Пролог
Сорок лет назад Империя Юртас процветала под защитой армий и магических знаний. Но одна катастрофа навсегда изменила её судьбу. В один мрачный день, который позже прозвали Днём Падения, из могил восстали тысячи трупов – мракхи, которые, словно по чьей-то воле, хлынули в земли Империи, неся смерть и разрушение.
Армия Империи, в составе которой были санды, обладающие магическими способностями, вступила в бой с безжалостной ордой. Но вскоре стало очевидно, что этого недостаточно. Мракхи, лишённые разума и ведомые лишь голодом смерти, превращали убитых в таких же чудовищ.
В тот день Юртас потерял не только тысячи талантливых бойцов, но и значительную часть своего магического потенциала. Несмотря на огромные потери, Империя всё же смогла отбиться. Однако стало ясно, что она больше не сможет полагаться на старые методы защиты. День Падения стал толчком для создания новых структур, более приспособленных к столь необычной угрозе.
С тех пор любой умерший должен быть сожжён специальными магами истребителями, чтобы не оставить ни костей, ни праха, во избежание появления новых мракхи. Армия претерпела значительные изменения. Было создано несколько специализированных подразделений, каждое под командованием арканов – высокопоставленных командиров, ответственных за различные задачи. На вершине иерархии стоял Палариус – стратег, лидер и символ несгибаемой воли Империи.
Спокойствие так и не наступило: разведка то и дело сообщала о новых очагах восставших. На их подавление отправляли отряды опытных бойцов, ибо в мире Юртаса не существовало места для покоя.
Глава 1
В мрачном просторном зале слышались перешёптывания, отголосками отталкивающиеся от серых стен. Свет, льющийся с тяжёлых бронзовых светильников под самым потолком, бросал пятна на собравшихся. Напряжение в воздухе казалось осязаемым. Невидимая рука сдавливала горло тех, кто осмеливался взглянуть в сторону трибуны.
Каждый из собравшихся прошёл путь подготовки, но он оказался лишь лёгким началом перед настоящими испытаниями. После этого дня жизнь для сандов изменится.
На помост поднялся мужчина, чья выправка сразу выдавала в нём закалённого бойца. Его парадное обмундирование подчёркивало строгость и выделялось на фоне мрачного зала. Половину лица пересекал глубокий, уродливый шрам, придающий образу больше суровости и неприступности. Он прихрамывал, но каждый шаг казался выверенным, словно он привык носить на своих плечах вес многих судеб.
Когда он добрался до трибуны и положил руки на деревянные края, в зале воцарилась гробовая тишина. Ледяные голубые глаза пронизывали новобранцев, заглядывая в самую душу, проверяя решимость и готовность отдать всё ради Империи.
Сегодня они стояли на пороге перемен, отправляясь служить империи Юртаса, осознавая, что некоторые из них не вернутся домой.
– С благодарностью приветствую каждого санда! – голос палариуса, подобно раскату грома, накрыл зал.
Воля верховного палариуса была непреклонной, и все знали, что малейшее проявление слабости тут же приведёт к суровым последствиям.
– Вы не просто стоите здесь, чтобы служить. Вы – избранные, носители силы и чести, призванные принять величайшую ответственность. С этого момента ваше сердце принадлежит не только вам, но и нашей великой Империи, каждому её гражданину, каждому её уголку, каждому её будущему дню.
На лицах только что выпустившихся людей расплылись улыбки. Они достойнейшие из всех, и каждый внутри знал это.
От услышанного сердца собравшихся бились сильнее. Вот он, тот момент, ради которого они упорно учились, развивали потенциал и доказывали, что их старания не были напрасны.
– С каждой каплей пролитого пота, с каждым ударом вашего сердца вы воздвигаете бессмертный памятник Юртасу. Вы не только защищаете, вы являетесь сутью, гордостью и нерушимой силой. И помните: живые всегда побеждают. Всегда.
Палариус закончил речь и кивнул, позволяя залу разразиться аплодисментами. От шума в висках затрещало, но он не отвернулся, зная, что этот момент так ценен для них. Вера – единственное, что он может дать им сегодня. Завтра кто-то уже не вернётся к родным и близким. Так пусть хотя бы сейчас гордятся и верят в его слова. Пусть лживые и пустые…
– Сейчас состоится распределение, вас приставят к арканам и назначат в отряды к скиариям, – палариус махнул рукой, и на сцену один за другим вышли арканы, что стояли в первых рядах перед сценой.
Всего семь человек, но они заняли всё пространство на помосте. Взгляды только что выпустившихся сандов метались от одного к другому, смотря с неподдельным восхищением.
Семь арканов, представляющих разные подразделения, встали плечом к плечу. Пять мужчин и две женщины смотрели перед собой с гордо поднятыми головами. По лицам сложно было понять, о чём они думают, но в глазах отчётливо виднелся тот самый огонь, за которым хотелось беспрекословно идти.
Каждый аркан командующий своего подразделения. Во главе стояли две выделяющиеся фигуры арканы особого назначения: Мориуса и Сагариуса.
Мориусом руководит Астер, молчаливый мужчина средних лет с тёмными волосами, собранными в низкий хвост. От его вида по коже пробегают мурашки. В его подчинении находится засекреченный отряд, чьи задачи известны лишь высшему руководству. Даже санды толком не знают, чем занимается отряд, поговаривают лишь то, что миссии крайне важны для Юртаса.
Сагариусом управляет Хэтра – высокая брюнетка с короткой стрижкой, на чьих губах играет безмятежная улыбка. Известная острым умом и быстрой реакцией, она руководит подразделением разведки, проникая в самые тайные уголки, чтобы добывать жизненно важные сведения для Юртаса. Очаги, где появляются новые мракхи, необходимо ликвидировать как можно скорее, чтобы они, как стихийное бедствие, не принесли за собой более разрушительные последствия.
Каждый является частью слаженной системы, работающей как часовой механизм. Остальные пять арканов распределены между подразделениями общей армии: на плечах одних лежит подготовка солдат, на других формирование личного состава имперской стражи, на третьих участие в боевых миссиях.
В руки арканов легли папки со списками новых бойцов. Кому-то из них повезёт больше, кому-то меньше, а другим вообще не стоит ждать ничего хорошего.
Астер метнул скосился на молодую женщину и нахмурился. Офицер малого подразделения стояла сбоку от постамента с остальными скиариями, которые смотрели прямо перед собой.
– А это же… – шепнул молодой санд, обращаясь к стоящему рядом товарищу, проследив за взглядом уважаемого командующего Мориуса.
Лица парней повернулись к светловолосой девушке. Её карие глаза смотрели в одну точку, казалось, даже не моргая.
– Рейна Редж, – послышался тихий ответ сбоку. – Была скиарием в отряде бывшего аркана Мориуса…
– Того самого?!
– Его звали Гаэль Норд.
По спине стоящих новобранцев пробежали мурашки. Глядя на девушку, не возникало мысли о тяжёлой судьбе и смертях.
– Не хотел бы я к ней в отряд… – пробормотал другой, но тут же замолчал, поймав холодный взгляд Рейны.
С такого расстояния она не могла слышать перешёптываний, но, тем не менее, смотрела прямо на парнишку, который сглотнул вязкую слюну.
Скиарий Мориуса стояла, сложив руки за спиной. Всё происходящее мало её волновало, но приказ заставил подчиниться и прийти на смотрины новых сандов.
Она ждала, что в глубине души проснётся сочувствие к этим бойцам, не подозревающим, что они станут пушечным мясом на поле боя, но ничего не дрогнуло. Пустота, ставшая верным спутником, не позволила ни одной эмоции пробиться сквозь толстые стенки.
Палариус взял списки и принялся распределять новобранцев по отрядам. Когда очередь дошла до Рейны, она посмотрела в толпу, наблюдая за эмоциями тех, кто станет служить под её началом.
Кто-то сухо кивал, кто-то улыбался. Но знали ли они, что она не имеет ни малейшего права брать на себя ответственность за них?
Ведь она уже давно не способна взять ответственность даже за себя.
Кабинет палариуса Рихтера Сторна пылал от величия и той военной выправки, что хранились в его хозяине.
– Садись, скиарий Редж, – кивнул мужчина, позволяя занять кресло напротив.
Без промедления я уселась и уставилась на Сторна, ожидая следующей речи, но он тянул. Суровое лицо с длинным шрамом привлекло внимание, как и каждый раз. В отличие от остальных бойцов на службе империи, Рихтер оставался единственным, кто мог не скрывать боевые шрамы.
Папка в руках переместилась на край стола, показывая, что он не готов сразу перейти к делу. Для меня не было неожиданностью, что именно Рихтер решил передать досье, ведь Астер старался лишний раз не контактировать со мной, давным-давно списав со счетов. И если бы не палариус, стоящий выше по званию, кто знает, в какой канаве я сейчас могла бы валяться.
– Как ты, Рейна? – по-отцовски мягко спросил он.
Я прекрасно понимала, о чём спрашивает мужчина, но просто дёрнула плечом. Такая опека надо мной скорее раздражала, чем радовала, но противиться воле верховного главнокомандующего стал бы только глупец.
– Получил твои анализы, рад, что ты чиста. Сама понимаешь, отдавать командование кому-то с алкогольной зависимостью – выстрелить самому себе в висок.
– Понимаю, – честно ответила я.
Палариус замялся, подбирая слова, но что бы он ни произнёс, это всё равно окажется лишним.
– Надеюсь, ты понимаешь всю серьёзность, Рейна…
– Я отдаю отчёт обязанности, что легла на меня, – резко перебила и сжала руки в кулаки.
Сторн понимающе кивнул, но поджал губы. Я знала, что решение доверить отряд принял он один, и вряд ли кто-то другой предоставил бы мне такой шанс.
– Итак, – рука главнокомандующего потянулась к папке, в которой хранились файлы моего нового отряда, – тебе достались двенадцать прекрасных сандов, чьи способности просто поражают. Рекомендую присмотреться к Бьёрну и Накхар, крайне талантливые экземпляры. Первый боец без магического потенциала, но очень перспективный парнишка, а вторая лучшая студентка академии, которую забрали на втором курсе…
Имена новобранцев не отложились в голове, но этого и не требовалось. Привязываться к сандам – верная дорога на дно бутылки, где я и без того провела последние годы своей жизни.
– Миссия? – не стерпев, вновь перебила я, понимая, что у меня нет такого права.
Рихтер посмотрел с хмурым выражением на лице, оттягивая момент. Будь на моём месте кто-то другой, Сторн вряд ли стал терпеть такое неповиновение, но со мной он лишь раздул ноздри в знак недовольства.
– Вы отправляетесь в земли Лостена, разведка засекла активность… – он запнулся и придвинулся ближе, – всплеск, как тогда…
Договаривать не требовалось. Я понимала, о чём идёт речь и куда клонит палариус.
Подобный всплеск был два года назад, когда отряд под руководством Гаэля Норда выполнял свою миссию. В тот раз в империю Юртас вернулась лишь я. Хотя «вернулась» это громко сказано, скорее открыла глаза в безопасности, не помня, как очутилась в госпитале.
События так и не сложились в единую картину по сей день. Я довольствовалась лишь обрывками, рваными воспоминаниями, не способными пролить свет на правду.
Тот день стал переломным моментом в жизни, точкой невозврата, после которой ничего никогда не станет прежним.
– Я отправляю именно тебя, чтобы ты могла разобраться, что произошло, и дала ответы, Рейна.
Всё повторялось. Та же активность, те же сигналы. Тот же зловещий шёпот неизвестности, что висел в воздухе, как в тот день. В день, когда я потеряла всех. Отряд Мориуса и мой аркан погибли, а я осталась, сжавшись от ужаса и неуверенности, с вопросами, которые до сих пор не дают покоя.
Все вокруг говорили, что это наш шанс, что это может быть конец всему кошмару. Даже я, хотя всегда оставалась осторожной, позволила себе поверить. Каждый из нас надеялся, что мы, наконец, найдём способ разорвать этот бесконечный круг боли и смерти. Мы были молоды, упрямы, слишком самонадеянны. Никто не думал, что этот круг разорвёт нас самих.
Слова палариуса заставили вспомнить детали, которые я пыталась забыть. Каждое лицо. Каждую улыбку. Каждую шутку, произнесённую перед отправкой. Тогда мы смеялись, что, возможно, вернёмся героями, что сможем вписать свои имена в историю. Теперь эти имена выбиты на могильных камнях рядом с теми, кто отдал жизнь во имя службы.
Причина, по которой мертвецы начали оживать, до сих пор остаётся загадкой. Империя настаивает, что всему виной маг скверны. Человек, сломленный горем. Он потерял кого-то дорогого и, не справившись с утратой, поднял его из мёртвых, не осознавая, что творит. Эту историю рассказывали все: от императора до рядовых сандов.
Тот маг не просто оживил одного человека. Он открыл двери в нечто большее, в хаос, который не смог контролировать. Созданная им тварь стала его погибелью. Умирая, он, возможно, понял, что натворил, но было слишком поздно. Стихийное бедствие, которое он вызвал, распространилось, как вирус. Даже его смерть не смогла всё остановить.
Мракхи продолжали появляться. Они восставали из могил, будто что-то тянуло их обратно в мир живых. Империя долго не могла взять ситуацию под контроль. Нападения на поселения и города стали частью жизни, превращая её в борьбу за выживание. Тогда ввели специальные разведывательные войска – Сагариус. Их работа была важна, но не решала главного вопроса.
Отряд Мориуса занимался куда более сложной задачей, о которой, кроме скиариев, никому не было известно. Мы искали останки того самого некроманта. Говорили, что его кости могут быть источником проклятия и по сей день. Найдём их, уничтожим эту магию, и всё наладится. Но это была лишь догадка, легенда, за которую нас отправили умирать.
Теперь, слушая палариуса, я снова ощущала пустоту внутри. Все признаки указывали на то, что мы стоим перед той же угрозой, которая однажды унесла всё, что у меня было.
Я слушала холодный голос, стараясь не погрузиться в прошлое. Страх, вина, злость: всё смешалось в один ком, давивший на грудь.
– Слушаюсь, палариус! – поднявшись с места, я подхватила папку и собиралась выходить, но голос Рихтера остановил у дверей.
– Редж, – осторожно начал Сторн, – он пожертвовал собой ради твоего будущего. Не спеши умереть раньше положенного.
Мне не оставалось ничего другого, как кивнуть и покинуть кабинет, чьи стены давили так же сильно, как вся жизнь в последние два года…
Квартира встретила зловещей тишиной. Санды получали жалование, которого хватало для комфортной жизни, но многие предпочитали общежития. Там было тесно, шумно, но рядом всегда находились люди, с которыми можно разделить одиночество службы. Первое время после академии я жила именно там, но после инцидента пришлось переехать в подаренную матерью квартиру.
Отделиться от остальных, уйти в тишину, спрятаться, стало не просто желанием, а необходимостью. Здесь я могла быть собой, без опаски ловить взгляды, полные страха и осуждения.
Расстегнув золотые пуговицы мундира, я сбросила его на пол. Изящно вышитая буква «М» сверкнула блеском, напоминая о величии, но что она могла сделать, валяясь на паркете?
Каждый санд чтит униформу, не решаясь показаться на публике в неопрятном или невычищенном одеянии, но со временем уважение к таким незначительным традициям меркнет. Сколько бы на нас ни цепляли деталей лоска, это не скроет шрамы, особенно те, что глубже, под самой кожей.
Подхватив папку со списком новобранцев, я прошла на кухню. Против воли посмотрела на бутылки в прозрачном шкафу. Доктор рекомендовал избавиться от любых источников искушения, но настоящая слабость – избегать своих желаний. Я предпочитала смотреть на свои привычки, напоминая, что мне до сих пор хватает сил не сорваться.
Наполнив прозрачный стакан водой из-под крана, я отодвинула стул и раскрыла папку, раскладывая досье на сандов.
Лица, смотрящие с чёрно-белых фотографий, выражали уверенность и готовность отдать жизнь на благо Юртаса.
Пальцы потянулись к пачке сигарет на столе. Без промедления я вытащила одну, щёлкнула зажигалкой и прикурила. Густой дым вырвался изо рта, а мелкий пепел упал прямо на досье отряда.
Пробегая глазами по строчкам, я видела лишь сухие цифры, достижения, потенциал и ничего более.
«Отряд под командованием Рейны Редж, состоящий из двенадцати исключительных бойцов.
Состав отряда:
«Шесть солдат без магического потенциала. Два разведчика. Два мага истребителя. Маг поддержки. Маг преобразователь.»
Пальцы скользили по именам и фамилиям. Каждый из них был выдающимся по-своему. Но самое главное: они были живыми. Пока что.
Сторн не соврал, говоря, что мне достались лучшие кадры, но иначе и быть не могло. Отряды Мориуса выбираются за пределы Юртаса на сложные миссии, а потому простые маги не могли даже мечтать о том, чтобы попасть сюда.
«Бросай курить!» – послышался до боли знакомый голос в голове.
– Ой, да пошёл ты… – затягиваясь в очередной раз, выдохнула я.
«Я бы и с радостью, но я в твоей голове.»
Смахнула бумаги на край стола и легла на столешницу, прикрыв глаза.
Да, ты в моей голове, в единственном месте, где ты остался живым…
Размышления прервал звонок на домашний телефон. Мысленно выругалась, понимая, что теперь отключать его никак нельзя. Должностные обязанности предполагают всегда быть на связи, независимо от моего желания.
Затушив сигарету, я прошла к телефону и сняла трубку.
– Рейна! – возмущение матери заставило замереть. – Я тебе с самого утра звоню, где ты пропадаешь…
– И тебе привет, мам.
– Ты снова в запое? – обеспокоенно спросила она.
Вряд ли человеку с алкогольными проблемами помогут бесконечные нравоучения, но Кладин Редж это не останавливало. Ей казалось, чем больше она будет напоминать о вреде пагубной привычки, тем лучше для нас обеих. По мнению матери, я должна быть благодарна и счастлива, что мне удалось выжить.
– Я была на посвящении, – честно ответила, но тут же пожалела. – Мне дали отряд в подчинение, скоро выдвигаемся.
– Зачем?! – взвизгнула она, но тут же замолчала, переваривая услышанное. – Только не говори, что возвращаешься на службу… – обречённо выдохнула Кладин.
– Хорошо, не скажу, – пожала плечами и уже собиралась класть трубку, как мама снова заговорила.
– Рейна, твой отец не хотел бы смерти единственного ребёнка!
– Слишком поздно, мам. Его решение перестало иметь значение, когда он отправил меня в академию. Жизнь санда принадлежит империи, и ты это прекрасно знаешь.
На том конце повисла тревожная пауза. Я не держала зла на родителей за их выбор, сделанный давно. Как бы мне ни хотелось переложить ответственность за собственную жизнь на других, я не могла лицемерить. Каждый поступок в прошлой жизни привёл меня к этой точке, к этой обязанности.
– Палариус Сторн мог бы распределить тебя куда-нибудь, где спокойнее…
Главнокомандующий и сам не раз предлагал такой вариант, но любой разговор об этом приводил меня в бар, где я могла предаться забвению. Напиваться мне нравилось куда больше, чем отсиживаться за стенами защищенного города.
Я прошла путь длиной в два года, полный страданий, самобичевания, алкогольной зависимости, сессий с магом, способным поправить мозги после случившегося, и, увы, всё это оказалось бесполезным.
– Мама, всё будет хорошо, – ужасно говорить ложь, но, кроме этого, у меня не было ничего. Конечно, я знала, что хорошо не будет никогда, но пусть хоть кто-то верит.
– Рейна, пожалуйста, приезжай домой, – последняя попытка повлиять на меня с треском провалилась, ведь дом давно перестал быть той уютной крепостью, каким был когда-то.
– Я вешаю трубку, – предупредила перед тем, как оборвать разговор.
Глава 2
Если бы этот чёртов день закончился спокойно, без происшествий и звонков, я, возможно, даже уверовала бы во Всевышнего. Вот только после звонка матери ко мне завалился Дрейсар Элбрайт.
«Повезло» столкнуться с ним на посвящении новобранцев, хотя этого всё равно было не избежать. Скиарии новых отрядов обязаны присутствовать, избежать этого невозможно. На построении я ощущала его внимание, но, как обычно, старалась игнорировать.
Я уже прокляла тот день, когда в алкогольном состоянии связалась с ним. Ему показалось, что я питаю симпатию, а на деле мне хотелось хотя бы ненадолго заполнить пустоту внутри.
– Мои поздравления, Рейни! – мужчина без разрешения разулся и прошёл в зал, усаживаясь на диван с видом довольного кота.
– Благодарю, Элбрайт. Чем обязана?
Дурой я никогда не была, поэтому прекрасно понимала, чего хотел скиарий. Похоже, я привлекала его ещё во время обучения в академии, но тогда ухаживания меня не волновали. Не то чтобы сейчас ситуация изменилась в лучшую сторону.
Мужчина расстегнул пуговицы мундира и небрежно бросил его на спинку. На симпатичном лице заиграла улыбка, явившая ямочки на щеках. Голубые глаза с вызовом взглянули на меня.
Дрейсар всегда был привлекательным, по оценке девушек сандов, что пытались завладеть его вниманием. Высокий, темноволосый, с пронзительными глазами и притягательной улыбкой, он оставался крепостью, которую не так-то просто было покорить.
Вот только после выпуска все быстро поняли, что жизнь коротка, и кому, как не нам, довольствоваться тем, что другие считают безрассудным.
Всё-таки хорошо, что он пришёл. Завтра я отправлюсь на задание, и кто знает, чем закончится эта история. Ощутить последние радости человеческой жизни будет не так-то плохо. Особенно теперь, когда алкоголь стал запретным плодом. Тот странный, почти забытый вихрь эмоций, что всегда вызывало опьянение, казался чем-то далёким, почти вымышленным.
– Соскучился и пришёл поговорить, – ухмыляясь, ответил Дрейс.
Осторожными шагами я прошла к дивану и опустилась на мужчину, чувствуя, как напряжение в теле сменяется другим ощущением горячим, жгучим, но одновременно обманчиво-утешительным. Белоснежная рубашка слегка помялась, когда я положила руки на крепкую грудь. Пальцы потянулись к пуговицам, медленно расстёгивая.
– Хотел поймать тебя после посвящения, но ты так быстро ушла, что пришлось наведаться в гости, – взгляд затуманился от желания, стоило слегка оцарапать его спину.
Сильные руки прошлись вдоль моих рёбер, мягко обхватив талию. Мои ладони скользнули по мужским плечам, замедляясь, изучая, отдавая этому моменту всю себя. Под пальцами ощущались выпуклые шрамы разных размеров, полученные в боях.
На моём теле тоже когда-то были напоминания о тех испытаниях, через которые пришлось пройти. Единственные места, на которых не должно было быть шрамов, те, что видны из-под формы: лицо, шея, кисти рук. Возвращаясь после миссий, те санды, у кого были ранения, отправлялись в госпиталь к лекарям поддержки, убирающим все видимые раны.
Последняя миссия два года назад оставила на моём лице, шее, груди и правой руке ожоги. Я узнала об этом, когда очнулась и прошла в душ, где висело зеркало.
Пока я была без сознания, лекари стёрли все следы с тела, оставив на месте слегка порозовевшую кожу. Им требовалось только восстановить лицо и шею, но мать настояла, чтобы они убрали абсолютно всё, наивно полагая, что дочь никогда больше не вернётся на службу.
– О чём ты думаешь, Рейни? – тихо спросил скиарий, повернув моё лицо к себе.
– Ты хотел когда-нибудь избавиться от шрамов? – я переместила руки на грудь, где виднелся рваный рубец и скользнула по выделяющейся поверхности.
– Зачем? Если бы не запрет, я бы оставил даже те, что на лице. Тебя… это как-то беспокоит?
– Конечно нет, – улыбнулась я, расстёгивая свою рубашку и небрежно бросая её на пол.
Дрейс уставился на мою грудь, скрытую спортивным топом, и я чувствовала, как по телу разливается тепло. Я надеялась, что это больше не повторится, а потому хотела его, как никогда до этого.
Мужчина знал, что делает, и каждая ласка отбрасывала меня всё дальше от реальности, в которой ждали долг и опасность. Поцелуй обжёг шею, заставляя закрыть глаза и откинуть голову.
Всё внутри кричало, что это неправильно. Я знала, что это не заполнит пустоту, что она вернётся с новой силой очень скоро. Проснувшись завтра, я буду ненавидеть себя за случившееся, как ненавидела за всё, что делала последние два года.
Но сейчас… сейчас это не имело значения.
Я притянула его ближе, вдавливая мужское тело в диван. Его дыхание смешивалось с моим, а руки становились настойчивее, будто он тоже искал что-то в этом мгновении: утешение, понимание, избавление от собственных демонов.
Нужно было отключиться. Пусть на мгновение, пусть за это придётся расплачиваться позже. Пустота вернётся, как только мы оторвёмся друг от друга, как только этот миг закончится. Но сейчас это казалось далёким и незначительным. Всё, что имело значение – тепло мужского тела, поцелуи, уверенные касания, которые разрывали изнутри, заставляя хотя бы на миг почувствовать себя живой.
Устав от прелюдий, я быстро освободилась от брюк и белья, наблюдая, как скиарий занимается тем же. Посмотрела на натренированное тело, на все шрамы, навечно запечатанных на нём.
Дрейсар был внимательным, осторожным, но не настолько, чтобы сдерживаться. Уложив меня на кровать в спальне, он возвысился и долго смотрел прямо в глаза. Говорить не хотелось, поэтому я просто притянула его, целуя и показывая, что готова.
Он спускался ниже, уделяя особое внимание чувствительным точкам. Его движения были мягкими и уверенными, словно он изучал меня заново, открывая неизведанные грани. Тепло его дыхания пробегало по коже, вызывая едва заметную дрожь. Он внимательно следил за каждым моим вздохом, за каждым непроизвольным движением, читая знаки, понятные ему одному.
Первым делом скиарий довёл меня до оргазма языком, а делал он это крайне умело. Яркие голубые глаза на мгновение встретились с моими, и в них я увидела смесь нежности и уверенности, которая полностью обезоружила.
Всё-таки я ошибалась, думая, что зря связалась с ним. Элбрайт был настоящей находкой. Отлично сложен, молчалив и крайне искусен в вопросах доведения до оргазма. Да, здесь он тоже был отличником, как и в академии, где мы учились.
Сильные руки подхватили меня, усаживая сверху позволяя ощутить всю глубину и давление. Я двигалась медленно, стараясь растянуть этот момент, будто только в нём оставался какой-то смысл.
– Ты можешь не глазеть вот так? – В который раз столкнувшись с яркими глазами, спросила я.
– Как? – ответил Дрейс и притянул меня за шею, оставляя на коже горячие поцелуи.
– Ты отвлекаешь, – заметила я, откинув голову назад, позволяя его губам вызывать мурашки.
– М-м-м, – тихо засмеявшись в шею, ответил он.
Я не хотела, чтобы он останавливался, а потому вдохнула разочарованно, но ненадолго. Дрейсар уложил меня обратно на простыню, развёл ноги в стороны, подхватив под коленями и задвигался быстрее. Не сдерживаясь, я застонала, под ритмичными вколачиваниями.
– Смотри на меня, – потребовал он, и я подчинилась, подняв глаза.
Его палец скользнул между ног, поглаживая чувствительное место и, в который раз приближая меня к яркому оргазму.
Да-а-а, Элбрайт Дрейсар был хорош. Слишком хорош…
Уходить Дрейсар не торопился, продолжая валяться в кровати. Он напоминал мне кота, который прибился по счастливой случайности и, почувствовав тепло, никуда не спешил отчаливать.
– Ты знаешь, сколько раз мы спали? – внезапно спросил он, заставляя обернуться.
– Не веду учёт.
– Это был двенадцатый, – потянувшись, мужчина сел и принялся натягивать бельё и рубашку.
Каждый раз, заканчивая наши «встречи», ни он, ни я не пытались дать происходящему какое-то объяснение. По каким-то причинам я была необходима Дрейсу так же, как он был необходим мне. Я ничего не сказала, лишь закуталась в простыню и вышла на кухню, закуривая сигарету.
Его вопрос заставил удивиться. Какая разница, сколько раз мы спали, если любой из них может оказаться последним?
Мужчина подкрался сзади, и я вздрогнула от неожиданности. Будучи скиарием отряда Сагариуса, Дрейсар отлично владел магией подавления, благодаря чему мог оставаться незамеченным даже в гуще событий.
– Настоящий шпион, – хмыкнула я, предлагая скиарию сигарету из пачки, но он мотнул головой.
– Прости, Рейни, не хотел напугать, – он обвил меня одной рукой, прижимая к горячей груди, и уткнулся носом в макушку, вдыхая запах. – В общем, я пришёл по делу…
Обычно Дрейсар не тратил время на разговоры, предпочитая, как и я, оставаться один, но в этот раз что-то, определённо, отличалось.
– Слушаю.
– В земли Лостена отправляются два отряда, Рейна. Это приказ твоего аркана. По данным разведки активность очень большая, сотни мракхи в округе, мы только сегодня узнали об этом.
– Плохо. Двух отрядов может не хватить, – потерев переносицу, сказала я.
– Мой отряд на передовой, расчищает путь.
Услышанное заставило поморщиться. Одно дело отправляться на миссию, где обнаружена активность, но совершенно другое, когда на пути поджидают сотни мракхи, голодных и готовых разорвать всех живых.
Дрейсар поймал мой взгляд и улыбнулся, будто его не страшило будущее. Ага, как же. Я знала таких же наивных глупцов, что улыбались, отправляясь на смерть.
«Вообще-то я здесь, Рей», – прозвучал голос в голове, заставляя поморщиться.
– Заткнись…
– Что? – скиарий непонимающе склонил голову, а я только мысленно отругала себя за несдержанность.
Голос Гаэля Норда преследовал с того самого дня, как я открыла глаза, узнав, что никто из моего отряда не вернулся в Юртас. Мозгоправ, обладающий магией исцеления душевных травм, оказался настолько туп, что не смог понять, что я страдаю не только от посттравматического синдрома, но и от того, что слышу его.
Со временем я научилась игнорировать голос, но случались моменты, когда сделать это казалось невозможным, как сейчас.
– Ничего. Я пойду к Сторну, нельзя отправлять так мало людей, – сменила тему, надеясь, что Элбрайт не обратит внимание.
– Палариус в курсе дел, Рейна. Если мракхи отправятся к стенам города, понадобится много сандов, поэтому никто не выделит больше бойцов.
Вкус горечи во рту напомнил о прошлом, о том дне, когда мы отправлялись на задание в поисках ответов, а не смерти.
Тепло рук коснулось плеч, обволакивая, унося часть напряжения, словно тяжёлый груз сползал по телу вниз. Пальцы двигались осторожно, но уверенно, заранее зная, куда касаться, чтобы сбить пульс и разогнать тревогу.
Дрейс как и другие санды, не заслуживал смерти.
– Ты что, за меня боишься? Боишься за самого лучшего разведчика в Империи?
– Даже лучших смерть не обходит стороной, Элбрайт, – ответила, замечая, как скривился мужчина.
– Гаэль был лучшим, по-твоему? – в голосе скиария звучало отвращение. – Он мёртв, Рейни, а я здесь. С тобой…
«Врежь ему!» – потребовал голос в голове, и без промедления я влепила пощёчину мужчине, не ожидавшему такой реакции.
Дрейсар потёр скулу, но лицо не выражал злости, напротив. На губах скользнула мимолётная улыбка, а в глазах сверкнул огонёк.
– Если ты думаешь, что остановишь меня – напрасно, Рейни. Я ждал и мне хватит терпения делать это дальше, поэтому не думай, что я так легко сдамся, – мужчина развернулся и пошёл к выходу, но остановился в проёме, обернувшись. – Живые всегда побеждают, Рейна, всегда.
Скиарий ушёл, оставив меня в одиночестве размышлять над услышанным.
Я не собиралась отговаривать его, прекрасно понимая, что приказ не подлежит оспариванию. Но в голове так и не сложилось, чего ждал Дрейсар и ради чего не собирался сдаваться.
В любом случае, это не мои заботы. Я проследовала в коридор, чтобы закрыть дверь во избежание ещё каких-нибудь незваных гостей.
Пальцы коснулись холодной рукояти пистолета, висевшего в кобуре на крючке. Металл отозвался привычной тяжестью, почти успокаивающей. Прежде чем повесить кобуру на пояс, я на мгновение замерла, глядя на отражение в тусклом металлическом покрытии ствола. Оружие всегда рядом, как и магия, но их роли настолько разные, что порой кажется: одно не может существовать без другого.
Магии недостаточно. Никогда. Она мощное оружие, но капризное. Особенно в бою. Пистолет – это надёжность. Взмахнуть рукой или сосредоточиться на магии иногда просто нет времени. А оружие… Оно просто стреляет. Быстро, точно, без сомнений. Мракхи не так легко остановить магией, особенно если вокруг их слишком много. В такие моменты важен каждый выстрел. Пистолет – это гарантия того, что я не останусь беззащитной.
Моя магия действует иначе, чем у остальных. Она обостряет каждый нерв. Я знаю, где враг, чувствую его за секунду до того, как он появляется. Но убить врага… Это уже другая задача. Магия – это интуиция, пистолет – это реальность.
Я закрепила кобуру на поясе, проверив, чтобы всё на месте. Совсем скоро придётся снова использовать и то, и другое. Всегда так. В нашем мире нет места чистой магии или чистому металлу. Они идут рука об руку, чтобы защитить нас от той тьмы, которую мы едва понимаем.
Построение выдалось пафосным театром, где арканы двух отрядов давали свои напутствия. В ушах стучало, а ладони вспотели. За себя страшно не было, скорее давила ответственность, что мне доверили сандов. Я не могла перестать повторять, что никто не умрёт. Не на моих глазах. Опять.
До скрежета в зубах хотелось выпить хоть глоток алкоголя. Хотя бы каплю. Сейчас я бы согласилась даже просто ощутить аромат, приводящий в чувство.
«Тебе это не нужно», – слова Гаэля успокаивали, заставляя поверить, что я справлюсь.
– Скиарий Редж в курсе всех нюансов миссии, ваша задача – следовать приказам, санды! – Астер едва заметно поморщился, говоря это.
– Есть! – едиными голосами выкрикнули бойцы.
После смерти Гаэля Астер Лью занял его место, но проблема в том, что Норд был незаменим. Прошлый аркан был лучшим во всём. Он не брезговал выбираться на задания вместе с новичками, лично вводя всех в курс дела. В то время как Астер, пользуясь должностью, отсиживался за стенами Юртаса.
«Слабак», – пронеслось в голове, и впервые за утро я выдавила подобие улыбки.
Даже дух прошлого согласен с моими мыслями. В империи будто не нашлось кандидатов поудачнее, чем червяк Астер.
– Выполняйте стандартное построение, замены только в случае непредвиденных обстоятельств. Отряд Сагариуса на передовой, держит связь и расчищает дорогу.
– Помните, что живые всегда побеждают, санды! – Хэтра широко улыбнулась.
Аркан Сагариуса вызывала у меня двоякие чувства. С одной стороны –уважение, а с другой – раздражение. Я не могла понять, как она может улыбаться, понимая, что далеко не все санды вернутся с этой миссии.
«Надежда, Рей. Она нужна абсолютно всем, даже тебе».
Я сдержалась, чтобы не закатить глаза. Знал ли Гаэль, что моя надежда умерла вместе с ним? Вряд ли.
На стоянке, залитой тусклым светом массивных прожекторов, стояли шесть бронированных машин, символов силы и надёжности. Их корпуса, покрытые слоем металлокерамической брони, были отмечены гравировками подразделения и его символикой, напоминая каждому о цели их миссии.
На двух машинах, стоящих ближе к центру, возвышались массивные турели, закреплённые сверху. Их высокая огневая мощь и широкий спектр обстрела не раз доказывали свою эффективность против мракхи. Они могли сдерживать большие группы тварей, обеспечивая отряду преимущество в бою на открытой местности. Турели отлично справлялись с задачей рассекать плотные группы врагов на безопасной дистанции, не давая им приблизиться к каравану.
На остальных четырёх машинах располагались скорострельные пулемёты, более мобильные и лёгкие в управлении. Эти хищные орудия вращались почти бесшумно, обеспечивая гибкость и оперативность в бою. Пулемёты идеально подходили для уничтожения одиночных целей и защиты флангов, позволяя быстро реагировать на угрозы, возникающие со всех сторон. Их скорострельность компенсировала меньшую мощность, но в умелых руках они становились не менее смертоносным оружием.
Такое распределение оружия результат долгих полевых испытаний. Турели обеспечивали основное подавление врага, создавая огневой барьер, который затруднял передвижение мракхи. Пулемёты же действовали точечно, добивая тех, кто подходил слишком близко, и защищая слабые точки каравана. Этот баланс позволял эффективно справляться с угрозами на дорогах, где каждый промах стоил жизни.
Лобовые стёкла, укреплённые специальным покрытием, могли выдерживать удары как физической, так и магической природы, обеспечивая защиту экипажа. Высокие шины из уплотнённого резинопластика были созданы для преодоления непроходимых ландшафтов, добавляя этим монстрам ещё больше внушительности.
Астер дал команду «вольно» сандам и окликнул меня в сторону, где уже стояли Дрейс и Хэтра.
– Надеюсь, ты не налажаешь, Элбрайт, – хлопнув по плечу, шутливо сказала аркан Сагариуса.
Голубые глаза переместились на меня, и маг-разведчик серьёзно кивнул. У меня промелькнула мысль, как бы Дрейс не выкинул чего-нибудь, но, к счастью, мужчина просто стоял, сложив руки за спиной.
«Ждала, что он будет стоять с плакатом «Я трахал Рейну?»», – засмеялся голос.
Хотелось треснуть себя по голове, но я лишь надавила на гудящие виски. Что-то сегодня Гаэль слишком много болтает. Видимо, из-за того, что я слишком нервничаю.
«Элбрайт не идиот».
Пришлось прикусить язык, чтобы не ляпнуть чего лишнего в присутствии двух арканов. Не хватало, чтобы меня сняли с командования и отправили к мозгоправу в очередной раз.
– Скиарии, каждый из вас отправляется на опасное задание, – начала Хэтра, переводя зелёные глаза с меня на Дрейса.
– У вас разные задания, но вы – одно целое, – добавил аркан Мориуса, задержав внимание на мне. – Рейна, ты помнишь все детали?
– Естественно, – ответила я. Сложно забыть то, что записано на подкорке.
С момента поступления в отряд Мориуса мои планы остаются неизменными – найти источник магии, заставляющей мракхи оживать.
В империи любая магия, связанная со скверной, под строгим запретом. Её боятся, её ненавидят, её считают грязной и противоестественной, её винят во всём, что произошло. Но в отрядах Мориуса используют тех, кто связан с этой тьмой, тех, кто может ощущать её так, как другие даже не могут представить.
Это не вопрос выбора – это необходимость. Без тех, кто может почувствовать этот ужас, без тех, кто знает, где искать и что уничтожать, империя уже давно была бы погребена под волнами мракхи.
Мне «повезло» стать одной из тех, кто ощущает чужую магию, особенно тёмную. Нас называют магами скверны. Я знаю, что обо мне говорят. Люди шепчутся, что мы сами стоим на грани запретного. Как тот самый маг, что много лет назад натворил столько бед. Нам доверяют только до тех пор, пока мы полезны. Но только те, кто был на передовой, понимают: без нас всё давно бы рухнуло.
Палариус называет нас «необходимым злом». Я не спорю. Я знаю, кем являюсь для империи. Без нас мракхи продолжали бы подниматься, разрывая города и деревни. Мы, маги скверны, видим то, что другие не могут. Это делает нас ценными. Но ценность не синоним доверия.
Каждое место, где появляются мракхи, пропитано тёмной магией. Этот след невозможно стереть, невозможно скрыть. Скверна живёт, дышит, распространяется, словно чума. Я чувствую её, как холодное дыхание на затылке. Чем сильнее концентрация, тем ближе источник. Это ключ. Найти место, где скверна достигает своего пика, значит приблизиться к разгадке, а, возможно, и к останкам того мага.
Наверное, поэтому после смерти Гаэля я слышу его в своей голове. Уверена, что виной та самая скверна, что является частью моего существования. Чем больше я с ней соприкасаюсь, тем необратимей процесс возвращения к обычной жизни.
Само собой, про такие вещи я не говорю никому, прекрасно понимая, что в таком случае меня ликвидируют на каком-нибудь задании, как это часто бывает с такими, как я. Маги скверны не живут долго. Уверена, это не просто случайность, а естественный процесс устранения опасных кадров.
– Дрейс, твой отряд готов, – махнула Хэтра, заметив, как мужчина пристально следит за мной.
– Слушаюсь, – кивнул скиарий, но вместо того, чтобы идти к машине, направился ко мне.
Арканы наблюдали за нами, даже не думая отвернуться или сделать вид, что заняты чем-то другим. Похоже, любопытство пересилило, заставляя их глазеть.
– Рейни, – Дрей протянул мне рацию. – Это канал связи только для нас.
Наши пальцы соприкоснулись, и я ощущала тепло его кожи даже через ткань перчаток. Маг разведки кивнул и развернулся, но я окликнула его неожиданно даже для себя.
– Выживи, Дрейс!
Он обернулся и ухмыльнулся, в глазах заплясал огонёк.
– Если ты настаиваешь, – ответил скиарий и подмигнул.
Похоже, у всех здесь собравшихся настроение было куда лучше, чем у меня…
Глава 3
Сагариус отправились вперёд, а я слушала указания Астера, который напоминал, что успех миссии зависит от первого отряда. Если что-то пойдёт не по плану, мне приказано вернуться незамедлительно. Аркан несколько раз подчеркнул, что это указание самого Сторна.
Я прекрасно осознаю всю серьёзность и не собираюсь лезть на рожон. Рисковать только своей жизнью одно, но нести ответственность за двенадцать сандов совсем другое.
Во время обучения в академии студенты проходят специальные испытания, инсценировку реального боя с самыми настоящими мракхи. Но обучение никогда не сравнится с реальным боем. Никогда. Те, кто превосходно показали себя в искусственных условиях, ошибаются, если думают, что будет так же легко в реальной жизни.
Увы, у нас не будет специальных бойцов, способных пристрелить тварей в случае необходимости, как это делают в академии. Все ресурсы, что у нас есть – это мы сами.
– Редж.
Я распахнула дверь машины, когда аркан подошёл ко мне.
– Ты справишься, – неожиданно сказал он, заставляя замереть на полпути внутрь.
– Конечно.
Забравшись на переднее сиденье, я оглянулась на всех собравшихся. Наша машина следует первой, боец без магии за рулём. Бьёрн Кхаллан на две головы выше Дрейсара, настоящий гигант с горой мышц. Он смотрел на дорогу, положив две здоровенные ручищи на руль, отчего тот показался детской игрушкой.
На втором ряду, отвёрнутая к окну, сидела Накхар Хашили – маг преобразователь. Изучая досье на неё, я по-настоящему удивилась, что такими выдающимися способностями обладает такая девчонка. Помимо способностей к манипуляции окружающим пространством, она ещё и искусно владеет катаной. Длинное лезвие в специальном чехле Накхар держала на коленях. Кудрявые рыжие волосы собраны в небрежный пучок, большие зелёные глаза разглядывают стоянку без особого интереса, словно она уже десятки раз проходила через всё это. Если поставить её рядом с Бьёрном, рост девчонки будет чуть выше его пояса.
С другой стороны Трейс Пирье – маг истребитель. Худощавый парнишка явно нервничал, ковыряя пальцы и разглядывая карими глазами собственные руки. Он выглядел трусливым зайцем на фоне остальных, но его досье говорило о том, что первое мнение обманчиво.
Пирье мог за считаные мгновения уничтожить десятки мракхи благодаря мощному потоку огня, созданному им. Вот только такая сильная магия зачастую недолговечна: один выброс и самому бойцу дальше придётся полагаться только на собственные силы и оружие в руках.
– Какие указания, скиарий? – Бьёрн привлёк внимание раскатистым низким голосом.
– Двигаемся медленно, позволяя Сагариусу добраться как можно дальше. Как только достигнем разницы в три часа, держим темп.
– Принято.
– Магию используем в крайнем случае, когда оружие не справляется. Помните, что ваши ресурсы не безграничны, особенно в бою. Под адреналином легко поверить в собственные возможности, но это обманчивая история…
– Если скиарий погибнет, кто берёт на себя руководство? – спросил Пирье, оторвавшись от ковыряния пальцев.
– Ты идиот? – резко бросила рыжеволосая Накхар. – Напомнить тебе устав?
– В случае смерти обоих скиариев руководство принимает старший боец группы. Тут всё по уставу, санд, – спокойно ответила я, игнорируя перепалку. Его вопрос был логичным, а я ценю такую осмотрительность. – Старший боец обладает наибольшим опытом и подготовкой, что позволяет ему эффективно координировать действия группы даже в критических ситуациях.
Их лица оставались серьёзными, но в глазах Трейса читался скрытый вопрос.
– Если группа лишится старшего бойца, – продолжила я, выдерживая паузу, – командование переходит к одному из магов истребителей.
– Думаешь, что это ты, Пирье? – усмехнулась маг преобразователь, намекая, что в нашем отряде два истребителя и столько же у Сагариуса.
– Здорово, что вы думаете о таких вещах, бойцы, – призналась я, – но поверьте, в критический момент вам придётся стать единым целым, чтобы выжить. Если кто-то из вас будет пытаться перетянуть одеяло на свою сторону – не выживет никто.
Рыжая поджала губы и кивнула, а Пирье нахмурился, обдумывая услышанное.
Моя улыбка стала чуть жёстче, когда я добавила:
– Но давайте честно: до этого лучше не доводить. Наша сила в координации и взаимной поддержке. Если мы будем помнить об этом, никакой враг нас не сломит.
Машина выехала со стоянки, и вскоре мы покинули Юртас. Отряд Дрейсара продвигался вперёд, занимаясь расчисткой пути и отмечая потенциальные сложности.
К счастью, кроме препятствий, созданных проливным дождём, ничего серьёзного не встречалось очень долго. Преобразователь из отряда Сагариуса справлялся со всеми помехами на дороге, и мой отряд двигался как по маслу.
Дорога тянулась бесконечной серой лентой, окружённой низкими холмами и редкими перелесками. Лёгкий туман клубился над землёй, скрывая её раны, нанесённые временем и бесконечной борьбой. Когда-то эти земли были спокойными, свободными.
Когда-то за стенами Юртаса не было страха, не было бесконечных укреплений и башен, которые теперь торчат из-под земли, как остова старых костей. Люди жили, строили, радовались, не подозревая, что однажды всё изменится. Теперь эти земли лишь бледная тень прошлого. Небольшие города, разбросанные вдоль дороги, цепляющиеся за своё существование, словно утопающие за соломинку.
Многие горожане давно сбежали на безопасные территории, но позволить это могли далеко не все. Жизнь в империи была не такой сладкой, как могло показаться, особенно если ты беженец. Люди вынуждены ютиться в крохотных общежитиях. Первый год полагалось пособие, но потом приходилось искать работу, чтобы выживать.
Не многие могли устроиться, и потому возвращались обратно, пытаясь укрепить и восстановить свои города. Каждый из этих городков словно заперт в собственной клетке: массивные стены, укреплённые башни, бойцы с ружьями, готовые к атаке. Всё это выглядит внушительно, но я знаю правду. Эти стены защищают лишь до тех пор, пока есть поддержка. Пока мы идём вперёд, сдерживая мракхи.
Когда-то мы останавливались здесь чаще. Люди смотрели на нас с надеждой, с благодарностью. Я видела, как они встречают нас. Санды были для них символом спасения. Но что я могла им предложить? Ложь. Уверенность в том, что всё будет хорошо, хотя я знала: достаточно одного прорыва, одного очага, чтобы этот город рухнул, как бывало не раз.
Эти города строят стены выше, делают башни крепче, но как долго это будет работать? Я не знаю. Это не моя битва. Я здесь не ради них. Моя задача идти дальше, искать следы, находить источник. Может быть, однажды это поможет вернуть хотя бы часть того мира, который был утерян. Но это будет потом. А пока остаётся только двигаться вперёд…
Рация издала шипящий звук, и через секунду послышался голос Дрейса:
– Рейна, через пять километров от вас будут пепелища на три часа. Обнаружено три мракхи, всех ликвидировали. Двигаемся дальше.
– Принято, – коротко ответила я, поворачивая голову вправо.
Началось. Скитающиеся по земле твари, ищущие человеческую плоть, появлялись стоило нам выбраться за пределы городов. Сагариус уничтожал только тех мракхи, что попадались на пути, разумно экономя ресурсы.
Я пыталась сосредоточиться на деталях миссии. Мы направлялись к руинам на восточной границе, где фиксировались выбросы тёмной магии. Предполагалось, что это место связано с недавними нападениями.
Отпустив магию, я прикрыла глаза, изучая местность. Мракхи слонялись то тут, то там. Я ощущала не больше десятка, но, к счастью, они разбрелись на достаточное расстояние друг от друга и от нашего пути. Как обстояла ситуация дальше, я проверять не стала, возвращая магию обратно. Концентрация требовала много внимания и сил, которые нельзя расходовать бездумно.
Твари могут бродить по полям, лесам или покинутым улицам. Их движения кажутся хаотичными, а смысл отсутствует. Они как тени, потерявшие сознание, пока рядом не появится человек.
Словно по сигналу всё меняется. Мракхи реагируют на присутствие людей с пугающей скоростью. Один миг и те, кто раньше медленно передвигались, вдруг срываются с места. Движения становятся быстрыми, а цель неумолимо ясной. Ведомые неким единым механизмом, они стекаются к жертве, окружают её, пытаясь разорвать плоть и насытить свой вечный голод.
Нападают они исключительно на людей, полностью игнорируя животных. Даже если рядом находится целая стая зверей, эти существа устремятся к ближайшему человеку.
Империя проводила множество исследований, пытаясь понять, что именно ими движет. Предполагали, что это связано с магической энергией, присущей человеческой жизни, но точных ответов так и не нашли.
В условиях полной изоляции их поведение кардинально меняется. Оказавшись в запертой комнате или в месте, где нет признаков людей, мракхи впадают в спячку. Их движения замирают, глаза стекленеют, а тела застывают в ожидании.
Однако стоит им ощутить человека, даже через толстые стены, как они оживают с неимоверной яростью. Эти существа готовы без устали бросаться на преграды, биться о стены, разбивая и без того изуродованные тела, лишь бы добраться до цели.
Убить тварей задача сложная. Простое уничтожение тела не решает проблему. Единственный способ временно обездвижить их – прострелить голову, разрушив остатки мозга, который, по всей видимости, всё ещё связан с магией, питающей их. Однако этого недостаточно. Если останки не уничтожить, то мракхи поднимутся при следующем выбросе магической активности.
Магия единственный выход. Простой огонь бесполезен. Империя обнаружила, что только магическое пламя истребителей способно уничтожить полностью, разорвав связь с энергией, удерживающей их в этом состоянии. Именно поэтому магов истребителей всегда отправляют на операции с риском столкновения с мракхи. Их задача не просто уничтожить угрозу, но и убедиться, что она не вернётся.
Это делает мракхи идеальным врагом. Безжалостные, бесстрашные, непрекращающиеся. Каждая встреча с ними напоминает, что они не просто остатки чьей-то магии, но символ вечного проклятия, разрушающего всё вокруг.
– Охренеть, – Накхар вывела меня из задумчивости, заставляя обратить внимание на столп дыма.
Магия истребителя в действии. На поле остались только дымящиеся следы, словно совсем недавно здесь горел костёр, оставивший после себя прах мракхи.
– В открытом бою с тварями всегда используйте огнестрел. Это даст время, пока истребители подоспеют. Трейс, напомни, когда тебе нужно применять способности?
Я прекрасно понимала, что каждый санд, отправленный на миссию, вызубрил устав и обязанности, но мне важно было не только знать, но и слышать это лично от бойцов.
– В случае, когда опасность нападения ликвидирована и остаётся только зачистить место боя, – на автомате ответил Пирье.
– Скиарий, – перебил Бьёрн за рулём, и я проследила за взглядом санда.
– Чёрт! – рявкнула, хватаясь за рацию, нажимая на канал, соединяющий с моим отрядом. – Бойцы за оружие, повторяю, бойцы за оружие! Построение для атаки! Ждать моего сигнала!
– Принято!
Машины, двигавшиеся за нами, быстро перестроились в линию. Мы заняли центральную позицию, пулемётчики плавно переместились на фланги. Такой порядок позволял эффективно уничтожать как плотные группы врагов на дистанции, так и одиночные цели, которые могли прорваться ближе.
Восемь тварей каким-то образом прорвались и теперь шатались прямо по дороге. Движения мракхи казались неловкими, но это была обманчивая видимость.
Они двигались быстро, неумолимо, ведомые вечным голодом. Машины вполне могли размазать их, вот только очнувшись, мракхи последуют по нашим следам, как делали всегда. Пропустишь одного и это грозит собрать целую толпу, которая рано или поздно нагонит. Эти существа не обладали усталостью, в отличие от людей.
Остановка на пути будет только через шесть часов, в городе, отмеченном на карте. Не хватало притащить туда этих тварей.
– Трейс, за работу! Снижаем скорость! – командовала я остальным.
Повторять дважды не требовалось. Трейс, не дожидаясь повторения, вскочил с места, резким движением откинул люк и высунулся наружу. Турель, закреплённая на задней части машины, ожила с характерным гулом. Массивное орудие плавно повернулось в сторону цели, вибрация прошла по всему корпусу. Боеприпасы подавались из внутреннего бункера через толстую ленту, обеспечивая беспрерывный огонь.
– Пирье, как там? – вопрос Накхар заставил напрячься. Нельзя отвлекать бойца в моменте. Никогда.
Кинув на девчонку предостерегающий взгляд, я заставила её тут же замолчать.
– Огонь!
Первый залп срезал ближайшего мракхи. Пули прошили тело, но только попадание в голову остановило окончательно. Череп разлетелся, как гнилой фрукт, и обездвиженное тело рухнуло на землю. Остальные твари продолжали двигаться вперёд. Их голод был сильнее страха.
Пулемётчики на соседних машинах мгновенно включились в работу. Орудия, рассчитанные на ближний бой, стреляли очередями, добивая тех, кто приближался слишком близко. Каждый выстрел отзывался громким эхом, разрывая плоть и замедляя движение мракхи.
Очередной залп разнёс ещё двоих. Если не уничтожить их магией, они поднимутся снова. Наша турель замолчала лишь на миг, пока Пирье проверял подачу боеприпасов.
Последняя очередь раздалась оглушительным эхом, окончательно очистив дорогу. Трейс убрал руки с рукояток, его плечи слегка дрожали от напряжения.
– Санд Остхар, приём, – я поднесла рацию ближе, дожидаясь, пока ответит истребитель из второй машины.
– Скиарий, – послышался женский голос мага.
– Можешь зачищать.
Пришлось проверить территорию вокруг магией, чтобы убедиться, что мы в безопасности. На этот раз рядом с нами не было никого, кроме редких зайцев и птиц, встречающихся в лесу.
Долгая дорога изматывает, поэтому я дала команду размяться, пока Остхар занималась останками мракхи.
Маг истребитель с чёрным каре подошла ближе к трупам и выставила руки перед собой. Прикрыв глаза, она прошептала что-то, известное только ей, а затем из её ладоней вырвалось пламя. Направленное магией санда, оно бросилось точно к валяющимся останкам, целиком поглощая их.
Рация в моих руках издала звук, а следом я услышала Дрейса.
– Приём, Рейна.
– На связи.
– Вы остановились. Что случилось?
Само собой, мы могли следить за перемещением друг друга на специальном экране в машине, чтобы в случае потери связи можно было догадаться о трудностях.
– Восемь мракхи на дороге, зачищаем тела.
– Вот чёрт! – выругался скиарий. – Всё в порядке?
Я оглядела отряд. Были ли они в порядке или кто-то уже начал осознавать серьёзность всего происходящего, мне не ведомо. По виду сандов было сложно что-то сказать: если кто-то и переживал, то тщательно скрывал это.
– Сработали отлично, – прислонившись к двери, ответила я. – Как вы?
– Почти у точки сбора, буду ждать на месте.
– Принято, – ответила я, убирая палец с кнопки.
Бьёрн стоял неподалёку, держа руки на автомате. Пирье о чём-то спорил с Накхар, остальные либо молчали, либо переговаривались о произошедшем. На их опыте это первая вылазка, уверена, сейчас их переполняют эмоции и адреналин, но нельзя покупаться на одну победу.
Истребитель закончила работу и тяжело выдохнула, уронив руки на колени. Я подошла к ней, положив руку на плечо, заставляя поднять голову.
– Молодец, Томари.
– Благодарю. Скиарий Редж, я могу идти?
Кивнув, я проследила за девушкой, надеясь, что сегодня её помощь не понадобится.
Машины продолжили ход по изначальному построению. Внутри повисло молчание, а я запрокинула голову на спинку сидения. Мой отряд справился с первым препятствием на пути.
Первым… Жаль, что не последним. Вопрос времени, когда счётчик отмотает новую цифру. В том, что это произойдёт, я не сомневалась, потому что это всегда происходит.
Солнце зашло за горизонт, меняя краски местности. Фары машин остались единственным, что освещало монотонную дорогу. До города оставались считанные километры, а предчувствие чего-то дурного усиливалось. В темноте остаётся рассчитывать только на магию, но растрачивать её попусту безрассудно.
– Дрейс, приём, – схватившись за рацию, я обратилась к скиарию, позабыв о том, что при моих сандах лучше бы использовать фамилию.
– Редж, – ответ не заставил себя ждать.
– Мы на подъезде. У вас чисто?
– Так точно. Откроем ворота, как увидим вас.
– Отбой.
Свербящее предчувствие не давало покоя и не пропало, даже когда мы добрались до города.
Мы въехали внутрь, машины замедлили ход, колёса зашуршали по дороге.
Горожане начали осторожно выглядывать из укрытий, наблюдая за нами из-за углов и окон. Скиарии в таких местах всегда были фигурой власти. Их присутствие внушало страх и уважение. Никто не спорил, никто не задавал лишних вопросов.
Нам предоставляли жильё и пищу, как того требовала традиция, а мы обеспечивали им хоть какую-то безопасность и привозили часть провизии из Юртаса. Небольшой, но важный вклад, особенно для таких городов, где каждая единица ресурсов на счету.
Я хотела вздохнуть с облегчением, почувствовать хотя бы малейшую уверенность в том, что мы в безопасности. Но это чувство так и не пришло. Влажный воздух казался липким, давящим, словно даже он знал о скрытой угрозе, которая ещё не показала себя.
Дрейсар подошёл ближе, когда я вышла из машины. На его лице расплылась улыбка, которую хотелось стереть. Как можно радоваться в таких условиях?
– Дозорные на позициях, смена каждые четыре часа.
– Мне и добавить нечего, – разминая затёкшую шею, ответила я.
– Рад быть полезным, Рейни, – шепнул он, склоняясь ниже, но я тут же вытянулась по струнке, боясь оказаться замеченной.
– Держись подальше, Элбрайт, иначе санды подумают…
– Подумают что, Редж? – с вызовом перебил разведчик, склонив голову вбок.
– Неважно, – уклончиво ответила, не желая вступать в перепалку.
Отношения между сандами не были запрещены, все прекрасно понимали, что этого не избежать. Единственное, что было важно, чтобы такие бойцы не состояли в одном отряде. В противном случае это могло повлиять на ход операции. Однажды санд, потерявший свою девушку, слетел с катушек и поставил под угрозу жизни остальных.
Эту историю рассказывал мне Гаэль, как и то, что ему лично пришлось ликвидировать бойца, чтобы избежать куда больших потерь.
Между мной и Элбрайтом было, кажется, двенадцать раз секса и ничего более. Тем не менее, я не собиралась, во-первых, продолжать, а во-вторых, давать повод для болтовни.
Определив первых сандов для караула, я велела остальным ужинать и занимать комнаты для отбоя. Для двадцати шести человек в небольшом городе не было столько номеров, поэтому некоторым приходилось спать по трое. Скиарии, в отличие от остальных, пользовались привилегией спать отдельно.
Глава 4
В гостинице, где мы остановились, давно не было постояльцев, как и работников, но местные всегда готовили для нас номера, застилая чистую кровать и заморачиваясь с горячей едой.
Закончив скромный ужин из рагу с зайчатиной, я молча направилась в выделенную комнату, стараясь отвлечься от тягостных мыслей. Закрыла за собой дверь, скинула форму и направилась в душ.
Вода лилась едва тёплой струйкой, но это было куда лучше, чем ничего. Нужно сказать спасибо, что у них вообще осталось водоснабжение.
Чем дальше города от империи, тем больше проблем с функционированием. В маленьких поселениях, которые ещё каким-то чудом остаются живы, вообще нет систем очистки воды, насосов и водонапорных башен. У одних только колодцы, у других озёра.
Полотенца в ванной не обнаружилось, но я не расстроилась, натягивая бельё на мокрую кожу. Напряжение от поездки разливалось по телу, отзываясь пульсацией в конечностях.
«Как ты, Рей?» – всю поездку Гаэль молчал, и вот сейчас, именно в тот момент, когда мне так необходим сон, он появился.
– Как и всегда в вылазках, – тихо ответила я, смыкая веки.
«Чего ты боишься?»
Норд всегда знал, какие вопросы задавать, смотря в ту самую глубь, куда я никогда не решалась заглянуть.
– Потерять всех, как тогда… – сглатывая болезненный ком, честно ответила я.
«Какой урок усвоила, потеряв меня?»
– Никогда не привязываться…
«Именно, Рей. Потерять можно только то, что принадлежит тебе…»
Я собиралась возразить, но неожиданно в дверь постучали. Скидывая одеяло и накидывая рубашку, я прошла ко входу.
«Прогони его, Рей!» – потребовал голос, и я поняла, о чём речь, только когда увидела на пороге Дрейса.
Взгляд медленно прошёлся по моему лицу, по обнажённым ногам и вернулся обратно. Дрейсар замер на пороге, будто забыл, зачем пришёл. Пришлось щёлкнуть пальцами у лица, возвращая его в реальность.
– Чего хотел?
«Не будь дурой, Редж, ты знаешь, чего он хочет».
– Обсудить детали завтрашней вылазки, – разминая шею, ответил разведчик, и я распахнула дверь, впуская его.
Кроме кровати и стула в номере не было ничего, но скиарию Сагариуса не требовалось разрешение, чтобы устроиться на кровати.
– Мы выдвигаемся в четыре утра, спустя три часа отправляетесь следом. Остановка будет также ближе к вечеру. Если всё пойдёт по плану, всего четыре ночи и доберёмся до места активности. Хэтра сообщила, что из отряда, обнаружившего её, вернулись двое.
В комнате повисла пауза. Его синие глаза прожигали, пытаясь забраться мне под кожу.
– Они… что-то помнят? – В голове обрывками мелькали воспоминания того дня два года назад.
– Только толпы мракхи, которые окружили машины. Они пытались прорваться, но врезались в дерево, лобовое стекло треснуло. Почуяв лёгкую добычу, твари кинулись к сандам внутри. Одна машина пыталась отбиться, но не вышло. Истребитель отряда принял решение спалить всё на месте, но не рассчитал силу и поджёг собственную машину…
– Вы умрёте! – неожиданно даже для себя крикнула я.
Дрейсар поднялся и подошёл ближе, проводя ладонями по моим замёрзшим под тканью рубашки плечам.
– Как ты можешь улыбаться, зная, что отправляешь на смерть? – вцепившись в него, зашипела я. – Ты не был там, Дрейс! Ты не знаешь, что после этого никогда не станешь прежним!
– Рейни, – нежно позвал мужчина, заставляя взглянуть в его яркие глаза. – Я видел достаточно дерьма за время службы. У меня нет иллюзий, что я всемогущий и уж тем более бессмертный. Ты боишься посмотреть в лицо смерти, потому что видишь в ней конец. А я… я давно перестал её бояться. Для меня она не враг, а неизбежность. Она спутник, с которым я научился жить, потому что не бояться её значит жить по-настоящему.
Знала ли я хоть что-то о Дрейсаре Элбрайте? Мы вместе учились, но почти не общались в академии, за исключением тех моментов, когда нас вынужденно ставили в пару друг против друга в боях. Ненавидела эти моменты, потому что Дрейс всегда поддавался, хотя в парах с другими он никогда не проигрывал.
Однажды я не выдержала и поймала его, требуя объяснений, на что он лишь ухмыльнулся и ушёл, оставив меня без ответа.
Я помню, что он был лучшим студентом, показывающим себя идеальным во всех предметах. Эта его идеальность до скрежета в зубах бесила, как и то, что он закончил обучение на год раньше меня, поступив в отряд Сагариуса.
– Тебе нужно выспаться, – распахивая дверь и намекая, что пора расходиться, сказала я.
Мужчина сделал шаг в мою сторону, касаясь большим пальцем контура губ.
«Вели ему убираться!» – потребовал Гаэль, и я резко отпрянула в сторону.
Дрейсар ничего не сказал, послушно ступая за порог.
«Держись от него подальше, Рей. Он мне не нравится…»
– Тебе никто не нравится. Ты мёртв, – заметила я, забираясь в кровать.
Больше замечаний не было, лишь беспокойный сон, в котором я снова и снова пыталась понять, что произошло в тот день два года назад.
Разбудил меня сигнал будильника. Часы показывали шесть утра, и, не растрачивая время на пробуждение, я принялась собираться. Санды моего отряда уже ждали за столами, уплетая завтрак.
Еда не лезла в горло, но я заставила себя съесть пару ложек каши, запивая всё горячим чаем.
Бьёрн поглядывал на остальных в надежде, что кто-то оставит свою порцию, и я подвинула тарелку. Неудивительно, что такому здоровяку нужно куда больше калорий, чем остальным.
В пути у нас всегда есть питательные батончики, которые утоляют голод на продолжительное время. С водой всегда сложнее, но на остановках мы можем пополнять запасы.
Мужчина благодарно кивнул, хватаясь за ложку.
– Выдвигаемся ровно в семь.
Я вышла на улицу, вдыхая свежий утренний воздух. Достала из кармана пачку сигарет и прикурила, пуская дым по ветру. Вчерашняя тревога не утихала, заставляя снова и снова прокручивать все детали. Пришлось пройти к машинам, чтобы проверить устройства на работоспособность.
Взгляд упал на экран, где на карте должен был перемещаться отряд Сагариуса. Три точки замерли не двигаясь. Остановки нормальное дело, но только в условиях полной безопасности. По возможности скиарии избегают их.
– Элбрайт, приём! – Схватилась за рацию и нажала на канал с Дрейсом.
Рация ответила шипением. В эфире раздавались слабые трески и короткие помехи, словно сигнал не проходил. Это было хуже тишины. Шипение, полное пустоты, казалось зловещим, будто эфирное пространство отвечало безмолвным отказом.
– Твою мать!
Времени на промедление не было, я кинулась в помещение, отдавая команду выдвигаться немедленно. Сагариус за три часа ушёл не так далеко, а значит, в пути что-то произошло. Добраться до места не займёт много времени, но, если весь отряд ликвидирован, придётся возвращаться.
Я судорожно сжимала рацию, в надежде услышать хоть что-то, кроме пустого шипения. Слабая надежда, что вот-вот послышится его голос, становилась почти навязчивой. Сердце сжималось, не позволяя сосредоточиться, а мысли возвращались к вчерашнему дню.
Элбрайт. Его имя отозвалось в голове тяжестью, от которой стало ещё хуже. Вина скребла изнутри острыми когтями, напоминая о том, как я наорала на него без причины. Как он стоял, чуть опустив голову, и говорил о смерти, словно это что-то обычное.
Идиот. Как он мог думать об этом?
Гнев смешивался с жалостью и страхом, который я пыталась заглушить. Страхом, что теперь уже поздно что-то исправлять.
Санды без лишних слов приняли команды. Каждый занял свою позицию, готовясь к бою. Пулемёты и турели уже направлены вперёд, их стволы казались продолжением напряжённой тишины, что нависла над нами. В машине не раздавалось ни звука, кроме ритмичного гула двигателя. Но всё вокруг кричало о том, что спокойствия не будет.
Что-то внутри, почти интуитивное, подсказывало, что без боя здесь не обойтись. Мракхи. Я ощутила их прежде, чем увидела. Магия потекла от моих пальцев, устремляясь вперёд, тонкой нитью прощупывая пространство. Глухой, вязкий след тьмы разливался где-то вдали, напоминая о присутствие мракхи.
Машины плавно, но неумолимо приближались к месту стоянки Сагариуса.
Моя магия вернула очередной отклик. Единичные твари шатались по местности, пока слишком далеко, чтобы представлять угрозу. Но это было лишь временно. Они всегда появлялись там, где что-то пошло не так.
Гул двигателя сливался с мыслями, а каждая секунда казалась вечностью. Чем ближе мы подбирались к точке, тем отчётливее я понимала: впереди нас ждёт что-то ужасное.
– Скиарий Редж, приём, – послышалось в рации, заставляя вздрогнуть.
Только канал связи был не от другого отряда, а от моего собственного.
– На связи.
– Я ощутил запах человеческой крови, – слова Ликариуса Ноуста, мага-поддержки, отозвались эхом в голове.
От услышанного кожа покрылась липким потом. Где-то неподалёку раненый, возможно, мёртвый. Плохо.
Стиснув виски, я прикрыла глаза, пытаясь унять боль. Если отряд Дрейса мёртв, придётся возвращаться обратно в Юртас. Разведчиков позже отправится на зачистку и возвращение тел, если от них что-то останется…
В салоне послышалось шипение, а в следующую секунду обращение скиария Элбрайта:
– Приём, Редж.
От знакомого тона я едва не разревелась. Он жив!
– Скиарий, что случилось? Почему вы выехали раньше времени?! – рявкнул он, на фоне слышались оружейные залпы.
– Вы остановились, на связь не выходите! По уставу…
– Нахер устав!
Злость разведчика ощущалась даже сквозь канал, но её причины оставались неизвестными. Я следовала инструкции, как и всегда. Проблемы на стороне Дрейса.
– Оставайтесь на месте. Это приказ!
Приказ Дрейса прозвучал неожиданно, коротко, сдавленно, будто он говорил между вдохами. Голос хрипел в рации, но этого хватило, чтобы злость прокатилась по венам, обжигающим огнём. Он не имел права отдавать приказы, особенно мне. Скиарий командует отрядом, и никакие обстоятельства не меняют этого.
Но что-то в тоне разведчика заставило удержать гнев. Причины у него, конечно, были, я это понимала. Элбрайт бы не стал действовать так, если бы всё не было критично. Вот только мириться с этим раскладом я не собиралась.
Рация снова ожила, где-то вдалеке раздался грохот выстрелов, короткая автоматная очередь, за которой последовала тишина. Они отбивались. Сколько там мракхи, я понять не могла, но ситуация явно становилась хуже. Гул эмоций смешался с холодным расчётом: нам надо добраться до них, причём быстро.
– Принято, – ответила я сухо, намеренно не показывая раздражения. Это не время для споров или упрёков.
Выключив рацию, я обернулась к Бьёрну. Мужчина сидел за рулём с неподвижным лицом, но напряжение в нём невозможно было скрыть.
– Вперёд.
Он коротко ухмыльнулся, принимая мой настрой, и надавил на педаль газа. Машина рывком сорвалась с места, шины заскрипели по мокрой земле, а двигатель взревел, прорезая напряжённую тишину. Скорость стала головокружительной, но я вжалась в сиденье, стараясь не думать о риске.
Злость и тревога смешались в едкий коктейль, сковывая сознание. Внутри всё кипело: ярость на Дрейса за самоуправство и страх, что мы можем опоздать.
Стрельба впереди говорила о том, что они держатся, но как долго? Каждая секунда стоила жизни, и я это знала. Мракхи не устают, их напор не прекращается, а у нас не так много времени.
– Бьёрн, быстрее! – крикнула я.
Я не сдерживалась. Поток магии прорвался вперёд, как рвущийся изнутри ураган, захватывающий всё вокруг. Тёмные нити чувствительности развернулись в радиусе сотен метров, проникая сквозь пространство. В одно мгновение я ощутила весь хаос, творящийся впереди. Это было не просто ощущение это был удар, который заставил на мгновение задержать дыхание.
Они были повсюду. Твари облепили машины, их ауры сливались в одну густую, вязкую массу тьмы. Мракхи дёргались, сотрясали воздух своими нелепыми, но пугающе эффективными рывками. Каждый из них был наполнен жуткой голодной жаждой, которая чувствовалась так отчётливо, что я невольно скривилась, как от физической боли.
Отряд отбивался, но что-то было не так. Я услышала в сознании ритм выстрелов, чёткий, размеренный, но слишком слабый для ситуации. Два пулемёта. Только два. Турель молчала. Почему? Оружие могло быть повреждено, боеприпасы закончились, или… Я не хотела думать о худшем.
Скрежет. Я не могла его услышать физически, но моя магия позволяла чувствовать движение тварей. Их когти скребли по металлу, оставляя глубокие борозды, зубы щёлкали в попытке пробиться внутрь. Они облепили машины, как мухи гниющее мясо.
Скверна продолжала обострять ощущения до предела. Этот ад был почти осязаем. Я слышала каждую каплю тьмы, каждую вспышку отчаяния от тех, кто пытался держаться внутри машин.
– Они держатся только на двух пулемётах… – хрипло выдохнула я.
Если они не потеряли ещё бойцов, то это лишь вопрос пары минут. Мракхи начали забирать контроль. Отряд, хоть и держался, но находился на грани.
– На позиции! – выкрикнула я в рацию, отдавая команду, когда Бьёрн затормозил на приличном расстоянии от Сагариуса.
Голова закружилась, а в горле появился привкус металла.
Мы – единственная их надежда.
– Все помнят инструкции? – оборачиваясь на сандов в машине, спросила я.
Бойцы неловко кивнули, предвкушая нечто ужасное. Нажав на канал связи со своим отрядом, я заговорила ледяным тоном:
– Как только я отвлеку их, давайте залп. В Сагариус не попадите, всё ясно?
После непродолжительного молчания послышалось неуверенное согласие. Санды смотрели удивлённо, не осознавая, что я собираюсь сделать, что неудивительно. Мало кому удаётся видеть магию скверны в реальности.
– Если я умру, командование берёт Бьёрн, – распахивая дверцу автомобиля, сказала я напоследок.
«Ты рискуешь, Рей! Ради этого придурка…» – совесть в лице Гаэля проснулся не вовремя.
Вряд ли меня сейчас могло что-то остановить. Сагариусу требовалась помощь, и я не могла оставаться в стороне. Каким бы упрямым ни был Элбрайт, я вытащу его отсюда. Я не провалю эту миссию и доберусь до активности, чего бы это ни стоило.
«Это глупо!»
– Ты мёртв, Гаэль Норд, а он жив…
Захлопнув дверь машины, я вышла на дорогу, чувствуя, как холодный воздух обжигает кожу. Скверна выжидала момента, чтобы показаться, но никогда не становилась послушной с первого раза. Я встряхнула руками, сбрасывая напряжение. Тьма всегда отзывалась неохотно, как дикий зверь, сопротивляющийся узде.
Первый отклик хлёстко ударил по сознанию. Невидимое дрожание прошло по телу, и тени, скрытые в складках реальности, начали медленно ползти ко мне. Холодные, чуждые, но такие знакомые. Тьма оживала, расползаясь по рукам, обвивая пальцы, впиваясь под ногти. Она пробиралась дальше, стягиваясь плотнее, пока не начала сливаться с кожей, становясь её продолжением.
Скверна не просто ложилась, она поглощала и каждый раз мне требовались усилия, чтобы не потерять контроль. Губы сжались, дыхание стало тяжёлым, а руки дрожали, пока я заставляла её подчиняться.
– Ну же, – выдохнула я, вытягивая правую руку в сторону.
Тени послушно потянулись, стягиваясь в единый поток. Они изгибались, скручивались, сопротивляясь, но я удерживала их, создавая звенья цепей. Скверна извивалась, как змея, обретая форму. Мои пальцы, сжатые в кулак, ощущали её вес, несмотря на то что тени были нематериальны. Цепи казались живыми, холодными, но послушными, с едва ощутимой вибрацией, как дыхание чужой сущности.
– Действуй, чёрт тебя побери, – пробормотала я, сжимая руку сильнее.
Тьма дрогнула, но отозвалась, словно усталый зверь, наконец решивший подчиниться хозяину. Скверна теперь была моей хотя бы на время.
Без промедления я рванула вперёд. Тьма обманчиво придавала сил и уверенности, но я понимала, что как только отпущу её, лишусь всего этого. Она всего лишь позволяла пользоваться собой, всегда забирая что-то после.
Я замахнулась цепями, чувствуя, как скверна с лёгкостью отвечает движениям. Она будто ожила, с треском врезаясь в толпу мракхи сбоку первой машины.
Удар получился сокрушительным. Твари захрипели, их уродливые тела отлетели в стороны, но я знала, что этого недостаточно. Даже сломанные, они попытаются подняться, их жажда сильнее.
Остальные, замерев на мгновение, повернули головы в мою сторону. Это всегда выглядело жутко: резкие, нечеловеческие движения, заставляющие дёргано бежать навстречу новой лёгкой добыче.
Мракхи оторвались от машин, позабыв о запертых внутри бойцах. Они шли ко мне быстрее, чем казалось возможным для их изуродованных тел.
Резким выпадом я метнулась в сторону, уворачиваясь от ближайших костлявых рук. Цепи хлынули вниз, отгоняя их ещё дальше от машин. Пулемёты наконец получили возможность работать по-настоящему. Орудия ожили с оглушительным грохотом, и мракхи начали падать один за другим. Я слышала, как пули срывали их тела, но не отрывалась от тварей, которые оставались на ногах.
– Сюда, – прошипела сквозь зубы, чувствуя, как скверна бурлит в ответ на злость, питаясь ей.
Я сжала пальцы сильнее, направляя энергию на следующую атаку. Цепи взметнулись вверх, ударили по оставшимся тварям, уродливые головы с треском разлетались в стороны.
Сила внутри бурлила, требуя большего: ещё крови, ещё ударов, ещё разрушений. Но я держала её в узде, несмотря на то, как сильно хотелось позволить ей взять верх.
Я не сомневалась в своих бойцах, их пулемёты продолжали разрывать тварей на части. Но я знала, что главное – удержать внимание мракхи на себе, чтобы дать остальным шанс зачистить поле боя.
Вот только, поддавшись искушению силы, я напрочь забыла о тыле. Когда плеча коснулась неестественно сильная рука, утягивающая назад, я потеряла контроль над всем. Стоило на секунду отпустить скверну, как она испарилась, оставляя в теле пустоту и бессилие.
Дрожащими пальцами я потянулась к кобуре, пытаясь вытащить оружие, но сил не хватило даже справиться с магнитной кнопкой.
Спина ударилась о сырую землю, и в следующий миг зловонное тело твари кинулось на меня. К счастью, только один мракхи. Остальные пытались устоять под пулемётной очередью четырёх машин.
«Ты идиотка, Рей…» – отголосок Гаэля намекал на последние секунды жизни.
Надеюсь, кто-то сообразит быстрее, чем зубы твари вцепятся в тело. Пуле в лоб я обрадуюсь куда больше, чем растерзанию заживо.
«Надеюсь, он стоит твоей смерти, Рей…»
Собрав последние силы, я удерживала мракхи на расстоянии, пока его челюсть клацала прямо передо мной.
«Рейна Редж, тупая идиотка, что умерла ради возможного спасения сандов. По-моему, отличная надгробная надпись!»
Глаза начали смыкаться от нехватки сил, и через секунду я сдалась, перестав бороться. Я ожидала боли, но вместо этого услышала выстрел. Не в меня.
Дрейсар подлетел неожиданно, сбрасывая труп и рывком ставя меня на ноги. Если бы его взгляд мог испепелять, я бы могла попрощаться с жизнью.
– Я. Приказал. Ждать, – медленно, но очень чётко произнёс скиарий.
– Умереть захотел? – сдавленно ответила я.
– Заткнись, Редж. Просто закрой свой рот и не открывай его до конца миссии.
Мы это сделали. Смогли отбиться от тварей, которые теперь валялись на земле, дожидаясь, когда истребители упокоят их гнилые души навечно. Я спасла отряд Сагариуса, едва не пожертвовав собой. Опрометчиво? Совершенно точно.
Глава 5
Чем больше я позволяла тьме брать верх, тем сильнее становилась её жажда. Скверна всегда требовала плату: выносливость, энергию, а иногда саму суть личности. Это был своего рода баланс, но с каждым разом он становился более шатким.
Я могла надеяться лишь на то, что организм восстановится, что хватит времени, чтобы снова прийти в себя. Но каждая новая попытка оставляла ощущение, что тьма медленно, но неуклонно вытягивает что-то, чего я уже никогда не смогу вернуть.
Резко распахнув глаза, я рывком поднялась, не понимая, где нахожусь. Узкая кровать, на которой я лежала, скрипнула от моего движения.
– Тебе нужно отдыхать, – произнёс Дрейс, и я прищурилась, фокусируясь на фигуре, расположившейся на стуле в углу комнаты.
Судя по обстановке, мы добрались до второго места ночлега. Что ж, не так плохо, как могло быть.
– Потери? – Поднимаясь с кровати, спросила я.
Ожидаемой слабости в теле не было, и это заставило удивиться. Каждый раз после использования способностей я толком не могла передвигаться, но в этот раз всё было по-другому.
– Два бойца из моего отряда, – донеслось вслед, когда я вошла в ванную.
– Что у вас произошло?!
Элбрайт дошёл до двери и опёрся о косяк плечом, ничуть не смутившись тому, что я сбрасывала одежду, намереваясь забраться в душевую кабинку.
– Турель вышла из строя в тот момент, когда мракхи показались. Мы потеряли время, и они добрались слишком близко. Санд за пулемётом стушевался, потерял время, но этого хватило, чтобы мракхи запрыгнул на крышу, вытаскивая его. Второй боец хотел ему помочь, наплевав на мои команды, и…
– Что?! – Ошарашенно спросила я, не веря услышанному.
Твари вели себя по-разному, но чтобы вот так взлетать… Такого ещё не было, и вряд ли нас ждёт что-то менее удивительное дальше.
– Вот-вот, но это не все странности. Они как с цепи сорвались, я такого никогда не видел. Думаю, нам нужно возвращаться, Рейн. Что-то не так…
Я кивнула в подтверждение его слов. Неестественное поведение тварей может помешать всем планам, кто знает, на что они ещё способны.
Дрейс не торопился уходить, а мне жизненно необходимо принять душ, поэтому я без промедления скинула остатки одежды и ступила за кафельную перегородку. Еле тёплая вода скользнула по телу, смывая остатки пота и грязи. Я схватила небольшой кусок мыла и принялась оттирать кожу, вспоминая зловонное дыхание твари, пытающейся сожрать меня.
Руки скиария перехватили мыло, когда он, спустя немного времени, шагнул вслед за мной. Обещала себе, что наша близость больше не повторится, но тело нуждалось в разрядке и забытье хотя бы ненадолго.
Элбрайт вплотную прижался, заставляя ощутить его желание. Я обернулась и подняла голову, не ожидая злости в голубых глазах.
– Ты ослушалась приказа, – проговорил скиарий, водя скользким обмылком по моей шее.
– Накажешь меня?
– Это не смешно, Редж. Ты могла умереть, – движения переместились ниже, надавливая на лопатки.
– Кто-то всегда умирает, Элбрайт, – философски заметила я, но не успела усмехнуться, как он рывком развернул меня лицом к себе.
Губы сжались в линию, он нахмурился, и меж бровей залегла глубокая складка. Зрачки расширились, голубая радужка напоминала ледяное пламя, которое, несмотря на холод, обжигало сильнее любой скверны.
– Не злись, Дрейс… – договорить я не успела, он схватил меня за горло, не больно, но ощутимо, прижимая к стенке.
«Шли его подальше, Рей!» – скомандовал голос в голове.
Склонившись, Элбрайт скользнул губами по скуле, медленно двигаясь к мочке уха.
– Я доложу о тебе, Редж, – послышалась злая насмешка.
Скиарий знал, что мне плевать на многое, но с отстранением справиться вряд ли смогу. Слишком долго я ждала возможности оказаться полезной, чтобы вот так легко с ней расставаться.
– Ты не посмеешь.
Губы приблизились почти вплотную, не сокращая дистанцию.
– Если выбирать между твоей жизнью и глупой смертью, я выберу очевидное.
– Бессмысленной жизнью, Дрейс. Я не могу снова сидеть сложа руки, мне нужно узнать, что тогда произошло.
Хватка на шее ослабла, но он не отпускал. В глазах блеснуло сочувствие, но чего-чего, а жалости к себе я терпеть не буду.
«Вот именно, Рей! Тебе не нужен тот, кто видит в тебе слабачку…» – слова Гаэля пробудили злость. Меньше всего я хотела слышать его нравоучения.
– Рейни…
Мне не нужны слова, сочувствие и жалость. Единственное, что нужно – ощутить тепло чужого тела, его прерывистое дыхание и сильные руки, удерживающие в этом мире.
«Он не нужен тебе!» – воспротивился голос, но я не хотела больше слушать ни сейчас, ни когда-либо ещё.
После момента, когда смерть дышит в затылок, жизнь всегда становится острее, как наточенное лезвие. Я чувствовала её каждой клеткой, это мимолётное, почти искусственное ощущение яркости. Даже самые простые вещи обретают какой-то болезненный смысл. Но это обман. Жизнь не становится лучше, она просто напоминает, что ещё существует. На короткий миг.
Я перехватила инициативу, развернув Элбрайта, меняя нас местами. Пальцы впились в крепкие плечи, пытаясь найти в нём эту самую жизнь. В этом моменте, с бешено колотящимся сердцем и кожей, горящей от жара, я снова чувствовала. Хоть и знала, что это всего лишь иллюзия, созданная выживанием.
Дрейсар не сомневался, хватая ту же возможность, которую подарил этот момент. Его губы накрыли мои в почти болезненном поцелуе. Желание застучало в висках, требуя большего.
«Остановись, пока не поздно».
Дух мёртвого Гаэля ещё никогда не был таким разговорчивым, а потому начал порядком раздражать и сбивать настрой.
– Возьми меня жёстко, Дрейс, – велела я, не секунды не сомневаясь, что возражений не последует.
Его пальцы сжали моё горло, заставляя откинуть голову назад. Вторая рука скользнула между ног, медленно вводя пальцы, растирая смазку. Когда он резким толчком вошёл в меня, я ощутила на плече болезненны укус.
Не сдерживаясь, я застонала, цепляясь за плечи, в надежде устоять под его напором. В движениях Дрейса больше не было нежности, но именно это и нужно, чтобы ощутить все накалённые до предела нервы. Я больше не слышала надоедливые фразы в голове, сосредоточившись на тех чувствах, что Дрейс распылял с каждым толчком.
Кроме Дрейса Элбрайта не осталось никого другого, и это неожиданное открытие понравилось мне, пробуждая какое-то давно забытое чувство… надежды…
– Смотри на меня, Редж, – сквозь зубы велел мужчина, с усилием поворачивая голову. – Хочу, чтобы ты видела, кто доставляет тебе удовольствие.
Дрейсар поднял мою ногу, отводя её в сторону. Движения стали ещё резче, глубже, балансируя между наслаждением и болезненностью, но я бы всё отдала, лишь бы это не заканчивалось. Остаться с ним в этом мгновении казалось идеальным вариантом.
«Обо мне ты думала так же?»
– Сильнее! – почти выкрикнула я, мечтая выбить грёбанного Гаэля из головы.
Скиарий приблизился для поцелуя, но я укусила его за нижнюю губу, ощущая металлический привкус крови. Глухое рычание предзнаменовало сорвавшихся с цепи демонов. Я понимала, что Дрейс сдерживается, боясь причинить боль, но сейчас мне нужна была жёсткость.
Мои ногти оставили глубокие следы на мужской спине, заставляя Дрейса зашипеть. Он вышел только, чтобы развернуть меня спиной и больно схватить за волосы. Шея заныла от напряжения, но Элбрайт не ослаблял хватку.
Когда он вошёл на всю длину, глубоко и очень резко, я вскрикнула. Могло показаться, что от удовольствия, но на деле от боли. Умелые пальцы мужчины скользнули между ног, ритмично поглаживая чувствительное место. Я старалась ухватиться хоть за что-то, но никакой опоры, кроме стены, не оказалось.
Ноги забились дрожью, приближая к яркому оргазму, но, ощутив это, Дрейс развернул меня вновь, давя на плечи, приказывая сесть на колени перед ним. Подхватив подбородок, он надавил на него и открыл рот.
– Ты сама просила жёстче, Редж, – хрипло произнёс скиарий, наполняя мой рот тёплой вязкой жидкостью.
Как бы приятно ни было, я ощущала разочарование. Я была на грани, на самом пике, когда Элбрайт буквально сбросил меня. Тело слегка подрагивало от пережитого потрясения, но мужчина подхватил меня на руки, унося на кровать.
Осторожно уложив на спину, разведчик улыбнулся.
– Не переживай, Рейни, я не оставлю тебя неудовлетворённой. – Привычный милый Дрейсар вернулся, осторожно покрывая мой живот поцелуями, медленно перемещающимися вниз.
Ушёл Элбрайт сразу же, как я закончила. Молча одевшись и даже не попрощавшись, он закрыл за собой дверь. По виду сложно было понять, что он чувствует, но это и не требовалось. Я получила именно то, что хотела, и ни о чём не жалела, даже несмотря на саднящую боль между ног.
Теперь я знала точно, чего хотела скверна. Боль – цена за обращение к тёмной силе. Думаю, Дрейс сдерживался несмотря на мои просьбы. Но и приложенных усилий хватило, чтобы я чувствовала дискомфорт в местах, где он прилагал больше силы.
Последний раз я обращалась к скверне два года назад. В тот день, когда мой отряд не вернулся домой. Тогда я тоже была близка к смерти, и мне казалось, что я не очнусь, но что-то пошло иначе. В рапорте о том дне сказано, что меня без сознания нашли у городских ворот. Дошла я сама или меня кто-то принёс неизвестно.
Магия всегда оставляет после себя пустоту. Эта тьма не только пугает, но и разъедает изнутри, нанося шрамы не только на тело, но и в душу. Опустошение приходит не сразу, оно подкрадывается, медленно забирая силы, пока не остаётся ничего, кроме тяжести, которую невозможно стряхнуть.
Скверна пугала меня, как и всех остальных. Те, кто учился рядом, старались держаться подальше, будто этого было достаточно, чтобы обезопасить себя. Люди не понимали её, но это было и не нужно. Достаточно того, что она ассоциировалась с чем-то чуждым, запретным. Меня сравнивали с тем магом, что сошёл с ума, погубив Юртас однажды.
После инцидента, в котором погиб мой отряд, взгляды стали ещё тяжелее. Внимание, пропитанное страхом, укутывало, как невидимая сеть, от которой нельзя убежать.
Уверена, именно это заставило палариуса одобрить крайний шаг – ментальное воздействие. Попытки вытащить из сознания то, что я сама не могла воссоздать, не дали результата. Однако, это лишь усилило тревогу у окружающих. Скверна – синоним опасности, и после случившегося люди начали думать, что тьма управляет мной, а не наоборот.
Только Гаэль никогда не смотрел на меня с опасением. Он всегда оставался ориентиром, за которым хотелось следовать. Его улыбка, тёплая и искренняя, была единственным светом в тёмные дни. В отличие от меня, замкнутой и всегда настороженной, Гаэль был душой компании, он шутил, смеялся, создавал вокруг атмосферу, которая притягивала людей. Никто не ощущал его тьму, даже я…
«Рад, что ты вспомнила обо мне», – если бы у духа были эмоции, я могла сказать, что он обижен.
– Я никогда о тебе не забываю.
«Даже в тот момент, когда стонала?»
– Ты – отголосок прошлого, Гаэль. Прекрати вызывать чувство вины…
«Он нравится тебе?»
Определённо, да, но это не больше, чем физическое влечение. Элбрайт хорош собой, умён и крайне молчалив, что делает его необычайно ценным партнёром. Мы оба играли по одним правилам без обязательств, где ничего не представляло опасности.
– Это не имеет значения, Норд. Тебя здесь нет и больше не будет, – уткнувшись лицом в подушку, ответила я.
«А если бы я был, Рей? Ты бы осталась со мной?»
Его вопросы причиняли боль. Я проклята магией скверны, внутри меня пустота, в которую я не решусь заглянуть, а человек, что был дорог – мёртв, но продолжает играть на чувствах, будто имеет на это хоть какое-то право.
– Тебя нет… – голос надломился от подступающих слёз.
Гаэль затих, позволяя хотя бы на время забыться во сне.
Надолго уснуть не вышло, но я была рада даже нескольким часам. Проснулась, когда до рассвета оставалось ещё достаточно времени.
На улице потемнело, город затаился, впитав в себя остатки света. Масляные светильники горели тускло, их слабый, дрожащий свет едва разгонял тени.
Электричество здесь берегли, генераторы включались только в крайних случаях, поэтому тихий гул одного из них где-то вдали казался чуть ли не признаком роскоши. Всё выглядело так, будто город устал бороться, но продолжал держаться из последних сил.
Я поднялась на оборонительную стену, где стояли трое сандов. Молодые, напряжённые, они расположились на приличном расстоянии друг от друга, держа оружие крепко, не отводя глаз от тёмного горизонта.
– Отдохни Накхар, – тихо сказала я. Рыжеволосая не стала спорить, коротко кивнув.
Я заняла её место, вытащив из кармана помятую пачку сигарет. Щёлкнула зажигалка, слабый огонёк осветил пальцы, а потом исчез, оставив лишь тление табака. Первый вдох, горький и горячий, успокоил нервы, заставив дыхание стать ровнее.
Глаза медленно привыкали к темноте. Впереди простиралась ночь, полная неизвестности. На периферии сознания уже нарастало знакомое чувство. Скверна шевельнулась, требуя внимания. Я почти слышала её настойчивый шёпот.
На подкорке засвербело желание отпустить силу. Один импульс, и я могла бы почувствовать всё: каждую тварь, каждый шорох, каждый шаг, которой таился в темноте. Но обращаться к магии не хотелось. Я сжала кулаки, заставляя себя выдохнуть медленно и глубоко.
Тьма оставалась неподвижной, но это ничего не значило. Пустота могла скрывать что угодно, и я знала это лучше всех.
Осталось пережить дорогу назад и, как можно скорее доложить палариусу о странностях. Предчувствие не зря свербело внутри. Что-то здесь не так. Активность словно не пропускала нас ближе, а мы даже не преодолели половину пути. Мраки, бродящие толпами, и их странное поведение – весомый повод, чтобы как минимум отправиться за подмогой.
– Не спится? – Дрейс встал рядом, вглядываясь вдаль.
– Выспалась, – ответила я, кинув огарок под ноги и давя его подошвой ботинка.
– Чуть позже свяжемся с арканами, расскажем о случившемся…
– Дрейс, – я вложила в обращение всю нежность, на которую была способна, – прошу, не говори о том, что я обращалась к силе. Если бы не палариус, Астер никогда бы не отправил меня на вылазку. Мне важно узнать, что произошло.
Повернувшись, Элбрайт взглянул на меня с маской ледяного спокойствия.
– Рейна, твоё поведение не только вызывает вопросы, оно пугает. Твоих сандов в том числе. Они не доверяют тебе, боясь, что из-за твоей глупости все лишатся жизней.
– Я не могла позволить вам умереть там! – сжав кулаки, зло бросила я.
Надавив на глазницы, скиарий тяжело вздохнул. Я видела, как он борется с собой, чтобы не продолжить спор.
– Будь ты на моём месте, как бы поступил? Бросил отряд и вернулся в Юртас?
Дрейсар не ожидал такого вопроса, даже в темноте я видела, как напряглось его тело. Разведчик не торопился отвечать. Отправился бы он на спасение или нет, осталось загадкой, которую я не хотела разгадывать. Я не спасительница, но терпеть новые смерти всегда тяжело.
– Ничего страшного не случилось, я знала, что кто-то да прикроет меня в случае чего, и это сработало. На мне и царапины не осталось…
– Я сделал тебе больно, Редж, – едва слышно произнёс мужчина. – Я почти изнасиловал тебя разозлившись…
– Дрейс, – осторожно дотронувшись до его руки, начала я, – это не ты. Скверна, к которой я обращаюсь, всегда требует платы. В этот раз она просила боль. Приятно мне было больше, – поспешила успокоить, произнося слова искренне.
Улыбка скользнула на лице, пришлось в который раз напоминать себе, что скиарий Сагариуса слишком хорош. Он даже не осознал, что инициатором жёсткости была я, требуя большего.
Наши пальцы переплелись на мгновение, но, ощутив тепло его кожи, я одёрнула руку. Слишком обманчивое чувство, для Элбрайта в первую очередь. Я не хочу, чтобы он винил себя за случившееся, но и большего дать не могу.
– Твоя скверна… что она обычно просит?
– Всегда по-разному, – уклончиво ответила, не решаясь сказать про «странности» в голове и пустоту, с которой приходится существовать рука об руку. – В самый первый раз, когда обратилась к тьме – проспала три дня, пока организм не окреп. Как-то пришлось отказаться от еды на день, потому что в горло ничего, кроме воды не лезло, любая пища по вкусу напоминала пепел.
– Ужасно, наверное, когда сила просит плату? – спросил Дрейс, но мне всё равно не хотелось говорить об этой части себя.
– С тех пор как я обнаружила в себе скверну, понимала, что другого пути не будет. Ты ведь знаешь, что те, у кого связь с тьмой, отправляются в Мориус искать источник всего происходящего. Мне было страшно в самом начале, сейчас уже нет. Я приняла её как часть себя.
– Рейни, – тяжело вздохнув, начал скиарий, – я ничего не скажу о случившемся. Никакого приказа не было, и это останется между нами. Но ты должна пообещать, что подобные выходки больше не повторятся.
Я смотрела на него, чувствуя, как внутри закипает протест. Его слишком спокойный тон раздражал. Словно он ожидал от меня покорности и считал, что может диктовать, как мне поступать.
– Если потребуется, я сделаю это снова, – ответила ровно, не позволяя эмоциям прорваться наружу.
Наверное, правильнее было бы солгать, выдать обещание, которого он хотел. Это решило бы всё, позволило бы разговору закончиться здесь и сейчас. Но я не могла. Лгать ему не хотелось. Ни сейчас, ни потом.
Напряжение проскользнуло в чертах лица. Мы молчали, глядя друг на друга, словно это было частью неизбежного противостояния. Я знала, что он понимает. Мои слова, мой взгляд – всё говорило о том, что меня не изменить. И он, чертовски упрямый, тоже это знал.
В конце концов, каждый остался при своём мнении. Надеюсь, что дорога до империи не заставит снова полагаться на скверну. Мне положено беречь силы до момента, пока не окажусь в центре активности, в месте, где связь с тьмой настолько мощная, что потребуется немало выдержки, чтобы устоять.
Если мне удастся найти источник этого зла, я смогу положить конец кошмару, который угрожает всему живому. Каждый раз, когда я думаю об этом, в голове всплывает один и тот же вопрос: сможет ли мир вернуться к прежней жизни? Вернутся ли люди к тому, что когда-то считали своим обычным существованием?
Я пыталась представить это будущее. Жизнь, где не прячутся за укреплёнными стенами, не сжимают оружие от страха перед тем, что может вылезти из тьмы. Но могло ли это стать реальностью?
Глядя на мракхи, я понимаю, что они лишь вершина айсберга, а причина скрыта глубже. И пока причина существует, этот ужас не закончится.
Я не питаю иллюзий. Найти источник будет нелегко. Возможно, придётся пройти через ещё больше потерь, ещё больше тьмы. Но я обязана. Не для себя. Для тех, кто ещё надеется. Для тех, кто ещё жив.
Если всё получится, люди смогут наконец вдохнуть полной грудью. Это будет не сразу, не быстро, но однажды они перестанут бояться выйти в открытый мир. Они забудут, каково прятаться за стенами. И ради этого стоит рискнуть всем… даже жизнью.
Глава 6
На рассвете, когда в воздухе ещё ощущалась прохлада, а солнце только начало пробиваться сквозь серую дымку, Элбрайт решил выйти на связь с арканом своего отряда.
Рядом с ним стоял радиопередатчик – компактное, но прочное устройство, защищённое от внешних повреждений массивным корпусом. Сагариусы всегда носили такой с собой. Это была их особая привилегия, как отряда разведки – служить связующим звеном между передовой и Юртасом. Радиопередатчик работал не только за счёт встроенного генератора, но и благодаря магии скиария. Магический барьер обеспечивал чистоту сигнала, защищая его от помех.
Я наблюдала за Элбрайтом, как он активировал устройство, касаясь панелей ладонью. Мягкая, почти невидимая магия, потекла тонкими линиями, активируя магические узлы внутри. Панель зажглась слабым синим светом, и в тишине раздался характерный шум, сигнализирующий, что связь установлена.
– Хэтра, на связи Элбрайт, скиарий отряда Сагариуса. Сообщаю, что продолжение миссии невозможно, – отчётливо произнёс Дрейс, без колебаний, несмотря на тяжесть слов. – Турель выведена из строя. Мракхи проявляют нехарактерное поведение. Необходимы новые инструкции.
Шум на линии был минимальным благодаря магической защите. Свет на панели слегка дрожал, отражая энергию, которая поддерживала сигнал.
Когда сообщение отправилось, он медленно опустил руку, а свет на панели погас, оставляя нас в тишине.
– Как скоро она ответит?
Дрейсар только успел взглянуть на меня, как панель вновь засветилась, но уже красным светом. Из передатчика послышался женский голос.
– Элбрайт, новых инструкций не будет, – ответ аркана заставил нас замереть. Она будто только что вынесла приговор. – Займитесь починкой оружия и двигайтесь дальше. У палариуса распоряжение: добраться до активности…
– Хэтра, это безумие!
– Это приказ, скиарий, – резко сказала аркан, но в словах слышалось сочувствие. Она прекрасно понимала, чем это может закончиться для всех нас. – Сам император отдал распоряжения.
Император Холлинс, если и отдавал приказы, то делал это через палариуса. Я видела его всего раз и с трудом могла сказать, что он хоть что-то понимает в военном деле. И неудивительно, ведь жизнь за толстыми стенами его резиденции, охраняемой лучшими сандами, не способствовала реалистичному отношению ко многим вещам.
Магией Холлинс не обладал, как и все его предшественники. Почему человек, не имеющий никаких способностей, руководил империей, оставалось вопросом.
Так сложилось, что магия всегда шла рядом с людьми, но не подчинялась законам крови или рода. Каждый новый человек рождался либо с даром, либо без него, будто сама судьба бросала жребий. Даже если оба родителя обладали сильными способностями, это вовсе не означало, что их дети пойдут по их стопам. Случалось, что магические линии прерывались, а иногда дар проявлялся у тех, кто в семье никогда не знал магии. Какие законы определяли этот выбор – оставалось загадкой.
Магия будто сама решала, кто достоин её носить, и чаще всего эти решения казались непредсказуемыми. Но было одно исключение, которое невозможно было игнорировать: императорская семья. Ни один правитель, сидевший на троне Юртаса, никогда не обладал магией. Более того, ни один из их детей или потомков также не имел никаких способностей. Это было неизменным фактом на протяжении всей истории империи.
Почему так сложилось, никто не знал. Не было ни доказательств, ни логичного объяснения, только догадки и легенды. Самая известная из них гласила, что первый император, собравший разрозненные земли и построивший первый город, однажды заявил, что отсутствие магии в их семье – это знак чистоты. Он сказал, что магия оскверняет душу, делает её зависимой, а те, кто несёт бремя правления, должны быть свободны от её влияния.
Эти слова, конечно, можно было воспринять как гордость или самозащиту, но они запомнились. С тех пор идея «чистоты» стала частью императорского наследия. Даже если это не более чем красивая легенда, люди верили, что отсутствие магии у императоров – это своего рода благословение.
– Хэтра, мы все умрём, – обречённо вздохнув, выдал Дрейс, и его слова вывели меня из задумчивости.
Это не была попытка спорить, скорее последний аргумент, призывающий к здравомыслию. Но и я, и он прекрасно понимали, что приказ не подлежит оспариванию. Тем более приказ Холлинса.
Аркан Сагариуса ничего больше не ответила. Огонёк на радиопередатчике погас, словно олицетворяя реальность, в которой мы оказались.
– Им нужны ответы и скорейшая разгадка активности, – предположила я, но Дрейсар не ответил, молча разбираясь с устройством.
Я только вздохнула, выходя на улицу, попутно соображая, как сообщить отряду, что нам придётся двигаться дальше, в самый ад, туда, откуда дороги назад может и не быть.
Ситуация была не в нашу пользу, это факт. Если не получится починить турель, то шансы выжить сводятся к минимуму. Со стороны императора крайне глупо рисковать одним из лучших отрядов сандов, но, тем не менее, по каким-то причинам он готов пойти на это.
В конечном счёте пришлось провести в городке несколько дней вместо запланированного одного. Повезло, что среди сандов Сагариуса оказался способный механик, который смог справиться с починкой. Как выяснилось, повреждение носило механический характер и было связано с невозможностью передачи боеприпасов. В конце концов задача оказалась решена, и мы могли отправиться дальше.
Накануне мы долго обсуждали, как лучше поступить. После долгих споров стало очевидно, что идти вместе будет не только проще, но и разумнее. Каждый из нас понимал, что разделение в условиях, где любое неожиданное движение может привести к гибели это шаг, который слишком дорого обойдётся.
Решение отправиться вместе казалось логичным, особенно после последних событий. Мы знали, что мракхи могут появляться в любое время, а их количество зачастую невозможно предугадать. Сагариусы, как разведчики, привыкли работать автономно, но даже их навыков в подобных условиях может оказаться недостаточно.
Приказ, который мы получили, подразумевал определённую свободу в действиях, и никто не собирался слепо ему следовать, рискуя жизнями. Исполнение задания «по протоколу» здесь не давало никаких преимуществ. Напротив, объединив усилия, мы могли лучше использовать общие ресурсы: оружие, боеприпасы, магию и опыт.
Когда решение было принято, я ощутила странное облегчение. Каждый понимал: шансов на выживание больше, когда мы прикрываем друг друга. В этом безумном мире, где тьма могла настигнуть в любой момент, объединение усилий казалось единственным здравым выбором.
– Я надеюсь на твоё здравомыслие, Редж, – бросил Дрейсар перед тем, как сесть в машину.
Хотелось ответить ему что-нибудь колкое, но не успела. После случившегося в ду́ше мы не сближались и не разговаривали по душам, сосредоточившись на миссии. С одной стороны, я была рада, но с другой… Внутри свербело странное чувство, похожее на вину. Хотелось объясниться перед Элбрайтом, оправдаться… Глупо, конечно, ведь я твердила, что мне плевать, вот только отделаться от этого беспокойства не могла.
«Ты что-то чувствуешь к нему», – это был не вопрос, а утверждение Гаэля, будто он знал больше, чем я.
Может, это кусочек здравомыслия или совести, который я закопала в глубине себя так давно? Вот только голос в голове был не прав. Я ничего не ощущала, кроме вины, а она вряд ли способна перерасти во что-то большее. Мне было неловко, что я так поступила с Дрейсом, ведь он не заслуживал такого отношения к себе.
Уверена, что при желании он мог найти ту, кто могла бы любить его целиком и полностью. Моя кандидатура на эту роль совершенно точно не подходит. Всё, что я могу предложить Дрейсару – одноразовые отношения, да и если быть честной, то их нужно прекращать. Я уже задумываюсь о его чувствах, а что дальше… начну изнывать от тоски, если его не будет рядом? Нет. Определённо, нужно заканчивать.
Караван двинулся в путь. Я видела на лицах сандов обеспокоенность. Совсем недавно они осознали, что кто-то из них может умереть. Отряд Сагариуса стал показателем, что это не простое задание.
Скиарии относились к потере своих бойцов иначе. Всё переживается внутри, не позволяя слабости вырваться наружу. Плакать и причитать о случившемся не подходящее время и место. Возможно, для простых бойцов это кажется циничным, но чем раньше они осознают, что это реальность, в которой мы живём, тем будет лучше для всех.
Я отпустила магию вперёд, изучая местность. Чем ближе к активности мы были, тем больше тварей выползало навстречу. Как будто кто-то намеренно защищал это место, чтобы мы не добрались туда.
– Элбрайт, приём. Примерно через пятьсот метров пятеро мракхи на пути. Повторяю, пять мракхи, – через рацию предупредила я и получила короткое «принято».
Бьёрн рядом со мной слегка напрягся, но нашёл в себе силы заговорить.
– Скиарий Редж, кхм, – здоровяк явно пытался подобрать слова, боясь ляпнуть лишнего. – Скажите… мы все видели вашу магию…
Я поняла, куда он клонит. Не каждому бойцу суждено увидеть скверну в действии. Она пугает, особенно в первый раз. Вот только если санды будут бояться меня, ничего хорошего не выйдет. Не хватает того, что мракхи пугают до самых костей, но они снаружи, а здесь страх внутри, с которым едешь в одной машине.
– Санды, – начала я серьёзно, – моя магия действительно отличается от вашей, но раз я здесь – мы на одной стороне. Я не скажу, что вам стоит расслабиться, но пока я держу скверну под контролем, все в безопасности…
– А если что-то пойдёт не по плану? – задал вопрос Трейс.
– Если что-то пойдёт не по плану, меня ликвидируют в первую очередь, вам это известно, санд Пирье.
Все замолчали, обдумывая мои слова. Одно дело убивать тварей, не имеющих сознания, но совершенно другое убить себе подобного, человека. Вот только убийство бойца не является чем-то необычным. Каждый может проявить слабость, и тогда его, как бешеную псину, необходимо застрелить. Это первое правило, которое должен не только выучить, но и принять каждый студент академии.
Для многих такой подход кажется негуманным, но правда в том, что поведение мракхи, хоть и жестоко, но примитивно, в отличие от людей.
– Но пока я в здравом уме, командование по-прежнему за мной, как и право ликвидировать того, кто начнёт сомневаться во мне, – слова прозвучали жестоко, но отрезвляюще.
Когда-то Гаэль Норд произнёс их, заставляя запомнить всё услышанное. Аркан Мориуса не был жестоким, он был справедливым и рассудительным. Бойцы легко проникались уважением к нему, и это было не безосновательно.
– Что, Пирье, наделал в штаны? – засмеялась Накхар, которая либо делала вид, что её ничего не страшит, либо реально была бесстрашной.
– Пошла нахер, Хашили!
– Отставить, санды, – я надавила на виски, ощущая приближающуюся головную боль. Магию пришлось возвращать. Силы ещё не восстановились, и это по-настоящему напрягало.
Если мы попадём в очередную засаду, я буду бесполезной. Обращусь к скверне в таком состоянии и рискую потерять контроль над собой.
– Приём, Редж. Построение для атаки, – оповестил Дрейс, и я передала команду своему отряду.
Машины с турелями поравнялись, их тяжёлые корпуса двигались синхронно, как единый механизм. Я взглянула на Элбрайта, в сосредоточенное и напряжённое лицо. Он кивнул, и в ту же секунду турели ожили, обрушив огонь на мракхи впереди.
Выстрелы раскатывались по дороге, а пулемёты на фланговых машинах добивали оставшихся. Всё прошло удивительно слаженно.
Когда истребители завершили зачистку останков, наш отряд двинулся дальше. Но что-то было не так. Чем ближе мы приближались к активности, тем сильнее охватывало напряжение. Обычно такие зоны кишели мракхи. Эти существа не просто атаковали, они заполняли всё вокруг, создавая хаос, который невозможно не заметить. Но сейчас… сейчас их становилось всё меньше. Это не радовало. Это пугало.
Скверна давила, как густой туман, заполняя воздух. Я чувствовала её каждым нервным окончанием, как едва уловимый привкус гнили, смешанный с металлом. Она сочилась из земли, пробиралась сквозь трещины, как вода, готовая затопить всё вокруг. Но почему её носители, мракхи, исчезали? Это казалось нелогичным.
Тревога не оставляла меня с момента нашего выезда, но чем ближе мы подходили, тем сильнее она становилась.
Последняя остановка перед финальной точкой выглядела мрачно и угнетающе. Это место когда-то было живым, маленьким поселением, но теперь превратилось в мёртвую зону. Руины выглядели так, словно их покинули в спешке: сломанные ставни, остатки мебели, ржавеющие каркасы машин и заросшие сорняками дворы. Ни единого признака жизни.
Мы остановились у центральной площади, где когда-то, вероятно, был рынок. Теперь от него остались лишь покосившиеся деревянные стойки и полусгнившие прилавки. Кругом лежал мусор: порванные тканевые мешки, остатки коробок, которые давно уже никто не трогал. Природа медленно, но верно, возвращала место себе.
К счастью, стены у поселения частично сохранились. Старые кирпичные укрепления, кое-где обвалившиеся, ещё могли сдерживать небольшую угрозу. Кто-то явно пытался укрепить их перед тем, как окончательно уйти. Поверх стен была натянута колючая проволока, частично обвисшая, но всё же создающая видимость защиты. Мы быстро осмотрели территорию, и, убедившись, что крупных повреждений и затаившихся тварей нет, решили остаться здесь.
Не было ни электричества, ни воды. Все запасы приходилось рассчитывать заранее. Генераторы, которыми мы пользовались, служили только для поддержания связи и работы оборудования. Питьевую воду мы привезли с собой, но её хватало лишь на самое необходимое. Окружающие колодцы давно пересохли или были загрязнены настолько, что риск был выше потребности.
Ночь обещала быть сложной. Мы разбили лагерь в центре, используя машины как дополнительное укрытие.
– Санды, делимся на три группы, шестнадцать человек выходят на дежурство первыми, остальные отдыхают. Через три с половиной часа отдыхавшие сменят часть дежурных, – Дрейс облокотился на капот машины и выдал указания для всех, чтобы обеспечить максимальное прикрытие. – Преобразователи, ваша задача укрепить все слабые места, чтобы через них никто не мог пробраться.
Не знаю, как остальные, но я вряд ли смогу сомкнуть глаза этой ночью. Тревога так плотно засела внутри, что никаких мыслей о том, чтобы расслабиться, быть не может.
– Редж, ты отдыхаешь, – вновь обратился скиарий, но уже персонально ко мне.
– Можно тебя на пару слов, Элбрайт? – моё терпение висело на волоске.
Сагариус не стоит выше Мориуса. Мы с ним в одинаковом положении, но он в который раз позволяет отдавать команды, подрывая мой, и без того шаткий, авторитет.
Покинув импровизированный лагерь, мы завернули за полуразрушенное строение. Я остановилась в тёмном переулке и сложила руки на груди.
– Ты слишком много себе позволяешь, Дрейс. Не нужно делать из себя скиария обоих отрядов, во всяком случае, отдавать приказы мне…
– Рейни, у меня и в мыслях не было соперничать с тобой, – он тяжело выдохнул. – Сейчас все на взводе…
– И ты усиливаешь подозрение моего отряда! Они видят, что даже ты не на моей стороне, понимая, что я могу подвести всех.
Его руки легли на мои плечи, притягивая. Я собиралась отстраниться и воспротивиться нашему контакту, но Элбрайт поспешил сказать, что скрыл нас от любопытных глаз, применив способности.
– Я не хотел тебя обидеть, Рейни, – шепнул скиарий, крепче прижимая к своей груди.
Тепло его тела снимало напряжение и рассеивало тревогу. Неожиданно я ощутила, что именно этого мне так давно не хватало – поддержки, заботы, внимания. Дрейсар несмотря ни на что, пробивался сквозь стену, выстроенную мной.
– Сходишь со мной на свидание, когда мы вернёмся в Юртас? – неожиданно спросил разведчик, мягко водя рукой между лопаток.
– Это глупо, Дрейс, мы спали… напомни, сколько раз? Давай оставим всё как есть…
Мужчина повернул моё лицо, заставляя сквозь темноту вглядываться в яркие глаза.
– Я хочу сходить на свидание с той, от кого внутри всё замирает, Рейни…
– Дрейс, нам пора, – стоило мне сказать это, как мужчина убрал тени и вернул нас в реальность.
– Помогите!!!
Посмотрев друг на друга лишь на долю секунды, и, не говоря ни слова, мы бросились к лагерю. Каждый из нас понимал, как глупо мы поступили. Чертовски глупо. Позволить себе отвлечься в такой момент было ошибкой, которую нельзя исправить.
Но думать об этом сейчас не было времени. Мы сосредоточились не на том, а мракхи прорвались. Как? Почему? Ответы на эти вопросы уже ничего не изменят. Твари внутри лагеря – это всё, что имело значение.
Я слышала грохот выстрелов ещё до того, как добежала до первых машин. Металлический скрежет, удары когтей о кузов, хриплый рёв тварей и крики боли перемешались в какофонию ужаса.
Наша команда отчаянно сражалась, но это выглядело как попытка удержать наводнение голыми руками. Твари обрушились, как волна, заполнив всё вокруг своим гнилостным смрадом.
Бойцы укрылись за машинами, отстреливаясь почти вслепую. Каждое движение было пропитано отчаянием, и я видела, как быстро расходуются боеприпасы. Я не могла понять, кто из команды ещё жив, а кто уже пал. Всё было хаотичным, смазанным, как в страшном сне.
Краем глаза я заметила Накхар и Бьёрна, затаившихся в укрытии. Здоровяк ещё отстреливался, а рыжеволосая размахивала катаной, удивительно ловко срезая отвратительные головы с плеч.
Маг поддержки из моего отряда была мертва, как и истребитель Томари. Над её телом склонились несколько безжалостных тварей, отрывающих куски плоти когтями и зубами. Это были не единственные потери… Тела сандов попадались повсюду.
– Зачищаем их, затем выходим! – прокричал Дрейс, хватаясь за оружие.
Сейчас не было времени на сожаления или разбор ошибок. Мы должны выжить. Мы должны исправить этот чёртов провал. Я отпустила магию, приручая скверну. Мне нужны были силы, пусть и тёмные, но ради спасения тех, кто ещё оставался на ногах, я готова рискнуть своим состоянием.
– Пирье, не пали! – крикнула я, собирая силы для атаки в руках.
Тратить магию в таких условиях опасно для новичков. Сначала в ход идёт оружие и только в крайнем случае магия. Способности расходуются очень быстро, почти опустошая неопытных бойцов. Трейс выставил руки вперёд, испепеляя тварей, но его паника мешала мыслить здраво.
– Пошла нахер!
Истребитель не заметил, как сзади подкрался мракхи, намеревающийся напасть. Ему повезло, что я оказалась рядом и успела выхватить ствол, чтобы остановить тварь. Когда я навела оружие, он испуганно округли глаза, думая, что собираюсь прикончить его за нарушение субординации.
– В машины, бегом! – громкий приказ Дрейса заставил сандов отступать, пытаясь прочистить проход к спасению.
Я видела, как несколько бойцов пытались забраться в машины. Один из них почти успел. Его ноги ещё касались на земли, а руки тянулись к дверной ручке. Но мракхи оказались быстрее. Когти вцепились в спину, разрывая плоть, он закричал, пытаясь подтянуться, но твари не отпускали, рывком вытаскивая его обратно. Его тело вскоре затихло, наполовину оставшись висеть на пороге машины, изуродованное и мёртвое. Второго ждала та же участь.
– Я прикрою! – скверна завибрировала на кончиках пальцев, не желая подчиняться, но я знала, что смогу удержать её.
Скиарий оказался рядом, хватая меня и утягивая в сторону машины.
– Ты не обратишься к магии, Редж, – прорычал он, выставив оружие и попутно отстреливаясь от мракхи, стекающих с разных сторон.
– Мы умрём здесь, Элбрайт!
Упрямство сейчас было не к месту, а у меня не оставалось времени на уговоры.
Я схватила его за руку, вцепившись зубами в кожу со всей силы. Он вздрогнул, выругался, но этого было достаточно, чтобы сбить его с толку. На мгновение пальцы ослабли, и я вырвалась, отступив на несколько шагов.
Скверна рвалась наружу, умоляя рвать тела: мёртвые или живые. Я вытянула руки, заставляя тени стянуться к пальцам, образуя плотные, тёмные цепи. Они завибрировали, как живые, наполненные яростью. Холодный, липкий поток прошёл по телу, как всегда, когда я призывала тьму.
– Назад, держитесь ближе к машинам! – выкрикнула я, размахивая цепями.
Твари приближались, изломанные тела двигались рвано, но быстро. Цепь с треском обрушилась на одного из мракхи, разрывая его напополам. Гнилые куски тела разлетелись в стороны, но я не остановилась. Следующий удар разнёс двух сразу, и ещё одна тварь рухнула, хрипя и корчась, пока её голова не была окончательно уничтожена.
Скверна требовала большего. Она двигалась, как продолжение тела, каждая цепь огибала мракхи, ударяя точно в цель. Я развернулась, бросив одну цепь в сторону группы тварей, обошедших машины. Они не успели отреагировать, как их головы раскололись с сухим треском.
– Быстро! В машины! – кричала я, не останавливаясь.
Санды один за другим пробирались, прикрывая друг друга. Я видела, как Бьёрн тащил одного из раненых, с перекошенным от боли лицом. Накхар помогала Трейсу, оставшемуся почти без сил из-за использования магии.
Дрейсар продолжал прикрывать, стреляя с точностью, которой хватало, чтобы на несколько секунд оттеснить мракхи. Но этого было мало. Каждая секунда промедления могла стать для нас фатальной. В отчаянии я закричала, сорвавшись на резкий приказ:
– Поддержка пулемётов! Тебе нужно координировать отряд, чёрт возьми!
Он не хотел оставлять, но я знала, что только так у нас будет шанс. Ему нужно взять контроль, иначе мы все останемся здесь навсегда. Дрейсар задержался ещё на миг, а затем рванул к ближайшей машине, выкрикивая указания бойцам.
У нас есть шанс… мы сможем…
Холодный голос в голове прозвучал яснее, пробираясь сквозь мысли.
«Не сможете, Рей.»
На мгновение всё исчезло: шум боя, запах копоти, даже боль в руках от скверны. Я застыла, не в силах понять, был ли это реальный голос или собственное безумие.
– Не сейчас, Норд. Отвали. – Слова вырвались сквозь стиснутые зубы. Я тряхнула головой, пытаясь сосредоточиться. Магия, едва послушная, казалась тяжёлой и неподвижной.
Собрав остатки сил, я вытянула руку, но движения давались с трудом, тьма вырывалась из-под контроля, будто презирая мою волю. Ещё один удар цепями, резкий взмах.
Норд молчал, но его присутствие ощущалось, как невидимый лёд, сковывающий мысли и заставляющий дрожать. Это было отвратительно. Он появился в худший момент, когда концентрация была жизненно необходима.
«Давай, Рей, сдавайся», – послышалось вновь, но уже ближе, почти над ухом.
– Замолчи, чёрт тебя побери! – выкрикнула я, размахивая скверной, которая уже казалась частью моего тела.
Внутри разгоралось что-то странное. Смесь ярости, усталости и того самого страха, который я ненавидела больше всего.
Я уже привыкла к хаосу боя, но то, что я увидела, заставило кровь стынуть в жилах. Сквозь бесформенные массы мракхи уверенно шёл человек. Длинный плащ и тёмный глубокий капюшон скрывали лицо, но не его уверенность. Это был не санд. Да и не житель городка, ни один из них не смог бы пройти здесь живым.
Он шёл так, словно ничего не происходило. Мракхи не бросались на него, не замечали его присутствия, хотя я могла поклясться, что их движения подчинялись его ритму. Это было невозможно, неправильно. Мой разум лихорадочно отталкивал то, что видел перед собой.
Я замерла на месте, время вдруг остановилось. Скверна, бурлящая в моём теле, неожиданно схлынула. Ощущение было резким, словно из меня вырвали часть души. Ноги подкосились, и я тяжело осела на землю, сдавленно хватаясь за грудь. Что-то произошло. Что-то, чего я не могла понять.
Вокруг всё застыло, заставляя смотреть на человека в капюшоне, на его плавную походку, за которой скрывалась уверенность и сила. Казалось, стоит мне свалиться с ног, твари тут же окружат, но они лишь толпились рядом, не рискуя подходить.
– Рей, я же сказал, сдавайся.
Услышанное звучало не в голове, а где-то рядом, словно Гаэль Норд стоял прямо возле меня…
Глава 7
На ступенях у входа в Академию сандов стоял парень. Он снова открывал и закрывал папку, бегло просматривая строки с личными данными о некой Рейне Редж.
На фотографии красовалась миловидная девушка с длинными пшеничными волосами и глазами цвета мёда. Она была хороша собой, но её, даже на снимке, надменное выражение лица, не нравилось парню.
Гаэль нехотя стал «счастливчиком», которому доверили роль провожатого. Ректор сказал, что такую миссию можно поручить не каждому, потому что Академия удостоилась чести принять дочь одного из богатейших людей Юртаса Вэлиуса Реджа.
Совсем недавно у юной девушки обнаружились способности к магии, а по закону каждый маг должен заявить о своих умениях.
Магия – это дар, проявляющийся только в ранние годы жизни. Её зачатки могут долго оставаться скрытыми, но никогда не проявятся после шестнадцати лет. Те, кто не успевает обнаружить способности до этого возраста, теряют их навсегда. Магия, как дремлющая искра, ждёт подходящего момента, чтобы вспыхнуть, но если этого не случилось до срока, она угасает навеки, оставляя лишь пустоту несбывшейся силы.
В империи существуют люди, которых называют провидцами. Они обладают уникальной способностью видеть магию в других, даже если те ещё не проявилась. Провидцы – мастера своего дела, они легко распознают скрытые силы ребёнка, независимо от его возраста, если тому ещё не исполнилось шестнадцать. Их работа важна и ответственна: своевременно заметить магию, пока ещё не поздно.
Как только магические способности становятся очевидными, их обладатель должен явиться в ближайший магический центр. Этот шаг не просто обязательный, он строго контролируется законом. Регистрация магов позволяет обществу обеспечить безопасность и предотвратить ситуации, связанные с неуправляемой силой. После обучения в обыкновенной школе новоиспечённые маги направляются в Академию, где начинается их полноценное становление.
Академия – это место, где магия обретает форму. Здесь каждый ученик проходит испытания, помогающие определить природу его способностей. Наставники, опытные маги, исследуют силы новичков, изучая, к какому типу принадлежит их дар.
Распределение студентов в Академии чётко организовано. Маги, чьи способности могут служить обществу, становятся целителями, алхимиками, исследователями или ремесленниками. Они учатся использовать свои силы для созидания и улучшения жизни других.
Те же, чья магия предназначена для битвы, вступают на путь сандов. Эти солдаты тренируются для борьбы со злом, становясь щитом, защищающим империю.
Парень в который раз пролистал досье и нахмурился. Рейне уже восемнадцать, значит, её способности либо скрывали, либо они проявились гораздо позже, чем обычно. Такое тоже случалось, но Гаэль подумал, что с такой влиятельной семьёй, скорее всего, они просто до последнего умалчивали о магии дочери.
Наконец на территорию въехал чёрный автомобиль, затормозивший у центрального входа. Гаэль облегчённо выдохнул, устав торчать на ступенях уже минут тридцать.
Услужливый водитель в строгом костюме медленно вышел и открыл заднюю дверцу, выпуская ту самую девушку. В реальности она показалась Гаэлю ещё красивее. Волосы, в отличие от фотографии, оказались длиной до плеч, глаза пронзительными, но таким же надменным, как на снимке. Она брезгливо огляделась, стряхнув пылинки со своего тёмного пиджака.
Парень сразу подметил, что она, наверняка, привыкла жить в роскоши. Каково же будет её удивление, когда ей выделят комнату на четверых и заставят трапезничать в общей столовой без личного повара и деликатесов.
Спустившись, он встал напротив и протянул ей руку для приветствия, но Рейна лишь склонила голову в непонимании.
– Рейна Редж? – на всякий случай спросил он, хотя прекрасно знал, что это именно она. – Ректор отправил меня встретить тебя и показать здесь всё…
– А сам он что?
Норд не ошибся насчёт характера девушки. Зазнавшаяся и избалованная девчонка, привыкшая к обходительному отношению к своей персоне.
– Он уехал по делам, – сдавленно ответил Гаэль, но улыбку с лица не убрал. В его голове родилась мысль вывести эту зазнобу из себя, чего бы это ни стоило. Он хотел видеть, как маска презрения сползёт с красивого лица.
Академия меняет людей, это всем известно. И упаси её Всевышний от участи попасть к сандам. Но Норд подумал, что со связями отца вряд ли девушку ждёт такая жестокая судьба.
– Хорошо, – фыркнула блондинка и махнула водителю, чтобы тот достал вещи из багажника.
Девчонка, определённо, перепутала заведение. Её огромный чемодан мог занять половину комнаты в общежитии. Гаэль смекнул, что конфликта с соседками ей не избежать. Будет здорово, если они выставят её за дверь жить в этом чемодане.
Он ухмыльнулся своим мыслям, заставляя Рейну хмуриться сильнее.
– Раз тебя приставили, как собачонку, неси вещи, – девушка махнула рукой на багаж и пошла к главному входу.
Высокие ступени, выточенные из серого гранита, казались бесконечными, но Рейна стоически держала спину ровно, боясь показать парню свою слабость. Подъём по ним ощущался не только физически, но и эмоционально, как начало пути, на котором магия станет частью судьбы.
Девушка обернулась лишь один раз, чтобы убедиться, что парень с трудом тащит её тяжеленный чемодан. Вот только это было не так. Он подхватил ручку и не волок багаж по ступеням, а с лёгкостью нёс его в руке, словно тот и веса не имел.
Про себя Рейна закатила глаза, подумав, что он выделывается. Ей было не привыкать наблюдать такое поведение со стороны мужчин, пытающихся привлечь внимание. Вот только сама Рейна интересовала их мало, а состояние семьи Реджей весьма манило.
Массивные дубовые двери, обрамлённые тяжёлым металлом с позолотой, возвышались над ступенями. На их створках красовался герб Юртаса – внушительный щит на фоне вырезанного с ювелирной точностью города. Башни, стены и крыши домов изображены так детально, что казалось, можно рассмотреть каждую улицу.
Арочный проём над дверями украшала резьба, изображающая потоки магии, сплетающиеся в сложные узоры. Над проёмом высечены слова на древнем языке, которые гласили: «Сила без чести – разрушение, знание без цели – пустота».
– Я, кстати, Гаэль Норд, – поравнявшись с девушкой, оповестил парень.
– Мне, кстати, плевать, – резко ответила она, но тут же прикусила язык.
Парень явно был старшекурсником: высокий, худощавый, с добрыми карими глазами, у которых собрались морщинки от улыбки.
Мать говорила, что такие морщинки бывают только у тех, кто улыбается искренне, будто глазами, а не натянуто губами. Её удивило, что волосы у Гаэля были выцветшими, почти седыми. Она привыкла видеть такой цвет у пожилых людей, но никак не у молодых. Из-за этого парень выглядел старше своих лет.
Слова Рейны не произвели должного впечатления, заставив его ухмыльнуться ещё шире. У девушки и так не было настроения, но она не ожидала, что чужая улыбка может так сильно вывести её из себя.
Вопреки ожиданиям Гаэля, выяснилось, что девчонку определили не в общую комнату. Этой зазнавшейся особе досталась отдельная спальня, предназначенная для старост групп. Очевидно, что папочка позаботился, чтобы дочурка жила в комфорте отдельно от бедной массы.
– Можешь располагаться, я подожду здесь. Нужно показать тебе, где здесь всё находится…
Рейна не ответила, захлопнув дверь прямо перед его лицом. В жизни Гаэля было мало моментов, когда он выходил из себя, но она… Эта девчонка сумела лишить его контроля за считанные минуты.
Впервые за всё время парень не сдержался, выпустив свои способности вперёд, за стены комнаты, где расположилась Рейна. Ему хотелось напугать её магией, привести в чувство, но то, что он увидел, заставило его остановиться.
Редж сидела на краю кровати, закрыв лицо руками. Её плечи подрагивали от слёз, которые она не смогла сдержать. Гаэль поймал нелепую мысль, что она плачет из-за того, что комната оказалась не такой роскошной, как ей бы хотелось.
Норд вернул магию, тяжело вздохнул и опёрся спиной о стену.
Слёзы катились по щекам, но девушка не собиралась останавливаться. Вся жизнь пошла под откос с того дня, когда у неё обнаружили предрасположенность к магии. Это было в пятнадцать. Рейне казалось, что её состояние связано с первой менструацией, но тело болело почти две недели, что заставило родителей вызвать лекаря. Обычный маг поддержки развёл руками, предлагая обратиться к провидцу.
Рейна помнила тот момент, когда седой мужчина со страхом взглянул на отца и мать. Семейство Редж не обладало способностями, а потому дочь оказалась не просто белой вороной. Провидец заявил, что Рейна обладает самой тёмной магией из всех существующих – магией скверны.
Вэлиус Редж не поверил, отрицая очевидное. Пришлось заплатить целое состояние, чтобы скрыть правду. Отец Рейны был умным человеком, он прекрасно понимал, что для людей с такой тёмной магией не существует других путей, кроме службы в рядах сандов. А ещё он знал, что долго такие маги не живут. Империя боится тех, кто связан со скверной, ведь один из них стал причиной того ужаса, что свалился на их головы.
Вот только дочь росла, а скверна в ней вырывалась наружу, стоило ей потерять контроль над эмоциями. Пришлось перевести её на домашнее обучение, чтобы подобный срыв не случился в скоплении людей.
Три года семейству удавалось скрывать магию Рейны, пока не произошёл ужасающий момент. Девушка часто ходила во сне, теряя контроль над собой, и в ту ночь она вновь вышла из комнаты. Блуждая по коридорам особняка, она внезапно остановилась у кабинета отца, который задержался на работе до поздней ночи. Что двигало скверной в тот момент неизвестно, но вряд ли девушка отдавала отчёт своим действиям.
Вэлиус впервые увидел такую устрашающую магию. Его родная дочь, выросшая в любви и заботе, выставила руки вперёд, и к ней устремились тени, сплетающиеся в единое целое. Мужчина сумел сориентироваться и начал кричать, зовя на помощь. Если бы по счастливой случайности мать Рейны не оказалась рядом со шприцем успокоительного, то кто знает, чем могла закончиться эта история.
– Не переживай, Вэл, мы позаботимся о Рейне, – ректор академии лично прибыл в поместье Реджей, чтобы поговорить с отцом семейства.
Девушка сидела на стуле в кабинете отца и переводила взгляд с родителя на Пилара Бэверроуза – низкого полного мужчину с круглой оправой очков, балансирующей на носу. Он не выглядел как великий маг, но это и не требовалось; достаточно было того, что он был влиятельным человеком, по мнению Вэлиуса.
– Поселим тебя в отдельную комнату, во избежание неприятных ситуаций, – подмигнул Пилар.
– Когда она сможет контролировать эту… свою магию? – на лице отца скользнуло отвращение, но девушка не подала виду, что её это задело.
– О, на это уйдёт время, Вэл! Но уверяю тебя, я буду приглядывать за Рейной.
С того дня Рейна замкнулась и не произнесла ни слова. Она жила в постоянном страхе, и не существовало ничего ужаснее того, что сидело внутри неё, ожидая своего часа.
– Эй, побыстрее можно! – настойчивый стук в дверь вывел её из задумчивости, заставив оглядеться.
Девушка забыла, где находится, и что рядом был парнишка, приставленный к ней. Рейна поднялась, обтерла остатки не высохших слёз и вышла из комнаты. Чем быстрее избавиться от него, тем быстрее она сможет всё обдумать. В конце концов, если здесь ей помогут, то глупо отказываться от такого шанса.
Створка противно скрипнула, когда она медленно распахнула её. Смотреть в глаза Норду не хотелось. Наверняка припухшее от слёз лицо говорит само за себя.
Неожиданно Гаэль сделал шаг ближе и осторожно поднял лицо девушки, заставляя посмотреть на него. Она хотела возмутиться или даже ударить, но обезоруживающая улыбка парня заставила её передумать.
– Скверна не проклятие, Рейна, – тихо произнёс Гаэль. Ей показалось, что это галлюцинация. Откуда этому простаку было известно о её способностях?
– Откуда ты знаешь?!
– Потому что я чувствую её, – он весело подмигнул и отошёл, будто этого разговора не было.
Коридоры академии казались бесконечными, пропитанными холодом каменных стен и строгой тишиной. Гаэль уверенно шёл впереди, с улыбкой рассказывая об укладе и распорядке учебных дней. Реплики звучали бодро, нарушая строгую атмосферу окружающего пространства. Внимание девушки, шедшей рядом, уплывало куда-то в сторону, мысли не хотели фокусироваться на словах спутника.
Он остановился у высоких дверей, ведущих в столовую, и подробно объяснил, как устроено питание, на что стоит обратить внимание. Двигаясь дальше, провёл её через проходы, связывающие главное здание с библиотекой. Это место выглядело особенно величественно. Тёмное дерево стеллажей, высокие окна, через которые пробивался мягкий свет, создающий контраст с мрачным коридором.
Гаэль, говорил без остановки, поделившись даже своим достижением – успешным окончанием третьего курса. Будущее манило его, как ясная цель, и, судя по всему, он мог закончить обучение раньше срока. Такое упоминание было неслучайным, аркан Мориуса лично отметила его способности.
– Такое бывает, что сандов посвящают раньше, – пояснил парень. – Бойцы нужны всегда, тем более одарённые.
Рейна непонимающе уставилась в его спину, а он обернулся, словно почувствовав её внимание.
– Будешь учиться прилежно, показывать результаты, и тебя тоже могут забрать раньше. Всё-таки с такими способностями…
– Ш-ш-ш, – резко бросила девушка, оглядываясь по сторонам. Она не хотела, чтобы кто-то знал о её тёмной магии. Вот только Гаэль не убрал улыбку с лица, лишь пожал плечами.
Всё время он говорил с теплотой и энтузиазмом, но ни одно слово о расположении аудиторий не осталось в памяти. Мысли девушки крутились вокруг другого: как он мог знать больше, чем она сама? Этот юноша обладал таким спокойствием, что даже скверна в её сознании притихла.
Рейна привыкла держаться на расстоянии. Обнаружение в ней скверны изменило многое. Никто не хотел находиться рядом с тем, кого тьма буквально касалась пальцами. Но Гаэль… он был другим. Ни малейшего страха, ни тени сомнения в его словах или движениях.
Шаги по коридору становились медленными, а мысли, словно в водовороте, кружились вокруг вопросов: кто он на самом деле и почему не отстранился?
С того дня началось обучение в академии. С Гаэлем девушка почти не виделась, за исключением тех моментов, когда они сталкивались в коридорах и столовой. И каждая из этих встреч отзывалась у неё внутри приятным трепетом, будто только он по-настоящему знал и понимал природу её способностей.
На первом курсе обучение Рейны шло легко, по крайней мере, в теории. Основные предметы не вызывали у неё трудностей: основы тактики, дисциплина, история Империи. Однако истинное испытание скрывалось за поверхностной простотой академической рутины – магия.
На первых занятиях студентов обучали теории, погружая их в бесконечные тексты и схемы, объясняющие природу способностей. Цель заключалась в том, чтобы почувствовать её зачатки внутри себя. Это было похоже на поиск едва слышного голоса в шумной комнате.
Многие из её однокурсников уже знали, какими способностями обладают. Они чувствовали своё предназначение и могли дать им имена: кто-то ощущал лёгкий свет, намёк на магию исцеления, кто-то тепло, пробуждающее пламя. Но одно дело, осознавать наличие силы, и совсем другое научиться её контролировать.
Например, будущие истребители: огонь, способный уничтожать мракхи, был опасным даром. Однако даже те, кто мог почувствовать тепло в ладони, не всегда умели развить это чувство. Для настоящего мага огонь не мог оставаться слабым, его следовало разжечь, преобразовать в мощное, пылающее пламя, которое не просто горит, а рвётся вперёд, поглощая всё на своём пути.
Рейна тоже чувствовала магию внутри, но с самого начала знала, что её дар другой. Скверна – тёмная, хищная, всегда непредсказуемая. Она не вызывала радости или гордости, как у других студентов, лишь холодное, липкое ощущение чего-то неправильного. Это отталкивало однокурсников, хотя они, вероятно, не осознавали, в чём дело. Рейна держалась в стороне. Даже когда студенты начали сбиваться в группы, находить друзей и объединяться для совместных тренировок, она оставалась одна.
Впервые о скверне заговорили на занятиях по истории Юртаса. Тема звучала холодно и жутко: как твари впервые появились в Империи. Преподаватель говорил сдержанно, но в словах звучали нотки осуждения.
«Причиной этого ужаса стал санд, чья магия была поглощена скверной. Он потерял контроль и обратил свою силу на создание нежити, заражая мир вокруг».
– Мы в дерьме из-за одного грёбанного мага скверны! – пробормотал молодой парень, что сидел на задних рядах. Сказанное не должно было коснуться ничьих ушей, но в этот момент в аудитории повисло молчание, и каждый прекрасно разобрал бормотание.
– Почему этих магов вообще не истребят? – поддержала девушка в первых рядах.
Рейна втянула голову в плечи, боясь оказаться замеченной. Никто не знал наверняка, что она обладательница скверны, но они могли догадаться, ведь она единственная, кто никак не стремился проявить способности на людях.
История захватила аудиторию, но Рейна слышала, как некоторые студенты шептались в её сторону. Тяжесть этого внимания не была прямой, но она чувствовала, как осуждение пускало корни в сознании.
– Пока вы только обучаетесь, и это кажется неправильным, но поверьте: когда кто-то из вас окажется на поле боя, станет ясно, почему такие способности крайне ценны для Империи, – поспешил вмешаться преподаватель.
– Хрен там! Не хочу, чтобы сражаться плечом к плечу с кем-то подобным, кто знает, что в голове у этих…
– Тебе напомнить, Торсон, что истребители погубили не меньше отрядов, чем маги скверны?
Голос незнакомца прозвучал откуда-то сверху и Рейна обернулась на парня, который сидел в конце лекторского зала. Тёмные волосы коротко стрижены, руки вытянуты перед собой на парте, голубые глаза встретились с девушкой, и она поспешила отвернуться, потому что успела заметить его лёгкую улыбку.
– Впереди у вас достаточно времени, чтобы понять, что каждый маг необходим Юртасу как никогда!
Для Рейны это был момент окончательного отчуждения. Она не знала, была ли такой же, как тот маг, о котором говорилось в истории, но тишина и одиночество стали её неизменными спутниками.
Первый курс пролетел незаметно. Удивительно, но Рейну не беспокоила бессонница и ночные похождения. Она догадывалась, что дело было в какой-то подавляющей магии, чтобы новоиспечённые студенты в порыве не уничтожили Академию.
Девушка прилежно училась, занималась больше отведённого времени и даже засиживалась в библиотеке до самого её закрытия. Рейна изучала всё, что только можно, про скверну, но это было лишь теорией. На практике она боялась соприкоснуться с ней.
– Ты всё учишься, – произнесённая со спины фраза, заставила её вздрогнуть.
Гаэль Норд по обыкновению обаятельно улыбался, но в этот раз у Рейны не возникло раздражения. Напротив, она попыталась выдать нечто подобное, но губы скривились в подобие полуухмылки.
– Что читаешь? – парень отодвинул стул и без позволения сел рядом, слегка касаясь коленкой ноги девушки.
Неловко поёрзав на стуле, она попыталась отодвинуться, но замерла, когда карие глаза удивлённо посмотрели на неё.
– Про того мага скверны, который начал всё это…
– Хм, – рука Норда потянулась к учебнику, и он быстро пробежался по строчкам. – Занятная сказка.
– Почему сказка? Ты не веришь в то, что это правда? Что всё из-за скверны, которая вышла из-под контроля?
Парень не ответил, захлопнул книгу и развернулся к ней.
– Хочешь прогуляться? – заговорщически поинтересовался он, протягивая руку.
Гаэль оказался единственным человеком, с которым по-настоящему хотелось говорить. В нём было нечто особенное, притягивающее, и она, изголодавшись по нормальному общению без осуждения, согласилась.
Глава 8
Второй курс обучения начался не так гладко, как хотелось бы. Рейна вернулась из родительского дома, где провела два месяца каникул. Встреча с родными оставила лишь горький осадок. Отец избегал её, а мать осторожно запирала дверь на ночь, опасаясь беды.
Два месяца дались девушке тяжело, а потому она рвалась в Академию. И дело было не только в том, что поместье Реджей перестало казаться тихой гаванью. Ей не терпелось увидеть Гаэля, особенно после долгого расставания.
Уже в Академии Рейна выяснила, что Норд закончил обучение и был принят в отряд Мориуса. Она думала, что испытает грусть или разочарование, но ощутила лишь пустоту. Все эмоции неожиданно схлынули, уступая место колючему холоду.
Гаэль стал её опорой в этих стенах, помогая справиться со своей скверной. Именно он показал ей другую сторону её способности, ту, что могли ощутить лишь маги скверны. Оказалось, Норд был таким же, как она сама, вот только в нём тьма не ощущалась. Напротив, он излучал такой свет, что за ним хотелось слепо следовать, и это замечала не только Рейна.
Выяснилось, что у парня было много друзей, которые смотрели на него с уважением и даже восхищением. Никто из них не смел сказать, что скверна –зло.
На первом курсе они часто виделись в библиотеке, гуляли по территории Академии, сидели на газоне, любуясь проплывающими облаками.
Парень видел в ней не дочь влиятельных родителей, а просто Рейну, и это заставляло смотреть на него другими глазами. Ей часто приходилось напоминать себе, что он просто добр к ней, как и ко всем остальным, но игнорировать то, что рядом с ним сердце колотилось быстрее, было невозможно.
Вот только теперь он отправился на службу, а ей не оставалось ничего другого, как сделать всё, чтобы они встретились ещё раз. Рейна поставила цель: во что бы то ни стало, попасть в ряды Мориуса и делать то, что делает он – вести Империю к победе против отвратительных созданий.
На втором году обучения появились занятия практической магии. Рейна ненавидела те дни, когда ей нужно было наблюдать за теми, кто умел без проблем обращаться к способностям.
– Редж, давай же, сосредоточься на ощущениях! – требовала преподавательница по практической магии. – Посмотри на Элбрайта, он превосходно овладел теневой скрытностью, а ты…
Взгляд девушки метнулся в сторону брюнета, стоявшего в центре зала. К его ногам ползли тени, скрывая фигуру от всех. Удивительная магия, подумала она, но отвернулась, стиснув зубы.
Рейна боялась обратиться к скверне, зная, что это отпугнёт, покажет всем, кем она является, и что за тьма скрывается внутри.
– Редж, удиви нас! А то ты пока самая бестолковая, – засмеялись одногруппницы, которым повезло получить дар исцеления и преобразования.
Рейна закрыла глаза всего на мгновение, позволив себе окунуться в ту пустоту, что плескалась внутри. А затем… Чьи-то крики и испуганные лица.
Когда она очнулась, перед ней оказались те самые девушки, которые теперь корчились от боли, опутанные чёрными цепями, душащими их хрупкие шеи.
– Остановись немедленно! – орала преподаватель, но Рейна замерла, боясь даже вздохнуть.
Они хотели увидеть её способности? Что ж, она покажет им всем, сполна покажет, на что способна скверна. Ухмыльнувшись, девушка выставила руки вперёд, и цепи зазмеились по полу, заставляя студентов жаться к стенам.
– Уходите немедленно, позовите ректора, срочно!
– Теперь достаточно овладела магией, как вас там… – обернувшись, сказала Рейна, наблюдая за испуганной женщиной, державшей перед собой небольшой огонёк на ладони. Преподаватель владела магией истребителя, но, похоже, настолько слабой, что это казалось смешным.
Неожиданно она ощутила, как кто-то схватил её за плечи, притягивая к себе.
– Успокойся, Рейна, это всего лишь занятие, – послышалось из-за спины, и она посмотрела на того, кто удерживал, не испугавшись скверны, которая в любую секунду могла атаковать.
Память напомнила, что его звали то ли Дрейнар, то ли Дрейдар, но наверняка девушка не помнила. Она не запоминала имена тех, кто учился с ней, полагая, что это ни к чему.
– Отойди, – прошипела она, стягивая цепь ближе, пытаясь атаковать.
Вот только парень ловко ушёл от удара, скрывшись в тенях. Рейна чувствовала, что он где-то рядом, но где именно понять не могла, а потому держала тьму наготове. Скверне не понравилось, что кто-то вздумал дразнить и насмехаться над ней. Сила заклокотала под кожей, требуя разрушения.
– Дыши глубоко, – прозвучало у самого уха, и она дёрнулась в сторону, но там никого не оказалось.
Магия рвалась наружу, но девушка ощущала, что силы на исходе: руки дрожали от напряжения, на лбу выступила испарина. Хотелось рухнуть на пол, но тьма не позволяла, желая возмездия.
– Я не причиню тебе зла…
Очередные объятия, и Рейна, не выдержав, отпустила скверну и качнулась прямо в руки парня. Тени сползли с обеспокоенного лица, голубые глаза словно светились внутренней силой. Девушке показалось, что он улыбнулся, осторожно убирая прилипшую прядь с её лба.
– Что у вас тут происходит?! – в кабинет ворвался ректор Бэверроуз в компании двух сандов в форме.
– Она… Студентка Редж потеряла контроль, – дрожащими руками женщина указала на Рейну, удерживаемую руками парня.
– Элбрайт, вы не ранены? – обеспокоенно поинтересовался ректор, оглядывая парня через толстые стёкла очков.
Брюнет ответил коротким «нет», даже не думая отпускать обессиленную Рейну из объятий. Пилар поджал губы и кивнул, заверив преподавательницу, что разберётся.
– Молодой человек, проводите студентку Редж в мой кабинет, – велел ректор.
Девушке не хотелось идти в компании самоуверенного придурка, который не побоялся противостоять скверне, но выбора не оставалось. Санды не торопились помогать, хмуро пялясь в её сторону. Бэверроуз вообще не выглядел человеком, способным нести в руках что-то тяжелее кружки кофе.
– Выскочка, – грубо сказала она, когда Дрейсар закинул её руки себе на плечо.
Санды шли позади на случай, если потребуется остановить вышедшую из-под контроля девушку. Они не видели того, что происходило в учебном кабинете, но маги скверны бывают непредсказуемы. Хотя девчонка наверняка растратила все силы и не сможет устроить подобное представление снова.
– Пожалуйста, – тихо ответил брюнет, нахмурившись.
– Лучше тебе не влезать в драку со скверной, понятно? Она разрушительна…
– Как скажешь, – перебил Элбрайт, всем видом показывая, что не собирается продолжать перепалку.
Парень подавал большие надежды, и Рейна не раз слышала хвалебные отзывы о нём от преподавателей и даже студентов. Он выделялся на фоне остальных, этого нельзя было отрицать, но его уверенность раздражала. До академии она часто бывала на званых ужинах вместе с семьёй, ей приходилось видеть таких же самоуверенных, напыщенных богатеев, которые наивно полагали, что их величие лишь их заслуга. Этот парень напоминал одного из них, а потому злость к нему росла с каждым шагом к кабинету ректора.
Ректор Пилар Бэверроуз сидел у себя в кабинете с прямой спиной и смотрел в личное дело Рейны Редж. На первом году обучения она показывала отличные результаты, но как только в ход пошла магия…
Мужчина тяжело вздохнул. Академии и прежде приходилось сталкиваться с неконтролируемыми магами. Дело было не только в скверне, просто остальная магия воспринималась иначе.
Дочь Вэла была умной девушкой, но совершенно точно не могла взять под контроль свои способности, и это было плохо, даже опасно.
В памяти возник образ девушки, когда он отчитывал её за безрассудство, грозя отчислить, если такое повторится вновь. Казалось, её взгляд был отрешённым, но это не удивительно. Сколько сил она потратила впустую! Чудо, что она вообще осталась на ногах после случившегося. Скверна внутри этой хрупкой на вид девушки по-настоящему поражала, ректор давно не видел ничего подобного.
Он был не самым сильным магом поддержки, но разглядеть потенциал студентов ему вполне хватало способностей. Не только Рейна, но и парнишка, её однокурсник Элбрайт Дрейсар, просто поражал потенциалом. Только в отличие от девчонки, он обладал превосходной магией подавления. Вероятно, из него выйдет толковый шпион Сагариуса.
В памяти мужчины всплыл образ другого студента – Гаэля Норда. Он тоже обладал магией скверны, но парнишка совершенно точно отдавал отчёт своим действиям, а потому его забрали в ряды сандов раньше.
– Мда… способный парень, – пробормотал Пилар и почесал подбородок. Неожиданно ему пришла мысль, показавшаяся очень толковой.
Преподаватели в академии, несмотря на их второстепенную роль по сравнению с сандами на передовой, были магами. Каждый из них владел своей силой, некоторые даже в полной мере, способные демонстрировать удивительные способности в теории и на практике. Среди них находились мастера огня, которые могли сжечь дотла целое поле, или преобразователи, способные менять окружающую реальность. Эти люди обучали, вдохновляли, направляли студентов, раскрывая перед ними основы магии.
Однако среди этих преподавателей никогда не было магов скверны. Слишком редкий и слишком ценный дар для того, чтобы оставлять его в стенах академии. Эти маги становились ключевыми фигурами на войне. Скверна, с её разрушительной мощью, требовала не просто контроля, но абсолютного мастерства, и те, кто владел ею, использовались исключительно для самых сложных и опасных миссий.