог – экваториальное созвездие.

Денеб – яркая звезда в созвездии Лебедя.

Оберон – один из спутников Урана.

Мира – двойная звезда в созвездии Кита.

Альтаир – яркая звезда в созвездии Орел.

– Выглядит как какая-то простая записка для сына или его учителя, возможно, они проходили небесные тела и явления. А этот текст был частью проверочной работы. – Предположил Картэ.

– Как минимум, здесь нет подвоха. Все определения верны. Я любил изучать астрономию в целом и звёзды в частности, когда был младше. – Александр взял в руки дневник и ещё раз вслух перечитал все названия. – Сириус, Европа, Рея, Деймос, Центавр, Единорог, Денеб, Оберон, Мира и Альтаир.

В комнате повисла напряжённая тишина. Каждый надеялся найти в этом тексте хоть какую-то подсказку, но нужных зацепок не было. Разочарование нарастало. Александр, не скрывая раздражения, потеребил ворот рубашки – от долгих раздумий его мысли всё больше занимала не загадка, а урчание в животе. Чтобы отвлечься он расхаживал по комнате, машинально проводя пальцами по граням кристаллов, изучая их фактуру, затем перевёл взгляд на старый книжный шкаф, пробежался пальцами по корешкам книг.

Картэ сохранял невозмутимость. Он был готов к любому исходу: продолжить поиски или признать, что на сегодня они зашли в тупик. А наблюдая за Алексом усмехнулся и, скрестив руки на груди, прислонился к стене.

Но Лизи не сдавалась. Она взяла чистый лист бумаги и, снова и снова, выводила названия небесных объектов, сосредоточенно сдвинув брови. Время тянулось, лист покрывался строками, а остальные то и дело бросали на неё взгляды – кто с любопытством, кто с сомнением.

Когда на бумаге уже почти не оставалось места, Лизи вдруг резко вскочила. Её глаза загорелись, а в руке, победно поднятой вверх, трепетал исписанный лист.

– Есть! – ликующе воскликнула она, размахивая своей находкой. – Акроним! Это самый обычный акроним! А мы с вами, видимо, совсем устали, что не смогли догадаться раньше. – Воодушевленно и с открывшемся вторым дыханием сказала Элизабет.

– Подожди, получается С-Е-Р-Д-Ц-Е Д-О-М-А. Верно? – Уточнил Александр.

– Да, я тоже так прочитала и разрыв между строк говорит в пользу предположения «пробела» между словами.

– Но «сердце дома» может быть чем угодно. От стандартного: кухня, гостиная, до чего-то более личного и семейного, о чём мы никогда не догадаемся. – Поделился соображениями Кристиан.

– С этим соглашусь. Искать везде бессмысленно, нужно определиться. Но этим займёмся не сегодня. Надо бы уже пойти проведать папу и разъезжаться по домам. – С усталостью в голосе произнесла Лизи.

– Уверен, он даже не заметил, сколько времени прошло, а Стивенс точно позаботился об обеде, так что за папу я бы не волновался. Но соглашусь, за сегодня мы значительно продвинулись в нашем деле. На многие вопросы получили ответы и теперь есть что показать дяде и родителям, может они подскажут про «сердце дома». – Александр в задумчивости наклонил голову набок, но тут предательски заурчал живот и он смутился.

– Да уж, друзья. Пора бы и нам позаботиться об обеде. – С улыбкой заметил Кристиан и направился в сторону двери.

Все приободрились и были искренне довольны сегодняшней вылазкой и находками. Кристиан показал, как открыть потайную панель с помощью шара-артефакта и молодые люди вновь оказались в ученической.

Часть 7

Глава 20

Мыслями все были дома, день выдался насыщенным и хотелось в спокойной обстановке отдохнуть. За окном совсем стемнело и классная комната погрузилась во мрак. Единственное место, которое выделялось, был макет солнечной системы. По всей видимости, некоторые элементы окрашены флуоресцентной краской, и в темноте его детали светились и приковывали внимание. Александр не устоял и подошёл к устройству, а за ним подтянулись Крис с Лизи.

– Завораживающе… Ничего подобного ранее не видел. Наверное, это одно из домашних изобретений Хейли. Если нынешний владелец разрешит, я бы это устройство выкупил и договорился с нашей обсерваторией, чтобы такое чудо стало общедоступным. – Мечтательно произнёс Александр. Давнее увлечение его манило до сих пор и не оставляло равнодушным.

– Да, масштаб и детализация впечатляет. – Сказала Лизи, обошла макет с другой стороны и посмотрела на старинную карту звёздного неба, которая висела на стене сразу за макетом. – Смотрите-ка звёзды Сириус, Альтаир, Денеб и Мира светятся ярче остальных, хотя это не логично, ведь альфы других созвездий тоже должны светиться намного ярче. Неужели звёзды из подсказки дополнительно раскрасили золотистым флуоресцентным пигментом?! Ну точно! Созвездия Центавр и Единорог тоже обработаны краской! – Ликующе заметила Элизабет.

– Ты права, без тебя не обратил бы на это внимания. Здесь можно утонуть в деталях самого макета, на карту я бы вообще не посмотрел. Интересно… – Сказал Алекс, и переключил внимание снова на макет. – Звёзд на нём нет, кроме Солнца, естественно, но в заметке Хейли были ещё спутники: Европа, Рея, Деймос и Оберон. Если мне не изменяет память, то они, так называемые «ледяные» спутники, состоят преимущественно изо льда. И они тоже выделены. Только серебряной краской. Это не может быть совпадением! Или может? – Троица на мгновение погрузилась в раздумья. Заметка Кристофера Хейли могла быть частью учебного процесса для сына, тогда не удивительно, что на макете и карте подсвечены нужные астрономические объекты. Но ещё она могла быть частью загадки для поиска артефакта.

– Александр, напомни, нам нужно «сердце дома», верно? – Уточнил Кристиан, внимательно глядя на пульт от макета солнечной системы.

– Во всяком случае, именно к такому выводу мы пришли. Но не факт, что он верный. У тебя что-то есть? – Задал Алекс встречный вопрос.

– Возможно. Сейчас проверим. – Уверенно произнёс Картэ и нажал на кнопку пульта управления.

Внезапно раздался щелчок, весь макет подсветился светло-голубым светом, солнце вспыхнуло бело-желтым, остальные небесные тела пришли в движение. Лизи и Алекс вопросительно посмотрели на Криса, ожидая пояснений.

– Тут кнопка в виде дома, а внутри сердце. – Не заставил себя ждать детектив и продемонстрировал пульт, развернув его так, чтобы Бэстиль смогли получше рассмотреть изображение.

– Да ну, не может быть всё настолько просто… – Алекс покачал головой, в его голосе слышалось сомнение, но взгляд не отрывался от завораживающего зрелища.

Он и Лизи затаили дыхание. Старинная модель ожила, превращаясь в нечто поистине волшебное. Планеты двигались плавно, будто подчиняясь невидимым силам, их орбиты мерцали светом, а центральное солнце мерцало тёплым бело-жёлтым свечением. Чёткость деталей, точность механики – всё это поражало. Казалось, что перед ними не макет, а миниатюрная вселенная, скрывающая в себе ключ к разгадке.

Лизи скользнула взглядом по лицу Криса, пытаясь угадать, какое впечатление произвело происходящее у детектива, но тот лишь молча наблюдал за эффектом от нажатой кнопки. Александр сложил руки на груди, не в силах скрыть смеси восхищения и настороженности. Внимание было приковано к макету, на котором разворачивался какой-то сценарий.

– Смотрите. – Крис указал на небольшую «бусинку», которая начала пульсировать.

– Похоже, это миниатюра звезды. – Сказал Алекс и взоры всех троих устремились на неё.

Звезда начала разгоняться, а потом искусственный свет, вырабатываемый энергокристаллом, потух на долю секунды. Вместо него «бусинка» загорелась настоящим огнём. Это было удивительное зрелище, от которого сложно было оторваться.

Внезапно раздался потрескивающий и лязгающий звук, как будто части механизма заело, движение звезды из плавного превратилось в порывистое, а огонь начал разгораться сильнее, отбрасывая в разные стороны маленькие искорки. Всё произошло за пару мгновений, однако, участникам событий казалось, что время замедлилось. Александр первым сообразил, что что-то пошло не так, и попытался всех предупредить.

– Осторожно! – Крикнул Алекс, поворачиваясь к макету спиной. – Сейчас… – Он не успел договорить, как объятая огнём звезда взорвалась. Небольшой хлопок, но достаточно мощный, чтобы осколки «бусины» и горящие искры оболочки разлетелись в разные стороны.

В это же время Крис, среагировавший на выкрик Александра, кинулся в сторону Лизи, чтобы укрыть её от опасности. Но он стоял по другую сторону макета, и доли секунд нещадно уходили на то, чтобы обежать все препятствия на пути.

В момент взрыва Кристиан уже был практически рядом, закрыв Элизабет от летящих осколков. Одновременно с тем, как Крис встал перед Лизи, она вскрикнула, закрыла лицо руками, отвернулась, делая шаг назад. Но её ноги запутались в юбке, она оступилась и начала падать в сторону ученической парты. На этот раз Кристиан успел вовремя. Он ухватил Лизи за талию, крепко прижимая к себе, позволяя ей поймать равновесие и устойчивость.

Элизабет всхлипнула, крепче прижалась к груди Криса, но рук от лица не отвела.

– Кажется, что-то попало мне в глаза… Жжётся… Я не могу… мне больно открыть глаза… – прошептала Лизи сквозь слёзы.

***

После разговора с Артуром Кэтрин приступила к планированию сеанса, фиксируя ключевые вопросы. Беспокойство вызывал сам Эндрю Смит – наследник могущественной риэлторской династии, пришедший к ней под чужим именем, с настороженной и, в то же время, испытующей манерой общения. Его скрытность, отсутствие дара и ощущение внутренней пустоты тревожили, но за всем этим чувствовался не только защитный механизм, но и тихая, неосознанная просьба о помощи. Кэтрин не исключала, что именно эти сеансы могут стать для него возможностью обрести покой – и, быть может, впервые честно взглянуть на себя.

Вспоминая взволнованность и даже мятежность клиента на предыдущем сеансе, Кэтрин заварила успокаивающий чай с мятой и мелиссой, а в аромалампу капнула лавандовое масло. Этот запах, как она надеялась, создаст атмосферу покоя, поможет расслабиться и настроиться на доверительный разговор. Она планировала дать понять, что в её кабинете Роберт может быть собой, не опасаясь осуждения, и открыться без страха.

Когда она расставляла на столе вазочки с угощениями, на мгновение ей показалось, что пространство наполнилось особой тишиной, но тут раздался неожиданный звонок. Это было странно – все обычные звонки она перенаправляла через секретаря, а прямые вызовы могли поступать только от близких людей, и то в самых исключительных случаях. Подняв трубку, Кэтрин услышала встревоженный голос мужа, в котором звучал испуг, граничащий с паникой, который сразу передался и ей. Не в силах удержаться от волнения, она опустилась в кресло, стоящее рядом с рабочим столом, ощущая, как холодок страха скользит по позвоночнику.

– Я уже выезжаю, – ответила она на речь Фредерика и положила трубку. Едва накинув пальто, захватив сумочку, Кэтрин выбежала из кабинета, но в дверях натолкнулась на Роберта Пирса.

– Доброго дня. – Пробормотал Пирс и удивлённо взглянул. – Я перепутал время?

– Нет, Роберт, всё верно. – Дрогнувшим голосом ответила Кэтрин, обходя мужчину и направляясь в сторону приёмной. – Прошу прощения, но наш сеанс придётся перенести. Моя дочь… – Кэтрин набрала в лёгкие побольше воздуха, чтобы не разрыдаться, и продолжила. – Моя дочь сильно пострадала, мне нужно к ней. Обратитесь к секретарю, она запишет вас на другое свободное время.

– Эмилия, добавь Роберта Пирса на любое свободное время в расписании, пожалуйста. И перенеси все оставшиеся на сегодня приёмы. Мне нужно срочно уехать домой. – Крикнула Кэтрин на бегу своему секретарю.

Всю дорогу до дома Кэтрин старалась не накручивать себя, но материнские чувства гораздо сильнее голоса разума. Фредерик не смог по телефону сказать ничего конкретного, обмолвившись лишь о каком-то взрыве, повредившем зрение у Элизабет, и что сейчас её осматривает врач.

Глава 21

– Это моя вина. – Голос Кристиана звучал твёрдо, но нотки сожаления и беспокойства не удавалось скрыть. – Несмотря на всю мою врождённую скорость и реакцию, я не успел защитить Элизабет. – Кристиан посмотрел в глаза Артура, ожидая увидеть осуждение и разочарование. Ведь он не просто провалил задание, он не уберёг любимую племянницу начальника. Да что там, он не смог защитить ту, что уже успела оставить след в его сердце.

– Кристиан, твои способности выдающиеся, но ты не всесилен. И сам подумай, ведь именно благодаря твоим навыкам ты успел спасти Лизи от ещё большей опасности. – Артур постучал пальцами по столу, задумавшись на секунду, подбирая слова. – Как я понял, именно моя племянница находилась ближе всего к взорвавшемуся элементу, а ты стоял на противоположной стороне отнюдь не маленького макета. Если отбросить эмоции и начать рассуждать логически: имея твои способности, была ли возможность полностью защитить Лизи от взрыва? – Артур знал ответ на этот вопрос, но важно было, чтобы и его лучший детектив посмотрел на ситуацию, откинув чувство вины.

– Всё произошло слишком быстро. Если бы я стоял ближе, то у меня был бы шанс защитить Элизабет. Но с моего места… нет, я бы не успел в любом случае. Это выше даже моих сил. – Задумчиво произнёс Кристиан. – Но я бы успел, если…

– Стоп! – Слегка повысил голос Артур и хлопнул ладонью по столу. От неожиданности Кристиан вздрогнул, но быстро взял себя в руки. Такое поведение для всегда сдержанного начальника было удивительным. – Хватит, Кристиан. Ты знаешь, что в нашей работе нет “бы”! Никакие “если бы, да кабы”, только факты.

Артур пододвинул к Картэ чашку с чаем и продолжил уже более доброжелательно.

– Ты сам знаешь, что сделал всё, что мог. Для меня этого достаточно. И не будем больше об этом. – Артур протянул Кристиану папку с документами и продолжил. – Криминалисты подтвердили, что взрыв был вызван механической поломкой из-за износа деталей. Макет старый, если не сказать, древний, так что это не удивительно. Следов вмешательства не нашли. Это всего лишь случайность, чтоб её.

– Это радует. – Проговорил Картэ, рассматривая заключения экспертов. – Я правильно понимаю, что вы не отстраняете меня от дела? – Уточнил детектив на всякий случай.

– Нет, Кристиан. Ты взялся мне помочь, так что пока не доведёшь работу до конца, даже не надейся избавиться от моей семьи. – Голос Артура звучал строго, но в глазах затаился смех. Не выдержав, Артур улыбнулся и подмигнул детективу. – Иди уже, тебе есть чем заняться. Да и Алекс с Лизи тебя ждут.

– Спасибо. – Ответил Кристиан. И в интонацию он постарался вложить всю свою благодарность за поддержку и за понимание.

***

Лизи сидела в гостиной, расположившись в удобном мягком кресле, и пила брусничный компот, с любовью сваренный мамой перед работой. Отец отправился в особняк, т.к. разбор библиотеки никто не отменял, а Алекс остался дома приглядывать за сестрой.

Дневной свет едва проникал сквозь окна, частично прикрытые шторами. Голова Элизабет была обмотана повязкой, плотно прикрывающей глаза. Из-за невозможности видеть, Лизи с трудом ориентировалась в пространстве, а страх потерять зрение только усиливал внутреннее напряжение. Все домашние пытались отвлечь Элизабет от грустных мыслей, переключить её внимание на что-нибудь другое. Но они не могли быть рядом каждую минуту, и в такие моменты Лизи снова погружалась в себя, позволяя переживаниям и опасениям рисовать самые ужасные картины. Потеряв зрение, Элизабет потеряет и возможность применять свой дар. А кому, как не ей, дочери лучшего психотерапевта Ледона, знать о последствиях.

С момента несчастного случая прошло два дня. Но до сих пор, оставаясь наедине с собой, Лизи слышала в своей голове испуганный голос Алекса объясняющего отцу что произошло, голос Криса, отдающий приказы по телефону о немедленном прибытии группы экспертов в особняк и врача в дом Бэстиль. Она помнила, как детектив нёс её на руках до мобиля, крепко и бережно прижимая к себе. Его обеспокоенный голос, шептавший: “Прости, я не успел” и голос отца, просящий Алекса ехать быстрее. В тот день ей было страшно так, как никогда раньше. Неизвестность пугала больше всего.

– Элизабет, как ты? – Вопрос Кристиана вырвал Лизи из омута воспоминаний, она от неожиданности вздрогнула и пролила несколько капель компота на рукав платья. – Прости, не хотел тебя пугать. – Повинился детектив, забирая чашку из рук девушки и подавая ей салфетку. – Меня впустил Алекс. Он сказал, что я могу найти тебя в гостиной. И я решил составить тебе компанию, пока твой брат что-то готовит на кухне. Тем более, что я хотел с тобой поговорить.

– Всё хорошо, Крис, я просто задумалась. – Лизи робко улыбнулась гостю, подсушивая салфеткой влажную ткань рукава. – Что ты хотел обсудить?

– Элизабет, знаю, что никакие мои слова не помогут и… – начал говорить детектив, стоя напротив девушки, нервно сжимая и разжимая пальцы рук. – Чёрт. Я виноват перед тобой… – Элизабет встала с кресла, не давая Кристиану закончить, тот сделал шаг навстречу, готовый поддержать девушку, если той понадобиться помощь.

– Крис, подожди, не надо, не извиняйся. – Элизабет вскинула руку в останавливающем жесте. – Я знаю, что ты сделал всё от тебя зависящее. Поверь, никто из моей семьи ни на минуту не усомнился в том, что в случившемся нет твоей вины. Я благодарна тебе за помощь и за спасение от куда более серьёзного вреда. – Лизи слегка подняла голову в том направлении, где по её предположениям находилось лицо Криса. Девушка не могла видеть собеседника, но по его голосу, по интонациям, в которых сквозила горечь и вина, Лизи чувствовала, как Кристиан мучается. Ей хотелось его успокоить, обнять, показав свою благодарность, но такой эмоциональный порыв был бы сейчас лишним. Лизи не готова была пока признать свои чувства и эмоции, поэтому она убрала руки в карманы домашнего платья, сдерживая себя . – Ты закрыл меня от горящих искр, спалив своё пальто. А ведь вместо одежды это могли быть моё лицо, шея и руки. Ты буквально спрятал меня за своей спиной. Потом, если бы не подхватил, когда я начала падать, то я ударилась бы головой об угол стола. Кому, как не тебе, знать, что такая травма зачастую становится причиной летального исхода. Ты действительно спас меня, Крис. – Слова Лизи звучали искренне, в них не было обиды или обвинений.

– Лучше пойдём к Алексу, расскажешь нам что удалось узнать. Только… – Элизабет замешкалась, не хотелось показывать свою слабость, но и сама дойти она бы не смогла.

Кристиан понял о чём хотела попросить Лизи. Не дожидаясь пока девушка договорит, он взял её под руку и помог дойти до кухни. После разговора с Элизабед Кристиану показалось, что с его души свалился огромный камень, не позволяющий вдохнуть полной грудью. Хватит заниматься самобичеванием, пора взять себя в руки и помочь семье Бэстиль. Теперь это дело стало личным и для него.

– Ой, вы уже пришли. А я как раз хотел позвать вас перекусить. – Алекс сервировал стол, накрывая его на три персоны. – Присаживайтесь, через минуту всё будет готово.

– Врач сегодня приходил? Есть новости? – Поинтересовался Кристиан, помогая Лизи расположиться за столом.

– Да, он ушёл пару часов назад. – Отозвалась Элизабет. – Ещё рано судить, но есть все шансы, что зрение полностью восстановится. В глаза попала окалина от огня. Но мне повезло, что кусочки оказались мелкими и не успели сильно обжечь сетчатку. Сейчас помимо примочек, снимающих воспаление, нужно соблюдать режим темноты. Поэтому в нашем доме окна частично прикрыты, не позволяя яркому свету проникать в комнаты.

– Врач сказал, что через несколько дней отёк совсем сойдёт и станет понятнее насколько всё серьёзно. – Продолжил Алекс рассказ сестры.

Поскольку управляться столовыми приборами с закрытыми глазами неудобно, Александр приготовил для Лизи горячие бутерброды. Их можно есть руками, не боясь пронести вилку мимо рта. Таким нехитрым образом он хотел показать свою заботу, чтобы его младшая сестрёнка не ощущала себя калекой, а продолжала вести максимально привычный образ жизни, с небольшими и временными исключениями.

– Эксперты установили, что звезда была пропитана специальным химическим составом, который должен был загореться после прохождения объектом определённого расстояния. Что, собственно и произошло. – Начал делиться информацией Кристиан. – Но механизм макета заклинило и вместо того, чтобы “доехать” до места, где огонь должен был погаснуть, звезда осталась на месте, продолжая гореть, нагреваясь всё сильнее. Она слишком раскалилась, что и привело к взрыву. – Детектив закончил свой рассказ и посмотрел на Алекса.

– Значит, это всего лишь нелепая случайность. – Хмыкнув проговорил Алекс. – Признаюсь честно, эти новости меня радуют. Не хотелось думать, что кто-то намеренно мог подстроить что-то подобное. Значит, мы можем спокойно продолжать свои поиски. – Сделал вывод Александр.

– Пока Лизи восстанавливается, предлагаю проанализировать всё, что мы нашли. У нас есть новая загадка и новая информация для обдумывания. А ещё есть дневники артефактора, которые мы до сих пор не изучили как следует. – Предложил Картэ, понимая, что для Элизабет важно принимать активное участие в этом приключении.

***

Следующую неделю с Элизабет попеременно оставались Александр, Кэтрин и бабушка Мэгги. Лизи перестала хандрить и старалась приспособиться к своему нынешнему состоянию. Ощущать себя слепой и беспомощной было неприятно, так что Элизабет начала проявлять чуть больше самостоятельности.

В то время, когда с Элизабет оставалась Кэтрин, Алекс ездил в Корнер-Хаус помогать отцу разбирать библиотеку. Заодно пытался найти что-нибудь, что может натолкнуть на разгадку. Кэтрин же изменила график приёма пациентов так, чтобы у неё была возможность оставаться дома с дочерью. Однако, большую часть времени с Лизи проводила Маргарет.

Бабушка, в силу своего характера, не стала создавать для внучки тепличные условия и подтыкать выбившееся одеялко. Она старалась не просто взбодрить Лизи, а втягивала её в свои дела. Так, например, в один из дней Мэгги привлекла Элизабет к сведению отчётов о затратах гостиницы.

– Бабушка, но я же ничего не вижу, как я смогу тебе помочь? – удивлённо воскликнула Лизи на предложение Маргарет.

– Дорогая, я понимаю, что твоё зрение сейчас нам недоступно. Но руки-то у тебя есть. Я буду диктовать, а ты с помощью печатной машинки набирай текст и цифры. У меня есть стопка накладных, затраты по которым нужно зафиксировать и свести в единый документ о расходах. Думаю, ты справишься с набором текста, а твоя сенсорно-моторная память тебе в этом поможет. – Объяснила Мэгги, не оставляя возможности отказаться.

Понимая, что спорить с бабулей бесполезно, Лизи уселась за письменный стол в кабинете отца и принялась набирать текст под диктовку. В начале получалось не очень хорошо, но потом она приноровилась и даже дождалась похвалы от Маргарет.

Элизабет злилась на бабушку, ей казалось, что та её не понимает. Но эти чувства быстро сменились чувством благодарности. Именно из-за такого подхода Маргарет, Лизи смогла ощутить себя полезной и способной выполнять простые поручения. Ощущение беспомощности прошло, уступив место уверенности в себе и в своих силах.

Вторая половина осени выдалась пасмурной. Однако отсутствие яркого солнца позволило Элизабет хоть иногда выбираться на улицу. Свежий воздух не менее важен для выздоровления. Мэгги брала Элизабет под руку и мелкими неспешными шагами они прогуливались во внутреннем дворе вдоль цветочных клумб. Наслаждаясь ароматом поздних хризантем, слушая как заплутавшийся ветер играет с уже голыми ветками деревьев, Элизабет находила особое успокоение и единение с природой. В такие моменты женщины чаще всего молчали, думая каждая о своём. Прогулки длились не долго, но и этого хватало, чтобы болезненный цвет лица Элизабет сменился на лёгкий здоровый румянец.

Ежедневно после выполнения рабочих и бытовых задач Мэгги и Элизабет усаживались в кресла перед камином. В ожидании, когда домашние вернутся с работы, бабушка читала вслух найденные в тайной комнате дневники Кристофера Хейли, начав с самого первого. Так, день за днём, Лизи всё больше узнавала о загадочном артефакторе, о его жизни и изобретениях. В своих первых дневниках Кристофер чаще писал именно о научных изысканиях, делал зарисовки и пометки о том, в какой книге можно найти необходимые знания. Он подробно описывал свои опыты и сделанные на их результатах выводы.

Потом артефактор начал больше упоминать о своей семье. Эти дневники стали сильнее походить именно на личные. Кристофер признавался на бумаге в своей безграничной любви к супруге, которая поддерживала все его идеи и эксперименты, даже самые невообразимые. Он писал о том, что чувствовал себя самым счастливым мужчиной, рядом с которым не просто любимая женщина, а друг и напарник, хозяйка не только его дома, но и его сердца.

Лизи сначала чувствовала себя неуютно, слушая такие эмоциональные признания незнакомого человека. Ей казалось, что она подглядывает за чем-то сокровенным, лезет в душу к незнакомцу. Но Маргарет рассеяла эти сомнения, сославшись на то, что артефактор жил очень давно. А его дневники – это наследие, которое можно рассматривать, как способ узнать человека спустя столетия. Или можно считать их не опубликованными мемуарами. В любом случае, нет ничего плохого в изучении старых рукописей, ведь именно этим занимаются археологи, историки и палеографы.

Согласившись с доводами бабушки, Лизи успокоилась и начала относиться к информации в дневниках, как к исследовательской. В последних тетрадях Хейли рассказывал о своём сыне, о его развитии и о том, насколько артефактор горд его достижениями. Обучение мальчика действительно проходило дома, где Кристофер оборудовал классную комнату, постоянно наполняя её интерактивными элементами, пробуждающими интерес к новым знаниям. Некоторые занятия Хейли проводил сам, рассказывая сыну о том, как устроен космос, какие небесные тела существуют и каким правилам они подчиняются. Разглядывание звёздного неба было их любимым занятием. Макет звездной системы Кристофер подарил сыну на его десятый день рождения.

Именно тогда появились первые волнительные записи о том, что Кристофер и его супруга, несмотря на все занятия, не могут найти какими особенными способностями обладает их сын. На этом заканчивался последний дневник, имеющийся у Элизабет.

Три последних хранились у Алекса. Но Лизи уже знала о чём там написано, именно их бегло изучали в тайной комнате. Алекс позднее прочитал эти тетради от корки до корки, подробно пересказав сестре и Крису содержание. Из дневников выходило, что проблема с выявлением способностей возникла ещё несколько веков назад, но в тот момент случаев было не много. Тогда не было врачей, способных помочь, если не проявить дар, то хотя бы справиться с психологическими последствиями его отсутствия. Триста лет назад не существовало понимание душевных болезней и необходимости их излечения. Лишь чуть больше века назад начали появляться первые психотерапевты.

Кристофер начал изучать медицину, геологию и другие науки, которые хотя бы отдалённо могли дать понимание того, как помочь сыну. Он отрешился от окружающего мира, когда не нашёл поддержки среди других учёных. Хэйли заперся в своей лаборатории, раз за разом изобретая всё новые и новые артефакты. Кристофер признавался, что только друг семьи, Бенджамин Смит, мог вытащить его из лаборатории и заставить хоть немного отдохнуть. Бенджамин рассказывал о том, что происходило в городе, а сам внимательно слушал рассказы артефактора о результатах опыта.

Последний дневник был самым сложным для понимания. Там в основном были чертежи, зарисовки, формулы и зашифрованные комментарии, разгадать которые могла только Лизи. Поэтому и ей, и Алексу с Кристианом приходилось ждать, когда врач снимет повязку и разрешит читать. Предстояло разгадать не только заметки учёного, но и смысл его новой загадки про «сердце дома».

***

После очередного осмотра врач порадовал хорошими новостями: зрение не пострадало, а Лизи сможет вернуться к привычной жизни меньше, чем через неделю, постепенно приучая глаза к свету.

В ближайший воскресный обед Бэстиль пригласили к себе детектива Картэ. Поскольку зрение Элизабет практически восстановилось, то она планировала продолжить свою работу над переводом манускрипта. Заказ, который она взяла ещё до того, как закрутилась история с особняком, требовалось отдать как можно скорее. В связи с этим, следовало разработать дальнейший план действий.

– Я думаю, что мне осталось поработать над переводом дня три, не больше. – Задумчиво произнесла Лизи, крутя в руках чашку с какао. Она смотрела, как белые мягкие маршмеллоу медленно растворяются в горячем напитке, и наслаждалась ярким ароматом шоколада.

Обед уже закончился, но все продолжали сидеть за столом. На улице бушевала непогода. Мелкий, но частый дождь стучал в окно, а ветер клонил голые макушки деревьев к земле. Казалось, что в это воскресенье погода настоятельно советовала остаться дома.

– Не думаю, что тебе следует сразу так сильно напрягать зрение. – Взволнованно произнес Александр. – Может, есть возможность немного отложить эту работу?

– Не могу, – отрицательно покачала головой Элизабет. – Когда я получила травму, то позвонила заказчику, объяснила ситуацию и попросила отсрочку. Он согласился, но в голосе я почувствовала недовольство. – Элизабет подняла голову и оглядела каждого из собравшихся. – Осталось совсем немного, и я закончу. Я не буду сильно напрягать глаза, обещаю.

– Я понимаю тебя, дорогая, – Мэгги подошла со спины и положила руки на плечи внучки, успокаивая её и поддерживая таким нехитрым жестом. – Давай распределим нагрузку? – Предложила Маргарет, возвращаясь на своё место за столом. – Что если завтра ты поработаешь над своим заказом, а потом денёк отдохнёшь?

– Чтобы тебе не было скучно, можно будет отправиться в Корнер-Хаус вместе со мной и отцом. – Предложил Алекс.

– Пожалуй, вы правы. – Согласилась Элизабет. – Но и в особняке я не планирую просто степенно прогуливаться. Помогу вам с папой, буду книги приносить или ещё что-нибудь. А, может, даже начну свою часть работы по оценке предметов искусства. Признаюсь, со всеми нашими приключениями я не смогла найти время, чтобы заняться этой частью заказа. – Повинилась Лизи.

– Ну вот и отлично, план на ближайшее время есть. – Радостно проговорил Артур, выслушав все рассуждения. – Кристиан, завтра ты сопровождаешь Элизабет в библиотеку и обратно. – Начал раздавать указания главный инспектор. – В Корнер-Хаус ты также отправишься вместе с моим братом и племянниками. Думаю, твоя помощь там пригодится. – Получив утвердительный кивок от каждого члена семьи, Артур широко улыбнулся, подкручивая ус, и предложил переместиться в гостиную.

Разожжённый камин наполнял комнату уютом и теплом, заставляя забыть о разыгравшейся за окном стихии. Маргарет и Кэтрин, устроившись в своих любимых креслах, с любопытством смотрели на детей, к которым мысленно они причислили и Кристиана. Кэт чутко улавливала эмоции, стараясь не переходить границы личного пространства. Но она не могла не отметить, что Лизи и Алекс не просто сдружились с Крисом, он действительно стал частью их команды. Той частью, которой доверяешь безгранично. Кэт поделилась с Маргарет своими замечаниями, после чего она продолжили обсуждать последние городские новости.

– Смотрите, что я нашёл! – Воскликнул Фредерик, крутя в руках коробку с настольной игрой. – Помнишь, Артур, как часто мы с тобой в неё играли в детстве? – Фред широко улыбнулся и с хитрым выражением лица подмигнул брату.

– О, да, конечно помню. Лучше всего мне запомнилось, как легко я у тебя выигрывал. – Рассмеялся в ответ Артур.

– А я помню всё с точностью, да наоборот. Сыграем? – Предложил Фредерик и потряс коробкой.

– У меня есть идея получше, – Артур махнул головой в сторону сидящих на диване детей. – Давай-ка покажем молодёжи на что мы способны.

Алекс, Лизи и Крис с удовольствием поддержали идею поиграть в настольную игру. А вот Кэтрин и Мэгги отказались от участия, им хотелось пообщаться и поделиться друг с другом накопившимися за неделю новостями.

Глава 22

– Что-то давно ты к нам не заходила, – отметил библиотекарь Оливер Браун, убирая в стол принесённый Элизабет бумажный пакет с любимой сдобой. – Я уж подумал, что твой клиент отказался от заказа.

– Ох, Оливер, столько всего произошло за последний месяц, что пришлось отложить мою работу над переводом. – Элизабет вздохнула и достала из сумки сложенный пополам листок бумаги. – Но сейчас я снова в строю и готова её продолжить. – Она протянула библиотекарю список книг. – Мне нужны вот эти труды и всё, что есть в закрытой секции по медицинским артефактам, трактаты об изобретателях в этой сфере, а также энциклопедию по шифрам артефакторского письма. Вот моё разрешение на доступ. – Оливер забрал из рук девушки документ с оттиском печати мэра. Допуск в закрытую секцию библиотеки Элизабет получила после несчастного случая, но тогда им воспользоваться не могла. Благодаря связям бабушки, удалось продлить срок действия разрешения, и теперь Лизи с чистой совестью могла взять все интересующие её фолианты, не прося библиотекаря о поблажках.

– О, я вижу, ты подготовилась. – Оливер улыбнулся и надел очки, вчитываясь в полученный список. – Так, это есть. Вот это тоже есть. А эту книгу забрали буквально вчера, но должны вернуть послезавтра. – Сообщил Оливер, водя пальцем по написанным строкам. – Ты пока располагайся на своём привычном месте, а я тебе принесу всё, что есть.

Заняв свой стол, Лизи разложила на нём листки с переводом и начала их просматривать, восстанавливая в памяти имеющуюся информацию. Кристиан проводил её до библиотеки, напомнил о том, как правильно пользоваться сигнальными артефактами в случае возможной опасности, а сам отправился на работу, чтобы решить внезапные проблемы с другим делом. Поскольку в самой библиотеке Элизабет ничего не грозило, то они договорились встретиться вечером перед закрытием. Крис должен был отвезти Лизи домой. Сигналки-сигналками, а необходимость личного сопровождения никто не отменял.

– Держи, – библиотекарь переложил со своей тележки две стопки книг. – Из твоего списка нет только двух книг, про одну из них я тебе уже говорил. Проверил по своим записям, вторую книгу неделю назад забрал тот же посетитель. Обе книги вернёт в среду.

– Ничего страшного, Оливер, спасибо. Я их брала в прошлый раз, но не успела изучить до конца. – ответила Лизи, отмечая взглядом каких книг не хватает. – Не уверена, что найду там что-то нужное, но внесла в список на всякий случай. – Элизабет улыбнулась старому библиотекарю и потянулась к самому большому и древнему фолианту. – Попробую сегодня разобраться с шифровкой. Эти артефакторы – потрясающие учёные, но их мания зашифровывать текст приносит много неудобств. – Пожаловалась Лизи.

– Видимо, их мысли были быстрее, чем перо. Поэтому они старались перенести идеи на бумагу, как можно быстрее, пока те не ускользнули. А для этого приходилось сокращать слова и предложения. Да и конкуренцию никто не отменял. – Предположил Оливер. – Надеюсь, ты сделаешь обеденный перерыв и расскажешь мне за чашкой чая что у тебя произошло? – Задал он вопрос, внимательно изучая реакцию Элизабет. – Ещё мне интересно послушать про твой перевод. Возможно, ты успеешь найти что-то любопытное. – Продолжил библиотекарь. Но видя сомнения Элизабет, Оливер посмотрел на неё просящим взглядом. – Не отказывай старику. Работа у меня не то, чтобы захватывающая. В библиотеку мало кто заглядывает, пообщаться особо не с кем. Порой бывает скучно и одиноко.

– Конечно, Оливер, я не против вместе пообедать. – Сдалась Элизабет, понимая, что отказ незаслуженно обидит библиотекаря. Удовлетворившись ответом, Оливер кивнул и удалился к своему рабочему месту.

Разбирая примеры письменности артефакторов, Элизабет выявила знаки, общие для всех и выписала их отдельно. Часть обозначений была индивидуальна, её и принялась разгадывать девушка. От множества различных вариантов начинало рябить в глазах. Сомкнув ненадолго веки, Лизи почувствовала как сильно она успела устать. Помня о том, что не стоит сильно нагружать зрение, Элизабет начала прокручивать в мыслях то, что успела выяснить.

В прошлые разы Лизи смогла понять, что изучаемый ею фолиант, это дневник. Он принадлежал учёному, мечтающему о прорыве в области медицины. Имя осталось неизвестным, Элизабет не смогла соотнести его знак ни с одним из зарегистрированных. Возможно, этот учёный так и не смог получить патент ни на одно из своих устройств, поэтому его имя не внесли в Королевскую картотеку. Учёный пытался изобрести артефакт, излечивающий какую-то болезнь, которая начинала распространяться. Суть болезни тоже оставалась неизвестной. Страницы, описывающие проблему, были сильно повреждены, прочитать что-либо оказалось невозможным. Элизабет применила все возможные методы и артефакты, которыми пользовались реставраторы, но бумага была безнадёжно испорчена.

Вторая часть дневника меняла своё повествование. В ней учёный описывал чужое устройство. Этот артефактор работал над той же проблемой, только подходил к её решению с другой стороны. Он искал первопричину не в физиологии и анатомии, а в невидимых глазу потоках энергии, о которых так часто писали восточные коллеги, увлекающиеся околонаучными методами излечения заболеваний. Но и эти изыскания оказывались неудачными. Потом шли зашифрованные записи о доработках, которые по задумке артефактора должны были помочь. Именно эта часть осталась нерасшифрованной.

Дав возможность глазам отдохнуть, Элизабет продолжила разбираться с индивидуальными символами. Это было не просто. Она выписала те, значение которых так и не смогла понять. Потом начала искать в книгах похожие изображения, чтобы понять хотя бы часть зашифрованных элементов. Так, незаметно, подошло время обеда.

Расположившись в небольшом кабинете библиотекаря, где на столе уже стояли кружки с горячим чаем, тарелки с ароматными булочками и вазочки со сладостями, Оливер не торопил Элизабет. Но его нетерпение было заметно невооружённым глазом. Лизи не стала томить и начала свой рассказ. Конечно, она не стала говорить о тайном помещении и об их расследовании. Она поведала о полёте на воздушном шаре, о прекрасном виде с высоты на территорию особняка, упомянула о найденной учебной комнате с макетом. Элизабет рассказал о взрыве, о своей травме, о недовольстве заказчика затянутыми сроками перевода. Оливер слушал внимательно, периодически покачивая головой и иногда задавая уточняющие вопросы. Он много спрашивал о Корнер-Хаус. Этот особняк – живая легенда города. Не удивительно, что многие хотят узнать о нём и о его призраках как можно больше. Библиотекарь не был исключением. Его глаза по-мальчишески загорались интересом и он старался уловить каждое сказанное слово.

Вторая половина дня пролетела незаметно. Лизи смогла расшифровать большую часть знаков, но они пока не складывались в единую картину. Устало потерев глаза, она посмотрела на часы. Библиотека должна закрыться через пятнадцать минут. Элизабет начала собирать свои вещи, понимая, что скоро за ней придёт Кристиан.

Детектив не заставил себя долго ждать и за десять минут до закрытия уже стоял рядом с кафедрой выдачи, общаясь с Оливером о погоде. Лизи остановилась на минуту, разглядывая Криса и восхищаясь тем, как быстро он мог найти общий язык с кем угодно и расположить к себе собеседника. Тщательно уложенные с утра волосы, слегка растрепались к вечеру, а стильное приталенное пальто с высоким воротником-стойкой сейчас было расстёгнуто. Всё это придавало образу немного хулиганства. Увидев подходящую к нему Элизабет, Кристиан широко улыбнулся, протянул правую руку, забирая сумку, а левую руку согнул, предлагая девушке взяться под локоть.

– Кристиан, оставайся сегодня на ужин. – Предложила Элизабет, как только они сели в мобиль детектива. – Я хотела с тобой и с Алексом обсудить найденную в тайной комнате загадку. Пора бы нам уже ей заняться.

– Тогда давай заедем по пути в продуктовую лавку, не хочу заявляться с пустыми руками. – С улыбкой произнёс Крис.

***

За последний месяц Кристиан Картэ был частым гостем в доме Бэстиль и по праву считался другом семьи. Никто не удивился приходу детектива на ужин и в этот раз.

– Я сегодня вернулся в классную комнату в особняке и ещё раз осмотрел макет солнечной системы. – Начал рассказывать Александр, когда ужин закончился, посуда была перемыта, а родители удалились в гостиную. – Поскольку мы уже знаем, что взрыв не был спланирован ни самим Кристофером Хэйли, ни кем-то ещё, а явился лишь следствием поломки артефакта, – Алекс посмотрел на Криса и получив утвердительный кивок, продолжил, – нам необходимо внимательнее присмотреться к увиденному сценарию.

– Что ты имеешь ввиду? – Уточнила Элизабет.

– Как мы уже выяснили, искать нужно сердце дома. Именно такую подсказку даёт нам Хэйли в своём дневнике. – Ответил брат.

– Но разве мы уже его не нашли? – Удивился Кристиан. – На пульте управления была кнопка с изображением дома, а в нём сердце. Я её нажал и привёл в движение макет.

– Всё так. Но макет нам показал зарождение сверхновой звезды. Возможно, именно в этом кроется подсказка, где нам искать следующий тайник. – Алекс задумчиво посмотрел на сестру и продолжил. – Есть одна деталь, которая меня очень смущает.

– Всего лишь одна? – Усмехнулась Лизи. – Весь особняк и его окружение стали игровой доской для поисков неизвестно чего. Одна загадка приводит к другой, но мы до сих пор толком не знаем, что именно ищем. Вернее, из дневников Хэйли понятно, что речь об артефакте, но как он выглядит? Может, он лежит себе в центре этого треклятого макета, а мы даже не обращаем на него внимание! – Не выдержала Лизи, вспомнив о случившемся.

– Не думаю, что всё настолько просто и артефакт лежит у всех на виду. – Покачал головой Крис и положил свою руку на ладонь Элизабет, пожимая её в попытке успокоить и поддержать. – Так, что именно не даёт тебе покоя? – Спросил он у Алекса.

– Знаете что такое сверхновая звезда и как она зарождается? – Спросил Александр, но видя озадаченный взгляд, решил рассказать о явлении подробней. – Сверхновые появляются в результате катаклизмов и эволюций других звезд. Это явление, в ходе которого звезда резко увеличивает свою светимость на 4-8 порядков с последующим сравнительно медленным затуханием вспышки.

– И что же необычного тогда ты заметил на макете? Звезда начала светиться всё ярче и ярче, а потом загорелась. Всё, как ты говоришь. Потухнуть только не успела. – Лизи с сомнением посмотрела на брата, не понимая что именно его не устраивает.

– В том то и дело, что звезда загорелась. Понимаешь? Она вспыхнула, как спичка. – Увидев всё ещё непонимающий взгляд сестры, Алекс продолжил. – Всё дело в огне. Звезда должна была ярко светиться, а не гореть. В открытом космосе нет огня и быть не может, так как там нет кислорода. Кристофер Хэйли – великий артефактор, с ювелирной точностью воспроизводил солнечную системы для сына. И ошибся в таком основополагающем моменте? Я в это не верю.

– Знаешь, а в твоих словах есть логика. Привыкнув к физическим свойствам и явлениям Земли, я совершенно забыл, что в космосе всё иначе. – Проговорил Кристиан, стыдливо взлохмачивая волосы на затылке. – Значит, сердце дома может быть связано с огнём? – Предположил детектив.

– Думаю, что да. Сердце дома и огонь – наши “ключи”. Осталось найти к ним “замок”. – Подтвердил Александр.

– Может быть это печь? – Неуверенно предложила Лизи. – Кухня может быть сердцем дома, а в ней есть печь, символизирующая огонь. Хотя во времена Хейли в особняке, может, готовили на дровяной печи. Тогда огонь будет более, чем реален. Что думаете? – Обратилась она к присутствующим.

– Идея хорошая, – начал рассуждать Александр. Но как-то кухня не ассоциируется у меня с сердцем. Должно быть что-то другое.

– Отвергаешь – предлагай! – Огрызнулась Лизи на брата. Младшая Бэстиль, обычно весёлая и рассудительная, сейчас же больше походила на собственную противоположность: измотанная навалившимися проблемами с травмой и теряющая терпение. Если раньше Элизабет излучала теплый свет свечи, то сейчас она вспыхивала и горела как спичка.

– Прошу вас, не ссорьтесь. Вы оба правы. – Обратился детектив к юным Бэстиль. – Лизи, версия с кухней действительно хорошая с точки зрения огня. Я был на кухне в особняке, там стоит кирпичная печь, которую необходимо сначала растопить дровами, а потом уже готовить на разогретой поверхности. Но вряд ли именно это помещение является сердцем дома. В этом прав Алекс. Мы сейчас сидим на кухне и общаемся, а раньше она была предназначена для обслуживающего персонала.

– Ты прав, – примирительно ответила Элизабет и глубоко вздохнула. – Не понимаю, как я могла забыть о том, что триста лет назад были совершенно иные правила и традиции. – Элизабет встала из-за стола и поставила греться чайник. На вопросительный взгляд брата, произнесла. – Ну что? Я хочу заварить свой любимый липовый чай с облепихой. Он всегда помогает мне лучше соображать и успокаивает.

– Мы же только поужинали и даже чай с печеньем попили. – Робко отметил Алекс. – Но если тебе хочется, то я не останавливаю. Знаешь, – добавил он после секундной паузы, – а сделай и на меня, пожалуйста. – Попросил сестру Александр и обратился к детективу. – Крис, составишь нам компанию?

– Ой, нет, спасибо. Кэтрин, как всегда, приготовила умопомрачительный ужин, который не оставил свободного места в моём желудке. – Рассмеялся Кристиан.

– Кстати, об ужинах. А что если сердцем дома была столовая или гостиная? Ведь именно там собиралась вся семья! – Воскликнул Александр, озарённый идеей.

– А камин – это место огня! – Поддержала мысль брата Элизабет.

– Кажется, вам хватило лишь запаха чая, чтобы варианты решения пришли в ваши головы. – Улыбнулся Картэ, глядя на радостное лицо Лизи. – Алекс, как много подходящих общих комнат с камином?

– Хм… – Задумался Александр, прикрыв глаза. Он поднимал в памяти схему особняка, отметая лишние помещения. – Четыре. – Наконец, ответил он. – Малая гостиная, большая гостиная, большой обеденный зал и малый обеденный зал, где Стивенс обычно накрывает нам стол.

– Я думаю, что большую гостиную и большой обеденный зал можно исключить. – Уверенно произнесла Элизабет. – Эти помещения использовали, когда в особняк приезжали гости. Их было не принято встречать в малых залах. А вот для семейного времяпрепровождения использовались более камерные комнаты.

– Значит, нам нужно будет внимательно осмотреться всего в двух из них. Не так уж и много. – Подвёл итог детектив.

– Сделаем это завтра? – С азартом спросила Лизи, просительно глядя на брата.

– А как же твоя работа по оценке предметов искусства, о которой ты вчера упоминала? Снова забыла про неё? – Усмехнувшись уточнил брат.

– Врач сказал не нагружать зрение. А сегодня я очень хорошо поработала. Думаю, завтра утром можно только пару часов отвести на оценку, а остальное время уделить загадке. Ведь осмотр камина совершенно их не напрягает, в то время как изучение картин и ваз – требует максимальной сосредоточенности на деталях. – Заговорщицки ответила Лизи и подмигнула уже открыто смеющемуся брату.

– Тогда решено. Утром отправляемся в Корнер-Хаус. – Подытожил Картэ.

Попрощавшись с Бэстиль, Кристиан отправился домой. Элизабет, закрыв за ним дверь, поднялась в свою комнату. Готовясь ко сну, она всё думала о том, какие чувства испытывает к детективу. Ей было приятно с ним общаться, ощущать его поддержку и внимание. Но что это было: влюблённость или благодарность за спасение? Интересовал ли Кристиан её как мужчина или просто как человек, друг и партнёр по расследованию?

Мысли крутились в голове, мешая Элизабет уснуть. Она с нетерпением ждала новой встречи с Крисом, а сердце замирало каждый раз, когда он касался её руки. Казалось бы, ничего необычного в этом жесте не было – дружеская поддержка, но почему от этого простого жеста что-то в душе начинало трепыхаться. “В книгах обычно это называют бабочками в животе. Видимо, я всё-таки влюбилась.” – Подумала Лизи, наконец, засыпая.

Часть 8

Глава 23

Стивенс сердечно встретил Фредерика, молодых Бэстиль и детектива Картэ. С Фредом они настолько сдружились, что крепко пожали друг другу руки за предплечья, в почти братском приветствии, и с улыбкой начали делиться новостями.

Дворецкий с воодушевлением рассказывал о преображении особняка и парка. На выходных начались внешние отделочные работы Корнер-Хауса. Приехала бригада садовников, которые всю неделю будут приводить в порядок фруктовый сад и лабиринт. Стивенс был несказанно рад: реставрация шла быстрее, чем ожидалось, и скоро он вновь станет дворецким в полном смысле слова – с прислугой, шумными званными вечерами и оживлёнными буднями. Управление домом, наполненным жизнью.

К счастью, несмотря на годы запустения, здание требовало реставрации лишь в нескольких местах. В остальном предстояло только отмыть стены от многолетней грязи и мха, обновить оконные рамы и прочистить все трубы – от каминных до вентиляционных.

Фредерик краем глаза уловил, как переглянулись дети и Кристиан: они стояли рядом и, судя по выражениям лиц, слышали каждое слово. Старший Бэстиль был в курсе сегодняшнего плана детей и знал про камины. Более того, накануне он связался с Шапиро и получил разрешение на фотосъёмку внутри особняка. Ведь ранее они запрашивали разрешение только на документирование и фоторепортажи снаружи здания. Сейчас же появилась возможность без лишних вопросов перемещаться по всему особняку и делать нужные изыскания у всех на виду.

– Это просто чудесно, дорогой Стивенс! – Улыбнулся Фредерик, поддержав воодушевление дворецкого. – Получается вы быстрее запланированного графика успеете привести поместье в современный вид. Но подскажи, пожалуйста, когда придут менять рамы и чистить трубы? – Поинтересовался Фредерик, – прежде, чем начнутся работы в библиотеке, нужно будет укрыть там всё от пыли, сажи и прочего. Да и работать я в тот день не смогу.

– Я об этом уже подумал и приготовил укрывной материал. Рабочие обещали прибыть через два дня. Но начать можем с других помещений, оставив библиотеку напоследок. За один день рабочие не успеют всё сделать. Я распоряжусь, чтобы они подстроились под вашу работу и, например, взялись за библиотеку в выходные. О деталях можно договориться чуть позже. – По деловому и с интонацией знатока своего дела, сказал Стивенс и, посмотрев на младших Бэстиль и Кристиана, продолжил. – Господин Шапиро с нетерпением ждёт фотокарточек до и после ремонтных работ. Признаться честно, он большой любитель фотоартефактов и истории, и пришёл в восторг от возможности запечатлеть этапы реконструкции поместья.

– Мы с радостью сделаем это. Оборудование у нас с собой. – С воодушевлением сказала Лизи, кивнув брату и Кристиану. – Я сегодня буду навёрстывать упущенное и продолжу работу по оценке предметов искусства. Тогда, с вашего разрешения, Александр и Кристиан начнут делать фотокарточки внутреннего убранства поместья.

– Конечно-конечно! Будем признательны. – Дворецкий по обыкновению проинформировал о часах обеда и выразил готовность помочь юным Бэстиль и Картэ в любых вопросах.

Фредерик и Стивенс удалились, но уже перед самой библиотекой Фред оглянулся на детей, и заговорщицки подмигнул, закрывая за собой дверь.

– Нам срочно надо придумать, что делать с комнатой Хейли, которую точно обнаружат, когда будут менять оконные рамы, и успеть до трубочистов проверить догадку про камин. – Прагматично, но с тревогой в голосе заметила Элизабет.

– Ты усложняешь, Лизи. Мы ничего не должны делать с кабинетом Хейли. Нас никто там не видел. Снимать отпечатки с поверхностей и искать их совпадение оснований нет. Даже если вдруг и будут проверять, то ваших отпечатков в базе нет, а я был в перчатках. – Спокойно изложил доводы Картэ. – Мне представляется такой сценарий: ремонтники найдут комнату, сообщат Шапиро, тот, скорее всего, просто обрадуется. Ведь внутри редкие минералы, их можно продать или сдать в аренду музеям. – Рассудительно, в своём стиле, подытожил мысли Картэ.

– Я об этом же подумал и считаю, что нам не стоит ничего говорить про тайный кабинет. А вот камины, как и планировали, начнём осматривать сегодня и когда ты, сестрёнка, – Алекс перевёл взгляд на Элизабет, – сможешь, то присоединишься к нам. Твои способности в данном деле очень пригодятся. – В задумчивости потерев виски, молодой Бэстиль продолжил. – Нет, всё-таки мы должны отработать догадку с каминами именно сегодня. Мы не можем рисковать и откладывать на другой день, трубочисты вполне могут переиграть, например, из-за погодных условий, и явиться раньше. Кто знает, насколько дотошно они подойдут к работе и не примут ли решение совсем заменить часть каминов на современные.

– Мест не так много, у нас есть все шансы разобраться с этим сегодня. – Сперва радостно, а потом помрачнев, сказала Элизабет. И, увидев вопросительный взгляд брата, она громко вздохнула, вся напряглась, но постаралась подобрать слова. – Вчера мы договорились, что я присоединюсь к вам позже, но сейчас я это не могу гарантировать. Зрение, конечно, я буду беречь, но не вся работа требует сильного напряжения глаз, я вполне могу переключаться между задачами. Постараюсь давать себе отдых и сделать сегодня максимум из возможного. – Брат и Картэ всё ещё не понимали к чему ведёт Элизабет, и та продолжила. – Эх… я уже откладывала работу и занималась преимущественно загадкой Хейли, потом травма нарушила все мои планы. – Лизи вздохнула и потёрла пальцами переносицу. – И ты прав, вчера я готова была снова окунуться в наше приключение, забыв об остальных обязанностях. Но потом вспомнила, как папа каждый день борется с последствиями своего дара, как он держится, чтобы не сорваться в изучение всех доступных ему книг. Мне тоже стоит учиться не потакать своей зависимости в жажде получения ответов. У меня есть обязанности, о которых не стоит забывать. Я эксперт в своей области и не хочу, чтобы моя репутация пострадала. – Задумавшись, Лизи продолжила. – Мой дар, точнее его обратная сторона, порой становится сильнее, чем хотелось бы, затмевая всё остальное. Я не хочу быть под властью этого. Именно сейчас, сегодня, мне важно справиться с собой, отдать предпочтение работе и данному Шапиро обещанию.

– Конечно, сестрёнка, я понимаю тебя. И мы тебя поддержим в любом случае. – Сказал Алекс.

– Да, Элизабет, не переживай. Мы будем рядом. – Искренне и с заботой произнёс Картэ. – Александр приобнял сестру, а детектив положил руку на плечо девушки, подкрепляя свои слова. – Если мы с Александром не справимся, то у нас будет завтрашний день. И что-то мне подсказывает, что Хейли спрятал бы тайник так, чтобы его не обнаружили при прочистке труб. – Закончил мысль детектив.

– Спасибо, я в вас и не сомневаюсь. Встретимся за обедом и расскажете что удалось найти. Удачи в ваших поисках. – С едва уловимой улыбкой произнесла Элизабет. Перекинула сумку через плечо, взяла свой рабочий кожаный саквояж с лупами, кистями, скребками, перчатками и специальными лампами-артефактами, которые помогали рассмотреть подписи на картинах, и направилась в сторону лестницы.

***

Кристиан и Александр остались вдвоем. Проводив взглядом Элизабет, Картэ спросил:

– Алекс, с какого камина начнём?

– Хороший вопрос. У нас в приоритете два камина в небольших семейных комнатах. Малая столовая и гостиная в сиреневых тонах на втором этаже. Если в них ничего не найдём, то продолжим поиски в других.

– Да, согласен. В гостиную мы успеем в любое время, а вот застать малую столовую без лишних глаз может быть затруднительно. Пока до обеда далеко, предлагаю начать именно оттуда. Но прежде, давай вооружимся фотоартефактами. Прикрытие никто не отменял. – Весело напомнил Кристиан. В этот раз детектив взял свой личный фотоартефакт. Устройствон было той же марки, что и у Алекса, но его модель отличалась. У Александра фотоартефакт с моментальной печатью, а Кристиану для проявки фотокарточек требовалась лаборатория, но его изображения обладали большей детализацией.

Достав всё необходимое и перекинув через голову ремешки от фотоартефактов, молодые люди направились сразу в малую столовую, где обычно проходил обед у Бэстиль. Помещение им было хорошо знакомо и являлось одним из самых обжитых.

Малая столовая или малый обеденный зал, как называл помещение Стивенс, хоть и уступала размерами её парадной версии, но была наполнена уютом и теплом. В центре стоял массивный овальный стол из тёмного дерева, накрытый льняной скатертью с тонкой вышивкой. Высокие стулья с мягкой бордовой обивкой словно приглашали занять место и насладиться спокойным осенним утром.

За окнами тянулся пасмурный день: небо затянуто облаками, лёгкий туман стелился по саду. Комната наполнялась мягким светом, пробивающимся сквозь тяжёлые шторы. В камине потрескивали поленья, разгоняя утреннюю прохладу. Блики живого огня играли на полированной мебели, добавляя ощущение тепла.

У дальней стены стоял раздаточный стол с холодной мраморной столешницей, на которой всё было расставлено с безупречной точностью. В центре – округлый никелированный чайник с тонкой гравировкой, словно позаимствованный из прошлого века. Его содержимое оставалось горячим благодаря встроенному в подставку кристаллическому артефакту, невидимому, но надёжному. Из изящного носика поднимался лёгкий пар, наполняя помещение мягким ароматом чая с бергамотом.

По обе стороны от пузатого чайника, идеально симметрично, разместились кофейник из того же никелированного сервиза и третий сосуд – непривычной, чуть вытянутой формы. В нём тихо струился пар от цикория – напитка простого, но душевного, согревающего изнутри. Его нередко выбирали те, кто ценил вкус без кофеиновых всплесков – ясную голову, ровный пульс и тягучее пробуждение.

На серебряных подносах, аккуратно размещённых рядом, выстроились фарфоровые чашки с тонкими стенками, вазочка с янтарными кусочками тростникового сахара, молочник и стеклянная пиала с засахаренными дольками фруктов. Тут же стояла тарелка со сладкими и сытными сдобами. Тёплые, только из печи, булочки – небольшой, но неизменный штрих заботы и уюта, столь важный в рабочие дни.

Такой уголок с выпечкой и горячими напитками появлялся неслучайно: хозяева дома велели всегда накрывать для приглашённого персонала на время реконструкции и других работ. Не из демонстративного гостеприимства, а из тихого уважения к тем, кто трудился в их стенах.

Кристиан и Александр не стали терять время, сделав несколько снимков с разных ракурсов и из разных углов комнаты, фокусируясь на общем плане и на отдельных предметах интерьера. Особое внимание, естественно, привлекал камин, который в этом небольшом помещении занимал почти треть стены и приковывал взгляды.

– Давай прикинем логически. – Взяв булочку начал рассуждать Алекс. – Тайник так или иначе должен быть защищён от его случайного нахождения прислугой, домочадцами, возможными рабочими, а также непосредственно от огня, сажи и копоти. Верно?

– Верно. Размер ниши должен быть не очень большим, но и не совсем крошечным. Если мы верно поняли замысел Хейли из его дневников, то в этом тайнике будет часть артефакта, который содержит какой-то минерал, и, скорее всего, будет записка или подсказка к следующему шагу. – Картэ пригладил волосы и посмотрел на камин стараясь уловить в нём то, что наверняка заметила бы Элизабет: мельчайшие детали, скрытые смыслы, едва уловимые несоответствия.

Александр последовал примеру детектива, и молодые люди начали визуальный осмотр, а особо интересные места простукивали, стараясь услышать заветный глухой объёмный звук.

Портал камина был выполнен из отполированного тёмного мрамора с прожилками молочного цвета, придающими камню глубину. Боковые колонны, украшенные резными листьями аканта, поддерживали массивную каминную полку, на которой располагались изящные бронзовые часы с позолотой и парные статуэтки африканских слонов с поднятыми хоботами из того же материала. Молодые люди возлагали большие надежды именно на это место, поэтому с пристрастием двигали и осматривали незамысловатые предметы интерьера. Кристиан отметил, что чистота в помещении поддерживалась регулярно. Даже у таких небольших предметов, как статуэтки и часы, были вычищены все линии и углубления. Маловероятно, что в местах, где так тщательно убираются, может быть что-то сокрыто. Каких-либо знаков или механизмов Картэ и Бэстиль при осмотре декораций каминной полки не увидели.

Топка камина была обрамлена литой чугунной рамой с узором из хаотичных завитков виноградной лозы. Внутри неё размещалась декоративная решётка, также выполненная из чугуна. Поленья уже наполовину прогорели, и мягкий свет от углей переливался красными и золотистыми оттенками, отражаясь на начищенных металлических деталях, которые лишь слегка покрылись гарью, видимо, внешние детали камина чистят каждый день.

При поверхностном осмотре топки ни Алекс, ни Кристиан не нашли ничего подозрительного: не было символов или рисунков, необычных кирпичей, выступающих или наоборот углубленных, не было каких-либо иных узоров – ничего, за что мог бы зацепиться глаз. Но более качественному обыску мешал ещё не остывший камень, а также копоть, которая хоть и тонким слоем, но всё же успела покрыть внутренние стенки камина. Крис сделал несколько фотографий и продолжил осмотр окружающего.

На полу перед очагом расстилался мраморный фартук, выложенный мозаикой, которая складывалась в эхеверию – “каменный цветок” с мясистыми лепестками, сверкавшими разноцветным глянцем.

Гости столовой, даже самые чопорные, нередко задерживали взгляд на этом узоре, ощущая странное спокойствие, словно цветок дышал в ритме комнаты, впитывая суету и возвращая тихое тепло. Вряд ли новые хозяева знали кто выбрал такую мозаику, но были благодарны за столь трепетный подход к созданию атмосферы в особняке, который они скоро будут называть “домом”.

Чуть в стороне стояла невысокая железная дровница с аккуратно сложенными сухими поленьями, предназначенными для поддержания температуры в комнате. Каминное тепло медленно расходилось по столовой, наполняя воздух лёгким ароматом тлеющего дерева.

Кристиан и Алекандр на всякий случай сделали фотокарточки каждой детали, но через объектив не было ни намёка на то, что тайник находится здесь.

– Вернёмся сюда, когда осмотрим второй камин. Если ничего не найдём, то переключимся на другие потенциальные сердца дома. – Александр повертел в руках фотоартефакт и добавил. – Если мы что-то не увидели, то по фотокарточкам Лизи нам сможет подсказать, что мы упустили уже сегодня вечером. Пойдём дальше? – Алекс убрал все сделанные снимки в альбом и перезарядил фотоартефакт.

– Да, здесь мы сделали всё, что могли. – Произнёс Картэ, отступая на шаг и бросив взгляд на столовую. «Надеюсь, в следующей комнате повезёт больше», – мелькнуло в мыслях детектива. Ему очень хотелось справиться с загадкой без вмешательства Элизабет. Не столько из-за профессиональной гордости, сколько из стремления показать, что и он может видеть глубину в мелочах. Или, может, просто хотелось вызвать у неё мимолётную улыбку и поймать взгляд, в котором было бы нечто большее, чем дружеское участие – отблеск того самого особого взгляда, который остаётся в памяти дольше любых слов.

Глава 24

Малая гостиная, как только они открыли туда дверь, встретила Александра и Кристиана прохладой – камин не был зажжён, и отсутствие тепла сразу ощущалось. Здесь давно никто не сидел, не разговаривал, не читал вслух. Пространство казалось законсервированным, как кадр из жизни, внезапно остановившейся. Однако, в комнате было убрано. Видно, что Стивенс распорядился навести чистоту, не нарушая при этом порядка вещей. Молодые люди решили сначала немного осмотреться, а потом всерьёз взяться за исследование камина, и переступили через порог.

Несмотря на первое впечатление, сейчас возникло странное ощущение присутствия, а не заброшенности. Всё здесь было по-домашнему просто и удивительно цельно: не выставлено напоказ, а устроено с любовью и вниманием к каждому.

Невысокие полки с детскими книгами, расположенные так, чтобы ребёнок мог дотянуться сам. У окна – широкое кресло и небольшая угловая тумбочка без дверок, на которой до сих пор стояла корзинка со спицами и несколько игольниц причудливой формы похожей на цветок, пяльца на регулирующейся подставке, механизм для намотки пряжи с изящной педалькой.

– Это, скорее всего, делал сам Кристофер Хейли для жены, – предположил он мягко. – Смотри, высота точно подогнана вручную, видно следы напильника. Всё выверено и аккуратно доработано. И едва заметные инициалы “КХ” говорят в пользу этой версии.Александр подошёл ближе, чуть наклонился над столом.

– Ты прав. Это работа не гения-артефактора, а заботливого мужа. Он не мастер и не столяр, однако сделано так аккуратно и с вниманием к деталям. Видно, что Хэйли очень старался порадовать свою супругу. – Подтвердил догадку Кристиан.

У стены напротив окна стояло небольшое кресло с подставкой для ног, обшитой тем же сукном, что и вся мягкая мебель в комнате. Рядом – деревянный столик с выгравированной шахматной доской, выдвижными ящиками, где предполагалось хранить фигурки, блокноты и пишущие принадлежности. Поверхность была отполирована прикосновениями, но потемнела от времени. По краю стола лежал набор гладких камешков – то ли для игры, то ли для медитации. Вероятно, именно тут проводил вечера сам Кристофер – и в это время он не был изобретателем или инженером, он был просто любящим отцом и мужем, ищущим тишину и умиротворение в кругу близких.

На ножке столика Кристиан заметил что-то неровное – он присел, провёл пальцами по древесине.

– А это? Видишь, внизу? – Он коснулся едва заметных зазубрин. – Похоже, здесь точил зубы щенок. Скорее всего, знакомый нам эрдельтерьер семейства. Следы мелкие, расположены не хаотично. Пёс явно проводил много времени у ног хозяина.

Картэ шагнул к книжной полке, пальцы прошлись по корешкам, он взял одну из них в руки и начал листать.

– Детские книги, логические задачки, энциклопедии… Ничего случайного. Каждая – с пользой и подобрана с любовью. Смесь знаний и сказки. Закладки торчат, уголки страниц загнуты… – Начал перечислять Крис. – Не коллекция – живой книжный уголок, где прочитанное обсуждалось, а каждая книга – рабочий материал.

Александр в это время не сводил взгляда с большого массивного дивана, который располагался ровно напротив камина. Видно было, что он стоял здесь достаточно долго – ножки врезались в паркет так, что не сдвинуть. На сиденье лежали подушки, чуть сбившиеся, словно ещё недавно кто-то подкладывал их себе под спину. Одна из них была украшена вышивкой, в которой угадывалась ручная работа. Обивка местами чуть потёрта, особенно по краям и в уголке – как будто кто-то любил сворачиваться клубочком. Возможно, ребёнок. Возможно, собака. Или оба. Диван словно звал присесть – не на край, а по-настоящему, с ногами, пледом, чашкой горячего напитка. Он олицетворял само приглашение к семейному вечеру.

– Здесь действительно ежедневно могла собираться семья Хейли, как это делаем мы у себя дома. В итоге наши семейные вечера заканчиваются возле камина, вероятно, и тут так же. – Подытожил наблюдение Алекс.

– Не музей и не декорации… – Сказал Кристиан тихо, почти себе под нос, собираясь с мыслями. – Комната жила ритуалами. Утро – у окна, с вязанием. Вечер – на диване, у камина. За чаем и беседой, или игрой в шахматы. А рядом собака, тянущая плед на пол или играющая с младшим Хейли. Это не экспозиция. Это структура быта целого семейства.

На мгновение в комнате повисла тишина, будто даже воздух прислушивался к чужакам, вторгшимся в хрупкую тень былого уюта. В этой комнате словно всё ещё оставалось тёплое эхо семьи, где для каждого было своё место.

А сердцем, несомненно, был камин. Он собирал вокруг себя всех: кто с книгой, кто с вязанием, кто с партией в шахматы. Собака наверняка дремала рядом, уткнувшись носом в любимую игрушку. Даже сейчас камин, тёмный и холодный, тем не менее оставался центром – не просто точкой в пространстве, а якорем. Именно вокруг него закручивались годы, привычки, разговоры, привязанности. Когда в нём горел огонь, этот дом был живым.

– Приступим? – спросил Александр. Напарник кивнул, и они, наконец, перешли к делу.

Кристиан в этот раз доверился своему чутью детектива. В расследованиях оно не раз выручало – как надёжный инструмент, не хуже логики или наблюдательности. Он не стал зацикливаться на мелочах и тщательно выискивать каждую трещинку в камне.

Когда они осматривали камин в столовой, Крис пытался представить, как бы смотрела на всё Элизабет: чётко, точно, цепляясь за мельчайшие детали. Это было близко с тем, как он работал над своими делами, но с наблюдательностью, которая вышла на новый уровень. Ему было интересно можно ли совместить два подхода: его и Лизи. Сейчас – в комнате, где в расстановке вещей ощущалась семейная близость, где каждому отведено своё место, – он решил вернуться к тому, что уже стало частью его самого. К работе детектива. Предметы и их расстановка многое могут рассказать о хозяевах, а ещё каждый предмет и каждое действие оставляют свои следы. Не все из них сохранились за давностью лет: что-то исчезло само, а что-то стёрлось при уборке. Узнать сейчас какие предметы перемещались, а какие оставались на своих местах – практически невозможно.

Картэ сделал шаг назад – не физически, а внутренне – и попробовал взглянуть на ситуацию иначе. Вместо скрупулёзного анализа имеющихся следов он попытался представить, как мыслил бы сам Хейли. Где бы тот спрятал что-то настолько важное? Куда бы положил то, что не должно попасть в чужие руки? В полицейской Академии его учили не только наблюдать, вылавливая и замечая важные моменты, улики, но и смотреть глазами преступника и жертвы, мыслить как преступник, рассуждать. Полезные навыки, которые можно применять и в обыденной жизни, чтобы лучше понять другого человека, его мотивы и поступки.

Александр тем временем придерживался привычной схемы: начал с полки над камином, медленно и аккуратно ощупывая стыки, проверяя на ощупь неровности.

«Нажимных и откидных механизмов здесь вряд ли стоит ждать – если бы они были, их могли случайно задеть слуги. Топка и дымоход – тоже сомнительный вариант: туда не всегда есть доступ, да и чисткой трубы регулярно занимались», – размышлял Бэстиль, сосредоточенно оглядывая пространство.

«Планеты… сверхновая… огонь… сердце дома», – перебирал в памяти ключевые подсказки, приведшие их сюда. Но пока – ничего. Ни символов, ни намёков у камина не было. Александр уже принялся простукивать портал камина, но и там не обнаружил ничего примечательного.

Картэ потёр переносицу, ещё раз окинул взглядом комнату, вернулся мыслями к камину и заговорил:

– Алекс, должен признаться, что я в тупике. Ты, как я вижу, тоже. Предлагаю присесть на диван, как это делали Хейли, и порассуждать последовательно. Всё-таки мой опыт и твои знания могут вместе дать отличный результат.

Александр одобрительно кивнул и молодые люди устроились на диване. Оба представляли то, как окружающая обстановка оживает. Как горит пламя, как бегает собака, как читают вслух или разгадывают головоломки. Как камин дарит тепло и свет, его с лёгкостью можно было бы назвать семейным очагом Хейли.

– Александр, может, я ошибаюсь, но мне кажется, Хейли очень похожи на вашу семью. – Начал рассуждать Кристиан. – Вы уважаете друг друга и, что куда важнее, принимаете. Безусловно любите. Не боитесь говорить о чувствах и мыслях, особенно в кругу родных. Поддерживаете друг друга, а главное – радуетесь чужим успехам не меньше, чем своим.

– Если с этой стороны посмотреть, то да, пожалуй… Хотя между нами всё же большая разница. Мы живём в другой реальности – не аристократы, не гении. Но соглашусь: семья для нас действительно многое значит. Как и для Хейли.

– Знаешь, я иногда немного вам завидую. По-доброму, но завидую. Ведь в моей семье иначе. – Крис на секунду отвёл взгляд, раздумывая стоит ли продолжать столь откровенный разговор. Но отступать детектив не привык и раз уж начал свою мысль, то должен был довести её до конца и пояснить. – У нас есть формальная связь. Мы знаем, что никто не бросит другого в беде. Но той самой теплоты и общности, как у вас, – никогда не было. У всех свои интересы, разные ожидания от жизни. Порой кажется, что лучше вовсе ничего не рассказывать – просто обменяться дежурными фразами о погоде, лишь бы не задеть по-настоящему важного.

Он замолчал, уйдя глубоко в свои мысли. Александр не торопил. Он понимал, что разговор о семье – это всегда личное и интимное. Легко говорить, когда всё хорошо и гораздо сложнее признаваться в наличии проблем. Кэтрин своим примером учила детей слушать и слышать других людей, давая им свободу выговориться или возможность помолчать. Но сейчас этого времени категорически не хватало, поэтому Александр решил нарушить затянувшуюся паузу и подтолкнуть друга к дальнейшим рассуждениям.

– Жаль, Крис. Но у каждой семьи – свой путь. Бабушка часто говорила, что мы не выбираем семью, в которой родиться, но мы можем её создать. И ты сможешь создать свою. Такую, какую тебе всегда не хватало. Это правда в твоих руках.

Кристиан молчал, и Александр добавил:

– Как бы там ни было, но я могу тебя понять. Не представляю, куда бы меня завела жизнь, если бы не было традиций поколений, воскресных обедов, привычной семейной рутины. Без этой опоры и дома, куда хочется возвращаться. Без по-настоящему согревающей любви.

– Любви… – Кристиан произнёс слово с расстановкой, будто пробуя на вкус и выныривая из своих мыслей. – Вот! Александр, именно её и не хватало. Или, наоборот, здесь она просто льётся через край. Ты же помнишь значок сердца на пульте в ученической? – Александр ответил утвердительно.

– Тогда казалось, что этот значок относится напрямую к фразе “сердце дома”. Но сердце ещё и символ любви. А любовь Кристофера Хейли – это его жена. Понимаешь?

– Логично звучит. Но как это нам поможет?

– Ищи всё, что может быть с ней связано. – Алекс кивнул, не задавая лишних вопросов.

Прошло всего пару минут, как Александр указал на одну из колонн портала с искусно вырезанным растительным орнаментом на мраморе.

– Кристиан, посмотри: странные цветы, точь-в-точь как игольницы в корзинке. Цветка всего три, каждый я проверил, но ни один не двигается. Они не вращаются, не нажимаются, не поддеваются. – Алекс продемонстрировал все свои безуспешные попытки и развёл руками.

Картэ вгляделся в орнамент. На второй колонне – такие же цветы, с отличием лишь в самой сердцевине. Это не может быть простым совпадением, и тайник точно здесь. Но как его открыть?

– Дай мне спицы и иголки, пожалуйста, – попросил Крис, внимательнее вглядываясь в один из цветков. Александр, стоявший ближе к тумбочке, передал ему всю корзинку.

– В центре цветка едва видны чёрные точки – отверстия, маскирующиеся под текстуру камня. Если бы Стивенс не так фанатично наводил порядок, мы бы ничего не заметили под слоем пыли. Цветы – это отсылка к жене и к её любимому хобби. – Кристиан поделился догадкой и аккуратно вставил тонкие носочные спицы в каждое отверстие. Когда третья спица вошла в сердцевину цветка, почти беззвучно из выступающего постамента под колонной выехал продолговатый ящичек. Внутри лежал узкий футляр, подогнанный под размер ниши.

– Всё-таки Хейли был гениальным человеком. Служанка бы сто раз убралась здесь, ни на секунду не заподозрив тайника, а ребёнок мог бы часами рассматривать и трогать цветочки и ничего бы не случилось.

– Не зря великий физик говорил: “Порядок потребен лишь глупцу, гений властвует над хаосом.” – Александр вспомнил цитату, которую любил повторять отец, и достал футляр.

Небольшая и аккуратная коробочка приятно лежала в руке. Она была украшена переплетёнными линиями, напоминающими узлы. В центре – эмблема Кристофера Хейли: знакомые инициалы «КХ», складывающиеся в ромбовидный алмаз.

Кристиан остановил Александра, не позволив сразу открыть находку. Он вышел в коридор, быстро осмотрелся, убедился, что рядом никого нет. Александр тем временем закрыл тайник, вытащил спицы и вернул всю корзинку на место. Лишь после этого, затаив дыхание, они раскрыли находку.

Внутри лежал серебристо-белый браслет – широкий, но на удивление лёгкий, инкрустированный пятью разными камнями, расположенными по всей длине изделия.

Центральный, самый крупный кристалл – прозрачный, как лёд, переливался изнутри, когда луч света падал на его грани. Остальные меньшим размером: красно-бурый, зелёный с белыми прожилками, небесно-голубой с золотистыми крапинками и зеленовато-синий с тёмными пятнами. Все камни были одинаковой огранки и идеально вписывались в свои гнёзда.

«Браслет и самоцветы в нём соответствуют описанию в письме к сыну и дневниках Хейли». – Подумал Кристиан.

– В детстве я любил рассматривать мамины и бабушкины украшения и мне знакомы четыре небольших самоцвета. Если верно помню, то это особенные разновидности авантюрина, агата, лазурита и бирюзы, но центральный точно никогда не видел. Возможно, отец узнает его. Папа много литературы прочитал по геммологии, когда только начал работать с библиотекой Хейли. С его исключительной памятью, если в этих книгах была хоть крупица информации, то он сможет нам подсказать.

– Обязательно спросим. И у Лизи тоже нужно будет уточнить. Если не разберёмся сами, то через запрос инспектора проведём экспертизу. – По деловому и намечая рабочий план, сказал Кристиан.

– Тут ещё свиток. Только он не бумажный… – Алекс продолжил рассматривать содержимое футляра, пока Крис надевал перчатки.

Картэ осторожно взял свиток, Элизабет проинструктировала детектива и брата о базовых правилах обращения с наиболее хрупкими древними находками, в особенности с бумажными и тканевыми материалами.

– Потрясающе… – Выдохнул Александр, когда Кристиан развернул свиток.

– Это холст. Прочный, но гибкий, похоже материал пропитан каким-то составом – видимо, для сохранности.

Взору напарников предстал атлас тела человека в трёх разных проекциях: вид спереди, вид сбоку и вид сзади. Каждое изображение покрывали золотистые нити и узелки, как паутина вокруг тела.

– В духе Кристофера – шокирующе гениально, но ничего не понятно. – Хмыкнул Александр, пока Кристиан сворачивал свиток и убирал его.

– Так-с… остаётся найти следующую подсказку. Можно я взгляну на футляр? А то ты так в него вцепился. – Картэ улыбнулся.

Александр не смутился, наоборот – слегка усмехнулся, расслабляя хватку:

– Сам не заметил, как сильно сжал нашу находку. Аж костяшки побелели. Но загадки Хейли и потенциально судьбоносный артефакт – это вам не прогулка в парке. Да что уж там, мне самому хотелось бы хоть день прожить без побочек своего дара. Не видеть все эти схемы, формулы… А просто наслаждаться пейзажами.

– Понимаю, дружище, понимаю. – Кристиан похлопал его по плечу, сдерживая собственное волнение.

Детектив внимательно осмотрел футляр со всех сторон. Почти сразу заметил, что бархатный подклад на крышке слегка приподнимается с одного края. Поддел пальцем – и ткань легко отошла, открыв тонкую пластинку с выгравированными строчками:

Времени круг не замедлит свой ход,

Изменит он город, изменит народ.

А там, где истоки в тиши вековой,

Сила течёт из жилы земной,

Спрятан предмет, что судьбы вершит —

Путь достойному будет открыт.

Каждый перечитал стих несколько раз. Переглянулись – и одновременно выдохнули.

– Вот это уровень. – Покачал головой Александр. – Он как будто и впрямь знал или готовился к худшему, что мир переменится, а проблема останется. Если я верно уловил общий смысл, то Хейли спрятал артефакт так, что он может хоть тысячу лет храниться где-то, пока не найдётся достойный.

– Так и есть. Он оставил часть артефакта только сейчас, а не сразу в первом тайнике, потому что не мог иначе. Он выстроил загадки с особой тщательностью, что только правильный человек, разделяющий его ценности и стремления, сможет пройти все испытания.

– Да, всё становится понятнее, но с сегодняшними находками надо разбираться всем вместе. Вечером соберёмся на ужин. Бабушке и дяде я позвоню, как только доберусь до телефона.

– Отличная мысль. А сейчас нам пора продолжить миссию с фотоартефактами, – сказал Картэ уже в дверях.

Александр сделал последний снимок. Гостиную, конечно, тоже зафиксировали – снимали всё по ходу осмотра.

Казалось, они провели здесь куда больше времени – столько всего произошло. А на деле не прошло и получаса. Дом раскрыл перед ними свои секреты, как родным, а найденный тайник стал почти личной победой.

Настроение было отличное – и у Картэ, и у Алекса хватило ещё пары шуток, чтобы поддеть друг друга.

Но оба понимали: после этой вылазки они стали не просто напарниками и друзьями, а слаженной командой и могли полностью положиться друг на друга.