Принц в моих уведомлениях

Принц в моих уведомлениях

Глава 1. «Мемы, комментарии и прочие катастрофы»

Казалось, моя квартира-студия в самом сердце Амстердама была создана для того, чтобы служить определение к словосочетанию «Творческий беспорядок». Солнечный луч, пробивавшийся сквозь гирлянды с круглыми лампочками, подсвечивал бардак во всей красе: горы скетчбуков на подоконнике, пятна акрила на дубовом полу, три чашки с засохшими чайными пакетиками на мини-холодильнике. А еще – ноутбук, залепленный наклейками вроде «Тиранозавра в смокинге» и «Звезды Смерти», которые я купила на игрово фестивале в порыве ностальгии по детству. Над столом висел плакат с надписью «Keep Calm and Meme On», подарок от лучшей подруги Греты после того, как я провалила рекламный заказ для бренда энергетиков.

Я потянулась к телефону, смахнув челку из рыжих кудряшек, которые вечно лезли в глаза, словно живые. В зеркале над диваном мелькнуло мое отражение: веснушчатое лицо, синяки под глазами от ночных бдений над коммерческими мемами и свитер оверсайз с оленями, купленный на распродаже в благотворительном магазине. На запястье красовалась татуировка – цитата из «Властелина колец» на эльфийском. «Не все, кто скитается, потерялись», если переводить. Эту цитату оценила даже Лана дель Рей. Ирония в том, что я как раз вечно блуждала между дедлайнами и прокрастинацией.

Чтобы быть приемлемо продуктивной у меня были некоторые правила. И правило номер один гласило: «никогда не проверяй комментарии до первой чашки чая». Но кто я такая, если не профессиональный нарушитель собственных правил?

В 7: 23 утра я уже листала реакцию на вчерашний пост – мем с королевским корги в берете и подписью: «Когда твой хозяин – монарх, а ты всего лишь собачий министр обнимашек».

Под фото бушевала война между фанатами и хейтерами.

Комментарий от @RoyalPain: «Ваша попытка остроумия сравнима с попыткой ежа освоить балет. Удалите это немедленно, пока не начался международный скандал».

– Ох уж эти фанаты чопорных монархов, – проворчала я, допивая чай с перцем, который напоминал на вкус костер сплетен из старых газет. – Тебе бы, дружок, ежа в штаны подложить…

Откинув прядь волос, залипшую в капле карамели от вчерашних блинчиков (да, я ужинаю десертами – судите меня), я ткнула в аватарку хейтера. Пустой профиль: три подписчика, ни одного поста, никнейм без фантазии. Типичный тролль-интроверт, прячущийся за анонимностью.

– Лекси! Ты жива? – Дверь распахнулась с грохотом, и в комнату ворвалась Грета, словно ураган в кожаных клешах и розовой меховой жилетке. Ее черные волосы с фиолетовыми кончиками были собраны в высокий хвост, а стрелки на глазах – настолько художественны и идеальны, что, казалось, их рисовал сам Ван Гог в период душевного подъема.

– Если ты принесла кофе, то я тебя люблю, – бросила я, не отрываясь от экрана.

– Кофе? – Она швырнула на диван сумку в виде гигантского пончика. – Я принесла тебе славу! Твой мем в трендах! Даже солидные СМИ его запостили!

– Чего? – Я чуть не выронила телефон в чашку с остатками чая. – То есть… Серьезные журналисты решили, что корги – это новое орудие массового поражения?

– Нет, – Грета ухмыльнулась, усаживаясь на подоконник и задевая ногой стопку комиксов. – Но какой-то тип из Лихтен… Лихтенштейна? Грозит тебе судом за «оскорбление короны».

Я фыркнула, глядя, как за ее спиной проплывает лодка по каналу. Утро в Амстердаме пахло свежей выпечкой и сыростью – обычное сочетание для октября.

– Лихтенберг, – поправила я, вспомнив карту Европы. – Это небольшое королевство между Германией и Швейцарией. Население – три калеки, овцы, милейший королевский корги и принц с палкой в…

– В короне, – перебила Грета, разглядывая мои новые наклейки на холодильнике. – Кстати, ты видела, что твой постоянный хейтер подписался на твой Twitter?

– Да, и лайкнул мой пост пятилетней давности с цитатой из «Маленького принца», – я показала ей экран. – Думаешь, это бот?

– Боты не читают Экзюпери, – она бросила мне шоколадку, которую выудила из кармана. – Может, он тайно в тебя влюблен?

– Да, конечно! «Royal pain» это «королевская боль»…скорее боль в одном месте, – я развернула обертку и отломила кусочек. – Может, он еще и наследник какого-то престола?

– А что, вдруг? – Грета подмигнула, доставая телефон. – Представь: ты выходишь замуж за принца, а я становлюсь подругой невесты и продаю эксклюзив в самый модный глянец!

– Господи, Грета, нам уже чуть за двадцать, а твои мечты как у подростка.

– Ну а что, я младше тебя на год и твои двадцать два совсем не причина отказываться от красочных фантазий. Тем более ты творческая личность!

Я закатила глаза и отвернулась от этой выдумщицы. Ветер за окном заиграл с рыжими листьями, и я на долю секунды представила, что этот загадочный @RoyalPain действительно сидит в замке с башнями, строча гневные комментарии в золоченом зале.

– Ладно, хватит фантазий, – я встряхнула головой, запуская Photoshop. – У меня заказ. Чувак из Бостона хочет мем для стартапа со слоганом: «Наша криптовалюта – это как Tinder для миллиардеров».

– Гениально, – Грета скривилась. – Что придумаешь?

– Шрек, который показывает NFT-кольцо, – я ухмыльнулась. – И подпись: «Это не болото, это метавселенная».

Она засмеялась, но тут телефон завибрировал:

Новое сообщение от @RoyalPain: «Ваша наглость не знает границ. Это фото дворца сделано с нарушением закона о приватности».

– Ого, – я подняла бровь, показывая экран Грете. – Думаешь, он серьезно? Может, это правда какой-то чиновник?

– Тогда пусть подает в суд, – я отправила в ответ гифку с коалой, рвущей бумагу. – Держи, это мое официальное заявление.

Грета покачала головой, но ее внимание уже переключилось на уведомление в телефоне.

– О боже, мой итальянец зовет на кофе! – Она вскочила, едва не опрокинув банку с кистями. – Не забудь поесть, а то опять ночью съешь десяток бутербродов с маслом, как в прошлый раз!

Дверь захлопнулась, оставив меня наедине с тишиной, нарушаемой лишь звуками за окном. Я потянулась к скетчбуку с диснеевскими принцессами, который упал со стола, и замерла: @RoyalPain лайкнул мой старый пост с фразой «Самое важное глазами не увидишь».

– Интересно…кто же ты все таки такой? – я откинулась на спинку кресла, разглядывая потолок с трещинами, и надеясь когда-то разгадать тайну этого занятного хейтера.

Глава 2. «Долг, достоинство и дивный новый мир»

В Лихтенберге было обычное утро. И я, Принц Теодор фон Лихтенберг-Ройтлинген начинал его с того, что сверял часы с боем курантов на башне. Ровно в 7: 00. Ни секундой раньше, ни секундой позже.

– Ваше высочество, – камердинер Франц, человек с лицом, на котором всегда красовалось подчеркнуто сдержанное выражение, протянул расписание. – Сегодня совет культурного наследия одобрил ваше предложение по реставрации восточного крыла. Однако герцогиня Марго настаивает на встрече…

Я кивнул, поправляя манжету рубашки. Мое отражение в зеркале – высокий мужчина, с прямыми плечами и резкими, словно выточенными из мрамора чертами – казалось чужим. Даже в свои почти двадцать пять лет я ловил себя на мысли, что жду, будто из-за двери войдет отец и скажет: «Довольно изображать правителя, Тео. Иди займись делом».

Я провел рукой по гладкой щеке, задержав взгляд на серебряной цепочке у запястья – единственном элементе, который носил не по протоколу. Это был подарок матери перед тем, как она однажды уехала на лечение и то, что осталось после ее смерти спустя пару лет: «Carpe Diem, мой мальчик». Но «ловить день» в королевстве Лихтенберг значило посещать бесконечные совещания и приемы.

– Франц, напомните графине Илоне о нашем чаепитии, – Тео надел пиджак с гербовой пуговицей, тщательно проверяя одежду на предмет складок. Все было безукоризненно, я легко улыбнулся камердинеру – И… спасибо.

Кабинет, пропитанный запахом старого дерева и лаванды, встретил меня кипой новых документов. На столе – письмо от «Европейского культурного союза» с логотипом в виде переплетенных корон.

«Проект «Новая монархия»: укрепление связей между молодыми представителями королевских домов через цифровые медиа…»

– Цифровые медиа, – я усмехнулся, разглядывая приложенный список «рекомендованных консультантов». Третье имя: Алекса Картер, @ChaoticGoodness.

Та самая девушка, что превратила моего корги в мем.

– Ваше высочество, делегация из Люксембурга прибыла, – Франц постучал, распахнув дверь.

– Прошу их в голубой зал.

Переговоры прошли гладко – даже слишком гладко. Я произнес заученную речь о виноделии, улыбался, кивал, а сам думал о том, как неделю назад наткнулся на пост Алексы: «Коронованные особы – это как NFT: красиво, но бесполезно». Тогда я фыркнул от смеха в библиотеке, чем напугал бедного архивариуса.

– …и мы надеемся на вашу поддержку, – закончил посол, вставая.

– Лихтенберг всегда открыт для прогресса, – Я пожал ему руку, поймав в окне собственное отражение: прямой стан, идеальная осанка, уверенный взгляд, отточенный годами. Иногда мне хотелось расслабиться, но все было отработано до автоматизма и проявлялось само по себе.

После встречи я отправился в сад, где меня ждал Баттерскотч – корги с шерстью цвета персика и глазами, полными преданности.

– Ты единственный, кто не требует соблюдать протокол, – Я бросил мяч, накануне забытый в саду, наблюдая, как пес носится меж розовых кустов.

Внезапно телефон завибрировал. Уведомление о новом посте: @ChaoticGoodness опубликовала новый мем. Фото замка в Лихтенберге с подписью: «Говорят, здесь живет человек, который спит в галстуке. Можете подтвердить?»

Я замер. На фото снятом с дрона было южное крыло моего замка. Но вместо гнева я почувствовал…интерес. Как она вообще додумалась до этого? Это был осознанный выпад после истории с постом про Корги?

– Ваше высочество! – Франц появился, как всегда, не вовремя. – Совет настаивает на вашем мнении о реформе образования.

– Скажите, я изучаю документы, – Я поспешно сунул телефон в карман.

Меня ждали государственные дела, а не молодежные развлечения.

Затем был обед. Он прошел в компании герцогини Марго, которая двадцать минут говорила о «недопустимости современного искусства в школах». Я клевал носом, представляя, как Алекса нарисовала бы ее в виде мема: «Герцогиня vs.Граффити».

– Вы согласны, ваше высочество? – Марго уставилась на меня, словно сова, с огромными глазами и крючковатым носом.

– Безусловно, – я отпил воды, сдерживая порыв высказать ей, что образование вообще-то не ее сфера деятельности.

Еще часть дня прошла в разборах корреспонденции. И после нескольких важных звонков и писем я мог быть свободен.

Сегодняшний вечер я собирался привести в компании своей бабушки, графини Илоны. Она была мудрой женщиной, она была такой большую часть жизни, а не только после появления седины.

– «Новая монархия»… Звучит как оксюморон, – бабушка поправила очки, разглядывая документ. – Но ты прав. Надо адаптироваться, если не хотим встать наравне с музейными экспонатами.

– Именно поэтому я хочу пригласить ее, – Я показал резюме Алексы и открыл ее профиль на смартфоне. – Она понимает молодежь.

– Девушка, которая смеется над самим существованием и анархии и над другими серьезными вещами? – Илона внимательно рассматривала ленту постов Алексы. – Рискованно. Но… занятно и даже забавно. Я не против.

Мы вышли в Зимний сад, где воздух пах жасмином и вечерней свежестью. За стеклянным окном виднелся осенний пейзаж, но здесь было теплее, наш маленький оазис.

Здесь, среди пальм и орхидей, я когда-то закапывал свои «клады» из разной мелочевки. Я посмотрел на место, где до сих пор под слоем земли и песка могло что-то храниться, графиня проследила за моим взглядом.

– Помнишь, лет в двенадцать ты хотел стать археологом? – бабушка налила чаю, который слуги незаметно принесли к стеклянному столику и удалились. – Тогда я сказала: «Короли не роют землю, они строят историю». Возможно, сейчас ты ее переписываешь.

Я кротко улыбнулся, бабушка всегда верила в меня сильнее многих. Мне бы не хотелось подвести ее, я хотел сделать нашу страну, наш дом лучшим местом, которое бы шло в ногу со временем.

Перед сном, разглядывая звезды через витражное окно спальни, я разблокировал смартфон: @ChaoticGoodness ответила на чей-то злобный комментарий гифкой с кошкой, бьющей лапой по клавиатуре.

Через три дня я встречу ее. Приглашение уже отослано. И, возможно, впервые за долгие годы а замке появится живой человек, а не живой титул.

Глава 3. «Корона и знакомство с объективом»

Лимузин замедлил ход у ворот, украшенных позолоченными львами. Грета, сидевшая на сиденье рядом, отложила ноутбук и присвистнула:

– Ничего себе крепость. Прямо как из тех фильмов, где злодей крадет коды от ядерного оружия.

Я поправила прядь рыжих волос, выбившуюся из строгого пучка. Мое черное платье с геометрическим вырезом казалось слишком простым на фоне мраморных колонн.

На ступенях нас ждали двое. Принц Теодор – в мундире с серебряным шитьем, его осанка выдавала статус. Светлые будто золотые волосы, подчеркивали пронзительный взгляд серых глаз, словно позаимствованных у зимнего неба.

Рядом стояла девушка, чье сходство с ним бросалось в глаза: те же высокие брови, прямой нос, но смягченные женственностью. Принцесса Анна-София – в костюме-тройке цвета бургунди с золотой булавкой в форме ласточки. Ее каштановые волосы были собраны в низкий хвост, а на запястье поблескивали часы с циферблатом-глобусом.

– Добро пожаловать в Лихтенберг, – Принц сделал шаг вперед, поправляя перчатки и протянул руку, ожидая, что я вложу свою. Его голос звучал как запись с аудиогида – безупречно, но безжизненно. – С вами мы заочно знакомы, а это моя младшая сестра Анна-София. – Девушка сделала небольшой реверанс, а я неловко его отзеркалила.

Грета же, игнорируя церемонию, просто кивнула и достала компактный дрон из сумки:

– Разрешите запечатлеть архитектуру для контента? У вас тут… – она жестом обвела фасад, – что-то на классическо-готическом!

Анна-София подавила улыбку, поймав мой взгляд. Теодор же напрягся, будто услышал что-то из ряда вон.

– Прошу прощения, но съемка дроном в окрестностях замка запрещена, – произнес он.

– Тогда селфи? – Грета уже щелкала камерой, поймав в кадр его растерянное лицо.

Долго на пороге мы не задержались и поднялись по массивным ступеням внутрь.

Экскурсия по галерее портретов напомнила урок истории от самого скучного профессора. Теолор методично перечислял даты, имена, титулы. Я кивала, отмечая, как его пальцы нервно теребят край мундира.

– А это король Фридрих II, – он остановился у портрета мужчины с ястребом на руке. – Его реформы…

– Позволили крестьянам не только пахать, но и читать. Он даже построил первые публичные библиотеки и даже писал свои книги, – неожиданно вступила Анна-София. – Хотя совет до сих пор считает, что это была ошибка.

Тео бросил на нее взгляд, полный немого укора. Грета, уловив напряжение, хихикнула:

– Значит, ваш предок был первым блогером-просветителем? – Я постаралась разрядить обстановку.

Анна-София одобрительно подняла бровь, тогда как Тео сжал челюсть. Разница между ними была очевидна: он – статуя, высеченная традициями, она – живая вода, точившая камень.

Обед в Зеркальном зале стал испытанием. Между хрустальных бокалов и фарфоровых тарелок Грета вела себя с холодной элегантностью, достойной дипломата.

– Скажите, ваше высочество, – она повернулась к Теодору, подчеркнуто правильно держа вилку для рыбы, – как вы относитесь к мнению, что монархия – это NFT реального мира? Дорогая виртуальная картинка без практической ценности?

Я чуть не поперхнулась водой. Анна-София прикрыла рот салфеткой, скрывая смешок.

– Мы… служим символом единства, – ответил он, избегая ее взгляда.

– Символом, – Грета кивнула, доставая планшет. – Как, например, логотип Coca-Cola. Только ваш бренд старше.

Теодор замер, видимо, впервые услышав сравнение короны с газировкой. Его сестра спасла ситуацию:

– Думаю, мисс ван дер Лювен права. Нам давно пора учиться у корпораций. Возможно, вам стоит провести для Тео мастер-класс по SMM?

Глаза принца расширились, будто ему предложили заменить мечи на смартфоны.

После десерта, изысканного мусса в виде лебедя, Анна-София пригласила нас в Зимний сад – комнату с панорамными окнами и орхидеями, чьи лепестки напоминали крылья бабочек.

– Здесь говорят без протокола, – она провела рукой по листьям папоротника. – Мой дед называл это место «уголком свободы».

Грета, осматривая светлое помещение спросила:

– Интересно, а есть еще места, где можно говорить без страха разрушить фасад?

Теодор, стоявший у окна, обернулся. В его позе читалось напряжение, словно он балансировал между желанием возразить и страхом нарушить этикет.

– Вы несправедливы, – произнес он тихо. – Мы не пленники в нашем доме.

– Но мы обычно ходим дома в домашней одежде, а не мундире, – парировала я, поймав взгляд Анны-Софии. Она наблюдала за нами внимательно, как шахматист, рассчитывающий ход.

Кажется, мои слова все же задели принца. Он внезапно заявил, что ему пора удалиться по делам. Анна-София подала плечами и дала нам свой номер телефона. Перед этим сказав, что мы можем самостоятельно прогуляться по замку пару часиков, а потом она нас найдет.

– Знаешь, надо было спросить, как здесь найти уборную. – Я с подозрением посмотрела на подругу.

– Ты тоже постеснялась спрашивать это у принца? – Грета фыркнула от смеха и я вместе с ней.

– Ну что ж пойдем поищем сами.

Мы справились с этой задачей, а потом поднялись на этаж выше, надеясь найти какое-нибудь большое окно, чтобы еще осмотреться. Хотя по большей части мы просто глазели по сторонам, удивляясь убранству.

Если честно, я думала, что после первых трех залов дворца мне придется заказать себе экскурсовода с портативной кофе-машиной. Потому что роскошь, конечно, впечатляет, но у меня память как у золотой рыбки: к концу дня я помню только, что на одном потолке были ангелы, на другом – голые мужики с мечами, а на третьем – трещина в штукатурке.

– Все это похоже на музей, где над каждой вазой хочется повесить табличку «не трогать руками», – пробормотала я, проходя мимо очередной антикварной этажерки.

– Тебе в мебельном было бы веселее, – заметила Грета и небрежно поправила волосы. – Там хотя бы можно посидеть на стуле, а не поклониться ему.

В это же время Грета пыталась поймать дворцовой Wi-Fi. Через пять минут попыток взлома система поддалась на пароль «пароль», и она ржала так, что, казалось, по мраморным стенам пошла легкая вибрация.

От усталости после этой экскурсии я уснула, как только голова коснулась подушки.

Хорошо, что на следующий день, в субботу нас вывезли в город. Я ожидала строгой королевской процессии, но, к моему удивлению, охрана ограничилась парой машин сопровождения.

Улицы Лихтенберга оказались удивительно живыми. Лавки с булочками пахли корицей, дети катались на самокатах и пели какие-то дразнилки. Грета снимала все на телефон, я посоветовала добавить хештег #КоролевскаяПрогулка.

– Знаешь, что самое странное? – прошептала я. – Люди реально улыбаются, когда говорят о нем.

– Это плохо? – внезапно приподняла бровь Анна-София.

– Это сбивает меня с толку, – честно призналась я, стараясь очаровательно улыбнуться.Кажется получилось, потому что принцесса понимающе хмыкнула.

На рынке мы закупились всякой едой, которую я категорически не собиралась произносить на камеру: попробуй правильно выговорить «лихтенбергский луковый штрудель».

– Кто быстрее доест – тот не платит, – вызвала Грета на дуэль.

Через минуту мы уже выглядели как участницы трэш-стримов, все в соусе и с горящими глазами, только вот нас никто не снимал. По крайней мере я на это надеюсь.

Вечером Тео привел нас в таверну на окраине города

Дверь распахнулась, и зал наполнил запах свежего хлеба, эля и жареного мяса. За стойкой стоял широкоплечий парень с ухоженной бородой и темно-русыми волосами чуть выше плеч. У него было выразительное лицо с заразительной улыбкой и крупным длинноватым носом.

– О, гляди-ка, наш будущий король пожаловал! – выкрикнул он. – Тео, ты привел аж двух очаровательных дам, неплохо для тебя.

Тео только фыркнул, но уголки губ предательски дрогнули.

– Девушки, это Маркус Тарт, – представил он. – Мой друг детства. Его отец был дворцовым шефом, а он открыл эту таверну.

– И кормлю весь Лихтенберг, – гордо добавил Маркус, разливая нам по кружке янтарного эля. – А еще я единственный, кто видел Тео в пижаме с суперменом.

– Маркус, – простонал Тео, – я просил забыть эту историю.

– Никогда, – ухмыльнулся тот.

Мы с Гретой переглянулись. Все это выглядело слишком… нормально. Принц и его друг спорили о глупостях, как обычные люди.

Ночь мы провели у камина в зале для гостей. Грета ковырялась в ноуте, Анна-София увлеченно листала книгу с готической обложкой, а я смотрела на огонь и думала о Тео.

Он сидел рядом с Маркусом, и они хохотали над какими-то воспоминаниями. О том, как Тео проиграл спор и должен был вымыть весь коридор обычной тряпкой. О том, как они таскали пироги из кухни, пока отец Маркуса грозил половником.

И именно тогда я впервые поймала себя на мысли: может быть, этот принц умеет быть живым.

Ночью мне не спалось, я все прокручивала моменты сегодняшнего дня. В большой комнате с роскошным интерьером мне было неуютно. Вся моя квартирка занимала меньше места, чем спальня замка. Пытаясь отвлечься, я полночи листала ленту с видео.

Сама не заметила, как заснула. И снились мне корги в мантиях и ожившие рыцарские доспехи.

С утра Грета ворвалась ко мне в спальню с энтузиазмом.

– Лекс, вставай, там такой свет! То, что надо для съемки, – она энергично трясла руками с массивными браслетами. Я не понимала, откуда у нее столько энергии.

– Ладно, дай мне десять минут, я хоть штаны надену, а вообще мне лучше привести в порядок лицо, – Грета показала знак «ОК» и удалилась за дверь.

Грета была права, мягкий утренний свет струился сквозь окна и подсвечивал орнаменты и богатое, но чуть потускневшее убранство.

Мы поснимали пейзажи, элементы декора, смешно попозировали друг с другом. В конце, концов мы решили разделиться и пойти в разные стороны, чтобы встретиться перед обедом, ранний завтрак мы уже пропустили. Благо связь в замке ловила неплохо.

Пройдя несколько залов и оказавшись перед дубовыми дверями с надписью на латыни, я не смогла пройти мимо. И не прогадала. Это оказалась библиотека.

Огромное помещение отделанное темным деревом было наполнено книгами сверху донизу. Корешки книг были в идеальном состоянии, у некоторых полок стояли лестницы на рельсовых механизмах.

Когда я рассматривала фолиант с гербами, пытаясь понять, почему геральдические львы выглядят так забавно, я услышала позади себя звук открывающейся двери и голос Тео.

– Мисс Картер… – свой мундир он держал в руке, оставшись в одной рубашке. – Совет только что одобрил мой… – Он замялся. – неофициальный отпуск. Неделя в Амстердаме. Для изучения «современных традиций и коммуникаций».

Я подняла бровь:

– То есть вы приедете инкогнито? В джинсах и с айфоном?

– Если вы согласны быть гидом, – он сделал шаг вперед, и солнечный луч высветил отразился от дужки его очков.

– Только учтите: у нас нет слуг, лимузинов и расписаний.

– Я готов, – он выпрямился, и на миг в его глазах мелькнуло что-то большее, чем холодный расчет. – Я понимаю, что порой свобода требует большей дисциплины, чем трон.

Он смотрел мне будто в душу, его просьба скорее всего действительно не была простой блажью. Возможно этот социальный проект, в который я подала заявку на интерес, для него значил гораздо больше.

Я даже смутилась, но принцу знать об этом было необязательно.

– Звучит по-королевски, готовьтесь быть проще, – весело подмигнув принцу, я развернулась и пошла к выходу в библиотеку.

Кажется меня ждала интересная неделя.

В по дороге в аэропорт Грета наконец расслабилась, достала электронную сигарету.

– Ужасная привычка, пора бросать. Принцесса-то огонь. Хорошо, что дымить при ней не решилась.

– Зато решилась довести принца? – я спросила, глядя на замок, который медленно удалялся в окне.

– Естественно. Надо же было проверить, есть ли у него чувство юмора.

– Кстати, у тебя будет возможность начать вести здоровый образ жизни. Когда мы снов приедем в этот замок.

Я закатила глаза и откинулась на сидение. Как бы то ни было, надо было прибраться дома перед визитом Принца.

Глава 4. «Дни, которые перевернули маленький мир»

Я вышел из зоны прилета около 9 утра, поправляя воротник, который Франц застегнул так туго, будто готовил меня к виселице. Первое, что я увидел, – это она. Лекси, прислонившаяся к стойке «Lost & Found».

Я крепко держал поводок Баттерскотча. Но мой корги рвался к Лекси, словно у нее в руках было его любимого печенье.

– Ты похож на беглеца из музея восковых фигур! – крикнула она, размахивая табличкой «Король Бургеров».

Я хотел ответить что-то официозное, но Баттерскотч дернулся к ней так, что мне пришлось удерживать его двумя руками, но я все равно немного проскользил по гладкому полу. Лекси засмеялась:

– Надо же, вы выглядите как типичный «турист». Идеальный камуфляж.

Камуфляж. Это слово звучало как насмешка. Я всегда был на виду – парады, приемы, фотосессии. А теперь мне предстояло стать невидимкой.

– Алекса, давайте лучше с этого момента на «ты». Так ведь будет…органичнее. Будто мы просто друзья.

– Друзья зовут меня, Лекси. – Конечно, она не обязана играть этот спектакль. – Так что с этого момента зови меня так. – Я выдохнул.

Она потрепала Баттерскотча по шерсти и махнула рукой, предлагая следовать за ней.

На улице нас ждало простое такси эконом класса. Меньше чем через полчаса он остановился около цветного малоэтажного дома.

Квартира Лекси напоминала мастерскую сумасшедшего гения. Стены были залеплены эскизами, пол усеян обрывками бумаги с неудачными набросками и надписями, а на холодильнике красовался магнит: «Рептилоиды правят плоским миром».

Баттерскотч немедленно занял диван, свернувшись в рыжий шар.Казалось мой корги чувствовал себя здесь как дома.

– Правила, – Лекси бросила мне ключи. – Не трогай красную банку, не спрашивай, почему в микроволновке парик. И… – она прищурилась, – никакого официоза.

Я кивнул, но взгляд уперся в стену. Там висел мой портрет – в короне из пиццы, с надкушенным кусочком в руке.

– Это…

– Я вдохновилась после твоей просьбы, – перебила Лекси. – Даже вне дома, ты носишь корону, даже не замечая.

На следующий день Лекси взяла меня с собой в супермаркет.

Я стоял у полки с хлопьями, чувствуя себя ребенком, заблудившимся в джунглях. На упаковках улыбались единороги и динозавры.

– Как люди выбирают еду здесь, состав ужасный.

Лекси закатила глаза.

– Быстрее, мы тут не на аудиенции у королевы! – Она подтолкнула меня сзади в плечо.

Я взял пачку с надписью «Сахар: 40%» и поморщился. Она швырнула в корзину шоколадные батончики:

– Жизнь коротка. Ешь глюкозу, включает мозги.

«Ненадолго» – подумал я, но промолчал.

На кассе я протянул кассирше наличные. Она посмотрела на меня, будто я предложил расплатиться ракушками.

– У меня сдачи не будет. Есть карта или оплата с телефона?

Я замер. Лекси приложила к терминалу телефон с наклейкой «Я ♥ Хаос»:

– Добро пожаловать в 21 век, ваше высочество. Здесь даже короли платят через QR-код.

– Ну знаешь… В Лихтенберге мы все еще подписываем королевские чеки перьевой ручкой.

Остаток дня прошел мирно, но на следующий день Лекси решила покататься со мной на велосипедах, чтобы на отличаться от местной молодежи.

Безобидный велосипед казался орудием пытки. Я сжал руль, глядя, как Лекси крутит педали и удерживает руль одной рукой, держа в другой стакан кофе.

– Расслабься! Ты же ездил верхом?

– На лошадях, а не на металлических монстрах!

Через пять минут я врезался в урну. Мусорный бак грохнулся на тротуар, рассыпая обертки. Лекси хохотала так громко, что из окна высунулся сосед:

– Тише! Я ребенка укладываю!

– Простите, это его первый раз! – крикнула она, помогая мне подняться.

Ее пальцы коснулись моей ладони. Телые. Наверное от стакана кофе. Я вдруг вспомнил, как в детстве упал с лошади, и отец сказал: «Короли не падают. Они… оступаются».

Уже гораздо позже мы сидели на полу, Баттерскотч храпел у меня на коленях. Лекси рисовала скетчи по мотивам наших приключений. Я з краем глаза рассмотрел один из них: я мчу на велосипеде с горы, пытаясь удержать корону, у меня ужас на лице и развевающаяся назад мантия, – Почему ты согласилась на этот… эксперимент? – спросил я.

Она бросила карандаш:

– Потому что ты один из тех, кто не смотрит на меня как на вандала.

Я хотел спросить, каково это, когда тебя не принимают всерьез, но Баттерскотч прыгнул на стол, опрокинув банку с краской. Фиолетовые брызги покрыли стену и мои новые кроссовки.

– Идеально, – Лекси засмеялась. – Теперь это перформанс «Королевский беспредел».

Ее смех звучал как музыка, которую я никогда не слышал на балах.

На следующее утро мой телефон с утра разрывался от звонков. От Анны-Софии было несколько пропущенных и ссылок на статьи. Я открыл.

Фото меня на велосипеде взорвало таблоиды: « Королевский скандал: Принц Лихтенберга под прикрытием!». Ниже еще фото: Лекси разрисовывает стену у канала: а я рядом, с Баттерскотчем на руках. Подпись: «Наследный принц? Нет. Просто человек, который забыл дома совесть».

Я посмотрел на Лекси, она выглядела невозмутимой и рисовала что-то на большом холсте, – Если ты хочешь рассказать про статьи, то я уже видела.

– Ты не боишься последствий? – спросил я, пока она вытирала краску с рук.

Она повернулась, кисть в руке резко дернулась:

– Последствия – для тех, кто играет по правилам. А мы рисуем новые.

Я смотрел на ее спину, на рыжие пряди, выбившиеся из пучка. Впервые за долгие годы я не думал о совете, о долге. Думал только о том, как пахнет краска – резко, дерзко, живо отпечатываясь в памяти.

Это был последний день в Амстердаме перед завтрашней дорогой домой.

Лекси привела меня на крышу соседнего дома. Баттерскотч спал на моей куртке, положив морду мне на колени. Лекси тыкала в небо:

– Видишь Орион? Говорят, он ведет потерявшихся.

Я смотрел на ее веснушки. Они напоминали созвездия, которые я не смог бы назвать.

– Ты увлекаешься астрономией?

Она повернулась. Город светился в ее глазах:

– Немного, мне нравятся мифы о звездном небе. В этих историях вся непосредственность древних народов, их чаяния, надежда и воображение.

Мой телефон завибрировал. Лекси выхватила его:

– Алло, приемная Тео? Ох, передайте совету: его высочество сейчас ужасно занято отдыхом, подойти не может, ноги парализованы собакой.

Я легко посмеялся. Смех вырывался из глубины, будто пробив плотину. Лекси хихикнула, и в этот момент я почувствовал, как что-то щелкнуло в груди. Тихо, нежно и свободно.

– Спасибо, – сказал я, не глядя на нее.

– За что?

Я не ответил. Не смог. Слова застряли где-то между «за свободу» и «за то, что ты есть».

Глава 5. «Совет, интриги и корги в главной роли»

Гул голосов в зале совета напоминал жужжание разъяренных шершней. Я сидел, сжимая ручки кресла так, будто пытался оставить следы на дереве напряженными пальцами.

Передо мной лежала стопка газет с заголовками вроде «Принц-хипстер: монархия теряет лицо» и «Амстердамские каникулы: наследник ушел в отрыв».

Баттерскотч, спрятавшийся под столом, время от времени тыкался холодным носом в лодыжку – напоминая, что даже в аду протоколов есть место для преданности.

– Ваше высочество, – граф Виктор поднялся, опираясь на трость набалдашником в виде волчьей головы. Его голос, отточенный годами манипуляторства, резал воздух. – Общественность требует ясности. Либо вы немедленно прекращаете этот… цирк с блогершей, либо…

– Либо? – Я нарочито медленно перевел взгляд с газеты на его лицо, покрытое сетью морщин, похожих на карту заговорщических маршрутов.

– Либо совет рассмотрит вопрос о целесообразности вашей скорой коронации. Кажется вы даже на пороге традиционных для коронации двадцати пяти лет ведете себя как взбалмошный подросток – Он бросил на стол фотографию: я и Лекси на крыше ее квартиры, обсыпанные блестками после неудачного эксперимента с «картиной-фейерверком». – Ваши выходки ставят под угрозу не только репутацию короны, но и стабильность королевства.

Графиня Илона, сидевшая справа, медленно развернула веер с изображением обнаженных нимф.

– В мои годы, Виктор, стабильность измерялась не заголовками, а количеством верных штыков. Но, видимо, теперь все решают слова в интернете.

– Слова свергают троны! – Герцог Фридрих, вечный пессимист, стукнул кулаком по «Анализу ущерба репутации». – Посмотрите на Швецию! Их принц женился на простолюдинке, и теперь…

– Теперь у них самый популярный королевский аккаунт в сети с короткими видео, – не выдержала Анна-София, до этого молча листавшая документы. – Простите, джентльмены, но мне все больше кажется, что члены совета больше изображают деятельность. Найдите более полезное для народа Лихтенберга занятие.

Виктор надулся, словно индюк, готовый к атаке.

– Ваше высочество, народ Лихтенберга негодует. Но есть проверенный способ вернуть доверие. Брак с Изабеллой. Моей дочерью. Вот это достойная вас партия.

– Брак… – Я поднялся, чувствуя себя будто под прицелом десятка лучников. – Прекрасная идея. Особенно учитывая, что ваша дочь, граф, уже три года встречается с бароном фон Штайнцем.

Тишина. Даже портрет короля Фридриха II на дальней стене, казалось, приподнял бровь в изумлении.

– Это… клевета! – Виктор побледнел, а Анна-София уже разблокировала телефон и повернула экран с новостями и фотографиями: Изабелла и молодой барон в кафе, их руки на столе почти соприкасались.

– Не волнуйтесь, граф, я не планирую шантаж, – сказала она сладким голосом. – Просто напоминаю: в XXI веке тайны живут недолго.

Я воспользовался замешательством:

– Совет откладывается. Кажется есть моменты, которые стоит обдумать еще раз.

Баттерскотч вылез из-под стола и гордо проследовал за мной, оставляя на паркете следы лап.

Я хотел быстрее найти Изабеллу, быстрее, чем ее отец. К счастью, я знал, где она бывает чаще всего во время визитов в замок.

Сегодня библиотека пахла старыми книгами и страхом.

Изабелла стояла у витражного окна, ее бледное лицо казалось вырезанным из фарфора.

– Ваше высочество! – она сделала реверанс и нервно улыбнулась. – Вы, наверное, по поводу требований отца. Перед тем, как делать что-либо, я должна вам признаться. Я…

– Свадьбы не будет. И я знаю, что вы обещали свое будущее другому человеку.

Изабелла прижала ладони к лицу, но я уже видел ее глаза стали грустными и влажными.

– Отец никогда не простит меня, – прошептала она. – Я должна была…

– Сбежать? – Я подошел ближе. – А как же быть с бароном, который пишет чудесные стихи и разводит орхидеи?

– Вы не понимаете. Граф…

– Ваш отец хочет власти, а вы – свободы. – Я подошел к глобусу, крутанув его так, что страны и океаны смазались в единое полотно. – Вы уверены, что на планете нашлось бы место, где можно забыть дом? Вы не обязаны бежать. Почему бы нам не объединиться против общего врага?

Она удивленно подняла глаза.

– Что вы предлагаете?

– Играть по правилам, пока мы их не изменим. – Я вспомнил, как Лекси разрисовала стену канала: «Правила – как картина. Похоже на что-то цельное и идеальное, но художник всегда может что-то подправить или нарисовать новые». – Свадьбы не будет. Но вам придется притворяться.

– А вы? – В ее голосе впервые прозвучала теплота. – Что будете делать вы?

В кармане зажужжал телефон. Лекси прислала мем: корги в короне, подмигивающий с подписью «Я – новый король, смиритесь».

– Создам новый скандал, – улыбнулся я. – Более эпичный, чем Виктор мог бы представить.

Одной Изабеллы было недостаточно. Я хотел включить в план человека, который всегда был на моей стороне. Я написал смс с просьбой о встрече.

Терраса на заднем дворе замка была залита лунным светом.

Принцесса Анна-София курила вейп, облокотившись на мраморные перила.

– Итак, гений, какой еще план?

– Нужно перевернуть повестку. – Я прислонился к колонне, наблюдая, как пар летит вверх. – Если они хотят показать меня консерватором, мы сделаем наоборот.

– Вечеринку в стиле римских оргий? – Она затушила сигарету о перила. – Какая гадость. Надо бросать..– Секунда, и она снова смотрела на меня.

– Хуже. Публичный проект с Лекси. – Я достал телефон, листая ее посты. – Программа «Новая монархия» ведь еще действует?

Анна-София засмеялась:

– Ты хочешь превратить замок в конвейер по производству мемов и контента? Совет взбесится!

– Именно. Мы покажем, что монархия может быть современной. И без скандалов.

– Но с забавным корги. – Она кивнула на Баттерскотча, гоняющегося за светлячком. Видимо тоже видела мем. – Одобряю. Но как объяснишь это Виктору?

– Скажу, что это пиар-ход, подготовка перед свадьбой с его дочерью. – Я вздохнул, вспоминая его багровеющее лицо. – «Восстановление имиджа и престижа короны через взаимодействие с молодежью».

– Гениально. – Анна-София достала еще одну сигарету. – А Лекси согласится?

Телефон завибрировал. Новое сообщение:

«Принц, я придумала! Давай устроим прямую трансляцию из твоей библиотеки. Ты читаешь нудные речи, а я рисую на них карикатуры. Надо только придумать оригинальное название, я еще работаю над этим».

Я показал экран кузине:

– Она уже согласилась.

Ночью я не мог уснуть, надо было уложить в голове все, что произошло за сегодня. Я сидел за отцовским столом, разглядывая проект договора с пометкой «Цифровая трансформация монархии».

Лекси прислала эскизы: Баттерскотч в мантии, Анна-София с огромной розовой секирой, я… в свитере с оленями, как у Лекси.

– Ваше высочество, – Франц вошел после короткого стука, его лицо выражало неодобрение. – Не хотите чаю или отвар из успокаивающих трав.

– Спасибо, Франц. Ничего не надо, я уже собираюсь спать. – Я подписал документ, поставив жирную точку на «i». – И подготовьте комнаты для мисс Картер и ее подруги.

– Юные леди снова приедут сюда? – Он чуть приподнял брови.

– Да, и я хочу, чтобы им было комфортно. – Я встал, поправляя цепочку на запястье. «Carpe Diem»

Франц кивнул, пожелал спокойной ночи и удалился.

– Завтра, – прошептал я Баттерскотчу, – начнется новая эра.

И пусть совет дрожит.

Глава 6. «Коронованный интроверт, или спасение принца от троллей»

Если бы мне сказали, что я буду вести стрим с принцем, который спорит со мной в комментариях под видом анонима, я бы рассмеялась и предложила проверить, не подмешали ли мне что-то в чай.

Но сейчас, сидя в тронном зале с Баттерскотчем на коленях, я понимала: жизнь иногда подкидывает сюжеты, до которых не додумался бы даже Стивен Кинг.

– Ты уверена, что это не нарушит вселенскую гармонию? – я дернула шнуровку платья, которое Грета назвала «визуальным манифестом против дресс-кода».

– Ты выглядишь как революция в бархатных перчатках, – прокомментировала Грета из-за камеры, настраивая свет. – Идеально.

Баттерскотч, сидевший у моих ног, зевнул, явно считая всю эту суету недостойной королевского пса. Когда в дверях появился Тео, я чуть не выронила микрофон, который пыталась прицепить к платью.

Принц был безупречен: мундир с золотым шитьем, сапоги, отполированные до зеркального блеска, осанка, словно его позвоночник был жесткой спицей.

– Ты похож на оживший портрет из учебника истории, – я присвистнула. – Расслабься, мы же не на казни.

– Я… расслаблен, – он сел напротив, поправив манжеты с гербовой вышивкой.

Грета отсчитала: «Три, два, один… Мы в эфире!»

– Привет, интернет! – я помахала в камеру. Тео заторможено повторил за мной. – Сегодня у нас эксклюзив: принц Тео фон Лихтенберг-Ройтлинген без глянца и дипломатического иммунитета!

Чат взорвался:

@Memelord3000: «Где корги? Без корги не верю!»

@HistoryBuff: «Спросите, как он сделал такую потрясающую укладку!»

Тео, будто отвечая на невидимый сигнал, выпрямился еще больше. Его пальцы сложились в идеальный замок на столе – геометрия, достойная учебника этикета.

– Первый вопрос от подписчиков, – я ухмыльнулась, – «Ваше высочество, правда ли, что вы моете руки в перчатках?»

Он медленно моргнул, словно переводя вопрос с древнегерманского.

– Это… же бред.

Он сдержанно улыбнулся, но чат уже захлебнулся смехом.

– Следующий вопрос: «Чем вы занимаетесь, когда не раздаете ордена?»

– Читаю. Исторические хроники, классику, стихи, иногда… – он запнулся, – комиксы.

– Какие?! – я придвинулась ближе.

– Как ивсе, про супергероев или «Приключения Тинтина», – он потер переносицу, будто признавался в преступлении.

– О боже, вы тайный нерд! – я изобразила обморок. – Граждане Лихтенберга, ваш принц коллекционирует графические романы!

Тео сжал губы, но уголки его рта дрогнули.

Мы продолжили в том же духе. Мне отчего-то нравилось смущать Тео. Он очаровательно сдвигал брови и сжимал челюсть каждый раз, когда говорил или слышал что-то «постыдное» в его понимание и на самом деле очаровательное.

Пока Тео рассказывал о своем распорядке дня, про ранний подъем, совещания, благотворительные ужины, корги влез на стол и улегся прямо на карту королевства.

– Вот и наш министр обнимашек, – я потрепала пса за ухом. – Вопрос: «Как Баттерскотч относится к монархии?»

– Не знаю, кажется его не волнует политика, только собачьи лакомства. Хотя я бы такому преданному псу доверил государственный пост. – Тео осторожно погладил корги, будто боялся нарушить протокол даже в этом.

Я не упустила шанса:

– То есть единственный, кто может спать на ваших документах?

– Единственный, – он кивнул, и в его глазах мелькнула тень усталости.

Грета за кадром подняла лист с надписью: «Спроси про мечты».

– Окей, личный вопрос: если бы вы могли на день стать обычным человеком, что бы сделали?

Тео замер. Его пальцы разжали замок, легли на стол.

– Поехал бы гулять… на велосипеде. Без охраны. Просто чтобы почувствовать свободу.

– И чтобы ветер рвал эту идеальную прическу? – я не сдержалась и потрепала на его волосы.

Он рассмеялся. Коротко, искренне. Чат взорвался: «Он живой!», «Принц-то улыбается!».

Это был успех.

После эфира мы сидели в библиотеке с чашками изысканного чая из королевского фарфора.

Тео снял мундир, оставшись в белой рубашке, и вдруг стал выглядеть лет на пять моложе.

– Ты сегодня был… довольно человечным, – я разглядывала его, будто редкий экспонат. – Не думала, что это в тебе есть.

– Во мне? – он поднял бровь.

– В монархах вообще. Вы все как будто с портретов: красивые, холодные, скучные.

Он взял книгу с полки, перелистывая страницы с гравюрами.

– А вы думаете, мы не мечтаем иногда быть… – он запнулся, – свободными от этого статуса, присвоенного по рождению?

– Нет. Думаю, вы мечтаете о большем, – я отхлебнул чай. – Но боитесь признаться даже себе.

Тео нахмурился, не сердито – скорее, задумчиво.

– Страх – непозволительная роскошь для тех, кто должен быть символом.

– Символом чего? Идеальной картинки? – я показала мем: Тео в пластиковой короне с подписью «Король-коморт». – Вот ваш народ голосует за это.

Он улыбнулся, но тут же спрятал улыбку за чашкой.

Перед сном я проверяла статистику за сегодня. Грета, примостившись рядом, присвистнула:

– Уже полмиллиона просмотров. Думаю, граф Виктор уже рвет на себе волосы.

– Пусть рвет, – я потянулась. – Завтра научим Тео делать селфи с уткой.

Вдруг в дверь постучали, тихо, но настойчиво. Мы отпрянули от экрана и почти одновременно сказали «Войдите».

В комнату быстро проскользнула Анна-София. Грета заметно воодушевилась. Девушка была в темно-синем атласном костюме, больше похожем на пижаму.

– О, Ваше Высочество, чем обязаны?

– Вы видели цифры? По вашим глазам вижу, что видели. Это просто улет.

Мы закивали головами.

– Там Тео немного словил кринж, но это не страшно. Давно я его не видела таким…